13

– А когда я сяду на другую лошадь? – спросила Стефани Коула, поездив несколько дней на Заплатке.

– Когда я удостоверюсь, что вы можете с ней справиться. А пока катайтесь на Заплатке. У нас нет других лошадей, пригодных для женщины.

– Я справлюсь с любой лошадью на этом ранчо! – возмутилась Стефани.

Коул окинул ее скептическим взглядом и не потрудился ответить. Стефани прикусила язык. В ее уме уже зрел дьявольский план, и важно было, чтобы Коул ни о чем не догадался.

С тех пор как док Эддли разрешил Джошу ездить верхом, мальчишка не слезал с Вороного. Он даже не огорчился, когда Коул и Чарли отправились в горы за стадом без него. Юный объездчик едва выкроил минутку, чтобы поговорить с заглянувшим на ранчо Джоном Симпсоном.

Впрочем, Джон не обиделся. Как оказалось, он привез Стефани сверток.

– Пруди говорит, это вам понадобится, – смущенно сказал он. – Ума не приложу, на что годны старые штаны Билли Рея.

Заинтригованная Стефани поблагодарила его, и он ушел, покачивая головой. Под коричневой оберточной бумагой, кроме рубашки и грубых рабочих штанов, нашлась записка.

«Не только Салли может ездить верхом наравне с мужчинами».

Стефани улыбнулась этой грубоватой хитрости. Так Пруди думает, что ей надо научиться сидеть в седле по-мужски? Что ж, неплохая мысль, и сейчас самое подходящее время попробовать.

Она унесла вещи в домик и переоделась, затем с помощью Джоша оседлала Заплатку и забралась в седло. К ее удивлению, сидеть прямо было так же удобно и естественно, как и боком. Наверно, в прошлой жизни ей случалось ездить и так, и этак.

Следующие три дня Джош и Стефани катались вместе. Когда Коул вернулся с пастбищ, Стефани казалась очень довольной, расхваливала Заплатку и даже не заикалась о том, чтобы сесть на другую лошадь. Но она не смирилась. Однажды утром в конюшне, когда Чарли латал уздечку, Стефани решила прощупать почву.

– Чарли, вы ведь видели, как я езжу верхом. Как думаете, у меня хорошо получается?

– Тут и думать нечего. Я еще не видел, чтобы женщина так хорошо держалась в седле. Разве что Мегги – но и она была не лучше вас.

– Почему же Коул разрешает мне садиться только на Заплатку?

– Вы поймите его. – Чарли сдвинул шляпу и запустил пальцы в седеющую шевелюру. – Он всегда хочет всех защитить. Он о вас же заботится. Боится, чтоб вас лошадь не сбросила или еще что. Думаю, скоро он перестанет упрямиться.

Слова Чарли ободрили Стефани. Надо доказать Коулу, что она – умелая наездница. Она стала чаще обычного наведываться в конюшню. Если Чарли что-то и заподозрил, то предпочел промолчать. Однажды вечером Стефани угощала Сумрака морковкой и тихонько с ним разговаривала, как вдруг раздался низкий голос:

– Хотите испортить мою лошадь?

В первую секунду Стефани перепугалась до полусмерти – но Коул улыбался. Он ни в чем ее не обвинял, просто добродушно подшучивал. И Стефани решила рискнуть.

– Просто я решила, что он заслужил поощрение. Наверно, нелегко целый день таскать вас на спине.

– Это верно. Не всякая лошадь выдерживает мой вес. А он ничего, не жалуется. Но если вы скормите ему всю морковь и яблоки, он растолстеет так, что его не оседлаешь.

– Яблоки? – с невинным видом переспросила Стефани.

– Они самые. Я видел остатки в кормушке.

– Во всяком случае, ему нравится. Правда, Сумрак?

Огромный жеребец громко, отрывисто фыркнул – словно в знак согласия.

– Вижу, вижу. Вам мало, что вся моя семья вокруг вас на задних лапках бегает? Вы решили теперь завоевать сердце моего коня?

Это было так близко к истине, что Стефани смущенно отвела глаза.

– Вы зашли так просто или искали меня? – спросила она.

– Честно говоря, хотел вызвать вас на шахматный поединок.

– О-о! – откликнулась она радостно. – Готовы с честью проиграть?

– Я не собираюсь проигрывать и не знаю пощады.

– Ой-ей-ей, как страшно! – Она в последний раз погладила Сумрака и пошла вслед за Коулом. Он, слава Богу, ничего не заподозрил.

На следующее утро, едва восточный край неба озарили первые лучи солнца, Стефани тихо встала и натянула штаны. С уздечкой в одной руке и яблоком в другой она прокралась в конюшню. Сумрак тут же принялся увлеченно хрумкать и даже не заметил накинутой на него узды. Не возражал он и против седла. Но оседлать высокого коня было не так-то легко: сперва Стефани подняла седло и прижала к груди, словно штангу, затем отчаянным рывком водрузила жеребцу на спину и, пыхтя от напряжения, затянула подпруги под брюхом. Затем она отворила ворота и похлопала Сумрака по холке.

– Ну что, готов?

Хотя стремена были сильно опущены, Стефани с трудом задрала ногу на достаточную высоту. Несколько секунд она висела, отталкиваясь правой ногой от земли, наконец, оттолкнувшись посильнее, подтянулась и перекинула ногу через круп коня. Теперь она радовалась, что решила взять седло Джоша: Сумрак не потерпел бы женского седла. Он и так-то прядал и косился, удивляясь непривычно легкой ноше. Несколько раз он вскидывал голову, как бы проверяя силу узды, – но Стефани крепко держала поводья. Наконец он успокоился, видимо, довольный, что им правит опытный наездник.

Стефани направилась на север. Она не хотела ехать мимо дома: пусть ее увидят не раньше, чем прогулка будет закончена. Во время экспедиций с Джошем Стефани изучила местность и присмотрела себе зеленый луг в миле от дома. Сумрак шел все быстрее. Аллюр у него был удивительно плавный, и Стефани вновь восхитилась великолепным животным.

Когда они добрались до луга, Сумрак задергал удила: должно быть, он, как и Стефани, предвкушал настоящую скачку.

Дыша полной грудью, Стефани слегка пришпорила коня и тут же почувствовала, как под ее ногами вздулись могучие мышцы. Сумрак взял в галоп. Стефани казалось, что она катит на гребне высокой волны. Поразительная сила и скорость коня, его летящий бег доставляли ей неописуемое наслаждение.

Не было больше ничего – только ветер свистел в ушах. Они летели по прерии, и Стефани смеялась от счастья. У самых холмов Стефани натянула поводья и похлопала коня по холке.

– Сумрак, ты чудо!

Пора домой. На ранчо, наверно, уже заметили, что Стефани нет. Совсем ни к чему заставлять их волноваться. Впрочем, если все силы ада сорвутся теперь с цепи и восстанут против нее – а она полагала, что так и будет, – никто не отнимет у нее воспоминания о полете над морем травы.

Усталые и счастливые, они неспешно подъезжали к дому, и тут Стефани заметила во дворе Коула. «А, двум смертям не бывать!» – пробормотала она с отчаянным задором и пришпорила Сумрака. Во двор они влетели галопом и остановились в нескольких шагах от разъяренного Коула.

– Чем это вы, черт вас побери, занимаетесь? – Его голос был угрожающе спокоен, щека дергалась, а глаза грозно сверкали.

– Просто катаюсь, – с напускным спокойствием ответила Стефани.

– Черт вас возьми! – заорал он. – Что у вас вместо мозгов?

Сумрак беспокойно заплясал на месте. Стефани похлопала его по холке.

– Коул, вы его пугаете.

Коул понизил голос.

– Дуреха несчастная! Сломаете шею и себе, и ему! Вам с ним все равно не совладать.

– Вовсе нет, мы прекрасно поладили. Вот, возвращаемся с прогулки и, как видите, оба живы и здоровы. А мозги у меня, к вашему сведению, работают прекрасно. Надеюсь, теперь я доказала, что могу ездить не только на Заплатке.

– К черту ваши доказательства! Вы нарушили запрет, подвергли опасности себя и очень ценного коня.

– Ни малейшей опасности не было. На прошлой неделе я изучила этот маршрут вместе с Джошем вдоль и поперек. А со двора выехала не раньше, чем убедилась, что Сумрак меня слушается. И вообще, вы никогда не запрещали мне ездить на нем или на любой другой лошади.

Коул скрипнул зубами.

– Вы слезете с коня, или мне вас стащить?

– Вам придется подождать. Я отведу Сумрака на конюшню и вытру Кстати, не думаю, что он позволит кому бы то ни было меня стащить. Он не любит грубости.

За спиной Коула послышался приглушенный смех. Кейт, Чарли и Джош хихикали на пороге. Стефани вновь обратилась к Коулу:

– Извините, мне кажется, Сумраку пора в стойло. А то как бы он не простудился.

Коул бросил на нее убийственный взгляд – и вдруг расхохотался.

Она изумилась. Что он, с ума сошел?

Но Коул смеялся все громче и громче. Сумрак занервничал, и Стефани изо всех сил натягивала поводья, чтобы удержать его на месте.

Наконец Коул успокоился.

– Ладно, вы победили! Черт меня побери, ведь Мегги однажды проделала то же самое! Валяйте, ведите его на конюшню и вытирайте. Еще попотеете, снимая седло. Не понимаю, как вы вообще ухитрились его оседлать! – Он шлепнул жеребца по заду и снова захохотал, глядя им вслед.

Пока Стефани возилась с Сумраком, завтрак почти закончился. Она спокойно села на свое место и взяла вилку.

– Передайте мне, пожалуйста, яйца.

Коул с насмешливой улыбкой положил салфетку и встал.

– Ну что, хватит с вас, или хотите после обеда прокатиться снова?

Она подняла глаза.

– На Заплатке?

– Нет, вы доказали свое мастерство. У меня есть на примете лошадь как раз для вас. – Он надел шляпу – Увидите ее после обеда. – В дверях он обернулся и сурово посмотрел на Стефани. – И руки прочь от моего коня!

Стефани вздохнула с облегчением, когда он вышел из кухни.

Джоша распирало от любопытства.

– Слушай, и ты вправду каталась на Сумраке?

– Да. И даже если бы твой отец задал мне заслуженную трепку, я бы не раскаялась, – призналась она.

– Как тебе удалось? На Сумрака никто, кроме папы, никогда не садился. Он даже Чарли на себя не пускает.

Стефани изумленно взглянула на Чарли. Тот усмехнулся.

– Точно. Я даже ногу в стремя вставить не могу – сразу лечу на другой конец конюшни.

– Господи! – Стефани уронила вилку. Еда застряла у нее в горле. – Слава Богу, этот конь обожает яблоки.

За обедом Джош и мужчины так расшумелись, что Кейт на них прикрикнула.

– Боже правый, вот собрались три горлопана! А ну заткнитесь, а то уши надеру!

Расправившись с едой, Джош вскочил из-за стола.

– Пошли, Стефани. У нас для тебя сюрприз.

– Как только вымою посуду, – ответила она. – Нечестно бросать Кейт одну.

– Нет, нет, иди, – отозвалась Кейт. – А то они тут все будут вертеться под ногами! Да мне и самой интересно, что они задумали.

– Лучше сразу наденьте одежду, подходящую для верховой езды, – посоветовал Чарли. Глаза на его обветренном лице блестели почти как у Джоша.

– Я на конюшне. Джош приведет тебя, когда будешь готова, – улыбнулся Коул.

Стефани, зараженная волнением мужчин, переоделась в мгновение ока. Джош велел ей закрыть глаза и потащил к конюшне. Стефани потребовалась сила воли, чтобы не подглядывать, особенно когда Кейт ахнула: «Ой, мамочки!»

Казалось, прошла целая вечность. Наконец Джош скомандовал:

– Открывай!

У ограды под дамским седлом стояла Зорька, а Коул и Чарли улыбались во весь рот, словно мальчишки.

– О, Коул! – воскликнула Стефани. – Неужели Зорька?

– Раз вы смогли ездить на Сумраке, то с ней уж точно справитесь. У нас с Чарли совсем нет времени ее учить, а Джош вечно занят Вороным.

– И потом, – вставил Джош, – вы похожи! У нее хвост и грива совсем как твои волосы.

Полминуты в седле – и Стефани полюбила кобылу нежной и преданной любовью.

Зорька шла так же плавно, как Сумрак, но править ею было гораздо легче. Когда же Стефани вызвала Коула на состязание, и всаднику, и коню пришлось попотеть, чтобы не отстать от легконогой Зорьки. Сумрак и Зорька шли голова к голове, и звонкий смех Стефани разносился по ветру.

Когда Коул снял Стефани с лошади, она была вне себя от восторга.

– Спасибо, спасибо, тысячу раз спасибо! Она необыкновенная, чудесная, фантастическая лошадь! Вы даже не представляете!

– Значит, вы довольны моим выбором?

– Она прекрасна. – Стефани бросила на него озорной взгляд. – А если мне захочется разнообразия, я всегда могу занять у вас Сумрака.

– Если я вас на нем поймаю, посажу на месяц на хлеб и воду! – пригрозил Коул.

Стефани вдруг посерьезнела.

– Нет, Коул, не буду. Я не знала, что этот конь терпит только одни руки. Знала бы, никогда бы не выкинула такой дурацкой шутки.

– И как он вас не сбросил?! Два года назад какой-то молодчик пытался его украсть – так чудом остался жив. Должно быть, конь пощадил вас ради ваших прекрасных глаз...

– Скорей ради прекрасных яблок. – Стефани хихикнула. – Никогда не видела такого обжоры. Я ему скормила целую бочку. В конце концов пришлось перейти на морковь. Только один раз я испугалась и решила, что напрасно все это затеяла – это когда вы разразились идиотским смехом! Знаете, я думала, что с ним не справлюсь.

– Да он просто играл. Уж не знаю как, но вы его обольстили.

– Я просто не знала, как еще убедить вас, что я умею ездить верхом. И вообще, что вас так рассмешило?

– Вы. Физиономия у вас была совсем как у Джоша, когда он сбил масло: этакая невинная разбойница.

– Во всяком случае, я своего достигла.

– Уже второй раз я получаю такой урок. Мегги однажды проделала то же самое.

– Она ездила на Сумраке?

– Нет, это было задолго до того, как Сумрак появился на свет. Джош тогда был грудным младенцем. – Коул грустно улыбнулся своим воспоминаниям. – В один прекрасный день приезжаю я к обеду домой. Она сует мне в руки орущего Джоша, преспокойно выходит, садится на мою лошадь и уезжает. Юпитер был, правда, не такая зверюга, как Сумрак, но тоже не карлик. И не возвращалась она целую вечность. Я перепугался до смерти. Наконец она вернулась. Бросила мне поводья, взяла Джоша и без единого слова пошла в дом. Ух, как я на нее орал! Полчаса, наверно, орал, а она молча кормила ребенка. Наконец я выдохся. Она поднимает на меня глаза и говорит: «Так когда у меня будет приличная лошадь?» После этого она ездила на наших лучших лошадях. – Он вздохнул. – Два года мы искали подходящую пару для Сумрака. Вместе выбрали Зорьку... Она так на нее и не села. – Его голос дрогнул, и он отвел глаза.

Стефани молча смотрела на него. В горле у нее стоял ком. Должно быть, Мегги очень много значила для Коула... Он так ее любил. Стефани коснулась его руки.

– Коул...

Он взглянул на нее и грустно улыбнулся.

– Боже, как бы ей понравилась ваша проделка! Вы влетели во двор с таким видом, будто катаетесь на Сумраке каждое утро. Она бы сама наверняка потребовала отдать вам Зорьку.

– Как жаль, что нам с ней не познакомиться...

– Думаю, вы бы понравились друг другу. – Вдруг он криво улыбнулся. – Я думал, что нет на свете женщины упрямей и своевольней Мегги, но, видно, вы еще хуже. Даже она не решалась сесть на Сумрака.

14

– Королева ушла обратно в горы? – переспросил Коул, когда они с Чарли сели обедать. – Ты уверен?

– Боюсь, что так. Знаешь, она как-то чудно себя вела с тех пор, как потеряла жеребенка. А теперь они и вовсе пропали – ни ее, ни двухлеток, что ходили с ней, я уже несколько дней не видел. Только сегодня утром нашел их следы, ведущие в горы.

– Ах, черт! И надо же, чтобы именно Королева... – Коул с тревогой поглядел в окно. —

В горах со дня на день выпадет снег. Удивительно, что до сих пор не выпал.

– Странно, что они ушли. Инстинкт обычно оберегает животных от глупостей. – Чарли был бесстрастен, как всегда, но Стефани уловила в его голосе беспокойство.

– Надо искать, – вздохнул Коул. – Нам нельзя терять Королеву. Она – одна из лучших племенных кобыл.

– Я знал, что ты так скажешь. – Чарли отхлебнул кофе. – Выйдем завтра. Только вот... Двоим в горах не справиться. Ехать нужно по крайней мере вчетвером. Иначе риск слишком велик.

– Я поеду! – воскликнули хором Стефани и Джош.

– Нет, – отрезал Коул. – Наверху не до шуток. Нам предстоит трудный путь.

– Я уже ездил в горы, и все было в порядке, – возразил Джош, – а Стефани сидит на лошади лучше многих мужчин. Ты сам так говорил.

– Коул, у нас нет выбора, – поддержал его Чарли, не обращая внимания на упрямо сдвинутые брови Коула. – Они оба вправду отличные наездники, и им можно доверять. А ковбои, которых ты наймешь в поселке, могут подвести.

– Нельзя так надолго отрывать Мечтателя от Зорьки. А Стефани нельзя подниматься по Столовой тропе на лошади, к которой она не привыкла.

– Мечтатель – сильный, здоровый жеребенок, он вполне может пойти с нами.

Коул взглянул на Стефани.

– Вы уверены, что хотите ехать? Это гораздо труднее, чем вы думаете.

– Я трудностей не боюсь. Я ведь ездила на Сумраке, разве не так?

Коул возвел глаза к потолку.

– Поверьте, это совсем не то же самое.

Они встали до рассвета и выехали, когда горизонт на востоке только окрасился розовым. Стефани делала вид, что ей все нипочем, но чем ближе они подъезжали к Большому Рогу, тем неуютнее было у нее на душе. Стефани понимала, что горы – не для слабых духом. А горы, что высились впереди, вообще были какие-то странные, они не сужались кверху и не оканчивались пиками – они вздымались отвесными стенами от подножий до плоских вершин. Казалось, одолеть эти склоны невозможно.

Стефани с облегчением вздохнула, когда всадники повернули прочь от глубокой расщелины к другому склону – более пологому на вид. Зорька весело бежала по широкой тропе между кустиками полыни, и Стефани в который раз подивилась, почему Коул не разрешил ей сесть в дамское седло. Но еще удивительнее, что Джош безоговорочно послушался приказа отца и поехал не на Вороном, а на Заплатке. Впрочем, через каких-нибудь полчаса Стефани все поняла.

На привале перед подъемом Коул указал на узкую тропку, змеившуюся между огромных валунов. Она поднималась круто вверх метров на пятьдесят.

– Ну вот, Стеф, это и есть Столовая тропа. – Он взглянул на нее с вызовом. – Можете передумать и ехать домой. Никто слова не скажет.

Правду сказать, соблазн был велик. Но... Чарли смотрел на нее бесстрастно, как всегда, а вот Коул, кажется, только и ждал, чтобы она струсила. Стефани гордо выпрямилась. Она скорей умрет, чем выкажет хоть каплю страха!

– Не говорите глупостей, Коул.

– Доберемся вон до того карниза, дальше будет легче. – Чарли указал на нагромождение валунов. – Оттуда мы просто полезем вверх по склону.

Стефани это не слишком успокоило: склон оттуда поднимался почти вертикально.

Скоро – слишком скоро – все были готовы ехать. Отряд вел Коул; он приказал ехавшей следом Стефани держаться от него на достаточном расстоянии и дать Зорьке возможность самой выбирать дорогу. За Стефани двигались Джош с Сэмом; замыкал шествие Чарли. Пробираться по узкой тропке, стиснутой валунами, было еще труднее, чем представляла себе Стефани. Наконец они взобрались на карниз. Над ними угрожающе нависал каменистый склон, по которому, огибая валуны и кустики полыни, вилась тропа. Стефани вцепилась в луку седла – и... вдруг в ушах у нее зазвучал странно знакомый голос: «Хорошему наезднику не нужно держаться руками. Да и лука у седла не для этого».

«Заткнись!» – оборвала Стефани. Кто бы ни был обладатель голоса, ему явно не случалось ездить по Столовой тропе. Подъем был так крут, что каждый раз, как Зорька делала шаг, Стефани чуть не сползала с седла.

Остальным, казалось, все было нипочем. На привалах они беспечно перешучивались и смеялись. Но в пути, когда всадники ехали гуськом друг за другом, разговаривать было трудно. Стефани это только радовало: она могла сосредоточенно, не отвлекаясь, повторять про себя: «Я не заплачу. Я не захнычу. Я не сдамся...»

Наконец они взобрались на гранитный утес. Отсюда до вершины было уже рукой подать, и тропа, ведущая вверх, казалась более широкой и пологой. Коул развернул лошадь.

– Стеф, погодите. Я вам кое-что покажу.

Поняв, что самое трудное позади, Стефани не смогла сдержать вздоха облегчения и про себя возблагодарила Бога. Она подала Зорьку в сторону, вслед за Сумраком, а Джош и Чарли проехали дальше.

– Смотрите, – сказал Коул и указал на что-то за ее спиной.

Стефани обернулась – и ахнула от восторга. Вся прерия лежала у ее ног. А еще холмистые предгорья – в серо-голубых зарослях полыни и красно-желтых осенних полосах вдоль ручьев. Коул кивнул на запад, на голубые горы в дымчатой дали.

– Это пастбище Совиный Ручей. От нас до тех гор добрая сотня миль. – Он вопросительно поднял брови. – Ну что, стоило ехать?

– Да, это прекрасно! – Она бросила на него невинный взгляд. – С чего вы взяли, что мне могло не понравиться?

– Я слышал, как вы всю дорогу ругались сквозь зубы.

Стефани залилась краской и не нашла подходящего ответа.

– Когда Мегги в первый раз лезла на эту гору, она отчаянно бранилась всю дорогу. И отнюдь не сквозь зубы, – с улыбкой заметил Коул, возвращаясь на тропу. – Ладно, поехали, а то Чарли и Джош начнут гадать, что с нами стряслось.

Через несколько минут они достигли цели. Плоская вершина, по-здешнему «стол», выглядела удивительно мирно: она поросла травой и была похожа на лужайку. Стефани готова была себя ущипнуть: уж не мерещится ли ей эта благодать после крутого подъема?

– Остановимся здесь, пускай Зорька покормит Мечтателя, – приказал Коул, спешиваясь. – Слезайте, отдохните.

Стефани соскользнула с лошади, радуясь, что может размять затекшие ноги.

Несколько минут спустя Стефани, Джош и Сэм уже вовсю гонялись друг за дружкой в высокой траве.