Темная планета - Темная планета

Игорь Марченко

Темная планета

То, что нас не убивает, делает нас сильнее.

Ф. Ницше

Пролог

Как много разнообразных чувств рождается в душе, когда смотришь, на маленький, голубой шарик так похожий на далекую и недосягаемую для тебя Землю. И вот он исчезает с обзорных экранов, чтобы на долгое время растворится на звездном полотне Вселенной. Тоска по дому с новой силой терзает невыносимым ожиданием и страхом. Одна часть души безвозвратно осталось на покинутой планете, а другая неудержимо стремится к новым приключениям. Ты вынужден, мирится с холодной пустотой в груди, скорбя по утраченному навсегда осколку, такому маленькому, но такому родному. Каждая секунда тянется, словно вечность. Вглядываясь во тьму космоса глазами полными скрытой муки и надежды, ты готов пойти на все, лишь бы еще, хоть на один час, хоть на один миг снова увидеть дорогую твоему сердцу Землю, утраченную тридцать, долгих и насыщенных событиями лет назад. На мгновенье в голове всплыли строки стихотворения забытого поэта:

– ”Стоишь на берегу, и чувствуешь соленый запах ветра, и веришь, что свободен от забот один лишь ты, а губы жжет подруги поцелуй пропитанный слезой печали и мольбы…”

Высокий, стройный землянин, отключив куб квадропроекции окружающего пространства, задумчиво посмотрел на распускающееся беллатрианское растение хот, расцветающее лишь раз в своей короткой, но яркой жизни. Это была невзрачная на вид хилая колючка c вялыми листьями, что произрастала лишь на материнской планете беллатрианцев. Через пару дней она превратиться в восхитительный цветок способный свести с ума одной лишь своей красотой и неописуемым ароматом бутона. Это станет величайшим событием в ее жизни и одновременно концом, так как все прекрасное недолговечно.

Осторожно проведя ладонью по жестким крючкообразным отросткам цветка, землянин невольно сравнил растение с человеком. Люди большую часть своей жизни были такими же серыми и невзрачными, пока в один из моментов не расцветали и не становились теми, кем должны стать согласно своей судьбе. Предназначение – это самая важная в жизни вещь. Мироздание жестоко мстит любому, кто выпадет из великого круга жизни, навсегда выдергивая этого несчастного из жизни как презренный сорняк. Поэтому невзирая ни на что: отсутствие времени, желания или веры, каждый обязан оставить все свои дела и приступить к выполнению своего предназначения в любое время дня и ночи. Но не каждый способен понять и осмыслить, что его время пришло. Вот и предназначение растения, так же как и у людей хранит немало нераскрытых тайн и загадок, к которым может быть не готов даже их Создатель, ибо конечный результат непредсказуем, удивителен и невероятен, как и все в этой Вселенной.

Часть 1

Посол с Ната Плейона

Наполнив изумительной работы, тончайший хрустальный бокал перебродившим соком стейча, я осторожно отпил глоток терпко-горьковатой жидкости синего цвета заменявшей галактам алкоголь. Перевел взгляд под ноги, где полностью прозрачный пол демонстрировал всю прелесть и неземную красоту пункта назначения беллатрианского форпоста на пути к растительной планете с прекрасным и интригующим названием Хлория. Красно-коричневый шар планеты демонстрировал зловещего вида спирали ураганов свернутые в причудливые узоры. Среди разрывов в облачности просвечивали багровые моря и океаны, отливающие краснотой. От этого создавалось впечатление, будто вместо воды там плещется настоящая кровь. На самом деле вода была вполне обычная за исключением некоторых растворенных элементов вроде окисей меди. А вот что было необычного, так это изрезанные широкими лентами каналов континенты и громады джунглей в некоторых местах достигавших вершинами крон почти до стратосферы. Это было необычно для планет земного типа, где гравитация достаточно сильная, чтобы растения не разрастались до таких невероятных размеров как на Хлории. Огромный штопор космического города, усыпанный сотнями тысяч сверкающих во тьме иллюминаторов, медленно вращался на орбите против часовой стрелки, словно заведенный волчок. Звездная станция кванторов привычно жила своей странной жизнью, невзирая на непростые времена, наступившие в обитаемой части Галактике Млечного пути. По левому борту форпоста величественно пульсировал реверсными плазмоидами сторожевой линкор боронов “Гордость Пау”, взявший на себя заботу по охране всего близлежащего пространства от агрессии отсталых рас. Защита линкора была весьма актуальной, ведь планета находилась прямо на границе с Барьером, по другую сторону которого находилась зона с нестабильным пространством. Оттуда иногда появлялись крайне опасные создания, застрявшие на варварской ступени развития, но при этом обладавшие внушительным военным потенциалом. Патрульный линкор был похож на огромного жука длиной приблизительно в сто километров и диаметром в десять, одним только своим видом охлаждавший горячие головы. На пупырчатой поверхности брони линкора пульсировал нежно голубым светом символ боронов – два скрещенных полумесяцы в круге образовывавших букву ”Х”. Родной мир боронов находился в звездной системе с двойной звездой, где в ужасающе непригодных для жизни условиях немногочисленные выжившие формы жизни редко эволюционировали до разумных видов. Бороны страшно гордились своей особенной расой достигшей огромных высот, и всячески напоминали всем об этом при любом удобном случае. Им была присуща гигантомания и непомерно огромные амбиции, часто ставившие их в неудобные ситуации. Так, к примеру, одержимо ухватившись за проект создания искусственных планет и светил, после сотен лет бесплодных экспериментов они не создали ничего заслуживающего внимания, затратив на это половину своих стратегических ресурсов. Однако свое поражение до сих пор так и не признали, делая вид, что все идет по плану.

Сам форпост Квантория тоже был не из маленьких – в диаметре шестьсот километров, длинной в тысячу. При эллиптическом вращении вокруг собственной оси он визуально казался со стороны еще большего размера, чем на самом деле. Звездные станции на орбите заселенных планет были древними анохранизмами оставшимися со времен смут происходивших тысячелетия назад, когда на дрейфующих в космосе объектах содержали свои военные флоты противоборствующие стороны. В галактическом совете Крул Каи нашлось немало сторонников пожелавших отдать голоса, за полный их демонтаж и замену на более компактные базы на поверхности планет. Все знали, что на этой древней реликвии, официально называемой музеем эпохи смут, проходили обучения кванторы – совмещавшие по завершению учебы должности офицеров правопорядка, судей и секретных агентов в одном лице. Наделенные полномочиями по собственному усмотрению казнить и миловать, не передавая дела в вышестоящие судебные инстанции, они были облечены наивысшим доверием общества. Кванторов было не очень много, по сравнению с количеством заселенных планет, космических поселений и исследуемых территорий, где требовалось их постоянное присутствие. Но большего их количества и не требовалось – порой один единственный квантор мог легко командовать флотом или координировать работу целой планеты. Для начала стоит обмолвиться, что материальные возможности и невероятные полномочия кванторов по сравнению с другими силовыми структурами, что вызывали недовольство и опасения у свободных граждан пан-галактического сообщества. Поддержка кванторов в Крул Каи равнялась восьми сотням голосов против тысячи, что считалось в Совете почти единодушием. Почему остальные их не поддерживали? Ответ крылся в самих кванторах и в особенности их работы. Некоторые самые осторожные члены звездных фракций считали, что слишком опрометчиво передавать в руки неподконтрольных структур слишком много нитей воздействия на свободное сообщество. Многим обывателям галактам до сих пор была не до конца ясна роль кванторов в окружающем их мире, где преступность была официально побеждена. От этого сложилось предвзятое мнение, что кванторы занимаются исключительно шпионажем и тайными, правительственными миссиями, скрывая за завесой секретности разные темные дела. Лично я не относился к этой категории и не разделял этого мнения, хотя бы потому, что сам вскоре должен был стать одним из квантором и узнать истинное положение вещей из первых рук. Делать скоропалительные выводы на основе одних лишь догадок и слухов было слишком опрометчиво. Время покажет, кто прав, а кто заблуждался. С другой стороны не все галакты разделяют официальную позицию своего правительства – что предназначение высокоразвитых рас, это самоотверженно развивать чужой разум, безвозмездно возвеличивая его до своего уровня. Многим это было не по душе.

Вежливо кивнув появившемуся в овальном проеме светловолосому стюарду трону, чей народ обитал в системе Сириуса с двумя цивилизациями, находящимися либо в родстве, либо, просто, в тесном сотрудничестве: златовласые троны с планеты Тийо и светловолосые с планеты Зоннери. Они так сильно похожи на человека, что я невольно стал подозревать, что их гены каким-то образом причастны к появлению людей во времена постройки первых ферм Разума на Земле. Это были очень вежливые, дружелюбные, тактичные и очень внимательные к собеседнику создания. Вообще в высокоразвитом обществе галактов редко встречались по настоящему агрессивные и воинственные расы. Они могли быть невнимательными или безучастными к чужим страданиям, но никак не агрессивными. Агрессия подразумевала под собой способность убивать других разумных созданий или быть убитыми ими, а многих галактов одна только мысль о смерти приводила в смятение переходящее в неконтролируемую панику. Лишать жизни могли только специально подготовленные для этого индивидуумы, кого буквально с пеленок натаскивали для несения военной службы. Или насильно ломали миролюбие, с помощью изощренной системы тренировок как это было в случае с кванторами. Вот почему у галактов в последнее время проснулся большой интерес к полудиким по их меркам расам, таким как люди, что способны совершать немыслимые и ужасные вещи, не мучаясь при этом угрызениями совести.

Стюард, внимательно посмотрев на меня своими фиалковыми глазами с тремя радужными зрачками, мысленно напомнил, что перелет с Ната Плейона завершен. Мыслеобщение поначалу давалось мне нелегко, но чем больше я практиковался, тем проще было с каждым новым разом. Теперь я не представлял себе как я до этого обходился без него.

– Спасибо, Сийен, выход с вашего ксило найду самостоятельно, – подумал я, мысленно передавая вместе со словами благодарности, чувства доброжелательности. – Весь мой багаж всегда при мне, я никогда не беру с собой слишком много вещей…

– В таком случае счастливого пути Посол, надеюсь, перелет не слишком Вас утомил?

– Космические полеты в обычном пространстве утомляют однообразием быта, но ваш корабль другой. Я даже не заметил, как он совершил струнный маневр во время прыжка.

– Благодарю за теплые слова и похвалу. Позвольте, я внесу их в наш реестр отзывов.

– Для меня это честь. Курьер новой конструкции? Такой я еще не видел.

– Это действительно новая модель. Сошла со стапелей космической верфи Консорциума Фомальхойта всего цикл назад. Мы уделяем первостепенное значение удобствам и безопасности пассажиров. Примите перед выходом на станцию несколько стандартных советов и пожеланий. Постарайтесь не появляться без должной защиты в плохо защищенных отсеках станции, в момент наивысшей активности звезды Игнион. Древние щиты несовершенны и часто не поддерживают необходимый уровень защиты. Пульсар очень нестабилен и непредсказуем. Внимательно следите за сообщениями станционного диспетчера. С электронных табло он сообщает, какая из секций станции повернута к звезде и наиболее подвержена влиянию излучения. Если Вы по какой-то причине окажитесь в опасном секторе в одиночестве, не паникуйте и не нервничайте. Спокойно покиньте его через ближайший выход и направляйтесь к центральной части станции называемой ”Алея Славы”. В противном случае рискуете получить неприятный гамма ожог, который впрочем, легко поддается лечению. Даже некоторые опытные экскурсоводы часто забывают, как хрупки некоторые расы, с кожей неприспособленной противостоять жесткому излучению звезды. Берегите себя Посол и счастливого пути.

После того как стюард ушел, я тут же поднялся с ослепительно-белого дивана принявшего привычную форму шара и стал неспешно собирать с силового столика нехитрые безделицы. Под их невинным видом были замаскированы хитроумные устройства персональной защиты, настроенные оберегать мою драгоценную персону в случае непредвиденной угрозы для жизни. Маловероятно, что за мной увяжутся вражеские агенты, славящиеся своей осторожностью, но береженного, как известно бог бережет. Быстро проведя по коротким волосам серебристой расческой, я поспешил выйти из каюты, украдкой просканировав проходящих мимо меня пассажиров из системы Алгола. Это были странные создания похожие на духов или медуз, такие же полупрозрачные и словно обряженные в светящиеся саваны, свисающие краями до самого пола. Медузоподобная раса алгонитов с планет, поверхность которых более чем на 80 % покрыта водой и являются водоплавающими, для передвижения вне воды вынуждены использовать специальные устройства, обеспечивающие левитацию. Алгониты общаются с помощью биолюминесценции, поэтому для беседы с представителями иных рас используют специальные переводчики с функцией сканирования альфа-волн собеседника. Более необычных и грациозных существ мне видеть еще не приходилось, а повидал я, поверьте немало странного за годы общения с галактами. Подплывая по воздуху к трансфертным контурам, они тут же растворялись в вихре искр – их тела распадались на элементарные субатомные лептонные частицы и мгновенно переносились по лучу на приемное устройство беллатрианцев, где в таком же контуре они снова собирались в единое целое, обретая данную природой физическую оболочку. Я немного замешкался, остановившись в полуметре от серебристого круга, но потом, раздраженно подавив внезапный приступ паранойи, смело шагнул за границу контура…

Как только туман перед глазами рассеялся, я сразу понял, что все идет не так как надо, и что проклятое внутреннее чутье меня снова не обмануло. Я материализовался не в главном приемном узле Квантории, а прямо посреди титанической платформы овальной формы, по краю которой далеко на горизонте с огромной скоростью и треском проносилось ослепительное сияние остаточного заряда. Амерзонные стабилизаторы телеметрии надежно удерживали станцию на орбите планеты, генерируя магнитный швартовочный луч. Стабилизаторы так же формировали вокруг станции незримый энергетический кокон, защищавший его обитателей от убийственного излучения звезды и небольших бродячих астероидов. Будь я проклят, если знал, как здесь очутился, не иначе кто-то “добрый” подсобил. Амерзонный стабилизатор был невероятно огромен – приблизительно сорок километров в диаметре. На его гладкой как стекло поверхности не было ни единой впадины или выпуклости, за которые можно спрятаться или укрыться. Зато был и плюс во всем этом недоразумении – те, кто проделал со мной этот фокус с переносом в другое место стояли не далее чем в десяти метрах от меня, всем видом демонстрируя недобрые намерения. Уверенные в собственных силах, эти создания допустили свою первую ошибку – вместо того чтобы тут же пристрелить меня из диатомизатора с функцией атомного распыления, они завели диалог, дав мне время на обдумывание ситуации.

– Бежать некуда человек. Просто смирись с неизбежным…

Первый из двух киллеров был небольшого роста аркурианец, чей вид мне был хорошо знаком по предыдущему общения. Весьма неприятному надо добавить. Эти двуликие создания обитали на планетах вращавшихся вокруг звезды Аркурес в созвездии Сапога, что примерно в тридцати шести световых годах от Земли. Их тела высокие и тонкие как ветка, глаза огромные на пол лица, уши похожи на лошадиные, но округленные и меньшего размера. На руках по четыре гибких когтистых пальца, два из которых отстающие. Волосяной покров варьируется от ванильного до нежно-коричневого, длинная грива позади головы заплетена в аккуратные косички. Помимо мыслеречи аркурианцы меж собой говорили на забавном тональном диалекте, звуками похожего на вьетнамский язык. В пан-галактическом сообществе известны как непревзойденные политики, обладали уникальными познаниями в небарионной физике, неудержимой тягой к науке и запретным знаниям прошлого касающегося древних рас. Часто обвинялись в расхищениях гробниц на закрытых для посещения планетах и нелегальной археологической деятельности.

Напарником аркурианца выступало еще более необычное существо – массивный веганец, чья древняя цивилизация, до сих пор стояла примерно на том же уровне развития, что и Земля. Некогда богатая ценными биоресурсами и тяжелыми элементами, материнская планета веганцев слишком расточительно делилась ими с другими расами, в обмен на дешевые и сомнительные с точки зрения логики товары. Бездумно проводившиеся сделки веганцев истощили и вытолкнули за грань бедности почти все население, поневоле умерев пыл правителей любивших жить красиво. Вега в созвездии Альфа Лиры, имеет одну единственную материнскую планету-гигант, носящую название Дотум. Веганцы получившие благодаря своим союзникам иссам возможность улететь с Дотума, которая к тому времени переживала эпоху ядерной зимы, стали активно колонизировать другие планеты с менее жёсткими условиями, благодаря чему их численность резко увеличилась. Из-за этого веганцы стали присваивать себе не только незаселённые планеты, но и принадлежавшие другим разумным расам, что спровоцировало конфликт с Крул Каи закончившийся шатким миром и образованием Коалиции. Всего веганцами колонизировано шесть малозначимых систем и семнадцать без атмосферных экзопланет, вошедших в варварскую Коалицию Мадар, существующую исключительно за счет работорговли, разработке астероидных полей и преступным аферам с полезными ископаемыми. Эту расу не любили, презирали и побаивались, небезосновательно опасаясь огромного флота, базирующего за пределами кольца влияния Крул Каи, где веганцы прозябали последние триста лет по земному летоисчислению. Законы Коалиции имеют очень лояльное законодательство, в котором практически отсутствуют ограничения и запреты на свободную торговлю оружием, наркотиками и рабами что влечет в свои ряды великое разнообразие криминальных субъектов со всей Вселенной.

Огромная туша веганца была с головы до пят закрыта темно-зеленым кинетическим скафандром, способным остановить движущиеся на высоких скоростях мелкие предметы, вроде пуль. Но был бессилен против энергетических выстрелов. От воздействия оного надежно предохранял тонкий пояс, создающий вокруг носителя мощную энергосферу из небарионов. Двухметрового роста галакт, напоминал вставшего на дыбы дельфина, только на этом сходство и заканчивалось. Многие жизненно-важные органы дублировались, тело покрыто прочной алой кожей, на спине горб, несущий запас питательных веществ, благодаря чему веганцы прекрасно приспособлены к выживанию в самых неблагоприятных условиях. Эта мужская особь имела острые как у акулы треугольные зубы, костяные гребни, протянувшиеся позади продолговатой головы, а еще крайне скверный и вспыльчивый характер, граничащий с параноидальностью.

Пока я рассматривал эту парочку, стараясь скрыть изумление за маской безразличия, они медленно приближались ко мне. Столь странную компанию не каждый день встретишь, и если присутствие наемника веганца еще хоть как-то объяснимо, то стоящий рядом с ним аркурианец-мыслитель с диатомизатором в руках, не укладывалось в голове. Что интересно могло объединить двух заклятых представителей непохожих друг на друга рас, не замеченных ни в каком ином общении кроме вооруженных стычек и взаимных упреков?

– На твоем месте человек, я бы не дергал конечностями, – мысленно предостерег аркурианец, крепче сжимая оружие, которое в случае чего от меня и мокрого места не оставит.

– Что вам угодно? – нейтрально поинтересовался я. – Как я здесь очутился? Кто вы?

– Слишком много вопросов! – рыкнул веганец, тяжело переминаясь на своих колоннообразных ногах. – Ха! Он такой же посол как из меня кайшит сейлиф гард. Какое ты получил задание от своего командования, слизняк? Отвечай! Начнешь упрямиться и симулировать слабоумие, я живо переломаю все кости в твоем хилом теле, а внутренности выверну наизнанку!

Я нащупал на стальной расческе кончиком пальца едва заметную выпуклость в форме звезды.

– По-моему это какое-то недоразумение. Вы меня с кем-то спутали.

– Как же спутали! Ты сам себя с кем-то спутал, Альфадок…

Услышав имя, я невольно напряг мышцы. Значит, ошибка исключена. Если этим двум известен мой позывной, вероятно они знают и о цели моего визита на Кванторию.

Аркурианец приблизился ко мне на три метра и направил конус излучателя мне в голову.

– Нам стало известно, что ты один из немногих кто выжил после катастрофы с использованием запрещенной некросферы. Не вынуждай своим глупым упрямством уменьшить твою популяцию еще на одну особь. Отвечай на наши вопросы, а я за это оставлю тебя в живых. Договорились?

– Огласите список вопросов, – нагло попросил я, незаметно держа ноготь на кнопке.

Аркурианец не распознав в моем голосе иронии, презрительно фыркнул и стал перечислять. Эти двое не были профессионалами, иначе озаботились меня сначала обыскать перед допросом.

– Твой прилет на Кванторию. Для чего? Что замышляют кванторы? Что случилось на твоей планете… – начал было аркурианец, но я его перебил, заставив веганца глухо зарычать от злобы.

– Вам лучше меня известно, что произошло на Земле. Что касается моего задания, тут вы тоже осведомлены. Чего зря дурака валять? Может, спросите, что вас на самом деле интересует?

– А он не глуп, – хрюкнул веганец, удивленно щелкая челюстями. – Этот остряк начинает действовать мне на нервы Рис. Разреши его слегка покалечить, а затем продолжим разговор.

– Разрешаю Тува, но аккуратно. Скоро посла хватятся и кинутся искать. Лучше нам тут не находится, когда его местоположение вычислят. Надень на его шею Считыватель. Не желает отвечать по-хорошему, мы ведь можем и по-плохому.

Аркурианец посторонился с дороги громилы-напарника и, не спуская с меня глаз, стал в предвкушении развлечения проводить раздвоенным языком по своим редким зубам. Веганец достал из подсумка своего скафандра черный как уголь ошейник Считывателя и, ощерив клыки, несколько раз обошел вокруг меня, прежде чем скрестить руки на груди. Мгновенно невидимая сила подняла меня на десяток метров в воздух и со всего маха уронила на пол, выбив из легких остатки воздуха. Крепко приложившись спиной, я даже зашипел от боли.

Пора заканчивать с этой буффонадой решил я, медленно концентрируясь на болевых рецепторах – при желании я всегда мог их отключить, что бы не ощущать боль.

– Те же вопросы! – ворвался в мой мозг ментальный рык веганца. – С каждым твоим отказом я буду увеличивать силу турмы на десять геков, пока твои кости не превратятся в желе…

Полностью уверенный в собственной неуязвимости киллер, поддался на мою уловку и когда в очередной раз швырнул меня об пол, я сделал все возможное чтобы перекатиться поближе к аркурианцу, посторонившегося с дороги чтобы я ненароком не сшиб его с ног. Когда он оказался от меня на расстоянии двух метрах, я тут же вдавил скрытую кнопку на торце расчески и направил ее звенья в его сторону. С неуловимой для глаза скоростью, из расчески выстрелило два десятка игл снабженных самым мощным из известных молекулярных ядов. Он убивал любую форму жизни на основе белка практически мгновенно, растворяясь в теле жертвы без остатка. Выявить его после распада было практически невозможно.

Излучатель еще падал из рук закачавшегося на ногах аркурианца, а я уже с помощью биометрики мозга притянул оружие к себе и пятью концентрированными выстрелами в грудь и голову веганца полностью разрядил его защитный энергококон. Отбросив в сторону опустошенный и совершенно теперь бесполезный теперь излучатель, я вскочил на ноги. Хищно улыбнувшись, направился к деморализованному громиле, решив не затягивать долго с его обезвреживанием. Я был на три головы ниже его, раз в десять тоньше и вообще производил со стороны впечатление хрупкого создания. Когда веганец проанализировал сложившуюся ситуацию, к нему вернулась былая уверенность. Ведь на нем все еще был скафандр повышенной защиты, зловещих размеров энергозонд для взятия проб грунта в магнитных ножнах на поясе и пол тонны жгучей ярости в мощном теле. В то время как я с виду не имел никакой иной защиты кроме легкого комбинезона, а в руках держал обычную расческу, чьи ядовитые дротики были совершенно бесполезны против кинетической брони моего разъяренного оппонента.

– Кажется, твое везение закончилось, – рявкнул веганец, двигаясь вокруг меня по часовой стрелки. Зайдя ко мне за спину быстро выхватив из ножен энергозонд, который с едва слышимым электрическим потрескиванием направился мне в шею, оставив в пространстве едва заметный светящийся след ионизированного воздуха. Легко уклонившись, я застыл на месте, приняв борцовскую позу – чуть согнуты колени, руки на ширине плеч. Если галакт нанесет удар сбоку, то я могу попробовать взять его руку на болевой прием и сломать в локте, ведь у веганцев слабые сухожилия и слишком тонкие для такого большого тела полые кости – как ни странно даже у такого неуязвимого монстра есть своя Ахиллесова пята.

– Знаешь в чем пикантность ситуации? – неожиданно заговорил со мной Тува. – Все это действительно не столь уж важно. Моим хозяевам известны ответы на большинство вопросов, но они желают знать, что именно пообещали кванторы людям. Вы зря соблазнились сладкими посулами Крул Каи и сунулись на незнакомое игровое поле, где вы всего лишь новички. Нас – веганцев, так же как и вас сейчас, насильно втянули в грязные игры, а потом, раздев до нитки, цинично выбросили за ненадобностью. Тоже ждет и твою расу. Вы не владеете ситуацией, и понятия не имеете, куда суете свой любопытный нос. Никому не под силу выстоять в одиночку против объединенной мощи Пожирателей Звезд и тот, кто считает иначе, либо конченый глупец, либо опасно заблуждается! Если сообщишь мне, где на Земле находится город Ангелов, я пощажу твою жизнь и остановлю надвигающееся безумие…

– Ты ошибся адресатом. Мне ничего не известно ни о каком городе Ангелов…

– Лжец! Даже нам известно про Эдем! Ты тоже должен знать, где эти проклятые руины!

Увернувшись от неуклюжего выпада двойного дымчатого лезвия в виде латинской буквы ”s”, я под натиском стал отступать спиной назад, выжидая момент, когда веганец откроется для моей атаки. Потеряв от злобы всякую осторожность, Тува с ревом махал энергозондом перед моим носом, словно разъяренный комбайн, пока не совершил последнюю в своей жизни роковую ошибку – попытался раздавить меня в своих могучих объятиях, решив убить нахального противника, прихлопнув того, словно насекомое.

Нажав на расческе вторую кнопку, я выдвинул из рукояти полупрозрачный клинок, способный взаимопроникать в любой тип материи. Одним ловким ударом я вспорол брюхо удивленного веганца и резко выдернул из раны. Из тончайшего разреза хлынули потоки светящейся синей крови, заляпав мою одежду дурно пахнущими брызгами. Кинетическая броня Тувы была способна противостоять пулям и миниракетам, но энергетическое лезвие разрезало синтетическое волокно, как раскаленный нож мягкое масло. Схватившись лапами за вываливающиеся сизые потроха, веганец с оглушительным ревом развернулся следом за мной, собираясь отомстить за столь подлый удар, но как только я оказался позади его спины, не раздумывая, всадил ему под массивную затылочную кость двадцатисантиметровый энергоклинок, почти мгновенно поразивший мозг. Когда-то много лет назад, спецы-ксенологи с пеной у рта доказывали мне, что мозги у веганцев настолько крохотного размера, что достать до них сквозь сотню костяных мембран и оболочек практически нереально, отчего рекомендовали целить в нервный узел заменявший веганцем сердце. Я тогда возразил, сказав, что маленький размер мозга не помеха, а досадное недоразумение, с которым как-нибудь пообещал управиться.

Вытащив из дергающегося трупа энергоклинок, я по старой привычке хотел отереть его о свой рукав, но вовремя остановился – нахватало для полного счастья отхватить себе половину руки. Снова приняв вид обычной расчески, мое безобидное на вид, но смертоносное оружие заняло привычное место в нагрудном кармане, рядом с авторучкой, блокнотом в кожаном переплете и горсткой стеклянных шариков размером с бусину, до которых очередь даже не дошла. Не таким уж я был и безоружным, если посмотреть более внимательно.

– Какие разговорчивые попались. Не каждый день встретишь интеллигентных киллеров, – ворчал я, обыскивая труп Тувы. – Только и можете, что устраивать подляны из-за угла…

Лапа веганца судорожно схватилась за мою правую щиколотку, но я даже глазом не моргнув, презрительно стряхнул ее. Это было обычное рефлекторное движение не более – пусть веганец мертв, тело еще реагировало на раздражители. Быстро прощупав одежду мертвых галактов, я обнаружил несколько занятных вещей, решив отложить их изучение на потом.

Я как раз гадал, как привлечь к себе внимание службы безопасности, как ответ пришел ко мне сам. Точнее материализовался в виде десятка кванторов во главе с Сайрусом собственной персоны. Хмуро наблюдая за их появлением, я не удержался от колкости в адрес их командира.

– Да вы не спешите, это всего лишь банальное похищение. Право слово, ничего страшного…

– Твои хозяева предупреждали меня, что с тобой не соскучишься. Какая жалость, что я им не поверил, приняв тебя за очередного напыщенного хлыща недотепу с варварской Земли.

Приславший мне эту мысль Сайрус, сделал знак подчиненным и те мгновенно рассыпались по всей платформе, окружая место происшествия. С помощью ментальных сканеров, они быстро воссоздали на своих экранах мой бой от начала и до конца. Их приборы улавливали малейшие эмоциональные всплески, запечатлевшиеся в памяти поля атомов. Чем интенсивнее бой, и чем больше затрачено эмоций, тем соответственно четче и ярче картинка на их дисплеях.

– Надо мной нет хозяев! – сердито отрезал я, наблюдая за приближающейся фигурой в иссиня-черной биологической броне повторяющей все контуры тела беллатрианца. Высотой под два метра гуманоид с головой как у варана, выпирающей мускулатурой на поджаром теле и трех суставчатыми лапами, не обратил на мое недовольство ни грамма внимания.

– Если бы вы больше уделяли внимания безопасности прибывающих пассажирам, – продолжал я раздраженно. – Не пришлось бы сейчас упаковывать двух мертвых граждан Крул Каи убитых варваром с Земли. Могли для разнообразия и оперативней сработать с поисками…

Сайрус приподняв стекло своего шлема, пристально посмотрел на меня раскосыми глазами с вертикальными зрачками, но через минуту не выдержал и растянул черные губы в улыбке, продемонстрировав крокодильи зубы. Любой другой человек на моем месте давно бы дал деру, но я лишь вымученно скривился в ответной улыбке. С беллатрианцем меня связывала старая дружба, именно он подкинул даякам идею прогнать меня по программе кванторов и заполучить в свои ряды представителя моей расы. Если бы десять лет назад еще при первой нашей встрече мне кто-нибудь сказал, что мы в будущем станем хорошими друзьями, я как минимум рассмеялся и посоветовал тому обратиться к психиатру. Поначалу мне все галакты внушали глухое раздражение и брезгливость, но чем дольше я общался с ними, тем сильнее проникался уважением к некоторым из них, кто не жалея здоровья и сил, был готов прийти к человечеству на помощь вразрез указу не вмешиваться в людские дела без особых распоряжений и санкций.

– Справедливое обвинение, Дим! – подозрительно охотно согласился Сайрус, принимая из моих рук вещи убитых киллеров. – Что здесь? Мембранный снифер? К сожалению, даже у нас в защите станции находятся прорехи, сквозь который так и норовит просочиться разный антисоциальный мусор. От своего лица и лица командования торжественно снимаю перед тобой шляпу. Теперь понятно как эти двое, сняв защиту, проникли в транспортный узел и перенаправили сигнал телепорта. Остроумно! Нет, я бы даже сказал гениально!

– Попрошу заметить у аркурианца не, какой нибудь парализатор, которым только тараканов пугать для пущей надежности избитых и связанных, а нелицензированный диатомизатор, – как бы невзначай напомнил я, указав на оружие. – Я считал такое мощное оружие невозможно пронести на станцию незамеченным. Как это понимать?

– Зная о тебе не понаслышке, могу в свое оправдание сказать, что для твоего убийства этим неудачникам потребовался бы калибр значительно крупнее. Эта же хлопушка и сущая мелочь, – попробовал возразить Сайрус, вертя в руках оружие киллеров. – Эта модель излучателя была создана еще при моем дедушке и просто удивительно, в каком музее его откопали.

– Легко тебе говорить, когда самому не пришлось участвовать в драке и терпеть ствол у виска.

– Нам пришлось застрелить двух их сообщников, они не пожелали сдаваться, – косо глянув на меня, Сайрус передал подчиненному улики. – Ты ведь меня знаешь, я никогда беспричинно не задерживаюсь. Как только система безопасности дала сигнал тревоги, я сразу понял, что это как-то связано с твоим прибытием. Нам потребовалось от двух до пяти минут, чтобы выяснить, куда тебя занесло, разделаться c отморозками и прийти тебе на помощь…

– Пять минут? – презрительно фыркнул я. – За это время может исчезнуть целая планета.

– Ты слишком категоричен и склонен к преувеличениям. – Отмахнулся Сайрус.

Подойдя к группе кванторов работающих с трупами, он вмешался в процедуру опознания.

– Удалось выяснить, откуда они такие красивые нарисовались? Есть зацепки?

– Незадолго до биотической атаки на узел телепорта был замечен неподалеку от станции дрейфующий малый Странник, выдававший себя за исследовательское судно по изучению активности звезды, – квантор, немного помолчав, нехотя закончил. – Им удалось скрыться.

– Как только вычислите их дайте мне знать. Пойдем Дим, тебя жаждет увидеть командор.

– Корабль будут преследовать?

– Ты предлагаешь преследовать корыто, которое за одно мгновенье может преодолеть сто миллионов световых лет? Интересно, как ты себе это представляешь? – снова ухмыльнулся Сайрус, но тут же стал серьезным. – Не волнуйся, мы их отыщем, куда бы они не улетели, я даже позволю тебе в конце допроса провести твой любимый коронный удар веслом по шее, сносящий голову с плеч… прости, я хотел сказать мечом…

– Очень смешно! – раздражение было готово вырваться из меня. – Ты сегодня на удивление искрометен. Меня чуть цинично не прикончили, а тебе хватает духу шутить. Что будете делать с трупами? Вы ведь не собираетесь спрятать дело под сукно… ну, ты меня понял.

– Тела нам еще пригодятся, – зловеще подтвердил Сайрус, с хрустом потирая ладони. – Мы оживим этих выскочек и выкачаем из их мозгов всю интересующую нас информацию.

– Это возможно? – недоверчиво спросил я. – А без оживления никак?

– Как тебе сказать… это будет не так занимательно и интересно! – улыбнулся беллатрианец.

Чертыхнувшись про себя, я плюнул на дальнейшие попытки достучаться до его серьезности. Встав в круг яркого света, мы перенеслись прямо в командный узел связи, откуда открывалась великолепная панорама на ночную сторону планеты, красиво мерцающую алыми всполохами плазмоидов на границе с магнитным полем. Покрытая непроходимыми горами и джунглями планета Хлория, являла собой типичный образчик инопланетного заповедника, где обитало всего сто двадцать миллионов недалеко ушедших от варваров туземцев. Местный пульсар Игнион, был тоже не подарок – одних только квантовых коронарных всплесков производил за сутки свыше тысячи. После каждой такой радиационной волны, магнитосферу планеты буквально захлестывал поток частиц, расходящихся цветовыми волнами по всей верхней границе ионосферы. Это было очень красивое хоть и смертоносное явление.

В совершенно круглом с голографическими стенами кабинете, восседал за массивным силовым столом, сумрачный Лесерт – легендарный командор звездной станции, вот уже сорок шесть циклов, управляющий железной рукой самым секретным подразделением Крул Каи. Он был полукровкой – полубеллатрианцем, полурептоидом. Хоть он и был похож на человека, было в его облике что-то от насекомого и змеи. Возможна хитиновая оболочка лица и мелкая чешуя на шее, а может неподвижный взор с вертикальными зрачками и жвалы над тонкими губами.

Сайрус небрежно отдав честь шефу, быстро удалился, оставив меня с ним наедине. Говорят, Лесерт отомстил рептоидам с планеты Мальдек, не придя к ним вовремя на помощь, именно ради мести за свою мать, захваченную еще до его рождения, вследствие чего та по возвращению домой родила полукровку. Официальное уничтожение Мальдека произошло в результате столкновения планеты с “удачно” подвернувшейся кометой, так что история сама по себе была темной и запутанной. Если это и была месть, она удачно завершилась для Лесерта, превратив ненавистный Мальдек в облако астероидов, а командора возвысив до командующего станцией. По тем же слухам характер у него был не из легких, совсем по другой причине. Он люто ненавидел амбициозных инопланетников, опасаясь, что однажды они сместят его с занимаемого поста, а станцию Квантория окончательно превратят в летучий зверинец. Он и так с трудом сдерживал себя в словах и делах, когда ему ежедневно докладывали о досадных инцидентах связанных с прилетающими туристами, сующими нос, куда их не просят.

– Кадет Алех… Алеш… – с трудом попытался он воспроизвести мою фамилия.

– Алешин, – тут же пришел я ему на помощь. – Моим позывным был Альфадок, но галакты с удивительным упорством называют просто Дим…

– Дим мне нравится больше. Коротко и ясно, – удовлетворенно кивнул седой шевелюрой Лесерт, не отрывая глаз от голографических экранов, где постоянно обновлялась информация.

– Разрешите вопрос, командор.

– Смотря, какой. На некоторые, я и сам не прочь услышать ответы.

– Почему Вы согласились взять меня на обучение? Моя раса даже не в Крул Каи.

– Ваша раса, посол, результат тяжелых трудов наших предков, указавших всем единственно правильный путь развития и самосовершенствования. Вы Дим можете скептически относиться к этому, однако, для каждой разумной расы входящей в Галактический Союз, это неотъемлемая часть повседневной жизни. Еще на заре выхода в космос мы осмыслили всю разрушительную пагубность пристрастия к войнам и насилию, выбрав в качестве альтернативы иной путь саморазвития, ставший для нас смыслом жизни. Любая разумная раса во Вселенной священна и то, что совершили на Земле предатели и ренегаты, иначе, чем тяжелейшим преступлением против Создателя не назовешь. Наше сверхтехнологичное пан-галактическое общество, каким бы развитым себя не возомнило, жизненно заинтересовано в приходе себе на смену других рас. Мы готовы распахнуть двери сотрудничества перед любой планетой, готовой отринуть насилие и встать на путь созидания. Землю ждало блестящее будущее, если бы адепты Пожирателей звезд не решили ударить в наше общество по самому уязвимому и болезненному месту – молодым и перспективным цивилизациям стоящих на пороге вступления в Галактический Союз. Эти выродки – поклонники Пожирателей звезд – прекрасно знают, что без свежей крови, у нас нет будущего, а значит, и дальше будут продолжать полномасштабный саботаж на фермах Разума.

– Командор, Вы упомянули Пожирателей звезд, – насторожился я, вспомнив слова Тувы.

– Именно так я и сказал, – вскинул брови Лесерт. – Вам это о чем-то говорит?

– Убитый веганец упоминал о них перед смертью. Сказал, что их ничто не остановит.

Командор встал из-за стола и принялся расхаживать по рабочему кабинету, наблюдая, как под прозрачным полом у него под ногами пролетают звенья боевых випперов. Заложив руки за спину, пристально посмотрел на меня двумя парами зеленых как трава глаз.

– Когда все известные расы были еще молоды, а сотни миллионов циклов назад Бескрайние еще только осваивали ближний космос материнских планет, из глубин времен пришла странная легенда о Пожирателях звезд, способных поглощать не только материю, но и пространство-время. Бестелесные – как мы их еще называем, по слухам сродни черным дырам, но в отличие от этих массивных темных звезд, обладают сверхразумом, обретенным в течение миллиардов лет существования в глубоком космосе. Мы много раз отправляли исследовательские экспедиции к самым дальним уголкам галактики, с целью проверить их существование. Были исследованы невообразимо огромные пространства, где могли по легенде обитать Пожиратели, но в конце мы были вынуждены, вернутся ни с чем, смирившись с мыслью, что это всего лишь древняя легенда. Не могу сказать, что меня расстроили результаты экспедиций. Не приведи Творец встретить воочию этих мифических чудовищ. В последнее время слишком много экстремистки настроенных рас прикрываются их именем, лицемерно творя зло под личиной сказки. Только на моей памяти было не меньше дюжины так называемых мессий, предсказывающих приход Бестелесных. Но время шло и ничего не происходило. Лично мое мнение – Пожиратели выдумка и часть древнего фольклора. Нет ни одного научно обоснованного доказательства их существования. Одни лишь слухи, дошедшие до нас из непонятно каких источников.

Я не сводил с командора глаз, даже затаив дыхание от его рассказа. Заметив, с каким вниманием, его слушают, Лесерт сердито одернул китель и вернулся за рабочий стол.

– Подводя итог сказанному можно заключить, что убитый вами веганец один из последователей культа Ждущих, ожидающих прихода Пожирателей. Могу заверить, что все их усилия и дальше терроризировать свободных граждан Крул Каи, обречены на провал. Рано или поздно мы выясним, где они скрываются, уничтожим все их тайные базы и склады, а когда выведем на чистую воду тех, кто все это время снабжал их кораблями, информацией и оружием, вот тогда этой расе не поздоровиться. Итак, ближе к делу. Откуда Вы прибыли кадет?

– С Ната Плейона, – сказал я и счел необходимым добавить. – С одной из лун Калиша. Хидеса.

– Ната Плейон, что в Лаврентийском скоплении, – словно пробуя на вкус название, командор задумчиво вертел в руках тонкий стилус. – Полностью покрытые водой планеты находящиеся под протекторатом даяков, если не ошибаюсь?

– Так точно. Проходил подготовку для работы в пределах Крул Каи.

– Какие предметы изучали? – заинтересовался Лесерт. – Подготовительный курс?

– Расширенный. Ксенология. Основы движения в космосе с помощью струнных вибраций. Ознакомительные лекции по небарионной структуре Вселенной и природе темной энергии. История формирования Крул Каи и объединение рас в пан-галактическое общество. Менто-биометрический тренинг с инструкторами-биотиками. Военная подготовка…

– Подробнее о двух последних. Мы военная организация, возможно единственная официально разрешенная сила, располагающая войсками и космофлотом для решения полномасштабных задач с применением грубой силы, как говорят простые обыватели. Возможно, именно из-за этого нас недолюбливают. Мы для них олицетворение призрака страшной войны, бушевавшей в Смутное время, когда перекраивались сферы влияния много сотен тысяч циклов назад. Это было давно, но память о таких событиях живет вечно. Продолжайте, не смею Вас больше перебивать.

– Около тридцати лет назад, я был вывезен с родной планеты и доставлен на Хидес, на одну из подводных баз даяков, где за меня взялись лучшие их генетики и Биоинженеры, – начал я рассказ, с благодарностью кивнув, когда командор пригласил меня присесть в соседнее кресло.

…тридцать долгих лет, сравнимые разве что с прошлой жизнью на Земле, я провел на планете, в самой удаленной звездной системе известного космоса. Там, познавая неведомые ранее тайны мироздания, я обнаружил, что не являюсь единственным представителем своей вымирающей расы. Помимо меня на первой луне обитало много землян – мужчин, женщин и детей – которых готовили к возвращению на Землю с целью заселения планеты повторно. Даякам удалось разыскать среди звезд других людей, вывезенных с планеты, до того как над ней использовали некросферу. Их чистый, не затронутый облучением геном, в дальнейшем послужил эталонным материалом для лечения и реабилитации многих тысяч Обращенных, медленно вырождавшихся в своих временных убежищах вроде отдаленных островов и военных бункеров.

Вспомнив Безликих докеров обжившихся на старых военных кораблях тихоокеанской эскадры в порту Владивостока, я постарался не воскресать в памяти хрупкий и заманчивый образ Даяны – дочки Хит Тева, предводителя Обращенных. Где сейчас Даяна и смогла ли выжить после дезинфекции Земли? Я сильно сомневался, что докерам, вернули их прежний облик – слишком долгим и необратимым было их превращение из простых людей в некроморфов. В любом случае все уцелевшие будь они людьми или Обращенными были переселены в лагеря временного содержания, откуда в дальнейшем слуги даяков – Златокожие – повели их за собой на повторное освоение и заселение опустошенной поверхности Земли. После памятного и такого далекого рейда во Владивосток на базу ”Рассвет”, где я и мои теперь уже погибшие товарищи смогли сокрушить могущественного некромутанта Зверя и помогли вернуть даякам их утраченное сокровище, жизнь стала налаживаться. Территория Евразии меньше всего пострадала от облучения некросферой и именно там были построены первые города, куда переселили реабилитированных людей из разных регионов планеты. Решить в короткие сроки проблему Обращенных было невозможно, поэтому были разработаны специальные методы их обнаружения и в некоторых случаях уничтожения. Пытаться вернуть некроморфам их первоначальный человеческий облик оказалось во многих случаях невозможным – регресс зашел слишком далеко. Чтобы не тратить понапрасну драгоценное время на одиночные поиски, орбитальная группировка спутников даяков, после того как разведчики выясняли, что на будущей обрабатываемой территории не осталось нормальных людей, производили лучевую обработку из космоса, за раз очищая десятки тысяч квадратных километров поверхности.

Вскоре выяснилось, что на Земле не осталось ни одного действующего правительственного института, способного объединить осколки человечества в некое подобие общества. Несмотря на тяжелое состояние здоровья и безразличную посттравматическую апатию, сто десять миллионов людей выбрали себе шесть лидеров по числу уцелевших наций и начали налаживать жизнь с самого начала. Надо отдать должное даякам, пусть и поздно они искренне осознали собственные ошибочные действия в первое десятилетие после Заражения, и теперь всеми силами старались окружить выживших заботой, а так же снабдить необходимыми технологиями и направить на путь создания централизованной власти, у которой бы не было изъянов прошлого. Совет людей приобрел статус общепланетного и получил в свое распоряжение внеземные технологии производства и возобновления экологически чистой энергии, создание космических аппаратов летающих на скоростях в миллионы раз превышающих скорость света, и многое другое, что многократно опережало все известные земные передовые технологии прошлого. Буквально на глазах воздвигались новые города, строились транспортные артерии, соединившие пять крупнейших полисов и двенадцать материальных баз снабжения. Разрабатывались проекты строительства центрального космодрома и нескольких крупных трансфертных контуров, связавших подводные базы даяков с людскими поселениями на всех пяти континентах.

Живя на Хидесе, я внимательно следил за всеми новостями, приходящими с Земли, но они доставлялись с большим опозданием и грешили поверхностным характером. Поначалу, я всему удивлялся и бродил по чужой планете с открытым ртом, словно какая-нибудь деревенщина, но мне это быстро надоела. Непривычный уклад жизни постепенно стал угнетать и подавлять, напоминая, что я здесь всего лишь чужак. Нечеловеческая часть общество вызывало во мне недоверие, а воспоминания об их невольном участии в геноциде людей, были еще слишком свежи в памяти, чтобы их можно было так просто забыть.

Заметив, как я ожесточился лицом и погрузился в себя, командор Лесерт, тактично прочистил горло, выводя меня из задумчивых воспоминаний.

– Простите командор, минутная слабость, – смутился я. – Это больше не повторится.

В глазах Лесерта зажглась искра понимания. Он ментальным чутьем понял переполнявшие меня чувства и тут же смягчил тон. Даже живой легенде свойственно сочувствие.

– Примите мои соболезнования кадет. Всегда тяжело терять соотечественников, близких и друзей. Тем, кто выжил, остается лишь смириться с неизбежным. Продолжать жить с виной в сердце и раной на душе. В качестве смягчающей новости могу сообщить, что смерть далеко не конец жизни, а лишь начало нового пути. Продолжайте свой рассказ. Я весь внимание.

– Первые пять лет прошли в адаптации. Все это время я почти не покидал главной базы, находясь под неусыпным контролем кибернетического медперсонала. Дело в том, что еще на Земле, я подвергся деструктивному облучению, которое я, ошибочно, считал необратимым. Даяки разработали и внедрили принципиально новые методы реабилитации пострадавших от тахигинеза и мне сравнительно легко смогли вернуть прежний облик. Так, сказать, подправили мордашку и навели марафету. Несколько операций по трассировке ДНК прошли успешно. Я, конечно же, был на седьмом небе от счастья, когда мне пришло в голову что таким образом к концу лечения утрачу все свои новые способности, к которым успел привыкнуть. Пришлось прерывать процесс на свой страх и риск. Я был рад избавиться от своих нечеловеческих глаз, больше похожих на шарики из ртути, но все остальное меня более чем устраивало…

– В вашем досье отражено участие в программе “Квантория”, – листая в воздухе голографическими страницами досье, Лесерт не смог пройти мимо этой записи.

– Меня уговорил инспектор Сайрус. Сказал, что это ускорит мой отлет с Хидеса.

– С сегодняшнего дня он старший инспектор, – поправил Лесерт. – Хорошо, значит, Вы окончили подготовительный этап, знаете обстановку и готовы к дальнейшему обучению.

– Иначе бы меня здесь не было, командор. Даяки присвоили мне высокое звание – Посла людей. Это накладывает большую ответственность. Я был против, только кто меня спрашивал? Назначили и точка, по сути же, я стал еще и официальным лицом, представляющим всю свою расу перед Советом галактов. Для полного “счастья” с Земли пришло уведомление, подписанное всеми членами координационного Совета, что меня восстановили на прежней военной службе и теперь я еще и кадровый офицер новообразованной гвардии звездных рейнджеров Альянса…

– Простите, что перебиваю Дим. Альянс это ваше правительство? – уточнил Лесерт.

– Не совсем. Земной Альянс – военно-политическая организация людей, появившаяся сразу после первого контакта, сменившая морально устаревший Северо-Атлантический Альянс НАТО. Организация создана после контакта и подписания союзного договора с даяками для защиты человеческих колоний и станций, находящихся за пределами Солнечной системы от инопланетной агрессии. Я никогда не гнался за званиями, а тут сразу подполковник Войск Внешних Сил. Следующий этап моей жизни был, хлещи всех предыдущих вместе взятых. Тактические маневры и применение в боевой обстановке полученных знаний. Хидес на девять десятых покрыт водой. Так уж вышло, что мое Обращение было связано с водной стихией, вот меня и определили в заново сформированный отряд добровольцев землян готовых действовать во враждебных условиях за пределами Земли. Мои физические данные, позволили мне легко завершить все испытания и к концу года получить звание мастера первого класса. Не буду скрывать, все это мне так осточертело, что я всерьез подумывал уйти в отставку.

– Почему остались? Испугались, что Вас перестанут уважать? – командор с плохо скрываемым любопытством посмотрел на меня. – Или решили узнать предел своих способностей?

– Слишком много сил было затрачено на мою подготовку, а просто уйти, поддавшись минутному порыву… эгоистично и не в моем обычае. Все равно на Земле меня ждала та же служба, пусть не такая престижная и насыщенная событиями как здесь…

– Понимаю. Созданию с такими возможностями и многообещающими задатками биометрии мозга тянуть колониальную службу все равно, что породистому скакуну тащить тележку. Простите за сравнение, но, кажется, именно так говорят люди.

– Моя мозговая биометрия всего на порядок выше, чем у рядового галакта, – польщено отмахнулся я, в глубине души раздуваясь от гордости. – Ее как раз хватает, чтобы разоружить недотепу аркурианца, ну и еще на пару фокусов с левитацией предметов…

– Ваше досье и возможности меня впечатлили, посол, – внезапно оборвал меня командор. Сворачивая голограммы над своим рабочим столом, поднялся в полный рост. – Лучший инструктор. Лучший спасатель. Мастер первого класса. Официальный представитель целой расы, знакомый с методами скрытной войны, подготовленный по предварительной программе кванторов и просто бравый солдат с богатейшим военным прошлым на Земле. О такой головокружительной карьере можно только мечтать. С другой стороны, это и вправду накладывает не просто ответственность, но и беспримерную преданность делу, за которое не жалко и жизнь отдать. Вы молодец, Дим. Определенно Вы мне нравитесь. Во всяком случае, храбрости и боевого духа точно не занимать, а то, с каким профессионализмом и хладнокровием Вы расправились с фанатиками Ждущих, вызывает мое восхищение. Кстати о нападении. Я лично возьму расследование под свой контроль, а тем, кто все это устроил, не позавидуешь так и знайте. Пытаться убить Посла целой расы, да притом на подконтрольной мне станции ставшей символом порядка, это не просто преступление – это плевок лично мне в лицо…

Его похвалы здорово подняли мою самооценку – я рассчитывал на более прохладную встречу. Обычно, такие как Лесерт могут только ворчать и поучать, а тут явное признание моих заслуг.

– Благодарю, командор. Не выношу, когда мне в физиономию тычут стволом…

– Я горд, что первый человек с Земли будет проходить обучение именно под моим началом! – продолжал командор, крепко по земному обычаю пожимая мою руку. – Учитесь достойно кадет. Звание квантора получить нелегко, лишь полная самоотдача позволит дойти до конца всех испытаний и узнать, чего вы стоите на самом деле. Я верю, что Вам это по плечу, поэтому без раздумий зачисляю в группу прошедших отбор. У нас нет расовой неприязни, нет личных амбиций и широко распространенного в центральных мирах карьеризма. Все выпускники Квантории неподкупные и непредвзятые служители закона. Проводники порядка и цивилизации в самые варварские уголки космоса. Вы сполна познаете ненависть преступников всех мастей, что будут все время пытаться Вас запугать и подкупить. И первое о чем Вы должны помнить, это о своем долге перед обществом и не опасаться, что вас бросят на поле боя одного без должной поддержки на заклание врагам. Кванторы – это больше чем дружная семья. Это последняя и самая надежная линия обороны, несокрушимая воля, сила и крепкое товарищество на пути хаоса и беззакония. Сегодня Вы становитесь частицей братства. Будьте достойным этой чести.

Командор Лесерт вызвал Сайруса и когда тот зашел, кивнул на меня:

– Принят и зачислен. Теперь он твой подчиненный. Терпения и вера. Если молодой человек не бросит и дойдет до конца, далеко пойдет, это я гарантирую с полной уверенностью.

Коротко отдав командору честь – скрестив руки на груди – Сайрус кивнул мне на дверь, чтобы я следовал за ним. Выходя из кабинета, я на мгновение обернулся в дверях.

– Спасибо за доверие, командор. Я не подведу Вас и не заставлю жалеть об этом решении.

– Идите кадет. Говорить об этом рано, – отмахнулся Лесерт, но губы его дрогнули в улыбке.

– Поздравляю Дим, – сухо сказал Сайрус, когда мы вышли в коридор.

– Я поначалу решил, что командор обычный высокопарный сухарь, на деле же оказался очень интересным собеседником. Хоть он и не человек, его харизма и на меня произвела впечатление.

Идя следом за подозрительно притихшим беллатрианцем, я не сразу заметил, что он чем-то озадачен, в любое другое время его трудно было заставить замолчать, а тут, словно язык проглотил. Меня это несколько удивило, но я не стал спрашивать о причинах.

В полном молчании мы спустились на магнитном лифте несколькими десятками уровней ниже. Когда распахнулись двери, и я первым вышел наружу, у меня предательски отпала нижняя челюсть, а глаза расширились, став похожими на десятирублевые монеты. Сайрус спокойно обошел вокруг меня, невозмутимо зашагал дальше, пока не сообразил, что я стою на месте не двигаясь, словно вкопанный или пораженный молнией.

– Что случилось? – прислал он встревоженную мысль. – С тобой все в порядке?

– Никогда такого не видел, – вслух прошептал я, медленно подходя к защитному барьеру.

Я стоял на небольшом балконе, под которым от горизонта до горизонта выгнулась дугой полая, внутренняя поверхность, титанической станции Квантория, исчезающей вдали в серой дымке. Подо мной на высоте полукилометра протянулись, словно вычерченные по линейки ровные дорожки и ярко-зеленые парки, разделенные самыми настоящими реками, каналами с иссиня голубой водой и изящными мостами. Задрав голову вверх, я так и не увидел, где заканчивается потолок – его просто не было видно, за нависающими конструкциями, движущимися лифтами и тысячами летательных каплевидных аппаратов под управлением представителей доброй сотни звездных рас. Весь этот нескончаемый поток флиттеров летел в обоих направлениях, словно живые ленты из серебра. Через каждые полкилометра наземных дорог и мостов располагались площади, на чьих белых как мел поверхностях возвышались монументальные статуи, и обелиски падшим героям и храбрецам прошлого. Если пристально вглядываться вдаль, то создавалось стойкое ощущение, словно видишь очертания далеких материков, изрезанных реками и куполообразными постройками каждый из которых был чуть меньше города средних размеров. Если бы я не знал что это космическая станция, то подумал бы что нахожусь на внутренней стороне планеты, как, если бы мир вывернули наизнанку и расположили внутри полого шара. Это было неописуемое зрелище.

– Ларри Нивен и его мир Кольца отдыхает, – только и смог вымолвить я не сводя глаз.

Подошедший ко мне Сайрус, благосклонно облокотился локтями о перила и с интересом стал наблюдать за моим выражением лица. Ему доставляло удовольствие смотреть, с каким изумлением, восхищением и благоговением я взираю на окружающий мир. “Наверное, как колхозник из глубинки, волею судьбы угодивший проездом в город Москву” подумал я.

– Сердце Квантории – Аллея Славы, сказал Сайрус. – Именно здесь сосредоточена большая часть населения станции. Жить здесь могут позволить далеко не всем. Здесь огромное разнообразие культур. Жилые сектора являются центром торговли – в них находится множество магазинов, в которых можно купить практически все, что душе угодно. Я и забыл, какое неизгладимое впечатление производит на зевак и туристов, нутро нашей трухлявой старушки.

– Как вам удалось построить это… – я запнулся, не зная как описать чудо инженерной мысли.

Сайрус заметно поскучнел, словно уже тысячу раз рассказывал об этом.

– Ее закончили строить задолго до рождения моего прапрапрапрадеда. Для создания станции были сделаны передовые по тем временам открытия в области физики и экстремальной металлургии. Применялись передовые методы гравитационного и электромагнитного взаимодействия. Было задействовано три десятка космических верфей, которые днем и ночью принимали материалы, в течение трех долгих циклов. Изначально станцию собирались использовать в качестве форпоста разведывательных випперов, потом как базу снабжения целого флота. Кванторы поселились на ней сравнительно недавно, всего триста девяносто шесть циклов назад, превратив станцию в то, что ты сейчас видишь. Я разве не говорил, что после вывода станции из эксплуатации из нее собирались сделать летучий музей?

– Ни слова. Это место больше, похоже, на космический город, чем на музей. Сколько ему лет?

– Циклов? – переспросил Сайрус, путавшийся в моих измерениях времени. – Примерно две или три тысячи. Я сказал примерно, так как мало кому известен точный возраст.

Быстро переведя циклы на годы, я даже присвистнул от удивления. Выходило что этой громаде больше шести тысяч лет. Даже учитывая, что средний возраст галакта составляет шестьсот лет, эта махина пережила детей, внуков, правнуков и праправнуков первых строителей.

Под нашим балконом потянулась платформа, груженная серебристыми цилиндрами и контейнерами, она летела до бесконечности долго, прежде чем последний сегмент стал удаляться, оставляя позади себя едва видимый светящийся след.

Не удержавшись от мальчишеского озорства, я украдкой оглянулся по сторонам и когда Сайрус отвернулся, смачно плюнул вниз, наблюдая, как плевок невыносимо долго падает вниз, пока не исчез на фоне разбитого под нами парка, где прогуливались толпы галактов.

– Пойдем, пока ни в кого не попал, – нетерпеливо поторопил Сайрус, все так же отвернувшись в другую сторону. – Тебя ждет Хлория, а меня эти проклятые Ждущие. Вскоре ты начнешь изучать теорию, а я займусь практикой. Жду не дождусь нового поколения нам на смену.

– Я считал, кванторы обучаются на станции.

– Нет, дружок, это место для туристов и зевак. Все наши учебные объекты разбросаны по всей галактике, – ухмыльнулся беллатрианец и бодро зашагал по выдвижному мосту. – На станции биолаборатории, административный штаб квадранта Игнион, жилые уровни и самая крупная в галактике библиотека, где собрана история тысяч рас. Больше тебе знать не положено, кадет.

– “Теперь понятно, отчего это место, кишит туристами”, – догадался я, быстрым шагом нагоняя Сайруса. – ”Не так вы просты господа кванторы. Станция для вас сродни ширме, настоящие дела происходят совсем в другом месте. Наверное, вся ваша обширная инфраструктура размещена таким образом, чтобы уничтожение центра не стала смертельным ударом для всей организации. Очень умно и предусмотрительно. Каждый знает ровно столько, сколько ему положено”.

Я решил воздержаться от других вопросов, приберегая их на более удобное время. Главный из них остался прежним – почему меня решили похитить фанатики древнего культа, и что Тува имел виду, когда спросил про какие-то руины Эдема? Я давно понял, что галакты по природе своей не так уж и сильно отличаются от людей. Им, как и нам, не чужды чувства и желания. Их эгоизм и самолюбие порой не знают границ, а если они что-то для себя решили, то будут добиваться этого, невзирая на жертвы и потери. Общество, победившее преступность! Это же полный абсурд! На основании статистики в Крул Каи почти нет преступников, зато полно рас только и ждущих прихода мифических Пожирателей. Легко и без особых угрызений совести стирающих с лика Вселенной целые народы, предающие своих вчерашних союзников, ради собственных интересов и временной выгоды. Если выбирать между отпетыми негодяями и лицемерами, я выбираю первых. От тех, по крайней мере, знаешь чего ожидать, а о помыслах последних остается лишь гадать, когда они решат подло ударить в спину.

Мы с Сайрусом поднялись на гравилифте в главный зал прибытия – куда я и должен был попасть вместо амерзонной платформы. Остановились у голографического изображения восхитительно прекрасной ируланки, у которой кроме нечеловечески больших глаз и маленького детского ротика как у японских мультяшных персонажей, все остальное было очень даже человеческим и нужных пропорций. Моя последняя подруга в новой колонии на Хидесе, по праву считалась самой красивой девушкой, но, глядя на аппетитные изгибы бедер ируланки, я был вынужден признать, что совершенству нет предела.

Перехватив мой плотоядный взгляд, брошенный на голограмму, Сайрус сначала удивленно вскинул хитиновые наросты заменявшие беллатрианцам брови, а потом насмешливо поинтересовался, панибратски толкнув меня локтем в бок.

– Ты уверен, что вы подходите друг другу? Между двумя вашими видами, намного, большая пропасть, чем тебе может показаться на первый взгляд, уж ты мне поверь. Я знаком с одной ируланкой-дизайнером, которая программирует этих цып, могу познакомить за недорого. Только с условием – потом расскажешь мне, как все у вас прошло. Это бесценные сведения для ученого.

– И насколько близко ты с ней знаком? – раздраженно парировал я, нехотя отводя взгляд от аппетитного декольте. – Ты часом не в сутенеры заделался? Послушай Сай, я тебе одну умную вещь скажу, только ты не обижайся. Вы может, и опережаете нас, землян, на миллионы лет развития в науке и технике, но в любви смыслите не больше нашего…

– И что с того? – Пожал могучими плечами беллатрианец. – Ты это к чему клонишь?

– По моему ты слишком много времени проводишь на наших колониях среди людей. Тебе никогда не понять, как тяжело настоящему мужику долгое время обходится без женской ласки. Тем более что я единственный человек-мужчина в радиусе миллионов световых лет…

– Обижаешь! Ты вообще за кого меня принимаешь? – наигранно обиделся Сайрус. – А я, по-твоему, кто? Я прекрасно представляю, какое значение ты вкладываешь в слово ”мужик”! Между прочим, мой вид размножается не двумя особями как вы люди, а двумя парами! Я прожигаю девять десятых своего времени в бесконечных разъездах и командировках, спасаю миры, а мне даже некогда о потомстве подумать, а ведь мне уже сто девяносто три цикла и многие в моем возрасте главы больших семей. Может я и фанатичный служитель закона, но в плане размножения мои желания и потребности мало, чем отличаются от нужд земных снобов, похотливо ноющих по ночам на свою единственную луну…

– Воющих на луну, – с ухмылкой поправил я и, не удержался от ехидной колкости. – Говоришь, вам для размножения нужны две пары? Какая гадость Сайрус, прямо свингерство какое-то спаси господи. Как представлю, так дурно становится! Где мы сейчас находимся?

– Информационная директория, – буркнул Сайрус. – Здесь можно узнать маршруты прибывающих и улетающих звездолетов. Не смотри на меня с такой злобой, разумеется, у меня есть свой личный виппер, но меня интересует некий торговец старины по имени Глорх Ксану. Если ты готов потратить еще немного своего драгоценного времени на мои личные дела, я подкину потом тебя прямиком до нашего центра подготовки рекрутов.

– Торговец, промышляющий нелегалом? А как же нулевой показатель преступности?

– Торговец старьем, а не нелегалом. Это разные вещи. Я расследую одно дельце, с которым этот миранец как-то связан. Заглянем к нему на огонек, вдруг, что-то удастся из него выудить.

– Ты квантор, тебе видней, – пожал я плечами, снова переводя взгляд на псевдо ируланку.

– Приветствую вас, граждане Крул Каи! – не открывая рта, нежно пропела голограмма, стоила нам приблизиться к ее чувствительным сенсорам. – Чем могу быть вам полезна?

– Сайрус Алиот, – мученически представился беллатрианец, положив палец на считывающий сенсор, чтобы система смогла провести идентификацию и, связавшись с базой данных убедиться в его полномочиях. – Меня интересует некто Глорх Ксану, торговец антиквариатом из сектора грузоперевозок. На прежнем месте его нет, думаю, он там больше не живет. Определите его точное местоположение на станции и сообщите мне координаты.

– Ваши полномочия подтверждены, инспектор, – через секунду ответила голограмма. – Определяю местонахождение торговца Глорха Ксану. Местоположение определено. Третий сирах, мохаба, автоматизированный альбиро три, шесть, спираль, сигма…

– Что она говорит? – шепнул я, скептически выгнув бровь. – Полная бессмыслица.

– Благодарю, – Сайрус отошел от голограммы. – Твой ментальный переводчик еще не до конца оптимизирован под общепринятую транскрипцию речи. Когда разговор заходит о непонятных для твоего мозга вещах переводчик автоматически пытается дополнить понятными тебе словами. Что из этого выходит, известно только тебе. Не бери в голову, со временем все наладится, нужно немного терпения. Имплантация прошла, надеюсь, не слишком болезненно? Порой бывают проблемы с оптимизацией к конкретным биологическим субъектам.

– Терпимо. Бывало и хуже, – поморщился я, непроизвольно дернув щекой. Вспомнив, как на Хидесе мне три раза пытались установить имплантат в надбровную кость, и как это получилось лишь с четвертой попытки, я вздрогнул, невольно проведя пальцами по едва ощутимому рубцу над правой бровью. Кто бы мог подумать, что при всей своей развитой биомашинерии, устройства даяков так плохо приживаются в человеческих тканях. Так уж мы устроены, что любой чужеродный предмет организм интуитивно пытается отторгнуть. Мне еще повезло, мое обращенное ДНК было не очень привередливым к инородным предметам, поэтому хирургам даяков я доставил не слишком много хлопот. Зато теперь в разговоре с галактом я мог смело разговаривать на своем родном языке, имплантант-транскриптер ментально передаст нужные аналогии, моему оппоненту с какой бы системы Кольца тот ни прибыл. В блестящей фиговине размером со спичечную головку, были заложены поистине необозримые массивы информации – шестьсот семьдесят триллионов известных языков и наречий, на данный момент известных пан-галактическому обществу. Тому, кто придумал это устройство на основе памяти атомов, нужно памятник поставить, ведь проблема недопонимания многих разумных рас из разных звездных систем, с той поры была решена раз и навсегда.

Войдя следом за Сайрусом в цилиндрический лифт, сделанный целиком из прозрачного органического кристалла, мы с огромной скоростью устремились вниз. Я с любопытством смотрел на проносящие мимо нас уровни, по которым передвигались тысячи существ – всех видов и расцветок, прибывших на эту станцию из своих родных звездных систем и галактик, чтобы увидеть легендарную колыбель и крепость кванторов – оплот закона и порядка. Что бы я ни думал о галактах, любопытства и храбрости им было не занимать. Взять хоть визиты на Землю в момент, когда человечество еще не подверглось Обращению, они сотни тысяч раз за год посещали нас, но лишь единицы из них решались вступить в контакт. Для них мы были сродни экзотическим животным, таким как львы и тигры на сафари, хорошо смотрящиеся лишь с недосягаемой высоты. Случались и аварии, чего греха таить. Корабли Крул Каи часто терпели крушение, наземные службы противовоздушной обороны, чьи государства болезненно переживали пролеты НЛО через свое воздушное пространство, тоже не зевали и часто ухитрялись сбивать незваных гостей, но от этого желающих увидеть Землю не становилось меньше. Все наши радиосигналы – направляемые в космос с помощью наземных и спутниковых станций – принимались и фиксировались разведывательными зондами галактов, только учитывая все вышесказанное, отвечать на них никто явно не собирался. Все это время мы жили под боком большого и могущественного соседа, видели их прилеты и крушения, но ничего не могли сделать, чтобы заинтересовать своей культурой. Даяки – построившие на Земле в незапамятные времена фермы разума – решили за нас, что людям еще слишком рано вступать в галактическое сообщество и наше место пока что на своей родной планете. Это сейчас земляне строили первый межгалактический корабль ”Атлас-Виктория”, способный за один миг самостоятельно преодолевать гигантские расстояния, двигаясь вдоль каркаса Вселенной по так называемым струнам, соединявших между собой не только планеты, но и звездные системы. Раньше все было иначе. Неуклюжие и неповоротливые махины, приводимые в действие реактивной силой, едва дотягивали до Луны. О какой колонизации люди могли мечтать?

– Проснись. Мы на месте, – ворвался в мои мысли насмешливый голос Сайруса.

Выйдя из лифта, мы быстро зашагали по светлой аллее выложенной из белых матовых плит. По обеим сторонам дорожки, росли необычные растения похожие на огромные кактусы с мягкими иголками, усыпанные яркими цветами. Перейдя по бирюзовому мосту через прозрачный ручей, взошли по массивным ступеням на треугольный балкон. Он бесшумно воспарил к овальному проему, над которым в воздухе мерцали голограммные письмена трао похожие на узловатый земной санскрит. “Склад сигма” – гласила надпись.

– Ого! Высоко поднялся Глорх. Не ожидал от него подобной прыти, – удивился Сайрус. – Образно выражаясь, еще вчера был обычным торгашом, а сегодня заведует складом древнего имущества кванторов. Ты прав Дим, я слишком долго пропадал на Земле, а потом в вашем учебном лагере на Хидесе. На станции все заметно изменилось и явно не в лучшую сторону…

– А что это за место? – с любопытством спросил я, с опаской заходя следом за ним.

– Списанное оружие. Запчасти. Устаревшие защитные системы, – нехотя стал перечислять Сайрус. – Экипировка, начиная от инерционных ботинок и заканчивая кинетическими скафандрами первого уровня защиты. Это старье никому больше не нужно, но и избавляться от него мое руководство не спешит. Вот и пылиться на полках, в ожидании непонятно чего. Меня больше интересует другое. С каких пор на наши объекты берут индивидуумов с сомнительной репутацией тем более бывших торговцев? Мне это не нравится. Нужно разобраться во всем.

Пройдя сквозь едва видимую в полутьме мерцающую вуаль идентификационного поля, мы прошли внутрь пирамидального здания. Из прозрачной кабинки окруженной голографическими экранами выскочил коротконогий коротышка миранец, смешно передвигая пухлыми ножками, засеменил нам наперерез. Он выглядел как маленький, пивной бочонок на который натянули водолазный гидрокостюм. Миранцы – одна из немногих рас, для дыхания которых непригодна азотно-кислородная смесь, потому что для многих биохимических процессов им нужен чистый хлор. Для нахождения на большинстве планет и станций им необходим специальный скафандр. Из-за высокой гравитации на родной планете рост миранцев редко превышает один метр, но компенсируется плотным телосложением и невероятно плотной кожей, которую не прострелит и диатомизатор выставленный на полную мощность. Однако они маниакально боятся за собственную жизнь, отчего не годятся на ответственную работу, связанную с большими стрессами. Его голова была приплюснутой, безглазой, с висячими как у таксы ушами, с забавными украшениями в виде колец и спиралей. Перегородив нам дорогу, он исторг целую серию булькающих и лающих звуков который мой переводчик с величайшим трудом декодировал как предложения из коротких, но малопонятных слов и фраз.

– Инспектор Сайрус, нежданно! Протестую! Человек здесь совершенно ни к месту! Регламент Совета диктует отказ. Отказ в доступе на территорию. Таков порядок на сегодняшний день. Полезен буду только Вам, а человек кто такой? Давай до свидания…

– Интересно, откуда он знает про людей? – удивился я, поморщившись.

– Не кудахтай коротышка, не видишь человеку плохо от твоей трескотни. Лучше расскажи, что произошло с твоим антикварным бизнесом, – тут же осадил его Сайрус, а мне указал кивком на дальние стеллажи, на которых под силовым барьером хранилось великое разнообразие снаряжения и защитных систем самого экзотического вида. – Можешь пока осмотреть доисторический хлам Дим, все равно наш разговор тебе будет малоинтересен. Я скоро освобожусь и мы отправимся на стартовую площадку.

Пожав плечами, я стал бродить вдоль стеллажей, разглядывая образчики инопланетной техники. Сайрус уперев руки в бока, сердито препирался с коротышкой, пока в один из моментов тот не вывел его из себя, тогда беллатрианец с яростным рыком оторвал его от пола и стал, бешено трясти выкрикивать в лицо проклятия, пока миранец бешено болтал ногами в воздухе.

– Эй, дружище! – окликнул я Сайруса. – У тебя там все в порядке? Помощь не нужна?

– Это я так рад его видеть, – рявкнул тот в ответ. – Все под контролем.

– Только не задуши в своих радостных объятиях, – с улыбкой посоветовал я, заинтересованно приблизившись к стеллажу, где была представлена богатая экспозиция аркурианских моделей диатомизаторов. Одной модели не оказалось на месте, вместо нее осталось лишь углубление в пористом материале, повторившем силуэт короткоствольного оружия без приклада, с навершием в виде усеченного конуса. В любое другое время нападение аркурианца с диатомизатором и отсутствующая модель точно такого же оружия на складе списанного снаряжения кванторов обязательно бы вызвали в моей душе справедливые подозрения, но именно в этот момент мой передатчик в виде маленькой эмблемы глобуса на воротнике чуть слышно звякнул. Проведя по нему пальцем, я отошел в сторону, что бы не мешать “плодотворной и увлекательной” беседе инспектора и бывшего торговца антиквариатом Глорха.

– Алешин на связи. Кто вызывает? – быстро спросил я в микрофон.

– Ну, здравствуй блудный сын.

Этот голос я не спутаю ни с каким другим, а эти насмешливые нотки могли принадлежать только одному человеку во Вселенной.

– …ведь предупреждал, что мы когда-нибудь обязательно встретимся. Выходи наружу, я тебя встречу на площади Молодых цивилизаций. У меня для тебя сюрприз.

– Я подожду снаружи, – быстро сказал я Сайрусу и выбежал из помещения.

Улица встретила терпким ароматом растительности и нежным ветерком, ласково пробежавшимся по вспотевшей коже и волосам. На площади собралась группа ханарцев-туристов, живо обсуждавших огромную скульптуру из торфиния, в которой я с удивлением, узнал самого себя и златокожего Хетта погибшего много лет назад на базе ”Рассвет”. Ее как раз закончили устанавливать на платформу трое дроидов под присмотром двух беллатрианцев. Я истуканом возвышался на постаменте, прижимая к груди автомат и глядя перед собой, делал приглашающий жест Хетту следовать за собой. Когда я разглядел у себя над плечом рукоять самурайского меча Мацумоты, а на поясе артефакт даяков, я от удивления даже позабыл, зачем сюда пришел. Скульптура стала полной неожиданностью. Вот уж действительно сюрприз!

– Нравится? – раздался позади меня довольный голос. – Когда меня однажды спросили кто на мой взгляд из людей, достоин, занять только что построенную на Квантории площадь Земли, я сразу выдвинул твою геройскую кандидатуру. Ее сразу утвердили. Неплохо смотришься, Дима.

Я медленно обернулся, встретившись с насмешливым взглядом своего бывшего шефа на острове Шикотан полковника Высокова. Прошедшие годы почти ничуть не изменили его что неудивительно – Обращенные жили намного дольше обычных людей. Одетый вместо привычного мешковатого полевого камуфляжа в обтягивающий траурно черный с красными полосками скафандр, разработанный галактами специально для людей, он стал, еще более подтянут, с белоснежным ежиком седых волос. Я искренне обрадовался его появлению, а когда разглядел на лице множество глубоких морщин вперемешку со шрамами, то понял, что жизнь для него все это время была тоже не сахар.

– Ты совсем не изменился Дима, – похвалил Высоков, когда мы коротко обнялись.

– Вы тоже полковник. В последний раз я слышал, Вас назначили на административную должность коменданта Приморья. Что Вы забыли вдали от дома и как меня нашли?

– Это долгая и местами грустная история, тут тремя минутами не обойтись.

– До пятницы я совершенно свободен. Это большой секрет?

– Я случайно узнал от командора Лесерта о твоем зачислении в учебный Центр кванторов. Как только услышал что ты на станции, тут же бросил все дела и помчался выяснять у информера, где тебя может в этот момент носить. Ты должен находиться на планете, но по какой-то причине задержался на станции. Проклятая голограмма не желала говорить, пока я не предъявил жетон, выданный мне адмиралом на Канопусе. Черт подери, ты не перестаешь меня удивлять Алешин, еще буквально вчера командир спецназа на острове, а сегодня кадет Квантории. Годы летят быстро. Что будет завтра, я даже боюсь предположить. Такими темпами и до адмирала дослужишься. Главное не спеши лезть в политику – дело это темное, грязное и дурно пахнет…

– Слишком поздно. Вы разве не слышали, что я назначен Послом Земли?

Мы медленно шли по аллее, стараясь не замечать удивленных взглядов ханарцев, никогда прежде не видевших людей. Возвышаясь над ними словно два великана среди карликов, мы старались никого из них ненароком не задеть и не наступить на нежные ласты с полупрозрачными прожилками. В пол голоса, рассказывая о своем назначении, я резко обернулся, когда позади нас, послышались бегущие шаги и бряцанье металла. К нам бежала златовласая девушка лет двадцати пяти, невысокая, очень стройная, с открытым славянским лицом. Не обращая на меня внимания, быстро отдала честь полковнику.

– Докладывай Настя, но прежде познакомься с этим молодым человеком.

– Не таким и молодым, – невольно смутился я. – Дима, – представился я, понимая, что тону в ее бездонных глазах. Девушка вымученно улыбнулась и нехотя пожала мою руку.

– Настя…, то есть Анастасия Орлова. Командир роты легкой пехоты. Простите за неучтивость посол Алешин, я знаю, кто Вы. Смотрела как-то передачу “Доброе утро Земля”, там рассказывали о Вас и других колонистах Хидеса, но правила вынудили меня сначала отдать честь вышестоящему офицеру армии, а уж потом гражданскому…

– Дмитрий Алешин подполковник недавно сформированных рейнджеров, – вмешался Высоков, сердито сдвинув брови. – Его звание равняется бригадному генералу в обычной армии.

– Виновата, – девушка не зная, что предпринять, просто встала по стойке смирно, всем своим видом выражая вину. – Разрешите доложить?

– Докладывай краса ненаглядная, только по существу и без эмоций. Что с кораблем?

– Сквозная пробоина в корме. Незначительно поврежден хвостовой стабилизатор. В процессе ремонта все будет восстановлено, но займет от пяти до десяти земных суток.

– Во время перехода, в момент, когда щиты отключались для перезарядки, зацепили бродячую комету, пробившую обшивку и задевшую атмосферный стабилизатор, – объяснил Высоков, кивком головы разрешая, Насти встать вольно. – На этой станции трудно найти понимание, я уж молчу про сочувствие. Лишь твердый приказ с самого верха и кипа всевозможных документов способны сдвинуть горы, без оных, к сожалению никто и пальцем не пошевелит ради человека. Встречал я разных бюрократов, но эти галакты, вне конкуренции!

– У вас свой корабль? – удивленно переспросил я. – Не знал, что галакты отдали людям в пользование свои драгоценные посудины, за которые так переживают. Даяки подсуетились?

– Это не блюдце галактов, а первый корабль землян! – ответил Высоков, даже выпрямив спину. – Неужели ты не слышал про заложенное на орбитальной верфи судно ”Атлас-Виктория” или ты новости совсем не смотришь? Это наш родной корабль! Мы его построили.

– Позвольте заметить, один из лучших кораблей в своем классе, – с гордостью посмотрела на меня Анастасия, но, заметив в моих глазах искры скрытого веселья, сердито насупилась. – Корабль ничуть не уступает по ходовым качествам лучшим посудинам Союза…

– Охотно верю, – не стал я спорить. – Вы так и не ответили, что забыли на станции кванторов.

Анастасия сразу стала серьезной и вопросительно посмотрела на полковника, ожидая его решения. Наверное, я затронул серьезную и очень важную тему, если сам Высоков целую минуту раздумывал сообщить мне или промолчать.

– Люди не собираются забывать жертвы, что мы понесли во время неконтролируемой реакции тахигинеза. Виновные в смерти четырех миллиардов должны быть найдены, этого требует не только наш человеческий долг, но и сжигающее всех чувство мести. Офицеры космофлота настроены решительно, однако новое правительство выбрало иную позицию – путь прощение ради мира. Если бы бог был таким же всепрощающим как наше руководство, ад опустел бы.

– Просто у бога нет нашей судебной системы, – я краем глаза заметил, как Настя улыбнулась, но тут же снова быстро приняла серьезный вид. – Если руководство Альянса готово бряцать оружием, а Совет безопасности Земли против, то нужно прислушаться к мнению простых граждан далеких от политических дрязг. Люди устали от всего и хотят просто спокойной жить.

– Как бы там не было, в память о жертвах страшных лет, строительство “Атласа-Виктории” было ускорено и закончено раньше планируемого срока – вместо двадцати лет, мы уложились в пятнадцать. Все военнослужащие кто имел хоть какой-нибудь боевой опыт в прошлом, стали первым интернациональным экипажем корабля. И вот мы здесь, на дальнем рубеже обитаемой части Галактики, потрепанные, но не сломленные. Готовые нести службу под командованием командора Лесерта, призвавшего нас сюда, чтобы громить тайные базы экстремистов. Ты в курсе, что некая секта, ждущая прихода неких мифических Пожирателей Звезд, активизировала свои усилия и снова попыталась напасть на Землю? Как только неопознанный флот вторгся в Солнечную систему и, разделившись на две части, попытался атаковать марсианскую базу ”Церера” а так же орбитальный пояс безопасности Земли, представители Крул Каи вмешались, и приняли решение атаковать агрессора. В тот день у всех были огромные потери, но враг позорно отступил, гонимый за пределы облака Оорта и с тех пор не появлялся в нашем пространстве. Это сражение не попало в официальные сводки лишь по одной причине – никому не нужна паника и если нам людям к этому не привыкать, в сообществе Крул Каи могла вспыхнуть антиправительственная критика. Как только строительство “Атласа-Виктории” завершилось, корабль заступил на боевое дежурстве. К нашему удивлению, вместо решительных атак на космические базы противника, командование галактов, отправило нас в эту богом забытую дыру, где нам предстоит патрулировать сотни световых лет безжизненного пространства, как, будто одного линкора боронов тут недостаточно.

Высоков, задумчиво посмотрев на прошедших мимо галактов, небрежным движением извлек из кармана пачку сигарет и прикурил от зажигалки с символом Земли – скрещенными серебристыми стрелами на фоне земного шара. Выдохнув сизый дым, снова жадно затянулся:

– Ситуация Дима, нестабильная и крайне взрывоопасная. Экстремисты всех мастей готовятся к провокациям и атакам на ключевые объекты инфраструктуры Альянса, а все что мы про них знаем, так это то, что кванторы считают их простыми преступниками, не представляющими особой угрозы. Я склонен считать это утверждение как минимум сомнительными и преждевременным, хотя бы по той причине, что среди обломков кораблей обнаружены трупы, кровных врагов даяков – иссов и их ближайших союзников хидари и веганцев. Когда в Совете Крул Каи подняли представителей вышеназванных рас и в жесткой форме потребовали от них разъяснений по поводу инцидента, они единодушно заявили, что не могут находиться в ответе за всех своих соотечественников. Им даже хватило наглости предложить нам свою помощь в количестве трех эскадр якобы для “защиты” Земли, но слава богам председатель был не дурак, хоть и выглядел со своими смешными козлиными рогами именно так. Он наложил вето на производство оружия и ограничил передвижение флотов в пределах их собственных материнских систем. Вот такая вот загогулина, Алешин. Иногда я с ностальгией вспоминаю те славные времена, когда на нашем крохотном островке все было понятно. По крайней мере, врага было видно издалека и не приходилось ежедневно ломать голову из-за политиков.

– Егор Сергеевич, мы опаздываем, – деликатно напомнила из-за его спины Анастасия. – Нам еще необходимо попасть на прием в посольство…

– Уже иду Настя. Даже на короткий разговор с другом нет времени.

Полковник сердито затушил окурок о мясистый лист ближайшего дерева и пристально посмотрел мне в глаза, пытаясь сказать мне что-то важное, но в последнюю минуту передумал, отделавшись сухими и официальными словами.

– Желаю удачи, кадет Алешин. Теперь встретимся не раньше чем через пять земных лет, именно столько времени требуется зеленому новичку, чтобы стать квантором. Не подведи, ты первый человек, удостоенный такой чести. Многие возлагают на тебя огромные надежды, не забывай об этом. Нам жизненно необходимы союз и сближение с Крул Каи, без их помощи мы не устоим в грядущей войне, а то, что она не за горами стало понятно в момент нападения на Землю. Не знаю, для чего фанатикам понадобилось атаковать Солнечную систему, но надеюсь, нам удастся это выяснить, до того как они снова ударят. На помощь даяков никто не рассчитывает, эта раса сама на грани вымирания. Почти все их ресурсы и технологии в упадке и ушли на создание ”Атласа-Виктории” и пусть остальные сколько угодно ликуют о закладке на лунной верфи нового корабля, эта вся показуха ради ложного самоуспокоения. Ну, не потянет Земля еще одну такую стройку, тем ценнее для нас наш корабль. После ремонта мы входим в состав миротворческого контингента беллатрианцев и, скорее всего долгие годы будем болтаться вдали от Земли. Сомнительно, что мы появимся здесь еще раз, но чем черт не шутит, в любом случае душой все люди будут с тобой, так что не переживай, что останешься в этой части галактики в единственном экземпляре.

– Спасибо за поддержку, полковник. Под чьим командование “Атлас-Виктория”? Кто капитан?

– Кузнецов Федор Михайлович. Потомственный офицер в пятом поколении.

– Как он себя успел показать? Нормальный или козел?

– Нормальный козел, – усмехнулся в усы Высоков. – Нам пора, Дима. Меня ждет капитан.

Высоков, еще раз крепко пожав мою руку на прощание, быстро направился по аллеи. Когда Анастасия собралась уходить, я перехватил в ее украдкой брошенном на меня взгляде, скрытую зависть, гордость и еще что-то давно забытое, такое теплое и щемящее сердце. Выпрямив спину, я отдал ей честь. Девушка смущенно зарделась, ответила тем же и неожиданно с озорной улыбкой сказала. – Еще увидимся бригадный генерал, – и побежала догонять полковника.

– Очень надеюсь на это Настя, – пробормотал я, задумчиво пряча руки в карманы.

Наблюдая, как два человеческих силуэта растворяются среди толпы разномастных галактов, ностальгия с новой силой принялась терзать меня безумной тоской по далекой Земле. Я еще долго стоял посреди аллеи, пока далекий рык Сайруса не вывел из задумчивости и не напомнил, что есть куда более важные дела, чем стоять и грустить. Не стоило забывать о делах насущных.

– Где ты бродишь, сожри тебя черная дыра? – рявкнул Сайрус. – Я тебя всюду обыскался!

Смешно разевая зубатую пасть, беллатрианец сердито остановился рядом со мной, пытаясь определить по взгляду, куда это я с таким воодушевлением гляжу, но, не увидев ничего интересного кроме аллеи и туристов, разочарованно щелкнул зубами выражая недоумение. – Что здесь происходит? У тебя такой вид, будто ты увидел приведение.

– Узнаешь? – кивнул я на свою статую на постаменте.

– И что? Велика важность! Как минимум на пяти планетах, где я выполнял задания, местные жители поставили посвященные мне обелиски. А вообще все это очень грустно.

– Это почему? – удивился я.

– Теперь ты точно загордишься и твое без того, чрезмерно раздутое эго и самомнение совсем сделает тебя несносным. Пойдем, мы и так здорово выбились из графика. Нужно было телепортировать тебя на планету. И зачем я подрядился быть твоим персональным водителем.

– Что-нибудь выяснил у Глорха? – без всякого интереса спросил я только чтобы не молчать.

– Старый прохиндей давно не при делах. Клянется, что завязал с прошлым и целиком поглощен легальной работой. Разумеется, я ему не поверил ни на строн и провел небольшую разъяснительную работу, а когда закончил, он раскололся таки и отдал мне эту безделицу. Видел когда-нибудь нечто подобное? Он сказал, что этот камень был найден на Земле в местечке под названием Хаджар-Аль. Тебе это название что-нибудь говорит?

Сайрус передал мне в руки осколок черной породы, невероятно легкий для такого большого камня – это значило плотность вещества невероятно низкая, а иначе трудно объяснить его вес. Покрутив его в руках и не обнаружив никакой письменности или чего-то необычного, вернул его обратно. Разумеется, я догадывался, что это за камень и откуда он взялся.

– Очень похож на Черный камень прощения, посланный Адаму и Еве богом.

– Это еще, что такое? – беллатрианец даже остановился от удивления. – Объясни!

– Это большая мусульманская святыня, вмонтированная в восточный угол Каабы. Некоего храма или капища – на высоте примерно полутора метров от земли, заключенную в серебряную оправу. Черный камень Каабы – аль-Хаджар аль-Эсвад – самый знаменитый метеорит, хотя существуют сомнения в его метеоритной природе. Он не может быть железным, исходя из его трещин, ни каменным, так как не выдерживает перемещений и плавает в воде. По древнему преданию, первоначально камень был белого цвета и со временем стал черным от прикосновений грешников. Паломники стремились поцеловать Чёрный камень, а если это не удавалось, то хотя бы прикоснуться руками. Кто и когда построил храм Каабы – неизвестно. Это место было священным для народов Аравии задолго до возникновения ислама. По легенде, Чёрный камень был принесен Адаму ангелом Гавриилом прямиком из рая, после его раскаяния, который и положил начало Каабе, а вмонтирован в стену самим Авраамом, установителем хаджа, восстановившему со своим сыном Исмаилом святилище, разрушенное всемирным потопом. При постройке Каабы Авраам стоял на плоском камне, который мог парить над землей. Этот камень, на котором говорят, сохранился отпечаток ступни самого Авраама, являлся священным для мусульман и носил название Макам Ибрахим. Он находился в нескольких метрах от Каабы…

– А можно подробнее насчет местоположения этой Каабы? Может, вспомнишь еще какие детали, – попросил Сайрус, быстро делая пометки в своем электронном блокноте.

Знания, полученные от Хетта, превратили меня в ходячую энциклопедию, я мог в любой момент времени по памяти восстановить любой отрезок человеческой истории, любое событие или судьбоносную дату. Это касалось и большого отрезка неземной истории, развитии техники и общеознакомительные особенности планет, звездных систем, большинства рас, их технологий и предметов быта встреченные или виденные покойным Хетом. Именно по этой причине мне не составляло совершенно никакого труда в случае нужды воскресить в памяти тот средний объем информации о Галактическом Кольце, что был известен рядовому галакту. Координационный Совет Земли был в курсе о моих необычных способностях и возможностях, благодаря которым меня и назначили Послом Земли на Ната Плейоне.

– В Коране – священной книге мусульман, – продолжил я. – Существует подробный рассказ о царе по имени Аад, который насмехался над одним из пророков Господа Бога. За нечестивость город Убар и все его жители были уничтожены черным облаком, принесшим смертельный ураган. Когда один из исследователей решил проверить эту историю, он полагал, что увидит место, где находился легендарный город, который в его варианте был назван Вабар. Он не нашел город, зато увидел место, где, несомненно, произошел катаклизм, связанный с падением метеорита. Судя по тому следу, который тот оставил, энергия, выделившаяся при падении, была эквивалентна ядерному взрыву мощностью около 12 килотонн, сравнимому с взрывом в японском городе Хиросиме. Другая еще более, сказочная легенда утверждала, что на месте упавшей звезды должны находиться руины легендарной Пандории, некоего мифического города, где обитали небожители со звезд. Но это уже языческие верования греков. Ни одна археологическая экспедиция не нашла на том месте ни единого следа каких-либо руин, некоторые из них всерьез полагали, что камень аль-Хаджар из Кааба и есть частица руин. Еще один из ученых выдвинул совершенно дикую догадка, будто на месте Пандории находятся какие-то копи или прииски по добыче чрезвычайно редкого минерала, ради которого Землю и посещали гости с других планет, он даже собирал экспедицию, но она так и не состоялась, помешала трагедия 2013 года. Современные технологии могли пролить свет на эту историю, но для людей в тот год все было кончено, их в тот момент заботило совсем другое – выживание.

– Думаю для начала достаточно. Проведем структурные анализы и выясним наверняка, что это за минерал и с чем его едят, а сейчас поспешим, до виппера путь неблизкий, – Сайрус бережно спрятал осколок в черный футляр и направился к ближайшей гравиплатформе.

– Интересно откуда у мелкого торгаша взялся этот камень? – спросил я.

– Он сказал, что выкупил его у одного аркидианца который от кого-то убегал, потом подозрительные личности часто наводили справки у него по этому камню, пытаясь даже угрожать. Он отдал его мне просто так, в обмен на защиту собственной жизни. Если этот осколок нужен Ждущим, значит и нам на что-нибудь сгодиться. Поживем, увидим.

Мне и Сайрусу потребовалось всего пол часа, чтобы долететь на гравиплатформе до его личного космолета. Я мог, конечно, воспользоваться транспортной сетью телепортеров широко используемых в Галактическом Содружестве и мгновенно оказаться на Хлории, но упустить такую возможность как пилотируемое снижение к поверхности, я не собирался ни за какие коврижки. Была еще одна веская причина. С той минуты как меня телепортировали в лапы двух чем-то сильно озлобленных киллеров, я навсегда разлюбил этот вид транспорта.

В доке меня уже ждал ожидаемый сюрприз – “Атлас-Виктория”. Ожидаемый, потому что я уже знал от Высокова, что корабль ремонтируется где-то неподалеку, а где он еще мог проходить ремонт как не в главном ангаре Квантории?

Я не удержался от соблазна и, несмотря на все просьбы, мольбы и угрозы Сайруса, запрыгнул на парящий инженерный балкон, медленно поплывший в сторону корабля. Оставив беснующегося беллатрианца далеко позади, мое необычное транспортное средство несколько раз облетело вокруг обтекаемой носовой части, с изображением гордо расправившего крылья двуглавого орла, сжимающего в когтях связку серебристых стрел. Корабль, несмотря на скромные размеры по меркам галактов был для людей самым большим космическим сооружением, когда-либо построенным за пределами планеты, став своего рода бенефисом в проектировании космических кораблей межгалактического класса. В качестве энергетической установки на корабле были установлены два сверхмощных реактора ядерного синтеза, работавших на гелии-3. Гелий добывали автоматические харвестеры на поверхности Луны. В качестве вооружения ученые Земли установили на корабль внушительный арсенал, как из земных образцов водородных и нейтронных ракет, так и инопланетных видов сверхмощного оружия, предоставленных и адаптированных под земные технологии. Трехуровневый космолет, имел полукилометровой длины киль, с сужавшейся головной частью схожей с острием копья, при ширине приблизительно двести метров, оборудованный сложной хвостовой системой стабилизации для пилотирования в атмосфере планет, а так же двумя космическими модулями играющих роль исследовательских или разведывательных шатлов. В случае эвакуации или непредвиденной аварии, головная часть легко расстыковывалась от основного корпуса и самостоятельно могла долететь до ближайшей планеты, так как имела свой собственный резервный струнный привод. Все эти данные я почерпнул из официальных сводок еще на стадии проектирования, когда внимательно следил за новостями, относящимися к строительству корабля. Что еще помимо заявленного на нем находилось, и что он мог в реальности, я не знал, но со временем надеялся узнать из первых рук – от Высокова и его людей.

Помахав на прощание далекой группе техников, собравшихся вокруг искореженного атмосферного стабилизатора, я вернулся к Сайрусу, который от греха подальше повел меня как можно скорее к випперу который на фоне китообразной туши земного корабля, выглядел словно мошкара. Випперы беллатрианцев имели сходство с сигарами и шарами, не обладали никакими внешними конструктивными особенностями, отличительными знаками или символами и вообще смотрелись скучно и неинтересно, словно у их создателей напрочь отсутствовала всякая фантазия, ограничивавшаяся простыми геометрическими фигурами и формами. Пристегиваясь ремнями к узкому, металлическому креслу, Сайрус задумчиво посмотрел на земной корабль.

– Я вот что тебе скажу Дим, мне не известна ни одна другая раса во Вселенной, которая бы так маниакально стремилась отправиться к звездам и познать величие мироздания. Ты знаешь, у твоих соотечественников невероятно большой потенциал. Еще недавно разоренные и униженные немногочисленные выжившие жители Земли, за неполных пятнадцать циклов смогли подняться с колен и более того построить этот замечательный корабль. И неважно, что вам помогали даяки, бороны и турианцы, вся тяжесть восстановления цивилизации из пепла целиком легла на ваши хрупкие плечи. Раньше если я и сомневался в вашей выдержке, сейчас вынужден признать что горе той расе что захочет с вами воевать. Вы продолжаете сражаться, когда пора сдаться на милость победителя, спасаете раненого товарища под убийственным огнем неприятеля и смело идете в атаку в последний раз, когда не осталось надежды, а впереди кроме смерти ничего нет.

– Хм, возможно мы просто не можем иначе. – Фыркнул я, удивленно слушая беллатрианца. – Мы воспринимаем жизнь как бесконечную драку за место под солнцем и то, что другие расы воспринимают как само собой разумеющимся, мы отстаиваем в жесткой конкуренции. Когда-нибудь много тысячелетий спустя, оглянувшись назад, люди увидят, что меняются события и обстоятельства, но только не они. Я надеюсь, люди все же прозреют и поймут, что пора в себе что-то менять, пока мы не превратились в воспоминания как некоторые иные расы, отвергнувшие законы эволюции и развития в угоду личным амбициям.

С глухим стуком магнитные захваты оторвались от корпуса виппера, выталкивая скорлупку Сайруса за пределы силовой сферы космического дока. Мы стремительно падали к красноватой поверхности Хлории, наблюдая, как позади нас огромный штопор станции превращается в серебристую ленту, ярко сверкающую на фоне созвездий и туманностей. Рев и завывания горящей за бортом атмосферы, сменились тихим шелестом управляемого спуска, стоило Сайрусу с помощью инерционных дефлекторов снизить скорость до приемлемого уровня и окунуться в густые облака. Мы словно баллистическая ракета летели над туманными кронами красновато-коричневых джунглей Кабала – самого большого континента планеты. Над курящимися дымом вулканами и бьющими из земли на километровую высоту гейзерами. Над бездонными разломами в планетарной коре, в которые с ревом низвергались темные ленты рек, над ледяными шапками гор поднявшихся выше туч и над десятками пирамидальных городов хлорианцев, взирающих с земли на пролетающего над ними блестящего посланника боков, спешащего за горизонт. С тихим жужжанием виппер стал маневрировать, огибая парящие в небе газовые шары-растения, чуть не врезавшись в стаю крылатых созданий на чьих спинах, гордо восседали разукрашенные красными полосами наездники-туземцы. В изумлении они чуть не вывалились из своих седел от столь неожиданной встречи с гостями из иного мира. Встревоженные появлением серебристой сигары богоподобных существ, с газовых островов нам навстречу поднялись стаи из десятков и сотен воздушных летунов. Некоторые из них пытались догнать нас, соревнуясь в скорости, но очень быстро отстали и затерялись среди густых облаков и сотен малых газовых островов.

– Большие города и поселения есть только на этом континенте, – стал рассказывать Сайрус. – Там, где Центр подготовки нет и быть не может посторонних, но эти лихачи на зоранах, и туда ухитряются добираться, перелетая с одного материка на другой. Зораны питаются газовыми растениями, которых в небе всегда предостаточно, а их наездники охотятся на разную мелюзгу, обжившую корни летающих островов, где чувствуют себя в безопасности.

Виппер постепенно набирал высоту, поднимаясь высоко над штормом. Далеко под нами потянулись грозовые тучи, подсвеченные яркими разрядами молний.

– Необычно красивый мир, похожий на прошлое моей Земли, – растрогался я.

– Это ты сейчас так говоришь, а через пару циклов тебе это надоест до умопомрачения. Дикая планета так и не ставшая цивилизованной. Многие считают, что быть квантором значит безвылазно прозябать в кабинете и по трансгалактической сети ловить преступные элементы с отклонениями в психике. Нет, друг мой, как говорят люди на твоей далекой родине, мы пионеры и первопроходцы. Пускай полицейские ловят всякую мелочь и строчат бесконечные отчеты начальству, мы занимаемся глобальными вещами, от которых зависят судьбы мириадов миров, и только здесь, на этой планете ты поймешь, почему для этого нужно оторвать свой зад от всего цивилизованного и, отрешившись, познать страх одиночества в самой глухой чаще леса богов. Кванторы одиночки, но это не значит, что мы одни против всех. Так считают лишь те, кто коварно подбирается со спины в надежде на подлый удар и вот тут их ждет неприятный сюрприз. Самоуверенный убийца сам становиться дичью, потому что мы по одиночке не работаем.

– Хочешь сказать, научите и меня видеть затылком и ловить пули зубами? – улыбнулся я.

– Этого я тебе не обещаю, но одно знаю наверняка. Таким как прежде ты уже никогда не будешь, – таинственно подмигнув, Сайрус задумчиво постукивая когтями по футляру с камнем.

Пронзив толщу низких туч, виппер взял курс к изумительно правильной формы острову в виде овала диаметром нескольких сотен километров. Защищенный с трех сторон неприступными горами, а с четвертой крутым берегом, о который в пене прибоя с рокотом разбивались буруны высоких волн, остров был идеальным местом для лагеря кванторов. Глубоко под его поверхностью жил своей странно жизнью совершенно иной мир – высокотехнологичный и совершенно чужой, как для меня, так и для окружающей планеты.

Часть 2

Кровавые джунгли

Подставив разгоряченное лицо под теплые струи воды, я не удержавшись от соблазна, набрал ее в рот, но почти тут же выплюнул, скривившись от омерзения. Мускусный привкус с горчинкой лишний раз напомнили, что я не на Земле и даже не на Хидесе.

В вершинах инопланетного леса было сумрачно, влажно и ужасно душно. Жгучие лучи заходящей за горизонт стареющей звезды Игнион, с трудом пробивались сквозь густую крону деревьев. Окружающее пространство курилось ядовитыми испарениями, от которых кружилась голова. Через каждые пол часа небосвод озарялся десятками ярчайших всполохов похожих на северное сияние – жесточайшее излучение, частично поглощаемое магнитным полем планеты. Лишь благодаря особенностям местной плотной атмосферы, излучение до сих пор не убило все живое, вместо этого породив на свет чудовищную флору и фауну, приспособившиеся к этим непростым условиям. На многие тысячи километров во все стороны простирались гранитные скалы, покрытые коричневыми лианами и зеленоватым мхом. Десятки рек и сотни мелких речушек, превратили нижние уровни в раскисшее месиво одного большого болота. Курящиеся паром многоярусные джунгли красно-коричневого оттенка были так высоки и так густы, что передвигаться по ним можно было только днем и исключительно по верхним ярусам, примерно в пол сотне метров от вершин древесных великанов. Неистово раскачивающиеся под набегающими порывами ветра ветки мешали продвижению, но я привык к этому и не вздрагивал теперь каждый раз, когда они начинали жутковато скрипеть и ходить ходуном под ногами. Если до наступления темноты я не доберусь до маячащей впереди далекой горы, придется заночевать на ветке, чего мне делать категорически не хотелось из соображений безопасности. Прятаться в случае ночной атаки будет негде – все естественные укрытия, такие как полости внутри растрескавшейся коры как правило, уже были кем-то заняты из зверья, а сражаться с ними из-за этого я не собирался. Даже самое безобидное из травоядных животных было вооружено внушительным арсеналом из рогов, когтей и толстой шкуры, которую и подкалиберный снаряд не пробьет. Оставалось терпеливо ждать и надеяться, что необходимое укрытие, где можно пережить короткую, но смертоносную ночь Хлории вскоре найдется. Наступало время охоты опаснейших хищников и растительных монстров-людоедов.

Я уверенно перебрался на соседнюю ветку толщиной и длиной превышавшей длинносоставный локомотив и быстро пробежал под теплыми струями водопада, низвергавшегося вниз на нижние ярусы. Внимательно глядя под ноги, чтобы не соскользнуть с ненадежной мокрой коры, я старался даже не думать, что меня ждет внизу, если я все-таки рухну с высоты нескольких километров. Ухватившись руками за свисающие мохнатые лианы с мягкими иглами, смело оттолкнулся от дерева ногами, на мгновение, зависнув над бездной. С холодком в сердце, я наблюдал, как подо мной быстро полетела чернильная пустота нижнего ада. Только когда мои стопы, защищенные ботинками на толстой ребристой подошве, коснулись ветки, я позволил себе перевести дух, но не утратить бдительность. Потеря осторожности означала прощание с жизнью, окончив ее в брюхе мерзкой твари из ночного кошмара.

Высоко над головой с мерзким писком пролетела черная стая хищных криланов, заставив меня вжаться в ствол дерева. Вообще-то криланы не слишком опасны на закате, так как в сумерках плохо видят. У них кишка тонка, атаковать такую подвижную цель как прямоходящий гуманоид тем более среди ветвей, но тот, кто вспугнул стаю, заслуживал пристального внимания. Если эта зверюга затаилась в засаде где-то впереди, мне лучше обойти это место стороной, даже, если для этого придется потратить лишних пару часов и сделать крюк в несколько километров. Тонкий комбинезон-хамелеон, делавший меня на фоне растительности почти невидимым, да тактический ранец, закрывающий спину – не слишком надежная защита от враждебного мира Хлории. Свой последний самодельный лук и стрелы пришлось оставить на месте ночлега, когда поутру объявились красные падальщики размером с африканских муравьев и чуть меня не сожрали заживо. Я успел спрыгнуть на нижнюю ветку, и удачно приводниться в небольшое озерцо дождевой воды скопившейся в глубокой выемке сросшихся меж собой стволов. Без простого копья или дубинки, в случае драки придется использовать биометрические силы мозга, но растрачивать их по пустякам было опасно – я мог впасть в кому и больше не выйти из нее.

Достав из кармана стальной осколок, опробовал острие кончиком пальца. Продолбив с его помощью, небольшое углубление в пятнистом стволе дерева, стал жадно слизывать вытекающую из отверстия тягучую смолу. По вкусу она походила на чуть горьковатый мед, размешанный с валерьянкой – не самое отвратительное сочетание встреченных мною на этой планете. Пахучая навозом смола громового дерева хорошо утоляла голод и жажду, а если ее растереть тонким слоем по коже, осложняла хищникам твое нахождение, забивая данный тебе от рождения запах своим собственным. Специальная подготовка и внесенные в организм с помощью микрохирургии кванторов небольшие, но важные модификации, позволяли кадетам месяцами и даже при необходимости годами обходиться без пищи, но не воды. Вода была жизненно необходимой для протекающих в организме процессов окисления. Ядовитые токсины, выделяемые телом, перерабатывались и растворялись внутри органов, превращаясь в необходимый запас питательных веществ. Я знал, что тоже могу легко обойтись без еды долгое время, но по старой привычке старался придерживаться привычного распорядка и никогда не голодать без острой на то необходимости. Охотиться приходилось в основном на насекомых, ценных белками и протеинами. Я выковыривал их из коры, не утруждая ловлей среди ветвей, а потом запивал водой из широких и глубоких листьев-кувшинок, в которых даже в самую жаркую и душную погоду воды была всегда в избытке благодаря скапливающейся росе. Если хорошо знать местные особенности, выжить даже в этой враждебной среде было вполне по силам. Единственный способ уцелеть – быть умнее, хитрее и… выше всех. Чем ближе к верхним ярусам, тем меньше древесных хищников обитало и тем проще передвигаться по голым ветвям. Зато появляется постоянная угроза атаки со стороны криланов и серлов, охотящихся только в вершинах тысячелетних древесных исполинов. Еще не до конца затянулась на ноге рана и свежи воспоминания о напавшем на меня лимане, молниеносно спикировавшего с небес, когда я неосторожно выбрался на открытый участок ветки, над которым виднелся десятиметровый разрыв в растительности. Тварь просто свалилась мне на голову буквально ниоткуда и тут же присосалась к бедру зубатой пастью. Я, конечно, успел биотическим ударом отделить ее голову от тела и столкнуть дергающееся тело в нижний ад, но след от нашего знакомства остался. Ведь даже грамм нейротоксичного яда, содержавшегося в слюне лимана, мог легко убить даже слона. К счастью я был неподвержен его воздействию, но радоваться не спешил, ведь яд не единственная опасность, подстерегающая путника в этом адском месте. Я хорошо усвоил полученный урок и больше не стремился идти по легкому пути. Любой разрыв в растительности – потенциальное место атаки. Пустое пространство – хищник в засаде. Все это стало аксиомой.

Туземцы Хлории воспринимали этот мир по уровням бытия. Первый и самый низший – земля и вода. Второй – жизнь на ветвях высоко над грязью и бренностью низшего мира. Третий, полубожественный – высоко в небесах, там, где безраздельно правили ветра и парили газовые острова, а жителями являлись наездники воздушных змеев – гитаэ. Четвертый – граница атмосферы и ближний космос, где обитали лишь боги и их приближенные слуги. Я бы добавил еще один уровень, разделив небеса пополам. Особенностью местного воздуха являлась ее аномальная плотность на больших высотах. Насыщение кислорода примесями водорода, гелия и аргона накладывали свои особенности на газовый состав атмосферы. Мои легкие легко приспособились к атмосферному давлению двух первых уровней, а вот чуть выше и я мог потерять сознание от перенасыщения крови излишками летучих газов. Многие животные напротив чувствовали себя вполне комфортно, всячески избегая уровней с низким давлением. Для меня стало откровением, что не только земля кишела жизнью, но и небеса, где ее было едва ли не больше чем внизу. Величественные создания размерами с земного кита медленно порхали в воздушных потоках сопровождаемые другими животными похожими на раздутых скатов. Следом за ними на почтительном расстоянии парили медузообразные полупрозрачные животные приспособившиеся подбирать остатки трапезы. Это удивительное междумирье для меня было полно загадок. Я всерьез подумывал вернуться к его тщательному изучению когда-нибудь в будущем, когда все испытания окажутся позади, и я обрету необходимую самостоятельность.

Решив немного передохнуть, я закрыл уши руками, чтобы не слышать грохота двух громадных исполинов которые дрались, как тряпичники, в двухстах метрах от меня. Сражение длилось, наверное, не первый год. Деревья-близнецы, теперь два супергиганта, сделались смертельными врагами. Случайно они росли на небольшом расстоянии друг от друга. Затем их ветви стали соприкасаться, и они обменивались ударами листвы, обламывая сучья. Дальнейший рост позволил им почти обняться, и они боролись, стараясь, вырвать друг друга с корнями. Их гибкие деревянные мышцы хрустели, размахивающиеся ветви производили громоподобные звуки. Вероятно, они и умрут вместе лет через сто, но прежде дадут поколение молодых отпрысков, что продолжат борьбу родичей и сделают эту часть леса совершенно непроходимой.

Поправив под подбородком жесткую лямку широкополой панамы, я извлек из нагрудного кармана горсть полупрозрачных шариков похожих на виноград, жадно закинув в рот. Питательных личинок, имеющих вкус сырых устриц в лимонном соке, я обнаружил три спуска назад, когда наткнулся на глубокое дупло, где на яйцах кладки дремал разморенный зноем марвел. Странная помесь ленивца и насекомого даже не дернул усом, пока я без зазрения совести обворовывал его закрома, обрекая будущее потомство марвела на гибель от голода. Сайрус ничуть не шутил, когда уверял, что каждому кадету придется самостоятельно добывать себе пропитание и делать оружие из подручных средств. Никто нам не гарантировал, что все мы дойдем до финиша в целости и сохранности. Умереть, конечно, никому не дадут, но любой призыв к спасательным службам будет приравнен к фактическому признанию поражения и как следствие – провалу испытания. С одной стороны мне очень хотелось плюнуть на весь окружающий меня бедлам, и вернутся в привычную среду обитания, а с другой ослиное упрямство и неудержимая тяга к победе, что вели меня долгие годы через все жизненные испытания и передряги, требовали продолжения участия. А уж, каким оно станет, хорошим или плохим было совершенно не важно, ведь экзамены кванторов намного больше чем просто испытание. Это применение и проверка всех твоих способностей, умений и навыков на практике в самой враждебной из сред которую только можно вообразить на планетарном полигоне Хлории. Единственный способ стать квантором – достойно выполнить все испытания Старшего Совета и стать полноправным членом Братства. Или довольствоваться полицейской лицензией.

Протяжная трель далекого рожка, перешедшая в пронзительную вибрацию на грани слышимого спектра звуков застигла меня во время трапезы, заставив обратить взор в туманную дымку нижнего яруса. Через пару минут рожок снова защебетал, став как будто ближе.

Осторожно выбирая лиану для спуска, я внимательно следил, чтобы мне не попалась большая коричневая лоза, при контакте с которой выделялась едкая кислота способная растворить не только жесткую хитиновую оболочку местных насекомых, но и тактические перчатки сделанные из эластичного углеродного волокна. Росла лоза повсюду и в большом количестве, густо оплетая деревья, ветви и все видимое пространство внизу. Единственный кто мог решиться двинуться по столь опасному маршруту, были хлорианцы-арвари, они же наездники древесных червей – вормов. Самим червям лоза была не опасна. Вормы с удовольствием пожирали ее, прогрызая путь сквозь самые непроходимые участки джунглей. Если мне удастся договориться с арвари о путешествии в составе их каравана, я сокращу путь по времени как минимум вдвое.

Быстро соскользнув вниз по прямой гладкой ветке, я снова прислушался. Метрах в сорока прямо подо мной явственно хрустела растительность, как, если бы сквозь нее проламывалось нечто огромное размерами со среднего червя. Когда караван выбрался на открытое место толстого ствола, я насчитал два десятка взрослых особей, сорок наездников арвари сидящих, где по двое, а где и по трое на черве и две дюжины хопперов на, чьих спинах перевозили разные грузы, а в некоторых случаях палантины знатных особ.

Остановившись на привал рядом с густыми зарослями ядовитой лозы, головной червь длинной десять метров и высотой три – как правило, вожак стаи, ведущий за собой остальных – распахнул кошмарную пасть, смахивающую на колодец полный циркулярных пил и с довольным урчанием стал вгрызаться в коричневое месиво лиан. Гордо восседающие на спинах вормов в специальных седлах благородные хлорианцы-арвари, терпеливо дожидались, зорко смотря по сторонам. За время их вынужденной стоянки, я смог достаточно внимательно изучить местных жителей, которых раньше никогда прежде не видел вблизи, лишь по многочисленным гало-изображениям да рассказам опытных кванторов-следопытов работавших с местным населением. Хлорианцы были невысокие, невероятно стройные прямоходящие создания ростом полтора метра, очень гибкие, с рельефной жилистой мускулатурой. На некоторых участках их смуглой кожи были нанесены замысловатые спиралевидные татуировки и волнистые линии из светящейся в полутьме краски. На плоских лицах отсутствовали нос, вместо ушей небольшие мембранные углубления, а густую растительность на голове, от макушки и до спины заменяла пушистая грива ярко рыжих волос, которые заплетались в длинные косички. Говорят, некоторые из туземцев пожирали сырые внутренние органы поверженных врагов, в надежде, что часть их силы передастся им вместе с плотью. Шрамированые в многочисленных сражениях проводники, не производили благодушное впечатления, но именно такими и должны быть профессиональные следопыты, ведущие за собой торговые караваны. Вооруженные копьями с костяными наконечниками, длинноствольными духовыми ружьями и короткими пращами, хлорианские торговцы были хорошо вооружены, а если представить что будет, если они натравят на врагов своих червей, то можно предположить, что мало найдется желающих встать у них на пути, не подумав о последствиях столь самоубийственного поступка. Я, конечно, мог их пропустить и пойти следом за ними – тем более просека еще не скоро зарастет – но мое внутреннее чутье подсказывало, что в компании будет безопасней. Смазанные органическими ядами наконечники их копий и стрел, могли качественно парализовать или мгновенно убить любое существо независимо от его размеров. С такой защитой нечего бояться дикого зверья, поэтому я решил, не таится, ограничиваясь лишь наблюдением. Необходимо выйти на контакт пока один из разведчиков не заметил меня и не нашинковал стрелами, словно подушку булавками.

Сложив ладони у рта и вдохнул в легкие побольше воздуха я издал протяжную трель. Разведчики разом обернулись на звук, выхватывая из чехлов короткие деревянные мечи с костяной режущей кромкой как у пилы, но почти сразу опустили, когда я отключил маскировку и дал разглядеть себя. Ткань одежды стала, однотонно-серой выделив меня на фоне коричневых листьев и веток. Я медленно, сохраняя достоинство, неспешно спустился по лиане на один с ними уровень. Некоторые из туземцев тревожно принялись в пол голоса переговариваться, обсуждая мое появление, пока я медленно приближался к ним, держа руки на виду, показывая, что я безоружен и не представляю для них угрозы. Предводитель каравана – краснокожий гигант на целую голову возвышавшийся надо мной – отошел от лениво жующего червя и направился ко мне, держа на прицеле своего короткоствольного пневматического ружья без приклада. Когда расстояние между нами сократилось до трех метров, я приветствовал его по местному обычаю – сложил ладони вместе. Разжав пальцы, продемонстрировал кусочек блестящего металла и когда он с опаской принял его из моих ладоней, как бы невзначай показал мешочек у себя на поясе полный остроконечных осколков. Необходимо уточнить, что на растительной части планеты, где не было шахт по добыче руды, больше всего на свете ценился металл он же универсальная валюта в любых местных торговых операциях. Я раздобыл его в нижнем аду, где еще сохранились нетронутые руины древних цивилизаций, в свое время широко колонизировавших Хлорию, а затем необъяснимо исчезнувших с ее лика тысячелетия назад. Для хлорианцев посещение запретных мест, где раньше жили боги, было своего рода актом героизма и в некотором роде безумием. Так предложив предводителю каравана, осколки жилища богов, я тем самым выразил большое уважение, доброе расположение и миролюбие. Такие вещи здесь были в большом почете.

– Котан, – коротко кивнул он, осторожно пробуя зубами кусочек металла. – Кто ты?

– Ато, смиренный служитель богов, – спокойно ответил я, опустив глаза вниз. Смотреть хлорианцу в лицо считалось актом агрессии и вообще дурным тоном. – Оплата. Три бруска.

Хлорианец перестав проверять железный осколок на прочность, быстро спрятал в нагрудный карман и издал серию повторяющихся щелчков, которые мой переводчик перевел как восклицание и вопрос. Его длинная речь вызвала у меня секундное замешательство.

– Саитин! Назови цель пути и данный тебе от рождения богами тотем, – строго требовал туземец, прежде чем принять окончательное решение. Это был очень важный момент.

– Сивиш. Город полуденного заката. Три льега на северо-восток. Тотем… Орбитвиль.

У меня за спиной раздались удивленные восклицания и перешептывания. Услышав благодаря моему переводчику дословный перевод места, где как знал любой хлорианец, обитали только боги и их слуги, предводитель каравана испуганно вскинул на меня свои матово-черные глаза и быстро заморгал, выдавая крайнюю степень заинтересованности. С опаской и интересом, ощупав ткань моей одежды и командно-тактический ранец за спиной, что-то забубнил в пол голоса, словно произнося молитву, отгонявшую злых духов. Только убедившись, что я не призрак, не морок и не галлюцинацию, успокоился. Сложив руки вместе, дотронулся до моей руки.

– Я знаю, что воинам-священникам после смерти открыта дорога к тайнам Орбитвиля, но чтобы при жизни… – дальше последовала тарабарщина, которую не смог перевести даже мой всезнающий переводчик.

– Мне необходимо попасть в столицу Заката, – перебил я его тираду. – Обещаю не лезть в ваши торговые и межплеменные дела. Я хоть и мирный служитель, но умею сражаться и врачую раны.

Мое присутствие не слишком волновало караванщика привыкшего видеть куда более, экзотических чужаков, прилетавших в этот удивительный мир. В самом городе Полуденного Заката находился единственный на планете официально разрешенный кванторами космодром беллатрианцев, которые обменивали у туземцев редкие экземпляры дикорастущих растений в обмен на металлы и лекарства. Сами галакты не сильно горели желанием рисковать собственными жизнями, рыская самостоятельно в джунглях в поисках любопытных образчиков хлорианской флоры. Некоторые свойства дикорастущих растений были настолько необычны, что до сих пор вызывали горячие споры среди лучших научных умов Крул Каи. Так одни виды растений прекрасно себя чувствовали в космосе и выделяли в вакууме кислород, используя исключительно излучение родной звезды в качестве питательного элемента и катализатора химических процессов. Другие легко приживались даже на безвоздушных метеоритах и планетах с ядовитой атмосферой, пуская корни в промерзший насквозь железо-никелевый грунт. Ученые галактов весьма заинтересовались этими возможностями и теперь экспериментировали с растениями с целью изменения непригодных для жизни планет. Особенно это интересовало боронов и беллатрианцев, одержимых терраформированием своих планет.

– Если обещаешь слушаться и по первому моему требованию вместе с остальными защищать товар от набегов неразумных и диких племен, тогда договоримся, – тут же выдвинул свое условие караванщик. – Тебе неслыханно повезло. Мы направляемся в город Заката и будем там послезавтра к вечеру. Если конечно не встретим презренных катцев. Согласен?

– По рукам вождь! – обрадовавшись, я даже хлопнул его по плечу, но тут же осекся, когда он зашипел, высказывая удивление моему поведению. – Четыре оборота божественной луны назад, я видел боевую турму. Шесть сотен воинов в боевом облачении из трех селений готовились к тризне по ушедшим за небеса усопшим предкам. Дважды двунадесять оборотов луны разве не считаются священным временем и не гарантируют нам свободный проход через их земли?

– Да! – согласился Котан. – Нарушить тризну значит навлечь на себя и весь народ проклятия богов! Катцы побоятся лично нападать на караван, но могут натравить своих диких вассалов – зурбов. Этим чужды любые правила и табу. Где остальная плата, саитин?

Молча, протянув горсть блестящих полосок небесного металла, я передал их ему и быстрым шагом направился к вормам. Воины с удивлением взирали на меня свысока седел, пытаясь понять, из чьего рода племени я такой нарисовался и стоит ли сложить передо мной руки в знак приветствия или просто презрительно проигнорировать, отвернувшись в сторону. Если вид галактов посещавших их главные города и храмы был более менее привычен и знаком, я являл собой полную загадку. С виду безоружный, без божественной машинерии и даже без обычной гусеницы-перевозчика цена мне была почти ноль, но мой явно небесный статус и наличие целого состояния на руках обязывали проявить уважение или как минимум почтение. Поэтому, когда я подошел к наезднику одетого чуть богаче, чем остальные его товарищи, он, чуть помедлив, протянул руку, помогая мне взобраться в соседнее от него пустующее седло. Оказавшись на вершине верховой гусеницы, я невозмутимо пристегнулся широкими ремнями и в выжидании обвел взглядом косящихся на меня воинов тут же отводящих взгляд в сторону.

Пока Котан обходил с проверкой свое молчаливое воинство с инспекцией – проверяя снаряжение, закрепленный на вьючных животных товар и быстро опрашивал разведчиков вернувшихся с изучения тропы – у меня выдалась возможность, познакомится со своим соседом сжимающего в правой руке связку коротких, но тяжелых дротиков из кости рыбы.

– Кон Рат! – гордо представился тот, перехватив мой заинтересованный взгляд на свои татуировки. – Эти шенаи я заслужил, отправляя на тот свет катцев и зурбов. Прощальный дар.

У туземцев была весьма мудреная цивилизация схожая по духу с французским владычеством в Индокитае начала сороковых годов двадцатого века на Земле. Только здесь в качестве колониальных властей выступали беллатрианцы и их союзники по Крул Каи, а в роли “народных масс” все коренные жители Хлории. Наверное, это было единственным местом во Вселенной, где дремучее варварство, ритуальные мистерии и высокие технологии шли рука об руку, а кровавые жертвоприношения соседствовали рядом с ультрасовременным космодромом, с которого ежеминутно стартовали звездолеты галактов. Кон с приставкой ”Рат” мог означать и то, что передо мной один из принцев крови, доблестный воин, наделенный полномочиями полководца или просто выходец из благородной семьи, отмеченный печатью доблести в многочисленных сражениях. Чтобы не выглядеть хамом и невежей, я тоже решил представиться, рассудив, что мое молчание могли истолковать как презрение и неуместное высокомерие.

– Мое имя Ато и я смиренный служитель богов Четырех стихий. Отчего столь знатный воин не предводитель как Котан? Разве у тебя недостаточно шенаи, что бы самому стать вождем?

Кон Рат, стукнул себя в хитиновую кирасу кулаком, гордо вскинул голову:

– Я командую всеми стрегулями отряда! Котан нанял нас, что бы мы охраняли его товар! Эти презренные торгаши совсем не чтят традиций, а предпочитают славе деньги. У себя на родине я военный вождь и важная персона. Мне подчиняются все сатрапы на моей территории.

– Откуда идет караван? Перевозите питательные смолы и благовония?

Хлоринец с подозрением посмотрел на меня, перебирая многосуставчатыми пальцами роскошные бусы сделанные из мастерски обработанных синих камней сиу, что можно найти только у моря – по причине удаленности от береговой линии они были особенно ценны.

– Ты слишком любопытен для простого саитина, – положив ладонь на костяную рукоять ножа, стилизованную под оскаленную пасть лимана, Кон Рат пристально посмотрел мне в лицо, выражая тем самым агрессию. – С какой целью спрашиваешь и к какому виду принадлежишь? Никогда еще мне не доводилось видеть столь странных существ. Ты полукровка?

Вспомнив о своем новом статусе слуги богов, я примирительно сложил ладони и приложил их к переносице. Этот воин не так прост, каким кажется. Намного осторожней Котана.

– Я выходец из северных земель, где вода твердая как камень, а ветер настолько холодный и пронзительный, что убивает одним своим дыханием. В городе Полуденного Заката я хочу нанять помощников, чтобы продолжить путь к Божественным скалам морской богини. Боги призывают меня на Громовые скалы Каславана, для принесения ежегодного жертвоприношения.

– Господин может разговаривать с богами? – уважительно переспросил простой воин сидящий на соседней гусенице. Услышав часть нашего с Кон Ратом разговора, он благоговейно закрыл лицо ладонями, выражая страх и почтение перед тем, чего не понимал. – Поклоняетесь Диэдре?

– Молчи несчастный прыщ рисы! – раздраженно осадил его Рат, замахнувшись на воина плеткой. С неудовольствием, поерзав в седле, покосился по сторонам. – Это запретные темы, на которые могут рассуждать лишь священнослужители и саитины. У моего рода был когда-то священный статус Вант! Мне можно обсуждать подобные вещи, не опасаясь накликать беду!

Воин отнял ладони от лица и, не сводя с меня взгляда чуть светящихся во тьме овальных зрачков, указал когтистым пальцем на мой медальон из зеленоватого камня, выглядывающего из-под расстегнутого на груди комбинезона.

– Я видел раньше подобные дедрические символы как на этом охранном камне…

Видя, как Кон собирается сердито прикрикнуть на ратника, я остановил его жестом руки.

– Подожди. Мне интересно, где простой воин, мог видеть запретные письмена.

– Много дождей назад, наш отряд сражался на юге Великих прерий, c пришлыми племенами манса с высокогорного плато Айлуна, – понизив голос, начал рассказ ратник. – Была страшная кровопролитная сеча, длившаяся несколько лун. Немногочисленные выжившие отступили к безымянным руинам, сделанным целиком из небесного металла. Мне никогда прежде не доводилось видеть столь диковинные постройки, и тех чудес, что мы насмотрелись, хватит не на один день рассказа, но мы не сразу поняли, отчего нас больше не преследуют мансы. Невидимая смерть, которую невозможно увидеть или почувствовать убивала нас одного за другим, пока мы не поняли, что причина – проклятые руины и если не выбраться из них поскорей, они убьют нас надежнее вражеских копий и стрел. Мы из последних сил прорвали окружение врагов и таким образом смогли вырваться из руин Шингара…

– Заткнись пустоголовый! – яростно набросился на него побелевший от ярости Кон. – Я ведь приказал не упоминать проклятые названия! Они и после смерти демонов несут смерть любому, кто по неосторожности затронет эту тему! Если бы вы в той битве проявили хоть каплю, мужества и стойкости, не пришлось бы от страха выхаркивать внутренности на землю!

Воин, обиженно отвернулся, бормоча про себя охранные молитвы. Я же сняв через шею медальон на кожаном шнурке, принялся внимательно изучать подарок Сайруса. Незадолго до начала испытаний он преподнес его мне в дар, назвав шапуром – хранителем здоровья и спокойствия. Согласно поверью беллатрианцев, если носить минерал, из которого был сделан талисман на теле, долгая жизнь и здоровье его обладателю были обеспечены. Проведенные в лаборатории исследования показали, что материал шапура по структуре отдаленно схож с земным турмалином. В его состав входят калий, кальций, магний, марганец, железо, кремний, йод, фтор и двадцать шесть неизвестных земной науке элементов, не входящих в периодическую систему Менделеева. Шапур одновременно выступает излучателем инфракрасных лучей, активатором клеток, балансировщиком биотока и неким природным резонансным поглотителем радиации. По мне так это была обычная безделица, в которую был встроен передатчик для вызова помощи, если я вдруг захочу окончить испытание и покинуть планету. Транспортный ксил беллатрианцев – дисколет десятикилометрового диаметра – десантировал нас на планету прямо с орбиты две недели назад. Каждый из нас самостоятельно выбрал себе вещь, в которую встроили маячки безопасности. Я решил, что медальон для этого подойдет лучше всего.

– Увидимся на финише, чемпион! – выкрикнул мне на прощание Сайрус, прежде чем перед моим носом захлопнулись створки люка, а через миг остаточное атмосферное давление вышибло меня и других кадетов в открытый космос. В безумной карусели мельтешащих звезд и свободного падения, кое-как стабилизировав падение к поверхности, я приближался к планете с огромной скоростью, слыша в шлеме лишь тяжелое дыхание и хрипы других будущих кванторов. Наша учебная группа из шестидесяти четырех участников благополучно приземлились в джунгли и каждый самостоятельно выбрали себе маршрут. При нас не было ни еды, ни оружия, ни элементарных медицинских и гигиенических принадлежностей, все это мы должны были раздобыть по дороге или сделать из подручных средств самостоятельно. Даже орбитальные скафандры рассыпались на атомы после приземления, что бы мы не могли ими воспользоваться в качестве доспехов. Раскрывая орбитальный парашют в пяти километрах от поверхности, я постарался минимально отклониться от выбранной зоны приземления. К сожалению, я не учел мощные порывы ветра на этой высоте, и меня снесло далеко в сторону.

Персональный маршрут каждого из нас поделен на шесть важных отрезков, каждый из которых является ключевым. На этих точках нас ждали специально отобранные инструктора, у которых можно было узнать о дальнейшем маршруте, так как весь путь никому из нас не был известен заранее. Я благополучно миновал три пункта и сейчас направлялся к четвертому, чтобы выяснить, куда предстоит идти дальше. За первую неделю пути я частично адаптировался к местным условиям. И вот мне, наконец, удача – я наткнулся на боевой караван хлорианцев и хоть на время смогу позабыть про свою вечную проблему – ночевку и еду. То, что меня приняли за саитина уже неплохо. Воины-священники обладали массой привилегий вне зависимости от своей национальной, расовой или религиозной принадлежности, ведь на этой планете вместе с хлорианцами проживало много других рас не являвшихся коренными жителями планеты.

Почти миллион лет назад, давно вымершая раса сондианцев, впервые основала и воздвигла свою первую колонию на уже обитаемой планете Хлория, где в то время уже существовали разумные формы жизни созданные неизвестными в то время творцами. Спустя годы поисковые группы сондианцев впервые наткнулись на необнаруженные ранее руины строений дедров, предположительно живших здесь задолго до их прилета и ничего кроме осколков своей, несомненно, высокотехнологичной империи не оставившие после себя. Руины на удивление хорошо сохранились, удивляя своей долговечностью. После тщательного изучения руин, сондианцы неожиданно для всех прекратили изыскательства и закрыли колонию на карантин, а через сорок циклов своего пребывания и вовсе свернули миссию и улетели обратно на свою далекую планету, заявив в совете рас, что Хлория не пригодна для колонизации их вида. Впоследствии на материнской планете сондианцев произошел страшный катаклизм, который расколол планету на несколько частей. Что именно стало причиной, никто так и не узнал.

Тысячелетия спустя пришедшие на Хлорию бороны основали первое цивилизованное государство хлорианцев Вант или по старому Ван, но тоже были вынуждены покинуть планету – туземцы восстали против чужаков, развязав гражданскую войну. Злосчастная эстафета перешла к беллатрианцам которые и по сей день, из последних сил сохраняют управление над всеми регионами планеты. Представления туземцев о мироздании под воздействием посещения их мира жителей других планет, которых они принимали за богов и демонов немыслимым образом исказились, сформировав нынешнюю цивилизацию Кат. Хлория превратилась в анархичное теократическое государство, где твое собственное положение в обществе напрямую зависело от родства с древними жителями Ван и духовного статуса. Много странных рас проживало на этой планете. Но еще больше колонистов и исследователей из Крул Каи навеки остались гнить в этой земле. Планета долгое время являвшаяся передовым аванпостом беллатрианцев на краю спиралевидной Галактики Х-3421, лишь с появлением Орбитвиля – как называли туземцы “Кванторию” – приобрела статус заселенной. Постепенно выбираясь из дремучего болота невежества и кровавых ритуалов, туземцы стали пытаться наладить сотрудничество с небесными созданиями. Про руины, в свое время до смерти, напугавшие сондианцев и боронов, все благополучно позабыли, тем более руины официально были признаны безопасными.

– Хуп! – рявкнул Котан и как следует, стегнул по мясистому боку гусеницу плеткой девятихвосткой с прикрепленными на концах костяными шипами. Еще секунду назад лениво жующее создание с ревом возмущения, распахнула гигантскую пасть полную острых зубов и весьма ловко, для такой туши ринулась в проеденную сородичами просеку шириной метров шесть и высотой три. Я едва успел, вцепился обеими руками в ее жесткую гриву, как мощный рывок чуть не скинул меня на землю – спасли ремни поперек талии. Тело гусеницы синхронно сокращалось и расширялось, передвигаясь со скоростью бегущего человека, сами же заметно повеселевшие наездники привычно раскачивались в седлах, зорко поглядывая по сторонам.

– ”Этак я себе весь зад отобью к концу пути!” – с неудовольствием думал я, болезненно морщась при очередном подскоке. – ”Экзотика… мать ее… сидел бы на Земле при теплой кухне планетарного гарнизона и в ус не дул, так нет,… понесло же черт знает, куда…”

Я успел увернуться, когда над головой пронеслась, словно молния черная ветка и хлестко шлепнула Кон Рата по невозмутимой физиономии. Глухо заухав в своем эквиваленте смеха, едущий впереди ратник совсем по человечески растянул рот в радостной ухмылке и озорно подмигнул глазом. Кон на это лишь раздраженно фыркнул и стал более осмотрителен. Караван уже через пол часа достиг той самой скалы, до которой я так и не смог добраться своим ходом и, не сбавляя скорости, двинулся на северо-восток в обход горной цепи. В качестве ориентиров проводники использовали только свое чутье и опыт, ведь никакие карты и схемы не гарантируют найти путь через джунгли, когда просека зарастает в течение каких-то нескольких дней. Проводники интуитивно выбирали правильный путь, обходя лежбища хищников, непригодные для движения тонкие стволы и просто опасные места. На ходу, срывая с веток недозрелые орехи акад в плотной зеленой оболочке с желтыми полосками, туземцы ловко орудуя своими костяными тесаками, вскрывали жесткую оболочку и с аппетитом выпивали его желеобразное содержимое. Я бы с удовольствием последовал их примеру, да незрелая мякоть акада по информации кванторов была ядовита для человеческого метаболизма. Пусть мое Обращение защищало меня от большинства ядов, болезней и паразитов, лишний раз пробовать на себе их воздействие я не собирался. Ограничившись горстью проверенных бледно-зеленых грибов, что удалось ухватить со ствола дерева, я стал быстро жевать их под изумленный и немного испуганный взгляд Кона, который прекрасно знал, что эти грибы смертоносны для любого хлорианца, будь то взрослый или ребенок. По-новому взглянув на меня, он уважительно приложил тыльную сторону ладони, к губам выражая свое восхищение.

Крепко держась за жесткие волосы гусеницы, я ни на секунду не ослаблял внимание, в любой момент, ожидая неожиданной атаки или хитрой засады со стороны диких зурбов. Нашим уязвимым местом были хопперы совершенно не защищенные от стрел и копий костяной броней или хитиновыми пластинами как, например гусеницы воинов. Двуногие травоядные похожие на огромных кенгуру с массивными когтями на лапах испуганно поджимали уши, прислушиваясь к шорохам и рыку, доносящимся из темноты джунглей, готовые сорваться в панический бег, если бы не специально приставленные к ним полуголые хлорианцы-погонщики, обученные обращению с хопперами во время их припадков страха. Они шли рядом с животными и при любом подозрении на панику нещадно лупили хопперов короткими дубинками промеж ушей.

Стянув с головы мокрую широкополую панаму, я отер ею проступившую на лице горячую испарину, снова сосредоточился на удержании равновесия в неудобном седле. Наслаждаться окружающими красотами мешала темнота и выматывающая, буквально сводящий с ума влажный жара, словно в бане. Как бы я сейчас хотел оказаться на пляже у ласкового моря, вместо душных джунглей наполненных пьянящими испарениями и ароматами незнакомых растений. У меня даже сил не осталось удивляться, когда скучающий Кон Рат невозмутимо извлек откуда-то из кожаной сумки портативный радиосканер похожий на допотопный Ipod и стал привычно перебирать частоты. Из зеленых мембран заменявших динамики полились приятные аккорды похожие на музыку земных индусов. Она завораживала своими гипнотическими звуками отдаленно напоминающие звуки ситара. Одолжив на минуту у Кона радиосканер, я быстро осмотрел местное чудо инженерной мысли, с удивлением отметив, что устройство целиком сделано из древесины, лишь никель-кадмиевая аккумуляторная батарея какие продавали хлорианцам, являлась высокотехнологичным продуктом, зато все остальное до последней детали даже звуковые мембраны растительного происхождения.

– Откуда у тебя это? – поинтересовался я, указав на радио.

– Нравится? – раздулся тот от гордости. – Купил в городе у местного шамана.

– Сколько отдал за коробочку с духами?

– Три драхма регула и обработанную шкуру убитого лично мною субразавра!

– Похоже, тебя здорово обули приятель. Это устройство не стоит и одного драхма, а шкура субразавтра ценится намного больше чем самодвижущая повозка. Сам посуди, аккумулятор малой емкости, электронные платы из растений. Все это ничего не стоит мой друг.

Кон быстро забрал радио из моих рук и сердито косясь, стал с подозрением рассматривать прибор, словно тот и вправду был из помета зорана.

– Я не совсем понял, что ты сказал, но если это окажется правдой, я верну свои деньги назад, даже, если для этого мне придется выпотрошить подлого обманщика-продавца! Ты очень хорошо осведомлен в технических делах, Ато. Никогда не слышал, чтобы саитины обладали подобными знаниями. Они только и могут, что напиваться своим наркотическим соком Саа до невменяемого состояния и выкрикивать в толпу глупые предсказания и похабные песни.

– Моим учителем был сам настоятель Небесного храма преподобный Рау Ван, просвещенный в делах небожителей со звезд, – осторожно объяснил я. – Он учил разбираться в машинерии чужаков, но не доверять им свою жизнь. Если бы он узнал, что я наперекор его воле самовольно отправился в город Заката, сказал бы что ищу себе неприятности…

– Это, правда, – не стал спорить Кон, лениво ковыряясь в зубах острием короткой стрелы. – Он очень мудрый, если на фоне всеобщего помешательства до сих пор не отдал душу машине. Столица давно превратилась в выгребную яму. По улицам разъезжают повозки, приводимые в действие богомерзкими силами, а жители поголовно продали души огненному демону Аазу, раз способны жить в столь смрадном облаке окутавшим собой весь город словно проклятие дедров…

– Что ты знаешь про дедрических демонов? – я решил направить разговор в нужное мне русло.

– Только то, что их упоминание всегда приносит беду! – отрезал он, недобро сверкнув на меня глазами. – Смотри, что ты натворил! – И сердито указал плеткой куда-то перед собой.

Головная гусеница, на которой ехал хозяин каравана, неожиданно заволновалась, взревела, затрясла мохнатой башкой, наотрез отказываясь ползти дальше, как бы ее при этом не стегал плеткой Котан. Поначалу я решил, что на нас организована западня, но спокойствие окружающих говорило о том, что нападение, если и случится, то не здесь и не так.

Воспользовавшись вынужденной остановкой, мы с Коном спустились с гусеницы, решив для разнообразия размять затекшие ноги. Хлорианец поскрипывая хитиновыми наколенниками, наплечниками и нагрудной кирасой инсекта – из которого он себе и смастерил удивительный доспех – направился к столпившимся погонщикам о чем-то пытающихся предупредить беснующегося Котана. Как я понял из их разговоров, прямо впереди каравана находилась какая-то внушающая опасность аномалия, мешающая двигаться дальше. Посмотрев в указанном направлении, я поначалу не увидел ничего необычного кроме переплетений лиан и огромных листьев размером с человека, но легкое движение ветвей и шевеление листьев говорило о наличии чего-то живого и невидимого, что раскачивало растительность по другую ее сторону.

– Что случилось? – спросил я у Кона, наблюдая за лианами, которые сами по себе сворачивались в спирали, а мох на стволе деревьев пригибался, словно при сильном шторме и это при отсутствии малейшего дуноведение маломальского ветра.

– Опять духи резвятся, – помрачнел тот, смачно сплевывая себе на ладони и начиная их активно растирать. – В шестой раз с начала пути. Не иначе нас кто-то проклял.

– А мы не можем пройти сквозь духов?

Удивленно посмотрев на меня, Кон Рат сделал ладонью волнистый жест, который в человеческих жестикуляциях можно сравнить разве что с кручением пальца у виска.

– Первый кто подойдет к духам – умрет! – объяснил стоящий рядом воин и отошел в сторону.

Припоминая рассказы и легенды Хлории, что нам пересказывали инструктора во время занятий, я вспомнил, что в результате постоянных квантовых вспышек на Игнионе местные жители в ходе естественной эволюции приобрели удивительные паранормальные способности называемые кванторами – биотикой. Хлорианцы часто по невежеству принимали собственные материализовавшиеся страхи за действия духов и призраков из потустороннего мира. Сначала одному покажется, что ветка сама шевельнулась, потом он поделится страхами с остальными и вот результат – мысленная энергия заставляет растения шевелиться, а невидимых духов сеять реальную смерть. Ученые Квантории доказали что взгляд хлорианцев излучает поток нейтронов. Даже у человека есть разность потенциалов между внешними и внутренними полюсами глазного яблока. Можно сознательно выключить электромагнитное излучение, несущая волна сфокусируется хрусталиком. Пройдя через зрачок, произведет поляризацию электрического вектора и преобразуется в узко направленный луч силой до полутора Теслов. Насколько я помнил, если по неосторожности кто-то шагнет в подобную псионическую зону, ничего хорошего его не ждет, ибо уверенность остальных в его скорой гибели вызовет неосознанное желание убить богохульника. Отсюда следовало, что к подобным вещам стоило относиться очень серьезно и ни в коем случае не пренебрегать собственной безопасностью.

Из толпы полуголых погонщиков вышел сухой словно ветка, низкорослый старик из горного племени дивеев. Он был безоружен, одет в одну лишь набедренную повязку и сандалии, но в руке сжимал шаманскую флейту украшенную разноцветными перьями и когтями зорана. Пританцовывая на месте и наигрывая ритмичную мелодию, он стал мелкими шашками приближаться к опасной зоне, то и дело, хлопая себя по ногам и телу, а, иногда начиная, заунывно выть. Я с интересом наблюдал со стороны за изгнанием духов, пытаясь понять каким образом, обычные танцы и музыка могут рассеять опасную аномалию. Покрываясь потной испариной и дико закатывая глаза, старик, словно сумасшедший, кружился в танце то и дело, начиная долбить деревянной флейтой по стволу и ближайшим веткам. Он наклонился и сорвал две горсти травы. Держа по пучку в каждой руке, стал медленно вертеть ими в воздухе, тяжело и хрипло дыша. Затем откашлялся, запел ритуальную песню и медленно пошел вперед. На мое несказанное удивление псионическая зона заметно уменьшилась в размерах, а после отступила в глубь зарослей, где окончательно затерялась во тьме ветвей.

– Ктарх лучший в этом деле! – не удержался от комментария Кон Рат. – Когда тьма нижнего мира сгущается и выбирается наверх, а боги не замечают этого, лучше иметь под рукой одного отмеченного печатью богов безумного дивея, чем сто воинов Колониальной гвардии!

Раз уж караван остановился, Котан решил сделать небольшой привал, заодно дать животным вдоволь наестся перед дальней дорогой по травяным пустошам великой прерии богов, где не было деревьев и лиан, которыми собственно и питались вормы. Во время отдыха я увидел, как Кон Рат подзаряжает свой никель-кадмиевый аккумулятор. Он достал металлическую иглу с длинным проводом, обмотанным изолирующими волокнами резинового дерева, одним концом воткнул провод в радио, а другим где была прикреплена игла глубоко в кору дерева. Насколько я знал, внутри всех здешних растений циркулировал переменный ток, собираемый деревом не только от обычной статики и во время ударов молний, но и преобразуя излучение звезды в электричество. Электроэнергия принимала в жизни растений непосредственное участие, стимулируя и катализируя внутри коры химические процессы необходимых для роста гигантского растения. Чем глубже под поверхность коры, тем сильнее напряжение, так например, на глубине десять сантиметров, было всего двадцать вольт, этого достаточно, чтобы подзарядить аккумулятор радио, а на глубине метра уже свыше тысячи, что смертельно. Пол часа зарядки и Кон как ни в чем, ни бывало, извлек иглу из ствола и спрятал в походную сумку. Щелкнув выключателем, заметно повеселел, когда радио тут же ожило, транслируя молитвы священников, всегда с первыми и последними лучами произносящих хвалу великому Сорусу создателю неба и богине Тали создательнице звезд. Весь юмор заключался в том, что за этими так называемыми божествами скрывались официальные представители Крул Каи, и с каждым из них я был знаком в той или иной мере лично. Так, например, Сорус был руководителем исследовательских станций и моим самым злейшим инструктором по географии Хлории, а Тали контролировала транзит с планеты полезных ископаемых. Я познакомился с нее случайно, не пожалев ни на одну минуту обо всем, что произошло между нами впоследствии после флирта и заигрываний… впрочем, эта история не имела никакого отношения к местным мистериям.

Прогуливаясь в одиночку по стволу дерева вокруг временной стоянки, я увидел среди голых вершин деревьев высоко в небе алые всполохи близкого рассвета, когда интенсивность вспышек возрастала, а наш сектор звездного неба подпадал под прямые лучи создавая эффект северного сияния. Это было чертовски красиво, если бы не реальная угроза квантовых ожогов. Пришлось потратить уйму терпения и нервов, прежде чем Сайрус поздравил каждого кадета с персональной адаптацией к жесткому излучению Игниона. Терапия привыкания к условиям Хлории проходила в условиях биолаборатории станции, где всякий риск был исключен. Но память о невыносимой боли во время модификации кожи так и не стерлась из памяти.

Заприметив на горизонте желтое свечение, словно от зарева пожара, я указал на него ближайшему охраннику, вопросительно посмотрев на него.

– Город Полуденного Заката, – ответил тот, сделав знак, отгоняющий демонов. – Скоро начнем спускаться с дерева. Впереди, великие прерии богов и смрадные улицы столицы…

– Вблизи есть какие-нибудь руины или капища? – неожиданно для себя спросил я.

Покосившись в сторону Кон Рата бродящего среди вормов, ратник нехотя ответил:

– Есть обелиски Зосма. Мы их увидим, когда спустимся чуть ниже.

– А более старые постройки вот с такими знаками? – я показал свой амулет. – Может монументы дедрических огнепоклонников или разрушенные храмы из черного камня?

Воин замялся и только убедившись, что Кон Рат далеко и не услышит, быстро зашептал:

– Есть одно проклятое место, называемое Тубаном. Говорят, много дождей назад огненная звезда прочертила небо, пробила кроны деревьев и зарылась глубоко в трясину нижнего мира. Удар был такой силы, что открыл ранее скрытые под грязью развалины сделанные целиком из металла. Смертельно опасное и убийственное место, где живут одни лишь духи дедрических богов вторгающиеся в твою голову, что бы свести с ума. Это одно из самых опасных мест.

– Невидимая смерть в воздухе? Что ты имеешь в виду, говоря о вторжении в голову?

Воин, несколько раз сглотнув слюну, быстро забормотал, нервно дрожа от страха:

– Примите добрый совет месье Ато, если жизнь дорога никогда, не при каких обстоятельствах не приближайтесь к этим проклятым местам. От них исходит древнее зло, и оно все еще живо.

– Да я и не собирался. Просто любопытно взглянуть на эту комету… или что там было…

– Неуемное любопытство оно ведь… хуже глупости, – ратник с опаской отошел от меня.

– Все интересней и интересней, – пробормотал я заинтригованный рассказом.

Спуск с дерева был еще хуже, чем подъем. При подъеме ты стараешься не смотреть вниз, а при спуске видишь, сколько еще до земли и от этого на душе становится еще страшнее. У хлорианцев все процедуры были отработаны до мелочей, а я лишний раз порадовался, что смог договорился с ними о путешествии – в одиночку мне пришлось бы тяжко. Гусеницы достигли края пустоты и выплюнули коричневую слюну. Затем оттолкнулись от дерева и повисли на клейком кабеле, протянувшихся из их горла. Они быстро спускались вниз, слегка поворачиваясь вокруг своей оси, словно груз на резинке. С виду неуклюжие, вормы ловко цепляясь присосками и роговыми крючками за кору, довольно шустро сползали вниз по вертикальной поверхности дерева, в то время как наездники были крепко привязаны к седлам специальными поперечными ремнями. С хопперами вышло сложнее – они ведь не умели ползать по стволам деревьев, передвигаясь преимущественно по горизонтальным поверхностям. Нагружать гусениц помимо всадников иными грузами, было опасно, поэтому в течение часа при содействии червей караванщики свили из их липкой, но очень прочной слюны достаточно вместительные и прочные сети и длинные веревки. С их помощью дивеи сначала обвязали, а затем принялись спускать животных с ветки на ветку, в то время как остальные воины кому не хватило места на гусеницах, своим ходом спускались с дерева, обвязавшись все той же липкой веревкой под мышками.

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.