Элегантный жук-сыщик начинает действовать
      Проснувшись на другой день утром. Бекеша некоторое время лежал, с удовольствием слушая шорох ветвей на верхушках сосен, пение птиц и отдаленный рокот прибоя. Что ни говори, а хорошо на даче.
      Он позавтракал консервами, заварил кофе покрепче и сел за письменный стол.
      Ещё вечером он здесь всё удобно разложил для плодотворной работы: стопки бумаги, остро отточенные карандаши, наборы фломастеров, ручки, резинки, линейки, лэптоп, справочная и вспомогательная литература - всё в нужный момент должно было оказаться под рукой, дабы какая-то досадная проволочка не могла прервать полёт его творческой мысли.
      Бекеша положил перед собой чистый лист бумаги, взял карандаш с мягким грифелем, дающим яркую, отчетливую, убедительную линию, и застыл, готовый опустить кончик карандаша на бумагу, едва только Муза коснётся его своим лёгким дыханием...
      Однако время шло, а бумага оставалась чиста.
      Просидев минут двадцать и с неудовлетворением отметив, что в голову лезет только не относящаяся к делу чепуха, Бекеша начал в раздражении рисовать звёздочки, квадратики и кружочки. Они получались ёмкими, красивыми, выразительными...
      Скомкав и отбросив бумагу, он поднялся и зашагал взад-вперёд по комнате. "Пожалуй, надо прогуляться. - сказал он себе. - Это, наверное, резкая перемена обстановки действует мне на нервы. Погуляю часок-другой, и всё встанет на свои места".
      На берегу залива Бекеша встретил двух знакомых дачниц и разговаривал с ними до обеда. Тот факт, что он развелся со своей женой, девушек чрезвычайно заинтересовал, и они его ни за что не отпускали, расспрашивая обо всем в подробностях.
      После обеда молодого художника сморил сон, и он проболтался в гамаке до вечера, не пытаясь сопротивляться этой вызванной переменой обстановки потребности организма.
      Солнце уже наполовину погрузилось в воды залива, когда Бекеша, совершенно обалдевший, чувствуя в голове какую-то вату, выбрался из гамака. Теперь он испытывал сильнейшее желание себя поколотить. Вот уже сутки он находился здесь в "творческой командировке", и за это время только ел, пил и спал, а также тратил время на глупую, бесполезную болтовню.
      Бекеша треснул себя кулаком по лбу, взвыл, окунул голову в бочку с дождевой водой, встряхнулся как собака и решительно направился к электроплитке. Дав себе слово не ложиться спать, пока работа не принесет ощутимых результатов, он заварил себе крепчайшего кофе, сел за стол и злобно стиснул в пальцах карандаш.
      ______________
      Приятной наружности жук-крастотел Максимилиан Петрович Никольский, мужчина с щегольскими усиками и едва заметным шрамом на усталом лице, снял цилиндр, бросил в него две пары белоснежных перчаток и, протяжно зевнув, принялся стаскивать с себя элегантные лаковые туфли.
      Максимилиан Петрович не был богатым бездельником; он служил в полиции, в отделе по расследованию убийств, и работа у него бывала порою очень даже тяжелая и рискованная. Он был хотя и молодой жук, но успел побывать на военных действиях и привык ко всему. Друзья и коллеги называли его просто Макс.
      Сегодняшний покер затянулся далеко заполночь, за это время бумажник нашего героя, увы, успел заметно похудеть. Настроение было прескверное, а до звонка будильника оставалось не более четырёх часов.
      Наспех приняв душ, Макс надел пижаму, хорошенько завернулся в одеяло, начиная согреваться, протянул лапку к выключателю светильника... и в это самое мгновение телефон отвратительно задребезжал. Предчувствуя, что несколько часов спасительного сна летят к чёрту, он снял трубку.
      - Господин обер-лейтенант, это вы?
      - Ну, что...
      - Говорит дежурный по Управлению. Несколько часов назад у себя в загородном доме застрелился купец первой гильдии Пантелеймон Расторгуев.
      - А я тут при чём?..
      - Я понимаю, господин обер-лейтенант, что вы из отдела по расследованию убийств, но господин начальник Управления велел вам передать, чтобы вы всё-таки поехали на место и всё проверили. Фигура, он говорит, слишком заметная. Знаете, как это бывает: сегодня водолюб застрелился, а завтра в газетах пишут, что его прихлопнул родной племянник из-за выигрышного лотерейного билета...
      - Ладно, хватит болтать, я всё понял. Там ничего не трогали?
      - Сержант из тамошнего околотка следит, чтобы не трогали.
      - Когда он умер?
      - Выстрел раздался в полночь, доктор тоже подтверждает это время.
      - В полночь? Почему же вы раньше...
      - Я уже звонил вам несколько раз, господин обер-лейтенант, но только ваш денщик всё время говорил, что вы на особо секретном задании, а когда вернетесь, он не знает...
      - Хорошо, я сейчас же еду.
      Макс свесил ноги с кровати и зевнул так, что заболели челюсти.
      - Кузьма! - окликнул он денщика, спавшего в прихожей на сундуке. Кузьма!..
      Появился взъерошенный ординарец, сметливый жук карапузик, большой лентяй и любитель поспать. Глаза у него были полузакрыты, со сна он плохо соображал и хватался за притолоку.
      - Ты почему не доложил, что мне звонили, харя бессовестная!
      - Ещё не успел доложить, господин обер-лейтенант.
      - Скажи лучше - спал.
      - Никак нет, господин обер-лейтенант.
      - Как же нет, если я мимо тебя проходил.
      - Задумался, господин обер-лейтенант.
      - Ладно, ещё поговорим, одевайся. Ты, кстати, вот что запомни, мыслитель: здесь не казарма и военные действия уж год как закончились. И если я одет не по форме, то я не "господин обер-лейтенант", а просто Максимилиан Петрович. Если я в штатском, но при исполнении - я для тебя "господин старший инспектор". Всё понял?
      - Так точно... господин старший инспектор.
      - Почему же сейчас инспектор, болван?
      - Так ведь, надо полагать, что мы сейчас уже при исполнении, коли господин дежурный по Управлению до вас все-таки дозвонился.
      Макс попытался посмотреть на ординарца как можно строже, но это вышло не достаточно убедительно.
      - Ладно, я с тобой ещё поговорю. Оделся? Спускайся вниз, заводи мотор и жди меня в машине. Да рожу умой и причешись, в приличный дом едем!.. крикнул он уже вдогонку Кузьме.
      Макс надел бежевый шерстяной костюм в клетку, мягкую кепку, тщательно выколотил трубку и сунул её в наружный карман. Прихватив кожаные шоферские перчатки с раструбами и очки-консервы, он поспешил на улицу, где перед входом уже стоял фыркающий автомобиль с открытым верхом.
      3
      Огни и фейерверки
      Подозрительные следы
      Бекеша заварил себе крепчайшего кофе, сел за стол и злобно стиснул в пальцах карандаш. Не рассчитывая больше на выдуманное поэтами вдохновение, он разлинеил лист бумаги на три части, которые озаглавил: ЛЮДИ, ЖИВОТНЫЕ, ПРЕДМЕТЫ. После этого он стал рисовать в первой колонке смешных человечков, во второй - зверей, птиц и рыб, а в третьей - всякие привычные в быту предметы - книги, чайники, столбы, автомобили, авторучки и даже дома - с ручками, ножками и потешными рожицами.
      Ничего хорошего из этого не выходило. Или созданные образы были недостаточно привлекательны для возложенной на них великой миссии, или подлым образом смахивали на уже придуманных кем-то персонажей.
      Молодой художник добросовестно просидел за столом до утра, испещрив бесполезными рисунками несчётное количество листов бумаги, затем повалился на кровать и заснул.
      Далеко за полдень он проснулся с больной головой, наспех перекусил, напился кофе и снова засел за работу. На этот раз упор был сделан на забавных механических роботов с пружинками вместо ног и гайками вместо голов, которые все как один походили на Самоделкина. Попытка усложнить техническое устройство машин привела к столь удручающим результатам, что Бекеша отбросил карандаш и долго смотрел перед собой. "Всё вздор, - сказал он себе. - Не стоит даже пытаться, я безнадежный неудачник, и тут уж ничего не поделаешь. Завтра соберу вещи и вернусь в город, всё вздор."
      В этот момент взгляд его случайно упал на подоконник, где, перебирая шестью лапками, неспеша полз по своим делам жук крастотел. Его лаковая спинка поблёскивала на солнце, а длинные усики придавали его внешности щегольскую важность.
      Некоторое время Бекеша внимательно смотрел на него и вдруг у него в голове отчетливо, будто сверкнувшая во мгле фотовспышка, возникло изображение симпатичнейшего, выразительного и в то же время предельно простого в графическом изображении жука. Жука, несомненно обладающего всеми присущими человеку чертами характера, социальной принадлежностью, мимикой и платьем. Нужно было всего-навсего провести по бумаге несколько правильных округлых линий, предельно точных, не больше пяти или шести, а затем заштриховать примерно половину образовавшихся фигур...
      Замирая от волнения. Бекеша взял в дрожащую руку карандаш и, собрав волю в кулак, изобразил на бумаге то, что уже несколько секунд отчетливо висело в воздухе перед его глазами и вот-вот могло растаять бесследно и навсегда...
      Некоторое время он смотрел на рисунок, всё ещё не понимая хорошенько, что переворот в его жизни только что всё же произошёл, каким бы невероятным это ни казалось ему ещё вчера; что магическая формула, формула мгновенного успеха найдена, и вот она уже перед ним на бумаге, простая как всё гениальное...
      - Всё, на сегодня хватит, - сказал он чужим голосом, встал, улыбнулся, одновременно зевнув, и сделал потягушечки, такие, что суставы хрустнули, а в ушах заложило.
      Затем он снял с рисунка копию и спрятал её в ящик стола.
      Подумал, снял ещё одну и спрятал в карман куртки.
      Затем взял оригинал, отнес в дальний конец участка к забору и подсунул под кусок кровельного железа, на случай пожара в доме.
      Вернулся в комнату, выпил подряд несколько ковшиков воды и лег на кровать. Долго смотрел в потолок широко раскрытыми глазами, и тысячи праздничных огней над ним рассыпали фейерверки. Потом он уснул.
      _______________
      Освещая дорогу фарами, Макс гнал машину по шоссе через лес. К большому удовольствию Кузьмы г-н старший инспектор всегда сам водил автомобиль, что позволяло ему, нагло развалившись, дремать на заднем сидении. За тёмными, уходящими в поднебесье громадами ёлок и сосен ещё только начинал брезжить рассвет. Время от времени приходилось притормаживать и объезжать налетевшие за ночь иголки, которые местные службы не успели убрать с дороги.
      Наконец впереди за поворотом показались огни загородного поместья купца Расторгуева, и вскоре Макс притормозил у ворот вычурной металлической ограды. Двое полицейских посветили фонариками нему в лицо, сравнили с фотографией на удостоверении, отдали честь и пропустили машину на территорию.
      Обогнув ухоженный пруд с плавающим посередине островком-кувшинкой, Макс остановился у колонн парадного входа, вышел из машины и поднялся по ступенькам.
      - Наконец вы приехали, господин инспектор, - поспешил к нему сержант, жук дровосек, охранявший место трагедии. - Но дело-то, похоже, плёвое, зря только вас побеспокоили.
      Макс замер, готовый немедленно развернуться обратно. Если факт самоубийства доказан, ему здесь нечего делать.
      - Вот эту вещицу, - сержант достал из кармана кольцо с бриллиантом, мы нашли в кармане у горничной.
      - Вы вообще-то полегче с этими несанкционированными личными досмотрами, сержант; прислуга нынче пошла грамотная.
      - Дело в том, господин старший инспектор, что незадолго до выстрела швейцар видел это колечко на лапке покойного... то есть, впоследствии покойного Пантелеймона Ивановича Расторгуева. Хороший был жук, честное слово.
      Макс протяжно зевнул и направился во внутренние покои. Мелькнувшая было надежда вернуться домой и лечь спать улетучилась как дым.
      В кабинете было всё так, как там застали вызванные на место преступления полицейские. Водолюб лежал бездыханный, навалившись грудью на письменный стол, голова его буквально плавала в лужице бесцветной крови. Порывы сквозняка через открытое настежь окно шевелили разбросанные по полу бумаги.
      Появился дожидавшийся в гостиной доктор богомол.
      - Что думает по этому поводу медицина? - поинтересовался Макс, разглядывая через луну подоконник и защёлку окна.
      - До вскрытия трудно сказать что-либо наверняка, но по первому впечатлению выстрел сделан около или сразу после полуночи, в упор, с расстояния не более одного-двух шагов. Вы видите, - богомол осторожна приподнял голову покойного, - вокруг пулевого отверстия нет следов пороха, как это обязательно бывает при самоубийстве. Если только он не выстрелил себе в голову с расстояния вытянутой лапки... Но такого в моей практике ещё не было.
      - Да, вы правы, согласился Макс. - Это было бы довольно странно. Вы можете его забирать.
      При помощи Кузьмы, сержанта и двух заспанных муравьев-санитаров грузное тело водолюба положили на носилки и вынесли из кабинета. Только теперь удивленным взорам сыщика и врача открылся лежащий на столе лист пропитанной кровью бумаги, на котором расплывшимися буквами было выведено: "В моей смерти прошу никого не винить" и подпись.
      Доктор удивлённо вскинул брови, пенсне его повисло на шнурке.
      Макс разом повеселел.
      - А, господин доктор? Похоже, он всё-таки стрелялся с расстояния вытянутой лапки. У богатых, знаете ли, свои причуды.
      В его воображении снова приятно замаячили разобранная кровать и мягкая пижама.
      - Эй, Кузьма! Заводи мотор! - крикнул он, высунувшись из окна... и осёкся. Показавшееся из-за деревьев солнце высветило под самым подоконником на газоне отчетливые следы мужских штиблет с характерным рисунком на подошве.
      - Погоди... - поправился Макс поникшим голосом. - Погоди, не заводи пока, не едем.
      4
      Встреча, которую мистики и философы
      назвали бы не случайной.
      Показания вдовы
      Очнувшись от полуобморока и сладостного кратковременного сна, молодой художник отправился на взморье, чтобы вдохнуть полной грудью. Его большой радости не хватало воздуха и пространства. Прохожие оборачивались и глядели ему вслед.
      Вдохом Бекеша не ограничился и, очертя голову, искупался в ледяной балтийской воде.
      На обратном пути он встретил своего соседа и приятеля детского писателя Подберёзкина, и они разговорились.
      - Что это с вами, Бекеша? - сказал Подберёзкин, толстый улыбчивый человек в очках. - Вы похожи на счастливого идиота. Что это вас распирает?
      - Ах, это вы, Виталий Титович. - рассеянно, но обрадовано приветствовал его художник. - Знаете что... Это очень хорошо, что вы здесь.
      Подберёзкин был лет на пятнадцать старше Бекетова и знал его ещё маленьким, поэтому никак не мог привыкнуть обращаться к нему по имени-отчеству (следует заметить, что даже родители частенько путались обращаясь к сыну "Бекеша" вместо желаемого "Андрюша"). По стихам и сценариям Подберёзкина часто снимали мультики, и Бекеша принимал непосредственное участие в их создании, поэтому творческий союз писателя и художника давно уже состоялся. Увидев Подберёзкина в поселке, Бекеша особенно обрадовался, так как сейчас испытывал жгучую потребность поделиться с кем-нибудь своим творческим открытием. Состояние некоторого обалдения мешало ему сразу заговорить о главном.
      - Э-э... Так вы давно приехали? А Славик, а Мария Федоровна -тоже здесь?
      - Приехал утром, совсем один.
      - Что же так?
      - Знаете, там такая история... Сбежал из дома, Петя Огоньков, приятель Славика. Оставил дурацкую записку...
      - Да-да, слышал, вчера что-то говорили по радио. Хотите выпить вина?
      - А почему бы и нет. Куда пойдем - к вам или ко мне?..
      _____________
      В последующие полчаса вскрылись важные обстоятельства: во-первых, обнаруженные под окном следы не могли принадлежать никому из находившихся в поместье жуков; во-вторых, на автоответчике нашлась прелюбопытная запись последнего разговора покойного с его управляющим, щелкуном Красавцевым, в котором последний сообщал о гибели партии пушнины; в-третьих, вдова покойного неожиданно вызвалась дать новые, сенсационные показания.
      Распорядившись разыскать и доставить Красавцева, Макс поспешил в комнату вдовы. Ему уже не хотелось спать, глаза у него блестели, раскуренная трубка свистела и дымила.
      Амалия Викторовна, молодая изящная жужелица, полулежала на бархатном канапе, поджав под себя лапки и кутаясь в огромное белоснежное боа. Лицо её было сильно напудрено, а глаза (явно или притворно) заплаканы.
      Макс решительно приблизился к ней, опустился в кресло и сказал:
      - Итак, мадам?
      Жужелица нервно прикурила сигарету, вставленную в длинный перламутровый мундштук, взглянула на инспектора, взмахнув длинными ресницами, и немного сбивчиво заговорила.
      - Сначала я вам сказала, что ничего не видела? Так вот это неправда. Да, я пришла на звук выстрела одновременно со всеми. Однако я была там ещё раз до того, минутой раньше. Я постучала в дверь кабинета, а мой муж не любит, чтобы к нему входили без стука, я постучала к нему, чтобы спросить... ну, это не важно. Вернее, я не успела постучать, потому что услышала доносившиеся из кабинета голоса. И эти голоса показались мне знакомыми. Один, несомненно, принадлежал моему мужу, а другой...
      - Говорите, мадам.
      - Я не уверена... Впрочем, если хотите, второй принадлежал Дормидонту Эдуардовичу Красавцеву, управляющему моего мужа.
      - Пожалуйста продолжайте, - Макс торопливо делал пометки в своей записной книжке.
      - Сначала они о чем-то раздражённо спорили, потом я постучала и попыталась войти. Но Красавцев... то есть, этот второй господин, которого я так и не смогла увидеть, подставил штиблет, и мне удалось приоткрыть дверь только на несколько дюймов.
      - Вы успели что-нибудь увидеть?
      - Только носок ботинка того господина, который держал дверь.
      - Красавцева?
      - Я этого не утверждаю.
      - Могли бы вы узнать этот ботинок?
      - Думаю, что да. Это был лаковый штиблет с белым верхом, черной подошвой и сделанной по особому заказу модной металлической вставкой в носке.
      - Благодарю вас за исчерпывающее описание. Что же было дальше?
      - Потом он захлопнул дверь, раздался выстрел, и я убежала...
      Жужелица всхлипнула и приложила к глазам платочек.
      - Это можно понять, мадемуазель. Многие ведут себя в подобных ситуациях нерационально. Благодарю вас, мы ещё увидимся.
      Макс встал, по-военному сдержанно поклонился и вышел.
      5
      Полноценный источник калорий.
      Макс думает, что докопался до самой сути
      Вот уже третий день Петя находился в незнакомой квартире без всякой связи с внешним миром. Проснувшись в понедельник утром, он стал искать воду, чтобы умыться и утолить жажду, но в единственном на столе пластмассовом стаканчике с жидкостью хозяин, как видно, болтал кисточку с акварельной краской, и вода была совершенно непригодна как для питья, так и для умывания.
      Чистая питьевая вода имелась в клетке с хомяком. Там же была крупа сырая, не подарок, но все-таки полноценный источник калорий...
      Петя приблизился к клетке, присел на гранёное полено карандаша и стал смотреть, как хомяк, которого хозяин называл Гришей, набивает щёки крупой и шумно пьет воду.
      Когда хомяк наелся, напился и лёг спать на вату, Петя осторожно приблизился к прутьям решётки. Кормушка была устроена так, что зерно по мере убывания само подсыпалось из специального резервуара; вода примерно так же поступала в поилку из пластиковой бутыли.
      Для того, чтобы добраться до этого изобилия, необходимо было залезть в клетку, но защёлка дверцы оказалась слишком тугой. Убедившись, что хомяк крепко спит, Петя протиснулся между прутьями решетки, подбежал к кормушке и, опустившись на колени, стал жадно пить воду. Напившись, он бросился к крупе и стал набивать ею щёки. Однако зубы его, в отличие от зубов хомяка и прочих грызунов, были совсем не приспособленны для такой пищи, и крупу пришлось выплюнуть.
      Подумав немного, Петя накидал зёрен на стол и выбрался из клетки наружу. Достав из кармана перочинный нож, раздробил ядро на кусочки. Эти кусочки, с трудом, но можно было разгрызть и прожевать.
      Петя наелся крупы, снова слазил в клетку и напился воды. После этого он прилёг поспать на залитом солнцем подоконнике, постелив себе перепачканную акварельными красками тряпочку.
      Хомяк наблюдал за его действиями через едва приоткрытые щёлочки глаз, и когда незваный гость угомонился, тоже заснул.
      _____________
      Несколько серебряных рублей сделали словоохотливыми повара, швейцара, садовника и механика из гаража. Кое-что стало проясняться. Пестряк садовник утверждал, что минут через пять после выстрела за воротами отъехал, не зажигая огней, легковой автомобиль. При этом он не скрывал, что накануне выпил лишнего, а потому не может ничего утверждать наверняка.
      Красавцева разыскали в дорогом ресторане неподалеку от его городской квартиры. Среди прочего, Дормидонт Эдуардович потребовал подать водки и шампанского, что было довольно странно для управляющего делами - утром, в разгар рабочей недели. Красавцев держался нагло и самоуверенно. Однако, едва его доставили на место преступления и он увидел стол, залитый кровью, то побледнел как полотно.
      Первым делом Макс взглянул на его ботинки. Так и есть! На задних лапках щелкуна красовались лаковые штиблеты с белым верхом и модными металлическими вставками на носках.
      Макс возбуждённо засвистел трубкой и заходил по кабинету.
      - Вам известно, почему вы здесь? - сказал он, не глядя на задержанного.
      - Теперь на моём месте всякий бы догадался, - промолвил тот, не сводя глаз с залитого кровью письменного стола.
      - Где вы находились в полночь?
      - В полночь я был в городе, у себя в конторе.
      - Кто это может подтвердить?
      - Господин Расторгуев мог бы это подтвердить... если бы смог. Ведь я разговаривал с ним по телефону. Кстати, аппарат автоматически записывает все телефонные переговоры хозяина. В деловом мире слово иногда значит больше, чем подпись... Фиксируется и точное время разговора.
      - Включите запись.
      Красавцев щёлкнул переключателями, в комнате зашепелявили голоса. Все без колебаний признали голос купца Расторгуева и его управляющего. Цифры таймера в окошечке механического счётчика показывали 23:51.
      - Сообщение о гибели судна не подтвердилось, - с грустью произнёс Красавцев. - Шутка... Или провокация со стороны конкурентов. Я тут не при чём, поверьте мне!
      С грозным видом Макс приблизился к нему вплотную.
      - Эта шутка могла стать причиной самоубийства Пантелеймона Расторгуева. Слышите, вы, Красавцев. И кому как не вам знать, что торговый дом на грани банкротства, и кому как не вам выгодна смерть хозяина, ведь дело теперь перейдет в ваши руки?
      - Повторяю, я сам стал жертвой дезинформации. И потом, даже если я в чём-то не прав, меня не могут осудить за то, что хозяин ушел из жизни добровольно.
      - Ошибаетесь, господин Красавцев: доведение до самоубийства карается достаточным сроком тюрьмы для того, чтобы вы осознали собственную мерзость. Однако сейчас речь не идёт о самоубийстве. Мы расследуем дело об умышленном убийстве, и главным подозреваемым в совершении этого ужасного преступления являетесь вы, господин жертва дезинформации.
      - Что! - Красавцев в ужасе отступил. - Что вы сказали! Убийство! Кто, кто убил!?
      - Снимите и позвольте рассмотреть один из ваших штиблет. Кузьма!
      Кузьма принял у Красавцева штиблет, обмахнул рукавом и подал господину инспектору. Тот сравнил подошву со снятым с земли под окном гипсовым отпечатком.
      - А вот ещё одна улика.
      Красавцев вдруг прекратил истерику. Он развернулся к окну, сложил руки на груди и холодно произнёс:
      - У меня есть алиби, вы ничего не докажете.
      - В ближайшие минуты мы узнаем, чего стоит ваше алиби. А пока... Кузьма! Пригласи сюда вдову и служанку; пора расставить все точки над i в этой достаточно незамысловатой истории.
      6
      Именины новорождённого супергероя.
      Ложный след и внезапное озарение
      За оживлённым разговором приятели просидели до самого утра и опустошили не одну бутылочку вина. От придуманного Бекешей героя Подберёзкин пришёл в полнейший восторг. Он разглядывал изображение так и сяк, прищуривался и радостно смеялся как ребенок.
      - Послушайте, Бекеша, - восклицал он, - давайте придумаем ему имя! Для такого симпатяги, для массового героя, имя - первое дело. Без имени он пока ещё никто и ничто. "Имя", согласитесь, это в сущности синоним слова "популярность".
      Воплотив идею с результатом, превзошедшим его ожидания, Бекеша приобрёл некоторую важность.
      - Что ж, я непрочь придумать имя, - соглашался он, причмокивая после каждого выпитого глотка. - Только я уже перебрал, кажется, всё что можно, да что-то всё не то...
      - Ах, бросьте, такое нужно брать с наскока, не задумываясь. Должно быть коротко и звучно, чтобы - как будто ночью, в центре города, вспыхнули гигантские неоновые буквы. Что-нибудь этакое... БАМС!.. БУМС!.. ТРАМС!.. РЕКС!.. ПЕКС!.. ФЕКС!.. ой, это что-то не туда... Фукс... Бакс... Макс... Макс. Да-да, Макс. Бекеша! Это же Макс, понимаете? Вот что было нужно!..
      - Да, Макс это в точку, - согласился Бекеша. - Как будто с этим именем и родился.
      Они чокнулись, выпили и некоторое время молча смотрели на поставленное ребром под настольной лампой изображение жука. Бекеша взял самый толстый фломастер и вывел у него под ножками: "МАКС". Молча полюбовавшись результатом, оба снова выпили по стаканчику.
      - Он, конечно, Макс, это дело решённое, но только, вам не кажется, что имя уж больно затасканное, - счёл всё-таки необходимым внести некоторую критику Бекеша. - Куда ни плюнь - везде найдется какой-нибудь Макс. Мэл Гибсон, группа...
      - А, бросьте, - небрежно отмахнулся Подберёзкин. - Этот ваш других подомнёт. Мало ли было Дональдов до утки, Микки до мауса или Ген до крокодила?
      - Да, наверное вы правы, - согласился Бекеша. - Если мой пойдёт в тираж, других не вспомнят.
      - Пойдёт, не сомневайтесь. Поверьте, у меня на это дело особый нюх. Вы думаете, я сам не пытался придумать героя на все времена? Чиполлино и Буратино у меня не получились, а вы смогли. Поразительная, редчайшая удача! Кстати, что вы собираетесь теперь с ним делать?
      - С этим? - Бекеша любовно поглядел на своё творение. - Ещё не знаю. Мультик... может быть.
      - Погодите, я вам придумаю под него литературную основу. Ведь изображение - ещё не больше чем символ. Чтобы он зажил своей жизнью, должен поколдовать литератор... Надеюсь, вы не будете возражать против моего скромного участия? В конце концов вы можете заказать текст нескольким авторам и выбрать лучший...
      - Нет... - Бекеша с трудом опомнился от блаженного дурмана. - Нет! О чём вы говорите, Виталий Титович! Кто же ещё кроме вас! Напишите рассказ, а после мы из него что-нибудь сделаем. Главное, чтобы у него появился характер, привычки, умения и слабости... профессия, в конце концов. Вы у него будете вроде как вторым родителем.
      - Нет, нет, на родителя я не потяну, моя роль гораздо скромнее, что-нибудь вроде троюродного дяди или крёстного...
      - Не скромничайте, Виталий Титович, я знаю все ваши таланты. Наливайте, наливайте ещё...
      Они просидели за столом до утра и потом долго не могли распрощаться у калитки, потому что Бекеша порывался проводить Виталия Титовича до его дома, а тот его не выпускал. Наконец оба расцеловались и разошлись по своим постелям.
      Рождение звезды состоялось.
      ______________
      Вдова, служанка и управляющий расселись в креслах. У дверей встал бравый ординарец Кузьма, а сержант, отправившийся куда-то выполнять поручение г-на инспектора, ещё не возвратился.
      Макс встал у письменного стола, и все обратились к нему, готовые слушать.
      - Господа, - заговорил он. - Проведённое мною расследование показало, что у каждого из вас были причины желать смерти Пантелеймона Расторгуева.
      На лице вдовы отразилось удивление, на лице служанки - страх, на физиономии управляющего - возмущение.
      - Вы, госпожа Расторгуева, - Макс повернулся к вдове, - были заинтересованы в смерти мужа хотя бы потому, что он завещал вам этот дом и пожизненное содержание. Стать богатой и свободной - чего ещё может желать для себя молодая и красивая жужелица? Прошу вас, молчите, я только высказываю предположения. Вы не могли любить мужа хотя бы потому, что знали о его близких отношениях с радужницей Анной Масловой. (Аннушка сказала "ах!" и схватилась за грудь.) Кроме того, у вас самой имелась в запасе мимолётная, но перспективная в случае смерти мужа интрижка с неким молодым и внешне привлекательным щелкуном. Не отрицайте! Об этом знали все в доме, знал и ваш супруг. На завтра у него была назначена встреча с нотариусом, и нетрудно предположить, что господин Расторгуев намеревался внести очень нежелательные для вас изменения в своё завещание. Узнав, что у него не осталось ничего, кроме долгов, он отложил завещание, потерявшее всякий смысл, и вместо этого написал посмертную записку. Подожди убийца всего несколько секунд, и водолюб застрелился бы сам - какая обидная накладка! Ведь эти секунды обернутся для кого-то из присутствующих здесь пожизненным заключением.
      Вдова с презрительным видом затолкала сигарету в мундштук и прикурила. Макс повернулся к горничной.
      - А тебе, Аннушка, негоже смотреть на барыню, словно ты её готова сейчас же скушать. Ты ведь тоже могла убить хозяина из своих интересов. Сиди! Разве барин не говорил тебе по секрету, что уже частично изменил завещание в твою пользу? Молчи! Но вот на днях ты узнала, что молодая жена хозяина беременна. Какой удар! Если она беременна от законного супруга, завещание несомненно будет переписано, в пользу будущего ребенка, для того и вызван нотариус. Времени нет: ты должна расправиться с хозяином раньше, чем они встретятся. Ты приходишь к нему в кабинет, ласками отвлекаешь внимание и...
      Аннушка с криком ударилась коленями об пол и заголосила:
      - Не губи! Не бери греха на душу! Не убивала я, не убивала! Он убил! она указала на Красавцева. - Его штиблеты барыня признала!..
      Макс с осуждением покачал головой:
      - Да ты, голубушка, я вижу, мастерица подслушивать. Сиди уж лучше, молчи.
      Он повернулся к управляющему, который всем своим видом показывал, что происходящее не касается его ни коим образом.