Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Время перемен

ModernLib.Net / Научная фантастика / Макинтош Дж. Т. / Время перемен - Чтение (стр. 6)
Автор: Макинтош Дж. Т.
Жанр: Научная фантастика

 

 


Шейла и я, оказавшись на обочине дороги, при ярком дневном свете, сумели вернуться назад. Мы сидели рядом, держась за руки, и разговаривали, и все вернулось – полчаса пробежали, как одна минута. Мы не говорили ни о чем определенном, и, конечно же имена Джоты, Миранды и Дины не упоминались.

Мы поехали дальше только потому, что нам страшно захотелось есть. А волшебство осталось с нами.

К этому моменту я принял окончательное решение по поводу Дины. Нечто, не зависящее от нее, не дает ей нормально существовать. Но я не дам этому нечто испортить еще и две наших жизни.

Здание ресторана у дороги был длинным и низким.

Когда я припарковал машину, меня удивил идущий из него шум: мы Шейлой считали, что это очень тихое место. Потом я сообразил, что в такую жаркую погоду все окна должны быть широко открыты.

Шейла надела новое платье, но я оценил его только когда увидел ее выходящей из дамской комнаты, где она наводила последний глянец. Она покраснела от удовольствия, когда заметила каким взглядом я на нее смотрю.

На ней было короткое зеленое платье с довольно большим вырезом, и я с некоторым удивлением понял, что она стала гораздо красивее с того момента, как я последний раз смотрел на нее такими глазами. Один из моих коллег, который женился на прелестной девушке, а потом развелся с ней, рассказывал, что никогда не хотел ее больше, чем в тот раз, когда впервые увидел свою бывшую жену после того, как она вторично вышла замуж.

Мне повезло. Я переживал аналогичное чувство, только для меня это не оказалось слишком поздно.

Я старался не думать о Миранде, но в тот момент, когда Шейла пошла впереди меня к нашему столику, я разрешил себе вспомнить о ней… и Шейла ничуть не проигрывала рядом с Мирандой.

Миранда была актрисой из приключенческого фильма. От ее практически идеальной внешности оставалось какое-то нереальное ощущение. Она не была актрисой, над которой перед каждым новым дублем трудятся гримеры – в распоряжении Миранды были такие трюки, которые и не снились даже нашим современным звездам.

У Шейлы не было в запасе подобных трюков. И она была моей женой.

Мы прекрасно провели время. Возможно, это был лучший вечер, из всех, что мы провели вместе. И с каждой секундой, проведенной вместе, мы становились все ближе.

Только один раз за все время, когда мы с Шейлой танцевали, я вспомнил о Миранде. И я подумал о ней с благодарностью – потому что мне стало совершенно очевидно, что если бы не она, то у нас с Шейлой никогда бы не было такого вечера, как сегодня.

Мы не стали слишком затягивать наше свидание – ведь в отличие от молодых ребят мы знали, что нам не придется расставаться потом. Мы могли вернуться домой – а сегодня там не было Дины.

Поэтому было немногим больше десяти, когда мы сели в машину и поехали домой.

– Что это такое, Вэл? – лениво спросила Шейла.

Я посмотрел, а потом вдавил ногу в пол.

Небо впереди полыхало огнем.


* * *

Я видел пожары прошлой ночью. Довольно часто они кажутся гораздо страшнее, чем на самом деле. Пустой горящий сарай может так озарить небо, что может показаться – горит целый город.

Но здесь было что-то похуже горящего сарая. Мы могли видеть высокие столбы пламени и огромные клубы дыма, а Шатли все еще находился в десяти милях от нас.

Огонь, поднимающийся в небо на целые мили, мог означать только одно – колоссальный пожар.

Все вдруг разом встало на свои места. Великаны знали! Теперь я понял причину визита Грега и его дурацкую идею застраховаться от катастрофы на ближайшие двадцать четыре часа. Конечно, он не собирался получить страховку.

Более того, ему даже не нужен был сам полис. Он просто развлекался.

Другие события начали принимать новое значение.

Миранда тоже знала. Я должен был остаться дома, а ушел частично еще и потому, что решил сделать это ей назло. Знала ли она, когда я умру? Или она думала совсем о другом – ведь мой дом находился в стороне от Шатли, в излучине реки и его не должен был затронуть пожар?

Дина… мое сердце дрогнуло. Дом Джила находился в самом центре старой части Шатли, вокруг него было полно деревянных домов.

Потом у меня появилась надежда – я вспомнил, что Миранда знала, где находится Дина, к тому же она обещала, что встретится с Диной позже.

Неужели великаны, которым было все известно о пожаре, собирались сидеть в стороне, сложив руки, и наблюдать за бесплатным представлением?

– Что это такое, Вэл? – снова спросила Шейла, и на мгновение мне показалось, что Шейла все еще не понимает, что Шатли в огне. Потом, она добавила: – О чем ты думаешь? – И я понял, что она наблюдала за моим лицом.

– О великанах, – ответил я.

– Ты хочешь сказать, что они это сделали?

Я так не считал, мне даже и сейчас это не пришло в голову. Видимо они знали об этом заранее, и просто прибыли на место спектакля пораньше, чтобы с удобством занять лучшие места. Может быть, на прошлой неделе они наблюдали за Большим Пожаром в Лондоне, видели, как сгорел собор святого Петра и еще восемьдесят семь церквей, и 13 200 домов.

– Поговори со мной, Вэл, – попросила Шейла. – И не надо так быстро ехать. На последнем повороте машина едва не слетела в кювет.

Я немного убавил газ. Теперь, когда мы все ближе подъезжали к Шатли, огонь, казалось, был со всех сторон, хотя я и понимал, что этого просто не может быть.

– Шатли, со вздохом сказал я. – Один из самых старомодных английских городов. Да, потом все кажется таким очевидным… «Титаник», который считался непотопляемым, был сконструирован так, что если бы с ним случилось что-нибудь серьезное, то он просто не мог не затонуть. Экипаж «Луизитании» вел себя так, словно они хотели, чтобы их корабль утонул – они не обращали ни малейшего внимания на инструкции и были обречены. В Перл Харборе получили с полдюжины предупреждений, но никто в них не поверил – в результате, когда произошло то, чего и следовало ожидать, для всех это был ужасающий шок…

– О чем ты говоришь? – удивленно спросила Шейла.

– Опасность пожара. Ну, кто об этом мог знать лучше меня? Естественно, всякое новое здание в Шатли должно было удовлетворять новейшим правилам безопасности. В старых домах регулярно принимались дополнительные меры.

Вот только что они давали? Шатли самый пожароопасный город в Англии, а может быть, и во всей Европе.

– Ты хочешь сказать, что стоит только пожару начаться, и дело будет очень плохо?

– Примерно так. – Мои мысли беспорядочно разбегались. Иногда мне начинало казаться, что пожар устроили великаны, а моя черноволосая Белоснежка была у них главным поджигателем. И тут же я отбрасывал подобные мысли, считая великанов лишь сторонними наблюдателями.

– Конечно, постепенно риск уменьшался, – продолжал я. – Но ты же знаешь Шатли… где-то на изменения уходит десять лет, а здесь – пятьдесят. К тому же, этим летом совсем не было дождей. Так что высохла трава, деревья и кусты. Вода в реке опустилась на рекордно низкую отметку.

– Ты думаешь, что положение очень серьезно? – тихо проговорила Шейла.

Да, именно так я и думал, только как-то теоретически, умозрительно. Пока я мог лишь строить догадки.

Поэтому я продолжал размышлять вслух:

– Может быть, этот пожар принципиально изменит наш подход к мерам безопасности. Когда затонул «Титаник», не было положения о том, что на борту должны быть спасательные средства для каждого пассажира. Они тогда считали, что делают гораздо больше, чем того требовала инструкция… Мы поступали точно также. Я в этом совершенно уверен. В Шатли можно было сделать куда больше.

После небольшой паузы я снова подумал о великанах и с горечью сказал:

– Я мог бы догадаться. У меня были все возможности.

– И что бы ты мог сделать?

– Ничего, наверное. Не знаю. Попытался бы заставить полицию выселить великанов, или хотя бы держать их под наблюдением. Убедиться в том, что они не смогут принести никакого вреда.

– Значит, ты считаешь, что это дело их рук?

– Не знаю. Но даже если и не они начали пожар, им было хорошо об этом известно.

– И Миранде тоже? – спросила Шейла ровным голосом, в котором я не сумел заметить никаких следов злобы.

– И Миранде тоже, – грустно отозвался я.


* * *

Казалось, эти десять миль никогда не кончатся. Дорога была узкой и извилистой. Мне никак не удавалось увеличить скорость более сорока миль в час – я понимал, что дорога не позволяет этого сделать. К этому моменту я сообразил, что мы доехали бы до Шатли быстрее, если бы я пустил за руль Шейлу. Моя голова была слишком занята другими мыслями, чтобы я мог хорошо вести машину. Но теперь мне хотелось терять время на остановку.

– Никогда раньше не думал, что эта дорога такая длинная, – простонал я.

– Что ты сможешь сделать, когда доберешься до города?

– Я не знаю. Постараюсь поставить в известность полицию, пожарных и всех, кого это может касаться, о том, чтобы они присматривали за великанами, если они еще сами этого не поняли.

– Вэл, – негромко сказала Шейла, – успокойся. Подумай – как бы это все не выглядело, произошел пожар, только пожар…

– Только пожар! – я почти кричал.

– Пожалуйста, Вэл… Шатли состоит не только из деревянных домов. Ты сам сказал, что в новых домах установлены системы безопасности. Освобождаются проезды.

У нас современная пожарная служба, оснащенная самым лучшим оборудованием. Ты все это не знаешь не хуже меня. Даже лучше.

Ее слова произвели на меня некоторое впечатление, хотя теперь до нас уже долетал запах дыма, горящего дерева и резины, и – очень надеялся, что мне это только кажется – горящей плоти.

Конечно, она была права – хотя мы ехали навстречу самому настоящему аду, оранжевые языки пламени тянулись к самому небу, клубились огромные облака черного дыма, громко взрывался бензин на бензоколонках или газ в домах.

Перед нами сверкало оранжево-красно-желтое пламя, затруднявшее ведение машины, мне очень хотелось надеяться, что положение не столь серьезно, как кажется.

Казалось, мы подъезжаем к городу размером с Манчестер, объятому пламенем от одного конца до другого. А на самом деле, Шатли мог бы легко затеряться среди пригородов Манчестера.

Покрышки протестующе завизжали, когда я с трудом вписался в очередной поворот, и некоторое время мы ехали параллельно к линии огня, почти не приближаясь к нему.

Впереди нас еще ждал небольшой подъем, а это значило, что мы не будем иметь возможности видеть весь город до тех пор, пока не окажемся в двухстах ярдах от висячего моста.

Как сказала Шейла, не может все обстоять так плохо.

Шатли, несомненно, был городом, в котором пожар должен был распространяться гораздо быстрее, чем в других местах, но и пожарная охрана у нас была более мощной и оснащенной по последнему слову техники. Во время Большого Пожара в Лондоне в 1666 году, немногим более трехсот лет назад, лондонцы мало что могли сделать, кроме как заливать из ведер дымящиеся головешки. В Шатли, нанесенный ущерб будет, конечно, очень велик, погибнут люди, но пожар удастся подавить.

Я снова вспомнил о Дине, и у меня перехватило дыхание, когда я понял, что думаю о том, что ее смерть решила бы все наши проблемы…

Нет. Я не хотел, чтобы проблема с Диной разрешилась подобным образом.

Наконец, мы снова повернули в сторону города. Вдруг я что-то увидел на дороге и резко нажал на тормоз.

Шейла закричала, но тут же оборвала крик. Я почти сумел остановить машину, так что мы мягко ударили в возникшую перед нами преграду. Мне показалось, что это раскаленная лава течет нам под колеса…

Выяснилось, что это всего лишь вода, окрашенная бликами огня в кроваво-красный цвет.

Машина выкатилась, наконец, на высшую точку, и мы оба закашлялись. Нас окружал густой древесный дым. Мои глаза моментально начали слезиться, и я снова ударил по тормозам, потому что дым полностью перекрыл видимость.

И это притом, что вечер был практически безветренным и дым, в основном, подымался вверх. Ветер даже не раздувал пламя. И все же…

Через несколько мгновений дым чуть рассеялся, и мы смогли разглядеть тот невероятный ад, в который превратился Шатли.

ГЛАВА 6

Когда тебе требуется сжечь опавшие листья, обломки ветвей, старую траву, необходимо развести довольно сильный огонь, только после этого влажная листва и все остальное начнет дымиться и гореть. Какими бы влажными не были листья, они все равно сгорят в жадной пасти ревущего пламени, которое в конце концов поглотит все.

В Шатли этим летним вечером все было сухим, как трут. Все что могло гореть, было готово воспламениться от первой же искры; и ничто не могло помешать распространению огня.

Вдоль всего берега реки здания пылали так, словно их специально облили бензином, а потом одновременно подожгли сразу в дюжине мест. Оранжевое пламя окрашивало своим жутковатым светом скелеты сгоревших домов. Каждые несколько секунд раздавались, перекрывая треск горящего дерева, глухие удары рушащихся перекрытий.

На противоположном берегу реки никто не мог остаться в живых. Если бы кто-то чудом и сумел бы выбраться из этих пылающих домов, то ему не удалось бы спастись на узких улицах, охваченных со всех сторон огнем. Оставалось только надеяться, что люди, живущие в этом наиболее населенном районе Шатли, успели выскочить из домов и спастись от огня раньше.

Сейчас здесь не было ни одной живой души. В таком пекле, даже пожарник в полной защитной форме всего за несколько мгновений растаял бы, как восковая свеча.

– Целый город, – прошептала рядом со мной Шейла. – Все горит. Ничего ни осталось.

Она была права – огонь простирался от одного конца города до другого, и хотя мы мало что могли видеть сквозь стену пламени, дым, черными клубами уходящими в кровавое небо не оставлял никаких сомнений: в невидимой части города огонь бушевал с той же яростной силой. В ста ярдах от реки, оттуда, где стояли мы, была хорошо видна полоса обугленной земли, камня и гранита, которые уже не могли больше гореть – жар был таким сильным, что со временем он несомненно убил бы нас, хотя мы не выходили из машины и смотрели на все происходящее через ветровое стекло.

Зрелище было таким завораживающим, что мы никак не могли от него оторваться.

Только когда мы как следует рассмотрели все, что происходило на противоположном берегу реки, мы обратили внимание на наш берег.

Шейла вскрикнула. Висячий мост весь изогнулся и странным образом сполз кучей расплавленного металла на дно реки.

Сама река почти полностью пересохла. Лишь пунцовые ручейки продолжали медленно течь среди камней и водорослей.

Слева громоздились обломки Нового Моста. Они еще продолжали тлеть. Склады стоящие вдоль берега обрушились в высохшее русло реки.

Теперь мы разглядели в нескольких сотнях ярдах от нас людей и машины, скопившиеся по эту сторону реки и Нового Моста, но я никак не мог заставить себя перевести взгляд сюда, где стояло несколько зданий, не охваченных огнем.

Вместо этого я посмотрел в противоположную сторону – и увидел, что Старый Мост тоже рухнул. Его обломки, видимо, запрудили реку – поэтому возле нас воды совсем не было. Полной уверенности у меня не было, потому что над Старым Мостом поднимался густой дым.

Постепенно до меня начал доходить весь ужас создавшегося положения, хотя еще несколько мгновений назад, мне казалось, что все и так обстоит хуже некуда.

За этими двумя мостами было еще два пешеходных мостика, которые я смог смутно разглядеть, но они оба были деревянными, так что можно было не сомневаться, что перейти по ним реку невозможно. Следующий ближайший мост находился лишь в двадцати милях. Шатли всегда располагался несколько в стороне от основных магистралей.

Поэтому город, находящийся посреди хорошо населенной страны, нельзя назвать изолированным – так во всяком случае было до сих пор.

Главная магистраль, ведущая к крупным городам центральной Англии, шла по эту сторону реки Сьют. По ту сторону находились лишь мелкие проселочные дороги, петляющие между деревеньками, прудами, фермами и лесами.

Конечно, помощь могла придти и с той стороны, но на это потребуются часы. А огонь распространялся со скоростью молнии.

Шейла решительно потянула меня за руку, стараясь заставить обернуться и посмотреть на другую сторону холма. Но прежде чем я это сделал, мой взгляд снова остановился на Новом Мосту.

Было довольно трудно рассмотреть, что именно там происходит потому что стены складов частично закрывали его. Но всё же мне удалось разглядеть две пожарные машины и людей в сверкающих шлемах.

Но и они находились по нашу сторону реки.


* * *

Я попытался завести мотор, и только через несколько секунд понял, что так и не успел заглушить его. Потом я развернул машину…

Послышались два негромких хлопка и передняя часть машины осела. В то же время я заметил пар, поднимающийся над радиатором. И я почувствовал запах горящей резины.

Сидя в машине, я и не подозревал какой страшный жар идет от реки, и только сейчас понял, что покрышки сгорели, а вода в радиаторе закипела. Все же машина слушалась руля, и рывками мне удалось съехать с вершины холма немного вниз. Теперь жар не мог больше повредить машине.

– Что мы можем сделать? – спросила Шейла.

Ну, что сейчас мы могли сделать? Скорее всего, ничего. Насколько я понимал, теперь никто ничего не мог сделать.

Скорее это было смешно и символично, чем трагично – пожарники застряли по эту сторону реки. Им ничего не удалось бы сделать, даже если бы они и сумели перебраться на другую сторону. Колеса у пожарных машин были с резиновыми шинами, как и у любой другой машины, а в радиаторах у них тоже была залита вода.

Учитывая, что единственные признаки жизни можно было заметить только у Нового Моста, я повернул машину, и на ободах, с дымящимся радиатором, поехал по дороге вдоль реки.

Потом я остановился.

Здесь, в полумраке, озаренном лишь заревом пожара, шли ряды старых, заброшенных лачуг, сараев и складов. И прямо посреди узкого проезда, яростно пылая, лежало толстое бревно фута в три длиной.

Мы вышли из машины и беспомощно посмотрели на горящее полено. Оно явно перелетело сюда с другой стороны реки, упало прямо посреди улицы и безвредно догорало на наших глазах. Но стоит хоть искорке упасть на сухую крышу одного из сараев, и на этой стороне реки начнется то же самое. Конечно, здесь огонь будет совсем не таким страшным, как в самом Шатли, но тогда будет уничтожено все, чему есть гореть в городе.

Я нашел лопату в одном из сараев и стал забрасывать полено землей и камнями. Довольно быстро огонь погас. И все же, было совершенно очевидным, что я впустую теряю время. Если такое здоровенное полено смогло пролететь почти четверть мили, то миллионы более мелких обломков должны постоянно перелетать на нашу сторону.

Присмотревшись, я понял, что так оно и есть.

Шейла схватила меня за руку.

– Вэл, пожалуйста, – умоляюще сказала она. – Давай вернемся обратно.

– Обратно? – удивленно повторил я, не понимая, что она имеет в виду: то место, где мы только что стояли и наблюдали за тем, как умирал наш город, или ресторан, или наш дом, находящийся в четверти мили вдоль реки на той же стороне, где находились мы.

– Куда угодно, – сказала она. – Мы не должны оставаться, здесь уже ничего нельзя сделать.

Она, конечно же, была совершенно права. Пожарники, к которым я пытался присоединиться, ничего не могли поделать. Огонь бывает разный. Маленькое пламя можно загасить плевком. И наоборот – в старом камине, даже используя горючие материалы, бывает очень трудно развести огонь.

Но когда температура поднимается и вода начинает кипеть, а резина обугливается, когда дерево, нетронутое прямым огнем, постепенно начинает тлеть и загорается само, когда человек не может даже близко подойти… такой огонь лучше всего просто оставить в покое.

Словно для того, чтобы усилить слова Шейлы, на ее накидку упала горящая искорка. Шейла моментально сбросила ее на землю, и я затоптал огонь. А потом, совершенно неожиданно, нас окатило водой.

– Дождь! – воскликнул я. – Если бы только пошел дождь…

Шейла, в своем коротеньком зеленом платье, промокла насквозь, но она не дрожала от холода.

– Горячий дождь, – удивленно пробормотала она.

Я взял ее за руку. Она хотела сбежать, предоставив огню догорать самому – что ж, это было очень разумно, но совершенно невозможно для меня. Другой рукой я поднял накидку и закутал ее плечи. Потом мы пошли дальше.

Почти все мужчины на этой стороне Нового Моста были пожарниками. Кроме того, я заметил еще несколько детей и пожилых людей.

Пожарники, которых защищало от огня то самое препятствие, которое не давало им перейти на другую сторону, поливали водой этот берег реки, что было весьма разумно. Струи воды, направленные на противоположный берег даже не смогут упасть на землю. К тому же вода шла жалкими струйками, которые, в любом случае, никак не повлияли бы на большой огонь.

Я узнал капитана пожарных Сейелла, брата шутника, работающего у меня в конторе.

– Как это все началось? – спросил я.

Его лицо даже дернулось от раздражения, и я сообразил какой задал дурацкий вопрос. Конечно, потом, будет произведено расследование, и может быть, даже удастся установить истинную причину пожара. В данный момент существовал миллион куда более важных проблем.

– Извините меня, мистер Матерс, – сказал он, и я сразу почувствовал, что этому человеку лишь с колоссальным трудом удается сдерживаться, и что его терпение подходит к концу. Перед ним стояла абсолютно неразрешимая задача. – В моих силах сделать лишь очень немногое, но я постараюсь сделать все, что возможно.

– Можно ли рассчитывать на чью-нибудь помощь?

– Сколько угодно. В основном, с другой стороны реки.

А здесь мало что можно сделать. Мы пробовали использовать лестницы. Они не достают до противоположного берега от того места куда мы можем поставить машины.

Я подумал, что даже если бы лестницы были достаточной длинными, это ничего бы не изменило. Никто не сможет продержаться на противоположном берегу и нескольких минут. Не говоря уже о том, что стальные лестницы расплавятся в этом пекле.

Сейелл выругался, когда один за другим отказали два насоса.

– Все не так, – с горечью сказал он. – Река высохла – ее запрудили развалины моста вверх по течению.

– А как насчет ручья Виншелл? – спросила Шейла.

– Он высох еще до того, как все это началось.

– Вы проверяли? – резко спросил я.

Он посмотрел на меня с отчаяньем в глазах.

Вмешательство местной шишки было ему также нужно, как дырка в голове.

– Нет, черт возьми! – взорвался он. – Как может этот проклятый ручей не высохнуть, когда река…

– Тогда пошлите кого-нибудь, – перебил его я.

Он неожиданно заговорил тихо.

– Мистер Матерс, вы что хотите, чтобы я ударил вас? Раскроил вам голову своим топором? Потому что ваша помощь…

– Пошлите кого-нибудь посмотреть, – сказал я, слегка повернувшись в сторону. Если бы я продолжал смотреть ему в глаза, то Сейелл вполне мог бы стукнуть меня своим топором. Многие люди, оказавшись перед лицом невыполнимой задачи, впадают в подобное состояние. Малейшее слово, ставящее под сомнение правильность их действий, приводит их в смертоубийственную ярость.

Но если кто-нибудь говорит им небрежно: «Сделайте то-то и то-то», а потом отходит в сторону, причем от реализации его предложения хуже стать не может… А если уж ничего и не выйдет, то это будет не их вина.

У меня за спиной Шейла закричала:

– Хорнер! Обойди холм с другой стороны и посмотри, что сталось с ручьем Виншелл. Давай скорей!

Ручей Виншелл был мелким притоком Сьют. Он впадал в Сьют довольно странным образом – почти навстречу. Место, где реки сливались, находилось сравнительно недалеко вниз по течению от того места, где мы все стояли.

Я вспомнил о воде, текущей по дороге.

Возле лагеря великанов и нашего дома, да и наверное у развалин Старого Моста, река еще продолжала нести свои воды. Только в самом Шатли, в тот самый момент, когда вода была столь жизненно необходима, река пересохла.

Вся вода не могла исчезнуть; какая-то часть текла по старому руслу. Конечно, значительные объемы воды испарились, приняв на себя чудовищный тепловой удар.

Но за холмом оставался длинный участок реки, который отсюда невозможно было рассмотреть. Вот там-то и находился ручей Виншелл.


* * *

Человек выжил и будет продолжать выживать благодаря удивительному умению приспосабливаться к новым условиям – причем делает он это удивительно быстро.

Мы жили в мире всеобъемлющего дыма, который больно щипал глаза и затруднял дыхание, так что каждый следующий вздох давался с большим трудом.

Мы жили в мире ужасающего жара, и пот ручьями стекал по нашим телам. Нас мучила такая жажда, что мы могли бы пить все что угодно, даже мутную пунцовую воду, которая тоненькими струйками продолжала течь по высохшему руслу.

Мы жили в мире, где жажда, боль и голод отступили. У каждого из нас были небольшие ожоги от беспрерывно сыплющихся искр. У многих на одежде возникали тлеющие участки, которые мы небрежно забивали ладонями. От тяжелой непрерывной работы нас начал мучить голод – во всяком случае, мне ужасно хотелось есть – но это совсем не значило, что мысли о еде донимали нас. Питье, другое дело. Каждый из нас, будь у него такой шанс, выпил бы пинту другую воды, молока, лимонада, пива, чего угодно.

Мы уже не могли сказать, что питье не имеет значения. Мы бы пили – если бы могли. Но раз пить было нечего, значит нам придется подождать.

Мы жили в кошмарном мире, в котором каждый мог держать в голове лишь одну мысль. В данный момент – ручей Виншелл. Даже Сейелл, еще совсем недавно готовый убить меня за вмешательство в его дела, теперь тоже ждал и, как мне показалось, даже молился.

Если бы там была вода, то в наших силах было бы что-то сделать. Без воды, находясь по эту сторону реки, мы могли только в бессилии смотреть на беснующийся в нашем городе огонь.

Не было никакого смысла думать о том, что происходит сейчас в самом Шатли. Либо им удалось спастись, когда пожар только успел начаться (где бы это ни было), либо они остались там, навсегда. Неузнаваемые и обезображенные.

Наверное, я был самым счастливым из всех находящихся здесь людей. Шейла была со мной, а она, несмотря ни на что, была самым дорогим для меня человеческим существом.

Шейла и я будем жить. Если возникнет необходимость, мы всегда сможем убежать из этого ада.

У нас не было детей, и в этот момент я ужасно радовался по этому поводу. Родители Шейлы умерли, а моя мать находилась далеко от Шатли.

Так что оставалось беспокоиться только о Дине. И, пожалуй еще о Джиле.

Что же до остальных… Благодаря верности Шейле, я довольно равнодушно относился к большинству обитателей Шатли. Из моих коллег меня интересовала лишь Салли Генри, а она была в отпуске, далеко отсюда. Конечно, мне было жаль многих других людей, но я не был близок ни с одним из них, если не считать Джила. Но были ли наши отношения с ним по-прежнему близкими?

Кто-то закричал, и я обернулся. Словно пущенная из древней катапульты, в нашу сторону по длинной, ленивой параболе, летела здоровенная пылающая головешка.

Я схватил Шейлу и бросился вместе с ней влево. Но мы наскочили на двух массивных пожарных и отлетели в другую сторону. Пылающее полено упало на землю в двадцати ярдах от нас.

Никого рядом с ним не оказалось. Времени у всех было вполне достаточно, чтобы отскочить в сторону. Когда полено ударилось о землю, оно разлетелось на тысячу пылающих осколков, крики и вопли обожженных на миг даже перекрыли шум, доносящийся с противоположной стороны реки.

Пара тлеющих угольков попала мне на одежду и пристала к ней. Я пытался стряхнуть их, когда вопль Шейлы заставил меня обернуться к ней – на переднюю части ее платья упал пылающий кусочек дерева. Я сорвал с себя продолжающий дымиться пиджак и с его помощью содрал с Шейлы пылающий уголек вместе с частью платья, в то время как Шейла моментально упала в обморок.

Я мог бы поклясться, что на ней только что была меховая накидка, но то ли она незаметно соскользнула с ее плеч, то ли Шейла сама ее сбросила, не выдержав жары. Я подхватил ее на руки и отнес в одну из лачуг. В этот момент на мою ногу упала искра и, как мне показалась, прожгла ногу до кости. Словно кто-то пронзил меня кинжалом.

Я опустил Шейлу на пол. Ей повезло – я нигде не заметил следов серьезного ожога.

Потом я подтянул штанину и, к своему удивлению обнаружил, что такая острая боль была вызвана крошечным ожогом, величиной с булавочную головку.

Шейла открыла глаза, но даже не пошевелилась.

– Вэл, – шепотом спросила она, – я сильно обгорела?

– Ты совсем не обгорела, – резко сказал я.

Обрадованная, Шейла сразу же вскочила на ноги и вскрикнула, заметив, что левая верхняя часть платья исчезла.

– Где твоя накидка? – сердито осведомился я.

– В ней невозможно ходить в такую жару. Это…

– Найди ее, надень и не снимай.

– Но к ней пристают искры.

– Я знаю, но…

Я начал понимать, что хотя и очень приятно иметь в таком положении жену рядом, и что хотя многие мужчины, оказавшиеся в таком же положении, отдали бы правую руку за то, чтобы их жена была рядом с ними, такая женщина, как Шейла, требует постоянного внимания, и у тебя не остается времени даже на то, чтобы наблюдать за всем, что происходит вокруг.

Поэтому я сказал:

– Послушай, Шейла, самое разумное, что ты сейчас можешь сделать – собрать всех детей и стариков вместе и отвести их вон за тот холм, где они будут в полной безопасности, а потом остаться там вместе с ними. Многие люди получили сейчас ожоги. Им абсолютно нечего здесь делать.


  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13