Барон - Ловушка для Барона

– Я же сказал вам!

– На них отмечен тайник?

– Да.

– Прекрасно. Надеюсь, мистер Смит не заинтересуется в ближайший час вечерними газетами. А если прочитает, не сделает нужных выводов. Сейчас ему не до того...

Мэннеринг засмеялся.

Найджел посмотрел на нет с недоумением.

– Где мне с ним встретиться? – спросил он, – Что он говорил?

– Успокойтесь и слушайте меня внимательно. До настоящей минуты вы, милый юноша, представляли собой довольно жалкое зрелище... Да, да, тут нечего спорить... Но у вас появился шанс доказать себе и другим, что вы не такой уж слабак, как полагает Тельма и еще некоторые. Если как следует выполните задание, вы будете, возможно, на полпути к победе. Многое, а не только судьба Алисии, зависит в данное время от вас. Так что наберитесь сил и терпения, и...

– Я сделаю все, что нужно, – перебил Найджел. – Только не понимаю, что вы имеете в виду, когда говорите: "Не только Алисия"...

– Вы достаточно взрослый, не правда ли? И понимаете, зачем этим людям план дома, – они охотятся за коллекцией "Карла"... Безусловно, ваш отец не будет в восторге от такой потери, это вы тоже понимаете... Пойдем дальше... Ваш знакомый, мистер Смит, не слишком приятный человек, верно? Насколько мне известно, он уже убил двух людей за очень короткое время. Кроме того, шантажирует вас. Он похитил Алисию Хилл. И он может убить еще нескольких – в любое время дня и ночи... Из всего этого следует, что его необходимо поймать, и как можно быстрее. Если вы сыграете свою роль так, как нужно, то поможем это сделать. Я понятно говорю?

– Да, да, конечно.

Найджелу, при всей его вспыльчивости, было не до того, чтобы обижаться на некоторую ироничность собеседника.

– Прекрасно, – сказал Мэннеринг. – Скручивайте чертежи в рулон, несите на Пиккадилли в гостиницу "Палас". Там в холле вас встретит человек, который покажет вам брошку Алисии... С камеей – вы должны ее знать... После этого отдадите ему план Грейнджа и спокойно уйдете. Ни в коем случае не пытайтесь следить за ним, не устраивайте никакого шума, скандала. Все должно пройти тихо и спокойно. Ясно вам?

– Ясно, – пробормотал Найджел.

– Ведите себя так, как я сказал... И еще одно, очень важное... За вами следят... вернее, вас охраняет полиция. Когда выйдете из дома, сделайте все, чтобы скрыться от наблюдения. Если заранее знаешь об этом, то это не так уж трудно, Ни в коем случае не приводите свой "хвост" в гостиницу. Вы погубите все... – Мэннеринг взглянул на часы. – Вам пора идти... Не приходите на место встречи ровно в час. Опоздайте минут на десять. Обязательно опоздайте... С тем, кто вас встретит, не разговаривайте. Не отвечайте на вопросы. Молча отдайте план – и все. Готовы выполнить то, что я сказал?

– Да, – ответил Найджел.

– Мы с вами увидимся позднее, – сказал Мэннеринг.

– А что собираетесь делать вы? – спросил Найджел.

– Узнать побольше о мистере Смите, – ответил Мэннеринг. – Пока.

Он вышел из дома немного раньше Найджела.

Пешком дошел он до станции метро "Слоан-сквер", сошел вниз, вышел с другого конца, снова спустился к платформе. Никто за ним не следил, он был уверен в этом. На метро он доехал до станции "Марбл-Арч", вышел на Оксфорд-стрит, прошел немного вдоль Гайд-парка, свернул на Эджвер-роуд. Еще раз убедившись, что за ним не ведут наблюдения, повернул в один из тихих переулков и вошел в маленькую лавку, в витрине которой были выставлены парики, коробочки с театральным гримом, кое-какая одежда. В помещении никого не было, кроме хозяина, маленького старичка, одетого во все черное.

Он радостно воскликнул:

– Как? Мистер Мэннеринг! Приятно вас видеть!

– Привет, Сол. Мне надо срочно переменить обличье, но у меня на это не больше двадцати минут.

– Всегда спешка, всегда ставите меня в трудное положение, – ворчливо проговорил старик. – Но тем не менее все будет исполнено. Или вы не знаете старого Сола?

Его знал не только Мэннеринг, но чуть ли не весь артистический Лондон. Ибо где еще можно было найти такие краски и такие парики, а главное, такие квалифицированные советы в области грима и театрального костюма, как в маленькой лавке Сола?

Много лет назад Солу пришлось иметь дело с полицией – нет, сам он был чист, всему виной оказался его непутевый сын, замешанный в деле об убийстве, и только благодаря вмешательству достаточно квалифицированной помощи Мэннеринга удалось доказать непричастность юноши к преступлению. Этой помощи старик Сол не забыл. Мэннеринг знал, что может на него положиться – язык Сола не сболтнет ничего лишнего. Этому человеку он доверял не меньше, чем служащим в своем магазине "Квинз".

Сол взялся задело, и вскоре Мэннеринг, глядя в зеркало, уже не узнавал самого себя.

– Вы лучший гример в мире, Сол.

– Оставьте ваши комплименты, мистер. Но вообще-то неплохо. Ах, совсем неплохо!

Старик с удовлетворением причмокнул.

– Теперь одежда, – сказал Мэннеринг.

Сол подошел к стенным шкафам, раздвинул несколько скользящих дверец.

– Конечно, старая? – сказал он.

– Но не рваная. Лохмотья мне не нужны. Я должен выглядеть просто и достойно.

– По-моему, вы не часто носите темно-синее, мистер Мэннеринг. – Я бы предложил вам вот этот костюм.

– Прекрасно.

– Что-нибудь еще?

– Да, Сол. Ту небольшую коробку, что я оставил у вас в прошлый мой приход.

– О, конечно. Она в полной сохранности. Как иначе?

Он вышел и вскоре вернулся с деревянным ящичком под мышкой. Открыв крышку ключом, висевшим у него на кольце, Мэннеринг сказал:

– Прошу отвернуться, Сол, минуты на две. Надеюсь, вы не обидитесь?

– Он мне говорит! – проворчал старик. – Какие обиды между друзьями? У меня уйма срочных дел.

И он опять вышел через заднюю дверь магазина.

Из ящика Мэннеринг вынул два автоматических пистолета, проверил, заряжены ли они, высыпал в карман брюк несколько дополнительных патронов, а пистолеты положил в боковые карманы пиджака.

– Все в порядке, Сол! – крикнул он, закрывая крышку ящика.

– Я так и думал, сэр, – откликнулся старик, входя в комнату. Его глаза по-молодому блестели. – Только примите мой совет: будьте, пожалуйста, осторожны. Или я не так сказал?

– Все так, дорогой Сол. Спасибо вам. И прошу об одном: будьте здоровы...

В переулке никого не было. Мэннеринг прошел к Эджвер-роуд, взял такси, попросил подвезти его к отелю "Гранд Палас".

Он вошел в вестибюль без трех минут час. Найджел еще не приходил.

Тут было полно народу. Мэннеринг закурил, внимательно огляделся кругом. Он чувствовал себя не вполне в своей тарелке, хотя отдавал должное гримерному искусству Сола.

Минут через пять в холле появился Найджел. Он нервно смотрел по сторонам, беспрерывно облизывая губы. Советы и просьбы Мэннеринга о сохранении спокойствия явно не имели успеха у юноши. Под мышкой у него был рулон, обернутый коричневой бумагой и заклеенный скотчем.

Найджел прошел через все помещение, но никто не подходил к нему. Только когда он вернулся обратно и встал недалеко от входных дверей, небольшого роста человек, прохлаждавшийся до этого у табачного киоска, медленно приблизился к нему и протянул ему конверт. Дрожащими руками Найджел вскрыл его, взглянул вовнутрь. На мгновение он прикрыл глаза. Мэннеринг испугался, что юноша сейчас потеряет сознание. Он и сам чувствовал огромное напряжение. Только бы тот ничего не выкинул!.. Не поднял шума...

Найджел молча передал низкорослому мужчине коричневый рулон.

Тот взял его в одну руку, протянул вторую за конвертом с брошкой. Найджел отпрянул, сунул конверт себе в карман, вызывающе глядя на мужчину. Мужчина пожал плечами и что-то произнес. Найджел нерешительно потоптался на месте, потом резко повернулся на каблуках и почти побежал к выходу.

Человечек закурил, крепко прижал рулон к правому боку и тоже направился к дверям. Он вышел не через центральный вход, а через боковые двери.

Глава 18

Мистер Смит

Мэннеринг ступил на улицу вслед за ним, когда тот уже перешел на другую сторону и садился в такси. Мэннеринг свернул в противоположном направлении, поманил следующую машину со стоянки.

– Куда, сэр?

– Следуйте вон за той машиной. Пять фунтов сверху, если не упустите ее и мы увидим, где сойдет пассажир.

– Считайте, деньги мои, шеф...

Обе машины выехали на Уайт-холл, свернули влево на Вестминстерский мост. Человек в такси направлялся, видимо, к станции Ватерлоо... да, так оно и есть... проехали под железнодорожным мостом.

– К другому входу на станцию, – сказал Мэннеринг. – Быстрее, пожалуйста.

Он расплатился, выскочил из такси, побежал вверх по лестнице. Глядя оттуда, увидел в негустой толпе пассажиров мелькающий коричневый рулон. Маленький человечек держал путь к дальним платформам, пригородных поездов. Он прошел мимо касс, вышел на платформу номер 16, табло на которой указывало, что отсюда в 13.40 оправится поезд до Ханслоу. Мэннеринг купил билет до Ханслоу и обратно, прошел к подошедшему составу. Тот был короткий, всего несколько вагонов. В одном из них он увидел того, за кем следовал, и рядом с ним – другого мужчину. Оба оживленно беседовали. Мэннеринг занял соседнее купе.

Поезд тронулся.

На станции Айлворт Мэннеринг услышал, как хлопнула соседняя дверь. Маленький человечек вышел из поезда, за ним второй. Они пошли на другую сторону по пешеходному мосту. Мэннеринг подождал, пока они сойдут с него, и последовал за ними. Они быстро шагали в сторону главной улицы. Машина их там не ждала. Видимо, заметив колебания Мэннеринга, к нему подъехало такси, за рулем был пожилой мужчина.

– Поедете, сэр?

– Да, если сделаете то, что я попрошу.

– Что именно?

Умудренные возрастом глаза смотрели внимательно.

– Доедем до угла и остановимся, и я посмотрю, что делать дальше.

– О'кей.

Мэннеринг сел в машину. Когда выехали на главную улицу, он увидел, что преследуемая парочка спокойно идет мимо ряда закрывшихся на ленч магазинов, подходит к большому кинотеатру "Одеон".

– Пожалуйста, помедленнее, – сказал он шоферу, – я скажу, когда остановиться.

– О'кей, – повторил тот.

Мужчины свернули на боковую улицу, и Мэннеринг издали приметил дом, в который они вошли.

– Поехали, – сказал он. – Не спешите.

Улица называлась Элмс-авеню, дом был под номером десять, палисадник перед ним обсажен кустами бирючины.

– Теперь сверните в первую же улицу и остановитесь, – сказал Мэннеринг. – Спасибо... Нет, не выключайте счетчик, ждите меня здесь... вот задаток... минут десять. Но, может быть, и два часа. Встаньте прямо на углу, чтобы видеть дома на Элмс-авеню. Сейчас тут все тихо. Если услышите шум и крики, подъезжайте к дому номер десять. Вы сделаете это?

– О'кей, – меланхолично сказал водитель.

Выйдя из-за угла, Мэннеринг увидел, что та же парочка уже спустилась с террасы дома и отправилась в сторону станции.

Интересно, сколько их осталось в доме? Стоит рискнуть...

В разгаре дня они вряд ли захотят поднимать большой шум и тем более стрельбу. Дома здесь достаточно близко друг к другу. Соседи сейчас завтракают...

Мэннеринг решительно отворил калитку, подошел к входной двери, на которой висел старинный молоток, и громко постучал.

Он заметил, как в одном из окон второго этажа отодвинулась занавеска. Сразу послышались шаги.

Дверь открылась. На пороге стоял Претт, дворецкий из поместья Грейндж.

Не отрывая руки от дверной ручки, он спросил:

– Что вы хотите?

– Думаю, вас заинтересует одна вещица, – медленно произнес Мэннеринг. – Такие не часто встретишь...

Он вынул руку из кармана. В ней был пистолет. Он ткнул им в Претта.

– Дайте войти и закройте дверь!

Претт раскрыл рот, чтобы крикнуть, но не успел – Мэннеринг нанес ему прямой удар в живот, потом в подбородок. Претт стукнулся об стенку и стал сползать на пол.

В доме было тихо. Никто не появлялся. Даже тот, кто отодвигал занавеску.

Мэннеринг втащил Претта в гостиную. Если это и есть "Смит"...

Уложив Претта на ковре в углу комнаты, он связал ему руки его собственным галстуком, засунул в рот носовой платок и для большей надежности загородил его от посторонних глаз тяжелой кушеткой.

По-прежнему в доме не слышно было ни звука.

Сначала он должен найти Алисию...

Мэннеринг прошел в другую комнату. Она была пуста. Так же, как и кухня, буфетная и еще одна небольшая комната на первом этаже. Дверь черного хода была на замке, все оконные рамы на задвижках. Он вернулся в переднюю.

Значит, Претт это "Смит"?..

Мэннеринг стоял возле лестницы, ведущей на второй этаж, голова его была на уровне середины лестницы... Ничего и никого... Но что это? Кажется, скрипнула дверь?

Мужской голос произнес:

– Какого черта вам здесь надо?

Голос был тот самый, что Мэннеринг слышал совсем недавно по телефону из квартиры Найджела.

Этот человек видел, как Мэннеринг вошел в дом, знал, наверное, что произошло с Преттом, – почему же не показывался до сих пор, не принимал никаких мер?.. Боялся? Непохоже. Сейчас он спокойно стоял наверху лестницы, в руках не было никакого оружия. Он безучастно смотрел на пистолет в руке у Мэннеринга.

– Ну? Что молчите? Проглотили язык? – повторил мужчина.

Мэннеринг сказал вежливо:

– Я хотел бы повидать мистера Смита.

Он начал подниматься по лестнице.

– Зачем он вам?

– Это я и сам хочу понять, – ответил Мэннеринг. – Отойдите в сторону. – Мужчина подчинился. – Где мы можем поговорить?

– Хотя бы здесь.

Мужчина повернулся и, немного пройдя по коридору, резко распахнул дверь комнаты слева – так, что она ударялась об стену.

Мэннеринг осторожно вошел вслед за хозяином. В комнате никого больше не было. Узкое окно, одна дверь; стол и большой старинный сейф. Как в конторе. Мэннеринг запер дверь на задвижку.

– Что, боитесь? – спросил мужчина.

– Так, для безопасности... Откройте сейф!

Мужчина не удивился, Только спросил:

– Это что? Ограбление? Вы налетчик?

Голос звучал насмешливо. Или Мэннерингу показалось...

– Там посмотрим. Открывайте!

Мужчина пожал плечами, сунул руку в карман. Мэннеринг напрягся, но рука показалась оттуда не с оружием, а со связкой ключей. Их звон раздавался чересчур резко и тишине комнаты. Мужчина опустился на одно колено, чтобы вставить ключ в дверцу сейфа; даже не повернул к Мэннерингу головы. Он действительно совсем не был испуган.

Только когда открыл дверцу, ой посмотрел на Мэннеринга.

– Что дальше?

– Хочу поглядеть, что там у вас. Выкладывайте все на стол.

Мужчине понадобилось три раза ходить от сейфа к столу и обратно, чтобы вынуть все содержимое. В основном это были шкатулки из сафьяна с драгоценностями, Он аккуратно разложил их на столе. Еще там находились какие-то документы и денежный ящик. Мужчина скользнул глазами по лицу Мэннеринга, нажал на пружинку, – крышка ящика отскочила – внутри лежали тщательно упакованные пачки банкнотов достоинством в один и пять фунтов.

– Угощайтесь, – сказал он Мэннерингу.

– Вы неплохо живете, мистер Смит, – сказал тот.

– Даже вполне хорошо, – согласился мужчина.

Улыбки не было на его лице, голос звучал холодно и бесстрастно. Чем-то этот тон напомнил Мэннерингу манеру Тельмы Кортни.

Судя по поведению мужчины, в доме должны были быть и другие люди, кроме него и Претта, которые следят за всем, что происходит, и в любую минуту готовы прийти на помощь.

– Где Алисия Хилл? – спросил Мэннеринг.

– А, значит, вас послал мальчик Кортни? Я так и думал, что у молодого оболтуса не хватит собственной смелости... Что вы все-таки хотите? В этом ящике две тысячи фунтов. Достаточно?

– Нет. Меня не посылал Кортни. Я действую от самого себя. Мне известно, что он стащил бриллианты у мачехи. Они мне нужны. Я слежу за ним уже некоторое время – с тех пор, как вы запустили в него свои когти.

– И рассчитываете запустить когти в меня?

– Примерно так.

Лицо человека не дрогнуло. Его уверенность в себе была какой-то ненатуральной. Что он держит в запасе? На какую еще пружинку собирается нажать?

– Очень советую, – сказал он. – Берите две тысячи и забудьте обо всем. Я мог бы проучить вас, но у меня есть важные дела и я не хочу лишних хлопот.

– А я хочу бриллианты!

– Вы, наверное, не все знаете, мистер, – терпеливо сказал Смит. – Эти камешки, которые утянул Кортни, они все до одного поддельные. Можете мне поверить, я говорю чистую правду. Красная цена им от силы полсотни фунтов. Если хотите, я подарю их вам.

– Я не верю ни одному вашему слову, – сказал Мэннеринг.

– Что ж, дело ваше.

Он не поднялся со стула, на котором сидел, но рука его скользнула по листкам, лежащим на столе. Среди них были знакомые Мэннерингу чертежи – план поместья Грейндж. Коричневая оберточная бумага от них валялась на полу.

Мэннеринг сказал:

– Придвиньте ко мне чертежи.

– Хватит, парень. Забудь об этом, тебе меня не обдурить! – Со Смита слетела его вежливая невозмутимость. – Забирай два куска и смывайся отсюда! Это тебе за все твои хлопоты. Больше, чем заслужил.

Мэннеринг наклонился к столу, взял один из листов плана, увидел в углу надпись: "Кортни-Грейндж". Он громко рассмеялся, кинул лист на пол.

– В чем дело? – спросил Смит. – Что вас так позабавило?

– Вы сами. Никогда не читаете газет?

– Какие еще газеты?

– Хотя бы сегодняшние. Вечерние. В "Грейндже" вчера ночью было ограбление. Украли коллекцию "Карла". Грабители...

Он увидел, как огонек удовлетворения вспыхнул в глазах Смита, и понял, что совершил ошибку... Но какую?

– Продолжайте, я слушаю, – ровным голосом сказал Смит. Он опять был вежлив и бесстрастен.

– Они там убили человека. Вот все, что я хотел сказать.

– Неужели? – Смит слегка наклонился к нему. – Впрочем, я читал в газетах. Иногда я их просматриваю. Если есть настроение... И я узнал о том, что случилось, до того, как получил схему. Это несколько расстроило мои собственные планы, но я уже привел их в порядок... А вы заметили, что газеты не упомянули об одной интересной вещи? А именно о коллекции "Карла". Потому что никто еще толком не знает, что там пропало... Никто, кроме вас. – Он тоже рассмеялся. У него были мелкие, очень редкие зубы. – Это не кажется тебе странным, парень? Уж не побывал ли ты сам в Грейндже? А?

– Воры вскрыли тайник. Что же еще они могли там взять? – сказал Мэннеринг.

– Не знаю, не знаю, – пробормотал Смит. – Я там не был и никого не убивал. Но, думаю, тебя раскусил. Хочешь продать? Назови цену.

– Вы ничего не раскусили, Смит. И я знаю обо всем только из газет. Мне нужны бриллианты, которые вам передал Найджел Кортни. Я не верю ни на секунду, что они фальшивые.

– Кортни ничего мне не давал, – ухмыльнулся Смит. – Я сам вынул их из его белых ручек... Но вернемся к нашим баранам. Если коллекция "Карла" у вас, я даю хорошую цену. Очень хорошую. У меня есть настоящий покупатель. У Эллингема не было настоящего покупателя, поэтому он сделал ошибку, когда пробовал дотянуться до коллекции. Напрасно он положил на нее глаз. – Смит снова засмеялся, потом сказал серьезно: – Я не донесу на вас, не бойтесь. Скажите по правде – это вы ее взяли, ну?..

– У вас плохо с отгадками, – сказал Мэннеринг.

– Ладно. Пятьдесят тысяч фунтов звучит для вас?

Настала очередь рассмеяться для Мэннеринга.

– Вы не дадите мне и пяти фунтов! Притворяетесь, что готовы заплатить, но как только доберетесь до жемчуга, сунете мне нож между лопатками или задушите, как Эллингема.

– Что, что? – быстро сказал Смит. – В газетах ничего не писали про то, что он был задушен. Откуда вы взяли? Не слишком ли много вам известно об этом деле? Может, вы и есть тот самый взломщик? Скажу прямо, работенка сделана на славу! Пожалуй, я еще не знавал такой... но никогда не поверю, что подобный тайник можно открыть и при этом не засветиться. Наверняка где-то вы оставили отпечатки. А тут еще, как на грех, убийство. Да вас, как пить дать, заметут и вздернут, чтоб другим неповадно было. Между тем я точно знаю, кто настоящий убийца, и если будете со мной заодно, выручу вас из беды.

Мэннеринг сказал:

– Полагаю, убийца не очень далеко отсюда?

– Совсем недалеко. На первом этаже. Вы с ним знакомы, хотя и не в приятельских отношениях. – Смит наклонился в сторону Мэннеринга и продолжал, дружески и доверительно: – Не очень-то он ловкий малый, я не слишком доволен им. Но кое-что я через него узнал... Впрочем, вас, вероятно, больше интересует, что произошло вчерашней ночью... В Грейндже... А?..

Что-то он слишком болтлив, этот так называемый Смит, подумалось Мэннерингу. Совсем не вовремя так странно словоохотлив. Уж не наркоман ли он?..

Смит тем временем продолжал свой монолог:

– ...Вчера ночью Претт услыхал какой-то шум внизу, – собачий вой, как ему показалось, – и пошел посмотреть. Он обнаружил, что тайник вскрыт и выпотрошен, а Эллингем лежит связанный по рукам и ногам. Наде сказать, Претт никогда не любил Эллингема... Я тоже, между прочим... Этот парень хотел быть чересчур самостоятельным... И вот Претт воспользовался моментом в прикончил его. Некрасиво, конечно, но что взять с недоумка... Кроме того, он знал, что ему ничего не грозит: все улики будут против вора. Понимаете?.. Претт вообще из тех, кто любит подставлять других вместо себя. Он бы и меня давно подставил или выдал, если бы мог, да руки коротки. И как он меня выдаст, если не знает толком, кто я и как выгляжу. И вы не знаете... Потому что я выгляжу не так, как выгляжу... ("Да он совсем спятил", – с некоторым страхом подумал Мэннеринг, глядя в расширенные зрачки Смита, которые так контрастировали с его спокойным, безмятежным лицом.) Не воображайте, что я сумасшедший, – сказал Смит. – Вы переоделись в простую одежду и загримировали себе лицо, как в театре, а я – чтоб не быть узнанным – пошел куда дальше. Я сделал пластическую операцию... И сделаю вторую, если будет нужно... Ладно, оставим это... Вы готовы к сотрудничеству? Пятьдесят тысяч, и Претт – убийца Эллингема. Идет? Для вас – никакого риска, остаток жизни проживете в покое и роскоши. Ну?

Мэннеринг сказал:

– Хотел бы я сначала понюхать, как пахнут ваши деньги.

Смит ощерился в улыбке, обнажив свои редкие зубы.

– Это все, что я хотел сказать. Коллекция у вас. Теперь остается выяснить, кто вы такой на самом деле. Но об этом мы догадываемся. Сказать вам?

Он, закинув голову, расхохотался. Что-то блеснуло в его правой руке, когда он молниеносно вскинул ее. Мэннеринг отклонился, но все равно в лицо ему ударилась ампула со слезоточивым газом. Его собственное оружие... Он непроизвольно втянул воздух, закашлялся, невыносимо защипало в носу, в глазах.

Дверь треснула и повисла на одной петле. В комнату ворвался коренастый низкорослый мужчина, вырвал из руки Мэннеринга пистолет и оттолкнул его от стола.

Глаза щипало все сильнее, грудь разрывалась от кашля.

Мыслей в голове не было.

Как сквозь туман видел Мэннеринг двух улыбающихся мужчин, смутно вспоминая, что один из них называл себя Смитом.

Глава 19

Два пленника

Голова болела, глаза слезились, во рту было сухо... Состояние, похожее на то, которое он переживал не так давно – тем утром, когда его везли на машине в Грейндж... И вот он опять в плену. На этот раз тюремщики похуже прежних.

Мэннеринг вновь сидел на стуле напротив Смита. У покосившейся двери стоял крепко сбитый мужчина с пистолетом Мэннеринга в руке. Второй пистолет тоже вынули из его кармана, и он лежал на столе возле Смита.

С начала атаки на Мэннеринга Смит не сказал еще ни слова. Куда девалась его болтливость? Он молча, с улыбкой смотрел на незваного гостя.

Наконец сказал, но не Мэннерингу, а тому, что у двери:

– Пойди и принеси стакан воды джентльмену. Видишь, ему трудно глотать.

Тот, не говоря ни слова, вышел. Смит, небрежно играя пистолетом, спросил:

– Не очень хорошее самочувствие?

Мэннеринг не ответил.

– Конечно, я знаю, кто вы такой, – продолжал Смит. – Хватит ломать комедию... Вы любите театральные эффекты – я тоже. Сейчас вы не слишком похожи на Джона Мэннеринга, да это и неважно. Будь вы хоть принц Уэлльский, для меня главное одно: коллекция "Карла" у вас. Кроме того, мимо вас не прошло то, что я рассказал о Претте. Веревочная петля не так уж далека от вашей шеи, и вам трудновато будет доказать, что, ограбив дом и связав Эллингема, вы заодно не придушили его... Претт мог бы вам тут очень помочь. Но Претт – мой друг, и я его просто так не заложу. А значит, висеть вам как миленькому и болтать ножками... А коллекция пропадет ни за понюшку табаку.

Каждое слово разговорившегося вновь Смита болью отзывалось в гудящей голове Мэннеринга.

Смит продолжал:

– Но если я получу ее, мы сможем договориться. С Преттом я сам улажу... Конечно, пятьдесят тысяч фунтов – это чушь. Я сказал так, для красного словца. Но свою долю вы будете иметь, не сомневайтесь. Я честный человек в делах и всегда держу слово.

Коренастый вернулся со стаканом воды. Мэннеринг с жадностью выпил.

– Так как же, наконец? – терпеливо спросил Смит.

Мэннеринг молчал.

– Отвечайте!

– Можно, я заставлю его говорить? – спросил второй мужчина.

– Он скоро сам заговорит, – сказал Смит. – Как там старина Претт? Уже очухался?

– Да. Он с удовольствием поможет мне разобраться с этим типом.

– Не надо грубостей, если можно их избежать. Положимся пока на силу слова... Слушайте, вы! – Смит ткнул пальцем в сторону Мэннеринга. – Я скажу вам еще вот что... Мы знаем про вас все. Знаем, что молодой Кортни и эта женщина обратились к вам за помощью. Знаем, что прошлой ночью не кто иной, как вы, наведались в Грейндж... И еще скажу вам. На кой мне лад эти планы поместья? – Он указал на чертежи на столе. – Если там ничего уже нет... в тайнике... Мне нужно было выйти на вас. Зацепить на крючок. И мне удалось это. А два моих парня привели вас прямехонько сюда, в этот дом. Они и не думали скрываться от вас... Ловко сработано?

– Как их зовут? – спросил Мэннеринг. – Я занесу их имена в списки для награждения.

– Что, не нравится?! Попался, как мальчишка? Ладно, хватит... Мне наплевать, – опять крикнул он, – кто ты: Мэннеринг или Юлий Цезарь! Я хочу эту коллекцию, слышишь? Хочу! Отдай ее мне и убирайся на все четыре стороны, к своей жене и дружкам. И гуляй на свободе! Это, пожалуй, ценнее, чем какие-то пятьдесят тысяч фунтов. Разве не так?

Мэннеринг сказал:

– Вы очень много говорите. У меня заболела голова. Но я все равно не верю ни одному вашему слову.

Смит пожал плечами.

– Дело ваше, – сказал он уже спокойнее. – Даю час на размышление. Если ответ будет отрицательный, мы возьмем у вас на всякий случай отпечатки пальцев и сообщим в полицию, что это вы взломали тайник, украли драгоценности и убили человека... Мне известно кое-что из вашей славной биографии и какую кличку вы носили... Граф, кажется, или Маркиз... А, да – Барон, вот как... Видно, не изменили своих старых привычек: красть и маскироваться... В Грейндж тоже пожаловали не в своем обличье... Так что подумайте, артист...

– Часа для него много, – сказал коренастый мужчина. – Куда его отвести? К той девке? Пускай полюбуются друг на дружку.

– Только привяжи как следует, – сказал Смит.

– Уж будьте уверены.

Смит потянулся к телефону, стал набирать номер. Казалось, он выбросил Мэннеринга из головы. И еще казалось, что он: уверен в своей полной победе.

Коренастый взял Мэннеринга за локоть и подтолкнул к двери.

– Завяжи ему руки сейчас, – сказал Смит.

Коренастый повиновался. Он вынул из кармана веревку и крепко, до боли, стянул Мэннерингу руки сзади – в локтях и в запястьях.

– Пошли!

Он подвел Мэннеринга к ближайшей двери по коридору, втолкнул в небольшую комнату. Там стояли кровать и софа. На кровати, привязанная к изголовью, полулежала Алисия Хилл. Если бы не расширенные от испуга глаза, выглядела она совсем неплохо дли узницы. Даже была одета в красивую пижаму, чем-то знакомую Мэннерингу. Но долго разглядывать сподвижницу по заключению ему не пришлось: страж грубо толкнул его на софу, уложил лицом вниз, обвязал еще одной веревкой так, что Мэннеринг не мог перевернуться. Удалось только слегка повернуть голову.

Дверь закрылась, щелкнул замок.

Мэннеринг окликнул девушку, попробовал заговорить с ней, она не отвечала ему. Опять ее одурманили наркотиками или просто боится говорить с незнакомым человеком? Она ведь не узнала его и может думать все, что угодно.

Он замолчал. Голова все еще болела... Настоящее вдруг придвинулось к нему, и никогда еще оно не казалось таким угрожающим.

Он крутил, вертел, дергал руками – все было напрасно: веревки еще больше впивались в руки.

Сколько он уже лежит здесь?.. Полчаса?.. Час?..

Минуты безжалостно отсчитывали время. Он был совершенно беспомощен... Может быть, он потерял сознание?..

Грубый толчок вывел его из оцепенения.

– Вставай! Идем!

Тот же страж отвязал его от софы, рывком поднял на ноги. Они вернулись в комнату, где Мэннеринг ранее уже выслушивал многословные речи Смита. Теперь рядом с шефом сидел Претт с автоматическим пистолетом в руках. Смит что-то шкал в тонком красивом блокноте, чуть высунув язык, как усердный ученик.

– Ну, теперь ваша очередь, – с угрозой сказал Претт вошедшему Мэннерингу.

Тот не ответил.

Смит отложил ручку и закрыл блокнот.

– Где жемчуг? – спросил он. – Вы вспомнили?

– Надо стереть краску с его лица и вообще немного подпортить физиономию, – сказал Претт. – Не знаю, зачем с ним чикаться?