Глава 42

– Джейсон, не поймите меня неправильно, – вмешался Чарлз. – Думаю, это идеальная месть. Но скажите, как вы можете помешать лорду Гримсби участвовать в скачках?

– Вы не раз избивали до полусмерти подлецов и негодяев, а также ранили на дуэли двух владельцев конюшен, когда они подстрелили вашу лошадь и вашего жокея. Терпеть не могу дуэли, они слишком опасны, а исходы непредсказуемы. Кроме того, они противозаконны. Мне совсем не хочется тащить жену в Европу или Балтимор, потому что меня поймали на месте преступления и грозят судом за попытку пристрелить очередного идиота – владельца скаковой лошади. Нет, предпочитаю бескровный, но куда более мучительный способ.

Тут лорд Гримсби впервые встревожился:

– Я буду выставлять лошадей на скачки, черт побери! И что значит «бескровный»?!

– Сэр, вы не станете участвовать в скачках целый год, – очень тихо повторил Джейсон, – иначе Элджина Слоуна, вашего бесценного родственника, и близко не подпустят к Элси Блейсток. Мало того, ее отец так разгневается, что вполне может его пристрелить. Я также позабочусь о том, чтобы он не заполучил ни одну наследницу, за которой вздумает охотиться. И что тогда случится с семьей Элджина, спрашиваю я вас, если он не сможет обеспечить ее существование?!

– Вы не сделаете этого, – пролепетал смертельно побледневший Элджин, нервно выпрямившись. – Лично я пальцем не тронул вашего проклятого жокея. Вините во всем его!

– В таком случае вам лучше убедить лорда Гримсби согласиться на мои условия. Убедили же вы его сделать Холли Каррик предложение от вашего имени!

Лорд Гримсби снова погрозил кулаком, на этот раз Элджину.

– Только попробуй убеждать меня в чем-то, и я сломаю твой чертов нос, жалкое подобие мужчины! Кроме того, Джейсон никак не сможет помешать тебе жениться на Элси Блейсток, как и на любой девушке, которую ты выберешь. Я здесь не последний человек и могу заранее пресечь все его замыслы. И прекрасно понимаю, что тебе нужно иметь деньги, так что позабочусь о том, чтобы ты выгодно женился.

– Это ваша первейшая забота, сэр, не так ли? – учтиво осведомился Джейсон.

– Разумеется, – бросил лорд Гримсби, принимаясь мерить шагами комнату.

Время от времени он тряс кулаком в сторону Джейсона и награждал Элджина взглядом, полным неподдельной ненависти.

– Насколько я понимаю, дорогой Джейсон, – заметил Чарлз, – отец вам поможет.

– Разумеется, если я его попрошу, но в случае с лордом Гримсби это ни к чему. Он сделает все, что я попрошу, стоит только поставить сапог на его шею. Что же до Элджина… Думаю, мой отец с огромным удовольствием поведает мистеру Блейстоку, за кого выходит замуж его дочь.

Элджин, тихо охнув, вскинул голову:

– Умоляю вас, сэр, согласитесь на требование Шербрука. Я должен жениться, должен, иначе все будет потеряно. Одно слово лорда Нортклиффа – и отец Элси захлопнет дверь перед моим носом. Она мне необходима, сэр, очень необходима, и как можно скорее.

– Все это верно, – подтвердил Чарлз, – но ведь на самом деле вы мечтаете добраться до лошадей. Представляете себя гордым зятем, владеющим большой конефермой.

– Возможно, вы отчасти правы, Чарлз, и почему нет?

– Напомните лорду Гримсби об Элейн, – тихо посоветовал Джейсон Элджину.

У того отвалилась челюсть.

– Вы знаете об Элейн? Но каким образом?

– Собственно говоря, – пожал плечами Джейсон, – я знаю все.

– Это правда? – вмешался лорд Гримсби, уставясь на Джейсона.

– Господи, сэр, сделайте, как он говорит, иначе я не женюсь на Элси, и моя милая сестрица умрет с голоду в сточной канаве. У нее и без того уже нет гувернантки, я не могу себе этого позволить. Она совсем одна и потеряет даже крышу над головой, если я не женюсь в самом скорейшем времени.

– Слышите, милорд? – произнес Джейсон. – Элджин тревожится, что Элейн будет голодать. Что вы по этому поводу думаете, сэр?

Но лорд Гримсби, игнорируя Джейсона, набросился на Элджина:

– Проклятый идиот, глупый осел! Мог бы жениться на красавице и богачке Холли Каррик, но нет, понадобилось переспать с какой-то кривозубой матроной, да еще во время помолвки. Она, естественно, все узнала и вышвырнула тебя за дверь! Потому ты женился на Энн Брейнерд, но даже тут ухитрился все испортить! Ее отец придержал приданое, а у нее хватило наглости умереть. Довольно! Ты привезешь сестру, вернее, единокровную сестру, ко мне, и на этом конец истории!

– О нет, сэр!

– Черт побери, ее место здесь! Моя жена хочет, чтобы она жила с нами! Привози ее сюда!

– Я никогда не лишусь такого преимущества! Я – опекун Элейн, им и останусь. А вы будете продолжать делать все, что вам скажут, сэр. Забудьте о скачках на год.

– Я тебя убью!

– Не нужно, сэр. Он этого не стоит, – посоветовал Джейсон. – За поведением человека всегда кроются определенные причины. Я давно догадался, почему вы терпите этого идиота в своем доме, дали бал в его честь, пытались найти богатую жену. Когда вы узнали, что Элейн – ваша дочь? Как уже было сказано, я знаю все, сэр, так что нет причин лгать.

Лорд Гримсби резко повернулся к Джейсону:

– Я бы рассказал о ней всему миру, если бы не этот ублюдок с его проклятыми угрозами! Я знал о том, что Элейн – мой ребенок, еще до ее рождения. Да и отца Элджина никто не думал обманывать. Он угрожал сделать ее служанкой в своем доме, если я не стану платить. После его смерти меня шантажирует Элджин. Негодяи и мерзавцы, что отец, что сын! Моя жена хочет, чтобы Элейн жила с нами. У нас нет своих детей, а Элейн всего десять лет, она наша! Нельзя, чтобы она оставалась во власти этого идиота!

– А вы, Чарлз? – допытывался Джейсон. – Не пойму, каково ваше место в этой головоломке.

– О, тут нет никакой тайны. Я всего лишь пытался помочь своему другу, лорду Гримсби. Я тоже всегда знал о бедной малышке Элейн и о том, как Элджин, следуя примеру отца, пытался сделать ее своей разменной монетой. Несчастный ребенок, мне очень ее жаль. Должен сказать, я просто поражен тем, как быстро вы собрали информацию. У вас настоящий талант, Джейсон.

– Больше никогда не пытайтесь покалечить моих лошадей, – предупредил Джейсон. – А вы, лорд Гримсби, согласитесь отказаться от скачек на целый год. Все узнают, что вы наказаны за свои проступки, и все поймут, что их ждет, если они в будущем попытаются что-то предпринять против моих жокеев и лошадей. Согласны, сэр? Один год неучастия в скачках? Я с радостью помогу вам осуществить ваше желание.

– Что вы хотите сказать?

Джейсон кивнул в сторону открытой двери. Лорд Гримсби оглянулся и увидел жену. Она, разумеется, слышала все. У этой женщины слух еще лучше, чем у Элджина.

– Я соглашусь на ваши условия, – медленно произнес он, – если вы заставите Элджина отдать мне мою дочь. То есть отдать вполне законным образом. Мы с женой желаем удочерить ее. И тогда я больше в жизни не заговорю с глупым фатом. Можете вы это сделать?

– Разумеется, сэр, – пообещал Джейсон очень тихо, тоном, которым всегда пользовался, чтобы мгновенно привлечь внимание и добиться послушания от каждого знакомого ребенка. – Элджин, в течение ближайших трех дней вы доставите сюда Элейн. Поверенный лорда Гримсби позаботится об удочерении. А потом можете жениться на мисс Блейсток.

– Ну нет, не выйдет! Это мой единственный источник дохода, и я его не отдам. Отец сказал, что я могу тянуть деньги из Гримсби, пока он не протянет ноги. О черт! Почему со мной так поступают? – Слоун замолчал, зажав руки коленями и, казалось, готовый зарыдать. – Я хочу эту скаковую ферму. Блейсток дурак и ничего не понимает в лошадях. Слышали, как этот идиот приказывал Бруту кусать соперников? Никакой деликатности, никакого воображения. Чарлз, вы клянетесь, что Блейсток очень богат?

– Богат, как Крез до персидского завоевания.

Элджин медленно кивнул:

– Я предпочел бы жениться на Элси Блейсток, чем на Холли Каррик. Холли не выказывает должного почтения к мужчине, не прощает за крохотные, совершенно незначительные промахи. Она слишком умна для женщины и никогда не закрывает рта. И язык у нее как бритва. Я в долгу у ее отца: тот очень убедительно объяснил, почему из нее никогда не получится порядочная жена.

– А вот мои промахи она прощает, – улыбнулся Джейсон.

– Это потому, что вы так смазливы, – пренебрежительно бросил Элджин.

– Дело не только в этом, уверяю вас, – усмехнулся Чарлз, вставая. – Ох, что за утро! Думаю, я здесь больше не нужен. Милорд, миледи, я желаю вам огромного счастья с Элейн. Она очаровательна. Элджин, сомневаюсь, что смогу приехать на твою свадьбу. Видишь ли, я хотел бы и впредь считать Джейсона своим другом. Джейсон, увидимся на скачках в Грэнтаме в следующем месяце.

– Я выставляю двух лошадей, – сообщил Джейсон, пожимая руку Чарлза. – Джон Уиндем привозит мне Затмение. Рожден и выращен в Баттиморе.

– Затмение? – удивился Элджин. – Он мертв уже много лет. И родился вовсе не в Америке.

– То же имя и, уверен, такое же будущее. Думаю, Затмение обгонит даже Ловкача.

– Американская лошадь по кличке Затмение? Как раз то, что нам нужно. Что скажете, если на этот раз мы попытаемся устроить честные скачки?

– Киндред и Поттер разнесут новость по всей округе, после чего скачки, возможно, и будут честными.

– Как вы их накажете?

– Скоро узнаете, – пообещал Джейсон и распрощался.

В вестибюле его остановила леди Гримсби.

– Спасибо, Джейсон. Как я ненавидела весь этот обман, необходимость унижаться перед этим жалким юнцом! Я хотела взять Элейн к себе с самого ее рождения. Как я благодарна мужу за то, что он сделал вас своей жертвой. Спасибо за помощь. И передайте привет своей прелестной жене.

Прелестная жена Джейсона сидела на земле, покрытая толстым слоем пыли, и во всю глотку орала на Шарлеманя, сбросившего ее в тщетной попытке добраться до кобылы, которую привели Ловкачу.

Джейсон поднял ее, отряхнул, поцеловал в нос.

– Я вот тут подумал, почему бы не случить кобылу с Шарлеманем? Прекрасный парень, такой же надменный, как его имя. Кто знает, при наличии подходящей кобылы может получиться легенда.

– Шарлемань? Легенда? – рассмеялась Холли.

Глава 43

Лайонз-Гейт

Десять месяцев спустя

Джейсон мог бы поклясться, что от ее криков тряслись стены дома. И это после всех бесконечных мучений? Откуда у нее силы так кричать?

Но она кричала, сжимая его руку так сильно, что кости, казалось, вот-вот треснут.

– Головка показалась! – выкрикнул доктор Блад, перекрывая надрывные стоны Холли. – Осталось совсем немного. Чуть больше девяти часов, вовсе не долго для первых родов.

Холли перевела взгляд на Теодора Блада, помешанного на скачках и мечтавшего быть приглашенным в Лайонз-Гейт, чтобы своими глазами наблюдать тренировки Ловкача и Затмения, и пропыхтела:

– Девять часов, по-вашему, недолго, шут вы этакий? Почему бы нам не поменяться местами?

Он побледнел: Джейсон мог бы поклясться, что Тео побледнел. И стоило ли его осуждать? Он сам едва держался на ногах, сходил с ума от волнения, но по сравнению с болью, которую пришлось выносить ей, это были пустяки.

Джейсон наклонился и поцеловал ее.

– Тео должен бы извиниться за дурацкую реплику, но дело в том, что его трясет от страха, вот он и болтает, сам не зная чего. А теперь, милая, попробуй завопить, как в прошлый раз. Похоже на боевой клич. Давай! Уже недолго осталось!

Она послушно вскрикнула и словно впала в забытье. Джейсон выругался и вытер ее лоб тряпкой, смоченной в холодной воде.

– Мне ужасно жать. Проклинай меня, сколько захочешь, если тебе от этого легче. Твой отец сказал, что Дженни советовала тебе выучить те ругательства, что покрепче, уверяя, что они непременно пригодятся в подобных случаях.

– Я ей не поверила, – всхлипнула Холли. – Я еще глупее Тео, потому что не поверила.

Она с новой силой вцепилась в его руку.

– О, черт бы тебя побрал, Джейсон. Надеюсь, ты будешь гнить в самой глубокой яме ада, наполненной змеями, ты и все мужчины, жалкая лошадиная задница…

Она осеклась, захныкала и снова отключилась на несколько минут. Очнулась, тонко завизжала и выгнулась дугой. Джейсон еле успел подхватить жену, чувствуя, как потуги разрывают ее тело. Но Тео умудрился перекричать ее:

– Молодец, Холли! Почти все! Тужься, Холли! Тужься! Вот так!

– Забери тебя сатана вместе со всеми идиотами мужчинами, о Боже, о Боже…

– Тужься!

Холли стиснула зубы и стала тужиться.

– Так, милая. Так, моя прекрасная храбрая девочка!

Несмотря на боль и застилавшую глаза дымку, Холли буквально взбеленилась.

– Ты подлый, дьявол! Именно это ты говорил Пикколе, когда та жеребилась! – выдавила она и снова закричала.

Дождавшись кивка Тео, Джейсон приказал:

– Еще, Холли. Еще!

– Я тужусь, пропади пропадом твоя черная душа и твои грешные улыбки, которые и заманили меня в этот капкан, гнусная ты жаба!

– Я его поймал! Мальчик! Идеальный ребенок, настоящий великан! Послушайте только эти легкие, орет еще громче матери… но погодите, что это? О Господи, еще один, еще один малыш, вот это сюрприз, вот это чудо! О небо, я не ждал ничего подобного, даже не думал, а следовало бы! Да! Холли, тужься, но не слишком сильно! У меня не хватает рук! Джейсон, немедленно ко мне!

Джейсон принял дочь в протянутые руки. Она открыла крошечный ротик и закричала, вторя брату. Джейсон смотрел на крошечное существо, на пальчики не длиннее занозы, которую он вчера вытащил из пальца Генри. Тео и повитуха, миссис Хэнкс, которые громко смеялись, радуясь неожиданному событию, поспешно принялись за дело. Миссис Хэнкс взяла у Джейсона ребенка.

– Ну не поразительно ли? Сразу двое! Еще близнецы в семье, – твердила она снова и снова. – Ну разве малышка не красавица? Совсем как ее папочка.

– И ее брат.

Джейсон взглянул на Тео Блада, обтиравшего его сына. Доктор что-то напевал себе под нос, пытаясь успокоить дружно вопивших детей. Джейсон наскоро вымыл и вытер руки и, наклонившись над Холли, промокнул капли пота у нее на лбу.

– Они – само совершенство, – прошептал он, целуя ее. – Удивительные дети, Холли, и ты удивительная. Ты подарила мне сразу двоих: мальчика и девочку. О Боже, мужчина просто не способен осознать такое…

– Если грохнешься в обморок, Джейсон, – окликнул Тео, – клянусь, я сообщу об этом в «Лондон газетт». Держи себя в руках.

– Я не подведу тебя, милая, – рассмеялся Джейсон, – хотя голова и в самом деле немного кружится. Как ты себя чувствуешь?

Но Холли на мгновение лишилась дара речи. Бесконечная боль исчезла, действительно исчезла! Главное, она жива и, подобно Джейсону, смотрит в сторону камина, рядом с которым Тео и миссис Хэнкс купали и заворачивали малышей в мягкие белые пеленки.

Ее дети. Она родила близнецов!

Холли хотелось взять их на руки, ощутить тепло маленьких тел, услышать, как они кричат прямо над ухом.

– Настоящие ангелочки! – заметил Тео. – Маленькие, но чудесные. Погодите минуту, я и тебя сделаю совершенством! Ах, какое поразительное доказательство силы легких! Вы меня слышите за этими оглушительными воплями?

До сих пор не пришедший в себя Джейсон кивнул, вскочил, выбежал из спальни, метнулся по коридору и остановился только на верхней площадке, держась за перила, чтобы не сверзиться вниз.

– У нас близнецы! Корри, Джеймс, помогите, вы нам нужны! Остальным не двигаться с места. Все в порядке.

Корри и Джеймс примчались на зов. Тео отдал малыша Корри, а миссис Хэнкс вручила девочку Джеймсу. Джеймс хотел сказать жене, что нужно делать с крошечным вопящим созданием, но завороженно замолчал, уставясь на девочку.

– Дуглас и Эверетт тоже были такими маленькими? – прошептал он наконец. – Поразительно. О Господи, Джейс, мы оба стали отцами!

Пока Тео хлопотал вокруг Холли, Джейсон, чтобы отвлечь жену, продолжал вытирать ей лицо мокрыми тряпочками и поминутно целовал: губы, нос, щеки.

– Ты это сделана! Дала мне двух замечательных малышей, – смеялся и всхлипывал он одновременно. – Я сейчас принесу их тебе. Джеймс и Корри их нянчат. Не волнуйся, я постараюсь, чтобы они не украли малышей, особенно после стольких твоих трудов! Они такие маленькие, что Джеймс может запрятать их в карманы фрака! А теперь скажи, что мне сделать с этим жалким докторишкой, которого я считал таким умным? Безмозглый болван не подумал, что детей может быть двое! Все твердил, что у тебя чересчур большой живот. Признай, Тео, что ошибался!

– Я идиот.

– Громче, пожалуйста, – потребовал Джейсон.

– Я идиот!

– Прекрасно. А теперь, моя милая потная девочка, тебе нужно отдохнуть. Позже решим, как наказать этого кретина.

Холли так устала, что готова была проспать не меньше года. Тело ныло так, будто ее избивали палками, что было весьма удивительно, учитывая проклятия, которыми она осыпала Джейсона всего пять минут назад. Зато голова была поразительно легкой. Она положила руку на живот.

– Ты говорил это и Пикколе.

Он лукаво ухмыльнулся.

– У меня больше нет живота.

– И хорошо!

Он схватил ее руку, поцеловал в ладонь.

– Я сказала Тео что-то, за что придется извиниться?

– Незачем извиняться перед болваном.

– Верно, – произнес Тео. – Кроме того, я слышал кое-что и похуже.

– Аминь, – подтвердила миссис Хэнкс.

– Главное – не останавливаться на достигнутом, – объявила Холли.

– У тебя прекрасный репертуар, превосходная дикция, много чувств и более чем адекватная громкость.

Холли улыбнулась Тео, врачу с несчастливым именем, ставшим за последние полгода верным другом ей и Джейсону. Он взял ее руку, проверил пульс и довольно улыбнулся.

– Все обошлось. Не предвижу никаких неприятностей. И кровотечение почти остановилось. Я – превосходный специалист.

Джейсон снова наклонился к жене и, закрыв собой остальной мир, провел кончиком пальца по ее бровям.

– Я люблю тебя, Холли. Люблю. Это чистая правда. И будет правдой даже через пятьдесят лет. А теперь спи.

– Звучит совсем неплохо. Ожидаешь, что я покорно засну, когда мне хочется петь? Только не танцевать… Я… – И она тут же заснула.

Джейсон поцеловал ее потрескавшиеся губы, откинул мокрые от пота волосы и поднялся.

– Мои дети?

– Прекрасны, – ответила Корри. – И здоровы, хоть и так малы. Они хотят познакомиться с матерью. Представьте только, опять близнецы! Господи, первая девочка в семье! Джейсон, можешь спуститься и объявить всем, прежде чем они ворвутся в спальню.

– Надеюсь, Джейсон, ты приготовил второе имя? – спросил Тео, подоткнув мягкое одеяло под подбородок Холли.

– Хм… еще одно, кроме Алека! Да, думаю, что… но сначала нужно обсудить с Холли. Если она когда-нибудь проснется.

Тео взглянул на часы.

– Она заснула, не успев увидеть детей. Значит, проснется самое большее через минуту.

– Невозможно. Она столько трудилась, Тео, целых девять часов, очень устала, и ты тут ошибся, как ошибся насчет близнецов…

– Джейсон, я хочу увидеть наших малышей.

Джейсон, не сдержав смеха, воззрился на брата. Тот держал одного из близнецов. Корри баюкала второго. Нет, он не заслуживает такого счастья и такой удачи. Но Господь милостив. Оставалось молиться за здоровье детей. Пусть они вырастут и окрепнут. Пусть у них будут свои близнецы. Господь благословил его. Его и Джеймса.

Он неловко откашлялся.

– Дайте мне детей. Я хочу показать их Холли.

Не успел он взять малышей, как на плечо легла рука Джеймса. Как это часто бывало раньше, они думали об одном: жизнь прекрасна. И счастливее людей нет в целом мире.

– Нет, я все же молодец! – горделиво хмыкнул Тео, потирая руки. – Все хорошо, все живы и здоровы! И что же такого, если я просчитался с детьми?

Дуглас Шербрук уже хотел постучать в дверь спальни, когда услышал смех сыновей, и опустил руку. Его сыновья!

Он услышал тоненький плач и улыбнулся. Лишь бы жизнь отпустила на их долю больше смеха, чем слез!

И тут его оглушили вопли. Дружные вопли на два голоса! Будь он проклят, снова близнецы!

Дверь открылась. При виде отца Джейсон заорал от радости и сгреб его в объятия.

– Холли подарила мне мальчика и девочку. Я самый счастливый человек на земле!

– А мне казалось, что это я! – возразил Дуглас и, оглянувшись, увидел улыбавшегося во весь рот Джеймса.

– Александра, послушай чудесный дуэт твоих новых внуков! – крикнул он жене.

Эпилог

Три месяца спустя

«Слава Богу, никакого дождя», – подумал Джейсон.

В отличие от предыдущих трех дней, когда дети надрывались во весь голос, потому что любили лежать на толстом одеяле посреди зеленого газона Лайонз-Гейт, болтая ножонками, размахивая руками и вдыхая запах только что скошенной травы.

День выдался прекрасным. Джейсон заметил, что жена, держа детей, направляется к одеялам, разостланным на боковом газоне Нортклифф-Холла. Полуденное солнце жарко пригревало, а полосатый скаковой кот Джеймса носился по газону за Холли, прежде чем метнуться к Джеймсу, который дал ему кусочек свежей рыбы и почесал заветное местечко над хвостом, после чего Альфред Великий зажмурился и запел.

Дуглас и Эверетт, которым уже исполнилось четыре, чего Джейсон никак не мог осознать, сидели так тихо, как это только было возможно для двух озорников, наблюдая, как отец тренирует годовалого златоглазого Альфреда Великого.

Холли уложила близнецов на груды подушек, откинулась на спину и подставила лицо солнцу. Джейсон ощутил такой прилив любви и нежности, что с трудом сглотнул колючий комок слез в горле. Только этим утром брат сказал, что он счастливый ублюдок, и Джейсон согласился. Тридцать лет, такая жена, как Холли, и двое здоровых детишек. Поразительно. И, что еще поразительнее, оба малыша похожи на него, а значит, и на своих кузенов и Джеймса, что вело прямиком к тете Мелисанде, которая при виде детей улыбнулась невероятно прекрасной улыбкой.

– Еще одно поколение тошнотворно красивых детей, как две капли воды похожих на мою жену. Просто зубы ноют, – пробурчал дядя Тони. – Слава Богу, наши мальчики пошли в меня, все трое. Сохраняется хоть какое-то равновесие в мире.

– Слава Богу, у тебя еще все зубы свои, – усмехнулась тетя Мелисанда, подтолкнув мужа в бок.

В ответ тот крепко поцеловал ее в губы, а младшее поколение дружно залилось краской.

Джейсон услышал конское ржание. Скорее всего это отцовский жеребец Кэлипер, которого послезавтра собирались случить с Мисс Матильдой из конюшни Чарлза Грандисона. Поместье Лайонз-Гейт процветало. Они выигрывали скачки. Их репутация коннозаводчиков упрочилась. Что же до лорда Гримсби, тот попросил Джейсона тренировать Фонарщика, выставлять на скачки и случать с кобылами на тех условиях, что все выигрыши пойдут ему. Месяц назад Фонарщик выиграл Бекширские скачки.

Джейсон закрыл глаза, жадно вдыхая аромат сена. Через некоторое время он приподнял голову и увидел родителей, выходивших из дома вместе с дядей Райдером и тетушкой Софи. Скоро здесь будет полно Шербруков. Приехали даже тетя Синджен и дядя Колин из Шотландии и Мегги с Томасом из Ирландии. Мегги привезла трех скаковых кошек для больших скачек на следующей неделе на скаковом кругу Макколти. Их трое мальчишек помогали тренировать животных.

– Джейсон, ты мне нужен в качестве отца, – позвала Холли. – Алек снова голоден.

Джейсон воткнул в землю зонтик, чтобы создать подобие уединения, взял на руки дочь, глупо улыбаясь, когда та выдула ему в лицо пузырьки слюны, и жадно уставился на жену. Та была совершенно поглощена кормлением и нежно ворковала малышу, яростно присосавшемуся к соску. Неста зашарила ручонкой по груди Джейсона, и тот рассмеялся.

– Придется подождать, солнышко, брат успел первым.

Неста заплакала.

– Дядя Джейсон!

– Дядя Джейсон!

К нему мчались Дуглас и Эверетт, грязные, взъерошенные и улыбающиеся во весь рот. Больше никаких вальсов: для этого они слишком взрослые. И поскольку дядя Джейсон держал Несту, они не набросились на него, хотя, чувствовалось, ужасно хотели.

– Мы удили рыбу в пруду! – сообщил Эверетт.

– И что поймали?

– Только жабу и пригоршню грязи, – вздохнул Дуглас. – Не говорите маме, она нас выпорет.

– Она велела оставаться чистыми не меньше часа. Который час, дядя Джейсон?

– Почти пора обедать.

– Значит, час почти прошел, Эверетт. Мы легко отделались. Мама не станет кричать.

– А как насчет папы?

– Он подбросит нас в воздух и назовет чумазым отродьем, – отмахнулся Эверетт. – Хотите поиграть с нами, дядя Джейсон? У Дугласа новая пушка, из которой срочно нужно выпалить.

– Терпение! – велел Джейсон. – Сначала вашим кузенам нужно поесть. А вот и ваша бабушка! Сейчас будет умолять позволить ей поиграть с Нестой. Тогда мы пойдем палить из пушки. А может, отведу вас обоих к пруду и швырну в воду.

Алекс опустилась на колени и протянула руки. Джейсон поцеловал лобик дочери и передал ее бабушке.

– Ах, моя дорогая маленькая крошка! Ты голодна, не правда ли, малышка, а твой бессовестный брат отнимает всю еду. Правильно, дорогая, вот так, пососи пока мои пальцы. – Она улыбнулась сыну, увидела, что внуки приплясывают от нетерпения. – Я слышала, как дядя приказал вам потерпеть. Через пять минут он освободится. Вот и хорошо. А теперь, Джейсон, крепись. Петри сделал предложение Марте. Когда она призналась во всем Холлису, тот заявил, что ей куда выгоднее выйти за него, чем за Петри, и что хотя он уже приближается к золотому возрасту, все же сумеет развлечь ее так, как не снилось этому олуху.

– И что же ответила Марта? – полюбопытствовала Холли.

– Любовно укрыв одеялом ноги Холлиса, она заявила, что хотя предпочитает его Петри, все же не может выйти за него, поскольку хочет детей. И хотя олуху до Холлиса далеко, все же Марта сомневается, что он доживет до тех лет, когда положит на руки внуков, процедура, которую она считает крайне важной, после чего заверила беднягу, что Петри ничем не отличается от скаковой лошади или скаковой кошки.