Пропустив ее тираду мимо ушей, Кейл спокойно сказал:
      – Ты останешься здесь, но тебя будут охранять. Ведь ты заложница. Ты наш ключик от двери тюремной камеры Джона Митчелла. Постарайся не придумывать новых планов побега и не пытайся никого очаровывать, особенно того, кто, по-твоему, поможет тебе сбежать. Даже не рассчитывай, в долине никто не осмелится оказать тебе подобную помощь.
      – Ненавижу тебя! – произнесла Хлоя сдавленным шепотом, и Кейлу почему-то стало ее жалко.
      – Я ни в чем не виню тебя, принцесса. Так получилось. Прошу понять меня правильно.
      Хлоя отвернулась. Скрестив на груди руки и силясь не дать выход своему гневу, она проговорила голосом прорицательницы:
      – Настанет день, Кейл, и ты пожалеешь о том, что делаешь.
      О, черт, ну почему ему сейчас так плохо? Он же предупреждал ее, то есть не делал тайны из своих намерений.
      – Надеюсь, – хрипло произнес Кейл и кивнул.
      Преодолев ее сопротивление, он поднял ее со стула и впился в нее губами. Поцелуй длился, пока оба не стали задыхаться. Хлоя вся обмякла, и со стоном повисла у него на шее. На Кейла опять накатила волна желания, и, чтобы окончательно не потерять голову, он поспешно отстранился от нее.
      – Черт возьми! – хрипло зашептал он. – Если Митчелл все это задумал, чтобы погубить меня, он не мог придумать ничего лучше. Ты настоящая колдунья, Хлоя Митчелл! И зачем только я повстречался с тобой!
      Он ушел, а Хлоя осталась стоять на крыльце. Рядом, прислонившись спиной к столбу навеса, возвышался Морт Дженкинс. Она не заплакала. Не проронила ни слезинки даже тогда, когда Кейл приказал Дженкинсу: «Пленницу в случае попытки к побегу привязать к дереву».
      В глазах Хлои отражались осуждение и упрек. Кейл ощутил горечь сомнений: правильно ли он поступил, похитив племянницу Джона Митчелла?

* * *

      Жаркий сухой ветер гонял по главной улице Сан-Суйо клубы пыли. Рабочий день был в самом разгаре. Конные повозки с грохотом катили в разные стороны, спешили по своим делам пешеходы. Дощатые тротуары были запружены людьми.
      – Похоже, город растет как на дрожжах, – лениво заметил Чейн Лоутон.
      – Это точно, – согласно кивнул Кейл и качнулся назад, балансируя на задних ножках кресла. Он разглядывал улицу из-под полей шляпы.
      Они сидели на открытом воздухе перед гостиницей в конце главной улицы города. Обитателями заведения были в основном ковбои. Гостиницу окружало несколько кабачков-салунов. Салун «Две собаки» находился по одну сторону от заведения под названием «Крузен-хаус», а «Серебряный башмачок» – по другую. На противоположной стороне улицы располагался «Золотой поясок».
      Всего в Сан-Суйо насчитывалось семнадцать салунов, четыре гостиницы, два пансиона и один банк. В разных концах городка имелись шорная мастерская, универсальный магазин, оружейная мастерская, а также почта и телеграф.
      Кейл надвинул шляпу на глаза и сделал вид, что спит. Вряд ли кому пришло бы в голову обратить внимание на одного из многочисленных ковбоев, наводнивших в последнее время город, усталых и запылившихся от дальней дороги. Внешне он ничем не отличался от них. Такая же потрепанная шляпа, такой же шейный платок, способный надежно укрыть лицо от летящей в глаза дорожной пыли, револьвер на бедре. Как и Чейн Лоутон, Кейл, ни дать ни взять, типичный ковбой, из тех, что перегоняют гурты скота, наезжая в город на несколько дней в поисках выпивки и женщин.
      – Вон Драйден! – шепнул Чейн.
      Он переменил позу и положил ноги на перила крыльца. Стул под ним заскрипел.
      Уэйд Драйден вышел из «Серебряного башмачка» и, перейдя улицу, скрылся за дверью другого салуна. Кейл узнал его, когда тот появился перед ним в полный рост, выйдя из-за стоявшего неподалеку фургона.
      Словно острым ножом, ненависть к этому человеку полоснула Кейла, но он заставил себя разжать кулаки. Он не забыл, как выглядит Драйден, как не забыл, какие грехи на совести этого мерзавца. Время от времени воспоминания представали перед Кейлом так ярко, будто все случилось только вчера.
      Ему вспомнился его собственный страх, вспомнились злобные издевки тех, кто безжалостно опутал его колючей проволокой, в то время как Драйден молча наблюдал за происходящим. Он никак не отреагировал на слова одного из бандитов, когда тот предложил, что куда проще было бы угостить Кейла пулей.
      Кейл не забыл застывшей в глазах Драйдена злобы, того, как равнодушно отвернулся мерзавец, оставляя свою жертву на произвол судьбы.
      – На вид все тот же негодяй, что и был, верно? – заметил Лоутон. – Интересно, что женщины находят в этом ублюдке?
      – Скорее всего то, чего бы им хотелось, – ответил Кейл и вытащил из кармана жилета кисет.
      Затем, не глядя, ловко соорудил самокрутку, продолжая наблюдать за улицей и думать о своем.
      Драйден шагал по жизни с самоуверенным высокомерием человека, который ничего и никого не боится. Формально он был на стороне закона, однако в действительности все обстояло отнюдь не так. Он был партнером и верным помощником Джона Митчелла. Если случались убийство или поджог дома какой-нибудь несчастной семьи, у него всегда имелось железное алиби. У шерифа Мортона никогда не возникало к нему лишних вопросов – заяви Драйден даже, что в тот или иной день пил чай с самим президентом Америки, и его уверениям всегда верили.
      Жители Сан-Суйо предпочитали обходить его стороной. Это было заметно по настороженным взглядам, которыми его провожали, по резким, оскорбительным словам в его адрес, которые кое-кто решался послать ему вслед, когда Драйден отходил на достаточное расстояние.
      Кейл вспомнил, как Драйден публично оскорбил его, когда он после долгого отсутствия вернулся в Сан-Суйо. Причем повода для поношения не было никакого. Кейл жаждал свести старые счеты с негодяем, повинным в смерти его отца, – Джоном Митчеллом.
      Кейл обратился в окружной суд, обвиняя Джона Митчелла в незаконном захвате не принадлежавшей ему земли. Но вмешался Драйден, и дело мгновенно приняло скверный оборот. Слушание длилось всего несколько минут. Судья отказался дать делу ход, заявив Кейлу, что-де отсутствуют свидетельские показания, что Джон Митчелл захватил в свое пользование чужую собственность и что он имеет какое-либо отношение к случайной смерти Джошуа Хардина.
      Обозленный и оскорбленный до глубины души, Кейл отправился в салун, чтобы залить горе спиртным. Именно там Драйден и нашел его и тут же спровоцировал на ссору, вызвав на спор. Будь в тот день у Кейла с собой оружие, он непременно пристрелил бы Уэйда. В этом не было никаких сомнений. Он был, однако, безоружен, а убить безоружного на публике Драйден не мог, даже в таком городке, как Сан-Суйо.
      Что касается Джона Митчелла, то этот негодяй подал на Кейла в суд и отправил шерифа Мортона арестовать его за угрозы убить банкира. Такое необоснованное обвинение стоило Кейлу недели тюремного заключения. Затем его выпустили, предупредив, чтобы не смел даже носа показывать в Сан-Суйо.
      Тогда Митчелл, стоя у тюремной решетки, холодно заявил:
      – Здесь у тебя нет никакого будущего, Хардин. Я получил в собственность ранчо твоего отца строго по закону. Он был мне должен.
      Голос Кейла зазвенел от ярости:
      – Я тебе тоже кое-что должен, Митчелл! Дело еще не кончено. Ты украл нашу землю и убил моего отца. Пусть даже не сам выпустил в него пулю!
      – Да я получил вашу землю! И я не имею никакого отношения к мародерам, которые угнали ваш скот и подожгли дом. Это совсем другой случай, он не связан с нашими делами – моим и Джошуа Хардина.
      – Лжешь! И я тебе это докажу. Наша земля не единственная, которой ты завладел обманным путем. Ты строишь дом на песке, Митчелл, и ему не стоять вечно!
      – Не заставляй меня пожалеть о том, что я не позволил Драйдену пристрелить тебя! – гневно выкрикнул Митчелл. – Я не хочу кровопролития. Послушайся лучше моего совета и убирайся из города, пока не лишился жизни, как твой отец!
      – Все не так просто, – спокойно ответил Кейл, глядя в потемневшие от злобы глаза Митчелла. – Я не успокоюсь, пока не засажу тебя туда, где нахожусь сейчас!
      Сразу после освобождения Кейл отправил телеграмму в Нью-Йорк, в которой сообщил деду, что вернется к нему не скоро. После чего, прихватив револьвер, ускакал туда, где когда-то стоял отцовский дом. Развалины уже успели зарасти травой, однако были еще вполне различимы. У реки, где Кейл в детстве любил купаться, безмятежно пасся скот. Могилу матери удалось найти. На сером камне он прочитал ее имя и дату смерти. После тех страшных событий безутешные в своем горе родственники и оставшийся сиротой Кейл перевезли тело Джоша Хардина в Нью-Йорк. Долго Кейл отказывался верить, что отца больше нет в живых. Ему казалось, что тот по-прежнему живет на земле, которую так любил и из-за которой принял смерть.
      После того как Кейл покинул место, где когда-то прошло его детство, случилось так, что он оказался неподалеку от ранчо Теда Тайлера. Он услышал звуки выстрелов и увидел объятый пламенем дом. Чудом оставшись в живых, Кейл после того, как ему посчастливилось вырваться из рук Драйдена и его головорезов, стал тщательно обдумывать план своих действий. Его враги были уверены, что он мертв, ведь шансов выжить у Кейла не оставалось. Лишь немногим удалось остаться в живых после налетов Драйдена со своими подручными. Если бы лошадь, к которой привязали Кейла, не остановилась, налетев на колючую проволоку, он бы наверняка погиб. По чистой случайности ржание изувеченного животного привлекло внимание Шорти, который поспешил посмотреть, в чем дело. Он спас юношу и с трудом выходил.
      Лежа на спине в сырой пещере, Кейл поклялся, чего бы это ему ни стоило, добиться, чтобы Митчелл получил по заслугам. За ним числится долг, и он непременно вернет его Митчеллу и Драйдену. Он сделает все для того, чтобы любой ценой, даже ценой собственной жизни, покарать мерзавцев. На этот раз он не даст промаха. В ту ночь, когда смертельно ранили его отца, он был слишком напуган и не смог навести револьвер на убийцу. Теперь же он сделает все как надо, и рука его не дрогнет. Ничто не в силах помешать ему отомстить убийцам.
      Чейн Лоутон досадливо крякнул и, скрипя стулом, сполз чуть ниже на сиденье.
      – У этого Драйдена чертовски наглый и самоуверенный вид! Как ты считаешь, Кейл?
      – Верно. Но это потому, что он не знает, что дни его сочтены, – ответил Кейл, наблюдая за тем, как Уэйд Драйден входит в «Серебряный башмачок».
      Выждав пару минут, он посмотрел на Лоутона. Тот согласно кивнул.
      Они встали, оттолкнув стулья, и тоже вошли внутрь «Башмачка».
      В помещении плавал густой сигарный дым. Опилки, рассыпанные по всему полу, производили такое впечатление, будто здесь сто лет не убирали. За стойкой бара сидели посетители. Потягивая пиво и виски, они разговаривали или делали и то и другое одновременно. За несколькими столиками шла оживленная игра в покер. У стены притулилось разбитое пианино. Инструмент стоял как раз под картиной, изображавшей юную леди, достигшую брачного возраста. Художник наделил ее щедрыми формами, но зато оставил без всякой одежды. В холсте зияло несколько пулевых отверстий, сосредоточенных в неком стратегически важном месте.
      Направляясь к соседнему с картиной столику, Лоутон проводил шедевр живописи задумчивым взглядом, а затем повернулся к Кейлу:
      – Что разузнал Шорти, отправившись вслед за Мортоном?
      – С Мортоном вместе был целый отряд, только рейнджеров среди них не было. Митчелл вряд ли стал бы вызывать рейнджеров. Не та ситуация. Ведь этим парням, скажу тебе, палец в рот не клади. Если им кажется, что дело нечисто, они тут же начинают повсюду совать нос.
      – Жаль, что здесь не появились рейнджеры, чтобы проверить делишки Митчелла. Наверняка против нашего хапуги нашлись бы веские обвинения.
      – Я и сам когда-то пытался это сделать. Мои доказательства были признаны недостаточными, – сказал Кейл и поднес к губам кружку с пивом.
      Сделав глоток, он посмотрел в сторону Драйдена.
      Главный подручный Митчелла сидел в обнимку с какой-то девицей и, склонившись к ней, что-то шептал. Смешное наверное, потому что жрица любви заливалась веселым смехом. Драйден притянул ее к себе. В следующее мгновение девушка кивнула, и они с Драйденом, пройдя через весь зал, стали подниматься по лестнице на второй этаж.
      – Если то, что я о нем слышал, правда, – усмехнулся Чейн Лоутон, – то он там недолго задержится.
      Кейл улыбнулся, посмотрев вслед Драйдену и его девице.
      – А что ты о нем слышал?
      – Да разное говорят, – рассмеялся Чейн. – Кроме того, что постель девиц из салуна он покидает чересчур быстро, я слышал, что у Драйдена уйма врагов. В этом городе найдется немало желающих всадить пулю в этого ублюдка. Слишком многим он тут насолил, слишком многих против себя настроил. Небось, считает, что, если он партнер Джона Митчелла, ему все дозволено.
      – Похоже на то. Пока никому не удалось с ним справиться.
      – Это верно. Он всем до смерти надоел. Да и Митчелл давно осточертел. Но их все боятся, поэтому и помалкивают. У тех, кто на них жалуется, сразу сгорает дом или скот угоняют, а землю отбирают по суду.
      – Сколько сейчас людей у Митчелла в подчинении? – спросил Кейл и снова отпил из кружки.
      – Если спрашиваешь про его головорезов, то их у него человек тридцать. Эти бездельники ничем не занимаются, только слоняются повсюду с наглым видом, но стоит делу дойти до поджога или травли урожая, так они тут как тут, – Лицо Лоутона помрачнело. – Мне доводилось видеть, что они творят, и, хотя это не касалось меня лично или моих близких, я сразу понял, что эти ублюдки мне не по нутру.
      Кейл согласно кивнул:
      – Помнится, ты сказал мне, что ни за что не станешь вмешиваться в чужие дела, но, похоже, все-таки готов при случае ввязаться в драку. У меня возникло подозрение, что твои взгляды изменились после того, как у отца одной симпатичной белокурой особы по приказу Митчелла спалили дом.
      Лоутон слегка покраснел.
      – Может, и так. Твоя догадка близка к истине.
      – Надеюсь, – согласился Кейл и огляделся по сторонам.
      Он не спрашивал Чейна о том, почему тот без особой на то причины согласился вместе с ним отправиться в Сан-Суйо. Возможно, из праздного любопытства. Кейл не раз замечал, какие взгляды Лоутон бросал в сторону Дианы Уинтерс и как Диана, оказываясь по соседству с Чейном, делала вид, будто не замечает Лоутона. Чейн явно неравнодушен к Диане, и потому Кейл отвергал заигрывания девушки с ним.
      Одним глотком Кейл допил пиво, затем встал и вытащил из кармана жилета лист бумаги.
      – Вот письмо для Митчелла. Как только я вернусь из суда, мы отправим его по почте.
      – Визит в суд станет чистой формальностью. Иначе и быть не может.
      – Согласен. Поэтому не своди глаз с Драйдена. Не хотелось, чтобы он понял, кого мы собрались навестить. Если увидишь, что он уходит, сделай все возможное, чтобы сбить его с толку.
      Лоутон кивнул и усмехнулся.
      – Сделаем как надо!
      Кейл ничуть в этом не сомневался. Чейну Лоутону что ни поручи, он наверняка справится, и притом наилучшим образом. Проследить за Драйденом ему будет вовсе не сложно. Главное, чтобы он сам справился со своим делом.
      Выйдя из салуна, Кейл зашагал в направлении Мейн-стрит – центральной улицы города. Его тотчас обдало волной раскаленного воздуха. Всюду пыль столбом, многочисленные всадники и повозки. Кейл еле удержался от желания натянуть на лицо до самых глаз шейный платок, чтобы прикрыть от вездесущей пыли нос и рот. Когда он добрался до каменного здания суда, располагавшегося в северной части города, рубашка его уже была мокрой от пота, а лицо покрывал толстый слой пыли.
      Кейл остановился, вытер лицо рукавом, открыл дверь и вошел внутрь. В помещении было чуть прохладнее. За конторкой, заваленной массивными гроссбухами и грудами перевязанных бечевкой документов, стоял мужчина. Когда до его слуха донеслись шаги посетителя, клерк поднял глаза от бумаг.
      – Чем могу служить? – поинтересовался он.
      – Мне нужно посмотреть кое-какие старые судебные дела.
      – Какой давности?
      – Пятнадцатилетней.
      – Пятнадцатилетней давности?! – повторил клерк, словно не верил собственным ушам. – И зачем вам понадобилась такая древность?
      – Это мое дело, – ответил Кейл и строго посмотрел на хранителя документов. Затем устрашающим тоном добавил: – Лишние вопросы не всегда идут на пользу здоровью.
      И без того бледное лицо клерка сделалось белым как мел. Однако он стал белее снега, услышав, какое именно дело ему надлежит отыскать.
      – Вы, наверное, не слишком дорожите собственной жизнью, сэр, – дрожащим голосом сообщил клерк, вернувшись из архива с толстенной папкой. – Смотрите ее сами. Я не хочу иметь к этому никакого отношения.
      Кейл развязал тесемки, перевернул обложку, на которой стояла надпись: «Округ Сан-Саба, 1864 год». От его прикосновения в воздух взметнулась пыль. Он перевел взгляд на перепуганного клерка.
      – Мне нужна и конторская книга за этот год, а также все документы коммерческих сделок, которые есть в архиве, начиная с января. Кстати, советую вам забыть, что вы меня видели. Мне неприятно даже думать, что может произойти с тем, кто не прислушается к моей рекомендации.
      Припугнуть клерка оказалось гораздо проще, чем Хлою Митчелл. Все время, пока Кейл изучал документы, тот не проронил ни слова.

Глава 14