— А разве вы не подкупаете нас, коммандер? Причем денежками американских налогоплательщиков?
      — Ты зубастый парень, Джонс, но я понял, что младшие братья обычно и бывают такими... и, как правило, в ущерб себе... Убирайтесь. Через несколько часов я позвоню на Сент-Томас.
      — Взлетайте, и на высоте трехсот футов свяжитесь со мной по радио, — приказал Пул. — И вообще будьте на сввязи.
      Братья переглянулись, Сонни-Эзекиел пожал плечами и снова посмотрел на Хоторна.
      — Вы все-таки позвоните по своему телефону, коммандер, а потом еще раз позвоните, когда надо будет платить нам. Но никаких чеков, только наличные.
      — Бен, — твердым голосом начал Хоторн, строго глядя на младшего Джонса, — сообщите мне информацию из Шарлотты, иначе я найду ваш «Гольфстрим» в любом месте, даже если вы продадите его. И мое последнее условие: не связывайтесь больше с торговцами наркотиками.
      — Сукин сын! — выругался второй пилот. Братья повернулись и побежали в сторону живой изгороди, которая уже прогорела и теперь только дымила.
      — Огонь затухает, — заметила Кэти.
      — Сухие верхушки быстро прогорели, — пояснил Пул, — больше света, чем тепла, а зеленые ветки не горят.
      — Но огонь все еще продолжает распространяться, — сказал Хоторн.
      — Уже нет, — поправил его Джексон, направляясь к двери «вышки». — А между кустами и насосами еще как минимум футов сто...
      — Поэтому они и не взорвутся, — закончила Кэти.
      — Я не специалист, Кэти... и вообще, у меня есть работа. Я знаю диспетчеров на базе Эндрюс, они свяжутся с аэропортом Шарлотты быстрее компьютера.
      — Встретимся в доме, в библиотеке, — сказал Хоторн Пулу, и лейтенант скрылся в здании. — Пошли, — добавил Тайрел, поворачиваясь к майору. — Я хочу тщательно обшарить это местечко. Надо найти способ связаться со вторым лимузином. В нем Бажарат.
      — Боже мой! Ты уверен?
      — Я докажу это. Я забрал в сторожевой будке журнал регистрации и спрятал его под кустами. Лимузин, который попался нам навстречу, был последней машиной, въехавшей на территорию. Доказательством служит имя, записанное в журнале. Пошли, я тебе покажу.
      Они обежали дымящуюся изгородь и подбежали к тому месту, где Хоторн спрятал журнал. Тяжело дыша, Тайрел опустился на колени и пошарил на земле в поисках журнала.
      Его там не было.
      Словно оголодавший человек в поясках съедобных корней, Тайрел перерыл землю вокруг, пытаясь сдержать охватившую его панику. Наконец он остановился, глаза его горели, по лицу струился пот.
      — Он пропал, — прошептал Тайрел.
      — Пропал?.. — Кэти нахмурилась, не веря его словам. — Может быть, ты выронил его в спешке?
      — Я положил его точно сюда! — Словно разъяренная кобра, Хоторн вскочил на ноги и выхватил из-за пояса револьвер. — И я не теряю вещей в спешке, майор.
      — Извини.
      — И ты меня извини... Мне действительно приходилось порой терять что-то, но только не в этот раз. Начнем с того, что журнал слишком большой и это очень важная вещь... Здесь есть кто-то еще, мы не можем видеть его, а он следит за нами!
      — Кухарка? Охранники из сторожевой будки?
      — Ты не понимаешь, Кэти. Все сбежала, исчезли, и даже кухарка. Я лично выпустил ее машину. Она сказала, что ни до кого не дозвонилась по телефону.
      — Все сбежали?
      — За исключением охранника в будке, которому прострелили голову прямо за столом.
      — Но если журнала здесь нет...
      — Вот именно. Но кто-то остался. Кто-то, кто знает, что ван Ностранд мертв, и теперь пытается стащить что-нибудь из дорогих вещей.
      — Но при чем здесь журнал регистрации? Это не серебро, не драгоценность, не произведение искусства.
      Тайрел прищурился и внимательно посмотрел на Кэтрин.
      — Спасибо, майор, ты только что натолкнула меня на мысль, которая должна была прийти мне раньше. Наш таинственный незнакомец — человек совсем другого рода, чем я предполагал. Этот журнал бесценен, особенно для того, кто понимает его важность. Да, я действительно слишком давно не играл в эти игры.
      — Что ты собираешься предпринять?
      — Что бы ни собирался, все нужно делать очень осторожно. У тебя есть пистолет?
      — Джексон дал мне один, но, мне кажется, он слишком большой.
      — Тем лучше. Держи его на виду и постарайся повторять каждый мой шаг, каждое движение. Я зайду слева, а ты справа, так что мы перекроем всю зону. Сможешь?
      — Смогла же я управлять подводной лодкой, которую раньше в глаза не видела.
      — Это не одно и то же, майор. Теперь ты не управляешь машиной, а сама превращаешься в машину. Придется стрелять в любую тень, человеческую или нет, но стрелять все равно придется, и здесь не может быть никаких оправданий и промедлений. Нерешительность может стоить нам жизни.
      — Я умею читать, говорить и понимаю английский, Тай, но если ты пытаешься запугать меня, то ты преуспел в этом.
      — Вот и хорошо. Храбрость всегда пугает меня, она может привести к гибели. — Две фигуры осторожно пересекли лужайку и встретились у разбитого окна библиотеки. Мягкий свет из комнаты отражался от острых осколков, торчащих из рамы. Стволом пистолета Тайрел разбил нижние осколки, чтобы не обрезаться. — Все в порядке. Я полезу первым, а потом втащу тебя, — сказал Хоторн встревоженной Кэтрин, которая стояла за его спиной, вглядывалась в темноту и водила из стороны в сторону стволом пистолета.
      — Мне даже поворачиваться не хочется, — поежилась Кэти. — Я на самом деле не люблю оружия, но в данный момент чувствую себя увереннее с этой ужасной штукой.
      — Мне нравится подобное отношение, майор. — Тайрел подпрыгнул, ухватился левой рукой за раму, держа пистолет в правой руке. — Все в порядке, сунь куда-нибудь пистолет и хватайся за мою руку.
      — Черт, да он царапается, — воскликнула Кэти, пряча пистолет за вырез платья. Двумя руками она схватила протянутую Хоторном руку. — Что дальше?
      — Упирайся ногами в стену, а я потащу тебя, тут всего несколько шагов... Постарайся не ставить ногу на подоконник, ты же босиком.
      — У меня были туфли на высоких каблуках, помнишь? Но они совсем не подходят для борьбы за собственную жизнь. — Майор сделала все так, как велел ей Хоторн, но, пока она взбиралась к окну, платье задралось, обнажив бедра. — К черту скромность, — пробормотала Кэтрин, — а если тебя шокирует мое нижнее белье, то это твоя проблема.
      Тела ван Ностранда и начальника охраны лежали на месте, не заметно было, что в обстановке произошли изменения, что кто-то побывал в библиотеке после стрельбы, оборвавшей их жизни. Чтобы убедиться в этом, Хоторн быстро пересек комнату и подошел к тяжелой двери: она по-прежнему была заперта.
      — Я прослежу за окном, — приказал Тайрел, — а ты проверь столик, на котором стоит телефон. Там могут быть записи с номерами телефонов. Посмотри, может, найдешь, как звонить в лимузины.
      Прислонившись спиной к стене, Хоторн стоял возле разбитого окна, а Кэтрин подошла к столику.
      — Здесь большой пластиковый квадрат, он, наверное, прикрывал список телефонных номеров. Но сейчас тут только обрывки толстой бумаги по краям, как будто кто-то в спешке выдрал список.
      — Посмотри в ящиках, в корзинах для бумаг, в любых местах, куда его могли выбросить.
      Кэтрин быстро открывала и закрывала ящики.
      — Они пустые, — сказала она, поднимая с пола и ставя на кресло корзину для бумаг. — Тут тоже ничего... Ой, подожди минутку.
      — Что там?
      — Квитанция компании по морским перевозкам грузов «Си лейн контейнера». Я знаю эту компанию, высокое начальство обычно пользуется ее услугами, когда их переводят служить за границу на несколько лет.
      — Что в ней написано?
      — Н. ван Ностранд, хранение тридцать дней, Лиссабон, Португалия. А ниже содержание груза: двадцать семь ящиков, личные вещи, вскрыто и опечатано таможней. Подписано: Г. Альварадо, секретарь ван Ностранда.
      — Все?
      — Еще одна строчка: права на груз будут предъявлены отправителем на складе компании в Лиссабоне. Вот и все...
      Но почему человек выбрасывает квитанцию на двадцать семь ящиков личных вещей, многие из которых могут быть довольно ценными?
      — Первая мысль, которая приходит в голову, заключается в том, что если бы я был ван Нострандом, то мне не понадобилась бы квитанция, чтобы предъявить нрава на свой груз. Что там еще в корзине?
      — Ничего особенного... три конфетных фантика, несколько чистых смятых листков из записной книжки, сегодняшняя компьютерная распечатка биржевых вотировок.
      — От этого нам пользы никакой, — сказал Хоторн, не отрывая глаз от окна. — А может быть, и нет, — добавил он. — Почему ван Ностранд выбросил эту квитанцию? Или поставим вопрос по-другому: почему он вообще побеспокоился выбросить ее?
      — Ты набрался этого у Пула? Потрясающе.
      — У него была секретарша, почему он просто же отдал квитанцию ей? Наверняка она занималась всеми делами, так почему же квитанция была у него?
      — Чтобы востребовать свой груз в Лиссабоне... Ох, забудь об этом, как ты говоришь. Он ведь ее выбросил.
      — Но почему?
      — Откуда я знаю, коммандер? Я пилот, а не психиатр.
      — Я тоже, но когда мне в глотку суют кактус, я понимаю, что это за растение.
      — Очень умно, но я не понимаю, что ты имеешь в виду.
      — Я не умный, а просто опытный человек. Не могу понять, по какой причине, но ван Ностранд хотел, чтобы эта квитанция была обнаружена.
      — Кем?
      — Возможно, кем-то, кто разглядел бы в этой квитанции связь и какими-то событиями, которые еще не произошли... может быть. Назовем это извращенной интуицией, но дело тут, по-моему, именно в этом... Осмотри все, везде. Сними книги с полок, проверь шкафы, бар.
      — Что я должна искать?
      — Все, что спрятано... — Внезапно Тайрел замолчал, дотом тихо продолжил:
      — Подожди! Выключи свет!
      Кэтрин выключила верхний свет и лампу на столе. Комбата погрузилась в темноту.
      — В чем дело, Тай?
      — Кто-то идет с фонариком-карандашом... Узкий луч на траве... Наш несбежавший незнакомец.
      — А что он делает?
      — Идет прямо сюда, к окну...
      — Несмотря на то, что погас свет?
      — Хороший вопрос. Он не остановился и даже не замедлил шаг, когда свет погас. Прет напрямик, как робот.
      — Я нашла фонарик! — прошептала Кэтрин от стола. — Мне казалось, что я видела его в нижнем ящике, и оказалась права.
      — Подползи поближе и катни мне его по полу.
      Кэти так и сделала. Тайрел поднял фонарик левой рукой и прижал его к бедру, продолжая наблюдать за фигурой, с решительностью лунатика приближающейся к дому. Через несколько секунд фигура приблизилась к окну, и внезапно тишину разорвал истерический крик:
      — Убирайтесь отсюда! Вы не имеете права находиться в его личных апартаментах! Я все скажу мистеру ван Ностранду! Он убьет вас!
      Хоторн включил фонарик, направив револьвер в голову незнакомца. К его изумлению, незнакомцем оказалась пожилая женщина с морщинистым лицом, тщательно причесанными седыми волосами, одетая в дорогое темное ситцевое платье. Левой рукой женщина прижимала к телу залитый кровью журнал регистрации, оружия у нее не было, только в правой руке она держала фонарик-карандаш. Вид у нее был решительный, глаза горели яростью.
      — Почему это мистер ван Ностранд захочет убить нас? — спокойно, мягко спросил Тайрел. — Мы здесь по его приглашению, именно его самолет привез нас сюда. Вы же видите это разбитое окно, так что у него были все причины обратиться к нам за помощью.
      — Значит, вы из его армии? — спросила старуха, понизив тон и несколько взяв себя в руки. Но голос ее все же еще был строгим, и в нем чувствовался легкий акцент.
      — Его армии? — Тайрел убрал луч фонарика от лица старухи, чтобы он не слепил ей глаза.
      — Его и Марса, конечно. — Женщина замолчала, словно переводя дыхание.
      — О да! Нептун в Марс, так ведь?
      — Совершенно верно. Он говорил, что в один прекрасный день призовет вас, а мы оба знали, что этот день приближается. Теперь вы сами это видите.
      — Что приближается?
      — Восстание, конечно. — Женщина снова глубоко вздохнула, глаза ее жутко забегали. — Мы должны защитить себя и наших собственных... всех тех, кто с нами!
      — От мятежников, естественно. — Хоторн внимательно разглядывал ее напряженное лицо. Хотя было совершенно ясно, что она не в себе, внешность и манеры, даже в ярости и страхе, выдавали в ней аристократку... из Южной Америки? В речи чувствовался акцент, испанский или португальский... Португалия, Рио-де-Жанейро? Марс и Нептун — Рио!
      — От человеческого отребья, вот от кого. — Голос ее почти перешел в вопль, насколько ей позволяло благородное воспитание. — Нильс работал всю жизнь, чтобы исправить их, улучшить их положение, а они в это время требовали все больше, и больше, и больше! Но они ничего не заслужили! Лентяи, потакающие своим прихотям, они только делают детей и не работают!
      — Нильс?
      — Для вас мистер ван Ностранд! — Женщина закашлялась, из горла вырвался хрип.
      — Но не для вас... естественно.
      — Мой дорогой юноша, я была вместе с мальчиками многие годы, с самого начала. В те времена я была их домоправительницей... Все эта великолепные приемы и банкеты, даже собственные карнавалы! Чудесно!
      — Они наверняка были великолепны, — согласился Тайрел, кивая головой. — Значит, мы должны защищать всех наших, всех, кто с нами. Поэтому вы и взяли журнал регистрации, да? Я же спрятал его под кустами и присыпал землей.
      — Так это были вы? Значит, вы просто глупец! Ничего нельзя оставлять после себя, неужели вы этого не понимаете? Я сообщу Нильсу о вашей неосторожности.
      — Оставлять после себя?..
      — Утром мы уезжаем отсюда, — прошептала бывшая домоправительница Марса и Нептуна и снова закашлялась. — Разве он не сказал вам об этом?
      — Да, сказал. Мы как раз занимаемся приготовлениями.
      — Все приготовления уже сделаны, глупец! Брайан только что улетел на нашем самолете, чтобы все окончательно устроить. Португалия! Разве она не прекрасна? Все наши вещи уже отправлены... А где Нильс — мистер ван Ностранд? Я должна сообщить ему, что все закончила.
      — Он наверху, проверяет... личные вещи.
      — Странно. Мы с Брайаном все собрали утром, не пропустили ни одной вещи. А его одежду, пижамы, туалетные принадлежности я выложила, потому что их можно оставить этим арабам.
      — Арабам? Ладно, хватит об этом! Итак, вы только что закончили для него, миссис Альварадо... Вас ведь так зовут, да?
      — Конечно, мадам Гретхен Альварадо. Первый муж моей матери геройски проявил себя во время войны, он воевал в спецкоманде.
      — Какой вы замечательный человек, леди.
      — Матерь Божья, — мечтательно продолжила Гретхен Альварадо, — те ранние деньки с Марсом и Нептуном поистине были волшебными, но, естественно, мы никогда не говорим о них.
      — Так что вы только что закончили для мистера ван Ностранда?
      — Молиться, конечно. Он попросил меня пойти в нашу каменную часовню на холме я помолиться Всевышнему за наше счастливое спасение. Уверена, вы знаете, что мистер ван Ностранд очень набожен, прямо как священник... По правде говоря, молодой человек, я помолилась слишком быстро, потому что в часовне явно сломался кондиционер. У меня потекли слезы и стало трудно дышать. Только не говорите ему об этом, но у меня до сих пор ужасно болит в груди. Не говорите ему, а то он забеспокоится. — Вы вышли из часовни?..
      — Я пошла вниз по дороге и увидела, как вы бежите. Я подумала, что это Брайан, поэтому побежала за вами и заметила, как вы прячете журнал и засыпаете его землей.
      — И что дальше?
      — Точно не помню. Естественно, я очень расстроилась и хотела крикнуть вам, но вдруг почувствовала, что мне очень трудно дышать — только не говорите об этом Нильсу, — ив глазах все потемнело. Когда сознание прояснилось, оказалось, что я лежу на земле, а вокруг все горит! Я представительно выгляжу? Нильс хочет, чтобы я всегда выглядела величественно.
      — Вы выглядите просто прекрасно, мадам Альварадо, но вы должны ответить мне на один вопрос, только быстро. Мистер ван Ностранд попросил меня позвонить в одни из лимузинов, дело очень срочное. Как это сделать?
      — О, это очень просто... Когда я увидела здесь свет, то решила выяснить, кто... — Старая секретарша-аристократка не закончила фразу, ее тело сотрясла судорога, она прижала руки к груди, и журнал упал на землю. Лицо женщины, казалось, вздулось, глаза вылезли из орбит.
      — Успокойтесь! — закричал Хоторн, который не мог дотянуться до женщины через окно. — Обопритесь на стену... Вы должны сказать мне! Как звонить в лимузины? Вы сказали, что это просто... Что мне надо делать? — Это... было... просто. — Женщина с трудом выдавливала из себя слова, судорожно глотая воздух. — А, сейчас нет... Нильс поручил мне уничтожить все записи... телефонных номеров.
      — Но какие в лимузинах номера телефонов?
      — Я... не акаю... это было очень давно. — Внезапно женщина сдавленно вскрикнула и схватилась руками за горло, в свете луча фонарика ее лицо сивело на глазах.
      Хоторн выпрыгнул из окна на землю, выронив при этом фонарик. Подобрав его, он подбежал к Гретхен Альварадо, и в этот момент в проеме окна появилась Кэтрин Нильсен.
      — Там есть бар, — крикнул ей Тайрел, — включи свет и принеси воды!
      Тайрел принялся массировать горло женщине, и в этот момент в библиотеке зажегся свет. Он похолодел при виде представшей перед ним картины: искаженное от боли лицо пепельно-синего цвета, красные глаза с расширенными зрачками, тщательно уложенный парик из седых волос, наполовину съехавший с лысой головы. Гретхен Альварадо была мертва.
      — Вот вода! — Кэти протянула Хоторну кувшин с водой. И вдруг она увидела лицо женщины. — О Боже, — прошептала Кэти, резво отвернувшись, словно ее затошнило. Однако она быстро взяла себя в руки. — Что с ней случилось?
      — Ты сама бы это поняла, если бы почувствовала этот запах... а может, и не поняла бы. Химики называют его «гремучим газом». Если вдыхать его несколько секунд, он быстро проникает в легкие и вызывает кашель. И если его сразу полностью не удалить из организма, человек в течение часа, а то и раньше, умирает.
      — Но если промывать организм пациенту будет неопытный доктор, то пациент просто захлебнется, — подал голос Пул, внезапно появившийся из темноты. — Я читал об этом, и этому уделялось большое внимание в ходе «Бури в пустыни»... Кто она такая?
      — Преданная служанка Марса и Нептуна, или бывшая домоправительница, — ответил Тайрел. — Она только что молиилась за них в часовне и заслужила за это благодарность — в виде баллончика с газом, который, как мне думается, был спрятан в кондиционере.
      — Замечательные ребята.
      — Ладно, Джексон, помоги мне. Положим ее в библиотеке рядом с любимым хозяином, и уйдем отсюда.
      — Уйдем? — удивленно спросила Кэти. — Но мне казалось, что ты хотел здесь все тщательно обыскать.
      — Мы напрасно потеряем время, Кэти. — Хоторн поднял с земли запачканный кровью журнал регистрации и сунул его за пояс. — Эта леди хоть и была малость не в себе, но с послушностью робота выполняла приказы ван Ностранда. Бели она сказала, что здесь все чисто, значит, так оно и есть... Захвати эту квитанцию, пусть она будет у нас.
      Шофер первого лимузина так и лежал связанный, он был без сознания, и его решено было оставить на месте. За руль сел Пул, видя, как устал уже немолодой бывший офицер военно-морской разведки.
      — Поверь мне, это все из-за беготни и лазанья через окна, — сказал он Тайрелу.
      — Только не думай, что уже можешь командовать, — ответил ему Тайрел с заднего сиденья, где он развалился, вытянув нестерпимо ноющие ноги. — Майор, проверь телефон, — приказал онн Нильсен, сидящей впереди рядом с Пулом. — Поищи какие-нибудь инструкции или номера, чтобы можно было позвонить во вторую машину. И в бардачок не забудь заглянуть.
      — Здесь ничего нет, — сообщила Кэти, когда Пул уже выехал из поместья на дорогу, открыв предварительно шлагбаум в соответствии с инструкциями Хоторна. — Может быть, попросить телефонистку выяснить номер второго лимузина?
      — Но для этого надо знать свой номер телефона или хотя бы, по крайней мере, номер автомобиля, — подал голос Джексон. — Иначе они тебе не ответят.
      — Ты уверен?
      — Более чем. Это правила Федеральной комиссии связи.
      — Черт бы ее побрал!
      — А как насчет капитана Стивенса?
      — Попытаюсь! — воскликнул Хоторн, снимая трубку телефона, укрепленного с дверцей. Он быстро набрал номер и сказал дежурному на коммутаторе, что звонит из машины по делу, не терпящему отлагательства:
      — Срочно, код четыре ноль!
      — Что ты здесь делаешь? — Закричал в трубку шеф военно-морской разведки. — Черт побери, ты же в Пуэрто-Рико!
      — Нет времени на объяснения, Генри! Имеется лимузин, принадлежащий Нильсу ван Ностранду, номерной знак штата Вирджиния, только я не знаю номера его телефона...
      — Ван Ностранду? — перебил его изумленный Стивенс.
      — Да, именно ему. Мне нужен номер телефона этого лимузина.
      — А ты знаешь, сколько лимузинов в штате Вирджиния, в такой близости от Вашингтона?
      — А в скольких из них едет Бажарат?
      — Что?
      — Выполняй, капитан! — закричал Хоторн, пытаясь прочесть цифры на телефоне. — Перезвони мне по номеру... — Тайрел продиктовал Стивенсу номер телефона и положил трубку, дважды в рассеянности не попав на рычаг.
      — Куда ехать, коммандер? — спросил Пул.
      — Покрутись тут немного, не хочу нигде останавливаться до звонка Стивенса.
      — Если это немного оживит тебя, — продолжил лейтенант, — то могу сообщить, что «Гольфстрим» находится на пути в Шарлотту и приземлится через полтора часа, плюс-минус некоторое время на возможные грозовые облака.
      — Не могу дождаться, когда услышу, кто устроил зеленую улицу этому ублюдку. Пять против двадцати, что его имя имеется в этом журнале.
      — Как ты себя чувствуешь, Тай? — спросила Кэти, обернувшись и посмотрев, как он массирует ладонями вытянутые ноги.
      — Что ты имеешь в виду? Я в полном порядке, за исключением того, что являюсь просто пассажиром, а не командиром.
      Зазвонил телефон. Тайрел быстро схватил трубку.
      — Да?
      — Говорит телефонистка, сэр. Это номер...
      — Не беспокойтесь, мисс, мне все ясно, — ворвался в их разговор голос Генри Стивенса. — Мы соединились не с той машиной.
      — Сожалею, сэр, прошу извинить за беспокойство. Хоторн положил трубку.
      — Во всяком случае, он действует довольно быстро, — заметил он.
      Они ехали вдоль огромных поместий, в которых охотились местные миллионеры, но в темноте трудно было что-то хорошо разглядеть. Все трое были напряжены, разговора не получалось, они просто перебрасывались отдельными фразами. Ровно через восемнадцать минут снова зазвонил телефон.
      — Во что ты влез? — холодным тоном поинтересовался капитан Генри Стивенс.
      — Что ты выяснил для меня?
      — Ничего такого, что бы нам с тобой хотелось услышать. Мы выяснили номер телефона лимузина ван Ностранда, второго лимузина, и телефонистка несколько раз звонила туда, но в ответ автоответчик твердил: «Шофер вышел из машины».
      — Ну и что? Продолжайте следить за ним.
      — В этом нет необходимости. Мы перехватили сообщение полиции об автомобиле с таким номером...
      — Их остановили? Задержи их.
      — Не остановили, — оборвал его Стивенс с холодным безразличием. — Ты имеешь представление о том, кто такой ван Ностранд?
      — Мне достаточно знать то, что он связался со мной в обход тебя, Генри. — Удивлённый Стивенс попытался что-то сказать, но Тайрел оборвал его:
      — Ты в этой ловушке не участвовал, капитан, и благодари Бога, что это так. Иначе я бы тебе просто глотку перерезал.
      — О чем ты говоришь, черт побери?
      — Я был приглашен на собственную казнь... но, к счастью, остался жив.
      — Я не могу в это поверить!
      — И все же поверь мне, я никогда не лгу, если дело касается моей жизни. Мы должны найти второй лимузин, найти Бажарат. Где он сейчас?
      — На дне оврага возле проселочной дороги на Фэрфакс, — ответил оцепеневший шеф военно-морской разведки. — Шофер мертв.
      — А где остальные? Их было двое, и одна из них Кровавая девочка!
      — Ты говоришь...
      — Я знаю! Где они?
      — Там больше никого нет, только водитель... убитый выстрелом в голову... Я еще раз тебя спрашиваю, Тай: тебе известно, кто такой ван Ностранд? Полиция уже направилась в его дом!
      — Они найдут в библиотеке его окоченевший труп. До свидания, Генри. — Хоторн положил трубку и откинулся на сиденье. Руки и ноги болели, голова раскалывалась от тревожных мыслей и напряжения, — Забудем о втором лимузине, — сказал он, поднося руку к отяжелевшим векам, — с ним все кончено, шофер мертв.
      — А Бажарат? — воскликнула Кэтрин, оборачиваясь. — Где она?
      — Кто это может знать? В любом месте в радиусе ста миль, но мы не будем разыскивать ее ночью. Возможно, мы что-то выясним из журнала регистрации, и еще больше нам может дать информация из Шарлотты... А может, и то и другое вместе. Давайте найдем какое-нибудь место, где можно отдохнуть и поесть. Старый инструктор как-то сказал мне, что отдых и еда — это тоже оружие.
      — Мы только что проскочили вполне симпатичное местечко, — сказал Пул. — Я не знаю, сможем ли мы отыскать что-нибудь еще. Мы тут все объехали, но это был единственный мотель, который я заметил. Кстати, мистер ван Ностранд должен был заказать нам с Кэти там номера, но, конечно, и не подумал сделать этого.
      — "Шенандо Лодж", да? — спросила майор.
      — Именно он, — ответил лейтенант.
      — Разворачивайся, — приказал Тайрел.

Глава 20