- Они обнаружили то, что представляется им бескрайней землей невообразимых богатств, и они не разделят ее ни с кем, чего бы им это ни стоило.
      Темар не успел открыть рот, как Ден Феллэмион встал и ласково обнял Гуиналь.
      - Милое дитя мое, такие проникновения, возможно, ценны, но ты дороже. - В его жестких словах слышалась нотка упрека. - Твои знания - наша единственная защита против зла их Высшего Искусства, и мы не можем тобою так рисковать. Ты больше не должна испытывать подобный контакт.
      - Он только подумал, что ему снится дом, - возразила Гуиналь, но тут же виновато потупилась.
      Темара вдруг осенила новая, неотложная мысль.
      - Ты сумела бы связаться с домом, - вмешался он, - Зьютесселой, Тормейлом, любым местом, которое могло бы послать нам помощь?
      Гуиналь удрученно покачала головой.
      - Я пыталась, но что-то мешает мне, что-то ограничивает досягаемость моего Высшего Искусства.
      - А ты не пробовала работать вместе с другими? - Ден Феллэмион, изучавший каменистое дно пещеры, поднял голову.
      - Пробовала, и это было еще хуже. Нас со всех сторон обложили вражеские адепты. - Гуиналь содрогнулась при этом воспоминании. - Мы еле вырвались из осады, погуби Ларазион их семя!
      - Значит, мы должны рассчитывать только на себя, - мрачно заключил мессир.
      - Мореходный сезон в самом разгаре, - нерешительно произнес Темар. Новые корабли уже в пути. Возможно, они сумеют прорвать блокаду, если мы продержимся полсезона... На какое расстояние они должны подойти, чтобы ты могла связаться с ними, Гуиналь, сама не становясь мишенью? - торопливо добавил он.
      Ден Феллэмион вздохнул.
      - Не будет никаких кораблей, Темар, ни в этом сезоне, ни в каком другом.
      Д'Алсеннен уставился на мессира вытаращенными глазами, затем перевел взгляд на Гуиналь; она покраснела и понурила голову.
      - Что вы имеете в виду?
      - Не будет новых колонистов в этом году, Темар, - с нескрываемой горечью пояснил Ден Феллэмион. - Их и в прошлом году было мало, не так ли? Последние корабли привезли мне несколько писем - из моего Дома и из других, и в каждом говорилось об одном и том же. Империя терпит поражение на всех фронтах. Немит подрезает поджилки своим войскам отсутствием ресурсов и в то же время гонит их дальше как безумный. Ни у кого нет ни людей, ни денег, чтобы отважиться поехать за море; все провинции восстают в пламени. Мы здесь предоставлены самим себе.
      - И вы всю зиму это знали? - поразился Темар.
      Ден Феллэмион был очень бледен, но его запавшие глаза оставались твердыми и строгими.
      - А зачем было распространять такие новости? - в свою очередь, вопросил он. - Раздувать тревогу и сомнения, в то время как мы преуспевали, собрали обильный урожай, да будет благословенна Дрианон? Мы намеревались деятельно провести зиму, готовились расправить крылья в должный сезон. Из того, что я видел вокруг, можно было заключить, что нам не нужны новые мужчины и женщины из Тормалина, если они не решаются ехать.
      Темар вознамерился было не согласиться, но вдруг понял, что Ден Феллэмион абсолютно прав.
      - И во мне к тому же сидела уверенность, что мы отбили все вылазки захватчиков, - с горечью вспомнил эсквайр, - что "Лосось" был последней нашей потерей.
      - Мы все были уверены, - угрюмо покачала головой Гуиналь. - Это столь же моя ошибка, как и твоя, Темар.
      - Но мы не можем просто сидеть здесь, как крысы в ловушке, и ждать, когда нам проломят дубинкой череп!
      Юноша снова вскочил и, сорвав горсть папоротников с каменной стены, жадно стал всматриваться в далекий клочок беззаботно голубого неба. Невидимое солнце золотило край облака, предупреждая о скором наступлении вечера.
      - Есть альтернатива, Темар, - нерешительно произнесла Гуиналь, покосившись на дядю; тот ободряюще кивнул ей. - С помощью Высшего Искусства можно спрятать нас всех в этих пещерах, пока не удастся призвать подмогу из самого Тормалина. Спрятать так, что захватчики нас не найдут.
      Темар изумленно моргнул.
      - О-о! Но даже если ты спрячешь нас, как мы выживем? Ты слышала, что сказал Вахил о наших припасах? Проклятие, Гуиналь, здесь, должно быть, уже около тысячи человек, и еще кто-то может добраться сюда до темноты, если будет на то воля Талагрина. Меня не слишком радуют запасы воды, и я думаю о том, как холодно было прошлой ночью. Чтобы послать судно в Тормейл и ждать спасения, потребуется целый сезон, а то и больше, если дома дела так плохи, как думает мессир. - В глазах эсквайра появилась новая решимость, игнорирующая страх заточения в пещерах, который сосал под ложечкой. - Нет, каков бы ни был риск, мы должны найти выход отсюда и пробраться по суше к новому поселению. Используй свое Высшее Искусство, чтобы спрятать нас, пока мы это делаем, и не дать убийцам выследить нас и порубить на куски.
      - Даже если мы сможем выйти отсюда незамеченными, половина этих людей будет мертва прежде, чем ты пересечешь первый горный хребет, Темар.
      Ден Феллэмион скользнул взглядом по грубым ступеням, вырубленным в скале для доступа к главной пещере. Вслед за мессиром юноша тоже посмотрел на кучки семей, съежившихся над скудными пожитками, которые удалось спасти из этого кошмара, на отдельных людей, погрузившихся в ужас своих воспоминаний, на тихие ряды раненых, лежавших на постелях, устроенных из плащей, одеял, а во многих случаях из свежих веток, накрытых мешковиной. Гнетущая тишина царила во всей пещере, изредка ее нарушало лишь детское хныканье или тихое рыдание боли, душевной либо физической.
      - Мы не можем просто сдаться! - воскликнул Темар, изо всех сил пытаясь сохранять твердость духа.
      - Мы можем спрятаться в сон, сотканный Высшим Искусством, - заметила Гуиналь, с беспредельной печалью глядя вниз, на жалкие остатки когда-то жизнерадостных колонистов. - Мы можем дать передышку этим людям, приостановив их жизнь и мысли, да будет воля Аримелин, пока не придет помощь, чтобы прогнать захватчиков.
      - Как? - недоверчиво спросил юноша.
      - Есть способ разделить тело и разум. - Гуиналь отбросила с лица прядь распущенных волос и пошарила в кармане - чем бы их завязать. - Это редко используемый прием... - Ее голос дрогнул. - Как правило, к нему обращаются только во время тяжелой болезни. Ум, сознание, сущность человека переносятся в нечто такое, что он ценит, к чему чувствует привязанность. Когда разум удален и находится внутри артефакта, заклятие сохраняет тело от разложения до тех пор, пока они не воссоединятся.
      - Но чем это нам поможет, даже если ты сумеешь проделать такое с множеством людей? - Темар рассеянно передал девушке обрывок кожаного ремешка, выдернутый из отделки его камзола.
      - А вот тут-то на первое место и выходит план с отправкой небольшого отряда по суше к новому поселению. Ты прав, Темар, есть путь через пещеры. Горняки нашли его некоторое время назад. Он трудный и узкий, местами идет под водой, но он проходим, с благословения Мизаена. - Ден Феллэмион несколько оживился, слабый румянец выступил на его впалых щеках. - Мы пошлем отборный отряд лучших воинов, способных незамеченными пробраться по лесу мимо захватчиков с помощью Высшего Искусства. Они заберут с собой ценности, в коих останется живой разум этих людей.
      - И велят пастухам нанести ответный удар, чтобы нас спасти? - Сомнения в голосе Темара боролись со все возрастающей надеждой.
      - Нет. - Ден Феллэмион решительно замотал головой. - Велят им сесть на корабль и спасаться, помоги им Дастеннин. Проклятие, Темар, ты же служил в когортах! Как могут фермеры и пастухи сражаться с превосходящим числом обученных отрядов, закрепившихся на защищенной позиции, даже без осложнений Высшего Искусства? Нет, мои приказы будут абсолютно ясными: они должны на всех парусах идти обратно в Зьютесселу, пока погода благоприятна. Затем они должны заручиться поддержкой каждого Дома, который имеет здесь своих членов или арендаторов, и собрать флотилию, чтобы прийти и прогнать этих беловолосых демонов обратно на их бесплодные острова.
      - Думаете, помощь придет вовремя? - Темар всей душой старался постичь этот изумительный план. - Думаете, они смогут набрать достаточный отряд и пересечь океан до наступления осени?
      - А как сможет сьер любого Дома отказать в содействии, если держит в своих руках саму жизненную сущность его людей? Как он сможет посмотреть в глаза своим братьям и сыновьям, зная, что обрекает те умы навечно оставаться замороженными, ничего не сознающими, вдали от их тел, спящих в далекой пещере? - Голос Ден Феллэмиона был мягок, но глаза остры как сталь.
      - Понимаю, что вы имеете в виду, - прошептал Темар. - Как они смогут отказать?
      - Так ты поможешь нам? - Гуиналь смотрела на юношу с мольбой. - Нам нужно убедить людей, что это их единственная надежда. Мы должны воззвать к их сыновней верности Дому и рассказать ровно столько, чтобы они на это согласились. Без их веры в этот план ничего не получится.
      Темар кивнул, его ум уже анализировал все недостатки и достоинства этой идеи.
      - А кого вы посылаете по суше? - спросил он мессира. - Те, у кого есть семьи в новом поселении, подошли бы лучше всего...
      - Они первыми примут помощь Гуиналь, - отрезал Ден Феллэмион. Пошевели мозгами, Темар, эти люди пережили настоящий кошмар, и я не собираюсь требовать от них больше того, что они могут сделать.
      - Я не понимаю, - растерялся эсквайр.
      - Ну подумай сам, парень. - Мессир устало провел рукой по бескровным губам. - Если мы отошлем людей от ужаса и смерти к безопасности, к их любимым, кто среди них будет сражаться в случае опасности, чтобы защитить ношу, как бы драгоценна она ни была? Я не говорю, что наши люди трусы, но смотри на вещи реально, Темар: нам нужно послать тех, кто скорее расстанется с жизнью, чем с этими ценностями. Больше того, нам следует убедить поселенцев нового порта в необходимости добраться до дома, поднять бунт, если нужно, призвать помощь и привезти ее сюда, чтобы вернуть к жизни своих любимых.
      И Гуиналь, и Темар были потрясены столь бескомпромиссным доводом.
      - Это лишь вопрос времени, когда захватчики направятся вдоль побережья на юг и найдут новое поселение. И дело не только в защите нашей собственной жизни, знаете ли, - продолжал Ден Феллэмион, устремив вдаль свои бледные глаза. - Я не понимаю, как убийцы добрались до этих краев, но я не оставлю им наши большие корабли, чтобы они украли их, пересекли на них океан и напали на ничего не подозревающую Империю, особенно если хаос, о котором мы слышали, усугубляется. Я благословляю Дастеннина, что мы отправили все корабли на юг для ремонта в тех более закрытых водах. Если нам суждено умереть здесь, пусть будет так, но я отдам жизнь, защищая мой Дом, даже если наш император - транжира и дурак.
      Молодые люди неуверенно переглянулись. Темар подавил приступ дурноты, грызущей его пустой живот, и расправил плечи.
      - Я не подведу вас, мессир, - торжественно заявил он, изгоняя собственный ужас при мысли о путешествии по тесным и опасным пещерам. - Вы можете возложить эту ношу на меня.
      - Гуиналь, ты не могла бы помочь Авиле? Нужно накормить людей. Теплая еда, сколько бы ее ни было, придаст им мужества.
      Девушка удивленно заморгала, ее хоть и ласково, но прогоняют - однако послушно встала с влажного камня и осторожно спустилась по скользкой лестнице в пещеру.
      - Ты не поведешь этот отряд, Темар, - твердо сказал Ден Феллэмион.
      - Но вы же не собираетесь сами идти, мессир... - вспыхнул Темар.
      - Нет, я не пойду, так как знаю, что у меня не осталось сил, - молвил Ден Феллэмион. - Эта руна выпадает Вахилу.
      - Но...
      - Выслушай меня, эсквайр, - строго посмотрел на Темара Ден Феллэмион, скрестив руки на узкой груди. - У Вахила в новом поселении осталась Эльсир; да, я знаю, что сказал о выборе тех, кто пойдет, но это особый случай. Мысль о спасении Эльсир - это все, что держит сейчас Вахила на ногах, что не дает ему вконец отчаяться, после того как его родителей убили у него на глазах. Я не собираюсь вышибать эту опору, и, что важнее, мне нужен Вахил, а особенно - Эльсир, чтобы потребовать помощь от Империи. Они племянники сьера едва ли не самого могущественного Имени на юге, и требования их не останутся без ответа, я в этом уверен. Их дядя заставит всех шевелиться, ему придется это сделать или он будет навек обесчещен.
      - А Д'Алсеннены - разорившийся Дом, не имеющий никакого влияния, так? - В голосе Темара невольно проскользнула обида.
      - Едва ли. Если нужно, твой дед возьмет за уши самого Немита, чтобы вправить мозги сему горькому пьянице. - Ден Феллэмион слабо улыбнулся. Нет, просто я хочу, чтобы ты был здесь, рядом с Гуиналь, на случай непредвиденного.
      - Что вы имеете в виду? - приободрился Темар и поднял голову.
      Мессир глубоко вдохнул.
      - Гуиналь уверена, что этот необычный план сработает и она сумеет замаскировать пещеру, где вы будете спрятаны. Но мы не знаем, на какое Высшее Искусство способны эти чужаки, и меня беспокоит, как бы они вас всех не нашли и не оживили. Гуиналь призналась, что теоретически можно использовать тело, чтобы призвать издалека разум. В любом случае, что бы она ни выбрала для хранения своего разума, он останется с ее телом, так как она должна заснуть последней, чтобы запечатать вас всех здесь. - Он посмотрел вслед Гуиналь, маленькой в необозримости пещеры, когда она стояла на коленях возле плачущего ребенка.
      - Конечно, она поклялась, что если проснется в руках захватчиков, то использует все свое искусство, дабы предупредить Империю, а затем остановит свое сердце, но я все равно беспокоюсь. Если эти дикари сумеют ее разбудить, то, возможно, им удастся лишить ее воли и использовать для своих замыслов. На этот случай, Темар, я бы хотел, чтоб ты был здесь: встал на защиту Гуиналь и спас что-то из обломков нашей колонии, даже если ради этого тебе придется умереть в сражении с тем, кто владеет Высшим Искусством, способным разрушить заклинания Гуиналь. Я знаю, что могу положиться на тебя, Д'Алсеннен. Кроме тебя, мне некого просить.
      Темар не мог найти слов в смятении чувств, пока один вопрос прежде других не потребовал ответа.
      - Но вы же будете здесь, мессир?
      - Нет, Темар, не буду. - Ден Феллэмион подвинулся к краю ниши и посмотрел вниз, на темно-зеленые тайны ущелья, где уже сгущались тени. Давай-ка прогуляемся, эсквайр. Заодно проверим дозорных.
      Выйдя из каменной темницы, Темар глубоко вдохнул ароматный воздух и вслед за мессиром стал пробираться по уступу перед пещерой, скользкому от уже выпавшей росы в тех местах, где солнце никогда не касалось камня. Юноша выступил из тени и повернул лицо к скудному теплу; холод скал, казалось, впитался в кости. Ден Феллэмион потер руки с посиневшими крючковатыми ногтями.
      - Я умираю, Темар, - просто сказал он. - Гуиналь и начала изучать сей заумный ритуал в отчаянной надежде, что я соглашусь отправиться обратно в Бремилейн в таком сне, в усыпальницу Острина, где адепты, возможно, знают способ уничтожить болезнь, которая пожирает меня изнутри. - Мессир улыбнулся, на этот раз с нежностью. - Дорогая девочка так ненавидит быть побежденной! Во всяком случае, с этого все началось, - торопливо продолжал он. - Но уже нет никакой вероятности, что меня исцелят, даже если это колдовство и не убьет меня сразу. И зная, что Сэдрин ждет меня сразу за дверью, я не вижу никакого достоинства в том, чтобы заснуть на время и, проснувшись, умереть. Я намерен с пользой употребить свою жизнь. Я возьму корабль, поставлю вдоль бортов павших и попытаюсь сам прорваться сквозь блокаду.
      - Это самоубийство, - прошептал Темар.
      - Это диверсия, - возразил Ден Феллэмион с блеском во взоре. - Я отчалю на следующий день после того, как Вахил отправится через пещеры. Когда он доберется до выхода, я как раз уже буду в устье и отвлеку захватчиков, чтоб они не сунули свой нос в дальнюю долину. Я встречу Сэдрина с мечом в руке и клятвой Дастеннину на устах, Темар; не думаю, что он упрекнет меня за растраченную жизнь.
      - Скорей уж Поддрион перевезет вас бесплатно в Иной мир. - Темар сморгнул горячие слезы и сердито уставился на безобидный куст.
      Сзади зашелестели листья, и, обернувшись, мужчины увидели Гуиналь, тихонько пробиравшуюся через подлесок.
      - Если мы намерены это сделать, то должны поспешить, - убедительно сказала девушка, подойдя к ним. - Сейчас люди еще так потрясены случившимся, что вряд ли будут спорить, даже с таким диковинным предложением. - Гуиналь лукаво улыбнулась. - Но если мы будем тянуть, они начнут осознавать свое положение. Или начнется паника, или вам придется иметь дело с горстью разнообразных планов нашего спасения. Я также беспокоюсь по поводу самых слабых и раненых. Они могут не пережить ночного холода здесь. Ден Феллэмион кивнул.
      - Промедление ничего нам не даст. Мы накормим их как можно лучше, затем я произнесу речь. Темар, иди помоги Вахилу. Гуиналь, собери своих адептов, решите, как лучше всего объединить ваши усилия в таком деле. Да, и, будь так добра, убедись, что никто не использует Высшее Искусство, дабы нас подслушать. Я не хочу рассказывать этим захватчикам, где нас найти, будто рыбу, оглушенную для котелка.
      Но Темару в голову пришла беспокойная мысль.
      - А как нас разбудят, когда придет помощь?
      - Адепты из усыпальницы Острина, где я обучалась, будут знать, что делать, - уверенно заявила Гуиналь. - Мы велим уходящим обязательно с ними связаться.
      - Такое уже когда-нибудь делалось раньше? - Любопытство Темара пересилило инстинктивный страх.
      Гуиналь пожала плечами.
      - Я не слышала, но не вижу причин отказываться от попытки.
      - Это тот боевой дух, что возвел Дом Приминалей на Императорский трон!
      Ден Феллэмион засмеялся и обнял девушку. Но когда они направились обратно в пещеру, Темар увидел, как тяжело мессир опирается на хрупкие плечи Гуиналь.
      Юноша оставил их говорить с Авилой, а сам пошел помочь Вахилу. Тот вялым монотонным голосом отдавал приказы женщинам и детям; их движения были не менее вялыми и бездумными. Однако горячая еда, хоть и скудная, ободрила беженцев. В пещере стало шумно, со всех сторон слышались вопросы, даже споры, и Темар понял, что Гуиналь была совершенно права, советуя поспешить с колдовством.
      - Друзья мои! - прогремел в полумраке пещеры голос Ден Феллэмиона.
      Шум стих, повисла напряженная тишина.
      - Все вы знаете, сколь серьезно наше положение, но у меня есть для вас еще более горестные известия. Те отважные моряки, что остались с судами, которые привезли нас сюда, попытались этим утром пройти вниз по реке в надежде прорваться к открытому морю и призвать помощь. Не могу лгать вам, друзья мои, они потерпели неудачу. - Мессир возвысил голос над внезапным плачем и стенаниями в разных уголках огромной пещеры. - Они отдали жизнь, защищая нас, и Сэдрин проведет их в Иной мир со всеми должными почестями, не сомневайтесь в этом. Однако мы теперь оказались в ловушке с очень малым запасом еды и топлива. Вернее, это наши враги хотят, чтоб мы так думали и потеряли надежду.
      Темар обвел глазами колонистов. Открыв рот, они смотрели на мессира, удивляясь этому непонятному заявлению и новому вызову, звучавшему в его голосе.
      - Все мы видели это грязное колдовство, в которое захватчики превратили Высшее Искусство. - Резкие слова Ден Феллэмиона источали презрение. - Но они не знают, что у нас тоже есть Высшее Искусство, чтобы расстроить их гнусные замыслы. Возможно, сейчас мы в ловушке, но у нас есть средства вызвать помощь, и, будьте уверены, она придет. А пока мы ждем, я решил, что Высшее Искусство защитит нас от всяких напастей. Барышня Гуиналь и ее адепты дадут нам заколдованный сон, передышку милостью Аримелин, где наше горе и раны исцелятся, где все мы будем в безопасности, не обнаруженные врагами, пока гнев всей Империи не обрушится на этих дикарей и не заставит их проклинать тот день, когда они ступили на наши новые земли!
      Испуганный шепот закружил по пещере. Выждав минуту, Ден Феллэмион поднял руку, вновь призывая тишину.
      - Когда мы уснем, эсквайр Ден Реннион поведет отборный отряд через пещеры в дальнюю долину, а оттуда - к новому поселению на юге. Он успокоит ваших друзей и семьи, посадит всех на океанские корабли и увезет обратно в Тормалин, подальше от этой беды. Затем созовет помощь и, вернувшись с ней, изгонит этих помойных шавок с земель, которые мы с таким трудом приручили.
      Рукоплескания тут и там приветствовали речь мессира. Темар увидел, как слабая искра жизни загорелась в глазах друга, новая решимость подняла голову Вахила и расправила его плечи.
      - Пусть воронье копошится на пустых костях своей победы, но я клянусь вам, скоро они обратятся в бегство. Наслаждайтесь вашей трапезой, друзья мои, и простите, что она так скромна; затем мы ляжем пережидать осаду в покое и довольстве. А когда проснемся, я обещаю устроить вам настоящий пир, прежде чем мы начнем восстанавливать нашу колонию.
      Абсолютная уверенность, звучавшая в словах Ден Феллэмиона, возымела действие на потрясенных и деморализованных людей. Со всех сторон сыпались вопросы о том, на что может быть похож этот сон и что они обнаружат, когда проснутся, но никто не оспаривал само это предложение.
      - Ты пойдешь с эсквайром Ден Реннионом? - Полная женщина, в которой Темар едва узнал бывшую арендаторшу, схватила его за руку.
      - Нет, - ответил он с уверенностью в голосе. - Нет необходимости. Я подожду здесь, с вами, чтобы дать полный отчет нашим спасителям. Если вы уже поели, то советую приготовиться. Закутайтесь теплее, если можете.
      Женщина кивнула. Привычное подчинение власти - вот та опора, за которую можно держаться среди постигшего их бедствия, понял Д'Алсеннен. Он пробрался через толпу, окружившую адепта Высшего Искусства, требуя от него большей информации, к Гуиналь; она стояла в центре такой же беспокойной группы людей.
      - Все, о чем вам нужно позаботиться, - это выбрать что-то дорогое для вас и сосредоточить на нем ваши мысли, пока я читаю заклинание, успокаивала Гуиналь молодую мать; женщина со слезами на глазах прижимала к себе троих детей.
      - Если нам всем что-то нужно, то у меня ничего нет, мой муж... зарыдала она, заражая своим горем и детей, и тех, кто стоял рядом.
      - Ну, с этим мы легко управимся, - ласково заверила ее Гуиналь. - Ты оставишь себе кольцо, и почему бы не дать твою цепочку твоей старшей дочери?
      Женщина поднесла дрожащую руку к шее.
      - Мама подарила мне на свадьбу. Я никогда ее не снимаю. Я собиралась...
      - Стало быть, она возьмет цепочку, а подвеску давай наденем вот на эту ленту, - перебила ее Гуиналь, аккуратно расстегнула цепочку и выдернула шелковый шнурок из кошелька у себя на талии, - и дадим малышке. Это очень хороший выбор. Если девочки привыкли видеть тебя в ней, она намного лучше удержит их внимание, что прекрасно для действия Высшего Искусства.
      Она чуть повысила голос, чтобы обратиться к толпившимся вокруг.
      - Вот такие вещи вы и должны искать, маленькие безделушки, которые имеют для вас особое значение.
      Уверенный голос Гуиналь чуть дрогнул, когда ее взгляд упал на старшего ребенка. Девушка обернулась, и Темар увидел немую мольбу в ее глазах. Он шагнул вперед и встал на колени рядом с гибким рыжеволосым парнишкой с огромными глазами, голубыми, как весеннее небо, и россыпью веснушек на курносом носу.
      - Ты бы хотел такой ремень, чтоб госпожа Гуиналь могла сотворить над тобой заклинание?
      Темар снял свой кожаный пояс и, когда паренек молча кивнул, дважды обернул его вокруг тощей мальчишечьей талии.
      - Теперь думай об этой пряжке, - приказал он. - Это фамильная пряжка Дома Д'Алсенненов. Береги ее, а когда проснешься, я сделаю тебя моим пажом, и ты сможешь оставить ее себе. Согласен?
      Мальчик снова кивнул, робко улыбнувшись, и Темар посмотрел на его мать.
      - Вот видите, мы легко сможем что-то найти, если станем помогать друг другу. В конце концов, это только вещь для концентрации Высшего Искусства.
      - Дети так устали. Я думаю, надо как можно скорее дать им уснуть. Гуиналь повела слабо протестующую женщину к Авиле. - Мы поможем тебе уложить их.
      Темар поймал руку Гуиналь и ободряюще сжал ее. Легкая ответная улыбка девушки согрела его сердце.
      - Если мы хотим преуспеть, надо все делать быстро, - решительно сказала она.
      - Тогда начнем.
      Д'Алсеннен уложил мальчика между младшими сестрами и укрыл всех троих теплым шерстяным плащом.
      - Теперь лежите, - мягко приказал он, подоткнув плащ.
      - Все, что вы должны делать, это закрыть глаза и думать о вашей особенной вещи, - ласково сказала Гуиналь и встала на колени рядом с детьми. - У всех у вас есть за что держаться?
      Глядя на нее широко открытыми глазами, дети кивнули, а самая младшая девочка выпростала руку и с гордостью показала серебряный эмалевый цветок на шелковом шнуре.
      - Очень красивый. - Одной рукой Гуиналь погладила, закрывая, глаза малышки, другой сделала то же самое с ее сестрой. Затем кивнула Темару, и он взъерошил волосы мальчугана, прежде чем таким же образом закрыть его умоляющий взгляд.
      Гуиналь тихо проскандировала сложные слова Высшего Искусства. Ее мягкие интонации отозвались эхом в разных местах огромной пещеры, когда адепты приступили к длительному процессу укладывания колонистов на замороженный отдых. Эсквайр снова посмотрел на детей, лежавших теперь неподвижно, но не в расслаблении сна, а одеревенелых в тисках заклинания. Они совсем не дышали, румянец исчез с их лиц, и они стали восковыми.
      Темар задрожал, неожиданно вспомнив свой детский ужас. Это было в то утро, когда он наконец собрался с духом и вернулся в игровую комнату. В течение нескольких страшных дней он бродил по дому, растерянный и одинокий, неспособный понять, как это его отца, братьев и сестер - всех забрали от него. Открыв дверь, он увидел перед собой пустые, раскрашенные лица кукол, молчаливых, неподвижных, которых никогда больше не оживят счастливые руки и яркое воображение.
      - Я не могу...
      Темар поперхнулся на словах, но, подняв голову, поймал колючий взгляд Авилы, бережно укладывавшей неподвижную мать троих детей. Предупреждение и презрение, соединенные в этом взгляде, задели его за живое. Темар протянул руку и помог Гуиналь встать.
      - Кто следующий?
      Теперь дело пошло быстрее, чем он мог себе представить. Д'Алсеннен стоял, обводя взглядом огромную пещеру, и в последнем сумеречном свете дня видел ряды неподвижных тел, теряющихся в тенях. Они лежали прямые, сжав руки на груди, - нет, не как трупы, - они спали, взяв передышку от ужаса, что обрушился на них; они временно пребывали в Ином мире милостью Аримелин, дабы потом очнуться и снова жить.
      - Мне будут сниться сны? - обернулся он к Гуиналь. Девушка убрала руки со лба Авилы, застывшей в тисках Высшего Искусства. Пожилая женщина сжимала в пальцах богато украшенную булавку для плаща. Она последней из адептов ушла в сон, но они все под конец были изнурены своими усилиями.
      - Что? - Гуиналь подняла на Темара затуманенные глаза.
      - Ничего. - Эсквайр привлек к себе девушку и почувствовал, что она дрожит от усталости. - Ты уверена, что справишься? Может, отдохнешь, прежде чем продолжить?
      Ему самому безумно хотелось отсрочить это сонное погребение под толщей земли.
      Гуиналь дышала с трудом, и голубая жилка трепетала у нее на шее.
      - Думаю, нам лучше поспешить, - с запинкой ответила девушка. - Что-то мешает Высшему Искусству, все идет вкривь и вкось. Я не знаю, сколько еще смогу удерживать заклинание, прежде чем должна буду ему подчиниться, иначе все оно расплетется.
      - Она знает, что делает, Темар. Ты последний, так что не противься.
      Д'Алсеннен оглянулся на подошедшего сзади Вахила. Он был мрачный, усталый, в старой кожаной куртке для изматывающего путешествия через пещеры. Идущие с ним люди, образовавшие маленький отряд, укладывали в кожаные котомки различные вещицы, которые хранили теперь в себе спящие умы колонистов.
      - На чем будешь фокусироваться? - уже более твердо спросила Гуиналь.
      Темар отстегнул меч.
      - На нем. - Он посмотрел на клинок, на гравировку, до отказа вогнал меч в ножны и сжал рукоять, чтобы подавить дрожь в руках.
      - Тогда ложись.
      Гуиналь встала на колени рядом с приготовленной для него кучей плащей. Стиснув зубы, эсквайр подчинился, но все же вздрогнул от прикосновения ледяных рук девушки к своему лбу.
      - Скоро увидимся, Темар. - Голос Вахила приплыл, казалось, откуда-то издалека в ту минуту, когда коварные усики сна начали обвиваться вокруг бодрствующего ума Темара.
      - Не противься этому, дорогой мой, - услышал он шепот Гуиналь.
      Звучание ее слов было искаженным, и в тот же миг всякое ощущение камней, на которых он лежал, исчезло в вихре головокружительного падения, стремительного вращения. Дыхание его участилось, паника обжигала горло, онемение захватывало ноги, грудь, руки, голову, удушая и сковывая.
      Скрытый город-остров Хадрумал, 30-е предлета
      Я умирал. Я задыхался. Тяжелая железная рука сдавливала мою грудь. Ослепший, я тщетно боролся за последний вдох, но мой слух еще как-то цеплялся за жизнь, и я попытался разобрать слова, эхом звенящие над моей головой.
      - Да втолкни же в него воздух, Отрик, Сэдрин тебя побери! Зар, согрей ему кровь, пока мы его совсем не потеряли.
      Давление немного ослабло, голова перестала кружиться, и я ощутил на лбу чью-то потную дрожащую руку. Я хотел сбросить ее, но не смог пошевелиться. Ни голова, ни руки, ни ноги не слушались, и любое усилие растворялось в путанице ощущений. Я попробовал выругаться, но даже не смог застонать. Однако я мог по крайней мере слышать - стало быть, еще не умер.
      - Планир, думаю, мы нашли, позволь мне...
      Набор бессмысленных слов, произнесенных другим голосом, который я смутно отметил как незнакомый, зазвучал в моей голове, разгоняя неясные кошмары, что пытались кромсать мой рассудок. Стоило мне только осознать это - и я ухитрился шевельнуть рукой, непослушной, как у новорожденного младенца. Изнеможение охватило меня, и я без противодействия уплыл в радушные объятия ступора.
      - Нет! Не отпускайте его, не отпускайте!
      Какой-то мерзавец воткнул что-то острое мне в руку. В знак протеста я едва слышно застонал, желая только одного: пусть они все уйдут, чтобы я мог спать, спать и спать...