Глава 15

Дженни довольно долго размышляла над важностью своего открытия. Она стояла у окна в передней и смотрела на дождь и подъездную аллею, уходящую в темноту и туман. Остальные остались на кухне, они пили кофе и утешали друг друга. Девушка предпочла уйти в зал, чем остаться с ними. Ей необходимо было побыть одной и все обдумать.

Прошлый раз во вторник, когда они принимали участие в организованной охоте, Уолтер был безоружен. Он сказал ей, что он не имеет собственного оружия и что он против насилия.

Но сейчас у него пистолет.

Где он его взял? Неужели все эти две недели он держал оружие наготове? Если это так, то зачем?

По лужайке стремглав пробежали белочки и исчезли в ветвях вяза, скрываясь от дождя. Промокший мех животных прилип к их телам.

Она не могла себе представить, что Уолтер может солгать. Тем более, что он производил впечатление человека, не способного на ложь.

В таком случае он привез оружие из города сегодня вечером. Несомненно, это так. Он привез его с собой, потому...

...Потому что у него появились причины не доверять Ричарду!

Так вот в чем дело! Значит, это были не только ее подозрения, касающиеся неприятных поступков кузена. Эти две недели Уолтер также наблюдал и слушал и стал задумываться о том, что в поведении молодого наследника есть нечто опасное.

Но что же такое он увидел или услышал – такое, что заставило его совершить столь ужасный поступок, как покупка оружия. Видимо, ему нелегко было принять решение вооружиться, ибо это шло вразрез с его верой и моральными принципами. Чтобы пойти против своего характера, он должен был узнать нечто ужасное о Ричарде. Такое, что могло стать убедительным доказательством его вины. Но Уолтер не из тех, кто действует по прихоти или по подозрению.

Чем больше она размышляла обо всем, тем больше пугалась. Какого черта Уолтер отправился туда в такую погоду, если он не доверяет Ричарду? Он спросил у Гарольда, есть ли у Ричарда с собой ружье. Очевидно, он беспокоился, как бы Ричард не использовал оружие против человека.

Понял ли Ричард, что Уолтер поймал его на чем-то и что доктору известно, какую роль он сыграл в этих трагических событиях? Неужели Ричард убьет Уолтера, чтобы тот не сказал ни слова?

В это, казалось, невозможно поверить. Однако один смертельный случай уже есть. Хотя Ли Саймингтона пригласил сам Ричард, кто осмелится сказать, что он здесь ни при чем? А если убийство свершилось, вряд ли он остановится перед другим...

Последняя мысль решила все. Девушка покинула зал и, перескакивая через две ступени, поспешила в свою комнату. Через две минуты Дженни бежала вниз по лестнице, одевая на ходу плащ, на ногах черные невысокие резиновые сапоги, капюшон плаща прикрывал голову и был завязан под подбородком. У двери она немного помедлила, в голове мелькнула мысль о том, чтобы предупредить всех, но Дженни тут же отогнала ее, так как они могли задержать и даже запретить ей покидать дом. Она открыла дверь и шагнула за порог.

Подобно крошечным, бесчисленным дробинкам, дождь бил по лицу.

Дул теплый ветер, и она вспотела в своем тяжелом плаще. Вода заливалась за ворот и стекала по шее.

Она пробежала по дорожке, обдумывая, как ей побыстрее добраться до пещер. И что ей делать, когда она доберется туда? У нее нет оружия. И даже если бы ее карманы были забиты оружием, она бы все равно не воспользовалась им. Все, на что она может надеяться, – так это добраться туда раньше Уолтера.

Если они будут с ним вдвоем, то у Ричарда останется меньше шансов предпринять что-либо и избавиться от них.

Впереди виднелись очертания конюшен.

Молния расколола непроглядную темноту.

Дождь усилил свою дробь. Второй удар грозы осветил все вокруг неземным сиянием.

Девушка задрожала, но продолжала идти. Леона Брайтон не одобрила бы трусливого поведения.

"Берегись, Дженни, берегись..." – казалось, говорят ей голоса мертвых.

Добравшись до конюшни, она нырнула в затхлый и сухой воздух. Единственная электрическая лампочка освещала узкие стойла. Дженни запыхалась, ей пришлось остановиться и передохнуть. Она смахнула капли дождя с лица.

Запах сена и овса был очень приятным, особенно в такую ночь, как эта.

Прежде всего Дженни подошла к тому месту, где хранилось ружье, рядом со вторым стойлом, направо. Она открыла дверь, но ружья там не обнаружила, не было и пуль в ящике внизу.

Возможно, ружье забрал Уолтер, хотя сомнительно. Теперь, когда у него есть свой пистолет, ружье ему ни к чему. Гарольда он расспрашивал только для того, чтобы убедиться, вооружен ли Ричард. Похоже, что да...

Два стойла были пусты. Осталась только Тьюлип. Кобыла повернула свою красивую голову и посмотрела на Дженни умоляющим взглядом, как будто и она хотела отправиться в позднюю прогулку, неожиданную для всех. Или же, наоборот, ее молящий взгляд означал, что она не желает выезжать в столь ужасную погоду. Что бы это ни значило, Дженни быстро оседлала лошадь и ударила ее кончиком вожжей.

Тьюлип фыркнула.

Снаружи раздался оглушающий раскат грома.

Тьюлип заржала и, встав на дыбы, заплясала на задних ногах.

Дженни погладила и успокоила кобылу. Тьюлип присмирела. Дженни села верхом, взяла вожжи и, понукая лошадь, направила ее из конюшни.

Выйдя под удары дождя, лошадь вздрогнула, но легко поддалась управлению. Дженни наклонилась к шее кобылы, чтобы при новых раскатах грома прошептать ей успокаивающие слова.

Лошадь поскакала.

Тьюлип чувствовала страх своей хозяйки. Она перешла на галоп. Дженни должна знать, куда она направляется. Но у нее не было ни единой мысли в голове по поводу того, что ее ждет...

Глава 16

Поскольку Уолтер всего лишь раз объезжал имение "Браккер", он не знал его так хорошо, как Дженни. Он мог поехать к карстовым пещерам по маршруту, которым ездил во время охоты в прошлый вторник. Выбранная им дорога была длиннее. Дженни чувствовала, что у нее есть шанс обогнать его и добраться туда минут на пять раньше.

Она дергала за уздечку и подхлестывала лошадь, заставляя Тьюлип бежать рысью.

Дженни совершенно забыла о своих ухоженных ногтях.

К счастью, деревьев на выбранном девушкой пути было не так много. В противном случае они бы мешали ей двигаться быстро. Яркая летняя луна скрылась за облаками. На землю, подобно покрывалу, опустилась темнота. Теперь девушка видела дорогу не далее трех метров впереди себя. Если вдруг попадется препятствие, то им едва удастся преодолеть его.

Тьюлип шумно дышала и фыркала.

Дженни вновь дернула поводья.

Она преодолела треть пути, уверенная в том, что доберется до пещер раньше Уолтера.

В небе раздались ужасные раскаты грома. Острый клин молнии вонзился в землю.

Лошадь взвилась на дыбы.

Прогрохотал второй удар грома над землей, и молния осветила края облаков.

Тьюлип обезумела от страха, ужас завладел всем ее существом.

Дженни не сумела удержаться в седле.

Одна нога девушки выскользнула из стремени, и Дженни судорожно пыталась высвободить вторую, чтобы лошадь не протащила ее по камням. Она чувствовала, что теряет равновесие. Она тяжело ударилась о землю. Боль пронзила левое бедро.

Каким-то чудом ей удалось увернуться от копыт, взрывающих землю в нескольких шагах от ее головы. Грязь и трава летели в лицо.

Наконец наступило затишье. Не было грома и молний, только черное небо и шелест дождя.

Тьюлип ускакала вперед в поисках убежища. Пробежав несколько метров, кобыла запуталась в поводьях и остановилась. С недоумевающим видом она огляделась вокруг, громко заржала, мотнула головой и наклонилась к сочной зеленой траве.

Дженни попыталась осторожно подняться. Она сделала несколько глубоких вдохов, пока не утихла боль, и потихоньку выпрямилась. Девушка ощупала бедро и убедилась, что ничего не сломано. Она прошлась, помахала руками, сделала несколько приседаний, восстанавливая кровообращение и дыхание. Вскоре боль и совсем прошла.

"Больше не садись на эту лошадь", – предупреждал внутренний голос.

Но выхода не было.

"Она могла убить тебя!".

Но Ричард может убить Уолтера. Дженни всеми силами старалась избежать неведомого, а сейчас Тьюлип и была фактором неизвестности. Она должна ехать вперед. Уолтер – ее опора, ее спасительная гавань, ее оплот против внезапного и неведомого. Без него она вновь окажется в плену страха и хаоса.

Девушка прошла вперед, ласково обращаясь к лошади. Дженни улыбнулась и чувствовала себя глупо, уговаривая Тьюлип, как ребенка. Ей необходимо любой ценой успокоить кобылу.

Большими влажными глазами Тьюлип следила за хозяйкой. Животное мирно паслось, набивая рот травой и методично пережевывая ее. Нижняя челюсть лошади смешно двигалась из стороны в сторону.

Дженни было не до смеха. Она потихоньку приближалась к Тьюлип, моля Бога, чтобы ничто не спугнуло ее снова. Она продолжала говорить ничего не значащие, успокаивающие и ласковые слова. Каждая минута была дорога, ибо она приближала Уолтера к стычке с Ричардом Браккером.

Когда Дженни была всего в нескольких метрах от кобылы, та повернулась и трусцой на несколько метров отбежала от хозяйки. Несколько минут она наблюдала за девушкой, затем продолжила свое занятие.

Девушка разозлилась, но сдержалась. Любое проявление гнева может только спугнуть лошадь. Дженни уговаривала ее нежно, спокойно...

В этот раз лошадь осталась стоять на месте.

Дженни дотронулась до шеи кобылы. Лошадь вздрогнула, но не отскочила в сторону. С минуту Дженни уговаривала и гладила Тьюлип. Она вставила ногу в стремя и вскочила в седло.

Тьюлип не пыталась сбросить ее.

Потянув поводья, девушка направила лошадь в сторону пещеры. Она все еще бормотала ласковые слова.

Последняя часть пути пролегала через лес, и лошадь сбавила шаг. Густая крона вязов заглушала удары грома и скрывала вспышки молний.

Мысли об Уолтере Хобарте не покидали ее. Она понимала, что все его намеки в ее адрес за последние две недели выдавали его интерес к ней. Но она не сделала ничего, чтобы дать понять Уолтеру о своей симпатии к нему. Каждый раз, поднимаясь к себе и подводя итоги за день, она желала, чтобы он испытывал к ней то же самое, что и она. Но она ничем не выдала своих чувств к нему! Как глупо!

К счастью, сегодня вечером, когда Уолтер был уже готов выйти из дому, отправляясь вслед за Ричардом к пещерам, Дженни преодолела свою природную застенчивость и обняла Уолтера. Она испугалась, что он может не вернуться. Страх помог раскрыть ее чувства. Спасибо Богу за это! Если бы она не решилась обнять его, она бы не почувствовала пистолет в его кармане и никогда бы не узнала, что в этот вечер может произойти непоправимое!

Лошадь и всадница выехали из леса и сразу же ощутили сильные потоки дождя. В лесу дождь был слабее. Впереди замаячил ужасный пейзаж известняков. Только приземистые кустарники да несколько акаций сумели пустить корни и выжить на этой земле. Но даже они выглядели хилыми, их скорченные ветви, покрытые редкой листвой, напоминали когти. Круглые камни известняка обросли мхом. В некоторых местах земля исчезала в черных проемах пещер. Травы было мало, да и та выглядела какой-то серо-зеленой и чахлой.

В пятидесяти метрах от себя Дженни увидела привязанную к ветке вяза лошадь. Дерево росло на краю пустоши. Она не знала, чья это лошадь: Ричарда или Уолтера, который ее опередил. Она не видела поблизости вторую лошадь. Дженни предпочла думать, что ей удалось приехать раньше Уолтера, хотя это вряд ли было возможно.

Она потеряла много времени из-за падения. Дженни прошла совсем немного, когда за грудой серых камней заметила Ричарда.

– Дженни, – удивился он, выступая вперед, чтобы лучше рассмотреть ее.

Сердце девушки забилось сильнее. Руки у него были свободны. Ружья не было. Но она догадывалась, что если он воспользовался им, то, возможно, избавился от него.

– Где Уолтер?

– Я его не видел.

– Ты уверен?

– Заверяю тебя, что нет, – с сарказмом ответил он. Инициатива перешла к Ричарду. – А ты-то что здесь делаешь?

Девушка помедлила с ответом, собираясь с мыслями. Он быстро преодолел расстояние, разделяющее их, и теперь стоял рядом. По бледному лицу стекал дождь, в темных ресницах блестели капельки воды.

– Тебе не следовало выходить в такую непогоду. Ты одна?

– Да.

– Зачем ты приехала?

Возможно, по причине плохой погоды, мрачного пейзажа, сверкающих глаз кузена, требующих ответа; возможно, падение с лошади сыграло свою роль, но Дженни потеряла над собой контроль. Она осмелилась и высказала то, о чем никогда бы не сказала раньше в теплой и относительно спокойной атмосфере поместья.

– Я не верю тебе, – прокричала она.

– Что?

– Думаю, что никто не должен доверять тебе. Считаю, что ты или тот, кого ты нанял, виновны в происходящем. Ты или тот, кому ты заплатил, убили Ли Саймингтона.

Ну вот! Худшее случилось! Произошло то, чего она больше всего боялась! Если он нападет, она попытается сбежать.

– Ты сошла с ума! У меня твердое алиби. Ты знаешь, что и полицейские подтвердили это.

– Алиби можно подстроить заранее. С кем ты разговаривал по телефону? Ваш разговор я случайно подслушала. Кто тот убийца, о ком вы говорили? Может быть, ты сам? А, Ричард?

– Так вот почему ты так странно вела себя! – изумился он.

Дженни отступила на шаг назад:

– Думаю, что у меня есть причины вести себя таким образом. Прими это за предупреждение.

Ричард рассмеялся. Он просто заливался смехом!

Лучше бы его лицо исказилось от ненависти и гнева, чем от безудержного смеха. Дженни больше была готова к первому. Но Ричард повел себя совершенно иначе. И это странно! Неужели он сошел с ума? Почему у него такая реакция на обвинение?

– Перестань смеяться!

Но он никак не мог остановиться. Ричард вытер слезы, появившиеся от смеха. Легкий румянец окрасил бледные щеки.

– Ну, пожалуйста, Ричард, – попросила Дженни.

– Все объясняется очень просто. Ты говоришь, что подслушала мой разговор по телефону. Затем видела, как я крался к конюшне. Ну кто бы мог подумать, что я причина всех неприятностей.

– А что еще я могла подумать? – возразила девушка.

Дженни не доверяла кузену. Что, в конце концов, он думает?

– Да и я не лучше. – Он перестал смеяться, а просто улыбался ей. – Я думал, что и ты замешана во всем этом. Иначе что могло тебя заставить следить за мной и подслушивать мои разговоры?

– Это получилось случайно, – оправдывалась Дженни.

– Да, по только не подслушивание.

– К тому времени я уже подозревала тебя, – возразила кузина.

Она совершенно не понимала, почему она оправдывается. Это он обязан объясниться.

– Единственное, в чем я замешан, – так это в попытке сохранить дом и землю. Эта собственность принадлежит нашей семье почти сто двадцать пять лет. Мне не хочется превращать все это в сеть ресторанов и бензоколонок только из-за того, что вблизи поместья прокладывают автотрассу.

Дженни молчала. Она почувствовала, что земля уходит у нее из-под ног. Привычное чувство неуверенности вернулось к ней. Только Уолтер Хобарт мог успокоить ее и логически разъяснить происходящее.

– Ты хочешь, чтобы я объяснил тебе все, что ты видела и слышала.

Голос кузена был мягким и встревоженным. Он вновь стал прежним Ричардом.

– Да, – тихо прошептала Дженни.

За их спинами заржали лошади.

Ричард удивленно вглядывался в кого-то в темноте.

Дженни повернулась и посмотрела в ту же сторону.

В нескольких метрах от них под деревом стоял Уолтер Хобарт. В правой руке он держал наготове пистолет. Через левое плечо было перекинуто ружье. То самое, которое обычно хранилось на конюшне. Но вовсе не этот факт заставил Дженни задрожать от страха. Рядом с Уолтером сидел огромный волк. Красно-желтые глаза животного ярко горели в темноте. Хищник внимательно следил за Дженни и Ричардом. Он как бы оценивал силу потенциальных жертв.

Уолтер Хобарт погладил волка по голове. Затем доктор выпрямился и рассмеялся. Его хохот был гораздо ужаснее, чем смех Ричарда...

Глава 17

"Дура, дура, какая же я дура! – мысленно ругала себя Дженни. – Как я могла обратить внимание не на того. И отвергла того, кто не виновен ни в чем. И самое ужасное – позволить Хобарту использовать себя. Сыграть на моих чувствах с такой безжалостной расчетливостью".

От злости Дженни была готова рвать все, что попадет под руку. И все же, несмотря на клокочущую в груди ярость, на собственную слепоту относительно Уолтера, девушке не хотелось верить, что ее так обманули. Хобарт не может быть втянут во все это. Он не может быть хладнокровным убийцей Ли Саймингто-на. Он ведь такой внимательный, вежливый, рассудительный!

– Вы? – удивился Ричард. Он не верил своим глазам и был ошеломлен не меньше Дженни.

– Похоже, так. Я-то думал, что вы начали меня подозревать, Ричард. И разочарован тем, что вас так легко одурачить. Конечно, следует отдать должное моим актерским способностям.

– Это ваш волк? – поинтересовался Ричард.

– Это не волк.

Сейчас он держал молодого человека и Дженни на прицеле. Хотя необходимости в этом не было. Достаточно и зверя у его ног, чтобы не дать им сбежать.

– Но ведь это животное – убийца.

– О да, конечно. Правда, оно лишь частично волк. В большей степени оно – немецкая овчарка. Великолепная смесь, отлично поддающаяся дрессировке.

– Дрессировке, чтобы убивать? – спросил Ричард. Он потянул девушку к себе, чтобы в случае необходимости прикрыть ее собой. Дженни покорилась. Столь быстро меняющиеся события сбили ее с толку.

– А чего еще желать армии США от такого животного?

– Армии? – переспросил Ричард.

– Да, я был во Вьетнаме. Восемнадцать месяцев.

Хобарт наклонился и погладил собаку по голове. По всему было видно, что он и не собирается заканчивать разговор. Он явно наслаждался, рассказывая им обо всем и отвечая на все интересующие их вопросы. Подобное поведение говорило о том, что, кроме них, об этом больше никто и никогда не узнает. Единственный шанс на спасение – в том, чтобы сыграть на его самонадеянности, на его потребности рассказать жертвам, какой он умный и как он все ловко продумал. Им необходимо выиграть время и найти способ как-то обмануть его.

Но как?

Хобарт внимательно посмотрел на них и продолжал:

– Я, естественно, не участвовал в боях. Я служил психотерапевтом в госпитале. Моей задачей было лечить тех, кто потерял память после взрыва, кто страдал паранойей и прочими психическими расстройствами, связанными с войной. Однажды в госпиталь один солдат принес Брутуса. Собака была ранена в левый бок. Солдат был очень привязан к псу и хотел, чтобы мы его спасли. В тот день к нам поступило сорок девять раненых. Врачам пришлось спасать людей, а не собаку. Я единственный был свободен. Вот и занялся спасением животного.

Собака зарычала, как бы подтверждая рассказ Уолтера.

– Пес жил со мной в палате. Конечно, это было опасно. Тем более, что Брутуса приручили подчиняться своему хозяину. В тот момент от потери крови он был очень слаб и не мог обидеть даже мышь. Первые три дня я кормил его из соски, пока он не смог лакать мясной бульон самостоятельно. Потребовалось две недели на то, чтобы он начал ходить по палате. И еще две – на его полное выздоровление. Вскоре после ранения собаки погиб ее хозяин. Брутус больше не видел его и, возможно, решил, что хозяин его предал. Я, напротив, был всегда рядом. Облегчал его боль. Кормил. Постепенно Брутус увидел во мне друга. Когда он окончательно выздоровел, то не ушел от меня. Всю свою преданность он переадресовал мне. По окончании службы в армии я забрал Брутуса с собой. Он стал великолепным сторожевым псом. Совсем недавно он проявил замечательные, деловые качества.

Хобарт неприятно улыбнулся.

– Но ради чего? Зачем?.. – начал было Ричард.

Доктор перебил его:

– На это есть несколько причин. Первая: доктор Мальмонт знал об увлечении Коры оккультизмом. Она читала книги о сверхъестественном, о реинкарнации и о всякой подобной ерунде. Он...

– Подождите, разве Мальмонт тоже с вами заодно? – Не дожидаясь ответа, Ричард сам ответил на вопрос. – Конечно, ведь это он рекомендовал вас!

– Дайте мне закончить, – недовольно произнес Хобарт. – Мальмонт рассказал мне о фамильном проклятии и о том, что это самый быстрый способ добраться до Коры. Брутус сыграл роль загадочной, страшной волчицы, бродящей по окрестностям поместья. Мальмонт был уверен, что Кора с радостью согласится продать имение, если узнает, что это решит все ее проблемы. По отношению же к вам, Ричард, проклятие могло сбыться.

– Как вам удалось использовать собаку в убийстве Саймингтона? – спросил Ричард, затягивая время. – Вас не было в конюшне.

– Верно. Когда я узнал о приезде ветеринара, который располагал некоторыми фактами о гибели Холликросс, я отправился к пещере, где прятал Брутуса. И привел собаку к главным воротам. Там нас уже ждал Мальмонт. Ему я и сообщил о прибытии Саймингтона. Под каким-то предлогом Мальмонт отправился в дом ветеринара. Ему удалось вынести шляпу. Я дал Брутусу понюхать этот предмет и провел некоторое время с ним, натаскивая его на убийство владельца шляпы. Затем я оставил пса с Мальмонтом. Он не подчинялся доктору, но и не нападал на него, поскольку хорошо знал его. После всего я вернулся в дом и обеспечил себе алиби. Мальмонт выждал, когда Саймингтон проведет в конюшне минут пятнадцать, и наведался туда сам. Он выяснил, что ветеринар обнаружил шерсть собаки и что после проведения лабораторных анализов Ли сможет определить вид животного. Выйдя из конюшни, Мальмонт выпустил Брутуса из своей машины. Собака сделала свою работу и вернулась в машину. Позже я забрал пса у доктора.