Невеста (№9) - Невеста-соперница

– Скорее уродливый, чем милый, – буркнул Джеймс. – Но он так уютно устраивается у меня на шее по ночам.

– Простите, милорд, но прошлой ночью Уилсон спал у меня на шее, – возразила миссис Маклин.

– Но теперь Уилсон в новом доме, – вмешалась Корри. – Посмотрим, с кем он будет спать сегодня.

– К несчастью, – заметил граф, – похоже, что Дуглас также любит есть из собачьей миски.

– О Господи, – всполошилась миссис Маклин, – а я спрятала миску Уилсона под кроватью Эверетта!

Джейсон покорно потащил Эверетта в музыкальный салон. Малыш болтал ногами, размахивал ручонками и пел так громко, что Джейсон временно оглох на правое ухо. Джеймс и Корри вместе с миссис Маклин отправились вытаскивать кость изо рта Дугласа, а заодно и подсунуть новую щенку.

Никто не сомневался, что через пять минут Дуглас тоже будет вальсировать с дядей.

Что же до Холли Каррик, она в это время находилась в прелестной спаленке наверху, куда отвела ее Алекс. Не обращая внимания на обстановку, девушка поспешно переодевалась в дорожную одежду.

Глава 10

Когда полчаса спустя Холли появилась с саквояжем в руках и в модном темно-синем плаще, Уилликом, дворецкий Шербруков, отправил помешавшегося от любви племянника Реми уведомить обо всем Джейсона, который немедленно передал близнецов деду. Тот стал послушно вальсировать, а Джейсон вышел в вестибюль, где Холли давала последние инструкции застывшему от ужаса Реми.

– Минуту, мисс Каррик, – окликнул Джейсон. – Мне тоже нужно переодеться перед отъездом.

– Воображаете, что я позволю вам сопровождать меня? – прошипела Холли. – Хотите раздавить негодяя первым? Нет, оставайтесь тут и умоляйте мистера Чартли продать поместье, пока я буду добывать наши денежки у Томаса Ховертона. Когда я вернусь, сама позабочусь о мистере Чартли. А тем временем не смейте позволять этому человеку обирать себя. Слышите?

– Вы мыслите, как американка, – со сдержанной улыбкой заметил он, щелчком стряхнув пылинку с рукава.

– И что вы хотите сказать этой ехидной репликой?

– О, не знаю. Но это заметно по очевидному отсутствию утонченности и откровенной простоте поведения. Или вы просто рветесь вперед, не давая себе труда сначала хотя бы немного обдумать ситуацию? О нет, зря вы кипите яростью.

Прелестные изогнутые брови взлетели вверх. Реми попятился в тщетной надежде скрыться с глаз спорящих.

– И совершенно нет нужды мчаться в погоню за Ховертоном прямо сейчас, – продолжал Джейсон. – Если вы все еще захотите поквитаться с ним, после того как я вам кое-что расскажу… что же, я буду вынужден вас сопровождать.

– Вы не обязаны делать ничего подобного. А что вы хотели мне сказать?

– Лондон совершенно не похож на Балтимор, мисс Каррик, как вы уже успели узнать. Вам не откажешь в уме и сообразительности. И, как вам известно, лондонское общество не позволяет кому попало проходить под его августейшими порталами. Деньги значения не имеют. Например, покойного мужа Люсинды Фротингейл не пустили бы даже на порог по той простой причине, что он владел несколькими мельницами. Тот факт, что он был богаче многих благородных пэров, в данном случае абсолютно не важен. Мельник – это ремесло, мисс Каррик, а люди, занимающиеся бизнесом, ремеслами и торговлей и к тому же не имеющие древней родословной и влиятельной семьи, в клуб не допускаются. Это вам понятно?

– Да, разумеется, но я все же не понимаю, каким…

Холли осеклась и медленно распахнула глаза. Значит, поняла.

Он даже себе не хотел признаваться, что она соображает быстрее его.

– Пожалуй, мне стоит повидаться с поверенным дяди, – решила она. – Он точно выяснит, кто такой этот мистер Чартли.

Конечно, Джейсону следовало бы поощрять ее в стремлении погнаться за Томасом Ховертоном, несмотря на то, что Холли была молода и одинока. Она только что заплатила за поместье. Остались ли у нее деньги? А что, если она, прибыв в Кале, обнаружит, что ей нечем заплатить за рыбацкую лачугу, не то, что за приличную гостиницу?

– Вам совершенно ни к чему беспокоиться, мисс Каррик, – заверил Джейсон. – Мой отец уже обо всем позаботился. Скоро мы узнаем о мистере Бенджамине Чартли все, что возможно.

– Но я…

– Я начинаю верить в справедливость пословицы «Волос длинный, ум короткий». Лично мне кажется, что ваши волосы куда прелестнее ваших мозгов.

К его удивлению, она не накинулась на него. И вообще не шевельнулась. Упорно смотрела на носки своих туфель, старых и потертых, хотя довольно изящных.

– Полагаю, вы правы. Отец всегда твердил, что перед тем, как что-то предпринять, мне необходимо три минуты посидеть в углу и подумать. И добавлял, что всякий раз, когда я действую слишком быстро, ему приходится распутывать самые невероятные клубки последствий. – В прекрасных голубых глазах мелькнула улыбка. – Спасибо, что остановили меня, прежде чем я успела натворить дел. Остается надеяться, что мои волосы смотрятся лучше мозгов. Мысль ужасающая, тем более что я никогда не видела, как выглядит человеческий мозг. Теперь, немного поразмыслив, я поняла, что у меня не слишком много денег.

– Я так и подумал.

– Вряд ли отцовские банкиры захотят бросить очередную солидную сумму на ветер, то есть в мои протянутые руки, особенно когда обнаружат, как легко меня провести. Они посчитают меня наивной дурочкой, короче говоря, женщиной. Но сейчас дело не в деньгах. У меня есть пистолет, маленький хлыст и нож в сапоге. Томасу Ховертону в голову не придет, что я посмею его преследовать. Скорее всего он отыщется в Кале, в ближайшем игорном притоне. И тогда я спокойно сдеру с него шкуру.

– Или грабители отыщут вас прежде, чем вы – Томаса. Может, одного вам удастся застрелить, но как насчет второго и третьего, засевших в темном переулке? В этих юбках вам будет нелегко добраться до ножа.

Она подняла кулак. Джейсон рассмеялся.

И сообразил, что она с любопытством смотрит на него, склонив голову набок.

– Что-то не так?

– Я знаю, что не нравлюсь вам, мистер Шербрук, и поэтому не понимаю, почему вы не позволили мне уехать. Я убралась бы с ваших глаз, развязав вам руки. А теперь начнутся бесконечные затруднения.

– Я не хочу, чтобы дело закончилось плохо, а именно так скорее всего и будет. Никогда не доверял французам, особенно после встречи с мадемуазель Бенуа в Балтиморе, которая… впрочем, не важно.

– Как-то мой отец сказал, что французы считают, будто Господь создавал Десять заповедей не для них, поскольку они не написаны по-французски. Наверное, поэтому французская болезнь получила такое широкое распространение.

– Он говорил с вами о французской болезни? – удивился Джейсон.

– Нет, я подслушивала. А когда мимоходом упомянула в разговоре о французской болезни, он так побагровел, что казалось, вот-вот взорвется. А кто такая мадемуазель Бенуа?

Джейсон отчаянно кусал губы, стараясь не рассмеяться. Очень не хотелось, чтобы она выхватила пистолет, хлыст или нож и разделалась с ним.

Он смущенно откашлялся.

– Мадемуазель Бенуа не должна вас беспокоить. Мы все уладим.

– Но как?! – выдохнула она, шлепнув ладонью по лбу. – До чего же я глупа. И какие тут трудности? Если ваш отец пригрозит мистеру Чартли отлучением от общества, тот наверняка продаст поместье вам. У меня не останется никаких шансов.

Джейсон пожал плечами. В конце концов, это правда.

– Все будет сделано еще до того, как я попрошу дядю сделать то же самое.

– Совершенно верно.

– Так что вы победили, мистер Шербрук.

– Очень мило с вашей стороны, мисс Каррик, но несколько преждевременно. Предлагаю подождать с поздравлениями, пока не узнаем, какие надежды и устремления связывает мистер Чартли с нашим прекрасным городом.

– Бьюсь об заклад, у него восемнадцатилетняя дочь, которую он жаждет выдать замуж за разорившегося барона, чьи карманы набьет золотом.

– Вполне вероятно.

– С таким же успехом я могу отправляться на поиски Томаса Ховертона, иначе братцы и сестра не дадут мне покоя. Так и слышу, как они издеваются: «Холли, говоришь, что купила поместье, а владелец сначала продал его кому-то другому, а потом сбежал в другую страну. И ты не подумала принять самые простые меры предосторожности? А еще хвастаешься своим умом?» И так будет продолжаться день за днем, пока я не повешусь с тоски.

Джейсон снова сдержал смех.

– Давайте подождем и посмотрим, как будут развиваться события. Независимо оттого, получу я поместье или нет, обязательно помогу вам найти Томаса, – выпалил он и осекся, не веря, что отважился на такое.

Замолчав, он искоса взглянул на нее.

– Вы не так злы на Томаса Ховертона, как следовало бы, – медленно выговорила она. – Почему бы?

– Дело в том, что он не получил моих денег, – улыбнулся Джейсон. – Не потому, что я так проницателен и хороший бизнесмен: просто поверенный Шербруков, Коварный Уилли Биббер отказался заплатить Кларку хотя бы медный фартинг, пока я не вступлю во владение Лайонз-Гейт.

Холли в который раз почувствовала себя абсолютной тупицей. Повернувшись, она стала подниматься по широкой лестнице, но на полпути остановилась и снова обернулась. Джейсон продолжал стоять в вестибюле, наблюдая за ней.

– Теперь я понимаю, – глухо пробормотала она, – почему лорд Ренфру взял в любовницы миссис Мэчем за две недели до нашей свадьбы. Посчитал, что я слишком глупа и увлечена им, чтобы вовремя разоблачить. И я ведь на самом деле так и не узнала насчет миссис Мэчем, пока не разорвала нашу помолвку. Ни за что не догадаетесь почему. Мне стало известно, что мистеру Хаффу, его портному, не платили уже полгода. Видите ли, он пришел ко мне, в надежде получить деньги, и посоветовал не удивляться, если за ним придут другие кредиторы, поскольку всем известно, что его светлость поймал в сети прелестную пухленькую голубку, совсем зеленую, которая, вполне возможно, расцветет еще до весны.

– Вам пришлось перенести немало унижений, – сочувственно заметил Джейсон. – Вы имеете в виду Уильяма Слоуна?

– Нет. Уильям проиграл почти все свое состояние, прежде чем ему повезло умереть, и его брат, Элджин Слоун, стал лордом Ренфру.

– Но разве ваш дядя не знал, что он собой представляет? Не проверил, женится ли он по любви или ради денег…

– Проверил. Это Уильям имел дурную репутацию. Не Элджин. Кроме того, он появился на лондонской сцене всего за семь месяцев до того, как встретил меня. Никто не ведал об истинном состоянии его финансов.

– Кроме мастеровых и кредиторов.

– Очевидно, так.

– Какое счастье, что вы все узнали до свадьбы.

– Ну… узнай я после свадьбы, попросту пристрелила бы негодяя.

– Типично американское высказывание, – со смехом заметил Джейсон. – Здесь вы уже болтались бы на виселице. Кстати, именно тогда вы решили, что хотите владеть конефермой?

– Да. Я стану независимой и никогда не выйду замуж.

– Как я уже говорил, мисс Каррик, на продажу выставлено немало поместий, а в Англии существует немало мужчин, которых нельзя назвать подлецами вроде Элджина Слоуна.

Девушка нетерпеливо отмахнулась:

– Впрочем, я вполне могу стать монахиней.

– Не представляю, какая достойная настоятельница согласится вас принять. Сильно сомневаюсь, что в вас обнаружится достаточно смирения для невесты Христовой.

– Все равно я не выйду замуж, – пожала плечами Холли, – если только окончательно не выживу из ума и не отдам все свои деньги очередному негодяю. Пожалуй, найму кого-нибудь присматривать за мной. Если мне грозит опасность попасться на ту же приманку, этот человек просто запихнет меня в бочонок из-под сельди.

– Повторяю: не все мужчины подлецы, мисс Каррик.

Она снова пожала плечами, не глядя на него. Он остро ощутил ее боль, и возненавидел себя за это. Она снова стала подниматься по ступенькам.

– Как и вы, мисс Каррик, – неожиданно выпалил он, – я тоже решил никогда не жениться. Какое счастье, что не на мне лежит обязанность произвести на свет наследника Шербруков, так что особого значения это не имеет.

Девушка ничего не ответила, но Джейсон чувствовал, что она прислушивается. Но он не собирался ничего говорить! Кой черт дернул его за язык? Никогда он не будет говорить об этом, никогда…

– Все случилось почти пять лет назад…

Он поспешно захлопнул рот. Идиот, последний идиот. Какое ей дело? Да и всем остальным…

– Собирались жениться на девушке, которой были нужны только ваши деньги?

Джейсон рассмеялся тихим злобным смехом, и с языка неожиданно слетела фраза, от которой похолодела кровь:

– О нет, мисс Каррик, что значит жалкая измена алчного жениха по сравнению с моей историей? Я выбрал девушку, которая замышляла убить моего отца. И это ей удалось бы, не окажись Корри таким метким стрелком.

Господи, он самому себе противен! И выложил все, только чтобы немного утешить эту возмутительную особу. Слава Богу, что хоть подробностями не поделился! Жаль, что нельзя вернуть вылетевшие слова и забить себе в глотку!

Он повернулся и вышел во двор.

Холли Каррик долго не двигалась с места. Она успела наслышаться самых разнообразных сплетен относительно причин, побудивших Джейсона Шербрука так внезапно покинуть Англию и остановиться у Уиндемов. Но, как оказалось, злые языки ничего не знали. И он прав: она оскорблена и унижена, потому что один бесчестный человек пытался добраться до ее денежек. То, что случилось с ней – вполне обыкновенная вещь, но вот его история… Джейсона безжалостно, подло использовали, и этого достаточно, чтобы душа омертвела. Он отправился в Америку, пытаясь убежать от самого себя. Но вряд ли ему это удалось. И теперь Холли готова прозакладывать свое немалое приданое, что он больше никогда не доверится другой женщине. И можноли его осуждать?

Глава 11

Назавтра за обедом Дуглас объявил:

– Мне очень жаль, мисс Каррик, но мистер Чартли продает Лайонз-Гейт Джейсону за сумму, которую сам заплатил Томасу Ховертону.

– И сумму, не стоящую внимания. Что же, так я и думала. Не правда ли, интересно, мистер Шербрук, что после всего случившегося вы получили то, чего добивались, причем за сущие гроши, – процедила Холли и медленно поднялась. – Милорд, миледи, я хотела бы поблагодарить вас за гостеприимство. Завтра утром я уезжаю в Рейвенсуорт. Мне еще нужно сложить вещи.

Она кивнула каждому из собравшихся по очереди и вышла из гостиной. Но у подножия лестницы обнаружился Уилликом, явно загородивший дорогу.

– Да, Уилликом?

– Я просто хотел сказать, мисс Каррик, если простите мою дерзость, что мой кузен работал у лорда Ренфру. Так вот он утверждал, что его сиятельство – подлый грязный человек, из тех, кто совратит горничную и похвалит себя за мужскую доблесть. Никогда спасибо не сказал ни одному слуге. Это мой кузен Куинси заметил мистеру Хаффу, портному лорда Ренфру, что его шансы получить деньги не слишком высоки. Куинси, разумеется, понятия не имел, что портной явится к вам с протянутой рукой. Но все обернулось к лучшему, не так ли?

– Совершенно верно. Как все-таки тесен мир!

Уилликом слегка поклонился Холли, и та снова стала подниматься наверх, но остановилась и обернулась.

– Уилликом, вы знаете, какова судьба лорда Ренфру?

– Его сиятельство женился на мисс Энн Брейнерд из Йорка. Ее отец владеет множеством каналов, пересекающих север Англии во всех направлениях, и сколотил немалое состояние, перевозя товары по этим каналам. Только вот теперь, когда появились поезда, каналы стали не нужны, потому что перевозить товары поездом куда быстрее и дешевле. Ходили слухи, что лорд Ренфру не получил от брака того, что ожидал. Кроме того, тесть довольно быстро понял, что зять вовсе не тот, кого можно назвать порядочным человеком.

– Значит, на свете существует справедливость?

– Только не для его бедной жены.

– В жизни всегда кто-то должен проигрывать, Уилликом.

– Да, мисс. Совершенно верно.

– Но что делал ваш кузен у лорда Ренфру?

– Был главным кучером здесь, в Лондоне, и в деревенском поместье..

– А что он делает теперь?

– Служит младшим кучером у леди Поли, на Бипер-лейн. Она ужасно толстая, эта леди Поли, так что даже лошади стонут, когда два лакея подсаживают ее в экипаж. Какая жалость!

– А ваш Куинси – сильный парень?

– Почти как мой племянник Реми.

– Благодарю вас, Уилликом. Я должна подумать об этом.

Она ушла, оставив Уилликома смотреть ей вслед. Молодая леди проиграла в честном поединке, что лишь доказывает правоту ее слов: в этой жизни всегда кто-то должен проигрывать. Таков наш мир. Что же будет с ней теперь? И почему она так заинтересовалась Куинси?

За ужином Дуглас, взглянув в сторону молчаливой Холли, сказал:

– Позвольте немного рассказать вам о мистере Чартли. Как мы и подозревали, мисс Чартли действительно существует. Мы встретили ее, когда приехали в дом мистера Чартли на Парк-лейн, двадцать пять, прелестный угловой особняк, который сдали ему на сезон наследники леди Беллингем. Мисс Чартли только исполнилось восемнадцать. Она… э… не слишком красива, довольно полна, а зубы чересчур длинны и выдаются вперед. Что же до ее смеха… поверьте, мои нервы его не выдерживают.

Джейсон украдкой бросил взгляд на Холли, которая старательно смотрела в тарелку до той минуты, пока его отец не произнес первые слова. Она уставилась на Дугласа с разинутым ртом. Джейсон разразился смехом. К своему удивлению, Холли громко вторила ему впервые с тех пор, как семья уселась за ужин.

Граф довольно кивнул.

– Но дело в том, что мисс Чартли по-своему прелестна. Хорошо воспитана, прекрасно держится и не опозорит меня, когда я введу ее в общество.

– Ваш отец давно не имел шанса быть очаровательно беспощадным, – пояснила Алекс сыновьям. – Все дрожат перед ним, так что ему без труда удавалось настоять на своем, вне стен Нортклиффа, разумеется. А вот внутри этих стен… дело совершенно другое.

Дуглас поднял бокал с бордо, приветствуя жену:

– Смотрите и берегитесь! Вот что бывает с человеком, женатым целую вечность.

– Вы прекрасно выглядите, сэр, – возразила Корри. – И возможно, мне следует брать уроки у свекрови. По-моему, Джеймс слишком часто добивается своего. Если так будет продолжаться и дальше, он превратится в домашнего тирана уже через год, самое большее – через два.

– Я согласна давать тебе уроки, Корри, – кивнула Алекс. – Они тем более необходимы, что Джеймс чересчур красив. Учитывая, что тетя Мелисанда до сих пор неотразима, боюсь, что Джеймс и Джейсон совершенно не собираются стареть, а это – трагедия для любой жены. Да, дорогая, уроки тебе понадобятся.

– Стоит мачехе рассердиться на отца, – заметила Холли, – как она багровеет, осыпает его на редкость изобретательными ругательствами и отсылает ночевать на конюшню. Помню, как-то утром я вошла туда и обнаружила их спящими в стойле. Хм… может, миледи, и я смогу передать Дженни ваши уроки.

Джейсон насторожился. Холли пообещала уехать утром!

Наутро, ровно в десять, мистер Чартли поднялся навстречу прелестной молодой леди, стоявшей на пороге гостиной.

– Дворецкий передал, что вы дочь барона Шерарда и племянница графа Рейвенсуорта.

– Совершенно верно, мистер Чартли. Я приехала, чтобы купить у вас Лайонз-Гейт.

– Поразительно, мисс Каррик. Заходите, пожалуйста. Может, чаю?

– Нет, сэр, но спасибо за любезное приглашение. Я предлагаю вам на десять процентов сверх того, что дает Джейсон Шербрук, то есть сумму, большую той, которую вы отдали Томасу Ховертону. Продав поместье мне, вы получите прибыль.

– Но, мисс Каррик, я уже согласился продать поместье мистеру Шербруку.

– Верно, сэр, но купчая еще не подписана и, стало быть, не имеет законной силы.

– Не знаю, что и сказать, – пробормотал мистер Чартли, приглаживая густые черные волосы. – Просто поразительно. Юная леди, как долго, по-вашему, продержалась бы моя репутация, отступи я отданного слова хотя бы раз? Нет, не нужно ничего говорить, понятно, что до моей репутации вам нет дела. Вполне естественно.

Мистер Чартли тяжело вздохнул.

– Если я не продам вам Лайонз-Гейт, ваш дядя не позволит моей драгоценной доченьке показаться в высшем обществе. Но если я не продам Лайонз-Гейт Джейсону Шербруку, его отец воспрепятствует моей драгоценной доченьке показаться в высшем обществе. Похоже, я очутился между молотом и наковальней.

– Совершенно верно, сэр. Я и есть наковальня. И предлагаю принять мое предложение, поскольку молот здесь не присутствует. Повторяю, таким образом вы получите прибыль, – самодовольно усмехнулась Холли. – Кстати, дядя, граф Рейвенсуорт, относится ко мне как к родной дочери. Знаете, он был военным. На вашем месте я не стала бы ему перечить. Что же до моего отца…

– Я все знаю о вашем отце, – перебил мистер Чартли. – Как и о графе Нортклиффе. И все прекрасно понимаю. Прошу вас присесть, мисс Каррик…

Дверь гостиной распахнулась, и в комнату вошел Джейсон. За его спиной маячил беспомощно размахивавший руками дворецкий.

– Как видите, молот только что прибыл, мисс Каррик, – сообщил мистер Чартли.

Холли вскочила.

– Откуда вы узнали? Я никому не сказала… Была так осторожна… что вы тут делаете?

Джейсон коротко поклонился мистеру Чартли.

– Простите, сэр, за то, что ворвался подобным образом. Но я проследил за мисс Каррик. – Он стоял, подбоченившись, с таким видом, словно больше всего на свете жаждал выкинуть ее из окна.

– Уходите, Джейсон. Никто вас сюда не звал. Мы с мистером Чартли обсуждаем сделку.

– Он уже согласился продать мне Лайонз-Гейт. Сдавайтесь, мисс Каррик, сдавайтесь.

– Никогда. В эту игру могут играть двое, мистер Шербрук. С вашей стороны только граф способен вбить гвозди в крышку социального гроба мистера Чартли, тогда как я могу использовать в качестве рычага и отца, и дядю…

– Мистер Шербрук, мисс Каррик, вы оба вынуждаете меня принять нелегкое решение. Прошу извинить, мне нужно ненадолго уйти, – объявил хозяин, и не успели гости опомниться, как он исчез.

Джейсон и Холли смотрели друг на друга с разных концов гостиной.

– Так откуда вы узнали?

– Попросил Реми присмотреть за вами. Мужчине, имеющему глупость довериться женщине, лучше сразу броситься в Темзу и утопиться.

– Я первая увидела Лайонз-Гейт!

– На это я даже отвечать не потружусь! Уходите! Вы проиграли. И сами признали это вчера вечером. Возвращайтесь домой.

– Мои угрозы имеют не меньше силы, чем ваша, мистер Шербрук. Почему бы вам…

– Вы так кричите, что слышно даже в коридоре, – заметил мистер Чартли и, постояв немного в дверях, вошел и с улыбкой протянул каждому по конверту.

– Ну вот, это все, чем я могу обеспечить своей дорогой дочери подобающий успех в обществе. Надеюсь, никто из вас не станет добиваться моего падения.

– Но что вы сделали, сэр? – не выдержал Джейсон, беря конверт. – Ведь вы уже приняли мое предложение!

– Так и есть, мистер Шербрук. Но теперь мне пришлось немного иначе взглянуть на ситуацию. Полагаю, вы с мисс Каррик могли бы торговаться и повышать ставки, пока мой кошелек не стал бы куда толще. Но я не так глуп. Кстати, можете звать меня Соломоном.

– Но что это значит, сэр? – допытывался Джейсон.

– Сэр, надеюсь, мы можем прийти к соглашению, которое помешает графу уничтожить вас. Что в этом конверте? – вторила Холли.

– О, только взгляните на часы! Я должен встретиться со своей дорогой дочерью на Бонд-стрит. Сегодня у нее примерка в салоне мадам Джордан. Ваш отец любезно рекомендовал ее нам, мистер Шербрук. Прислать вам чаю?

– Нет, – пробормотала Холли, прижимая конверт к груди. – Мне пора.

Но мистер Чартли оказался проворнее. Джейсон и Холли вновь уставились друг на друга.

– Мистер Чартли считает себя Соломоном? – переспросил Джейсон.

– Мне это не нравится. Совсем не нравится.

Холли, по-прежнему сжимая конверт, вышла. Джейсон остался один.

Еще через полчаса Дуглас сложил бумагу и сунул обратно в конверт.

– Думаю, я не прочь разделить с мистером Чартли бутылку вина. Он просто гений!

Холли металась по конторе, маленькой, обставленной чисто по-мужски комнате с коричневой кожаной мебелью, письменным столом из красного дерева и такими же книжными полками. Дуглас и Джейсон молча наблюдали за ней.

Остановившись у окна, она погрозила кулаком в сторону дома, снятого мистером Чартли.

– Подлец! Ничем не лучше Томаса Ховертона! Продал поместье сразу двоим!

– Нет, – покачал головой Дуглас. – Он продал каждому половину поместья.

– Да, верно. Но…

– Очень умно с его стороны. Вы, мисс Каррик, ухитрились поставить его в безвыходное положение.

– Нет, сэр, это ваша вина. Я просто разыграла ту же карту. Вы угрожали затоптать в пыль беднягу и его дочь, если тот не встанет на задние лапки и не сделает, как приказано. Я просто последовала вашему примеру, и посмотрите, к чему все это привело!

Она помахала перед его носом купчей и чеком Английского банка. Выразительное лицо омрачилось, и девушка, с размаху плюхнувшись в большое кожаное кресло, спрятала лицо в ладонях.

– Какое счастье! – заметил Джейсон. – Она не вынула из рукава элегантный кинжал и не подумала вонзить его тебе в руку.

Холли резко вскинула голову.

– Об этом я и не подумала. Прошу прощения, сейчас принесу стилет. Правда, тут есть проблема. Рукава так чертовски широки, что в них ничего не спрячешь, кинжал немедленно свалится на пол.

– Не двигайтесь, мисс Каррик, – коротко велел Дуглас, в свою очередь, принимаясь мерить шагами комнату. – Предлагаю считать мистера Чартли посланцем судьбы. Дело обстоит так, что теперь вы оба – владельцы Лайонз-Гейт. Предлагаю вам сесть и обсудить положение, как подобает взрослым людям. Мне не хочется уничтожать мистера Чартли, в конце концов он пытался достойно выбраться из ловушки, куда вы его загнали. – Он шагнул было к двери, но тут же обернулся: – Мисс Каррик, вы блестящий стратег, если догадались использовать мою тактику в поединке с мистером Чартли. В мужестве вам не откажешь. Должен признать, что прошлой ночью мы с Джейсоном не могли не злорадствовать. Не открыто, разумеется, поскольку это было бы бестактно.

– Я знала, что вы злорадствуете.

Но граф уже ушел.

– Злорадствовали втайне, – поправил Джейсон, хмуро прислушиваясь к шагам отца, постепенно затихавшим в коридоре. Ничего не скажешь, умный человек! – Итак, Холли, какого дьявола прикажете теперь делать?

– Продать вашу половину мне. Естественно, я заплачу. Сколько запросите.

– Умудрились выманить деньги у банкиров?

– О да. Отправилась в дом мистера Биллингсли на Беркли-сквер. Мистер Биллингсли всячески пытался уклониться и увернуться, но его жена знала меня еще ребенком и велела ему идти в кабинет и выписать мне чек. Она добавила, что я умная девочка, и это же всегда твердил мой отец.

– Иногда проделки судьбы мне не слишком по душе, – вздохнул Джейсон. – Пойду покатаюсь в парке. Надеюсь, меня посетит вдохновение от созерцания лебедей на Серпентайне.

Вечер выдался пасмурным и дождливым. Собираясь идти ужинать, Джейсон отворил дверь своей спальни и обнаружил стоявшую в коридоре Холли Каррик, явно собиравшуюся постучать. На лице девушки была написана решимость.

– Мистер Шербрук, я все продумала. Вы будете спать в конюшне. Нам вполне по силам устроить вам чудесные покои рядом с шорной комнатой. А обедать можете со мной, в доме.

Он не двинулся с места. Не отвел глаз.

– Нет.

– Черт возьми, не можем же мы жить в одном чертовом доме. И вы прекрасно это знаете.

– В таком случае переселяйтесь в конюшню. Можете обедать со мной, в большом доме.

– Но вы не сумеете навести там порядок и снова сделать красивым. Я избавлюсь от сырости и плесени, повешу на окна модные шторы и постелю на пол дорогие ковры. Если понадобится, я уберу старый паркет и велю настелить новый.

– Откуда вы взяли, что мужчине безразлично его окружение?

– Мачеха утверждает, что мужчина будет вполне доволен жизнью даже в пещере. Бросьте ему мясную кость и дайте… не важно. Поэтому для вас конюшня – идеальный выход.

Но он только поднял брови.

– Ладно, я сейчас все покажу. Отступите! – скомандовала она. Джейсон чуточку замешкался, и Холли чуть не сбила его с ног. Он едва успел отскочить. Она остановилась в центре комнаты и обвела ее рукой:

– Ну чем не монашеская келья? Эта комната не покрыта пылью и отпечатками грязных сапог только благодаря заботе слуг. Какое жалкое зрелище, мистер Шербрук! Лайонз-Гейт и дальше будет выглядеть точно так же, если вы поселитесь в большом доме.

– Можно напомнить, мисс Каррик, что я не жил здесь пять лет?

Ему следовало бы рассказать, что именно он выбирал почти всю мебель для дома Уиндемов, не говоря уже о ткани для новых штор в гостиной и других комнатах.

Подумав, что победила, она рассмеялась.

– Я права, признайте это. Вам понравится в конюшне, мистер Шербрук.

Она почти выплыла из комнаты, оставив его стоять и гадать, что будет дальше.

Глава 12

Нортклифф-Холл

Конец мая

– Нужно было захватить одеяла, – заметил Джейсон, энергично растирая плечи. Мало того, что он замерз, так еще и земля буквально усыпана острыми камешками. И Джеймс еще считает, что на улице тепло?

– Что-то ты совсем размяк и ослабел. Хуже дряхлого старика, – фыркнул Джеймс. – Это первая ясная ночь с твоего приезда! Вглядись в созвездие Ориона: настоящие бриллианты, сверкающие на темном бархате!

Они лежали на скале, выходившей на долину Поу – любимое место для созерцания звезд.