Берег бесконечности

4

Самое знаменитое из видений — это, конечно, Северинский фантом, который наблюдали в разрушенной деревне, давшей ему имя. За последние двадцать пять лет было более двухсот его подтвержденных появлений. Несколько случаев гибели людей также приписывают этому призраку. В наше время мало найдется людей настолько неразумных, чтобы искать приключений в этой долине после наступления темноты.

Тери Капер, «Легенды северо-запада», 597 г.

Когда они взлетели с крыши «Шлюза» и взяли курс на юг, было уже половина двенадцатого.

Снег валил ровно и сильно. Огни казино и клубов заволокло бурей, и они быстро исчезли, когда «старлайт» набрал высоту. Экраны показывали почти полное отсутствие в воздухе других машин.

— Ты так же замерз, как и я? — спросила она у Солли. Солли откинулся в кресле с чашкой кофе, предоставив ИРу вести машину.

— В этом есть хорошая сторона, — сказал он. — Представь себе, как тепло тебе будет, когда ты доберешься до своей кровати.

Локаторы показывали реку, текущую меж широких лесистых берегов. Ким выглянула в снежную темноту и увидела идущую с запада группу огней. Поезд, наверное, хотя трудно было сказать точно.

Она стала разглядывать распечатанную карту деревни.

— Когда прилетим в Северин, — сказала она, — наверное, стоит не только приземлиться и малость пошататься вокруг.

— В такую вьюгу? Что ты еще можешь сделать, Ким?

— Воспользоваться возможностью заглянуть на виллу Трипли.

— Зачем?

— Кто знает, что там удастся найти.

— Через двадцать семь лет?

— Мы же ничего не теряем, если посмотрим.

— Ладно, как скажешь, — согласился он. — Но если Трипли связан со взрывом или с пропажей женщин, полиция бы это обнаружила.

— Насколько мне известно из прессы, полиция ничего не искала.

— Да? Почему?

— Такой вопрос никто не поднимал. Я полагаю, просто не было существенных причин думать, что Трипли имеет какое-то отношение к тому или другому случаю, а семья эта очень влиятельна. У них и без того было горе. Считалось, что он погиб в этом взрыве. И что бы полиция выиграла от расследования? В этих обстоятельствах раздражать семью никто не хотел.

— Ладно, заглянем, если хочешь, — сказал Солли. — Мы знаем, где это?

Она ухмыльнулась:

— Я почему-то отметила это место на карте.

— А зачем нам к Трипли? Может быть, лучше поглядеть на дом Кейна, раз мы здесь?

«Старлайт» попал в сильный встречный ветер.

— Дом Кейна под водой, — показала она на карте.

— Я не всерьез, — сказал он.

— А ты когда-нибудь вообще бываешь серьезен?

— Только не на охоте за призраками.

В кабине было холодно. Солли запахнул куртку, и Кии включила обогрев сильнее.

— Если бы я знал, что мы собираемся в экспедицию, — сказал Солли, — я бы предложил сделать это днем.

Ким подумала, как она скажет Шейелу: «Мы прилетели в долину. Побыли в лесу. И даже заглянули в дом Трипли. Ничего».

Но это надо сделать сейчас. Не хочется еще раз возвращаться утром.

На экране ближнего вида появилась встречная машина — патрульный флаер. Он прошел на расстоянии двухсот метров, но впрямую его не было видно.

Орлиное Гнездо осталось в темноте позади, и огней в пределах видимости не было. ИР вел машину на юг вдоль русла Северина, отображая свой извилистый путь на экране. Долина сужалась и входила в первый каньон из тех, что вели к плотине.

Машина уходила в ночь, и легенды все сильнее занимали мысли Ким. Даже на Солли, кажется, подействовало. Они разговаривали пониженными голосами, как в пустой церкви, и Ким заметила, что кутается в куртку, хотя в кабине и стало тепло. Разговор в основном состоял из подбадривающих замечаний вроде того, что в такую погоду ни один нормальный призрак наружу носа не высунет. Или вот что Солли только что заметил, как вон там что-то движется. Ха-ха.

Ким вспомнила рассказ Солли о корабельной кладовой с привидениями. В этот момент, в снежной буре, в кабине, освещенной только приборной панелью, это казалось вполне возможным.

На высоте несколько сот метров над землей машина вышла из шторма. Впереди высились остатки плотины.

Ее не снесли до конца. Расшатанные секции убрали, но остальные стояли на месте, и река ревела в нагромождении камней среди бетонных столбов. Казалось, что эти столбы шевелятся — эффект отражения огней флаера на воде. Машина спустилась ниже, и мелькнули последние хлопья снега.

Они пролетели над развалинами плотины. С южной ее стороны река вылетала из узкого коридора и растекалась озером. Небо было все так же густо покрыто тучами, и озера не было видно, пока флаер не оказался точно над ним.

Солли приказал ИРу включить прожекторы. Он подчинился, и пара лучей пронзила тьму, но ничего не было видно, кроме воды.

— Почти как внутреннее море, — сказала Ким, вспомнив, что в самом широком месте озеро больше двадцати километров.

Они летели сквозь ночь под тяжелым небом, почти не разговаривая. Наконец на экране показалась береговая линия. В основном лес. Кое-где холмы, кое-где поля. А на мелких местах из воды торчали каменные стены.

Деревня до затопления располагалась на южном берегу озера и тоже носила название Северин. После затопления озеро разлилось и поглотило ее почти целиком.

Ким глядела вниз, на укрытый снегом мир.

— Удивительно, что никто не заявил своих прав на эти места, — сказала она. — Отстроить деревню сейчас было бы просто.

Они стали кружить, разыскивая виллу Трипли. Судя по карте, она находилась на невысоком холме за границей деревни, метрах в ста к северу от конюшен Скотта Рэндала — известного в то время заводчика скаковых лошадей. Конюшни они нашли — от них остались несколько разрушенных зданий и пара изгородей. Дальше было просто.

— Трудность в том, — сказал Солли, — что здесь нигде нет открытой площадки.

— Вон там. Полоска берега.

Солли посмотрел без энтузиазма.

— Идти далеко, — сказал он.

Но другой возможности не было, и ИР посадил машину прямо в снег.

Ким натянула капюшон и надела маску от ветра, пока Солли переобувался. Поверхность озера рябила в свете прожекторов, и когда Ким высунулась наружу, ветер попытался вырвать дверь у нее из рук.

Деревня почти не была видна — два-три дома торчали из воды. У самого берега стояла сторожевая башня, а в песке тонуло белое здание с надписью ЗАКУСКИ.

— Это берег Кабри, — сказала Ким, вспомнив карту. Солли вылез и осмотрелся. Ветер сбрасывал волосы ему на глаза.

— Ты что, ничего на голову не взял? — спросила Ким.

— Нет, — ответил он. — Не знал, что едем на прогулку.

— Замерзнешь. — Она посмотрела на задние сиденья. — Где-то у меня там есть альпинистская шапочка.

— Нормально, Ким, ничего со мной не случится.

Она все же нашла шапочку и протянула ему, но он ответил упрямым взглядом. Ким пожала плечами и включила наручный фонарь.

— Может, тебе тогда здесь подождать?

— Пошли, — буркнул он, застегивая ворот куртки и засовывая руки в карманы.

Ким включила обогрев куртки, и они направились к деревьям. Снег скрипел под ногами. Ветер ровно дул от озера, и они шли к нему спиной. Никто из них не заговаривал, пока они не дошли до защищающих от ветра деревьев.

— Как ты? — спросил он, когда они укрылись от ветра. Волосы у него были заснежены.

— Нормально. — Из-под капюшона она глядела, будто в туннель.

Он показал направление и пошел вперед. Что-то стряхнуло снег с верхних ветвей.

Ким поглядела вверх, подумав о диких животных.

— Солли! — спросила она шепотом. — Как ты думаешь, здесь нет зверей, которых стоит опасаться? Может быть, пум? Или медведей?

Терраформисты в мудрости своей не забывали ничего. На Гринуэе даже комары были.

— Не знаю, не думал об этом.

— А у тебя, случайно, оружия с собой нет?

— Нет, — ответил он. — Если на что-нибудь напоремся, отобьемся палкой.

— Отлично, — ухмыльнулась она. — Главное — быть готовыми.

Пробравшись через чащу и несколько полян, они вышли на тропу, которая вроде бы шла в нужную сторону.

Они миновали разрушенный дом, заросший молодым лесом, почти незаметный — его было видно только метров с двух. Сбоку тропы стояла скамейка.

— Когда-то эта дорожка вела на берег, — сказал Солли. Ким посмотрела на карту:

— Ага, вот она.

— Мы правильно идем?

— В нужную сторону. Уже недалеко.

— Тебе не кажется, что стоило бы вернуться и прийти сюда утром?

— Мы уже здесь, Солли. Давай быстро посмотрим, чтобы я могла сказать, что была тут, и можно будет возвращаться.

После гибели Трипли вилла и обстановка достались по завещанию Саре Бейнс, его матери. Сара закрыла дом, но не смогла его продать. Деревня пустела. Людей мучили воспоминания и опасения, все боялись, как бы не взорвалась и остальная часть горы, и плотина могла в любой момент рухнуть.

И потому никто в доме не жил с тех пор, как Трипли вернулся из последнего рейса.

На поляне с рухнувшим навесом они сошли с тропы, перебрались через ручей, съехали по склону и запутались, выбирая направление, потому что не подумали о компасе.

— Я-то точно не виноват, — сказал Солли. — Я думал, что мы будем сидеть в своем флаере и смотреть на озеро.

Теперь впереди шла Ким. Деревья снова встали тесно. Кое-где снега намело выше ее ботинок, он забивался внутрь, И ноги стали мерзнуть.

Трудно было определить направление. Один раз они выскочили на болотистый участок берега. Пришлось повернуть, пройти шагов сто по своим следам и попробовать пойти в другую сторону. Ким никогда не любила пеших походов и начинала уже жалеть о своей затее, когда их путь пошел вверх.

— Может быть, это оно, — сказала она. — Вилла на верхушке низкого холма.

Идти было скользко. Они падали по очереди и бултыхались в снегу, и Солли, который, наверное, предпочел бы сохранить недовольный вид, не мог удержаться от смеха.

Но они поднялись на вершину и там была вилла!

Если за деревянной изгородью когда-то и был газон, он давно скрылся под кустами и бурьяном. Сама вилла стояла в переплетении хвойных деревьев и дубов. Она поросла лианами, ветра давно снесли крышу. И входной двери тоже не было.

Ким посветила фонарем на здание, сравнила с принесенным снимком.

— Да, — сказала она, — это она, вилла. Вопросов нет. Они обошли здание сзади. Боковая стена развалилась. Окна были разбиты, рамы высажены. Над северным крылом разрослись дубы.

Дом был кирпичный. Двухэтажный, со стеклянным куполом, овальными окнами, ротонда, башенка. Кайл Трипли дешевку не покупал. Ким стояла в снегу, завороженная развалинами.

— О чем ты думаешь?

— Наверное, о бренности всего сущего. И еще мне интересно, бывала ли здесь Эмили.

Следом за Солли она перешагнула порог ротонды. Приятно было убраться с ветра. Ким посветила фонарем на интерьер, почти полностью разрушенный. Купол двумя этажами выше покрылся грязью и зарос травой. Во времена Трипли через него были видны звезды.

Стены облупились и потрескались. Провисшая лестница вела на второй этаж и переходила в круговую галерею. На обоих уровнях было несколько дверных проемов, а на нижнем — камин.

Одна дверь висела в раме на единственной петле, другие двери не сохранились. Центральный коридор открывался позади ротонды и вел к дому. Солли посветил в него, и в конце показались ступени, ведущие вниз. Пол потрескивал.

— Осторожнее ступай, — сказал Солли.

Пол замело землей и листьями. В комнатах первого этажа было пусто. Ким посветила вверх, пытаясь рассмотреть второй этаж. По стенам метнулись тени.

— Вряд ли мы здесь что-нибудь найдем, — заметил Солли. По твердой поверхности заклацали когти. Какое-то животное метнулось прочь от света, но Ким не успела рассмотреть.

— Белка, наверное, — предположил Солли.

— Или крыса.

Вокруг дома завывал ветер, стучали ветки.

Будь Ким одна, она бы сейчас это бросила и вернулась к флаеру. Она с избытком выполнила свои обязательства перед Шейелом. И перед Эмили.

Но они проделали долгий путь сюда, и Солли, наверное, сочтет, что ей надо хотя бы осмотреть верхние комнаты.

Сначала лестница. Подняться и посмотреть, что там такое. Солли пошел впереди, ощупывая ступеньки. Вся конструкция качалась и проседала. Возле верхней площадки одна доска поддалась под ногой. Солли потерял равновесие и чуть не спустился быстрее, чем хотел, но Ким успела его схватить и втащить обратно. В этот момент она не могла не сравнить себя с той девушкой из «Общества правильных действий».

— Может, я это плохо придумала, — сказала она, еще дрожа. Они осторожно поднялись до конца и быстро заглянули во все двери. Кое-где провалился потолок, комнаты занесло землей и опавшими листьями. Ковры сгнили.

Наверху нашелся остов старой кровати и комод без ящиков, разбитый стол, пара стульев. И пахло здесь очень сильно.

Из разбитых стен торчали трубы. Раковины, ванны и души были полны накопившимся за десятилетия мусором.

Они спустились вниз.

Комнаты первого этажа были не так сильно разрушены, поскольку чуть лучше были прикрыты от стихий. Но и здесь не осталось целой мебели. С потолка свисали провода, полы сгнили, а в углу лежал полуобглоданный труп белки, завалившийся за столик, который, когда протерли столешницу, оказался шахматным. Ким где-то читала, что Кейн любил эту игру, и подумала, не играл ли он с Трипли. И если да, то кто выигрывал.

В кухне и столовой нашелся поломанный стул и раскиданная посуда. Сквозь пол проросли стебли трав.

Солли стоял посреди ротонды, со скучающим видом посвечивая фонарем по углам. Ему уже надоело, и он был готов возвращаться.

Ким направилась к ведущей вниз лестнице.

— Только гляну, — сказала она, ощупывая перила на прочность.

— Осторожно, — предупредил он.

Ступени проседали под ногой.

— Наверное, тебе стоит остаться здесь, — предложила она. — Твоего веса лестница может не выдержать.

Он подумал, поглядел на лестницу, покачал перила и посмотрел как шатается вся конструкция. Потом посветил фонарем вниз. Там вроде бы ничего опасного не было: длинный стол пара стульев и несколько мусорных баков у стены.

— Кажется, это можно пропустить, — сказал он.

— Это займет минуту.

Она спустилась, осторожно пробуя каждую ступеньку, и была рада, когда добралась до пола. В подвале было не так холодно и сыро, как наверху.

Здесь были три комнаты и ванная. В одной комнате стоял поломанный диван, в другой на полу сохранились остатки ковра.

На столе были гнезда ввода данных и связи с электронным оборудованием. Какая-то стойка свисала с потолка. Наверное, устройство ВР.

— Что-нибудь нашла? — спросил Солли, светя на лестницу.

— Тут было что-то вроде лаборатории. Сейчас поднимусь.

Стены были обшиты кедровыми панелями, почти сохранившимися. Пол был из искусственного кирпича. Магниты на стенах показывали, где когда-то висели картины.

— Хм, — сказала она, — а это уже интересно.

— Что? — спросил Солли, и лестница закачалась.

— Не пытайся спуститься, — предупредила Ким. — Это мусорный бак.

На нем была этикетка: ЭМК 4471886. Ким сверилась со своими записями: это был номер «Охотника».

Бак был наполовину заполнен металлическими деталями, скомканной бумагой и тряпками. Еще были пустые картриджи из-под сжатого воздуха, банки из-под чистящей жидкости и пустая винная бутылка. Нашлись также обертки от еды, упаковки от компьютерных дисков и стопки печатных страниц.

На них были списки имен, возможно, доноров Фонда, выписки со счетов, записи закупок, результаты испытания различных конфигураций двигателей и куча всяких других данных, назначение которых Ким определить не смогла. Но самой последней датой было 8 января 573 года. До того как Трипли ушел в последний рейс на «Охотнике».

Некоторые баки были выпотрошены, возможно, животными. Ким переворачивала их один за другим и рассматривала содержимое, обнаруживая ржавые провода и окаменевшие салфетки, пыльные тряпки, исцарапанные кожухи мониторов, пакеты из-под сока.

Кто-нибудь более усердный мог бы не пожалеть времени и систематически изучить этот мусор. Кто знает, что тут может быть? Но становилось холоднее, а работа казалась бессмысленной.

Ветер бродил по дому как живой. В стенах раздавались звуки, ветви деревьев скреблись в верхние окна. Ким обводила фонарем комнату, и темнота отступала и тут же возвращалась обратно.

— Кажется, ничего здесь нет, — сказала она Солли. — Сейчас поднимусь.

Она взгромоздилась на стол, разулась и стала растирать ноги, потерявшие всякую чувствительность. Когда кровообращение восстановилось, Ким надела носки, вывернув их наизнанку. Это не очень помогло, потому что они заледенели, но все-таки что-то.

Обувшись, Ким спрыгнула на пол и тут среди мусора заметила женскую туфлю. Невозможно было сказать, какого цвета она была когда-то, но у нее была любопытная волокнистая подошва, какой Ким ни разу не видела.

Что это может быть?

Ким сунула туфлю в мешок с инструментами.

— Ким! — В голосе Солли звучало нетерпение. — Мы идем или нет?

— Иду, — ответила она.

Он осветил ей путь, стараясь не светить в глаза, предупредил, чтобы поднималась осторожнее, потому что лестница может в любой момент провалиться. Ким уже прошла полпути, когда сломалась подпорка и вся конструкция просела на несколько сантиметров. Ким потянулась схватиться за ограждение, Солли подался вперед, будто хотел броситься на помощь, но сообразил, что лучше не добавлять к нагрузке на лестницу еще и свой вес. В этот момент фонарь Ким выхватил его силуэт, и что-то за его спиной метнулось обратно в темноту.

Ким застыла, забыв о качающейся лестнице.

— Не торопись, — сказал ей Солли. Она не сомневалась, что видела это.

Кусок тьмы, заразившей дом. Кусок, отломившийся и ушедший.

Поднявшись наверх, Ким посветила в кухню, заглянула во все двери и встала посреди ротонды, чтобы осмотреть второй этаж.

— Что случилось? — спросил Солли. Теней нигде не было.

— Ничего, — сказала она.

Он не поверил, конечно, но не стал настаивать, только проследил за ее глазами.

— Может быть, ты что-то нашла?

Она протянула ему туфлю.

— Ты что-нибудь подобное видел?

Он посветил фонариком.

— Конечно, — сказал он. — Захватный ботинок.

— Что?

— Захватный ботинок. — Он взял туфлю у нее из рук и придавил к стене. Туфля сразу прилипла, потом отпала. — Он малость выдохся, но именно такие применяют на звездолетах в невесомости.

— На звездолетах. — Ким приложила туфлю к своей ноге. Мала. Значит, это не Эмили.

— О чем ты думаешь, Ким?

— Думаю, чья это может быть туфля.

Ветер утих, и облака несколько рассеялись. Над озером пробилась одна из трех лун.

Ким и Солли вернулись по своим следам, добрались до места, где заплутали, и свернули прочь от реки. Следы оставались глубокими и ясными, и Ким и Солли пошли по ним с энтузиазмом, зная, что в машине будет сухо и тепло.

Но вдруг следы прервались. Посреди тропы — вот здесь они еще есть, а здесь, на следующем шаге, их уже нет. Ким и Солли включили фонари.

— Наверное, ветром занесло, — сказал Солли.

Это было невероятно, но казалось, что они раньше просто материализовались на этом месте. Ее левый след, его правый, а дальше — девственный снег.

Ким обернулась, осветила фонарем деревья и тропу. Все было неподвижно.

— Да, — сказала она. — Конечно, ветер.

Они заторопились, ожидая, что следы вот-вот появятся снова. Свет фонарей качался впереди. Разговор стих, и Солли подхватил привычку Ким время от времени оглядываться. Потом тропа разделилась, и они остановились в нерешительности.

— Куда? — спросила она.

— Озеро слева, — шепнул Солли. — Будем держаться озера. Он говорил неуверенно, и это ее испугало больше всего. Они потеряли дорогу, как должно было случиться. Ким на ходу зацепилась за колючий куст и порвала куртку.

Наконец они выбрались на поляну с разрушенным сараем, и здесь снова появились следы. Полагалось бы обрадоваться, но следы просто были, появились посреди поляны. Здесь — нетронутый снег, а там — снова следы, будто Ким и Солли просто исчезли из мира на этом месте. От этого зрелища у нее по коже побежали мурашки.

— Идем, — сказал Солли.

Какая-то часть разума, не поддавшаяся страху и наблюдающая вспышку эмоций со стороны, предположила, что это сценарий ВР, то, чего в настоящем мире происходить не может.

Либо Шейел был прав.

Выйдя на опушку, они увидели озеро и флаер. Ким подавила порыв побежать к нему, и они направились по берегу шагом, двигаясь с комической быстротой.

Лес стоял за спиной, темный и безмолвный. Далеко на востоке по небу двигался свет — поезд с острова Терминал держал курс на Орлиное Гнездо. Солли щелкнул пультом, и флаер зажег огни. Открылся люк, вывалилась лесенка.

Из воды что-то блестело. Отражение, фонарь — что-то.

Ким остановилась, проверяя, что на задних сиденьях ничего нет. Потом влезла внутрь, Солли вошел за ней и закрыл люк. В обычных обстоятельствах она бы сразу стала снимать мокрые ботинки и носки. Сейчас она просто сидела, пока Солли вставлял карточку в панель и нажимал кнопку ПУСК.

«Соломон, — спросил ИР, — а куда лететь?»

— Вверх, — ответил Солли. — Вверх.

5

Те, кто поднимается к вершине организации, кто живет ради того, чтобы управлять другими, неизбежно становятся жертвами уязвленного самолюбия, необходимости утвердить себя. Вот почему их так легко напугать и так легко ими манипулировать. Вот почему они так опасны.

Шейел Толливер, «Записки», 482 г.

— Ты действительно не испугался?

Солли прикрыл глаза и грустно покачал головой, будто от встречи с бескрайним невежеством.

— Нет, я действительно не испугался. Я замерз.

Они сидели за кофе, салатом и фруктами в ресторане гостиницы. В утреннем солнце четко вырисовывались горы, небесные дороги были забиты спешащими на отдых туристами. Вынырнувший из-за горы Белой поезд плыл над верхушками деревьев.

— Ладно, — сказала она. — Я тоже.

При свете дня было трудно поверить, что она могла так перепугаться. Она узнала о себе нечто, чего не знала раньше и не хотела бы знать. Она трусиха.

— И все равно странная это была штука со следами, — сказал он.

— Да, странная.

Он нахмурился и сменил тему:

— А где ты собираешься повесить эту картину Кейна?

— Не знаю. На мой вкус, она мрачновата.

— Почему ты тогда не купила какую-нибудь другую?

— Надо было, — согласилась она.

На еду ушел почти час. Наслаждаясь величественным видом гор и пропастей, Ким размышляла. Приятно было избавиться от обязательств перед Шейелом. Мы поехали, проверили, что там в лесу, скажет она ему с чистой совестью, и ничего не нашли. Совсем ничего. Он, конечно, будет разочарован. Но, быть может, ему необходимо вернуться к реальности.

Солли рассказывал, как учился кататься на горных лыжах, и спросил ее, умеет ли она проходить повороты. Она не умела, и ее удивило, что он предложил сюда вернуться и поучиться, когда позволят их расписания.

— Здесь есть школа для новичков, — сказал он.

Она подумала, что уже стара для обучения горным лыжам, но…

— Согласна, если ты хочешь.

И была вознаграждена улыбкой.

В номере Солли стал собирать вещи, а Ким решила пока позвонить и рассказать. Набрав номер Шейела, она села на диван. ИР снял трубку, спросил, кто она, и тут же соединил.

— Ким? — Судя по голосу, он обрадовался ее звонку. — Приятно, что ты так быстро позвонила.

Он не включил видео.

— Я в Орлином Гнезде, — сказала она.

— Ты собираешься в долину?

— Я там была ночью.

— Чудесно! Ох, кстати, извини, что не включаю изображение. Я не одет.

— Ничего страшного, Шейел.

— Ты что-нибудь видела?

— Что, например?

— Что-нибудь. Любую необычную вещь.

Вдруг оказалось, что она не может ему соврать.

— Я не уверена, — сказала она, отбросив заготовленный ответ.

Она рассказала о пропавших следах. И чуть не рассказала о движущихся тенях за спиной Солли, но это звучало бы уже чистым психозом.

— Да, — сказал он. — Это и есть то, что там, кажется, происходит регулярно. Или происходило, когда там еще жили люди.

Он порекомендовал пару книг по этой теме и под конец спросил, по-прежнему ли она убеждена, что там ничего необычного не происходит.

— Я думаю, это ветер их занес, Шейел.

— Ты действительно считаешь это возможным? Ладно, не важно. Что ты собираешься делать дальше.

— А что тут делать? — Она подождала ответа, но он молчал. — Может быть, ты для меня можешь кое-что сделать.

— Если это в моих силах.

— Можешь ли ты узнать размер обуви Йоши?

Он задумался:

— Это может быть непросто. Она исчезла давно, и не знаю, сохранилась ли какая-нибудь ее обувь.

— Она разве не клон?

— Да. А, я тебя понял. Да, конечно.

— Когда узнаешь, оставь сообщение у Шепарда.

— Хорошо, я сегодня это сделаю. — Солли вошел в комнату, готовый к отъезду. — А можно спросить зачем?

— Я тебе скажу, если это что-то даст.

Ким не могла устоять против желания предложить снова пролететь над долиной Северина. Солли согласился, и они снова летели на юг над рекой, на этот раз в ярком свете дня. Было солнечное безоблачное утро, не по сезону теплое. Внизу из туннеля Калберстона к югу от города вынырнул поезд. Калберстон, двадцатишестикилометровый туннель, был самым длинным магнитно-левитационным туннелем на Планете.

Ким и Солли летели низко, любуясь видом, скользя над каньонами и внутри ущелий. Выпавший ночью снег укрыл землю одеялом. Перед самой плотиной через поляну брели два оленя. По просьбе Ким Солли развернул флаер, но олени уже исчезли.

Над озером они снизились. Недалеко от берега Кабри болтался плот, оставшийся от тех времен, когда Северин кишел пловцами. Он медленно покачивался, будто поджидая кого-то.

Над виллой Трипли они остановились и повисели в воздухе, рассматривая ее. При свете дня она казалась еще более обветшалой.

Окрестности ее были прекрасны в своей пустынности, укрытые одеялом свежего снега, украшенные купами дубов среди возвышающихся пиков. Поверхность озера блистала под солнцем. Остовы домов производили странное смешанное впечатление бренности и величия. Ким подумалось, что есть в покинутых местах нечто, притягивающее внимание.

— Насмотрелась? — спросил Солли, которого парение по кругу не развлекало.

Она кивнула, и он велел ИРу лететь обратно в Сибрайт. Несколько минут они молчали. Потом Солли протянул руку, налил две чашки кофе и одну протянул ей.

— А как мы попали в это событие с «Королевой звезд»? — спросил он.

Мысли Ким были далеко — она думала об исчезнувших следах, пытаясь придумать объяснение, любое возможное объяснение. Направленный ветер. Местные шутники. Вопрос Солли дошел до нее не сразу, и ей пришлось повторить его про себя.

— У Мэтта всюду друзья, — ответила она. — Там будет много важных шишек, и он решил, что для нас это хороший пиар.

Из старого лайнера сделали отель. Торжественное открытие намечалось на субботу.

— Ты подумала о моем предложении?

Озеро уплывало прочь.

— Каком?

— Поговорить с Бентоном Трипли. Раз ты все равно летишь в Звездную Гавань, это труда не составит. А он может что-нибудь знать об «Охотнике» и о своем отце.

— И ты думаешь, он согласится разговаривать со мной?

— А почему нет? У него репутация человека открытого.

— Да, — сказала она. — Что я теряю? Надо будет рано уехать, но я попробую.

Посмотрев номер офиса «Интерстеллар», она нажала кнопку коммуникатора.

Ответил мужской голос:

— «Интерстеллар», администрация.

— Здравствуйте, — сказала она. — Я доктор Ким Брэндивайн, работаю в Институте Сибрайта. В следующую пятницу я буду в Небесной Гавани. Могу ли увидеться с мистером Трипли? Если у него есть время.

Солли закатил глаза.

— А на какую тему вы хотите с ним говорить, доктор Брэндивайн?

— Мне хотелось бы поговорить с ним о событии на пике Надежды.

— Понимаю. Вы сказали в пятницу?

— Да.

Пауза.

— К сожалению, такой возможности нет. Время мистера Трипли расписано на много дней вперед. Я могу записать вас на одиннадцатое августа.

— Августа?

— Да. Это все, что я могу для вас сделать.

— Спасибо, не надо.

Она отключила связь, обернулась и уставилась на Солли:

— Чего ты?

Он пожал плечами.

— Нет, если хочешь что-то сказать, скажи.

— Ким, он же президент компании! Ты могла бы действовать получше, чем говорить, что, может быть, если у него есть время, ты хотела бы с ним увидеться. Если возможно.

— А что бы ты предложил?

— Не быть такой застенчивой. И подготовить историю получше, чем пик Надежды. Ты пишешь книгу, и тебе нужна от него информация.

Она показала на коммуникатор.

— Трепаться всякий может. Хочешь попытать счастья? Посмотрим, сумеешь ли ты меня пропихнуть.

— Поздно, — сказал он. — Ты эту возможность отрезала. Надо будет попробовать другой подход.

Она ждала, глядя на него.

— Дай ему стимул, — сказал Солли.

— Что?

— Стимул. Подумай об этом с точки зрения пиара. «Интерстеллар» что-нибудь делает для Института?

— Да, — сказала она. — Это один из основных спонсоров. Конечно, не от собственной щедрости. Для них так списывается приличная сумма налога. И идет хорошая реклама.

— Отлично. Организуй формальное признание. Табличка с его именем. Организуй и представь ему.