Сэр Клинтон неторопливо переворачивал страницы, время от времени останавливаясь на отдельных отрывках. Наконец он обнаружил то, что искал, на этом завершив изучение блокнота. Флэмборо склонился к столу и с недоумением прочел следующие строки:
      Вес колбы с углекислым калием = 50,7789 гр.
      Вес колбы с углекислым калием и с С02 = 50,9825 гр.
      
      Вес С02 = 0,2046 гр.
      - Кстати, а нет ли у вас под рукой собственного блокнота с подобной записью?- небрежно поинтересовался сэр Клинтон.
      Маркфилд, совершенно сбитый с толку, подошел к письменному столу и извлек оттуда свой блокнот. Сэр Клинтон опять принялся небрежно и на первый взгляд бессистемно проглядывать страницы, а затем положил вторую тетрадь рядом с первой. Флэмборо, твердо вознамерившийся ничего не пропустить, снова подался к столу и на сей раз узрел следующее:
      Вес сифонной трубки = 24,7792 г.
      Вес сифонной трубки с Н20 = 24,9047 г.
      
      Вес Н20 = 0,1255 г.
      "Черт меня возьми, если я хоть что-нибудь понимаю!- выругался про себя инспектор.- Какая-то китайская грамота!"
      - Весьма невнимательный юноша!- ядовито проронил сэр Клинтон.- Лишь мельком просматривая его записи, я заметил сразу три грубых ошибки, причем чисто арифметических. Вот одна из них,- указал он на раскрытую страницу.Судя по всему, он весьма халатно относился к работе.
      - На этого щенка совершенно нельзя было положиться!- подлил масла в огонь Маркфилд.- Он задержался здесь больше чем на неделю, только из-за протекции. Старый Торшон, на чьи деньги выстроена большая часть нашего института, интересовался его судьбой. Должно быть, дружил с его отцом. И мы были вынуждены держать здесь этого мальчишку лишь для того, чтобы не обижать старика. Если бы не это...- Маркфилд сделал выразительный жест, лучше всяких слов говоривший о том, какая печальная судьба должна была бы постигнуть молодого Хассендина, лишенного поддержки могущественного покровителя.
      Казалось, рассказ Маркфилда навел сэра Клинтона на какую-то свежую мысль.
      - Не представляю, как вы могли так долго терпеть здесь такого нерадивого работника!- признался он.- Однако, судя по всему, цена за право выгнать его была бы слишком велика. Мы не можем позволять себе ссориться с благодетелями.- Сэр Клинтон немного помолчал. За эти несколько секунд мысль его свернула в прежнее русло:
      - Итак, судя по результатам вашей экспертизы, миссис Силвердейл приняла дозу гиосцина, примерно в двенадцать раз превышающую норму?
      Маркфилд кивнул, но счел нужным уточнить:
      - Помните, это всего лишь приблизительная цифра.
      - Ну разумеется. Кстати, по моим собственным подсчетам выходило, что принятая миссис Силвердейл доза превосходила допустимую норму в пятнадцать раз. Могло ли случиться так, что вам не удалось выявить вещество в полном объеме, вследствие чего результат экспертизы оказался несколько заниженным?
      - Это вполне возможно,- откровенно признался Маркфилд.- Я сообщил вам наименьшую из возможных цифр, которую, если Придется, я мог бы повторить под присягой. В судебном деле лучше преуменьшить, чем преувеличить. Однако весьма вероятно, что, как вы сказали, мне не удалось выделить полностью все вещество. Следовательно, содержание гиосцина в крови могло равняться и Десяти миллиграммам, и даже более того.
      - В конце концов, точная цифра не так уж важна,- заключил сэр Клинтон.Мы установили главное: миссис Силвердейл приняла дозу яда, достаточную для того, чтобы убить ее за сравнительно короткое время.
      Удовлетворившись этим выводом, сэр Клинтон задал доктору еще несколько вопросов, касающихся его официального отчета, и принялся прощаться. Однако уже на пороге его осенило какое-то новое соображение.
      - Кстати, доктор Маркфилд, вы не знаете, на месте ли сегодня мисс Хэйлшем?
      - Полагаю, да,- отозвался Маркфилд.- Я встретился с ней на входе.
      - Мне бы хотелось с ней побеседовать.
      - Вы хотите официально ее допросить? Но зачем же тревожить бедную девушку! Может быть, я могу рассказать вам все вместо нее? Пожалуйста, спрашивайте. Девушке будет не слишком приятно, если за ее спиной будут судачить, что к ней приходили полицейские по делу об убийстве.
      Сэр Клинтон легко согласился с доводами Маркфилда:
      - В таком случае не могли бы вы послать за ней, чтобы мы поговорили здесь? Тогда поводов для пересудов не будет.
      - Прекрасно,- немедленно поддержал эту идею доктор.- Полагаю, это наилучший выход. Я тотчас же пошлю за ней.
      Маркфилд звонком вызвал мальчика-посыльного и вручил ему записку. Через несколько минут Норма Хэйлшем уже стучала в дверь кабинета.
      Когда девушка вошла, инспектор Флэмборо с любопытством воззрился на нее, пытаясь определить, насколько портрет, нарисованный Хассендином, схож с оригиналом. Мисс Хзйлшем оказалась молодой особой лет двадцати - двадцати пяти, подчеркнуто опрятной и элегантной. По ее внешнему виду было ясно, что она не просто имеет возможность, не скупясь, тратить деньги на одежду, но и знает, как получать за эти деньги отменное качество.
      Лицо девушки говорило о ее характере куда больше, чем ее наряд. Черты мисс Хэйлшем скорее можно было назвать необычными, чем красивыми. Особенно поразил инспектора ее твердый квадратный подбородок и длинный, тонкогубый и подвижный рот.
      "Хм! Похоже, она невероятно вспыльчива, но, судя по форме рта и подбородка, нелегко прощает обиды,- заметил он про себя.- Прав я был, когда предположил в ней склонность к мстительности. Лично я не хотел бы иметь эту девушку в числе своих врагов!"
      Инспектор взглянул на шефа, ожидая, что тот знаком подскажет ему, как действовать дальше. Однако сэр Клинтон, судя по всему, решил вести беседу самостоятельно.
      - Не хотите ли присесть, мисс Хэйлшем?- произнес он, придвигая девушке стул.
      Инспектор с чувством профессионального восхищения наблюдал за тем, как при помощи этого столь естественного знака внимания сэр Клинтон принудил мисс Хэйлшем сесть напротив окна так, чтобы лицо ее было хорошо освещено.
      - Это инспектор Флэмборо,- продолжал сэр Клинтон, указывая на своего подчиненного.- Мы хотели бы побеседовать с вами на весьма щекотливую тему, а именно - о деле Хассендина. Я понимаю, что наши расспросы причинят вам боль, но все же надеюсь, что вы согласитесь нам помочь.
      При первых же его словах губы Нормы сжались в жесткую прямую линию. Однако движение это, видимо, было лишь непроизвольной реакцией. Через мгновение лицо девушки снова расслабилось и заключительную фразу сэра Клинтона она выслушала совершенно спокойно.
      - Буду рада оказать вам посильную помощь,- произнесла мисс Хэйлшем ровным голосом.
      Флэмборо, продолжавший пристально наблюдать за девушкой, заметил, как ее взгляд стремительно пробежал по лицам сидящих перед ней трех мужчин.
      "Она немного скованна,- вновь принялся размышлять инспектор,- но сразу видно - из кокеток. Вполне возможно, что она "стреляет" глазками в разговоре с любым представителем сильного пола".
      Сэр Клинтон меж тем являл собой воплощение чистосердечия:
      - По правде говоря, у меня нет конкретных вопросов, мисс Хэйлшем. Видите ли, мы надеялись, что вы сами сообщите нам нечто, способное хотя бы косвенно пролить свет на эту историю. Мы расследуем дело, ничего не зная о его участниках, поэтому нам поможет любая мелочь, любой пустяк. Если не ошибаюсь, вы были хорошо знакомы с мистером Хассендином?
      - Некоторое время назад мы были помолвлены. По определенным причинам он разорвал помолвку. Полагаю, это общеизвестно.
      - Не могли бы вы сообщить нам хотя бы некоторые из этих причин? Разумеется, я предпочел бы не вмешиваться в чужие дела, однако этот пункт представляется мне довольно важным.
      По тому, как исказилось лицо мисс Хэйлшем, было ясно, что сэр Клинтон коснулся незажившей раны.
      - Он бросил меня ради другой женщины... Бросил жестоко и подло.
      - Ради миссис Силвердейл?
      - Да, ради этой твари.
      - Понятно. А теперь мне придется задать вам бестактный вопрос: была ли ваша помолвка с мистером Хассендином счастливой? Разумеется, я имею в виду тот период, когда он еще не увлекся миссис Силвердейл.
      Норма несколько секунд помолчала, сурово сдвинув брови.
      - На это трудно ответить,- наконец заговорила она.- Должна признаться, я всегда ощущала, что Рональд больше интересуется собою, чем мною. Это меня расстраивало. Но, вы понимаете, я сама испытывала к нему очень сильные чувства. Когда любишь, ко всему относишься иначе.
      - Что же привело к окончательному разрыву?
      - Вы хотите узнать, что послужило главным поводом? Мы постоянно ссорились из-за Ивонн Силвердейл. Рональд проводил все время с ней, пренебрегая мною. Естественно, я неоднократно высказывала ему свое возмущение. Я не могла позволить ему так унижать меня, да еще ради этой женщины!
      В голосе мисс Хэйлшем явственно зазвучала ненависть. Однако сэр Клинтон, сделав вид, будто ничего не заметил, спокойно продолжал:
      - Какие, по вашему мнению, отношения связывали мистера Хассендина и миссис Силвердейл?
      На сей раз мисс Хэйлшем даже не пыталась скрыть свои чувства. Скривив тонкие губы в презрительной гримасе, она взмахнула рукой, словно отгораживаясь от чего-то невыносимо отвратительного.
      - Мне кажется, это обсуждать необязательно! Вы и сами можете обо всем догадаться.
      Однако сам тон, каким произнесла мисс Хэйлшем последнюю фразу, лучше всяких слов выражал ее мнение.
      - В конце концов, она получила по заслугам!- с горечью, смешанной с каким-то злобным торжеством, добавила Норма.- Я не собираюсь делать вид, будто сожалею о ее смерти. Я считаю, что их обоих постигла справедливая участь. И мне наплевать, что все об этом знают!- вдруг закричала девушка, совершенно утратив контроль над собой.- Эти двое заслужили такое наказание. Зачем было этой женщине, имея собственного мужа, уводить у меня жениха? Она заставила Рональда порвать со мной только для того, чтобы потешить собственное тщеславие! Надеюсь, вы не ждете, что я буду лить над ними слезы? Простить можно многое, но такое - никогда. Я даже притворяться не намерена. Эта женщина очень хотела причинить мне боль, и ей это удалось. Поэтому я только рада, что судьба воздала ей по справедливости. А Рональда я предупреждала, что ему все это так легко с рук не сойдет, но он лишь расхохотался мне в лицо. Что ж, теперь моя очередь смеяться. Мы квиты!- И Норма затряслась в припадке истерического смеха. Уязвленная гордость, горечь отвергнутой любви лишили ее остатков самообладания.
      Сэр Клинтон поспешил остановить этот взрыв, прежде чем он перешел в настоящую истерику.
      - Боюсь, вы не сообщили нам ничего нового, мисс Хэйлшем,- холодно произнес он.- Ваше мелодраматическое повествование не содержит в себе ничего полезного для расследования.
      Девушка окинула его тяжелым взглядом.
      - Тогда какой помощи вы от меня ожидаете? Я вовсе не жажду отомстить за смерть Рональда. Совсем наоборот!
      Сэр Клинтон понял, что разговор зашел в тупик: даже если у девушки имеется какая-то информация, способная навести на след преступника, она совершенно не намерена делиться ею с полицейскими. Дождавшись, пока Норма немного успокоится, он задал следующий вопрос:
      - Вам известно что-нибудь об алкалоиде, именуемом "гиосцином", мисс Хэйлшем?
      - О гиосцине?- переспросила Норма.- Да. Эвис Дипкар уже довольно долго занимается его изучением под руководством доктора Силвердейла.
      Флэмборо, исподтишка взглянув на Маркфилда, заметил, как тот невольно вздрогнул - тревожно и вместе с тем гневно. Это заставило инспектора насторожиться. Значит, Маркфилд сам утаивает от них какую-то информацию!
      - Я хотел лишь узнать, каковы основные качества гиосцина,- произнес сэр Клинтон.- Я ведь не знаток химии.
      - А я плохо разбираюсь в алкалоидах,- возразила мисс Хэйлшем.- Я только знаю, что это вещество применяется для наркоза.
      - Да, вы совершенно правы,- вежливо кивнул сэр Клинтон.- Кстати, мисс Хэйлшем, у вас есть автомобиль?
      - Да. Четырехместный "моррис-оксфорд".
      - С закрытым кузовом?
      - Нет, туристическая модель. А что?
      - Вчера ночью, в тумане, автомобиль сбил человека. Нас попросили собрать информацию об этом происшествии. Вы ведь вчера никуда не выезжали, мисс Хэйлшем?
      - Выезжала. Я ездила на танцевальную вечеринку. Но у меня болело горло, а от тумана простуда только усилилась, поэтому я отправилась домой очень рано. И по дороге никого не сбивала. Я в жизни не попадала в аварию!
      - Попасть в аварию в таком тумане вполне простительно. Но, судя по всему, речь действительно идет не о вашей машине. Какой номер у того автомобиля, о котором нам говорили, инспектор?
      Флэмборо заглянул в блокнот:
      - GX. 9074, сэр.
      - Повторите-ка!- вмешался Маркфилд, насторожившись.
      - GX. 9074.
      - Это номер моей машины!- с опаской проговорил Маркфилд и на минуту напряженно задумался, пытаясь восстановить в памяти события прошлого вечера. Наконец его лицо просветлело:
      - О, кажется, я понимаю, о чем идет речь. Когда я сопровождал доктора Рингвуда к дому Силвердейла, какой-то человек шагнул мне прямо под переднее колесо. Вероятно, высказанные мною соображения насчет его умственных способностей задели его гордость, однако могу поклясться, что никакого физического вреда я ему не причинил.
      - Нас это не касается,- поспешил успокоить его сэр Клинтон.- Это дело для вашей страховой компании. От доктора Рингвуда мне известно, что скорости вы не превышали, так что едва ли вам стоит волноваться.
      - И не собираюсь!- сердито отозвался Маркфилд.- Если тот человек снова к вам обратится, можете отправить его ко мне.
      - Нас это дело совершенно не касается,- повторил сэр Клинтон.- Тому человеку было сказано, что адрес владельца машины он сможет получить в Совете округа. Подозреваю, что, немного поразмыслив, он успокоится.
      Сэр Клинтон обернулся к мисс Хэйлшем, которая за время этого разговора успела полностью восстановить утраченный самоконтроль.
      - Полагаю, нам более незачем вас задерживать, мисс Хэйлшем. Сожалею, что мы причинили вам столько неудобств.- И в знак того, что разговор действительно окончен, он подошел к выходу и распахнул дверь.
      - Искренне желаю вам потерпеть неудачу!- холодно бросила напоследок Норма.
      - Что ж, пожалуй, нам здесь больше нечего делать, инспектор,проговорил сэр Клинтон, когда она вышла.- Мы не можем больше отнимать время у доктора Маркфилда. Мне не хочется торопить вас,- обернулся он к доктору,Но все же я прошу вас как можно скорее закончить официальный отчет.
      Маркфилд ответил кивком, и двое полицейских покинули кабинет.
      Когда они снова оказались в участке, сэр Клинтон повел Флэмборо в свой кабинет.
      - Присядьте на минутку, инспектор. Заодно можете ознакомиться с отчетом лондонского эксперта. Вот он. Конечно использовать его мы не можем. Придется дождаться официального варианта.
      Инспектор раскрыл папку, которую вручил ему шеф.
      - Кстати, сэр,- произнес он, подняв глаза,- обязательно ли держать эту информацию в секрете? Проклятые репортеры меня просто замучили! Если эту историю с ядом можно придать огласке, я бы с радостью кинул им эту подачку, чтобы только от них отделаться. За последние сутки они ничего от меня не получили. Лучше бы их как-нибудь успокоить!
      Сэр Клинтон задумался, видимо также сочтя эту проблему довольно важной.
      - Можете сообщить им название яда,- наконец решил он.- Однако вдаваться в детали не следует. Причина смерти у меня сомнений не вызывает, но о точной дозе яда пока можно лишь гадать.
      - Маркфилд и лондонский эксперт называют примерно одинаковую цифру,поднял голову Флэмборо,- восемь миллиграмм.
      - Они оба - настоящие профессионалы,- заметил сэр Клинтон.- Я не слишком хорошо разбираюсь в химии, тем не менее моих знаний достаточно, чтобы понять, насколько сложной была проведенная ими экспертиза. Однако займемся более насущными проблемами. Какое впечатление произвела на вас девица Хэйлшем?
      - Какое впечатление?..- повторил инспектор, раздумывая.- Она оказалась почти такой, какой я и представлял ее, сэр. Настоящая мегера с непомерно высоким самомнением - вот что я о ней думаю. Хассендин отверг ее, и теперь она просто сходит с ума от ярости. Мстительная и весьма вульгарная особа. Ни одна порядочная девушка не станет так отзываться об умершем, да еще в присутствии незнакомых!
      - Она не сообщила нам практически никакой полезной информации,- заметил сэр Клинтон, возвращаясь к главной теме.- Что же до общей оценки, то здесь я с вами полностью согласен.
      Флэмборо вспомнил о загадочном поведении шефа в кабинете Маркфилда.
      - Для чего вам понадобился блокнот Хассендина, сэр? Никак не могу понять.
      - Ну как же! Вы ведь видели - я обнаружил в нем несколько арифметических ошибок, которые указывают на то, что Хассендин был нерадивым работником. Он даже не трудился перепроверять результаты своих расчетов.
      - Мне показалось, что вы извлекли из блокнота Хассендина нечто большее. Иначе вы не стали бы просить Маркфилда показать свой. Ведь разглядеть арифметические ошибки вы могли и без него!
      Сэр Клинтон окинул инспектора ласковым взглядом:
      - Если уж вы так далеко продвинулись, я не имею права лишать вас возможности закончить эту логическую цепочку. Подумайте еще немного и сообщите мне результат. Посмотрим, удастся ли нам независимо друг от друга прийти к одному и тому же заключению. Вам, кстати, пригодилась бы таблица мер и весов.
      - Таблица мер и весов?- переспросил инспектор, совершенно сбитый с толку.
      - Да. "Один метр равен 39,37 дюйма" и так далее. Ну то, что дети проходят в школе.
      - Нет, это для меня слишком сложно, сэр,- уныло признал инспектор.Лучше сами скажите мне разгадку. Да, это напомнило мне еще один неясный пункт: почему вы решили, что доза яда, которую приняла миссис Силвердейл, превышала допустимую норму именно в пятнадцать раз?
      Сэр Клинтон, сжалившись над Флэмборо, уже было раскрыл рот для ответа, как вдруг на письменном столе звонко задребезжал телефон. Сэр Клинтон поднял трубку:
      - Да... Инспектор здесь.- Он передал трубку Флэмборо.
      Некоторое время в кабинете звучали лишь обрывочные фразы, которыми инспектор отвечал своему невидимому собеседнику. Наконец он повесил трубку и с довольным выражением на лице обернулся к шефу:
      - Кажется, появились какие-то новости, сэр. Это звонил Фоссэвей с Фонтэйн-стрит. Несколько минут назад там появился один человек и начал выспрашивать, не полагается ли за сведения о происшествии в летнем домике какого-нибудь вознаграждения. Тамошние полицейские заинтересовались словами посетителя и передали его в руки детективу-сержанту Фоссэвею. Фоссэвей твердо убежден, что этому человеку действительно что-то известно, но никаких определенных сведений из него вытянуть не удалось.
      - Этот человек все еще на Фонтэйн-стрит?
      - Нет, сэр. Фоссэвей не имел права задерживать его. А тот в конце концов разозлился и ушел, так ничего и не рассказав.
      - Надеюсь, он не исчез бесследно?
      - О нет, сэр. Они прекрасно его знают.
      - И что же это за человек?
      - Отвратительный тип, сэр. Он содержит одну из этих полуподпольных лавчонок, где продаются всякие подделки и прочие сомнительные товары. Однажды он чуть было не попался на каких-то открытках, но в конце концов все-таки смог нас перехитрить. Потом его обвинили в хулиганстве: вечерами бродил с фонарем по парку и пугал парочки. В общем, мерзкое создание. Его фамилия Уэлли.
      Сэр Клинтон слушал рассказ Флэмборо с брезгливой гримасой.
      - Что ж,- проговорил он, когда инспектор закончил,- если этого Уэлли можно отыскать в любой момент, тогда все в порядке. Думаю, нам удастся развязать ему язык. Кстати, какова была цель этой затеи с лампой? Эстетическое наслаждение или шантаж?
      - В конце концов, никто так и не подал на пего жалобу, и у полицейских нет данных относительно того, вымогал ли он у кого-либо деньги. Однако, судя по его "послужному списку", он вполне на такое способен.
      - Итак, я оставляю мистера Уэлли на вашем попечении, инспектор. Судя по всему, он может поведать нам немало интересного - если удастся заставить его говорить.
      Глава 11
      Зашифрованное объявление
      Явившись на следующее утро в кабинет к сэру Клинтону, инспектор застал начальника за чтением "Вестерхэвен курьер". Брови его удивленно приподнялись: не в обычае сэра Клинтона было проводить рабочее время за чтением газет.
      - Тут для вас имеется небольшая загадка, инспектор,- такими словами приветствовал его шеф.- Идите взгляните.
      Сэр Клинтон несколько раз сложил газету и протянул ее инспектору, указывая на небольшую заметку в разделе объявлений, подчеркнутую карандашом и чернилами. Она содержала в себе следующий текст:
      Дриффилду. ВГДД ЕЕИИ ИИКК МННН ННОО ОООО ПРРС СССТ ТТТТ ТТТУ УУУФ Ц Ь Я
      - Не слишком вразумительно, сэр!- произнес Флэмборо, дважды прочитав странное объявление.- Буквы, расставленные в алфавитном порядке и сгруппированные по четверкам - за исключением трех отдельных букв в конце. Полагаю, вас заставило обратить внимание на этот текст ваше имя, стоящее в начале?
      - Нет. Этот экземпляр "Курьера" пришел ко мне по почте, со второй доставкой, и это объявление было уже отмечено. Вот обертка от него. Можете ли вы определить по ней что-нибудь?
      Флэмборо внимательно осмотрел обертку.
      - Обыкновенная оберточная бумага для бандеролей. Такую повсюду можно купить. Не вижу, чем она может нам помочь.- Инспектор перевел взгляд на строку адреса, и лицо его просветлело:
      - Старый трюк - буквы, вырезанные из телеграфных бланков! Похоже, это еще одно послание от господина Судьи.
      - Да, кое-какие детали позволяют выдвинуть такое предположение,подтвердил сэр Клинтон, слегка посмеиваясь над простодушной горячностью инспектора.- Итак, что вы об этом скажете?
      Флэмборо снова внимательно прочел текст объявления, недоуменное выражение так и не покинуло его лица.
      - Прежде чем приступать к расшифровке, давайте проясним следующий пункт,- произнес сэр Клинтон.- Это сегодняшний номер "Вестерхэвен курьер"; следовательно, текст объявления пришел в редакцию вчера. Поскольку я получил газету со второй доставкой, можно предположить, что отправитель купил ее утром и тотчас же отослал.
      - Думаю, вы совершенно правы, сэр. Текст попал в раздел обычных объявлений, а не в рубрику "Всякая всячина", где всем скопом, без всякой классификации, печатаются объявления, пришедшие слишком поздно.
      - Конечно это может оказаться всего лишь мистификацией,- задумчиво проговорил сэр Клинтон.- Но банальный шутник едва ли стал бы использовать столь сложный трюк с телеграфными бланками. Предлагаю отнестись к этому посланию серьезно, пока не доказано, что нас пытаются разыграть. Так что же вы думаете о нем, инспектор?
      Флэмборо покачал головой:
      - Тайнопись не по моей части, сэр. Откровенно говоря, я вижу здесь лишь бессмысленный набор букв, и едва ли мне удастся отыскать в нем какой-то смысл, даже если я очень постараюсь.
      Сэр Клинтон на минуту задумался, внимательно вглядываясь в текст.
      - Сдается мне, что это всего лишь начало, первая часть, инспектор. Вне всяких сомнений, за этим посланием последуют другие. Господин Судья - если мы имеем дело именно с ним - не любит попусту терять время. Кстати, вы побеседовали с репортерами, как вчера собирались?
      - Да, сэр. Мое сообщение попало во вчерашнюю "Ивнинг геральд", а также, полагаю, в утренние выпуски "Курьера" и "Газетт".
      Сэр Клинтон по-прежнему не отрывал глаз от объявления.
      - Как и вы, инспектор, я не слишком-то разбираюсь в тайнописи. Но здесь, как мне кажется, все довольно просто: буквы, составляющие слова послания, расставлены в алфавитном порядке. Думаю, автор вскоре сам же и снабдит нас ключом. Пока же мы можем попытаться расшифровать текст самостоятельно.
      По лицу Флэмборо было ясно, что он не слишком-то верит в успех этого предприятия.
      - Вы читали Жюля Верна или По?- осведомился сэр Клинтон.- Нет? Так вот, у Эдгара По есть эссе, посвященное ранним стадиям развития криптографии. Конечно эта работа не идет ни в какое сравнение с современными исследованиями - скажем, трудами Гросса {Гросс Ганс - австрийский ученый, криминалист. В 1897-1902 годах профессор Уголовного права Черновицкого, в 1902-1905 годах - Пражского, с 1905 года - Грацкого университетов. Один из основоположников криминалистики, а также один из создателей судебной психологии.} или Рейсса {Рейсс Рудольф Арчибальд - швейцарский криминалист, доктор химии, профессор Лозаннского университета, основавший на юридическом факультете специально для полицейских и чиновников судебного ведомства курс по обучению методике научного расследования.}, и описанные в ней способы шифровки сегодня кажутся лишь детской игрой. Однако По делает одно крайне важное заключение: в процессе расшифровки тайнописи следует разыскивать не ключ, а замок. А Жюль Верн отмечает, что в том случае, если адресат догадывается об имени отправителя, ключом к шифрованному посланию может стать его подпись. Разумеется, если она вообще там есть.
      Инспектор кивнул:
      - Вы хотите сказать, сэр, что и в этом объявлении, как в той телеграмме, должно присутствовать слово "Судья"?
      - По крайней мере, мы можем попытаться его найти,- отозвался сэр Клинтон.- Конечно не следует питать слишком больших надежд, однако хоть один шанс всегда есть. Итак, попробуем вычленить из текста буквы, составляющие слово "Судья". Пока можно также изменить изначальную расстановку букв, разбив на отдельные группы все В, Д, Е и так далее.
      Сэр Клинтон разорвал лист бумаги на много маленьких квадратиков и написал на каждом по одной букве из текста объявления.
      - Теперь извлекаем слово "Судья" и расставляем остальные буквы по группам в алфавитном порядке,- произнес он, перекладывая квадратики с буквами.
      Результатом его действий стал следующий текст:
      В Г Д ЕЕ ИИИИ КК М ННННН ОООООО П РР ССС ТТТТТТТТ УУУ Ф Ц СУДЬЯ
      - Не могу утверждать, что теперь мне все ясно, сэр,- чуть усмехаясь, заявил инспектор, обрадованный редкой возможностью слегка уколоть шефа.
      - Подождите минутку, инспектор. Дайте поразмыслить. В конце концов, нам действительно удалось отыскать все буквы слова "Судья", а это уже лучше, чем ничего. Теперь подумаем, о чем мог так жаждать поведав нам наш излишне скромный друг? Перед тем как составить свое послание, он вполне мог прочесть вчерашний выпуск "Геральд". А поскольку он решил снова связаться с нами впервые за много дней, можно предположить, что именно статья в вечерней газете навела его на какие-то новые мысли. И это была та статья, где приводилось название яда, послужившего причиной смерти миссис Силвердейл. Итак, попробуем составить из этих букв слово "Гиосцин".
      Сэр Клинтон быстро передвинул часть квадратиков. Новый текст выглядел так:
      В Д ЕЕ ИИ КК М НННН ООООО П РР СС ТТТТТТТТ УУУ Ф ГИОСЦИН СУДЬЯ
      - Пока все совпадает,- произнес сэр Клинтон, недоверчиво созерцая свое творение.- Но составить из сорока шести букв два небольших слова не так уж сложно. Конечно результат вдохновляет, но радоваться пока рано.- Он опять поглядел на разложенные на столе бумажки, задумчиво хмуря брови.- Здесь чертовски много "Т"! Ну-ка, инспектор, какое слово в первую очередь ассоциируется у вас с "гиосцином"? Только отвечайте быстро, не думая!
      - Крофт-Торнтонский институт!- выпалил Флэмборо.
      - В яблочко!- воскликнул сэр Клинтон.- Трудно подобрать другое словосочетание, где было бы так же много "Т". Итак, попробуем его составить!
      Инспектор подался вперед, азартно следя за деиствиями сэра Клинтона. Постепенно из бессмысленною набора букв возникли два новых слова:
      Д ЕЕ К М Н ОО П С ТТ УУ ИНСТИТУТ КРОФТ-ТОРНТОН ГИОСЦИН. СУДЬЯ
      - Это, как мне кажется, уже выходит за рамки простого совпадения,заключил сэр Клинтон, уже по-настоящему обнадеженный.- Теперь можно отважиться на следующий шаг - не слишком смелый, но все же шаг вперед. Предположим, что последняя фраза звучит так: "В институте Крофт-Торнтон гиосцин". Тогда остается разгадать последний ребус: "Д Е К М Н ОО П С Т УУ". У вас имеются какие-нибудь предположения, инспектор?
      - Из этих букв можно, например, сложить слово "поступок"...- Начал инспектор.- Нет, здесь только одно "П",- тут же поправился он.
      - Нет, это не "поступок". Попробуем "доступ",- произнес сэр Клинтон, снова передвигая буквы. Инспектор, по-настоящему заинтригованный, во все глаза следил за его руками.
      - Если это действительно "доступ", то к нему следует присоединить и буквы "Е" и "Н" - "доступен",- выдвинул следующее предположение сэр Клинтон.- В таком случае остаются только буквы К, М, О и У.- Он окинул буквы последним беглым взглядом, и - разгадка была готова: - Все сходится, инспектор! Ни единой лишней буквы. Смотрите!
      Под его руками квадратики с буквами сложились в окончательный текст:
      Кому в Институте Крофт-Торнтон доступен гиосцин? Судья.
      - Нечасто случается встретить столь разумно составленную анаграмму!- с довольным видом проговорил сэр Клинтон.- Полагаю, можно не сомневаться, что мы верно разгадали ее. Хм! Однако, должен признать, что на сей раз господин Судья не слишком-то нам помог, ведь Крофт-Торнтонский институт - первое, что приходит в голову, когда задумываешься о возможном источнике яда. Тем не менее нужно отдать должное рвению нашего доброжелателя. Видимо, он решил, что не следует обходить вниманием даже самый очевидный факт. Готов поспорить, что со следующей почтой мы получим ключ к шифровке: едва ли господин Судья доверится случаю. Все же приятно сознавать, что мы справились с загадкой и без его помощи.
      Флэмборо принялся аккуратно переписывать анаграмму и уже расшифрованный текст в свой блокнот. Дождавшись, пока он закончит, сэр Клинтон снова заговорил.
      - Давайте на некоторое время отбросим официальный тон,- начал он, закуривая сигарету.- То, что я скажу, не для служебного блокнота. Итак, приходится признать, инспектор, что наше расследование продвигается не слишком успешно. Улик у нас пока так мало, что узнать правду мы можем лишь при помощи гадалки. Но оставить это дело нераскрытым мы попросту не имеем права. Судя по всему, этот Уэлли - наша единственная надежда.