Некоторое время они качались на ветви вверх-вниз, но постепенно колебания прекратились. Когда Тзигона объявила, что можно двигаться, они, переставляя руки, начали продвигаться к стволу. Примерно через сотню футов ветвь расширилась настолько, что по ней стало возможно идти; с легкостью вскарабкавшись на нее, Тзигона протянула руку Маттео.
      Таким образом они добрались до гигантского ствола. Изучая странное расположение ветвей, Маттео понял, что они растут слоями, образуя как бы полы высокого здания. В десяти футах над их головами образовывал крышу следующий ярус. Ветви плотно переплетались, а листья формировали почти непроницаемую завесу. В одном Тзигона была точно права: Мбату придется нелегко, если он попытается поймать их здесь.
      Маттео посмотрел вниз. Вемик расхаживал туда-сюда под деревом, с недовольным видом на яростном золотом лице.
      — Странно это, прятаться от кошки — даже такой — на дереве, — заметил он. Тзигона только фыркнула.
      — Вемики быстры на своих четырех лапах, но лазают плохо. Слишком много конечностей, слишком велики выше пояса. Равновесия никакого.
      Поразмыслив, он пришел к выводу, что девушка вероятно права. Что вызывало у него куда большие вопросы, так это ее притязания на владение мечом. Существовали строгие правила, какое оружие допустимо для каждого класса, и хотя Маттео был в затруднении относительно точного социального статуса новой знакомой, он сильно сомневался, что ее можно отнести к аристократии, военным или ополчению.
      Тем более сомнительным был ее выбор места для хранения такого оружия. Она намеренно солгала, чтобы выманить его из таверны. Весьма вероятно, что она поступила так же вновь, заставив его предпочесть сражению безопасность гигантского дерева.
      — Ты прячешь меч на дереве? — скептически осведомился он. Вцепившись в кору, Тзигона начала карабкаться вверх.
      — На этом дереве прячется много всего. Если ты будешь следовать за мной по пятам, и держать глаза открытыми, большую часть этих вещей ты сумеешь пережить.
      Ствол здесь был потолще башни иного волшебника, кора образовывала узоры и выступы. К удивлению Маттео, лезть оказалось намного проще, чем он решил с первого взгляда. Им понадобилось совсем немного времени, чтобы вскарабкаться на очередной толстый сук.
      Выпрямившись, Маттео изумленно огляделся вокруг. Ветви стали широкими, почти плоскими в верхней части. Они перевивались паутиной переходов и почти ровных платформ. Неподалеку несколько досок были перекинуты между двумя ветвями, а обрывок парусины образовывал неожиданно уютно выглядящий тент. Хотя до заката еще было далеко, две пары обутых ног высовывались из него.
      — Они работают по ночам, — разъяснила Тзигона спокойно, и продолжила путь к вершине.
      Они миновали еще несколько таких маленьких жилищ на следующем ярусе, частью расположенных на ветвях, частью вырезанных внутри их или в самом стволе. Маттео поражался разнообразию растительной и животной жизни, искавшей убежище на гигантском гингко. Крошечные пауки, прозрачные как стекло — они были бы совсем невидимы, если бы не слабый розовый оттенок их туловищ — ткали изящные паутины красного шелка — такие паутины встречались только в Халруаа, и высоко ценились магами, применявшими их как ингредиенты для заклинаний. Ослепительно раскрашенные птицы гнездились на ветвях, о некоторых Маттео не читал и не слышал ни в одной книге или легенде. Вылизывалась крылатая кошка, и повсюду вокруг гудели насекомые, важно, словно мальчишки-посыльные.
      Маттео задумался, сколько же существ зовут это дерево домом. Здесь и там сорванная ветром ветвь оставила за собой уютные комнатки для небольшого семейства древесных обитателей. Маттео не удивило бы, если и сама Тзигона время от времени находила убежище в таких местах. Насколько он мог судить, среди ветвей гиганта-гингко она чувствовала себя так же уверенно, как и в раскинувшемся под ними городе. Да дерево и являлось небольшим городом в городе, кишевшим жизнью отнюдь не ограничивавшейся ожидаемыми птицами и насекомыми. Маттео сделал мысленную заметку, ознакомиться с преимуществами городов на деревьях. Такое знание может оказаться полезным.
      — Осторожнее на этом повороте. Не притрагивайся к большой паутине, — предупредила Тзигона.
      Обходя толстую ветвь, Маттео увидел, что она имела в виду. Глубокий, узкий проем был заполнен паутиной, еще сверкавшей от росы. Часть капелек блестела серебристым, алым и голубым, отражая скрытый внутри клад. Джордайн отметил тоскливый взгляд, который послала внутрь сокровищницы Тзигона, но она весьма разумно не стала пытаться пошарить в ней. Сторож-паук размером не уступал ладони Маттео, узнавшего в нем разновидность, выведенную когда-то своенравным магом, давно изгнанным после того, как его создания вырвались на свободу. Это существо было больше и опаснее обычных пауков, с телом прикрытым не пухом а крохотными, невероятно прочными чешуйками. Несмотря на такую броню, паук так же обладал великолепной скоростью, а яд его нес смерть.
      — Начинаю понимать, почему ты хранишь здесь меч, — прокомментировал увиденное Маттео. — Долго еще идти?
      Пожав плечами, Тзигона молча продолжила путь. Отсутствие ответа усугубило подозрения Маттео, но джордайн пошел вслед за ней по широкому суку до противоположной стороны дерева. Отсчитав боковые ветви, она кивнула.
      — Здесь мы спускаемся. Смотри и делай как я.
      Она спрыгнула и ухватилась за узкую ветвь. Прочная, гибкая древесина изогнулось под ее весом, донеся ее как раз до стены обозначавшей северную границу городского парка. Когда она отпустила ветку, та, спружинив, вернулась обратно. Девушка нетерпеливым жестом пригласила Маттео повторить ее маневр.
      Однако для него это могло оказаться проблемой. Будучи тяжелее Тзигоны, он мог либо удариться о стену с гораздо большей силой, либо вовсе пролететь мимо. Быстро оценив разницу в весе между собственным атлетичным телом и тоненькой Тзигоной, он прикинул угол и растяжение ветвей находившихся по обеим сторонам от выбранной ею.
      По счастью, ветки расположились достаточно близко, чтобы он мог держаться одновременно за обе. Он шагнул между ними, и легко обхватил их, не сжимая ладоней.
      В падении ветви скользили по его рукам. Не обращая внимания на обдирающую кожу кору, он в выбранный момент сжал кулаки. Его расчет оказался верным: Маттео слетел в точности как собирался, и легко приземлился рядом с не ожидавшей такого девушкой. Она посмотрела на него с уважением.
      — Молодец!
      — Хорошо, что один из нас догадался вспомнить о разнице в весе, — вставил Маттео. Она проигнорировала укол, слегка пожав плечами.
      — Мне довольно давно не приходилось думать о ком-то кроме себя. Удивительно, как быстро можно отвыкнуть.
      — Меч, о котором ты говорила — он действительно существует? — вернулся к делу Маттео.
      — Действительно, — ответила она, в точности имитируя его тон. Джордайн недовольно вздохнул, чем только развеселил девушку, которая, хихикнув, направилась вдоль по стене.
      Они спустились на Рифовую улицу. Не в силах удержаться, Маттео с любопытством оглядывался по сторонам. Хотя эта часть города находилась далеко от моря, запах его пропитывал все здесь. Акведуки приносили морскую воду из залива, а с водой приходили морские создания, создававшие дома и магазины.
      Все здания на этой улице были сконструированы из розовых кораллов, от самых бледных до самых темных оттенков. Морские мотивы виднелись повсюду, начиная с волнистых железных решеток, до цветущих деревьев, подстриженных в облике рыб и морского народа. Ворота в один особенно впечатляющий магазин обрамляла пара каменных сахуагинов, стоявших на страже с трезубцами наготове, оскалив акульи зубы. Маттео слышал, что моряки подобный вид декораций считают отвратительными. Скорее эльфы осквернят святость своих храмов статуями разбойных дроу, чем моряки станут искать напоминания о сахуагинах.
      Несмотря на такого рода упущения во вкусах, подобные строения были весьма популярны среди богатых простолюдинов. Вырастить коралловое здание — процесс, растягивающийся на годы, и требующий огромных затрат дорогостоящей магии. Как раз сейчас одно такое строилось, и Маттео с огромным интересом разглядывал, как это происходит.
      Основу здания образовывал скелет из прочного дерева, но наращивалось оно сверху вниз. Городские мастера разработали насосы — чудеса сотворенные из металла и магии, — которые поднимали морскую воду по трубам на крышу, откуда она хлестала в ров внизу. Крошечные животные, строители коралла, вызванные магией, поднимались вместе с водой и уже успели построить риф почти до полпути к земле. Несколько мастеров работали над нижними окнами и дверью, обшивая места их будущего расположения древесиной. В воздухе висел маг, делая размашистые жесты и бросая в уже обозначенные проемы пригоршни странных субстанций, которые пропадали, влетая внутрь, создавая тем самым своего рода магическую стену, не позволявшую кораллам заполнять пустоты. Магия была прозрачна как тонкое стекло, но куда прочнее.
      Удивительное зрелище, однако Маттео нашел его неизъяснимо печальным. Поколения за поколениями крохотных существ выманивали из морского простора в этот узкий, искусственный залив, обманом заставляя строить свои рифы в негостеприимном воздухе.
      На короткое мгновение Маттео задумался, есть ли среди кораллов мельчайшие тела мыслителей этого рода, прозревших жестокую правду судьбы, и старавшихся убедить остальных изменить порядки, заведенные в несчетной давности поколений. Они явно не преуспели, но возможно их усилия тоже часть судьбы.
      — Сюда, — Тзигона указала на небольшой магазинчик, укрытый навесом цвета морской зелени. Продавца не было видно, что само по себе не удивляло: многие торговцы устраивали себе отдых и обед в полуденную жару, доверяя охрану товара мощным защитным заклинаниям.
      Решительно подойдя к прилавку, Тзигона внимательно осмотрела выставленное на нем оружие. Протянув руку, она взяла простой, но хорошей работы короткий меч, значительно длиннее кинжала, но не настолько, чтобы для джордайна, незнакомого с подобным оружием, это представляло неудобство.
      — Ты держишь меч в оружейном магазине? — неуверенно осведомился Маттео. Оглядевшись по сторонам, она вложила оружие в его ладонь.
      — Одно время я хранила его в парфюмерном, но там каждый раз стоило мне повернуться, я разбивала хрусталь. Очень неудобно получалось.
      Маттео подозрительно взглянул на нее.
      — Ты хорошо играешь словами. Это оружие действительно твое?
      — А как бы я еще преодолела охранные чары? — нетерпеливо бросила девушка. — Держи его, и пошли.
      Маттео зашагал по направлению к гавани и месту, где он оставил своего скакуна. Он торопился найти жеребца и Темо, и вернуться вместе с ними в относительную безопасность Дома джордайн.
      Безопасность.
      Слово гулко отразилось в пустоте его сердца. Андрису там убежища не нашлось.
      Маттео оказался не готов к горю, нахлынувшему на него приливной волной. Он никогда не испытывал ничего, подобного этому наплыву эмоций, и сейчас чувствовал себя так, будто его вот-вот унесет в открытый океан.
      Не сразу до него дошло, что Тзигона с любопытством рассматривает его. Поймав взгляд девушки, он приготовился выдержать ее расспросы.
      К его удивлению, она только кивнула — не с жалостью, но с пониманием. Что бы она не увидела в его глазах, ей это было хорошо знакомо.
      Почему-то Маттео этот простой жест принес больше успокоения, чем любая из отточенных и разумных фраз джордайни. Ему хотелось сказать что-нибудь подходящее, однако онемелый разум отказывался работать.
      — Я должен найти свою лошадь, — пробормотал он наконец.
      — Разумно, — одобрила она. — Я боялась, что ты вознамеришься искать Мбату или сделать еще какую глупость в этом роде.
      — Думаю, вемик сам найдет меня. Если он потерял наш след, логичным в его ситуации будет вернуться туда, где мы встретились. Я оставил Сирика на привязи возле таверны.
      Вздернув бровь, она бросила на него косой взгляд.
      — Сирик?
      — Да. Я его назвал по имени…
      — Я знаю кто такой Сирик, хотя, правду сказать, удивлена что и ты тоже. Что же сотворил конь, чтобы заслужить такое имя?
      — Он несколько своеволен.
      — Да уж, представляю. — Ее губы слегка дернулись. — Знаешь, я думала все джордайни скучные типы, раз вы так любите голые факты. Приятно, что преуменьшение не противоречит вашему кредо.
      Ее замечание заставило Маттео хмыкнуть, и они приятельским шагом продолжили путь, под руководством Тзигоны прекрасно разбиравшейся в паутине улиц.
      Бежавшие перед ними тени успели уже удлиниться, когда, завернув за угол, они вышли на очередную узкую улочку. С окончанием часов сиесты город начинал шевелиться. Хотя солнце уже не било прямыми лучами, температура почти не спала. Вообще, как отметил Маттео, день оказался жарким не по сезону. Заметно было, как от мощеных улиц поднимается горячий воздух, заставляя расплываться картину при взгляде вдаль. Прошла четверка вспотевших и мрачных от жары стражников.
      Маттео увидел, что Тзигона вдруг крайне интересовалась магазинным окном, с выставленными на нем рыболовными приманками, небольшими молотками, проволокой и прочим железным инструментом.
      — У тебя есть причины избегать стражи? — осведомился он. — Так они обычно считают, — последовал беспечный ответ. — Вежливость требует соглашаться с ними.
      Джордайн собрался было выразить сомнение этой странной логикой, как вдруг тени на другой стороне улицы расплылись, уступая место угрожающему туманному контуру быстро надвигавшейся фигуры.
      Оттолкнув Тзигону в сторону, Маттео с мечом в руке повернулся навстречу, инстинктивно встав между девушкой и вемиком.
      Львочеловек потянулся рукой через плечо. Атакующей змеей зашипела сталь массивного клинка Мбату. Припав к земле, вемик прыгнул, замахнувшись мечом для могучего удара сверху вниз.
      Навстречу ему взвилось позаимствованное оружие Маттео, с металлическим лязгом мечи столкнулись. Джордайн не стал пытаться погасить неодолимый удар, вместо этого он сместил вес на правую ногу и позволил сцепившимся мечам по инерции прижаться к земле. Ловко отскочив в сторону, он танцующей походкой ушел назад, высвободив свой меч из-под меча вемика, и сделал мгновенный выпад, низкий укол — гораздо ниже, чем он выбрал бы против человека.
      Вемик парировал и отступил, пытаясь снова перевести меч в позицию для высокого удара. Для Маттео это было совершенно излишне, поэтому он давил, не останавливаясь и не давая передышки, нанося удар за ударом.
      Маттео никогда не доводилось сражаться с вемиками, но он быстро оценил, какая стратегия будет самой лучшей для такого существа — как только тому удастся поднять мечи повыше, он пустит в ход передние львиные лапы; по прикидкам джордайна, их когти выпотрошат человека тремя быстрыми ударами — или разорвут горло одним.
      Вемик отчаянно пытался разорвать дистанцию, чтобы получить мгновение для смертоносного удара. Маттео преследовал, постоянно атакуя и, в свою очередь, выискивая возможность пробить защиту.
      Битва все длилась и длилась. Пекло становилось невыносимым, руки стонали от непривычной тяжести меча. Словно в тумане он расслышал, как Тзигона бормочет что-то о проклятой лошади и невозможности найти стражу как раз в тот момент, когда она действительно нужна. Краем глаза он заметил, как она поднимает ведро дождевой воды, и сверкающей дугой обрушивает ее на него и вемика.
      Мимолетная улыбка коснулась губ Маттео, пока он стряхивал воду с глаз. Как ни удивительно, он моментально понял смысл действий Тзигоны. Вода охладила его, но не отвлекла и не причинила иных неудобств. Напротив, лоснящаяся черная грива Мбату мокрыми клочьями облепила его лицо, заставив львочеловека дернуть ушами в классическом кошачьем жесте отвращения.
      Убийственный взгляд золотых глаз уперся в Тзигону. "Доставить живой" — пробормотал он, словно напоминая себе о неприятной обязанности.
      Знакомое энергичное всхрапывание заставило Маттео покоситься вдаль по улице. Черный жеребец с блестящими безумными глазами решительно рысил к месту схватки. Разорванные поводья обвисли, а в гриве застряли деревянные щепки. Впервые Маттео понял, что имели в виду мальчишки-конюхи, клявшиеся, что никогда не слышали его фырканья, но уверенные, что сопровождаться оно будет облаком пахнущего серой дыма.
      Маттео мгновенно развернулся спиной к Сирику, и коротко взглянул на настороженную Тзигону, вопреки всему надеясь, что она поймет его намерения. К его удивлению, она, кивнув, стала красться к Мбату. Выхватив из сапога длинный нож, девушка присела в боевой стойке.
      Когда стук копыт приближающегося жеребца затих, Маттео отступил назад на пару шагов. Получивший, наконец, долгожданный шанс, вемик занес меч. Слитно с ним поднял клинок и Маттео, готовясь отразить удар. Как он и ожидал, вемик встал на дыбы и обнажил когти.
      Тзигона рванулась вперед, погрузив кинжал в бок человекольва. Взревев от боли, Мбату инстинктивно развернулся навстречу новой угрозе. Но остановить собственный замах он уже не успевал, и огромный меч по дуге пошел вниз. Отбросив одолженный клинок, Маттео бросился в сторону.
      Он рассчитал время почти идеально. Копыта тоже вставшего на дыбы Сирика ударили в цель. Одно болезненно расцарапало плечо Маттео, но другое пришлось прямиком в череп вемика. Голова Мбату дернулась, и львочеловек повалился на мостовую. Там он и замер недвижимый — длинные черные волосы окрасила струйка крови.
      Наступила недолгая тишина, абсолютная, если не считать частого — и, Маттео мог бы поклясться, веселого — дыхания жеребца.
      Встав на ноги, джордайн подошел к Сирику и потрепал его черную шею. Резким рывком высвободив свой кинжал, Тзигона обошла вемика и склонилась у его головы. Она подняла ему веко, потом другое, и внимательно всмотрелась в зрачки.
      — Жив, — коротко бросила она. — Но беспокоиться не стоит. Он не вспомнит ничего из случившегося.
      — Ты очень уверенно говоришь, — заметил Маттео осторожно. Тон, каким она произнесла предыдущую фразу, чем-то очень напомнил ему слышанное прежде от магов, только что сотворивших заклинание. — Ответь прямо. Ты сейчас применила против вемика магию?
      — Я? Волшебница? — Она коротко, презрительно фыркнула, и, качнувшись на каблуках, поднялась быстрым, гибким движением. — У него просто дурной день сегодня. Ему дважды досталось по голове, а солнце только-только клонится к закату. Такими темпами к вечеру если он будет помнить собственное имя, то может считать, что ему повезло. Очень повезло.
      Последние слова она произнесла с удивившей джордайна угрюмостью. Гадая, как стоит на это реагировать, и реагировать ли вообще, Маттео в конце концов решил перевести разговор на понятную ему тему.
      — Я не одолел бы вемика без твоей помощи, — не кривя душой сказал он. — Долг оплачен.
      Он вскочил на спину Сирика. Конь, с удивительной для него послушностью, стоял при этом смирно.
      Нет, решил Маттео — дело не в послушности. Лучшим словом было бы «удовлетворение». Казалось, жеребец всю жизнь мечтал поучаствовать в сражении, и, получив такую возможность, на время был полностью доволен жизнью. Маттео протянул молодой женщине руку.
      — Позволь, я подвезу тебя.
      Тзигона неуверенно оглядела рослого скакуна.
      — Езжай, встретимся потом.
      Идея выглядела настолько абсурдной, что Маттео чуть не расхохотался.
      — Я возвращаюсь в Дом джордайн для завершения своей учебы. Джордайни служат истине. Прости мою прямоту, Тзигона, но тебе там делать нечего.
      Она отнюдь не выглядела обескураженной.
      — Между нами долг. Я не могу забыть это. Я никогда ничего не забываю.
      — Но я ведь сказал тебе, долг выплачен сполна.
      — Потому, что ты это говоришь? Здесь что, рынок, и мы должны торговаться? — вспылила она. — Покрывала или дыни не имеют твердой цены, но с некоторыми вещами не так.
      Звенящие нотки в ее голосе и сталь в глазах Маттео заметил и узнал. Она говорила о чести, хотя ее понимание этого слова для него было не совсем ясно и доступно. Но он ответил как подобает.
      — Раз так, когда мы встретимся вновь, я буду искать твоей помощи и дружбы. И ты можешь просить от меня того же, не беря на себя нового долга чести.
      Какой-то миг она выглядела растерянной, затем на ее лице появилось задумчивое выражение.
      — Ты говоришь, что я легко обращаюсь со словами… Может ты и прав, но мне кажется, ты чересчур быстро говоришь о дружбе.
      Никогда Маттео не получал такого странного ответа на вежливую фразу. Ему пришло в голову, что, возможно, она увидела в его словах намек на нечто неподобающее.
      — Я не хотел оскорбить тебя.
      — А я и не обиделась. Я просто имела в виду, что ты слишком легко доверяешь. Возможно, это не так уж хорошо.
      Вздернув брови, он не без веселья спросил:
      — Ты советуешь мне опасаться тебя?
      Тзигона не собиралась отступать.
      — Если помнишь, ты решил что я — мальчик, и думал, что все кошки умеют лазать по деревьям. Не все является тем, чем выглядит, джордайн.
      Сказано было справедливо, и он вынужден был признать ее правоту почтительным кивком.
      — Благодарю тебя за твои слова, — ответил он, как ответил бы учителю после важного урока. — Так же благодарю за то, что одолжила мне свой меч.
      Сделав пренебрежительный жест, она осторожно обошла Сирика, заинтриговано рассматривая коня. Сирик повернул голову ей навстречу с равно настороженным выражением.
      Заметивший этот обмен взглядами Маттео решил, что он справедливо отражает положение дел. Взявшись за поводья, он обнаружил, что один повод перерезан мечом вемика, так что пришлось спешиваться, дабы подобрать и повязать его вновь. Сириком было и без того почти невозможно управлять, и рисковать зря ему совершенно не хотелось.
      Тзигона наблюдала, как юноша занимается ремонтом. Скользнув тенью, она подобрала отброшенный Маттео меч, и некоторое время раздумывала, что с ним теперь делать. Взять его с собой она, вне всяких сомнений, не могла. Наказание за одежду или оружие, подобающие высшему классу, полагалось тяжелое, а еще одно столкновение с законом было последним, в чем Тзигона нуждалась. Мечи стоили дорого, и в Халруаа заклинания поиска приводили к тому, что ценные вещи не удавалось «позаимствовать» надолго.
      Но оставлять клинок валяться на дороге ей тоже не хотелось. Кто знает, кому он достанется, и как новый владелец им воспользуется? И, судя по нынешнему дню, Маттео весьма скоро понадобится как раз такое оружие. Во всяком случае, он управился с ним куда лучше, чем она предполагала. Для них обоих будет полезно, если при их следующей встрече меч будет у него под рукой.
      Долго уговаривать себя Тзигоне не пришлось. Достав из сумки обрезок кожаного ремня, она быстро привязала меч к седлу Сирика сзади. К счастью, спина жеребца была достаточно широка, чтобы спрятать там короткий клинок. Судя по проницательному, одобряющему выражению в глазах Сирика, конь найдет способ сообщить своему всаднику о укрытом оружии когда придет нужда.
      Она управилась быстро, как раз к тому моменту, когда Маттео поднял глаза от починенной уздечки.
      — Мир тебе, Тзигона, — произнес он, вскакивая в седло.
      — И тебе, — с притворной кротостью ответила девушка.
      Она проследила за тем, как отъезжает Маттео, довольная своим решением. «Мир» — слово хорошее, и, безусловно, стоит того, чтобы к нему стремиться, но ее опыт говорил, что встречается он еще реже богатства. Если мира не будет, по крайней мере, она проследила, чтобы Маттео был подобающим образом вооружен.
      И защищен. Вемик начинал уже шевелиться и стонать, но очнувшись не вспомнит ничего о событиях этого дня.
      Для пущей уверенности, Тзигона присела рядом с ним и еще раз повторила простенькое заклинание, которое узнала по случаю, разыскивая лекарство от собственных провалов в памяти.
      После того, как она выпустила заклинание, пальцы ее еще чесались и пощипывали. Это не удивляло девушку. Волшебники полагают, что вся магическая энергия рассеивается с произнесенным заклинанием, но Тзигона полагала это полным бредом. Магия вокруг нас; все, что делают чародеи — собирают ее и комбинируя превращают во что-то новое. Их "великие силы" кружат им голову, словно они и в самом деле создают магию, которую используют. Как будто кто-то на это способен!
      Но вокруг действительно было необычно много магии. И еще, интересные драгоценности. Пальцы Тзигоны, почти самопроизвольно, потянулись к серьге вемика. Камень был слишком велик для рубина, но будь это даже гранат или сердолик, многие почтенные торговцы заплатят немалую сумму за такую «находку». То, что вемик может очнуться, ее не беспокоило. Она настолько поднаторела в таких делах, что могла бы незамеченной снять с него серьгу, будь он даже в полном здравии.
      Однако она остановилась, едва не коснувшись камня. Инстинктивно, она отдернула ладонь и сжала пальцы в кулак. Догадка пришла быстро. Рубин — наживка, какой, скорее всего, была и красная накидка. Она была так открыто выставлена, буквально приглашала украсть, и идеально подходила под ее размер. Последний факт окончательно убедил Тзигону в правоте ее предположения. Сделанная из дорогого шелка, накидка была слишком мала для роскошных, пышных фигур, популярных среди богатых модниц. Девушка поставила бы скай против песка, что ее добычу делали специально в расчете на нее. И вплели туда заклинания поиска. Неудивительно, что Мбату чуть было не поймал ее.
      Мгновенным движением Тзигона вскочила на ноги и, удержавшись от искушения пнуть вемика на прощание, растворилась в удлиняющихся тенях раннего вечера, полная решимости найти способ сполна выплатить свой долг молодому джордайну.

Глава шестая