Глава 3

Июль 1891 года

Десять лет спустя

Мартин Лэнгдон стоял за штурвалом яхты «Орфей» и наслаждался. Солнце припекало спину, а в лицо дул свежий морской ветер. Время от времени он поглядывал на раздувающиеся паруса, и его охватывало радостное возбуждение. Иногда нос яхты нырял в волны, и в лицо Мартина летели холодные соленые брызги. Стаи рычащих волн бросали ему вызов, и лорд Мартин с готовностью принимал его, уверенный в собственной физической силе и послушном штурвале.

По его венам текла горячая кровь, он был молод, полон сил и решимости. Мартин с нетерпением ждал следующей недели, его воодушевляли мысли о ближайшем будущем.

– Левый галс! – крикнул он.

Команда четко и быстро выполняла его команды. Парус был повернут по ветру.

– Идем левым галсом! Распустить кливер!

Мартин крепко держал штурвал и наблюдал за действиями своей команды. Вот парус снова повернули навстречу воздушному потоку, и яхта легла на заданный курс. Маневр удался, и Мартин счастливо улыбнулся:

– Отлично! Приз точно будет наш. В конце недели мы его получим.

Члены команды трижды дружно прокричали «ура!».

– Подождите, господа, радоваться, – сказал Мартин. – Самая большая трудность у нас впереди. Нам нужно будет проплыть сегодня вечером по бездонному морю шампанского и выйти из него без потерь.

Четверо лучших яхтсменов Англии – его команда – засмеялись и начали шутливо толкать друг друга.

Мартин на мгновение закрыл глаза. Ему было приятно слышать этот радостный смех, легкое поскрипывание мачты и похлопывание тугой парусины над головой. Мощный корпус с легкостью разрезал наскакивающие на «Орфея» волны. Яхта превосходила все подобные суда этого класса по своим ходовым качествам. Кроме того, она выделялась и своим внешним видом. Еще добрых лет десять форму ее корпуса и систему мачт и парусов будут копировать поклонники парусного спорта. Только благодаря уникальной конструкции этой яхты Мартину удавалось в течение последних двух лет удерживать титул чемпиона Англии по парусному спорту.

В этом году он станет победителем в третий раз. Он так решил для себя.

– Нас догоняет «Британия»! – закричал его первый помощник, когда яхта подпрыгнула на встречной волне. Сейчас они держали курс на остров Уайт.

Мартин хорошо знал все подводные течения и ветра, дующие в этом районе, и пока легко справлялся с яхтой. У принца Уэльского, выступавшего в этом году на новой «Британии», тоже были шансы на победу. Впрочем, принц хотел скорее продемонстрировать яхтсменам свое новое приобретение, чем победить.

– Красавица, – восхищенно вздохнул первый помощник.

Первый помощник – он же близкий друг Мартина, лорд Спенсер Флеминг – встал рядом с капитаном у штурвала и показал рукой на королевский дворец на вершине холма:

– Бьюсь об заклад, ее величество сидит сейчас на террасе и смотрит в бинокль на все происходящее, с интересом наблюдая, как все самые красивые леди вьются на берегу, ожидая яхту ее сына.

Мартин бросил взгляд на дворец.

– Жаль, что у нас нет подзорной трубы. Я бы тоже не отказался полюбоваться на этот цветник.

– Ты большой любитель сыпать соль на рану, – вздохнул Спенсер.

– О какой ране речь?

– А ты не догадываешься? Как только мы сойдем на берег, все красотки кинутся к тебе, а я буду лишь твоей тенью.

Мартин засмеялся. Что ж, оставалось надеяться, что именно так все и произойдет. Последнее время он постоянно пребывал в таком мрачном настроении, что теперь отдых и веселье ему были необходимы как воздух. И парусная регата для Мартина стала не только пробой физических сил, но и прекрасной возможностью развлечься.

– Я с радостью открою перед ними свои объятия, – усмехнулся Мартин. Он не сомневался в том, что несколько красивых женщин были вполне способны вырвать его из объятий черной меланхолии. Хорошо бы эта неделя не пролетела слишком быстро!

Он повернул голову назад, увидел несколько совсем близко подошедших к нему яхт и прибавил скорость. Лорд Мартин финишировал первым, что наполнило его грудь чувством глубокого удовлетворения. Ему очень, очень нужно было победить. А теперь можно уже подумать и о развлечениях.

– Убрать паруса! – крикнул он.

Команда стала сворачивать парус, а Мартин продолжал вести яхту прежним курсом. Они приближались к Каусу. Воды там были спокойнее, и у причала уже стояло множество разноцветных яхт. Их владельцы прибыли сюда не для того, чтобы принять участие в соревнованиях, они намеревались просто потанцевать на балах и обменяться последними новостями. Такое яркое мероприятие, как парусная регата с сопутствующими ей приемами и зваными вечерами, проводилось лишь раз в год, и пропустить его было бы непростительно.

Следом за «Орфеем» в залив вошла «Британия». Появление этих двух яхт, разумеется, не осталось без внимания. Команды и капитаны тут же были вознаграждены радостными криками и восторженными взглядами. Среди встречающих была и Эвелин Уитон, самая богатая вдова и наследница миллионного состояния своего отца. Она стояла на пристани, вдыхала соленый морской воздух и любовалась скользящими по водной глади яхтами. Ветер раздувал ее юбку, пытался сорвать с нее широкополую шляпу.

Рядом с Эвелин стоял Генри Киппер, лорд Рэдли, барон, друг ее отца, скончавшегося год назад. Лорд Рэдли был одним из основателей этого элитного яхт-клуба, чем он очень гордился. Сегодня благородную седую голову барона украшала матросская шапочка, а белоснежный, спортивного вида, костюм недвусмысленно намекал на его вовлеченность в спортивную жизнь Англии. В руках он держал блестящую черную трость.

– Полагаю, первым идет «Орфей», – проговорил лорд Рэдли и поднес к глазам старомодный монокль.

Эвелин прищурилась. Да, «Орфей» приближался на огромной скорости к берегу. Следом за ним шла «Британия».

Что ж, тут не было ничего удивительного. Эвелин хорошо знала, кто был капитаном яхты-победительницы.

Это, собственно говоря, знали все. Лорд Мартин был самым известным английским спортсменом. Его любила публика, дети считали его настоящим героем, он был образцом для подражания, признанным знатоком яхт. Лорд Лэнгдон пользовался уважением среди моряков и поклонников парусного спорта всего мира.

Кроме вышеперечисленных достоинств, лорд Мартин обладал еще и другими качествами, выделявшими его среди мужчин. Об этом, правда, стыдливо шептались за закрытыми дверями светских салонов. Говорили, что больше быстрых яхт лорд Лэнгдон любит горячих женщин.

О, об этом Эвелин была осведомлена куда лучше других. Она, помнится, еще десять лет назад сама стала свидетельницей его выходки. И уж теперь-то миссис Уитон прекрасно знала, что скрывается за маской очаровательного светского угодника.

Внезапно у нее внутри возникло странное ощущение. В нее будто впорхнули сотни бабочек. В последний раз Эвелин видела лорда Мартина очень давно. За это время они стали практически незнакомыми людьми. И теперь было бы неловко заговорить с ним.

Интересно, помнит ли он ее? Бабочки закружились снова. Скорее всего нет. Оно и к лучшему. Эвелин не хочет встречаться с ним. Лорд Мартин просто посмеется над ней, если узнает, что ее чувство к нему все еще живо. Миссис Уитон будет держаться на расстоянии, как будто они с лордом Лэнгдоном не знакомы.

Господи, эти бабочки продолжали настойчиво махать крыльями. Когда же они остановятся? Подобное нервное возбуждение она испытывала очень давно… Эвелин даже не могла вспомнить, когда такое с ней случалось.

– Неужели он не понимает, что подвергает опасности жизнь других людей? – испуганно спросила Эвелин, увидев, под каким немыслимым углом «Орфей» сделал поворот. – Ведь за ним идут другие яхты.

Лорд Рэдли снова приблизил монокль к своим глазам и хмыкнул:

– Сомневаюсь, что этот молодой человек думает о ком-то, кроме себя. К тому же это уже его третья яхта.

Двое детей в белых матросских костюмчиках вприпрыжку бежали по берегу. За ними шли их матери, катя впереди себя детскую коляску, в которой сидел кричащий краснощекий ребенок. Эвелин с нежностью посмотрела на капризничающего малыша и потом снова переключилась на приближающиеся яхты.

– А что случилось с предыдущими? – спросила она, следя за «Орфеем». Ее сердце замерло, когда яхта опять сделала резкий поворот.

Нет, он совсем не изменился.

Лорд Рэдли снова прибег к помощи своего монокля.

– Что случилось? Да он просто разбил их, смею сказать. Первая разлетелась в щепки уже через месяц… Просто стыд! Яхты у него были превосходные. Правда, полагаю, не настолько быстрые, чтобы соответствовать его вкусу. Но по крайней мере это научило его кое-чему. Выступая на «Орфее», он демонстрирует куда большую осторожность и выдержку, хочу заметить.

Эвелин нахмурилась и покачала головой. Да уж, осторожность!

– Поговаривают, что лорда Мартина испортил его богатый брат, – вздохнул лорд Рэдли, – щедро ссужая деньгами на покупку очередной яхты.

«Похоже, и жизнь «Орфея» будет недолгой», – подумала Эвелин.

– Может быть, прогуляемся до лужайки? – вежливо осведомился лорд Рэдли и предложил Эвелин руку. – Угостимся парой сдобных булочек и узнаем, кто из дам отправится сегодня на яхту к Берти пить чай. Поговорим о манерах гостей и о всеобщем падении нравов, как две старые ворчливые вороны.

Бабочки прекратили свой танец.

– Вы просто ужасны, барон Рэдли! – воскликнула Эвелин, смеясь его шутке и беря его под руку.

– Да, мне бы еще хотелось поприветствовать моего племянника, – добавил он. – Я с удовольствием представлю его вам.

Сегодня лорд Рэдли уже во второй раз упоминал о своем племяннике. Джордж недавно унаследовал титул графа Брекинриджа и в этом году тоже принимал участие в регате. Эвелин была наслышана об этом молодом человеке. На его репутации не было ни единого темного пятнышка, и он был настоящим джентльменом. Его манеры и безупречное поведение являли собой полную противоположность всему тому, что представлял собой лорд Мартин Лэнгдон.

Эвелин догадывалась, что Генри Киппер был бы рад, если бы она вышла замуж за его племянника. Лорд Рэдли не являлся ее официальным опекуном, но проявлял о ней поистине отеческую заботу. Шесть лет назад умерла мать Эвелин, а год назад она потеряла и отца. Поэтому, разумеется, судьба дочери друга была ему небезразлична. Барон Рэдли хотел, чтобы она опять вышла замуж, родила детей и была счастлива. Даже имея большое наследство, непросто справляться с одиночеством.

Да, Эвелин была одинока. Она поняла это, когда умерла ее мать. Короткое неудачное замужество только усилило это чувство. Эвелин вышла замуж лишь для того, чтобы уехать из дома отца, отношения с которым были далеки от совершенства. Она хорошо помнила тот день, когда викарий сделал ей предложение.

– Выходи за него, – сказал отец холодным, суровым голосом, даже не подняв головы от своих бумаг. – Вряд ли кто-нибудь еще сделает тебе предложение. Не с твоей внешностью перебирать женихов. А теперь иди. Я занят.

Разумеется, лорд Рэдли и его племянник мало беспокоились о ее внешности. Ее деньги имели куда большее значение. Их точку зрения разделяли и другие мужчины – охотники за состоянием. Что ж, Эвелин умела смотреть правде в глаза. Поведение лорда Рэдли, его желание выдать ее замуж за своего племянника, не оскорбляло ее. Наоборот, она была благодарна ему. Ведь им руководило не только желание обеспечить прочное финансовое положение своему племяннику, но и сделать Эвелин, которую он знал еще маленькой девочкой, хоть немного счастливой. Ведь ей уже двадцать семь. А вокруг нее порхало столько красивых, юных девушек, ищущих мужей. И потом, Эвелин всегда критически относилась к своей внешности.

Она вообще трезво смотрела на мир. Впрочем, по-другому и быть не могло. Отец никогда не щадил ее. Да и само появление Эвелин на свет не слишком-то обрадовало его в свое время.

Она глубоко вздохнула, наполнив свои легкие свежим соленым воздухом. Не стоит предаваться грустным воспоминаниям. Что было, то было, и ничего уже не изменить. Она будет радоваться тому, что проведет в Каусе целую неделю. Тут так весело, и так хочется жить! Здесь смеются и бегают дети, улыбаются женщины, шутят мужчины. Эвелин просто завораживала вся эта атмосфера праздника. О, как она хотела выйти во второй раз замуж и иметь свой собственный дом, чтобы там тоже бегали и смеялись дети! Больше двух лет Эвелин носила траур по внезапно умершему мужу. Потом она оплакивала отца. Но и раньше у нее не было особых поводов для веселья. Она жила, погрузившись в мир тишины и спокойствия.

В каком-то смысле Эвелин даже была рада такому большому наследству – это поможет ей скорее найти мужа. Но на этот раз Эвелин хотелось выйти замуж за человека, которого она бы любила и уважала.

Она улыбнулась лорду Рэдли. Сейчас они пойдут на лужайку позади яхт-клуба, откуда доносится смех, веселые голоса, музыка. Возможно, там она и встретит своего будущего мужа.

Глава 4

Найдя свободное место среди яхт, лорд Мартин пришвартовался к берегу. Затем он и Спенсер переоделись в костюмы темно-синего цвета с гербами и свежие белые сорочки. В отеле «Ройял марин» для них были забронированы номера.

Как только они появились на причале, собравшаяся толпа зрителей стала приветствовать их радостными криками и аплодисментами. Все произошло именно так, как и предсказывал Спенсер. Лорд Мартин на мгновение остановился, окинул всех присутствующих взглядом, улыбнулся, а затем поклонился, вызвав тем самым настоящий шквал восторженных криков. Кто-то даже пронзительно засвистел, а несколько юных леди принялись дружно хихикать и крутить в воздухе своими кружевными зонтиками.

– Добрый день! – помахал рукой Мартин стайке молодых девушек. Разумеется, он не мог не поприветствовать их. – Надеюсь, вы будете здесь, когда выстрелят стартовые пушки?

Леди продолжали хихикать, а остальная часть публики гудела от возбуждения – зрители стали обсуждать возможные результаты гонок.

Мартин и Спенсер отослали свои чемоданы в отель, а сами отправились на прогулку вдоль причала. Они хотели посмотреть на яхты своих соперников. Около одной лодки их поприветствовал совсем юный спортсмен, которому на вид нельзя было дать больше шестнадцати лет.

Юноша прикоснулся рукой к козырьку своей фуражки.

– Добрый день, лорд Мартин. Это такая честь для нас – выступать рядом с вами.

– А для меня большая честь быть здесь, Итак.

Лицо молодого человека вспыхнуло от удовольствия.

Он и не предполагал, что лорд Лэнгдон помнит его. Они познакомились на прошлой регате.

Когда друзья отошли от толпы на довольно большое расстояние, где их нельзя было уже услышать, Спенсер наклонился к своему спутнику и тихо сказал:

– Я поражен! Они просто обожают тебя. И это, надо заметить, возмутительно! Если бы они только знали тебя настоящего!

Мартин незаметно ткнул кулаком Спенсера в бок.

Они вошли в главный вход яхт-клуба и направились в столовую. Со всех сторон снова неслись восторженные возгласы и приветствия. Выбрав столик у окна, Мартин сел и лениво облокотился на спинку стула.

– Пахнет весьма аппетитно, – сказал он, втянув в себя воздух. – Ничто в мире не может сравниться с ароматом овощного рагу с мидиями. Особенно после прогулки на яхте.

– Ну, разве что аромат французских духов, – заметил Спенсер.

Мартин бросил взгляд на двух пожилых членов клуба, воинственно отстаивавших старую традицию, в соответствии с которой женщины в здание клуба не допускались.

– Боюсь, этому запаху сюда не удастся просочиться.

– Мы всегда можем выйти на лужайку, – ответил помощник.

В эту минуту в комнату вошел сэр Линдон Уодзуэрт, баронет и председатель яхт-клуба, пятидесяти лет, и направился прямо к столу, за которым сидели Мартин и Спенсер.

– Как поживает наш чемпион? – с улыбкой проговорил он и пожал руку Мартину.

– Рад видеть вас, сэр Линдон. Вижу, вы весь в заботах.

– Да уж, этому ни конца ни края. Обменявшись любезностями с председателем, Мартин пригласил его присесть за их стол.

Полчаса спустя, когда овощное рагу с мидиями и тостами было съедено, сэр Линдон откинулся на спинку стула и положил руки на свой слегка выпирающий животик.

– Я крайне удивлен, что вы ни словом не обмолвились о «Стремительном», – сказал он, хитро улыбнувшись.

Мартин внимательно посмотрел на него:

– Это вы о новой яхте лорда Брекинриджа?

– Именно, именно. – Линдон вдруг перешел на шепот. Мартин и Спенсер были вынуждены наклониться к нему, чтобы что-то расслышать. – Судя по слухам, он вытряс все из сундуков своей семьи, чтобы купить «Стремительного». О, говорят, это необыкновенное судно!

– Да? – Мартин склонил голову. – И что же в этой яхте такого необыкновенного?

Сэр Линдон на мгновение задумался. Пожал плечами:

– У нее необыкновенная конструкция корпуса. Многие считают, что именно это судно победит в этом году.

Мартин откинулся назад и стал постукивать пальцами по столу. Странно, подумал он. До сих пор ни один человек и слова ему не сказал о «Стремительном». Не в его привычках было прислушиваться ко всяким сплетням, однако эта завеса таинственности вокруг яхты настораживала.

– Граф уже здесь? – спросил он.

– Он прибыл сегодня утром, – сказал Линдон. – И, похоже, он настроен выиграть два золотых приза.

– И что же это за второй приз? – Мартин наклонился еще ближе к своему собеседнику. В его глазах появилось любопытство. Он не мог устоять, если ему бросали вызов.

– Второй приз – богатая вдова, остановившаяся в «Ройял марин». Она приехала еще вчера с тетей и дядей Брекинриджа. Эта дама только что сняла траур, который носила по отцу. Он умер год назад и оставил ей огромное состояние. И теперь она веселится на лужайке за зданием клуба. Полагаю, присматривает себе нового мужа.

Интерес в глазах Мартина мгновенно погас. Вот уж чего он точно не собирался делать, так это становиться одним из претендентов на звание мужа богатой вдовушки.

– Кто она? – равнодушно спросил он.

– Эвелин Уитон, – сообщил Линдон. – Моралистка, ходячая добродетель. Говорят, с ней даже невозможно пофлиртовать.

Мартин снова оживился. Непреступные крепости – это как раз по его части.

– Кто был ее мужем? – спросил Спенсер.

– Благочестивый сельский викарий. Несчастный скончался прямо во время проповеди, через три месяца после свадьбы. Таким образом, эта женщина не снимает траура с восемьдесят девятого года.

Мартин попытался изобразить на своем лице сочувствие, но уже через минуту его мысли снова вернулись к «Стремительному». Интересно, какова общая площадь парусов у этой яхты? – размышлял он. И что еще…

– Она красивая? – спросил Спенсер.

Мартин взглянул на своего помощника:

– Ты о яхте или о вдове?

– Разумеется, о вдове, – ответил Спенсер. Мартин вдруг посмотрел на дверь. Возможно, у нее в киле свинца больше обычного. Имеется в виду у яхты, а не у вдовы.

– Внешность миссис Уитон не поразит вас в сердце с первого взгляда, – сказал сэр Линдон. – В ней нет того, от чего мужчины сразу же приходят в восторг. Но справедливости ради замечу, она весьма и весьма занятный собеседник. Когда миссис Уитон начинает говорить, то что-то меняется, и вам она начинает казаться очень даже привлекательной. А кроме того, господа, ее банковский счет… Вот ее самое главное достоинство, которое превращает эту женщину в настоящую красавицу.

– Да уж, я так и вижу эти бесконечные нули, придающие ее облику особое очарование, – ухмыльнулся Спенсер.

Мартин встал из-за стола, давая тем самым понять своим собеседникам, что разговор окончен.

– Я ни на мгновение не сомневаюсь в ваших словах, сэр Линдон. Как-нибудь обязательно сам взгляну на этот золотой приз. Но сейчас прошу меня извинить. Мне нужно кое-что узнать.

Линдон с пониманием на него посмотрел:

– Полагаю, о «Стремительном»? Я не ошибаюсь?

– Вы не ошибаетесь. Яхта пришвартована здесь неподалеку?

– Да, совсем близко от яхт-клуба. У нее черный корпус с голубой полосой.

Мартин вежливо поклонился:

– Господа, прошу, останьтесь и насладитесь десертом. Я же сегодня от пирога воздержусь.

Он повернулся и направился к выходу. Спенсер встал и пошел за другом.

– Пожалуй, я тоже воздержусь от своего пирога. Что-то подсказывает мне, что ты не ограничишься осмотром «Стремительного» с берега.

Что ж, Спенсер оказался прав. Не прошло и двадцати минут, как Мартин снял с себя рубашку и нырнул в холодную воду залива. Он плыл к яхте, чтобы собственными глазами увидеть, как устроен ее киль.

– Не могу понять, почему мы до сих пор ничего не слышали об этой яхте, – сказал Мартин Спенсеру, когда они вошли в отель «Фаунтин».

Расположившись в баре за столиком и заказав себе эль, капитан и его помощник продолжили разговор.

– Она просто само совершенство. А какие у нее паруса! При попутном ветре она легко нас обгонит, – с грустью проговорил Мартин.

– Она победит.

– Ты видел, какой у нее форштевень?

– Видел.

– А киль?

– Да уж.

– Сработано на славу.

Перед их столом появился официант и поставил на стол две большие кружки с темным элем. Мартин потер рукой висок.

– Все говорит о том, что гонку выиграет Брекинридж, – сказал он.

– Но мы так просто не сдадимся, – усмехнулся Спенсер. – Будем бороться до конца.

– Меня не столько привлекает борьба с Брекинриджем, сколько сам Приз. Я хочу победить и на этот раз. Несмотря ни на что.

Спенсер поднял палец вверх.

– Ты, конечно, самый опытный спортсмен из всех, кого я знаю. И ты всегда любил со всеми соревноваться.

Рука Мартина легла на спинку стула.

– Что же делать? Это моя вторая натура. Я не могу жить без всякого рода соревнований.

Спенсер сощурил глаза.

– Неужели? Помнится, в школе, после того, как тебя застукали в постели с девушкой, ты надолго успокоился. Тебе что-то потом уже не хотелось ни развлекаться, ни соревноваться. А? – Спенсер помолчал, а потом добавил: – Сейчас ты проявляешь куда большую настойчивость.

Улыбка Мартина погасла. Ему не хотелось возвращаться к прошлому и не хотелось вспоминать тот случай.

– Что ж, все течет, все изменяется. Люди меняют свои привычки.

– Да, а иногда жизнь заставляет их это делать.

Мартин бросил на Спенсера взгляд, в котором читался вызов. Затем он поднял свою кружку и сделал несколько глотков эля.

Мартин решил прекратить неприятный разговор, который мог привести к ссоре. Сейчас для этого было не самое подходящее время. На этой неделе ничто не должно испортить ему настроение. Он хочет как следует отдохнуть и развлечься. В последнее время он и так слишком часто предавался своим воспоминаниям, к которым непременно примешивались грусть и сожаление. Мартин вдруг хлопнул рукой по столу.

– Я не собираюсь уступать этот кубок, Спенсер. Техническая оснащенность Брекинриджа сама по себе еще ничто. Нужны еще умение и смелость. И мы возьмем именно этим. Опыта у нас тоже не занимать.

К счастью, помощник не стал возражать. Возможно, он понял, в каком состоянии сейчас находился капитан, и решил не обострять отношения. Или ему просто не захотелось спорить.

– Ты у нас единственный гений на воде, – примирительно и чуть насмешливо сказал Спенсер.

Мартин допил свой эль и вытер губы.

– А теперь, чтобы немного отвлечься от столь волнительной темы, как наша победа, предлагаю пойти взглянуть на другой трофей. А? Что ты на это скажешь? Посмотрим, стоит ли овчинка выделки.

– О чем ты? О каком еще трофее? – поинтересовался Спенсер.

– Как это о каком? Ты уже забыл о богатенькой вдове? – Мартин поднялся.

– Но я думал, что тебя не интересуют женщины, подыскивающие себе мужей. А сэр Линдон сказал, что она именно за этим сюда приехала.

Пока друг допивал эль, Мартин обдумывал его слова. Женитьба в его планы никак не входила, это правда. Просто перед ним стояла неприступная крепость, и он был обязан ее завоевать.

– Я вовсе не собираюсь на ней жениться. По крайней мере прямо сейчас, – объяснил он. – Я хочу только пофлиртовать с ней. Сэр Линдон говорит, что это невозможно, а я готов доказать обратное. Для меня не существует слова «невозможно».

Спенсер тоже поднялся. Замаячившая перед ним перспектива приятно провести время сразу же подняла ему настроение.

– Уверен, сэр Линдон ошибся насчет вдовы. Как только она взглянет на тебя, считай, дело в шляпе. Она не устоит, не сомневайся. Так мы идем?

– Идем.

– Я только надеюсь, что ты не станешь сразу срывать с себя рубашку, чтобы исследовать ее киль? – пошутил Спенсер.

Мартин расхохотался:

– Не волнуйся, мой друг. Я этого не сделаю. По крайней мере сегодня. – На его губах появилась хитрая улыбка. Он повернулся и решительно зашагал к двери.

Глава 5

Мартин прекрасно знал, что лужайка за яхт-клубом в Каусе станет на время регаты эпицентром светской жизни. В течение целой недели здесь будут прогуливаться принцы, послы, герцоги и графы, изумительные, роскошные женщины будут сидеть в плетеных креслах и прикрывать зонтиками свои красивые бледные лица от солнечных лучей. Мартину всегда нравилось царящее здесь оживление, смех, шутки и направленные на него восхищенные взгляды женщин. Теперь его тоже станут расспрашивать о новой яхте, о его перспективах на победу, и он с удовольствием ответит на все вопросы своих почитателей. А что касается вдовы… Скорее всего ему с легкостью удастся очаровать ее. Ведь он мастер по этой части.

Когда они со Спенсером появились на лужайке, все сразу же оживились. Со всех сторон были слышны приветствия, им улыбались, на них были обращены восторженные взгляды, к ним тянулись для пожатия руки. И в этом для Мартина не было ничего удивительного. Он принимал это как должное.

Но вдруг в толпе возникло какое-то легкое волнение, словно подул тихий ветерок. До ушей Мартина донеслось слово «Стремительный», потом – «"Орфей" проиграет». Затем снова все стихло.

– Похоже, – прошептал Спенсер Мартину на ухо, – мнения по поводу того, кто выиграет в гонке, разделились. И тем не менее отрадно видеть, что большинство все же на нашей стороне.

– Да, – согласился с ним Мартин. – И где же наш соперник?

– Вон он, – Спенсер кивнул в сторону, – в том конце лужайки. Прячется поддеревьями.

Мартин повернулся и посмотрел на капитана «Стремительного». Тот действительно стоял в густой тени деревьев. На его белоснежном спортивном пиджаке, украшенном гербом, и белых брюках лежал легкий зеленоватый оттенок и играли солнечные блики. В руках он элегантно держал чашку чая, слегка отставив мизинец в сторону. Высокий, светловолосый, уверенный в себе, несколько угловатый, но двигавшийся не без изящества. На вид ему было лет тридцать пять. Загар на его лице сразу же насторожил Мартина. Видимо, в последнее время обладатель «Стремительного» много времени проводил в море.