- Поди скажи это коровам. - Пастух, очевидно, не узнал Темара. - Они начали переходить...
      Его заглушили настойчивые вопли и мычание пасущегося скота.
      - Вот болваны! - выругался эсквайр и галопом поскакал по воде в поисках людей, которые должны были охранять скот.
      Свернув в небольшую ложбину, юноша сразу наткнулся на них перепуганные, они сидели вокруг костра, жарили на вертеле грубо нарезанные куски мяса.
      - Поднимайте свои задницы и вытаскивайте мечи! - зарычал он, угрожая ближнему малому плоской стороной клинка.
      Перебивая друг друга, стражники начали наперебой оправдываться, пока Темар не заставил их замолчать непристойной солдатской бранью.
      - Живее!
      Он первый выехал из речного оврага и увидел группу оборванцев, отрезающих часть встревоженного стада. Темар закричал, но, углядев стражников, налетчики растворились в сгущающейся тьме и ложбинах пастбища. Юноша только открыл рот, чтобы разделать под орех свой никчемный отряд, когда с другой стороны стада послышались крики о помощи.
      - Мерзавцы! - выругался он, не веря своим ушам, и стал прокладывать дорогу через толкущихся животных.
      Охрана бросилась следом, но все напрасно, только зря разогнали всю скотину. Налетчиков и след простыл, и лишь один, получивший дубиной по голове, лежал, окруженный испуганными животными. Теперь среди них поднималась настоящая паника, и люди Темара закружили вокруг стада, чтобы вновь согнать его и как-то успокоить.
      - Сколько мы потеряли? - напустился Темар на пастуха.
      - Не знаю, что угнано, а что разбежалось... - беспомощно залепетал пастух.
      Не удовлетворенный ответом, эсквайр грозно насупился. В сером вечернем небе затрубил рог Рана. Даже не взглянув, есть ли кто с ним, Темар галопом поскакал обратно к броду. От вереницы неподвижных фургонов неслись крики и вопли. Оранжевое пламя вспыхнуло в сумерках - это горящая головня вылетела из темноты и разогнала стайку визжащих женщин. Мелькнув силуэтом на фоне костра, пролетел всадник, на всем скаку хватая вертел с половиной туши. Неистовый лай из-за фургона вдруг затих, а плач испуганного ребенка превратился в пронзительный визг. Рука Темара потянулась к метательным ножам, но юноша вовремя одумался. В такой неразберихе легко попасть в друга вместо врага. В этот самый момент кучка серых фигур украдкой проскользнула вокруг костра. Заметив, где они остановились, Темар завертел головой, пока не углядел Рана, легким галопом скачущего вдоль колонны в поисках стражников. Выехав навстречу, эсквайр схватил его лошадь под уздцы и без всяких извинений потащил в промежуток между двумя повозками.
      - Они выжидают за головным фургоном. Возьми несколько человек и поезжай кругом, чтобы отогнать их.
      Не нуждаясь в дальнейших указаниях, Ран ускакал, а Темар галопом помчался в другую сторону, к позиции Лачальда. Чья-то повозка стояла брошенная, задние дверцы раскачивались, мешки и бочонки вывалились на дорогу, пока ее испуганный возница в спешке тащил семью под защиту Лачальда.
      Когда юноша пронесся мимо, маленькая фигура выскочила из-под осей и исчезла в ночи, жадно прижимая к груди свою безымянную добычу.
      - Вы целы? - крикнул Темар, с облегчением увидев коляску Лачальда в кругу с двумя фургонами и людей, что держались поблизости с обнаженными мечами.
      - Возьми кого сможешь и скачи к реке! - проревел Лачальд. - Мы слишком растянулись.
      Темар круто повернул лошадь и указал на прыщеватого юношу.
      - Дуй к голове вереницы, вели им запрягать волов и двигаться к броду. Постой! - раздраженно крикнул он, когда малый уже убегал. - Скажи, чтобы действовали группами, не разделялись.
      Отворачиваясь, эсквайр уловил какое-то движение: некие темные фигуры обходили коляску Лачальда.
      - Пошла! - Он вонзил шпоры в кровоточащие бока лошади и с яростью налетел на оборванца, не вовремя сброшенного с седла норовистым конем. Темар успел полоснуть бандита по спине, но дальше мог только наблюдать да ругаться, когда грабитель, усмирив коня, исчез, проглоченный спасительною тьмой. Все в Темаре протестовало, требуя идти за разбойником, но юноша сумел сдержать себя.
      - Оставайтесь здесь, отгоняйте их, но не выходите за свет костра, приказал он кучке запоздало подъехавших вооруженных мужчин.
      Он начал еще один объезд колонны и наконец заставил своих стражников работать эффективными группами, каждая защищала свою часть фургонов от изматывающих налетов. Сам Темар с маленьким отрядом поскакал защищать брод. Когда повозки сдвинулись в оборонительный круг, нападения прекратились, но юноша оставался начеку, пока небо на востоке не заалело. А как только восходящее солнце озарило пустые со всех сторон пастбища, Темар, дрожа от навалившейся усталости, отправился на поиски Лачальда.
      - Каковы потери? - спросил он, жадно глядя на котелок с овсянкой, булькающей над костром Риэль.
      - Убитых нет, есть несколько раненых, но легко, - отрывисто промолвил Лачальд. - Кое-что из еды и припасов похищено, еще больше рассыпано или испорчено.
      Темар с облегчением вздохнул.
      - Нам повезло.
      - Ты хочешь сказать, тебе повезло. Если б налетчики захотели, они бы искромсали нас в лапшу, - беспощадно осадил его Лачальд. - Ты командуешь охраной, а в ней царил полный кавардак.
      Люди стали оборачиваться на повышенный голос толстяка, а юноша стоял с открытым ртом, неспособный опровергнуть это обвинение.
      - Я думал, ты должен высылать разведчиков! Какие приказания ты отдал на случай нападения? Почему сразу не сообщил мне, что скот перешел реку? Ты знаешь, куда добрались лошади и овцы? Пойди и выясни!
      Темар не произнес ни слова, повернулся кругом и, избегая любопытных взглядов, нашел свежую лошадь. Вонзив в нее шпоры, юноша мигом ускакал, на этот раз благодарный вечному далазорскому ветру, который остудил его щеки, пылающие от унижения.
      Речная дорога от Прозайнской Пущи до Южного Вариса, Восточная
      Каладрия, 13-е поствесны
      Настало утро, но вывести караван на дорогу оказалось не так-то просто. Пока разместили по фургонам раненых и изменили порядок следования с учетом поредевшей охраны, солнце уже поднялось высоко над деревьями. Владелец мулов, лысоватый коротышка, едва не подрался с надменным типом в дорогих сапогах, теперь совершенно грязных и исшарканных. Как я понял, это торговый посредник, и он волнуется из-за задержек, которые могут дорого стоить им в Релшазе. В конце концов вмешался Найл, чтобы помирить скандалистов. Его хмурый взгляд удержал их от дальнейших споров. Я с интересом наблюдал за перепалкой, но отвернулся, когда Найл заметил, что я смотрю. По какой-то причине капитану это не понравилось, и он всю дорогу косился на меня, проверяя время от времени, не делся ли я куда. К концу дня мне это стало надоедать.
      Либо по лесу разошелся слух, либо мы прикончили единственную группу бандитов, но остальную Пущу караван одолел без помех. Солнце садилось за западные холмы, и тени деревьев протянулись через дорогу, когда впереди показался "Парящий Орел". Это было добротное, с пристройками здание из местного камня и кирпича, окруженное широкими загонами и конюшнями из крепкого просмоленного дерева. За ним лежало скромное озерко, а на другой его стороне раскинулся сам Южный Варне - типичный каладрийский городок с опрятными фермочками и аккуратными мастерскими, сияющими свежей побелкой. Лампы в домах гасли, местные жители ложились спать вместе с солнцем.
      Подкованные копыта зацокали по булыжникам, нагруженные повозки с грохотом вкатили в арку конюшенного двора, и Найл с владельцем мулов зычно призывали слуг. Посредник спешился с кислой миной на худощавом лице и, оставив свою лошадь мальчишке, зашагал, не оглядываясь, к передней двери. Через минуту оттуда донесся его властный голос, требующий его постоянную спальню и горячую ванну. Появились конюхи и подсобили вновь прибывшим разгрузить вьючных животных, а также развести их, ржущих и фыркающих, по конюшням.
      - Я помогу Хэлис с багажом и поставлю шарабан. Ливак, вы с Шивом найдите кого-нибудь, чтобы позаботился о лошадях. Вилтред, отыщи трактирщика или кто тут распоряжается и добудь нам комнаты, пока их всех не разобрали.
      Старый маг, явно не привыкший получать приказы, укоризненно глянул на меня, но безропотно заковылял к главной двери. Это меня обрадовало, я не собирался всю дорогу нянчиться с его самомнением, как с протекающей лодкой.
      Я спешился и зевнул. Нет, это просто смешно - легкая дневная поездка в ясную погоду не должна так утомлять меня. Одна надежда, что хороший сон в удобной постели вернет мне силы.
      - Если найдется свободный конюх или скотник, попробуем узнать, не видели ли они каких-нибудь необычных путешественников. - Шив оглядел конюшенный двор.
      - Подмогнуть вам, судари? - Сутулый старик, весь пропахший лошадьми, подошел бочком из соседнего хлева. - Вам, дамочки, самим не обойтиться, изрек он и с плохо скрываемым любопытством уставился на ногу Хэлис.
      - Нет, обойдемся, - с понятной резкостью возразила бывшая наемница.
      - Думаю, мы справимся, если вы нужны в другом месте, - смягчил я ее слова вежливым кивком. При таком наплыве постояльцев было важно, чтобы с нашими животными хорошо обращались.
      Конюх прислонился к косяку и заискивающе улыбнулся, обнажив редкие желтые зубы.
      - Да покудова нигде не нужон. А вы, стал быть, едете на юг?
      Ливак повернулась к нему - очаровательная простота с широкими, доверчивыми глазами и лучезарной улыбкой.
      - Да, в Релшаз, - ответила она с хорошо рассчитанным придыханием. - У дедули там инвестиции, и оба наших дяди тоже вложили туда деньги, поэтому наши кузены поехали с нами.
      Я поймал взгляд Шива, давая ему понять, что надо предупредить Вилтреда об этой новой цепочке родства, и быстро отвернулся, чтобы мы оба смогли сохранить бесстрастное лицо.
      Глаза старого сплетника загорелись.
      - И че за дело у вас тама?
      Он уже представлял себе все самые заманчивые возможности - пряности, шелка, драгоценные камни, бронзу. Релшаз - главный порт восточной Каладрии, и большинство алдабрешцев торгуют там же.
      - Фураж. - Ливак даже меня едва не провела своим энтузиазмом. Ячмень, овес и все такое. Видишь ли, корма слишком объемисты, возить их невыгодно, но зерно - совсем другое дело. Если правильно выбрать время, можно получить изрядную прибыль, переправляя его в Архипелаг.
      - О-о. - Старый конюх заметно потерял интерес.
      - Ага, если только алдабрешцы сами не начнут ввозить его, - кисло вставила Хэлис. - Я слышала, одна группа вынюхивала что-то под Требином. Ты не видал их на этой дороге? Человек шесть, все в черном и держатся особняком?
      Я мысленно отдал крону находчивости Хэлис, но старик с искренним неведением покачал головой. Сам не знаю, что я почувствовал - облегчение или разочарование.
      Я протянул серебряную марку.
      - Присмотри, чтобы все лошади были поставлены и сбруя почищена.
      - Счас кликну мальца.
      Конюх немного разочарованно взял монету и, ссутулясь, пошел прочь, резким свистом подзывая двух парней, лениво разбрасывающих для мулов тюк соломы.
      - Ливак, может, в следующий раз заранее договоримся, какую балладу ты будешь петь? - Голос Шива звучал приглушенно, ибо маг наклонился к своему коню, чтобы ослабить подпругу.
      - А ты что собирался делать? Стоять тут с хитрым видом, дабы он навоображал себе невесть что? - Качая головой, Ливак повела животных к конюшням.
      - Здесь не о чем спорить. - Шив пошел за ней, твердо решив настоять на своем.
      Я разгрузил сиденье шарабана и потянулся вниз за багажом.
      - Ничего страшного не случилось. Надо лишь обрадовать Вилтреда, что он только что стал дедом.
      Засунув меч под клапан моей сумки, я передал ее Хэлис, а сам нагнулся за сумкой Вилтреда.
      Хэлис с завистью присвистнула. Я обернулся - она восхищенно разглядывала изящное тиснение ножен.
      - Может, и мне стоит присягнуть какому-нибудь тормалинскому патрону, если после этого я буду носить на своем поясе фамильную вещь некоего принца?
      Я не собирался отвергать ее первое дружеское обращение за целый день и протянул ей меч.
      Хэлис повертела им туда-сюда и улыбнулась, ощутив его превосходный баланс. Выдвинула немного клинок и осмотрела блестящую сталь.
      - Это не фамильный меч Д'Олбриотов, это добыча от сумасшедшего старого мага, которого Вилтред когда-то знавал, - объяснил я.
      - Это тот самый меч Азазира? - Некрасивое лицо наемницы осветилось любопытством. - То-то Вилтред так жаждет догнать воров. Ты не в курсе, что именно у него украли? Пара таких мечей потянула бы на приличный слиток золота.
      - Давай спросим его, - любезно предложил я и снова зевнул во весь рот. - Зубы Даста, надеюсь, здесь найдутся чистые постели! Кажется, я с Солнцестояния толком не спал.
      - Не ты один, - резко заметила Хэлис, когда мы пошли искать остальных.
      Вилтред обнаружился в уютной пивной. Старик говорил с полногрудой девицей в белоснежном переднике и с лоснящимися волосами. Служанка ничуть не возражала против его покровительственной манеры, лишь бы та сопровождалась надежной монетой.
      - А, вот и вы все наконец-то. Ну-с, я снял нам три спальни, одну для девочек, а ты, Райшед, переночуешь с Шивом. Ужин вот-вот будет готов, мы как раз успеем умыться.
      Если Вилтред и дальше будет так обращаться с нами, то никто не усомнится, что мы - его внуки. По крайней мере до тех пор, пока Ливак не обольет его супом или чем-нибудь похлеще.
      - Ваши комнаты - с видом на озеро, - сообщила служанка, соблазнительно улыбаясь Шиву. - А грелки я принесу позже.
      Хорошо бы мне вместо грелки согреть простыни для Ливак, но надежды на это было мало. Я вздохнул. А ведь тогда бы я точно спал крепко.
      Вслед за Вилтредом мы гуськом поднялись по лестнице - ну прямо как благонравные потомки - и набились в его комнату.
      - Думаю, нам всем не мешало бы знать, что забрали у тебя эти Ледяные Люди, - начал я разговор.
      - В таких трактирах часто торгуют краденым, - вставила Ливак. - Если мне кто-то предложит кольцо за две марки, которое должно стоить десять, то хотелось бы знать, не твое ли оно.
      - Это хороший вопрос, - согласился Шив.
      - Так что вы с Азазиром свистнули у эльетиммов? - без обиняков спросила Хэлис.
      Старый маг оскорбился за то, что его посчитали вором, но смолчал и с минуту разглаживал перед своего линялого бархатного камзола.
      - Было четыре меча, две рапиры для ношения при дворе и два палаша. Еще два парадных кинжала, кольцо с ключами, несколько простых золотых колец-печаток, жемчужное ожерелье, несколько кубков и пивных кружек с фамильными гербами, дощечка для записей дворянина, чернильница...
      Я поднял руку.
      - Пока хватит, да, Ливак? Пошли есть.
      Мы насладились великолепным ужином из десяти блюд и немного задержались за отличным портером. Я принял ванну, с удовольствием сбрил отросшую за несколько дней щетину и все равно оказался в кровати прежде, чем донесся слабый бой полночных курантов из Южного Вариса. Спал я плохо, только не могу сказать отчего: то ли из-за нескончаемого храпа Шива, то ли от досады при мысли о Ливак, спящей по другую сторону оштукатуренной стены.
      Разбудил меня грохот повозок во дворе. Одеваясь, я открыл ставни, чтобы вдохнуть свежего воздуха.
      - А я бы не прочь дать той рыжей пару оборотов на вертеле.
      Одинокий голос из группы конюхов, лениво бросающих руны, прозвучал во время той непредсказуемой паузы, которая возникает как бы специально для непристойных замечаний. Я повернул голову вправо и увидел Ливак, облокотившуюся на подоконник.
      - Идем завтракать? - засмеялся я. - Или хочешь поймать его на слове?
      - Нечего ухмыляться, - проворчала женщина, отступив от окна, но ей не удалось сохранить бесстрастный вид. - Рано или поздно я обязательно пройду по Великому Западному тракту и обыщу тот проклятущий лес, пока не найду кого-нибудь, кто скажет мне, действительно ли Лесной народ так ненасытен в постели, как утверждает молва, - прибавила она, когда мы спускались по лестнице. - Представляешь, каково жить с такой репутацией? Просто ужас один!
      - Ну, не скажи. Ты могла бы узнать что-то полезное, если та компания будет больше следить за пуговицами на твоем корсаже, чем за тем, что они говорят.
      - Это было бы не в первый раз, - с бесстыжей улыбкой призналась Ливак.
      Мы сидели в пивной, уплетая свежий хлеб, лучшим из тех, что я ел со дня отъезда из дома, с вареньем, которое моя мать постыдилась бы дать свиньям, и наблюдали за проезжающими. После завтрака мы вышли позагорать на скамье перед конюшенным двором и развлекались, угадывая, откуда и куда держат путь все эти экипажи и вьючные животные. Немного погодя с юга прикатила целая толпа местных купцов и независимых торговцев. Один из них, в фургоне с релшазскими колесами, высадил у ворот темноволосую девицу в открытом платье, а сам направился к конюшням. В конце концов, езда ради езды - обычная сделка, ни больше ни меньше, стало быть, эта девица как раз того сорта, что я ищу. Меж тем она, не оглядываясь, пошла к задней двери трактира, и я решительно встал.
      - Думаю, пора заняться расспросами.
      Если мы охотимся, то самое время заняться поисками следа. Ливак понимающе кивнула и ослабила немного ворот сорочки, изображая из себя распутницу с большими глазами и крошечными мозгами.
      - А я поболтаю с возчиками, что приехали нынче утром. Она неторопливо удалилась, заманчиво покачивая бедрами.
      Я пошел вокруг трактира к кухонной двери. На цепи у столба сидела собака; я опасливо покосился на нее и тут же скорчил гримасу - с задворок воняло помойкой. Из-за угла донеслись голоса, и я остановился в надежде, что собака не станет возражать, хотя она следила за мной навострив уши.
      - Я буду работать за остатки еды и хлеба, но пока не смогу уехать отсюда.
      Меня восхитило отсутствие просительных ноток в голосе девицы с повозки.
      - Мы не нанимаем, - с презрением отрубила служанка, которая нас обслуживала.
      - Я не ищу постоянного места, просто немного еды в обмен на то, чтобы на денек-другой облегчить тебе работу. По мне, этот дом выглядит порядком набитым.
      Молодец, девица, подумал я, не упрашивает, а делает разумное предложение.
      - Ну ладно. Можешь помочь нам сегодня вечером, но спать будешь в конюшнях.
      Послышались быстрые шаги по кухонным плитам, затем шарканье каблуков, когда служанка, что-то вспомнив, повернула назад.
      - Занимайся своими делами во дворе, я не хочу, чтобы ты докучала посетителям в пивной. А вздумаешь красть, пошлю в Варне за Стражей, чтобы выпороли тебя на рыночной площади.
      Я прислонился к бочке для дождевой воды, ожидая, когда темноволосая девица выйдет из-за угла.
      - Ты едешь на север? - Смерив меня взглядом, она остановилась в двух шагах от бочки.
      Я покачал головой.
      - На юг и интересуюсь дорогой.
      Засунув большие пальцы за пояс, я колыхнул висящий на нем кошелек. Монеты тихо звякнули.
      - И что тебя интересует? - насторожилась девица.
      Оно и понятно. Эти смазчицы осей или упряжечные медяшки, называйте их как хотите, живут опасной жизнью, один Дастеннин знает, каковы бывают награды. Девица имела обычную нечистокровную наружность, была излишне худа и лицом старовата для своих лет.
      - Меня зовут Райшед. - Я протянул руку.
      - Ларрель. - Она держала свои руки оборонительно скрещенными.
      - Я ищу горсть мужчин, путешествующих вместе, все в черных мундирах и с соломенными волосами. Мы думаем, они на дороге к югу отсюда.
      - И что это стоит?
      По глазам девицы я понял - она их видела.
      - Смотря что ты можешь сказать мне? - Я тоже скрестил руки и небрежно улыбнулся.
      - Их было шестеро, все шли пешком, один в длинном плаще и налегке, остальные нагружены, будто конники, потерявшие лошадей.
      По ее ответной улыбке стало ясно: она не дура и, что важнее всего, не лгунья, по крайней мере в этом вопросе. Я полез в кошелек.
      - Марка за название ближайшей деревни и марка за то, когда это было.
      - Тормалинские марки, не каладрийские, - предупредила она, - пять пенни в марке, не четыре, я, знаешь ли, не такая тупица.
      - Договорились, - пожал я плечами; два лишних медяка ничего для меня не значат, но обеспечат этой бродяжке вожделенную горячую еду.
      - Они были в половине дневного пути к югу от Армангара, позавчера.
      Ларрель протянула руку, и я отдал деньги.
      - Спасибо.
      Удивление вспыхнуло в глазах девицы, когда она засовывала деньги в кошелек на талии. Проводив ее взглядом, я нашел кость в мусорной куче, бросил ее собаке, а сам отправился на кухню поболтать с тамошним персоналом в перерыве между завтраком и полуденной суетой. Увы, никто из них не видел даже полированной заклепки с эльетиммского мундира. Хотя что в этом странного? Ледяные Люди не походили на тех путешественников, что каждый вечер останавливаются в ближайшем трактире побалагурить за элем. Размышляя, я пошел искать остальных.
      Во дворе трактира было поразительно тихо, но откуда-то из-за конюшен доносился нарастающий шум голосов. Я направился туда. У ограды пустого загона толпились местные вперемежку с заезжим людом. Шив увидел меня и помахал.
      - Ну, узнал что-нибудь о черных мундирах? - Маг облокотился на жердь и рукой пригладил волосы.
      Я передал ему услышанное и огляделся по сторонам.
      - А где Вилтред?
      - Отдыхает в своей комнате.
      Двое местных перелезли через ограду, один нес на плече две полированные палки длиной с руку, другой помахивал связкой надутых пузырей.
      - При таком гомоне он не очень-то поспит. - От усталости в моем тоне проскользнула насмешка.
      - Он же старик, измученный и больной, - мягко попенял мне Шив. - Будь снисходительнее, ему осталась всего горсть лет до третьего праздника поколения.
      Я изумленно воззрился на мага, пытаясь вспомнить, знал ли я еще кого-нибудь такого же старого. Придется нам сделать для Вилтреда скидку, раз он несет в своем кошельке целых семьдесят лет. Дядя мессира Д'Олбриота, бывший до него сьером, примерно этого возраста, но я вынужден был признать, что он вряд ли способен усидеть на лошади, не говоря уж о том, чтобы ехать куда-то день за днем.
      В обоих концах поля мужики связывали рамы для подвешивания пузыря.
      - Они готовят бей-башку, да? Это такая грубая игра, как я слышал?
      - Бывает и грубой, - хмыкнул Шив. - Если кто-нибудь из игроков захочет свести с кем-то счеты на поле.
      У ворот загона собирались две команды. Побродив немного взад и вперед, игроки разбились на местных торговцев и фермеров с одной стороны и стражников и возчиков с дарийского каравана - с другой. Обе команды проходили на поле и выстраивались друг против друга. По четырнадцать участников в каждой - таково было число, на котором наконец все сошлись.
      - Только игроку с палкой нельзя заходить за линию броска или всем? поинтересовался я, глядя, как мужчины, размечающие поле, проводят глубокую черту в неровном дерне по обеим сторонам площадки.
      - Только тому, что с палкой. Разве вы в Тормалине не играете в башку? - удивился Шив.
      - На севере играют и на западных границах, но не забывай, что я из Зьютесселы. Если пройдешь чуть дальше на юг, то свалишься с Мыса Ветров.
      Началась игра. Люди из каравана явно привыкли играть вместе и вскоре лихо передавали палку друг другу, обегая местных парней. Зрители дружно охнули, когда их человек бросил биту в подвешенный пузырь, но промахнулся всего на палец. Пятеро игроков сбились в кучу, дерясь за палку, но добыл ее кто-то из конюхов, и действие переместилось по полю к нам.
      - Попробую найти Ливак. - Шив оттолкнулся от ограды. - Ты идешь?
      - Нет, побуду здесь. - Я не сводил глаз с поля. - Здорово, правда?
      Маг засмеялся и скрылся в толпе, а я внимательно следил за игрой. Мы в Тормалине не увлекаемся командными соревнованиями, мы предпочитаем состязаться в личном мастерстве. Я начал прикидывать, как мое мастерство в метании копья пригодилось бы в такой игре. Вся штука в том, чтобы получить возможность его использовать, решил я. Но вот игрок, уже готовый к броску, исчез под грудой пыльных курток. Одному не удалось встать так же быстро, как остальным, и он захромал с поля, придерживая руку на груди. После короткой заминки другой погонщик мулов перепрыгнул через ограду, чтобы занять место пострадавшего.
      - Есть охота войти в команду? - раздался над ухом голос Найла.
      Я обернулся. Что нужно от меня этому человеку?
      - А как насчет твоих друзей? - продолжал он. - Нам бы не помешал хороший бегун.
      Я пожал плечами.
      - Это надо спросить у них.
      - Ты тормалинец, верно? На востоке играют в бей-башку?
      - Там, где я живу, - нет. А ты будешь играть позже? - Я не хуже других умею вести праздный разговор, но мне было интересно, ради чего он затеян.
      - О да. - Найл придвинулся чуть ближе и наклонился вперед. - Просто я хотел сперва поговорить с тобой. Я тоже помаленьку торгую - так, для себя, - в основном оружием. Я заметил твой меч - Старый Тормалин, верно? А ты часом не думал о продаже?
      - Вообще-то нет. - Я снова пожал плечами.
      - Я мог бы дать хорошую цену. У меня есть знакомый, который ищет как раз такой клинок.
      Возможно, Найл не расслышал мой ответ из-за криков с поля, но колючий взгляд его серо-стальных глаз заставил меня усомниться в этом. Так что же это такое - просто случайная встреча или чьи-то гончие напали на наш след, пока мы вынюхивали свою добычу?
      - Прости, друг, но он не мой, чтобы его продавать.
      Я позаботился, дабы в моих словах звучала только скука и никакого подозрения, и вновь сосредоточился на игре. На поле разгорались страсти команды бурно выясняли, переступил возчик линию броска, прежде чем выпустить биту из руки, или нет.
      - Ты мог бы заработать своему патрону целый сундук золота. Подумай об этом. В нем был бы толстый кошелек и для тебя, полное сезонное жалованье.
      - Нет, спасибо.
      С поля донесся крик - один из местных заехал кому-то кулаком, - и погонщики завопили, призывая Найла. Его широкие ноздри раздувались от плохо скрываемого раздражения.
      - Еще увидимся. - Капитан выдавил любезную улыбку, но взгляд его оставался жестким; этот человек явно не собирался принимать отказ за окончательный.
      Он сиганул через жерди и с ходу включился в игру, предоставив мне размышлять об этом странном разговоре. Толпа взревела - Найл завладел палкой и побежал с ней. Для такого здоровяка он двигался на редкость проворно. Какой-то незадачливый скотник попытался отнять биту - Найл отбросил его вращением палки так, что бедняга влетел прямо в зрителей.
      - Отлично сработано! Гидестанский прием. Неудивительно, что такого здесь еще не видели. - Хэлис протолкалась сквозь все прибывающую толпу и тяжело облокотилась на ограду рядом со мной.
      Что делал Найл в Гидесте? Он не похож на горняка, зверолова или лесоруба, а никакой другой работы в северных горах нет. И акцент у него не гидестанский. Впрочем, какое мне до этого дело?
      - Где Ливак?
      - Принимает ставки.
      Хэлис махнула рукой на другую сторону загона, и я увидел медную макушку Ливак в центре разгоряченной кучки людей, размахивающих кошельками.
      - Что она им дает?
      - Два к пяти за караван мулов, три к семи за местных, - сообщила бывшая наемница, задумчиво наблюдая за игрой. - Лучше, если они выиграют больше, чем пятью головами.
      - Головами? - озадаченно переспросил я.
      Хэлис показала на пузырь - из тех, что слегка раскачивались на ветерке.
      - Горные Люди подвешивали взятые в битве головы, когда придумали эту игру. Соргрен говорит, будто так они оттачивали свои боевые искусства. Он клянется, что еще его дед видел, как в нее играли с головами рудокопов, слишком далеко зашедших в горы, а я сама видела, как в Западной Гидесте использовали головы свиней.
      Наемница смачно причмокнула и покосилась на меня - как я отреагирую.
      Я скорчил гримасу и засмеялся.
      - Какая гадость!
      Фермеры наконец-то сыгрались и дружно рванули к нашему концу загона. Пятеро сбивали с ног каждого погонщика, стремящегося отнять биту, и таким образом их человеку удалось сделать бросок. Палка пролетела, крутясь в воздухе, и разбила пузырь точно пополам.
      - Ты нашла кого-нибудь, кто встречал по дороге эльетиммов?
      Хэлис не услышала. Толкнув ее локтем в ребра, я повторил вопрос, стараясь говорить не слишком громко, хотя из-за общего шума нас вряд ли могли подслушать.
      - Что? Ах да. Двое видели мужчин, ночующих в шатрах там, где Овражный большак отходит от Речной дороги. Думаю, это были они - возчик сказал, все они были блондинами, этим и запомнились ему.
      Я помрачнел.
      - Во что они были одеты?
      Хэлис досадливо щелкнула языком.
      - Он не говорил, а я не догадалась спросить. Но думаю, в обычную одежду. Он бы упомянул про мундиры, разве не так?
      - Ты можешь уточнить?
      Раздался крик, и кто-то замахал большими песочными часами, показывая, что пора сделать перерыв. Когда удалось привлечь всеобщее внимание, наступило некоторое затишье, шум голосов приглушался звоном кружек - со всех сторон утоляли жажду элем.
      - Между прочим, тот стражник, Найл, спрашивал меня о твоем мече, обронила Хэлис. - Кажется, он приторговывает оружием на стороне.
      - Меня он тоже спрашивал. Даже не знаю, что об этом и думать.
      Команды обновили состав. Несколько человек, видимо, решили, что с них хватит, и захромали прочь, оберегая ушибленные руки, расквашенные носы и разбитые рты.
      - Что он предлагает? - Хэлис вопросительно подняла брови.
      - Не имеет значения. - Я покачал головой. - Мессир получил его от Планира и преподнес мне на Солнцестояние. И не просто так, а в качестве вознаграждения за ту небольшую прогулку к Ледяным островам с Ливак и Шивом.
      Я невольно вздрогнул, услышав далекое эхо моих собственных криков в плену эльетиммского главаря. Да, это воспоминание сотрется из памяти не быстрее пиратских татуировок.
      - Почуял сквозняк от плаща Полдриона? - пошутила Хэлис, но глаза ее смотрели задумчиво.
      - Что-то в этом роде. - Я вновь уставился на поле, где свежие люди ускоряли темп, как того требовала игра.