– Может, введете меня в курс дел? – неумело попросил Чак, скорее даже предложил. – Какие новости с фронтов, что вообще творится в Империи? Вам же самому хочется поделиться!
      Тут он, положим, прав, хмыкнул Рэй про себя. Имеется такая слабость.
      – Какие фронта, о чем вы? – сказал он вслух. – Похоже.
      – Чак, вы в плену прежних иллюзий. Войны, как таковой, не получилось – огров попросту вышибли из Кэнтии. А затем загнали в самую глубь Огранды, к пресловутой Горе. И вот там образовался весьма занятный клуб… точнее клубок. Изначально Гору захватил Тор со своими Львами… то есть даже не захватил – вселился. Чуть погодя его осадили пластуны, посланные Властителем Топи, – без особенного, впрочем, успеха. Затем сунулись озерники, предводительствуемые Водяным, ныне уже покойным. А чуть позже подвалила и вовсе странная компания: армия бунтовщиков-кэнтов, ведомая своими Лидерами, в союзе с имперцами, недавними защитниками Дворца, возглавляемыми Лотом, бывшим начальником дворцовой стражи, новым императором.
      – Что? – вырвалось у Чака.
      Снисходительно улыбнувшись, Рэй подтвердил:
      – Ну да, да – на днях Лот очень удачно избавился от Уна, своего благодетеля, и остатками Совета Избранных, благоразумно подрезанного им до управляемого минимума, провозглашен императором.
      – Узурпатор! – процедил Вепрь с ненавистью. – Вдобавок изменник.
      – Конечно, его титул – фикция, – согласился Рэй. – К тому же Ю Лота не признала, хотя Хранители, видимо, поддерживают.
      – Где она? – быстро спросил Чак.
      – Богиня? Вот тут снова странности; Ее то ли похитили, то ли спасли двое Стражей: некий Горн, за последний год изрядно нашумевший, но ранее неведомый никому, и юный Эрик, о котором вы, Чак, наверняка слышали.
      – Кто? – удивился тот.
      – Эри, – пояснил Рэй. – Наследник Кира, Главы Тигров, и младший его сын. А вдобавок брат нашего общего приятеля…
      – Дана! – опять не сдержался Чак. – Ну конечно!.. И тут не обошлось без Тигров.
      – Ну, если хотите знать, то и ваш родич Эст ныне слоняется вблизи Лота. Хотя в активных действиях не замечен – так, увлечен одним из недавних ветров. Впрочем, дело-то не в нем и даже не в Тиграх, давно сошедших с большой арены – если забыть о нашей парочке братьев…
      – В чем же тогда? – глухо спросил Вепрь, при упоминании Эста разом потемневший лицом. Все-таки он слишком, До глупости, привязан к родичам – это же так обременяет!
      – А в том, почему вся эта орава собралась вокруг Горы.
      – И почему? – послушно сказал Чак, точно его дергали за веревки.
      – Их влечет власть, – охотно выдал Рэй тайну, о которой знали, видимо, уже все в Империи. – Они слетелись на нее, точно мухи на дерьмо. Кто-то проболтался, а может, намеренно пустил слух, будто в Горе сокрыт Военный Координатор мощью не уступающий Промышленному, но дополненный пультом дальней связи, позволяющим напрямую управлять всеми рабошлемами в Империи, подавляя прочие команды.
      – Что за чушь!
      – Ну почему, это вполне может оказаться правдой. Либо мистификацию готовили много лет, что, признайте, довольно расточительно. Такая армия, представляете? Стоит ее вооружить и наслать на своих врагов… Кто, по-вашему, выстоит против такого? Это же всеимперская власть!.. И однако сия тропка ведет в тупик.
      – Не понимаю, – признался Вепрь. – Если как вы говорите, это не блеф…
      – Все в Империи будто помешались на Военном Координаторе, – стал объяснять Рэй. – Такая тут общеимперская игра с заранее оговоренным призом. Вероятно, их завораживает картинка. Ну представьте: по всему материку – исключая, конечно, Топь… а теперь и Загорье, озерный наш край – все голыши разом переподчиняются одному человеку и стройными колоннами направляются к тайным арсеналам, дабы вооружиться там, превратившись в армию, равной которой еще не знала Империя – ни по числу, ни по дисциплине. Впечатляет, не правда ли?
      – Ну, – откликнулся Чак, как и обычно, глядя на капитана исподлобья. – И где подвох?
      Иногда Рэй почти жалел, что не оставил его в Лесу – просветляться вместе с Гердом и прочими отступниками. Намного проще обзавестись каким-нибудь домашним зверем, а отклик почти такой же. Даже бессловесный и редкостно тупой Кебрик служил, пожалуй, лучшим объектом для словесных упражнений, по крайней мере исполин старался изо всех сил, пытаясь понять хоть что-то, и даже понемногу умнел от усилий. Вот про Чака этого не скажешь, тут скорее обратный процесс.
      – Пока они будут пробираться к арсеналам, – продолжил Рэй, – будущие их враги, которые толпами слоняются по Империи, смогут положить прорву рабов, если не всех. То есть уже на этом этапе бездарно уничтожается ценный материал потеря трудно восполнимая! И сами арсеналы вызывают недоверие: где они, сколько их, что внутри? Скопить такую прорву снаряжения, чтобы никто этого не заметил, возможно лишь постепенно, откладывая понемногу, а значит, оно устарело на десятилетия.
      – По-вашему, шансов нет? – с недоверием проворчал Чак. – К чему тогда эта возня?
      – Не знаю, не знаю, – произнес Рэй задумчиво. – То ли они там все идиоты… А может, среди них затесались умные, которые преследуют реальную цель.
      Он уперся взглядом в Чака, и тот опять отреагировал, показывая, что все же поддается дрессуре:
      – Какую?
      – Освободить всех рабов разом. Конечно, это тоже глупость, – прибавил Рэй сразу. – Зато по крайней мере выполнимая. Другой вопрос: что станет с голышами дальше, обрадует ли их такой подарок? Наивно думать, будто стоит снять с человека рабошлем, как он тотчас делается свободным. Рабство – это ведь забавная штука! И кроется вовсе не снаружи – шлем лишь доводит идею до абсолюта… А вообще эксперимент любопытный, – вдруг заявил он. – Конечно, я стану против него возражать, но поглядеть на результат не отказался бы. Вот вы как повели бы себя в такой ситуации?
      – В какой?
      – Господи, ак, да что же вы так однообразны! Других слов не знаете?
      – Я не понял вопроса, – холодно произнес Вепрь. – Ка-ую ситуацию вы предлагаете?
      – Представьте, будто на вас напялили рабошлем и подержали в нем с годик-другой.
      – Меня?
      – Ну да, – подтвердил Рэй. – А что вы удивляетесь? Или, умаете, трехбуквенные не попадают в шлемы? Да там их сейчас столько!..
      – Хорошо, – сказал Чак. – Дальше.
      – А дальше вас из него выпустили – в голод и стужу Ваши действия?
      Помедлив с минуту, Вепрь ответил:
      – Я не могу этого представить.
      Что же, по крайней мере честно. В этом ваша беда, Чак, – вздохнул Рэй. – Воображения маловато. Ладно, идите. Тот молча поднялся, направился к двери.
      – Не кисните, старина, – сказал капитан вдогонку. – Больше жизни!
      Убрался-то комбат, конечно, с охотой. Он вообще избегал находиться тут сверх положенного. Если это не ненависть, то и на любовь походит мало. Одно радует: Чак не Пес, в спину не ударит. Вообще с Истинными управляться проще – пока они следуют своим правилам. Хотя таких остается все меньше, и хорошо ли это, плохо ли… Данность – ее можно лишь принимать.
      Подсев к пульту, Рэй вновь сомкнулся с корабельным вычислителем, с острым удовольствием предвкушая, сколько нового узнает сейчас об имперских делах. Сбор информации продолжался непрерывно, по всем каналам и частотам. Перехватывались все передачи, сообщения, разговоры, до каких удавалось дотянуться. Из них вычленялось главное, действительно важное, фактик за фактиком складываясь в сокровищницу Рэя. Слава Духам, вычислитель на судне из лучших в Империи – если исключить Храмы… а теперь еще и броненосцы. Конечно, и к нему не мешало бы пристыковать какую-нибудь малышку-ведьму. А то и саму богиню, если бы удалось ею разжиться. Ну так все же еще впереди, верно?
      Рэй не пожалел для Чака всеимперской тайны, но собственные секреты оставил при себе – уж как водится. А в интриге, накручиваемой вокруг Горы, Рэя больше всего интересовали «плавунцы». Забавно, что о них, кажется, пока не вспомнил никто. Даже сами озерники, за неполные сутки дважды обезглавленные, растерявшие своих царьков и половину князей, внезапно лишенные цели, из грозного войска превращенные в бессмысленное стадо, – даже они не сознавали, каким сокровищем владеют. У покойного Водяного хватило ума оставить в резерве свою главную силу, эти самые броненосцы, о которых ныне, стараниями юного Эри, стало известно слишком многим.
      На все войско озерников было лишь пять «наездников» – вполне достаточно, чтобы устроить отличную мясорубку любому из конкурентов. Но оба царских, по странному совпадению, угнал Тигренок, причем одну из машин ему пришлось подорвать. А доверенный князь Долгонос, отозванный из Огранды и оказавшийся, на свою беду, совершеннейшим простофилей, защемил свой долгий нос (а вместе с ним и голову) в одном из ущелий предгорья, угодив в лапы Бура-Медведя, – и три оставшихся «наездника» перешли к ограм, чтобы затем благополучно добраться до Джавы.
      Таким образом, внутри Горы сейчас слоняются, точно заблудившиеся зверята, десятки, если не сотни вполне обычных «плавунцов», ничем не выделяющихся среди собратьев-стопоходов, кроме разве пристрастия к воде. Но загвоздка в том, что в Загорий-то их почти не осталось – Водяной погнал в великий поход едва ли не всю технику, какую сумели наскрести озерные князья. И если она останется похороненной в подземных тоннелях, то новую наклепают не скоро. Значит, в Илграде Рэй сможет разжиться лишь несколькими броненосцами да десятком-другим «наездников», которые сами по себе, без ездовых вездеходов, стоят немного. А с такой силой нечего и думать о покорении мира – удержать бы что имеешь.
      Этот юный Тигр, Эри, и сам еще не понял, что натворил: в несколько дерзких ходов, сделанных почти вслепую, по наитию, он уравнял силы в Империи настолько, что для всех наступление утратило смысл. А заодно нагнал такого страха на пластунов, что из своих болот те высунутся нескоро. Даже с Габи, нынешней царицей озерников, Тигр успел, похоже, где-то пересечься, создав себе и в Загорье неслабую базу. Эх, ну почему Рэй не вступил в игру на пару деньков раньше!..
      Одно хорошо: в ближайшие сутки Эри вряд ли сумеет вернуться в Огранду, если еще не обзавелся крыльями. Стало быть, надо спешить, пока наш повеса опять не наломал каких-нибудь дров. Или же не нагрянул Горн, о коем тоже болтают многое, – тогда вообще ни за что нельзя будет поручиться. Но до тех пор в окрестностях Горы имеются лишь два игрока, с которыми стоит иметь дело, два Льва: Глава прайда Тор и его непутевый сынок Лот, самопровозглашенный император. Правда, еще там есть Коридаг, первый среди Лидеров, нежданно разыгравшийся в недурного стратега, и загорский царевич Кэй (не озерник, нет, – Истинный!), наследник свергнутого царя (кстати, этот-то куда делся?), и Миткус, тайник-адепт. Левая Средняя Рука Властителя Топи (фу-у, выговорил-таки), командующий тамошними пластунами, и Бонш, Вождь Пещерных Львов (любят же в Империи прописные буквы), и Нора, Вождь Горных (ах, что за женщина, вкусить бы от ее сладости!), – но этих оставим про запас.
      Вот от Львов и зависит ныне судьба «плавунцов» – при том, что оба совершенно не представляют ценность озерских машинок. А потому им вполне можно морочить головы, хотя первый давно закостенел в памятник, а второй лишился, кажется, последних тормозов. И пусть Львы считают, что это Рэй нужен им, а не наоборот, пусть тешат себя мыслью, что он лишь ищет хозяина пощедрей, – главное, убедить их не губить бесценную технику. Но еще лучше: стравить Львов так, чтобы они сплелись на арене в яростный клуб, не имея времени больше ни на что, – пока Рэй будет выручать свои «плавунцы». (Свои, свои – тут и сомнений нет!) А уж потом, когда придет подходящий срок, все в Империи узнают наконец, кто тут настоящий господин…
      Внезапно Рэй насторожился, явственно ощутив волну холода, накатившую на него из-за спины. Точнее, здешнее тепло будто утекало в глубь рубки, в ее дальний и темный угол, проваливаясь затем будто в прорву. Рывком обернувшись, даже выдернув наполовину меч, капитан уставился на небольшую фигуру, проступавшую там, точно голограмма, насланная невесть откуда. Что еще за шутки? – возмутился он. На этом корабле шутить дозволено только мне!..
      Не сразу, но Рэй вспомнил эту маленькую, совсем еще юную диланку (точнее говоря, девочку, малолетку – даже по туземным меркам), с которой он как-то отвел душу в лагере Псов, когда еще надеялся приручить Лес. И которой, кажется, так и не простил ему Дан, сколько ни уламывали его диланы, записные наши добряки. Потом ее тело, кажется, выбросили на помойку. И вот нате вам, заявилась!.. Настал, видите ли, час расплаты – как в плохих постановках, служащих утешением для слабых.
      – Что, малышка, – спросил Рэй, глядя на гостью ласково, как тогда, и говоря столь же мягко, – пришла за новой порцией? Мне-то казалось, тебе и предыдущей хватило с лихвой. Или там, в Подземелье, потребности возрастают? То-то должно быть весело!
      Как же Рэй любил ее тогда! Как пылко, безоглядно он любил, разом выплеснув на диланку нежность, накопленную за годы, растянув сладостные мучения на всю ночь. Правда, ощущения поделил: сладость для себя, а уж все муки. понятное дело… И даже потом изредка вспоминал о ней. То есть не угрызался, понятно, – еще не хватало! – но сожалел, что нельзя все вернуть к началу. Чтобы затем повторить. А потом снова.
      Он совершенно ее не опасался: живая или призрачная, диланка не способна причинить вред. Что Рэй испытывал сейчас – это удивление. До нынешнего дня он полагал, что из-за такого порога не возвращаются, даже если там вправду что-то есть, – просто не встречал доказательств обратного. И наконец подтверждение получил. Ну, и что теперь: не верить своим глазам? Конечно, это может оказаться фокусом, но почему тогда так сильно похолодало в рубке?
      Диланка приоткрыла рот и произнесла звучным, совершенно мужским голосом со знакомыми интонациями огромной кошки:
      – Вот и встретились, мой славный Рэй!.. Что же ты не попрощался перед отплытием? Даже Герд на тебя в обиде.
      Тут Рэю впрямь стало зябко – и вряд ли от одной лишь тылости, вдруг захватившей комнату.
      – В каждом деле важна завершенность, – продолжал призрак. – Если уж решил отгородиться от людей, следует отсекать все нити, даже самые гнилые, может, как раз их в первую очередь. Надо идти до конца, если хватает силы и ума, твой же тезис!.. Но здесь ты от него отступил.
      Да, подумал Рэй, и манера знакомая, и аргументация. Такое, пожалуй, не подделаешь.
      – Наконец ты удивил меня, Дан, – признал он. – И свое появление обставил как эффектно!.. Хотя, боюсь, придется тебя разочаровать. На что ты рассчитывал, интересно, – что во мне проснутся угрызения?
      – Ну, не настолько я наивен! – ответил тот. – А свое появление я не обставлял, тут ты ошибся. Мы ведь здесь присутствуем вместе: я и Найя. Без нее я сюда бы не смог попасть. Но иметь с тобой дело буду лишь я, если помнишь, диланки так легко уступают нажиму!.. Да она и сама не хочет. Хватило одного раза, как ты верно подметил.
      – Занятно, занятно… если не врешь, конечно. И как же это называется: вызов духов, общение с умершими? Что, Дан, пошел по стопам отца? Кажется, помимо измены ему вменяли в вину колдовство. Хотя лично я всегда считал мистику выдумкой досужих умов.
      – Так и я тоже, пока не столкнулся с ней лоб в лоб!.. И тогда мне пришла в голову смешная мысль: уж не защищает ли себя магия тем, что даже такие умники, как ты, Рэй, не замечают ее в упор? А если и замечают, вскоре забывают с волшебной быстротой, начиная путать со снами.
      – Я понимаю, когда не верят в то, во что не хотят верить, – сказал Рэй.
      – Но я ведь – со всей душой! (Опять душа! Да что же она привязалась так?) – Ну правда, с чудесами даже веселее жить. И в богов охотно поверил бы, и в Духов… Что меня-то не пускает: грехи?
      – Слишком опасен ты для ближних, – подтвердил призрак. – Для всех без исключения. А магию не обманешь, Рэй. Наверное, и у тебя есть дар, однако тут на агрессии не выедешь – рано или поздно, но положат предел.
      – Лучше поздно, – предпочел тот. – Совсем здорово – никогда. А ты не про себя сказываешь, Тигр, – не из личного ли опыта вывел? Тебя вон тоже столько лет не пускали в маги!
      – С возрастом почти никто не делается лучше, – спокойно ответил Дан. – Но иногда случаются исключения.
      – Мне всегда нравились скромники, – усмехнулся капитан.
      Все-таки эта стужа начала его доставать – Рэй ничего не мог поделать с мерзкой дрожью, разливающейся от живота по всему телу. Не хватало, чтобы она прорвалась в голос!.. С другой стороны, почему это должно его волновать?
      – По-твоему, зачем человек приходит в мир? – внезапно повернул он.
      – Думаешь, это интересует меня сейчас? – Ну зачем, а? – снова спросил Рэй. – Чтоб уничтожить уйму продуктов, навалить гору дерьма, насытить бельма зрелищами, обрюхатить побольше самок, наплодив таких же, что бы они занимались тем же? И наконец убраться вон, с удовлетворением сознавая, что прожил жизнь не зря… Вот ради этого люди и являются на свет?
      – Еще есть любители убивать.
      – Любителей – да, полно! Вот профессионалов нехватка – тех, кто убивает, когда это вправду необходимо, и обходится минимумом, чтобы достичь максимального.
      – И чего, по-твоему, следует достигать? – поинтересовался Дан, против воли вовлекаясь в спор, – уже хороший признак.
      Хотя – Дан, Дан!.. Слишком ясно он себя видит и не позволит увлечь далеко. И почему Рэю так не повезло с врагом? Конечно, следует любить сильных противников, но не когда же играют на жизнь…
      – Знаний – прежде всего, – сказал он убежденно. – Новых впечатлений, переживаний, ощущений. Ведь когда впереди столько непознанного…
      – Старая песня, Рэй! Не ты первый объявляешь власть средством.
      – Я всегда считал тебя умным человеком, – заметил Рэй с сожалением. – Что, Дан, решил меня разочаровать?
      – Ты считал так, потому что видел во мне подобного себе, – пояснил гость. – А вот когда я разглядел нашу схожесть, мне это сильно не понравилось. И я решил малость поглупеть, если судить с твоей горки. Вдобавок я так и не смог подняться над инстинктами и даже мстительность не изжил. Мне ведь давно хотелось посчитаться с тобой, Рэй, но там на Втором Материке, я не успел это сделать, пока ты был опасен. А убивать в Лесу тех, у кого уже вырваны зубы… От такого и свихнуться недолго, верно?
      – Ну вот, – помог ему Рэй – теперь я вновь сделался опасен.
      Хотя скорее он пошел навстречу своему страху, словно бы мстя предателю-телу. Нет, Рэй по-прежнему не опасался диланки, как не испугался бы и самого Тигра, будь тот во плоти. Но чего ждать от диковиной этой смеси? Страшила неизвестность.
      – Ага, – удовлетворенно подтвердил Дан. – Теперь мне есть чем себя оправдать. К тому же мы не в Лесу.
      – Позволь дать совет, – сказал Рэй, опять назло плоти решив показать себя радушным хозяином. – Если пришел убивать, не следует увлекаться болтовней. Во-первых, такие речи отдают мелодрамой, во-вторых, ситуация может перемениться. Зачем же рисковать?
      – Не скажи, – усмехнулся Дан. – Если решился на убийство, следует получить от него все удовольствие. Ведь это месть, мы оба понимаем это, – не какая-то там профилактическая ампутация, где боль стараются свести к минимуму. В идеале хотелось бы довести тебя до истерики, но раз это нереально, хотя бы дам тебе время вглядеться в смерть. Ты ведь не из тех, кого это радует?
      – И что, по-твоему, я увижу? – спросил Рэй, тоже кривя губы. – Ну, не станет меня – и все дела! Жаль, конечно, но когда это случится, огорчаться будет некому. Или ты тоже веришь в посмертное возмездие? Дескать, провалиться мне в Подземелье, на вечные муки… Да кому там дело до моих грехов? Если впрямь существуют высшие сути – у них что, иных забот нет, кроме как взвешивать кому, сколько и за что отвалить?
      – Возможно, взвешивают не они.
      – Кто же?
      – Само мироздание. Законы, по которым живет Вселенная. Думаешь, ты вполне их постиг? Вот я не убежден.
      – И каковы эти законы? – хмыкнул капитан. – Нет, в самом деле, Тигр, как с их помощью поддерживаются мировой порядок и вселенская справедливость? У тебя есть какие-то предположения на сей счет? Я уж не говорю о гипотезах.
      – Мой бывший маленький брат…
      – Бывший? – вскинул брови Рэй.
      – Бывший маленький, – уточнил Дан. – Братом он, понятное дело, остался. Так вот, мой Эри убежден, что все мы крутимся в кольцах судьбы, разной ширины и протяженности. И в конце каждого цикла минуем некий заслон, теряя сознательную память, чтобы уйти затем на новый круг.
      – Это обнадеживает, а?
      – Но от того, как пройден предыдущий круг, зависит уровень следующего. Можно подниматься с каждым циклом, а можно нисходить. Либо крутиться по единственному кругу, что, по мнению Эри, равносильно смерти.
      – Любопытная версия, – признал Рэй. – Во всяком случае, привносит некую ответственность за поступки. Но ведь это лишь догадки твоего братца?
      – Он утверждает, что наблюдал такое кольцо собственными глазами. Эри ведь немножко маг, ты не знал?
      – И тебе он врать не станет, верно? Да и ты не стал бы сейчас сочинять.
      – Рэй задумался на минуту, затем покачал головой: – Жаль, жаль, что мы забываем прошлые круги!.. Конечно, если они были.
      – Может, и остается кое-что, – возразил Дан. – Иначе откуда взялись байки про загробную жизнь, посмертное возмездие, Подземелье? А возможно, есть те, кто не теряет ничего и для кого круги сливаются в спираль, бесконечную как Космос. По-твоему, невозможно?
      – Но нам-то это не грозит, правда? А мне так и вовсе…
      – В нынешнем круге – наверняка. Слишком много ненависти ты уже разбудил.
      Плохо, что он настолько спокоен, посетовал Рэй. Спокойного трудно отвернуть, почти невозможно. Вот если бы Дан не перекипел… Как говорится, от ненависти до любви… ну, не до любви, ладно, – до прощения.
      – А ты не думал, что ненависть – это разновидность любви!? – закинул Рэй новую удочку, без особой надежды хватаясь на подсказку. – Недаром же они так легко меняются местами!
      – Только у больных, – не согласился Дан. брат считает, будто на них наложено заклятие.
      – Уместный термин!
      – Ну, назови это матрицей, – предложил Тигр. – Составленной из животных рефлексов, примитивных программ. Эта кая сеть, наброшенная на человеческое сознание и подменившая его собой. Чем не заклятие?
      – Не знаю, не знаю. Помнится, в юности я преклоняло перед Божественной, обожал ее до фанатизма. Но когда втора жение на Второй Материк захлебнулось…
      – …ты стал богине мстить, выискивая ее подобия в дилан. ках? – Призрак усмехнулся. – Придумай что-нибудь убедительней.
      Да, действительно, вздохнул Рэй, Как-то не очень стыкуется с общей концепцией меня.
      – Хотя в то, что сейчас ты не любишь Ю, поверить легко, – прибавил Дан.
      – А если бы плавал мельче, вполне мог бы податься в ее убийцы. И это забавно, поскольку мой Эри тоже начинал с поклонения Ю. Но как далеко разошлись ваши пути!
      – Не слишком ли часто ты поминаешь брата? – поддел Рэй.
      – Ну, если учесть, что этот визит – наше совместное деяние…
      – Может, сговоримся все-таки? – спросил капитан наудачу. – Дай хотя бы немного времени. Ведь на самом взлете сбиваешь!
      – Сегодня не твой день, Рэй, – ответил Тигр, качая головой диланки.
      – Подождем до завтра, да? – ухмыльнулся тот. – А если я подскажу, где упрятан второй глубинник? И уж он должен оказаться крепче, поскольку сработан озерниками. Представляешь: несколько дней, и ты уже тут – во плоти!..
      Но пушистая голова девочки продолжала качаться, будто заведенная.
      – Нормальная цена, чего ты? – сказал Рэй, больше играя в торг – точнее, изображая такую игру. (А что ему оставалось?) – Или предлагай свою. Ну, сколько пожелаешь? Ты же знаешь: я держу слово, – мне просто невыгодно по-иному.
      – Пожалуй, время выходит, Рэй, – сообщил Дан, словно извиняясь. – Иначе не смогу исполнить, зачем пришел… Вообще мне было интересно с тобой, – прибавил он, точно уже стоял над гробом.
      Капитан осклабился, вдруг не найдясь, что ответить. Наверное, стоило попытаться выстрелить, схватиться за мечи – шансов, понятно, чуть, но хоть что-то. Можно ведь и с призраками бороться, если знаешь средства? Должны же быть какие-то способы!..
      Но Рэя охватило оцепенение. Лишь позорная дрожь сотрясала все сильнее: тело предало окончательно. Он даже не смог отступить назад, хотя бы заслониться. Еще и голос пропал напрочь. Хотя кого Рэй мог бы сейчас позвать?
      С улыбкой, почти сочувственной, диланка надвинулась, поднялась на цыпочки, даже слегка взмыла в воздух. Протянув нежную руку, пофузила ее в грудь Рэя, легко пронзив панцирь, кожу, мускулы, ребра, и мягко сдавила сердце. Это оказалось совсем не больно, разве сделалось еще холоднее. Опустив лицо, он с любопытством поглядел на удивительный этот фокус, непонятно как исполненный. Конечно, если допустить, будто это настоящий призрак, пришедший оттуда, из-за порога… Но тогда складывается иная картинка, совсем иная. Где реалиями становятся души… загробная жизнь… возмездие…
      Экая досада! – успел подумать Рэй. Все-таки меня сгубила женщина…

Глава 8
Остров хранителей