Глава 1

Предстоящую операцию надлежало спланировать и провести с максимальной тщательностью. Если не по масштабам, то по проработке деталей и четкости выполнения она должна была сравняться чуть ли не с высадкой союзников в Европе во время Второй мировой войны. Подготовку следовало осуществить в глубокой тайне. Все случайности предполагалось исключить на стадии планирования. Участники операции должны были довести свои действия до автоматизма. Особое значение придавалось вере в успех, независимо от непредвиденных отклонений от первоначального плана.

Руководил операцией тридцативосьмилетний Питер Брэнсон, темноволосый мужчина крепкого телосложения, ростом немногим менее шести футов, с приятными чертами лица и неизменной улыбкой, правда, не отражавшейся в его холодных голубых глазах.

Брэнсон и одиннадцать членов его команды собрались в заброшенном гараже на берегу озера Мерсед, расположенного на полпути между Сан-Франциско и Дейли-Сити. Все экипированы в форму полицейских, хотя к полиции не имели никакого отношения.

В этом гараже стояла единственная машина — огромный сверкающий автобус. Верхняя его половина, кроме стоек из нержавеющей стали, была выполнена из затемненного стекла. Внутри машины отсутствовали привычные автобусные сиденья. Вместо них к полу было прикручено множество вращающихся кресел с подлокотниками, вроде тех, что устанавливают в самолетах, и индивидуальными выдвигающимися столиками. В глубине машины располагались крошечная комнатка с умывальником и бар с отличным набором напитков. В самом конце автобуса, у задней дверцы, находились кресло и столик наблюдателя. Сейчас, когда крышка пола возле стола была поднята, просматривалось просторное багажное отделение, уже заполненное почти до отказа. Вместительный багажник размером семь на семь футов оказался забит не чемоданами, а разнообразным оборудованием. Здесь были два электрических генератора, работающих на бензине, пара двадцатидюймовых прожекторов и несколько штук поменьше, а также пара странного вида снарядов на треножнике, несколько автоматов, большой, обитый железом деревянный ящик и несколько ящиков поменьше, тоже деревянных, но с масляными пятнами на крышках. Люди Брэнсона заканчивали погрузку.

Питер, представившийся посредником миллионера, захотевшего остаться неизвестным, приобрел свой автобус у фирмы-производителя, которая в соответствии с пожеланием эксцентричного богача выкрасила его в ярко-желтый цвет. Однако, оказавшись в руках Брэнсона, он стал ослепительно белым.

Покупка обошлась Брэнсону в девяносто тысяч долларов, но, если учесть важность операции, в которой машине предстояло участвовать, это была ничтожная сумма.

В Детройте сошли с конвейера еще пять точно таких же автобусов.

Два из них приобрели настоящие миллионеры. Этим машинам, с пандусами для въезда малолитражных автомобилей, было суждено стать роскошными домами на колесах и по пятьдесят недель в году простаивать в специально выстроенных гаражах.

Еще три автобуса купило правительство.

Было раннее утро, заря еще не занялась.

Тем же утром три белых автобуса, ставших собственностью правительства, стояли в одном из гаражей в центре Сан-Франциско. Все раздвигающиеся двери новеньких машин были закрыты и заперты. В углу гаража в шезлонге полулежал мужчина в штатском с обрезом на коленях и крепко спал. Он не проснулся, даже когда в гараже появились двое непрошеных гостей. Он вообще не успел узнать об их прибытии, потому что вдохнул усыпляющего газа из газового пистолета и заснул крепче прежнего. Проснувшись несколько часов спустя, сторож не догадался о том, что произошло в гараже во время его сна, и вряд ли сообщил своему начальству, как долго спал на посту.

Внешне все три автобуса почти ничем не отличались от того, которым владел Брэнсон. На деле один из них был значительно, тонны на две, тяжелее своих собратьев, поскольку на нем стояли пуленепробиваемые стекла, а специальное стекло гораздо тяжелее обычного. К тому же он был насыщен разнообразными предметами роскоши, вполне естественными для машины, которой предстояло возить первое лицо страны.

В президентском автобусе стояли друг против друга два огромных дивана, такие глубокие, мягкие и удобные, что доведись устроиться в них человеку со значительным весом, ему было бы очень трудно без посторонней помощи принять вертикальное положение. Там же располагались и четыре объемистых кресла со столь же опасными характеристиками. Кроме мягкой мебели в автобусе имелось несколько журнальных столиков и блестящих, отделанных золотом цветочных ваз. Пара кранов для воды со льдом была тщательно замаскирована. В глубине салона находились бар и комнатка с умывальником. Солидных размеров холодильник едва вмещал все емкости с разнообразными фруктовыми соками и прохладительными напитками, способными удовлетворить запросы любых почетных гостей президента.

Кроме пассажирского салона в президентском автобусе существовал отсек, отделенный стеклянной перегородкой. Он был оснащен самыми современными средствами связи, которые приводились в действие, как только президент занимал свое место в машине. Говорили, что все эти чудеса микроэлектроники стоили больше, чем сам автобус. Кроме радиотелефона, по которому можно было связаться с любой точкой земного шара, там хранился стеклянный ящичек, открывавшийся с помощью специального ключа. В нем было пять кнопок разных цветов. Первая из них предназначалось для прямой связи с Белым Домом, вторая — с Пентагоном, третья — со стратегическим авиационным командованием, четвертая — с Москвой, пятая — с Лондоном. Президент мог в любой момент связаться с вооруженными силами, поэтому, где бы он ни находился, к его услугами всегда был телефон, стоило только протянуть руку. В автобусе рядом с президентским креслом стоял еще и местный телефон, связывавший главное лицо страны с центром связи, расположенным в его же автобусе. Однако незнакомцев, вторгшихся в правительственный гараж, интересовал не президентский автобус, а тот, что стоял левее от него. Незваные гости вошли в интересующую их машину через переднюю дверь и тут же сняли металлическую пластину, находившуюся рядом с сиденьем водителя. Один из вошедших посветил в открывшийся проем фонариком. По-видимому, он сразу же нашел то, что искал, потому что тут же взял у своего спутника полиэтиленовый пакет с чем-то похожим на пластилин. К пакету подсоединялся металлический цилиндр длиной около трех дюймов и около дюйма в диаметре. Все это мужчина аккуратно прикрепил липкой лентой к металлической стойке. Движения незнакомца были уверенными — чувствовалось, человек знает, что делает. И в самом деле, худой и бледный Рестон в определенных кругах был известен как большой специалист по взрывам.

Мужчины прошли в конец автобуса, к бару. Рестон сел на стул, открыл дверцу и оглядел бутылки с крепкими напитками. Если сопровождающим президента лицам и предстояло от чего-то страдать, то только не от жажды. Два ряда бутылок были наполнены шотландским виски и бренди всевозможных марок. В шкафчике ниже стойки хранились бутылки с теми же напитками, но нераспечатанные. Рестон решил, что в самое ближайшее время ими вряд ли кто-нибудь заинтересуется, поэтому извлек из гнезд десять бутылок и протянул их своему спутнику. Тот оставил пять из них на стойке, а остальные сунул в матерчатую сумку, которую принес для этой цели.

Покончив с бутылками, спутник протянул Рестону три предмета: небольшой цилиндр, похожий на тот, что был установлен в передней части автобуса, и маленькое устройство, внешне напоминавшее пчелиный улей кубической формы с ребром в два дюйма. Третий предмет, похожий на автомобильный огнетушитель, имел пластмассовую головку. Последние два предмета были соединены с цилиндром несколькими проводами. У «улья» снизу имелась резиновая присоска, но Рестон, не слишком доверяя подобным приспособлениям, извлек из кармана тюбик быстросхватывающего клея, намазал им присоску и тут же прижал ее к задней стенке шкафчика. Примотав липкой лентой к «улью» большой и маленький цилиндры, он поставил в передние гнезда пять бутылок, которые полностью скрыли приклеенные к стенке устройства. Закрыв дверцу и поставив на место стул, Рестон вместе со своим спутником покинул автобус. Сторож безмятежно спал. Незваные гости вышли так же, как и вошли, — через боковую дверь гаража, которую они аккуратно заперли за собой. Рестон достал радиотелефон.

— Вызываю «Пи один»!

В гараже, расположенном севернее Дейли-Сити, его голос, усиленный динамиком, прозвучал очень четко.

— "Пи один" слушает. Как дела? — откликнулся Брэнсон.

— Все в порядке!

— Отлично! — в голосе Питера не было особой радости, хотя он не сомневался, что после шести недель подготовки все пройдет без сучка, без задоринки.

— Вы оба, ты и Мак, возвращайтесь на квартиру и ждите.

Джонсон и Брэдли были очень похожи — оба симпатичные, молодые, обоим чуть больше тридцати лет, светловолосые и одинакового телосложения.

Двум обитателям гостиничного номера, неожиданно разбуженным в своих постелях, они показались на удивление похожими. Приподнявшись на кроватях, молодые люди с удивлением и яростью смотрели на незнакомцев.

— Кто вы такие и что здесь делаете, черт возьми? — сердито спросил один из разбуженных.

— Будьте любезны не кричать и выбирать выражения! — посоветовал ему Джонсон. — Офицеру военно-воздушных сил это не к лицу! Кто мы такие — совершенно не важно. А здесь мы потому, что нам необходимо переодеться, — он посмотрел на свою «беретту», которую держал в руке, и указательным пальцем левой руки потрогал предохранитель. — Думаю, не нужно объяснять, что это такое?

Объяснения и в самом деле были излишни. В уверенных действиях Джонсона и Брэдли чувствовался такой профессионализм, что у обитателей номера онемели языки и пропало всякое желание действовать.

Пока Джонсон стоял, направив пистолет на обитателей номера, Брэдли открыл принесенный с собой чемодан и достал из него длинную тонкую веревку. Он так быстро и ловко связал ею своих пленников, что никто не усомнился в его солидном опыте в подобных делах. Закончив работу, Брэдли открыл шкаф, достал из него два костюма и протянул один из них товарищу.

— Примерь, подойдет ли тебе!

Обоим подошли не только костюмы, но и фуражки. Джонсона это нисколько не удивило — он знал, как тщательно Брэнсон планирует свои операции, предусматривая все до мелочей.

Брэдли оглядел себя в большом зеркале.

— Надо было остаться законопослушным гражданином — форма лейтенанта военно-воздушных сил мне определенно к лицу. Да и ты в ней неплохо выглядишь, — заметил он, рассматривая своего спутника.

— Зачем вам форма? — поинтересовался один из пленников.

— Дурацкий вопрос! И почему мне всегда казалось, что пилоты умнее?

— Господи! Не хотите ли вы сказать, что...

— Вы не ошиблись. Мы оба летали на «Сикорских» и гораздо больше вас.

— Но форма? Зачем вам чужая форма? Ее нетрудно сшить. Почему бы...

— Вы мне надоели! Конечно, можно было сшить себе форму, но нам нужны документы, которые в ней носят, — Брэдли похлопал себя по карману. — Гм, да здесь ничего нет! Где бумаги?

— Идите к черту! — возмутился второй пленник.

— Герои нынче вышли из моды. Где документы?

— Это секретные документы. Их здесь нет. Мы их положили в сейф менеджера отеля.

— О Господи! Ну зачем все так усложнять! — вздохнул Джонсон. — Вчера вечером в кресле у стойки дежурного сидела хорошенькая девушка в рыжем парике. Вы наверняка ее запомнили.

Связанные переглянулись. Оба явно помнили рыжую девицу.

— Девушка утверждает, что никто из вас ничего не сдавал на хранение, — усмехнулся Джонсон. — Думаю, что красотка не захочет повторить свои слова под присягой, но раз она говорит, что вы ничего не сдавали, так оно и есть. Не делайте глупостей, скажите, где документы, иначе мы заклеим вам рты пластырем и проведем разъяснительную работу. И тогда придется все рассказать. Если и убеждение не поможет, мы просто обыщем комнату, а вы сможете за нами понаблюдать. Конечно, если к тому времени не потеряете сознания.

— Вы собираетесь нас убить?

— На кой черт нам это нужно? — искренне удивился Брэдли.

— Мы сможем вас узнать.

— Вы никогда больше нас не увидите.

— Мы можем узнать девушку.

— После того как она снимет рыжий парик, вы вряд ли ее узнаете, — Брэдли покопался в чемодане и нашел кусачки. — Мы теряем время! Замотай им рты! — решительно заявил он.

Пленники снова переглянулись. Один покачал головой и сокрушенно улыбнулся, другой вздохнул.

— Похоже, сопротивление бесполезно. Не хочу, чтобы мне испортили внешность. Бумаги в кровати, под матрасом.

Достав документы, Джонсон и Брэдли быстро просмотрели содержимое бумажников, вынули из них немногочисленные банкноты и сложили все на столик у кровати.

— Сумасшедшие придурки! — заметил один из пленников.

— Кто знает, может, очень скоро деньги вам будут нужнее, чем нам! — заявил Джонсон и, достав несколько купюр из кителя, сунул их в карман формы, в которой пришел в отель. — Можете воспользоваться нашей одеждой. Нельзя, чтобы военные летчики бегали по городу в полосатых трусах! А теперь все же придется заклеить вам рты! — он потянулся к чемодану.

— Вы сказали… — начал один из пилотов, отчаянно пытаясь сесть на постели.

— Не говорите глупостей! Если бы мы хотели вас убить, то сделали это без помех — пистолеты у нас с глушителями, выстрелов никто не услышит. Просто нельзя допустить, чтобы вы начали орать, как только мы скроемся из виду. Кроме того, не хотелось расстраивать ваших соседей, — объяснил Джонсон и быстро заклеил обоим рты лейкопластырем. — И также не хотелось бы, чтобы вы принялись носиться по номеру, стучать и шуметь. В ближайшие два часа придется вести себя тихо! Так что извините, ребята... — он достал из чемодана баллончик с аэрозолью и брызнул ею в лица летчиков.

Джонсон и Брэдли ушли, повесив снаружи табличку «Не беспокоить!». Джонсон дважды повернул ключ в замке, а затем с помощью кусачек обломил его.

Внизу они подошли к сидевшему за стойкой дежурному, который любезно поздоровался с летчиками.

— Вчера, кажется, дежурили не вы?

— Нет, сэр. Далее дежурным нужно немного поспать, хотя начальство никак не может смириться с этим научно установленным фактом! — молодой человек с любопытством взглянул на Джонсона и Брэдли. — Это вы сегодня сопровождаете президентское стадо?

— Не думаю, что президенту понравилась бы подобная терминология, — улыбнулся Джонсон. — Да, сопровождаем кортеж президента, это не секрет. Вчера вечером мы просили нас разбудить. Просьба была зафиксирована?

— Да, сэр, — дежурный провел ручкой по колонке имен.

— И вот еще что. Мы оставили у себя в комнате кое-какие вещи, которые не положено держать в отеле. Вы не могли бы проследить, чтобы никто не болтался возле нашей двери, пока мы не вернемся?

— Можете положиться на меня! — молодой человек сделал пометку в журнале. — А вы повесили табличку «Не беспокоить!»?

— Это мы сделали.

Джонсон и Брэдли вышли из отеля и остановились у первой же телефонной кабинки. Войдя в нее, Джонсон порылся в чемодане, отыскал радиотелефон и немедленно связался с Брэнсоном, который терпеливо ждал его звонка в заброшенном гараже севернее Дейли-Сити.

— Вызываю «Пи один»!

— "Пи один" слушает!

— У «Пи два» все в порядке!

— Хорошо. Приезжайте сюда.

Солнце уже вставало, когда шестеро мужчин вышли из горной хижины, стоявшей на высоком холме, который возвышался над местечком Сосалито в графстве Марин, к северу от залива Сан-Франциско. Выглядела эта компания не слишком привлекательно — четверо были в комбинезонах, двое — в линялых плащах, снятых с какого-то зазевавшегося пугала. Все сели в помятый «шевроле» и направились в город.

Перед ними открывался потрясающий вид. На юге простирался мост Золотые ворота и возвышались пики небоскребов Сан-Франциско, напоминавшие Манхаттан. На юго-востоке, где небо уже освещалось лучами восходящего солнца, чуть севернее рыбацкого причала, был заметен печально знаменитый остров Алькатрац. В самом конце залива виднелись остров Сокровищ, мост Бей-Бридж и Окленд. На востоке просматривались контуры острова Ангела, самого большого в заливе. К северу от него располагались городки Бельведер и Тибюрон, позади них — залив Сан-Пабло, а дальше уже ничего нельзя было различить.

Немногие города на свете могут похвастаться таким великолепным видом, как тот, что открывается из Сосалито.

Машина направилась к центру городка, миновала ряды безупречно белых яхт и множество ветхих лодочных домиков, свернула в боковую улочку и остановилась. Водитель и сидевший рядом с ним пассажир сняли свои потрепанные плащи. Под ними оказалась форма дорожной полиции.

Водителю, которого звали Жискаром, досталась форма с нашивками сержанта. Это был плотный краснолицый мужчина ростом шесть футов три дюйма. Крепкая фигура, плотно сжатые губы и холодный дерзкий взгляд, делали его воплощением общепринятого представления о крутом полисмене.

В жизни Жискару довелось немало общаться с полицией, но он всегда стремился свести его к минимуму. При всем желании Жискар не смог забыть тех случаев, когда полицейские пытались упечь его за решетку.

Второй пассажир — его звали Паркером — был высоким, худым, с отталкивающей внешностью. За полицейского его мог принять только слепой или близорукий. Судя по его жаргону, в общении с полицией Паркеру везло гораздо меньше, чем его коллеге, и далеко не всегда удавалось избегать тюремной камеры.

Жискар и Паркер свернули за угол и вошли в местный полицейский участок. За стойкой в это время находились двое полицейских, один из которых был молод, другой годился ему в отцы. Оба выглядели усталыми и грустными, как люди, нуждающиеся в хорошем сне, но тем не менее оба были вежливы и любезны.

— Сержант Жискар. Патрульный Паркер, — представил обоих Жискар. Он достал из кармана длинный список. — Вы, должно быть, Махони и Нимитц?

— Да, это мы, — ответил бесхитростный молодой человек с ирландским акцентом. — А откуда вы знаете?

— Просто умею читать, — не очень вежливо ответил Жискар, по натуре человек не слишком любезный. — Как я понимаю, ваш шеф не предупредил никого о нашем приходе. Мы здесь по поводу этой чертовой автоколонны, что должна скоро пройти через наш район. Соответствующие указания получены только сегодня утром, и теперь нам приходится срочно все проверять. А вообще, надо сказать, в полиции Калифорнии полным-полно не только неграмотных, но итугих на ухо полицейских.

— Не могли бы вы сказать, что у нас не так, сержант? — вежливо осведомился Нимитц.

— Да нет, думаю, у вас все в порядке, — Жискар просмотрел список. — Просто нужно уточнить несколько моментов. Когда заступает дневной патруль? Сколько в нем людей? Где патрульные машины? В каком состоянии камеры?

— Это все?

— Все. Даю две минуты. И поторапливайтесь! Нам нужно проверить все участки отсюда до Ричмонда.

— Патруль заступает в восемь часов. В нем восемь человек, вдвое больше обычного. Машины...

— Могу я на них взглянуть?

Нимитц взял ключ и повел гостей в конец квартала. Там он открыл двойные двери гаража, где стояли две патрульные машины, отполированные до блеска, словно выставочные образцы, явно по случаю проезда особо важных персон.

— Где ключи от машины?

— В замке зажигания.

Все трое вернулись в участок. Жискар кивнул на входную дверь.

— А ключи от участка?

Молодой человек удивленно посмотрел на сержанта.

— Я знаю, что обычно участок не запирается, но вдруг понадобится срочно покинуть здание. Вы же не оставите дверь открытой?

— Понимаю, — Нимитц махнул в сторону доски с ключами.

— Теперь проверим камеры.

Молодой полицейский взял ключи и повел гостей осматривать камеры. Они прошли по коридору и свернули за угол, где их не могли видеть случайные посетители участка. Нимитц вошел в камеру. Жискар вытащил пистолет и ткнул им в спину молодого человека.

— Мертвый полицейский никому пользы не принесет, — философски заметил он.

Через минуту к Жискару присоединился Паркер, толкавший перед собой ошеломленного и разгневанного Махони. Обоим несчастным залепили рты, надели наручники и оставили сидеть на полу, спиной к решетке, отделявшей камеру от коридора.

По выражению глаз полицейских было видно, что они страдают от сознания собственной беспомощности.

Жискар сунул ключи от камеры в карман и вернулся в комнату дежурных. Там он забрал с доски еще два комплекта ключей, запер входную дверь и отправился в гараж. Они с Паркером вывели машины, Жискар запер дверь и сунул ключи в тот же карман. После этого Паркер направился к «шевроле», чтобы забрать остальных. Когда четверо их приятелей вышли из машины, то были одеты не в комбинезоны, а в новенькую, с иголочки, форму полиции штата Калифорния.

Машины двинулись по сто первому шоссе национального значения, потом повернули на запад и выехали на шоссе рангом пониже, под номером один, миновали лес Мюир с его стоянками доисторического человека, расположенными на высоте двести пятьдесят футов, в лесу, в гуще калифорнийских реликтовых деревьев, и в конце концов остановились в национальном парке, на горе Темелпе. Там Жискар достал радиотелефон, который отлично подходил к его форме, и вызвал «Пи один».

В заброшенном гараже Брэнсон терпеливо дожидался звонка.

— "Пи один" слушает!

— Говорит «Пи три»! У нас все в порядке.

— Хорошо. Ждите на месте.

В эти ранние утренние часы дворик и улица перед роскошным отелем, расположенным на вершине холма Ноб Хил, были бы пустынны, если бы не шесть человек, стоявших на пороге отеля, который за всю свою долгую и славную историю не зарабатывал за одну ночь столько денег, сколько удалось получить этим утром. Седьмой из присутствующих, высокий красивый мужчина с орлиным носом, одетый в отлично сшитый костюм в мелкую клетку, мерил шагами подъездную дорогу. Несмотря на седину в волосах, он выглядел очень молодо.

Судя по взглядам, которыми обменялись стоявшие на ступеньках, — среди них оказались два швейцара, двое полицейских и двое в штатском платье, которое явно жало им под мышками, присутствие седьмого вызывало у них беспокойство. Шестеро вполголоса посовещались, потом один из них, в форме полицейского, обратился к мужчине в клетчатом костюме.

— Доброе утро, сэр. Не хотелось вам мешать, но не могли бы вы пройти в другое место? Здесь предстоит сделать кое-какую работу.

— А почему вы решили, что у меня здесь нет дела?

— Сэр, очень вас прошу! Поймите, мы ожидаем здесь важных гостей.

— Можно подумать, что я об этом не знаю! — вздохнул незнакомец, достал бумажник и открыл его.

Его собеседник заглянул внутрь и онемел. Лицо его стало белым, как мел.

— Простите меня, мистер Дженсен! Сожалею о недоразумении!

— Я тоже. Черт бы побрал всю эту нефть! Господи, что за цирк!

Его собеседник немного расслабился. Дженсен снова принялся мерить шагами дорожку.

Полицейский вернулся на ступеньки. Один из людей в штатском с интересом посмотрел на него.

— Ну, как успехи? Результатов что-то не видно!

— Не хотите сами попробовать?

— Что ж, раз хотите, чтобы вам преподали урок!

Он сделал несколько шагов и обернулся.

— Этот тип, он что, показал визитную карточку?

— Вроде того! — от души позабавился полицейский.

— Так кто же он?

— Вы не знаете в лицо зама своего начальника?

— Господи Всевышний!

В мгновение ока агент ФБР снова оказался на ступеньках. Казалось, этот человек умел передвигаться, не касаясь земли.

— Так вы решили не прогонять его? — прикинулся простачком полицейский.

Собеседник сердито посмотрел на него и вдруг улыбнулся.

— С этой минуты я уступаю это право тем, кто в форме!

В тот же момент на верхней ступеньке появился пожилой портье. Он нерешительно постоял и пошел вниз по лестнице. Дженсен увидел старика и ободряюще помахал ему рукой.

— Не слишком ли вы рискуете, сэр? Здесь агенты ФБР, — озабоченно предупредил портье.

Дженсен нисколько не встревожился.

— Ничего страшного. Эти парни из Калифорнии, а я из Вашингтона. Да они не узнают не то что зама, а самого главу ФБР, даже если тот усядется им на колени! Лучше скажи, Вилли, чем заняты постояльцы?

— Завтракают в своих комнатах. На ночь никто не остается. Все по графику.

— Докладывай мне каждые десять минут.

— Хорошо, сэр. Послушайте, мистер Дженсен, это ведь очень рискованно! Все заведение гудит, как растревоженный улей, причем не только внутри. Посмотрите на окна на той стороне двора — да в них дюжина винтовок и куча народу!

— Знаю, Вилли! Я в эпицентре урагана — это абсолютно безопасно.

— Если вас схватят...

— Не схватят. И даже если меня схватят, ты чист.

— Как это чист! Все видят, что я с вами разговариваю...

— А почему ты со мной разговариваешь? Потому что я из ФБР. У тебя нет никаких оснований в этом сомневаться. Те шестеро на ступеньках в этом уверены. Так или иначе, ты всегда можешь вспомнить о пятой поправке к конституции.

Вилли ушел. На глазах у всех стоящих на ступеньках Дженсен достал радиотелефон.

— Вызываю «Пи один»!

— "Пи один" слушает! — как всегда, спокойно откликнулся Брэнсон.

— Говорит «Пи четыре». Все идет по графику.

— Прекрасно! «Пи один» начинает движение. Докладывайте каждые десять минут. Есть проблемы?

— Нет. Как мой близнец?

Брэнсон посмотрел в дальний конец автобуса. В проходе между креслами лежал связанный мужчина с заклеенным лейкопластырем ртом. Он был удивительно похож на Дженсена.

— Ничего, жить будет!

Глава 2

Автобус свернул на двести восьмидесятую дорогу и направился на северо-восток, в сторону Южного шоссе. За рулем сидел невысокий плотный, коротко остриженный мужчина с круглым, как луна, лицом, не отличавшимся правильностью черт. Его уши были так плотно прижаты к голове, что казались приклеенными, а нос явно пострадал от соприкосновения с каким-то тяжелым предметом. Звали мужчину ван Эффен. Улыбка не сходила с его лица, но задумчивые голубые глаза всегда выглядели озабоченными. Умный и проницательный человек, он без труда решал всевозможные головоломки, которые подкидывала ему жизнь, но на их месте тут же возникали новые. С Питером Брэнсоном ван Эффен познакомился два года назад и по праву стал его заместителем.

Сейчас они сидели на переднем сиденье автобуса оба, одетые в белые куртки, которые придавали им вид профессиональных водителей. В окружении президента косо смотрели на водителей, не носивших форму или закатывавших рукава.

Брэнсон хорошо водил машину и обычно caм садился за руль, но в это утро ему не хотелось отвлекаться от приборной доски, напоминавшей миниатюрный пульт управления «боингом». К тому же Питер, в отличие от своего спутника, не был уроженцем Сан-Франциско и не так хорошо знал дорогу.

Система связи в этом автобусе была гораздо проще, чем в президентской машине, хотя в ней имелись кое-какие новшества, отсутствовавшие даже у президента, который, впрочем, в них совершенно не нуждался.

Питер обернулся к сидевшему позади него мужчине — своему старому приятелю Джонни, который присоединился к Брэнсону около тринадцати лет назад, когда понял, что образ жизни Питера ему по душе. Особым умом Джонни не отличался, но имел добродушный нрав, обладал редким терпением, и, что особенно важно, был безраздельно предан своему боссу.

— Достал номера? — поинтересовался Брэнсон.

— Номера? — Джонни наморщил узкий лоб, что означало у него высшую степень сосредоточенности, затем весело улыбнулся. — Ну да, достал!

Он сунул руку под сиденье и вытащил оттуда пару номерных знаков. На автобусе Брэнсона, внешне не отличавшемся от автобусов президентского кортежа, стояли калифорнийские номера, а на президентских машинах — столичные. По просьбеПитера Джонни достал вашингтонские номера, которые соответствовали номерам одного из правительственных автобусов, стоявших в гараже.

— Значит, так: я выскакиваю в переднюю дверь, а ты — в заднюю. Первым делом поменяй заднюю табличку! — напомнил Брэнсон.

— Предоставьте это мне, шеф! Я все сделаю как надо! — заверил Питера Джонни.

Зажужжал зуммер. Брэнсон щелкнул переключателем. Его вызывал Дженсен, находившийся на своем посту в Ноб Хилле.

— Вызываю «Пи один»!

— "Пи один" слушает!

— У нас все идет по графику. Я начинаю действовать через сорок минут.

— Спасибо!

Питер щелкнул другим переключателем.

— "Пи четыре", слышите меня?

— "Пи четыре" слушает!

— Можете ехать.

Жискар включил зажигание в украденной патрульной машине и в сопровождении второй такой же двинулся по Панорамному шоссе. Чтобы не привлекать внимание, обе машины двигались с умеренной скоростью — не слишком быстро и не слишком медленно. В считанные минуты они добрались до радара на горе Темелпе. Станция наблюдения занимала господствующую высоту — самую высокую точку на многие мили вокруг. Be радар напоминал два гигантских белых мяча для игры в гольф. Жискар и его люди выучили план станции наизусть, поэтому особых осложнений здесь не предвиделось.

— Особенно не усердствуйте. Мы ведь полицейские, не так ли? Защищаем наших граждан. Никто не станет нападать на стражей порядка. Шеф предупредил — никакой стрельбы! — напомнил Жискар.

— А что, если я буду вынужден стрелять? — поинтересовался один из них.

— Потеряешь половину вознаграждения.

— Ладно, стрельбы не будет!

Брэнсон щелкнул еще одним переключателем.

— Вызываю «Пи три»!

Это был код одного из тех, кто совсем недавно установил на одном из президентских автобусов мину-ловушку.

— "Пи три" слушает!

— Что-нибудь новенькое?

— Ничего.

— Как охрана?

— Все в порядке. Охрана ни о чем не догадывается.

— Ждите.

Снова загудел зуммер, и Брэнсон щелкнул очередным переключателем.

— Говорит «Пи пять»! Все идет по графику. Через тридцать минут приступаю к выполнению задания.