– Мама, я не хочу знать, что говорит Грег, – перебила Мин. – И у меня с Кэлом нет никаких отношений. Мы только поужинали вместе, и один раз он пригласил меня на пикник в парке. Все. – Она написала на бумажке: «Кэл» – и перечеркнула имя жирной красной чертой. Кончено, кончено, кончено.

– Грег сказал…

– Мама!

– …что он разбивает сердца. Грег за тебя волнуется.

Мин хотела сказать: «Да ради Бога», – но промолчала. Может, он и вправду за нее волнуется. Он всегда обо всех волнуется. А что его, собственно, тревожит? И как он вообще узнал о Кэле? Она написала на бумажке: «Грег» – и перечеркнула слово двумя жирными линиями. Потом приписала ниже: «Балда» – и еще ниже: «Ябеда».

– Я боюсь за тебя, – продолжала мать. – Я знаю, у тебя хватило сил пережить разрыв с Дэвидом, но мне жаль, что так случилось. Больно видеть, как ты страдаешь.

Мин внезапно почувствовала, что ей не хватает воздуха.

– Кто ты такая и что сделала с моей мамой?

– Я только не хочу, чтобы ты страдала, – ответила Нанетта, и Мин показалось, что голос у нее дрогнул. – Я бы желала выдать тебя за хорошего человека, который оценит тебя по достоинству и не бросит из-за лишнего веса.

Мин покачала головой.

– И ты упорно ведешь меня к самобичеванию. – Она написала: «Мама», – нарисовала вокруг слова сердечко и перечеркнула все четырьмя жирными линиями.

– Брак – серьезное дело, – продолжала Нанетта. – Мужчины находят миллион поводов, чтобы обмануть и скрыться, надо все время быть начеку. Они постоянно глазеют по сторонам и если находят что-то лучшее…

– Мама! Не думаю…

– Даже если ты делаешь все возможное, находится кто-нибудь моложе тебя или лучше. – Голос Нанетты задрожал. – И никто от этого не застрахован, даже Диана. Нельзя начинать жизнь с такой травмой, нельзя…

– Что случилось? – заволновалась Мин. – Грег изменяет Диане?

– Нет, конечно, – опомнилась мать, пораженная этой мыслью. Мин представила себе, что Грег изменил Диане. Смех, да и только. Он слишком вялый. К тому же он любит Диану.

– Почему ты спрашиваешь? Об этом даже подумать страшно.

– Ты сама заговорила об измене, – ответила Мин. Если не Грег, тогда кто? Неужели отец? Мин отвергла и эту мысль. У отца в жизни было три увлечения: страхование, статистика и гольф. – Ты ведь не об отце говоришь? Если отец и способен тебя променять, то лишь на хорошую клюшку для гольфа.

– Я хочу видеть тебя счастливой, а этот Кэбот не…

– Кэлвин, – поправила Мин.

– Пригласи его в субботу на обед, – предложила Нанетта, – и надень что-нибудь темное, чтобы казаться тоньше. – Я не встречаюсь с ним, мама. Поэтому вряд ли он захочет познакомиться с моими родителями.

– Хотя бы будь осторожна. Прямо не знаю, где ты таких находишь.

– Он заглянул в вырез моего джемпера и увидел красный лифчик. Это все твоих рук дело.

Разговор продолжался еще несколько минут, наконец Мин повесила трубку. Телефон зазвонил. Она приготовилась снова вступить в пререкания с матерью, но услышала голос Дианы.

– Привет, моя радость. Если ты насчет того парня, о котором разнюхал Грег, то все кончено и забыто. – Мин прочертила еще одну линию на имени Грега. Он достаточно ей насолил.

– Грег говорит, что, по словам Дэвида, это ужасный тип, – сказала Ди.

Мин выпрямилась в кресле.

– Ах, так это идет от Дэвида?

Вот оно что. Мерзкий доносчик нарушает условия своего пари. Она написала: «Дэвид» – и стала колоть его кончиком ручки.

– Дэвид просил Грега не упоминать о нем.

– Правильно, – сказала Мин, размыщляя.

– Этот человек не вписывается в твой план. – Мин перестала тыкать ручкой в бумагу.

– План? Какой еще план?

– Ты всегда все делаешь по плану, – объяснила Ди. – Как и я. Я тщательно спланировала свою жизнь и замужество, и Грег вполне вписался в этот план. Он как раз по мне. Мы прекрасно будем жить вместе.

– Нуда, – сказала Мин и перечеркнула имя Грега еще одной чертой.

– Поэтому у тебя наверняка должен быть план, а этот волк…

– Зверь, – поправила Мин.

– …лягушка, или кто он там еще, не соответствует твоему плану.

– Он не лягушка, – возразила Мин. – Я поцеловала его, но он не превратился в принца. Слушай, я его больше не увижу, так что можете успокоиться.

– Ну и хорошо, – обрадовалась Ди. – Я скажу маме, что ты благоразумна, как всегда, и она перестанет волноваться.

– Отлично, – подхватила Мин. – Благоразумна, как всегда. Папе тоже все известно?

– Не знаю, может, мама ему сказала?

– Вот ужас! Почему вы ее не остановили? – Чрезмерно заботливый отец предстал перед ней в виде большого белого медведя. – Ты ведь знаешь, какой он.

– Знаю. Я до сих пор не уверена, что Грег ему нравится.

«А ты уверена, что сама его любишь?» – хотела спросить Мин, но в этом не было никакого смысла – Диана принялась бы настаивать, что это любовь до гроба.

– А теперь действительно хорошие новости: я заказала торт.

– Да что ты? – радостно воскликнула Диана. – Вот спасибо!

– Но он будет без украшений, поэтому мы с Бонни сами украсим его маминым жемчугом и живыми цветами. – И Мин начала описывать свадебнвш торт.

– Вы хотите украсить мой торт? – переспросила Ди без всякого энтузиазма.

– Гостям понравится; когда они попробуют его, – заверила Мин и представила двух голубков на верхушке торта.

– Попробуют? А что будет, когда они его увидят?

– Ты не одобряешь? Живые цветы и настоящий жемчуг? Да это же просто находка! – Мин мысленно добавила к торту несколько жемчужин. Это было легче, чем с голубками, а трудностей ей и так хватает.

– Ты говорила маме?

– Почему мы не можем узнать ее мнение прямо на свадьбе? – спросила Мин веселым голосом.

– Ладно. – Ди вздохнула. – Огромное тебе спасибо. Хорошо, что он будет вкусный. Да, еще ведь нужны подарочные тортики.

– Подарочные?

– Ну, такие маленькие коробочки, которые гости получают в подарок на память, – объяснила Диана. – Чтобы потом грезить о счастье.

Мин нарисовала в воображении маленькие коробочки.

– Будет сделано, не волнуйся, – заверила она сестру. – Ты нервничаешь. В чем дело?

– Все нормально, – с преувеличенной бодростью ответила Диана.

– А как Мокрица и Жуть – не мешают? – спросила Мин и тут же поправилась: – То есть Сьюзи и Карен?

Диана засмеялась:

– Вот уж не знала, что ты на такое способна.

– Прости, пожалуйста, – виновато сказала Мин.

– Успокойся, это давно не тайна. Карен случайно услышала это от Лайзы, еще когда мы учились в старших классах. Сама она называет Бонни и Лайзу Конфеткой и Кислятиной.

Мин невольно рассмеялась.

– Не говори им, – попросила Диана. – Давай и дальше делать вид, что не знаем, какие прозвища у наших подруг.

– Договорились. Какие мы все-таки противные!

– Не мы, а наши подруги, которые выдумали всю эту чепуху. А мы просто милые сестрички Доббс.

– Смотря для кого, – сказала Мин, имея в виду Кэла. Она хотела ему понравиться. Но поскольку они больше не увидятся, теперь это не имеет значения. Хотя в парке он и оценил ее по достоинству, все равно конец был плохой. – Я недавно так разозлилась… – начала она и осеклась: в дверях стоял отец, похожий на древнего викинга.

– Привет, пап. – Диана ойкнула.

– Потом поговорим, – сказала Мин и повесила трубку. – Зачем ты спустился, пап? Воздуха на сороковом этаже не хватает?

– Я насчет того парня, с которым ты встречаешься, – ответил Джордж Доббс, сердито глядя на дочь.

– Да тут не о чем говорить. Я знаю, что ты ешь на обед молодых сотрудников из рекламного агентства, только со мной это не пройдет. Я больше не встречаюсь с Кэлом, но это мое собственное решение. Вот так, папа. – Она улыбнулась, однако его лицо сохраняло напряженное выражение. – В нашей стране ежегодно два с половиной миллиона человек вступают в брак. А мне что – нельзя?

– Брак не для всех, – изрек Джордж.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Он плохой человек.

– Минуточку, – запротестовала Мин. – Ты его даже не знаешь. Оба раза, когда мы встречались, он вел себя безупречно. – «Хотя в парке не обошлось без рук». – Кроме того, мы больше не будем видеться, а значит, нет никаких проблем.

– Прекрасно. – Лицо отца просветлело. – Вот и молодец, разумная женщина. Рисковать можно только с человеком, которого хорошо знаешь.

– Я же не страхую его, – ответила Мин.

– Да, но принцип тот же. Ты не игрок, для этого ты слишком рассудительна.

Он улыбнулся, похлопал ее по руке и ушел. Мин уселась за стол и почувствовала себя глупой, скучной и старомодной. Да, она не игрок, в ней слишком много здравого смысла. Однако в парке, когда они целовались, ее захватило чувство, и от рассудительности ничего не осталось. Какой уж там план!

Грустно думать, что они больше не увидятся…

Мин взглянула на отчет, увидела, что он весь истыкан стержнем; и начала вырывать страницы. Тут снова зазвонил телефон. Она проворчала в трубку: «Минерва Доббс» с желанием заколоть ручкой звонившего.

– Доброе утро, Минерва, – произнес Кэл. Мин едва не задохнулась от неожиданности. – Как это тебя угораздило получить такое имя?

«Дыши, дыши глубоко, как можно глубже».

– Ничего себе! Человек, которого зовут Кэлвин, возмущается моим именем. – «Я равнодушна к его голосу, он безразличен мне». Ее сердце отчаянно колотилось, и Мин не сомнералась, что он слышит эту дробь по телефону.

– Меня назвали в память богатого дядюшки Роберта, – объяснил Кэл, – который разорился, вложив все состояние в китобойный промысел. А у тебя откуда такое имя?

– Маме нужна была богиня, – слабым голосом ответила Мин.

– Ну что ж, она добилась чего хотела, – сказал Кэл. – Беру свои слова обратно, имя тебе подходит.

– А папину мать звали Минни, – продолжала она, стараясь держаться раскованно. – Вот такой компромисс. А почему ты не Роберт?

– Я ношу его второе имя, – пояснил Кэл. – К тому же я совсем не представляю себя Бобом.

– Боб Морриси… – Мин откинулась в кресле, стараясь сохранять невозмутимость. – Свой в доску парень из отдела перевозок.

– Страховой агент, которому можно доверять, – подхватил Кэл.

– Торговец подержанными машинами, которому нельзя верить, – возразила она.

– Кэлвин Морриси – это тот старый хрен, который в 1864 году основал компанию. А в данном случае – человек, у которого твоя туфелька.

– Какая туфелька?

– С красными ремешками, фигурным каблуком и глупым цветочком.

– Моя туфелька! – обрадовалась Мин. – Я и не надеялась уже увидеть ее.

– И не увидишь, пока не придешь со мной позавтракать, – сказал Кэл. – Хочу получить за нее выкуп.

– Я съем свой ленч на рабочем месте, – ответила Мин и подумала: «О Господи, ну могу я позволить себе хоть какие-то чувства!»

– Эмилио постоянно изобретает новое меню для ленча. И он, и я – мы оба хотим тебя видеть.

– Не могу, – отказалась Мин, тогда как каждая ее клеточка вопила: «Да, да!» Слава Богу, Он не мог слышать этого крика.

– Нельзя обижать Эмилио, – не отступал Кэл. – Он тебя полюбил. Возьмем цыпленка-марсала. Пойдем, дай себе поблажку. Ну хоть ненадолго.

«Хоть ненадолго». Он знает, что она благоразумная, осторожная, предусмотрительная неудачница.

– Ладно, – согласилась Мин, и сердце ее вновь ускоренно застучало. – Я с радостью заберу свою туфлю и заодно вкусно позавтракаю.

– Мы вкусно позавтракаем, – поправил Кэл. – До ленча ты свою туфлю не получишь.

– Я запомню, – сказала Мин, чувствуя душевный подъем. Повесила трубку и вернулась к отчету. Он весь был изрисован сердечками.

– Боже! – вскрикнула она и подперла щеки руками.

Когда Мин подошла к ресторанчику, темноволосый подросток у дверей сообщил ей, что Кэлвин Морриси ожидает за ее столом.

– У меня есть свой стол? – изумилась Мин и увидела Кэла, сидящего за тем же столиком у окна, где они ужинали в прошлую среду. На миг у нее перехватило дыхание. «Я забыла, какой он красавец», – подумала она, наблюдая за ним. Кэл сидел в свободной позе, устремив взгляд на улицу и демонстрируя потрясающий профиль, машинально барабаня пальцами по столу. Руки у него были сильные и ловкие; Мин еще не забыла их тепло. Внезапно в голове мелькнула мысль о бегстве… Но тут Кэл увидел ее, выпрямился, и глаза его засияли радостью. Она улыбнулась в ответ и направилась к нему.

– Спасибо, что пришла, – сказал Кэл, отодвинув для нее стул.

Мин уселась, твердо решив быть бдительной – ведь этот человек способен на все. И тут заметила, что он смотрит вниз.

– В чем дело? – спросила она с тревогой в голосе.

– Туфли, – ответил Кэл. – Что это у тебя на ногах?

– Похоже на непристойный телефонный разговор, – сказала Мин, стараясь говорить ровным голосом. Она вытащила ногу из-под стола, так что он мог хорошо разглядеть синие сандалии с открытыми пальцами. Лак на ногтях тоже был синий.

Он покачал головой.

– Могла бы обуться и получше. Хотя туфли ничего себе.

– Это рабочие, – ответила она. Раздражение придало ей сил. – А красная туфелька у тебя. Отдай мне ее наконец.

– Получишь после завтрака. Это мой единственный козырь.

Он подвинул к ней корзинку с хлебом.

– Давно она стала для тебя фетишем?

– С первой минуты нашего знакомства.

– Приятно знать, что я для тебя – источник сильных ощущений, – произнесла Мин и с ужасом поняла, что сказала правду. Этого оказалось достаточно для восстановления душевного равновесия. «Он для меня ничто». Она отодвинула корзинку, решив проявить твердость.

– А кто этот обаятельный мальчик у входа? Ему бы у тебя поучиться.

– Племянник Эмилио. – Кэл взял кусок хлеба и разломил. – Манерами он, конечно, не блещет.

– Что, больше некого поставить у дверей? – Мин взяла в руки салфетку, чтобы не соблазниться хлебом.

– В этом семействе Брайан, можно сказать, знаток человеческих душ, – объяснил Кэл. – Его братья трудятся на кухне, где их присутствие никого не может задеть. К счастью, они умеют готовить. Я уже сделал заказ. Салат, цыпленок-марсала и никакого теста.

– Отлично, – отозвалась Мин, – а то я голодная. Ты знаешь, что сорок процентов всего мучного в мире составляют спагетти? – «Прекрати сейчас же», – подумала она, стараясь подавить в себе статистическую жилку. – Я думаю, это показывает недостаток воображ…

Подошел Брайан и швырнул на стол два блюда с салатом.

– Цыпленок будет минут через пятнадцать, – сказал он. – Вино к нему нести?

– Да, принеси, пожалуйста, – ответил Кэл. – Я думал, ты стараешься быть обходительнее.

– Только с посторонними. Вы заказали цыпленка, и вам нужно красное вино, так?

– Да, – подтвердил Кэл. – А теперь скажи, какое именно.

– То, которое наливает Эмилио, – изрек Брайан и исчез.

– Ну просто маленький солнечный лучик, – улыбнулась Мин. – Дай мне десять баксов.

– Десять баксов? – Кэл покачал головой. – Мы не спорили.

– Ты меня пригласил просто так? – поинтересовалась Мин. – Я не дам тебе денег. Только оплачу счет.

– Платим каждый за себя, – предупредила Мин.

– Ни в коем случае.

– Почему же? Я могу себе это позволить. Мы не любовники. И почему…

– Я пригласил тебя, я и плачу, – заявил Кэл, и лицо его приняло то выражение непреклонного упрямства, которое так злило ее.

– Значит, если я приглашу тебя, то я буду платить?

– Нет, тогда тоже плачу я. Скажи лучше, кто такие Диана, Мокрица и Жуть, – вспомнил он.

– Ты для этого меня сюда позвал? – поинтересовалась Мин, стараясь придать голосу как можно больше скептических ноток.

– Нет, конечно. – Кэл подпер голову рукой. – Можем мы хоть раз встретиться, как нормальные люди? Улыбнемся друг другу, поболтаем, а ты притворишься, что хорошо ко мне относишься.

– Я к тебе хорошо отношусь, ты мне даже нравишься. Возможно, у тебя есть недостатки…

– Какие недостатки? – возмутился Кэл. – Конечно, они у меня есть, но с тобой я был на высоте. Не считая того, что подбил тебе глаз и напал в парке, на столе. Кстати, как ты себя чувствуешь?

– Прекрасно, – бодро отозвалась Мин. – Обрастаю новыми листьями. И опять рискую. Например, завтракаю с волком.

– Это я волк? – удивился Кэл.

– Помнишь, ты приветствовал меня в пятницу словами: «Здравствуй, девочка!» Кто же ты тогда? Не принц ведь.

Кэл не успел ответить – появился Эмилио с вином. Мин радостно ему улыбнулась:

– Эмилио, дорогой! Я совсем забыла про подарочные тортики. Нужно две сотни.

– Знаю-знаю, Нонна все предусмотрела. Будут четырехдюймовые коробочки с трехдюймовыми тортиками.

– Как хорошо! Ваша бабушка – просто ангел, а вы – мой спаситель. И разумеется, гений кухни.

– А вы – моя любимая клиентка. – Эмилио приложился к ее щечке и ушел.

– Я полюбила его, – призналась Мин.

– Это заметно, – ответил Кэл. – Виделась с ним без меня?

– Да, – созналась она. – У нас был разговор насчет торта.

Кэл фыркнул.

– Для тебя это все равно что гадость какая-нибудь.

– Вкусно, – сказала Мин, хрустя салатом с какой-то чудесной, очень легкой приправой. – Эмилио – моя любовь. Салат просто изумительный. Я редко хвалю салаты.

– А что за торт? – поинтересовался Кэл.

– Моя сестра Диана через три недели выходит замуж. – Мин ухватилась за возможность уйти от опасной темы. – Жених сказал, что у него есть знакомый кондитер, большой мастер, и что он сам займется тортом, сделает нам сюрприз. А потом забыл обо всем. Вот такой получился сюрприз.

– Но свадьба все-таки состоится?

– Конечно. Сестра винит себя в том, что не напомнила ему вовремя.

– Сестра, наверное, не похожа на тебя? – предположил Кэл.

– Моя полная противоположность. И всеобщая любимица.

Кэл нахмурился:

– В таком случае кто ты?

– Я? – От удивления Мин перестала жевать. – У меня все нормально.

Кэл только головой покачал. Появился Эмилио, неся дымящееся блюдо с цыпленком-марсала. Обменявшись с Мин уверениями в вечной преданности, он ушел, а Кэл разрезал цыпленка и спросил:

– Итак, каким образом Мокрица и Жуть замешаны в истории с тортом?

– Они тут ни при чем, – ответила Мин. – Не считая того, что на свадьбе будут подружками невесты. Прошу тебя, никому не говори, что я их так называю. – Она откусила от цыпленка, с наслаждением прожевала и слизнула каплю соуса с нижней губы. – Как ты думаешь…

– Не делай этого, – перебил ее Кэл глухим голосом.

– Чего? – Мин заморгала. – Не задавать вопросы?

– Не облизывай губы. Так что ты хотела мне сказать?

– Почему? Это неприлично? – допытывалась она.

– Нет. Просто я отвлекаюсь. У тебя замечательные губы… Так о чем ты хотела спросить?

Мин встретилась с ним глазами. Кэл смотрел на нее, не мигая. Она попыталась вспомнить, о чем перед этим шла речь, но ничего не получилось. Сейчас она могла думать только о том незабываемом дне в парке. Какой жгучий у него взгляд, и как сильно она…

– У вашей девушки все в порядке? – раздался над ухом голос Брайана.

– Что? – удивился Кэл.

– Цыпленок, что ли, не понравился? – Мальчик нахмурился. – Странная она у вас.

– Цыпленок отличный, – сказала Мин, придя в себя.

– Ну ладно. Вам еще что-нибудь нужно?

– Ты уже работаешь официантом? – спросил Кэл.

– Ну да. Только не для вас же мне стараться, – бросил мальчик и ушел.

– Ну так вот, – продолжила Мин, возвращаясь к безопасной теме, – когда Диана сказала мне, что с тортом проблема, я сразу обратилась к Эмилио, а он – к своей бабушке. Так что он мой спаситель.

– Подожди, еще попробуешь торт, – протянул Кэл. – Она их делает специально для свадеб, и таких тортов нет в целом свете.

– А где ты их ел?

– На свадьбе Эмилио, на свадьбе моего брата и еще много кого. Это мы втроем еще держимся, а вообще вокруг все постоянно женятся. Теперь вот и Роджер…

– В конце концов вам с Тони придется довольствоваться обществом друг друга, – весело сказала Мин. – Так у тебя есть брат? Младший или старший?

– Старший. Рейнолдс. – Мин перестала жевать.

– Рейнолдс? Рейнолдс Морриси?

– Да, муж Бинк, отец Харри.

– Кажется, есть такая известная юридическая фирма Рейнолдса Морриси?

– Да. Принадлежит моему отцу, его партнеру Джону Рейнолдсу и брату. – Кэл подтвердил это без особого интереса или гордости.

– Неплохо. А как поживает Харри?

– Не может забыть сцену на столе для пикника. – Мин поморщилась:

– Он действительно подсматривал?

– Точно не скажу. С тех пор я его не видел. Наверное, Бинк проводит с ним курс психологической реабилитации. А что ты думаешь об отношениях Бонни и Роджера?

– Поженятся до осени, – заверила Мин, и они стали обсуждать своих друзей. Затем перешли к другим безопасным темам. Когда с едой было покончено, Кэл заплатил по счету и сказал:

– Значит, завтрак со мной – дело рискованное. Выходит, ты хочешь извиниться за субботу?

– Да нет. – Она улыбнулась, стараясь выглядеть безмятежной. – У меня сложилось впечатление, что если мы не будем касаться этой темы, ничего страшного не произойдет. Другие тоже так считают, например, мама. Грег, жених Дианы, донес на нас, и теперь моя мама хочет пригласить тебя на ужин.

На лице Кэла проступила растерянность. Мин продолжала: – Я объяснила ей, что это неудобно, потому что ты – человек совершенно посторонний. – И без всякого перехода спросила: – А что было в субботу?

Кэл сделал глубокий вдох.

– Настоящее волшебство. Это было потрясающе. Я бы очень-очень хотел повторения, особенно без одежды и лежа.

Сердце Мин учащенно забилось. Она хлопнула себя по лбу, чтобы усмирить и его, и предательское воображение.

– Что с тобой?

– Да вот задумалась, почему мужчин никогда не просят говорить правду. Наверное, потому, что они иногда сами это делают.

– Знаешь, кажется, Лайза была права. Она сказала, что я не должен тебя целовать, потому что не настроен должным образом. Я только что выпутался из одной связи, которая оказалась намного серьезнее, чем я предполагал, и…

– Как это – серьезнее, чем ты предполагал? – нахмурилась Мин.

– Я думал, мы просто хорошо проводим время, – объяснил Кэл. – А она надеялась, что мы поженимся. Все закончилось благополучно, без драм.

– Она надеялась на брак, а ты нет, и все обошлось без драм? – изумилась Мин.

– Синтия сказала, что, если я не готов к браку, она со мной расстается. Вполне банальная история.

– И ты еще считаешь себя знатоком женской психологии? Ты что, не понимаешь? Это не просто конец. Либо она тебя возненавидела, либо ждет твоего возвращения.

Кэл покачал головой:

– Синтия – прагматик. Она понимает, что все кончено. Хотя нам было хорошо, мы оба не захотели бы вернуться к прежнему.

– Да, конечно, – согласилась Мин не очень охотно. – У нас все по-другому, но мы с тобой слишком разные. Я не такая уж святоша и не прочь приятно провести время, только зачем связываться с человеком, который мне не подходит, именно потому, что целуется как бог. К тому же я жду реинкарнации Элвиса, а ты явно не он. Однако… – Она смолкла, увидев странное выражение на его лице. – Что такое? Я пошутила насчет Элвиса.

– Я тебе не подхожу, – повторил Кэл, – но целуюсь как бог?

Мин задумалась.

– Почти. А тебя это беспокоит? – Кэл только пожал плечами:

– Думаю, нет. Не то чтобы и ты мне не подходила, просто я не хочу преодолевать препятствия. С тобой я не обрету покоя.

– Пожалуй, – согласилась Мин. – Но ты, кажется, меня добивался. Потому что ты волк.

– Все-все-все, иду на попятную! – замахал руками Кэл. – Сейчас мне хочется только мира и покоя. Нужен перерыв.

– Мне тоже, – кивнула Мин. – Временно не буду ни с кем встречаться.

– Пока не объявится Элвис, – добавил Кэл.

– Да. А что тут такого?

– И никакого секса?

– Буду держаться, – пообещала Мин.

– Ты такая волевая…

– Вовсе нет. – Мин почувствовала себя обиженной. – Нам было хорошо в парке, а теперь ты сделал меня мишенью.

– Извини.

На прощание Мин расцеловала Эмилио.

– Не провожай меня, я работаю здесь недалеко, – сказала она на улице.

– Хорошо. – Кэл протянул ей руку. – Может, встретимся на свадьбе Роджера и Бонни. Если нет – будь счастлива.

– И тебе того же. Удачи.

Она собралась уходить, но он окликнул ее. Сердце Мин дрогнуло. Повернувшись, она увидела в его руках туфельку.

– Я и забыла. – Она взялась за босоножку. – Спасибо..

Он не отпускал, глядя ей в глаза, потом кивнул и убрал руку.

– Пожалуйста.

Она пошла по улице, не оглядываясь, совсем не чувствуя себя счастливой.

Во вторник, глядя на салат, стоящий на столе, Мин подумала: «Съесть бы сейчас что-нибудь посущественнее». Кэл совершил непоправимое: кормил ее нормальной едой в середине дня и тем избаловал. До встречи с ним она смотрела на еду не иначе как на запретное. До того как сесть на диету, чтобы втиснуться в платье в день свадьбы, она знать не знала, что такое масло. Теперь же безрассудно думала: «Хорошо бы маслица».

Вот бы сюда цыпленка-марсала.

Мин оттолкнула тарелку с салатом и занялась поиском в Интернете. Ее интересовал цыпленок-марсала. Не искать же Кэла Морриси!

Она выяснила, что это весьма популярное блюдо, получив 48 300 рецептов. Даже триста без сорока восьми тысяч уже многовато. В одном случае добавлялись артишоки – абсурд какой-то. В другом – требовался лимонный сок (что за ерунда!), в третьем – перец, в четвертом – лук. Удивляло то, как люди ухищрялись затруднить в общем-то простое дело. Она распечатала парочку рецептов и собиралась уже выйти из сети, как вдруг, повинуясь случайному импульсу, решила найти что-нибудь о дислексии. Час спустя она вышла из сети, по достоинству оценив весь масштаб достижений Кэла.

Возвращаясь с работы, Мин остановилась у бакалейной лавки. Возникла идея насчет обеда.

Теперь, когда в руках был рецепт, еда больше не казалась врагом. Конечно, способ приготовления придется немного изменить. Требовалось обваливать цыпленка в муке, а это дополнительные калории. Обойдемся без панировки. Соль и перец дома есть; Мин купила банку петрушки – в ней нет калорий. Цыплячьи грудки не вызывали у нее возражений, но сливочное и оливковое масло… «В конце концов, это смешно», – решила она и купила бутылку оливкового масла. Грибы в основном состоят из воды и потому не были отвергнуты. Решительно пройдя мимо хлебного отдела, чувствуя себя победительницей, Мин направилась домой. Там переоделась, включила музыку на полную громкость и принялась готовить.

Через час Элвис пошел по второму кругу, а Мин рассматривала месиво в кастрюле, пытаясь угадать, в чем ошибка. Она поджарила цыпленка на сковороде с антипригарным покрытием, затем точно следовала указаниям, однако в итоге получилось что-то странное и ужасно невкусное. Мин постучала лопаткой по краю кастрюли и подумала: «Ладно, я не повар. Но я заслужила хороший ужин». И, бросив лопатку, позвонила Эмилио.

– Привет, – сказала она. – У вас есть доставка?

Паркеровский семинар превращался в самую ужасную неразбериху из всех, с какими когда-либо сталкивались Морриси, Паккард и Капа. И все из-за того, что сотрудница фирмы, которая отвечала за обучение, никак не могла определить тему.

– Я передам дополнительную информацию факсом, – сказала она по телефону.

– Убить ее мало, – разозлился Тони. На часах было без десяти пять. – У меня свидание с Лайзой.

– Я подожду факса, – предложил Роджер. – Бонни все правильно поймет.

– Идите оба, я останусь, – сказал Кэл. – Я свободен и к тому же так устал, что никуда не собираюсь.

Тони и Роджер ушли к своим подружкам, а Кэл принял факс и обработал материал. Он старался убедить себя в том, что это даже хорошо, что ему некуда идти и никакая женщина больше не претендует на его время и внимание. В семь часов он с облегчением выключил компьютер и вдруг понял, что голоден. Хорошо бы зайти к Эмилио.

– Молчи, я знаю, что тебе нужно – цыпленок-марсала, – такими словами встретил его Эмилио, когда Кэл проник к нему на кухню.

– На этот раз нет, – ответил Кэл, и тут зазвонил телефон. Эмилио повернулся, чтобы взять трубку, а Кэл добавил: – Сделай что-нибудь попроще. Например, спагетти с томатом и базиликом.

Хотя нет, спагетти – это банально, всюду одно спагетти. Никакой фантазии.

– Или лучше сделай феттучине.

Эмилио сделал ему знак замолчать и произнес в трубку:

– Я слушаю. – Он помолчал и вдруг оглянулся на Кэла. – Обычно нет, но для таких клиентов, как вы, мы делаем исключение. Цыпленок-марсала, да? Ну что вы, никакого беспокойства. Достаточно чаевых разносчику. – Он повесил трубку и улыбнулся Кэлу: – Звонила Мин, ей нужен цыпленок-марсала. Хочешь доставить?

– Да ты что! – Кэл был ошарашен.

– Дорогу знаешь, может, тебе это даже по пути.

– Нет, не по пути, и никому не по пути, кроме Господа Бога, там такой подъем! С чего ты взял, что я туда пойду?

Эмилио пожал плечами:

– Ну, не знаю. Она позвонила, ты оказался здесь, вы в прекрасных отношениях, почему бы и нет? Вы разве поссорились?

– Нет, мы не ссорились. Мы расстались – я ей не подхожу, она ждет своего Элвиса. Перезвони ей и скажи, что твой разносчик приказал долго жить.

– Тогда она останется без ужина, – огорчился Эмилио. – Ты же знаешь Мин. У нее хороший аппетит.

Кэл вспомнил, с каким блаженством она ела цыпленка. И пирожные. Но это не шло ни в какое сравнение с тем выражением наслаждения, которое появилось у нее на лице после их поцелуя, и это было…