– Как пожелает моя госпожа. Что же, клянусь святым Иоанном, что ни съем, ни выпью ничего, пока вы не обретете нового чемпиона.

Миновал полдень. Черный Принц, которого беспокоили опухшие ноги, отбыл с турнира в сопровождении своей свиты.

После каждого поединка в воздух поднималась пыль, и Меланта покашливала, стараясь показать это герцогу. Она голодными глазами смотрела на пирожные и деликатесы, которые подносили наиболее почетным гостям. Принц, кажется, пока еще не проголодался, но, к радости Меланты, раз или два сглатывал слюну, когда рядом проносили напитки.

Зеленый Рыцарь продолжал громить претендентов. Вот его очередной соперник тяжело поднимается с земли. Его шлем, похожий на голову дикого вепря, сдвинут, клыки сломаны или сдвинуты в сторону.

– Я уже утомилась, – сказала она. – У него что, есть какое-то магическое заклятие, или же все ваши люди очень слабы?

– Нет никакого заклятия, мой госпожа, хорошее здоровье и мастерство, – ответил Ланкастер. – И, кстати, он тоже мой человек.

Зеленый Рыцарь стащил свой шлем и стал протирать свой лоб и глаза концом туники. Отовсюду ему кричали приветствия и слова поддержки пехотинцы, теперь в большом числе собравшиеся вокруг ограждения ристалища. Один из них окликнул его и, нырнув под оградой, выбежал на поле, чтобы подать ему чистую холстину. Его появление в запрещенном месте вызвало огромное волнение.

Находившиеся в почетных местах трибун дамы стали выражать свое возмущение, что немедленно вызвало грубые крики со стороны солдат вокруг поля. Возникла и была разогнана еще одна драка.

Ланкастер сделал еле заметный знак герольду, и следующий поединок состоялся без участия Зеленого Рыцаря. Меланта увидела, как Зеленый Рыцарь направился к воротам. Его вместе с оруженосцем окружили солдаты, которые кольцом охватили их и как почетный эскорт провели сквозь толпу к палаткам.

– Но если вы разрешите ему еще отдыхать, разве смогут эти безбородые дети сражаться с ним?

Ланкастер бросил на нее настороженный взгляд.

– У нас должно состояться очень много поединков. Более ста рыцарей решило принять участие в турнире.

– Надеюсь, моему рыцарю не придется сражаться со всеми ими, – пробормотала она. – Хотя надо сказать, я не предполагала, что он настолько сильнее всех остальных. Мне кажется, что мой отец или брат могли бы победить его уже много раз подряд.

Он сумел заставить себя улыбнуться.

– Может быть, моя госпожа. Но ведь и у нас день еще не закончился.

– У меня уже нет надежд. – Она покачала головой. – Дни настоящих турниров миновали. Сейчас приходится лицезреть какие-то детские игры. Король, ваш отец, сохрани его Господи, сказал бы, что это жалкое подобие тех великих зрелищ, которые устраивал он сам.

Ланкастер покраснел почти до шеи, но снова сдержался, ответив учтивым кивком головы.

– Конечно, мы не можем мечтать о том, чтобы превзойти нашего любимого короля.

Меланта взглянула на рыцарей, которые сейчас бешено скакали по направлению друг к другу. К ее радости, они оба промахнулись, совсем не задев копьями друг друга. Раздалось улюлюканье толпы. Вообще-то, такие события – не редкость на турнирах, но сегодня оно случилось впервые. Она горестно вздохнула.

– Итальянцев больше волнует свое достоинство и честь, – отозвалась она на это событие. – Они отдыхают на коврах у камина, а не на ристалище турнира, как это умудряются делать ваши доблестные воины, причем, заметьте, в присутствии дам.

Ланкастер дернулся и вытянулся в своем кресле. К нему сразу же бросился паж. Ланкастер на секунду повернулся к нему, затем встал:

– Прошу простить мою неучтивость, ваше величество. – Он сделал поклон. – Меня призывает мой брат, принц. Так что весьма сожалею, но вынужден вас оставить.

Меланта ответила очень любезно:

– Не беспокойтесь и идите, – сказала она. – И да пусть Бог хранит здоровье нашего глубоко почитаемого принца лорда Эдварда.

Он повернулся несколько менее элегантно, чем обычно, и направился вслед за своим пажем. Музыканты продолжали наигрывать свои веселые мелодии. Меланта посмотрела ему вслед, взмахнула веером и улыбнулась.

Раздался звук фанфар и заглушил шум толпы и мелодию музыкантов. Маршал-распорядитель выехал на центр поля, провозглашая новый поединок в ритуале, который повторялся, наверное, со времен Ланселота и короля Артура.

Из-за шатров показался рыцарь цвета кровавого заката. В руке, поднятой над головой, он держал черное копье. Под ним был огромных размеров конь, посылающий, как и он сам, красноватые отблески брони.

У выставленных щитов рыцарь остановил своего коня, и все зрители умолкли. Воцарилась тишина, все ждали. Наступал наиболее драматический момент. Черное копье опустилось и с силой ударило в деревянный щит с изображением серебряного сокола. Щит вздрогнул, а по рядам зрителей прокатился восторженный рев.

Вызов.

Черное копье имело не тупой наконечник, а боевой, заостренный. И ударило оно не тот щит, который до этого не раз уже испытал на себе удары копий рыцарей, желающих вызвать на поединок, а другой, расположенный выше него. В отличие от нижнего щита на этом, верхнем, сокол был изображен с открытой головой, без капюшона-вобила. Это означало, что бой будет вестись вне всяких ограничений, боевым оружием и до победного конца – до смерти одного из соперников.

За кровавым рыцарем ехало не меньше десятка людей, все в масках, одетые в шутовские костюмы. Они играли на флейтах, дули в рожки. Загнутые вверх мыски их обуви были так длинны, что их пришлось подвязать к коленям. Рядом с прекрасным рыцарем они выглядели совсем дико, составляя резкий контраст его жуткому молчанию.

Зеленый Рыцарь Меланты выехал на поле. У него тоже было заостренное копье.

Она крепко сжала руки и вдруг поняла, что впилась зубами в кончики пальцев. Она сложила руки на груди и положила путцы Гринголета себе на подол.

Рыцари отсалютовали Меланте. Золотой рыцарь сделал это с особым шиком.

Когда рыцари развернулись, Зеленый Рыцарь вытащил свою руку из-за ремней внутри своего щита и отбросил щит в сторону.

Итак, он тоже все понял. Как и Меланта все вокруг пришли в дикое оживление и волнение.

Когда копья заняли боевое положение, снова воцарилась тишина. Тишина ожидания. Черная лошадь повела головой и затем устремилась вперед. Зеленый Рыцарь также тронулся. В жуткой тишине громоподобные удары копыт, казалось, сотрясали землю и все постройки. Меланте казалось, что деревянный настил у нее под ногами вибрирует и качается.

Копья ударили в рыцарские доспехи с таким звуком, словно тысячи молотов обрушились на стальную броню. Раздался треск разломавшейся кости – это переломились два копья. Оба рыцаря были отброшены ударом и наполовину повисли в седлах, все еще сжимая обломки копий.

Оруженосцы золотого рыцаря ринулись к нему, помогая выпрямиться в седле и снабдив его новым копьем. Вот он уже был снова готов к бою и начал новую атаку, а Зеленый Рыцарь только еще пытался сесть ровно. Он схватил поданное ему горбуном новое копье, и до Меланты дошло, что оно оказалось у него не в той руке.

Что-то, похожее на стон, прокатилось по толпе. Поняв, каким преимуществом он обладает, золотой рыцарь нацелил удар копья в наиболее уязвимое место – в голову противника. Зеленый Рыцарь стоял на месте, даже не сделав попытки ехать навстречу. Казалось, что он погрузился в какой-то ужасный транс, ожидая смертельного удара. Общий стон стал похож на хрип агонии.

Затем произошло неожиданное. В самый последний момент, когда удар копья в лицевую пластину шлема казался неминуемым, Зеленый Рыцарь резко отклонился в сторону, перпендикулярно атаке. Конец черного копья скользнул по его шлему, и в этот момент Зеленый Рыцарь выставил свое копье поперек движения противника.

Золотой рыцарь налетел на древко копья своим животом. Лошадь золотого рыцаря напряглась, стараясь устоять от сильнейшего толчка, а золотой рыцарь, казалось, сложился пополам.

Меланта обнаружила, что она стоит на ногах, как и все вокруг. На поле перед ними лежал упавший золотой рыцарь. Он пошевелился и стал подниматься, шатаясь, словно пьяный. Золото его доспехов поблекло от пыли. Меланта снова села. Зеленый Рыцарь нагнулся и подхватил поводья своего коня. Оба коня теперь стояли рядом. Они потихоньку направились к горбатому слуге, который взял черного коня под уздцы и вывел за ограду, словно тот был заезженной кобылой, а не боевым скакуном. Золотой рыцарь наконец встал, отмахнувшись от пытавшихся помочь оруженосцев.

Меланта отвела от него взгляд и посмотрела на Зеленого Рыцаря. Тот, не шевелясь, сидел в седле и смотрел в ее сторону.

Его противник выхватил меч, крича что-то из-под шлема. Ее рыцарь по-прежнему не двигался, глядя на нее.

Рыцарь червонного золота закричал снова. Ее рыцарь повернулся и слез с коня. Его оруженосец побежал к нему, подавая щит, но противник уже подобрался вплотную, занося меч, ярко сверкавший на солнце.

Горбун отпрыгнул в сторону, оттаскивая за собой коня Зеленого Рыцаря. Ее рыцарь встретил удар встречным движением меча. Раздался лязг, и толпа восторженно заревела. Мечи обрушивались на противников, круша доспехи, делая в них вмятины и зазубрины. Никто не уступал. Битва продолжалась – жестокая битва двух варваров, не знающих пощады.

Золотой рыцарь снова и снова наносил удары, целясь в шею ее чемпиона. Страшные по силе удары. Замахиваясь, он всем корпусом отклонялся назад, а затем обрушивал меч на Зеленого Рыцаря. Один раз он нанес такой сильный удар, что Зеленый Рыцарь покачнулся и вслед за этим оступился. Но, кажется, ее рыцарь лучше чувствовал себя в сложных ситуациях, чем в простых, так как и этот критический момент он использовал в свою пользу. Стараясь не потерять равновесие, он сделал нетвердый шаг вбок, и сразу же, опустив свой меч, нанес им боковой удар под поднятой рукой противника. Удар срезал ремни, поддерживающие наручник. Тот въехал, обнажив уязвимый участок выше локтя, защищаемый теперь только кольчугой.

Кажется, Зеленый Рыцарь не заметил этого, так как в следующий момент опять направил свой удар в голову противника. Удар удался, меч попал в шлем и оставил в нем огромную зазубрину. От такого сильного удара меч вылетел из его руки, но через мгновение оказался уже в его левой руке, словно бы Зеленый Рыцарь решил перебросить его из руки в руку прямо в воздухе. Он поднял его над головой и по дуге обрушил на вытянутую руку противника с такой силой, что меч, несомненно, должен был пройти сквозь кольчугу и сквозь кость.

Широкое лезвие меча, падающего на руку противника, вспыхнуло на солнце, и Меланта закрыла глаза. Она услышала глухой удар, затем крик боли, а затем вой толпы.

Она снова открыла глаза. Золотой рыцарь пытался встать с земли, но никак не мог ухватить валявшийся рядом меч. Его правая рука все-таки не была отрублена, а осталась на своем месте, но теперь абсолютно не слушалась своего хозяина. Тот оставил бесполезные попытки и стал шарить в поисках меча левой рукой.

Зеленый Рыцарь в это время стоял над ним, обернувшись в сторону Меланты. Маршал быстро рванулся вперед, готовый послать белую стрелу, но Зеленый Рыцарь яростно крикнул ему что-то. Тот заколебался, затем поклонился и отступил назад.

Рыцарь в красно-золотых доспехах стал отползать, помогая себе левой рукой. Зеленый Рыцарь сделал шаг по направлению к ней, смотровая щель его шлема все еще была направлена в ее сторону. Он протянул руку, ладонью вверх, умоляя ее ответить.

Она проигнорировала его призыв, холодно глядя на него.

Золотой рыцарь наконец поднялся на ноги. Он закричал что-то, но его слова, искаженные шлемом, были совсем непонятны. Он поднял свою левую руку, сжимающую меч, и побежал на Зеленого Рыцаря. Тот обернулся, встретил удар его меча и отразил его. Затем концом своего меча он подцепил край забрала и, рванув его вверх, наполовину поднял весь шлем. Противник оказался лишенным обзора. Он судорожно стал поправлять шлем, но в этот момент последовал новый удар, который полностью сорвал шлем с его головы.

Шлем покатился по траве под страшный рев публики. В центре пыльного поля, шатаясь, стоял Ланкастер. Один из его оруженосцев побежал за шлемом и подобрал его.

Ее Зеленый Рыцарь снова обернулся к Меланте. Он поднял свой меч, сдернул им со своей головы свой шлем и отбросил его в сторону. Пот тек по его лицу, перемешиваясь с пылью и грязью. Его черные волосы слиплись. Он тяжело дышал, снова глядя на нее, а не на Ланкастера.

Она видела, как оруженосцы водружают на голову своего господина шлем, и снова ответила на мольбу своего рыцаря молчаливым безразличием. Тот закрыл глаза, на его лице отразилась мука.

Герцог ринулся на него. Без шлема Зеленый Рыцарь вынужден был защищаться. Он уклонился от левостороннего удара и, сделав рывок, оказался вплотную к герцогу, исправив таким образом свое сложное положение, возникшее из-за отсутствия шлема. Ланкастер попытался схватить его обеими руками, но правая рука почти не слушалась. Ланкастер все-таки сумел нанести неловкий удар мечом по затылку Зеленого Рыцаря, и черные кудри, и кольчуга того окрасились алым цветом. В следующий момент Зеленый Рыцарь прекратил движение меча соперника, прижав его своим мечом. Скрещенные у самых рукояток мечи замерли.

Ланкастер сделал страшное усилие и рванул меч вверх, намереваясь поразить незащищенное лицо Зеленого Рыцаря. Кончик меча рассек щеку Зеленого Рыцаря, но тот успел сделать ответное движение рукой, быстро отведя ее назад и вверх. Он попал по пальцам Ланкастера, которыми тот сжимал меч, и выбил меч у того из руки.

Ланкастер отчаянно попытался снова схватить меч, который воткнулся в землю и стал крениться. Но в этот момент Зеленый Рыцарь нанес еще один удар по его шлему, и тот рухнул на свой уже упавший на землю меч. Крик боли и удар доспехов о землю смешались в один звук. Ланкастер по инерции перекатился на спину и замер.

Зеленый Рыцарь как изваяние застыл над своим распростертым на земле сеньором, приставив конец меча к его горлу. Ланкастер лежал теперь безоружный, раненый, полуоглушенный, но все равно не сдавался. Все затаили дыхание, и в наступившей тишине было слышно только тяжелое дыхание обоих противников.

Ее рыцарь еще раз посмотрел на нее, продолжая держать меч наготове. Кровь на его волосах и лице потемнела от пыли. Сейчас он был похож на самого дьявола, только что явившегося на землю из ада, который по какой-то непонятной причине просит Меланту не губить герцога и его самого.

– Моя госпожа! – слова были произнесены со страшным отчаянием в голосе.

Меланта подняла веер и стала обмахивать себя. Она засмеялась – громко, в абсолютной тишине, чтобы все могли услышать ее.

– Позволяю тебе пощадить его, – сказала она и шутливо склонила голову.

Ее рыцарь немедленно отнял свой меч от шеи герцога и швырнул его на поле. Ланкастер с трудом сел, и тогда Зеленый Рыцарь бросился перед ним на колени, склонив свою голову. Он приподнял руки и закрыл ими свое лицо. Затем медленно, словно срубленное дерево, стал клониться все больше и больше вперед, пока не рухнул ничком.

– Мир, мой грозный господин. – Его приглушенный из-за металлических рукавиц голос выражал страдание. – Мир с вами.

Ланкастер с трудом поднялся, опираясь на одного из своих людей. Все еще в шлеме, он, казалось, не замечал человека у своих ног. Он искал глазами Меланту, нашел ее, затем вдруг повернулся к ней спиной и, окруженный своими людьми, нетвердой походкой побрел прочь.

Меланта встала и спустилась по ступенькам из ложа. Когда она подошла к воротам, толпа расступилась, и она вошла на поле. Все смотрели на нее. Она подошла к центру ристалища, где Зеленый Рыцарь все еще стоял на коленях, глядя в землю. Кровь стекала с его головы на шею.

– Зеленый Рыцарь, – мягко сказала она. Он распрямился, глядя на край ее платья.

Затем провел рукавицей по глазам, вытирая кровь, и поднял голову.

Сейчас у него на лице совсем не осталось почитания, преклонения перед нею и рыцарского достоинства.

Он все еще тяжело дышал, сжав зубы, чтобы не было заметно.

Она тоже встала на колени, дотронулась до его правой руки и стала привязывать путцы поверх стали, которая сейчас была горячей от жара его тела. Бубенцы Гринголета позвякивали о металл, драгоценные камни играли на солнце.

Сейчас его лицо было совсем рядом, и она снова взглянула на него. Что она увидела там – трудно сказать: ненависть, страдание, растерянность? Но совершенно точно, что не любовь.

И вдруг в ее памяти что-то прорвалось, и неожиданно воспоминания о чем-то разом оформились в образ того странного молодого человека. Тогда она из прихоти вырвала острый шип из лапы льва. Да, теперь она точно помнила его. Помнила, как встретила его тогда и как у него тогда отняли жену, деньги, оружие. Тогда у него на лице тоже были страдание и мука. Наверное, поэтому она и вспомнила его.

Сегодня он отплатил ей тот изумруд, который украшает его шлем. И какое бы особое место он ни занимал в сердце Ланкастера, добившись этого своей отвагой, искусством воина и умением командовать людьми, сегодня он потерял все.

Ей захотелось сказать что-то, извиниться, попросить прощения за его порушенную честь и славу, за то, что из-за нее он потерял своего сеньора. Она уже начала говорить это. Но вместо извинений, неожиданно для себя самой, вдруг произнесла:

– Ты дурак, если думал, что сможешь служить сразу двум сеньорам. – Она поддела кольцо-ногавку и отпустила его. Раздался мелодичный звон. – Потрясающий дурачок. Переходи ко мне на службу, если у тебя будет такое желание.

Он, не веря себе, смотрел на нее. Из его груди вырвался звук, похожий на рыдание.

Меланта поднялась. Она медленно протянула Руку, дотронувшись до его плеча, – нужно было не забывать о присутствующих.

– Поднимись.

Его оруженосец уже подводил коня. Меланта взяла серебряный поводок. Оба: и конь, и наездник пахли потом, пылью, горячей сталью, и еще кровью. Когда он сел на коня, она добавила:

– Если ты станешь моим вассалом, я буду любить и ценить тебя так, как Ланкастер никогда не смог бы. – И, расставив подобным образом силки и не дожидаясь его ответа, Меланта повернулась и ушла, оставляя Зеленого Рыцаря со своим горбатым оруженосцем.

– Прочь, прочь отсюда! – говорила она своему Гринголету, сидевшему у нее на руке. – Я желаю уехать отсюда, скорее прочь!

Она повернула свою лошадь в полупустынном дворе замка, где сейчас находились только люди из ее свиты и еще несколько потрясенных местных слуг. Издали из-за стен доносились звуки продолжавшегося турнира, на котором противостояние между войсками и горожанами достигло предела. Но Меланте было все равно – это были не ее трудности. Пусть герцог сам разбирается с ними, раз не умеет управлять своими собственными людьми. Ей хотелось только одного – бежать от этих беспорядков.

Аллегрето уныло стоял возле арочного входа в зал, ожидая лошади. Под одним из его глаз появился большой синяк – результат нахождения в кандалах в городе. Впрочем, ему не пришлось особенно пострадать – разве удовольствие от возможности поиздеваться над иностранцем может сравнитсья с захватывающим зрелищем турнира? Но все равно он был довольно мрачен.

Меланта подумала, что ее гончая рвалась со своего поводка так же, как она сама – в чистое поле. Она заметила возле реки уток и цапель.

Меланта направила свою лошадь к воротам. Теперь надо только пересечь мост, выехать за пределы внешней стены – и она окажется свободной от турниров, пиров, двора и толп горожан, одна под бескрайним небом. Совсем одна, за исключением эскорта охотников и ловчих, которые будут помогать ей в соколиной охоте, следя за соколом.

И за ней самой будут следовать Аллегрето, Кара, человек Риаты и, может быть, еще кто-то другой. И еще она не сможет забыть о Ланкастере, Джиане и Лигурио. А теперь ее будет преследовать и еще один образ – человека в зеленом снаряжении и доспехах, упавшего на землю и закрывающего лицо своими одетыми в металлические рукавицы руками.

Все они стали ее постоянными попутчиками, они все время следуют за ней, никогда не исчезая из вида, никогда не выпуская из вида ее саму. Как бы ни подстегивала она свою лошадь, она будет не более свободной, чем ее сокол – пока он не убил очередную жертву или его не позвали вернуться к своим бриллиантовым путцам.