От автора

Ганфайтеров было много, но в большинстве случаев они оставались неизвестны за пределами своей местности. Те же немногие, кто все же обращал на себя всеобщее внимание, путешествовали из города в город, будучи либо заядлыми игроками или же поборниками порядка.

Так называемых «охотников за вознаграждением» практически мало кто знал, и те немногие, кто решался ступить на эту довольно сомнительную стезю, промышляли на данном поприще лишь время от времени. Размеры вознаграждения обычно были довольно скромны, получить обещанное нелегко, да и обыватели только радовались, когда опасный преступник покидал их края. Им совершенно не хотелось, чтобы его привозили назад, и уж тем более оплачивать кому-то убийство, когда при необходимости они могли бы сделать это и сами. Мне известно несколько случаев, когда «охотника за вознаграждением» попросту презирали, и тогда популярность он имел не больше чем гремучая змея.

Ганфайтер — это всего лишь самый обыкновенный человек, который, будучи ловок в обращении с оружием, имел несчастье угодить в перестрелку и по счастливому стечению обстоятельств выйти из нее победителем. После нескольких подобных разборок он приобретал себе известность. И таких знаменитостей бродило из города в город немало, хотя их прототипы и не стали персонажами кинофильмов.

Джонни Оуэн один из них — стройный, привлекательный и обычно хорошо одетый человек. Он был заядлым игроком, но не курил и не пил (людей, обладавших такими качествами, встречалось много, но есть сведения, что он убил двадцать человек, стоя на страже закона и будучи вынужденным защищаться).

Братский долг

— Ты трус, Кэсиди! — выкрикнул Бен Керр. — Ты трусливый койот! Давай же начинай, мать твою! Хватай пушку, чтобы я мог, наконец, прикончить тебя! Тебе все равно не жить! — Керр сделал шаг вперед, держа свои огромные ручищи в опасной близости к револьверным рукояткам. — Давай начинай же!

Побледнев, Рок Кэсиди медленно отступил назад, немея от страха. Справа и слева он видел изумленные лица друзей, тех, с кем ему довелось работать на «Бар О»; затаив дыхание, они наблюдали за происходившим и не верили своим глазам.

На лице у него выступили капли холодного пота. Он почувствовал, как внутри все сжалось и похолодело. Внезапно развернувшись, Рок опрометью бросился к двери и выбежал на улицу.

Некоторое время спустя вслед за ним один за другим медленно потянулись к выходу, сконфуженно пробираясь сквозь толпу, его приятели с «Бар О». Они возвращались домой, понуро опустив головы. Рок Кэсиди — трус. И это человек, вместе с которым они работали, с кем жили бок о бок, кого считали товарищем. Вот уж на кого никогда не подумали бы. Трус!

А Рок Кэсиди тем временем уезжал один в ночь, направляясь на Запад, подставляя разгоряченное лицо потокам ветра, чувствуя, как на глазах закипают непрошеные слезы, и то и дело пришпоривая коня, копыта которого выбивали на каменистой тропе бешеную дробь.

Он не останавливался. Держась подальше от людей, Рок неуклонно ехал на запад, прокладывая себе путь среди холмов. Порой ему приходилось голодать, в другое время удавалось добыть дичь: чаще всего это была пара перепелок, застреленных метким выстрелом из револьвера, пули из которого, похоже, всегда точно попадали в цель. Один раз он подстрелил оленя. Города он объезжал стороной и еще старательно заметал свои следы, зная, однако, что никто не станет пускаться за ним в погоню или беспокоиться о том, где он и что с ним.

Четыре месяца спустя сильно похудевший, небритый и утомленный долгой дорогой, он въехал во двор ранчо «Три Спицы в Колесе». Издалека завидев его, Том Белл, здешний десятник, взглянул на своего босса, рослого человека по имени Фрэнк Стокмэн.

— Взгляните-ка, кто к нам едет. У него такой вид, словно с гор спустился. Может, скрывается там от кого-нибудь?

— Скорее всего ему нужны харчи. Рослый, здоровый парень, похож на работягу. Пойди спроси, работу он не ищет? Пит Ворис все еще шляется по округе, нам теперь придется завлекать к себе чужаков, а иначе помощи ждать больше неоткуда!

Зеркало, что висело на стене в хижине, где жили работники, к большому разочарованию Рока Кэсиди, не было разбито и не потускнело. Вымывшись и побрившись, он смотрел в него и видел измученные глаза загорелого, привлекательного молодого парня с волнистыми волосами и волевым подбородком.

Ему и прежде доводилось не раз слышать, что его считают красавцем, но только на этот раз, глядя в глаза своему отражению в зеркале, он понял, что смотрит в глаза трусу.

Он смалодушничал.

В первый раз в жизни — да, всего один-единственный раз — он малодушно отступил перед вооруженным противником. Убежал, словно какой-то мальчишка. Пошел на попятный.

Высокий, могучего телосложения молодой мужчина, умело управлявшийся с лассо и лошадьми, опытный погонщик — он всегда считался лучшим работником на любом ранчо. Непревзойденный стрелок — друзья да и враги говорили, что не хотелось бы им выйти против него в поединке. Он много и усердно работал, жил, стараясь взять от жизни все, что только можно, до того дня в салуне Эль-Пасо, когда Бен Керр, бандит и вор, промышлявший угонами скота, игрок и задира, вызвал его на поединок, а он отступил перед ним.

Том Белл был человеком понимающим и душевным. Чувствуя, что Кэсиди что-то гнетет, он задал ему работу и уехал, оставив его в одиночестве. В первое же утро, увидев нового работника верхом на норовистом мустанге, Стокмэн переглянулся с Беллом.

— Если он и все остальное делает так же здорово, как ездит верхом, то о таком работнике можно только мечтать!

И все остальное Кэсиди тоже делал мастерски. Уже через неделю он работал за двоих, с готовностью хватаясь за те поручения, выполняя которые приходилось работать в одиночку, от чего обычно все старались по возможности уклоняться.

— Вы видели? — как-то раз спросил Белл у хозяина ранчо. — Этот новый работник берется за любую работу, лишь бы только быть подальше от ранчо.

Стокмэн кивнул.

— Подальше от людей. Это довольно странно, Том. За все время, с тех пор как приехал сюда, он так ни разу и не побывал в Трех Озерах.

Сью Лэндон вскинула глаза на своего дядюшку.

— А может, он на мели! — воскликнула она. — Когда ковбой на мели, то ему не до прогулок в город и не до веселья!

Белл покачал головой:

— Нет, дорогая. Он приехал сюда с деньгами. Я сам видел. Сотни две долларов. Для ковбоя, надрывающегося на чужом ранчо за четыре десятки в месяц, это внушительная сумма!

— А больше ничего не заметил? — спросил Стокмэн. — Он никогда не носит при себе оружия. Единственный на всем ранчо. Тебе следовало бы предупредить его о Пите Ворисе.

— Уже говорил ему. — Билл нахмурился. — Что-то не пойму никак этого парня, босс. Я его предупреждал, а он с того же дня начал напрашиваться на все самые незавидные работы. Ведь он единственный на всем ранчо, кто согласился возить харчи Кэту Мак-Леоду и кого не приходится уговаривать!

— Ездить в Скалистый каньон? — Стокмэн улыбнулся. — Путь туда неблизкий. Я понимаю ребят, но старика Кэта обижать тоже негоже. За последние три месяца он отстрелил девять пантер и сорок два койота! Если он и дальше будет продолжать в том же духе, то потери в нашем стаде заметно сократятся!

— Жаль, что он не охотится на воров, — усмехнулся Белл. — А что, если натравить его на Пита Вориса?

Пятнистый мерин Рока Кэсиди размеренно двигался вперед. За ним мирно вышагивали две вьючные лошади, которые, очевидно, тоже радовались случаю оказаться за пределами ранчо. Кэсиди начинало одолевать прежнее беспокойство, а ведь он пробыл на «Трех Спицах» всего две недели. Рок знал, что на ранчо он пришелся ко двору, что, несмотря на его замкнутость и стремление к одиночеству, ковбоям он понравился не меньше, чем Стокмэну или Беллу.

Он справлялся со всякой работой, делал даже больше, чем от него требовалось, и вообще зарекомендовал себя примерным работником. Избегая неприятностей, он не играл в покер и не ездил в город. И теперь он напряженно изобретал предлог, под которым мог бы отлучиться с ранчо в следующую субботу, так как ему стало известно, что все общество собирается на шумную вечеринку с танцами, устраиваемую в Трех Озерах.

Рок мало говорил, стараясь больше слушать. Ему уже порассказали о затянувшемся конфликте, разгоревшемся между хозяйством «Три Спицы в Колесе» и шайкой Пита Вориса. Последний разъезжал по всей округе и жил в свое удовольствие, имея в собственности небольшое ранчо, находившееся к северу от Трех Озер, неподалеку от города. На него работало с дюжину крутых парней. Он сорил деньгами направо и налево. Все его сподручные тоже были при деньгах, и, хотя никто из обывателей не решался заявить об этом вслух, все знали, что он промышляет кражей скота. Стокмэн тоже так считал, однако был убежден: верховодил в шайке вовсе не Ворис. За ним стоял кто-то другой, весьма поднаторевший на этом поприще; он, видимо, лишь в последнее время присоединился к скотокрадам, ибо с недавних пор произошли большие перемены. Теперь пропадало больше скота, а следы заметались с особой тщательностью. О небрежности Вориса ходили легенды, а тут, напротив, все выполнялось старательно и с умом.

О Пите Ворисе, человеке могучего телосложения и горячего нрава, говорили много. Убийца, на рукоятке револьвера которого красовалось по меньшей мере семь зарубок, в росте и весе превосходил Рока. Скандальный и драчливый тип, он, казалось, только и искал подходящую возможность для того, чтобы схватиться за револьверы или всласть помахать кулаками. Всего лишь несколько недель тому назад он избил до полусмерти Сэнди Кейна, ковбоя с «Трех Спиц». Ворис давно снискал себе славу жестокого и властного парня, с которым лучше не связываться.

На «Трех Спицах» подобралась хорошая компания работящих людей. Они трудились на совесть и были готовы постоять за себя, но только ни один из них не чувствовал себя достаточно уверенно, чтобы выйти против Вориса с оружием в руках или же противостоять ему в кулачном поединке.

Кэт Мак-Леод занимался выделкой шкуры, когда Рок объявился в лагере, разбитом им в долине Голубого Родника. Он поднялся с земли, вытирая руки о джинсы, и улыбнулся:

— Привет, сынок! Ты — услада глаз моих! Я не любитель красивых слов, но не сомневаюсь, пока ты работаешь на этом ранчо, харчи мне будут доставлять вовремя! Хоть бы ты задержался там подольше!

Рок слез с коня. Ему нравилось бывать в долине у Кэта.

— Возможно, я уеду оттуда, Кэт. — Он огляделся вокруг. — Или переберусь сюда. Мне здесь нравится.

Мак-Леод краем глаза взглянул на него.

— Буду только рад, сынок. Хотя, конечно, для молодого мужчины это не самое подходящее место. Единственные развлечения — охота да рыбалка. Женщин нет. Да и работы — кот наплакал, сказано — сделано.

Кэсиди молча расседлал коня. Уж лучше это, чем стычка с Ворисом, думал он. По крайней мере, никто здесь не знал, что он трус. Они любили его, но, даже став одним из них, он держался чрезвычайно осторожно.

— Ну как там дела, все тихо? Ворис много крадет? — Старик заметил, что Рок приехал при оружии.

— Не очень. Я слышал, как ребята говорили о нем.

— А сам его никогда не видел? — поинтересовался Кэт. — С тех пор как ты приехал к нам, я много думал об этом, сынок. Вот тебе бы выйти против Вориса! Ты почти такой же большой, и к тому же подвижен и ловок, словно рысь. Поверь мне, уж я-то в этом разбираюсь! Никогда еще не видел человека более легкого на подъем, чем ты.

— Нет, это не по мне, — натянуто произнес Рок. — Я человек мирный, Кэт. Мне не нужны никакие неприятности.

Задумавшись, Мак-Леод вернулся к прерванной работе. Он уже давно догадался, что Рока Кэсиди что-то гнетет. И возможно, его последняя фраза о том, что он не хочет неприятностей, и есть ключ к разгадке?

Кэт Мак-Леод разбирался в людях, а также хорошо знал повадки зверей, которых он сделал основным объектом своего ремесла. За многие годы, проведенные на рубеже и в самых отдаленных уголках мира, ему приходилось встречать немало людей, которым просто нравилось жить на безлюдье, и тех, кто искал себе убежища в одиночестве. Если Рок и в самом деле не хотел неприятностей, то уж определенно не из-за того, что не мог постоять за себя.

Это случилось в тот раз, когда Кэт споткнулся и упал, да так и остался стоять на четвереньках. На земле прямо перед ним, меньше чем в трех футах от лица, на расстоянии ближе вытянутой руки, лежала огромная гремучая змея — наверное, самая большая из тех, каких ему только доводилось когда-либо видеть. Извиваясь, змея вскинула голову, готовясь к броску, но в тот же момент прогремел оглушительный выстрел, и змеиная голова отлетела в сторону: на земле бешено извивался обезглавленный хвост, а на том месте, где прежде угрожающе шипела голова, виднелся лишь кровавый обрубок!

Побледневший Кэт поднялся на ноги и обернулся. Рок Кэсиди вставлял в револьвер недостающий патрон. Взглянув на старика, он усмехнулся.

— Это же близко! — весело сказал он.

Мак-Леод отряхнул ладони, не сводя глаз с Кэсиди.

— Мне приходилось слышать о парнях, выхватывающих револьвер раньше, чем змея успевает совершить бросок, но собственными глазами наблюдаю такое впервые!

С тех пор он увидел, как все тот же револьвер 44-го калибра точно отстрелил головы двум перепелам, а меткий винтовочный выстрел с бедра перебил шею оленю. Вспомнив об этом, он возвратился к исходной теме разговора.

— Если этот Ворис и в самом деле связался с каким-то чересчур умным парнем, то здесь всем не поздоровится! Сам-то Пит никогда звезд с неба не хватал, но зато норова у него хоть отбавляй! А если за него еще будет кто-то думать, то тут и вовсе житья не станет.

Позднее, сидя у костра, Мак-Леод обернулся к Року.

— Знаешь, — сказал он, — если бы у меня была цель завести собственное ранчо, да так, чтобы жить подальше от людей, то, чего тебе, собственно говоря, и хочется, я бы перебрался в Желанную долину. Есть такая к югу отсюда. Глушь, конечно, но только очень уж там места замечательные!

Двумя днями позже Рок латал упряжь, когда к нему подошла Сью Лэндон. В ладно сидевших на ее стройной фигурке джинсах и обыкновенной мужской рубашке она выглядела обворожительно.

— Привет! — радостно улыбнулась она. — Это вы новый работник? Что-то вас совсем не видно. Вы уже столько времени на ранчо, а я вас до сих пор ни разу не встречала!

Он сдержанно усмехнулся:

— Наверное, я такой тихоня. Будь моя воля, я бы навсегда остался на выселках у Кэта.

— Так, значит, работа, которая у меня для вас имеется, вам тоже скорее всего не понравится! — задумалась она. — Нужно доехать со мной до Трех Озер, закупить там кое-какие припасы и погрузить их на двух вьючных лошадей.

— В Три Озера? — Он так пронзительно взглянул на нее, что ей вдруг сделалось не по себе. — В город? Я никогда не бываю в городе, мэм. Мне там не нравится. Ни в одном из городов.

— Но ведь это же просто глупо! И к тому же мне больше некого попросить, а из-за того, что по округе шляется Питер Ворис, дядюшка Фрэнк не отпускает меня одну.

— Но ведь он не обидит даму, правда?

— О, вы не знаете Пита Вориса! — мрачно проговорила Сью в ответ. — Он поступает так, как ему заблагорассудится, а все молчат, потому что боятся. Хотя, — добавила она, — теперь, когда у него появился этот новый напарник, он как будто немного попритих. Ну да ладно, так вы едете?

Он поднялся на ноги с явной неохотой. Она с интересом разглядывала его, и похоже, подобное его отношение ничуть не задело ее. Любой другой работник на его месте с радостью ухватился бы за такую возможность, и, предвидя это, прежде чем подойти к нему, она специально выбрала такой момент, когда все остальные уже занялись своими делами. Рок Кэсиди, которого Сью прежде видела лишь несколько раз, да и то издалека, привлекал ее внимание, и девушке хотелось познакомиться с ним поближе.

Но уже в самом начале пути Сью пришлось признать, что ей попался твердый орешек. Возможно, до некоторой степени его замкнутость объяснялась природной застенчивостью, хотя обычно даже самый робкий из парней заметно смелел, оставаясь один на один с ней. За всю длинную дорогу она не сумела вытянуть из Рока Кэсиди ничего, кроме маловразумительных односложных ответов.

Чем ближе подъезжали они к Трем Озерам, тем беспокойней становилось у Рока на душе. Прошло вот уже полгода с тех пор, как он в последний раз заглядывал в город, и хоть вероятность того, что здесь он может случайно столкнуться с кем-то из давнишних знакомых, практически равнялась нулю, все-таки подобная опасность существовала всегда. Ковбои были необычайно легки на подъем и неприхотливы. Если и здесь станет известно, как вместо того, чтобы с честью принять вызов, он постыдно бежал от противника, ему придется уехать и отсюда. Как же он устал от всего этого!

Три Озера мирно дремали в тишине на горячем солнце. Проскакав легкой иноходью по главной улице, всадники осадили коней перед входом в лавку. Рок вопросительно взглянул на Сью.

— Мэм, — вежливо попросил он, — я был бы вам чрезвычайно признателен, если бы вы не задерживались там долго. Города действуют мне на нервы.

Она стрельнула в него глазами, начиная сердиться. Их совместная поездка, так удачно задуманная ею, явно не удалась, хотя такого красавчика, как этот парень с бесхитростной располагающей улыбкой, ей встречать еще не приходилось.

— Я недолго. А почему бы вам не сходить пока в салун? Возможно, это пошло бы вам на пользу! — Последняя фраза прозвучала довольно ехидно, и он взглянул на нее, но Сью уже решительно входила в магазин — и шла она такой походкой, как только может ходить девушка, надевшая джинсы.

Он медленно свернул сигарету, поглядывая на вход в салун под вывеской «Недоуздок», находившийся на противоположной стороне улицы, и не мог не признать, что искушение было велико. Возможно, зря он опасается, что, всего на минутку заскочив туда, нарвется на неприятности или же кто-нибудь в этом городе опознает его. И тем не менее Рок упрямо сел на краешек тротуара и закурил.