Неужели Гор его выследил и передал мне в инфинитайзере, вроде подарочка? Может быть, у советника просто не было времени сообщить об этом?.. В противном случае оставалось предположить, что Грабера нам специально подбросили. С целью… Выдать место изготовления сердечников, что ли?.. Неужто у нас появились тайные сообщники? Одна из организаций, дерущихся за власть, пытается завалить другую? Или же это ловушка?.. Было над чем призадуматься. Как назло, Алекс после похищения аппарата “ушел на дно”, и, пожалуй, повидаться с ним удастся не скоро.

Терпеть все это время присутствие Грабера я не собирался. Что уж говорить о Жен, которую он в свое время продал мафии. Дабы избавиться от его общества, я просто-напросто заложил его в криогенную капсулу — ну да, буквально, из одного гроба в другой, — где ему предстояло спать мертвым сном до прибытия Гора.

А сам с головой погрузился в доработку защиты от мантры, не забывая отслеживать и компьютерные расчеты: программа поиска аспидной базы работала уже более двух суток, дело шло к развязке: критическая область сужалась, все указывало на близость решения.

Через сутки без малого я получил ответ.

Вопреки ожиданиям, Земля-В19 не являлась засекреченной планетой. Не барак, но и до люкса не дотягивает — гак, место жительства служащих среднего достатка. Ничем особенным планета не отличалась, кроме разве того факта, что на ней, по всем расчетам, должен был находиться источник эпидемии аспида.

Но как его найти на огромной заселенной планете?

Приходилось отталкиваться от имеющихся у нас крох информации: например, не вызывало сомнений, что там есть некое научное учреждение. Памятуя прежний опыт, я первым делом обратился в справочное своего корабля: какие, мол, институты и исследовательские центры имеются на данной планете.

— Извини, Дик, таких сведений в моей памяти не содержится, — виновато заявил корабль. — Я предоставлю тебе все, что есть — это состав атмосферы, геологические особенности, главные города, порталы…

— Ладно, это потом, — остановил я его, поскольку у меня появилась идея получше: не зря я трудился в поте лица, зачисляя себя на должность международного карантинного инспектора.

По проторенной дорожке я забрался в базу данных Академии Наук и прошерстил список подведомственных учреждений. Увы, безрезультатно: среди них не было ни одного с индексом В19.

Оставалось сделать еще одно. Если и это не поможет, придется ждать Алекса — пусть выясняет все по своим каналам.

Пользуясь инспекторским допуском, я поднял архивы АН. И тут мне наконец повезло! Выяснилось, что на В19 существовал Институт Вирусологии! Правда, было это два года назад. Потом его якобы с чем-то объединили и куда-то перенесли — словом, институт полностью исчез из документации, его как бы не стало. Но в архиве сохранился пакет тамошних кодов. Только это мне и требовалось!

Заимев коды, я первым делом проверил с помощью сетевого мониторинга — действуют ли они до сих пор? Оказалось, что нет — коды там сменили. Но это еще не было провалом, просто-напросто предстояла дополнительная работа: стационарные порталы — это не двери, где при смене комбинации преступнику остается только идти на взлом. Это скорее межпланетные мосты, и в их кодировке существуют очень жесткие правила: ряд первых знаков всегда неизменен — это настройка на область Галактики, на сектор, на звезду, на планету, на полушарие и так далее. Перекодировать можно лишь три последних знака, да и то лишь сверяясь с локальной базой данных, выдающей тебе еще не занятое сочетание.

Словом, не вдаваясь в технические детали, вычислить новые коды было вполне реально — это занятие для компьютера. А мне оставалось корректировать его работу и ждать.

К сожалению, я пока ничем не мог помочь Жен, бродившей тем временем со вздыбленными волосами вокруг добытого инфинитайзера. Видимо, идей под волосами не находилось. Честное слово, она сама готова была в него влезть, за отсутствием “подопытных кроликов”. Грабера пока приходилось беречь, да и не стала бы она пачкать об него руки. Но главное — я был уверен, что дело не в брезгливости, а она вообще не сможет проводить эксперименты на людях. Но и ставить их на себе ей гоже не удастся — во-первых, я не дам. Да и саму ее кое-что пугало — думаю, даже не угроза стать мутантом, а, скорее всего, опасение, что тогда уже некому будет продолжать эксперименты — мы с Алексом мало что смыслили в биологическом аспекте. Кстати, сейчас я впервые подумал о том, что не мешало бы раздобыть ей толкового помощника: тот же Шербан, например, вполне подошел бы. А вот насчет подопытных… Тут я и сам, признаться, пока не знал, как быть.

“Надо поговорить с Алексом”, — подумал я и в следующее мгновение временно позабыл обо всем: на слепой схеме вспыхнул долгожданный зеленый огонек!

Я буквально подскочил, но тут же заставил себя сесть на место: путь в логово найден, это, конечно, большой прогресс. Но мог ли я отправиться туда сейчас, самостийно, не посоветовавшись с Алексом? А ведь у меня имелся еще и граберовский код, ведущий якобы прямиком на астероид, где штампуются сердечники. То не было ничего, а тут образовался даже некоторый переизбыток. На всякий случай я сверил оба кода — ничего общего.

Что ж, пока все укладывалось в теорию Алекса, что аспид и бессмертие созданы двумя противоборствующими силами. Вероятно, одна из них — КОЗ. Тогда выходит, что вторая — ГЦПД?.. Иначе почему конкуренты пытались их опорочить? Или, может быть, не опорочить, а выдать?.. Может быть, тогда и граллы — не бред?..

Ответы на все загадки таились в этой зеленой точке. Надо было идти либо туда, либо по наводке Грабера на астероид, но… Не нравились мне эти его “воспарения” с обязательной потерей сознания. Не забыл я и о десятерых бесследно исчезнувших наймитах — его сопровождении. К тому же Грабер был темной лошадкой, неизвестно еще кем подкинутой. Свет на это мог пролить Алекс — но когда теперь его ждать?

Время поджимало нас, оно не давало возможности для передышки, не давало даже нескольких дней, требовавшихся Алексу для конспирации. Телеканалы какое-то время были очень сдержанны и вдруг пошли вразнос, стали выдавать в полном масштабе неприкрытую правду: стычки с милицией, грабежи, столпотворения и пустые полки в магазинах, разор на улицах, массовое дезертирство во внутренних войсках. Президент скрывается от народа! И, наконец, вот оно: “В стране идет подпольная торговля бессмертием!!! По последним данным процедура состоит из трех этапов!!!”

“Ну все, теперь Евросоюзу каюк… И, кажется, не только Евросоюзу…”

Международные сюжеты свидетельствовали о всемирном ажиотаже, а от официальных лиц ОБСЕ уже прозвучало предложение легализовать частную продажу бессмертия! “Если только они это сделают, то рухнут еще раньше нас”, — подумал я. А ведь Союз уже балансировал у края: в последний раз, отправившись за покупками в престижный торговый центр, Жен полдня пропадала в очередях за самым необходимым! А потом попросила меня помочь ей разобраться с синтезатором пищи, пылившимся на корабельной кухне: до сих пор мы им не пользовались, предпочитая натуральные продукты.

Подумал я и о том, что для Алекса похищение прибора могло закончиться провалом. Может быть, пока я его дожидаюсь, советника давно уже арестовали и пытают в каком-нибудь подвале собственного же Управления. Я верил в него, почти как в себя, и все же в моей ситуации исходить следовало из худшего. Он тоже в меня верил и если попал в застенок, то исходил, наоборот, из лучшего.

Значит, мне следовало не ждать у моря погоды, а разрабатывать план и действовать самостоятельно.

Остановить мировые процессы я, разумеется, был не в силах — думаю, что и Алекс тоже. Моя цель заключалась в получении информации: во-первых, меня кровно интересовало, что за таинственные злодеи держат руки (или псевдоподии) на рычагах событий? Во-вторых, требовалось узнать способ избавления от мутации — если метод реально существует, то я до него доберусь — если не сразу, то по цепочке из тех, кто намерен в будущем установить диктат над остатками человечества.

Портал прибытия был снабжен только паспортной системой допуска, и это выглядело более чем странным. Я-то думал, что здесь меня ожидает серьезная встреча — например, многорукий спрут-охранник, вроде того, которого я обкашлял в секретном уровне на У68. Правда, это ему не повредило, но сама идея была плодотворной.

Так что, отправляясь на акцию, я заранее набрал полный рот воды: в прошлый раз при близком знакомстве со “спрутом” я детально рассмотрел, в какое именно место хорошо было бы выпустить струей воду.

Но ничего подобного тут не было и в помине. Единственное, что оставалось сделать — это вставить в приемник ксиву с каплей.

Для акции я выбрал документ карантинного инспектора — самое, по-моему, подходящее звание для визита в бывший Институт Вирусологии. Но приятный женский голос, раздавшийся надо мною, кажется, так не считал:

— Извините, но вашего допуска недостаточно.

И тут же из щели выплюнулась моя ксива без серебристой горошины на уголке: капля осталась внутри, по времени она только-только должна была приступить к внедрению.

А в следующий миг меня выкинули вон. То есть, поскольку я находился в портале, меня просто-напросто запустили по обратному адресу — прямиком на тот прокси-сервер, откуда я, имел честь прибыть. Это было настолько неожиданно, что я проглотил всю воду. Огляделся, выругался и снова набрал код. Никогда меня еще не выпирали так оперативно от самых дверей, даже не сверив отпечатков, не спросив, что называется, фамилии и цели визита.

Вновь оказавшись при входе в бывший Институт Вирусологии, я вставил карточку в ксивоприемник.

— Просим прощения, но… — завел было голос надо мной старую песню и вдруг умолк, как обрубленный.

“Ну то-то”, — подумал я с облегчением: капля сделала свое дело, невзирая на мое минутное отсутствие. А вскоре она триумфально приехала ко мне на уголке ксивы, появившейся в щели одновременно с открытием дверей.

“Как это любезно с вашей стороны позволить мне войти”, — обратился я мысленно к компьютеру-привратнику, выходя из камеры в короткий коридор. В конце его находилось что-то вроде конторки, а за ней сидел странный тип. Он не был азиатом, чего я уже подспудно ожидал, и он совсем не походил на охранника: отсутствие цепкости во взгляде и одутловатые щечки безошибочно выдавали люкса. Однако над его головой висел спаренный парализатор.

Ни оружие, ни субъект под ним не произвели на меня должного впечатления, какое должно было возникнуть при входе в мощную охраняемую организацию.

— Чем могу быть вам полезен?.. — спросил он, по-моему, удивленно.

— Ничем, — сказал я, подходя. — Я тут по делу. — И перемахнул через конторку, по ходу всаживая в него парализующий заряд.

Дежурный упал лицом вниз. Даже если он и успел перед этим что-нибудь нажать, эффекта не последует, поскольку капля произвела перенастройку системы охраны на мой код, в соответствии с заложенной в нее новой программой. Прежний метод проникновения — “игра под своего” — был более рискованным, и пользоваться им больше одного раза не стоило. Тем паче что меня тогда, как выяснилось, вели, словно компьютерного геймера в игровом пространстве: обмани хитрых дядей и получишь приз. Теперь я надеялся добраться до главных хитрых дядей и получить приз, немного изменив стратегию — со щадящей на насильственную.

Обыскав охранника, я обнаружил карточку с магнитным допуском — то, что надо. Пользуясь своим хозяйским статусом, я перемагнитил допуск на самый высокий из имевшихся в архиве. Потом вывел на экран схему Института и наметил план своего дальнейшего в нем продвижения: мой путь лежал в центральные лаборатории и состоял из двух этапов. Никаких лифтов, лестниц и путаных коридоров на этом пути не предвиделось — перемещения здесь происходили только порталами. Я тоже считал, что это очень удобно.

Набрав нужный код. я прошел через турникет в открывшуюся слева портальную камеру. Новый допуск не вызвал нареканий. Перенесясь порталом, я безо всяких задержек был допущен в просторный холл.

Здесь было что-то вроде развязки: помещение со множеством дверей — как портальных, так и ведущих в коридоры уровня. Мимо шныряли с озабоченным видом сотрудники в салатовом облачении, а в центре зала находилась круглая стойка с двумя операторами. Над ними наподобие люстры висела гроздь парализаторов, контролирующих окружающие двери.

Один из дежурных вперился в меня вопросительным взглядом. Этот тоже был из люксов, что меня уже не так удивило, а скорее порадовало: нет в них той внутренней настороженности, которая заложена в парии на уровне инстинкта. Да и реакция, мягко говоря, слабовата.

— Вы к кому? — строго спросил он.

— Я по вызову. Вас должны были предупредить, — ответил я, подавая ему карточку. Он потянулся за ней, но так и не успел коснуться: я выстрелил из карандаша, зажатого в той же ладони. Прямо ему в сердце.

Окружающие вряд ли что-нибудь заметили: просто на груди дежурного образовалась черная дырочка, и он склонился над стойкой. А вот охранная система не могла обойти вниманием несанкционированный выброс энергии, но среагировала поздновато: когда сверху ударил импульс, в том месте меня уже не было.

Я перекатился через стол и оказался в непростреливаемой зоне. Кстати, в перекате уложил и второго люкса, только-только начавшего оборачиваться. Сунул свою карту в компьютер, спихнул первого под стол. Потом вскочил на его кресло и, прочертив над головами сотрудников “солнечный круг”, заорал:

— Всем на пол!!!

Салатовые фигуры повалились, как снопы, словно я их не просто пугнул, а произвел массовый расстрел. Может быть, и стоило. Но я не коновал, к тому же я пока не был стопроцентно уверен в их виновности.

Пока я сверял по компьютеру дальнейший маршрут, парализаторы над моей головой не дремали: руководствуясь новыми инструкциями, выданными моей каплей, они успокаивали нервных, а вновь прибывших укладывали с ними рядышком.

Я уже забрал ксиву и собирался идти дальше, как вдруг заметил шевеление под столом.

Дежурный, застреленный мною в сердце, ожил! Скорчившись там, в глубине, он набирал что-то на ручном коминсе.

Стало быть, здесь, в очаге аспида, притаилось еще и бессмертие?.. Такого я не ожидал. Однако должен был предвидеть.

Пришлось убить его еще раз, а заодно и второго, притворявшегося мертвым (не хватало, чтобы он послал мне вдогонку импульс). Здесь меня больше ничто не задерживало. Перепрыгивая через сотрудников, лежавших без движения, словно овощи на грядке, я направился к порталу с мыслью о том, что в центре меня теперь, как пить дать, поджидают неприятности. И дело даже не в обессмерченном типе под столом; события и без того должны были всполошить все учреждение. Не зря же под конец новые любители огородной униформы перестали соваться в двери — поняли, что к чему, и, уж конечно, сообщили обо мне куда следует.

“Хорошо, что портал, а не лифт”, — злорадно подумал я, в мгновение ока переносясь по следующему адресу. К тому же, как я успел заметить, порталы здесь были односторонние — то есть лишенные возможности вернуть меня назад, к развязке, или переправить куда-либо еще. Меня, правда, могли задержать в самой портальной камере — если бы не капля. Сегодня наша с ней прогулка обещала куда большее веселье.

Я вставил карточку в приемник, шагнул в сторону и прижался в углу у двери, про себя отсчитывая секунды.

На счете “три” дверь распахнулась. И сразу камеру залило слепящим фейерверком импульсов, радующих глаз, но при этом уродующих стены дымящимися следами. Черная полоса пролегла у самого моего плеча, но я находился в мертвой зоне — странно, что именно так называют область, где при обстреле можно остаться в живых.

Тем временем я все продолжал считать.

После “шести” салют закончился — встречающие рассмотрели, что кабина пуста. Теперь им для профилактики следовало что-нибудь сюда кинуть — например, парализующую гранату. У меня, кстати, тоже имелись гранаты, но я пока не собирался ими пользоваться.

А они не уложились в счет.

“Семь”, — прошептал я и прислушался. Снаружи и впрямь было не все в порядке: там возникла суета, сопровождавшаяся звуками тяжких падений.

Тогда я высунулся и открыл огонь. При иных обстоятельствах никто бы мне, конечно, высунуться не дал. Но бойцов подстерегла измена: по ним внезапно дали залп два спаренных парализатора, висевшие под потолком. Возможно, что комитет по встрече (ежесекундно таявший в числе) и сбил бы предательские орудия, но тут очень своевременно из укрытия возник я и довершил разгром.

Когда последний враг упал, я покинул камеру, не забыв забрать ксиву с вернувшейся на нее каплей — это ее стараниями любой, кто держал в руках оружие, стал для охранной системы врагом, кроме, разумеется, меня, получившего теперь статус хозяина. Даже если павшие были обессмерчены и быстро очнутся, их мигом опять уложат, как заведомых злоумышленников.

Они были в защитных костюмах, но охранные парализаторы имеют повышенную мощность. Я заметил в руке у одного пистолет с широким раструбом — никак, сетемет! Вытащил его из сведенных пальцев и сунул к себе в карман — может, и пригодится. Для коллекции уж точно.

Здесь тоже имелся стол дежурного, загроможденный сейчас парой неподвижных тел. Отвалив их на пол, я сел за компьютер и вывел схему уровня, не обращая внимания на творящийся вокруг телопад: из расположенных с обеих сторон дверей то и дело выскакивали вооруженные граждане и тут же валились в общие кучи, сраженные моей бдительной охраной, притаившейся под потолком. Меня это почти не отвлекало.

Итак, мой путь лежал направо, потом всего-навсего до конца по коридору, там и будет нужная дверь. Очень хорошо. Туда я и направился, держа лучевик наготове: рановато было считать, что с сопротивлением покончено, хотя паломничество в двери к этому времени уже прекратилось.

Коридор оказался пуст. Я прошел его до конца и без особого труда открыл мощную преграду, снабженную карточной системой допуска. Впереди заметались, спасаясь бегством кто куда, салатовые тени. Я и не думал никого из них задерживать, тем более преследовать, пораженный обстановкой: обширный зал был сплошь заставлен инфинитайзерами, у стен тяжелые капсулы громоздились штабелями.

Я медленно пошел вперед, силясь охватить взглядом все эти саркофаги бессмертия, вожделенные целым миром, уже стоящим из-за них на грани самоуничтожения. Сколько бы ни сгинуло в нем поколений, каждое мечтало “зависнуть” навеки, не уступать Вселенную детям и внукам, а оставить себе навсегда. Через всю историю человечества прошел единственный, наверное, неутоленный спрос — на вечную жизнь. И впервые на него появилось предложение.

Сейчас я понял: ни правда о мутации, ни ликвидация этого гнезда — ничто не поможет. Открытие сделано и запущено в мир.

Безумия не остановить.

В это мгновение дверь, расположенная напротив, отворилась с тихим гулом.

Я от бедра поднял карандаш…

Доступ сработал, и портал ГЦПД выплюнул советника в небольшой зальчик, откуда вела одна-единственная дверь, прикрытая чем-то вроде стойки. За стойкой сидел человек в военной форме без знаков различия. Охранник? Гор огляделся, наткнулся взглядом на спаренный парализатор под потолком и больше ничего интересного не обнаружил. Тогда он направился к стойке.

Человек поднял голову. Странно… Гор ожидал увидеть парию-три при полной выкладке или даже — чем черт не шутит — какого-нибудь мутанта. А этот привратник был похож на заурядного люкса, каких отродясь не держали в охранниках.

— Вы к кому? — спросил странный привратник.

— Я советник Следственного Управления Администрации господина Вечного Президента, — откликнулся Гор, пока не зная, к кому следует обращаться со своим вопросом. — Моя фамилия Гор.

— Ваше удостоверение, пожалуйста.

Взяв карточку, охранник заложил ее в считыватель и стал ждать. Потом долго читал результаты запроса, зачем-то шевеля губами. “Малограмотный, что ли?” — Гор начал медленно злиться.

— Чем могу быть вам полезен, господин советник? — спросил сторожевой люкс. Нужда Гора в данном субъекте стремилась к нулю, потеря времени раздражала. Гор совладал с собой:

— Вы — ничем. Мне необходимо пройти на территорию Центра.

— Проходите, — кивнул привратник и нажал большую черную кнопку на столе.

“Так просто?” — приятно удивился Гор. Турникет распахнулся, он взял удостоверение и шагнул. Трель звонка заставила остановиться, ожидая чего угодно: ареста, выстрела в спину. Сработала сигнализация. Но отчего она сработала? “Детектор оружия? Но я же не вооружен!”

Он обернулся к стойке:

— В чем дело?

— Все в порядке, господин советник, — заверил охранник и умолк, не намереваясь, кажется, давать объяснений.

— Да? Ну хорошо. Я пошел.

— По коридору и направо, — получил Гор напоследок равнодушное напутствие.

Коридор он миновал в пять шагов и уперся в дверь. Сбоку имелось гнездо считывателя. Гор сунул удостоверение, после чего опять пришлось ждать, пока система убедится в его высоком допуске А1. Советник испытал очередной приступ раздражения. Наконец дверь ушла в стену — там оказался портал, переправивший его в небольшой зал, как две капли воды похожий на первый. Та же стойка и человек в форме без знаков различия…

Гор подумал, что он просто бродит по кругу. И здесь, и в расследовании. Он шагнул вперед, намереваясь на сей раз действовать решительно.

— Фамилия, звание, должность! — с напором отчеканил он привычным ледяным голосом, хотя внутри бушевала плазменная топка.

Привратник встал по всей форме, опустил руки по швам и четко отрапортовал:

— Петров. Служащий. Оператор.

Гор оглядел пустую стойку со считывателем, небольшим экраном и кнопкой. Единственной большой черной кнопкой. Обернулся — все тот же спаренный парализатор. Операторствовать здесь было решительно не над чем.

— Петров? Ага, а тот, первый был не иначе как Иванов… — Больше сказать было нечего — бред сумасшедшего. Хотя нет: — Вот мое удостоверение. Мне необходимо пройти в Центр.

“Петров” взял удостоверение и погрузил в считыватель. Потянулись секунды, старательно и плотно слепляясь в минуту, потом в другую. Здесь аппаратура работала еще медленнее.

— Цель вашего прибытия, господин советник? — наконец бесцветно поинтересовался “Петров”, возвращая удостоверение.

— Снятие показаний с содержащихся здесь фигурантов уголовного дела.

— Будьте добры пройти генотест. — С этими словами привратник нажал черную кнопку.

В столе загорелся круг папиллярного анализатора и надпись: “Приложите левую конечность”. Конечность? Идиотизм, но Гору ничего не оставалось, как опереться рукой о стойку. Анализатор щелкнул, надпись сменилась на “Подождите”. Гор украдкой огляделся — на что бы присесть — и ничего не нашел. Тогда он стал прохаживаться взад-вперед, заложив руки за спину. ГЦПД не спешил распахнуть ему свои объятия, что и ожидалось. Правда, не в такой идиотской форме.

— Господин советник, тест окончен. О! Проходите, пожалуйста. — Последние слова сопровождались вежливым жестом в сторону двери. — По коридору налево.

Гадая, что же там увидел привратник в генотесте — уж не нано ли молекулы? — Гор преодолел новый коридор, и опять портальная камера сама знала, куда его отправить. Новый зал для разнообразия имел три двери.

Советник влетел туда, словно бы на антиграве:

— Сидоров! — рявкнул он.

— Я! — Люксишка вскочил, словно ужаленный. “Балаган!” — разъяренно подумал Гор и приказал:

— Начкара ко мне, быстро!

— Есть!

Естественно, была нажата магическая черная кнопка, и из средней двери вышел человек, наконец-то похожий на охранника, не ниже парии-два. Стремительный и одновременно плавный в движениях, с колючим взглядом. И даже с лучевиком на поясе.

Гору, конечно, не впервые приходилось сталкиваться с настоящей, кондовой бюрократией. И все же это было уж слишком. “Возможно, — подумал он, — надо мной ставят дурацкий психологический тест, возможно, просто морочат голову”. Он даже допускал, что попал не в ГЦПД, а куда угодно в другое место. Не было только ощущения ловушки — здесь его интуиция не обманывала ни разу. А может, для него устроили тот же цирк, как для Края на У68? Но Край, как ни крути, вернулся с добычей, пускай подметной, но позволяющей, идя от обратного, работать и делать какие-то выводы. Оставалось только пройти весь путь, в надежде получить в конце кусочек сахара.

— Прапорщик Рахмунтуллаев, — бодро вскинул ладонь к виску начкар.

— Советник Администрации Гор. Мне необходимо допросить находящихся здесь госпреступников.

— Прошу сдать оружие, господин советник.

— Я без оружия.

— В таком случае прошу следовать за мной. — Начкар в точности скопировал жест предыдущих халдеев, указав на среднюю дверь.

Коридор шел прямо, и это было не единственное отличие: посреди коридора стоял человек в светло-салатовом комбинезоне и с респиратором, болтавшимся на груди.

— Господин Гор?

— Да.

— Я заведующий генетической лабораторией Кройцман. Вы явились для допроса госпреступников? — деловито осведомился он, протягивая руку для пожатия.

— Да. — Гор сжал вялые пальцы, окидывая “салатового” цепким взглядом: узкие плечи, близорукий прищур, залысины. Если допросить с пристрастием, расколется мигом.

— А с чего вы взяли, что здесь находится хоть один госпреступник? — спросил Кройцман. — На каком основании вы подозреваете наших сотрудников в государственном преступлении? — Гор ощутил легкую пустоту под диафрагмой, как бывает при прыжке через портал. — Я не позволю! В конце концов все они проходят проверку на лояльность. Здесь научное учреждение, здесь работают серьезные люди, а не баклуши бьют. И у них нет времени для ваших допросов!

— А почему вы решили, что я собираюсь допрашивать сотрудников Центра? — вкрадчиво спросил Гор. Любой, кто хорошо знал его еще инспектором, услышав этот тон, постарался бы оказаться как можно дальше от того места, где Гор в текущий момент попирал землю.

— Как с чего? — вылупил глаза “салатовый”. — Да вы же…

Начкар почуял неладное и почел за благо вмешаться:

— Господин советник, вам сюда. — И, отстранив Кройцмана, открыл дверь. — Прошу. Здесь кабинет дежурного администратора.

Гору пришлось пройти, сдержав досаду: еще ряд вопросиков этому Кройцману многое мог бы прояснить.

В кабинете сидел очередной люкс, выглядевший куда солиднее всех предыдущих. И костюм на нем был из натуральной шерсти, и стол из темного дуба. А в стене даже имелось окно! Гор наконец-то попал по адресу, но теперь он готов был придушить и начкара, и администратора, будь они хоть сто раз обессмерченными. И выкинуть в окошко, вот этими вот руками. Советник неожиданно для себя обнаружил, что нервы его далеко не из железа.

Но на сей раз все прошло быстро, по-деловому сухо: люкс молча взял удостоверение, считыватель сплюнул его через долю секунды, одновременно на экран монитора вышел коротенький список фамилий. Оттуда, где стоял Гор, прочитать что-либо было невозможно — слишком мелко.

Люкс просмотрел список одним глазком и сказал, протягивая Гору его удостоверение:

— А1. Слабовато, советник. К нам нужен допуск повыше. Правда, бывали исключения, и я просмотрел их список. Но, увы, вас там нет. Не смею вас больше задерживать. Рахмунтуллаев, проводи советника до портала.

Гор вышел в коридор в некотором замешательстве. К тому, что его допуска окажется недостаточно, он морально давно уже подготовился. Но ему, советнику Администрации по делам Президента, сначала полчаса морочили голову, а потом просто выставили за дверь! И, что самое неприятное, — с этим приходилось смириться. Пока.

— Нам сюда, господин советник. — Прапорщик корректно коснулся локтя Гора. — Прошу. Вы сами отсюда не выйдете, господин советник. Все порталы у нас односторонние.

В его голосе послышалась нотка сочувствия. Гор упрямо сжал губы, стиснул зубы и кулаки — ну ладно, я до вас еще доберусь, будьте покойны! И не с пластиковым контейнером для вещдоков, так и оставшимся невостребованным в кармане пиджака, а кое с чем посущественней. Он бы дорого дал, чтобы хоть на секунду еще раз увидеть список исключений — наверняка это и есть список заговорщиков. Но на нет и суда нет. Пока.

— Слушай, прапорщик, а у тебя-то самого какой уровень допуска?

— Извините, эта информация закрыта кодом А0. Прошу сюда, господин советник…

Они шли по светлому неширокому коридору, и неприветливый кабинет уже скрылся за поворотом, когда в разных концах вспыхнули красные лампы и четкий голос произнес: “ВНИМАНИЕ. Тревога. Проникновение в научный сектор. Охране занять места по штатному расписанию, дежурная группа — на четвертый уровень. Готовность НОЛЬ”.

Стандартная фраза “Готовность НОЛЬ” означала обмундирование по высшему классу вплоть до боевых комбинезонов. Прапорщик дернулся было бежать, согласно расписанию, но опомнился. Этой заминки, однако, хватило Гору на то, чтобы попытаться взять на излом его правую руку. Начкар был отлично тренирован и резко разорвал захват. Отскочил, выхватив лучевик, но Гор ловким ударом его выбил.

Оказавшись в равном положении, противники обменялись выпадами и замерли на мгновение, оценивая друг друга. Бой наймитов-парий не отличается зрелищностью, слишком быстры рефлексы.

Гор прыгнул вперед, делая обманное движение, блокировал прямой выпад противника и поднырнул, оказавшись у него за спиной. Короткий удар локтем в основание шеи, и прапорщик обмяк, оседая на пол. Гор подобрал лучевик. Теперь можно поспрашивать.

Сильными пощечинами он привел начкара в чувство, ткнул лучевиком под нос:

— Чем занимается Центр? Быстро!

Прапор молчал, с ненавистью глядя на излучатель его же собственного “альпен-кольта”, замерший у его же собственного носа. Не скажет — понял Гор, испытывая большой соблазн проверить прапора на обессмерченность по методу Края, то есть пальнуть и посмотреть на результат.

И он нажал гашетку, направив минимальный заряд в плечо начкару. Прапорщик застонал, по коридорчику пополз отчетливый запах паленого. Бессмертием от него и не пахло, а только потом и бессильной яростью.

— Так чем?

— Проблемами долгожительства, — раскололся начкар.