Глава 1

Одинокий ковбой, ехавший на тяжело груженной лошади, слез с седла и смахнул пыль со шляпы. Он немного помедлил, оглядывая улицу, заполненную людьми, повозками и оседланными лошадьми. Было десять часов утра, но в Додже жизнь не замирала ни на минуту. К городу примыкали пастбища, на которых паслось с тридцать тысяч голов скота, ежедневно увеличивая свое поголовье.

Толкнув створки двери, ковбой вошел в салун и сразу же направился к стойке.

— Виски, — сказал он и быстро оглядел почти пустое помещение.

Только двое мужчин стояли у стойки в столь ранний час: дородный скототорговец и полусонный, страдающий от похмелья коммивояжер.

Еще несколько человек играли в карты за расставленными в беспорядке столами.

— Невозможно поверить, но в прериях Техаса натянута проволока, — начал разговор ковбой.

— Я не очень хорошо в этом разбираюсь, — рассудительно сказал торговец. — Это свободная земля, и стоило бы ее такой оставить. Тем более что им не пришлось за нее воевать.

— Кое-что изменилось, — настаивал ковбой. — Они это делают. — Он опять оглядел комнату и спросил уже тише: — Вы видали Килкенни?

В комнате наступила неожиданная тишина. Торговец бросил быстрый взгляд на бармена, который вдруг оказался очень занят протиранием стойки. В воздухе повисло тяжелое молчание.

Человек в рабочей одежде пастуха, сидевший за ближайшим покерным столом, открыл свои карты, заглянул в них, сложил их в изящную коробку и положил на стол.

— Нет, никто не видел его, и мне бы не хотелось… И тебе не советовал бы. Этот человек предпочитает, чтобы его оставили в покое. И если ты знаешь что-либо о Килкенни, то должен понимать, что он заслуживает этого, — проговорил он.

— Меня послали за ним, — упрямо сказал ковбой. — И я намерен оставаться здесь, пока не найду его.

В ответ на это к стойке подошел человек. Это был широкоплечий молодой мужчина, он оценивающе оглядел ковбоя, что тому не понравилось. Как и многие в Техасе, ковбой знал его в лицо. Вэс Хардин был ветераном местной войны между Саттонами и Тэйлорами и слыл одним из самых опасных людей в этих краях. Когда люди говорили об оружии и стрелках, они говорили о нем с таким же придыханием, как и о Билле Хикоке, Рояле Барнсе и близнецах Брокмэнах.

— Что тебе надо от Килкенни? — спросил Хардин.

— Похоже, будет война за землю в краю Живого Дуба, — ответил ему приезжий. — Они собираются пострелять, это вполне точно.

— Тогда не ищи здесь Килкенни, — посоветовал торговец. — Этот человек сам решает, что ему делать. Он не пойдет наемником ни к одному человеку. Если тебе нужны стрелки на войну, поищи кого-нибудь другого.

— В любом случае далеко ходить не придется, — сурово заметил бармен. — Один здесь, один там — в округе наберется не меньше полусотни.

— Это другое, — ответил ковбой, — мой хозяин — его старый друг.

— Кто-то говорил, что он работал на Кинга Фишера, — предположил картежник.

— Неужели ты веришь этому! — возмутился торговец. — Он никогда не ездил ни с каким снаряжением, кроме как с ковбойским. Он играет в одиночку, доставляет себе максимум удовольствия. Последнее, что я слышал, он охотился на бизонов возле Кирпичных Стен с Билли Диксоном и Батом Мастерсоном.

Бармен перестал протирать стойку и наполнил стакан ковбою. Он спокойно сказал:

— Ты говоришь, у тебя послание от старого друга Килкенни. Назови нам его имя. Возможно, кто-нибудь передаст слова дальше… и это единственный способ найти его.

— Морт Дэвис. — Ковбой отпил водку. — У Морта Дэвиса неприятности. Для Килкенни больше ничего не нужно, говорят, он верен своим друзьям.

— Так говорят, — отозвался торговец. — И я вот вспомнил историю о Морте Дэвисе.

— Черт, — ответил Хардин, — кто не знает эту историю! Килкенни нарвался на трех ребят Уэбера и прикончил. Но кто-то из них все-таки достал его… Он был тяжело ранен, а Морт Дэвис подобрал его и спрятал. За ним вернулись и пытались забрать его у Морта, чтобы линчевать. Морт Дэвис сказал им, куда они могут отправляться, а чтобы было понятнее, держал в руках «спенсер» пятьдесят шестого калибра до тех пор, пока они не решили, что могут найти себе более приятное занятие с меньшими неприятностями. Такого человека не забудешь… а ведь Морт был абсолютно посторонним для Килкенни, до тех пор пока он не попал к нему полумертвый.

— Говорят, Роял Барнс охотился за Килкенни, — добавил кто-то. — Он вроде бы приходился родней Уэберам. Сводный брат, что ли.

— Это было бы нечто! Роял Барнс и Килкенни! Два лучших стрелка на Западе!

— Разница в том, — ответил торговец, — что Барнс выставляет это напоказ. Килкенни никогда не делал этого. Просто случилось так, что он выиграл в нескольких перестрелках с людьми, которые были недостаточно умны, чтобы, прежде чем бессмысленно палить, получше узнать, с кем имеешь дело. Лэнс Килкенни никогда не стремился заработать громкое имя, ему этого было не надо.

— Как он выглядит? — спросил кто-то. — Я никогда его не видел.

— Разное говорят, — сообщил торговец. — Я слышал уже две дюжины описаний этого человека, причем одно не похоже на другое. Его никогда нельзя узнать до тех пор, пока не начнется перестрелка, а когда дым рассеется, он сразу исчезает. Единственно, в чем все сходятся, так это то, что он высокого роста, независим и немногословен. Я также слышал, что он превосходно владеет любым снаряжением, чертовски хороший наездник и лихо управляется с арканом. Иногда он борется сопровождать грузы, и, говорят, во время войны между штатами он сражался на стороне Конфедерации. Он был разведчиком для армии в нескольких войнах с индейцами. Килкенни ирландец. Вот, пожалуй, и все, что мне доподлинно известно. Я не думаю, что кто-то знает о нем больше.

— Здесь, в краю Живого Дуба, есть целая колония ирландцев, — заметил картежник. — Думаю, они поселились здесь примерно в 1840.

— Тут также живут французы, немцы, швейцарцы, — добавил Хардин, — несколько колоний вокруг Сан-Антонио и Нью-Браунфельса.

— А где в этом городе можно перекусить? — спросил ковбой.

— Здесь есть несколько ресторанов, но если тебя устроят мясо и яйца, то подожди немного. Присядь вон там. Сейчас как раз готовят завтрак для хозяина, — добавил бармен. — Я просто попрошу их сделать побольше.

Когда бармен увидел, что парень сел за стол, он налил в чашку кофе и вышел из-за стойки.

— Это хорошее место, чтобы услышать новости, — сказал он тихо. — На твоем месте я бы во время еды поговорил немного с хозяином и просто держал глаза открытыми. Это хорошее место для того, кто хочет передать слова. — Он немного помолчал и добавил: — Как я себе представляю, ты не увидишься с Килкенни, но если он услышит, что Морт Дэвис в беде, он сейчас же тронется в путь, так что можешь отправляться домой с чистым сердцем.

— Спасибо. — Ковбой залпом выпил кофе и продолжал осматривать помещение салуна.

Мужчины входили по одному и по двое, и над столиками висел гул разговоров. Здесь и там он мог слышать слово-другое. В основном говорили о скоте, лошадях и людях, о перегонах и условиях работы, о будущих ценах на скот. Все было знакомо и привычно, даже плевательницы и ограда вдоль стойки.,

Даже лица многих были знакомы по Техасу или по перегонам в Абилине, Ньютоне или Эльсворте, а если не лица, то сам стиль этих людей. Высокие и не очень, худощавые и плотного сложения — всех их объединяло общее сходство. Все они были людьми жесткими, упорными, играющими в опасную игру — перегон скота за тысячи миль от Техаса.

В разноголосном шуме ковбой услыхал случайный разговор о Килкенни. Таинственная личность этого человека невольно завораживала, но даже из того, что сказал Mopт, и из того, что добавил торговец, было ясно, что Килкенни не искал славы и репутации, а просто шел своим путем.

Килкенни, сказал кто-то, оказался быстрее, чем Хикок или Хардин, и обладал нервами, как у Бена Томпсона. Один человек якобы был в Миссури, когда там двое головорезов попытались загнать Килкенни в угол. Оба умерли прежде, чем сумели выстрелить.

Некоторые истории — в этом ковбой был уверен — являлись просто досужим вымыслом или же относились к другим стрелкам.

— Эта колючая проволока, — сказал кто-то, — ей не место в Техасе. Это свободная земля, и так будет всегда. Бог создал траву, на которой пасутся коровы и бизоны, и никто не имеет права ее огораживать. Когда бизоны ушли, это была свободная трава, и так должно быть всегда.

— Может, я и не прав, — выразил сомнение кто-то другой, — но человек предпочитает знать свой скот и иметь собственную землю. В прежние времена были миллионы бизонов, но они никогда не паслись на одном и том же месте. Они просто двигались с севера на юг. Если вы собираетесь удерживать свой скот на пастбище, он моментально съест всю траву. Я могу понять, как рассуждают те, кто хочет огородить пастбища, но лично я против этого.

— А как насчет этой войны за пастбища?

— Черт, это не секрет! Я слышал, близнецы Брокмэны включились в нее и по меньшей мере еще полдюжины других головорезов. Но кто сможет остановить их?

— А рейнджеры?

— У них хватает проблем с кайова и команчами или бандитами, нападающими на южные границы. В любом случае большинство рейнджеров имеют друзей на той или другой стороне.

— Нужно еще помнить о земледельцах. Фермеры, пришедшие с Востока, ничего не знают пастбищах и будут огораживать пахотные земли и выгоны, и они будут бороться, чтобы сохранить скот. Я думаю, что время свободной травы закончилось.

— Ты когда-нибудь был пастухом? — усмехнулся ковбой. — Это земля пастбищ, она не для земледелия. Если даже они и вспашут эту землю, ветер вытряхнет всю эту чертовщину в Мексику!

Ковбой провел пальцами по своей небритой челюсти. Если бы сейчас нашлось время, то ванна и бритва пришлись бы кстати, а еще можно было бы взглянуть на девочек, прежде чем отправиться в долгий обратный путь в Техас.

Конечно, это уже не тот путь через глухую пустыню, каким он был несколько лет назад, теперь по всем направлениям разошлись пастушьи тропы. Можно путешествовать от одного вагончика с пищей до другого.

К ковбою подошел крупный широкоплечий мужчина с начавшими седеть волосами и сел рядом, подсовывая салфетку за воротник.

— Это ты из Техаса? Я Джон Хонер. — Он сделал широкий жест рукой. — Я заправляю этим местом. — Потом он добавил: — Я родом из Фредериксбурга.

— Я разыскиваю Лэнса Килкенни, — сказал ковбой.

— Он хороший человек. Ты служишь у Морта Дэвиса? Я знал Морта несколько лет назад. Высокий мужчина… блондин?

— Нет, он не такой, — покачал головой техасец. — Он среднего роста, с темными волосами и сломанным носом. Он наполовину ирландец, наполовину немец и немного англичанин, и он чертовски хороший скотовод.

— Все правильно, — согласился Хонер, — но я не могу доверять любому бродяге, который приходит сюда и спрашивает Килкенни. Этот человек имеет врагов…

— Я думал, они в основном уже умерли, — пожал плечами ковбой.

— На самом деле только умершие враги могут что-то доказать. Он миролюбивый человек, когда его не трогают, и я уважаю его за это. Он никогда не старался быть первым, но случилось так, что в стране, где большинство разногласий решается при помощи ружей, он стал лучшим. Он хороший человек. В этом нет сомнений. Я дважды видел его в деле и никогда бы не поверил, что человек может реагировать так быстро и стрелять так метко. Я не могу сказать, где Килкенни, но я могу передать ему послание. В лучшем случае в течение недели он узнает, что Морт Дэвис в беде. Полагаю, что через час после того, как он узнает об этом, Килкенни отправится на Юг. Он путешествует один и, думаю, выбирает собственные дороги и вряд ли поедет по Чисхольмской дороге… или любой другой хорошо известной.

— А как же вода?

— Он найдет воду. Он может найти воду даже там, где койот сдохнет от жажды, и он оставляет следов не больше, чем призрак… Я узнал это от одного делавара, который пытался найти его, когда он был нужен в армии.

— Значит, он придет. Я посредственно управляюсь с шестизарядником. Ты скажи ему, чтобы был повнимательнее, так как эти люди могут убить любого, кого не знают, только исходя из того, что если он не один из них, то может оказаться врагом. Чтобы вернуться на ранчо невредимым, мне понадобится вся удача мира.

— Хорошо, — ответил Хонер. — Если тебе нужно что-нибудь, просто скажи Рэю в баре. Он проследит, чтобы у тебя было все необходимое. — Хонер помолчал минуту, а затем сказал тише: — Сынок, на твоем месте я бы оставил пустые идеи о девочках и выпивке. Если хочешь уцелеть и увидеть Техас, ты должен уехать в течение часа.

— Да ты с ума сошел, что ли? Я только приехал, и мой хозяин сказал…

— Мне все равно, что он сказал. Твой хозяин не в Додже. Он в Техасе. Сейчас на улице уже нет человека, который бы не знал, что в городе находится человек из Техаса, разыскивающий Килкенни. И среди тех, кто это знает, трое ребят Уэба Стила, парни очень горячие. Я поставил лошадь за задней дверью. Это резвая черная лошадь с тавром «HR». На этой лошади сейчас твоя узда, седло, и, если ты хотя бы наполовину смышлен от того, как я о тебе думаю, ты отправишься прямо на Север, туда, где Джейк Бресли держит свое стадо, клейменное «HR». Ты останешься там до захода солнца. Потом ты проедешь три или четыре мили на восток и срежешь на юг к Техасу, избегая любых встречных пастухов. На твоем месте я бы ехал, не останавливаясь, всю ночь. Есть еще и другие стада «HR», встречающиеся по пути, тебе добираться до них примерно три дня на юг. Меняй там лошадь и продолжай путь.

Ковбой скептически уставился на свои ноги.

— Черт! — сказал он. — А я было собрался…

— Будет другой день и другое время. Так же как и другие девочки… если ты выживешь. — Хонер помолчал. — Как раз сейчас один из парней Стила разглядывает твою лошадь в конюшне. Я поставил ее туда через десять минут после того, как ты зашел сюда. Другой человек наблюдает за южной дорогой, и еще один охотится за тобой здесь, в городе.

— Я не знал этого, — пробормотал ковбой. — Я не думал, что кто-то из них в городе.

— Они здесь, — тихо сказал Хонер. — И они наняли уже как минимум двух бандитов из Колорадо. Стил пытается навязать свои правила Чету Лорду и Морту Дэвису и некоторым другим. Он уже нанял нескольких грубых парней с ручья Мачо, и они уже соскучились по драке.

— Дай мне еще одну чашку кофе, и я полезу в седло, — произнес наконец ковбой. Он был плотным мужчиной с намечающимся брюшком, на его подбородке просвечивала темная щетина, даже когда он чисто выбрит. Он не был глуп, а Джон Хонер слишком ясно обрисовал ситуацию, чтобы все мысли о виски и женщинах покинули его.

На самом деле он оставил свои стада, которые перегонял из Техаса, собираясь навестить некоторые из них на обратном пути. У него было много друзей, как и у Морта Дэвиса, но по дороге он мог встретить друзей Стила и Лорда. А Дэвис был всего лишь одной маленькой картофелиной среди сотен крупных.

Ковбой очень хорошо знал, что единственной целью грядущей войны было неприкрытое стремление двух крупных скотовладельцев самим обладать ранчо Дэвиса.

Ранчо Дэвиса представляло собой лучший участок пастбищ к северу от Рио-Гранде, по крайне мере в представлениях местных ранчеро.

Ковбой допил кофе, вытер рот тыльной стороной руки и поднялся.

— Будь осторожен, — напоследок предупредил его Хонер.

Глава 2

Для тех, кто был против натягивания проволоки на просторах Техаса, время закончилось. На свободных участках в Боталла — и таких участков становилось все больше, что для городка было совершенно внове, — лежали огромные катушки металлической проволоки, ждущие своего часа.

Ходили слухи, что скоро в Техасе построят железную дорогу и хорошее мясо скоро будет пользоваться большим спросом. Если это подтвердится, отпадет необходимость в долгих переходах в Канзас, и торговцы смогут закупать скот, кожу и мясо прямо в Техасе.

Стада станут жиреть на здешних лугах, и владение хорошо орошаемыми землями будет означать обогащение — почти немедленное обогащение в полном смысле этого слова.

Неожиданно каждый ранчеро в округе начал по-новому смотреть на свои земли. А также на земли своего соседа…

В салуне Дорожного дома в Боталла ранчеро Уэб Стил ударил похожим на окорок кулаком по стойке бара.

— Мы понимаем это! — заявил он, а Уэб всегда говорил так, как будто выступал на собрании. — Лошади должны быть высокими, свиньи — упитанными, а быки — сильными! Если кого-то это не устраивает и он желает войны, будет война, как он того хочет, что-что, а войну он получит!

— Кто огораживает долину Затерянного ручья? — Только очень уверенный в себе человек мог рискнуть задать такой вопрос. — Ты или Чет Лорд?

— Я огораживаю ее! — Стил свирепо оглядел комнату, как будто ожидал вызова. — Если необходимо, мои всадники будут защищать ограду с винчестерами!

По комнате прокатился неодобрительный гул, так как такое заявление было равноценно объявлению войны, и каждый от Ньюкаса до Рио-Гранде знал, что когда Уэб Стил говорит, что будет сражаться, он имеет в виду именно это. Все также знали, что Чет Лорд никогда в жизни никому ничего не уступит.

Ни один человек, находясь в здравом уме, не станет вести разговоры о войне в окрестностях Ньюкаса, не имея на то достаточно серьезных оснований. Те, кто имел здесь ранчо, были жесткими, упрямыми людьми, в любой момент готовыми дать отпор бандитам, нарушившим границы их владений, — среди них было много англосаксов, скрывавшихся от закона и нашедших убежище в Мексике. Никто не носил здесь оружие незаряженным. Старожилы знавали нескольких таких чудаков, но они давно похоронены, а те, кто приезжал в эти края в поисках приключений, обычно быстро понимали, что к чему, и отправлялись отсюда в более безопасные места.

Рыжая лошадь с черной гривой и хвостом неторопливо двигалась вниз по улице. Возле Дорожного дома всадник остановил лошадь л спешился. Он мельком взглянул на свет в окнах, затем привязал лошадь и глотнул хинину.

Он постоял с минуту, осматривая улицу. Потом подтянул кобуру, в которой дулами вниз помещались два револьвера.

Приезжий был мужчиной крепкого телосложения, широким в плечах, тонким в талии и бедрах, с узким загорелым лицом и зелеными глазами. Оставив пыльную куртку привязанной к луке седла, он поднялся на крыльцо. Он был одет в щегольскую жилетку, черные рубашку и брюки и черную шляпу с плоской тульей. Его костюм запылился, сам незнакомец выглядел смертельно усталым. Перед тем как войти внутрь, он на мгновение прикрыл глаза, чтобы прогнать одолевавшие его тяжелые мысли и прояснить зрение.

Он знал, что люди, сидевшие на скамьях вдоль стены Дорожного дома, разглядывают его. В этих краях любого незнакомца встречают с подобной настороженной подозрительностью. Их глаза задержались чуть дольше, чем принято, на болтавшейся у него на бедре кобуре. Нечасто встретишь человека с двумя револьверами, и только единицы носили их в кобуре дулами вниз.

Незнакомец прошел в салун под вывеской «Шпора», задержавшись на пороге, подождав, пока его глаза привыкли к свету. Уэб Стил, загорелый и огромный, восседал перед стойкой с видом человека, командующего этой землей и всем, что на ней.

Незнакомец окинул помещение быстрым оценивающим взглядом. Про себя он подумал, что он здесь никого не знает и, к сожалению, никто не знает его.

Он прошел к краю стойки, подальше от других.

— Виски, — попросил он.

Несколько мужчин сидели, развалившись на круглых табуретах. Ближе всех к незнакомцу оказался худощавый молодой человек, одетый лучше, чем другие погонщики. На нем были черные лакированные сапоги с большими закрученными мексиканскими шпорами. Это был Стив Лорд, сын Чета Лорда — одного из самых влиятельных людей в этих местах.

Молодой человек смерил незнакомца надменным взглядом холодных серых глаз.

— Я знаю тебя? — требовательно спросил он.

Зеленые глаза приезжего остались непроницаемыми. Незнакомец пожал плечами.

— Возможно.

— Проездом?

— Может быть.

— Ищешь работу?

— Может быть.

— Ты погонщик?

— Иногда.

— Мы хорошо платим… очень хорошо.

— Ты на кого работаешь?

— Я ни на кого не работаю. — Голос юноши стал резким. — Я хозяин.

— Браво!

Юноша сжал губы, и легкое подобие восхищения отразилось в глазах.

— Мне не нравится, как ты это произнес! — В его голосе появились агрессивные нотки.

Мужчина с зелеными глазами внимательно посмотрел на него, затем отвел взгляд. Он не счел нужным ничего говорить, одного взгляда было достаточно.

— А еще мне не нравишься ты! — настаивал молодой человек.

— Разве это имеет какое-то значение? — произнес незнакомец, растягивая слова.

В этот миг молодому ранчеро показалось, что земля закачалась у него под ногами. Он не хотел верить своим ушам. Он скорее почувствовал, чем увидел, как слышавшие этот разговор мужчины поспешили отойти подальше от него, чтобы не попасть под шальную пулю.

Что-то изменилось вокруг, и он, ища поддержки, с удивлением обнаружил, что столкнулся с проблемой, возможно, влип в перестрелку на открытом месте и в одиночку.

Ему было неприятно признаться себе в том, что напуган, что сам виноват в своем нынешнем незавидном положении. Он ощутил, как по спине потекли струйки липкого холодного пота. Раньше, когда он говорил слишком громко или хвастался чересчур много, люди отступали, потому что знали, что он сын Чета Лорда. Всем был известен крутой нрав его отца.

Также помог случай с Бонэром и Синделлом. Они оскорбили молодого Лорда, и оба нашли смерть на дороге, с оружием в руках.

Но сейчас отец не мог ему помочь. Он должен сражаться. Он застыл, пытаясь напустить на себя бесстрашный вид. Его мысли метались, как испуганная крыса в поисках убежища! Кто-нибудь должен обязательно остановить это. Кто-то обязан.

— Да, это имеет значение! Я сделаю так, что это будет иметь значение! — Его голос сорвался на пронзительный крик, а руки суетливо теребили револьвер.

Зрители напряженно замерли, как один затаив дыхание. Высокий незнакомец спокойно взглянул в глаза Стива Лорда, затем неожиданно улыбнулся. Это была нормальная, добродушная улыбка, не насмешка или что-нибудь хуже, просто хорошая улыбка.

— Хорошо. — Он говорил медленно, мягко. — Не убивай меня сейчас. Я ненавижу получать пулю натощак. — Намеренно он повернулся к юноше спиной и обратился к бармену: — Повторить, и я бы не отказался поесть. Сдается мне, я проглотил половину пыли Техаса на завтрак.

Все вдруг снова начали разговаривать, и Стив Лорд, поразившись своей удаче, тоже повернулся к стойке. Что-то произошло, и он не совсем понял, что именно, но неожиданно осознал, что едва избежал перестрелки, причем с человеком, которому подобные вещи были не в новинку.

Он старался не смотреть на незнакомца и благодарил Бога за то, что люди на другом краю стойки были ему незнакомы. Его трясло, но он надеялся, что этого никто не заметит. Его определенно трясло изнутри, и он не мог справиться с голосом. Только что он попытался поставить чужака на место. С самого детства Стив Лорд стремился усвоить жесткость своего отца — истинного первопроходца, не знающего жалости и сострадания. Он любил себя представлять грубым, опасным человеком, и вдруг в первой же реальной стычке из него посыпался песок.

Однако… Почему незнакомец отступил? Стив не раз слыхал, как отец рассказывал о таких людях — людях, столь уверенных в себе, что они могли позволить себе время от времени отступить. Ведь еще минуту назад в глазах незнакомца стояла смерть, холодная жестокая смерть.

Пытаясь осмыслить пережитое потрясение, Стив не видел, что происходило потом. Только один незнакомец видел это, переведя взгляд с только что налитого виски на тощего узколицего мужчину, который быстро поднялся со стула и вышел за дверь.

Похоже, никто, кроме странного приезжего, не заметил, как он ушел. Незнакомец же принадлежал к тому типу людей, которые умеют замечать невидимое, жить с опасностями и чувствовать врага там, где у других не возникнет ни малейшего ощущения возможной опасности. Он слишком долго ходил по лезвию бритвы, по землям смерти, спокойно проходя там, где многие поворачивали назад. Только он заметил враждебность в пристальном взгляде мужчины, покинувшего салун, и подозрительность, которую тот не смог замаскировать.

Незнакомец глотнул из стакана, затем спокойно поднялся и вышел незамеченным. Подобные ссоры в этих краях не были необычным явлением, но они редко заканчивались без стрельбы. Кое-кто мог сказать, что путник отступил, другие могли бы считать, что ему удалось счастливо избежать убийства зарвавшегося юнца. Но в любом случае все уже закончилось и не произошло ничего плохого.

На улице незнакомец остановился. Узколицый человек разговаривал с тремя мужчинами, стоявшими на другой стороне улицы напротив салуна. Приезжий перехватил их внимательные оценивающие взгляды, но он никого из них не знал. Опасность была в том, что узколицый — он был в этом уверен — знал его или же подозревал, что он кто-то, кого он должен бы знать.

Ему необходимо покинуть город, и покинуть немедленно, но он должен кое-что узнать, а здесь было лучшее место для этого. Нет, незнакомец решил подождать еще немного.

Хотя он не знал никого из той троицы, бросавшей на него странные взгляды с другой стороны улицы, ему был хорошо знаком этот тип. Все трое были погонщиками, но из тех, что привыкли чаще иметь дело с револьверами, чем с лассо и клеймом.

Несколько минут спустя, беспечно прохаживаясь перед перегонной станцией, незнакомец увидел направлявшегося к нему Стива Лорда. Он знал его, так же как знал Уэба Стила — из описаний, полученных им еще до того, как он добрался до Техаса. Незнакомец прикуривал сигарету, когда Стив Лорд остановился перед ним.

— Ты же стрелок, — сказал Лорд. — Ты должен был бы убить меня.

— Да.

— Почему ты этого не сделал? Я совершил глупость. Я болтал, когда должен был слушать.

Незнакомец улыбнулся:

— Почему? Каждый человек может ошибиться. Ты, может быть, и сын Чета Лорда, но я думаю, ты должен идти своей дорогой.

— Спасибо. Мне впервые говорят такое.

— Возможно, следовало бы сказать пораньше. Когда знаешь, что ты должен что-то делать, легче начать действовать. А когда знаешь, что от тебя ждут помощи, проще пересилить себя. Часто бывает так, что человек смел только потому, что от него этого ждут.

— Кто ты? — спросил Стив Лорд.

— Иногда меня называют Лэнс. Этого тебе достаточно?

— Вполне. И по поводу работы. Если она тебе нужна, я мог бы предложить кое-что. Я, возможно, не очень-то хорошо обращаюсь с револьвером, но я знаю, когда это делают хорошо. И мы хотели бы видеть тебя на нашей стороне.

— Я не собирался сейчас браться за работу, — сказал Лэнс. — Пока у меня еще есть немного долларов, и я рассчитываю прожить на них некоторое время.

— Слушай, мы хорошо заплатим, и я бы предпочел, чтобы ты был на нашей стороне, чем на другой.

— А может, мне не хочется присоединяться к какой-то из сторон? Ты говоришь так, словно речь идет о войне, а я в свое время уже навоевался, да так, что мне хватит до конца жизни.

— Тебе придется выбрать чью-то сторону… или покинуть эти места. Я говорю тебе это открыто. Если ты ни к кому не присоединишься, мы или они пристрелят тебя только потому, что решат, что ты из другого лагеря.

Лэнс пожал плечами.

— Вот как… Я не знал. Подожди, а о какой войне ты говоришь?

— Это не обычная война, в ней участвуют не две, а три стороны. Уэб Стил имеет около сорока всадников… это вдвое больше, чем ему нужно для того, чтобы управляться со своим скотом. У нас примерно столько же, и они нужны нам только как солдаты. Мы и Уэб Стил разделили между собой край Живого Дуба. Это одно из забытых названий большой области от Рио-Гранде на юге до Ньюкасской дороги на севере. Некоторые называют Живым Дубом другое место, но мы имеем в виду именно это. Здесь всегда был дикий край, бандиты с обеих сторон границы нередко докучают местным ранчеро, да и индейцы раньше частенько наведывались. Так вот, однажды эта война была развязана, ребята начали выбирать, за кого они станут воевать, и кое-кому из них все равно, кто победит, главное, чтобы исправно платили деньги за стрельбу.

— Ты сказал, это трехсторонняя война. Где же третья сторона?

— Это поселенец по имени Морт Дэвис. Он появился здесь три или четыре года назад и поселился у водного источника, который называется Затерянный ручей. Мы режем его проволоку, а он нашу… Или кто-то другой. Морту не повезло: он попал между двумя крупными землевладельцами. Его сотрут.

— Вы поселились на своей земле, он — на своей. В чем же разница?

Стив Лорд уставился на него:

— Ты, похоже, не понимаешь, что этой страной владеют Стил и Лорд. Они пришли сюда первыми.

— А он пришел позже и осел на другом куске. Сдается мне, он имеет столько же прав, сколько и у твоих людей.

— Слушай, если мы позволим всем селиться на наших землях, нам скоро самим нечем будет управлять.

— Но вы не требовали присоединить себе эти земли?

— И да и нет. Дело в том, что мы предъявляли права на них, но то же делал Уэб Стил. Ни одна сторона не преуспела в этом, все надеялись избежать стрельбы. Тогда вмешался Дэвис. А затем он привел стада из Мексики. Здесь плохо относятся к таким действиям, он упрямый человек.

— Слышал что-то об этом, — кивнул Лэнс. — Я слыхал, что Морт Дэвис купил землю у мексиканца, который унаследовал ее, что он уплатил наличными и за землю, и за скот. Мне кажется, что если при этих обстоятельствах вы нападаете на человека, вы нарушаете закон.

Стив Лорд пожал плечами.

— Какой закон?

— Ты полагаешь, что он выступил против вас? Я же сомневаюсь в том, что вы или Стил имеете какие-либо другие права, кроме прав поселенца, на все эти поля и пастбища.

— Он просто купил свои права у мексиканца!

Лэнс улыбнулся:

— Существуют мексиканцы, которые также живут в Техасе, которые жили здесь с самого начала. Есть мексиканцы, которые защищали Аламо, тогда как другие нападали на него.