— Не понимаю.

Зельда говорила холодно, но сердце у нее бешено колотилось, а ладони рук, безмятежно сложенных на груди, были мокрыми от пота. Ей было так же страшно, как в тот момент, когда она осталась один на один с незнакомцем в биолаборатории Дезмы.

— Да все ты понимаешь! Голуби ведь славятся своей понятливостью, разве не так? А еще они славятся тем, что всегда держат слово. Я собираюсь забрать тебя с собой. В конце дороги у тебя будет выбор. Ты мне дашь слово голубки, что будешь молчать о том, что произошло здесь сегодня утром, и я посажу тебя на первый же рейсовый корабль до Клеменции. А если откажешься, скормлю дракону.

— А почему бы вам просто не оставить меня с Расчетом?

— Потому что если он будет знать, что ты греешь мою постель, ему станет совсем гадко. Я хочу, чтобы ему было о чем думать, пока он будет ждать, когда отключатся защитные экраны.

Зельда поняла. Гонщик решил, что она и Расчет — любовники. Он решил, что с ее помощью заставит Расчета страдать еще сильнее. В эту секунду она стала догадываться, что между этими двумя мужчинами стояло нечто гораздо более серьезное, чем просто ссора. Подобная ненависть уходит корнями очень глубоко. Вздрогнув, она невольно шагнула к Расчету.

— Отправляйся с ним, Зельда.

Тихий приказ Расчета ее просто ошеломил.

— Я не поеду с ним! Я работаю на тебя. Я остаюсь здесь.

— Зельда, с ним у тебя остается надежда. Воспользуйся ею.

— Нет.

Навар злобно зарычал:

— Мы еще долго будем стоять тут и болтать, Гонщик?

— Больше не будем. — Гонщик чуть приподнял дуло бластера. — Лезь в скиммер, Зельда, или я убью Расчета, да и дело с концом.

Он это сделает. Взглянув на Гонщика, Зельда поняла, что он раздражен до крайности. Если она станет упорствовать, Расчет умрет. У него не будет даже тех часов до заката, которые подарят ему защитные экраны. Она была приучена анализировать ситуацию и поступать в соответствии с логикой. Не говоря ни слова, она прошла мимо Расчета и направилась к скиммеру.

Гонщик заметно успокоился, и в глазах его появилось удовлетворение.

— Правильно говорят, что голуби — люди сообразительные. Интересно будет посмотреть, каковы они в постели. Следующая пара ночей обещает быть забавной. Думай о них, пока будешь ждать, когда у защитных экранов кончится энергия, Расчет.

— Ты ведь знаешь, что случится, если я отсюда выберусь, правда, Гонщик? — очень мягко спросил Расчет.

— Мы оба знаем, что ты отсюда не выберешься, так что заткнись, Расчет. На твоем месте я бы не стал тратить силы на угрозы, а начал думать о том, сколько проработают экраны без подзарядки.

Гонщик попятился к скиммеру, продолжая держать Расчета на мушке.

Когда он влез на борт, Навар отвязал веревку, которая удерживала судно на месте, и прошел в кабину. Зельда стояла на корме, не спуская глаз с Расчета. Аккумуляторы скиммера мерно загудели. Рядом с ней зажглись два зеленых огонька. Внутри у нее все заледенело. К горлу подступила тошнота. Когда Расчет встретился с ней взглядом и чуть заметно улыбнулся, она почувствовала, что в глазах у нее как-то странно защипало. Она сжала кулаки.

— Я встану за штурвал, — сказал Гонщик, как только скиммер отошел от берега. — Следующий сюрпризик надо преподнести точно вовремя.

Когда Навар вышел из кабины, почтальон убрал свой бластер в кобуру.

Зельда застыла в ожидании. Скиммер относило течением все дальше от берега. Расчет направился обратно в палатку. Казалось, он идет не спеша, но Навар нахмурился и вскинул свой бластер. На рукоятке оружия светился красный индикатор.

— Что он делает?

— Да ничего он сделать не сможет, — ответил ему из кабины Гонщик.

— Мне это не нравится.

— Да ладно тебе. Еще через пару минут его скиммер пойдет ко дну, а вместе с ним — и его шансы выбраться отсюда.

Зельда прислушивалась к их разговору, понимая, что оба твердо решили, что она не представляет для них угрозы. И они были правы. Нечего было и пытаться применять «Лунный свет в зеркалах» против них двоих одновременно. Тем более что оба были вооружены бластерами. Они не обращали на нее внимания — и второй такой возможности ей может не представиться. Зельда стала незаметно отступать к планширу скиммера. Хорошо бы снять сапоги.

— Он исчез! — заорал Навар. — Кажется, он в палатке. Я не вижу, что он делает.

— Ну, сейчас он быстренько оттуда выскочит. — Гонщик нажал кнопку на пульте маленького приборчика, который оказался у него в руках. — Смотри. Я начинил твой скиммер, Навар, еще до отъезда из Попытайся Опять.

Раздался глухой рев. Оставленный на плаву у берега скиммер задрожал — ив следующую секунду взорвался. Медленно, но неотвратимо суденышко смялось и погрузилось в воду. Зельда больше не медлила. Другого шанса у нее не будет.

Навар все еще завороженно наблюдал за тем, как уходит под воду его скиммер, когда Зельда прыгнула за борт. Она постаралась, чтобы ее прыжок получился как можно более плоским, чтобы не погружаться глубоко. Меньше всего ей хотелось бы нырять в эту мутную, полную опасностей воду. За своей спиной она расслышала возмущенный вопль Навара:

— Она прыгнула в воду!

— Забудь о ней! — проорал в ответ Гонщик. — Она, считай, уже покойница.

— Сучка проклятая!

Навар поднял бластер.

Зельда держалась на поверхности, сильными гребками направляя свое тело к берегу. Главной ее заботой было не хлебнуть мутной и затхлой воды. Однако окрик Расчета заставил ее замереть неподвижно:

— Зельда, прекрати грести! Замри, черт подери! Замри. Не шевелись. Не издавай ни звука. Держись на самой поверхности.

Она послушалась, радуясь тому, что сапоги не тянут ее в глубину. Умело раскинувшись на воде, она повернулась к берегу, чтобы увидеть Расчета, однако так и не заметила, где он стоит: ее взгляд встретился со злобными глазами, всплывшими на поверхность между нею и берегом. К ней подплывал дракон.

Подобного ужаса Зельда никогда не испытывала. Чисто инстинктивно кисти ее рук продолжали плавно шевелиться на уровне бедер. Этого чуть заметного движения было достаточно, чтобы оставаться на плаву. Но по сравнению с тем страхом, который охватывал ее помере приближения дракона, утонуть было бы просто приятно. Кроме глаз, ей пока еще ничего не было видно, но она почувствовала мощь приближающегося к ней существа. Еще более страшно было ощущать его неутоленный безграничный голод. Тварь еще не решила, надо ли рассматривать Зельду как возможный обед, — девушка смутно сообразила, что это связано с тем, что она плывет по поверхности, как бревно. Чудовище привыкло, что его жертвы ведут себя совершенно по-другому.

Справа от Зельды над водой появилась еще одна пара глаз. Страшно хотелось закричать и покончить с ожиданием. Что угодно, лишь бы только не ждать, пока драконы лениво откусят руку или ногу. Или проглотят целиком. Однако она продолжала неподвижно лежать на поверхности, краешком сознания отмечая, как Навар суетится на скиммере. Гонщик еще не включал двигатель скиммера. Суденышко неподвижно висело у Зельды за спиной, и она знала, что Гонщик с Наваром хотят посмотреть, сколько времени пройдет, прежде чем драконы ею займутся.

— Я пущу ей кровь, — сказал Навар. — Так все кончится гораздо быстрее.

Стоя на корме скиммера, он поднял бластер и прицелился в неподвижную Зельду.

Внимание обоих мужчин было приковано к Зельде и драконам. Они оба не заметили, как Расчет вынырнул из палатки, держа в руках бластер, который ночью лежал у него под спальником. Прицелившись в Навара, он аккуратно нажал на спусковой крючок.

У себя за спиной Зельда услышала истошный крик. В следующую секунду что-то с громким всплеском упало а воду — и драконы рванулись вперед. Она закрыла глаза, обезумев от ужаса. Пара глаз проплыла всего в нескольких дюймах, по ноге скользнуло громадное тело, покрытое чешуей. Но она осталась цела! Вторая пара глаз тоже проплыла мимо, не обращая на нее ни малейшего внимания. Зельда не пыталась понять, что случилось. Изо всех сил стараясь, чтобы ее тело как можно меньше погружалось в воду, она снова начала грести к берегу.

Позади снова раздался вопль. Зельда услышала, как кто-то бьется в воде. Загудел мотор. Скорее, скорее, не оглядываться. Ей казалось, что она никогда не доплывет.

А потом рядом очутился Расчет. Он схватил Зельду за руки и вытащил на берег. Ей хотелось кричать. Невольно она посмотрела на реку. Там медленно плыло нечто громадное, уродливое, состоящее из одних зубов. А в них было зажато что-то, что прежде было человеком.

— Не смотри. — Расчет прижал ее голову к своему плечу. — Сейчас все кончится. Просто не надо смотреть.

Зельду била дрожь. Она пыталась заставить себя не думать об этом. А ведь эти ужасные челюсти могли сейчас сжимать ее собственное истерзанное и искалеченное тело. Вдали затих гул скиммера.

— Гонщик уехал, — равнодушно сказала она.

— Гонщик — специалист по бросанию товарищей в беде. Навару, конечно, он вряд ли что-нибудь мог помочь. Если драконы почуят кровь, их уже ничто не остановит.

— Навар хотел выстрелить в меня. Я слышала, как он говорил, что нужно-немного крови, чтобы скорее покончить с этим.

— Ой был прав.

— Вы убили его, чтобы сласти меня! — Зельда была ошеломлена. Непонятно, что сильнее ее потрясло: то, что Расчет убил Навара, или то, что Навар был готов убить ее.

Расчет помолчал, а потом признался:

— Я все равно подстрелил бы его. Надо было чем-то отвлечь внимание драконов. Через минуту-другую они решили бы, что ты все-таки похожа на добычу.

— О! — Зельда не нашлась что ответить.

— Я предпочел бы отправить в реку Гонщика, но его, как назло, заслонял Навар.

Леденящий душу плеск наконец стих. Медленно, все еще боясь повернуться и посмотреть на реку, Зельда подняла голову. Она только сейчас заметила, что прижалась к нему, ища спасения в его сильных, надежных руках,

— Ну вот все и закончилось, — прошептала она.

— Нет, — он мягко отстранился и посмотрел в ее измученное лицо, — все только начинается… Почему ты прыгнула в реку, Зельда?

— У меня не было выбора. Я не могла ехать с ним.

— Оставалась надежда, что он примет тебя за настоящую голубку и в конце концов отпустит, если согласишься молчать.

— Я никогда бы не согласилась. Не будем больше говорить об этом, ладно?

— Зельда…

— Перестаньте, Расчет. — Она отступила на шаг, но все еще боялась повернуться к реке-Я не могла с ним уехать»и все.

Он прикоснулся грубой мозолистой рукой к ее нежной щеке:

— От изнасилования ты бы не умерла, Зельда, А вот в джунглях… Трудно сказать. Здесь я не так уверен.

Зельду затрясло от негодования.

— Я бы не пережила изнасилования. Ему бы пришлось меня убить: живая я бы не уступила. Вы слышали когда-нибудь, что смерть лучше бесчестья?

Расчет удивленно взглянул на нее:

— В последнее время что-то не слышал.

— Для меня было бы нестерпимым унижением уступить этому человеку ради спасения моей жизни — когда он оставил вас умирать! А дать ему слово не рассказывать ничего властям… Нет, я так не могу.

— В данных обстоятельства это было бы слишком неразумно.

— Я же работаю с вами, Тэйг Расчет! Вы забыли про наш контракт? Я обещала служить интересам фирмы «Окончательный Расчет, лимитед». А уехать с Гонщиком — значило нарушить договор. Ну вы же знаете: он просто хотел заставить вас помучиться, — добавила она тише. — И вы бы действительно мучились. Не потому, что я — ваша любовница, а потому что вы чувствовали, что отвечаете за меня. Гонщик, кажется, так и не понял, что я только ваш работник, и не более.

— В последнее время я и сам плохо это понимаю. — Расчет положил руки ей на плечи. Притянув Зельду к себе, он поцеловал ее, жестко и настойчиво, уже не скрывая пережитый этим утром страх. — Голуби небесные, Зельда Джунгли! Первый раз в жизни я так, испугался! Видеть, как тебя разглядывает дракон! Никогда, никогда больше не устраивай мне такого!

Когда он ее отпустил, она улыбнулась сквозь слезы:

— Я постараюсь в ближайшем будущем не заниматься плаванием.

Несколько долгих секунд он смотрел на нее, словно хотел сказать что-то еще. Но потом вздохнул и повернулся к палатке:

— Мне надо идти. Она шагнула следом:

— И что теперь?

Ее промокшие сапоги громко чавкнули. Зельда села на обожженную жарилкой землю, стянула их с ног и вылила из них воду.

— Я отправляюсь за Гонщиком, — крикнул из палатки Расчет.

— За Гонщиком? Но, Расчет, у него же скиммер! Он уже очень далеко.

— Его скиммер скоро заглохнет, хоть он этого еще не знает. Аккумуляторы начнут садиться не сразу.

Расчет вынес из палатки свой рюкзак. Положив его на землю, он присел на корточки и стал в нем рыться.

Зельда смотрела на Расчета:

— А почему на его скиммере должны сесть аккумуляторы?

— После того как я выстрелил в Навара, Гонщик нырнул в кабину. Машинный отсек скиммера смотрел прямо на меня. Ну, я и стрельнул еще пару раз. Когда Гонщик завел мотор, индикатор одного аккумулятора уже должен был пожелтеть. Это значит, что заряд начал уменьшаться. Когда Гонщик немного остынет и начнет проверять пульт управления, он поймет, что происходит.

— И что он тогда сделает?

— Запаникует. Когда весь сардит на кону, он теряет голову. Скорее всего то же самое произойдет и в этот раз.

— Вы Зельда.

— Мы с ним не первый раз сталкиваемся.

— Вы говорили, что когда-то он был вашим партнером.

Расчет достал из рюкзака нож с узким лезвием и пристегнул его к портупее.

— Наше партнерство закончилось в тот день, когда он бросил меня в трясине. Здесь, на Ренессансе.

— Он уже пытался вас убить?!

— Не совсем. Нам надо было доставить почту в полевой лагерь. Там велись исследования северных

Хорошо его знаете? — осторожно спросила

Трясин. Сани стали. Что уж там в них сломалось — не знаю. На этой проклятой планете вечно ломаются машины. Сани стало засасывать в трясину. Хорошо еще, мы быстро сообразили, что надо делать. Зацепили трос за ближайшее дерево. Думали выбраться по нему на безопасное место. Гонщик лез первым. Как только он добрался до дерева, трос лопнул. Он готовился бросить мне новый, когда увидел ткача-убийцу. Трясины кишат этими тварями. Вот одна и решила посмотреть, что за суматоха идет у нее над гнездом. Всплыл у самых саней… Драконы по сравнению с этой уродиной милые создания. Гонщик только увидел ее — бросился наутек.

— А вы?!

— Наверное, этот трус решил, что мне не спастись. Часа через два он добрался до лагеря — и как-то совсем забыл сказать, что оставил меня в неисправных санях над паутиной ткача-убийцы. Думаю, он уже успел сообразить, как все удачно вышло: он зараз получил в свое распоряжение и корабль, и все наше оборудование. Видела бы ты его физиономию, когда через час после него в лагерь прибрел я. С тех пор мы старались друг друга избегать.

— А как вы сумели уйти от… от ткача-убийцы?

Зельда смутно помнила голограмм-фильм, на котором был заснят этот огромный паукообразный зверь. Еще одно жуткое создание, обычное на Ренессансе. После этой планеты даже самые неосвоенные районы Возлюбленной кажутся парками.

— Мне повезло. Когда сталкиваешься с драконами или ткачами-убийцами, главное — отвлечь их более подходящим блюдом.

Зельду передернуло.

— И что вы нашли для ткача-убийцы?

— Нечто столь же кровожадное и уродливое. Достав из рюкзака несколько предметов, Расчет выпрямился.

— А обед вы ему нашли уже после того, как паутина обожгла вам руки?

— На Ренессансе лучше не медлить. Оставив рюкзак около палатки, Расчет еще раз проверил содержимое своей портупеи.

— Мы уже уходим? — спросила Зельда.

— Я ухожу. А ты остаешься здесь. Она вскочила.

— Нет! Расчет, нет! Он мягко улыбнулся:

— С тобой ничего не случится. Заряда защитных экранов хватит до ночи. К тому времени я уже вернусь. Только ни в коем случае не выходи за экраны. Понятно?

— Я не согласна ждать здесь, пока вы ходите по этим джунглям!

— Я буду держаться близко к берегу. Не волнуйся, Гонщик далеко не уплывет. Когда он увидит, что аккумуляторы садятся, он высадится на берег, установит защитные экраны и вызовет помощь. Я буду там раньше.

— Мне это не нравится! — горячо заговорила Зельда. — Я… Знаешь..

— Я тоже не в восторге от этой истории Но так как влипли мы в нее по моей вине, то мне нас и вытаскивать. Когда аккумуляторы сядут, скиммер не сможет держаться над водой, но для защитных экранов и коммуникатора энергии хватит. Если получится, я приведу сюда скиммер по воде. Успокойся: ведь у меня умелые руки. — Он направился было к ней, но остановился в нескольких шагах. — Не надо так на меня смотреть, Зельда. Все будет хорошо. Я во всем виноват — я все и исправлю.

— Да ни в чем вы не виноваты!

— Я командир! И обязан исправить положение. Кроме того, даже если бы я и согласился переложить эту обязанность на кого-то другого, фирма у нас очень маленькая. Боюсь, идти больше некому. Подходящего вице-президента, которого можно было бы отправить за Гонщиком, я просто не вижу.

— Есть я.

— Нет, Зельда. Ты и так уже сделала все, что в твоих силах, и даже больше. Теперь — моя очередь. Не волнуйся, я вернусь раньше, чем отключатся экраны. Ты мне веришь? Я целый год после смерти Джеда провел в этих джунглях и неплохо их узнал.

Зельда прикусила нижнюю губу и неохотно кивнула:

— Я верю вам, Расчет.

И она действительно ему верила. Если он не вернется до того, как отключатся экраны, то не вернется никогда. О такой возможности ей вообще думать не хотелось.

— Значит, увидимся еще до ночи.

— А если нет? — с вызовом спросила Зельда.

Ей было очень страшно остаться одной, хотя она и понимала, что так будет лучше. Другого выхода нет — Расчету надо идти. А если он возьмет ее с собой, то потеряет много времени.

Расчет будто не слышал вопроса.

— Когда я вернусь, я приведу скиммер с заряженными экранами. Если этот драндулет сдохнет окончательно, воспользуемся коммуникационным устройством — вызовем помощь.

Она решилась задать еще один мучивший ее вопрос:

— А Гонщик?

Расчет продолжал возиться с портупеей. Он даже

Не поднял головы.

— А что Гонщик?

Она пыталась поймать его взгляд:

— Вы собираетесь его убить, да?

— Не думай об этом. Гонщик — это моя проблема. — Подавшись к ней, он на мгновение прикоснулся губами к уголку ее рта. Когда он отстранился, она увидела, что Расчет улыбается. — Пора мне это прекращать.

Зельда прижала кончики пальцев к губам, поняв, насколько привыкла к его коротким ласкам. Она вспомнила охватившее ее отчаяние, когда она стояла на корме скиммера Гонщика, увозившего ее все дальше и дальше от Расчета. Вскрикнув, она бросилась ему на шею.

Осторожнее, Расчет! Пожалуйста, осторожнее!

— Я скоро вернусь.

Он обнял ее стройное тело и крепко прижал к себе. Но уже в следующее мгновение шагнул за защитный экран.

Зельда смотрела ему вслед, пока он не скрылся. Заросли поглотили его мгновенно. Она осталась одна. Наедине с этим зловещим лесом, с этой рекой, такой спокойной, будто и не скрывала она в своих глубинах смерть, поджидавшую новые жертвы.

Зельда взглянула туда, где стоял их скиммер. Вдруг она заметила что-то яркое и блестящее. Это была банка эля «Роза Ренессанса». Странно, как она уцелела во время взрыва? Теперь она лежала в тростниках у самого берега. Зельда осторожно вышла за экраны и схватила банку. Когда Расчет вернется, он оценит ее находку. Скорее назад.

Прижав к груди «Розу Ренессанса», словно это был талисман и только от него зависело, вернется Расчет или нет, Зельда юркнула под защиту экранов.

Нужно получить защитные экраны и коммуникатор со скиммера. И для этого скорее всего придется убить Гонщика.

Расчет не пытался обманывать себя. Возможность того, что Гонщик позволит доставить его обратно в Попытайся Опять и сдать властям, была ничтожно мала. Он слишком много терял. Скорее всего он вынудит Расчета действовать.

Гонщик считал, что хорошо знает своего партнера. Наверное, он был убежден, что Расчет не решится его убить.

Расчет шел по прибрежным зарослям, стараясь двигаться как можно тише. Конечно, Гонщик его не услышит. Но вот другие твари… Любопытства им не занимать, так же как и прожорливости. Так что лучше не привлекать их внимания. Без защитных экранов человек, вооруженный лишь бластером и острым ножом, становился одним из самых слабых и беспомощных существ на Ренессансе.

Чувства Расчета обострились до предела. Он достиг того ненавистного ему состояния готовности, которое так хорошо узнал в первый год после смерти Джеда. Подобное напряжение слишком легко переходят в панику. На Ренессансе много смертельных опасностей, и самая страшная из них — паника. Все, хватит. Пусть глаза смотрят, уши слушают, а сам он пока будет думать о Гонщике.

О Гонщике, который когда-то был ему другом. О Гонщике, которого он знал лучше всех во вселенной. О Гонщике, который хотел превратить Зельду в добычу победителя. О Гонщике, который бросил его умирать.

Темно-зеленая лента проползла по светло-зеленой траве прямо перед Расчетом. Он машинально вскинул бластер и навел его на клиновидную голову резака. Но того, видно, были дела поважнее, чем попытка позавтракать походным сапогом. Тварь уступила ему дорогу, радужно переливаясь в лучах утреннего солнца. В следующую секунду Расчет услышал пронзительный птичий крик. Он резко оборвался — зеленый резак отыскал себе завтрак.

Расчет продирался сквозь заросли. Когда лианы переплетались так плотно, что их нельзя было раздвинуть, приходилось пускать в ход нож.

Как далеко мог уплыть скиммер Гонщика на садящихся аккумуляторах? Второй и третий выстрелы бластера попали в цель — Расчет в этом не сомневался. Однако трудно было сказать, сколько пройдет скиммер, прежде чем начнет опускаться на воду. Если Гонщик, как всегда, включит двигатель на полную мощность, это произойдет очень быстро. А Расчет был уверен, что именно так Гонщик и поступит. Он постоянно делает глупости. А уж если опасность близка, разумного поведения от него вряд ли дождешься. Он легко поддается панике.

Об этом мало кто знал. Только оказавшись с человеком в чрезвычайно опасной ситуации, узнаешь, какой он на самом деле, — и это может тебя убить. Расчет знал это слишком хорошо. Когда оказываешься один на один с ткачом-убийцей, получаешь незабываемые впечатления.

Так что этот урок он усвоил. Никогда и никому нельзя доверять полностью — за исключением, наверное, голубей.

Жизнь шла, и Расчет старался как можно реже встречаться со своим бывшим напарником. А еще Расчет дал себе слово никогда больше не брать компаньонов. Он принял решение: пусть фирма «Окончательный Расчет, лимитед» пойдет к успеху медленно, но предательство ей больше не грозит.

Впереди захлопали крылья. Расчет замер. Летающая рептилия поднялась с земли, унося добычу в своем зубастом клюве. Можно идти дальше. Он осторожно обошел группу подозрительных цветов. На Ренессансе все прекрасное, так же как и уродливое, несет смерть.

Пара глаз наблюдала за ним из воды. Расчет не стал выяснять, кто это. До конца своей жизни одного взгляда на дракона ему будет достаточно, чтобы мгновенно вспомнить те ужасные секунды, когда их взгляд был устремлен на Зельду. При этом воспоминании его пальцы невольно крепче стиснули бластер. Заметив

Это, Расчет заставил себя успокоиться. Если сжимаешь оружие слишком крепко, трудно быстро прицелиться.

Он снова и снова вспоминал это утро.

Зельда неподвижно лежит на воде. Расчет до сих пор удивлялся, как она смогла не шевелиться, когда к ней подплывали драконы. Эта полная неподвижность спасла ей жизнь. За те несколько секунд он нашел чудовищам новый обед. На ее месте любой человек потерял бы голову — а уж тем более выросшая в роскоши девушка с Клеменции! Большинство поддалось бы панике. Но Зельда услышала его приказ — и повиновалась ему.

И опять на его пути стоял Гонщик. Гонщик чуть не убил ее. Гонщик пытался увезти ее, сразу понял, подонок, что бессильная ярость станет для Расчета гораздо более страшной мукой, чем простая уверенность в том, что к ночи экраны отключатся. Расчет усмехнулся, вспомнив, как пытался убедить себя, что Зельде будет лучше в качестве пленницы, чем с ним в безжалостных ночных джунглях. Но никакие разумные доводы не смогли изменить его чувств. А Расчет хотел, чтобы Зельда осталась с ним. Его захлестывала ярость при мысли о том, что Гонщик попытается изнасиловать Зельду. А это наверняка было бы изнасилованием. Зельда никогда бы добровольно не уступила Гонщику. Для нее это стало бы предательством Расчета и самой себя.

«Смерть лучше бесчестья». Интересно, где она взяла эту фразу? Может быть, из романов о первопоселенцах, которые ей так нравятся? А уж откуда эта

Идея у писателей, вообще сказать невозможно. Может быть, она пришла с фольклором, который принесли в новый мир переселенцы.

И несмотря на то что он страшно испугался за ее жизнь, когда она прыгнула со скиммера в воду, приходилось признаться, что одновременно он почувствовал и ликование. Зельда принадлежит ему, Расчету! Он не знал, какая еще женщина решилась бы остаться с ним в джунглях Ренессанса, когда была хоть какая-то надежда спастись.

Расчет выругался про себя. Его чувства становятся такими же первобытными, как эта дикая планета.

Время шло. Гула скиммера все не было слышно.

Расчет заметил, что погода меняется: на землю легли тени от тяжелых клубящихся облаков, появившихся высоко в небе. Только этого ему не хватало! Хорошенькой бури. Грозы на Ренессансе были под стать всему остальному — яростными и беспощадными.

Хотя защитные экраны работают в любую погоду и палатки обычно не протекают, гроза наверняка напугает Зельду. Хуже всего, что непогода может задержать его самого. Ему надо вернуться к Зельде раньше, чем откажут экраны.

Если есть ум, определенное количество знаний, удача и бластер, человек может пережить день на Ренессансе. Ночь — совсем другое дело. Остается надеяться, что из-за непогоды Гонщик запаникует сильнее. Тогда он остановит подбитый скиммер…

Тучи почти закрыли солнце, когда Расчет обогнул огромное широколиственное дерево — ствол размером небольшое здание. Именно в эту минуту он услышал металлическое позвякивание. Не гул скиммера. Он подумал было, что ему невероятно повезло — кто-то еще разбил лагерь.

Он замедлил шаги и, прячась в густой листве, стал осторожно пробираться туда, откуда доносились звуки. Сначала он увидел скиммер. Машину уже вытянули на берег и крепко привязали. Нет, это все-таки Гонщик. Площадка на берегу была уже расчищена жарилкой. Да и кто захочет, чтобы на него напала какая-нибудь тварь, пока приходится ремонтировать скиммер. Судя по красному, покрытому потом лицу Гонщика, он бился над механизмами уже довольно долго. Кожух двигателя был открыт, а сам Гонщик согнулся в кабине над пультом.

Расчет снова ощутил прилив ярости. Нет, надо взять себя в руки. Если дать волю чувствам, ничего хорошего из этого не выйдет. Рука должна быть твердой, а голова — ясной. Именно так встречается со своей добычей хищник. А на этот раз добычей стал Гонщик.

Расчет помедлил немного, а потом вскинул бластер и вышел на поляну.

— Не трать время зря, Гонщик. Скиммер тебе не понадобится.

От неожиданности Гонщик вздрогнул. Секунду он смотрел на Расчета, застыв на корме скиммера. На его лице было написано отчаяние — таким Расчет его еще никогда не видел. Он шагнул ближе.

Гонщик бросился ничком на палубу скиммера. Расчет выстрелил. Диазитовая стена кабины разлетелась

На куски. Острые осколки посыпались на спрятавшегося за планширом человека.

За спиной у Расчета раздались испуганные вскрики и шорох: несколько обитателей соседних зарослей сочли за благо поскорее убраться из опасного места. Расчет знал, что, хотя кое-кто и убежал, другие твари, более крупные и голодные, остались, чтобы удовлетворить свое любопытство. Эти, наоборот, подберутся поближе — посмотреть, что тут происходит. Может, будет чем поживиться.

Гонщик не стал ждать, когда от следующего выстрела разлетится вторая стена. С бластером в руке он перескочил через борт скиммера и, пригибаясь, побежал на берег. Там он остановился и выстрелом заставил Расчета спрятаться за огромное дерево, а сам бросился к краю поляны, которую устроил с помощью жарилки.

— Для тебя все кончено, предатель, — крикнул Расчет. — Ты что, думал, что я спущу тебе такое?

— Болван! Без скиммера и экранов тебе все равно не выжить! Брось свой бластер, Расчет! Тогда и поговорим.

— Нам с тобой разговаривать не о чем. Скиммер я забираю.

— Попробуй. Посмотрим, как это у тебя получится. Мой бластер доберется до тебя раньше, чем ты до скиммера. — Гонщик пальнул из бластера. Кусок лианы, не задетый жарилкой, затрещал, задымился и умер. — И вообще тебе это не поможет. Ты ведь прикончил аккумуляторы. Единственное, что работает на этом проклятом скиммере, — это экраны. Я как раз собирался вызвать помощь. А если не будет спасателей, нам отсюда не выбраться, Расчет.

Расчет слышал, как Гонщик возится на противоположной стороне поляны.

— Я ведь всегда лучше тебя умел обращаться с механизмами. Забыл, Гонщик?

Ответом был новый выстрел бластера. Над головой Расчета съежилось несколько листьев. Выстрел явно был сделан с новой позиции. Гонщик пытался добраться до него по краю поляны. Расчет вышел из-за своего древесного укрытия, подождал, пока какое-то существо с длиннющими усами уползло с его дороги, а потом бесшумно перешел на новое место.

— Поосторожнее, Гонщик. Никогда не знаешь, в чью пасть ты здесь наступишь. Может, тут окажется что-то вроде ткача-убийцы.

На другой стороне выжженной площадки стояла тишина. Слишком глубокая тишина. Расчет прекрасно понимал, что сейчас представляет Гонщик. Ему тоже стало не по себе. Он попытался усмирить свое воображение, отказываясь видеть за каждой лианой острые клыки. Медленно он пробрался поглубже в заросли. Разыскивая Расчета, Гонщик не осмелится отойти от края поляны.

Вдруг справа что-то стремительно метнулось к Расчету. Он замер. Между мощных челюстей, способных дробить камни, показался длинный, тонкий, раздвоенный на конце язык. Язык лизнул воздух, а потом осторожно вытянулся, чтобы проверить на вкус рукав Расчета.