Глава 8

– Передайте дворецкому, что я желаю поговорить с мистером Скоттом, – велела Джулия лакею, выходя из кареты. – Прошу прощения за поздний визит, но дело не терпит отлагательств.

– Сейчас, миссис Уэнтуорт, – поклонился лакей и почти бегом отправился выполнять приказание. Джулия медленно последовала за ним, с каждым шагом теряя смелость.

Фасад роскошного дома Логана Скотта, стоявшего неподалеку от Сент-Джеймс-сквер, украшали массивные колонны с каннелюрами, словно предназначенные своим величественным видом отпугивать незваных посетителей вроде нее. Джулия раньше здесь не бывала: Логан недвусмысленно дал понять актерам, что не желает видеть их в своем жилище.

Насколько знала девушка, он вообще редко приглашал кого-то в гости. Те же, кому выпадала эта честь, предпочитали не распространяться насчет обстановки и обитателей, уважая стремление хозяина к уединению. Этот особняк был его крохотным царством, безраздельным владением, окутанным покровом тайны. Но сегодня Джулии было необходимо поделиться всем, что ее мучило, и ждать до утра не хватало сил.

Логан – единственный из тех, кого Джулия могла назвать своим наставником, и девушка надеялась, что он поможет ей справиться с положением, в котором она оказалась сейчас, хотя и не по своей вине. Интересно, выгонит ли ее Логан сразу? А может, просто удивится или рассердится? Нет, вероятнее всего, посмеется над ней и ее глупыми проблемами.

Джулия вся сжалась при этой мысли, но упрямо продолжала идти к крыльцу. Лакею, очевидно; удалось убедить дворецкого, потому что тот кивнул и исчез в доме, но вскоре возник вновь, с бесстрастием прекрасно вышколенного слуги взирая на дрожащую молодую женщину в обгоревшем театральном костюме.

– Мистер Скотт примет вас, миссис Уэнтуорт, – объявил он

Джулия отпустила лакея и последовала за дворецким в дом. Оставалось только надеяться, что Логан еще не успел погрузиться в сон. Вряд ли, конечно, он спокойно спит после того, что случилось сегодня.

Однако, проходя через анфиладу комнат, Джулия вскоре забыла обо всем. Неужели она наконец попала в святая святых Логана Скотта?

Дом был обставлен в итальянском стиле: изумительная резная мебель, расписные потолки, бюсты светлого мрамора. Здесь царили изысканность и безупречный вкус. Обивка и шторы переливались оттенками голубого, топазового и сливового цветов.

Дворецкий привел девушку в уютную гостиную с шелковыми и бархатными подушками на диванчиках и маленькими инкрустированными столиками, на которых громоздились романы и сборники гравюр. При виде Джулии Логан вежливо поднялся с глубокого кресла.

– Миссис Уэнтуорт, – чуть хрипловато приветствовал он, – что-то случилось? Надеюсь, ты не пострадала на пожаре?

– Нет, не беспокойся, – заверила Джулия, только сейчас заметив, что в комнате, кроме них, есть еще кто-то. Какая редкостная красавица! Словно восточная статуэтка – смугло-золотистая кожа, прямые черные волосы и необыкновенные светло-зеленые глаза. Пояс тяжелого шелкового халата туго обхватывал тонкую талию, ниспадая к стройным бедрам. Джулия заворожено смотрела на нее. Так вот кто эта таинственная женщина, живущая в доме Логана. Неужели она всего лишь любовница, содержанка, вещь, или его чувства к ней куда более глубоки?

Незнакомка, улыбнувшись девушке, обратилась к Логану.

– Оставляю вас вдвоем. Кажется, вам есть о чем поговорить, – тактично промолвила она и, жестом собственницы пригладив волосы Скотта, вышла из комнаты.

Логан вопросительно уставился на Джулию покрасневшими от дыма глазами.

– Садись, – пригласил он, показывая на кресло. – Выпьешь что-нибудь?

– Пожалуй, – кивнула Джулия, с благодарностью принимая бокал бледно-янтарной жидкости, оказавшейся разбавленным виски. Наполнив второй бокал для себя, Логан сел рядом и устало вытянул ноги. Как и Джулия, он еще не успел переодеть запачканный сажей, порванный костюм.

– Что с театром? – нерешительно промолвила девушка, пригубив виски. Она не любила этот напиток, но сейчас было необходимо поддержать силы.

Логан озабоченно нахмурился:

– Здание удалось отстоять, но ремонт обойдется в огромные деньги. Придется отменить половину спектаклей и отправиться с представлениями в провинцию. Время от времени мне надо будет возвращаться в Лондон, чтобы проверять, как идут дела в «Кепитл».

Джулия грустно вздохнула. Она ненавидела турне, скудную невкусную еду, грязные гостиничные номера. В прошлые годы они гастролировали в Лестере, Бристоле и Честере. Особенно трудно было пробиваться сквозь толпу обожателей, собиравшихся под окнами, и терпеть пристальные взгляды и бесцеремонные замечания зевак.

Несмотря на усталость и плохое настроение, Логан невольно улыбнулся при виде разочарованного лица девушки.

– Только без жалоб, – пробормотал он, – Сегодня мне не до споров.

Джулия выдавила слабую улыбку.

– Мне, впрочем, тоже, – призналась она, рассеянно играя складками юбки. – Пьесу прекрасно принимали, и, если бы не пожар, она имела бы бешеный успех!

– На следующей неделе мы поставим ее в Бате.

– Так скоро? – удивилась Джулия. – Но декорации сгорели…

– Я попрошу Фиска и остальных придумать что-нибудь. Взять задник из «Венецианского купца», а кое-что из других постановок. – Он задумчиво потер переносицу. – Дело в том, что нам никак нельзя медлить.

– Может, устроить бенефис в пользу актеров, чтобы собрать средства на восстановление здания? – предложила девушка.

– Не волнуйся, деньги я достану. Лучше объясни, что привело тебя сюда, Джессика. Она досадливо прикусила губку.

– Мне нужен твой совет.

Логан с необычайным для него терпением ждал, пока Джулия преодолеет смущение. Девушка глубоко вздохнула.

– У меня неприятности, – выпалила она.

– Я почему-то так и подумал. Продолжай.

– Все наперекосяк, все не правильно. Я веду себя, как последняя дурочка, вытворяю Бог знает что и ничего не могу с собой поделать. Боюсь, что пострадает работа, но больше всего опасаюсь окончательно потерять рассудок…

– Погоди, – пробормотал Логан, прерывая невразумительные объяснения. – Насколько я понял, это связано с мужчиной. Случайно, не с лордом Савиджем?

– Именно.

– Ну разумеется, – язвительно протянул Скотт. – Перевернул твою жизнь, все испортил, и теперь ты вообразила, что влюбилась в него.

Джулии не понравился его тон. Логан вел себя так, словно ее чувства и желания в расчет не принимались и сейчас она разыгрывала очередную сцену из мелодрамы. Логан не понимал, как она устала от одиночества, как холодно и страшно жить без любви. Однако кое в чем он прав. Она испытывает к Дамону неодолимое влечение, тоскует по его ласкам, неколебимо уверена, что они понимают друг друга с полуслова.

Сильная дрожь сотрясла ее, едва правда открылась во всей своей наготе. Да, она любит Дамона. Любит.

Пытаясь скрыть слезы, девушка отвернулась и поспешно осушила бокал. Огненная жидкость обожгла горло.

– Мне не хотелось бы испытывать ничего подобного, – бросила она, слегка запинаясь. – Конечно, нет.

Логан взъерошил волосы и рассеянно дернул себя за свисавшую на лоб прядь.

– Ты спала с ним?

– Не твое дело!

– Значит, спала, – бесстрастно констатировал он, прочтя ответ в ее разгневанном взгляде. – Это многое объясняет. Ты не из тех, кто легко отдается мужчинам, направо и налево раздаривает свою благосклонность. Неудивительно, что не умеешь отличить страсть от любви, а это опасно. Никогда не вступай ни с кем в связь, если не можешь оставаться хозяйкой положения. И коли Савидж оказался тебе не по зубам, немедленно порви с ним – пусть это и будет стоить тебе сердечных мук. Поверь, другого выхода нет.

– Все не так-то просто, – возразила Джулия.

– Почему, спрашивается?

– Потому что я его жена.

Не будь Джулия в таком состоянии, наверняка сполна насладилась бы ошарашенным лицом собеседника. Она не ожидала, что Логана, умудренного жизнью, практичного человека, так потрясет ее признание.

Поперхнувшись, актер закашлялся.

– Как долго? – ошеломленно осведомился он наконец.

– Восемнадцать лет.

Всякие попытки взять себя в руки безнадежно провалились. Логан, очевидно, решил, что Джулия сошла с ума.

– Джессика, ты мелешь чушь…

– Нас поженили в детстве. Скотт рассеянно отставил бокал и подался вперед.

– Расскажи, – тихо попросил он.

Девушка, путаясь в словах, стискивая руки, поведала ему о прошлом и браке, столько лет тяжким бременем лежавшем на сердце. Логан не сводил с нее взгляда, но сама она боялась поднять на него глаза. Как странно рассказывать о том, что скрывала долгие годы… Но зато с каждой новой фразой ее облегчение росло. Джулия умолчала лишь о предполагаемой беременности леди Аштон. Почему-то ей не хотелось, чтобы кто-то посмеялся над Дамоном.

Под конец длинного монолога Скотт немного пришел в себя.

– Ну а теперь – чего же ты хочешь от меня? – Посоветуй, что делать. И не тверди, что я сама должна принимать решения, это просто…

– Савидж собирается признать ваш брак?

– Не уверена, – честно ответила Джулия, – но думаю… вполне вероятно.

– Все это добром не кончится, Джессика… Джулия. Если останешься с ним, возможно, он потребует от тебя слишком больших жертв, которые ты не решишься принести.

– Знаю, – грустно прошептала девушка.

– Более того, я не верю в любовь. По крайней мере в ту всепоглощающую безумную страсть, которую мы разыгрываем на сцене. Это всего лишь иллюзия, которая рассеется словно туман с первыми лучами солнца. Люди по природе своей эгоистичны. И когда считают, что влюблены, дают лживые клятвы, фальшивые обещания, лишь бы добиться того единственного, чего, в сущности, хотят. Но как только все проходит, остаются обман и разочарование… Да воспоминания, которые не дают уснуть по ночам, Джулия удивленно подняла брови – такого цинизма она не ожидала.

– Кажется, ты судишь по собственному опыту.

Логан невесело усмехнулся:

– Вот тут ты права. Мой богатый опыт подсказывает, как рискованно доверять сердце и душу чужому человеку. Это всегда опасно, Джессика, особенно для женщины.

– Почему ты так говоришь?

– Причины очевидны. Брак по сути своей не что иное, как сделка. Закон, религия и общество постановили, что любая жена – собственность мужа. Поэзия и романы существуют лишь для того, чтобы приукрасить эту неприятную истину, но одни глупые юнцы верят в чушь, гордо именуемую нежными чувствами. Ты, конечно, вправе отдать Савиджу душу и тело, но, повторяю: я не советовал бы.

– Но что бы ты сделал на моем месте?

– Попытался бы найти судью, который лишил бы этот брак законной силы. Если, конечно, он с самого начала был законным. Лично я уверен, что разрешение было получено либо подкупом, либо лжесвидетельством. – Лицо Скотта неожиданно осветила улыбка. – Ну и замечательных же папаш вы оба ухитрились заиметь! Поистине шекспировская алчность!

– Твоя правота неоспорима! – сухо обронил! Джулия, раздумывая над словами Логана, такими обескураживающими и непреклонными. Она надеялась, что после беседы с ним все станет ясным я понятным. Но сомнения по-прежнему терзали ее. Скотт, по всей видимости, был приверженцем независимой, холостой жизни, но какую цену придется заплатить за это впоследствии? Джулия не хотела навеки оставаться в одиночестве! |

– Ты окончательно сбил меня с толку, – пробормотала она. – Я не хочу покидать сцену и дорожу своей свободой, но в глубине души мечтаю муже и детях, настоящем доме…

– Нельзя же иметь все сразу.

Джулия вздохнула:

– Даже в детстве я всегда хотела того, что мне запрещалось. В гостиной стояла серебряная бонбоньерка, полная конфет, и иногда, очень редко, мне позволялось брать одну. Только конфеты продолжали бесследно исчезать, пока отец не обвинил в краже слуг.

– И конечно, ошибся, – предположил Логан.

– Разумеется. Это я по ночам прокрадывалась в гостиную и жевала сладости, пока мне не становилось плохо.

– Так всегда бывает с мирскими удовольствиями, – рассмеялся Логан, – достаточно один раз попробовать, а потом неизменно наступает пресыщение.

Джулия попыталась выдавить ответную улыбку, но вместо этого встревожено нахмурилась. Доверять собственным суждениям никак нельзя – девушка опасалась, что та бездумная, полная роскоши жизнь, которую предлагает Дамон, окажется слишком большим соблазном и она не сможет устоять. А потом, когда спохватится, будет поздно – их свяжут вечные узы, и тогда Джулия станет винить и его, и себя за неудовлетворенность собственной судьбой.

– Пожалуй, мне действительно лучше уехать на гастроли. Подальше от всего… и особенно от Савиджа, чтобы хорошенько все обдумать.

– В таком случае поезжай в Бат заранее. Если хочешь, даже завтра. Я никому не скажу, где ты. Отдохнешь немного, полечишься минеральными водами, заглянешь в магазины на Бонд-стрит, словом, займешься собой. И может, сообразишь, что делать.

Джулия, поддавшись порыву, благодарно коснулась его сильной руки, поросшей рыжевато-каштановыми волосами.

– Спасибо. Ты очень добр. Рука Логана не дрогнула.

– Скорее, эгоистичен. Такой актрисе, как ты, нелегко найти замену.

Джулия встала и улыбнулась:

– Неужели вы никогда не любили кого-нибудь так, как любите этот проклятый театр, мистер Скотт?

– Только однажды… и этого хватило надолго.

Хотя пожар нанес немалый урон зрительному залу, Дамон приятно удивился – он ожидал худшего. Протиснувшись мимо поломанных стульев, загородивших дорогу, он приблизился к сцене. Там уже трудились рабочие. Некоторые, стоя на лестнице, снимали остатки полуобгоревших декораций, остальные выметали мусор. Скотт, не обращая внимания на суматоху, пытался развернуть задник из какого-то другого спектакля.

– Придержи-ка, пока я соображу, что делать, – велел он художнику и, отступив, принялся критически рассматривать холст.

Услышав шаги, один из мужчин оглянулся, подошел к Логану и что-то прошептал. Скотт вздрогнул и пронзил Дамона неприязненным взглядом.

– Лорд Савидж! – учтиво воскликнул он. – Чем я могу помочь?

– Я ищу миссис Уэнтуорт.

Маркиз был вынужден приехать сюда после того, как слуги Джулии сообщили, что хозяйка покинула Лондон и не скоро вернется. Все расспросы ни к чему не привели, хотя Дамон не погнушался прибегнуть к подкупу и угрозам.

– Здесь вы ее не найдете, – отрезал Скотт.

– Где же она?

Скотт спрыгнул со сцены и с вежливой холодной улыбкой подошел к Дамону.

– Боюсь, миссис Уэнтуорт не хочет, чтобы ее нашли, милорд, – объяснил он, понизив голос,

– Чертовски жаль, – бесстрастно ответил Дамон. – Уверяю, что легко отыщу ее, с вашей помощью или без.

Лицо Скотта окаменело, однако голоса он не повысил:

– Я прекрасно вижу, что происходит, и, конечно, не имею права вмешиваться. Но я слишком много вложил в Джессику и театр, как никогда, нуждается в ее даровании. Надеюсь, и вы поймете ее стремление немного побыть наедине с собой.

Будь он проклят, если станет обсуждать свою личную жизнь с посторонними людьми! Но все-таки следует признать, что Скотт знает Джулию куда лучше, чем он, ее муж! Она, кажется, доверяет своему директору и благодарна за то, что он принял ее в труппу. И хотя Джулия утверждала, что между ними ничего нет, кроме взаимной приязни, подозрения все-таки мучили Дамона. Как может Скотт оставаться равнодушным к такой женщине?

– Позвольте полюбопытствовать, единственная ли эта причина, по которой вы скрываете, где миссис Уэнтуорт? Или вами движут иные чувства?

– Миссис Уэнтуорт мой друг, милорд, – невозмутимо ответил Скотт. – И если возникнет нужда, я буду защищать ее до последнего дыхания.

– Защищать? От кого? Человека, который жаждет предложить ей настоящую жизнь, дом и семью вместо бесконечных мимолетных фантазий на театральных подмостках? – усмехнулся Дамон, обводя уничтожающим. взглядом обугленные стены. – Она нуждается в гораздо большем, нравится вам это или нет.

– Но сможете ли вы дать ей все, в чем она нуждается? – тихо спросил Скотт.

– А вот это мы еще посмотрим.

Скотт печально покачал головой:

– Что вам по-настоящему известно о Джессике, несмотря на власть, которую, как вы считаете, получили над ней? Не подумали, что, если лишите ее всего, составляющего смысл ее существования, она попросту увянет, как сорванный цветок?

– Я слышу слова истинного друга? – с обманчивой беспечностью осведомился Дамон. – Или директора театра, обеспокоенного потерей доходов?

И хотя издевка, казалось, вовсе не задела Скотта, по его настороженному взгляду и сжавшимся кулакам Дамон понял, что попал в цель.

– Она значит для меня куда больше, чем все прибыли в мире.

– Насколько больше? – Не дождавшись ответа, Дамон торжествующе усмехнулся:

– Избавьте меня от вашего лицемерного сочувствия, мистер Скотт. Я требую лишь одного – не вмешивайтесь в наши отношения с миссис Уэнтуорт, иначе, клянусь Богом, сильно пожалеете, что встретились со мной!

– Я уже жалею, – буркнул Скотт себе под нос, глядя вслед лорду Савиджу.

Город Бат был выстроен римлянами на месте, где из-под земли били горячие источники минеральной воды. В начале восемнадцатого века он стал модным курортом с длинными аллеями, обсаженными высокими деревьями, зелеными газонами и открытыми галереями. Теперь же, спустя столетие, Бат сделался доступным не только высшему свету, но и простым смертным. Сюда приезжали на воды, принимать ванны, поправить здоровье и обзавестись полезными знакомствами. Раскинувшийся вдоль берега реки Эйвон, среди зеленых известковых холмов, город постепенно разрастался. Здесь каждый мог найти магазины, гостиницы и развлечения сообразно вкусам и кошелькам – от довольно скромных до поистине роскошных.

От гостиницы, где сняла комнату Джулия, было рукой подать до купален и минерального источника. Неторопливо шагая по дорожке, девушка любовалась розовато-фиолетовыми лучами заходящего солнца, краешек которого медленно исчезал за «Нью-тиетр». Здание, в котором обычно давали представления заезжие актеры, было совсем новым и довольно красивым снаружи и внутри – просторная сцена, три яруса лож, богато украшенных алым бархатом и позолоченной бахромой. Джулия провела в Бате две недели и лишь несколько дней назад увидела, как начали прибывать ящики с декорациями к постановке «Миледи-обманщицы». Вместе с ними приехали некоторые актеры, бутафоры и рабочие. Логан прислал письмо с приказом завтра собраться на репетицию. До вечера четверга, на который был назначен первый спектакль, оставалось совсем немного.

Куда бы ни заходила Джулия – в магазин или павильон вод, великолепное здание с колоннами, где из маленьких фонтанчиков била минеральная вода, – повсюду только и слышались разговоры о пьесе. Некоторые объявляли драматурга бездарем и неудачником и клялись, что ни за какие коврижки не решатся посетить столь жалкое зрелище. Дамы обсуждали внешность и манеры миссис Уэнтуорт, что немало забавляло Джулию, старавшуюся выходить на улицу под густой вуалью. Она давно привыкла к пересудам и понимала, что вряд ли оправдает ожидания наивной публики. Зрители почему-то считали, что она и в жизни похожа на своих героинь, либо романтических и простодушных, либо искрящихся задорным весельем. Даже Скотт жаловался, что женщины хотели, а порой и требовали, чтобы он разыгрывал перед ними страстного любовника, каким был на сцене.

– Это беда всех актеров, – объяснил он как-то. – Люди всегда разочарованы, когда обнаруживают, что мы ничем от них не отличаемся.

Войдя в купальню, небольшое строение в греческом стиле, Джулия кивнула пожилой служительнице. Девушка заранее договорилась, чтобы во время ее посещений в купальню никого не пускали. Это было единственной возможностью спокойно принять ванну без необходимости выдерживать любопытные взгляды и отвечать на нескромные вопросы. К счастью, в такое неподходящее время сюда приходили редкие посетители. Считалось, что утренние ванны гораздо полезнее для здоровья, не говоря уж о том, что так было принято в высшем свете.

Джулия открыла разбухшую дверь и очутилась в довольно тесном помещении. В гладкой, как стекло, поверхности бассейна отражался огонек лампы, подвешенной к стене. К потолку поднимался пар, распространяя едкий запах. Как приятно полежать в подогретой минеральной воде, зная, что на улице дует прохладный ветерок!

Чуть поеживаясь от предвкушения, Джулия разделась, сложила одежду на скамью и высоко сколола волосы на затылке.

В бассейн вели истертые сотнями ног ступеньки вода омыла щиколотки, дошла до бедер, талии и наконец покрыла плечи. Джулия легла на спину, широко раскинув руки, и прикрыла глаза. Тело постепенно расслаблялось в тепле, но неотвязные мысли не давали покоя. Как воспринял Дамон ее неожиданное исчезновение? Бросился ли на поиски ее или слишком занят леди Аштон, чтобы уделять время сбежавшей жене?

В воображении вставали их сплетенные тела, ласки и поцелуи…

Девушка тряхнула головой, пытаясь отогнать мучительные картины. Однако интересно, что произошло в доме Дамона после ее ухода? Позволил любовнице остаться? Понес ее в постель? Или они поссорились?

– Мне все равно, – прошептала Джулия, вытирая мокрыми ладонями лицо и понимая, что лжет. Несмотря на страхи, упрямство и гордость, она почему-то всем сердцем ощущала, что Дамон принадлежит ей! Она заслужила право любить его после всего, что вытерпела из-за прихоти отца! Но что, если Полин и впрямь должна родить? Сможет ли Джулия жить в ладу с собой, зная, что заставила Дамона пренебречь долгом?

Она снова рассеянно плеснула в лицо водой, но в это время тишину нарушил пронзительный голос служительницы:

– Миссис Уэнтуорт!

Джулия торопливо протерла глаза и обернулась. Пожилая женщина громко объявила, подчеркивая кивком каждое слово, так что седеющие букли весело подпрыгнули:

– Миссис Уэнтуорт, к вам посетитель. Какой приятный сюрприз!

Джулия недоуменно покачала головой:

– По-моему, мы договорились – никто не должен входить в купальню, пока я здесь.

– Верно, но не прогоните же вы собственного мужа?!

– Мужа? – резко переспросила Джулия. Служительница усердно закивала, по-видимому, нимало не заботясь о том, что прическа вот-вот развалится.

– Да, такой красивый приличный джентльмен!

И не успела ошеломленная Джулия собраться с мыслями, как из-за спины женщины выступил лорд Савидж.

– Так вот ты где! – радостно воскликнул он.

Джулия поспешно опустилась поглубже в бассейн.

– Надеюсь, ты скучала по мне, дорогая?

Девушка, взяв себя в руки, негодующе уставилась на Дамона

– Вовсе нет, – буркнула она, борясь с желанием обрызгать его безупречные брюки и крахмальную рубашку.

Служительница захихикала, вообразив, что присутствует при долгожданной встрече любящих супругов. Дамон одарил ее чарующей улыбкой:

– Крайне благодарен за то, что вернули мне жену, мадам. Ну а теперь, если не возражаете, мы хотели бы побыть вдвоем. Постарайтесь по возможности удерживать назойливых посетителей…

– Ни единая душа не переступит этот порог, – поклялась женщина и, уходя, весело подмигнула:

– Доброго вам вечера, мистер Уэнтуорт!

Упоминание ненавистного имени вызвало гримасу раздражения на лице Дамона.

– Я не мистер Уэнтуорт, – отрезал он, но служительница уже скрылась. Джулия, в свою очередь, враждебно поинтересовалась:

– Как ты меня нашел?

Вместо ответа Дамон снял сюртук и аккуратно повесил его на спинку стула

– Твоя подруга Арлисс рассказала, что труппа собирается дать несколько спектаклей в Бате. Пришлось справляться в каждой гостинице, пока я не обнаружил, где ты остановилась. Владелец сказал, что ты обычно принимаешь ванны по вечерам.

– Как он посмел…

– Я могу быть весьма убедительным, если захочу, – заверил Дамон, не отрывая глаз от белоснежных холмиков, влажно блестевших в свете

Лампы.

– Ничуть не сомневаюсь, – хмыкнула Джулия и прижалась к стенке бассейна, пытаясь укрыться от его взгляда. Видимо, здесь было слишком жарко, сердце колотилось все сильнее и сильнее. Никто и никогда еще не смотрел на нее так властно и восторженно.

Дамон присел на корточки и чуть подался вперед.

– Убегай сколько хочешь, – тихо промолвил он, – и я отыщу тебя хоть на краю света.

– Я не позволю тебе переночевать в моем номере. И подозреваю, во всем Бате нет свободных комнат, так что возвращайся-ка ты лучше в Лондон, пока не стемнело.

– У меня особняк на Лора-плейс. – Вот как? – бросила девушка, стараясь скрыть смущение. – Ты не похож на человека, который тратит время на светские развлечения в Бате.

– Я купил дом для отца. Он любит приезжать сюда, когда здоровье позволяет. Хочешь взглянуть?

– Не очень. На случай, если еще не понял, рада объяснить, что не желаю иметь с тобой ничего общего.

Дамон нежно смахнул капли воды со щек девушки, и она резко отдернула голову:

– Не прикасайся ко мне!

– Если ты сердишься из-за Полин…

– Мне нет до этого дела. Какая разница, явилась ли она сама или это ты пригласил ее. И больше всего я зла на себя!

– Потому что хочешь быть со мной? – едва слышно спросил он.

Ответом послужило молчание. Слышался лишь тихий плеск воды. Куда девалось приятное ощущение расслабленности?! Напряжение сковало каждую частичку тела Джулии. Глядя в сверкающие глаза взволнованного Дамона, Джулия неожиданно поняла, как сильно он хочет ее. Именно поэтому Дамон здесь, и ей от него не уйти.

– Тебе не следовало сюда приезжать, – прошипела она. – От меня ты ничего не добьешься, особенно того приветствия, которого так ожидаешь.

Дамон поднес к глазам ее руку.

– Ты все-таки носишь мое кольцо – заметил он.

Джулия поспешно опустила пальцы в воду.

– Просто оно мне нравится! И если воображаешь, что этим можно меня купить.

– Ничего я не воображаю! – усмехнулся Дамон. – Ты, по-видимому, считаешь, что я готов в любую минуту наброситься на тебя! И кажется, ужасно разочаруешься, если я этого не сделаю!

– Не будем ходить вокруг да около, – фыркнула она. – Ты здесь, потому что снова мечтаешь затащить меня в постель!

– Разумеется, – согласился он. – Ты желаешь того же. Насколько я припоминаю, нам обоим было хорошо в ту ночь – или посмеешь сказать, что ты всего лишь притворялась?

Побагровев от стыда, Джулия угрожающе занесла руку над головой.

– Убирайся, или твой модный костюм будет непоправимо испорчен!

– В таком случае, – невозмутимо улыбнулся Дамон, – у меня появится причина искупаться вместе с тобой.

Девушка медленно опустила руку.

– Пожалуйста, уходи, процедила она сквозь зубы. – Я слишком долго пробыла в воде. У меня кожа сморщится.

– Давай я помогу тебе выйти.

– Нет, спасибо!

– Стесняешься? – издевательски поднял брови Дамон. – Я уже видел тебя без одежды. Какая теперь разница?

– Я не выйду, пока ты не уберешься.

– А я не подумаю убраться, – в тон ей заявил Дамон.

Окончательно выведенная из себя, Джулия, ничем не показывая своего раздражения, протянула ему руку

– Прекрасно, – холодно разрешила она, – я воспользуюсь твоим предложением.

Дамон послушно нагнулся, и Джулия, сжав его запястье, с силой дернула на себя. Тот, тихо выругавшись, потерял равновесие и свалился в воду. Девушка с торжествующим воплем метнулась в дальний конец бассейна и, умирая со смеху, наблюдала за происходящим. Дамон, отплевываясь, вынырнул; с темных волос ручьями стекала вода. Глаза в обрамлении мокрых ресниц мстительно блеснули.

– Ах ты, чертовка, – пробормотал он, устремившись за Джулией.

Та, ослабевшая от смеха, старалась ускользнуть. Но Дамон поймал ее за талию и привлек к себе.

– Небольшая встряска пойдет тебе на пользу, – уверяла она, хохоча. – И вода исцелит все твои хвори.