4
      Джокер указывает на фашиста-террориста,
      но никто, кроме Яблочкина,
      этого не видит
      Оказавшись в банкетном зале, среди множества улыбающихся лиц Яблочкин вдруг отчётливо увидел нахальную физиономию карточного джокера. На сей раз паяц имел нормальной величины голову и маленькое карикатурное туловище, затянутое в трико, с маленькими красными крылышками за спиной. Помахивая крылышками, "ангелок" завис над одним из гостей - элегантно одетым иностранцем - и, настойчиво жестикулируя, указывал пальцем ему прямо в темечко.
      - Что!? - прошептал Яблочкин.
      - Что, что! В пальто! - заорал джокер во весь голос, перекрикивая гул голосов и оркестр. - Лови, говорю, хватай врага народа! Шпиона хватай, фашиста! Бомбу уже, небось, подложил, сволочь; бомба небось уже тикает!.. Колодцы все потравил, фашистская гадина!.. Хватай, хватай за шиворот, чего рот разинул?!
      - Что?.. - глупо повторил Яблочкин и огляделся.
      Никто, кроме него, не видел летающего джокера и не слышал его идиотских выкриков. Уже вовсю звенела посуда и несколько пар кружились в танце. Однако слово "бомба" засело у Яблочкина в голове, и он посмотрел на Мушкину, намереваясь с ней посоветоваться. Но Валентина Николаевна, а теперь уже просто Валя, что-то увлечённо рассказывала набившей обе щёки десертом Корзинкиной.
      Тогда Яблочкин подошел к охраннику, и тот сказал, что у иностранца есть металлический кейс, который он не сдал, как все, в гардероб, а поставил на подоконнике за шторой.
      Яблочкин приблизился к окну и, воровато оглядевшись, нырнул за штору. Прильнув ухом к чемоданчику, он стал прислуживаться, и в это мгновение кто-то окликнул его тоненьким, писклявым голосом.
      Яблочкин резко распрямился и выглянул в зал.
      Двигаясь под музыку танго с какой-то женщиной, на него смотрел тот самый иностранец. Ни чем не выказав своего беспокойства, владелец кейса подмигнул Яблочкину, в такт музыки развернулся на сто восемьдесят градусов и утанцевал в противоположную сторону. Но его партнерша...
      Господи, час от часу не легче... Волосы у Яблочкина поднялись дыбом и зашевелились. Эта плотная, раскрасневшаяся и густо накрашенная дама в пышном парике была... это был... Вне всякого сомнения, это был начальник Секретного отдела майор Мракобесов!
      Не сводя с него глаз, Яблочкин на ощупь взял с буфета бокал с чем-то очень крепким и залпом выпил. Дама встретилась с ним глазами и тоже игриво подмигнула, а Яблочкин едва удержался, чтобы не отдать ей честь.
      Тем временем Петя, оставшийся на подоконнике, чуть не плакал из-за того, что растерялся и упустил такой удобный случай. Оставалось дожидаться, когда Яблочкин снова подойдёт к своему чемоданчику, и тут уж не зевать.
      5
      Утренний инструктаж у майора Мракобесова.
      Любительницу текилы выводят
      Утром этого дня Яблочкин отправился на инструктаж к начальнику Секретного отдела майору Мракобесову Аврааму Люцеферовичу. Об этом человеке с более чем странным отчеством в милиции ходило много разных невероятных слухов. Хотя Мракобесов был майор, его побаивались генералы, не говоря уже о полковниках. Не боялся его только генерал Потапов.
      Если бы этот невероятный инструктаж не стоял в ряду других, ещё более невероятных событий последнего времени, он точно поколебал бы веру Яблочкина в правильность выбранного им профессионального пути.
      Помещение, в котором очутился Яблочкин, находилось на одном из подземных этажей Управления и напоминало скорее не подразделение милиция, а логово какой-нибудь ведьмы. То, что называлось инструктажем, вызвало у Яблочкина чувства столь сильные и противоречивые, что только своевременное вмешательство генерала Потапова спасло его от нервного шока.
      Описывая происходившее коротко и обрывочно, можно упомянуть следующее.
      Сначала Мракобесов показывал, как сделаться невидимкой. Он повернулся три раза на каблуках, как-то хитро притопнул, нашептал скороговоркой заклинание и... ничего не получилось. Не смутившись, Мракобесов заставил Яблочкина проделать то же самое, и Яблочкин, привыкший к дисциплине, повторял всё это многократно, однако снова и снова ничего не получалось.
      Узнав, что Яблочкин ел на завтрак творог, Мракобесов развел руками "ну, батенька..." и сказал, что после этого, да ещё за два дня до полнолуния, заниматься подобным упражнением просто нелепо.
      Мракобесов стал показывать ещё какие-то магические фокусы, но ни один не смог выполнить до конца, а во время попытки прохождения сквозь стену расквасил нос.
      Увидев кровь, он решил варить приворотное зелье. Он сказал, что зелье необходимо отделу для добывания секретной информации у женщин. Накапав крови в стеклянную колбу, он добавил туда воды из-под крана, и, едва розовая жидкость закипела, начал бросать в колбу сушёных насекомых из баночек, стоявших рядами на пыльных полках. Произнеся заговор, он тщательно процедил отвар в два маленьких пузырька, один из которых вручил Яблочкину.
      Потом Мракобесов испытующе посмотрел Яблочкину в глаза и произнёс:
      - Теперь самое главное. Эксперимент по омоложению плоти.
      - Но... я как-то ещё не очень... - попытался увильнуть Яблочкин.
      - Ах молодость, как она самоуверенна! Поверьте, нет пределов совершенству, будете ещё после благодарить.
      Яблочкин недоверчиво посмотрел на Мракобесова - очень плотного мужчину лет шестидесяти с лицом, похожим на кучу битого кирпича.
      - Извините, товарищ майор... а вы сами пробовали это "омоложение"?
      Мракобесов сделал вид, что удивлён и обижен:
      - Ну зачем это мне... Разве должен тренер показывать мировые рекорды? Тренер, наставник - это прежде всего теоретик, сосуд, так сказать, мудрости, каковую вкушает его неопытный ученик. У меня, молодой человек, есть миссия, которая не требует стройности фигуры и красоты лица. Или вы явились сюда, чтобы меня отчитывать?
      - Нет, что вы, я готов если нужно. Только скажите, кто-нибудь до меня ещё у вас омолаживался?
      - Не буду скрывать от вас правду: вы будете первым. Хотя, судя по некоторым источникам, прецедент в истории уже был.
      - А что делать надо? Выпить что-нибудь, проговорить...
      - Нет, нет, этого ничего не надо, - оживился и засуетился Мракобесов. Сейчас, сейчас, всё будет готово... Тут рядом есть кочегарка; разведем там костры... первый котел с водой студеной, второй - с водой варёной, а последний - с молоком, вскипятя его ключом...
      По счастью для Яблочкина, лицо которого покрылось смертельной бледностью, в селекторе громкой связи раздался голос генерала Потапова:
      - Авраам Люцеферович, заканчивайте инструктаж. Лейтенанту Яблочкину пора собираться на вручение. Генеральный консул просит ещё этих ребятишек привести, которые делали ожившую мумию... Оба зайдите ко мне на минутку.
      Разочарованный Мракобесов сделал кислое лицо, а Яблочкин, смахнув холодный пот со лба, поспешил к лифту.
      Теперь, глядя на грубо размалёванную даму, которая вела себя с мужчинами бесстыдно и вызывающе, Яблочкин подумал, что дело, наверняка, не обошлось без приворотных капель. Только не перепутал ли Мракобесов бокалы перед тем, как чокнуться со свои кавалером?..
      6
      Пирамиды
      Немыслимым пассажем оркестр завершил знойное аргентинское танго, и в небольшой паузе, когда кавалеры провожали на места своих дам, саксофонист объявил следующий танец. Взглянув на него, Яблочкин так и замер: это был тот самый любвеобильный свидетель, имевший "неподобающие отношения с дамой в присутствии несовершеннолетнего". Как же его фамилия... Котов. Да, да, Котов Дмитрий Иванович. У Яблочкина была отличная профессиональная память. Он разыскал в зале Мушкину, неразлучную теперь с Маринкой Корзинкиной, и понимающе с ней перемигнулся. Мушкина тоже узнала в саксофонисте того самого Котова.
      - Потеряли что-нибудь, товарищ лейтенант? - неожиданно раздался голос над его ухом, и Яблочкин, повернувшись, увидел, что к нему подошли генерал Потапов и консул. - Курсанта Мушкину не потеряли?
      - Никак нет, товарищ генерал, вот она, идёт к нам.
      Мушкина действительно подошла, угадав, что говорят о ней.
      - Я здесь, товарищ генерал. - улыбнулась она.
      - М-да... - Потапов приветливо посмотрел на консула. - Хорошо тут у вас. Хорошо устроились, домик приличный, с видом на Невский проспект.
      - Да, хорошо! - подтвердил консул, сверкая белозубой улыбкой.
      - Там, - Потапов махнул в сторону, где ему представлялась Мексика, - у вас, тоже хорошо.
      - Да, у нас тоже хорошо, - консул улыбнулся так широко, что где-то дал искру золотой зуб.
      - Эти... пирамиды.
      - Да, пирамиды есть.
      - Эти... сфинксы.
      Консул продолжал улыбаться, но молчал.
      - Фараоны...
      Консул, все ещё улыбаясь, посмотрел на Яблочкина, а затем на Мушкину.
      - Что он говорит! - зашептала Мушкина на ухо Яблочкину. - Какие фараоны! Там древние культуры ацтеков, инков и майя!
      - Товарищ генерал, там не фараоны! - зашептал в свою очередь Яблочкин, наклонившись к Потапову. - Культура племени майя!
      Тот посмотрел на Яблочкина недоуменно.
      - Ну так я и говорю: культура. Не какой-нибудь там Лас-Вегас. Древняя культура. Папирусы, иероглифы...
      - У индейцев не было папирусов! - зашептала Мушкина.
      - Товарищ генерал, у индейцев не было папирусов! - зашептал Яблочкин.
      - Чего ты мне такое говоришь! - разозлился Потапов. - У каких ещё индейцев? Кино что-ли насмотрелся?
      - Майя, майя, товарищ генерал!..
      - В каком ещё мае? Июнь уже, второе число, товарищ лейтенант. Обалдели вы слегка от жары, нате вот, выпейте бокальчик.
      Потапов сунул в руки Яблочкина большой бокал с крепким, замешанным на роме, коктейлем, и тот, не замечая трубочки, машинально выпил его до дна. Во рту остались несколько кубиков льда, которые Яблочкин шумно разгрыз.
      В стороне послышался неприлично громкий смех, все обернулись, прервав отчего-то неклеевшуюся беседу. Смеялся переодетый женщиной Мракобесов. Его кавалер, тот самый подозрительный иностранец, показывал как следует правильно пить текилу. И, судя по всему, стаканчик, приправленный солью и ломтиком лимона был уже далеко не первый.
      Ещё через пару минут "дама" окончательно обмякла и начала выкрикивать мужским голосом какую-то матерную ахинею. Иностранец деликатно растворился среди гостей, а "даму" подхватили официанты и повели к выходу. Хватая всех подворачивающихся мужчин за брюки, она хохотала истерическим фальцетом, чёрный парик съехал, обнажив миру жиденькие, прилипшие к потному черепу, волосёнки.
      Глядя вслед Мракобесову, генерал Потапов сокрушённо покачал головой.
      - Вы не думайте, - тихо сказал он Яблочкину. - Иногда у него получаются совершенно непостижимые вещи, поверьте мне на слово.
      Яблочкин вежливо промолчал.
      7
      Секреты обольщения
      В другом конце зала происходил приблизительно следующий диалог.
      - Здравствуйте, около вас свободно?
      - Здравствуйте, мальчик. Что же вы оставили вашу спутницу?
      - Вообще-то я здесь сам по себе. Но если вы против, я отойду.
      - Хорошо, хорошо, садитесь. Вы, я смотрю, легко обижаетесь.
      - Просто не люблю быть навязчивым.
      - Это хорошая черта. Вас ещё не избаловали вниманием?
      - Поверьте, это, скорее, исключение. Так бывает не всегда.
      - Надеюсь, что не всегда. Вам здесь нравится? Я, к сожалению, надела не совсем то, что следовало. В отличие от вашей спутницы. Как поразительно она угадала этот стиль... Пожалуй, всю неделю примеряла наряды к этой вечеринке.
      - А вам очень идёт эта брошка.
      - Вы находите? По правде, я одолжила её у мамы. У неё полная шкатулка всякой всячины; если даже взять целую горсть, она ничего не заметит.
      - Где же ваша мама? Её сегодня не видно.
      - У Бориски разболелось горло. Не научился ещё есть мороженое, дурачок.
      - А вы?
      - Что - я?
      - Вы, может быть, хотите мороженого? Я могу принести.
      - Ах, вы об этом... Нет, не стоит. Лучше налейте лимонаду. Нет, нет, вон того, зелёненького... спасибо.
      - Почему вы не танцуете?
      - Вот ещё, с кем тут танцевать. Одни старые дядьки.
      - Хотите я вас приглашу?
      - С вами, пожалуй, я немножко потанцую. Только подождём что-нибудь не очень быстрое... вот, вот, слышите?.. начинается...
      И молодые люди, с трепетом прикоснувшись пальчиками друг к другу, закружились в танце. Когда мелодия закончилась, кавалер проводил свою даму на место.
      - Уф, как жарко. Кстати, меня зовут Екатерина. Это в честь императрицы, но вы можете называть меня просто Катя.
      - Спасибо. А меня...
      - Знаю, знаю. Вы - Слава Подберёзкин. Папа о вас говорил. Он никак не мог решить - хвалить вас после всего или ругать. Кажется, он умудрился сделать одновременно и то и другое.
      Славик скромно опустил глаза.
      - А что же с вами нет этой девочки... Лукошкиной?
      - Корзинкиной.
      - Вот-вот, Корзинкиной. Вы с ней дружите?
      - Нет, совсем не дружим, - сказал Славик и покраснел. - Просто одноклассники.
      - Почему же вы полезли в музей с этой девочкой, а не с кем-нибудь из своих товарищей?
      Для того, чтобы разъяснить это явное несоответствие, Славику пришлось бы рассказывать всё по порядку, что было немыслимо и вообще строжайше запрещено. К тому же после такого рассказа девочка могла принять его за сумасшедшего.
      - Молчите? Расскажите хотя бы по секрету, как вы оказались в музее после закрытия. Папа никак не может этого понять, а Михал Михалыч ничего не рассказывает.
      - Кто это - Михал Михалыч?
      - А вон тот дяденька, генерал, самый главный милиционер.
      Славик уже встречался с этим дяденькой в Главном Управлении милиции, и теперь ему показалось, что генерал погрозил ему пальцем.
      - Так что же, вы расскажете?
      - Ну... мы просто спрятались, - Славик решил врать так, как его научили в милиции.
      - А вот в газетах пишут, что это враки. Вам кто-то открыл изнутри.
      - Ну... мало ли, что они пишут. На то и газеты, чтобы сочинять небылицы.
      - А как вы узнали, что ночью туда полезут воры?
      Славик почувствовал себя неловко и решил сделать прорыв из этого щекотливого положения. Он повернулся всем телом и заговорил:
      - Дорогая Катя, я не могу сказать большего, потому что это военная тайна. Дело серьёзнее, чем вы думаете; возможно, что замешаны иностранные разведки... - Славик приблизил губы к самому лицу девочки и заговорил шёпотом: - Но если вы... если мы... если вы и я будем видеться, я расскажу больше. Вы хотите?
      - Да... - прошептала губернаторская дочка.
      8
      Маленькое, чертовски умное животное.
      Петя улетает в Америку
      Не успели из банкетного зала вывести пьяного Мракобесова, переодетого женщиной, как Яблочкин увидел, что к нему, пробираясь через толпу, идёт тот самый красивый блондин, владелец стального кейса. Не успел он растеряться, как стало понятно, что консул представляет иностранца всем гостям.
      - Господа, имею честь представить этого замечательного господина, моего старого приятеля. Герр капитан - военный историк, профессор археологии и выдающийся эксперт по драгоценным камням.
      Немец представился губернатору, генералу Потапову, курсанту Мушкиной и, наконец, Яблочкину. Слегка замешкавшись, Яблочкин протянул руку, и его голубые глаза встретились со стальным взглядом иностранца.
      - Диц, - проговорил тот. - Фриц Диц.
      Яблочкин назвал себя и постарался, чтобы его рукопожатие было столь же уверенным.
      - Поздравляю, это было великолепно, - сказал Диц.
      В лице собеседника было что-то от античных статуй, изображающих борцов или дискоболов.
      - Что вы говорите?..
      - Я имею ввиду ваши безупречные действия во время задержания преступника, герр лейтенант.
      - Благодарю вас.
      Немец говорил без акцента, разве только чуть более отчётливо, нежели это принято в разговорной речи.
      - Вас удивляет мой русский? А между тем это объясняется просто: ведь я родился здесь, в России, в семье военного дипломата. Учитывая то, что моя мать англичанка, можно догадаться, что я одинаково хорошо владею русским, немецким и английским. Скажу по секрету, что я ещё довольно прилично выучил испанский, поскольку веду раскопки в странах Центральной Америки. Таким образом я имею удовольствие читать в подлиннике Пушкина, Гёте, Шекспира и немножко Сервантеса.
      Яблочкин читал в подлиннике по большей части русскую фантастику и детективы, поэтому он скромно промолчал.
      Диц вдруг засмеялся:
      - Знаете, как мне удалось отделаться от этой распомаженной дамы? Вы, конечно, наблюдали эту безобразную сцену...
      Яблочкин понял, что речь идет о Мракобесове.
      - Да, действительно, непонятно, как её сюда пустили.
      - Это неважно. Для чего-то она задалась целью меня подпоить и соблазнить: каждый раз она наливала мне вино, а себе воду. Я отвлекал её внимание и незаметно менял бокалы, и вскоре она сама напилась как сапожник, ха-ха-ха! Текила поставила в этом деле точку, и даму пришлось выводить под руки. Кстати, вы её случайно не знаете?
      - Н-нет, первый раз её видел, - неуверенно соврал Яблочкин.
      "Интересно, для чего Мракобесову нужно было влюблять немца в себя? подумал он про себя. - Значит, чем-то он заинтересовал Секретный отдел. Как бы теперь Мракобесову не высохнуть от любви к этому Дицу, придется ему срочно варить отворот..."
      - Теперь вас, наверное, повысят в звании? - немец переменил тему. - В нашей армии за такой поступок вы бы незамедлительно получили обер-лейтнанта.
      - Это вряд ли так скоро. Я ведь и лейтенанта получил совсем недавно. А чем вы занимаетесь у себя в Бундесвере?
      - О, я совсем не военный. Консультирую военные ведомства по вопросам истории и геральдики, а ещё больше по вопросам личных коллекций наших генералов.
      - Здесь вы тоже кого-нибудь консультируете?
      - Я приехал по просьбе нашего общего друга, генерального консула. Он хотел убедиться, что алмаз не подменили во время кражи.
      - Убедились?
      - Да, это он.
      - Господин консул представил вас как профессора археолога. Какими же раскопками вы сейчас занимаетесь?
      - О, молодой человек, предупреждаю вас: вы ступили на опасную дорожку. Спросить меня о раскопках - всё равно как спросить о здоровье престарелую спутницу в дороге...
      Фриц Диц посмотрел на часы:
      - Но вам повезло, через два часа у меня самолёт во Франкфурт. Позвольте я задам вам один единственный вопрос напоследок.
      - Да, пожалуйста.
      - Я давно работаю с музейными ценностями и неплохо разбираюсь в сигнализации. Я досконально изучил систему электронной охраны алмаза "Звезда Мексики" и понял одну вещь, которая буквально привела меня в смятение. Отключить сигнализацию снаружи - невозможно; спрятаться внутри до закрытия тоже полностью исключено. Отбросив мистику, я остался наедине с очевидной нелепостью.
      - И что же это? - насторожился Яблочкин.
      - Нет, нет, вы будете смеяться.
      - Даю вам честное слово, что не буду.
      - Ну хорошо, только никому не рассказывайте, обещаете?
      Яблочкин нетерпеливо кивнул. Немец огляделся, понизил голос и произнёс:
      - Это было очень маленькое и чертовски умное животное.
      - Животное?!
      - Посудите сами: не более двух дюймов. Не мог же это быть человек, на самом деле...
      - Но, может быть, механизм?
      - Нет, исключено. Скорее, что-то вроде крошечной обезьянки, способной лазать по шнурам, занавескам и карнизам, обладающей острыми загнутыми когтями.
      - Но разве такое возможно?
      - При нынешнем развитии генной техники возможно всё, поверьте мне, молодой человек. А теперь мне все-таки пора, ауфвидерзеен. Был искренне рад с вами познакомиться.
      - До свидания, господин... - у Яблочкин вылетело из головы имя иностранца.
      - Диц. Фриц Диц.
      И немец, улыбнувшись, скрылся в толчее.
      Петя увидел, что белокурый незнакомец идёт к окну, и спрятался за чемоданчиком. Диц зашел за штору, пискнул висящим на ключах брелоком, замки щёлкнули, металлическая крышка плавно отворилась.
      "Что это он роется в чужом чемоданчике! - подумал Петя с возмущением. Вот сейчас я туда и влезу!"
      Незнакомец вынул из кейса документы, деньги и авиабилеты. Засовывая их во внутренний карман смокинга, оглянулся в зал. И в этот момент Петя перемахнул через борт. Заполз в полупустую пачку сигарет и затаился.
      Кейс захлопнулся, стало темно и заложило уши. Потом Петю прижало к дну, словно резко тронулся вверх скоростной лифт, затем его качнуло и куда-то понесло...
      "Балда! - Петя изо всех сил треснул себя по лбу. - Это же его, немца этого, кейс, а не Яблочкина! Куда же меня теперь?.."
      Но и теперь, как и раньше, он мог пенять лишь на собственную неосмотрительность.
      Фриц Диц сел в ожидавший его у входа автомобиль и приказал шофёру ехать в аэропорт.
      В огромном зале было прохладно и немноголюдно. Немец подошёл к окошку регистрации и протянул билет.
      - Поспешите, господин Диц, - сказала ему по-немецки молодая служащая. Ваш самолёт в Боготу вылетает через семнадцать с половиной минут. Надеюсь, что полёт будет приятным.
      - Данке шон, - отвечал Диц, - я тоже на это надеюсь, фройляйн.
      И он улыбнулся девушке так, что она ещё долго путала рейсы и страны в своём общении с другими пассажирами.
      Ровно через семнадцать с половиной минут красавец-лайнер плавно оторвался от взлетного поля, и его мигающие огоньки скрылись в темноте, оставляя позади туманный Санкт-Петербург.
      9
      Мушкину терзают сомнения нравственного порядка.
      Котов выдаёт фальшивую ноту на саксофоне.
      Записка, которая ничего не объясняет
      В банкетном зале становилось всё более шумно и душно. Официанты едва успевали бегать туда-сюда с подносами, оркестр всё чаще сбивался с латиноамериканских ритмов на разухабистые ресторанные шлягеры, чему публика, в большинстве своём русская, была только рада.
      К одиноко стоящему у стойки бара Яблочкину подошла Мушкина.
      - Знаете, на кого вы похожи?
      - На кого? - встрепенулся Яблочкин, выходя из задумчивости.
      - На человека, который никак не может понять, что именно он только что проглотил. Этот тип, с которым вы разговаривали, чем-то вас расстроил?
      - Нет, не то чтобы расстроил, а как-то подозрительно. Он догадался, что в зале было крошечное существо, которое отключило сигнализацию. Я думаю, он не совсем тот, за кого себя выдаёт: "военный историк, профессор археолог"... Меня не отпускает чувство, что мы ещё встретимся.
      - Не переживайте, это ещё ничего не значит. Если разбирается в сигнализации, мог догадаться.
      - Мог, конечно... А как ваши успехи? Кажется, вам без труда удалось подружиться с этой девочкой?
      - Вот именно поэтому я чувствую себя последней тварью.
      - Что вы говорите!
      - Да, да! Я чувствую себя парнем, который на спор с дружками соблазнил невинную девушку.
      - Тогда вы обязаны жениться.
      - Я говорю серьёзно. Тем более, что мы с ней совершенно искренне друг дружке симпатизируем.
      - Это делу не помешает.
      - А вдруг она догадается?
      - Ну так расскажите ей всё как есть.
      - Рассказать, что с самого начала я хотела втереться к ней в доверие?
      - А почему бы и нет. Ведь она понимает, что сейчас вы не притворяетесь.
      Мушкина задумалась.
      - Знаете, - сказала она, - пожалуй, вы правы. Ваша бесхитростная прямота изощрённее любого обмана. Я так и сделаю.
      Охранник подозвал Яблочкина к телефону. Аппарат находился в коридорчике возле сцены, и было очень шумно.
      - Да! - закричал Яблочкин, отвернувшись от оркестра и закрыв другое ухо ладонью. - Слушаю.
      - Алёшенька, - услышал он голос мамы, - извини, что отвлекаю, но Ты оставил дома свою мобильную трубку. А тебе всё время звонит какой-то Юра из музея; говорит, что по срочному делу. Тебя уже наградили? Ужин готовить или ты уже?
      - Да, мама, уже наградили, ужин не надо. Юра этот оставил свои координаты?
      - Да, запиши номер...
      - Алло, Юра? Это Яблочкин беспокоит из милиции... то есть, из передачи "Очевидное-невер"... что? Что вы говорите! А он здесь, в консульстве? Саксофон?
      Яблочкин выглянул в зал и, не отнимая трубки от уха, стал пристально смотреть на Котова. Тот в конце концов тоже узнал Яблочкина, вспомнив свой сегодняшний сон, и выдал на саксофоне такого поганого петуха, что барабанщик сбился с ритма, и остальные начали делать им страшные лица.
      - Да, я всё понял! - крикнул Яблочкин. - Большое спасибо, вы очень помогли. Только, пожалуйста, больше никому об этом ни слова.
      - Могила! - пообещал Юрик.
      ______________
      Поиски в квартире Котова продолжались до самого утра. Двое опытнейших оперативников просматривали, обшаривали и обстукивали сантиметр за сантиметром. Лучшая розыскная собака в наморднике из металлической сетки обнюхивала каждый предмет, каждую щёлку. Бутылка, в которой хозяин видел "гномика" была направлена в лабораторию, где над ней колдовали поднятые из постелей эксперты.
      Сам Яблочкин сидел за столом и постепенно, по мере поисков, приходил в отчаяние. Опустив глаза, он смотрел на захламленную поверхность стола и на маленькую бумажку, которая, он сам ещё не понимал почему, привлекала его внимание. Наконец, он взял эту бумажку, величиной с почтовую марку, и поднёс к лампе.
      И тут его словно тряхнуло: поверхность была испещрена микроскопическими рукописными строчками.
      - Лупу! - крикнул Яблочкин, и ему в руку немедленно сунули лупу.
      Жадно проглатывая строчку за строчкой, Яблочкин ознакомился с содержанием записки.
      Не будем приводить её полностью; Петя обращался к родителям и просил у них прощения за то, что скрывается от них и от всех, что это связанно с невероятными обстоятельствами, о которых он пока не может ничего рассказать. Он надеется, что рано или поздно всё благополучно разрешится, и он живой и невредимый вернётся под родительский кров.
      В специальной приписке для Яблочкина он писал:
      "Товарищ милиционер, вы знаете почти всё и обещали мне помогать. В эту квартиру я попал случайно, а теперь в футляре с саксофоном попытаюсь перебраться в другое место, где есть телефон с кнопочным набором. Вы меня ищете, а значит, рано или поздно найдёте эту записку. Но всё-таки ещё раньше я постараюсь вам позвонить.
      Прошу вас отрезать часть записки, предназначенную маме и папе и увеличить её до размеров нормального почерка".
      Яблочкин устало откинулся.
      - Можете прекратить обыск, его здесь нет, - проговорил он с любопытством смотревшим на него оперативникам. - Его не надо ловить, он сам ищет со мной встречи.
      10
      В плену металлического кейса.
      Сколько же их на самом деле?
      Можно вернуться, но какой ценой...
      Петя слышал и понимал всё, что происходит снаружи. Сначала незнакомец поехал в аэропорт, потом его назвали "господин Диц" и сказали, что до его самолета до Боготы осталось семнадцать с половиной минут, потом господин Диц занял своё место в салоне, загудели турбины, и самолёт оторвался от земли.
      Прошло время, и на фоне ровного гудения где-то совсем рядом послышалось поскрипывание и покашливание.
      - Кто здесь! - крикнул Петя, испуганно тараща глаза в темноту.
      Внезапно в двух шагах от него чиркнула зажигалка, и пламя осветило физиономию развалившегося в плетёном кресле-качалке карточного джокера, который невозмутимо раскуривал папиросу. Запахло ёлкой.
      - Кто, кто... - проворчал шут и пустил облако едкого дыма, от которого Петя закашлялся. - Мог бы уже такие вопросы не задавать, уже-чай на седьмой тур выходим.
      Это было важно. Петя стал лихорадочно подсчитывать в уме проигранные и выигранные очки, но никак не мог сосредоточиться.
      - А что, - сказал он неуверенно, - шестой уже... случился?
      - Может случился, а может и нет...
      - А... понятно. А где остальные? Вы один здесь?
      - Относительно. Я здесь один? - окликнул он кого-то, и будто эхо ответило ему из глубины чемодана:
      - Ты здесь один. Если только не считать меня и это "чертовски сообразительное маленькое животное". Как его угораздило забраться в чужой кейс?
      - Я нечаянно, - прошептал Петя. - Я думал, это Яблочкина.
      - Индюк тоже думал, - злобно проворчал голос Джокера из глубины.
      - Так вы один или вас двое? - растерялся Петя, не понимая, сколько народу собралось в чемоданчике.
      - Прядёт время, и этот вопрос прояснится, - пообещал куривший, в кресле. - Что же касается остальных участников, то они нас видят.
      - Кино, что ли... - проворчал Петя.
      - Можно даже сказать, конец первой серии.
      - Значит, скоро начнется вторая?
      - Разумеется, после небольшой формальности. Кстати, как мы её назовём?
      - Что Назовём?
      - Ну, вторую серию. Как вам нравится "Шпионские страсти"? Или, ещё лучше, "В сетях шпионажа".
      - Шпионажа? - повторил Петя. От едкого дыма, пахнущего новогодней елкой, в голове у него начинали путаться мысли.
      - Сам виноват. Кто тянул тебя лезть в шпионский кейс секретного двойного суперагента.
      - Тройного, - поправил его голос из глубины.
      - Да, да, именно тройного секретного агента. И теперь, вместо благополучного объяснения с лейтенантом Яблочкиным, вы, дорогой мой человечек, будете иметь вторую серию, которая ещё неизвестно чем закончится.
      - А как же мои мама и папа? - забеспокоился Петя. - Никто не знает, что я лечу в Америку.
      Джокер вздохнул:
      - Мама, папа... А вот кстати, если бы вам предложили сию секунду оказаться в Петербурге у Яблочкина; поговорить с ним, посоветоваться...
      - А это возможно? - Петя с надеждой поднял глаза.
      - Это возможно. Только при одном условии, что в ту же секунду твои родители, папа и мама, разом попадут под машину. Не пугайтесь, ничего серьёзного. Переломчик у мамы и сотрясение у папы... Немножко полечатся, всё обойдется. Зато вы уже будете у них под крылышком, живой и здоровый.
      - Нет, нет! - воскликнул Петя. - Я не согласен! Пусть они будут здоровые, я сам как-нибудь улажу свои дела. Пускай Америка, пускай шпионы, только не...