Когда корабль «Месть королевы Анны» подошел к французскому торговому судну на расстояние пушечного выстрела, Черная Борода приказал поднять флаг – флаг, который он называл «черное знамя с мертвой головой».
      Тич стоял на фордеке, Майкл – рядом с ним. Пиратский корабль приближался к цели. Черная Борода прокричал команду рулевому, и они развернулись, став бортом к тяжело груженному судну.
      – Огонь, черт побери, и целься как следует! – заорал Черная Борода.
      Пушки по левому борту были заряжены «лебедями», «куропатками» и другими видами мелких ядер. Тич редко стрелял более крупными снарядами, не желая наносить чрезмерный урон своей добыче, прежде чем возьмет ее на абордаж.
      Бортовой залп залил огнем палубу французского корабля. На нем было мало пушек, и вскоре судно сильно накренилось, что пиратам оказалось на руку. Корабль Черной Бороды подошел еще ближе, пираты перезарядили пушки, и Тич приказал дать еще один залп. На этот раз, когда дым рассеялся, корабли разделяла лишь узкая полоска воды, и Майкл увидел, что на палубе торгового судна ни единый человек не устоял на ногах, – оно потеряло управление. Теперь пираты забрасывали его накренившуюся палубу самодельными гранатами с дымящимися фитилями – бутылками, наполненными дробью и кусочками железа. Черная Борода подошел вплотную, готовясь взять французов на абордаж.
      Во время приготовления к битве Черная Борода являл собою зрелище воистину устрашающее. Через плечо у него висели портупея, перевязь с тремя парами пистолей, заряженных запальным порохом, – из них можно было выстрелить в любой момент. На поясе, повязанном вокруг талии, были еще пистоли, кинжалы и абордажная сабля. Но самым впечатляющим в его внешности, решил Майкл, были зажженные деревянные плашки, которые Тич воткнул в поля своей шляпы. Они окутывали его лицо клубами дыма, и казалось, это был не человек, а дьявол собственной персоной, только что явившийся из бездны преисподней.
      Едва оба судна мягко сошлись бортами, Черная Борода подал команду «на абордаж», высоко взмахнув саблей. Сам он первым спрыгнул на палубу французского судна, держа в руке канат, чтобы закрепить корабли. Майкл последовал за ним. Остальные пираты карабкались через планшир, словно муравьи через навозную кучу.
      На борту французского судна кое-кто еще оставался в живых. Эти люди во множестве появились с нижних палуб, вооруженные абордажными саблями и пистолями. Послышались гневные крики, треск выстрелов, звон сабель. Перекрывая все эти звуки, гремел голос Черной Бороды.
      Главарь и Майкл двигались плечом к плечу. В одной руке Тич держал саблю, в другой – пистоль. У Майкла была только шпага. С тех пор как пять месяцев назад Майкл присоединился к Тичу, они захватили очень много судов. Майкл неизменно старался никого не убивать, и при этом было необходимо, чтобы его старания никому не бросались в глаза. Но все же ему пришлось прикончить нескольких человек, защищая свою жизнь.
      Майкл и Тич преследовали троих. Один из преследуемых выстрелил из пистоли, пуля просвистела у самого уха Майкла. Он атаковал француза шпагой прежде, чем тот успел перезарядить пистоль и выстрелить еще раз. Француз бросил оружие и обратился в бегство. Майкл обернулся, чтобы узнать, не требуется ли помощь Тичу, сражавшемуся с двумя французами. Но, как всегда, пиратскому главарю помощь была не нужна. Тич выстрелил прямо в лицо одного из противников, потом бросился на второго, рассекая воздух саблей и изрыгая ругательства. Тот выронил оружие и прижался спиной к борту; глаза его наполнились ужасом. Черная Борода спокойно пронзил его, конец сабли проткнул сердце несчастного так, что кровь брызнула фонтаном.
      Майкл тут же отвел взгляд, у него не было ни малейшего желания смотреть на резню. Он оглядел палубу. Все кончилось, пираты захватили французский корабль. Скользкую от крови палубу усеяли мертвые тела. Майкл с трудом одолел приступ тошноты. Вряд ли он когда-нибудь привыкнет к запаху пороха, смешанному с запахом крови.
      Позже он узнал, что в схватке убито десять членов французской команды. Тич не потерял ни одного человека, хотя несколько получили легкие ранения.
      Капитан захваченного корабля был еще жив. С помощью Майкла, который знал французский достаточно, чтобы объясниться на этом языке, Черная Борода сказал ему, что судно может продолжить путь – больше никто не будет убит, – если они прекратят сопротивление. Они смогут плыть дальше, как только их освободят от груза. Француз, у которого не было выбора, угрюмо кивнул в знак согласия.
      Эдвард Тич радостно потирал руки.
      – Давай-ка спустимся в трюм, братец, и увидишь, сколько мы заработали за сегодняшний день.
      Он обнял Майкла за плечи и повел вниз. Судно везло специи, шелка, но большую часть груза составляли французское бренди, вина и другие напитки.
      – Неплохо поработали, а? – рявкнул Черная Борода. – Немало найдется охотников купить французское бренди!
      Майкл стоял у поручней пиратского судна и курил сигару. Судно, тяжело груженное добычей, шло к северу, к берегам Виргинии, держа курс на Уильямсберг. Мысли молодого человека были исполнены горечи. Несмотря на то что именно этого он ждал – чтобы Черная Борода отправился в Виргинию, у него не было ни малейшей возможности послать сообщение губернатору Спотсвуду. Тич, вместо того чтобы войти в порт, предпочел направиться вдоль берега, отпустив французское судно на все четыре стороны.
      Последние месяцы Майкл вел очень странную жизнь. Ему и не снилось, что когда-нибудь он будет жить среди пиратов и как пират. Вначале он чувствовал некоторое возбуждение, атмосфера приключений волновала его, все было внове. Но теперь его просто тошнило от грабежей и убийств.
      Внешне он сильно изменился. Идея принадлежала Тичу. Прежде всего Майкл отрастил большую черную бороду.
      – Ты моя правая рука, братец, – сказал Тич. – Будешь с бородой, вроде как я, – и этот сброд, которым я командую, будет знать: когда Тича нет поблизости, слушаться нужно тебя.
      И Майкл превратился чуть ли не в щеголя, опять-таки по настоянию Тича. Он носил лучшую одежду, и серьга с жемчужиной висела у него в ухе. Найти одежду не составляло труда. Почти на каждом корабле, который они грабили, было много прекрасного платья, подходящего для джентльмена. Майкл подозревал, что Черная Борода смотрел на все это, как на затянувшуюся шутку, хотя никогда не высмеивал Майкла явно.
      Майкл часто задумывался – не изменился ли он также и в душе? Можно ли долгое время жить среди жестоких пиратов и при этом оставаться самим собой?
      Думал он и об Эдварде Тиче. Странный то был человек, парадоксальный, необычный. Да, он жестокий, в бою убивал людей без всяких угрызений совести. Но когда проходила горячка схватки, он выказывал сострадание, которое, как знал Майкл, совершенно не свойственно большинству пиратов. Он никогда не мучил свои жертвы и обычно, ограбив корабли, отпускал команду на свободу. И рассказы о том, что он брал себе всех женщин, которых обнаруживал на захваченных кораблях, были выдумкой. Во всяком случае, за все время пребывания Майкла у Тича этого не случилось ни разу. Те несколько женщин, которых они встретили, были отпущены, несмотря на недовольное ворчание пиратов. Тич действительно держал женщин в «Замке Черной Бороды», и зачастую по нескольку одновременно, и менял их с такой же частотой, с какой Создатель меняет приливы и отливы. Но большинство этих женщин более чем охотно сожительствовали с Тичем.
      Сильнее же всего Майкла сбивало с толку отношение Черной Бороды к неграм. Он с удивлением обнаружил, что по меньшей мере треть команды Тича состояла из чернокожих. В основном это были беглые рабы. Главарь следил, чтобы они получали свою часть добычи наравне со всеми.
      Майкл, крайне заинтригованный, спросил как-то раз об этом у Черной Бороды. Тот в ответ проревел:
      – Каждый должен иметь право делать то, что ему хочется, братец. Цвет кожи, раса – все это ничего не значит. Черный человек для Тича – просто человек, если он может выполнять то, что я от него требую. А ты как думал, что такое пиратская жизнь? Это вольная жизнь, такая жизнь, где все равны и дают друг другу то, что могут. Вот вы, благородные, думаете: Тич, дескать, злодей, негодяй. Может, оно и так. Но на войне разницы нет. А Тич, он воюет всегда! – И ухмыльнулся, глядя на Майкла, а потом отпустил замечание непосредственно в его адрес, что с атаманом бывало крайне редко: – Я знаю, что ты или по крайней мере Малкольм Вернер владеете рабами: они работают на вашей расчудесной плантации. Уж не думаешь ли ты, что это возвышает тебя над старым Тичем?
      И Майкл не нашелся, что ответить.
      И при этом у Черной Бороды было какое-то извращенное, почти садистское чувство юмора. Майклу довелось быть свидетелем множества случаев, отражающих эту сторону его натуры. Одно такое происшествие в особенности ему запомнилось…
      Как-то поздним вечером Майкл и другие члены команды пьянствовали в каюте Тича. Внезапно Тич выхватил из-за пояса две пистоли, взвел курки и опустил под стол.
      – В кого из вас стрельнуть первым? – проревел он.
      Все, кроме Майкла и еще одного пирата, бросились вон из каюты. Потом Майкл сообразил, что оставшийся пират просто был чересчур испуган и не мог пошевелиться. Сам Майкл тоже испугался, но заставил себя сидеть спокойно.
      Откинув голову, Черная Борода разразился хохотом. Потом вдруг помрачнел. Скрестив руки под столом, он выстрелил из обеих пистолей. Пират получил полный заряд одной из пистолей в левое колено. От этой раны он остался хромым на всю жизнь.
      Тич рявкнул, чтобы пираты, столпившиеся за дверью, пошли и унесли раненого к судовому врачу. А пока его уносили, Тич тянул ром и ржал.
      – Почему, сэр, – спросил Майкл, – вы ранили человека, которого только минуту назад называли своим другом?
      Тич, как показалось Майклу, удивился.
      – Да чего тут непонятного, братец? Должен же Тич малость позабавиться? А то жизнь будет совсем скучной. И потом, если не ранить и не убивать время от времени кого-то из этого отребья, они еще, пожалуй, позабудут, кто я ость, позабудут, что Тич – ихний капитан!
      Что же касается искусства управлять кораблем, то за время пребывания на море с пиратами Майклу почти ничему не удалось научиться.
      Черная Борода отказался возиться с обучением Майкла.
      – Тебе это ни к чему, братец. Я хочу, чтобы ты был рядом со мной, вроде как правая рука. Мне нужен человек благородный, образованный. А эти темные люди не умеют ни читать, ни писать, ни считать. И я тоже не умею.
      Майкл надеялся найти доступ к документам, доказывающим тайную связь Черной Бороды с губернатором Иденом, Тобиасом Найтом (это был секретарь территории Северной Каролины и сборщик пошлин; по мнению Майкла, этот человек принимал деятельное участие во всех тайных сделках с пиратами). Майкл видел и слышал достаточно для того, чтобы убедиться: такая тайная связь действительно существует. Но Тич еще не доверял Майклу настолько, чтобы посвящать его в эти дела. Когда они стояли на якоре в Бате, Тич часто надолго исчезал, и Майкл был уверен, что во время этих отлучек он встречается с губернатором Иденом и Тобиасом Найтом.
      Что до неумения Тича считать… Майкл в этом сильно сомневался. Правда, дележ добычи стал делом Майкла: всем доставалось поровну, кроме, разумеется, Тича, бравшего себе половину награбленного. Однако Майкл заметил, что Тич внимательно наблюдает за дележом. Майкл дважды, чтобы проверить Тича, делал незначительные ошибки, и Тич обратил на это его внимание.
      Тем временем Тич богател, и власть его росла. Потягивая ром, он как-то поделился с Майклом планами захватить «Приключение», корабль Стида Боннета, – единственное судно, бороздившее моря, которое было построено специально для охоты на пиратов. И Майкл знал, что у Тича хватит хитрости и безрассудства осуществить свой план. Тич задумал захватить еще два корабля – тогда под его командой будет почти четыреста человек. Если это произойдет, Тича еще труднее будет победить.
      Майкл в отчаянии стукнул кулаком о поручень. По какой-то причине связь с губернатором Спотсвудом прервалась, что еще больше усложняло положение. Майкл несколько раз передавал сообщения через Уилла Дарси, неразговорчивого кузнеца, но еще ни разу не получил ответа.
      Возможно, у него появится шанс повидаться с губернатором Спотсвудом во время короткой стоянки в Уильямсберге – если Тич разрешит ему сойти на берег. Майкл решил сообщить губернатору Спотсвуду, что отказывается от взятых на себя обязательств. Он зашел в тупик и злился из-за того, что губернатору не удается с ним связаться.
      Майкл несколько удивился, когда Тич не сделал ни малейшей попытки удержать его на борту после того, как они бросили якорь в гавани Уильямсберга.
      – Ты только держи в голове, братец, что теперь ты Танцор, а не Майкл Вернер. Чтоб обратно был к рассвету. Мы уходим, как только солнце встанет.
      Тич ничего не сказал о том, собирается ли он сам покинуть корабль. Когда Майкл отплывал на первой шлюпке, отправившейся на берег, Черная Борода стоял у поручней.
      Чтобы отвести от себя подозрение тех, кому Тич мог приказать следить за ним, Майкл побывал в нескольких трактирах и в каждом просил налить себе бренди. Когда добрался до «Чаши и рога», он убедился, что никто из пиратов за ним не следует. Этих людей интересовало то, как поскорее налакаться и найти себе женщин.
      Когда хозяин «Чаши и рога» предложил молодому человеку хорошенькую девушку наверху, Майкл поддался на уговоры отчасти из похоти, отчасти чтобы убедить возможных шпионов, что в его поведении нет ничего подозрительного.
      И когда Майкл выскочил из трактира вскоре после этого, негодуя по поводу жестокости мужлана, мысли его полностью занимала красивая медноволосая девчонка, лежавшая на постели. Он страшно ругал себя за глупость. Почему не воспользовался случаем? Ясное дело, ей не впервой спать с мужчиной и придется делать это и дальше, так зачем же он вел себя столь щепетильно?
      Ее избили самым жестоким образом, Майкл этого не одобрял, но ведь не он в этом виноват. Однако все же в одном он был уверен: если когда-нибудь вернется в Уильямсберг в качестве Майкла Вернера, то непременно найдет этого жирнягу и отлупит.
      Губернатор Спотсвуд уже лег спать, поэтому к Майклу он вышел прямо в ночной рубашке. При виде молодого человека глаза его расширились, и он посмотрел на Майкла, как на привидение.
      – Майкл! Это действительно вы? С бородой и прочими…
      – Это все идеи Тича.
      – Должен заметить, что вид у вас как у заправского пирата. – Губернатор хлопнул молодого человека по плечу. – А ведь много месяцев назад до меня дошел слух, что вы умерли, погибли в море!
      – Вроде бы нет, – сухо ответил Майкл. – Это тоже придумал Тич. Он сказал, что решил распустить слух о моей смерти.
      Губернатор Спотсвуд заключил его в объятия. Но Майкл сразу же высвободился и сердито посмотрел на собеседника.
      – Кстати, о мертвых… судя по тому, что я не получал от вас никаких сообщений, вас тоже можно было счесть таковым. Получали ли вы мои донесения?
      – Да, но я… – Губернатор Спотсвуд отвел взгляд, не решаясь заговорить. – Я думал, что слух верен, что вы погибли и что эти донесения – фальшивка. – Он оборвал себя и внимательно посмотрел на Майкла. – Но что вы здесь делаете?
      Когда Майкл объяснил, как он оказался в городе, губернатор всплеснул руками и заметался по комнате.
      – Черная Борода здесь, в Уильямсберге! А у меня нет войска, чтобы захватить его! Такая возможность бывает раз в жизни, а я не могу ею воспользоваться! Ну да ладно! – И, вздохнув, губернатор, внимательно посмотрел на Майкла. – Рассказывайте, что вам удалось разузнать.
      Майкл рассказывал о месяцах, проведенных с шайкой пиратов, королевскому губернатору Виргинии, облаченному в ночную рубашку и колпак; нелепость этой сцены вдруг поразила его. Свой доклад он закончил, высказав предположение, что губернатор Иден, Тобиас Найт и Тич работают вместе.
      Губернатор Спотсвуд снова вздохнул.
      – Но доказательств у вас нет, кроме ваших наблюдений, нет и документов, подтверждающих это?
      – Нет, но я уверен, что такие документы существуют. И конечно, мои собственные свидетельства являются доказательством того, что Черная Борода занимается пиратством!
      – Да, несколько месяцев назад этого было бы достаточно. Но теперь все переменилось. – Губернатор снова зашагал по комнате. – Появилось нечто новое. Этот проклятый «Указ о помиловании»!
      Майкл подался вперед.
      – Я кое-что слышал о нем. Но поскольку за последние месяцы я почти не общался с людьми, за исключением пиратов, я плохо понимаю, в чем тут дело.
      – Это указ, изданный королем. По идее, он должен покончить с пиратством. Но губернатор Иден трактует его совсем иначе, – с горечью проговорил губернатор Спотсвуд. – Согласно этому указу, любой пират может сдаться королевскому губернатору, покаяться в пиратстве и поклясться именем Божиим, что никогда больше не вернется к этому промыслу. После чего получает полное прощение. Поскольку многие пираты начинали еще во время войны как каперы, король решил, что они с радостью ухватятся за возможность снова стать достойными честными людьми. Кое с кем так и произошло. Но губернатор Иден и Черная Борода извратили самую идею указа! Черная Борода уходит в море, захватывает добычу, избавляется от награбленного, отдает губернатору Идену его долю, получает помилование от этого же губернатора согласно королевскому «Указу о помиловании»… а потом все повторяется!
      – Значит, все, что я сделал, и все, что еще сделаю, бесполезно? – огорченно спросил Майкл.
      – Нет, мальчик, это не так! – Губернатор решительно махнул рукой. – Не нужно отчаиваться. Найдите мне свидетельства их сделок, и я вышлю корабли, чтобы захватить Черную Бороду, будь проклят губернатор Иден! Таким образом я смогу объяснить королю свои поступки, понимаете? Корабли уже готовы и оснащены, и все за мой счет. Если бы они были здесь сегодня ночью! Тогда все было бы сделано сию же минуту. Мы захватили бы этого короля злодеев в Виргинии, и никто, даже сам король, не смог бы возразить. Но вы говорите, этот мерзавец отплывает на рассвете?
      – Значит, – устало проговорил Майкл, – вы хотите, чтобы я продолжал?
      – Пожалуйста, Майкл, я вас умоляю. Я заклинаю вас!
      Молодой человек встал.
      – А слух о моей смерти… отец знает об этом? Он поверил?
      – Боюсь, что так, – ответил губернатор прерывающимся голосом. – Но он стойко перенес все. Я умоляю вас не сообщать ему ничего. Если вы сделаете это сейчас, все наши усилия пойдут насмарку, а вся ваша работа окажется пустой тратой времени! Потерпите еще немного. Подумайте, как вы прославите имя Вернеров, когда ваша миссия завершится и все в Виргинии узнают об этом!
      Они простились, губернатор Спотсвуд еще раз обнял молодого человека, и Майкл вышел из дворца. Он отправился назад, к берегу, все так же пробираясь закоулками. Несмотря на предупреждение губернатора Спотсвуда, он не мог решить, как ему поступить с отцом. Ему страшно хотелось написать маленькую записку о том, что он жив и здоров, и отправить ее в «Малверн».
      Однако в конце концов он решил не делать этого.
      Уверения губернатора в том, что все это скоро кончится, оказались, к сожалению, ошибкой.
      В ноябре 1718 года, спустя почти четырнадцать месяцев после того, как Майкл Вернер тайно посетил губернаторский дворец, он все еще находился на борту пиратского корабля.
      Теперь это был уже другой корабль. Большая часть грандиозных планов Тича осуществилась. Он сделал «Приключение» своим флагманом; вместе с «Местью королевы Анны» и еще одним кораблем под названием «Месть» Черная Борода стал обладателем флотилии из трех судов.