Глава 19

— Здесь все такое яркое, и солнце, и небо. Горячее, оранжевое и голубое, — вздохнула Шерлок, почесывая руку. — Шону наверняка бы понравилось. Мы могли бы раздеть его догола, играть в песке и строить с ним замки, даже рвом окружить. Так и представляю, как он плюхается на этот замок и заливается смехом, чертенок этакий.

Она продолжала что-то говорить, но вскоре с изумлением поняла, что муж не слушает. Значит, положение куда серьезнее, чем ей представлялось. Немудрено, что Диллон волнуется, тем более что именно он руководит операцией. Она велась совместно с королевскими полицейскими силами, через американского консульского агента. Совещание проходило в главном полицейском управлении, расположенном, как ни странно, на Америкен-роуд. Но все же они оказались в чужой стране, где приходилось иметь дело с местными полицейскими, сбитыми с толку странной реакцией Штатов, выславших пятьдесят федеральных агентов для поимки однорукой женщины, которая, возможно, появится в аэропорту. Но после того как Савич показал снимки жертв Тамми, включая последнюю, с Тортолы, все легкомыслие как рукой сняло. Теперь они были готовы сотрудничать.

Тамми могла добраться до Антигуа только поздно утром, даже если бы воспользовалась «ракетой», — Тортола была слишком далеко. Погода выдалась спокойной: ни ветра, ни волн. На всякий случай полиция проверяла все авиарейсы с Тортолы и других островов. Правда, не было и никаких доказательств того, что Тамми умеет водить самолеты. Значит, у них было время как следует подготовиться.

— Успокойся, — шепнула Шерлок. — Пока все идет как надо. Мэрилин будет здесь часа через два. Тогда и начнем операцию, шаг за шагом.

— А если Тамми не одна? Если ей взбрело в голову стать Тимми? Вспомни, Мэрилин звонил именно Тимми.

Шерлок никогда раньше не видела мужа в такой нерешительности. Значит, ее долг и обязанность — вселить в него уверенность.

Голос ее был так же спокоен, как невероятно голубая вода, тихо плескавшаяся в сотне шагов отсюда.

— Что ни говори, а одна рука — это одна рука. Ни на одном из островов не заметили однорукую женщину. Шансов у нее не много. Ты знаешь, что вся полиция и на Британских, и на Американских Виргинских островах уже предупреждена. Власти Антигуа не привыкли к подобным треволнениям и поэтому крайне обеспокоены, вероятно, даже больше, чем мы. Особенно после снимков с мест преступлений. Диллон, все воспринимают происходящее крайне серьезно.

— По-твоему, я должен остыть и устраниться?

— Нет, это невозможно. Просто прекрати себя изводить. Ты сделал все возможное. Если придется столкнуться с кем-то другим, чем просто Тамми, значит, так оно и будет.

Местные копы, которых было не так уж много, бродили по аэропорту, безуспешно пытаясь сделаться незаметными. Кое-кто даже шутил с туристами. Все они привыкли иметь дело со своими соотечественниками, либо обкурившимися, либо перепившими местного рома. Хуже всего были туристы, так и норовившие стянуть что-нибудь в магазине «дьюти-фри». Но такого… С подобным им сталкиваться не приходилось.

Савича просто трясло. Он то и дело связывался с Винни Арбесом, главой команды быстрого реагирования. В важных стратегических точках были расставлены снайперы. Половина была одета туристами, половина — в форму служащих аэропорта. Эти сумели слиться с общим фоном.

Прилетит ли Тамми самолетом или просто войдет?

Никто не знал. Все отели и пансионы проверялись и перепроверялись. Джимми Мейтленд засел в офисе полицейского комиссара, жарясь заживо в своем дорогом осеннем костюме. Не помогал даже потолочный вентилятор.

Как уже было сказано, в операции под кодовым названием «Треножник» принимали участие около пятидесяти агентов ФБР. Специальный агент Дейн Карвер выбрал такое название, поскольку преступница была однорукой.

Часа два спустя трясущаяся как осиновый лист Мэри-лин Уорлуски вышла из самолета, судорожно цепляясь за агента Вирджинию Косгроув. Косгроув тоже поеживалась, но она, совсем еще новичок в ФБР, не до конца сознавала всю степень опасности. Она считала себя главным действующим лицом и, поскольку прекрасно стреляла, не сомневалась, что сможет защитить Мэрилин.

— Она придет, мистер Савич, — глухо пробормотала Мэрилин, когда он снова подошел к ней в шесть часов вечера. Мэрилин стояла у справочного бюро, справа от стойки «Карибиен эйрлайнз».

— Все будет хорошо, — заверила Вирджиния, скорее возбужденно, чем ободряюще, и в тридцатый раз погладила ее по руке. — Агент. Савич не допустит, чтобы что-то случилось. Мы поймаем Тамми.

— Говорю же вам, теперь она Тимми, а Тимми способен на все что угодно.

— А я думал, она и как Тамми способна на все что угодно, — заметил Савич.

— Это точно! Будь они оба здесь, не миновать беды. Савичу впервые стало не по себе.

— Мэрилин, что значит — «оба»? — стараясь говорить спокойно, спросил он. — То есть и Тимми, и Тамми? Я не понимаю.

Мэрилин пожала плечами.

— Не хотела говорить вам, но пару лет назад видела, как это случилось. Мы были в этом прилизанном туристском городишке. Оук-Блаффс. Ну, знаете, на Мартас-Ви-ньярд. Я видела, как Тамми показалась из такого миленького розового викторианского домика, где мы жили тогда, и вдруг перевернулась несколько раз, быстро-быстро, как Линда Картер, когда собиралась превратиться в Чудо-Женщину. Так вот, Тамми обернулась Тимми, словно они слились в одно целое, и ничего страшнее я в жизни не видела, пока Тамми не вошла в комнату мотеля, вся залитая кровью того мальчишки.

Умом Савич понимал, что это чистый бред. Тамми не может превратиться из женщины в мужчину. Это невозможно. Но Мэрилин, очевидно, всему верила.

— Вам показалось, что Тамми и Тимми каким-то образом слились в одного человека?

— Вот именно. Она покрутилась несколько раз, и вдруг я увидела Тимми, такого крутого и резкого.

— И как же она выглядела, когда стала Тимми?

— Совсем как Тамми, но только это уже был парень, понимаете?

Вирджиния Косгроув недоуменно захлопала ресницами и уже хотела что-то сказать, но Савич покачал головой. Он хотел попросить Мэрилин описать Тимми, но та вдруг застыла и принюхалась — совсем как животное, почуявшее опасность.

— Тимми близко, — пролепетала она. — Совсем рядом. О Господи, как же я боюсь! Он свернет мне шею, как цыпленку, за то, что помогала вам.

— Ничего не понимаю, — шепнула Косгроув. — Значит, Тамми — мужчина?

— Думаю, мы это выясним, агент Косгроув. Не стоит на этом зацикливаться. Ваша главная забота — Мэрилин. Постарайтесь ее защитить.

Мэрилин прижалась к Вирджинии и схватила ее за руку.

— Вы не позволите ему забрать меня, агент Косгроув?

— Даже близко не подпущу. Можете на меня рассчитывать, агент Савич. Я буду оберегать ее даже ценой собственной жизни.

Прошел еще час. Осеннее солнце уже зашло, на темном небе высыпали звезды и весело подмигивал полумесяц. Цикады и сверчки завели бесконечную симфонию. Аэропорт выглядел совершенно обыденно, если не считать того, что народу было больше обычного. Правда, Савич надеялся, что Тамми не обратит на это внимания. Но на это рассчитывать не приходилось, поскольку местные копы нервничали и это было уж очень заметно. Кто же явится: Тимми или Тамми?

Савич набрал в легкие воздуха.

— Шерлок, Тимми близко, очень близко. Час назад Мэрилин сказала, что чует его. По-моему, она боится еще больше меня. Она также твердо верит, что Тамми имеет способность превращаться в Тимми.

— Ну да, а я — в крылатую фею, — кивнула Шерлок.

— Именно.

Сейчас в аэропорту почти не было туристов. Основные рейсы из Штатов прибыли, пассажиры разошлись, прибывали только редкие местные самолеты. Это было и хорошо, и плохо. Меньше конспирации, но и меньше шансов, что пострадают ни в чем не повинные люди.

Это случилось так быстро, что все и опомниться не успели. Какой-то коротышка, бледный как смерть, с коротко стриженными волосами и несколькими длинными локонами на макушке, появился как из-под земли за спиной агента Косгроув и тихо сказал:

— Только пикни, кошечка, попробуй поднять тревогу, и я перережу тебе глотку от уха до уха. Вот будет забавно, если ты еще успеешь увидеть, как твоя кровь брызжет ярко-красным фонтаном!

Вирджиния услышала тихое подвывание Мэрилин. Каким образом он оказался у нее за спиной? Почему его не заметили? И голос определенно мужской, как у этого Тимми, о котором толковала Мэрилин. Да что здесь происходит? Нужно вести себя спокойно и выждать…

— Я ничего не сделаю, — пообещала она. — Не шевельнусь.

— Вот и хорошо, — кивнул мужчина и одним взмахом перерезал ей горло. Забила кровь. Вирджиния попыталась вскрикнуть, но из груди вырвался только глухой клекот.

Он повернулся к Мэрилин, улыбнулся и сказал:

— Пойдем, бэби. Я скучал по моей милой крошке. Ты готова, бэби?

— Да, Тимми, — пролепетала она.

Он взял ее маленькую руку своей, окровавленной, а другой приставил нож к ее шее. И в этот момент Савич, говоривший по телефону с Винни Арбесом, заметил кровь, вытекавшую из горла Вирджинии. Господи, он смотрел на нее всего минуту назад. Как такое возможно? Эту же сцену наблюдали другие агенты. Вирджиния медленно повалилась на пол, заливая его кровью. Бледный как смерть мужчина, грозя ножом Мэрилин, тащил ее за собой.

Тут разразился настоящий ад. Люди вопили, бежали, застывали в ужасе или бросались на пол и прикрывали головы руками. Но самым ужасным был запах крови, наполнявший воздух.

Тамми взяла заложницу. Собственную двоюродную сестру.

Савич наконец ясно увидел лицо парня. Это лицо он узнал бы повсюду. Лицо Тамми Таттл… и в то же время не оно. Невозможно! Но Савич даже на смертном одре поклялся бы, что нож у горла Мэрилин держал мужчина. Мужчина, у которого присутствовали обе руки — это Савич видел собственными глазами.. Это, должно быть, кто-то другой, не Тамми Таттл, переодетая мужчиной. Кто-то загримировался под Тамми, чтобы их одурачить. Но как этот безумец сумел быстро и бесшумно подобраться к Вирджинии и Мэрилин и никто ничего не заметил?

Происходящее внезапно потеряло всякое подобие здравого смысла. Агенты хватали туристов и бросали на пол, пытаясь расчистить себе дорогу и добраться до похитителя и заложницы.

Один из местных полицейских, очень молодой человек с усиками, почти догнал их и, велев остановиться, выстрелил в воздух. Мужчина спокойно повернулся, молниеносно вытащил из кармана «зиг-зауэр» и пустил пулю ему в лоб. Потом повернулся и, казалось, сразу увидел Савича, стоявшего не менее чем в пятидесяти футах от него.

— Эй, это я, Тимми Таттл! Привет всем!

Савич пропустил его вопли мимо ушей. Так лучше, иначе он с места не сдвинется. Скоро за Таттла возьмутся снайперы, и все будет кончено.

Он обошел аэропорт по периметру, скользнул за стойку билетных касс и вместе с полудюжиной агентов продолжал двигаться к Тимми.

Через секунду раздались выстрелы. Громкие. Четкие. Ясные. Снайперы знали свое дело. Значит, Тамми оказалась на линии огня.

Савич поднял голову. Сейчас он всего футах в двадцати от Тимми. И не видит его. Неужели снайперы промахнулись?

Снова выстрелы, крики и тоскливые стоны оцепеневших от ужаса людей.

Савич ощутил какой-то сильный кисловатый запах и быстро повернулся. Слева от него поднимались с колен Шерлок и еще три агента. Шерлок целилась туда, где еще мгновение назад были Тимми Таттл и Мэрилин. Савич сверхчеловеческим усилием воли удержался от того, чтобы не приказать ей уйти, не вмешиваться. Ради Бога, только бы она осталась в живых! Только бы уцелела! Но что может убить ее? Мужчина, созданный безумным мозгом Тамми Таттл? Вернее, женщина, считающая себя мужчиной?

Савич увидел мелькнувший клочок одежды, снова учуял запах, крови и понял, что это может быть только Тимми. Поэтому он метнулся к конференц-залу, единственному месту, куда Тимми мог затащить Мэрилин.

Дверь распахнулась от его пинка. Савич застыл на пороге, готовый стрелять. В центре располагался большой квадратный стол, на котором стояли факс и несколько телефонов. Под потолком висел прожектор. Двенадцать стульев завершали обстановку.

И ни единой души. Но даже здесь он чуял кровь Вирджинии, мощный, тошнотворный, омерзительный запах.

Савич судорожно сглотнул, боясь, что его вырвет.

Значит, Тимми сюда не заходил. Другая комната?

Савич в сопровождении агентов перебежал через зал и увидел, как его жена, держа перед собой пистолет, открывает дверь с табличкой «Охрана».

Он мгновенно влетел в комнату. Шерлок стояла на самой середине, пока трое агентов обыскивали каждый угол. Но Шерлок, словно парализованная, не шевелилась, глядя на большое, открывавшееся наружу окно.

Заслышав шаги, она медленно повернулась к охваченному ужасом мужу, склонила голову набок, закрыла глаза и рухнула на пол.

— Шерлок!

— Господи, ее ранили?

— Что случилось?

Савич понимал, что не может, не имеет права подойти к жене и хотя бы посмотреть, что с ней, и это было тяжелее всего.

— Поднимите ее! — крикнул он на бегу. — Коннерс, обыщите все! Диверс, Конлин, Маркс и Эбрамс, вы со мной!

— Она дышит! — крикнул один из агентов. — Вроде ничего такого страшного! Парня здесь нет, Савич, и мы не знаем, куда он девался.

«Окно, — подумал он. — Шерлок смотрела на окно».

Савич поднял стул и ударил по стеклу.

Прошло еще несколько минут, прежде чем они убрали самые острые осколки и выбрались из окна, зная, что, поскольку оно было целым, значит, по логике вещей, Таттл и Мэрилин не могли скрыться этим путем. Но куда же они ушли? Агенты обыскали все что могли, заглядывали во все здания и даже в «Боинг-757», стоявший на взлетной полосе. Но убийца и заложница словно растаяли в воздухе. Никаких доказательств их присутствия, если не считать безжизненных тел Вирджинии Косгроув и полицейского, над которыми хлопотали местные эксперты.

Таттл застрелил полицейского правой рукой. Той самой, которую прострелил Савич в сарае.

Той самой, которую ампутировали в больнице.

Может, все вокруг сошли с ума?

Нет, должно же быть объяснение!

Некий мужчина пробрался в аэропорт, убил Вирджинию и схватил Мэрилин. И никто не заметил его, пока он не утащил девушку.

Никому не хотелось говорить. Все присутствующие выглядели как с тяжелого похмелья.

Савич и его команда вернулись в помещение охраны. Шерлок, попрежнему лежавшую в глубоком обмороке, накрыли одеялами. Рядом сидел местный врач.

Савич поднял жену, пошел к креслу и, не выпуская ее, сел и стал укачивать.

— Она, похоже, спит, — объяснил доктор. — Просто спит. Скоро проснется и скажет, что случилось.

— Мы дали ориентировку с описанием на Тимми Таттла и Мэрилин, — сообщил Джимми Мейтленд. — Те трое агентов, что были с Шерлок, ничего не видели. Совсем ничего.

Савич молча кивнул и погладил жену по голове. Больше он уже ничему не удивлялся. И вряд ли когда-нибудь удивится.

Наконец Шерлок открыла глаза и, как ни странно, улыбнулась.

— Почему ты держишь меня, Диллон? Что случилось?

— Ты не помнишь?

Он говорил очень медленно, словно нехотя, наверное, потому, что боялся услышать ответ.

Шерлок на минуту опустила ресницы, нахмурилась. И прошептала:

— Помню, как вбежала в эту комнату… но никого не было. Нет… не то. Что-то такое вдруг промелькнуло… Свет… что-то в этом роде. Не могу сказать.

— Но вы не видели ни Таттла, ни Мэрилин? — допрашивал Джимми.

— Тимми Таттл… да, этот безумного вида тип, бледный, как апокалиптический всадник… он держал нож у горла Мэрилин… Я была вне себя от ужаса, когда Диллон побежал за ним в конференц-зал.

— Вы видели, как Тимми туда вошел?

— Да, кажется. Но должно быть, ошиблась. Разве он не сюда вбежал?

— Мы не знаем. Никто из агентов не видел его здесь, — пояснил Савич. — Ничего, Шерлок, все в порядке. Отдохни и, может, вспомнишь что-то еще. Голова болит?

— Немного, а что?

— Как будто с похмелья?

— Откуда ты знаешь?

Савич взглянул на Джимми:

— Все, и агенты, и туристы, утверждают, что чувствуют то же самое.

— Шерлок, — спросил Мейтленд, садясь перед ней на корточки, — почему именно вы лишились сознания? Должно быть, что-то видели?

— Я думаю, сэр, напрягаю все свои мыслительные способности.

Диллон осторожно приподнял ее и усадил к себе на колени. Шерлок начало трясти. Савич с силой прижат к себе жену, защищая ее сам не зная от чего, но теряя голову от страха. Только бы с ней все было хорошо. Только бы ей не грозили никакие чудовища из темного мира.

Шерлок немного пришла в себя, отстранилась и уже увереннее сказала:

— Диллон, даю слово, со мной все в порядке. Но мне нужно хорошенько поразмыслить. Случилось что-то странное. Из ряда вон выходящее. Верно?

— Да.

— Оно тут, в глубинах моего мозга, но я вытащу это наружу.

Глава 20

Морри Джоунз злобно пялился на молодую женщину, избившую его, как паршивого щенка, так, что он едва сумел уковылять от нее. Черт возьми, просто поверить невозможно. Тощая, на вид совсем девчонка, глазки голубенькие, личико невинное, типичная малышка БАП. Мало того, его болван адвокат сказал, что она едва оправилась после операции! И все же эта негодяйка его по стене растерла! У него просто руки чесались воткнуть в нее ножик. И на этот раз он сделал бы это просто так. Бесплатно.

— Вы тут толковали, что адвокат мне ни к чему, что хотели просто потолковать со мной. Вроде бы какое-то предложение имеете, от которого я отказаться не могу. Небось окружной прокурор прислала?

— Нет, но я получил ее разрешение, — ответил Саймон. — Вижу, вы помните мисс Савич?

— Не, я слышал, что ее зовут Фрейзер. Я точно знаю, потому что она именно та баба, которой я собираюсь вчинить иск за нападение на безвинного человека.

Лили ответила ослепительной улыбкой.

— Давай, малыш, подавай на меня в суд, а я опять отделаю тебя по первое число. Хочешь, начну прямо сейчас?

Она захрустела суставами пальцев — звук, который Морри ненавидел еще с тех пор, как был ребенком и его старик напивался.

— Прекрати! — рявкнул Морри, уставясь на ее руки. — Почему копы вас впустили?

Белая протестантка англосаксонского происхождения, из тех, кто считает себя коренными американцами; представитель самой привилегированной группы населения.

Она снова щелкнула суставами, что делала крайне редко со времен своей букмекерской деятельности, когда какой-нибудь наглец угрожал вторгнуться на ее территорию.

— В чем дело, Морри? Струсил? В штаны наложил?

— Заткнись, сука!

— Назови меня сукой еще раз — и я заставлю тебя проглотить язык! — пообещала Лили.

— Ладно, вы, двое, успокойтесь! — велел Саймон. — Послушай, Морри, ты должен сказать, кто тебя нанял. Этим ты спасешь себе жизнь.

Морри начал насвистывать «Олд мэн ривер».

— Брось, Морри, никого ты этим не обманешь, — засмеялась Лили. — Неужели тебе последние мозги отшибло? Подумай, если у тебя в голове еще что-то осталось. Герман Монк мертв. Три пули в спине.

— Не знаю я никакого Германа Монка. Судя по имени, какая-то зануда. Или жлоб. Первый раз слышу.

Вполне возможно, что он не врет.

— Монк был ходячей уликой. Теперь он мертв. Ты тоже ходячая улика, Морри. Взять хотя бы твоего адвоката. Кто он? Кто его послал? Кто ему платит? Неужели веришь, что он действительно пытается тебя вытащить?

— Я сам его нанял. Он мой хороший друг… то есть пьем вместе. Ну, еще ходим в «Сэмз спортс-бар» на Клифф-стрит, смотрим боксерские матчи, ну, знаете, как это бывает.

Они сидели на противоположных концах стола, разделенного посредине решеткой. Лили задумчиво побарабанила пальцами по пластиковой поверхности.

— Он подставляет тебя, Морри. Неужели ты настолько глуп? Знаешь, ведь он сказал шерифу, что берется защищать тебя бесплатно!

— Дайте сигарету.

— Не будь идиотом. Обязательно коптить легкие? Хочешьсдохнуть от рака? Так вот, повторяю, он отказался брать гонорар из благородства и великодушия. Поразмысли хорошенько, с чего бы это? И что адвокат тебе пообещал?

— Что сегодня я выйду отсюда.

— Вот именно, выйдешь, — кивнул Саймон. Судя по словам лейтенанта Доббса, Морри не лгал. Судья действительно решил выпустить его под залог. — И знаешь, что будет потом?

— Еще бы! Пойду, выпью пивка и расслаблюсь.

— Возможно, — хмыкнула Лили, — тебе это удастся. Надеюсь, ты насладишься вкусом, Морри, потому что это будет твое последнее пиво. К утру ты будешь мертв. Эти люди шутить не любят. И рубят все концы.

— А собственно говоря, кем был этот жлоб Монк? — внезапно спросил Морри.

— Директором музея, где были выставлены картины моей бабушки. Член шайки, подделавшей четыре ее работы и подменившей оригиналы. Когда все открылось и стало очевидным, что ему несдобровать, кто-то выстрелил ему в спину. Поэтому тебя и наняли убрать еще и меня. Пойми, я не успокоюсь, пока не прижму тех, кто украл мои картины. Вопрос только в том, сколько времени пройдет, прежде чем ты станешь мертвецом.

— Я первым делом смоюсь из города.

— Хорошая мысль, — одобрил Саймон. — Но при этом остаются две большие проблемы. Во-первых, ты еще в тюрьме. Твой адвокат пообещал тебя вызволить? Тут кроется вторая проблема: кто внесет залог? Твой благодетель-адвокат? Вполне возможно. Теми деньгами, что передадут ему нанявшие тебя люди. Итак, что ты собираешься сделать, выйдя отсюда? Спрятаться в темном переулке и ждать, пока тебя прикончат?

Он говорил так веско и убежденно, что Морри, похоже, ему поверил. Саймон инстинктивно почувствовал это и, не теряя ни минуты, объявил:

— Кажется, я сумею решить обе проблемы. Если, конечно, хочешь.

— Но как?

— Если мисс Савич возьмет свое заявление обратно, мы вытащим тебя отсюда без ведома адвоката. Мало того, чтобы подсластить пилюлю, я отвалю тебе пять сотен. Иначе говоря, дам возможность убраться подальше от этих подонков. Начать новую жизнь. А за это ты назовешь имя того, кто тебя нанял.

— Ну уж нет, я подам на нее в суд, как только выберусь отсюда! — возразил Морри. — Пять сотен? Дерьмо желтой курицы!