- Вот видите, все из-за вас! Ах, моя бедняжка!
      Ну иди, иди к маме, любовь моя.
      Ошеломленная Байрони с удивлением смотрела, как Ирен склонилась над девочкой и, осторожно подняв ее, прижала к плечу.
      - Я ей ничего не сделала, - проговорила Байрони, когда девочка успокоилась. - Она испугалась вашего голоса, Ирен.
      Байрони на мгновение обдало холодом, когда она увидела ярость, пылавшую в темных глазах Ирен.
      Потом это пламя пропало, и она подумала, уж не показалось ли ей. Она не представляла, что Ирен будет так враждебно относиться к ней за проявление внимания к ребенку.
      - Простите меня, Байрони, - проговорила Ирен, крепче прижимая Мишель к груди. - Я.., меня что-то расстроило, и я набросилась на вас. Правда, так глупо с моей стороны... Тихо, ангел мой.
      - Разумеется, - согласилась Байрони и вышла из детской. Она вошла в свою комнату и осторожно закрыла дверь. Взгляд ее остановился на другой, запертой двери, соединявшей ее комнату с комнатой Айры. "Мой муж..." подумала она и рассмеялась, но тут же умолкла, услышав горькую ноту в собственном смехе.
      Они были в Сан-Франциско уже больше двух недель. Первой радостью для Байрони была благословенная холодная погода. Она любила туман, любила смотреть, как он клубится над заливом. Порой он окутывал своим одеялом весь город и даже накрывал Ринкон-Хилл. Байрони отбросила свои бессвязные мысли.
      Погода здесь стояла в это время года суровая, перекликавшаяся со злобными словами Ирен. Нужно поговорить с Айрой. Он должен принять какие-то меры в связи с поведением Ирен. И потом, Боже мой, не может она и дальше сидеть взаперти!
      Байрони терпеливо ждала, пока не услышала, как Айра вошел в свою комнату. Терпение... Этому она хорошо научилась за последние месяцы. Терпению, переходившему в неодолимую скуку. В первый раз она подняла руку, чтобы постучать в дверь, но тут же ее опустила. Ее никогда не приглашали в его комнату, и она только мельком взглянула на нее, когда Айра показывал ей дом. Аскетическая мужская комната. Она продолжала ждать, пока не услышала, как он вышел и стал спускаться вниз по лестнице. Она пригладила волосы, оправила юбки и направилась к его кабинету.
      Подойдя к закрытой двери, она уверенно постучала.
      - Байрони, дорогая, входите, - поднялся Айра навстречу. - Как провели день?
      Она почувствовала на лице изучающий взгляд мужа.
      О чем он думал, недоумевала она, когда смотрел на нее?
      - Мне нужно поговорить с вами, Айра, - проговорила Байрони.
      - Ну разумеется! Проходите и садитесь, пожалуйста.
      Она прошла и села, сложив руки на коленях.
      - Так в чем же дело, дорогая?
      С чего начать? Как объяснить ему смысл проблемы?
      - Айра, - напрямик заговорила Байрони, - Ирен не подпускает меня к ребенку!
      Байрони почувствовала, как по нему прошла волна негодования, но заговорил он спокойно:
      - Вы, несомненно, преувеличиваете. Я согласен с тем, что Ирен ревнует ребенка, но это же вполне объяснимо - разве нет?
      - Айра, - продолжала Байрони, пытаясь сохранить спокойствие, предполагается, что Мишель - мой ребенок. И если все будут видеть Ирен с девочкой, а я буду тащиться рядом как глуповатая нянька, люди сразу догадаются, что здесь что-то не так.
      Он вздохнул, круговыми движениями большого пальца потирая подбородок. Она знала эту его привычку в минуты глубокого размышления.
      - Да, люди не дураки. Вы, разумеется, правы.
      - Я по меньшей мере должна хорошо знать ребенка, чтобы девочка не принималась громко плакать, когда я беру ее на руки. Ирен должна это понимать.
      - Что должна понимать Ирен?
      Айра встрепенулся, словно его подстрелили.
      - Ирен! Входи, пожалуйста.
      - Уже вошла, - холодно бросила Ирен. - Что я должна понимать? Что за басни нашептывает тебе Байрони за моей спиной?
      - Я вовсе не нашептываю басни! - задохнулась Байрони. - Ради Бога, Ирен, нам нужно как-то договориться!
      - Все было бы отлично, если бы вы вообще не вмешивались не в свое дело!
      - Хватит, - остановил их Айра. , Байрони видела, как он обнял сестру, понимала, что он что-то ей говорил, но слов не различала. Хоть бы он дал ей понять, какой она была идиоткой! Нет, поправила себя Байрони, не идиоткой, а несчастной, страдающей женщиной, которой нужен ребенок, чтобы снова почувствовать себя полноценным человеком.
      У Ирен перехватило дыхание, и она разрыдалась.
      О проклятие! Байрони решила, что Айра был с нею резок и довел до слез. Она ждала, чувствуя себя совершенно несчастной.
      Ирен наконец овладела собой. Айра, гладя ее по спине, подвел к креслу.
      - Теперь, - проговорил он, переводя взгляд с Ирен на Байрони, - мы обсудим все разумно. В конце концов, мы хотим всего самого лучшего Мишель.
      Ирен, дорогая, ты должна понять, что Байрони права.
      И дать ей возможность сблизиться с ребенком, иначе у людей могут возникнуть подозрения. Ты не должна быть такой эгоисткой. Ты согласна?
      Ирен поколебалась, но лишь секунду-другую.
      - Да, Айра, - машинально ответила она.
      "Так-то вот", - подумала Байрони.
      - Хорошо. Ну а теперь у меня есть сюрприз для вас обеих. В будущую пятницу вечером мы устраиваем званый ужин. Пора должным образом представить Байрони нашим друзьям.
      Байрони почувствовала, как ее охватило радостное возбуждение.
      - Чудесно, Айра! Вы уже подготовили список гостей? О, дорогой, нам понадобится помощь. Но я и сама хорошо готовлю и смогу помогать Эйлин...
      - Полегче, полегче, не торопитесь, - рассмеялся Айра. - Всему свое время. Прежде всего я действительно составил список гостей, и мы обсудим его с вами, Байрони. Нужны будут слуги, а повариху я уже нанял. Ее зовут Нейоми, негритянка из Алабамы.
      Ирен, я хочу, чтобы ты как следует отдохнула к пятнице. Помни, для всех не ты, а Байрони родила ребенка. Твои щеки должны порозоветь.
      "Так-то вот, - снова подумала Байрони. - Хозяин сказал свое слово". Байрони догадывалась о том, что Ирен была не в восторге от нее, да и могло ли быть иначе?
      За ужином в тот вечер Байрони разыгралась как маленькая. Она разрезала цыплячью грудку на маленькие квадратики, вполуха прислушиваясь к попыткам Айры завязать непринужденный разговор. Он добрый человек, думала она, поглядывая на него из-под ресниц. Он так искренне пытался сделать обеих женщин дома счастливыми. Его дома. Как ни странно, она не чувствовала себя частью этой семьи. И сомневалась, что когда-нибудь почувствует.
      Ранним утром Айра постучал в ее дверь. Байрони к тому времени уже встала и оделась.
      - Айра? - удивилась она, так как ожидала Эйлин.
      - Пойдемте со мной, дорогая, у меня для вас сюрприз.
      - Как? Еще один? А я думала, что вы уже уехали в контору.
      - Работа никуда не убежит, - возразил он, предлагая ей руку. - Идемте же, и больше я ничего вам не скажу!
      Байрони пошла рядом с мужем на улицу, нахмурившись из-за его упорного молчания.
      - Не понимаю... - начала было она, но тут же заморгала в восхищенном изумлении. - Колючка!
      Моя кобыла! О Айра! - Байрони бросилась в его объятия. Через мгновение она была уже рядом с кобылой и гладила ее бархатные ноздри. - Как вам удалось убедить отца расстаться с нею?
      - Это было не трудно, - сухо ответил Айра. - Тем более что он ее уже продал. Я купил ее у человека по имени Хоакин де Неве.
      - У отца Габриеля. Как это благородно с его стороны! Наверное, после того, что произошло, он чувствует себя виноватым передо мной... Ну да это дело далекого прошлого. Я так вам благодарна... Это самый лучший подарок в моей жизни!
      Айра улыбнулся, думая, что, вероятно, так и было.
      Возможно, теперь настанет мир. Ирен не любит верховую езду, и женщины не будут находиться вместе по крайней мере часть дня. Он задумчиво смотрел на Байрони, пока та продолжала бормотать ласковые, бессмысленные слова в уши кобыле. Жена казалась похудевшей и бледной. К счастью, теперь верховые про гулки вернут ей прежний цвет лица, она прибавит в весе. Он хотел, чтобы на званом обеде никто не заподозрил, что мать Мишель не она. Айра думал о том, что за месяцы, проведенные в Сакраменто, ее внешность пострадала. Красивые волосы утратили блеск, а зеленые глаза сияли не так, как прежде. Когда Байрони внезапно повернулась к мужу, он понял, что по поводу глаз ошибался. По крайней мере в ту минуту они искрились, полные жизни.
      - Мне кажется, нам пора снова навестить месье Давида, - заметил он, вам понадобятся костюмы для верховой езды.
      - У меня есть бриджи...
      - Нет! Нет! - прервал муж смеясь. - Мы уже и так достаточно шокировали светских матрон. Вы - на лошади и в штанах - это переполнило бы чашу терпения.
      - Вы, разумеется, правы, - со вздохом согласилась Байрони. - У меня никогда не было костюма для верховой езды, - смутившись, призналась она.
      В нем шевельнулась ярость против Мэдисона Девита, но он лишь проговорил:
      - Теперь у вас их будет по меньшей мере три. И один из них должен быть ярко-голубым.
      ***
      В роскошное ателье месье Давида на Керни-стрит Байрони сопровождала Эйлин.
      - Мистер Батлер настаивает, чтобы один костюм был ярко-голубого цвета, - сказала ей Байрони, едва не прыгая от радости, что вышла из дому одна и была свободна.
      Первое время ей было немного странно видеть рядом Эйлин, ведь она прожила все свои отроческие годы в Бостоне, где негры жили в нищете, изолированные от белых. Но Эйлин не была рабыней в Калифорнии - свободном штате. Тетя Аида ненавидела рабство и могла бесконечно говорить об этом с любым, кто соглашался ее слушать. Байрони думала, что в действительности ее тетка ненавидела богатых землевладельцев Юга.
      - Вы будете выглядеть безупречно в голубом, миссис Батлер, - заметила Эйлин.
      - Какой великолепный день! - продолжала Байрони. - Как хорошо снова быть среди людей!
      - Вам повезло, - согласилась Эйлин. - Но осталось уже немного времени до дождей. Мне говорили, что в прошлом году здесь в грязи на Монтгомери-стрит завяз и утонул мул.
      Байрони настояла на том, чтобы идти в центр города пешком. Расстояние было небольшим, а из нее просто рвалась энергия. Она заметила, что Эйлин, в которой было не меньше пятидесяти фунтов лишнего веса, стала одолевать одышка, и, почувствовав вину, пошла медленнее.
      - О, смотрите-ка, какой-то салун!..
      - Здесь их полно, - заметила Эйлин, не отрывая глаз от дороги.
      Брент Хаммонд - хозяин салуна, думала Байрони. Не ему ли принадлежит эта "Мечта рудокопа"?
      Нет. Она решительно покачала головой. Этот недостаточно шикарен. У него должно быть все самое лучшее.
      Она заметила, как отставшая было Эйлин шла теперь к ней вплотную, как настоящий телохранитель. На ее пути стали останавливаться мужчины, чтобы посмотреть на нее.
      Ей хотелось улыбаться им, улыбаться каждому встречному. Месье Давид, щегольки одетый человечек с цепкими черными глазами, лично приветствовал Байрони в своем роскошном салоне. Там были другие заказчицы, и Байрони одну из них узнала - миссис Сэкстон.
      Отобрав нужные ткани, Байрони довольно робко подошла к ней.
      - Мэм? Вряд ли вы меня помните. Я была на борту "Пурпурной королевы" прошлой весной, когда произошла та.., неприятность. Я очень рада вас видеть.
      Меня зовут Байрони Батлер.
      Чонси Сэкстон знала о миссис Батлер все. В ту давнюю ночь на борту "Пурпурной королевы" она ее не заметила, но в последние месяцы слышала о ней достаточно. Эта яркая, застенчивая девушка отнюдь не была продажной авантюристкой. Но, разумеется, так говорила только сплетница Пенелопа Стивенсон.
      - Да, теперь все отлично, - с улыбкой отвечала Чонси. Заметив огонек любопытства в глазах молодой женщины, она добавила несколько слов в объяснение, которое они с Делом предлагали всем, когда возникал разговор о том происшествии:
      - Человек, который пытался отправить меня за борт, слава Богу, давно умер, как и тот негодяй, что его нанял. Это был действительно ужасный случай, но мы с мужем пережили его. Ладно, хватит об этом, - заключила она, тронув руку Байрони. - Приятно видеть вас снова, дорогая.
      Зовите меня просто Чонси.
      - Красивое имя, - заметила Байрони. - Такое необычное, но, пожалуй, не в Англии, - опрометчиво добавила она.
      - Нет, оно кажется необычным везде, - возразила Чонси. - Что же касается вашего имени, то, видимо, ваша мать являлась поклонницей лорда Байрона?
      - Да. И я всегда считала, что мне повезло, потому что в противном случае она вполне могла назвать меня Георгом, в честь короля.
      Обе рассмеялись, и натянутость неожиданной встречи исчезла.
      - Мадам, - обратился к Байрони месье Давид, - простите, пожалуйста. У меня есть ваша мерка, но мне кажется, что вы немного похудели с весны.
      - Шейте, месье, по той же мерке, - ответила Байрони. - Я думаю, что вернусь к своим размерам очень быстро.
      По ее виду нельзя сказать, что у нее есть ребенок, подумала Чонси, хотя что она знала о детях? "Я пытаюсь, пытаюсь изо всех сил" - она едва не расхохоталась, вспомнив шутливые ночные жалобы мужа.
      - Миссис Батлер, нам пора домой, - заметила Эйлин.
      С лица Байрони сошла улыбка, но ненадолго.
      - Миссис Сэкстон, Чонси, вечером в пятницу мы даем ужин. Как вы полагаете, вы с мужем сможете оказать нам честь?
      Кто мог устоять перед таким милым приглашением?
      - Будем очень рады, Байрони. Наши мужья, разумеется, знакомы друг с другом, я же знаю вашего только как джентльмена, всегда снимающего передо мной шляпу при встрече.
      - О, благодарю вас. Мы с мужем еще не обсудили список гостей, но без вас с супругом я его не мыслю.
      Чонси погладила руку Байрони.
      - Если нас в нем нет, то включите, пожалуйста, - тихо сказала она.
      Чонси Сэкстон спокойно стояла в центре салона месье Давида, следя за тем, как черная женщина повела Байрони к выходу и они скрылись за дверью.
      "Очень приятная, - подумала она. - Надо поговорить о ней с Агатой. Никто не введет ее в общество, если я не поспособствую этому. Мы с ней почти одного возраста, а в Сан-Франциско так мало молодых леди".
      Чонси почувствовала прилив оптимизма. Кто угодно будет гораздо приятнее этой злюки Пенелопы Стивенсон.
      Почему она не вышла за кого-нибудь замуж и не уехала куда-нибудь подальше из Сан-Франциско!
      - Эйлин, - предложила Байрони, выйдя из салона, - давайте немного пройдемся. Я мало видела город, а сегодня такой прекрасный день!
      - Отлично, миссис Батлер, - согласилась та, - только не очень долго.
      Байрони смотрела, как двое китайцев несли через улицу на своих узких плечах невероятно тяжелые деревянные кругляки. Китайцы, подумала она. Так странно!
      В городе много мужчин, кое-кто одет по моде, другие же выглядят так, будто не меняли одежду долгие месяцы.
      Она глубоко, с полным удовлетворением вздохнула. Так много всяких запахов, много разных людей...
      - Миссис Батлер, - внезапно прошипела ей в ухо Эйлин, - опустите глаза, не смотрите!
      Байрони удивленно поморгала, но не успела выполнить рекомендацию служанки, как увидела шедших прямо на них двух красивых женщин. Проходившие мимо мужчины осыпали их насмешливыми комплиментами и свистели, а те хихикали и охорашивались.
      Она хотела посмотреть подольше, но почувствовала неодобрение Эйлин. Внезапно прямо перед ее глазами возникла шея какого-то мужчины, на которого она тут же наткнулась.
      - Пардон, мэм. Боюсь, я немного зазевался.
      Байрони остановилась как вкопанная. Он отдернул руку, поддерживавшую Байрони, словно обжегшись.
      Она медленно подняла голову и уперлась взглядом в темно-синие глаза Брента Хаммонда.
      - Вы!
      - Как, вы сегодня без муки? - протянул тот. - Да, видно, так оно и есть. Ваши мучные дни давно прошли, не правда ли?
      Боже правый, он выглядел таким.., красивым. Байрони проглотила подступивший к горлу комок, пытаясь проникнуться гневом, который он вызвал у нее много месяцев назад, но это ей не удалось.
      - Здравствуйте, мистер Хаммонд, - выговорила она. Все произошло слишком быстро. Она не успела собраться с мыслями.
      "Смотрит на меня как овечка", - подумал Брент.
      Дьявол, ведь он так не хотел встречаться с нею, по крайней мере до того, как...
      - Миссис Батлер, - твердо вмешалась Эйлин, - нам действительно давно пора идти.
      Байрони посмотрела на нее затуманившимися глазами.
      - Одну минутку, Эйлин. Мистер Хаммонд - друг мистера Батлера. Я не видела его после нашего возвращения. Прошу вас, не зайдете ли вы вон в тот магазин и не спросите, есть ли у них шляпы для верховой езды?
      Эйлин бросила на нее озадаченный взгляд.
      - Хорошо, миссис Батлер. Я вернусь через несколько минут.
      - Кто она - ваш ангел-хранитель?
      - Она прожила с Айрой и Ирен многие годы.
      Полагаю, она охраняет меня.
      - Вы нуждаетесь в защите, поверьте. Если бы меня сейчас не было с вами, вас уже осадили бы несколько питающих надежды мужчин.
      Мне нужна защита от вас!
      - Мне нравится Сан-Франциско, - выпалила она. - Весь этот шум и движение... Я чувствую, что живу здесь настоящей жизнью. И мужчины так хороши... Они не навязчивы, нет, а просто одиноки, как мне думается...
      - Вы превосходно одеты, - прерывая ее, заметил Брент.
      Ее смутила насмешливая нота в его низком голосе.
      - Почему бы и нет? - спросила она.
      - Превосходная фигура, леди! Полагаю, для совсем недавно родившей женщины вы выглядите прекрасно.
      - О, - беспомощно выдохнула она.
      - Правда, я бы сказал, вы немного похудели. - Байрони почувствовала, как скользил по ней его взгляд, и снова напряглась. - Позволю себе заметить, что ваши прелестные груди должны были немного пополнеть.
      - Прошу вас, мистер Хаммонд, прекратите...
      - Вы, разумеется, правы, миссис Батлер. Это меня не касается, не так ли? - Черт бы ее взял! Он надеялся, что когда увидит ее снова, будет смотреть сквозь нее, не ощущая никакого волнения. - Как давно вы вернулись, мэм?
      - Две недели назад. Сегодня в первый раз вышла в центр города. А кто вон тот странный человек?
      Брент обернулся и улыбнулся Джереми Глоссопу, недавно появившемуся в Сан-Франциско и воображавшему себя олицетворением цивилизованного джентльмена.
      - Он приехал из Англии и отчаянный игрок.
      - А как ваш салун, сэр? Где он находится?
      - Недалеко от Портсмутской площади. "Дикая звезда".
      Звук его низкого голоса наполнял ее ощущением невероятного тепла. Ей не хотелось с ним расставаться, по крайней мере не сейчас, когда он ее не оскорблял.
      - Хорошо ли идет ваш бизнес?
      - Очень. В таком городе, как Сан-Франциско, мужчинам мало чем можно заниматься, кроме игры, выпивки и проституток, - ровно продолжал он, видя ее смятение. - Впрочем, мы приобщаемся и к культуре. В январе, как я слышал, у нас даже появятся газовые фонари, разумеется, к большому огорчению воров и других негодяев. И можете себе представить, мэм, у нас даже играют театральные труппы, приезжающие в наш славный город со всех концов света, К сожалению, вы упустили Лолу Монтес. Теперь она живет в золотом краю, кажется, в Грасс-Вэлли.
      Господи, с чего это он так разговорился? Потому, что не хочешь с нею расставаться, дурень ты этакий!
      Она пристально смотрела на него, и ему захотелось сорвать с нее одежду, и здесь же, не сходя с места, взять ее. Он тихо, издевательски, рассмеялся над самим собой. Женщина, недавно родившая ребенка, не может позволить себе заниматься любовью в течение некоторого времени.
      - Как ваш ребенок, миссис Батлер? - Брент увидел, как в ее ясных глазах вспыхнуло выражение боли, и это вызвало у него раздражение.
      - Ее зовут Мишель, - спокойно ответила Байрони. - Она чувствует себя отлично, благодарю вас.
      - Она похожа на вас или на вашего мужа?
      "Прошу тебя, прекрати!" - хотелось закричать Байрони, но она этого не сделала.
      - Она выглядит, как все Батлеры. Очень светлая, с голубыми глазами.
      Как Батлеры? Дьявол, светлой была и она. Только глаза у нее были мягкого зеленого цвета, глубокие и таинственные. Его подмывало спросить, хорошо ли к ней относится муж. Глупая мысль. Он иронически улыбнулся. На ней дорогое платье - стареющий муж, вероятно, предоставляет ей все, чего она просит. И вероятно, хорошо знает ее склонность к распущенности, иначе к чему бы ему посылать вместе с нею эту громадную негритянку? Чтобы охранять ее или предотвращать флирт с мужчинами?
      - Ах, - заметил он, - вот и ваша защитница.
      Байрони с большим удовольствием отпустила бы Эйлин величественным движением руки. Но она не могла этого сделать. Она все смотрела на него с потерянным, беспомощным видом, и он, пожав плечами, насмешливо коснулся полей шляпы.
      - Рад был повидаться с вами, мэм. Мои лучшие пожелания вашему супругу.
      - Да, - согласилась Байрони, - я передам.
      Она слушала, что говорила ей Эйлин о шляпе, но ее взгляд не отрывался от высокой фигуры Брента, пока он не скрылся из виду.
      Глава 9
      Чонси Сэкстон оглядела большой обеденный стол и гостей. Выбор Айры Батлера хорош. Тринадцать человек, из которых большая часть относились к молодой миссис Батлер прекрасно. Байрони выглядела очень привлекательно в желтом шелковом платье, от которого ее волосы приобретали медовый оттенок. Зеленые глаза искрились радостью жизни. "Очень милая, - думала Чонси, - ее нервозность можно понять". Она перевела взгляд на Ирен Батлер, сидевшую по правую руку брата. По-видимому, та еще не забыла небольшой сцены, происшедшей перед ужином. Она была очень спокойна, вступала в разговор лишь изредка с кем угодно, кроме своего брата.
      Смешная неразбериха, думала Чонси, чувствуя сострадание к Байрони, которая старалась все сгладить.
      Как могла Ирен так неуместно расположиться в конце стола? Разумеется, теперь, кроме нее, в доме была еще и жена брата. Совершенно очевидно, что Ирен не опротестовывала положения хозяйки, которой теперь была ее невестка. Действительно, само собой разуме лось, что рядом с мужем было почетное место Байрони.
      Бедный Айра! Именно он тихо сказал что-то своей сестре и повел ее к своему месту в конце стола, оставив побледневшую Байрони нервно улыбаться.
      Внезапно Чонси встретилась взглядом со злобными глазками Пенелопы Стивенсон, сидевшей напротив, и послала ей сладчайшую улыбку. Жаль, что букет цветов не стоит всего на фут левее, тогда ей не пришлось бы изображать эту фальшивую улыбку. Банкер Стивенсон, ее богатый отец, завел довольно скучный рассказ о своих приключениях в Панаме. Чонси взглянула на Агату Ньютон, сидевшую справа от Байрони, и та ей подмигнула. Благословенная Агата! Чонси рассказала ей о Байрони, и добрая женщина теперь отмечала ее своим особым очарованием.
      - Попробуй свинину, ручаюсь, что она тебе не повредит.
      - Я уже попробовала и не почувствовала ничего плохого, - ответила Чонси своему мужу.
      - Ты озабочена. Нет ли здесь какого-нибудь подозрительного мужчины?
      - Ах, черт возьми, надеялась, что ты не заметишь!
      Но Банкер так... Ну да ладно. Как мне поступить?
      - Он скучен? Или глуп?
      - На днях. Дел Сэкстон, я дам окончательный ответ, последнее слово.
      - Но, любовь моя, я всегда предоставляю тебе последнее слово ночью если ты считаешь, что восхитительные стоны можно называть словами.
      Чонси ударила его под столом ногой.
      - Вы здесь ничего не изменили, как я вижу, дорогая, - говорила Байрони Агата Ньютон. - Я всегда думала, что эта комната, как и гостиная, нуждались в женской руке. Разумеется, Ирен без одобрения брата ничего сделать не может.
      - Да, это верно, - неопределенно отозвалась Байрони, сосредоточившая внимание на Бренте Хаммонде, который беззастенчиво флиртовал с очень красивой девушкой, чье имя Байрони забудет не скоро. Пенелопавыскочка - так окрестила ее Байрони после того, как эта юная леди при встрече лишь едва кивнула.
      Агата Ньютон, растянув рот до ушей, улыбалась ласковой материнской улыбкой, стараясь подбодрить новоявленную миссис Батлер. Та проявляла естественную нервозность. В конце концов, это ее первое знакомство с самыми богатыми людьми Сан-Франциско.
      Конечно, жаль, что все они заняты только деньгами, но что поделать? Она проследила за взглядом Байрони и увидела рядом с Пенелопой Стивенсон совершенно очаровательного мужчину. Она не встречала его до этого вечера, но слышала, как о нем не раз с энтузиазмом отзывался Хорас: "Чертовски способный молодой человек". Старика Джеймса Кору не слишком-то радует быстрый успех его "Дикой звезды".
      Дьявольски красивый мужчина, подумала Агата, потягивая отличное французское вино из подвала Айры. Она тоже не отрывала бы от него глаз, будь лет на двадцать моложе.
      Нежная свинина показалась Байрони на вкус куском залежалого хлеба. Она так и не заглянула в список гостей, и поэтому у нее перехватило дыхание, когда в гостиную вошел Брент Хаммонд. "Я должна вести себя нормально, твердила она себе. - Он для меня ничего не значит, решительно ничего. Я не глупая простушка, вздыхающая о человеке, который меня презирает. Я же замужняя леди и должна с этим покончить".
      Пустые, ничего не значащие слова. Слава Богу, милый Тони Доусон решил уделить немного внимания миссис Ньютон. Она была очень приятной, но Байрони не могла придумать, о чем с ней можно поговорить.
      Услышав грубоватый, но добрый голос Сента Морриса, которого Айра считал лучшим врачом Сан-Франциско, она повернулась к нему. Подобно большинству присутствовавших джентльменов, он был молод, не больше тридцати, и совсем не похож на врачей, которых она видела в Бостоне, изнеженных, с пухлыми руками. Массивный, с огромными кистями, он больше походил на лесоруба, решила она, но более добрых глаз в жизни не видала.
      "Ты думала, что у Брента Хаммонда добрые глаза.
      Что в них нет подлости. Берегись, безмозглая дура. Ты ничего не знаешь о мужчинах, ровным счетом ничего".
      - Мне хотелось бы взглянуть на вашего ребенка, миссис Батлер, - сказал Сент Моррис. - Айра не перестает восторгаться девочкой. Называет ее ангелочком и несет всякую бессмыслицу, как все новоявленные отцы.
      - По всему видно, что вы не отец, доктор Моррис.
      Он глянул на нее своими темными глазами.
      - Сказать по правде, я всегда слишком занят, мэм. По крайней мере именно так я себе это объясняю.
      Мне то и дело случается встретить какую-нибудь милую леди, но я не могу ни на ком остановиться.
      Называйте меня просто Сент <Сент (Saint - англ.) - святой>.
      - Только если вы будете называть меня Байрони.
      Вам действительно при крещении дали имя Сент?
      - Это долгая история, Байрони. Правда, долгая. - Он широко улыбнулся, открывая великолепные белые зубы. - Если бы я сказал вам свое настоящее имя, вы разразились бы смехом и назвали бы меня миссионером.
      Байрони подалась к нему, охваченная радостью догадки:
      - Горацио? А может быть, Милтон или Персивал?
      Одна из его ладоней на мгновение накрыла руки Байрони, и он печально покачал головой.
      - О, если бы вы знали мою дорогую мать. Какая мудрая женщина!
      - Я вижу, мне так ничего и не добиться от вас, Сент.
      - Да. Ничего. Превосходная еда, но вы очень мало едите, Байрони, Если бы я верил в эффективность тонизирующих средств, я прописал бы вам одно из них.
      - О, значит, вы прибыли на Запад не в одном из тех крытых фургонов, как человек от медицины? - спросила она.
      - Как ни жаль, нет. Это было бы намного приятнее.
      - Надо полагать, что это еще одна долгая и очень интересная история, которой вы мне не расскажете.
      - Восхитительное вино, - заметил он, лениво улыбнувшись.
      - Айра говорил мне, что вы лучший врач в Сан-Франциско.
      - Это достаточно верно, как мне кажется, но ведь здесь почти нет конкуренции. Я же делаю все, что могу, чтобы хоть не калечить людей, если не знаю, как их вылечить.
      Сент заметил, что взгляд Байрони остановился на Бренте Хаммонде. Воспитанный человек, тот рассмеялся в ответ на какую-то реплику Пенелопы.
      "Проклятие! - подумал он, - в этом квартале ходит столько сплетен! Занимайся своим делом, Сент.
      Эта Байрони хорошая женщина и просто радуется, смотря на красивого мужчину, как Агата". Но он сразу же отбросил эти мысли, когда увидел, как глаза Брента встретились со взглядом Байрони. Сент быстро сосредоточился на содержимом своей тарелки. Он задумчиво разжевывал свинину, думая о Бренте Хаммонде.
      Он знаком с Байрони - это видно по его глазам, в которых горела ярость. Мать Сента, царство ей небесное, всегда говорила, что он был мальчиком, слишком склонным к фантазии. И была, несомненно, права. Ему всегда виделись драконы там, где просто клубились облака. Сент никогда не был охоч до чужих секретов, в особенности когда дело касалось чьей-либо жены. И все же, думал он, жизнь дьявольски сложна. Он чувствовал какую-то странную необходимость защитить эту молодую женщину. Он никак не мог себе представить, чтобы она могла взять себе в любовники Айру, как и не мог вообразить, чтобы Айра оказался настолько глуп, чтобы соблазнить юную леди. И чтобы снова завладеть ее вниманием, Сент спросил:
      - Скажите, Байрони, а в кого девочка?
      Она непонимающе посмотрела на доктора, а потом, казалось, собралась с мыслями.
      - Мишель похожа на Батлеров, так сказал мне Айра, и я полагаю, сэр, что слово "ангел" в данном случае довольно близко к истине. Когда я впервые увидела Айру, то подумала о нем именно так. Чтобы быть точной, как об архангеле Гаврииле.
      - О, но ваш ангел - отличный бизнесмен. И если кто-то способен купить акции на небесные владения, то это, несомненно, ваш муж.
      - Как я понимаю, он очень опытен, - не слишком уверенно проговорила Байрони. Она плохо представляла, чем занимался Айра. Они об этом никогда не говорили.
      - Да, конечно. Вам нужно поговорить с Делом Сэкстоном или с Сэмом Брэнненом, если вы хотите узнать границы его.., способностей.