Глава 30

У южного входа в конференц-зал царил хаос. Толпы зевак и наряды охранников кружили, как стада диких бант. Репортеры отчаянно отпихивали друг друга в стремлении заполучить кадр получше. Кордоны полицейских в бронежилетах отчаянно пытались сдержать напор толпы, когда к портику у входа стали на самых разнообразных — от примитивнейших до самых роскошных — транспортных средствах прибывать делегаты. Приставы смешались с толпой, стараясь ничем' из нее не выделяться — горошины ушных комлинков и хитроумные комлинки на запястьях позволяли сохранять инкогнито. А вот рыцари джедаи в своих коричневых плащах и со световыми мечами на поясе выделялись даже слишком.

— Капитан, по-моему, у нас нет шансов просочиться внутрь, — поделился наблюдениями Бойни. Они стояли в первом, ряду толпы. — Даже если мы ухитримся добраться до дверей, нам ни за что не протащить ни одной железки мимо сканеров.

На них обоих были просторные плащи, сандалии и тюрбаны. Тюрбаны успешно скрывали их головные ранения. Коул обзавелся настоящим костылем из легкого сплава, но он сильно ослабел с тех пор, как они с Бойни спешно покинули негостеприимный пакгауз. Оба держались только на пластырях с бактой да периодических инъекциях обезболивающего.

Коул разглядывал здание. Кроме охранников у входа, во всех угловых башенках заняли позиции снайперы.

— Давай-ка взглянем на какой-нибудь другой вход, — тихо сказал он, стараясь беречь дыхание.

И они отправились сложным зигзагом огибать здание. У западных и северных дверей толпы были ничуть не меньше. Зато у восточного и охраны, и народа было поменьше.

Здесь ждали своей очереди быть допущенными в зал всевозможные помощники, референты, наемные переводчики, дроиды-секретари и дроиды-слуги, ансамбль барабанщиков и трубачей в высоких шлемах и ярких костюмах да еще и разнокалиберные интернациональные сборища представителей Лиги за права личности, и Ассоциации миров свободной торговли затесались сюда же.

— А здесь исключительно публика галерок собралась, — заметил Бойни.

— Наши ребята, — с усмешкой кивнул Коул.

И они пристроились в конец длинной очереди.

Где-то гораздо ближе к входу под ярким знаменем стояло около сотни ветеранов большого гиперпространственного конфликта. В этой короткой, но кровопролитной войне, разразившейся двенадцать лет назад, сильно пострадали миры, где бакта была либо слишком дефицитной, либо слишком дорогой. Поэтому у многих ветеранов — людей и не только — до сих пор оставались ужасающие шрамы, многие носили повязки, скрывающие изуродованную плоть, у некоторых недоставало конечностей или хвостов.

Были среди них и несколько парализованных — в результате попадания из деструктора или электромагнитных ударов. Эти перемешались на плавучих креслах и лежанках.

Вот они-то и привлекли внимание Коула.

— Думаю, билет на праздник уже почти у нас в кармане, — сообщил он Бойни.

Сенатор Палпатин, Кинман Дориана, Сате Пестаж и прочие сидели на местах, отведенных для делегации Набу, — как раз на осевой линии амфитеатра, строго посередине между делегацией Корусканта и директоратом Торговой Федерации.

Палпатин немного сместился влево, чтобы видеть, как рассаживаются на своих местах члены директората. Взвод дроидов-охранников с бластерными ружьями, закрепленными на угловатых ранцах, застыл по сторонам от четырех человек, суллустианина, грана и неймодианца, словно почетный караул смерти.

Палпатин так увлекся этим зрелищем, что прозевал прибытие сенатора Орна Фри Таа. Хотя не заметить это явление было трудно — тучный рутианский тви'лекк влетел в зал на репульсорном кресле, за которым, словно слуги, шествовала длинная свита атташе и референтов.

— Какое зрелище, — поделился впечатлениями Таа, приземлившись рядом с Палпатином и оглядывая блистательный зал. — Представители Суллуста, Клак'дора, сектора Сенекс, Маластара, Фоллина, Ботавуи… Ба, да здесь даже хатты! — Таа ненадолго примолк и проследил за взглядом Палпатина. — А, дроиды Торговой Федерации! Объект всеобщего обожания.

— Определенно, — рассеянно кивнул Палпатин.

— Как это похоже на их директорат — притащить с собой дроидов. Хотя, по мне, так разница невелика — один вот рыцарей джедаев привел, другие — дроидов. Хотя я слышал, что директорат настоял на силовом поле.

— Да, я слышал то же самое, — сдержанно сказал Палпатин.

Таа некоторое время пристально разглядывал Палпатина.

— Сенатор, позвольте заметить, но вы, как будто заняты какими-то своими мыслями.

Палпатин наконец оторвался от созерцания дроидов и повернулся к Таа.

— По сути дела, вы правы. Я только что получил очень плохие новости с моей родной планеты. Похоже, король Набу, Веруна, отрекся от трона.

Толстые головные щупальца Таа дрогнули.

— Я… Я должен признаться, сенатор, что не знаю, следует ли выражать вам соболезнования или поздравить вас? Но скажите, как это повлияет на ваше положение? Существует ли опасность, что вас отзовут?

— Это покажет время, — сказал Палпатин. — До выборов нового короля на Набу будет править регент.

— И кто имеет шансы занять место Веруны?

— И это тоже покажет время.

— А позвольте поинтересоваться, кого вы хотели бы видеть на этом посту?

Палпатин чуть заметно пожал плечами.

— Кого-то, кто будет проявлять больше энтузиазма относительно вхождения Набу в политическую жизнь Галактики. Кого-то — как бы это сказать? — менее традиционного, чем Веруна.

В глазах Таа что-то мелькнуло.

— Или кого-то, кто лучше придается убеждению?

Прежде чем Палпатин успел ответить, по залу прошла волна оживления. Все взгляды обратились к южному входу. Вскоре оттуда появились верховный канцлер Валорум и остальные члены делегации Корусканта. Зал разразился долгими и даже искренними аплодисментами.

— Явился, — прошипел Таа, когда Валорум в сопровождении охраны направился к своему месту. — Но кто это с ним? Губернатора сектора я узнал, а кто вон тот, тощий и злобный на вид?

— Заместитель губернатора Таркин, — ответил Палпатин, не переставая аплодировать.

— Ах да — Таркин. Он где-то в чем-то — ходячий атавизм, не правда ли? Очень авторитарен и воинствен.

— Власть даже, тишайшего из бюрократов превратит в разъяренного маркота.

— Именно так, именно так. А кстати, сенатор… — Таа заговорщически посмотрел на него и добавил: — Помните те данные, которые я некоторое время назад доводил до вашего сведения, относительно недвижимости семьи Ва-лорума на Эриаду?

— Смутно, — рассеянно ответил Палпатин. — Там было что-то о транспортной компании, насколько я припоминаю?

Таа кивнул.

— Как вам известно, многие мелкие корпорации ожидают, что их положение на рынке значительно упрочится в результате принятия предложения Валорума о введении налогов, а также и в результате финансовых вложений со стороны Центральных миров. Например, такие миры, как Раллтиир и Куат, уже принимают меры для привлечения инвесторов.

— А какое отношение все это имеет к недвижимости Валорумов? — мягко перебил Палпатин.

— Дело в том, что эта транспортная компания недавно получила значительное вливание капитала, о чем верховный канцлер Валорум не сподобился уведомить соответствующие комитеты и комиссии сената. Естественно, я поинтересовался, знал ли Валорум о том, что кто-то произвел эти инвестиции в его семейный бизнес, и кто, собственно, сам инвестор.

— Это не похоже на верховного канцлера Валорума — скрывать дела такого рода.

— Поначалу я тоже на это надеялся. Я полагал, что если будет установлено, что эти средства действительно поступили от финансовых спекулянтов, которые не имеют прямой связи с Валорумом, можно будет считать, что, несмотря на всю поверхностную несообразность, никаких нарушении норм и правил не произошло. Но когда я попытался выяснить это сам, я завяз в бесконечных тупиках, развилках и глухих стенах. По вашему совету я передал это дело сенатору Органе, у которого есть допуск к тем зонам, которые мне недоступны.

— И что же, сенатору Органе удалось достигнуть большего?

Таа еще больше понизил голос. Теперь его было едва слышно даже Палпатину.

— То, что должен вам сказать, не идет ни в какое сравнение с тем, что вы обнаружили относительно короля Веруны. На самом деле, я только что узнал, что Органе удалось отследить источник средств. Сначала он думал, что это некое рискованное финансовое предприятие, но оказалось, что все пути ведут к подставному банковскому счету, предназначенному для перевода средств, полученных незаконным путем на некоторые профессиональные нужды.

Палпатин пристально посмотрел на него.

— Под профессиональными нуждами, полагаю, вы подразумеваете сенаторов, которые получают мзду от различный организаций, в том числе преступных.

— Точно, — если бы в зале было темно, Таа бы светился от самодовольства.

— Но тогда нужно установить происхождение этих средств.

— Мы уже близки к этому. И чем мы ближе, тем больше неприятностей это обещает верховному канцлеру Валоруму.

— Я ценю, что вы держите меня полностью в курсе.

Таа расплылся в улыбке.

— Мы не будем делать никаких широких заявлений, пока не посоветуемся с вами.

Палпатин и Таа обернулись и посмотрели на канцлера. Валорум приветствовал толпу, которая разразилась повторным взрывом аплодис ментов.

— Звездный час верховного канцлера, — прокомментировал Палпатин. — Не будем нарушать болтовней торжественность момента.

Таа поскучнел.

— Прошу вас, примите мои извинения сенатор. Я вовсе не хотел портить торжественность момента, — он покосился налево. — Я оставлю это удовольствие Торговой Федерации.

Вице-королю Нуте Ганрою казалось, что все на него смотрят — хотя, на самом деле, вниманием зала безраздельно владел Валорум. Ганроя же в данный момент персона верховного канцлера интересовала меньше всего на свете. Его взгляд был прикован к дроиду. К боевому дрои-ду, которого доставили в последний момент, перед тем как члены директората покидали свои временные резиденции и направлялись на конференцию.

Внешне это неожиданное пополнение ничем не отличалось, от прочих охранных дроидов, которые обеспечивали защиту директората, за исключением желтых отметок на лицевой части головы. И вот сейчас это пополнение стояло справа от Ганроя, у самого края части зала, отведенной для Торговой Федерации. И что-то его, Ганроя, в этом новобранце нервировало.

Ганрой едва успел расположиться в своих апартаментах на Эриаду, когда ситх, верный своему слову, объявился в голопроекторе, который Сидиус выслал несколько месяцев назад. Хотя на этот раз изображение было таким отчетливым, без обычных помех, что Ганрой готов был поверить, что Сидиус скорее вышел на связь с Эриаду или одного из соседних миров, чем из того загадочного логова, откуда от творил свое темное волшебство.

«Некие незнакомцы доставят вам дополнительного дроида, — сказал Сидиус. — Боевого дроида. Не спрашивайте, ни кто они, ни зачем нужен дроид. Просто задайте ему команду присоединиться к остальным дроидам, которых вы взяли с собой на Эриаду. Он будет подчиняться вашим указаниям».

А вот Ганрою как раз жутко хотелось спросить. Но он сумел сдержаться, когда обещанные незнакомцы с обещанным боевым дроидом появились у его дверей. Он даже ничего не сказал Лотту Доду. Он промолчал даже тогда, когда сенатор — единственный среди всей делегации — заявил, что мог бы поклясться, что, когда они прилетели на Эриаду, дроидов было только двенадцать.

Словом, Нуте Ганрой мог бы гордиться своей сдержанностью, но ему было не до того. Он нервничал.

Конечно, если заглянуть в грузовой манифест, то все обнаружится. Но, учитывая дипломатический статус Торговой Федерации, представлялось совершенно неправдоподобным, что таможня станет придираться, когда делегация вернется в космопорт с лишним дроидом в багаже.

Вот это указание ситха и терзало сейчас Ганроя. Или, во всяком случае, тревожило. Да он просто места себе не находил!

Сейчас он тупо смотрел на ансамбль, который поспешно строился перед амфитеатром, чтобы исполнить торжественный туш, который и будет сигналом к началу конференции.

Оставалось всего несколько минут.

Ганрой заметил, где уселся Лотт Дод.

Он осторожно вытер выступившую на лбу испарину и попытался успокоиться.

Успокоиться не получилось. Тогда он замер и стал считать оставшиеся минуты тишины.

Глава 31

С мягкого сиденья репульсорного кресла, которое Бойни реквизировал у настоящею ветерана большого конфликта, Коул разглядел места, где расположились делегаты Торговой Федерации и Валорума с компанией напротив. В глазах опять все плыло, поле зрения сузилось, тело терзала жгучая боль. И это несмотря на все инъекции, которые Бойни делал ему все чаще и чаще.

Родианец стоял позади него, изображая сиделку, которой на самом деле и являлся, и наводил портативный макробинокль на отряд из тринадцати дроидов Торговой Федерации.

— Только один из них где-то потерял свой ограничительный блок, — шепнул Бойни ему на ухо. — Тот, который с желтыми подпалинами на башке и корпусе. Справа от неймодианца, первый в шеренге.

Коул поднес бинокль к глазам.

— Засек, — слабо сказал он и принялся планомерно изучать пространство необъятного зала. — Хавак где-то здесь. Возможно, уже держит наготове дистанционник.

Бойни огляделся.

— Дроид может быть запрограммирован так, чтобы начать действовать при определенном событии или на конкретное время. Но даже если, у Хавака есть дистанционный пульт, ему не обязательно находиться в поле зрения дроида. Он может быть где угодно в зале или снаружи.

Коул покачал головой.

— Типам вроде Хавака всегда нужно все увидеть своими глазами. Он все это придумал. Это его звездный час.

Бойни продолжал блуждать взглядом по ярусам.

— Среди делегатов его быть не может. И я сомневаюсь, что он играет на трубе…

Коул вдруг дернулся в кресле и оглянулся через плечо на родианца.

— Бойни, кем был Хавак, прежде чем стал террористом, до того, как пришел в «Невидимый фронт»?

Бойни подумал.

— Каким-то режиссером голофильмов, верно?

— Режиссером-документалистом. Свободным корреспондентом.

Они синхронно задрали головы к кабинкам для прессы.

Не остыв от скачек по крышам, Куай-Гон с Оби-Ваном присоединились к Саэссие Тийну и Ади Галлии перед амфитеатром, у северного входа. Валорум сидел справа над ними, Торговая Федерация — слева. Прямо перед ними члены делегации Эриаду занимали свои места на трибунах, развернутых перед амфитеатром, в центре зала. У подножия трибун настраивала инструменты группа трубачей и барабан шиков.

Воздух звенел от напряжения.

— Шестеро, которых мы захватили на крыше, упорно утверждают, что они никогда не слышали о Хаваке или Коуле, — рассказал Куай-Гон. — И что они ничего не знают о покушении.

— Тогда чем же они занимались на крыше в полном вооружении и зачем стреляли по вам ракетами?

— Они заявили, что они — банда воров, которая рассчитывала воспользоваться неразберихой, чтобы ограбить банк сектора Сесвенна.

— Вы говорили с ними об изображении участка крыш в голопроекторе Хавака? — спросил Тийн.

— Не было смысла. Может, они и рассчитывали напасть на кортеж верховного канцлера, но, скорее всего, их послали туда, чтобы отвлечь наше внимание. Это то, что Хавак и Коул делают с нами с самого начала, еще с момента первой попытки покушения на площади у здания Сената, — объяснил Куай-Гон.

— Даже если эти шестеро в конце концов признаются, что их нанял Коул, — продолжал он, — им ничто не помешает продолжать настаивать, что их целью было ограбление. Ни у кого из них не было при себе документов, так что мы даже не знаем, кто они и откуда. Служба безопасности Эриаду сейчас проверяет их по картотеке описаний и рисунку сетчатки, но, учитывая, что Коул насобирал их по разным мирам, на это могут уйти недели.

— Тогда у нас больше нет никаких зацепок, — сказала Ади.

— Кроме того, что остальные убийцы из группы Хавака где-то здесь, в зале, — возразил Куай-Гон.

— На входах не было ни одного инцидента, — сказал Тийн. — Никого не схватили.

— Это ничего не значит, — сказал Куай-Гон. — Для таких профессионалов, как Хавак и Коул, попасть сюда не труднее, чем на финал гонок.

Тийн поджал губы.

— Все, что мы можем сделать, — это защищать верховного канцлера.

Куай-Гон покосился туда, где сидел Валорум.

— Он разрешит нам занять позиции где-нибудь поближе к нему?

— Нет, — сказала Ади. — Он дал четкие указания, что не хочет, чтобы его как-то отделяли от прочих. Или, по крайней мере, он не хочет, чтобы мы это делали. Он желает, чтобы джедаи на этой конференции присутствовали как беспристрастные стражи порядка.

— Все равно, мы же не можем просто стоять здесь и ждать, когда что-нибудь произойдет, — проворчал Тийн. — Нам нужно разделиться и смотреть в оба. Нужно найти зло, прежде чем оно найдет Валорума.

Оби-Ван, который смирно стоял и слушал всю дискуссию, увидел, как в глазах Куай-Гона появилось очень знакомое выражение. Такой взгляд у него бывает, когда его посетило очередное откровение живой Силы.

— Что, учитель? — тихо спросил он.

— Я чувствую его, падаван.

— Хавака?

— Коула.

Обстановка крошечной, темной кабинки, предназначенной для репортеров «Свободного Еженедельника Эриаду», состояла из пары жестких стульев и приборной панели с плоскими экранами, покрытыми толстым слоем пыли и пластинами голопроектора. От зала ее отделяло большое забранное транспаристилом окно.

Хавак стоял у окна и смотрел на толпу. Пока он устанавливал камеру на штативе, почти все успели рассесться. За его спиной сидели двое его сообщников-людей, вооруженных бластерами, которые они припрятали здесь несколько недель назад. У одного из них на запястье был закреплен комлинк.

Он навел камеру на места Торговой Федераций и прикрепил к объективу сканер. Потом навел устройство, напоминающее направленный микрофон, на трубачей, что строились перед амфитеатром.

— От наводчиков что-нибудь слышно? — спросил он через плечо.