Глава 28

Веки Коула дрогнули. Он открыл глаза. Сфокусировать зрение пока не удавалось, но было ясно, что склонившаяся над ним перепачканная кровью физиономия принадлежит Бойни. Чувствовал он себя отвратно. Тело не слушалось. Он понимал, что должен, на самом деле, ощущать дикую боль, но его всего-навсего плохо слушалось тело. Должно быть, Бойни накачал его обезболивающим. По самые гланды. Во рту ощущался привкус крови и вяжущий сироп бакты.

Зрение понемногу возвращалось, и физиономия Бойни обрела относительно нормальные очертания. Разряд бластера оставил на зеленоватом черепе родианца глубокую борозду. Рана лоснилась от свеженамазанной бакты, но Коул усомнился, что эта чудодейственное вещество тут поможет.

Вспышкой вернулась память. Он дернулся и попробовал встать.

— Тише, капитан, — слабым дребезжащим голосом сказал Бойни. — Погодите немного.

Коул не удостоил ценный совет вниманием. Он толчком поднялся на ноги — и немедленно повалился лицом в пол. Пол был отнюдь не мягким. В носу что-то хрустнуло, и струйка крови залила усы и нижнюю губу.

Тогда он пополз. Подтягиваясь, упираясь непослушными локтями, он потащил себя туда, где неподвижно лежала Релла. Он вытянул руку и слегка коснулся ее лица кончиками пальцев. Его пронзило холодом.

— Она мертва, капитан, — оказывается, Бойни уже снова оказался рядом. И когда успел?

— Она мертва, — севшим от боли голосом повторил родианец. — Когда я очухался, было уже ничего не поделать.

Коул упрямо прополз последний метр. Правой рукой он обнял ее за плечи, подтащил к себе и беззвучно заплакал. Он не знал, сколько он так просидел.

— Ты должна была вернуться, — повторял он, когда слезы не так сильно душили его. Где-то далеко, в самом дальнем уголке его горя, маячила трясущаяся морда Хавака.

Потом он очнулся и зло посмотрел на Бойни.

— Лучше бы ты дал мне умереть.

Бойни, конечно же, предвидел эту вспышку.

— Если бы вы умирали, капитан, то у меня была бы такая возможность, — он оттянул край рубашки Коула. Под рубашкой был толстый бронежилет. Коул действительно совсем забыл о нем. — Жилет поглотил большую часть заряда, но без внутренних повреждений не обошлось, — он покосился на изодранное в лохмотья бедро Коула, потом наклонился, чтобы осмотреть рану на лбу. — А с прочими вашими ранами я сделал все, что мог.

Коул пощупал лоб. Выстрел из бластера Реллы спалил все волосы на правой части головы и оставил ему столь же глубокую и рваную рану, что и у Бойни.

— Где ты откопал…

— Аптечку я нашел в ящике у двери. Пластырь с бактой на пару месяцев просрочен, но, возможно, он поможет нам продержаться.

Коул вытер рукой нос, неровно вздохнул.

— А твоя башка…

— Перелом и ожег. Но я накачался теми же обезболивающими, что ввел вам. Чуть было через край не хватил. Но зато я теперь вижу только одного капитана Коула.

Коул все-таки умудрился перевести себя в сидячее положение и оглядел комнату. Человек, которого он застрелил, лежал на полу лицом вверх, именно там, где его достал выстрел. Больше в комнате ничего особенного не наблюдалось. Он снова сфокусировал взгляд на Бойни. Со второй попытки ему это удалось.

— Почему они нас не прикончили?

— Всего этого не должно было случится. Хавак ударился в панику.

Коул немного подумал.

— Нет. Джедаи вышли на наш след. Он хочет, чтобы они нас нашли, — он немного помолчал и добавил: — Но он же не такой дурак, чтобы думать, что я буду молчать из-за каких-то там мифических соображений профессиональной чести.

— Готов поспорить, он в курсе, что вы не предадите Скачка и остальных.

Коул медленно кивнул.

— Хавак меня верно раскусил. Но он еще пожалеет, что не убил меня, когда ему представилась такая возможность, — с заметным усилием, он встал на колени. — В пакгаузе кто-нибудь еще есть?

— Только запертые в коридоре таможенники. Грузовой отсек пуст.

Коул протянул родианцу руку.

— Помоги мне встать.

Когда Бойни потянул его вверх, Коула хорошо передернуло. Очень осторожно он оперся на левую ногу и чуть не рухнул.

— Похоже, без костыля я далеко не уйду, — сквозь зубы проговорил он.

— Сейчас я вас чем-нибудь подопру, капитан, — сказал Бойни.

Коул продолжал балансировать на здоровой ноге. Учитывая, что стены и пол почему-то ходили ходуном, это было не так-то легко. Он боялся, что не выдержит, если еще раз увидит мертвое лицо Реллы, но он заставил себя посмотреть вниз.

— Некоторые из нас рождаются, чтобы их предали, — прошептал он. — Я не смогу вернуть тебя, Релла, но я сделаю все, что смогу, чтобы отомстить за тебя.

Опираясь на костыль, который Бойни соорудил ему из обрезка трубы и металлопластовой перекладины, подбитой чем-то мягким, Коул поковылял вслед за родианцем в коридор. Связанные и ослепленные таможенники в коридоре вряд ли даже осознавали их присутствие. Инспекторша, которой Бойни сделал укол, все еще была без сознания.

В большом помещении у входа стоял шум идущих на посадку или на взлет кораблей, хотя наружные откатные двери были закрыты. Грависани по-прежнему парили в метре от посыпанного опилками пола, и все было по большей части именно так, как запомнилось Коулу.

Бойни пару секунд изучал обстановку, потом подошел к центру помещения, в двух метрах от передних саней.

— Здесь стоял ящик, — сказал он. Коул присмотрелся к следам на опилках.

— Для ящика с оружием, пожалуй, великоват.

Оглядевшись по сторонам, они оба одновременно заметили голопроектор — кто-то оставил его на втянутой опорной лапе грависаней. Бойни добрался до него первым, поставил на пустые сани и включил. Коул подковылял поближе. Проектор принялся прокручивать хранящиеся в его памяти изображения.

— Зал конференции, — прокомментировал Коул изображение величественного здания с округлой крышей.

Бойни дождался, пока изображения пойдут по второму кругу, и остановил проектор на изображении зеленого холма и четырех ведущих к зданию конференции аллеях.

— Удобная позиция на крышах, которые мы уже видели, — сказал он, прокручивая изображение назад. — Хавак собирается напасть на Валорума до того, как тот доберется до зала.

Коул задумчиво подергал то, что осталось от его бороды. Потом ткнул пальцем в голопроектор.

— Он бы не забыл эту штуку просто по рассеянности. Он хотел, чтобы ее нашли.

Бойни вдруг, нагнулся и полез под сани.

— Здесь есть еще кое-что забытое. Тоже, наверное, нарочно, — сказал он, выкарабкиваясь из-под саней.

Коул прищурился, разглядывая продолговатый цилиндр, который нашел Бойни.

— Ограничительный блок?

— Но очень необычной модификации, — Бойни поднес цилиндр поближе к глазам. — Он похож на те, по которым мы палили, когда отстреливались от дроидов-охранников на «Доходе». Но этот предназначен для более сложного дроида. Возможно, для боевой модели.

— Так. Значит, у Хавака есть дроид, — размышлял вслух Коул, оглядывая пол. — Может, дроид и был в ящике? Или этот болт предназначен для группы дроидов?

Бойни изобразил на своем окровавленном лице глубокое сомнение.

— Дроиды на службе «Невидимого фронта»? Да быть не может! — он снова принялся изучать блок. — Одно я могу сказать наверняка, капитан. Эта штука уже побывала на дроиде. Тут видны следы инструментов, которыми его отсоединяли.

Коул взял блок и сжал его в кулаке.

— Я предупредил Хавака, что кто-то из «Невидимого фронта» стукнул приставам о наших планах нападения на «Доход». Предположим, что при планировании этой операции он решил предпринять особые меры предосторожности, — Коул поднял глаза на Бойни. — Хавак говорил, что «Фронт» заманил джедаев на Асмеру. Это может означать, что попытка покушения на Валорума на Корусканте была только уловкой, чтобы отвлечь внимание от Эриаду.

— Ну, — неуверенно согласился Бойни. Коул покосился на голопроектор.

— Хавак оставил здесь нас и проектор, чтоб нас взяли тепленькими, — он зло усмехнулся. — Бойни, я не знаю, как Хавак собирается это сделать, но я знаю, что он задумал.

— Капитан? — родианец был совершенно сбит с толку. Судя по глазам, даже озаботился, не начинает ли сказываться ранение в голову на рассудке его капитана.

Коул засунул ограничительный блок в нагрудный карман и похромал к коридору. Бойни догнал его и махнул рукой на голопроектор.

— Так может, мне хотя бы уничтожить эту штуку?

Коул покачал головой.

— Спрячь его на виду, как это сделал Хавак. Единственный способ достать его, это заставить всех прочих гоняться за собственными хвостами.

Валорум, Сэи Тария и прочие члены делегации Корусканта ждали прибытия дипломатического кортежа, который должен был их доставить к месту проведения конференции. Они стояли у главного входа резиденции заместителя губернатора Таркина красочной нарядной толпой. Чего нельзя было сказать о работниках безопасности, которых было чуть ли не столько же, сколько и дипломатов.

— Надеюсь, пребывание у нас доставило вам удовольствие? — говорил Таркин Валоруму.

— Огромное удовольствие, — отвечал Валорум. — Позвольте мне оказать вам ответное гостеприимство, когда вам доведется посетить Корускант.

Таркин растянул губы в улыбке.

— Канцлер, я лелею надежду, что в один прекрасный день Корускант станет моим вторым домом. Как и все Центральные миры — от Корусканта до Алдераана.

— Уверен, так оно и будет, — вежливо ответил Валорум.

К ним подошел капитан гвардейцев Сената с дюралевой пластинкой в руке. Вместо традиционного церемониального ружья, на плече у него висел вполне современный бластер.

— Мы получили маршрут кортежа, верховный канцлер, — сказал он.

— Разрешите взглянуть? — вытянул шею Таркин.

Гвардеец взглядом испросил разрешения у Валорума.

— Дайте ему посмотреть.

Таркин стал разглядывать пластинку.

— Кружной маршрут, — прокомментировал он, — возможно, даже излишне. Но мы не рискуем опоздать в зал конференции, — он взглянул на подъездную дорогу к особняку. — Губернатор должен появиться здесь с минуты на минуту. Тогда мы сможем выехать.

Таркин хотел еще что-то добавить, когда на дороге вдруг возник двухместный гравицикл, и устремился прямо к. ним.

— Что еще? — недовольно спросил Таркин, когда гравицикл резко остановился перед ними.

Ади Галлия и Сэзи Тийн подошли к Валоруму. Традиционных плащей джедаев на них почему-то не было. Тийн заговорил.

— Верховный канцлер, положение осложнилось. У нас есть подтверждения тому, что убийцам, которых нанял «Невидимый фронт», удалось обойти систему безопасности Эриаду. Куай-Гон Джинн и еще несколько джедаев отправились в космопорт в надежде задержать их.

— Теперь угроза вашей жизни совершенно реальна, верховный канцлер, — веско добавила Ади Галлия.

Валорум наморщил лоб и глубоко задумался.

— Найдите их, — сказал он наконец. — Я не стану переносить конференцию.

Тийн и Ади кивнули.

— Теперь вы разрешите нам сопровождать вас? — спросил Тийн.

— Нет, — решительно сказал Валорум. — Нужно сохранять видимость спокойствия.

Ади неодобрительно посмотрела на него.

— Тогда, по крайней мере, дайте согласие укрыть вашу машину защитным полем!

— Я категорически настаиваю на этом, — встрял Таркин. — Это долг Эриаду — позаботиться о том, чтобы вам не было нанесено ни какого вреда!

Валорум весьма неохотно кивнул.

— Только до тех пор, пока мы не доберемся до здания, в котором будет проходить конференция.

Таркин вдруг побагровел от гнева и повернулся на каблуках к группе сотрудников службы безопасности Эриаду, стоявший позади него.

— Смотрите, чтобы улицы были пусты! Хватайте каждого, кто покажется вам подозрительным! И не беспокойтесь о формальностях — делайте все, что будет необходимо!

Когда Куай-Гон, Оби-Ван, Вержер и Ки-Ади-Мунди добрались до таможенного пакгауза, агенты безопасности Эриаду были уже там.

Один из агентов наводил сканирующее устройство на караван из нескольких грависаней, все еще висевший на приличной высоте, и уз кие грузовые контейнеры. Люки в контейнерах были открыты, и было видно, что они пусты. Неподалеку допрашивали группу разъяренных таможенников.

Из слабо освещенного коридора вышел командир подразделения службы безопасности — в штатском. За ним шли два насекомообразных двуногих существа, покрытые зеленоватыми хитиновыми пластинами, с большими черными глазами, гребнями на макушках и беззубыми ртами.

Куай-Гон заметил, как его верный падаван, увидев инсектоидов, разинул рот.

— Верпин, — пояснил он незадачливому ученику. — У них в груди есть орган, который позволяет им общаться при помощи радиоволн. Но они способны и говорить на общегалактическом, с помощью искусственных переводчиков. Благодаря своей обостренной чувствительности они блистательно справляются с тонкой работой.

— Верпин… — Оби-Ван пораженно тряхнул головой.

Командир подразделения увидел джедаев и направился к ним. Пара насекомообразных принялась тщательно исследовать посыпанный опилками пол.

Куай-Гон назвался сам и представил остальных.

— У нас тут двое убитых людей в задней комнате, — сказал командир, подобрав челюсть, которая у него при виде Вержер отвисла не хуже, чем у Оби-Вана при виде следопытов верпинов. — Мужчина и женщина. Оба убиты из бластера с близкого расстояния, но из разного оружия. Судя по пятнам окалины на полу и стенах, огонь велся на полной мощности бластеров. Пятна крови на полу говорят о том, что, по крайней мере, один из тех, кому удалось уйти, был родианец. Из аптечки пропало несколько упаковок пластыря с бактой, синтоп-лоть и тьма знает что еще. Ждем результатов анализа отпечатков пальцев и ладоней.

— Напарник капитана Коула — родианец, — сказал Куай-Гон.

Командир сделал отметку у себя в деке и указал на таможенников.

— Их захватили врасплох. Там было не меньше восьми нападающих, в основном — люди, но были и четверо никто, и пара битхов. После этого их засунули в коридор, так что к этому они мало, что могут добавить. Но вон та женщина — это главный инспектор таможенного корабля, который захватили террористы. Она опознала убитую в задней комнате, как капитана кореллианского фрахтовика. Она все еще не совсем пришла в себя после оглушающей инъекции, но она говорит, что видела и родианца, а также, возможно, готала и пару людей мужского пола. Похоже, все, кто покидал этот пакгауз, делали это через заднюю дверь, которая ведет на служебную дорогу космопорта. Мы предполагаем, что они отправились на флаерах и скиммерах.

Командир шагнул к центру помещения и обвел его рукой.

— Здесь практически все оставлено так, как было, когда мы пришли. Кроме одного устройства, которое мы обнаружили под грависанями.

Куай-Гон и остальные джедаи проследили за его пальцем, указующим на портативный голопроектор, установленный на упаковочном ящике.

— Коул кто угодно, но только не растяпа, — сказал Куай-Гон.

— Нам тоже пришло в голову, что это было сделано нарочно. Но, как известно, даже профессионалам свойственно иногда ошибаться.

Командир шагнул к проектору и собирался его включить, но тут вмешался один из его помощников.

— Командир, верпины говорят, что обнаружили следы присутствия более дюжины существ, несколько из которых появились из этих длинных контейнеров. В какой-то момент большинство из них собралось вот здесь. На этом месте, должно быть, стоял ящик. Возможно, они изучали изображения, которые демонстрировал голопроектор. Среди них был готал, он тоже вылез из контейнера. Они обнаружили клочья меха в предпоследнем из контейнеров и вон там, на полу, в большом количестве.

— Борьба? — коротко спросил командир.

— Возможно, командир. Готалам свойственно терять шерсть, когда они пугаются или волнуются.

— Что могло испугать его?

— Нет сведений, командир. Командир поднял глаза от деки.

— Что-нибудь еще?

— Следы на полу ведут в заднюю комнату и обратно. Одна пара определенно принадлежит родианцу. Кровь в задней комнате объясняет, почему родианец шел так неуверенно, когда возвращался сюда. Тот, кто возвращался вместе с ним, тоже не слишком хорошо себя чувствовал, судя по тому, что при ходьбе он опирался на импровизированный костыль из обрезка трубы. Следы этих двоих здесь повсюду. Родианец нашел что-то под грависанями, но мы не можем сказать, что это могло быть. Разве что, голопроектор. Следы заставляют предположить, что эти двое тоже ушли отсюда через заднюю дверь, как и все остальные, но пошли пешком, по крайней мере, до остановки общественного транспорта на углу.

Командир закончил делать пометки у себя в деке и посмотрел на Куай-Гона.

— Все это вам что-нибудь говорит? Может, вас осенило?

— Капитан Коул, родианец и женщина подверглись неожиданному нападению в задней комнате.

— Нападению? Со стороны Хавака?

Куай-Гон кивнул.

— Хавак думал, что все трое мертвы?

— Нет. Он рассчитывал, что мы найдем Коула и родианца живыми.

— Зачем бы ему так рисковать? — спросил командир.

Куай-Гон посмотрел ему в глаза.

— Затем, что он хотел сбить нас со следа.

Командир задумчиво почесал затылок. Оби-Ван пододвинул голопроектор.

— Посмотрим, что нам уготовано.

Глава 29

Скачок осторожно выглянул через маленькую дверцу, которая вела на крышу явочного дома «Невидимого фронта» в южной части города. Патрульная машина появилась откуда-то с юга, прошла на низкой высоте над крышами и направилась дальше, в сторону места проведения конференции.

— Точно по расписанию, — удовлетворенно сообщил он пятерым бойцам, которые сгрудились на лестнице. — У нас есть десять минут.

Готал протиснулся мимо него и резво поскакал по крыше. Его витые рожки подергивались, словно старались уловить худые либо добрые предзнаменования в душном воздухе.

Отбежав метров на пять от выхода на крышу, готал жестами просигналил Скачку, что все чисто, и скрылся за первым из покатых куполов, которые надо было пройти, прежде чем они доберутся до места, откуда будет открываться вид на конференц-зал.

Скачок и остальные поспешили на крышу, огибая тот самый купол, за которым исчез готал. На бедре у Скачка висел вибронож в ножнах, а на запястье был закреплен портативный ракетомет. У остальных тоже были при себе и бластеры, и оружие ближнего боя.

За первым куполом им открылась сильно пересеченная местность: округлые холмы куполов, отвесные пики, а между ними — узкие ущелья и мелкие овраги. И среди всего этого были разбросаны рощицы восьмиугольных башен, остроконечных шпилей и приемных антенн.

Скачку, правда, пришло в голову другое сравнение — все эти шишковатые купола, по его мнению, напоминали колпаки, которыми накрывают в ресторанах горячие блюда. Словно попал на кухню к гигантам, подумал он.

Некоторые здания венчали длинные полуцилиндрические своды, но были здесь и двускатные крыши, крытые черепицей. Маленькие домики с крошечными окнами подарили им несколько простых горизонтальных участков пути.

Вслед за готалом они продвигались быстро, но без лишней спешки, протискиваясь сквозь узкие щели, преодолевая предательские карнизы и запрыгивая на более высокие участки этой кровельной страны. Маскировочные костюмы успешно подстраивались под серую черепицу, красный кирпич и цвета, которые уже почти полностью вылиняли от кислотных дождей.

Они вскарабкались на очередную крышу и спустились во впадину, образованную четырьмя смежными куполами. Обогнув один из них, они впервые смогли без помех разглядеть здание конференц-зала. К востоку от купола тянулась гряда холмов, окутанная дымкой смога. Далеко на севере широкая река впадала в узкую губу залива.

От последнего купола, который возвышался над перекрестком, где две улицы сливались в широкий бульвар, ведущий к конференц-залу, их отделяла теперь только долгая прогулка по плоской крыше.

Они уже были на полпути, когда внизу, на улице раздался какой-то шум. С великим трудом преодолев свой страх высоты, Скачок под полз к краю крыши и осторожно посмотрел вниз. Наряды полиции направляли в объезд наземный транспорт и разгоняли зевак, собравшихся в надежде поглазеть на важных персон.

В доме напротив люди задергивали шторы и закрывали ставни. С медленно курсирующих над дорогой флаеров раздавались трубные предупреждения на полудюжине языков, обещающие страшные кары тому, кого поймают на крыше или в закрытых зонах у здания конференции.