На свупах и гравициклах Хэн налетал немало часов, но общение с космическими кораблями ограничивалось несколькими полетами на эль-челноке, к которому его в порыве хорошего настроения иногда подпускал Гаррис Шрайк. В принципе Хэн был знаком с такими понятиями, как взлет и посадка, но вот робот-грузовик с отключенным автопилотом ему еще не приходилось сажать. Ни разу. В себе и своих талантах Хэн не сомневался… в конце концов, кто тут трехкратный чемпион в кореллианской младшей лиге? И кто в прошлом году выиграл чемпионат по гонкам на свупах?
      Но по сравнению с ботиком "Удачи" грузовик был огромен.
      Хэн опять ненадолго задремал, а проснувшись, принялся беспокойно бродить по рубке. Лучше было бы посидеть, поберечь силы и кислород, но оставаться на одном месте он просто не мог.
      Видимо, астродроид решил, что достаточно долго молчал, и неожиданно ожил.
      – Должен – предупредить – что – мы – достигли – орбиты – планеты – Илезия – и – вам – необходимо – подготовиться – к – снижению – и – посадке.
      – Спасибо, а то я сам не понял.
      Скрючившись за игрушечным пультом, кореллианин в который раз просмотрел показания, высчитывая спуск к поверхности. Легкой жизни не ожидалось. С навигационным компьютером Хэн мог общаться лишь при помощи астродроида. Загвоздка была в том, что на решение уходят доли секунды и некогда ждать, когда Р2Д2 соизволит ответить.
      Грузовик накренился и задрожал. Вошли в атмосферу, стало быть.
      Хэн сделал глубокий вдох, поинтересовался, сколько у него осталось воздуха, выяснил, что мало… очень мало.
      Ну что, взялись, что ли?.. Хэн перевел "Илезианскую мечту" на ручное управление.
      – Эй ты,- бросил он, обращаясь к астродроиду и одновременно поправляя курс.
      – Да?
      – Пожелай мне удачи.
      – Прошу – меня – извинить – данный – модуль – не – понимает – использованного – термина.
      Хэн обругал его.
      "Илезианская мечта" направлялась к поверхности планеты, которую Соло никогда в жизни не видел. А судя по абстракции на радаре и взбесившимся инфракрасным датчикам, Илезия могла гордиться воздушными потоками, которые даже в верхних разреженных слоях атмосферы достигали ураганной мощи. Сканеры рисовали портрет планеты: неглубокие моря с россыпями островов, три скромных материка, один – вблизи северного полюса, два, западный и восточный,- почти на экваторе.
      – Здорово,- ворчал кореллианин, отлавливая в шквале помех сигнал маяка.- Просто здорово.
      Посадочная площадка располагалась на восточном континенте; должно быть, колония находилась именно там.
      Ветра мотали грузовоз, и больше всего тот сейчас напоминал ребенка на веревочных самодельных качелях. Пальцы, неловкие и как будто чужие в перчатках, соскальзывали с рычагов. Чтобы вернуть ощущение машины, Хэн на пробу завалил "Илезианскую мечту" сначала на левый борт, затем на правый.
      На инфракрасном экране расплылась безобразная клякса.
      Бывает же такое на свете… Хэн выровнял грузовик, позволил "Мечте" сместиться на несколько градусов к северу, пропустил ураган над собой и опять свернул на юг.
      Ионизированные хвосты, которые волокли за собой молнии, привели приборы корабля в состояние паники. Хэн глотнул воды из оскудевших запасов, почувствовал, что задыхается, и задавил страх. Хорошие пилоты не дают волю эмоциям или же отправляются в последний свой прыжок раньше времени, разве не так?
      – Р2, можешь составить мне карту бурь? Надоело мне с ними встречаться. Мне нужен участок между нами и посадочной площадкой на восточном материке.
      – Будет – сделано.
      Астродроид справился на удивление быстро и вывел на экран схему расположения воздушных потоков.
      – Наложи на рельеф местности,- посоветовал Хэн.
      Обычно эту задачу выполнял навигационный компьютер, в его же обязанности входило придумывать и предлагать наилучший курс, который пилот затем интерпретирует и переделывает по своему усмотрению.
      Хэн потихоньку скидывал высоковатую пока скорость, потом был вынужден опять врубить маршевые двигатели на полную мощность, чтобы убраться с дороги очередной бури.
      Он сражался с игрушечными неудобными рычагами, со лба капал пот, щиток запотевал, а "Илезианская мечта" тем временем вытворяла такое, что разумно было бы ожидать от истребителя или гравицикла, но никак не от почтенной старой баржи. Кореллианин сообразил, что все еще хватает ртом воздух, и долю секунды потратил на размышления – с чего бы это? Стресс и адреналин тому виной или нехватка воздуха?
      А вот на проверку кислорода секунд уже не хватило.
      До поверхности оставалось не больше километра, и расстояние сокращалось, по мнению Хэна, как-то уж слишком быстро. Эй, ты куда?! Он перекинул двигатели на реверс, тормозя разогнавшуюся баржу. Перегрузка зажала ребра и легкие в невидимые тиски. Хэн все-таки осмелился скосить глаза на индикатор.
      Пусто! Показатель запаса кислорода зашкаливал далеко в красную зону.
      Не паникуй, Дыши ровно. В скафандре есть воздух, ею хватит, минуты две продержишься… как минимум.
      Голова кружилась, а в груди пекло при каждом торопливом вдохе.
      Но грузовик уже достаточно сбросил скорость, можно было садиться. Хэн еще притормозил – немного, на всякий случай. Баржа зарыскала. Сдох носовой маневровый!
      Надо чем-то компенсировать; скорость все еще высока, но тут уж ничего не поделаешь, что имеем, с тем и будем работать. Хэн перевел грузовик на репульсоры, чуть было не опрокинув корабль.
      Для начала "Мечта" пропахала землю правым боком, а затем с грохотом, который ее пилот не столько услышал, сколько ощутил на собственной шкуре, рухнула на поверхность, содрогаясь, как раненый зверь, и затихла.
      Хэна швырнуло в переборку, и он в полуобмороке остался лежать рядом с ней на полу. Если он потеряет сознание, то уже не очнется. С сиплым хрюканьем кореллианин сделал попытку сесть. Волны тьмы подступали все ближе, грозили накрыть с головой. Хэн включил канал связи.
      – Р2… Р2, где ты там?
      – Я- здесь. Если – не – возражаете – то – была – самая – нешаблонная – посадка. Я – уверенно -заявляю – что…
      – Заткнись и открой грузовой люк! – прохрипел Соло.
      Ему даже удалось приподняться, но Хэн опасался, что встать он едва ли сумеет. Его мотало как пьяницу в ураган.
      Во внешнем кармане скафандра он отыскал бластер и прицелился в астродроида.
      – Или сейчас же откроешь люк, или я разнесу тебе башку.
      Р2Д2 замигал фоторецептором как сумасшедший.
      Палец Хэна нажимал на спусковой крючок, а сам кореллианин пытался сообразить, хватит ли ему сил доползти до шлюза. Перед глазами плавали черно-багровые пятна.
      – Уговорили,- сказал астродроид.- Уступаю – грубой – силе.
      Через несколько секунд внутрь разбитого корабля с силой, почти равной хорошему взрыву, ворвался свежий воздух. Задыхаясь, Хэн сосчитал до двадцати и, собрав последние силы решительно сдернул с головы шлем и сполз обратно на палубу.
      С удовольствием обнаружив способность дышать, он хватал ртом воздух – теплый, влажный, густой, наполненный неизвестными ароматами. Но зато тут было полно кислорода, а большего Хэну и не надо было.
      Закрыв глаза, юный горе-пилот сосредоточился на простейших движениях: вдох и выдох, а усталость тем временем начинала брать свое. Заныли виски, но это пустяки, надо чуть-чуть полежать с закрытыми глазами, и все пройдет. Всего одну минуту…
 

***

 
      Когда он не слишком уверенно выплыл на поверхность и открыл глаза, то обнаружил, что видит ночной кошмар. Ну и рожа… такова была первая мысль. Лишь годы общения с различными не-людьми всех мастей помогли сдержать первоначальную реакцию.
      Перед Хэном висела покрытая серовато-бурой кожей широкая морда с круглыми глазами навыкате. Ушей у твари не было, а был большой с человеческую руку длиной тупой рог, выпирающий над узкими прорезями ноздрей. Безгубая пасть казалась уродливой щелью.
      Хэн предпринял героическую попытку сесть, из обстановки заключив, что находится в госпитале. Хотя кошмарная морда заставляла всерьез в том усомниться. Успокоил кореллианина медицинский дроид, который, ободряюще помаргивая, левитировал в углу.
      Хозяин (если это был он) впечатлял размерами. Много больше вуки. Он немного напоминал беррите – тем, что передвигался на четырех ногах, похожих на древесные стволы. Но был много крупнее. Голова твари сидела на короткой толстой шее, дальше шло массивное тело. Хэн прикинул, что, если они с этим уродом встанут рядом, холка незнакомца окажется как раз на уровне его плеча. Морщинистая, отливающая маслянистым кожа на туше обвисала некрасивыми складками, особенно их было много вокруг шеи.
      Довершал картину хвост – длинный, гибкий, похожий на хлыст. Соло как раз вяло размышлял над тем, имеются ли у незнакомого существа хватательные конечности, когда заметил две крошечные ручонки, сложенные на груди и почти утонувшие в складках кожи. Кисти были на удивление нежные, почти детские, с четырьмя длинными цепкими пальцами.
      Существо открыло рот и заговорило на не очень правильном, но вполне узнаваемом общегалактическом языке.
      – О, приветствую тебя, мастер Драйго! Позволь пригласить тебя на Илезию. Ты паломник?
      – Но я не…
      Хэн поспешно захлопнул рот. Кажется, по голове он получил серьезнее, чем ожидал. Внутри черепа наблюдался абсолютный высококачественный сумбур, из которого не без труда и не с первого раза удалось выудить воспоминание, что документы, которые лежали в кармане, принадлежали некоему Викку Драйго.
      Хэн своевременно обзавелся несколькими "вторыми "я", каждое из которых могло предъявить удостоверение личности. Ирония заключалась в том, что единственный, кто не имел ИД-карты, был он сам, Хэн Соло.
      – Извините… – пробормотал юный пилот, берясь за голову в надежде, что его оплошность спишут на травму.- Что-то меня трясет… Нет, я не паломник. Я увидел объявление о работе, вам нужен был пилот-кореллианин вроде бы…
      – О, я понимаю. Но как ты очутился на борту нашего грузовика?
      – Хотел добраться до Илезии побыстрее. Коммерческого рейса ждать целую неделю, а в объявлении говорилось, что пилот требуется срочно. Вы получили мое письмо?
      – О да, мы его получили,- ответило существо.
      Хэн сверлил его взглядом, но общепризнанная за кореллианами способность к телепатии проявляться не спешила.
      – О, мы ждали вас, но не на "Илезианской мечте".
      – Вот, я привез с собой объявление.- Хэн полез за пазуху комбинезона, висевшего на стуле возле кровати, и достал голографический кубик с записью.- Тут написано, что пилот вам требуется позарез.
      Он сунул куб существу.
      – Ну вот… я – Викк Драйго, я кореллианин и подхожу по всем вашим требованиям. Только… я общем, я хотел сказать, мне очень жаль, что "Мечта" раз билась. Раньше мне не приходилось иметь дело с такими моделями, но пара часов на тренажере, и полный ажур. Боюсь, здешняя атмосфера кого угодно удивит.
      Существо положило кубик на стол. Уголки безгубого рта приподнялись, как будто с трудом преодолевали гравитацию.
      – О, я понимаю. Мастер Драйго, я – наивозвышеннейший верховный жрец Тероенза. Добро пожаловать на Илезию. Меня восхищает ваша инициативность, молодой человек. Путешествие на борту автоматического грузовика говорит в вашу пользу.
      Приятно, когда тебя хвалят, но Хэну больше всего хотелось, чтобы прекратила болеть голова.
      – Э-э… это… спасибо.
      – О, вы произвели на меня впечатление, немногие справились бы с посадкой робота-фрахтовика. И уж тем ·.более мало кто обладает необходимой реакцией, чтобы выстоять перед ураганами нашей планеты. Корабль поврежден, но несерьезно, и ремонт уже начался. К счастью, вы посадили его на мягкий грунт.
      – Так вы меня берете? – с живостью поинтересовался Хэн.
      Класс! А я-то думал, они неделю будут бесноваться!
      – О, не хотите ли подписать годовой контракт? – вопросом на вопрос откликнулся Тероенза.
      – Все может быть… – Хэн откинулся на подушку и заложил руки за голову.- Сколько?
      Верховных жрец назвал сумму, от которой кореллианин, несмотря на контузию, чуть не запрыгал по комнате с дурацкой ухмылкой на физиономии. Выходило больше, чем он мог мечтать. Автоматически проорать троекратное радостное "ура" не позволили воспитание и коммерческая жилка.
      – Не знаю, не знаю… – задумчиво затянул кореллианин, потирая ладонью подбородок.- На прежнем месте мне платили лучше.
      Соврал, да, а кто докажет? Викк Драйго на самом деле получал кучу денег; пришлось хорошенько раскошелиться, чтобы заполучить в его досье соответствующую запись. Если честно, туда ухнули все сбережения плюс кредитки из запасов, о которых Гаррис Шрайк не догадывался, но Хэну требовалась надежная легенда. Викк Драйго должен иметь возможность торговаться по максимуму.
      Тероенза обдумал сказанное.
      – Могу предложить тридцать тысяч в год и десять тысяч премиальных после шести месяцев, если вы не пропустите ни одного рейса.
      – Пятнадцать тысяч,- машинально ответил Соло. – И вы даете мне возможность летать на тренажере.
      – Двенадцать,- возразил Тероенза.- И вы платите за учебные полеты.
      – Тринадцать,- уступил Хэн.- И вы оснащаете и обслуживаете тренажер.
      – Двенадцать с половиной,- отрезал верховный жрец.- И тренажер с нас. Больше не дам.
      – Согласен. Пилот у вас есть.
      – О, я радуюсь нашему согласию,- Тероенза басовито, но мелодично хохотнул.
      Контракт был составлен и подписан с похвальной скоростью, Хэн согласился на требуемое в таком деле сканирование радужки, чтобы подтвердить свою личность. Надеюсь, они не лучше других и просто зададут общий системный поиск. Если местные жрецы прикажут провести более тщательный и более дорогостоящий поиск, чтобы выяснить, кому именно принадлежат отпечатки, то узнают много любопытного. Викк Арайго, Йенос Иданиан, Таллус Бирн, Яниль Андрус и Кейл д'Тана – все имели одну и ту же сетчатку. Поскольку, в сущности, были одним и тем же человеком.
      Перед побегом с "Удачи торговца" Хэн предусмотрительно запасся небольшой суммой кредиток и полным набором идентификационных карт на тот случай, если понадобится заметать следы. Отправляя ребят на промысел, капитан Шрайк снабжал их документами, а Хэн копил их и по мере необходимости обновлял.
      Империю теми подделками, конечно же, не обманешь, перед экзаменами в Академию придется раскошеливаться на новые бумаги, причем высшего качества, чтобы никто ничего не заподозрил.
      Когда с формальностями было покончено, Тероенза вызвал младшего жреца, или, как их здесь называли, сакредота, и распорядился сводить нового работника на экскурсию по комплексу. Правда, для начала пришлось обождать, когда вернут одежду, на которую нашивали эмблему илезианской колонии: огромный широко распахнутый глаз и рот.
      Натягивая комбинезон, Хэн сообразил, что успел обильно вспотеть. Жара и влажность… любопытный климат. Но за деньги, которые платили жрецы, годик можно и потерпеть. Он основательно потренируется, работа открыла доступ к тренажерам, а значит, вступительные экзамены в Академию пройдут легче.
      И накопятся деньги на достойную взятку, которая обеспечит прием документов и встречу с экзаменаторами. Можно, конечно, и честным путем, но тогда на все про все уйдет больше месяца.
      Сакредот поведал, что его зовут Вератиль, и повел Хэна по коридору мимо просторного амфитеатра и помещения, которое больше всего напоминало регистрационную зону.
      – Наш странноприимный центр,- пояснил жрец, выводя кореллианина на уличу.
      Один хороший вдох, и Хэн немедленно облился горячим потом.
      Душная влажная жара била по лицу не хуже кастета.
      Воздух был перенасыщен ароматами, в тяжелую смесь тропических цветов и гниющей зелени вплетался один и тот же назойливый запах. Хэн не смог его распознать, хотя определенно уже где-то встречал и не один раз.
      Хэн постоял на невысоком пандусе, привыкая к жаре и разглядывая голубовато-серое небо. Раньше ему не доводилось видеть настолько крупного красно-оранжевого солнца; должно быть, планета располагалась к своей звезде ближе, чем Кореллия – к Корел. Судя по теням, день давно перепалил за середину. Юный пилот посмотрел на хронометр.
      – Сколько здесь длятся сутки?
      – Десять стандартных часов, господин.
      Тогда пора прекратить удивляться здешней погоде. Жаркий и влажный мир, и вращается как заведенный…
      Хэн осмотрелся. Пермакритовое, кое-где потрескавшееся покрытие внезапно обрывалось, уступая местной растительности. Лужи свидетельствовали о недавнем дожде. Красно-коричневая грязь резко контрастировала с пышной, буйной сине-зеленой листвой. С ветвей свисали гирлянды цветов, которые вторгались в джунгли яркими, наглыми пятнами, – алым, густо-фиолетовым, едко-желтым.
      – Здесь у нас колония номер один,- пояснил сакредот.- Но мы обустроили еще две, Пару лет назад мы основали вторую, а прошлой зимой – третью колонию. Но они еще маленькие. Вторая находится в ста пятидесяти километрах к северу отсюда, а третья – примерно в семидесяти к югу.
      – А сколько лет номеру первому? – полюбопытствовал кореллианин, чтобы поддержать беседу.
      – Почти пять стандартных лет.
      Напротив странноприимного центра раскинулось летное поле, где одиноко скучал небольшой грузовичок, косо висящий на репульсационной подушке. "Мечта", наверное… Хэн только сейчас сообразил, что никогда не видел корабля снаружи.
      "Илезианская мечта" оказалась неказистой, широкозадой и обтекаемой телегой, хотя выпуклость· там, где была оборудована орудийная башня, намекала, что этот кораблик далеко не всегда вел скучную жизнь автомеханического извозчика. Вторая полусфера, размером побольше, вздувалась на месте трюма. Несмотря ни на что, "Илезианская мечта" отличалась своеобразным изяществом и была достаточно невелика, чтобы считаться проворной. Наверняка кореллианской постройки.
      К грузовику тем временем подкатили тяжеловесные роботы-докеры и принялись трудиться над покореженными двигателями. И корабль, и докеры, и все вокруг покрывали пятна все той же красной грязи – несомненный результат эффектной посадки. Хэн не знал, то ли ему краснеть от стыда, то ли раздуваться от самодовольства.
      Вместо этого он ткнул пальцем в очерченные льдом вершины, поднимающиеся над высокими деревьями на северо-востоке от колонии.
      – А это что?
      – Горы Возвышенного духа,- ответил Вератиль.- У их подножия стоит алтарь Обещаний, вокруг которого верующие ежевечерне собираются на Возрадование. Когда будешь возносить молитвы, обязательно подойди туда.
      Когда я… что буду делать?! А носки вам не постирать, нет?
      Хэн вспомнил размер оклада и согласился возносить молитвы без возражений.
      – Занятное получится зрелище,- пробормотал он. – Это как пить дать.
      По левую руку простиралась самая обширная лужа грязи на памяти кореллианина, и в красноватой жиже беспечно нежились сородичи Вератиля; за ними ухаживала прислуга – как дроиды, так и живая. Хэн разглядел парочку родианцев, нескольких гаморреанцев и как минимум одного человека. Остальное ассорти осталось неопознанным.
      – Наши грязевые отмели,- Вератиль обвел широким жестом обитателей красного моря и завистливо вздохнул.- Мой народ наслаждается ваннами.
      – А что вы за народ? – полюбопытствовал Соло. – Вы отсюда родом?
      – Нет, мы, как и наша дальняя родня, хатты, происходим с Нал Хутты. В какой-то мере. А зовемся мы т'ланда Тиль.
      Хэн взял себе на заметку как можно быстрее выучить язык этих самых т'ланда Тиль. Очень полезно знать чей-то язык, когда все вокруг думают, что ты ни слова не понимаешь из того, о чем говорят наниматели…
      Сакредот продолжил экскурсию. Они обогнули здание странноприимного центра, и кореллианин выпучил глаза, увидев открывшееся перед ним пространство. Вот это да! Сколько ж деревьев пошло под топор?!! Из джунглей был выхвачен грубый квадрат километр на километр. Справа к горизонту уходила сизая водная гладь.
      – Озеро? – с надеждой спросил Хэн, указывая туда.
      – Нет, то Зома Гаванча, Западный океан,- проинформировал его Вератиль.
      Чтобы успокоиться, Хэн пересчитал здания позади грязевых отмелей. Получилось девять: пять -трехэтажных, четыре всего в один этаж, зато каждое – размером с квартал любого кореллианского города.
      – Паломники там живут?
      – Нет, дормиторий вон там.
      Жрец махнул лапкой на приземистое двухэтажное здание далеко в стороне.
      – Там же мы перерабатываем рилл, андрис и карсунум. На самом деле здания уходят глубоко под землю. На несколько уровней. Как ты понимаешь, глиттерстим любит кромешный мрак.
      Андрис, рилл, карсунум… а в придачу еще и глиттерстим! Хэн потянул носом воздух. Ну конечно же! Вот чем тут пахнет. Ребятки забавляются спайсом! А ведь "Илезианская мечта" везла груз глиттерстима высокой очистки, самой дорогостоящей и экзотической разновидности спайса. Остальные препараты гораздо дешевле хотя любой контрабандист прозакладывал бы душу вместе с кораблем, чтобы заполучить такой фрахт.
      – Несколько раз в месяц мы получаем с Кесселя, Рилота и Нал Хутты сырье,- продолжал Вератиль.- Поначалу корабли-роботы приземлялись в колонии номер один, но вскоре пришлось прекратить эту практику.
      – Что так? – спросил Хэн прежде, чем подумал, а хочет ли он знать ответ.
      – Два корабля не справились со сложными погодными условиями и разбились, к нашему глубочайшему сожалению. Посему мы выстроили орбитальную станцию и решили пользоваться услугами живых пилотов, чтобы перевозить сырье вниз, в колонии. Поначалу у нас их было трое, но сейчас остался всего один, но этот несчастный суллустианин, который на данный момент нас обслуживает… в своем роде болен. Вот почему ты нужен нам, пилот Драйгo.
      Приятно, когда ты кому-то нужен, ядовито отметил про себя Хэн.
      – Э-э… Вератиль, а что стряслось с другими парнями?
      – Один разбился, второй просто исчез. А еще мы потеряли много грузовиков-автоматов, что прискорбно сократило наши прибыли, – загрустил сакредот.- Спайс – доходное предприятие, но космические корабли нынче дороги.
      – Это верно,- без энтузиазма согласился кореллианин.- Аварии никому не идут впрок.
      Теперь ясно, почему пилоты не спешат обивать им порог, добавил он про себя. Уцелевшие наверняка распустили слух, насколько здесь опасно…