Этот идеальный день

      Мадхир спросил Чипа, есть ли у него мнение, Чип сказал, что нет. Молодая женщина, Гри-Гри, приглашающе улыбнулась ему.
      В тот вечер в главном холле была вечеринка - "С Новым Годом!" - "С У ни Годом"! - и Карл прокричал в ухо Чипу:
      - Я тебе скажу, что мне не нравится здесь. Нет виски!
      Разве это не облом? Если вино можно, то почему не виски?
      Довер танцевал с женщиной, похожей на Лайлак (нет, даже и наполовину не такая красивая), и еще были люди, с которыми Чип вместе сидел за столом во время трапез и которых он встречал в спортзале и в музыкальной комнате, люди, которых он видел в одной или другой части комплекса, люди, которых он раньше не видел, людей было больше, чем накануне вечером, когда он и Карл вошли в холл - было почти сто человек, а одетые в белый паплон члены двигались между ними а подносами.
      - С Уни Годом! - сказала Чипу пожилая женщина, которая сидела с ним за обеденным столом. Гера или Гела. - Уже почти сто семьдесят второй! - сказала она.
      - Да, - ответил Чип. - Полчаса осталось.
      - А, вот он! - сказала она и двинулась вперед. В дверях стоял Веи, в белом комбинезоне, вокруг него толпились люди.
      Он жал им руки и целовал в щеки, его сморщенное желтое лицо треснуло ухмылкой и блестело, глаза потерялись в морщинах.
      Чип отступил назад, дальше в толпу, и отвернулся. Гри-Гри махала ему рукой, подпрыгивая, чтобы видеть его за головами. Он помахал ей в ответ, улыбнулся и пошел дальше.
      Следующий день, День Объединения, он провел в спортзале и в библиотеке.
      Он был на нескольких вечерних беседах Веи. Они проходил в саду, в приятном месте. Трава и деревья были настоящие, звезды и луна - почти реальность, луна меняла фазы, но не положение "2 небе. Время от времени слышались птичьи трели и ду." ветерок. Обычно на беседах было пятнадцать-двадцать программистов, которые сидели на стульях и на траве.
      Говорил главным образом Веи, расположившись в кресле. Он толковал цитаты из "Живой мудрости" и искусно подводил частные вопросы к обобщениям. Иногда он уступал доводам главы Совета по Образованию, Густафсена, или доводам Боровьева, главы Медицинского Совета, или еще кому-нибудь из Высшего Совета.
      Сначала Чип сидел с краю и только слушал, но потом начал задавать вопросы: почему хотя бы некоторым составным частям лечений нельзя вернуть добровольный принцип, почему человеческое совершенство не может включать в себя доли эгоизма и агрессивности; и не играет ли эгоизм, в самом деле, существенную роль в их собственном принятии "долга" и "ответственности", на которые они ссылаются. Некоторые программисты вокруг него. казалось, были озадачены этими вопросами, но Веи отвечал на них терпеливо и полно, он даже, казалось, приветствовал их, слышал его "Веи?" через вопросительные реплики других. Чип придвинулся чуть ближе к центру группы.
      Однажды ночью он сел в кровати и закурил в темноте.
      Женщина, лежащая рядом с ним, погладила его по спине.
      - Все в порядке, Чип, - сказала она. - Так лучше для всех.
      - Ты читаешь мысли? - спросил он.
      - Иногда, - ответила она. Ее звали Деирдр, и она была в Совете по Колониям. Тридцать восемь лет, светлокожая и не особенно красивая, но чувствительная, стройная и приятная в общении.
      - И я начинаю думать, что так лучше, - сказал Чип, - но я не знаю, убеждает меня в этом логика Веи или омары, Моцарт и ты. Не говоря уж о перспективе вечной жизни.
      - Это меня пугает, - сказала она.
      - Меня тоже, - отозвался Чип.
      Она продолжала поглаживать его по спине.
      - Мне понадобилось два месяца, чтобы остынуть, - сказала она.
      - Так ты это назвала? - спросил Чип. - Остывание?
      - Да, - сказала она. - И взросление. Принятие реальности.
      - Тогда почему у меня такое чувство, что это называется "сдаться"? спросил Чип.
      - Ляг, - сказала Деирдр.
      Он отложил сигарету, поставил пепельницу на стол и повернулся к ней, ложась рядом. Они обнимали друг друга и целовались.
      - Правда, - сказала она. - Так лучше для всех, по большому счету. Мы улучшим жизнь постепенно, работая в наших советах.
      Они целовались и ласкали друг друга, а затем сбросили простыню, она закинула ногу Чипу на бедро, и его напряжение легко скользнуло в нее.
      Однажды утром он сидел в библиотеке, как вдруг его за плечо тронула чья-то рука. Чип обернулся и вздрогнул - перед ним стоял Веи. Он наклонился, оттолкнул Чипа и приблизил лицо к экрану.
      Через секунду он сказал:
      - Ну что ж, ты напал на нужного человека, - он еще одно мгновение смотрел на экран, затем выпрямился, отпустил плечо Чипа и улыбнулся. - Почитай Либмана тоже, - сказал он. - И Окиду, и Маркуза. Я напишу список книг и дам тебе в саду сегодня вечером. Ты придешь?
      Чип кивнул.
      Дни Чипа превратились в скучную рутину: утро - в библиотеке, после обеда в Совете. Он изучал методы строительства и планирования среды, изучал чертежи силуэтов фабрик и устройство коммуникаций в жилых зданиях. Мадхир и Сильви показывали ему чертежи строящихся зданий и зданий запланированных на будущее; городов, какие они есть, и (пластиковые макеты) какими они могут когда-то стать. Он был восьмым членом Совета, из остальных семи трое склонялись к тому, чтобы отклонить проекты Уни и изменить их, и четверо, включая Мадхира, к тому, чтобы принять без рассуждений.
      Официальные заседания проводились по пятницам после обеда, в другое время в кабинетах редко бывало больше четырех-пяти членов. Однажды там были только Чип и Гри-Гри, и они в итоге оказались переплетенными между собой на диване Мадхира.
      После Совета Чип шел в спортзал и в бассейн. Он ел вместе с Деирдр и с Довером, и с женщиной, которая была с Довером в тот день, и с теми, кто присоединялся к ним - иногда Карл, который был в Транспортном Совете и смирился с вином.
      Однажды в феврале Чип спросил Довера, можно ли связаться с тем, кто заменил Довера на Свободе, узнать, в порядке ли Лайлак и Джан и заботится ли о них Джулия, как она обещала.
      - Конечно, - сказал Довер. - Никаких проблем.
      - Так ты сделаешь это? - спросил Чип.
      Довер промолчал.
      Через несколько дней он разыскал Чипа в библиотеке.
      - Все хорошо, - сказал он. - Лайлак живет дома, покупает продукты и платит за квартиру, так что Джулия, должно быть, держит слово.
      - Спасибо, Довер. Я беспокоился.
      - Тамошний человек будет за ней присматривать, - сказал Довер. - Если ей что-нибудь будет нужно, деньги можно послать по почте.
      - Это замечательно, - сказал Чип. - Бедная Джулия поддерживает семьи, когда это совсем не обязательно. Если бы она знала, с ней бы случился припадок.
      Довер улыбнулся.
      - Случился бы, - сказал он. - Но конечно, не все, кто ушел оттуда, добрались сюда, так что в некоторых случаях это необходимо.
      - Правда, - сказал Чип. - Я не подумал.
      - Увидимся за обедом, - сказал Довер.
      - Да, - сказал Чип. - Спасибо.
      Довер ушел, а Чип наклонился над экраном визира. Он поставил палец на кнопку переворачивания страниц и через секунду нажал ее.
      Он начал говорить на заседаниях Совета и задавать меньше вопросов на беседах с Веи. Пустили подписной лист, чтобы сократить число дней, когда едят унипироги, до одного в месяц; он поколебался, но подписал. Он перешел от Деирдр к Блэки, к Нине и обратно к Деирдр; слушал в малых холлах сплетни насчет секса и шутки насчет членов Высшего Совета; следовал всем идиотским увлечениям вроде делания бумажных самолетиков и разговаривания на до-Объединенческих языках.
      Однажды утром он проснулся рано и пошел в спортивный зал.
      Там был Веи, который прыгал через коня и махал гирями, блестящий от пота, с рельефными мускулами и тонкой талией, в черном соспендолии и с чем-то белым вокруг шеи.
      - Еще одна ранняя пташка, доброе утро, - сказал он, прыгая в одну и в другую, в одну и в другую сторону; вращая гирями по отдельности и вместе над своей головой с пучками седых волос.
      - Доброе утро, - ответил Чип. Он подошел к стене, снял халат и повесил на крючок. Другой халат, синий, висел через несколько крючков.
      - Ты не был на беседе вчера вечером, - сказал Веи. Чип повернулся к нему.
      - Была вечеринка, - сказал он, сбрасывая сандалии. - День рождения Патьи.
      - Все в порядке, - сказал Веи, прыгая и вращая гирями. - Я просто так заметил.
      Чип ступил на мат и начал бег на месте. Белое вокруг шеи Веи было плотно сидящей шелковой повязкой.
      Веи перестал прыгать, бросил гири и взял полотенце, висевшее на параллельных брусьях.
      - Мадхир боится, что ты будешь радикалом, - сказал он, улыбаясь.
      - Он и половины не знает, - ответил Чип. Веи смотрел на него, по-прежнему улыбаясь, вытирая полотенцем свои большие мускулистые плечи и под мышками.
      - Ты так работаешь каждое утро? - спросил Чип.
      - Нет, раз или два в неделю, - ответил Веи. - Я не спортсмен по натуре, он перекинул полотенце за спину. Чип перестал трусить на месте.
      - Веи, я хочу с тобой кое о чем поговорить.
      - Вот как? А в чем дело? Чип сделал к нему шаг.
      - Когда я только попал сюда, - начал он, - и мы обедали вместе...
      - Да? - поощрил его Веи. Чип прокашлялся и сказал:
      - Ты сказал, что если я захочу, я смогу заменить глаз. И Розен сказал то же самое...
      - Да, конечно, - кивнул Веи. - Ты хочешь это сделать? Чип посмотрел на него неуверенно.
      - Я не знаю, это кажется такая... суета, - сказал он. - Но я постоянно помню об этом...
      - Это не суета - исправить недостаток, - сказал Веи. - Небрежение - не сделать этого.
      - Можно мне поставить на глаз линзу? - спросил Чип. - Коричневую линзу?
      - Да, можно, - сказал Веи, - если ты хочешь спрятать недостаток, а не устранить его.
      Чип сказал после некоторого раздумья.
      - Хорошо... Я хочу, чтобы это сделали.
      - Договорились, - сказал Веи и улыбнулся. - Мне два раза меняли глаза. Первые несколько дней видно нечетко, потом все приходит в норму. Пойди в медицентр сегодня же, до обеда. Я скажу Розену, чтобы он сам это сделал, как можно скорее.
      - Спасибо, - поблагодарил Чип.
      Веи повесил полотенце на свою замотанную белым шею, по вернулся к параллельным брусьям и, подтянувшись, выпрямил руки.
      - Помалкивай об этом, - сказал он, передвигаясь на руках между брусьями, а то дети начнут тебе надоедать.
      Все было сделано, Чип посмотрел в зеркало; оба его глаза были карие. Он улыбнулся, отступил на шаг и снова шагнул к зеркалу. Он смотрел на себя с одной стороны и с другой, улыбаясь.
      Когда он оделся, то опять посмотрел в зеркало.
      Деирдр, в холле, сказала:
      - Потрясающе! Ты выглядишь великолепно! Карл, Гри-Гри, посмотрите, какой у Чипа глаз!
      Члены помогли им облачиться в тяжелые зеленые пальто с капюшонами. Они застегнули пальто, надели толстые зеленые перчатки, и член распахнул дверь. Двое - Веи и Чип - вошли.
      Они шли рядом по проходу между стальными стенами блоков, дыхание выходило паром из ноздрей. Веи говорил о температуре внутри блоков памяти, об их весе и числе. Они свернули в более узкий проход, где стальные стены протянулись перед ними, сходясь у далекой поперечной стены.
      - Я был здесь ребенком, - сказал Чип.
      - Довер мне говорил, - ответил Веи.
      - Тогда он напугал меня, - сказал Чип. - Но в нем есть какое-то... величие, в этом порядке и точности. Веи кивнул, его глаза заблестели.
      - Да, - сказал он. - Я ищу поводов, чтобы приходить сюда.
      Они свернули в боковой проход, прошли мимо колонны и повернули в длинный узкий коридор между стоящими спинами друг к другу рядами стальных блоков памяти.
      Снова в одних комбинезонах, они смотрели в широкую огороженную парапетом яму, круглую и глубокую, где находились стальные и бетонные сооружения, соединенные синими рукавами, а более толстые синие рукава уходили вверх к низкому ярко светящемуся потолку. ("Я подумал, что тебя особенно интересует холодильная установка", - сказал Веи, улыбаясь, и Чипу, похоже, было неловко). Рядом с ямой стояла стальная колонна, за ней была еще одна огороженная яма с синими рукавами, и еще одна колонна, и еще одна яма. Комната была огромная, прохладная и тихая. Приемо-передающая аппаратура составляла две длинных стены этой комнаты со сверкающими красными огоньками; члены в синем вытаскивали и заменяли вертикальные панели с двумя ручками, блестящие черным и золотым. Четыре реактора под красными чехлами стояли в конце зала, а за ними, за стеклом, полдюжины программистов сидели за круглым пультом, читая что-то в микрофоны, переворачивая страницы.
      - Hу вот, - сказал Веи.
      Чип смотрел во все стороны. Он потряс головой и выдохнул.
      - Христос и Веи, - сказал он.
      Веи счастливо засмеялся.
      Они еще немного постояли, походили, посмотрели, поговорили с некоторыми членами, а затем покинули зал и пошли по белым кафельным коридорам. Стальная дверь открылась перед ними, и они прошли в нее и пошли рядом по коридору с ковром, начавшимся за дверью.
      Глава 5
      В начале сентября 172 года группа из семи мужчин и женщин в сопровождении "пастуха" по имени Анна отправилась с Андаманских островов в Заливе Стабильности нанести удар и уничтожить Уни. Объявления об их продвижении делались в столовой программистов во время каждой трапезы. Два члена группы "провалились" в аэропорту МОР 77120 (покачивание голов и вздохи разочарования), и еще двое на следующий день в аэропорту в ЕВР 46209 (покачивание голов и вздохи разочарования). Вечером в четверг, десятого сентября, трое оставшихся - молодые мужчина и женщина и мужчина постарше вошли один за другим в главный холл, держа руки за головой, озабоченные и испуганные. Коренастая женщина, вошедшая за ними, ухмыляясь, положила револьвер в карман.
      Трое глупо уставились в зал, и программисты встали с мест, смеясь и аплодируя. Были среди них и Чип с Деирдр.
      Чип смеялся громко, аплодировал сильно. Все программисты громко смеялись и сильно аплодировали, пока вновь пришедшие не опустили руки с недоумением глядя друг на друга и на своего смеющегося и аплодирующего пастуха.
      Веи, в отделанном золотом зеленом комбинезоне, подошел к ним, улыбаясь и пожимая руки. Программисты зашикали друг на друга. Веи дотронулся до своего воротника и сказал: "Отсюда и выше, в любом случае. Отсюда и ниже..." Программисты смеялись и шикали друг на друга. Они подошли ближе, чтобы услышать, поздравлять.
      Через несколько минут коренастая женщина выскользнула из толпы и вышла из холла. Она повернула направо и пошла по узкому идущему вверх эскалатору. Чип пошел за ней.
      - Поздравляю, - сказал он.
      - Спасибо, - ответила женщина, оглядываясь на него и устало улыбаясь. Ей было около сорока, лицо грязное, под глазами круги.
      - Когда ты пришел? - спросила она.
      - Месяцев восемь назад, - ответил Чип.
      - С кем? - женщина ступила на эскалатор. Чип ступил на эскалатор следом за ней.
      - С Довером, - сказал он.
      - О, - сказала она. - Он еще здесь?
      - Нет, - ответил Чип. - Его услали в прошлом месяце. Твои люди ведь не с пустыми руками пришли?
      - Лучше бы с пустыми, - сказала женщина. - Мое плечо онемело, я его не чувствую. Эти мешки... Я оставила их у лифта. Сейчас заберу, - она сошла с эскалатора.
      Чип пошел за ней.
      - Я тебе помогу их оттащить, - сказал он.
      - Ничего, я возьму мальчика, - сказала женщина, поворачивая направо.
      - Нет, я с удовольствием тебе помогу. Они шли по коридору мимо стеклянной стены бассейна. Женщина заглянула туда и сказала:
      - Вот там я и буду через пятнадцать минут.
      - Я к тебе присоединюсь, - сказал Чип. Женщина взглянула на него.
      - Хорошо, - сказала она.
      Навстречу им по коридору шли Боровьев и член.
      - Анна! Привет! - сказал Боровьев, глаза светились на его увядшем лице. Член, девушка, улыбнулась Чипу.
      - Привет! - сказала женщина, здороваясь с Боровьевым за руку. - Как ты?
      - Прекрасно! - ответил Боровьев. - О, да у тебя усталый вид.
      - Так и есть.
      - Но все в порядке?
      - Да, - сказала женщина. - Они внизу. Я собираюсь отделаться от мешков.
      - Отдохни! - сказал Боровьев.
      - Я и собираюсь, - ответила женщина, улыбаясь. - Шесть месяцев.
      Боровьев улыбнулся Чипу и, взяв члена за руку, прошел мимо них. Женщина и Чип свернули к стальной двери в конце коридора. Миновали арку, ведущую в сад, там кто-то пел и играл на гитаре.
      - Какие у них были бомбы? - спросил Чип.
      - Сырые, пластиковые, - сказала женщина. - Кидаешь - и взрывается. Я с удовольствием их выброшу в мусорный ящик.
      Стальная дверца уползла вбок, они вошли, повернули направо. Белый кафельный коридор со сканерами перед дверями протянулся перед ними.
      - В каком ты совете? - спросила женщина.
      - Подожди секунду, - сказал Чип, останавливаясь и беря ее за руку.
      Она повернулась к нему, и он ударил ее кулаком в живот.
      Потом цепко схватив за лицо сильно ударил головой о стену.
      Она стала падать вперед, он снова ударил ее о стену и отпустил. Она сползла по стене вниз - кафель треснул, тяжело опустилась на пол и легла на бок, колено вверх, глаза закрыты.
      Чип шагнул к ближайшей двери и открыл ее. Там был туалет.
      Придерживая дверь ногой, он потянулся и взял женщину под мышки. В коридор вошел член, мальчик лет двадцати, выпучил от удивления глаза.
      - Помоги мне, - сказал Чип.
      Мальчик подошел, лицо его побледнело.
      - Что случилось? - спросил он.
      - Возьми ее за ноги, - сказал Чип. - Она потеряла сознание.
      Они внесли женщину в туалет и положили на пол.
      - А нам не стоит отнести ее в медицентр? - спросил мальчик.
      - Подождем минуту, - сказал Чип. Он встал на одно колено около женщины, залез в карман ее желтого паплонового комбинезона и вытащил ее пистолет. Он направил его на мальчика.
      - Повернись лицом к стене, - сказал он. - Ни звука.
      Мальчик безропотно повернулся лицом к стене между стульчиками.
      Чип встал, переложил пистолет из руки в руку и, держа его за обмотанный лентой ствол, поднял с силой, опустил рукоятку на коротко остриженную голову мальчика. Удар кинул мальчика на колени. Он повалился вперед, на стену, а затем вбок, уткнувшись головой в вертикальную трубу, в его коротких черных волосах заблестело красное.
      Чип отвернулся, взял пистолет на изготовку, большим пальцем откинул предохранитель, и направил пистолет на заднюю стенку туалета: красная нитка, протянувшаяся из него разнесла вдребезги кафель и выбила из-под него пыль.
      Чип сунул пистолет в карман и, придерживая его, перешагнул через женщину.
      Он вышел в коридор, тщательно закрыл за собой дверь и быстро зашагал, сжимая рукоятку пистолета в кармане. Дошел до конца коридора и повернул вместе с коридором налево.
      Идущий навстречу член улыбнулся и сказал:
      - Привет, отец.
      Чип кивнул, проходя мимо.
      - Да, сын, - сказал он.
      Нужная дверь была впереди в правой стене. Он подошел к ней, открыл и вошел. Закрыл за собой дверь и остановился в темном ,холле. Он вынул пистолет.
      Напротив, под еле-еле светящимся потолком, стояли розовые, коричневые и оранжевые блоки памяти для посетителей, золотой крест и серп, часы на стене -9.33 Чет 10 Сент 172 Г. О.
      Он пошел налево, мимо других витрин, темных, спящих, постепенно теряющихся в темноте, чем дальше были от света, что падал из открытой двери.
      Он вошел в холл.
      На полу в центре лежали три вещмешка, пистолет и два ножа. Еще один вещмешок лежал около дверей лифта.
      Улыбаясь Веи откинулся на спинку кресла и затянулся сигаретой.
      - Поверьте мне, - сказал он, - что все так себя чувствуют в этот момент. Но даже самые строптивые, осуждающие нас, постепенно понимают, что мы мудры и что мы правы, - он посмотрел на программистов, стоявших вокруг стульев. Разве это не так, Чип? - спросил он. - Скажи им, - он оглядывался улыбаясь.
      - Чип вышел, - сказала Деирдр, и кто-то добавил:
      - За Анной. Другой программист сказал:
      - Плохо дело, Деирдр... - а Деирдр, обернувшись, ответила:
      - Он вышел не за Анной, он просто вышел, он сейчас вернется.
      - Немного уставший, конечно, - съязвил кто-то. Веи посмотрел на свою сигарету, подался вперед и затушил ее в пепельнице.
      - Каждый здесь подтвердит, что я говорю, - сказал он вновь пришедшим и улыбнулся. - Извините меня, хорошо? - сказал он. - Я скоро вернусь. Не вставайте, - он поднялся, и программисты расступились перед ним.
      Одну половину мешка заполняла солома, другую, отделенную от первой деревянной перегородкой - проволока, инструменты, бумаги, пироги. Чего только не было. Чип прощупал один, другой отсек с соломой и тут его пальцы наткнулись на что-то твердое. Он вытряхнул из отсека солому и вынул тяжелый беловатый шар, похожий на глиняный. Шар уместился на ладони, к нему прилипли соломинки. Он положил его на пол, и вынул еще два - один отсек был снова пуст, - и он достал четвертый.
      Он вынул деревянную рамку из одного мешка, отложил ее в сторону, вытряхнул солому, инструменты, все, что там было и четыре бомбы вместе. Открыл еще два мешка, вынул бомбы из них и положил к тем, четырем, - пять из одного мешка, шесть из другого. Осталось место еще для трех бомб.
      Он поднялся на ноги и направился к мешку у лифта. Какой-то звук из холла заставил его резко развернуться - он оставил пистолет на полу возле бомб, - но дверной проем был темный и пустой, и звук (шуршание шелка?) больше не повторился. Если он вообще был. Может, это звук его собственных шагов, который отразился от стены?
      Не отрывая глаз от дверного проема, Чип отступил к мешку, поймал его лямку и быстро перенес его к другим мешкам, снова опустился на колени и пододвинул к себе пистолет. Он открыл мешок, вытряхнул солому, вынул еще три бомбы и положил их к остальным. Три ряда по шесть. Он накрыл их соломой и закрыл мешок, затем продел руку в лямку и поднял мешок на плечо. Он осторожно поднял мешок, скользя им по бедру. Бомбы в мешке тяжело осели.
      Пистолет около мешков тоже был лазерный, он выглядел новее, чем тот, что был у Чипа. Чип поднял его и открыл. На месте генератора был камень. Он положил пистолет, взял один из ножей - с черной ручкой, до-Объединенческий, лезвие истонченное, но острое - и опустил его в правый карман. Взяв работающий пистолет и придерживая мешок пальцами снизу, он встал с колен, переступил через пустой мешок и тихо пошел к дверному проему.
      За ним были темнота и тишина. Чип подождал, пока привыкнут глаза и он станет видеть отчетливее и пошел налево. Огромный телекомп выступал из витринной стены (он был сломан, разве нет, когда Чип был здесь раньше?), он прошел мимо него и остановился. Кто-то лежал впереди около стены, неподвижно.
      Но нет, это были носилки, двое носилок с подушками и одеялами. Те одеяла, в которые Папа Джан и он завернулись. Очень возможно, что те же самые.
      Он остановился на секунду, вспоминая.
      Затем пошел дальше. К двери. К двери, в которую его протолкнул Папа Джан. И сканер возле двери, первый, мимо которого он прошел, не дотронувшись. Как он тогда испугался!
      "Теперь тебе не надо толкать меня, Папа Джан", - подумал он.
      Он приоткрыл дверь, заглянул на площадку - ярко освещенную, пустую - и вошел.
      И вниз по лестнице, в прохладу. Теперь быстро, а то мальчик и женщина наверху могут скоро придти в себя и поднимут тревогу.
      Он прошел мимо двери на первый уровень блоков памяти.
      И на второй.
      И дошел до низа лестницы, до двери на нижний уровень. Он уперся в нее правым плечом, взял пистолет наизготовку и повернул ручку левой рукой.
      Медленно приоткрыл дверь. В полумраке светились красные, а от одной из стен приемо-передающего оборудования.
      Низкий потолок тоже слабо светился. Он открыл дверь пошире.
      Перед ним была огороженная холодильная яма, уходящие вверх синие рукава, за ними - колонна, яма, колонна, яма. В другом конце комнаты виднелись реакторы, красные чехлы двоились в темном стекле комнаты программистов. Ни души, закрытые двери, тишина - только воющий звук, низкий и непрерывный. Он открыл дверь еще шире, сделал за дверью шаг в зал, и увидел вторую стену оборудования, которая переливалась красными огоньками.
      Он прошел дальше в зал, поймал край двери за собой и отпустил дверь, чтобы она захлопнулась. Опустил пистолет, большим пальцем скинул лямку вещмешка с плеча и мягко поставил мешок на пол. Его горло было сжато, голова запрокинута. В челюсть уперся локоть в зеленом шелке, сильные пальцы ломали шею, душили его. Рука с пистолетом была как замком схвачена мощной рукой.
      - Ты, лжец, - прошептал Веи ему в ухо, - как приятно убить тебя.
      Он потянул за эту руку, ударил ее свободной левой рукой, она была как мраморная, рука статуи. Он попробовал отодвинуть ногу в стойку, чтобы перекинуть Веи через себя, но тот тоже отступил назад, держа Чипа выгнутым и беспомощным, он поволок его за собой под крутящимся блестящим потолком, и рука Чипа была выкручена и расплющена, расплющена о жесткое ограждение, и пистолет выпал, звякнув, в яму. Он сделал движение назад и схватил голову Веи, нашел его ухо и повернул его. Твердая мускулистая рука еще сильней сдавила ему горло, и потолок стал розовым и пульсирующим. Он потянул свою руку вниз, за воротник Веи, просунул пальцы под повязку, намотал ее на руку, изо всех сил нажимая костяшками жесткую твердую плоть. Его правую руку отпустили, за левую схватили и потянули. Правой он поймал запястье на своей шее, оттащил руку. Глотнул горлом воздух.
      Его отбросило, бросило на стену светящегося красным оборудования, порванная повязка была намотана вокруг его руки.
      Он схватился за две ручки и выдернул панель, развернулся и метнул ее в приближающегося Веи. Веи отбросил ее в сторону, и продолжал приближаться, обе его руки были подняты для рубящего удара. Чип присел, выкинув вверх левую руку ("Пригнись, Зеленый Глаз!" - прокричал Капитан Голд). Удары обрушились на его руку, он двинул кулаком Веи в сердце. Веи подался назад, ударив ногой. Чип отскочил от стены, сделал круг, ощупал своей онемелой рукой карман и нашел рукоять ножа. Веи рванулся к нему и обрушил удары на его шею и плечи. С поднятой левой рукой Чип рванул нож из кармана и воткнул его в середину груди Веи - воткнул наполовину, а потом, сильнее, до конца, по рукоятку в шелк. Удары продолжали сыпаться на него. Он вытащил нож и отступил.
      Веи остался стоять, где стоял. Он смотрел на Чипа, на нож в его руке, посмотрел вниз на себя. Он дотронулся до своего бока и посмотрел на пальцы. Он посмотрел на Чипа.
      Чип продолжал кружить, наблюдая за ним, сжимая нож.
      Веи рванулся вперед. Чип ударил ножом, разрезал рукав Веи, но Веи поймал его руку в обе своих руки и повлек Чипа назад, к ограждению, прижимая коленом. Чип поймал шею Веи, нажал, нажал сильно, как только мог под порванным зеленозолотым воротником. Он отжал Веи от себя, вывернулся от ограждения и давил, продолжал давить, пока Веи держал его руку с ножом. Он заставил Веи отступать вокруг ямы. Веи ударил одной рукой Чипа по запястью, сбил руку, Чип высвободил руку с ножом и ударил Веи ножом в бок. Веи дернулся, перевалился через ограждение, полетел в яму и упал спиной на цилиндрическую стальную конструкцию. Он соскользнул с нее и сел, прислонившись к синей трубе, открыл рот, тяжело дыша, у него на коленях появилось черно-красное пятно.
      Чип подбежал к вещмешку. Поднял его и быстро пошел обратно, вдоль по залу, держа мешок на руке. Положил нож в карман - нож упал, но он не стал нагибаться, - рывком открыл мешок и завернул его клапан под днище. Он повернулся и медленно пошел обратно к стене оборудования, остановился и встал лицом к ямам и колоннам между ними.
      Тыльной стороной кисти вытер пот с губ и со лба, увидел на руке кровь и вытер руку о бок.
      Он вынул из мешка одну бомбу, размахнулся с плеча, прицелился и швырнул ее. Она попала в центральную яму. Чип взялся за вторую бомбу. Из ямы послышалось: "плюм", но - никакого взрыва. Чип вынул вторую бомбу и швырнул ее в яму, размахнувшись сильнее.
      Звук, который раздался из ямы, был более плоский и мягкий, чем от первой бомбы.
      Огороженная яма осталась такой, какой была, с выходящими из нее вверх синими рукавами.
      Чип посмотрел на яму и на ряды белых бомб с приставшими соломинками на дне мешка.
      Он взял еще одну бомбу и швырнул ее в ближайшую яму так сильно, как только мог.
      Снова "плюм".
      Он подождал, и осторожно подошел к яме, подошел ближе и увидел бомбу на цилиндрическом стальном сооружении, белая лепешка белая глиняная грудь.
      Высокий задыхающийся звук посыпался из дальней ямы. Веи.
      Он смеялся.
      "Это были три ее бомбы, бомбы пастуха, - подумал Чип. - Может быть, она что-то сделала с ними". Он подошел к середине стены оборудования и встал к ней спиной, лицом к центральной яме. Швырнул бомбу. Она ударилась в синий рукав и прилипла к нему, круглая и белая.
      Веи смеялся, задыхаясь. Царапанье, еще какие-то звуки послышались из той ямы, где он был.
      Чип швырнул еще несколько бомб. "Одна из них может сработать, одна из них должна сработать!" ("Кидаешь - и взрывается, - сказала она. - Буду рада выкинуть их в мусорный ящик". Она бы не стала лгать. Что случилось с бомбами?) Он швырял бомбы в синие рукава и в колонны, залепил квадратные стальные колонны плоскими белыми налезающими друг на друга дисками. Он бросил все "бомбы", швырнул последнюю прямо через зал, она широко размазалась по стене с аппаратурой.
      Он стоял, держа в руке пустой мешок.
      Веи громко смеялся.
      Он сидел верхом на ограждении ямы, держа двумя руками пистолет, направленный на Чипа. Черно-красные подтеки бежали вниз по его цепким одетым в комбинезон ногам, красное стекало на ремни сандалий. Он все смеялся и смеялся.
      - Что ты думаешь? - спросил он. - Слишком холодные? Слишком влажные? Слишком сухие?