ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Это, пожалуй, не самый мудрый поступок в его жизни, думал Тайлер на следующий день, припарковываясь перед коттеджем Лайлы на виду у всех соседей. Изображать любовника женщины, которую не можешь затащить в постель, – задача, без сомнения, весьма соблазнительная. Их вчерашняя экскурсия по особняку оказалась короткой из-за отсутствия света, но сегодня он пробудет с ней подольше. Улыбаясь ей и, возможно, прикасаясь.

– О, да, это один из твоих лучших поступков, Уэстлейк, – пробормотал он, когда она появилась на пороге. Он получил еще одну возможность полюбоваться ее стройным телом, элегантным девственно-белым платьем, закрывающим колени. Скромная и, в сущности, совершенно безопасная одежда. Так откуда же этот внезапный образ Лайлы, лежащей на кровати, и его, скользящего ладонями по бархатистой коже стройных ног, поднимающего ее длинную юбку до бедер?

Он напомнил себе, что она оказывает услугу ему, а он, в свою очередь, ей. Со стороны, возможно, кажется, что их отношения построены на огне, хотя фактически это не более чем дым.

– Входи, – сказала она. – Ты готов?

– К чему? – Он вскинул брови.

– Мы же собирались разработать сегодня нашу стратегию, помнишь? Ведь ты здесь для этого?

– Да. – Он улыбнулся. – Совершенно верно. Давай начнем с того, что задернем шторы на окнах.

При виде замешательства, отразившегося на ее лице, он легко коснулся пальцами подбородка девушки и приподнял его.

– Моя машина стоит перед твоим домом. Я собираюсь пробыть здесь несколько часов. Если мы оставим шторы открытыми, любой из соседей, кто пройдет мимо, увидит, что мы просто разговариваем. Если же мы закроем их...

– ...люди подумают, что мы целуемся.

– Это по меньшей мере.

Очаровательный яркий румянец окрасил ее кожу.

– Конечно. Я не подумала.

Тайлер улыбнулся.

– Ты ведь хотела быть чуть-чуть опасной, верно? ...

Она сделала глубокий вдох. Выражение полной решимости наполнило эти темно-синие глаза.

– Хотела. И буду. С чего мы начнем? После того, как задернем шторы?

Она подошла к окну и задернула белые кружевные занавески. Он подошел к другому и сделал то же самое. Солнечные лучи просачивались внутрь, рисуя узоры на золотистом паркетном полу.

Лайла, которая до этого выглядела немного взволнованной, подняла на него глаза и неожиданно улыбнулась.

– Кружевные шторы, наверное, не лучшее средство для создания видимости полного уединения? Тайлер пожал плечами.

– Твои соседи не смогут много увидеть, даже если наблюдают. Она закатила глаза.

– А думаешь, они наблюдают?

– Гм. Ну, посуди сама. Холостой мужчина наносит визит красивой незамужней женщине, которая пачками собирает предложения руки и сердца. Каковы шансы, что кто-нибудь может полюбопытствовать, чем мы тут занимаемся?

– Ну, Альма Райс, которая живет неподалеку, наверняка полюбопытствует. Она глашатай хороших новостей, касающихся сестер Остин. Возможно, она сочтет это хорошей новостью. Альма считает, что мои братья ведут себя как суетливые наседки.

Тайлер придвинулся ближе, достаточно близко, чтобы тот, кто подглядывает сквозь кружевную дымку, увидел два почти сливавшихся силуэта.

– Значит, твоя подруга Альма одобрила бы мое присутствие здесь.

– Единственное, что она одобрила бы еще больше, – если бы ты прятался за ее занавесками.

– Приятно иметь союзников.

– Я подумала, что мне, наверное, стоит попробовать придать своей роли больше убедительности.

Он слегка нахмурился.

– Каким образом?

Лайла на секунду отвела взгляд.

– Мне кажется вполне логичным, что, если мы собираемся убедить людей, будто ты мной интересуешься, я должна немного походить на одну из твоих женщин.

Последние слова звучали совершенно неподходяще в эти прелестных устах.

– Моих женщин?

Она решительно кивнула.

– Да. Ну, ты знаешь, тех, дам, с которыми ты обычно встречаешься. Как... – Она обвела глазами комнату, и ее взгляд упал на стопку журналов.

Лайла быстро подошла к стопке, опустилась на колени и пролистала несколько.

– Ага, вот он. – На страницах одного из нью-йоркских светских журналов было цветное фото, изображающее его на приеме вместе с Джиллиан Сандерс. Джиллиан была моделью, с которой он недолго встречался в прошлом году. На ней было очень мало одежды. – Смотри: если я сделаю что-нибудь с моими волосами... – сказала Лайла, высоко поднимая свои пшеничные волосы. Несколько длинных прядей выскользнули и поцеловали нежный, белый изгиб шеи. – Я могла бы выглядеть более экзотичной.

С поднятыми над головой руками и приподнявшейся грудью она выгладила чертовски соблазнительно. Тайлер почувствовал, как его окатило жаром. Проклятье, так не пойдет.

Опустившись рядом с ней на колени, он взял ее руки в свои и мягко убрал их вниз, отчего ее волосы каскадом рассыпались по спине, плечам и груди.

– Я не хочу, чтобы ты была экзотичной, Лайла. Она подняла на него свои синие глаза.

– Но я же не собираюсь меняться навсегда. Я просто хочу, чтобы люди действительно поверили, что мужчина, далекий от мысли о тихой жене, мог заинтересоваться мною.

– Они поверят, – пообещал он шепотом. – И тебе ничегошеньки не надо в себе менять. Ты и так красива.

Она быстро убрала руки и сложила их на коленях.

– Я не напрашивалась на комплименты.

– Тебе чаще должны были их говорить. Не похоже, что ты к ним привыкла.

– Наверное, нет. Обычно мне нравится быть тихой и неприметной, но почему-то у мужчин складывается впечатление, что я надменная или глупая. Я не тот тип, с которым им бы хотелось развлечься.

– Мм. Ты именно тот тип, на котором они хотят жениться.

– Это нельзя принимать за комплимент, если тебя считают легкоуправляемой, сговорчивой или занудной. Когда мужчина хочет с одной женщиной развлекаться, а от другой иметь детей, думаю, что это не тот человек, который мне нужен.

Она смотрела на него серьезно и даже как бы торжественно. Тайлер понял, что в ее глазах он один из тех непостоянных мужчин, которые выбирают женщин для развлечений.

– Ты красивая, Лайла, – сказал он. – Но дело не только во внешности, и если мужчины этого не понимают, это их вина и их потеря.

– Может быть. Но мне бы хотелось знать, как вытащить это мое второе, внутреннее «я» на поверхность.

– Мы делаем это.

Несколько секунд она молча смотрела на него. Наконец вздохнула.

– Ты, правда, думаешь, что этот сумасшедший план сработает?

Он улыбнулся уголками рта.

– Ты хочешь сказать, что не можешь помочь мне отыскать информацию, которая мне нужна?

Искры негодования вспыхнули в ее завораживающе синих глазах. Щеки порозовели от его намека.

– Разумеется, я могу тебе помочь. Попробуй найди кого-нибудь, кто сделает это лучше меня.

Тайлер не сдержал усмешки.

– Лайла, – протянул он. – Уверен, твое внутреннее «я» уже себя показывает. Ты выглядишь очень решительной.

С ее губ сорвался смешок.

– Я же знаю, в чем я хорошо разбираюсь, и действительно во мне может быть избыток гордости, когда дело касается моих профессиональных качеств. Подозреваю, ты понял это и нарочно делал так, чтобы я возмутилась.

– Может быть. Но у меня же получилось? Ты пламенная женщина.

– Ты и вправду веришь, что можешь превратить меня из тихой серой мышки в роковую женщину?

– Готов держать пари, что смогу, дорогая.

– А чем расплатишься, если проиграешь пари?

– На твой выбор.

– Если у нас получится все так, как ты говоришь, я в качестве награды буду целую неделю демонстрировать тебе все самое лучшее, что только может предложить Слоунз-Коув. Если же ты не сможешь выполнить то, что обещал, то будешь неделю выполнять общественную работу.

– Общественную работу?

Она кивнула.

– Как член местной Ассоциации бизнесменов, я знаю, что мы всегда ищем пути совершенствования общества, а это требует большого количества рабочих рук.

– Что ж, отлично, – сказал он, поднимаясь на ноги и помогая ей встать. – Давай начнем прямо сейчас.

– Сейчас?

Он погладил длинным пальцем ее щеку.

– Уже отступаешь?

Она вздернула подбородок.

– Я готова, Тайлер.

– Это хорошо, – сказал он, потянув ее к двери. – Это очень хорошо. Так держать. А теперь смотри на меня так, как будто ты меня любишь.

Он распахнул дверь, вышел на крыльцо и притянул ее к себе. Затем приподнял ее лицо и накрыл губы своими.

Почти в тот же миг ее колени подогнулись от потрясения и от самого ощущения прижимающегося к ней тела, от головокружительного прикосновения языка, скользнувшего между ее губ.

Тайлер поймал ее и придержал, еще крепче прижимая к своему длинному, сильному телу.

Наконец он отпустил ее. И подмигнул.

– Будь готова к семи часам. Я хочу сделать этот вечер незабываемым.

Он улыбнулся и ушел, оставив ее на крыльце. Когда голова у нее наконец прояснилась и пелена перед глазами рассеялась, Лайла увидела нескольких человек, собравшихся на тротуаре возле ее дома. Впереди стояла Альма. Она проказливо улыбалась.

– Хорошая работа, малышка, – сказала она. – Сейчас у тебя немного пришибленный видок, да и времени на сборы в обрез, поэтому я не буду выспрашивать подробности, но утречком непременно нагряну к тебе в магазин. Я хочу знать все, что произойдет сегодня вечером.

Когда Лайла вернулась в дом, закрыла дверь и, прислонившись к ней, съехала на пол, ей пришлось признаться себе, что она тоже хочет знать, что произойдет сегодня вечером.

Телефон зазвонил почти сразу же после ухода Тайлера, но Лайла не взяла трубку. Не в ее характере так поступать, но, если она поговорит с кем-то нежелательным в данный момент, ее решимость может ослабеть. Она включила автоответчик, твердо вознамерившись быть сильной и держаться подальше от телефона.

Впервые за много лет она чувствовала, что с ней вот-вот должно случиться что-то чудесное и волнующее. Не то чтобы она была недовольна своей жизнью, нет, она ею довольна, но очень заманчиво некоторое время пожить другой жизнью.

Автоответчик ожил.

– Лайла, что это, черт возьми, ты вытворяешь? – кричал в трубку ее брат Фрэнк. – Это уже не смешно. Ты играешь с огнем. Может случиться все что угодно. Ты не знаешь, что представляют из себя такие парни, как Уэстлейк. Ты просто никогда не сталкивалась с подобными типами.

– И это правда, дорогой брат, – прошептала Лайла, когда Фрэнк раздраженно грохнул трубкой. – Я собираюсь совершить нечто такое, что совершенно мне несвойственно.

Она зажмурилась, надевая желтое облегающее платье, и взяла расческу, пытаясь сделать что-нибудь со своими волосами.

К тому времени, когда она была готова, все братья оставили свои сообщения на автоответчике, начиная с Билла с его трогательным «Ой, девочка, не делай этого» и кончая Хэнксом, проворчавшим кончая: «Бога ради, по крайней мере возьми с собой перцовый спрей и сотовый, чтобы могла нам позвонить, если что». Ей послышалось, что жена Хэнка увещевала его: «Оставьте девочку в покое и дайте ей немного развлечься», но когда звонки кончились, ей оставалось только сидеть и размышлять, правы ли ее братья, проявляя такое беспокойство.

К тому времени, когда стрелки на часах показывали без пяти семь, ее нервы были натянуты до предела.

Когда зазвонил дверной звонок, Лайла почувствовала, как у нее перехватило дыхание. Она вскочила на ноги, но потом подумала, что не стоит выглядеть чересчур взволнованной перед соседями. Обтерев о платье влажные ладони, она заставила себя медленно подойти к двери. Та скрипнула, словно подавая соседям сигнал: он здесь. Наконец-то.

Но когда Лайла распахнула дверь, все мысли о соседях разом вылетели у нее из головы. Тайлер улыбался ей, его зеленые глаза сияли.

Он пробежал длинными пальцами сверху вниз по ее обнаженным рукам, и от скольжения кожи по коже она едва не ахнула. Внезапно строгое желтое платье показалось опасно открытым.

– Ты красивая, – сказал он.

Она попыталась выровнять дыхание.

– Я боюсь.

Он медленно покачал головой.

– Не надо. Это же просто ты и я, и мы давно знаем друг друга. Помнишь, как я приезжал сюда, в этот город, долговязый парень с чересчур длинными руками и ногами?

Таким она его не помнила.

– Местным девчонкам, должно быть, нравились и руки и ноги. Кажется, я припоминаю, как Линда Барнсуорт вздыхала всякий раз, когда писала твое имя на любых попадавшихся под руку клочках бумаги. Она тренировалась, как будет целовать тебя, на зеркале.

Он усмехнулся.

– Я польщен. Искренне надеюсь, что был джентльменом и вел себя подобающе в присутствии твоей подруги.

– Однажды ты сказал ей «привет», и она три дня не разговаривала с нами. Говорила, что хочет помнить твой голос, и только твой. Пять лет назад она вышла замуж и переехала в Пенсильванию, но рассказывала, что, если ее муж дурно себя ведет, она говорит ему, что сам Тайлер Уэстлейк сох по ней, когда ей было четырнадцать.

Тайлер ласково заглянул в лицо Лайлы Остин. Он мог бы рассказать ей, что единственной девушкой, по которой он действительно «сох» в свое последнее посещение острова, была она. К. сожалению, мать разгадала его секрет и решила, что лучше ему проводить лето за изучением бизнеса, чем вздыхать по «одной из этих девиц Остин». Она, разумеется, была права. Он бы только причинил девушке страдания, если бы признался в своих чувствах. Теперь он взрослый и отчетливо осознает последствия своих действий. Мужчина, который не может предложить стабильные отношения, не имеет права пытаться начать какие-то отношения с женщиной, которая ищет подходящего мужа.

– Все готово для того, чтобы встряхнуть мужское население Слоунз-Коув? – спросил он, протягивая ей руку.

Она вложила в его ладонь свою и прошептала:

– Сделай меня опасной, Тайлер. Когда он повел ее по дорожке мимо своей машины, она вопросительно взглянула на него.

– Мы хотим, чтобы люди видели нас вместе. Прогулка дает больше возможностей, чем езда в автомобиле. Кроме того, если мы пойдем пешком, я могу добавить к иллюзии, которую мы стараемся создать, вот это. – И он обнял ее за талию. Она чуть слышно ахнула, и он понял, что она непривычна к подобным жестам со стороны мужчин. Тайлер тоже не привык к таким чувствам, которые испытывал сейчас, обнимая ее.

– У тебя здорово получается, – тихо заметила она. – Должно быть, большая практика.

– Я подумал, мы могли бы поесть в открытом кафе, если ты не против.

Он повел ее по улице к открытому кафе у местной гостиницы и попросил столик прямо около тротуара.

– Смотри на меня, и больше никуда, – прошептал он, когда она села напротив. – Не обращай внимания ни на проходящих мимо людей, ни на официанта, ни на меню.

Она уставилась в его лицо своими синими глазами, такими доверчивыми и мягкими, что захотелось поцеловать ее закрытые веки и сделать то, чего он поклялся себе не делать: любить ее прямо здесь и сейчас.

Когда подошел официант, Тайлер заказал вина и устриц.

– Откуда ты знаешь, что я ем устрицы? – спросила Лайла, когда официант ушел.

Он улыбнулся, по-прежнему не отводя от нее глаз.

– Я не знаю, но это же Мэн. Не нужно заглядывать в меню, чтобы догадаться, что устрицы там есть, а если ты их не любишь, я всегда могу использовать это как предлог, чтобы позже умыкнуть тебя куда-нибудь еще и покормить в другом месте.

Он потянулся через стол и накрыл ее руку своей, поглаживая ладонь большим пальцем.

Когда принесли вино, он поднял ее бокал и поднес его к губам Лайлы, чтобы она могла сделать глоток.

– Ну, смелее, – сказал он чуть слышно, не сознавая, говорит это ей или себе.

Он наклонился над столиком и поцеловал ее мягкие губы, которые слились с его губами, словно все время ждали этого поцелуя. В тот же миг нестерпимое желание прижать ее к себе и не отпускать ударило ему в голову.

Тихий звук, похожий на стон, сорвался с ее губ, когда он отстранился. Он мог бы продолжить поцелуй, мог взять то, что она ему позволяла... Но тогда он рисковал окончательно утратить самообладание.

Он колебался, борясь с порывом схватить ее за плечи и притянуть к себе. Это была битва, которую он чуть не проиграл.

Мрачный и разгоряченный, он поднялся и бросил на стол несколько банкнот, более чем достаточно для того, чтобы расплатиться за обед, Официанту тоже достались очень щедрые чаевые.

– Идем отсюда, мой ангел, – сказал он хрипло.

Она не возражала, когда он повел ее обратно к дому. Как только они вошли, он сделал глубокий вдох, потом посмотрел на нее с некоторой озабоченностью. И вдруг заметил две крохотные морщинки между ее изящных бровей.

– Все хорошо? – спросил он.

Лайла медленно кивнула, словно не была уверена. Тайлеру хотелось разгладить пальцами эти морщинки и успокоить ее, но он не решался снова прикоснуться к ней после того, как чуть не потерял контроль над собой там, в ресторане.

– Ты уверена, что все хорошо, Лайла? – Ему не удалось скрыть озабоченность в голосе.

На этот раз она сделала глубокий вдох и кивнула чуть энергичнее.

– Что, по-твоему, люди думают?

– А ты как считаешь? Она покачала головой.

– Ты же не думаешь, что люди всерьез поверят, будто тебе так не терпелось отвести меня домой, что ты даже не стал есть то, что заказал?

Тайлер пожал плечом.

– Но мы же здесь, и я не поел.

Она усмехнулась.

– Мы не поели и теперь некоторое время вынуждены просидеть здесь. Что будем делать?

Все что угодно, кроме прикосновений, подумал он.

– Поедим, – предложил он. – Спланируем наш следующий шаг.

– И отключим телефон. Даю гарантию, что мои братья начнут названивать. А что касается планирования, я не уверена, что нам понадобится следующий шаг. Может, мы уже достигли нашей цели?

Она, несомненно, права. Если они подтолкнули всех молодых жеребцов к тому, чтобы они увидели в ней женщину, а не просто послушную племенную кобылу, значит, им нет нужды продолжать эту игру.

– Разумеется, я еще не выполнила свою часть сделки, – добавила она. – Пожалуй, нам стоит начать прямо сейчас. Я принесу что-нибудь поесть, и посмотрим, что мы уже знаем о доме твоей матери. А завтра... ну, завтра увидим, что будет.

– Согласен, – осторожно сказал он. – Завтра отправимся в город и посмотрим, какую реакцию мы вызвали. Пускай пойдут слухи.

ГЛАВА ПЯТАЯ

– Лайла, у этого мужчины такие глаза, от одного взгляда которых женщине хочется лечь прямо посреди улицы и задрать юбку. Как, скажи на милость, ты умудрилась дышать, когда он вчера касался тебя? Из своей фруктовой лавки я все видела.

Альма заявилась в книжный магазин и тут же потащила ее в подсобку.

– Альма, не могу болтать сейчас с тобой о Тайлере. У меня покупатели.

Подруга фыркнула.

– Покупатели, ха. Только человека два-три действительно пришли за книгами. Остальные ждут, когда здесь появится Тайлер. Ведь всем интересно посмотреть, как он целует тебя. Вы двое здорово взбаламутили Слоунз-Коув. Только туристы не в курсе того, что происходит, да и то кое-кто наверняка почувствовал, какие флюиды исходят от книжного магазина.

Лайла улыбнулась и покачала головой.

– Альма, ты преувеличиваешь. Я не спорю, людям всегда интересно, чем занимается Тайлер, когда он в городе, но, честно говоря, не верю, что они слоняются у моего магазина только для того, чтобы поглазеть, как он целует меня.

– Ты права. Кое-кто, я имею в виду мужчин, стали сюда частенько заглядывать, так как почувствовали, что, может быть, зря уделяли тебе мало внимания, Посмотри-ка, вот умора! Джо Роллинз читает книгу, держа ее вверх ногами. Он просто подыскивает для себя новый объект для ухаживания. Возможно, считает, что на эту роль ты подходишь больше всего.

Лайла ощутила тревожный холодок. Джо Роллинз – известный в городе бабник и трепач, болтающий на каждом углу о своих любовных похождениях.

– Может, он просто ищет что-нибудь почитать, – сказала Лайла.

Альма бросила на нее свой знаменитый – «ой-милая-я-тебя-умоляю» – взгляд.

– Каждая собака в городе знает, что этот парень ничего не читает. Его интересуют только журналы с голыми бабами.

И точно, Лайла увидела, что книга, которую Джо рассматривает, – репродукции картин Рубенса. Правда, трудно было догадаться, почему он разглядывает их вверх ногами.

– Расскажи, как все было, милая, – продолжала Альма. – Предполагаю, что все было бесподобно, хотя вид у тебя неважнецкий. Не скажешь, что у тебя вот-вот вырастут крылья и ты выпорхнешь из магазина. С тобой все в порядке, моя киска? Он тебя не обидел? Ведь у парня та еще репутация.

Впервые со вчерашнего вечера Лайла попыталась разобраться в своих чувствах. Вчера она подпала под чары Тайлера. У него просто колдовские пальцы и губы.