Опасность

— Не беспокойтесь, — шепотом успокоила его Прюденс. — Я поговорю с его светлостью. Он ни в чем не станет вас винить.

— Как же! На коленях прошу вас, мадам, вернитесь в карету.

— Не беспокойтесь. Я скоро вернусь.

— Я погиб, — печально проговорил кучер. — Всегда знал, что если его светлость женится, то выберет женщину себе под стать — такую же неумолимую. Так ему и надо! Но что теперь будет со мной…

— Я позабочусь, чтобы вас не уволили, — тихо сказала Прюденс. — А теперь мне нужно идти.

Пробираясь по узкому переулку, расположенному позади домов, Прюденс была счастлива, что Себастиан отдал ей свой плащ с большим капюшоном. Сосчитав калитки, она наконец дошла до дома, который Себастиан показал ей несколькими минутами раньше.

Неудивительно, что калитка оказалась открытой, — ведь граф опередил ее всего на несколько минут. Он уже прошел за ограду. Внезапно Прюденс увидела, что на нижнем этаже в доме Оксенхема горит свет, и похолодела от ужаса. Там кто-то был!

Прюденс недоумевала, почему Себастиан все-таки решился забраться в сад, зная, что в доме кто-то есть. Но она тут же вспомнила, что ему хватило наглости обыскивать спальню некоей дамы, в то время как хозяйка развлекала гостей. Не побоялся он и обследовать верхний этаж замка Келинга, в то время как его гости шастали из одной спальни в другую этажом ниже.

Что ж тут удивляться: раз Себастиан решил поближе рассмотреть дом Оксенхема, ему наплевать на свет в окне.

Зная, что он уже здесь, Прюденс набралась решимости. Она открыла калитку и вошла в сад. Ступив на посыпанную гравием дорожку, она поморщилась. Подошвы шелковых бальных туфелек были настолько тонкие, что каждый камешек больно впивался в ноги.

Дойдя до середины сада, Прюденс, наткнувшись на высокую живую изгородь, вынуждена была изменить свой курс. Обогнув колючие кусты, она наткнулась на мощный мужской торс. Сильные руки обхватили ее, лицо прижалось к знакомой рубашке.

— А… а…

— Дьявольщина! — послышался тихий раздраженный голос Себастиана. — Так я и знал, что вы увяжетесь за мной! Ни звука, слышите?

Прюденс отчаянно замотала головой.

Он осторожно выпустил ее. Прюденс подняла голову. Раздраженное лицо Себастиана расплывалось в тумане.

— Что будем делать? — спросила она еще тише.

— Вы останетесь стоять здесь, а я пойду взгляну поближе. Потом мы быстренько уйдем.

Себастиан отошел от нее. Прюденс с беспокойством смотрела, как он прошмыгнул мимо темных окон нижнего этажа. Пару раз она увидела, как мелькнула его рука — он проверял, все ли окна заперты.

Она задержала дыхание: Себастиан добрался до освещенного окна. Прижавшись к стене, он заглянул в комнату.

Так он стоял довольно долго. Потом подошел поближе и заглянул в комнату с другого угла.

Что-то не так, догадалась Прюденс. Она почувствовала это по позе Себастиана. Теперь он стоял очень близко от окна и не отрывал от него глаз. Прюденс осторожно шагнула вперед. Себастиан этого не заметил: он полностью был поглощен созерцанием комнаты.

Прюденс с изумлением увидела, что он поднял руку и открыл окно. Она стрелой помчалась к нему.

— Не подходите, — тихо приказал Себастиан, когда она поравнялась с ним. — Я говорю серьезно, Денси. Не ходите за мной.

— Что вы делаете? Вам нельзя туда залезать, ведь в доме кто-то есть.

— Я знаю, — тихо сказал Себастиан. — Оксенхем. Только мне кажется, он не заметит, что у него посетитель.

Себастиан перемахнул через подоконник и легко спрыгнул в комнату.

Пораженная столь явным доказательством его отчаянной храбрости, Прюденс бросилась к окну и заглянула внутрь. Сначала она никак не могла осмыслить увиденного, но, поняв, в ужасе отшатнулась.

На ковре лицом вниз лежал человек. Голова его была в крови, рядом с ним растеклась огромная темная лужа…

Глава 14

Оксенхем покончил жизнь самоубийством. Или кто-то очень постарался, чтобы все выглядело именно так. Пистолет лежал рядом с рукой трупа. Никаких признаков борьбы.

Себастиан быстро окинул взглядом библиотеку. Задерживаться он не мог: нужно было увести отсюда Прюденс. Но ему хотелось найти хоть какие-то доказательства того, что Оксенхем сам приставил к виску пистолет и нажал на курок. Или доказательства обратного.

Что-то блестящее лежало на ковре рядом с откинутой рукой Оксенхема. Себастиан подошел поближе, стараясь не ступить в кровь. Посмотрев в сторону окна, он увидел, что Прюденс напряженно следит за ним.

Золотой предмет на ковре оказался кольцом. Себастиан присел на корточки, чтобы получше рассмотреть его. Он долго не мог понять, почему оно кажется таким знакомым, пока не увидел на печатке изящно выгравированную букву» Ф «.» Значит, это кольцо Флитвуда, точь-в-точь как мое собственное «.

— Дьявольщина!

Не раздумывая ни секунды, он схватил кольцо и быстро вскочил на ноги. Уже повернулся было к окну, но вдруг заколебался. Нужно быть уверенным до конца, что в луже крови лежит именно Оксенхем, ведь лица убитого он не видел. Себастиан заставил себя опять подойти к трупу.

— Не трогайте его, — горячо зашептала Прюденс. — Себастиан, мы должны убираться отсюда.

— Я знаю.

Но он не мог уйти, не удостоверившись. Он схватил труп за плечо и повернул так, чтобы было видно лицо, вернее, то, что от него осталось.

Вне всякого сомнения, это был Оксзнхем.

Себастиан принялся осторожно опускать податливое тело, и в этот момент опять что-то блеснуло — на сей раз пуговицы на жилете Оксенхема. Наклонившись, Себастиан прочел выгравированные на них слова:» Принцы целомудрия «.

Он разжал руки — Оксенхем свалился на ковер.

— Ради Бога, Себастиан, побыстрее! — прошептала Прюденс.

— Сейчас, только взгляну, может, что-нибудь интересное лежит на столе.

Он осторожно добрался по ковру до стола. На нем лежал ворох бумаг. Себастиан быстро просмотрел их — вдруг покойник оставил какую-нибудь записку.

Письма, поясняющего, почему Оксенхем покончил с собой, не было, но записка тем не менее отыскалась. При тусклом свете лампы Себастиан прочитал ее. Короткая и по делу.

» Лилиан будет отомщена «.

В этот момент Себастиан услышал у входной двери приглушенные голоса. Услышала их и Прюденс. Это слуги вернулись домой.

— Себастиан, ради всего святого, уходите отсюда!

Себастиан взял записку, сунул ее в карман вместе с кольцом Флитвуда и бросился к окну.

Перемахнув через подоконник, он схватил Прюденс за руку и быстро потащил ее к садовой калитке.

До улицы они добрались без приключений. Себастиан оглянулся через плечо — никаких следов погони. Он потянул Прюденс к поджидавшему их экипажу.

Кучер с печальной покорностью смотрел на вынырнувших из тумана хозяев.

— Не моя вина, что она побежала за вами, милорд. Я изо всех сил ее удерживал.

— Домой, — приказал Себастиан. — Об этом позже.

— Слушаюсь, милорд. Значит, вы меня не уволите?

— До тех пор, пока вы целыми и невредимыми не доставите нас домой, вашему положению ничто не угрожает. — Себастиан открыл дверцу кареты и помог Прюденс забраться в нее. — После этого вопрос останется открытым. — Он сел в карету и закрыл за собой дверцу.

— Не нужно наказывать бедного кучера. Он как мог старался выполнить ваш приказ, — задыхаясь от быстрой ходьбы, проговорила Прюденс.

— Он уже достаточно давно у меня служит, чтобы понять: когда я отдаю распоряжение, оно должно быть выполнено, — заметил Себастиан. — Я плачу слугам самое большое жалованье в Лондоне, но в ответ требую беспрекословного выполнения приказов. Вас могли заметить.

— Не беспокойтесь, Себастиан. Я уверена, что мы были в полной безопасности. — Говоря это, она пыталась высвободиться из многочисленных складок плаща. — Наверняка пройдет много времени, прежде чем кто-нибудь заглянет в библиотеку и обнаружит тело Оксенхема.

— Или мало. — Себастиан задернул на окнах занавески, и карета загромыхала по булыжной мостовой. — В будущем я не потерплю непослушания, мадам.

— Потом прочтете мне нотацию, милорд. Расскажите лучше, что вы нашли.

» Да… Кого, кроме себя, винить в том, что я женился на женщине, которая так же, как и я, обожает проводить расследования «, — подумал Себастиан.

Повозившись с одной из ламп, он зажег ее. Потом откинулся на сиденье и пристально посмотрел на взволнованное лицо Прюденс. Глаза ее горели от возбуждения. И неудивительно — пережить такое приключение! Как можно ее ругать, если и у него самого до сих пор бурлила кровь.

Вытащив из кармана кольцо и записку, Себастиан протянул их ей:

— Пока еще не знаю, что дадут нам эти находки. Между прочим, на жилете Оксенхема пуговицы, на которых выгравировано» Принцы целомудрия «.

— Невероятно! — Прюденс внимательно осмотрела кольцо. — Точно такое, как у вас, милорд.

— Да.

— Как оно оказалось на полу рядом с телом Оксенхема?

— Резонный вопрос, — тихо сказал Себастиан.

— И кто такая Лилиан?

Себастиан увидел, что она смотрит на внутреннюю сторону кольца, а не на записку.

— Что вы имеете в виду?

— На кольце есть надпись. — Прюденс поднесла его поближе к лампе. —» Лилиан с любовью «.

— Дайте-ка взглянуть. — Себастиан выхватил кольцо из ее рук и посмотрел на надпись. — Кто, черт побери, эта Лилиан?!

— Вы о ней когда-нибудь слышали?

— В записке тоже упоминается это имя, — ответил он. Прюденс прочитала лежавший на коленях клочок бумаги:

—» Лилиан будет отомщена «. Боже милостивый, Себастиан, что это может означать?

— Понятия не имею, но начинаю подозревать, что Лилиан — имя женщины, о которой говорил сумасшедший в замке Келинга. Тот, кто сказал, что она выбросилась из окна башни.

— Дух которой, как он считает, вернулся, чтобы осуществить свое проклятие? — Прюденс задумчиво прикусила нижнюю губу. — Вы считаете, смерть Рингкросса и Оксенхема имеет какое-то отношение к этой сказке?

— Вполне вероятно. — Себастиан бросил взгляд на кольцо. — Возможно, тот, кто любил таинственную Лилиан, решил, что в ее смерти виновны» принцы целомудрия «.

Прюденс изумленно уставилась на него:

— Вы полагаете, мститель решил убить их одного за другим?

— Похоже на то.

Взгляд Прюденс задержался на кольце.

— Себастиан, вы говорили, что это фамильное кольцо.

— Такие кольца Флитвуды носили в течение пяти поколений.

Себастиан вспомнил тот день, когда получил его от отца. Тот просил носить его с гордостью, объяснив, что кольцо является символом фамильной чести.

» Мнение всего света ничего не стоит, сынок. Самое главное, чтобы в сердце своем ты был уверен, что не запятнал свою честь. Честь — бесценный дар, и к ней нужно относиться соответственно. Человек может вынести все: клевету, разорение — все, что угодно, если знает, что его честь спасена «.

Себастиан крепко сжал кольцо.

— Вам кажется, Флитвуд мог подарить это кольцо Лилиан? — спросила Прюденс.

— Вполне возможно. — Более чем возможно, подумал Себастиан. — Так скорее всего и было. Прюденс задумчиво смотрела на него:

— Вы считаете, что в замке Келинга мы нашли табакерку Джереми, не так ли? А теперь прикидываете, не принадлежит ли ему и это кольцо.

— Да, вы правы.

— Но, Себастиан, я сегодня вечером видела Джереми. Он был без перчаток, и, по-моему, я заметила на его пальце кольцо.

Себастиан с сомнением взглянул на нее:

— Изготовить дубликат не составляет большого труда, особенно когда есть деньги. Нужно только найти хорошего ювелира.

Прюденс ненадолго замолчала.

— Что вы собираетесь предпринять? Опросить ювелиров?

— Нет. — Себастиан принял решение. — Лучше еще разок поговорю с кузеном. Слишком уж часто его имя всплывает в ходе расследования.

— Правильно. И я помогу вам его расспросить.

— Вряд ли это разумно, мадам.

— А я считаю, неплохо бы и мне посмотреть на то, как он себя поведет.

Себастиан заколебался. Не то чтобы он возражал против ее присутствия при разговоре с Джереми. Прюденс, без сомнения, чрезвычайно наблюдательна. Однако она может оказаться пристрастной и даже мягкосердечной, если дело коснется его семьи.

— Хорошо, Денси. Можете послушать наш разговор с Джереми, но ни в коем случае не вмешиваться, понятно?

Прюденс радостно улыбнулась:

— Отлично, милорд.

Джереми появился в библиотеке на следующий день в половине двенадцатого. Увидев его, Прюденс от души ему посочувствовала. Он был явно возмущен тем, что глава семейного клана заставил его срочно прийти.

— Что, черт побери, это значит, Эйнджелстоун? У меня есть дела поважнее, чем выслушивать вас.

Себастиан сидел за столом у окна. С руки его свешивался Люцифер. Встать Себастиан не потрудился.

— Я тоже не очень-то рад тебя лицезреть. Но может быть, ты соблаговолишь поздороваться с моей женой, как это принято среди цивилизованных людей, прежде чем продолжишь высказывать свое мнение по поводу моего приглашения?

Джереми, оглянувшись, увидел, что возле маленького столика, на котором сервирован чай, стоит Прюденс. Он густо покраснел.

— Прошу прощения, леди Эйнджелстоун, — сказал он, нехотя склонив голову. — Я вас не видел. Доброе утро, мадам.

— Доброе утро, мистер Флитвуд, — улыбнулась Прюденс. — Выпьете чаю?

Джереми, замявшись, взглянул на Себастиана:

— Не знаю, достаточно ли у меня времени…

— Чтобы выпить чашку чаю, времени у тебя вполне достаточно, — холодно заверил его Себастиан. — Садись, кузен.

— Итак, — бесцеремонно начал Джереми, — позвольте узнать, зачем вы за мной послали, сэр.

Себастиан молча пристально смотрел на него. Прюденс поняла — это пугающее молчание было запланировано заранее. Она хотела заговорить, но тут Себастиан начал действовать. Не сказав ни слова, он открыл ящик стола, вытащил кольцо, которое нашел в библиотеке Оксенхема, и бросил его Джереми.

— Какого черта! — Умудрившись поймать кольцо, Джереми недоуменно повертел его.

На его лице застыло изумление, — кстати, тут же замеченное Прюденс, — когда он наконец понял, что держит в руке. Прюденс взглянула на Себастиана и увидела, что граф тоже пристально следит за своим кузеном. В его мерцающих золотом глазах светилось не обычное холодное любопытство, а непреклонная решимость узнать все до конца.

— Дьявольщина! — Джереми поднял голову. На его лице отразилось явное замешательство. — Где, черт побери, ты это взял?!

Себастиан медленно провел рукой по спине Люцифера.

— Узнаешь?

— Конечно. Это мое кольцо. — Голос его звучал напряженно. — Я потерял его почти три года назад. Никому об этом не говорил: матушка наверняка подняла бы шум. Ты ведь знаешь, как она печется о семейных традициях.

— Да. — Рука Себастиана, которой он гладил кота, замерла. — Знаю.

— Я не хотел ее расстраивать признанием, что потерял фамильное кольцо, которое дал мне отец, и заказал дубликат.

— А кто такая Лилиан? — тихо спросил Себастиан.

— Понятия не имею. — Джереми взял чашку, но она предательски звякнула о блюдце.

— Кто такая Лилиан? — повторил Себастиан зловеще спокойным голосом. Люцифер поднял хвост трубой.

— Говорю тебе, не знаю! — закричал Джереми. — Не знаком я ни с какой Лилиан! — И он со звоном поставил чашку на блюдце.

— А я думаю, знаком, — сказал Себастиан. — Ты не выйдешь из этого дома, пока не объяснишь, кто она такая.

— Черт побери, Эйнджелстоун! Да что ты себе позволяешь?!

— Он глава семьи, — быстро вмешалась Прюденс и предостерегающе посмотрела на Себастиана, который проигнорировал ее тревожный взгляд. — И он хочет помочь вам. Правда, Себастиан?

— Единственное, что я сейчас хочу, — узнать, кто такая Лилиан, — ровным голосом произнес Себастиан. Прюденс попыталась смягчить его слова:

— Не нужно говорить таким угрожающим тоном, милорд. Мы пытаемся выяснить некоторые факты и вовсе не желаем пугать вашего кузена.

Себастиан не сводил глаз с Джереми и не обратил внимания на страстный призыв Прюденс. Она оставила попытки заставить его вести себя прилично и обратилась к Джереми.

— Прошу вас, поймите, мистер Флитвуд, — спокойно сказала она. — Мы ищем ответ на вопрос, почему ваше кольцо было найдено прошлой ночью при весьма странных обстоятельствах, и только.

Джереми с тревогой переспросил:

— Каких обстоятельствах?

— Его нашли рядом с телом лорда Оксенхема, — резко ответил Себастиан. — Ты, случайно, не знаешь, как оно там оказалось?

— Телом? — Джереми смешался. — Так Оксенхем мертв?

— Вот именно, — подтвердил Себастиан. Глаза Джереми расширились.

— И мое кольцо было рядом?

— Да.

— Значит, ты считаешь, что я его убил? — Растерянность Джереми сменилась яростью. — Потому что кто-то нашел рядом с трупом мое кольцо?

— Такое и в самом деле приходило мне в голову, — чуть улыбнулся Себастиан. Люцифер сверкнул своими золотистыми глазами.

Прюденс не выдержала и набросилась на Себастиана:

— Перестаньте пугать его, милорд!

— Не вмешивайтесь, мадам. — Себастиан даже не взглянул на нее.

Она не обратила на его слова никакого внимания и ободряюще улыбнулась Джереми:

— Мистер Флитвуд, в данный момент власти еще не знают, что ваше кольцо найдено рядом с телом Оксенхема. И мы вовсе не собираемся им об этом докладывать, правда, Себастиан?

— Поживем — увидим, — холодно сказал Себастиан.

— Но я его не убивал! — Взгляд Джереми в отчаянии перебегал с Прюденс на Себастиана. — Клянусь! Зачем мне его убивать?

Себастиан почесал Люцифера за ухом.

— Может, потому что он имеет какое-то отношение к смерти Лилиан?

— Но смерть Лилиан была несчастным случаем. Она утонула… — Голос Джереми прервался — видимо, он понял, что выдал себя, признавшись, что ему известно о существовании Лилиан. Он умоляюще взглянул на Прюденс:

— Мне сказали, что она утонула…

Боль и отчаяние Джереми были настолько явными, что Прюденс не удержалась и, наклонившись, ласково коснулась его руки. Она видела, что в глазах Себастиана вспыхнула ярость, но он промолчал.

— Кто такая Лилиан, мистер Флитвуд? — тихо спросила Прюденс.

Джереми на секунду закрыл глаза. Когда он их снова открыл, они выражали печальную покорность судьбе.

— Хорошо, я вам все расскажу, хотя не могу понять, каким образом эта история стала известна по прошествии столь длительного времени. — Джереми сделал маленький глоточек чая. Когда он опять поставил чашку на блюдце, взгляд его остановился на Прюденс. — Я любил ее.

— Правда?

— Она была дочерью богатого торговца. Его единственное ненаглядное дитя, оставшееся после смерти жены. Он сделал все, чтобы дать своей дочери хорошее воспитание. Это была всесторонне образованная девушка с безупречными манерами. Леди с головы до ног, несмотря на происхождение.

— Мне это понятно, — прошептала Прюденс.

— Я познакомился с ней вскоре после смерти ее отца. Она осталась на попечении дядюшки преклонного возраста, которому было наплевать на ее воспитание. Он заставлял ее работать в своей таверне.

Краешком глаза Прюденс заметила, как Себастиан открыл рот, чтобы задать вопрос. Она едва заметно махнула рукой, призывая его к молчанию. К ее удивлению, он подчинился.

— Как вы познакомились? — спросила она Джереми.

— Это произошло у нас в Лондоне на ярмарке три года назад. — Джереми слегка улыбнулся. — Она ела мороженое. Я случайно столкнулся с ней, мороженое выпало у нее из рук и перепачкало мне весь сюртук. Это была любовь с первого взгляда.

— А что случилось потом? — спросила Прюденс.

— Мы начали встречаться так часто, как только выпадал удобный момент. Я знал, что моя матушка, конечно же, не будет в восторге. В ее глазах Лилиан всегда осталась бы девкой из маленького трактира, у которой нет даже денег, которые могли бы хоть как-то возместить недостаток происхождения. — Джереми плотно сжал губы. — Вы должны помнить, что в то время мать надеялась, что я стану будущим графом Эйнджелстоуном.

— Что и говорить, тетушка вряд ли посчитала бы девушку из таверны подходящей претенденткой на роль будущей графини Эйнджелстоун, — сухо заметил Себастиан. — Равно как и актрису…

Джереми вспыхнул:

— Может, это послужит вам хоть каким-то утешением, Эйнджелстоун… Я часто думал о том, что понимаю решение вашего отца жениться на любимой женщине. Я и сам собирался это сделать. Вне зависимости от обстоятельств.

Себастиан прищурился:

— Неужели?

— Да. Я искренне любил Лилиан. Она была изумительной девушкой. Нежная, чистая… — Джереми тяжело вздохнул. — Но мы не успели пожениться: она умерла.

— Какое горе, — сказала Прюденс.

— Я никогда не говорил о ней ни маме, ни кому бы то ни было из родных. Когда Лилиан не стало, в этом уже не было необходимости.

— Кто сказал тебе, что она утонула? — спросил Себастиан.

— Ее дядя. Он рассказал, что она поехала на несколько дней погостить к друзьям за город. Там она случайно упала в реку — вода сильно поднялась после недавнего шторма, — захлебнулась и утонула.

— Я вам так сочувствую, мистер Флитвуд, — тихо вымолвила Прюденс. — Это, наверное, было ужасно. Джереми взглянул на кольцо.

— Хуже всего то, что я ни с кем не мог поделиться своим горем. Не было ни одного человека, который понял бы или посочувствовал мне. — Он опять поднял голову. — И тем не менее я пережил этот удар. Лилиан в прошлом. Но я никогда ее не забуду.

— Ты подарил ей это кольцо? — спросил Себастиан. Джереми кивнул:

— То, что ношу я, — дубликат. Мне сделали его на заказ, когда я отдал Лилиан свое. Не хотелось объяснять матери и всему семейству, — по крайней мере до объявления помолвки, — почему я больше не ношу фамильное кольцо.

— Может, остальным Флитвудам ты не счел необходимым сообщить о Лилиан, — заметил Себастиан, — но мне ты объяснишь, как кольцо попало в библиотеку Оксенхема.

— Но я понятия не имею, — быстро проговорил Джереми. — Клянусь! Насколько мне известно, кольцо пропало, когда Лилиан утонула. Я подумал, возможно, какой-нибудь местный житель, обнаруживший тело, нашел кольцо и присвоил его. Вещь довольно ценная. Но я знал, что у меня нет шансов найти его, и не сделал даже попытки поиска.

Прюденс повернулась к Себастиану:

— Может, поговорим с ее дядей, владельцем таверны?

— Вы не сможете этого сделать, — вмешался Джереми. — Он умер чуть больше года назад от лихорадки. Я узнал о его смерти, когда однажды случайно проезжал мимо таверны и увидел, что там хозяйничают другие люди.

— Ладно, хватит об этом, — расстроенным голосом сказала Прюденс.

— Я ничего не понимаю. — Джереми бросил взгляд на Себастиана. — Сначала ты возвращаешь мне мою табакерку, потом кольцо. И в обоих случаях практически обвиняешь меня в убийстве. Какую игру ты затеял на сей раз, Эйнджелстоун?

Себастиан молча погладил Люцифера.

— Недавно умерли двое — Рингкросс и Оксенхем.

— Я знаю.

— Всякий раз рядом с трупом обнаруживались твои личные вещи. А около тела Оксенхема нашли еще и записку.

Джереми быстро прочитал записку. Когда наконец оторвался от листа бумаги, он казался еще более удивленным, чем прежде.

— О какой мести здесь говорится? Что, черт побери, происходит?

— Похоже, есть два варианта, — сказал Себастиан. — Или ты решил отомстить за Лилиан, поскольку не считаешь, что она погибла в результате несчастного случая, или…

— Или что? — спросила Прюденс, опередив Джереми, у которого на языке вертелся тот же вопрос.

— Или кому-то очень хочется, чтобы дело выглядело именно так, — тихо подытожил Себастиан.

— Но кому это нужно? — быстро спросила Прюденс. Себастиан задумчиво посмотрел на Люцифера:

— Наверное, настоящему убийце. Джереми был поражен:

— Откуда тебе все это известно, Эйнджелстоун?! Себастиан одарил его насмешливой улыбкой:

— Дошли кое-какие слухи.

— Откуда?

— С Боу-стрит.

— С Soy-стрит?! — в ужасе прошептал Джереми. — Ты хочешь сказать, что там расследуют обстоятельства гибели Рингкросса и Оксенхема?

— Да, — подтвердил Себастиан. — Хотя и очень осторожно.

— Но как к тебе попали табакерка и кольцо, если их нашли на месте происшествия?

— Скажем… У меня есть свои люди и в высших, и в низших сферах. Есть и на Боу-стрит.

— Меня это не удивляет, — пробормотал Джереми. — Ты, похоже, всюду распростер свои щупальца.

— Можно сказать и так, — согласился Себастиан. — Во всяком случае, один из моих щупальцев — то есть осведомителей — занимается этим расследованием. Он-то и сообщил мне, что прослеживается связь между тобой и этими двумя смертями. В данный момент этот человек согласился полностью ввести меня в курс дела.

— Должно быть, ты хорошо ему платишь за информацию, — с горечью произнес Джереми.

— Мне нравится знать все, — спокойно сказал Себастиан.

Прюденс с восхищением взглянула на мужа. Ловко он это обыграл. Вполне вероятно, что человек, обладающий таким влиянием, как Себастиан, мог пользоваться сведениями с Боу-стрит, особенно если новости касались его собственной семьи. Вполне может соответствовать истине и то, что он сумел использовать свое влияние, чтобы убедить кое-кого из властей передать ему вещественные доказательства по делу, а не использовать их против его кузена.

— Видишь ли, — тихо продолжал Себастиан, — вполне возможно, что погибнут и другие люди. И если это произойдет, не знаю, удастся ли мне устроить так, чтобы твое имя не всплыло.

— Боже милостивый! — Джереми пристально взглянул на Себастиана. — Что же мне делать? Я ничего не знаю об обстоятельствах гибели Рингкросса и Оксенхема. Если кто-то старается втянуть меня в скверную историю, то в конце концов полиция все равно арестует меня за убийство. Как мне доказать свою невиновность?

— Не бойтесь, мистер Флитвуд. — Прюденс ласково дотронулась до руки Джереми. — Эйнджелстоун вам поможет. Правда, Себастиан?

Тот пожал плечами:

— Может быть.

— Эйнджелстоун, что вы такое говорите? — Прюденс вскочила. — Как не стыдно так мучить мистера Флитвуда?! Я этого не потерплю.

Джереми, сжав кулаки, мигом поднялся:

— Думаю, ваш муж просто наслаждается своим могуществом, леди Эйнджелстоун. Мне кажется, если меня арестуют за убийство, этим он великолепно отомстит нашей семье, — не нужно говорить, что тогда произойдет с моей матерью.

— Что вы, мистер Флитвуд, — сказала Прюденс. — Эйнджелстоун вовсе не хочет причинить боль вашей семье, позволив арестовать вас за убийство.

— Неужели? — Джереми глянул на нее безумными глазами. — Если вы до конца не поняли, за кого вышли замуж, мадам, позвольте объяснить вам — Эйнджелстоун нас всех ненавидит. Он будет только рад, если всем Флитвудам придет конец.

— Это не правда! — воскликнула Прюденс.

— Нет, правда. — Джереми кинул уничтожающий взгляд на Себастиана. — Более того, теперь, когда я обо всем этом думаю, мне кажется, что он сам все и подстроил!

— Нет! — выдохнула Прюденс.

Джереми пристально смотрел на Себастиана:

— Это твоя работа, Эйнджелстоун? Ты добиваешься, чтобы меня арестовали за убийство? Себастиан холодно улыбнулся:

— Если бы я этого хотел, то не отдал бы тебе табакерку и кольцо. Отнес бы их на Боу-стрит.

— Откуда мне знать?! — выпалил Джереми. — Может, все это заговор? Может, ты играешь со мной как кошка с мышкой? Сначала развлекаешься тем, что мучаешь всю нашу семью, а когда тебе надоест, глазом не моргнув отправишь меня на виселицу, а семью ввергнешь в пучину позора.

Губы Себастиана тронула циничная усмешка.

— Прими мои поздравления, кузен. У тебя очень живое воображение.

— Ну-ка прекратите, вы оба! — крикнула Прюденс, встав между Себастианом и Джереми. — На сегодня спектакль закончен, мистер Флитвуд. Наверное, будет лучше, если вы уйдете. Постарайтесь успокоиться: вас не арестуют за убийство Эйнджелстоун этого не допустит.

— Эйнджелстоуну, может, и не удастся это сделать, — тихо сказал Себастиан.

Прюденс мигом обернулась к нему:

— Что касается вас, Эйнджелстоун, я требую, чтобы вы прекратили терроризировать вашего кузена. Глаза Себастиана сверкнули.

— Почему вы всегда стараетесь испортить мне удовольствие, мадам?

— Ни слова больше! — сквозь зубы процедила Прюденс и бросила из-за плеча взгляд на Джереми:

— Всего хорошего, мистер Флитвуд. Я прослежу за тем, чтобы вас ставили в известность о дальнейших событиях. Прошу вас, не волнуйтесь, все будет хорошо.

— Если Эйнджелстоун не выдумал какого-то дьявольского развлечения, — добавил Джереми и, прощаясь, наклонил голову. — До свидания, мадам. Примите мои глубочайшие соболезнования. Нелегко быть женой Падшего Ангела.

И он не оглядываясь вышел из библиотеки.

Глава 15

Себастиан понимал, что, как только за Джереми закроется дверь, Прюденс набросится на него с упреками. У него не было настроения выслушивать ее нотации.

Как только Джереми удалился, она резко повернулась к мужу. Глаза за стеклами очков яростно блеснули.

— Как вы можете так жестоко обращаться со своим кузеном?

— Уверяю вас, мне не составляет никакого труда. — Себастиан опустил Люцифера на стол и поднялся.

Сейчас его заставят помочь Джереми. Он это знал, но восторга по данному поводу не испытывал. Более того, подобная перспектива вызывала у него негодование и наводила на мысль, что он находится под каблуком у жены А когда мужчина испытывает такие чувства, у него возникает желание отправиться в свой клуб. К несчастью, Себастиан не мог воспользоваться этим истинно мужским прибежищем — у него была назначена встреча. Что ж, по крайней мере есть предлог улизнуть из дома.

— Это невежливо, сэр! Вы же видели, как нервничает ваш кузен. Ему нужна помощь и поддержка. Я настаиваю, чтобы вы не играли с ним больше в такие игры, Себастиан.

— А я настаиваю, чтобы вы больше не вмешивались в мои дела, мадам. — Себастиан обошел вокруг стола. — Более того, у меня нет настроения выслушивать ваши нотации по поводу неуважительного отношения к моим чертовым родственникам.