Глава 24

Салун Джерси Лилли, где судья Рой Бин пребывал независимо от того, началась судебная сессия или нет, ничем не отличался от прочих салунов, если не считать скамьи подсудимых. Однако сам Бин отнюдь не выглядел типичным судьей. В частности, он был так толст, что мог застегнуть лишь верхнюю пуговицу жилета, об остальных нечего было и думать.

На вид ему было лет семьдесят. Налитые кровью глаза свидетельствовали о пристрастии к рому, а следы от веревки на шее — о том, что в прошлом Бину пришлось иметь дело с толпой линчевателей.

Кейси была слишком расстроена своим арестом, чтобы оценить, насколько не соответствовал причиненный салуну ущерб буйной ярости судьи Бина. Иначе бы она не удивилась, сообразив, что вся сцена была разыграна ради новой возможности взимать штрафы.

В большой комнате у одного из столов была сломана ножка. Один стул разбит о чью-то спину. Вот и все, не считая перебитых бутылок. И Кейси не могла припомнить, чтобы прошлым вечером видела еще какие-то разрушения, если только обломки не убрали. Впрочем, судя по всему, никаких попыток навести в помещении порядок не предпринималось.

И даже в этот ранний час возле стойки бара похмелялись дружки судьи, ожидая, что он поскорее закончит дело и присоединится к ним. Из того, что Кейси слышала, заключить можно было одно: даже во время судебной сессии, когда скамья подсудимых была полным-полна, выпивка скорее поощрялась, чем осуждалась.

Кстати, и теперь на столе у Бина рядом с судейским молотком стоял высокий стакан, полный рому. Никакого помоста для стола. Скамья подсудимых достаточно ясно указывала, что здесь находится суд, — так чего ради тратить лишние деньги на эти подмостки? Поменьше формальностей: даже бейлиф запросто пристроился на уголке стола со своей чашкой кофе, вместо того чтобы торчать навытяжку и блюсти тем самым достоинство суда.

В этот карикатурный зал судебных заседаний Кейси доставил один из судебных исполнителей. Демьен шел следом и хотел остаться возле нее, у стола судьи, но тот немедленно обратил на это внимание.

— Присядьте-ка, молодой человек. Я займусь вами, как только закончу дела с этой юной леди.

Кейси оцепенела, пораженная, что этот старый простофиля разгадал ее. Ведь никто другой этого не сумел! А старина Бин даже закудахтал от удовольствия, обрадованный тем, что так удивил Кейси.

— У меня острые глаза, мисс, — хвастливо заявил он. — Я всегда замечал и буду замечать хорошенькую девушку, какие бы дурацкие тряпки она на себя ни напялила. Должен, однако, заметить, что немногих видел перед собой в суде, — добавил он, и Кейси покраснела.

Подняв лохматые седые брови, судья снова обратился к Демьену:

— Почему вы до сих пор стоите здесь, сынок? Плохо слышите? — Я вот… с ней, — объяснил Демьен. — Готов заплатить штраф, так как нам надо спешить.

— Так бы и сказали, — живо откликнулся судья с алчным блеском в глазах. — За соучастие в разрушении частной собственности и нарушение тишины в общественном месте с вас сто долларов. Уплатите бейлифу.

— Сто долларов! — почти вскрикнула Кейси.

— У вас с этим проблемы, мисс? — угрожающим тоном обратился к ней судья.

У нее они, черт побери, были, но Демьен толкнул ее локтем в бок, напомнив, чтобы она оставила их при себе. Демьен отсчитал из пачки банкнот сто долларов и вручил их бейлифу. Тот немедленно передал судье, который без малейшего стеснения сунул деньги в собственный карман.

— Она может идти? — поинтересовался для ясности Демьен.

— Да-да, — нетерпеливо проговорил Бин, которому явно не терпелось выйти из роли судьи, поскольку карман был полон денег. — А почему вы платите штраф вместо нее? Вы ее муж?

— Нет.

— Адвокат?

— Нет.

— Но вы путешествуете вместе? Судя по виду Демьена, эти сугубо личные вопросы начинали его беспокоить, поэтому Кейси вмешалась:

— Мы разыскиваем человека, который совершил убийство далеко отсюда, на востоке страны. Намерены передать его в руки правосудия.

— Похвально, — кивнул Бин. — Если найдете этого убийцу, предоставьте это дело мне. Буду рад вздернуть его легко и просто. Но вы путешествуете вместе, а это говорит само за себя, не так ли, мисс? — добавил судья, сдвинув брови.

В ответ Кейси сдвинула свои.

— Говорит само за себя? На что вы намекаете, ваша честь?

— Совершенно очевидно, что вы оба живете во грехе, разъезжая только вдвоем, а я не могу потворствовать греху. Нет, сэр. Никогда не мог и никогда не стану. Однако рад сообщить, что это легко уладить. Властью, доверенной мне, объявляю вас мужем и женой, и да смилуется Господь над вашими душами. — Бин пристукнул молотком, прежде чем добавить:

— За совершение брачного обряда с вас еще пять долларов. Уплатите бейлифу, — Кейси утратила дар речи. Демьен заговорил было:

— Подождите минутку…

Судья перебил его:

— Уж не собираетесь ли вы, молодой человек, спорить со мной о чувстве долга и моральных обязанностях?

При этих словах Кейси выхватила из собственного кармана пятидолларовую бумажку, сунула ее бейлифу, ухватила Демьена под руку и быстро потащила за собой, пока оба не попали все в ту же вонючую тюремную камеру.

На крыльце Кейси замедлила шаг, потому что Демьен явно не желал идти с ней в ногу. Кейси не опомнилась еще от происшедшего и не сразу сообразила, что им надо спешить на поезд.

— То, что он там нес, не соответствует действительности? — спросил Демьен.

— Если вы намерены узнать, поженил ли он нас, то боюсь, что да.

— Ладно, только скажите — ведь это незаконно?

— Хотела бы надеяться, но-, к сожалению, он самый настоящий судья, утвержденный по закону.

— Кейси, подобные вещи так просто не делаются, — сердито возразил Демьен. — Обычно жениху и невесте тоже дают слово, чтобы получить их согласие.

Говорил Демьен с явной иронией, и Кейси вполне его понимала, но вынуждена была напомнить:

— Не во всех случаях. И не перед лицом той судебной власти, которой наделен Бин. Упрямый старый простофиля решил настоять на своем, и ничего тут нельзя поделать. Во всяком случае…

— Ну говорите же!

— Видите ли, мне кажется, мы волнуемся по пустякам.

— Я бы не назвал пустяками брак, пусть даже и скоропалительный.

— Да, разумеется, не стоит так говорить, но мы можем расторгнуть его так же легко, как и заключили. Для этого всего-навсего нужно обратиться к другому судье и объяснить, что сделал этот. А мы, конечно же, встретим какого-нибудь судью до того, как найдем Каррутерса, так что давайте поскорее смываться из этого чертова Лэнгтри, пока еще чего-нибудь скверного не случилось.

Демьен с легкостью согласился, они забрали лошадей и едва успели к поезду — тот уже давал свисток. Однако бейлифу судьи Бина ничего не стоило догнать их и даже задержать отправление. Он вернул Кейси пистолет, причем она подивилась, как это не заметила на этот раз его отсутствия: обычно без пистолета чувствовала себя полуголой. И еще бейлиф потребовал поставить подписи, подтверждающие их согласие на брак, для судейских протоколов.

Кейси было заупрямилась:

— А если мы не подпишем?

— Тогда я в соответствии с инструкциями препровожу вас обратно в суд, — заявил бейлиф.

Кейси взяла пистолет и вложила в кобуру. Решение зависело от нее: либо уступить, либо пинком столкнуть бейлифа с поезда.

Она склонялась к последнему, однако Демьен сказал:

— Ведь мы оба пришли к выводу, что это ничего не значит, так что подпишитесь, Кейси.

Он, пожалуй, был прав. И поскольку произнес ее имя вслух, она подписалась: Кейси Смит. Посмотрев на ее подпись, Демьен поставил свою: Демьен Джонс.

В конце концов надо было хоть чему-то улыбнуться, когда поезд отошел от этой чертовой дыры.

Глава 25

Кейси понимала, что дело это временное, и тем не менее мысль о бракосочетании с Демьеном причиняла ей мучительное беспокойство. Ему эта история была явно неприятна: в каждом городке, куда они попадали, Демьен прежде всего спрашивал, есть ли здесь судья, или интересовался, где его можно найти поблизости.

Кейси тоже была недовольна — главным образом тем, что такое важное дело свершилось за несколько секунд, без всякого ухаживания, предложения руки и брачного ложа. По какой-то нелепой причине именно к постели все время возвращались ее мысли.

Факт остается фактом: она может теперь заниматься любовью с Демъеном, и никто ее не осудит. Она об этом не просила. Все сделал пропитанный ромом судья. Так уж оно вышло, нелегко освоиться с пониманием такого порядка вещей, однако формальное решение о браке усилило любовное желание Кейси.

В городке под названием Сандерс Кейси снова испытала приступ страха, и это на время отвлекло ее от размышлений о странном браке. Она могла бы поклясться, что снова видела отца: он входил в один из домов, где сдавали меблированные комнаты. Правда, лица ясно не различила. Конечно, любой мог носить такую же одежду, что предпочитал Чендос. И Чендос вряд ли успел бы покрыть такое большое расстояние от Форт-Уэрта верхом на лошади, если только не ехал тем же поездом, что и Кейси с Демьеном. В вагоне для скота перевозили вместе с их лошадьми и других, но ни одна из них не была лошадью Чендоса, Кейси бы это заметила.

Позже в тот самый день Кейси и Демьен получили новые сведения. Всего лишь год назад на старой торговой дороге, в двух днях пути верхом от южной Тихоокеанской, появился молодой город. Железнодорожная ветка покуда туда не проложена, хоть и запланирована на ближайшее будущее, поскольку Калтерс — так назывался город — растет очень быстро. Там уже выстроено школьное здание, есть несколько церквей, собственный городской совет и мэр.

Последнее, что требовалось Кейси и Демьену, чтобы двинуться в этом направлении, — хоть какой-нибудь след, хоть одно имя, звучащее похоже на «Каррутерс». Но Кейси все еще беспокоилась, что отец мог оказаться здесь, в Сандерсоне, поэтому, не предупредив Демьена о своих намерениях, она подняла его с постели, и они удрали из города за несколько часов до рассвета.

Демьен неожиданно выразил по этому поводу недовольство, а когда Кейси объяснила, почему поступила именно так, он указал на обстоятельство, не приходившее ей в голову.

Солнце еще не взошло, и они ехали медленно и осторожно, что позволяло вести разговор, и Кейси спокойно выслушивала ворчание Демьена, пока он не произнес:

— Этот наш временный брак лично мне не дал никаких преимуществ, зато вам дал по крайней мере одно весьма существенное.

Он проговорил это с нажимом и так кисло, что Кейси немедленно приготовилась к спору:

— Какое же, позвольте узнать?

— Как же вы не сообразили, что вас как замужнюю женщину отец не может никуда увезти, во всяком случае, без моего согласия? Права мужа превалируют над правами родителей.

Кейси заулыбалась:

— Довод превосходный. Но я вовсе не мечтаю предъявить его отцу, тем более что брак ненастоящий. Стало быть, в данном случае и довод неподходящий. К тому же отцу о браке ничего не известно, верно?

— До тех пор, пока вы не скажете об этом.

— Предпочитаю не делать подобных попыток, если вы не возражаете. И вообще, не пора ли перестать жаловаться из-за нескольких часов недосыпа? Если хотите, разобьем сегодня лагерь пораньше, так что нынче вечером наверстаете упущенное.

Жаловаться Демьен не перестал. Такое уж у него сегодня было настроение, решила Кейси. И лагерь разбили рано и, к счастью, на берегу чистой и быстрой речки.

Кейси рассчитывала, что костер на этот раз можно будет не разводить — так безопаснее. Она запаслась в дорогу едой, которую не надо было разогревать, значит, можно обойтись без огня. Но вскоре она переменила намерение: и из-за дурного настроения Демьена, в котором он пребывал весь день, и потому, что заметила в реке рыбу. Жареной рыбой пренебрегать никак не следовало.

Она оставила Демьена присматривать за лошадьми, а сама тем временем сделала острогу. Стоя по колени в воде, она успела наколоть всего одну рыбину, когда к берегу заявился Демьен.

— Есть куда более простой и легкий способ ловить рыбу, — заметил он.

Кейси даже не взглянула на него — так напряженно следила за рыбой.

— Нет ничего подходящего для лески, разве что позволите разорвать на полоски одну из ваших модных рубашек, — ответила она.

— Мне хочется смыть с себя пыль. Вы не станете смотреть на меня?

— Смотреть?

Кейси подняла глаза и увидела, что Демьен уже снимает жилет.

— Не спешите, можете и подождать, пока я наловлю рыбы на ужин.

— Я слишком запылился, чтобы ждать.

— Да ведь вы всю рыбу распугаете! — крикнула Кейси.

— Я даже воду не взбаламучу, — возразил он, расстегивая рубашку.

— Вы ненормальный!

— Нет, я просто пыльный.

Кейси никогда еще не сталкивалась с таким тупым упрямством, но ведь и она могла быть не менее упрямой и потому заявила:

— Ну как знаете, только не я, а вы останетесь без рыбы, если я не поймаю больше ни одной.

Она вовсе не собиралась вылезать из воды потому лишь, что какому-то глупцу понадобилось раздеться догола. Плевать ей на это! Она просто повернется к нему спиной и займется своим делом. Однако сказать оказалось легче, чем сделать.

Демьен, совершенно нагой, здесь, рядом с ней, всего в нескольких футах… Вода не взбаламучена, это точно. Она слышит, как он плещется. Если бы сейчас она увидела рыбу, и внимания бы не обратила. Вся ее воля, все помыслы были сосредоточены на Демьене, на том, чем он занят.

Она постаралась незаметно подняться выше по течению, чтобы хоть не слышать этот плеск. Вода сделалась прохладнее — здесь было глубже из-за небольшой запруды, — но не обжигающе холодной. Кейси не замечала холода, тело ее горело.

Внезапно она услышала голос Демьена прямо у себя за спиной:

— Вы от меня убегаете, Кейси?

Она мгновенно обернулась в изумлении. Дьявол, это была ошибка — и непоправимая.

Демьен незаметно подобрался к ней совсем близко. Он окунулся в воду, потом медленно поднялся; вода сбегала по груди и рукам, поблескивая в слабеющих солнечных лучах. Кейси как завороженная смотрела на него. Демьен был гораздо мускулистее, чем она себе представляла, руки крепкие, заросшая волосами грудь широкая, в особенности по сравнению с тонкой и гибкой талией.

Она не ответила ему, она даже не помнила, был ли вопрос, но Демьен спросил снова:

— Или вы решили искупаться здесь, где поглубже?

Слова не доходили до Кейси, но без всякого стеснения она смотрела на него. Потом почувствовала, как палец ласково коснулся ее щеки; капли холодной воды попали ей на шею. Кейси вздрогнула и вышла из транса, хотя думать ясно и отчетливо все еще не могла.

— Кажется, вам надо помочь, — услышала она наконец. Демьен снял с нее пончо; уголком глаза она увидела, как оно пролетело по воздуху и беспорядочным ворохом упало на берег. Затем взлетел пистолет и приземлился на пончо. Именно это привело Кейси в себя окончательно.

— Что это вы… — заговорила она.

Закончить вопрос ей пришлось под водой. Демьен окунул ее. Погрузил в воду.

Кейси вынырнула, отплевываясь и задыхаясь. Она уставилась на Демьена сквозь упавшие на лицо мокрые волосы, увидела улыбку, которую он даже не старался скрыть, и плеснула в его сторону целую пригоршню воды. Демьен открыл рот — у него перехватило дыхание от холодных брызг, обжегших грудь, потом, вздернув брови, кинулся на Кейси.

Кейси закричала и отскочила в сторону, но целые фонтаны воды, поднятые телом Демьена, когда он плашмя шлепнулся в реку, второй раз окатили ее с головы до ног. Едва она протерла глаза, как он тут же схватил ее за нога и опрокинул.

Прошло немало времени с тех пор, как Кейси кувыркалась в воде со своими братьями, но она не забыла их коварных уловок. Через двадцать минут Демьен запросил пощады. Кейси сама почти не могла дышать от смеха. Кто бы мог подумать, что можно вот так забавляться с каким-то там выходцем с востока. Она себе и представить такого не могла.

Кейси вскарабкалась на берег. Демьен остался в воде и смотрел на нее. Она все еще улыбалась, так же как и он. И вдруг поняла, почему он на нее смотрит и отчего улыбается. Мокрая одежда прилипла к телу, и Кейси казалась такой же голой, как Демьен.

Кейси мгновенно покраснела, но это было не самое страшное. Она увидела глаза Демьена: обычно Светло-серые, даже очень светлые, сейчас они потемнели от сильных эмоций. И он двинулся к ней по воде. Неужели он прямо вот так и выйдет на берег, когда она смотрит на него? Но Демьен так и сделал, и Кейси не успела отвернуться.

Кейси унесет этот образ с собой в могилу — так сильно врезался он в ее воображение. Он был как статуя, в совершенстве изваянная художником, слишком гордым, чтобы добавить хоть что-то к этому прекрасному творению природы. От короткого взгляда, брошенного на Демьена, у Кейси внутри все задрожало.

Она скорее почувствовала, чем услышала, как он опустился перед ней на колени. От ожидания чего-то неизведанного дыхание у нее стало неровным. Нужно было встать и убежать, только ноги не слушались. Демьен взял ее лицо в ладони и посмотрел ей прямо в глаза.

Неудержимое пламя — вот что такое были сейчас его глаза. Солнце садилось, погружая обоих в золотистый сумрак, но было еще светло, чтобы увидеть это пламя.

— Это больше не проходит, Кейси, — скорее прошептал, чем проговорил он охрипшим голосом.

Ждал ли он ответа, когда она едва могла соображать?

— Что… не проходит?

— Твердить себе, что наш брак недействительный.

— Но ведь и в самом деле так.

— Вот сейчас, в эту самую минуту, он в высшей степени действительный.

Он, должно быть, и не ждал от нее ответа, потому что его губы наложили запрет на любые ее слова. Неудержимое пламя? Его поцелуй скорее можно было сравнить с извержением вулкана. И в несколько секунд накал страсти у Кейси дошел до той же точки.

Так вот о чем она постоянно думала с того самого часа, как судья поженил их с Демьеном. Теперь она всем сердцем готова была согласиться: вот сейчас, в эту самую минуту, брак их действителен, он настоящий. Кейси устала подавлять те чувства и ощущения, которые вызывал в ней ее муж.

И уж никак нельзя было подавить то, что она чувствовала в этот миг, даже если бы и хотела. Словно какой-то вихрь подхватил ее, когда она сама встала на колени, чтобы прижаться к Демьену, обнять его за шею и поцеловать так крепко, как только могла. Он обнял Кейси обеими руками и прижал к себе, ответив таким огненным поцелуем, что ей даже стало страшно.

Кейси была полностью поглощена поцелуем и не почувствовала, как Демьен отвел от себя ее руки и начал стягивать с нее рубашку. Шелковый лифчик и кружевные панталоны заняли больше времени — возможно, потому, что их изысканная женственность не соответствовала остальной одежде Кейси. А она почти не заметила, как Демьен расстелил на земле пончо и поднял ее, чтобы уложить на это самое пончо. Только очень остро ощутила тот момент, когда он лег рядом и начал ее ласкать.

Его ладони гладили плечи Кейси, ее шею, надолго задержались сначала на одной, потом на другой груди, как бы испытывая их чувствительность, изучая форму. Затем эти руки все с той же смелой властностью, какой она не ожидала, скользнули на живот.

Демьен наклонился и коснулся языком отвердевшего кончика ее соска — и Кейси не в силах была удержать вспыхнувшую дрожь. Она попыталась притянуть Демьена к себе, но он не подчинился, продолжая целовать ее груди и доводя ее почти до безумия. Ей казалось, что вся она пылает огнем.

И тогда рука, лежавшая у нее на животе, сдвинулась пониже, еще ниже, пока пальцы не проникли в ее влажную глубину. На его прикосновение тело Кейси мгновенно откликнулось вспышкой такого наслаждения, какого она прежде не могла вообразить.

Демьен лег на нее, напомнив, что она не одна. Кейси открыла глаза и увидела его нежную улыбку. Не удержавшись, она улыбнулась в ответ. В ней росло чувство не просто физической близости, нет, это было нечто большее, это было совсем другое. Радостное, даже восторженное — ни тревоги, ни смятения.

Он поцеловал ее снова, в то время как еще какая-то часть его тела проникла ей между ног. Вторжение оказалось таким сильным и настойчивым, вызвало такое новое ощущение внутри ее тела, что Кейси широко раскрыла глаза. Та же напряженность отражалась и в его взгляде, и причиной тому было то, что вошло в Кейси, заполнило ее.

У Кейси перехватило дыхание, до того непривычными были все эти ощущения; но через минуту она стала дышать часто-часто, потому что Демьен двигался в ней, подчиняя своему ритму, и она с восторгом подхватила этот ритм.

Потом, когда все закончилось, Демьен прижимал Кейси к себе, касаясь губами ее лба и одной рукой нежно поглаживая по спине, а она испытывала невероятное наслаждение. И оставалась бы в этом блаженном состоянии бесконечно долго, если бы вдруг не услышала, как бурчит у Демьена в животе. Кейси улыбнулась — и они поделили на ужин единственную пойманную рыбу.

Глава 26

Вначале Демьену казалось забавным, что Кейси краснеет. Каждый раз как она смотрела на него, щеки ее заметно розовели. Но мало-помалу это начало его беспокоить.

Он сам, разумеется, испытывал сложные чувства, вспоминая то, что произошло. Понимал: то же самое переживает и Кейси, но надеялся, что она не раскаивается. Ему бы следовало чувствовать раскаяние, но этого не было.

Прежде его любовные связи были до крайности просты. Он проводил несколько часов с женщиной и возвращался домой, в свою холостяцкую постель. Его не волновало, встретится ли он еще когда-нибудь со своей дамой или нет. Кейси оказалась первой женщиной, с которой он провел всю ночь, а потом вместе пил утром кофе. Для Демьена это был новый опыт, и он не знал, как вести себя с Кейси, чтобы не смутить ее еще больше.

Можно было бы с утра заняться с ней любовью, чтобы ослабить напряжение, в котором явно пребывали оба. Именно этого Демьену и хотелось. Но она держалась с какой-то отчужденностью, и Демьен не решился ничего предлагать. К тому же Кейси оказалась девственницей. Как ни мало Демьен знал об этом предмете, он все же слышал, что после первого сексуального контакта девушка несколько дней испытывает болезненные ощущения. А он меньше всего хотел бы причинить ей боль. Кажется, прошедшей ночью она счастливо избежала неприятных впечатлений.

Демьен всячески ругал себя за то, что поддался искушению. Вопреки всему он надеялся, что вскоре они найдут какого-нибудь судью, потому что их временный брак сводил его с ума. С одной стороны, он получил законное право на близость с Кейси, но с другой — стоило бы проявить благородство и не пользоваться этим преимуществом.

Однако вчера он и думать не думал о благородстве и порядочности, как раз наоборот. Он подыскивал одно оправдание за другим, чтобы разумнее объяснить себе, почему он так глупо мучился желанием овладеть Кейси, тогда как вообще не должен был этого делать. Но это все, что ему Оставалось. Отговорки. Демьен понимал, что по-прежнему должен держать руки подальше от Кейси.

Но пока он ни о чем не жалел. Кейси оказалась невообразимо восхитительной. И невероятно пылкой. Это поразило Демьена больше всего: ведь она была таким мастером скрывать свои чувства, что и не разберешь, друг она тебе или враг.

Они почти не разговаривали друг с другом до Калтерса, которого достигли уже к концу дня. Им говорили правду: Калтерс оказался небольшим, но быстро растущим городом. Вокруг двух центральных кварталов уже шло строительство; разные предприятия и фирмы, несомненно, привлекали сюда переселенцев. К тому же город выглядел куда более мирным, чем многие из тех, что проезжали Демьен и Кейси. На улицах полно детей, там и сям разбросаны игрушки — явное свидетельство того, что игры с пистолетом не часто нарушают мир в Калтерсе. Был и непременный салун, и не один, а по дороге наши путешественники заметили несколько церквей.

Кейси расспросила, где сдаются комнаты, и ей указали дорогу. С ее стороны это была почти пощечина: ведь она знала, что Демьен привык останавливаться в самом лучшем месте, а в городе была гостиница, хоть и очень маленькая. Таким образом Кейси предлагала Демьену оставаться в удобной для него части города, сама предпочитая другую. Иными словами, она больше не хотела близости с ним.

Она дала понять это яснее, чем если бы высказалась вслух. Желания Демьена значения не имел». Ему это не понравилось, он предпочел бы поселиться в одной комнате с Кейси. Стало быть, она сожалеет о происшедшем и хочет быть уверенной, что продолжения не будет.