Благороднейший из всех рыцарей сэр Гэвин Неповторимый, защитник всех обездоленных, сирых и убогих, с неудовольствием посмотрел на своего верного оруженосца.
      – Гийом, предупреждаю тебя в последний раз, ты испытываешь моё ангельское терпение!
      Слуга благороднейшего из всех рыцарей удивлённо покосился на своего господина.
      – Но, сэр, чем я мог прогневать вас! Ведь все эти годы…
      – Всё, довольно, я не желаю снова слушать твой вздор! – раздражённо прервал оруженосца сэр Гэвин. – Повторяю, где моя лютня?
      – Гм… – Слуга смущённо потупил взор. – Понимаете, яеё… э… э…
      – Ну, смелее, мой друг, смелее!
      – Я её забыл!
      – ЧТО-О-О-О?!!
      Казалось, в эту минуту Гийом был готов провалиться сквозь землю. Однако так лишь казалось, ибо с губ опустившего голову молодого человека не сходила ехидная улыбка.
      Тем временем сэр Гэвин наконец справился с собой и, обретя дар членораздельной речи, тихо спросил:
      – Почему… почему ты это сделал, тем более в такой момент?!
      Ситуация и впрямь казалась безвыходной. Ведь именно сегодня благородный рыцарь наконец-то добился расположения прекрасной герцогини, чудесного цветка Англии.
      В записке, которую утром принесла молоденькая служанка, было всего лишь две строчки, написанные самой прекрасной из всех ручек, которые когда-либо существовали на земле.
      О, эти тонкие бледные пальчики. Ради них благородный сэр Гэвин был готов с легким сердцем пожертвовать своей жизнью.
      Ну а что касается остальных прелестей герцогини…
      – Ах, какое вероломство, какое вероломство… – с чувством причитал рыцарь, с нескрываемой неприязнью глядя на кающегося слугу.
      Затем сэр Гэвин достал из-за пояса свёрнутую записку и, развернув её, в очередной раз прочитал в лунном свете греющие душу строки:
      «Сегодня в полночь я ваша! Северная башня, третье окно с балконом». И подпись.
      Сэр Гэвин шумно вздохнул, поднося письмо к забралу шлема. Листок бумаги тонко благоухал.
      Решение созрело мгновенно.
      Ведь до полуночи ещё есть время!
      – Гийом!
      – Да, господин.
      – Отправляйся обратно на постоялый двор.
      – Как, прямо сейчас?!!
      – Ну да, возьмёшь лютню и сразу сюда.
      – А без лютни никак?
      – Никак! – Рыцарь гневно тряхнул плюмажем на шлеме. – Я приготовил для леди чудесные строки, и я исполню их, чего бы мне это ни стоило.
      Оруженосец тоскливо поглядел на залитое лунным светом небо:
      – Скоро полночь… в городе, должно быть, неспокойно.
      – Только не говори мне, что ты трусишь.
      – Вам легко рассуждать, вы вон весь в доспехах с ног до головы.
      – Так, значит, ты отказываешься возвращаться? – В голосе сэра Гэвина послышались зловещие нотки.
      – Нет… – Слуга на всякий случай попятился. – Но если бы вы мне одолжили свой меч «Дюренталь».
      – ЧТО-О-О-О?!!
      Меч «Дюренталь» со звоном выскочил из ножен.
      – Сэр, не оскверняйте достойный клинок! – Гийом в притворном ужасе закрылся руками. – Я не достоин такой великой чести.
      – Боюсь, ты прав. – Благородный рыцарь бережно вернул меч в ножны. – Видишь, ты иногда меня доводишь чуть ли не до греха. Иди же и впредь не будь таким рассеянным.
      Ну что ещё ему оставалось?
      Гийом поклонился и мгновенно растворился во тьме.
      Сэр Гэвин поправил забрало и тяжело присел на старое поваленное дерево.
      Вокруг простиралась идиллическая сельская местность. Да, при свете дня тут был весьма милый пейзаж, но вот ночью, когда исчезали все краски, место казалось довольно зловещим.
      Говаривали, что и полнолуние здесь на охоту выходят волколаки, а сейчас как раз была та самая ночь.
      Благородный рыцарь внимательно посмотрел на круглое блюдце луны. Хоть бы облачко натянуло, так нет же, смотрит вниз, словно глаз прожорливого великана.
      – Что за неуместные мысли?!! – с порицанием проговорил сэр Гэвин.
      Мысли явно не соответствовали моменту.
      Какие ещё волколаки, когда в замке неподалёку его ждала прекрасная леди.
      Кстати о замке.
      Тёмная громада владений герцога нависала над спящей деревенькой словно притаившийся коршун. Днём замок выглядел не намного симпатичней. Высокие башни, зловещие стены, сложенные из чёрного камня. Странное место выбрал для своей резиденции местный герцог.
      Гийом не спешил возвращаться, и сэр Гэвин решил, пользуясь случаем, слегка смазать свои доспехи. Коленные чашечки в последнее время здорово скрипели, да и локтевой сустав на левой руке иногда заедало. Если так дело и дальше пойдёт, то он перебудит скрипом и грохотом всех местных жителей или, того хуже, собак.
      Сняв с пояса верную маслёнку, благородный рыцарь принялся смазывать наколенники, насвистывая при этом весьма фривольную мелодию.
      Когда он закончил с локтевым суставом, из темноты вынырнул запыхавшийся взмыленный Гийом. Противно дребезжащая лютня болталась у него за спиной.
      – Молодец, успел до полуночи! – похвалил расторопность слуги благородный рыцарь. – Идем, думаю, подъемный мост уже опущен.
      – Почему вы так в этом уверены? – с некоторой долей ехидства поинтересовался слуга, сплёвывая в придорожную пыль.
      – Герцогиня весьма предусмотрительная женщина, вот увидишь, всё так и будет.
      – А как насчёт десятка разъяренных стражников?
      – С чего бы? Ведь герцога нет в замке.
      – ???
      – Иначе зачем герцогине назначать свидание именно сегодняшней ночью.
      – Железная логика… – буркнул себе под нос Гийом.
      – Что ты сказал?!!
      – Говорю, что вам, конечно, виднее.
      Подъемный мост и впрямь был опущен. Ровно горели факелы, освещая арку входа. Стражников нигде видно не было.
      – Странно, – проговорил Гийом, с опаской заглядывая в тёмный зев арки. – Вам не кажется, что всё это как-то… подозрительно выглядит? Ведь вы совершенно не знакомы с герцогиней.
      – Но я видел её на балу.
      – Да, но, кроме вас, там ещё присутствовали триста человек. Неужели вы думаете, что герцогиня запомнила одного-единствеиного рыцаря. Хотя…
      – Вот-вот! – торжествующе заметил сэр Гэвин.
      «М-да, – угрюмо подумал Гийом, – в доспехах там был только один ненормальный».
      Двор замка выглядел таким тёмным, что тьму, казалось, можно зачерпывать руками.
      – Не нравится мне всё это, – в который уже раз пробормотал себе под нос верный оруженосец. – По-моему, нас хотят впутать в какую-то весьма скверную историю.
      – Тихо, считай башни.
      – М… м… м… по-моему, нужная нам – вон та, с конусообразной крышей.
      Залитые лунным светом башни напоминали пальцы гигантской раскрытой ладони.
      То и дело спотыкаясь и наталкиваясь друг на друга в темноте, они добрались до нужного места.
      Внезапно окно северной башни мигнуло, залившись ровным жёлтым светом.
      – Она там, она ждёт меня! – Сэр Гэвин заметно приободрился. – Скорее, где моя лютня?
      Скрепя сердце слуга с обречённым видом передал благородному господину задребезжавший инструмент.
      Сэр Гэвин снова поправил забрало и с воодушевлением ударил по струнам. Звук вышел до неприличия громким, разнесясь эхом по внутреннему двору замка.
      Гийом непроизвольно вздрогнул, нервно оглядываясь по сторонам.
      Благородный рыцарь снова ударил по струнам, но запеть так и не успел, ибо сверху прямо на его шлем с грохотом упало железное грузило с привязанной к нему верёвкой.
      Выронив лютню, сэр Гэвин обхватил голову руками.
      – Господин, с вами всё в порядке?!! – В голосе слуги ощущалась искренняя тревога.
      – Что?!! Говори громче, Гийом, я тебя не слышу.
      – Тут верёвка! Мы действительно не ошиблись.
      – Что? А… верёвка… очень хорошо… очень…
      Сэр Гэвин попробовал веревку на прочность и, ухватившись за толстый ворсистый конец, произнёс:
      – Я готов!
      То, что произошло вслед за этим, напугало Гийома ещё больше, нежели совершенно безлюдный ночной замок.
      Верёвка мгновенно натянулась, и сэр Гэвин ласточкой взлетел к каменному балкону.
      – Берегите голову, господин… – только и успел крикнуть ему вслед заботливый слуга.
      С какой же силой кто-то там наверху должен тянуть веревку, чтобы легко оторвать от земли рыцаря в полном комплекте боевых доспехов?
      Задачка казалась не из простых.
      Но времени на размышления не оставалось, сэр Гэвин был уже наверху, гордо восседая на перилах крохотного балкона.
      В проёме светящегося окна появился бледный женский лик.
      Женщина сделала нетерпеливый жест, приглашая рыцаря внутрь.
      Сэр Гэвин попытался отвесить герцогине поклон, но при этом чуть не вывалился с балкона вниз. Видя такое дело, Гийом в ужасе отпрянул в сторону, ибо прекрасно понимал, чем подобное падение могло для него завершиться.
      А сэр Гэвин был уже в спальне леди, недоумённо оглядываясь по сторонам. Вроде спальня как спальня, но что-то определённо настораживало. Огромная под пёстрым пологом кровать, туалетный столик, тяжёлая дубовая дверь.
      – Ну что же вы? – кокетливо прощебетала герцогиня. – Смелее, кажется, в своём письме вы упоминали, что сочинили в мою честь стихотворение.
      – Да, оду… небольшую… – смущённо донеслось из-под забрала.
      – Я бы с удовольствием её послушала.
      – Но у меня нет при себе… лютни… она… гм… осталась там… внизу…
      – Не обязательно петь… вы можете и прочесть мне её. В любом случае ведь это стихи.
      – Конечно же, стихи… – Взгляд рыцаря лихорадочно метался по комнате.
      Вот она, аномалия!
      Зеркала у дамского столика не было.
      Вернее, была лишь деревянная рама, а само зеркало кто-то аккуратно вынул.
      «Какой в этом смысл? – лихорадочно соображал сэр Гэвин. – Почему меня должно это волновать?»
      Но отсутствие зеркала волновало.
      Ещё как.
      Герцогиня тем временем с нетерпением ждала стихов, но, как назло, из головы рыцаря вылетели все заранее приготовленные строки.
      «Кто же затащил меня на балкон? Неужели сама герцогиня? Спросить? Право, так неудобно… Сила страсти, конечно, велика, но не до такой же степени. Я, конечно, был без верного коня. Но даже без него вешу немало…»
      – Почему вы молчите?
      Из неприятной ситуации следовало немедленно выпутываться.
      – Я… мнэ-э-э-э… настолько поражён вашей красотой и грацией, что… забыл все строки… Вы так прекрасны… Я почти лишился дара речи, когда увидел вас в этих кружевах. Вы просто… восхитительны… Вы само совершенство…
      – Как жаль… – Герцогиня была искренне расстроена.
      – Сейчас-сейчас… – Лицо рыцаря залила краска, но, к счастью, верный шлем скрывал его смущение. – Кажется, там были такие строчки… Цветок лазурный, эхо водопада, твои объятия мне слаще яда. Уста горят, как пламенный топаз, как можно вынести отказ от столь прелестной феи. О нет, лишь смерть в бою способна вылечить ту рану…
      – О, как прекрасно…
      – Но это ещё далеко не всё… возможно, позже я вспомню и остальные строчки…
      Герцогиня кокетливо одернула кружева на длинном белоснежном одеянии, затем подошла к кровати, медленно откидывая расшитое золотом покрывало:
      – Вот здесь всё и произойдёт.
      Благородный рыцарь шумно вздохнул:
      – Значит, здесь.
      Многозначительно поглядывая на сэра Гэвина, леди вплотную приблизилась к нему.
      – Давайте я помогу вам снять ваши великолепные доспехи.
      – А это необходимо?
      – Однако вы шутник…
      – Гм…
      – Скорее, разве вы не видите, я сгораю от любви!
      По бледному лицу герцогини было трудно определить степень её возбуждения. Скорее наоборот, мертвенная бледность никак не вязалась с порывом безудержной страсти, в чём так старалась убедить сэра Гэвина прекрасная леди.
      – Как же снимаются все эти штуки? – Герцогиня провела маленькой ладошкой по полированной поверхности груди рыцаря.
      Сер Гэвин задышал неровно, с присвистом.
      Рука привычно потянулась к кожаному кармашку на поясе, где висел инструмент.
      Инструмента не было.
      – Что такое? – удивилась герцогиня, почувствовав, как сер Гэвин напрягся.
      – Нет румпель-шлихтера!
      – А что это?
      – Особый ключ, без него мне не снять доспехов.
      – А как же мы…
      – Право, не знаю, мне так неловко. Во всём виноват мой слуга.
      Повернувшись к окну, благородный рыцарь поспешно выбрался на балкон:
      – Гийом!!!
      Тишина.
      – Гийом, отзовись! Странно, куда же он запропастился…
      Сокрушённо качая головой, сэр Гэвин вернулся к герцогине, с которой стали происходить странные перемены.
      – Ну что же ты?!! – хриплым голосом произнесла она, хватая благородного рыцаря за пояс. – Где же твоя потайная дверка?
      – Какая дверка? – слегка заикаясь, удивился сэр Гэвин.
      – Примерно такая, но с противоположной стороны! – С неожиданной силой развернув его, герцогиня указала на заднюю часть доспехов.
      – Ну, эта… – слегка смутился рыцарь. – Она совсем для иных целей.
      – И другой нет? – уточнила леди.
      – Другой нет, – подтвердил сэр Гевин.
      – Ах так… – Отскочив к кровати, женщина странно затряслась, на глазах уменьшаясь в размерах.
      Ошарашенный происходящим рыцарь зачарованно смотрел, как прекрасная леди длинными когтями срывает с себя одежду.
      Когтями?!!
      И тут до него наконец дошло.
      – Волколака!!! – Страшное слово, казалось, само по себе сорвалось с благородных уст, в панике запорхав по зловещей комнате.
      Мохнатый монстр смотрел на сэра Гэвина кроваво-красными маленькими глазами, изготовившись к прыжку.
      – Отведай же, богомерзкое отродье, благородной стали моего верного меча «Дюренталя»!
      Волколака прыгнула.
      «Дюренталь» так и остался в ножнах, столь стремительным было нападение монстра.
      Сэр Гэвин попытался увернуться, но тщетно. Кувырок – и вместе с ревущим чудищем они полетели вниз, выпав прямо в открытое окно. Чудовищные когти бесполезно скребли полированный металл доспехов, который оказался волколаке не по зубам.
      Падение вышло неудачным. Благородный рыцарь погрузился по колени во влажную землю. Это была ловушка. Сэр Гэвин попытался выхватить «Дюренталь», но безуспешно, ножны меча также вошли в землю на добрый локоть.
      Не везет, так не везёт.
      Скатившаяся с него при ударе о землю волколака снова бросилась в атаку, целя когтями прямо в смотровую щель рыцарского шлема. В отличие от несчастного сэра Гэвина бестия прекрасно видела в темноте.
      «Вот и пришёл конец моим славным подвигам, – с противоестественным безразличием подумал благородный рыцарь. – А ведь сколько ещё незавершённых дел осталось, сколько обездоленных и убогих ждут моей помощи. Но нет, напрасно вглядываются они в горизонт, щуря свои подслеповатые глаза, не едет ли там защитник на боевом коне, давший клятву оберегать их до последней капли крови. Вот она, злая насмешка судьбы».
      Оскал разъяренной волколаки и впрямь напоминал усмешку. Пахло от монстра довольно необычно – мокрой шерстью и тонким ароматом женских духов.
      Странный звук внезапно пробился сквозь глухое рычание и скрежет ужасных когтей.
      Этот звук был определённо знаком сэру Гэвину.
      Он повторялся снова и снова, и благородный господин узнал его. Ни один рыцарь, даже находясь на краю гибели, никогда не смог бы спутать этот звук с каким-нибудь другим, ибо так мог трубить только боевой рог другого рыцаря, спешащего на помощь своему товарищу, попавшему в беду.
      Протяжный звук был определённой частоты. И сердце сэра Гэвина переполнила волна радости, ибо он узнал боевой рог прославленного сэра Бонифация.
      О лучшей помощи он не мог сейчас и мечтать.
      Ах, сэр Бонифаций, как же вы вовремя!
      Яркий свет десятка факелов залил двор замка.
      Волколака резко обернулась, увидев вооруженных вилами людей, затем жутко оскалилась и, задрав к небу уродливую морду, протяжно завыла.
      – Не трож-ж-ж… – гулко проревел ворвавшийся во двор рыцарь на мощном коне. – Дьявольщина!!! Она моя!!!
      Крестьяне поспешно убрались с дороги, ибо связываться с загнанной в угол волколакой никому из них не хотелось.
      Огромная алебарда со свитом рассекла воздух.
      Волколака прыгнула и… раздвоилась. Куски мерзкой плоти рухнули на землю, заливая её горячим багрянцем.
      Громко всхрапывающий конь остановился, и всадник тяжело спрыгнул на землю.
      – Сэр Гэвин!
      – Сэр Бонифаций!
      – Рад, сэр Гэвин, что вы учтиво дождались меня и позволили собственноручно расправиться с мерзкой тварью.
      – Сэр, сейчас я как никогда раз лицезреть вас.
      – Взаимно, дружище. Но позвольте полюбопытствовать, как вас угораздило оказаться в это время суток в замке местного герцога?
      – Гм… – кашлянул сэр Гэвин, с удовольствием рассматривая своего спасителя.
      Сэр Бонифаций был хорош, этакая закованная в железо гора. Под два метра ростом, он к тому же был довольно упитанным господином, так что доспехи для него приходилось выковывать особые, учитывая значительное брюшко, с каждым годом увеличивающееся в размерах. Этот рыцарь был страшен в бою, обладая несокрушимым ударом, которым он только что раздвоил волколаку. Однако сэр Бонифаций страдал одной слабостью, часто предпочитая сражению обильную трапезу.
      Проигнорировав заданный вопрос, сэр Гэвин поднял забрало и дружелюбно улыбнулся:
      – Смею надеяться, что я не оторвал вас от обильного ужина или, того хуже, сладкого сна.
      – Что вы, сэр Гэвин, – рассмеялся сэр Бонифаций. – Я как раз собирался наведаться в местную деревню, где в полнолуние, по слухам, пропадают люди, и тут… о чудо… встретил вашего слугу, которого поначалу принял за упыря, так бледен был в тот момент молодой человек.
      – Он бежал? – решил на всякий случай уточнить сэр Гэвин, заметно мрачнея.
      – Кто?!!
      – Мой слуга.
      – Быстрее горной лани, преследуемой стаей волков.
      – И что бы было, не окажись вы у него на пути?
      – Ну, полагаю… – Сэр Бонифаций замялся. – Он побежал бы дальше, чтобы позвать кого-нибудь на помощь.
      – Простите, а где именно вы его встретили?
      – В тот момент я подъезжал со стороны леса к деревне.
      «Всё ясно, – мрачно подумал сэр Гэвин, – мерзавец бросил меня одного, спасая свою жалкую шкуру. Если бы не эта случайная встреча…»
      Заполнившие двор крестьяне в страхе обступили дымящиеся останки волколаки. Те, кто посмелее, тыкали мёртвого монстра вилами, с изумлением глядя, как ядовитая кровь разъедает железо.
      – Позвольте предложить вам свою руку! – Сэр Бонифаций с прячущейся в густой бороде улыбкой наклонился, чтобы помочь выбраться из земли сэру Гэвину.
      Сэр Гэвин благодарно принял помощь.
      Сэр Бонифаций поднатужился, но тщетно, ноги сэра Гэвина так и остались по колено в земле.
      – М-да… – Сэр Бонифаций задумчиво подёргал себя за длинный ус. – Так дело не пойдёт… что и говорить, не повезло, так не повезло…
      Сэр Гэвин приуныл, но тут разглядел среди крестьян бледную физиономию слуги.
      – Гийом!!!
      Гийом попытался затеряться в толпе, но был тут же настигнут сэром Бонифацием и приведён к попавшему в беду господину.
      – Мерзавец, ты снова оставил меня в трудную минуту!
      – Но ведь я предупреждал вас, – жалобно произнёс оруженосец. – Разве я не говорил вам, господин, что здесь что-то не так? Люди пропадают в окрестностях замка, вой странный по ночам слышен.
      – А почему ты решил, что я об этом не знал?
      – Ну… я…
      – Я прекрасно был осведомлён обо всех этих ужасах и потому специально завязал романтическое знакомство с герцогиней, чтобы проникнуть в стан предполагаемого врага. Это был мой самый хитрый план из всех хитрых планов, когда-либо придуманных мною, а ты так ничего и не понял. Я осознанно шёл на риск, иначе было нельзя.
      – Ну раз так… – Слуга замялся. – А я думал, что вы действительно влюбились в герцогиню.
      – Ещё чего, – фыркнул рыцарь, – надеюсь, ты заметил, что она немного не в моём вкусе.
      Обернувшись, Гийом посмотрел туда, где лежали останки волколаки.
      – Нуда… столько шерсти и эти когти… эта леди явно не ваш тип женщин…
      Сэр Бонифаций оглушительно рассмеялся, да так неожиданно, что крестьяне бросились врассыпную.
      – Знаете, Гэвин, а ваш оруженосец – отличный парень… – И сэр Бонифаций дружески хлопнул Гийома по спине.
      Не удержавшийся на ногах слуга свалился на землю.
      – Парень-то отличный, – согласился сэр Гэвин, – вот только бежал почему-то мимо деревни в направлении леса.
      – Неправда, – воскликнул оруженосец и уже было приготовился произнести оправдательную речь, но, наткнувшись на озверевший взгляд своего господина, умолк, поспешно проглотив язык.
      – Так-то лучше, – кивнул сэр Гэвин, – а теперь следует подумать, как мне выбраться из этой нелепой ловушки. Сэр Бонифаций, какие у вас на этот счёт предложения?
      – Какие предложения? – Похоже, вопрос застал сэра Бонифация врасплох.
      Огромный рыцарь ещё яростнее принялся дёргать правый ус.
      – Ну, можно использовать тягловых животных. К примеру, ослов или… мою лошадь.
      – И как же вы собираетесь их использовать?
      – Обвяжем вас за плечи верёвкой, другой конец – к лошади… ну и…
      – Уж очень сильно смахивает на дыбу, – кисло усмехнулся сэр Гэвин. – Есть другие предложения?
      Гийом робко поднял руку.
      – Ну, говори, чего ты там придумал?
      – Можно перерезать ремни и снять нижнюю часть доспехов, – осторожно предложил оруженосец, – таким образом вы легко сможете освободиться.
      – Ты предлагаешь мне оставить в земле часть моих доспехов и предстать перед простолюдинами в неподобающем виде?
      Возмущению сэра Гэвина не было предела.
      Простолюдины, насмотревшись на мёртвую волколаку, теперь с интересом обступили попавшего в ловушку рыцаря, гадая, чем всё это в конце концов закончится.
      – Твоё счастье, что «Дюренталь» сейчас недоступен, а то бы я поучил тебя уму-разуму!
      Гийом повернулся к сэру Бонифацию, ожидая получить какую-нибудь поддержку.
      – А парень головастый! – хмыкнул в бороду сэр Бонифаций. – Думаю, в его предложении есть некоторый смысл.
      – Но как же… – Сэр Гэвин с отчаянием обвёл взглядом столпившихся вокруг крестьян.
      – Эту проблему мы как-нибудь решим, – пообещал сэр Бонифаций и, сняв с пояса боевой рог, с силой подул в него.
      Крестьян как ветром унесло.
      Даже Гийом и тот попытался было бежать, но, увидев гнев во взгляде господина, устыдился своего опрометчивого порыва.
      Когда топот нескольких десятков ног затих, сэр Бонифаций вернул боевой рог на пояс и с удовлетворением осмотрел валяющиеся на земле факелы.
      – Но как вам это удалось? – с некоторой долей восхищения спросил сэр Гэвин, снизу вверх глядя на спасителя своей чести.
      – Что удалось?
      – Так здорово сымитировать вой вышедшего на охоту волколака.
      – А разве я его сымитировал?!! – безмерно удивился сэр Бонифаций.
      – В таком случае кто же завыл в тот момент, когда вы поднесли к губам боевой рог? Причём завыл так, что заглушил даже ваш знаменитый боевой клич.
      Краска снова отхлынула от лица порозовевшего было на холодном ветру оруженосца.
      Дрожащая рука Гийома указывала за спину сэра Бонифация.
      Сэр Бонифаций недоумённо обернулся.
      В тени входной арки замка стоял огромный волколак. Белая пена капала из оскалившейся пасти на деревянный истёртый тысячами ног настил моста.
      – Это герцог… – с протяжным стоном выдохнул Гийом, кидаясь к по-прежнему свисающей с балкона башни верёвке.

      – Весьма расторопный молодой человек, – задумчиво произнёс сэр Бонифаций, глядя, как оруженосец сэра Гэвина стрелой взлетает по верёвке прямо к спасительному окну.
      Сэр Гэвин смущённо кашлянул, напоминая другу о своём присутствии:
      – Не могли бы вы…
      – Ода, конечно, – спохватился сэр Бонифаций и, наклонившись, перерезал ремни, удерживающие нижнюю часть доспехов попавшего в ловушку рыцаря.
      Волколак не спешил нападать, с откровенной ненавистью изучая добычу.
      – Думаете, он знает, что произошло с его супругой? – спросил сэр Гэвин, грустно рассматривая видавшее виды исподнее.
      Нижняя часть доспехов, к сожалению, намертво застряла в земле, хотя в ней уже и не было благородного рыцаря.
      – Простите, вы это о ком? – удивился сэр Бонифаций.
      – О той милой зверушке! – И сэр Гэвин указал на глухо взрыкиваюшего волколака.
      – Полагаю, что предчувствует.
      – Думаете, она… оно… тьфу ты… он возжаждет мести?
      – Вне всякого сомнения, – кивнул сэр Бонифаций. – Посему настоятельно попрошу вас не вмешиваться. Сейчас мы выясним, на чьей стороне правда.
      И с этими словами сэр Бонифаций поднял с земли верную алебарду. Однако алебарда теперь таковой не являлась. Заострённая часть оружия оплавилась, почернев и застыв на деревянной рукояти бесформенными сгустками.
      – Дьявольщина!!! – воскликнул поражённый до глубины души сэр Бонифаций, и в этот самый момент волколак двинулся с места, медленно войдя во двор замка.
      – Остаётся лишь один достойный выход, – грустно произнёс сэр Гэвин, имея в виду свисающую верёвку.
      В проёме окна появилась перекошенная физиономия Гийома. Слуга многозначительно жестикулировал, призывая благородных рыцарей немедля присоединиться к нему.
      – Позорно бежать?!! – воскликнул сэр Бонифаций. – Ни за что!
      – В таком случае позвольте мне любезно предложить вам свой меч «Дюренталь»! – И сэр Гэвин принялся отстёгивать ножны.
      – Нет, что вы, что вы… право, не стоит, – смутился сэр Бонифаций. – Я ни за что не приму такой жертвы с вашей стороны. Ведь это фамильная ценность знаменитого рода. А что, если я нанесу чудесному оружию какой-нибудь урон, сражаясь с богомерзким отродьем? Лишь члены вашей семьи могут прикасаться к родовому оружию, разве не так?
      – Всё так и есть, – грустно подтвердил сэр Гэвин.
      Волколаку надоело выжидать, и он, рванув с места, прыгнул.
      Сэр Бонифаций развернулся и, выпятив широкую грудь, встретил монстра всей мощью закованного в броню тела.
      Врезавшись в блестящий живот рыцаря, волколак громко взвизгнул, кубарем отлетев в противоположный конец двора.
      – Вот так! – довольно констатировал сэр Бонифаций, осматривая свой блестящий живот. – Даже маленькой вмятины не осталось.
      – Всё это, конечно, хорошо, сэр, но не пора ли нам присоединиться к моему оруженосцу?
      Волколак подозрительно быстро пришел в себя и уже готовился к повторному нападению.
      Гийом, свесившись с балкона, крутил пальцем у виска, его губы беззвучно шевелились.
      – Хорошо, так уж и быть, я поднимусь наверх! – наконец сдался сэр Бонифаций. – И то только потому, что вы, мой друг, потеряли важную часть ваших доспехов, в противном случае…
      – Да скорее же!!! – нетерпеливо донеслось сверху.
      Сэр Бонифаций неуверенно переступил с ноги на ногу.
      – После вас, благородный Гэвин.
      – Ну что вы, что вы… полагаю, именно вы должны подняться первым.
      – Ни за что, ведь ваш род древнее моего…
      – Тем более как старший я уступаю вам место…
      – Это большая честь, но вынужден вам возразить, что…
      Волколак снова прыгнул.
      Сэр Бонифаций стоически принял этот удар и, лишь слегка поведя могучими плечами, сбросил монстра на землю.
      – Скорее же, мой друг, оставим споры на потом…
      Не уступая в проворстве своему слуге, сэр Гэвин стремительно поднялся по верёвке, запоздало вспомнив, что светит накрахмаленными подштанниками на всю округу.
      – Ну наконец-то… – с облегчением вздохнул Гийом, втаскивая господина в комнату.
      Снизу донёсся яростный рык и благородная ругань сэра Бонифация.
      – Ах ты, негодяй, презренное исчадие, гнусное порождение чёрной магии, безмозглый вызов добродетели…
      Сэр Гэвин посмотрел вниз.
      Сэр Бонифаций раскачивался на натянувшейся, словно струна лютни, верёвке.
      Волколак намертво вцепился в железную ногу рыцаря и расцеплять челюсти явно не собирался.
      Но сэр Бонифаций и тут не сплоховал. Выхватив свободной рукой стилет, он двумя точными движениями рассёк ремни, удерживающие на правой ноге железный сапог.
      Волколак с протяжным воем свалился на землю.
      Воодушевленный очередной победой сэр Бонифаций снял с шеи боевой рог и пронзительно в него протрубил.
      – Скорее беритесь за верёвку! – крикнул Гийом, и они общими усилиями втянули благородного рыцаря в покои герцогини.
      – Дьявольщина! – Сняв шлем, сэр Бонифаций вытер взмокшее чело рукой. – А где же моя лошадь?
      – Наверное, сбежала вместе с крестьянами, заслышав вой, – предположил Гийом, вглядываясь во тьму замкового двора.
      Обронённые крестьянами факелы потухли, и различить что-либо внизу было невозможно. Но волколак определённо бродил где-то там. Оруженосец присмотрелся повнимательнее, различив во тьме два злобных светящихся глаза.
      – Ну как? – вяло поинтересовался сэр Гэвин, присев на краешек кровати.
      – Живехонек, зараза!
      – Очень жаль, очень…
      – Волколака не так-то просто убить, – со знанием дела произнёс сэр Бонифаций, недовольно рассматривая свою босую ногу.
      Потеря была невелика по сравнению с потерей сэра Гэвина, но всё же… обидно как-то.
      – А как же ваша алебарда?!!
      – Алебарда была смазана особым настоем из цветов молочая! – пояснил сэр Бонифаций. – Мне один алхимик продал это зелье, способное противостоять злым чарам.
      – Весьма предусмотрительное приобретение! – согласился сэр Гэвин.
      – Не нравится мне эта дверь, – хрипло заявил Гийом, с большим подозрением изучая спальню.
      – Понял твою мысль! – кивнул сэр Гэвин. – Сэр Бонифаций, боюсь, мне понадобится ваша помощь.
      Сэр Бонифаций оживился: