1

Позднее утро Дня Рождества Христова 1865 года

Автомобили встали на снегу, образуя шеренгу. Каждую от соседа отделял один ярд, можно сказать, что они стояли бок о бок. Машины урчали на холостом ходу, блестящие радиаторы легковых, автобуса и фургончика направлены прямо в сторону противника. Больше всего это зрелище напоминало стартовую линию автомобильных гонок.

Ожидание.

Порывистый ветер. Иногда «бутылочное горлышко» между рекой и холмом видно отчетливо, иногда его полностью закрывает снежный вихрь.

Руки Сэма крепко держат руль.

Горький вкус, будто не успел проглотить уже разгрызенную таблетку аспирина, никак не выплюнешь изо рта.

За спиной Сэма два солдата с ружьями, готовыми к стрельбе. Мотор урчит, как сытый кот. В кабине пахнет выхлопными газами.

Синебородые все еще примерно в двухстах ярдах от «бутылочного горлышка». Дисциплины у них нет – просто толпа бандитов и убийц, но они достаточно сообразительны, чтобы не изнурять себя перебежками по глубокому снегу, стремясь поскорее добраться до горла врага. Сейчас они пробираются через снег тяжелыми уверенными шагами, держа наготове мечи, топоры и копья.

У них колоссальный перевес в численности. Но зато люди Сэма Бейкера вооружены пушками, а их транспортные средства не только быстрее, но еще могут быть использованы и в качестве оружия.

Где-то за линией машин выстроились сорок кавалеристов, чуть дальше – около девяноста пехотинцев, которые уже привинтили к стволам острые штыки и вставили фитили в гранаты.

Никто не разговаривает. Все ждут, когда же Синебородые, вливаясь в «бутылочное горло», превратятся в густую компактную массу.

Сэм поглядел на часы. Секундная стрелка двигается с удручающей медлительностью.

Ожидание.

Мускулы челюстей напряжены. Зубы крепко сжаты – не размокнешь.

А что, если именно сейчас произойдет новый скачок во времени? Что, если именно сейчас Сэм обнаружит, что сидит в амфитеатре рядом с Зитой и остальными выжившими путешественниками во времени, которые смотрят, как Джад вкалывает булавку в свой воротник? А наверху – на автостоянке – стоят их совершенно новенькие машины, такие, какими они были всегда?

Такое ведь может случиться в любой момент.

Ведь так долго не происходило ничего подобного.

И если это произойдет, то оставшиеся в живых жители Кастертона будут драться одни. Сэм еще раз проверил свою теорию – очень странную теорию, как ему сейчас представляется. Насчет того, что все происходящее – всего лишь часть плана каких-то неизвестных ему игроков. Что, возможно, все эти ученые из далекого будущего нарочно и хладнокровно отобрали смешанную группу гражданских лиц в амфитеатре 1999 года и транспортировали их сюда, чтобы они приняли участие в сегодняшней битве. Отчаянный акт со стороны отчаявшихся людей.

Как раз в это мгновение снегопад прекратился, в воздухе повисло несколько крупных снежинок. И одновременно Синебородые почти достигли «бутылочного горлышка» в двухстах ярдах от шеренги ожидавших их машин.

Сэм дал один продолжительный сигнал своей сиреной.

Машины по обеим сторонам «ровера» повторили сигнал. В воздухе повисли клубочки выхлопных газов.

Медленно-медленно стальная шеренга – легковые машины, фургончик и автобус – двинулись вперед.

Медленно-медленно.

Одинокая линия машин. Одна-единственная. Но пока ничем не нарушенная. Единая.

Медленно-медленно она движется через снега.

И внезапно все машины включают фары.

В их ослепительном свете весело играют кристаллики снега.

Сэм снова нажал на клаксон.

Потом наклонился вперед и разом надавил на полоски металла, которые замыкали цепи в ракетных взрывных устройствах.

С громким свистящим шелестом ракеты вырвались из направляющих стволов по обеим сторонам машины, таща за собой шлейфы дыма.

Сэм проводил взглядом хвостовые языки пламени ракет, несших боеголовки к вражескому фронту, растянувшемуся перед ним.

Сэм сосчитал ракеты.

Одна, две...

Три. Четыре. Пять. Шесть...

Неплохо, мистер Карсвелл. Совсем неплохо. Всего две пустышки.

Сэм глянул вправо.

«Дитя Грома» выпускал ракеты из оставшегося целым «крыла».

Хвосты дыма отлично вычерчивали траекторию полета ракет. Чуть дальше они взорвутся прямо в эти варварские морды. Кровь снова обагрит снег.

Слева пушка, установленная на крыше фургончика, выпустила свое единственное ядро. Звук ее выстрела раскатился по холмам подобно грому.

Сэм дал еще один продолжительный гудок.

Синебородые уже в сотне ярдов – темная рваная линия, над которой качаются острые наконечники пик.

Тогда Сэм увеличил скорость, доведя ее до 40 миль в час.

Машины, составлявшие шеренгу, сделали то же самое, тщательно соблюдая интервалы.

Мощная шеренга мчится через снега, чтобы ударить всей своей силой в массу плоти двигающихся вперед варваров.

2

Перед маленькой группой людей находились Врата Времени. Николь обвила плечи Сью одной рукой, прежде чем провести ее в мир 1865 года. Жест, выражающий симпатию и просьбу не волноваться. За последние полгода они так много пережили вместе. Николь твердо решила доставить подругу прямо в руки Ли.

Снега здесь не было. Место было холодное, сырое, с деревьями и травой и с медленно текущими заболоченными реками.

Вокруг грудились женщины и дети, которых они освободили час назад. Измученные и истощенные, они сидели прямо на сырой земле. За последние три дня они почти не спали. Особенно женщины.

Рядом с Николь стоял Уильям.

Из прорези его камзола выглядывал Булвит. Его выпуклые карие глаза не пропускают ничего.

– Вот они, – сказал он своим немного гнусавым голосом. – Вот Врата в 1865 год.

– Дорога к дому и спокойствию, – с радостью в голосе произнес Уильям.

– Если, конечно, они не столкнутся нос к носу с Синебородыми!

– Синебородые ушли в рейд.

– Я знаю, но что, если они повернут обратно и вернутся сюда, зализывая раны? Ты подумал об этом?

3

Стрелка спидометра дрожала на 40. Снег летел из-под покрышек, как V-образная пена из-под носа моторной гоночной лодки.

Пока все машины отлично держали строй. Прочная стена стали неслась навстречу первым шеренгам варваров.

Сэм сжал зубы.

– Держитесь! – сказал он солдатам. – Мы столкнемся с ними секунды через две.

«Дворники» трудолюбиво смахивали снег с ветрового стекла.

Фары горели яростью.

Все водители включили сирены. Это был боевой клич колонны машин. От высокого блеяния «фиата» до бычьего рева автобуса.

Внезапно черная плохо различимая линия как бы вошла в фокус, когда скорость съела открытое пространство между машинами и Синебородыми.

Теперь Сэм видел их лица.

Видел белки их глаз.

На него почти в упор смотрели лица людей свирепых и людей, изуродованных чужой свирепостью. Их бешеные взгляды пожирали приближающиеся машины.

И вот наконец машины столкнулись с набегающей волной воинов.

К тому, что произошло, Сэм не был подготовлен.

Человеческие тела полетели через капот, через крышу «ровера».

Влажный звук этих ударов был страшен.

Слышались вопли и крики Синебородых, заглушавшие рев моторов.

То были вопли боли и крики ярости и злобы.

«Дворники» продолжали бегать по стеклу, по которому уже побежали первые трещинки.

Снег стал красным.

Чье-то лицо прижалось к ветровому стеклу, оставив на нем большое красное пятно. «Дворники» стерли его, но их шепчущий звук на какое-то время сменился мокрым шлепаньем.

Сэм включил обмыв стекла.

Инерция все еще несла машину в гущу тел, стоявших перед ней стеной.

«Крылья» «ровера» снесло почти в тот же миг, как только машина впервые врезалась в толпу.

А машина все еще прорывалась вперед.

Только медленнее.

Тридцать миль. Двадцать пять.

Двадцать.

Снижение скорости происходило быстро – перед «ровером» росла гора раненых и мертвых.

Шины пока еще подминали под себя тела, от чего машину бросало в разные стороны, как лодку в бушующем море.

– Мы останавливаемся! – крикнул Сэм. – Готовьтесь открыть огонь.

Просунув стволы в открытые окна задних дверей; солдаты прицелились.

Десять миль в час.

Машины отбросили варваров назад, как бульдозер сгребает перед собой снег. Теперь вес сдвигаемых тел стал так велик, что дальнейшее продвижение «ровера» сделалось практически невозможным. Может быть, с автобусом дела обстояли лучше. Его большой вес позволял ему продвинуться на сотню ярдов дальше. Но более легким машинам по краям шеренги пришлось еще тяжелее. Они давно остановились, а их тонкие капоты и борта были изуродованы столкновением с мощными телами воинов.

– Стреляйте! – гаркнул Сэм, когда стрелка спидометра остановилась на нуле.

Выстрелы винтовок оглушили его.

Он перевел машину на задний ход, а затем нажал на педаль сцепления.

Машина затряслась, раздался визг, похожий на визг циркулярки, колеса завертелись, потеряв сцепление с почвой. Фонтаны кровавого снега взмыли над кучей мертвых тел, воздух приобрел розоватую окраску.

Наконец сцепление восстановилось, машина пошла задним ходом. Пара легковушек оказалась менее счастливой. Они либо застряли под грузом мертвых тел, которые волокли вперед, либо их покрышки скользили в мокром снегу, превратившиеся в кровавую жижу.

Волна Синебородых перехлестнула через горы своих мертвецов и кинулась на эти машины, рубя их топорами и мечами.

В ужасе Сэм смотрел, как бьются окна под ударами тяжелых топоров, как водителей и солдат вытаскивают наружу и зверски убивают тут же на снегу.

Какое-то лицо лезло в боковое стекло. На одно мгновение Сэм увидел синюю татуировку на верхней губе. Воин поднял топор, чтобы нанести косой удар через открытое окно.

Пуля из револьвера вошла ему в висок – стрелял один из солдат, сидевших сзади.

Варвар схватился рукой за рот. Кровь ручьем лилась между пальцами. Он рухнул спиной на груду других тел, лежавших на земле.

Сэм снова дал задний ход, не дожидаясь, чтобы волна воинов накрыла и его. Он пятился до тех пор, пока не выбрался за стену раздавленных и размозженных тел, а затем начал разворачивать машину, пока она не стала радиатором в сторону амфитеатра. После этого он немного отъехал в сторону от побоища и остановился.

4

То, что осталось от войска Сэма, производило перегруппировку. Недоставало трех легковых машин. «Крыло» автобуса превратилось в груду обломков, волочившуюся по земле на одном из уцелевших кабелей, которые отходили от грузовой полумачты. Из разбитого окна наружу свисал окровавленный труп солдата. Кто-то из сослуживцев втащил его в салон машины.

Да, победу даром не получишь. Сэм познал эту аксиому на опыте.

А Синебородые все еще напирали, стремясь выйти за пределы узкого прохода, ведущего в относительную безопасность открытых пространств и лесов. Так что другого выбора, кроме того, чтобы вернуться назад и снова атаковать, у людей Сэма не было.

Их вела надежда, что оставшихся машин хватит, чтобы вышибить боевой дух из варваров. Ведь даже сейчас Сэм видел, что в последней атаке уничтожено не больше нескольких сотен врагов. Остаются по меньшей мере тысячи две.

К тому же у этих мерзавцев появился еще один стимул для продолжения боя – месть за убитых.

Сэм открыл дверь машины. Далось это с трудом – мешали обломки «крыла», на котором были укреплены направляющие стволы ракетной установки.

Но теперь в этих обломках было еще кое-что. Несколько оторванных голов застряли среди деревянных брусьев, а в переплетении проволоки и изогнувшихся трубок виднелась пара окровавленных рук.

Проглотив подступающую рвоту, Сэм встал на сиденье водителя и высунулся наружу – так, чтобы кавалеристы и пехотинцы увидели его. Снаружи весь автомобиль был буквально залит кровью.

Жестом он дал понять солдатам, что хочет, чтобы они приняли участие в предстоящей атаке. Теперь ему был нужен каждый человек.

Тяжело опустившись на свое место, Сэм с силой захлопнул дверцу и, набирая скорость, помчался на врага.

Другие машины старались держать строй, но теперь, когда проход стал шире, а машин меньше, интервалы в шеренге тоже увеличились. Теперь Синебородые могли уклоняться от прямого удара машин и прорываться в интервалах между ними.

Вот этими-то и должны заняться солдаты. По мысли Сэма, включившись в сражение, они будут уничтожать прорвавшихся врагов, пока те не успели разбежаться, вырвавшись на простор.

Он оглядел свою боевую шеренгу. Автобус и другие машины заметно пострадали. В их корпусах видны многочисленные вмятины и даже дыры, все они покрыты подсыхающей кровью. Но упорно и быстро идут вперед.

Большая группа Синебородых, находившаяся перед Сэмом, успела расступиться, прежде чем «ровер» торпедой врезался в их тела.

На машину обрушился град сильных ударов.

Сэм увидел, что сквозь металл двери торчат острия стрел и даже их древки. Еще немного – и он был бы ранен в колено и в бедро.

«Черт! – подумал он в изумлении. – Эти мерзавцы умеют выпускать стрелы с такой силой, что те пробивают стальную дверь!»

Солдаты, сидевшие за его спиной, палили в окна. Один из лучников рухнул на снег.

Сэм глянул вперед. Перед ним стояла густая масса главной орды Синебородых, частично скрытая снежными зарядами.

Секундой позже «ровер» с силой врезался в гущу Синебородых.

5

Вскоре эта битва стала восприниматься как какой-то кошмарный сон. Именно так она теперь представлялась Сэму.

Воцарилась почти противоестественная тишина. Сэм развернул свою машину, продолжая уничтожать разрозненные группы противника. Позади трещали ружейные выстрелы.

Он оглянулся. Один из солдат полулежал на сиденье. Голова повернута под углом, невозможным для живого человека. В лицо вонзилась стрела, наконечник которой застрял где-то под скулой.

Сэм увидел и автомобили. Они были похожи на ежей – так густо утыканы были стрелами их бока и крыши.

Одна машина перевернулась, кровавое месиво, в которое превратились ее пассажиры, вывалилось наружу. Из задней части машины рвались языки пламени. Секундой позже взорвался запас гранат внутри. Оранжевое облако поднялось к небу, яркое, точно солнце.

Повсюду на снегу валялись тела, похожие на раздавленную клубнику.

Слева от Сэма медленно двигался автобус. Полевые орудия рявкали чуть не ежесекундно, разрывные снаряды летели в толпу Синебородых, а те кидались к машине, образуя что-то вроде затягивающейся петли из могучих мужей.

Сэм понимал, что они стремятся спихнуть автобус в глубокий снег, где он застрянет, потеряв почти всю свою боевую силу.

Стрелы падали дождем, пронзая его стены из тонкого стального листа.

Сэм оглядел поле сражения. Подкрепления ждать было неоткуда. Около двух десятков кавалеристов бешено кружились по полю, убивая врагов палашами и пиками.

Автобус остановился, и в ту же секунду Синебородые навалились на него. Ли перевел машину на задний ход и стал пятиться к скале, надеясь на этой скорости раздавить немало варваров. Затем автобус снова рванулся вперед, но, увы, скорость была явно недостаточна.

Если Ли еще раз остановится, Синебородые смогут броситься на него и массой собственных тел заставят замереть на месте. После этого они хлынут внутрь и прикончат всех выживших ножами.

Сэм послал свою машину вперед, внимательно следя, чтобы ни один Синебородый не оказался в опасной близости. Но большинство их были заняты автобусом. Стены последнего так залиты кровью, что исчезла даже надпись «Дитя Грома».

Сэм с силой нажал на кнопку сирены, стремясь обратить на себя внимание кавалеристов.

Он жестом указал им на Синебородых, окруживших автобус, а затем выжал сцепление. «Ровер», выбрасывая сзади хвосты талого снега, ракетой рванулся вперед.

– Держись крепче! – крикнул он своему единственному солдату. – Я ударю по ним со всей силой.

Сквозняк, ворвавшийся через открытое окно, сначала пригладил его волосы, а потом разметал их.

Скорость машины достигла 60 миль, когда он ударил в стену варваров.

Большинство их даже не поняли, что именно их убило. Они рвались к автобусу, и «ровер» врезался в них со спины.

Удар был ужасен.

Сэм поднял руку, чтобы защитить глаза. И все-таки кое-что он увидел.

Тела варваров как бы взрывались на капоте «ровера», заливая ветровое стекло багровой жижей. Потом стало трескаться и само стекло.

Еще больше тел оказалось под машиной. Сначала они попадали под передние колеса, но затем образовали просто холм, который все рос и рос, и даже нос машины стал задираться кверху.

Сэм взглянул на спидометр.

40 миль.

Мотор ревел.

Падающие под колеса люди образовывали вал из плоти и костей, который поднимал передок машины все выше и выше. Казалось, еще секунда – и машина стрелой уйдет в небеса.

«Ровер», весь скрипя от напряжения, все лез вперед и вверх по головам варваров, но затем соскользнул вправо и упал набок.

Оглушенный, повиснув на ремне безопасности, Сэм смотрел налево и вниз. «Водительское» окно машины плотно лежало на груде раздавленных тел.

Сэм почувствовал, как чья-то рука тронула его за плечо. Выживший солдат молча показал ему, что надо вылезать. Сэм кивнул. Отстегнув ремень, он с трудом выбрался из-под согнувшегося в восьмерку руля.

К ветровому стеклу тоже прижалась масса раздавленных тел. Само стекло сейчас имело странный «морозный» узор – результат переплетения множества трещин и трещинок.

Поскольку «ровер» лежал на том боку, на котором находилось водительское кресло, вылезать надо было через пассажирскую дверь.

Невыносимо болело все тело.

Сжав зубы, он пополз по сиденьям. Даже не пытаясь открыть тяжелую пассажирскую дверь, он просунулся через выбитое стекло этой двери.

Громко пролаяла винтовка солдата.

Сэм увидел, что солдат стоит на боковой «пассажирской» стенке «ровера», которая теперь была обращена к небу.

Сэм встал рядом с ним. Ноги были как ватные и дрожали. Вокруг кишмя кишели Синебородые. Судя по всему, они готовились разобрать на части двух выживших людей.

– Сэр! Возьмите это. – Солдат протянул ему револьвер. Второй он оставил себе. Сэм схватил револьвер, взвел курок и прицелился в лицо Синебородому, стоявшему несколько ниже Сэма – на земле. Он как раз намеревался нанести удар мечом по ногам Сэма.

Сэм нажал собачку.

Отдача была сильная.

А Синебородый с кровоточащей дыркой во лбу покатился по земле, широко раскинув руки.

Сэм нашел новую цель. Выстрел. Еще один. Остались три патрона. Когда они кончатся, он умрет.

Наконечник копья пробил ногу солдату выше колена. Зажав рану одной рукой, солдат продолжал стрелять.

И вдруг рев. Рев разгневанного быка.

Оглушенный Сэм поднял глаза. Зрелище было потрясающее. Медленно-медленно, фут за футом, автобус пробивался через живое кольцо варваров.

Ли запустил сирену, и это она издавала такие дикие нутряные звуки.

Секундой позже автобус поравнялся с «ровером». Сэм и солдат, которые стояли на стенке «ровера», оказались на одном уровне с окнами автобуса.

Протянулось множество рук. Сэм различил взволнованные лица Зиты и Джада. Даже Ролли, даже Томас Хатер тянули к нему руки.

Сэм ухватился за них, и его втащили в салон. Он плюхнулся на задницу, и автобус помчался по снегу, разрывая кольцо Синебородых, которое Сэм штурмовал несколько секунд назад.

Он поискал глазами солдата, спасшего ему жизнь.

Тому повезло меньше – топор варвара отсек ему руку.

Другой солдат туго перетягивал ему обрубок, хотя автобус сильно бросало из стороны в сторону на буграх и колдобинах заснеженного поля.

Сэм заметил, что у Джада перевязано колено – вероятно, в него попала стрела. Джад сильно хромал, но вполне удовлетворительно справлялся со своим делом: заряжал гранаты и швырял их в Синебородых.

Лицо Сэма было мокро от пота, но он знаком попросил людей расступиться, чтобы встать.

Автобус шел к амфитеатру.

– Нет! – крикнул Сэм, ухватившись за ствол грузовой полумачты, проходивший через весь автобус, как булавка через грудь бабочки. – Ли! Мы не должны останавливаться на этом! Поворачивай обратно! Мы еще раз врежем им по морде!

1

Полдень, день Рождества 1865 года

Даже в кровавом мареве битвы есть скрытая красота и гармония.

С высоты пассажирской палубы автобуса Сэм наблюдал и то, и другое. Передвижение сражающихся человеческих масс в некоторой степени напоминает передвижение игроков во время хорошего баскетбольного матча. Или смену приливо-отливных движений. Только что основная битва шла у реки. И вот уже фокусная точка действий медленно сместилась к середине прохода. Группы сражающихся образуют как бы узлы, где борьба людей идет с особой интенсивностью, даже со страстью. Затем эти группы растворяются, куда-то исчезают, перегруппировываются, снова сражаются, чтобы тут же раствориться опять.

Сэм следил за происходящим все время, пока автобус утюжил поле битвы взад и вперед. Беспрерывно гремели артиллерийские орудия. Солдаты палили из винтовок и пистолетов. Летели гранаты.

Взрывы гранат создавали сюрреалистические полотна в оранжевых, желтых и золотистых тонах: как будто пестрые цветы вдруг расцветали над белоснежной пеленой снега. Как огромные розы, они мгновенно распускались и так же мгновенно исчезали в никуда. Повсюду на снегу валялись трупы варваров и защитников Кастертона. Большая часть машин уже превратилась в груды искореженного металла. Некоторые лежали вверх дном, у одной колеса еще продолжали вращаться. Третья горела, черный дым столбом поднимался к небу.

И всюду лужи крови.

В носовой части автобуса Карсвелл, ухватившись рукой за дверную стойку и наклонившись вперед, точно резная деревянная скульптура на форштевне корабля, стрелял из своего автоматического пистолета по варварам. Чудеса – он не получил ни единой царапины. Даже усталость его не брала: он стрелял, перезаряжал и снова стрелял.

Райан Кейт палил из своего дробовика. Он матерился, смеялся и плакал одновременно.

– Вот тебе! – Выстрел. – Валяй получай свое! – Еще выстрел.

Зита и Джад стояли за «ящиком», защищавшим водителя. Там они от лампы зажигали фитили гранат и швыряли их в окна автобуса. Взрывы гранат проделывали дыры в воздухе с божественным звуком – КРАК! Раскаленные осколки оболочек гранат разлетались по радиусам, одни чертили прямые линии на снегу, другие впивались в тела атакующих Синебородых.

Была какая-то почти светящаяся энергия в том, как они, как каждый из защитников автобуса делал свое дело. Если бы автобус был даже уничтожен (думал Сэм), то и после этого духи его защитников продолжали бы заряжать, стрелять, перезаряжать и снова стрелять.

Сэм держался за полумачту. Мимо него летела, стирая мелкие детали, заснеженная поверхность поля. Чья-то рука легла ему на плечо.

– Сэм! -Он повернулся и увидел Ролли. Крутые завитки его волос трепал ветер. Глаза горели. – Сэм Бейкер! Ты видишь, что происходит?

Сэм еще раз окинул взглядом поле битвы, покрытое телами мертвых и умирающих.

Ничего не понимая, он качнул головой:

– Что случилось с Синебородыми? Куда они подевались?

2

«Ну вот и все», – сказала про себя Никель, когда группа Лиминалов и освобожденных ими пленников подошла к барьеру между Лимбо и 1865 годом. Теперь у них уже не будет времени, чтобы убежать, если они столкнутся с Синебородыми, возвращающимися из своего рейда.

Надо торопиться. Николь быстро пересчитала группу. Здесь было около сотни кастертонцев. Многие женщины так и не оправились от потрясений последних трех дней и умерли. Было еще около полутора сотен Лиминалов, вооруженных весьма разнообразно – от дубин до охотничьих ружей. Впереди легким галопом двигался мальчик, сросшийся с коровой. Конечно, этого окажется мало, если придется столкнуться с возвращающейся армией Синебородых.

Уильям тепло улыбнулся ей:

– Всего один шаг, Николь, и все будет позади.

Она уже задержала дыхание и сжала зубы, готовясь к переходу в другое время. Но все произошло так быстро и так легко, как будто она перешла из комнаты в комнату через дверь.

Англия 1865 года была укутана в снег.

Холод охватил все тело. Николь вздрогнула.

В вихре летящего снега к ним двигались какие-то фигуры.

– Ну, что я вам говорил? – прокаркал Булвит. – Синебородые. Сукины сволочи Синебородые!

3

– Остановите автобус! Ли, глуши мотор! – закричал Сэм, заметив, как изменилось поле сражения.

Ли резко нажал на тормоза, автобус, проскользив по инерции еще несколько ярдов, остановился.

Потом выключил мотор.

Не слышно выстрелов.

Не слышно шума боя.

Только тишина, только мертвая тишина набросила свой сказочный покров на всю округу.

Сэм выглянул из окна. Тихо падали снежинки с покрытого тучами неба.

Там и сям переступали с ноги на ногу кони без всадников, явно не знающие, что им делать дальше.

Снег устлан телами. Повсюду либо черные пятна, оставленные взрывами гранат и снарядов, либо кроваво-красные лужи, смотревшиеся на белом четко и страшно. И никакого движения.