Слишком старые? Слишком какие? - он отнял одну руку от пистолета, схватился за перила позади себя и слез с ограждения. Перекидывая ногу через перила, он сморщился и с шипом втянул воздух. - О-о, Иисус Христос! - сказал он, - ты и правда поранил это тело. С-с-с! Ты и правда его повредил, - он выпрямился и снова взялся за пистолет обеими руками, направив его на Чипа. - Идея, - сказал он. - Ты отдаешь мне свое, правильно? Ты повредил тело, ты даешь мне другое. Честно? И - аккуратно, экономно! Что мы сейчас сделаем: застрелим тебя в голову, очень осторожно, а затем мы дадим докторам долгую работу с нами, целую ночь, - он улыбнулся пошире. - Я обещаю держать тебя "в форме", Чип, - сказал он и пошел вперед медленными неловкими шагами, прижав локти плотно к бокам, сжимая на высоте груди пистолет, направленный в лицо Чипу.
      Чип отступил к стене.
      - Мне придется изменить мою речь к новичкам, - сказал Веи. - "Отсюда и ниже я Чип, программист, который почти одурачил меня своими разговорами, и новым глазом, и своими улыбками в зеркале". Однако, я не думаю, что у нас будут еще новички, риск стал перевешивать развлечение.
      Чип кинул в него мешок и ринулся вперед, прыгнул на Веи и бросил его на спину. Веи закричал, и Чип, лежа на нем, стал бороться за пистолет в его руке. Красные лучи вылетели из пистолета. Чип прижал пистолет к полу. Проревел взрыв. Чип вырвал пистолет из руки Веи и освободился от него, встал на ноги, отпрянул назад, обернулся и посмотрел.
      Напротив, в центре стены с оборудованием, была осыпающаяся и дымящаяся пещера - там, где прилипла бомба, которую он бросил. В воздухе плавала пыль, и широкая дуга черных обломков лежала на полу.
      Чип посмотрел на пистолет и на Веи. Веи, приподнявшись на локоть, смотрел через зал, а потом перевел взгляд на Чипа.
      Чип отступил в конец зала, в угол, глядя на облепленные белым пластиком колонны, на синие с белыми нашлепками рукава центральной ямы. Он поднял пистолет.
      - Чип! - закричал Веи. - Это твое! Это будет однажды твое!
      Мы оба можем жить! Чип, послушай меня, - сказал он, подаваясь вперед, есть радость в обладании им, в управлении, в том, что ты - единственный. Это абсолютная правда, Чип. Ты сам в этом убедишься. Есть радость в обладании им.
      Чип выстрелил из пистолета в дальнюю колонну. Красная нитка ударила поверх белых дисков, вторая попала точно в один из них. Взрыв вспыхнул и проревел, прогрохотал и продымил. Дым осел, и колонна была слегка выгнута в сторону дальнего конца зала.
      Веи тяжело застонал. Дверь за Чипом начала открываться, он толчком закрыл ее и встал к ней вплотную спиной. Он стал стрелять из пистолета в бомбы на синих рукавах. Ревели взрывы, вырывалось пламя, и более сильный взрыв рванул из ямы, придавив Чипа к двери, разбивая стекла, швырнув Веи к колеблющейся стене аппаратуры, захлопывая открывшиеся было двери в другом конце зала. Пламя заполнило яму, огромный содрогающийся цилиндр желто-оранжевого, огороженный перилами и стучащийся в потолок. Чип поднял руку, защищаясь от жара.
      Веи встал на четвереньки, а потом на ноги. Он пошатнулся и, запинаясь, пошел вперед. Чип выстрелил красной ниткой ему в грудь, потом еще раз, и Веи повернулся назад и заковылял к яме. Пламя охватило его комбинезон, и он упал на колени, и вперед, на пол. Его волосы загорелись, комбинезон горел.
      Удары сотрясали дверь, из-за нее слышались крики.
      Открылись другие двери, и вошли какие-то члены. "Назад!" - закричал Чип, направив пистолет на ближайшую колонну и выстрелил. Проревел взрыв, и колонна прогнулась.
      Пламя в яме осело, а погнутые колонны прогибались с жутким скрежетом.
      В зал вошли члены. "Назад!" - прокричал Чип, и они отступили к дверям. Он вжался в угол, наблюдая за колоннами, за потолком.
      Дверь рядом с ним открылась. "Назад!" - закричал он, нажимая на нее.
      Сталь колонн порвалась и вывернулась наружу, чушка бетона выскользнула из ближайшей колонны.
      Почерневший потолок треснул, застонал, просел, посыпался кусками.
      Колонны сломались, и потолок рухнул. Блоки памяти с грохотом посыпались в ямы, огромные стальные блоки врубались друг в друга и скользили, бились в стены с аппаратурой. Взрывы ревели в ближней и в дальней яме, подбрасывая блоки и сдвигая их в пламя.
      Чип поднял руку, защищаясь от жары. Он посмотрел туда, где лежал Веи. На этом месте был блок, его край выступал над треснувшим полом.
      Звучали новые стоны и трески - из черноты сверху, обрамленной освещенными краями проломленного потолка. И снова падали блоки, колотясь о те, которые уже были внизу и вспарывая их. Блоки памяти заполнили пролом, соскальзывая, громыхая.
      И в зале, несмотря на пламя, стало прохладно.
      Чип опустил руку и посмотрел на темные силуэты отблескивающих в огне стальных блоков, наваленных через провалившийся потолок. Он смотрел и смотрел, а затем он повернулся, двинулся к двери и протолкался через глядящих внутрь во все глаза членов.
      Он прошел, держа у бедра пистолет, сквозь членов и программистов, сбегающихся по белым кафельным коридорам, и через других программистов, бегущих по ковровым коридорам, увешанных картинами.
      - Что это? - прокричал Карл, остановившись и схватив его за руку.
      Чип равнодушно сказал:
      - Пойди, посмотри.
      Карл отпустил его, взглянул на пистолет и на лицо Чипа, и побежал.
      Чип пошел дальше.
      Глава 6
      Он вымылся, из баллончика распылил лекарство на ожоги на руке и несколько порезов на лице, и надел поплоновский комбинезон. Застегивая его, он окинул взглядом комнату. Он собирался взять покрывало с кровати, для Лайлак, чтобы сшила себе платье, и маленькую картинку или что-нибудь для Джулии, но теперь, однако, он не хотел ничего брать. Он положил в карманы сигареты и пистолет. Дверь открылась, и он снова вытащил пистолет. На него уставилась Деирдр, вид у нее был неистовый.
      Чип сунул пистолет в карман.
      Она вошла и закрыла за собой дверь.
      - Это был ты? - сказала она.
      Он кивнул.
      Ты хоть осознаешь, что ты сделал?
      - То, чего не сделала ты, - ответил он. - То, зачем ты пришла сюда, и от чего себя отговорила.
      - Я пришла сюда остановить его, чтобы его можно было перепрограммировать, - сказала она, - а не уничтожить его совсем!
      - Его как раз постоянно перепрограммировали, помнишь? - сказал Чип. - А если бы я оставил его и настоял на настоящем перепрограммировании - не знаю, как, но если бы я это сделал, - он бы все равно рано или поздно повернул туда же.
      К тому же Веи. Или к новому - ко мне. "Есть радость в обладании им", - это были его последние слова. Все остальное было бы мудрствование. И самообман.
      Она сердито отвернулась, но потом снова посмотрела на него.
      - Здесь все осядет, - сказала она.
      - Я не чувствую никакой дрожи, - сказал Чип.
      - В общем, все уходят. Вентиляция может сломаться. Есть опасность радиации.
      - Я не собирался оставаться, - сказал Чип.
      Она открыла дверь, взглянула на него и вышла.
      Он вышел следом за ней. Программисты спешили по коридорам в обоих направлениях, таща картины, узлы из наволочек, диктопишущие машинки, лампы. ("Там был Веи! Он мертв!"
      "Держись подальше от кухни, это сумасшедший дом!"). Он шел между ними. Стены были голые, только большие рамы пусто висели на них. ("Сирри говорит, что это был Чип, а не новички!" "...двадцать пять лет назад, Объедини острова, у нас достаточно программистов, а он мне цитату об эгоизме").
      Эскалаторы работали. Чип поднялся на верхний уровень и пошел в обратном направлении, сквозь полуоткрытую стальную дверь, к ванной комнате, где лежали мальчик и женщина. Их там не было.
      Он спустился на один уровень. Программисты и члены с картинами и узлами проталкивались в комнату, которая вела к тоннелю. Он вошел в стекающую толпу. Дверь впереди была опущена, но, должно быть, не до конца, потому что все медленно двигались вперед. ("Скорее!" "Ну, двигайся, чего ты?" "О, Христос и Веи!") Кто-то схватил его за руку, Мадхир уперся взглядом в него, прижимая к груди набитую чем-то скатерть.
      - Это был ты? - спросил он.
      - Да, - ответил Чип.
      Мадхир выпучил глаза, задрожал, вспыхнул.
      - Сумасшедший! - закричал он. - Маньяк! Маньяк! Чип освободил свою руку, повернулся и пошел дальше.
      - Вот он! - кричал Мадхир. - Чип! Это он! Это он все сделал! Вот он! Вот! Это он все сделал!
      Чип шел впереди толпы, глядя на стальную дверь, сжимая пистолет в кармане. ("Ты, братоненавистник, ты что, с ума сошел?" "Он ненормальный, он ненормальный!") Они шли вверх по тоннелю, сначала быстро, потом медленно, бесконечный беспорядочный поток темных нагруженных фигур.
      Там и здесь вдоль тоннеля горели лампы, за каждой из них тянулась часть блестящей пластмассовой округлости.
      Чип увидел, что Деирдр сидит сбоку, у стены. Она посмотрела на него с каменным лицом. Он продолжал идти, держа у бедра пистолет.
      На выходе из тоннеля они сидели и лежали на открытой площадке, курили и ели, и разговаривали, толпясь, рылись в своих узлах, меняли вилки на сигареты.
      Чип увидел на земле носилки, четыре или пять, член держал перед ними лампу, другие члены стояли на коленях.
      Он положил пистолет в карман и подошел. Мальчик и женщина лежали на носилках, головы у них были перевязаны, глаза закрыты, но простыни на груди двигались. Еще на двух носилках были члены, и еще на носилках лежал - Барлоу, глава Совета по Питанию, он казался мертвым, глаза закрыты. Возле него стоял на коленях Розен, приклеивая что-то пластырем к груди под разрезанным комбинезоном.
      - Они в порядке? - спросил Чип.
      - Остальные - да, - ответил Розен. - У Барлоу был сердечный приступ, - он посмотрел вверх на Чипа. - Они говорят, что Веи был там, - сказал он.
      - Был, - ответил Чип.
      - Ты уверен?
      - Да, - сказал Чип. - Он мертв.
      - Трудно поверить, - Розен покачал головой, взял что-то маленькое из руки члена и навинтил это на то, что он приклеил к груди Барлоу.
      Чип понаблюдал за ним секунду, затем пошел к выходу с площадки и сел, прислонившись к камню, зажег сигарету. Он скинул с ног сандалии и курил, глядя, как члены и программисты выходят из тоннеля, бродят туда-сюда, ищут места, где сесть. Из тоннеля появился Карл с картиной и с узлом.
      К Чипу подошел член. Чип вытащил пистолет из кармана и положил себе на колени.
      - Ты Чип? - спросил Член. Он был старший из двух мужчин, что пришли вечером.
      - Да, - сказал Чип.
      Человек сел на землю рядом. Ему было под пятьдесят, темнокожий, с выступающим подбородком.
      - Кое-кто там готов наброситься на тебя, - сказал он.
      - Я в этом не сомневался, - ответил Чип. - Но я ухожу через секунду.
      - Меня зовут Льюис, - сказал человек.
      - Привет, - сказал Чип. Они пожали друг другу руки.
      - Куда ты идешь? - спросил Льюис.
      - Обратно на остров, откуда я пришел, - ответил Чип. - Свобода. Маджорка. Майорка. Ты, кстати, случайно не знаешь, как управлять коптером?
      - Нет, - сказал Льюис, - но это, должно быть, нетрудно.
      - Меня беспокоит посадка, - сказал Чип.
      - Садись на воду.
      - Но я бы все-таки не хотел потерять коптер, если я вообще его найду. Хочешь сигарету?
      - Нет, спасибо, - сказал Льюис.
      Они помолчали секунду. Чип затянулся сигаретой и посмотрел вверх.
      - Христос и Веи, настоящие звезды, - сказал он. - У них там внизу были фальшивые.
      - Правда? - спросил Льюис.
      - Правда.
      Льюис обвел взглядом программистов. Покачал головой.
      - Они так горюют, будто Семья утром умрет, - сказал он. - Это не так. Она родится.
      - Родится ко многим бедам, тем не менее, - сказал Чип. - Они уже начались. Самолеты разбились... Льюис посмотрел на него и сказал:
      - Не умерли члены, которые должны были умереть... Чип кивнул:
      - Да. Спасибо, что напомнил... Льюис сказал:
      - Конечно, беды будут. Но в каждом городе есть недолеченные члены. Они пишут "В драку Уни". Они-то и направят все вначале. А в конце будет лучше. Живые люди!
      - Будет интереснее, это точно, - сказал Чип, надевая сандалии.
      - Ты ведь не собираешься оставаться на своем острове, правда? - спросил Льюис.
      - Я не знаю, - сказал Чип. - Я еще не думал что будет после того, как я доберусь туда.
      - Возвращайся, - сказал Льюис. - Семье нужны такие члены, как ты.
      - Правда? - спросил Чип. - Мне там заменили глаз, и я не уверен, что сделал это только для того, чтобы одурачить Веи, - он затушил сигарету и встал. Программисты оглядывались на него, он направил на них пистолет, и они поспешно отвернулись.
      Льюис тоже встал.
      - Я рад, что бомбы сработали, - сказал он улыбаясь. - Это я их сделал.
      - Они сработали замечательно, - сказал Чип. - Кидаешь - и взрывается.
      - Хорошо, - сказал Льюис. - Послушай, я не знаю ни про какой глаз, ты садись на сушу и вернись через несколько недель.
      - Я посмотрю, - сказал Чип. - До свидания.
      - До свидания, брат, - сказал Льюис.
      Чип повернулся, покинул площадку, и стал спускаться по каменистому склону к парковой зоне.
      Он летел над дорогами, где редкие движущиеся машины медленно петляли между стоявшими вдоль реки Свободы, где баржи слепо тыкались в берега; мимо городов, где монорельсовые кабины неподвижно приникли к рельсу, над некоторыми из них висели коптеры.
      Когда стал увереннее управлять коптером, снизился, смотрел на площади, где бесцельно бродили и собирались члены, скользили над фабриками с остановившимися входящими и выходящими линиями, над строительными площадками, где ничто не шевелилось, кроме члена или двух, и снова над рекой; пролетел над группой членов, которые привязывали баржу к берегу, взбираясь на нее, смотрели на него вверх.
      Он полетел вдоль реки к морю, удерживая коптер на небольшой высоте. Он думал о Лайлак и о Джане. Лайлак, которая в изумлении обернется от раковины (ему надо было взять это покрывало, почему он не взял?). Но живут ли они еще в той комнате? Не могла ли Лайлак, думая, что его поймали и вылечили и он никогда не вернется... выйти замуж за другого? Нет, никогда. (А почему нет? Почти девять месяцев его не было). Нет, она не сделает этого. Она...
      Капли прозрачной жидкости ударили по пластиковому переду коптера и растеклись вбок. Что-то протекло наверху, подумал Чип, но затем он увидел, что небо стало серым, серым с обеих сторон, но темнее впереди, как небо на некоторых до-Объединенческих картинах. Это дождь стучит по коптеру!
      Дождь! Днем! Он летел, держась за рычаг одной рукой, а пальцем другой проводил изнутри по пластику, вдоль дорожек стекающих снаружи дождевых капель.
      Дождь днем! Христос и Веи, как странно! И как неудобно!
      Но в этом было и что-то приятное. Что-то естественное.
      Он взялся за рычаг второй рукой - "Давай не будем слишком самоуверенными, брат" - и, улыбаясь, полетел дальше.