Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Законы исчезновения

ModernLib.Net / Иванов Борис / Законы исчезновения - Чтение (стр. 4)
Автор: Иванов Борис
Жанр:

 

 


      Последнее относилось к пыльному нагромождению сработанной из отменно прочной древесины местных пород мебели, верой и правдой служившей четырем поколениям Дю Тамплей. Это значит, с тех самых времен, когда преславный род обосновался на Малой Колонии и сам Форрест Дю Тампль Первый построил этот дом — тогда еще среди болот и пустошей Предгорья. Обставил он его на свой вкус изделиями здешних краснодеревщиков — потомков Первопроходцев. Первопроходцам, конечно, и в страшном сне не могло привидеться, что их потомкам вместо противоперегрузочных кресел и дисплеев компьютеров на долгие годы обеспечены лишь место у верстака, стамеска и рубанок. А еще им достались вечера при свечах, наполненные воспоминаниями о рассказах дедов и бабок про далекую Метрополию, которой до них — выбравших чужие небеса, — по всему судя, теперь нет, да и не было никогда никакого дела.
      Странные были люди — те три поколения колонистов, что последовали за первым, Первопроходческим. Они приняли на свои плечи всю тяжесть той единственной задачи, которую поставил перед ними этот чужой и неласковый мир: выжить безо всякой Земли и без надежды на то, что придет Корабль. За это, бывало, отправляли за Хребет — за веру в Корабль. Странную жизнь прожили эти люди, и странные вещи оставили после себя. После страшных снов эпохи Изоляции. И после Плохих времен, пришедших им на смену.
      Представитель пятого поколения преславного рода Дю Тамплей — выпускник Лозаннского университета, что в Метрополии, и Высших Военных Курсов Республики, несостоявшийся полковник гвардии и рано удалившийся от дел адвокат, вопреки блестящим, как утверждали его немногочисленные друзья, способностям Форрест Дю Тампль Пятый шел по темному чердаку своего фамильного особняка молча, ориентируясь по памяти. Ничего не изменилось здесь за те шесть лет, что он провел в тюрьме.

* * *

      Зато вокруг его дома изменилось многое. «Дом Форреста» — теперь здесь его называли только так — стоял уже вовсе не среди бесполезных буераков. Вокруг простирались «спальные кварталы» среднего класса: аккуратные и одинаковые, как кубики рафинада, ухоженная зелень и спрятанные в ней домики, чем-то напоминающие игрушечные. Даже не просто напоминающие — равняющиеся на них. И не с болот и пустошей, а отсюда — от громоздящегося в запущенном саду здания в ухоженные домики вползали неосознанные страх и тревога: с болтовней ребятишек, с шушуканьем старших, со старыми байками. И со странными снами, приходившими к тем, кто слишком долго обо всем этом задумывался.
      «Дом Форреста» был домом с привидениями. Домом со своими тайнами. Со старыми — давно умершими — хозяевами, наведывавшимися проведать новых — еще живых. С бродившими по анфиладам его комнат и коридоров невидимыми гостями, которых так и не дождались в их домах после того, как они как-то раз задержались на вечеринке у Форрестов. Со «скелетами в шкафах». И в сундуках.
      Люди, из которых сложилось четыре поколения Дю Тамплей, не были законопослушными простаками, за каждым из них — словно хвост за кометой — влачилось облако легенд и слухов самого темного содержания. Не был прост и пятый Форрест.
      — Осторожнее, Фил, — посоветовал он. — Вы перекалечите антикварные вещи. Таких теперь больше не делают...
      — Нет, я все-таки не понимаю — какого черта вы не провели на чердак электричество? — продолжал раздражаться в ответ Фрагонар.
      И снова пребольно въехал коленом в нечто тяжелое и окованное, высотой своей бывшее почти по пояс ему и потому оставшееся незамеченным.
      — П-продал бы ты к чертовой матери весь этот антиквариат да отремонтировал бы свою богадельню...
      Старый адвокат сердито рассматривал предмет, остановивший его продвижение во мраке.
      Потом некая догадка посетила его:
      — Так это он и есть? Та самая штука, которая отправила тебя на каторгу?
      — На каторгу меня отправил Кон Джависси, — заступился Форрест за свое фамильное достояние. — А эта штука отправляет людей совсем в другие края...
      Плоский, темного, необычной фактуры дерева сундук был окован тускло поблескивающими полосами металла. Скупой узор, покрывавший их, чем-то зачаровал присевшую на корточки перед сундуком Кончу.
      — Да, это — сундук Денджерфилда, — задумчиво сказала она. — До того как я с вами познакомилась, Форрест, я видела его только раз, когда была совсем маленькая. И все равно — запомнила его. А потом видела на рисунках... Его или точно такой же...
      Девушка зачарованно протянула перед собой руку и, словно слепая, кончиками пальцев ощупывала поверхность сундука.
      — Как похож... — пропела самой себе она, совершенно перестав обращать внимание на окружающих. — Неужели и впрямь сундук принцессы Фесты?
      — Вам, конечно, лучше знать, девушка, — чуть насмешливо прогудел Фрагонар, — но если этот сундук и вправду принадлежал вашей легендарной родственнице, то как получилось, что он оказался среди реквизита самого Кристофера Денджерфилда, выставленного на аукцион на Святой Анне? Ему полагалось бы объявиться откуда-нибудь с Северного Полушария...
      Конча дернула плечом:
      — Принцесса ушла к звездам не одна, и в багаже ее было кое-что еще, кроме носового платка... Мог и такой вот сундук оказаться. Во всяком случае, мы узнаем это сегодня... Нет, полночь еще не наступила... Завтра... Это будет уже завтра — когда мы узнаем это...
      — А завтра — когда? — осведомился адвокат. Ему не улыбалось засиживаться на темном, продуваемом сквозняками чердаке.
      — Когда луны побегут в небе... — пояснила Конча, не обернувшись.
      — Вам виднее, девушка, — еще раз вздохнул Фрагонар. — Только почему надо ждать так долго?.. Если вы мне станете рассказывать старую побасенку о том, что только в лучах Бегущих Лун на этих железках становятся видны тайные Руны Предтеч или что-нибудь еще в том же духе, то — вы уж простите меня великодушно, девочка, меня, старого моржа, — я просто перестану вам верить...
      Конча чуть презрительно дернула плечом и хрупкой птицей — даже еле различимой в темноте тенью птицы — устроилась на чем-то совсем уж неразличимом, чуть поодаль от предмета своего восторженного интереса.
      — У вас есть время перекинуться в картишки или поболтать там, внизу. А я поработаю с... вещью...
      Она нехотя поднялась и сбросила с плеча тихо звякнувшую сумку.
      — Вы ведь хотели, чтобы я узнала, не сломали ли вы замок тогда, Форрест?
      Форрест молча кивнул, его движение было почти незаметно в темноте.
      — Только не раскрывайте его снова... — добавил он вслух.
      — За это не волнуйтесь. — Девушка, наверное, усмехнулась, но догадаться об этом можно было только по чуть странной интонации ее голоса. — По-настоящему открыть сундук принцессы Фесты можно только ключом. А их всего три.
      — Ей-богу, с радостью пропустил бы стаканчик-другой грога у камина с Форрестом... В такую ночь и после стольких лет разлуки нам нашлось бы о чем поговорить... — Фрагонар пожал плечами. — А на сундук я еще успею наглядеться. Но не в моих правилах, э-э... вот этак вот оставлять молодых леди на темных чердаках... — Он пожевал губами. — Не хочу вас пугать, милая, но ведь здесь наверняка водятся мыши...
      Конча презрительно фыркнула, теперь уже и не думая о приличиях.
      — Я родом с Северного Полушария, Филипп. И женщины там не боятся мышей. Есть вещи пострашнее. А вы оба только будете мне мешать... Не люблю, когда мне заглядывают через плечо. Говорят, сам Господь Бог этого не любит... И вы, Форрест, не бойтесь — я не стану делать того, чего вы боитесь... Мне еще не время... уходить. Под Чужие Небеса...
      — Я верю вам, Конча... — Форрест повернулся к Фрагонару. — Пожалуй, нам действительно стоит поболтать у камелька, Филипп. Пойдемте. И не бойтесь за Кончиту. Эта леди и вправду не такая, как все... И перечить ей тоже не стоит...

* * *

      Уолтер М. Ли окинул зал «Канасты» — небольшой, но вместительный — тревожным взглядом и облегченно вздохнул, стараясь сделать это как можно более незаметно. Человек, которого он боялся не найти здесь, был, слава богу, на своем месте. Старина Кон допивал только лишь вторую, судя по его виду, еще вполне пристойному, кружку «Небесного». И, разумеется, травил байку очередному лопоухому землянину, впервые, видно, на Малую Колонию занесенному переменчивыми ветрами времен.
      Кашлянув и неприметно сдвинув шерифскую звезду за лацкан просторной, потертой, покроя «сам себе хозяин» куртки, Уолтер подсел к уютно гудящей паре и тоже приобщился к числу потребителей «Небесного эля Корнуэлл энд Уитни». Коннор Ф. Джависси не оставил это незамеченным и, приветственно отсалютовав представителю закона полуопустошенной кружкой, повернулся к собеседнику:
      — Разрешите, Джонни, вам представить: мистер Ли («Уолтер», — коротко сблизил дистанцию сам Ли) — наш окружной блюститель закона. А это...
      Тут лопоухий землянин откашлялся.
      — Это — мистер Линдерманн. Впервые на нашем шарике... Собирается основать в наших краях производство этих... — Кон вопросительно глянул на гостя Малой Колонии и вспомнил нужное. — Принадлежностей для спортивной рыбной ловли... Филиал...
      Некоторое время свежеобразовавшаяся компания живо обсуждала перспективы нового вида бизнеса, потом эль в кружке шерифа иссяк, по каковой причине он со вздохом поставил ее на стойку и похлопал старину Кона по плечу.
      — Марта, сдается мне, заждалась тебя, Конни... Могу подвезти — мне как раз по дороге...
      Старина Конни был догадлив. Да, впрочем, и разговор с размякшим от гостеприимства туземцев исчерпал себя и утомил гостя. Так что щедро оснащенный органами слуха мистер Линдерманн тоже был не прочь отправиться восвояси. Прощание закадычных друзей заняло чуть ли не четверть часа, и Уолтер основательно притомился к тому времени, когда наконец, покопавшись в программере своей «опель-тойоты», представитель ушастого племени благополучно убыл по своим делам. Теперь, снова став полноценным шерифом, Уолтер кашлянул и кивком головы предложил Кону занять место рядом с собой, на сиденье видавшего виды «патрола» местной штамповки.
      Тот послушно сел и, уставясь в темноту, стал терпеливо ждать, пока Уолтер не врубит движок и не тронет кар по направлению к Кольцевой.
      — Ведь вы собирались отправиться именно в эти места, — нарушил чуть затянувшееся молчание Уолтер. — На Болота едем?
      Кон неохотно кивнул. Потом скосил глаза на шерифа.
      — Это Марта тебя переполошила?
      Уолтер, морщась, извлек изо рта ком жевательной резинки, которую успел там пристроить, дожидаясь, пока Кон распростится со своим новым другом с Земли, и косясь на собеседника, как на бестолкового ученика, прилепил жвачку под приборным щитком.
      — Марта? Конечно. Еще вчера звонила мне, потом сама пришла в офис и все мозги мне проточила своими страхами: мол, Форрест Дю Тампль тебе теперь отомстит. И где это видано, чтобы суд давал человеку «двадцатку», а он уже через какие-то шесть с небольшим лет уже болтался на свободе?.. И так далее... Но, признаюсь тебе, Кон, я не придал бы большого значения всему этому, пусть Марта разорялась бы у меня в кабинете хоть неделю без передыху... Ты уж прости, но она любит наговорить такого, чего говорить не стоило бы...
      Кон Джависси вздохнул: кому, как не ему, было знать это...
      — Нет, — продолжал Уолтер. — Меня встревожило то, что вы с Форрестом договорились о встрече — втихую... И даже не это само по себе... — Шериф вытянул из пачки, воткнутой в нагрудный карман рубахи, сигарету и, не предлагая собеседнику — кто же не знает, что Кон Джависси не курит? — закурил, мрачно рассматривая мчащуюся под колеса дорогу и выпуская дым в приспущенное боковое окно. — Меня встревожило то, что вы договорились встретиться в Утро Шести Лун... Мне это...
      Он нервно стряхнул пепел в пространство, наполненное остывающим, становящимся полуночным ветром, и не окончил фразу. Некоторое время они ехали молча.
      — Если, как ты говоришь, — с досадой спросил наконец Кон, — мы договорились втихую, то, спрошу я тебя, Уолт, откуда же ты про это знаешь? Про это вообще и про Утро Шести Лун в частности?
      Уолт косо усмехнулся:
      — Вы уж слишком хорошо секретились, ребята... Вы даже не знаете, сколько ушей слушает вас, сколько глаз за вами присматривает со времени того суда, а особенно с того дня, когда Форрест вернулся в свой дом... Думаешь, никто не прислушивался к тому, о чем вы чирикали в кафе у Фердинанда?
      — Неужели кого из прессы принесло туда с дальнобойным микрофоном? — поразился Кон.
      — Замнем это, — мрачно закрыл тему Уолтер. — Мне не нравится ваша затея... Форрест уже встречался с одним человеком в Утро Шести Лун — семь лет назад. С Мэри-Энн Габор.
      Шериф помолчал.
      — Как ты думаешь, — продолжил он, — не напрасно ли мы вычеркнули Мэри из списков разыскиваемых?
      Вопрос этот сопровождался косым пристальным взглядом, брошенным на собеседника.
      — Мое дело — свидетельские показания, — сухо сказал Кон. — И тут я абсолютно честен. Почему-то все как один считают нужным колоть мне глаза тем, что из-за моих показаний на суде Форрест получил двадцать лет каторги. И это — заметь, шериф, — те же самые людишки, которые горланили тогда на всех углах и требовали линчевать проклятого расчленителя Форреста Дю Тампля. И они так бы и сделали — линчевали бы его за милую душу, если бы у присяжных хватило ума его оправдать.
      — Я вовсе не собираюсь ничем колоть тебе глаза, Кон... — Шериф передвинул сигарету из одного угла рта в другой. — Но и за святую невинность тебя не держу. Ты ведь, пожалуй, лучше нас всех знал Форреста в ту пору. И должен был для себя решить — мог он или нет прикончить Мэри-Энн, да еще и так запрятать труп, что его до сих пор не сыскали. И, наверное, решил. Да что там решил — просто знал, что никак не мог. Парень Форрест, что и говорить, крутой был в ту пору, но убивать, да еще расчленять — а иначе как скрыть, так сказать, останки? — это не его репертуар...
      — Чужая душа — потемки, — нервно и зло отозвался Кон, глядя в летящую за окном тьму. — Кому, как не тебе, это знать, шериф...
      — А я говорю — ты знал, что Форрест — не убийца! — надавил голосом Уолтер. — С самого начала знал! Это нам, грешным, простительно: народ был зол, что полиция бездействует, Форрест выпендривался, и я всерьез принял его за убийцу. Но теперь, сам знаешь, народ поостыл, вскрылись новые обстоятельства...
      — Ты имеешь в виду Сару Коллинз с ее статейками? — презрительно фыркнул Кон. — Новые обстоятельства... Старые-то обстоятельства что — отменили? Не было ни крови на полу, ни вещей госпожи Габор в «Доме Форреста»? И никто не видел, как Мэри-Энн заходила в этот домик? Или нашелся кто-нибудь, кто видел, как она оттуда выходила после двадцатого февраля?
      — Когда я говорю о новых обстоятельствах, — жестко прервал его шериф, — то я имею в виду, например, то, что в бумагах Мэри-Энн нашли расписки, которым сначала не придали никакого значения. И только Сара со своими друзьями из «Ворона» разъяснили почтенной публике, что платить по этим распискам Мэри или ее наследникам — если бы у нее были наследники — должна была бы одна маленькая такая компания, фиктивная по сути дела, «Феникс-Дельта». Ее директором был тогда твой племянник, Кон. А капитал в ней — твой. Но подрядился вручать те денежки Мэри-Энн — Форрест. Как твой партнер. Ну как же не подсобить старине Кону — ему-то в лом было унижаться перед этой бабой с ее-то гонором. И теперь ясно, что он ей не свои баксы, а ваши — от твоего и твоего племянничка имени — при свидетелях пару раз вручал, те самые денежки, под которые выданы расписки. Вот и получается, что пропажа Мэри-Энн Форресту не принесла ни копейки, а вот тебе, Кон, очень с руки пришлась. Расписок-то еще осталось — вагон и маленькая тележка...
      — Ты что же, под меня копать начал? — резко повернулся Кон к Уолтеру. — Напрасно, шериф!
      — Не стоит мне угрожать, парень! — взъерепенился и Уолтер. — Мы еще не кончили! Мы еще не кончили со «вновь открывшимися обстоятельствами»... Вы ведь были большими приятелями с Форрестом. И даже компаньонами... Все акции «Вуд продактс» поделили между собой, так ведь? И вот после того как Форрест гремит на каторгу, его душеприказчик Гарри Хомби пускает его паи на продажу. И продает на редкость невыгодно. В ущерб клиенту, можно сказать. А кто же паи эти по бросовой цене скупил?
      Кон демонстративно отвернулся к окну.
      — А скупил их по старой дружбе миляга Кон Джависси, — ответил на свой оставшийся без ответа вопрос Уолтер. — Старый, надежный, как скала, дружище Кон... Не постеснялся подобрать то, что плохо лежит...
      — По-твоему, — резко спросил Джависси, — я должен был хлопать ушами и упускать контрольный пакет дела, в которое мы с Форрестом вложили свои пот и кровь?
      Тут Уолтер скривился, словно Кон «дал петуха» с оперной сцены.
      — Ведь никто не мог предположить, что Форрест вернется с Фронтира так скоро? И что он вообще оттуда вернется? — зло закончил Джависси, резко повернувшись к шерифу.
      — Ну, уж ты действительно постарался, чтобы этого не случилось, — мрачно ответил тот и выпустил дым сигареты почти что в лицо собеседнику. — Сделал все, как говорится, что мог. И впрямь, не твоя вина, что парень выжил...
      — Так, по-твоему, я должен был скрыть от суда имеющиеся улики? Солгать в своих показаниях?
      Кон продолжал твердо глядеть на собеседника.
      — Интересно получается...
      — Вот что... — как-то глухо, но вместе с тем гораздо более ясно и членораздельно, чем все то, что он произнес ранее, выговорил Уолтер. — Все мы не без греха, и хоть я и ношу эту вот, — он прикоснулся к звезде на груди, — железочку, не мне, однако, учить других тому, как им жить... Но вот что я тебе скажу: по моему собственному разумению — только по нему, Кон. Только по нему... Если ты считаешь, что парень не мог никого убить и не убивал, а просто влип в нехорошее дело, и так получается, что и без того все собаки на нем висят, то можно и повременить с тем, чтобы окончательно уж топить его. Надо, понимаешь, дать времени все расставить на свои места... А ради такого дела можно и призабыть кое-какие мелочи: ну, что кто кому сгоряча сказанул, или какие бумажки кто-то кому-то через тебя передавал... Я бы — я говорю: «Я бы» — на твоем месте не так сильно копался в памяти тогда... — Уолтер с сожалением вынул изо рта вконец изжеванный пенек сигареты и принялся рассматривать его с таким вниманием, которого от него не всякий раз удостаивались вещественные доказательства, проходящие по серьезнейшим делам и делишкам.
      — А секач с кровью на нем? — уже с откровенной злобой в голосе поинтересовался Кон. — А одежда Мэри-Энн, что нашли в доме? Это что — как раз те мелочи, которые стоило похерить, чтобы уберечь хорошего мальчика Дю Тампля от лишних треволнений? Пара пустяков, о которых можно и подзабыть?
      Взгляд Кона Джависси утратил последний оттенок доверительности, стал стеклянным, немигающим взглядом того типа, который когда-то — теперь уж почти семь лет тому назад — давал показания на процессе «Федерация Свободных Земель Квесты против Форреста Дю Тампля».
      Уолтер еще раз внимательно посмотрел на окурок и выбросил его за окно, как бы говоря всем своим видом: «С какой, однако, дрянью приходится иметь дело, дружок». Причем относилось это не только к плохому табаку. Кона шериф уже не удостаивал взглядом, а все свое внимание уделил тому, как автопилот выполнит маневр парковки его «патрола» у небольшого, круглые сутки открытого кафе.
      — Приехали, — коротко буркнул он, вылезая на стоптанный асфальт пешеходной полосы.
      Совсем невдалеке, за реденькой полоской парка, в который превратились остатки былого леса, видны были два-три светящихся прямоугольничка: в «Доме Форреста» все еще горел свет.
      — Я так полагаю, — все еще не удостаивая Кона взглядом, сказал в пространство шериф, — что, пока вы с Форрестом свои дела решать будете, я тут вот у Доббинсов пропущу пару кружек светлого... А вы уж, мистер Джависси, соблаговолите, когда свои дела с месье Дю Тамплем закончите — ко мне сюда вот, — Уолтер кивнул на вывеску «Закуски в любой час», — завернуть на пару минут, словом-другим переброситься. Чтобы у полиции спокойней на душе стало. Может быть, вы не заметили, мистер Джависси, но Уолтер М. Ли предпочитает, чтобы на вверенной ему территории столицы, на Гиблых Болотах то есть, не происходило разного там сведения счетов...
      Шериф выразительно помолчал.
      — И еще, — заметил он уже намеревавшемуся, не прощаясь, покинуть место действия Кону. — Если тебе с Фости не хватит пары часов на то, чтобы по-дружески, за рюмочкой-другой прошлое припомнить, то уж не обессудьте, придется старику Уолту заглянуть к вам на огонек... Не обижайтесь в таком разе...
      Он молча проводил взглядом так и не промолвившего ни единого слова в ответ Кона и, прижав плечом к уху трубку мобильника, стал раскуривать вторую сигаретину.
      — Эй, Петровски, — тихо окликнул он в трубку. — Не спите там?
      — Все ОК, шеф, — откликнулся из трубки агент Петровски. — Оцепление выставлено, выходы из «Дома Форреста» просматриваются. Но скоро Малые Луны уберутся, шеф, и станет совсем плохо видно.
      — Врубите инфракрасный диапазон — слышали о таком? — посоветовал Уолтер. — Это такая кнопочка на мониторе, слева от экрана. Временами ее полезно нажимать, Серж... И смотрите — чтобы у вас даже мышь сквозь оцепление не прошмыгнула...
      — Мышь не проскочит, сэр, — заверил шерифа уязвленный агент Петровски. — Если, конечно, будет идти прямо на меня, не сворачивая... А что до инфракрасного визира, так он прекрасно показывает всех бродячих собак и кошек — тоже, а также — полдюжины людей Управления, что ошиваются в лесочке. Но когда дойдет до дела — все будет как всегда, сэр... Я эту подлую машину знаю как...
      — Разговоры о «как всегда» — отставить! — рявкнул Уолтер. — А также — о кошках, собаках и агентах Управления. А до дела дойдет, я думаю — аккурат к восходу Шести Лун. Тогда будет светло. А сейчас — все внимание на дом. Сейчас туда войдет Гадина Джависси. Зафиксируйте хотя бы это...
      — Да, сэр, — деловито отозвался Петровски. — Мы его уже видим, сэр. Гадина тянет резину... Торчит на опушке, курит и думает...
      — Вот и прекрасно, — вздохнул Уолтер. — Пусть думает. Ему есть о чем...
      Он переключил канал и, услышав усталое, хриплое:
      — Алло, шеф? — спросил — тоже устало:
      — Ну так как?

* * *

      — Ну, так — как? — хрипло и устало переадресовал его вопрос загорелый детина, фунтов ста шестидесяти весом, облаченный в форму Милиции Свободных Территорий, мрачно ссутулившемуся на стуле перед ним типу. Типу было хреново.
      — Не волнуйтесь, шеф, — заверил Уолтера детина. — Часу не пройдет, как этот фрукт разговорится...
      Он отложил трубку мобильника в сторону.
      — Вы еще ответите за рукоприкладство... — посулил тип детине и попытался утереть кровоточащий нос запястьями рук, забранными в легкие, но дьявольски прочные титановые наручники. — Ни слова я тебе, хмырь, не отвечу без адвоката. Я свои права точно знаю...
      — Ну, насчет рукоприкладства — это еще бабушка надвое сказала, — мрачно заметил блюститель закона и положил огромный кулачище на стол. — Для кого — рукоприкладство, а для кого — сопротивление при аресте... — Он осторожно прикоснулся к своей рассеченной брови. — А про адвоката — ты прав. Виноваты-с... Спешим загладить вину... Вот он — телефон. Звоните, пожалуйста, мистер как вас там... На один звонок — имеете право, коли так уж повелось. Хотите — адвокату, хотите — в стол заказов: ребята там расторопные, живо вам пиццу с пылу с жару сюда доставят... Вы ведь проголодались, мистер?
      Детина сдул с пластиковой тарелочки крошево, оставшееся от только что съеденного им гамбургера.
      — И пить небось хочется?
      Он откинулся, заставив свой стул балансировать на задней паре ножек, дотянулся до холодильника, вытащил оттуда запотевшую банку пива, раскупорил ее и с удовольствием отхлебнул пенящуюся янтарную влагу.
      — Что-то вы не торопитесь, господин хороший... И правильно делаете, скажу я вам. Покуда вы своего адвоката дождетесь, я успею по этому вот аппаратику, — детина похлопал по притороченному к ремню чехлу блока связи, — сообщить ваши приметы и обстоятельства задержания прямехонько нашим друзьям — конкурентам из Федерального Управления. Они нас о тебе предупредили, мол, будет один такой интересный клиент... Они здорово обрадуются. И уж точно будут здесь раньше, чем сюда доберется ваш адвокат или даже мальчик с пиццей.
      Он снова отхлебнул пива.
      — Усекаешь?
      Тип совсем вроде скис. Скованные руки его свисли между колен, голова, казалось, еле держалась на плечах. Но хитрая злоба тускло светилась в почти закрытых, замутненных глазах. В какой-то момент полицейский поймал на себе этот злобный взгляд и, поперхнувшись пивом, поспешил отвести глаза в сторону. Он сосредоточился на бессильно висящих над самым полом кистях рук пленника.
      Кисти эти словно жили своей собственной жизнью — быстро и сноровисто пальцы пленника плели из воздуха невидимую сеть или, быть может, веревку-удавку... Полицейский тряхнул головой, освобождая сознание от дурного видения, посетившего его в душном, пропитанном табачной вонью ночном околотке.
      — Так все-таки, — он чуть осоловело уставился на арестованного, — кто же тебе платит, малый?
      Арестованный вздохнул.
      — Мне платит «Роджерс и Роджерс», — устало сказал он. — За то, что я выполняю их поручения...
      — Да, вы уже нам представились частным детективом, — небрежно отмахнулся от этих слов полицейский. — Было бы неплохо, если бы у тебя, парень, отыскалась какая-никакая заверенная лицензия на такие занятия. Или вообще хоть что-то удостоверяющее личность... И лучше сразу объясниться, за каким чертом вы висели на хвосте у Форреста Дю Тампля. И зачем шастали вокруг его дома. А заодно — кто сообщник, тот, что ушел от нас...
      Он провел ладонью по лицу: померещилось... Действительно на секунду ему показалось, что пальцы задержанного перекатывают из ладони в ладонь сверкающие металлические шарики... Да нет! Какие там шарики? Откуда им взяться?
      — Я уже объяснял, — как-то тихо и невыразительно, но в то же время очень вкрадчиво завел свою шарманку задержанный, — мое удостоверение личности вы можете затребовать в порядке, установленном законом. Закон же, установленный в том же отношении...
      Он говорил и говорил — тихо, неразборчиво, словно молился какому-то своему богу, а полицейский никак не мог оторвать взгляда от завораживающей игры в прятки тускло поблескивающих шариков в руках арестованного. Шариков, которых на самом деле не было... Некоторое время он понимал, что с ним происходит что-то не то, но уже не пытался противиться происходящему. Потом и понимание это ушло, испарилось...
      — А теперь — дай мне ключи... — не меняя тона, лишь чуть более четко произнес задержанный. — Ключи от наручников... Так, так, спасибо... А теперь — присядь... Присядь на пол... Ты же ведь устал. Расслабься... Представь, что ты где-нибудь на речке... На бережку... Травка кругом... Жарко... Стрекозы над водой...
      Он ловко перехватил связку ключей, протянутую ему одеревеневшей рукой обалделого стража закона, отомкнул наручники и сноровисто надел один из них на запястье впавшего в сомнамбулическое состояние полицейского. Второй браслет он накинул на стальную, вмурованную в пол ножку стула, на котором сидел только что сам.
      И при этом все продолжал говорить, говорить, говорить...

* * *

      А в «Доме Форреста» Фрагонар кончил тасовать колоду карт и, приспустив очки на кончик носа, осведомился:
      — Еще партию, Форрест?
      Форрест направился к бару.
      — Не желаете промочить горло, адвокат?
      Он прихватил из бара графин, стаканы и стал расставлять их на столе.
      Фрагонар всем своим видом показал, что он не возражает против этого предложения.
      — Однако почему три? — спросил он, кивнув на стаканы. — Вы намерены пригласить...
      — Да, у нас будет гость... — пояснил Дю Тампль. Он выразительно глянул на часы.
      — Этот тип задерживается...
      В ответ на реплику снизу прозвучал осторожный стук дверного молотка — «Дом Форреста» не признавал новомодных веяний вроде электрического звонка. Форрест не спеша направился на первый этаж, бросив через плечо:
      — Можете сдавать на троих...
      Спускаться по украшенной причудливыми перильцами чугунного литья винтовой лестнице было для него небольшим путешествием в далекое теперь прошлое, в те дни, когда стук в дверь означал только что-нибудь приятное — письмо от брата, визит друзей... Или встречу с Мэри-Энн.
      Он усмехнулся старому воспоминанию, пересек тускло освещенную прихожую и сдвинул тяжелый засов парадной двери.
      — Я думал, вы прикатите на своем фаерболе, Коннор, — приветствовал он Джависси. — А вы, похоже, прилетели на помеле...
      — Да нет... — хмыкнул тот, следуя за хозяином по ступеням узковатой лестницы. — Меня подкинул шериф Ли. И, кажется, намерен ждать — тут, поблизости — до тех пор, пока я не выйду от вас живым и невредимым... Я, кстати, вовсе не просил его об этом... Просто у нашей встречи, похоже, было слишком много свидетелей...
      — Ну что же... Я думаю, что мы не заставим его куковать там до утра, — добродушно откликнулся Форрест, пропуская Джависси впереди себя. — Но часа два, а то и все три ему придется потерять... Вы ведь не откажетесь перекинуться со мной в картишки в компании господина адвоката? Заодно и поболтаем...
      — Честно говоря, когда вы позвонили мне... Вам не кажется, Форрест, что нам не стоит вспоминать былое?.. Хотя я и рад, что вы не держите на меня зла...
      Кон узрел неприятно морщащегося Фрагонара — адвокат не удосужился даже приподняться в кресле, приветствуя гостя, — и поклонился ему. Тоже без особой симпатии. Ответного поклона не последовало.
      — Если вы уж хотите, чтобы между нами не было недомолвок...
      Форрест указал Джависси на кресло у стола.
      — Если вы хотите говорить начистоту, то не должно у нас с вами быть и запретных тем. Я просто хочу рассказать вам историю сундука Денджерфилда — как я ее понимаю.
      — Сундука? — поразился Кон.
      — О нем не было речи на суде.

  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29, 30, 31, 32