Осторожно, чтобы не раскачать карету и не насторожить кучера, я приподнялся на колени. Затем через открытую дверцу посмотрел на окружающий лес. Вообще-то я не большой любитель природы, но сейчас все эти колючки, сучья и заросли ядовитого плюща казались просто прекрасными. Чуть продвинувшись вперед, я высунул голову и бросил взгляд вверх по ходу дороги. Один из парней был уже почти у самой вершины. Он явно чувствовал себя не в своей тарелке. Его удерживало там лишь бахвальство. Другой, с мечом в руке, тяжело поднимался в гору. Один быстрый нырок, Гаррет. Лучшей возможности тебе не представится. "Ха! - заявило тело. - Ничего у тебя не получится". Но все же понемногу я приходил в себя. Они дали мне для этого достаточно времени. И теперь, толкуя о чем-то там наверху, позволяли оправиться еще больше. Любопытно, что там происходит? Не менее интригующим было и упоминание о сапожнике. Возможно, я соображу, в чем дело, если только останусь жив.
      ГЛАВА 38 Если я немедленно не унесу отсюда свою задницу, то потеряю не только значительную часть уважения к себе, но и упомянутую задницу. Мне придется жалеть об этом всю оставшуюся жизнь. Я начал двигаться, вспомнив заповедь морского пехотинца - лучше делать что-нибудь, чем не делать ничего. Я свесил ноги и утвердил их на дороге. Это отняло почти все мои силы и, к сожалению, разбудило возницу. А я-то надеялся, что у меня будет по крайней мере минута, чтобы подготовиться к спуску. Парень на козлах взревел диким голосом. Обаяша увидел меня и заорал. Философ завопил. Оба помчались по дороге вниз. Кучер взвыл снова, но на сей раз обеспокоил его не я. Я заставил себя распрямиться и засеменить вперед. Я не смотрел, куда направляюсь, так как был слишком занят: разглядывал чешуйчатую, размером с бочку зеленую голову с заспанными глазами, возникшую из-за пригорка. Чудовище изумленно ухнуло и осклабилось, обнажив тысяч десять гигантских зубов. Оно пробудилось ото сна и теперь вздымалось все выше и выше. Лошади начали краткую дискуссию, как быстрее убраться отсюда, и тут подо мной разверзлась земля. Склон оказался значительно круче, чем я думал. Я полетел вниз. Меня вращало, я скользил, падал, рикошетировал от деревьев и пролетал сквозь кустарник. Каждая ветка или камень оставляли на моем теле автограф. Наконец падение прекратилось, и я замер в кусте прошлогоднего чертополоха в позе рас пластанного орла. Интересно, оправдает ли конечный результат затраченные усилия? Там, наверху, лошади нашли способ развернуться и теперь устремились вниз. Кучер размахивал кнутом, будто энтузиазм животных нуждался в дополнительном подстегивании. Футах в пятидесяти за каретой мчались философ и Обаяша, громогласно требуя, чтобы возница их подождал. Большой и страшный зверь поднялся во весь рост. Он тоже выбрался на дорогу и теперь набирал скорость. Все это выглядело бы забавно, если бы я сам не был участником представления. Я залег в лощине, стараясь слиться с ландшафтом и прикинуться чем-то недостойным внимания и несъедобным. Ни упряжка лошадей, ни тем более человек не способны убежать от зверя, добывающего средства к существованию при помощи лап длиной в пятнадцать футов. С другой стороны, тридцатифутовому чудовищу непросто мчаться по узкой, извилистой дороге, ширина которой на поворотах не превышает восьми футов. Гро мовый ящер почти достал Обаяшу, но тот успел нырнуть за поворот, с одной стороны которого шла вверх вертикальная стена, а с другой находился обрыв глубиной в сорок футов. Чудовище врезалось в скалу, от удара его отбросило в ab.`.-c, и оно свалилось в ущелье. Я слышал, как зверь во время полета поносил мир на своем громово-ящерном языке. Зеленое чудище, надо отдать ему должное, оказалось упорным. Оно отряхнулось, вырвало для самоутверждения несколько деревьев и вновь отправилось на лов. Зверь чувствовал, что, претерпев такие страдания, он просто обязан кого-нибудь отловить. Зеленый слегка прихрамывал. Быть может, вывихнул лодыжку (если у громовых ящеров есть лодыжки). К тому времени, когда охота удалилась от меня на почтительное расстояние и стала неслышной, я едва дышал. Затем осторожно начал двигаться. До меня доходили слухи, что эти твари бегают стаями. Вдруг зверь заметил, как я валился с холма? А что, если он ждет, когда Гаррет сам к нему приползет? Здесь, на холмах, он только и делает, что сидит и поджидает появления из города своих завтраков, обедов и ужинов. Я посмотрел на склон, с которого совершил спуск. - Нет, надо менять работу, - пробормотал я, пускаясь в путь прихрамывая. Tем более люди вовсе не желают, чтобы их сцапали. Предложение Вейдера становилось все более и более привлекательным. Никто не захочет меня бить, не надо будет падать с гор, никто не станет возить меня на расправу. Я смогу пить пива, сколько пожелаю. Открою кран и останусь лежать под ним, пока не стану толстым, как Покойник. Вот это жизнь! Работенка у Вейдера будет казаться заманчивой, пока не пройдет боль. Мириады ушибов и синяков на теле вновь пробудили мой гнев, который несколько поостыл, когда стало ясно, что Тинни поправится. Я снова увидел ее лежащей на улице с торчащей из спины рукояткой ножа, и это напомнило мне, что, как бы я ни ныл, во всей этой безумной заварухе у меня есть свои обя зательства. Весьма личного характера. Среди нас всегда будут Змеюки. Как бы мы ни старались, истребить их всех просто невозможно. Да и не все желают, чтобы они были истреблены. В каждом из нас живет часть Змеюки, поджидая момента, чтобы громко заявить о себе. Взгляните только на типов, разыскивающих Книгу Видений. Ведь ни один из них не был изначально плохим. А теперь я даже начал сомневаться в благородстве намерений Карлы Линдо. Мы не можем избавиться от Змеюк, но мы способны уменьшить наши страдания, расчищая время от времени заросли социальной несправедливости. К этому моменту мои взгляды претерпели радикальные изменения, и я заковылял энергичнее. Приоритеты в моем списке дел, требующих отмщения, тоже су щественно изменились. Отрицательное отношение к авантюре Садлера и Краска испарилось. Я нес свою боль как боевое знамя. Оно развевалось, ведя меня к Чодо, и ничто не могло меня остановить. От Шмелиного Гнезда до моего дома не более шести миль - пара часов неторопливой ходьбы. Я двигался более чем неторопливо и в пару часов не уложился. Многочисленные увечья не позволяли увеличить скорость. Ковыляя домой, я не увидел гнезда, давшего название холму. Даже не заметил ни одного шмеля. Не увидел я и своего друга Обаяшу с его философствующим приятелем. Лишь вдалеке виднелись темные деревянные обломки, похожие на остатки кареты. От поисков выживших я отказался. Я пришел домой в ярости на себя за то, что позволил Покойнику отправить меня к главному карлику. Ведь я с самого начала понимал, насколько это никчемная затея. Дин открыл дверь. Старик сразу заметил, что я не в форме и не настроен вступать в дискуссии. Он молча исчез. Я прошел в кабинет, захлопнул дверь и даже не позволил Дину принести пива. Я поговорил с Элеонорой, и мы заключили пакт. Несмотря на боль и страдания, я продолжу раскопки и добуду книгу. Кроме того, сделаю все, чтобы число злодеев уменьшилось. Элеонора одарила меня столь редкой для нее одобрительной улыбкой. - Знаешь, милая, похоже, что я все-таки не способен перестать быть Гарретом. По пути наверх я задержался - попросить Дина принести мне кувшинчик пива и аптечку первой помощи.
      ГЛАВА 39 Хотя до ужина было еще далеко, для меня уже миновал полный событий день. Я решил слегка перекусить и немного вздремнуть. Может, пока я сплю, мое подсознание совершит чудо и авантюра, затеянная против Чодо, покажется благородным делом славных парней. Если ушибы и опухоли позволят передви гаться, я со спокойной совестью смогу принять в ней участие. Так я планировал, но остальной мир не разделял моих взглядов. Дин растолкал меня прежде, чем я окончательно успел уснуть. - Его Милость желает вас видеть. Он обвиняет вас в манкировании своими обязанностями. Да, я не выкроил времени для доклада. Логхир не ощущает боли, не испытывает физической усталости и забывает, что остальные не избавлены от страданий. Плохое настроение и упадок духа Покойник понять способен, так как его существование сведено к психическим процессам. Пришлось отправиться вниз на доклад. Карла Линдо как раз выскользнула из его комнаты. От ее улыбки мой позвоночник, несмотря на отвратное состояние здоровья, мелко завибрировал. Мешок с костями ухмыльнулся про себя. Общение с Карлой Линдо так подействовало на эго логхира, что он был готов штурмовать небольшие города. Не она ли заставила Покойника вызвать меня? Похоже, девица начинает испытывать нетерпение. Он быстренько проанализировал мои мысли, избавив от необходимости говорить. "Ты не сомневаешься, что это были люди Чодо Контагью?" Увы, я не мог дать ответ, на который он так надеялся. - Нисколько. "Я считал, что до этого дело не дойдет". - Так же, как и я. Мне повезло. Удалось ускользнуть. Мерзавец оказался на столько сентиментальным, что решил объяснить, почему меня необходимо прикон чить. В следующий раз такой возможности не представится. Как только Чодо узнает, что затея сорвалась, он тут же даст команду. Не исключено даже, что объявит открытый контракт на убийство. "Пока об этом беспокоиться рано. Во-первых, ему еще надо узнать, что тебя не сожрали вместе с другими. Во-вторых, учитывая, что его благорасположение к тебе хорошо известно, Чодо постарается скрыть изменение отношений, так как это вызовет массу вопросов, способных подорвать доверие к нему. Он - существо гордое и тщеславное. Власть его в значительной степени зиждется на распро страненном убеждении, что он действует в рамках законов криминального мира. Чтобы убедить всех в необходимости твоей смерти, ему придется привести доказательства. Правду он сказать не сможет. Это означало бы его конец". - Это, однако, не помешает его ребятам втихую прирезать меня за дополнительное вознаграждение. "Нет", - признал он. - Что ты можешь предложить? "Теперь для нас на первое место выходит проблема выживания. Поиски Книги Видений отходят на второй план". А некоторые еще удивляются, почему его считают гением. Сам я, конечно, до столь глубокой идеи никогда бы не дошел. - Единственный способ для этого - убить Чодо раньше, чем он прикончит меня. "Естественно". - Я никогда никого преднамеренно не убивал. "Знаю", - проворчал Покойник. - Неужели мое стремление жить так, как мне хочется, стоит жизни другого человека? Я мог бы уехать из города. Навсегда. Потому что, когда я скроюсь, не останется никого, кто мог бы остановить Чодо - если, конечно, Садлер и Краск не преуспеют в своей затее и без моей помощи. "Решить можешь только ты сам". - Мнение твое и Дина тоже много значит. "Я просуществовал много столетий до того, как мы встретились. Каким бы ни оказалось твое решение, я переживу". Не сомневаюсь. - Ты здорово навострился поднимать дух собеседника. Однако меня волновала не только забота о его благосостоянии. Каков бы ни был выбор, мое эго значительно пострадает. Если я убегу, то всю оставшуюся жизнь буду сомневаться в своем мужестве. Убийство Чодо тоже сильно уронит меня в собственных глазах. - При любом исходе я терплю поражение. "В данном случае вопрос о победе или поражении вообще не встает. Так же, как о добре или зле. Твоей смертельно опасной слабостью, Гаррет, является склонность к излишней рефлексии. Ты стремишься усмотреть во всем моральную проблему. Борьба за жизнь не может быть аморальной. Перестань раздумывать. Прекрати переусложнять проблемы. Решай, хочешь ли ты провести остаток жизни в Танфере или где-нибудь еще. Придя к нужному решению, действуй соответственно". Когда логхир хочет, то может ободрать все мясо с костей и добраться до самой сути. При этом он настолько хорош в логике, что эта суть оказывается вовсе не тем, чем представлялась вначале. Дин сунул голову в комнату. - Вас желают видеть, мистер Гаррет. - Кто? - Необыкновеннейшая личность, - ответил он с намеком на улыбку. Я посмотрел на Покойника, но тот мне ничего не подсказал. Выйдя из комнаты, я спросил: - За дверью? - Никак не мог решить, впускать ее или нет. Лично мне кажется, что она вовсе не ваш тип. - Вот как? Вообще-то у меня три излюбленных типа женщин: блондинки, брю нетки и рыжие. - Как правило, вы испытываете влечение к одному физическому типу, мистер Гаррет. Как заметил мистер Дотс, им всем впору белье одного и того же размера. - О? А я-то считал себя человеком широких взглядов - своего рода эклектиком. Я распахнул дверь. - Наконец-то, - произнесла Торнада. От удивления я открыл рот. Дин рас смеялся, а все волнения этого дня отошли на второй план. Торнада объявила: - Я тут подумала и решила. Надо прийти пораньше, затаиться и посмотреть, как эти олухи Садлер и Краск ввяжутся в драку. Нам останется винить только себя, если мы ухитримся подвернуться под шальную стрелу. В ее словах определенно был смысл, но мне не хотелось размышлять на эту тему. - Ты будешь держать меня под открытым небом или, может, все-таки пригласишь в дом выпить пивка?
      ГЛАВА 40 Если серьезно, Дин, конечно, прав. Торнада - не мой тип женщины, она вообще ничей тип. Я провел ее в кабинет, попросив Дина принести пиво. Я уселся. Торнада заняла второе кресло и посмотрела на Элеонору так, словно была способна уловить суть картины. Не исключено, что действительно могла. - Ее, Гаррет, рисовал странный тип. - Непризнанный гений по имени Снэйк Брэдон. Полный псих. Почему ты так рано? Я-то надеялся ускользнуть до ее появления. Она, видимо, догадалась об этом. Эта женщина вовсе не глупа. - Хороший у тебя дом, Гаррет. - Парочка удачных дел. Ты чего-нибудь разнюхала, прежде чем явиться? - Парочка дел? Люди говорят, что ты везунок, но твоим другом быть опасно. - Вот как? - У тебя слишком острый язык, разве не так? Поговаривают, что тебя хотят замочить. Советуют не высовываться - может, пыль осядет. Чтобы не уснуть, я рассказал ей о приключениях, которые пережил с тех пор, * * мы расстались. Вместо Дина пиво принесла Карла Линдо. Она взглянула на Торнаду и замерла с таким видом, словно по ошибке забрела в мужской туалет. Торнада же смотрела на Карлу так, будто пыталась сообразить, что за существо перед нею. Карла Линдо проиграла эту схватку взглядов. Она поставила пиво на стол и ретировалась. - У тебя с ней что-то есть? - Нет. Она просто мой клиент. - Нельзя сказать, что ее шибко много. Вопрос спорный. Весьма спорный, особенно если смотреть с того места, где я находился. Мне хотелось узнать, что затевает Торнада. Еще сильнее мне хотелось вздремнуть. Пиво не помогло. - Интересно, что Чодо прихватил тебя сразу после твоего разговора с ренегатами. Ты не думаешь, что он сегодня будет готов к их визиту? - Он не дурак, - пожал плечами я. - Хм. Я думала, как лучше разобраться с его домашними животными. Решила поговорить с охотниками на громовых ящеров, поставить им выпивку и выведать пару трюков. Не нашла ни одного. Кто-то нанял их всех до единого. Какой-то сапожник. Сапожник, значит? Я догадывался кто. Да, да. Именно этот проклятый дурак. - Сапожники используют шкуры громовых ящеров для пошива армейских ботинок. - А ты знаешь, что за тобой следят? - Да. Последние несколько дней я постоянно чувствую слежку. Думал, это ты. - Не я. Карлики. Каждый раз, как иду к тебе, вижу, что они здесь крутятся. И моркары тоже. Кто-то нанял одно из племен моркаров следить за тобой. Не знаю, правда, кто. - Моркары? Все встало на свои места. Неудивительно, что я не видел, кто ведет слежку. Я смотрю в небо не чаще других. Конечно, если бы они вели себя как голуби, доставляя постоянные неприятности прохожим, пришлось бы чаще задирать голову. Это объясняло и то, что я временами вообще переставал ощущать слежку. Моркары крайне неорганизованы и безответственны. Они следили за мной тогда, когда у них было настроение. - Хочешь, я их от тебя отважу? Десять марок. Будут держаться от тебя дальше, чем в десяти милях. - После того как узнаю, кто подослал их ко мне. У меня имелись некоторые соображения. Наиболее подходящим кандидатом был Гнорст, сын Гнорста. Воздушная поддержка наземных сил. Именно так должен поступить карлик, просчитывающий все возможные варианты. Чодо я тоже включил в число вероятных кандидатов. Он был достаточно хитер и мог сообразить, что моркары останутся вне подозрений. Когда я встречался с Садлером, в воздухе находилась моркара. Возможно, Чодо должен стоять первым в списке подозреваемых. - Спасибо за подсказку. - Долг за тобой. Расплатишься, захватив меня с собой этой ночью. Поначалу я не собирался, но теперь - когда удар по Чодо приобрел законный характер - почему бы нет? Любой друг лучше, чем полное отсутствие друзей. Я снова подумал, куда, к черту, подевались Морли и Плоскомордый. Я уже серьезно беспокоился, но развитие событий не позволяло пуститься на поиски. Торнада еще раз внимательно посмотрела на Элеонору. - Ведь у тебя с ней какие-то отношения, правда? Что ответить на это? Если я скажу да, то это вызовет новый поток вопросов, и мне придется объяснять, что я встретил Элеонору через двадцать лет после ее смерти, и смерти не такой, как у Покойника. Как объяснить сердечную привязанность к существу, умершему в то время, когда ты был ребенком? - Да. Но я не знаю, как это объяснить. - Картина сама все объясняет. Значит, она видит все, что вложил в портрет этот безумец Брэдон. Когда же эта женщина перестанет меня изумлять? - Я могу понять, почему тебе не хочется об этом говорить. Ладно. Скажи лучше, что мы будем делать. Ведь должно же быть что-нибудь такое, что пойдет - , на пользу. Давай подумаем. Ты в форме для ночного похода? Она явно нервничала - слишком много болтала. - Нет, не в форме. Но я должен идти. Если мне не солгали, эта ночь единственная, когда у нас есть шанс добиться успеха. Я рассказал ей о предполагаемом празднестве. - Это как раз то, о чем я только что говорила. Пусть он даже знает о нашем приходе, но если не отменит вечеринку, то все равно у нас будет преимущество. Не отменит. Чодо даже богам не позволит вмешиваться в свои планы. Не такой у него нрав. - Не будем гадать. Увидим. Настроение мое с каждой минутой становилось хуже и хуже. - Мы ничего не достигнем, сидя здесь. - Точно. Вернусь через миг. Я прошел к Покойнику и взял камень-амулет, размышляя, сколько времени вмещает миг. Покойник на этот счет ничего не сказал. Поднявшись наверх, я вооружился как мог из своего изрядно обедневшего арсенала. На сей раз я взял обитую мягкой подкладкой шкатулку с флакончиками. Сейчас не время размышлять. Надо выполнять свой долг. Торнада поджидала меня в дверях кабинета. Ее глаза сверкали. Я помрачнел. Она еще раз схлестнулась с Покойником. Что теперь? Спрашивать я не стал. Будучи по природе своей джентльменом, я открыл дверь и пропустил ее вперед. Дама есть дама, даже если она смахивает на Плоскомордого. Переступив через порог, дама сказала: - Постой. - Что? - Подожди здесь, - произнесла она, оглядев улицу. Соскользнув по ступеням, Торнада побежала. На бегу она не выбрасывала в сторону колени и локти, как это делает большинство женщин. Закрыв дверь, я прислонился к стене, борясь со сном и стараясь не думать о разлитой по телу боли. Стук в дверь. Я выглянул в глазок. На меня смотрела Торнада. Она отступила чуть назад, чтобы я смог увидеть ее ухмылку. Я открыл дверь. На ее плече висел карлик. Он был без сознания. - Очень упорный маленький мерзавец. - А?.. - Следил за домом. Подумала, что ты захочешь с ним потолковать, прежде чем мы пойдем на дело. - Тащи его сюда. - Я прошел в комнату Покойника. - Эй, Весельчак! Посмотрика на это и скажи, что мы имеем. "Карлика". - У тебя острый глаз. Может, скажешь еще что-нибудь? "Он следил за домом три часа. Послал его мой друг Гнорст. Я отправлю его назад с серьезным протестом". - Прекрасно, отправляй. Зачем Гнорст это сделал? "Полагаю, на тот случай, если ты найдешь Книгу Видений". - Что еще? "Его послали потому, что ему ничего не известно". Естественно. Гнорст знал Покойника и не хотел, чтобы тот пропустил волосатого коротышку через свои жернова. - Ладно, увидимся позже. "Тебе удалось заключить мир со своей совестью?" - Человек должен делать то, что обязан. "Правильно", - насмешливо фыркнул он. Мое морализирование его всегда веселит. Покойник, не терзаясь сомнениями, изрезал бы Чодо на мелкие куски. - Я все сделаю, как надо. Альтернативы у меня нет. Гора окаменевшего сала исторгла еще один смешок. - Чодо сам поставил вопрос - он или я. "У тебя нет необходимости искать оправдания. Этот день неизбежно должен был наступить. Ты и я знали об этом. Мистер Дотс и мистер Тарп знали. Мистер Краск и мистер Садлер знали тоже. Лишь ты, зная, притворялся, что это не так". Конечно, я тоже, черт побери, все знал. Но я полагал, что это окажется схваткой один на один. Хороший парень против плохого. "Береги себя, Гаррет". - Постараюсь.
      ГЛАВА 41 Оказавшись на улице, я пошел вслед за Торнадой, погрузившись в собственные мысли. Прошагав несколько кварталов, она спросила: - Ты боишься? -Да. Я боялся и не стыдился этого. Тот, кто не боится Чодо, просто дурак. Или даже хуже. - А я-то думала, что ты крепкий парень. - На завтрак я пожираю гвозди и запиваю их кислотой. Затем для разминки даю пинок громовому ящеру. Черт возьми, я настолько крутой, что меняю носки не чаще раза в месяц. Но никакая крутость не поможет, если на тебя попер Большой Босс, а твой единственный друг не может вылезти из кресла, чтобы помочь. Ее моя речь позабавила. - Ты уверена, что знаешь, кто такой Чодо? - Конечно. Нехороший старикан, - рассмеялась она. - Если мы его уделаем, это повысит мою репутацию. - А его репутации ты не опасаешься? - Бессмертным все едино не станешь. Я извлек из кармана маленькую шкатулку и еще раз осмотрел флакончики. Рубиновый, самый смертоносный, казалось, поблескивал сам по себе. - Что это? - Нечто, сохранившееся от прошлого дела. Может сгодиться. - Не надо, не говори. - И не скажу. От тебя можно ожидать, что ты трахнешь меня по башке и попыта ешься их сграбастать. А так я хоть буду уверен, что ты не прикончишь себя, когда станешь с ними возиться. - И чего ты всех подозреваешь? - Это позволило мне дотянуть до зрелого возраста в тридцать лет. Куда, дьявол тебя побери, мы двигаемся? Мы тащимся на юг, вместо того чтобы шагать к северу. - Я же тебе сказала, что кое-что придумала. Нам лучше появиться с той стороны, откуда нас никто не ждет. - Каким образом? - Я раздобыла лодку. Мы поднимемся по реке до Переката. Оттуда до владений Чодо мили четыре по холмам, в основном через виноградники. Я застонал. Я и так еле волочу ноги. Все тело болит и ноет. Голова тоже. Я принял болеутоляющее, но оно помогло слабо. - Похоже, моя гениальность тебя не потрясла? - Ха. Знаешь, в чем главная сложность быть боссом, Торнада? Что бы ты ни делал, ты всегда окажешься не прав. Что бы ты ни предложил, твои подчиненные скажут, что это глупость и все можно сделать быстрее, дешевле и лучше. Она рассмеялась: - Я это заметила, работая на Истермана. Думала, что соображаю гораздо лучше его. - Так как видела, что он продемонстрировал всю свою глупость, наняв тебя на работу. - Ты здорово наловчился говорить приятное. Лодка оказалась одной из тех, которые обычно используются для перевозки людей на восточный берег в район, иногда именуемый Нижним Танфером. Она принадлежала семейству полукровок, не возражавших грести против течения, если деньги будут выплачены вперед. Я заплатил и свернулся калачиком среди груза и парусины, закрыв глаза. Похоже, мне все-таки удастся немного вздремнуть. Торнада, кажется, собралась последовать моему примеру. Старший паромщик тронул меня ногой. Его звали Скид, и ему было не менее сотни лет. Несмотря на ".'` ab, Скид был бодр. Ничего удивительного, жизнь на реке полезна для здоровья. Я храпел, ворчал, всеми силами давая понять, что мои умственные способности не превосходят интеллекта черепахи. Приоткрыв один глаз, я спросил: - Что, уже на месте? - Нет. За нами идет лодка. Такого быть не должно. Наверное, Скид жив только потому, что еще не использовал отпущенную ему квоту слов. Торнада - это какой-то каприз природы. Она способна полностью проснуться, едва открыв глаза. Я еще не успел сесть, а моя спутница уже была на ногах и внимательно вглядывалась во что-то за кормой. - Где? Позади нас виднелось множество огней. Думаю, что там было сотни две лодок, почти все похожие на нашу. Сухопутные крысы вежливо величают их "грузовыми"; эти посудины служат своим владельцам и домом, и средством заработка. Скид присел рядом со мной, чтобы я смог увидеть, на что он указывает. - Корыто Скилара Зеда. Работает восток-запад, как и мы. На север не ходит. - О... Само собой, лодки я не видел, не говоря уж о том, кто ею управлял. Пришлось притвориться. - Это становится возмутительным, - сказал я Торнаде. Она снова улеглась, не проявляя ни малейшего беспокойства. Эта женщина все больше и больше напоминала мне Плоскомордого, хотя кое в чем существенно от него отличалась. Она казалась более независимой. Тарпа постоянно волновало, что могут сказать и подумать о нем другие. Торнаде же на это было плевать, или она умело прикидывалась, что ей все до фонаря. Наверное, тем, кто так вымахал ростом, приходится подыскивать удобную для себя линию поведения. Я еще раз посмотрел на нее. В колеблющемся свете лампы Торнада выглядела вполне пристойно. Она просто была чересчур большой. - Эй. Расскажи мне что-нибудь о Торнаде. - А что рассказывать? Я родилась и пока живу. Я то, что ты видишь. - Расскажи что-нибудь. Откуда ты? Кто твои родители? Как ты очутилась здесь, вместо того чтобы сидеть в своем доме с кучей маленьких Торнад? - Откуда ты, Гаррет? Кто твои родители? Почему ты здесь вместо того, чтобы сидеть дома и играть с маленькими Гарретами? - Понимаю. Но я могу и рассказать. Я поведал ей о семье, из которой уже никого не осталось в живых. Рассказал о годах, проведенных в морской пехоте. Я не смог, как ни старался, объяснить, чем мы занимались на службе, - так, чтобы ей было понятно. - Что же касается детей, то я их люблю. Боюсь только, что из меня получится вшивый отец. Мне еще самому надо стать взрослым, хотя бы по общепринятым стандартам. - Это нечестно, Гаррет. - Я просто убиваю время. Ты не обязана рассказывать. - Мы станем друзьями, Гаррет? - Не знаю. Возможно. Пока что-то не очень получается. Она подумала над моими словами, приподнялась, сплюнула за борт, взглянула в сторону кормы и снова улеглась. - Как ты думаешь, сколько мне лет? - Ты примерно моего возраста. Может, слегка моложе. Лет двадцать восемь? - Ты один из самых деликатных, Гаррет. Мне двадцать шесть. У меня есть ребенок. Ему почти двенадцать. Я не могла выдержать той жизни и ушла. Хотя обычно это привилегия мужчин - бросать женщин с детьми. Я ничего не сказал. Что скажешь, когда тебе говорят такие вещи? Любые слова будут звучать неискренне или банально. - Я чувствую себя ужасно виноватой. Но ни о чем не сожалею. Смешно, правда? - Иногда так получается. Мне пришлось пережить подобное. - Вроде этой нашей увеселительной прогулки? - А?.. - Тебе не удается до конца спрятаться за ловко подвешенным языком и нарочитой небрежностью, Гаррет. Когда мы замочим Чодо, ты начнешь барахтаться " ощущении своей вины, как в большом чане с дерьмом. - Но без всяких сожалений. - Да. Знаешь, почему я встряла в это дело? Конечно, деньги и авторитет мне не повредят. Но я с тобой, потому что считаю тебя хорошим парнем. - Стараюсь. - Возможно, даже слишком. - Но если взглянуть в корень, разница между хорошими и плохими парнями окажется не такой уж и большой. В качестве иллюстрации я привел несколько своих дел. Она рассказала, как пришла к своему бизнесу. Это оказалось чуть ли не делом случая. Вскоре после ухода из дома она убила находящегося в розыске известного бандита, который попытался ее изнасиловать. Она обменяла его останки на обещанное вознаграждение и узнала, что ее считают скорее храброй, чем умной, но при этом еще и очень удачливой. - Репутация, Гаррет, это вещь. Если тебе удалось ее создать и поддержать, ты здорово облегчаешь себе жизнь. Возьмем, к примеру, Чодо. Никто не трогает старикана из-за его репутации. - Но для нее имеются основания. - Для этого надо работать. Безжалостность - вот его ключ к успеху. Теперь возьмем тебя. У тебя репутация так, средненькая. Ты больше знаменит тем, что держишь слово и не позволяешь выкидывать фокусы со своими клиентами. Ты, может быть, и тверд, но вовсе не крут. Понимаешь, что я хочу сказать? Тебя нанимают, чтобы избавиться от шантажиста, а ты вместо того, чтобы просто перерезать мерзавцу глотку, пытаешься устроить дело так, чтобы никто не пострадал. Поэтому многие считают, что в глубине души ты слабак. Думаю, они в чем-то правы. - Да... Я все понимаю, но не готов пообещать начать в новом году совершенно новую жизнь. - Думаю, ты опять упустишь свои шанс. Замочишь Чодо и не захочешь, чтобы об этом узнали. - Ты уже вогнала меня в депрессию. Она рассмеялась и спросила: - Ты слышал анекдот о монахинях, медведе и пропавшем меде? Поведанная мне история полностью отвечала моим ожиданиям. За первым рассказом последовал второй, затем еще и еще. По-моему, она знала все скабрезные и глупые анекдоты, придуманные в нашем мире, где наличие множества рас открывает бесконечные возможности для абсурдных непристойностей. - Сдаюсь, - взмолился я. - Обещаю не впадать в депрессию, если ты прекратишь свои рассказы. - Отлично. Теперь давай подумаем, что нам делать с той лодкой. Я посмотрел вниз по течению, но по-прежнему ничего не увидел. - Скид, ты не знаешь места, где мы могли бы высадиться незамеченными? Немного подумав, он ответил: - Есть такое место. У Заводи Мельника, чуть выше. Минут двадцать отсюда. Но я думал, вы хотите идти до Переката. - Когда мы высадимся, вы пойдете дальше. Уведите за собой эту лодку. - Вы оплатили маршрут. Дамы, вы все слышали? Держитесь поближе к берегу при повороте к Заводи. Вам повезло. Там очень узкий фарватер. Когда настало время, мы быстро соскочили на твердь. Трюк удался. Пробираясь через густые прибрежные заросли, мы слышали скрип уключин второй лодки. Торнада с довольной ухмылкой шлепнула меня по плечу. Начался наш поход по пересеченной местности. Мое тело заявило, что проклянет своего хозяина, если тот не прекратит столь пренебрежительно к нему относиться.
      ГЛАВА 42 По моим расчетам было уже за полночь. Мы находились в миле от владений Чодо, и их уже было прекрасно видно. - Гулянка, видно, в самом разгаре, - заметил я. - Или там бушует лесной пожар. - Если мы хотим зайти с севера, давай туда и двигаться. К дому начнем подходить позже. - Да. И останемся с этой стороны склона. Иначе нас могут заметить. Мы были в винограднике, домики виноградарей располагались поблизости. - Ты это уже говорил. - А ты третий раз талдычишь, что надо идти на север. - Нервничаешь, Гаррет? - Ужасно. А ты? - Полные штаны наложила. - Не заметно. - Скоро узнаешь. В небесах над домом Чодо творилось подлинное безумие. - Тебе не кажется, что моркары перенесли свое представление сюда?