Давным-давно, когда наш мир только создавался, всемогущие боги как-то обошли вниманием этот непримечательный клочок земной тверди. Создали гору, затем разрушили ее незнамо зачем, и забыли. Прошли века, а каменистое плоскогорье на самом краю земли, которая, как всем известно, кончается мельтешащим оттенками серого первозданным хаосом, так и оставалось пустынным и печальным. Даже скудная растительность не скрасила унылое, однообразное существование этого места. Жесткая трава кое-как разрослась меж валунов, да неприхотливые северные сосны упрямо цеплялись корнями за неподатливый грунт. Птицы неохотно залетали сюда, даже вездесущим белкам было неуютно. И лишь ручей, берущий начало из-под угловатой покосившейся скалы, все так же весело и беззаботно журчал, продираясь меж камней и россыпей гальки. Прошли тысячелетия. Камни, что послабей, рассыпались в пыль; кое-где вода, не находя стока из-за скального основания, образовала болотца. А по соседству, на равнине, возникали и исчезали могучие племена, великие города и народы. И вот, наконец, растущее на закате солнца королевство эльфов достигло своим влиянием подножия Скалистого плато. А с другой стороны, с восхода, выросло молодое и крепкое государство хумансов. Прошло еще немного времени…
      "Тише, Мальва". - призрачная тень подала сигнал, переместилась к замшелому валуну и слилась с ним, хоронясь от нескромных солнечных лучей, наверное, последних этой осенью.
      Эльфийский патруль затаился посреди каменистого склона, растворившись в мешанине света и теней. До эльфов с недавних пор стали доноситься колебания в магическом эфире, и как раз со Скалистого плато. Вот и послали разведчиков - разузнать, какое лихо поселилось в этом месте, на которое никто не предъявлял свои права. И теперь трое - лучницы Аллена, Мальва и Невенор - напряженно осматривались вокруг, едва начав подыматься на плато. Стройные, красивые даже в мешковатых одежках, они замерли, умело растворившись на местности.
      Из расселины под нависшим каменным козырьком донесся шорох падения камешков, затем стих, и на свет показался здоровенный горный медведь, неслышно ступая своими мягкими лапами. Серый и гладкий, откормившийся за лето и осень, он уж было залег спать поосновательнее, как был потревожен подозрительным шумом. Подслеповато прищурившись и настороженно поводя маленькими для его роста круглыми ушками, он мотнул головой пару раз, принюхиваясь, и вылез из своей потаенной берлоги весь. Ох, и громадина! Он не заметил эльфов (а кто бы смог? хумансы говорят "ищи ветер в поле", а мы - "поищи эльфа в лесу"), вразвалочку подошел к валуну, у которого затаилась Невенор. Затем привычно задрал лапу, и по камню зажурчала струйка. Справив свою малую нужду, медведь неспешно поплелся в берлогу досыпать. Лучницы неслышно давились от смеха, а пострадавшая, сверкая глазами от злости, брезгливо морщила свое раскрашенное камуфляжем лицо.
      Аллена еще миг-другой подрагивала от с трудом сдерживаемого хохота, а затем неслышно слезла с покосившейся сосны и на правах старшей подала остальным знак "Следуем дальше". Мальва, неосторожно шумнувшая осыпавшейся щебенкой, изо всех сил сохраняла серьезность и пыталась выгнать на мордашку этакую гримаску раскаяния. Будто ей кто поверил бы… Она взбиралась слева, а тихо отфыркивающаяся эльфийка, которая не совсем удачно выбрала место для маскировки, справа. Довольно крутой склон, изборожденный следами старых катастроф, не сглаженных даже временем, вскоре перешел в пологий подъем. Достигнув каменистой равнины плато, лучницы удвоили осторожность и некоторое время пробирались чуть севернее, где Аллена заметила воду. Сжалившись, она глазами сделала Невеноре знак - "Окунись" - и настороженно озиралась, пока та неслышно и сторожко полоскалась в ручье.
      Вода оказалась ледяная. На равнинах внизу уже кое-где лег снег, и только здесь зима не спешила предъявлять свой приход. Трава посерела и привяла, да тощие березки торопливо скидывали последние, свернутые и сухо шуршащие листики. Вот и все.
      Переходя вброд небольшое болото, Аллена вдруг почувствовала нечто. Словно мягкая пушистая кисть провела по ней широкий мазок от ног до макушки. Словно еле заметный леденящий сквознячок прошелся по телу. Само по себе ощущение не было неприятным, но эльфийская лучница остановилась и огорченно застыла. Словно по команде, замерли и остальные.
      "Что?", - движением кисти спросила Невенор. Она не принадлежала к числу ее подруг, но известие, что ту назначили старшей в их разведгруппе, восприняла спокойно - "Ну да, опыта у меня не хватает". Сейчас же она забеспокоилась не на шутку, ибо не первое десятилетие ходившая в разведку Аллена слыла чуть ли не талисманом удачи среди и без того полулегендарного отряда.
      Аллена прислушалась к своим ощущениям. Ну да, тут и сомневаться не приходится… И, впервые за долгое время, вслух отозвалась.
      – Я вляпалась. Сторожевое заклятье.
      М-да, ясное дело - хорониться больше нет смысла. Понимающе кивнув, остальные сделали несколько шагов назад, чутко вслушиваясь в шумы по сторонам. Наступал вечер, мелкая живность торопливо возвращалась в свои убежища. Мышь-полевка на той стороне болота… белка, еще дальше… какая-то птичка в зарослях осоки справа… ага, опоздала улететь со своей стаей на юга - жаль ее, бедняжку… в трещине скалы каменная сова продирает глаза перед вылетом на охоту… никого больше.
      Попавшая в ловушку лучница скинула капюшон, осторожно полезла в складки плаща и добыла оттуда белеющий в сумраке свиток. Прочла, шевеля губами, и вокруг нее по топкой поверхности прошла рябь. Раз, другой, третий. Постепенно проявилась широкая, белесо-лиловая расплывчатая полоса Сторожевого заклинания. Аллена покачала головой, обреченно попробовала шагнуть назад.
      "Муха в паутине!". - подумалось ей, когда в ответ на ее попытку заклинание напряглось, и словно стальным канатом удержало на месте. Ноги погрузились уже по колени, и сырой холод промозгло подкрадывался все выше и выше. А может, это отчаяние стремится залезть в душу своими ледяными щупальцами?
      – Нет, поставлено мастерски. Уходите. Сообщите, что здесь маг, и сильный.
      Мальва зябко поежилась и шагнула ближе. Погладила подругу, с которой немало походили и постреляли, по коротко стриженым, золотистым волосам. Словно прося прощения, что это не она попалась в ловушку. Словно старалась удержать в сердце это последнее, прощальное прикосновение.
      – А как же ты?
      – Уходите, это приказ. А я… как-нибудь.
      Как известно, для эльфа немыслимо покончить с собой. Аллена поколебалась, протянула подруге свой привычный, вычурно изогнутый лук, с которым столько вместе прошли и пережили. Будто отдавая частицу самой себя, и стремясь поменьше дать добычи ловушке. Топь медленно, но неумолимо затягивала жертву к себе, и последние отблески света, исчезая, словно прощались с гибнущей эльфийкой.
      Невенор тоже подошла. Вместе с Мальвой они протянули к Аллене ладони, и та ответила тем же прощальным приветом. Пальцы их переплелись. Прощайте, девчонки… никогда нам не пить утренней росы вместе… не танцевать на празднике весны… не радоваться каждому мигу жизни…
      В болото упала капля, затем еще одна. Соленая. И еще одна - горькая.
      – Вспоминайте меня иногда. Придет срок - увидимся по ту сторону Гремящих Морей.
      Уходили порознь. Мальва чуть севернее. Одна из заповедей разведчицы - никогда не возвращаться тем же путем. Вот и сейчас, идя в одиночку, она обогнула край болота, по мшанику с выступающими камнями спустилась к обрыву, выводящему с плато. Оставив медвежью берлогу слева, спустилась вниз. Дойдя до края леса, она вдруг зашаталась, обняла одинокую, первую сосну и расплакалась. Ну почему так глупо? Ведь не было никаких признаков того, что на этом плоскогорье поселился колдун или маг! И даже безотказные амулеты не спасли Аллену от нелепой гибели. И что же делать?
      Так. Утерев слезы и окончательно размазав маскировочный грим на личике, Мальва решительно повернулась и, преодолевая предательскую дрожь в ногах, припустила обратно легким эльфийским шагом. Не тряситесь, коленки - мы возвращаемся к подруге, и будь, что будет!
      – Зачем? - горько спросила Аллена в полутьме, погрузившись уже по пояс. Злополучное болотце оказалось неимоверно глубоким - верно, под жижей притаилась яма.
      Мальва только вздохнула и опустила глаза. Ну как тебе объяснить, если я и сама себя не понимаю? Ну не могу я тебя бросить - вот так. Подняв взгляд, она встретилась им с Невенор.
      – Здрасьте! - невесело хохотнула та. - А я думала - одна такая дура. Вот… тоже вернулась.
 

***

 
      Человек, сидя в кресле, обернулся на тихое позванивание волшебной паутины заклинаний, сходившейся в слабо мерцающее сооружение на столе. Вечернее солнце, несмело заглянув в окно, торопливо осветило его широкие плечи, энергичную фигуру и лицо. С небрежно залеченным недавним шрамом от левой брови, через скулу и до щегольски небритых усов. Он был с виду не стар, скорее молод, однако ранняя седина кое-где уже коснулась его шевелюры и придала ему тот импозантный вид, от которого теряют головы иные глупые девчонки хумансов.
      Он с явным огорчением отложил книгу, всмотрелся в центр своей охранной системы и нахмурился. Затем согнал с колен сладко дремлющего полосатого кота, встал. Потянулся с таким удовольствием, что хрустнули суставы, и направился из комнаты, предварительно прихватив из застекленного шкафа свой магический жезл. Спустившись по полутемной лестнице на первый этаж, он снял с деревянной вешалки теплый, подбитый заячьим мехом плащ и крикнул в сторону кухни.
      – Стелла! Там на границе опять кто-то шастает, я отлучусь ненадолго.
      Из-за боковой двери выглянула маленькая, опрятная повариха. Ба, и тут хоббиты! - подумает любитель сунуть нос в чужие дела, и в данном случае будет совершенно прав. Стелла давно уже служила у хумансовского мага; после того, как внезапная судорога Хаоса выплеснула на землю своих тварей и ее родная деревушка, стоявшая уж больно близко к Краю, буквально исчезла с лица земли. Маленькая хоббитянка тогда была в городе - ездила продавать цыплят, а возвращаться-то стало и некуда. Погоревала, конечно, да жить дальше как-то надо - а в чужую деревню не примут. А если примут, то служанкой, и на такую черную работу, что впору только самым отчаявшимся. В поисках места потолкалась по тавернам и кабакам, да не заладилось. То совсем уж непотребное заведение, то хозяин явственно намекает на гм, интимные услуги. А потом… потом маленькая Стелла неоднократно благодарила тот случай, благодаря которому на улице ее нечаянно сшиб всадник в черном, с вышитым медведем, плаще. А потом, извинившись и предложив денежную виру, хуманс как-то вытянул из нее всю ее историю и взял к себе на работу. Через месяц Стелла уже не просто благодарила судьбу, а чуть ли не молилась. Да еще и втихомолку, приехав за покупками в город, отнесла пожертвование в храм на алтарь Хенноры. А других богов, кроме покровительницы женщин, маленькая хоббитянка просто и не знала.
      – Да поняла, - ворчливо отмахнулась румяная от кухонной жары Стелла. - Только к ужину не опаздывайте, мастер Локси.
      – Уж как выйдет, - маг пожал плечами, и вышел в прихожую. Здесь он пошарил в стенной нише, извлек оттуда гномьей работы кинжал. Подумал, скептически покачал головой, и вытащил из стойки тяжелую шпагу в ножнах. Любовно погладил рукоять, и повесил оружие на пояс под своим черным плащом. Прикинул - не забыл ли чего? - накинул капюшон и повернул ярко начищенную, искусной работы ручку входной двери. Выйдя из дома и сделав несколько шагов, он огляделся.
      Солнце уже скрылось, и теперь на темном небе хозяйничала Селена в обрамлении искристо-ярких звезд. Воздух был так чист и прозрачен, как это бывает только в конце осени, перед первыми морозами, либо высоко в горах. Желтовато-серебристый свет призрачным покрывалом окутал Скалистое плато, придавая оттенок нереальности всему - и изломанной камнями ровной поверхности плоскогорья, и уснувшим соснам. И даже небольшому двухэтажному домику, невесть из какой детской мечты перенесенному в этот суровый неприветливый край.
      – Права была Лирна, когда посоветовала заказать постройку гномам, - выдохнул он струйку пара в темноту позднего вечера.
      Волшебник постоял немного, наслаждаясь тишиной, покоем и какой-то мягкой, необжигающей прелестью здешних мест. Сам себе не признаваясь, он успел привязаться к этому уединению и спокойствию, хотя прибыл сюда только этим летом. Сопровождала его только Стелла с погромыхивающим тюком своих неразлучных кастрюль-поварежек, да провожатый, которого отрядил местный барон де Рив.
      – Езжайте, магистр Локси, - так напутствовал мага король. - Если и вы не справитесь с выкормышами Хаоса, лезущими в мои владения с этого ничейного плоскогорья… Но не просить же помощи у эльфов!
      С последним утверждением маг был полностью согласен. Просить подмоги у остроухих и унизительно, и накладно для казны. Хоть войны явной нынче и не было, но обе расы старались втихомолку напакостить друг другу, как могли. Конечно, эльфы не откажут в борьбе против общего врага - Хаоса. Вежливо выслушают с холодно красивыми и непроницаемыми лицами, а потом заломят такие условия за свою помощь, что все королевство будет стонать от натуги и исходить кровавым потом, дабы не залезть в кабалу. Тоже мне, старшие братья, учителя…
      Маг зло сплюнул. Настроение от чудной ночи безнадежно испортилось. Он перехватил невидимую для других нить сторожевого заклятья, и устремился вдоль нее в том направлении, где беспомощная жертва билась, не будучи в силах разорвать сковавшие ее путы. Да и куда ей! Еще в школе магии учителя отмечали изощренность магических построений молодого Локси, даже иногда в ущерб надежности. И быть бы ему отмеченным в числе лучших выпускников, если бы не приключилась одна мерзопакостная история…
      Дело в том, что в начале лета, за месяц до выпускных экзаменов, Архимаг школы застал Локси на сеновале, скажем так, в весьма пикантной ситуации с молодой прелестницей. Оторопев не столько от этого зрелища или от ситуации, а от того, что парень трудолюбиво охаживает не кого иного, как его, верховного Архимага то бишь, внучку, старикан чуть не огреб сердечный удар. Тем паче, что для девицы уже была предусмотрена выгодная и почетная партия, а тут такой конфуз. Но Архимаг - ветеран еще той, старой закалки, когда с орками и гоблинами ратились не считая потерь - сдюжил как-то, и саданул по проворно снующей заднице Воздушным Хлыстом.
      Однако Локси не согласился с таким раскладом и, оставив подружку, тут же кулаком зацедил старикану прямо в зубы. Тот кубарем слетел по лестнице, ломая перекладины и давясь заклинаниями, и уже внизу задавил безвинно пробегавшую мимо курицу. А молодой нахал проводил его падение длинной, болезненно щипающейся молнией. Архимаг схватился за свой волшебный посох, намереваясь сотворить незнамо что. Локси же, поставив рекорд по скорости надевания штанов, тоже спрыгнул вниз и совсем уж было вознамерился снести голову разгневанному старикану своей шпагой, которую не откладывал далеко даже во время любовных утех. И совсем бы быть беде, если бы Артезия (так звали внучку) не свесилась сверху в отверстие люка и не обрушила на обоих мужчин быстренько наколдованный, холоднющий водопад. Причем - ничем не прикрыв своих прелестей.
      Скандал разгорелся знатный. Ну, за остатки курятника с сеновалом наверху хозяину потом заплатили. Огласку удалось не выпустить за узкий круг посвященных. А вот казнить молодого Локси показалось чреватым - он хоть и захудалого рода, но все же и за него нашлось бы кому обнажить меч или взмахнуть жезлом мага. В конце концов порешили миром: дело до смертоубийства не доводить, а затевать свару меж своих - последнее дело. Все ограничилось высылкой ловеласа из столицы сразу после окончания школы. Да подальше, в пограничные гарнизоны.
      Маг на ходу усмехнулся, вспоминая события пятилетней давности. Да, Артезия была хороша… А, чего жалеть - не она первая, не она последняя! И с типично мужским цинизмом отбросив такие проблемы, он устремился далее. Вот и край плато, теперь к болотцу с омутом, где-то тут…
      "Ах вот оно что - господа эльфы пожаловали! Так-так, и что же из этого?.. А ведь поодиночке они не ходят, посему сделаем вот что". - Локси привычно вытягивал из жезла волшебную вязь заклинаний, а сам поглядывал вперед. Эти остроухие, конечно, не мед, но и гробить их так просто не хотелось. Ведь могли и случайно сюда забрести, или по делу какому…
      Есть! Туманно колышащееся облако затрепетало еще в двух местах, и сразу проявились еще две фигуры, дотоле незаметные в ночи. Пригвоздив их к месту понадежнее, маг убрал с себя долой невидимость и подошел к краю болотца.
      – Кто такие, и почему забрались в мои владения? - строго прозвучали его слова в ночном воздухе. Церемониться не следовало, а гнуть шею Локси не любил и не умел. Ну и что с того, что эльфы - задницы им лизать, что ли? Тоже мне, светочи!
      "Ого, да это девицы, оказывается! Лучницы и, судя по обмундированию, разведчицы - птички не простые. От таких пакостей дождаться - запросто". - Локси еще усилил защитные прокси-щиты, и повторил свой вопрос. Не дождавшись ответа опять, подошел к ближней, которая потревожила Охранное Заклинание и теперь, прилипнув, погрузилась в болотную трясину по самые… гм, чуть не до подмышек, в общем. Не позволив себе переключить внимание на аппетитно выступающие под мокрой одеждой полушария, он шагнул к бледной эльфийке, присел.
      И протянул руку, предлагая помощь.
      В холодной ночи ауры эльфиек засверкали бледным зеленоватым огнем ярости и презрения. Вместо ответа обе другие лучницы послали свои стрелы, безошибочно наводя их в лунном свете. Однако маг не был бы магом, если бы его так просто можно было угробить. Стрелы бессильно остановились в полушаге от него и, от нетерпения дрожа белым оперением, застыли. А потом осыпались в тину, громко чавкая в тишине.
      – Ну что ж, такой язык я понимаю, - Локси выпрямился. Нимало не церемонясь, Силой выдрал из трясины тонущую лучницу, а затем туго спеленал всех троих Связывающим Заклятьем. Поднатужившись, жестом ладоней поднял три тела в воздух и, осмотревшись, направился в обратный путь. Стрелы, извлеченные из болота, он сполоснул в ручье и теперь нес в пригоршне, а другую руку оттягивала связка луков, кинжалов и метательных ножей. А колчаны повесил на плечо. Лишенные веса разведчицы теперь плыли над землей, и надо было только направлять их движение. Не обращая внимания на струящуюся от них ненависть, маг быстрым шагом вскоре и добрался до дома.
      Стелла изрядно удивилась, когда увидела, что хозяин притащил такую диковинную добычу. Раньше были головы да чучела всякой нечисти, которую насылает неугомонный Хаос. Вон, весь холл увешан по стенам этакой дрянью. И скалят зубы, прямо как живые, упаси Хеннора!
      – Неужто эльфки? - она всплеснула руками. Однако, услышав рассказ и потрогав зачем-то острые, хищно зализанные наконечники стрел, только покачала головой в неодобрении.
      – Чего б это они, мастер Локси? - затараторила она. По своей природе хоббиты весьма говорливы, но тихая и размеренная служба у мага не давала Стелле повода почесать язык всласть. Да и гости были весьма редки. Вот и сейчас, уловив сердитый блеск глаз хозяина, она торопливо сменила тему.
      – Ужин давно готов.
      А затем, едва не взвыв от невозможности перебороть себя, выпалила.
      – А что вы с ними собираетесь сделать, мастер? - и сама себе испуганно закрыла рот краем белоснежного передника.
      Локси открыл дверь в подвал и безо всякого почтения ссыпал туда добычу, прислушиваясь, как та тарахтит по ступеням и шлепается на земляной пол внизу. Не убудет от них, остроухих. Пусть вежливости поучатся, гордячки!
      Затем захлопнул дверь, запер заклятьем. Заметив, что так и держит при себе эльфийское оружие, свалил все в угол под лестницей наверх. Повернулся к замершей служанке, грозно нахмурился и показал ей кулак.
      – Опять болтаешь много? Договаривались ведь!
      В глубине своей маленькой хоббичьей души Стелла прекрасно знала, что хозяин не выгонит ее и даже пальцем не тронет. И в обиду не даст. А в случае чего и головы за нее поотрывает, невзирая на титулы или количество этих самых голов. Они оба давно привязались друг к другу, и малышка иногда позволяла себе небольшие вольности, которые порой разрешают старым, доверенным слугам.
      И, затрепетав тем не менее, стала накрывать на стол в холле. Суп с грибами и артишоками, заставляющий разыграться еще тому аппетиту; тушеная с лимонником и луком зайчатина, до которой хозяин был большой охотник; салат из овощей и рыбы, от которого за уши не оттащишь обоих. Да запеканка с изюмом, да яблочный пирог на десерт. И много всяких соков - мастер молодец, хмельного употребляет в меру, только по праздникам. И то по большим. Оно и правильно - кто Силой не обделен, тому мозги одурманивать ну никак нельзя, а то быть беде. Стелла как-то представила, что сталось бы, если б хозяин налакался, как те двое кирасир, которых она давеча видела в городе творящими всякие буйства и непотребства…
      Покосившись на страшную морду, которую мастер повесил над камином третьего дня, когда вернулся с прогулки весь заляпанный какой-то гадостью и с дыркой в ноге, служанка проворно убрала со стола опустевшую посуду и побыстрее уволокла ее на кухню. После еды хозяин любил посидеть с трубочкой, пуская вонючий дым, от которого сама Стелла тотчас же начинала немилосердно чихать. Теперь, когда на пороге Зима, курение с балкона или крыльца перешло в холл, в кресло у камина, и служанка поспешила убраться подальше от ядреного табачищи, постепенно отравлявшего всю залу.
      Локси сидел, задумчиво протянув ноги к камину и уставившись прямо в завораживающе мелькающие языки пламени. Уже и вечерняя трубка выкурена, и даже табачный дым потихоньку утянуло налаженное заклинание, висящее над каминной полкой за статуэткой орла. Уже и спать бы пора, а что-то неспокойно на душе…
      Он встал и медленно, задумчиво прошелся по полутемному холлу, зачем-то ставя ноги по направлению плашек уложенного "елочкой" дубового паркета. Подняв голову, обнаружил, что у лестницы на второй этаж в своем любимом креслице сидит маленькая Стелла, поблескивая на него отражением огня в глазах.
      – Что ты не спишь?
      Служанка качнула головой. - Маюсь, как и вы, мастер. Знаю, ведь вам эти лучницы покоя не дают.
      Маг не ответил. Ушел наверх в свой кабинет, и через неприкрытую дверь стало слышно, как он с кем-то говорит по своему волшебному, хрустальному шару. Затем стал говорить еще с кем-то, да на каком-то напевно-текучем языке. Вздохнув, Стелла вернулась к своему вязанию. Знатную шерсть удалось ей купить на рынке в городе, ох, знатную! Видать, Зима холодная будет, если овчары настригли такое богатство, гоняя свои отары по горным пастбищам. А спицы негромко позвякивали, и петли проворно ложились одна к одной, ровные, как на подбор.
      Хозяин спустился вниз, еще более мрачный. Стелла никогда не лезла с советами, прекрасно понимая, что не ей, видевшей только свою деревню да баронский город редкими наездами, лезть в дела магиков. Поэтому только подняла голову, вопросительно уставясь своими маленькими, как пуговки, глазами. Проводила взглядом, заметив, с каким сомнением была открыта дверь погреба.
      – На всеобщем языке говорите? - Локси жестом придал обездвиженным лучницам вертикальное положение и даже прислонил их к стене.
      – Х-хуманс, - с презрением, как грязное ругательство, выдала одна из них. Другая только сплюнула ему под ноги. И лишь та эльфийка, которая почти вся была покрыта подсыхающей коркой болотной жижи, гордо подняла голову и процедила.
      – Все.
      Даже сейчас они были прекрасны - грязные и взъерошенные, с личиками в разводах от камуфляжа и пота. Своими гибкими, какими-то кошачьими, прекрасными и тем не менее опасными фигурами.
      – Я говорил по шару с эльфийской цитаделью. Старшего найти не удалось - не знаю, кто там у вас, король или правитель - так я общался с не очень вежливым эльфом по имени Лианнон ап Ивэйн. Он сообщил, что крепость закрыла ворота на зиму, и до весны никто не войдет и не выйдет. А если я приду, встретят соответственно.
      – Мы должны были вернуться до полуночи, - горько бросила заляпанная тиной эльфийка, очевидно, старшая.
      – На предложение обменять вас мне ответили отказом. Пропавшие разведчицы причислены к погибшим. Дескать, все равно вас убью либо я, либо беспощадная Зима.
      Лучницы молчали, маг тоже. Все было ясно, но Локси склонил в раздумье свою голову.
      – Мы не боимся уйти за Гремящие Моря, и готовы к этому, - наконец-то отозвалась и третья своим нежным, гортанным и напевным голосом.
      – Об этом не может быть и речи! - рявкнул маг таким голосом, что на полке зазвенели банки с соленьями. - Посмертной славы им захотелось, видите ли. Куда торопитесь, остроухие? Оттуда ведь возврата нет.
      – Короче, - он успокоился и шагнул поближе. - Предлагаю перемирие. До утра. Если вы все дадите слово - нет, поклянетесь именем вашей Галадриэль, что…
      Он помолчал, пытаясь сформулировать мысль.
      – Если вы поклянетесь, что не будете пытаться убить меня или мою служанку. Не будете делом или бездействием вредить мне. Не попытаетесь сбежать. В общем, если поклянетесь не делать гадостей, можете провести ночь не здесь. А наверху, в гостевой комнате. Гарантирую со своей стороны теплую ванну, еду и чистую постель. И неприкасаемость. А утром уже и решим, что мне с вами делать.
      Эльфийки переглянулись. Во взгляде Мальвы тревожно мерцал огонек надежды, Невенор наоборот - мрачно и твердо готовилась уйти. Аллена вздохнула. Опять ей, как старшей в отряде, решать… Вроде и нет урона чести, и предложение хумансовского мага выглядит порядочным… Однако ж, и впрямь, ТУДА никогда не поздно уйти.
      – Я, Аллена из клана Яблоневого Цвета, клянусь, - решительно встряхнув своими золотыми, на зависть подругам, волосами, твердо произнесла она. - Гадостей не будет.
      – Мальва, - звонко отозвалась вторая, блистая чистыми зелеными глазами. - Из клана Яблоневого Цвета, клянусь!
      – Ты командир, Аллена. Тебе виднее, - третья пожала плечами и с видом крайне недовольным, проворчала. - Невенор из клана Поющего Ветра. Клянусь!
      Тотчас путы на лучницах ослабли, и волшебник, бросив, - Локси, сэр Бринн, боевой маг. - повернулся к ним спиной и стал подыматься по лестнице.
      Наверху оказалось, что умница Стелла - ох, умница! - уже приготовила ванну и ворох полотенец. Локси прямо-таки изумился и, проходя мимо нее, негромко спросил.
      – Неужели я настолько предсказуем?
      Та дернула плечом, доставая из стенного шкафа простыни. - При чем тут это? Просто ты, мастер, не подонок. И не зачерствел душой. Уж это я знаю точно, не зря ведь пятый год у тебя работаю.
      Волшебник хмыкнул, а эльфийки невозмутимо разделись, побросав воняющую болотом одежду в таз для стирки, который приготовила служанка, и гордо продефилировали в исходящую душистым и теплым паром дверь ванной комнаты. Локси восхищенно проводил взглядом их точеные фигурки, будучи не в силах отвести глаза. Потом, переведя взор на Стеллу, заметил, что она понимающе улыбнулась.
      – Красотулечки, - хихикнула служанка и взглянув прямо в глаза хозяину, ответила на не высказанный вопрос. - И поэтому тоже.
      Тот шутливо поднял руки, признавая, что не в силах понять эту логику и ушел к себе в спальню. Ну да, такую красоту губить просто грех. А что они горделивые и презирающие людей эльфийки - ладно, завтра разберемся. И, махнув на все рукой, даже на то, что во сне можно и несколько эльфийских стрел поймать, а во всем остальном положившись на Стеллу, с чистой совестью лег спать под утро следующего дня.

      Утром выпал снег. Легкий, чистый и непорочный, он старательно выбелил все пространство вокруг. Одинокий домик посреди каменистой равнины оказался укрыт той особой тишиной, которая только и бывает после первого снегопада. В такое утро окружающее казалось чистым, нарядным, юным; и каждому искренне верилось, что мир прекрасен.
      Волшебник спустился вниз, душераздирающе зевая на ходу. Не то, чтобы он не выспался, но ароматы Стеллиной стряпни, долетавшие до спальни, подняли бы и мертвого. При условии, конечно, что тот голоден и не потерял вкуса к нормальной, здоровой пище. На столе уже была расстелена белоснежная хрустящая скатерть (что это еще за новшество? - удивился маг), а вокруг, в холле, уже маялись от тоски и безделья три эльфийские лучницы.
      Невенор сидела в уголке, забравшись с ногами на стул и нахохлившись как птица на морозе. Аллена тихо разговаривала со служанкой, время от времени задумчиво кивая. Мальва же расхаживала, очаровательно путаясь в длинных полах халата, и разглядывала чучела на стенах с неподдельным интересом опытной лучницы.
      Локси за ночь как-то позабыл вчерашние события, и сейчас едва удержался от желания ощупать себя - неужели он еще жив? Не то, чтобы особо боялся, просто неверность и коварство эльфийского племени уже давно и прочно вошло в поговорку. Вот и теперь он оглядел большую комнату с высоты лестницы, поежился как от холода. Затем провел рукой по щеке, и уныло поплелся в ванную комнату - бриться.
      Стелла чуть не выронила поднос с посудой, завидя такое. Обычно хозяин не любил эту процедуру и, если случалось не выходить из дому по несколько дней и не было гостей, обычно доводил свою физиономию до полного безобразия. А тут… Аллена, которой вообще-то и положено было все видеть, заметила замешательство служанки. Правда, слабо зная обычаи хумансов, понять до конца не смогла. Может, у них смерть эльфов обставляется торжественно, как праздник?
      – Мастер, накрывать на стол? - спросила Стелла - ну прямо как тот мажордом в отцовском замке! Маг, благоухающий и чинный, величественно кивнул. Служанка изобразила весьма неплохое подобие книксена и живо стала подавать завтрак. Немало подивившись и внутренне хихикнув, хозяин жестом пригласил эльфиек к столу, и особым знаком приказал, чтобы Стелла тоже завтракала здесь. Обычно она ела где-нибудь на кухне, но по особо торжественным (или меланхоличным для Локси) дням он приглашал ее присоединиться и составить компанию. Вот и сейчас, метнувшись на кухню, служанка притащила недостающие приборы и присоединилась к трапезе, сидя на особой подушечке, положенной на стул.