Глава 16

Закутавшись в плащ с капюшоном, Лорен выглянула из экипажа и увидела ярко освещенный оперный театр. Если бы Итан отдал ее в заклад как драгоценную безделушку, она не удивилась бы, но от брата ничего подобного не ожидала. Пол сослался на то, что был пьян и не контролировал свои действия. Лорен не поверила. Тогда он сказал, что не стоит сердить герцога, который, в конце концов, честно выиграл пари. Лорен бурно возражала против того, чтобы ее использовали в разного рода сделках. Пол извинялся, но настаивал на том, чтобы она поехала с герцогом, нравится ей это или нет; он был непреклонен, утверждая, что Хиллы платят свои долги. Итан же, черт его побери, фыркнул в знак согласия; даже весьма туманная перспектива заполучить герцога в качестве поклонника племянницы не оставила его равнодушным. И вот она здесь, втиснутая в карету вместе с ним и болтливой леди Пэддингтон, вынужденная расплачиваться за глупое, глупейшее пари Пола!

Когда Алекс помогал ей и леди Пэддингтон выбраться из кареты, до слуха ее долетели едва слышные звуки музыки. Хотя Лорен и чувствовала себя совершенно униженной, она не могла не признаться себе, что мечтает встретиться с Алексом. Впрочем, в данный момент ей хотелось лишь одного: рассказать ему, что творится у нее на душе, стереть эту ленивую усмешку с его лица. Она поднималась по лестнице следом за Алексом и леди Пэддингтон, а войдя в театр, остановилась и сбросила капюшон.

Леди Пэддингтон, поправляя свои мелкие букли, вдруг издала громкий возглас — она увидела миссис Кларк.

— Подождите здесь, — тихо проговорил Алекс; в его голосе звучало нечто вроде угрозы.

С демонстративным видом он быстро повел леди Пэддингтон туда, где стояли миссис Кларк и еще одна пожилая дама. Господи, какой негодяй! Лорен сердито дернула застежку плаща, сбросила его и сунула подошедшему лакею, извинилась, поскольку чуть не толкнула его в грудь, а потом подняла раздраженный взгляд на негодяя, оправляя при этом свое платье из сине-зеленого атласа.

Забыв о зрителях, спешащих занять свои места, она уставилась на него — он беседовал с приятельницами леди Пэддингтон. И вдруг Лорен заметила, что леди Пэддингтон удаляется вместе с миссис Кларк. Куда это направляется ее сопровождающая? Неужели он надеется, что Лорен будет сидеть в ложе с ним вдвоем? Что за высокомерное существо! Она нетерпеливо переступила с ноги на ногу, ожидая, когда он подойдет и все объяснит. Леди Пэддингтон исчезла в коридоре, а он с улыбкой повернулся к Лорен, жестом приглашая ее присоединиться к нему. Этот грубиян хочет, чтобы она подошла к нему! Он не только высокомерен, но к тому же еще и глуп. Но до чего красив, черт бы его побрал!

Разъяренная Лорен прошествовала через огромное фойе, и когда подошла, Алекс протянул ей руку. Она бросила на него уничтожающий взгляд.

— Вы, сэр, — сказала она, пылая от негодования, — вы… низкий человек!

Он опустил руку и поклонился.

— А вы, мадам, вы — видение. И он протянул ей изящную бутоньерку с гарденией. Откуда взялась эта бутоньерка? Пожав плечами, Лорен отвела взгляд, изо всех сил стараясь подавить волнение, вызванное в ней этой простой гарденией. Ей было трудно встретиться с ним глазами; его взгляд был таким пронзительным, и она чувствовала себя совершенной простушкой. Она видела, что он внимательно рассматривает ее, не упуская ни единой мелочи. Интересно, уж не сравнивает ли он ее с леди Марлен? Она потупилась, разглядывая свои сине-зеленые туфельки. Ей казалось, что он изучает ее уже целую вечность; нет, она больше не выдержит! Ни секунды. Лорен вскинула голову.

— Ну? Прошла я осмотр? — бросила она.

От его усмешки она ощущала слабость в коленях.

— Успешнее, чем вы полагаете, — отозвался он и кивком указал на гардению в своей руке. Лорен вытаращила глаза.

— Послушайте, — выпалила она, выхватив у него проклятый цветок, — это пари между вами и Полом должно быть признано недействительным на том основании, что объект его не является добровольным участником! — Она укололась булавкой бутоньерки и добавила, поморщившись: — Закон должен запрещать такие пари!

Явно наслаждаясь ее попытками приколоть бутоньерку, он вскинул бровь. Наконец бутоньерка была приколота, и Лорен сердито обхватила себя за талию.

— Вы довольны? Впрочем, мне это безразлично! — сказала она, не дожидаясь ответа. — Будь вы хоть чуточку джентльменом, не заставили бы меня прийти сюда, словно… словно невольницу. Условия пари выполнены, а теперь разрешите мне вернуться домой!

— Боюсь, это невозможно, — любезно проговорил он; его изумрудные глаза сверкали от удовольствия.

— Почему же? — Она с опаской огляделась.

— Потому что вы в таком состоянии, что вряд ли услышите то, что я вам скажу. Нет, лучше подождем, когда вы сможете поговорить со мной, как подобает леди.

От такого оскорбления Лорен на мгновение замерла, потеряв дар речи. Потом воскликнула:

— Ну и нахал!

— Ах, как это оригинально! — ухмыльнулся он. Лорен бессильно уронила руки, сжатые в кулаки.

— Никогда, никогда в жизни не встречала более надменного грубияна! — проговорила она задыхаясь.

Он с веселым видом склонил голову, соглашаясь с этим определением.

— А я никогда в жизни не встречал более несговорчивой женщины. Пойдемте?

И он как ни в чем не бывало предложил ей руку.

— А где же леди Пэддингтон? — спросила Лорен, словно не замечая предложенной руки.

— Ей захотелось немного поболтать с миссис Кларк. Она потом присоединится к нам.

Лорен с презрением посмотрела на его руку и не двинулась с места. Алекс с дьявольской усмешкой покачал головой:

— Лорен, вы прекрасно знаете, что уйти из театра вам сейчас невозможно. Ваш брат проиграл пари, согласно которому вы должны пробыть здесь весь вечер. Пари вполне законно, а джентльмен всегда платит свои долги. Если будете упорствовать и сердиться, привлечете к себе внимание — не только сейчас, но и когда я потребую от Пола сатисфакции за его долг. Так что позвольте еще раз предложить вам руку. Пойдемте?

Видит Бог, как хотелось ей содрать с его лица эту самодовольную ухмылку!

— Глупец! — пробормотала она.

— Прошу прощения. Это означает согласие? — спросил он, откровенно потешаясь.

Бросив на него сверкающий взгляд, который заставил бы любого мужчину пуститься в бегство, она резким движением положила руку на его согнутый локоть. И он повел ее вверх по великолепной лестнице, усмехаясь с присущим ему самоуверенным видом и фыркая, когда она пыталась отстраниться от него как можно дальше, вытягивая руку, насколько это было возможно, чтобы не упасть при этом.

В конце длинного коридора, устланного ковровой дорожкой, показался лакей, который открыл резную дверь в богато убранную ложу. Там стояли четыре бархатных кресла, маленький столик с двумя хрустальными бокалами, шоколадными конфетами и бутылкой шампанского в ведерке со льдом. Положив руку ей на талию, Алекс подвел ее к креслу, взял за руку и усадил. Его прикосновения были ей неприятны, от них по спине пробегал холодок. Он, кажется, чувствовал это. Изящно приподняв фалды фрака, сел рядом и нагло усмехнулся.

— Где леди Пэддингтон? — спросила она, охваченная смущением.

— Вон там, — ответил он, кивнув влево. — Не волнуйтесь. Она не выпускает вас из поля зрения, так что вы в полной безопасности.

Лорен окинула взглядом переполненный зал. Леди Пэддингтон и миссис Кларк помахали ей веерами; она улыбнулась и подняла затянутую в перчатку руку. Глупое, глупое пари! Она смотрела на затейливо украшенный потолок, на оркестр, на бутоньерку, но ни разу не удостоила взглядом своего спутника. Они занимали одну из самых больших лож в театре, прямо напротив герцога Веллингтона, которого Лорен сразу узнала. К ее великому изумлению, он наклонил голову, и она радостно улыбнулась, прежде чем поняла, что герцог кивнул грубияну, сидевшему рядом с ней. Смутившись, Лорен исподтишка огляделась. Лицо ее пылало, но она старалась сохранять невозмутимый вид.

Когда Алекс прикоснулся к ее руке, она едва не подскочила и посмотрела на него краешком глаза. Он наклонился к ней со спокойной улыбкой.

— Мне кажется, — сказал он любезно, — все восхищены вашим великолепным платьем.

Она невольно усмехнулась. Алекс умен, в этом ему не откажешь, но его ничем не проймешь. Платье на ней было очень простое, без всяких излишеств.

— Вряд ли кто-нибудь восхищается моим платьем.

— Почему же? Мне оно кажется очень красивым.

Лорен слегка повернула голову посмотреть, не потешается ли он над ней, но вид у него был вполне серьезный, и она против воли почувствовала себя польщенной. Лорен раскрыла позаимствованный у Эбби веер и принялась обмахиваться.

— Это платье для торжественных случаев, — пробормотала она.

Он фыркнул:

— Вот как, для торжественных случаев? А мне кажется, я никогда не видел более красивого платья.

Господи, уж не спятил ли он? Или ему просто не по себе? Либо то, либо другое, это ясно, потому что всякий раз, когда Лорен встречала леди Марлей, та была одета по последней моде — платья пастельных тонов со всякими рюшечками и оборочками. Строгих темных платьев леди Марлен вообще не носила.

— Вам, ваша милость, надо иметь при себе монокль, раз вы так плохо видите.

Алекс лишь улыбнулся в ответ. Поднялся занавес.

— Прошу вас, называйте меня по имени, — прошептал он.

В этот момент раздались звуки оркестра, и Лорен забыла обо всем на свете.

Что до Алекса, то он вообще ничего не слышал, он даже не дышал, так на него действовала эта женщина. Платье ее сверкало и переливалось, как перья павлина, и поэтому казалось, что кожа ее излучает сияние. Видневшаяся из глубокого декольте грудь вздымалась, из-под изящного простого чепца выбилась прядь темно-каштановых волос. А глаза, Господи, эти глаза, о которых он так тосковал всю неделю, как ярко они блестят!

Представление полностью захватило Лорен. Она подалась вперед; стиснутые руки лежали на коленях. Он не мог отвести глаз от ее классического профиля, от пряди волос, которую она то и дело убирала со лба. Он буквально впивал ее в себя, с трудом сдерживая желание прикоснуться к ней, приласкать ее, прильнуть к ее губам.

Он весь был во власти своих чувств, и это вывело его из состояния равновесия.

Лорен же, оказавшись во власти музыки, успокоилась. Когда во время антракта занавес опустили, она со вздохом откинулась в бархатном кресле.

— Кажется, спектакль вам понравился.

Она улыбнулась и решилась наконец посмотреть на него. Он выглядел таким мужественным в призрачном свете свечей. Когда он подал ей бокал шампанского, его густые темные волосы коснулись его воротника. Изумрудные глаза были мягкими и прозрачными, а слегка сжатые губы напомнили об их пылком поцелуе. Неожиданно по телу ее пробежала дрожь.

— Бог мой, вы красивее, чем мне представлялось, — сказал он, оглядев ее с ног до головы.

Лорен напряглась. Державшая бокал рука задрожала.

— Вы не должны так говорить.

— Почему? — улыбнулся он. — Я как-то сказал вам, что красотой надо восхищаться открыто и честно. Не скрывать своих чувств. Или вы думали, я пошутил?

— Я, признаться, вам не поверила.

В его изумрудных глазах заплясали искорки.

— Ангел, вы вообще ничему не верите, ну так поверьте хотя бы тому, что вы самая очаровательная женщина из всех, кого я знал.

Боже, как ей хотелось в это поверить! Лорен почувствовала, что дрожит. Она поставила бокал и положила руки на колени. От нежного взгляда Алекса сердце у нее забилось сильнее. А уж когда он накрыл своей рукой ее руку, Лорен едва не ахнула от этого ласкового прикосновения. Его рука была такой большой и сильной. И такой надежной. Лорен не могла отвести от нее глаз. Какие у него изящные, длинные пальцы! А рубины на его запонках на фоне белых манжет похожи на капельки крови.

— Мне так хотелось, чтобы вы приехали сюда, но вовсе не из-за пари, — тихо произнес он. — Простите меня, но я должен был вас увидеть.

Чувства волной захлестнули ее.

— По-моему, мы с вами договорились… Собственный голос показался Лорен каким-то чужим.

— Видимо, мы с вами не совсем поняли друг друга, — сказал он, помолчав. — То, о чем вы говорите, для меня неприемлемо.

Лорен вздохнула, чтобы обрести равновесие.

— Разве мы с вами не пришли к выводу, что наши отношения бесперспективны? Леди Марлен…

— Нет, — перебил он ее, — хотя бы сейчас не надо об этом. Пусть сегодняшний вечер принадлежит нам двоим, вам и мне, Лорен… Всего один вечер.

Лорен понимала, что это безумие. Но сердцу не прикажешь. Лорен посмотрела на него. Ее поразило выражение его лица. Оно было серьезным и дышало страстью. Он взял ее руку в перчатке, поцеловал.

— Всего один вечер. Вы тоже этого хотите. Не меньше меня.

Не в силах произнести хоть слово, она снова посмотрела на его руку. Нет, она не хочет. Пусть он приведет сюда леди Пэддингтон. О Боже! Неужели она должна отказаться от счастья провести с ним этот вечер? Всего один и, быть может, последний? Ничего страшного с ней не случится. Вокруг люди. Всего один вечер, повторяла она про себя словно заклинание и вдруг схватила его руку и положила себе на колени.

— Всего один вечер, — прошептала она.

Алекс облегченно вздохнул и придвинулся к ней.

— Один благословенный вечер, ангел, — прошептал он, обдав ее горячим дыханием. Он отвел прядь волос с ее лба, и от этого прикосновения Лорен бросило в жар.

Она сжала его руку.

— Но здесь нельзя разговаривать, — нерешительно произнесла она. — А вы… э-э-э… вы играете на каком-нибудь инструменте? — вдруг спросила она.

Он усмехнулся и нежно погладил ее по руке.

— Я взял несколько уроков пения, но преподаватель уговорил матушку не выбрасывать деньги на ветер. Ни у меня, ни у двух моих братьев не было способностей к музыке, живописи или другим искусствам. Мы предпочитали охоту.

— У вас был старший брат, — заметила она.

— Да, Энтони. Он умер. Упал с лошади и сломал себе шею, — сказал он с горечью.

— Наверное, очень тяжело — потерять брата и сразу унаследовать столь высокий титул.

Алекс удивленно заморгал. Откуда она знает?

— Он был герцогом, — сказал Алекс, — я — вторым сыном. Это устраивало обоих. Иногда мне кажется, что я пока не совсем справляюсь со своими обязанностями.

Он удивился несвойственной ему откровенности, когда она спросила:

— Что вы делали?

Наверное, у него был удивленный вид, потому что она пояснила:

— Когда были вторым сыном.

— Гонялся то за одним, то за другим, — ответил он, поглаживая ее гибкое запястье.

— Гонялись? — повторила она.

— Умственная охота, — сказал он, улыбаясь, — поиски приключений.

— Ах да, «твоя погоня предвкушает зверя…» — Она слегка улыбнулась, вспомнив строку из Драйдена, и лицо ее вспыхнуло. — Не следовало бы вам говорить, но когда мы впервые встретились, я подумала, что вы, наверное, поднимались на горы.

Он не знал, была ли тому причиной бесценная возможность заглянуть на миг в ее мысли о нем или то, что он на самом деле поднимался на горы, но Алекс внутренне вздрогнул.

— Да, я не раз поднимался на горы, — отозвался он. Она радостно улыбнулась:

— Вот как?

Эта чарующая улыбка буквально сразила Алекса — как он жаждал ее увидеть! И он дружески усмехнулся:

— Простите, графиня, но неужели вы думаете, что герцог не в состоянии подняться на гору?

Она снова сверкнула улыбкой и наклонилась вперед, при этом взору Алекса открылась ложбинка между ее грудями.

— Я бы скорее предположила, что герцог может послать на разведку лакея.

— Не все герцоги полагаются в подобных делах на лакеев, — ответил он наставительно. — Некоторые получают удовольствие, экспериментируя сами. — Очаровательно покраснев, она бросила на него дерзкий взгляд. — А что делали вы до того, как вышли за вашего графа? — спросил он, гладя ее ладонь.

— Не знаю, — искренне недоумевая, она пожала плечами, — наверное, ухаживала за всеми. За Полом, за детьми, за животными. За дядей, когда он находил время побывать в Роузвуде.

— Ваш дядя-опекун? Кстати, я недавно познакомился с ним. Разве он не жил в Роузвуде вместе с вами?

— Он предпочитал континент. — Она снова улыбнулась. — Я полагаю, в условия этого дурацкого пари, ваша милость, не входит беседа о моем дяде.

Алекс кивнул, подумав при этом, сколько потребуется времени, чтобы узнать о ней все.

— Наверное, не входит. А вот называть меня по имени входит.

Лорен робко улыбнулась.

— Только на один вечер, Алекс, — прошептала она и, услышав звуки оркестра, повернулась к сцене.

На противоположной стороне залы миссис Кларк привычным движением руки раскрыла веер и наклонилась к тете Пэдди.

— Я вам говорила, — прошептала она. .

Тетя Пэдди тайком бросила взгляд на герцогскую ложу, делая вид, будто рассматривает обивку. В этот вечер графиня Берген была необычайно хороша и, как всегда, непосредственна, настоящее дитя природы.

— У вас слишком богатое воображение, — устало вздохнула тетя Пэдди.

— Согласитесь же, Клара. Вы только посмотрите, как он с ней разговаривает! Мне кажется, эта улыбка на его губах ни разу не исчезла с тех самых пор, как он вошел в ложу! И он не сводит с графини глаз. Говорю вам, Сазерленд необычайно увлечен ею.

— Ничего подобного! Он очень любит леди Марлен и с нетерпением ждет ее возвращения из Тэрритона!

— Вы знаете, что я права, но не хотите с этим согласиться, — фыркнула миссис Кларк. — Смотрите, он держит ее руку! — яростно зашептала она. Обе леди шумно вздохнули, когда герцог поднес к губам руку графини. — Это не похоже на дружеский интерес, если хотите знать, — пробормотала миссис Кларк.

— Не хочу знать. Не понимаю, зачем делать из мухи слона? — спросила Пэдди несколько обескураженно.

Миссис Кларк закатила глаза и принялась обмахиваться веером.

— Я знаю, вы обожаете герцога, Клара, но между ним и графиней Берген что-то есть. Ваш племянник Уэстфолл в этом просто уверен — вспомните, что он рассказывал о случае в парке. Почему, вы думаете, герцог посадил вас на этот вечер сюда? Он не зашел за вами, как обещал, и, уверяю вас, вовсе не из уважения к моим чувствам! А если не верите мне, взгляните на графа Бергена! Держу пари, он тоже не считает, что это дружеский интерес!

И они посмотрели в сторону соседней ложи, где с чопорным видом восседал подле лорда и леди Харрис граф Берген. Он не сводил глаз с графини Берген с тех самых пор, как занял свое место в начале представления.

— Бедняга! Он просто обожает ее, — грустно проговорила миссис Кларк.

— А она — его. Все знают, что она вскоре примет его предложение и вернется в свою любимую Баварию, — заявила Пэдди.

— Моя дорогая, — вздохнула миссис Кларк с таким видом, словно говорила с несведущим младенцем, — даже граф Берген знает, что она его не обожает. Она его терпит, я бы даже сказала, немного им увлечена, но обожает она вашего племянника.

Тетя Пэдди хмуро посмотрела на приятельницу.

— Вы ничего не знаете, Элизабет, и это так же верно, как то, что я живу и дышу. Господи, да ведь у него свадьба через три недели! Мой дорогой мальчик не глупец — он понимает, что обстоятельства для него складываются удачно, и не сделает ничего такого, чтобы поставить их под угрозу! Он просто из любезности сопровождает графиню Берген в оперу, вот и все!

— Уж кому-кому, Клара, а вам-то следовало бы знать, что для мужчины удачные обстоятельства не главное! Лорд Пэддингтон вряд ли ограничил бы себя вашим скромным состоянием, не так ли? Герцог мужчина, моя дорогая, мужчина, который пленился красавицей!

Женщины перевели взгляд на ложу герцога.

— Боже мой, — воскликнула миссис Кларк, — они в полном восторге друг от друга, не правда ли?

Лорен улыбалась, глядя в глаза герцога, а он… Даже Пэдди не могла отрицать, что он не сводит с нее глаз.

— Говорю вам, он обожает леди Марлен! — проговорила она уже не так уверенно и оскорбилась, когда миссис Кларк высокомерно вскинула бровь.

Глава 17

Как только занавес опустился под гром аплодисментов, Лорен вскочила с места, выражая свой восторг, а Алекс улыбнулся. Когда актеры, раскланявшись, удалились со сцены, а зрители стали покидать театр, Лорен с пылающим от волнения лицом повернулась к Алексу.

— Это было чудесно! — сияя улыбкой, сказала она. Алекс готов был на все, только бы увидеть ее такой радостной.

— Я рад, что вам понравилось.

Он предложил подождать, пока публика разойдется, и выпить еще по бокалу шампанского. Пока он наливал, Лорен смеясь сравнивала этот спектакль с теми, что ей приходилось видеть в Бергеншлоссе.

— Фрау Батенхорст, — рассказывала Лорен, — посчастливилось побывать в театре в Мюнхене, еще когда она была девушкой, и она считала, что актриса на сцене должна носить страусовые перья. Поэтому надевала их независимо от того, какую играла роль. Я, наверное, никогда не забуду этого зрелища — она играла жену бедного фермера, а страусовые перья торчали у нее отовсюду!

Лорен смеялась так заразительно, что Алекс тоже не сдержал смеха. Да, это был один из самых очаровательных вечеров в его жизни. Был до того самого момента, пока в их ложе не появился непрошеный гость.

— Графиня Берген!

Алекс оглянулся через плечо и нахмурился, увидев немецкого великана. Но когда Лорен приветливо улыбнулась ему, кровь у Алекса закипела.

— Магнус! — изумилась она. — Вот так сюрприз! Алексу показалось обидным, что она с такой легкостью обратилась к этому чудовищу по имени.

— Прошу прощения за вторжение, но я увидел вас вон оттуда, — сказал он, указывая куда-то в зал.

— Вот как, — покраснев, пробормотала Лорен. Берген перевел холодные синие глаза на Алекса и откровенно принялся его разглядывать, после чего заметил Лорен по-немецки, что не знал о ее дружеских отношениях с герцогом. Лорен вежливо засмеялась и объяснила тоже по-немецки, что находится в дружеских отношениях с его теткой, леди Пэддингтон, которая пошла с визитом в другую ложу. Граф понимающе ухмыльнулся, заметив, что леди Пэддингтон. СУДЯ по всему, ничего не знает об этой дружбе, поскольку просидела в другой ложе весь спектакль и только что ушла со своей спутницей.

Алексу страшно хотелось загнать графскую ухмылку ему в горло.

— Граф Берген, очевидно, не знает, что в Англии вдова может иногда появляться и одна, без компаньонки. Впрочем, немцы не отличаются особой проницательностью, — сдержанно добавил он, с удовлетворением заметив удивление на лице этого зверя, когда тот обнаружил, что герцог понимает по-немецки.

Лорен нахмурилась, глядя на Алекса, но это не вызвало у него раскаяния.

Зато вызвало гнев.

Граф угрожающе прищурился:

— Возможно, и так. Но немцы славятся… Rittertum… — Он замолчал, нерешительно взглянув на Лорен, подыскивая нужное слово.

— Рыцарством, — пробормотала она, бледнея.

— Рыцарством. Мы никогда не поставим женщину в двусмысленное положение, — заявил Берген.

— Неужели? А я полагаю, вы предпочитаете держать их постоянно в поле зрения и следить за каждым их шагом! — возразил Алекс с холодным сарказмом.

Лорен еще больше помрачнела.

— Вы преувеличиваете, ваша милость! Баварцы относятся к женщинам весьма почтительно, — сказала она, причем тон ее не соответствовал гневно-уничтожающему взгляду.

Гнев, не поддающийся никакому объяснению, закипел в жилах герцога. Он не мог смириться с тем, что она питает симпатию к этому чудовищу, в то время как сам он вынужден прямо-таки вымаливать у нее улыбку.

— Прошу прощения, графиня. Не знал, что в Баварии считается верхом благородства отнять наследство у молодой вдовы и отослать ее прочь. Возможно, именно в этом и проявляется рыцарство, — зло отпарировал он.

Лорен вскочила с кресла. Алекс, чувствуя неотвратимость взрыва, тоже поспешно поднялся. Он просунул руку Лорен под свой согнутый локоть и крепко прижал к себе, чтобы не дать Лорен уйти, если ей вздумается.

— Не глупите, Сазерленд, — проговорил граф, сжав кулаки. — Я не потерплю оскорблений с вашей стороны.

— Магнус! — тихо окликнула его Лорен. — Не обижайтесь, прошу вас, я ведь обещала Полу благополучно вернуться домой. Он рассердится, если узнает о публичной ссоре.

Берген, словно не слыша ее, с ненавистью смотрел на герцога.

— Магнус, пожалуйста, — умоляюще произнесла молодая женщина.

Мышцы его лица дергались. Помолчав, он с усилием сказал:

— Поговорим в другой раз. — И, бросив на Алекса уничтожающий взгляд, вышел из ложи.

— Всего хорошего! — сказала Лорен ему вслед и обратила на герцога такой пылающий взгляд, что тот буквально зажмурился. Она же выдернула руку из-под его локтя. — Вы просто невыносимы!

— Бога ради, что такого я совершил? Напомнил ему, что он вас выгнал из дома, а теперь преследует вас словно добычу? И это так сильно вас оскорбило, мадам?

— Да! Оскорбило! — сердито вскричала она. — Это не ваше дело, совершенно не ваше! Как вы посмели бросить ему вызов? И для чего? Чтобы публично его унизить? — Она протиснулась между креслами и хотела выскочить из ложи, но он удержал ее и заставил идти чинно, как и положено.

Алекс чувствовал себя виноватым, но не настолько, чтобы погасить в себе чувство мучительного разочарования.

— Прошу прощения, но этот вечер принадлежит мне, я выиграл его честно. И ваша постоянная тень не входит в программу!

— Вы не должны были его унижать!

— Вряд ли этого человека можно унизить, — спокойно возразил Алекс.

— А вы просто не умеете быть вежливым, — сердито бросила она. — Какое высокомерие! Алекс вздохнул:

— Вы говорите так, будто я оскорбил вашего возлюбленного. А может, он и есть ваш возлюбленный? И поэтому вы позволяете ему следовать за вами тенью? — Он улыбнулся, заметив кого-то из знакомых.

— Мой возлюбленный? — изумилась Лорен, изобразив на лице ледяную улыбку, в то время как они шли бок о бок к главной лестнице. — Не надейтесь, что я вам отвечу! Вы ничего не знаете обо мне, совершенно ничего! Вы властный, самоуверенный, наглый тип!

— Как я рада вас видеть, ваша милость! Надеюсь, у вас все в порядке?

— Добрый вечер, леди Фэрлейн, — мрачно улыбнулся Алекс. — Да, у меня все в порядке.

— Добрый вечер, леди Фэрлейн, — сказала Лорен.