Глава 12

Едва Вейдер повернулся спиной, Шрайн пришёл в движение: активно работая локтями, он стал проталкиваться сквозь толпу к тому месту, где стояла Старстоун. Плечи девушки подрагивали, она негромко всхлипывала, пытаясь унять боль от потери наставницы. Обнаружив, что Шрайн уже рядом, она повернулась к нему и в поисках утешения нырнула в его объятия.

— Твоя наставница теперь в Силе, — сказал он. — Смирись с этим.

Её глаза сжались в тонкие щёлочки.

— Мастер, почему вы не помогли ей?

— Мне казалось, мы договорились избавиться от световых мечей.

Девушка кивнула.

— Свой я выбросила. Но могли же вы сделать ХОТЬ ЧТО-ТО?!

— Ты права. Я мог выйти с этим «лордом Вейдером» на кулачный поединок. — Его ноздри раздулись. — Твоя наставница поддалась гневу и жажде мщения. Будь она жива, от неё сейчас было бы куда больше проку.

Реакция Старстоун была такова, будто ей дали пощёчину.

— Вы так бессердечны!

— Не надо путать эмоции с правдой. Даже если бы Бол Чатак смогла одолеть Вейдера, солдаты всё равно убили бы её.

Старстоун неопределённо махнула рукой в направлении фигуры в чёрном.

— Но и этот монстр был бы уже МЁРТВ.

Шрайн выдержал её укоряющий взгляд.

— Мщение — не путь джедаев, падаван. Твоя наставница погибла напрасно.

Заключённые к этому времени уже пришли в движение: солдаты сгоняли их к откидному трапу военного транспортника.

— Попробуем отстать, — шепнул на ухо девушке Шрайн.

Оба замедлили ход, позволяя остальным пленникам обтекать их с обеих сторон.

— Кто этот Вейдер? — спросила Старстоун после недолгих раздумий.

Шрайн покачал головой.

— Это нам и предстоит выяснить. Если только останемся в живых.

Старстоун прикусила губу.

— Простите меня за мои слова, мастер.

— Не бери в голову. Расскажи лучше, как Бол Чатак умудрялась прятать от стражников меч.

— При помощи убеждения Силой, — тихо проговорила Старстоун. — Мы готовились бежать, но наставница хотела сперва узнать, что сделалось с вами. Нас заперли в каком-то сарае и предоставили самим себе. Почти никакой еды, и повсюду солдаты. Я не уверена, что в тот момент мы смогли бы уйти далеко, даже имея в руках меч. Солдаты просто задавили бы нас числом.

— А ты когда-нибудь применяла Силовое убеждение?

Она кивнула.

— А как, по-вашему, мне удалось уберечь в сохранности сигнальный маяк моей наставницы?

Шрайн уставился на неё в удивлении.

— Он у тебя с собой?

— Мастер Чатак попросила приберечь его.

— Надо же, как глупо, — в сердцах бросил он, но затем спросил: — Узнали что-нибудь о ходе войны?

— Ничего, — в голосе девушки звучало волнение. — Вы слышали, как Вейдер говорил о каком-то «императоре»?

— Прекрасно слышал.

— Неужели Сенат нарёк Палпатина Императором?

— Похоже на то.

— Но что за Империя у этого Императора?

— Я и сам задаюсь этим вопросом. — Он поднял взгляд. — И видится мне, что война окончилась.

Несколько мгновений девушка размышляла.

— Но почему тогда солдатам приказали убить нас?

— Джедаи на Корусканте, должно быть, попытались арестовать Палпатина ещё ДО того, как он был повышен в чине — ну, вернее, коронован.

— Видимо, поэтому нам было приказано залечь на дно.

— Неплохая теория — для разнообразия.

Они были уже близко к откидному трапу, шествуя почти в самом хвосте потока узников. Смирившись с неизбежным, многие из заключённых демонстрировали поразительную безропотность, вследствие чего некоторые солдаты уже покидали занимаемые посты. У ведущего внутрь транспортника прямоугольного люка стояли лишь двое охранников; ещё трое прохаживались неподалёку от двух джедаев.

— Мастер, этот Вейдер — сит, — заявила Старстоун.

Шрайн бросил на девушку измученный взгляд.

— Что ты знаешь о ситах?

— Ещё до того, как мастер Чатак избрала меня своим падаваном, я обучалась у мастера Джокасты Ну в храмовых архивах. Я сдавала экзамены по истории ситов.

— Мои поздравления. Значит, и нет необходимости напоминать тебе, что алый клинок ещё не гарантирует того, что его обладатель — сит. Точно так же, как не каждое существо, способное направлять Силу, — джедай. Асажж Вентресс не была настоящим ситом, она была лишь девочкой на подхвате у Дуку. Красный клинок говорит о том, что в эфес встроен синтетический энергокристалл, и не более. Красный — всего лишь цвет, равно как и аметистовый — у клинка мастера Винду.

— Да, но джедаи, как правило, не пользуются алыми клинками, — стояла на своём Старстоун. — И во многом потому, что этот цвет ассоциируется с ситами. Допустим, этот Вейдер — всего лишь очередной ученик графа Дуку. Но почему тогда он служит Палпатину — ИМПЕРАТОРУ Палпатину — его личным палачом?

— Ты делаешь слишком много допущений, — заметил Шрайн. — Но даже если ты права, я не вижу, почему в это так сложно поверить: ведь тот же Дуку совершил примерно схожий поступок — уйдя из Ордена джедаев, переметнулся к ситам.

Оли покачала головой.

— Согласна, поверить в это должно быть несложно. Но это не так.

Он скосил глаза.

— Ладно, сейчас для нас важно не это. Вейдер догадывается, что среди узников на борту корабля окажутся двое джедаев. Рано или поздно он нас вычислит и, скорее всего, убьёт — если только мы не пойдём на риск, здесь и сейчас.

— Но что нам делать, мастер?

— Потихоньку отступаем в конец колонны. Я хочу кое-что попробовать — надеюсь, Сила со мной сегодня. Если ничего не получится, поднимаемся на борт, как велено. Ясно?

— Ясно.

Последние захваченные в плен наёмники и куривары взбирались вверх по трапу и скрывались в дверном проёме, оставляя двух джедаев наедине с клонами. На вершине трапа Шрайн сделал короткий взмах рукой, обращаясь к одному из солдат: — Незачем брать нас на корабль.

Солдат уставился на них сквозь визор шлема.

— Незачем брать их на корабль, — сообщил он сослуживцам.

— Мы вольны возвращаться по домам.

— Они вольны возвращаться по домам.

— Всё в порядке. Вам пора на борт.

— Всё в порядке. Нам пора на борт.

Дождавшись, пока последний солдат скроется в проёме, Шрайн и Старстоун соскочили с трапа на глиняное лётное поле и укрылись за посадочными опорами.

Как только представилась возможность, они выбежали из-под корабля и нырнули в густые заросли, взяв курс на полуразрушенный Мурхана-сити.

Глава 13

В своих личных покоях на борту «Вымогателя» Вейдер изучал повреждения на левом предплечье, полученные в схватке с забракской женщиной-джедаем. Убедившись, что швы его костюма герметично сошлись вокруг пореза, он стянул длинную перчатку и высокоточным лазерным резаком удалил частички ткани, вплавившиеся во внутренний металлический слой. Световой меч джедая пропорол защитный слой перчатки и проплавил несколько искусственных связок, отвечавших за рефлексы руки. Основательный ремонт подождёт до возвращения на Корускант. На данный момент единственное, что ему оставалось, — отдать свою руку на попечение меддроидам звёздного разрушителя.

Его собственный меч лежал неподалёку, но чем дольше он смотрел на него и на почерневшую борозду в своей броне, тем больше он поддавался унынию. Будь его рука из плоти и крови, она бы сейчас дрожала. Только Дуку, Асажж Вентресс и Оби-Ван были достаточно искусны в обращении с мечом, чтобы нанести ему ранение. Так каким же образом эта неприметная воительница Ордена смогла повторить их подвиг?

«Неужели с потерей конечностей я утратил и часть своей мощи в Силе?» Вейдер узнал голос человека, задавшего этот вопрос: то был призрак Энакина. Энакина, который твердил ему, что он не настолько могущественен, насколько считает. Маленького мальчика-раба, который прятался, потому что не был хозяином своей судьбы. Который просто жил — в мире, которым заправляли другие, те, кто не обращал на него ни малейшего внимания.

А теперь он снова обращён в рабство.

Он поднял глаза к потолку и издал болезненный стон. Это тупые меддроиды Сидиуса сотворили с ним такое! Замедлили его рефлексы, отяготили его тяжёлыми доспехами. Он испытывал удовлетворение от мысли, что во время своего приступа ярости уничтожил их всех до единого.

Или… неужели Сидиус намеренно соорудил для него эту тюрьму?

Вопрос снова задал Энакин — маленький комок страха в сердце Вейдера.

Было ли это наказанием за провал на Мустафаре? Или Мустафар лишь обеспечил Сидиусу предлог, чтобы превратить его в слабого прислужника? Должно быть, обещание взять его в ученики было лишь уловкой, в то время как в действительности Сидиусу просто был нужен кто-то, кто смог бы управиться с его армией штурмовиков.

Второй Гривус? Сидиусу, пожинавшему плоды собственного успеха, нужен был ставленник, не способный посягнуть на его трон?

Размышляя над этим, Вейдер испугался, что подобные мысли могут свести его с ума. В конце концов, он пришёл к ещё более удручающему выводу. Гривуса ОБМАНОМ заставили служить ситам. Но на Мустафар Энакин был послан по единственной причине: уничтожить последних сепаратистских главарей.

Падме и Оби-Ван — любимая жена и человек, считавшийся его лучшим другом, — вот кто приговорил его к заточению в этом чёрном панцире.

Их любовь к нему померкла, едва они предали его. Оби-Вану промыли в Ордене мозги настолько, что он был не способен осмыслить всё могущество, которое давала тёмная сторона; Падме превратилась в рабыню Республики и была не в состоянии понять, что махинации Палпатина и обращение Энакина к учению ситов были жизненно необходимы, чтобы восстановить в галактике мир! Необходимы, чтобы передать власть в руки тех, кто способен обращаться с нею, как дОлжно; чтобы спасти миллионы народов галактики от самих себя; чтобы покончить с безволием Сената; чтобы уничтожить раздутый, почивающий на лаврах Орден джедаев, чьи великие мастера были слишком слепы, чтобы видеть, какую гниль они развели по всей галактике.

А Избранный видел всё это; так почему же они не последовали его примеру и не обратились к тёмной стороне?

Потому что их образ жизни слишком закостенел; они были слишком консервативны и упрямы, чтобы адаптироваться к новым реалиям.

Вейдер задумчиво опустил взор.

Энакин Скайуокер погиб на Корусканте.

Но Избранный нашёл свою смерть на Мустафаре.

Его внезапно наполнила ярость, такая же бурлящая, как потоки лавы на Мустафаре, и эта ярость заглушила его уныние. Всё, что плыло сейчас перед его глазами: бурлящая лава, алый жар, обожжённая плоть… Но ведь он всего лишь хотел их спасти! Падме — от гибели, Оби-Вана — от невежества. А они так и не смогли постичь его могущество; всего лишь примкнуть к нему и просто поверить в то, что он знал лучше, что для них хорошо, а что плохо.

Вместо этого Падме была мертва, а Оби-Ван — в бегах; как и Вейдер, лишён всего, что когда-то имел: друзей, семьи, конечной цели.

Сжав правую ладонь в кулак, он исторг проклятье в адрес Силы. Что она дала ему, кроме боли? Кроме мук предвидения, кроме снов, свершения которых он не мог предотвратить. Сила заставила его поверить, что он обладает величайшим могуществом, хотя в действительности он был лишь её жалким СЛУГОЙ.

«Но довольно», пообещал себе Вейдер. Мощь тёмной стороны заставит саму Силу подчиниться ему, служить ему верой и правдой.

Он взял рукоятку меча и покрутил её в ладони. Он смонтировал её всего три стандартных недели назад — как и хотел Сидиус — в тени гигантского строящегося орудия террора, и вот теперь этот меч познал вкус своей первой крови.

Сидиус специально выдал ему синтетический кристалл, чтобы придать клинку алый окрас; кроме того, он предоставил Вейдеру свой собственный меч, призванный послужить моделью для сборки. Вейдер не испытывал большого влечения к древностям, и, хотя он по достоинству оценил то, с какой любовью и старательностью была выполнена работа по отделке и инкрустации изогнутой рукояти клинка Сидиуса, сам он предпочитал более массивное, устойчивое оружие. Желая угодить новому наставнику, он хотел сотворить нечто неординарное, но в итоге всё свелось к обычной рукояти, вроде той, что он носил более десятка лет, только окрашенной в чёрное. Рукоять была массивной и рифлёной, внутрь были вмонтированы высокопроизводительная диатиевая энергоячейка и двухфазный фокусирующий кристалл, а спереди выступали регулирующие кнопки. Вплоть до скошенного эмиттерного кожуха эфес напоминал тот, что когда-то носил Энакин.

И в этом крылась своя проблема.

Его новые ладони были слишком большими, чтобы скопировать ту свободную хватку, которая была излюбленной у Энакина; правая рука охватывала не только эфес, но и цилиндр с кристаллом, а там уж недалеко и до самого лезвия. Новые обстоятельства требовали от Вейдера, чтобы хватка была крепче и жёстче, отчего оружие опять же казалось каким-то нескладным, неуклюжим.

Возможно, ещё и поэтому он сегодня получил ранение.

«Ситы уже давно переросли всю эту возню со световыми мечами», говорил ему Сидиус. «Но мы продолжаем их использовать, хотя бы просто в насмешку над джедаями».

Вейдер мечтал о том дне, когда воспоминания Энакина Скайуокера наконец рассеются, как свет, поглощённый чёрной дырой. До той поры он будет продолжать чувствовать себя ущербно в этих чёрных доспехах — даже несмотря на то, что они отлично оттеняли тьму, затаившуюся в его непроницаемом сердце.

Звякнул комлинк.

— В чём дело, майор Эппо?

— Лорд Вейдер, мне доложили о расхождениях при подсчёте количества узников. Не считая убитого вами джедая, не хватает ещё двух военнопленных.

— Те самые двое, что пережили Приказ 66, — констатировал Вейдер.

— Должен ли я отдать майору Залпу распоряжение начать поиски?

— Не в этот раз, майор. Я займусь ими лично.

Глава 14

— Вниз? — переспросила Старстоун, притормозив у входа на пугающе крутой лестничный пролёт, по которому Шрайн уже вполне беззаботно спускался вниз. Лестница вела в подвал так и не затронутого битвой здания, типичного для южных, самых зелёных и высокогорных окраин Мурхана-сити. И насчёт лестницы у Старстоун было весьма нехорошее предчувствие.

— Не бойся. В представлении Кэша это всего лишь один из множества способов избежать нежелательных визитов.

— Не похоже, чтобы тебя это хоть как-то останавливало, — заметила она, следуя за Шрайном в глубь тёмного лестничного колодца.

— Рад, что твоё чувство юмора вернулось. Жизнь в темнице не смогла тебя сломить.

Шрайн всеми способами старался отвлечь девушку от мыслей о Бол Чатак. И, похоже, за те долгие часы, что они потратили на переход от лётного поля к убежищу Кэша Гаррулана, она наконец смогла примириться с произошедшим.

— А как так вышло, что ты знаком с этим… субъектом? — раздался голос девушки у него за спиной.

— Гаррулан — и есть та причина, по которой Высший Совет послал меня на Мурхану. Он — бывший виго Чёрного Солнца. Я явился сюда, чтобы вывести его из игры, а вышло так, что он стал одним из наших наиболее надёжных поставщиков информации о сепаратистской активности в этом регионе. За несколько лет до Джеонозиса он уже пытался предостеречь нас о том, что Дуку наращивает армию, но никто в Высшем Совете или Сенате не внял его предупреждениям.

— А в обмен на информацию ты продолжил сквозь пальцы смотреть на его делишки?

— Он не хатт. Он занимается оптовой торговлей… ну… не всегда законной.

— То есть, за помощью мы теперь будем обращаться к гангстерам.

— У тебя есть идеи получше?

— Нет, мастер. Нету.

— А я-то надеялся… И прекрати называть меня «мастером». А то проведёт кто-нибудь параллели с джедаями… или вообще решит, что ты мне прислуживаешь.

— Сила не дозволяет, — пробурчала Старстоун.

— Я — Роан. Вот так, легко и просто.

— Хм, попробую запомнить… Роан, — она рассмеялась. — Звучит как-то ненормально.

— Ты привыкнешь.

У основания лестницы они наткнулись на неприметную дверь. Шрайн постучал костяшками пальцев по косяку; в ответ на это из круглого отверстия в двери высунулся электронный глаз, и Шрайн адресовал ему что-то на языке, который, насколько могла определить Старстоун, был куриварским. Мгновение спустя дверь отъехала в сторону, и за ней обнаружился мускулистый и обильно татуированный человек, державший в руках бластерную винтовку ДС-17. Улыбнувшись Шрайну, он впустил гостей в на удивление пышное фойе.

— Как и прежде, крадёшься огородами, да, Шрайн?

— Старые привычки.

Задумчиво кивнув, мужчина окинул Шрайна и Старстоун беглым взглядом.

— Да что на вас за обноски? Вы выглядите так, будто целый месяц ночевали в мусороуплотнителе.

— Это недалеко от истины, — заметила Старстоун.

Шрайн вгляделся в темноту задних помещений.

— Он здесь, Джелли?

— Он здесь, но это ненадолго. Пакует вещи, которые мы не успели вывезти до начала вторжения. Я скажу ему…

— Давай-ка сделаем ему сюрприз.

Джелли коротко хохотнул.

— О да, он будет удивлён, это точно.

Шрайн жестом указал Старстоун следовать за ним. Отодвинув бисерную занавеску, они узрели настоящее столпотворение людей, инородцев и рабочих дроидов, которые перетаскивали громоздкие ящики в кабину просторного турболифта. Новая комната была отделана даже более роскошно, чем фойе, и загромождена всевозможной мебелью, устройствами связи и хранения информации, оружием и ещё много чем. Посреди всего этого хаоса стоял гуманоид, раздававший приказания направо и налево, — это был дородный тви'лек, с пухлыми головными отростками и заметно проступающим брюшком. Почувствовав присутствие посторонних у себя за спиной, он обернулся и в изумлении уставился на Шрайна.

— Я слышал, тебя убили!

— Выдаёшь желаемое за действительное, Кэш, — откликнулся Шрайн.

Кэш Гаррулан принялся покачивать головой из стороны в сторону.

— Возможно. — Своими пухлыми ладонями он пожал сразу обе руки Шрайна, после чего указал на его замызганное одеяние. — Мне нравится твой новый прикид.

— Утомило меня носить коричневое.

Взгляд бывшего виго сместился.

— Кто твоя новая подружка, Роан?

— Оли, — без раздумий откликнулся Шрайн. Его взгляд задержался на ящиках с добром. — У тебя распродажа, Кэш?

— Скажем так: мирное время не слишком пригодно для ведения дел.

— То есть, война окончена? — с важным видом уточнил Шрайн.

Гаррулан чуть склонил свою массивную голову.

— А ты разве не слышал? Об этом уже несколько недель трубят по всей ГолоСети.

— Мы с Оли немного отстали от жизни.

— Это заметно.

Тви'лек отвлёкся на то, чтобы рявкнуть на рабочих, затем вновь повернулся к гостям и жестом пригласил их в свой маленький уютный офис. Гаррулан и Шрайн уселись за стол друг напротив друга.

— Ну? Пришли затовариться бластерами? — осведомился тви'лек. — У меня тут есть «БласТеки», «МеррСонн», «Тенлосс ДХ» — что ни пожелаешь. Сделаю тебе хорошую скидку. — Когда Шрайн отрицательно мотнул головой, Гаррулан добавил: — А как насчёт комлинков? Виброклинков? Татуинских ковров ручного пошива…

— Лучше расскажи нам, чем закончилась война.

— А, война… — Гаррулан сплёл пухлые пальцы вместе. — Да всё просто. Сперва канцлер Палпатин похищен генералом Гривусом; а в следующую секунду Дуку и Гривус уже мертвы, джедаи объявлены предателями, все боевые дроиды обесточены, а мы опять — одна большая счастливая галактика, ещё более дружная, чем прежде… Империя, ни больше ни меньше. И ни тебе формальной капитуляции сепаратистов, ни тебе распрей в Сенате, ни тебе торговых эмбарго. И Император получает всё, что ни попросит.

— А что слышно о главарях сепаратистов?

— Ни звука. Хотя слухов полно бродит. Император приговорил их к смерти. Они в бегах. Зарылись на какой-то планетке Рукава Тингел, в компании выживших дружков Пассела Аржента…

Выбросив руку, Шрайн преградил путь Старстоун, которая пыталась мерить комнату шагами.

— Угомонись, — сказал он. — И прекрати жевать губу.

— Слушаюсь, мас… Роан.

— Должен сказать, — продолжил Гаррулан, — я никогда бы не подумал, что во всём этом обвинят джедаев.

— Имеешь в виду, в попытке арестовать Палпатина? — уточнил Шрайн.

— Нет, в РАЗВЯЗЫВАНИИ ВОЙНЫ. — Несколько секунд тви'лек пристально изучал джедая. — Так ты и вправду не знаешь, что произошло, да? Может, вам двоим принести что-нибудь выпить?

Гаррулан уже почти был на ногах, когда Шрайн остановил его.

— Никаких «выпить». Просто расскажи нам.

На лице тви'лека застыла маска неподдельного испуга.

— Мне претит мысль быть разносчиком плохих вестей, Роан, — особенно сообщать их тебе — но похоже на джедаев возложили ответственность за всю войну. Вы, дескать, манипулировали всем ходом событий: клонированная армия с одной стороны, мастер Дуку с другой, и всё это с единственной целью — низвергнуть Республику и дорваться до власти. Вот почему Палпатин издал указ о вашем устранении, и вот почему был разграблен Храм джедаев.