Глава 8

Когда Фэйт входила в магазин, Эд Морган, выйдя навстречу, загородил ей дорогу.

— Сожалею, — лицемерно проговорил он, — Но у меня нет ничего из того, что тебе нужно.

Фэйт остановилась и смерила его холодным взглядом.

— Откуда вам знать, что именно мне нужно? — заметила она.

— Не важно. — Он сложил руки на груди и насмешливо посмотрел на нее. — Тебе придется поискать продукты где-нибудь в другом месте.

Фэйт сдержалась. Итак, Грей Руярд начал действовать. Что ж… Она понимала, что спор с мистером Морганом ни к чему не приведет. А то еще ее арестуют за нарушение общественного порядка. Это будет Грею как раз на руку.

Он сказал, что сделает ее жизнь в округе невыносимой, и, похоже, держит слово. Десятью минутами раньше служащий автозаправки, где она остановилась, весело ухмыляясь, заявил, что у них нет бензина и ей придется искать его в другом месте. В то же самое время у одной из колонок преспокойно заправлялся какой-то мужчина.

Если Грей всерьез полагает, что это заставит ее уехать, он сильно ее недооценивает. Она, конечно, могла подать в суд на этих людей за то, что они отказывают ей в предоставлении услуг, но это никак не пойдет ей на пользу. Фэйт уже хотела рассориться со всем городом. Она намеревалась остаться здесь, поэтому мысль об иске тут же отбросила. И потом, ведь противостояние было между ней и Греем, а все остальное второстепенно.

Пожав плечами, она повернулась, чтобы идти.

— Отлично. Если вы можете обойтись без моих денег, я вполне обойдусь без ваших продуктов.

— Все остальные магазины в городе находятся в столь же затруднительном положении, — радостно бросил ей вдогонку Морган. — У них нет ничего из того, что тебе нужно.

Фэйт с трудом подавила в себе желание ответить ему как следует. Он может закатить целый скандал. Она спокойно вернулась к своей машине. Очевидно, ей действительно придется покупать продукты и бензин в других местах. Но это было просто неудобство, а вовсе не неразрешимая проблема.

Со временем она придумает, как найти выход из положения. Но пока что… Пока что Фэйт была вне себя от ярости.

На углу стояла телефонная будка. Фэйт прошла мимо своей машины. В будке была телефонная книга, подвешенная на металлическом проводе. Руярды наверняка здесь не значатся… Сгорая от ярости, она стала листать страницы в поисках буквы «Р». Ага, все-таки есть!

Кинув в автомат двадцатипятицентовик, она набрала номер.

На том конце провода трубку сняла какая-то женщина:

— Дом Руярдов.

— Позовите, пожалуйста, Грея Руярда, — деловым голосом попросила Фэйт.

— А кто его спрашивает?

— Миссис Харди.

— Одну минутку.

Спустя десять секунд в трубке щелкнуло, и она услышала вкрадчивый бархатный голос Грея:

— Неужели это действительно сама миссис Харди?

Уловив насмешливые нотки в его голосе, она изо всех сил вцепилась в пластмассовую трубку. Удивительно, как она только не треснула!

— Да.

— Никак не думал, что ты так скоро станешь просить меня об одолжениях, дорогая. Чем я могу помочь тебе сегодня?

Он даже не пытался скрыть, что крайне доволен ее звонком.

— Ничем, — холодно ответила она. — Я просто хотела сказать, что подобное ребячество с твоей стороны ни к чему не приведет. Уж лучше я стану заказывать продукты прямиком из Далласа, чем доставлю тебе удовольствие и уеду отсюда!

С этими словами она швырнула трубку на аппарат, не дав ему времени ответить, и, выйдя из будки, направилась к своей машине. Ничего конкретного она своим звонком не добилась, лишь отчасти выпустила пар и дала ему понять, что знает, кто стоит за теми проблемами, с которыми ей пришлось сегодня столкнуться, и что это ее отнюдь не смущает.

Довольно усмехнувшись, Грей откинулся на спинку кресла. Итак, он был прав, когда подметил, что она порой показывает свой характер. Грей жалел о том, что не видит ее сейчас. Из ее зеленых глаз, наверное, искры сыплются. Возможно, его первые шаги лишь упрочили ее решимость остаться здесь, но, по крайней мере, он добился с ее стороны реакции на них!

Вдруг он нахмурился. Она сказала что-то про Даллас?.. Может, стоит немного покопать в этом направлении?

Фэйт еще побесилась с минуту, но потом взяла себя в руки, понимая, что гнев — пустая трата энергии. Нет, Грей Руярд не добьется своего. Он и весь город изменят о ней свое мнение, даже если Фэйт придется потратить на это лет двадцать!

Она понимала, что ключ ко всему — предоставление доказательств того, что Ги тогда не сбежал с Рини. И что, какими бы причинами он ни руководствовался, ответственность за его исчезновение нельзя сваливать на семью Девлинов.

Однако знать — одно, а доказать — совсем другое. Может, если ей удастся уговорить Рини связаться с Греем… Грей не откажется. Хотя бы из интереса. Впрочем, может, он уже предпринимал попытки разыскать отца, а миссис Дюбуа из библиотеки просто ничего об этом не было известно. Если Ги жив, его можно найти. Должны же быть какие-то следы!

Купить продукты и заправиться бензином она смогла только в Нью-Родс. «Нет, голодом он меня не заморит», — удовлетворенно думала она, возвращаясь с полной сумкой домой. Ей даже не пришлось очень далеко ездить.

Сложив продукты на кухне, она прошла в кабинет и позвонила своей бабушке в Джексон. На том конце провода, как и в первый раз, трубку сняла Рини.

— Мама, это Фэйт.

— Фэйт? Привет, дорогая, — лениво отозвалась Рини. — Как у тебя дела? Никак не думала, что ты вновь объявишься так скоро.

— У меня все в порядке, мама. Я вернулась в Прескот. На том конце провода повисла пауза. Потом:

— Зачем? Если верить рассказам Джоди, тебе там нелегко придется с местными жителями.

— Все-таки это дом, — ответила Фэйт, заранее зная, что Рини не поймет ее. — Но я не за этим позвонила. Понимаешь, здесь все до сих пор уверены в том, что Ги Руярд тогда сбежал вместе с тобой.

— Я же говорила тебе, что это не так. А что касается жителей Прескота, то мне глубоко плевать на то, в чем они так уверены.

— У меня из-за этого неприятности, мама. Может, я попробую уговорить Грея Руярда позвонить тебе. А ты поговоришь и скажешь, как все было на самом деле.

Рини нервно рассмеялась.

— Грей не поверит ни единому моему слову. С Ги было легко, но вот Грей… Это совсем другой случай. Нет, я не хочу с ним говорить.

— Прошу тебя, мам! Если он не поверит тебе, это уже его дело, но…

— Я сказала «нет», — резко перебила ее Рини. — Я не собираюсь разговаривать с ним, и не трать больше времени на уговоры. Меня абсолютно не волнует, что там думают обо мне в Прескоте.

С этими словами она бросила трубку с таким грохотом, что Фэйт поморщилась.

Она тоже положила трубку и задумалась. Непонятно с чего, но Рини сильно разнервничалась, когда она предложила ей связаться с Греем Руярдом. После этого звонка Фэйт поняла, что переубедить мать не удастся. Рини умела показать свое упрямство.

Что ж, если мать не будет говорить с Греем, значит, нужно найти какой-то другой способ доказательства того, что Ги сбежал тогда сам по себе, без нее.

Фэйт поняла, что ей остается одно: узнать, что же все-таки случилось с Ги.

Но как найти человека, если он исчез двенадцать лет назад и даже неизвестно, жив ли он сейчас или мертв? Она ведь не была сыщиком, понятия не имела, как добиться доступа к бумагам, по которым можно было бы напасть на след пропавшего человека, как это обычно делается в подобных случаях.

Необходимо нанять для этого частного детектива. Правда, это может оказаться весьма недешевым удовольствием, а покупка дома и без того уже довольно сильно опустошила ее кошелек.

Где же найти детектива? В Прескоте никто даже не знал, что это за зверь. Фэйт полагала, что за этим нужно обращаться в город покрупнее. В Батон-Руж проживало почти четверть миллиона человек, но она не хотела рисковать: это все же была еще сфера влияния Грея. Гораздо безопаснее было остановить свой выбор на Новом Орлеане. Может, это уже проявления нездоровой мании преследования, но лучше уж быть параноиком, чем человеком, которого застигли врасплох. Мужчина, который не дает женщине даже купить продукты, сам дьявол. Подумав об этом, она скривила губы в неком подобии улыбки. Какое удачное сравнение!

Ну а если серьезно, его можно уважать за то, что он держит слово, не останавливаясь ни перед чем.

Она наймет частного детектива, и пусть он найдет кредитные карточки Ги или его счет в банке. Что-нибудь в этом роде. Если Ги жив, то он, конечно, пользуется какой-то частью своих активов для того, чтобы прокормиться. Она не могла представить себе, что он зарабатывает себе на жизнь в какой-нибудь забегаловке мытьем посуды. Возможно, удастся узнать, заполняет ли он налоговую ведомость на свой доход. Любой квалифицированный детектив проверит эти версии в самый короткий срок. Скажем, за неделю. Так что и тратиться на его услуги придется не так уж сильно.

Так, допустим, детектив наткнется на «бумажный» след Ги. И что? Ведь если Ги пользовался своей кредитной карточкой, это не могло укрыться от Грея, ибо все движения семейных денег четко фиксируются в ежемесячном отчете. Неужели Грей знал, где все эти годы находился его отец, и ничего никому не сказал? Эта мысль одновременно заинтриговала Фэйт и… взбесила. Если Грей нашел отца, неужели он не связался с ним? А если связался, то наверняка узнал о том, что тот сбежал тогда один, без Рини. Что Девлины тут ни при чем… Нет, ясно, что Грей никогда не пытался разыскать отца, иначе нет никакого смысла в его вендетте по отношению к ней.

Фэйт также не могла забыть о версии, которая представлялась ей самой вероятное: Ги нет в живых. Его побег еще можно было чем-то объяснить, хотя развод выглядел бы более логичным шагом. Но чем объяснить то, что за все эти годы он ни разу не пытался связаться со своими детьми, что он так легко отказался от своего состояния? Это просто не в человеческой природе. Она, конечно, наймет частного детектива, но вряд ли того будет ждать успех. Если поиск ни к чему не приведет, она станет ходить и расспрашивать по городу. Фэйт не знала, что ей таким образом удастся выяснить, но всерьез полагала, что разгадка может крыться именно в Прескоте. Необходимо только понять, как выйти на нее. Кто-то же должен знать, что произошло той ночью!

«Нет, разгадка здесь. И только ждет, чтобы на нее кто-нибудь наткнулся».

Она достала из стола чистый лист бумаги и после некоторой паузы неохотно написала, наверху имя матери. Она исчезла из города в одну ночь с Ги и утверждает, что ничего о нем не знает. В это было очень трудно поверить. Может, они сбежали все-таки вместе, но потом между ними что-то произошло… Что-то, о чем Рини не хотела никому рассказывать. И хотя она знала, что мать может совершить насилие лишь в условиях самообороны, ей ничего не оставалось делать, как поставить ее имя на первое место в списке подозреваемых.

Ниже она вывела большими буквами: «ГРЕЙ». У него имелся мотив для совершения преступления.

Фэйт внимательно посмотрела на эти два имени. Кому-то из них, а может быть, и обоим, было известно, что произошло тогда с Ги. Фэйт была уверена в этом. Ей стало дурно. Из всех людей, кого можно было заподозрить в убийстве, самыми вероятными кандидатами, как выяснилось, была ее собственная мать и человек, которого она всю свою жизнь любила.

С болью во взгляде она уставилась на бумагу. Самопознание, как правило, процесс неприятный. Она, наверное, самая последняя дура на свете, но что поделать, если, несмотря на то, что Грей разрушил ее жизнь, до сих пор пытается сделать ее для Фэйт невыносимой и, наконец, возможно, несет ответственность за гибель собственного отца… что поделать, если в ней не было сил преодолеть влечение к нему? Ее тянуло к Грею, словно подкову к магниту. Один вид его порождал у Фэйт противную слабость в коленях, а когда он дотрагивался до нее, ее словно било током. И это при том, что до сих пор он прикасался к ней только в гневе. Что же будет с ней, если он коснется ее с нежностью и лаской? Такое себе невозможно было даже представить… У нее, наверное, вскипит кровь и остановится сердце.

Что она будет делать, если выяснится, что Грей убил отца? Или, по крайней мере, отдал такое распоряжение.

Подумав об этом, Фэйт почувствовала сильную боль в груди и с трудом сдержала стон. Ей придется поступить так же, как она поступила бы, окажись преступником кто-нибудь другой. Иного выхода она себе не представляла. Но понимала, что после этого до конца своих дней будет в трауре.

Были и другие подозреваемые, хотя и не такие вероятные. Она вписала их имена ниже: Ноэль, Эмос, возможно, Моника. Подумав еще, Фэйт добавила в список имена всех мужчин, с которыми, как она знала, Рини имела отношения и спала. А также имена других женщин Ги. Ее мать и Руярд отнюдь не хранили верности друг другу. С особенным удовольствием Фэйт внесла в список имя Эда Моргана. К этим именам трудно было еще что-то добавить. Все-таки двенадцать лет — срок немалый, а мужчины Рини все были какие-то незапоминающиеся… Может, городские слухи как-то помогут. Особенно с женщинами Ги. Поговаривали, что его любовные похождения распространялись на всю юго-восточную Луизиану. Возможно, поговорив и расспросив кого надо, ей удастся добавить в список несколько имен светских леди Прескота. А это автоматически сделает кандидатами в убийцы их законных мужей. Все-таки ревность сильное чувство.

Она отложила карандаш. Если так рассуждать, то лучше уж просто взять в руки телефонный справочник города и начать с буквы «А».

— Вы совсем не похожи на частного детектива.

Фрэнсис П.Плизант выглядел преуспевающим консервативным бизнесменом. В его офисе не было ни одной пепельницы, все лежало на своих местах. Ему был очень к лицу светло-серый деловой костюм. У него были печальные темные глаза, выражение которых, однако, заметно потеплело, когда он увидел ее.

— А вы ожидали увидеть бутылку виски у меня на столе и свисающую изо рта сигарету?

— Что-нибудь в этом роде, — призналась она, улыбаясь в ответ. — И еще гавайскую рубаху.

Он рассмеялся.

— Нет уж, увольте. Не мой стиль. Одежду мне всегда выбирала жена… — Он замолчал и глянул на фотографию, стоявшую в рамке на столе. Лицо его вновь стало печальным.

Фэйт проследила за направлением его взгляда. На снимке была изображена привлекательная, средних лет женщина. На лице ее застыла заразительная улыбка. Должно быть, она умерла.

— Это ваша жена? — вежливо поинтересовалась Фэйт. Он снова улыбнулся, но на этот раз уже как-то вымученно.

— Да. Она умерла несколько месяцев назад.

— Простите…

Фэйт только что познакомилась с ним, но ее сочувствие было совершенно искренним.

— Скоропостижно, — чуть дрожащим голосом проговорил он. — У меня больное сердце. Мы думали, что я уйду первым. И были к этому готовы. Откладывали деньги на то время, когда я уже не смогу работать. А потом она вдруг заболела. Мы думали, что это обычная простуда, но уже через двое суток она умерла. Вирусное воспаление легких. К тому времени, когда ей стало ясно, что это серьезно, было уже поздно.

Слезы блеснули у него в глазах. Фэйт подошла ближе и взяла его за руку. Он стиснул ее пальцы и попытался смущенно смахнуть слезы.

— Простите, — извинился он, вынул из кармана носовой платок и промокнул глаза. — Не знаю, что на меня нашло. Вы мой клиент, мы едва познакомились, а я уже плачусь вам в жилетку.

— Я тоже потеряла людей, которых любила, — проговорила Фэйт, вспомнив про Скотти и Кайла. — Иногда лучше не держать это в себе. Помогает.

— Да, но все равно я не должен был так себя вести. Меня извиняет только то, что в вас чувствуется какое-то искреннее человеческое тепло. — От этого неожиданно вырвавшегося комплимента он смутился еще больше и торопливо прибавил, — Ну ладно, что же у вас случилось?

— Двенадцать лет назад исчез человек, — сказала Фэйт. — Я хотела бы, чтобы вы узнали: жив он или нет.

Он взял авторучку и что-то быстро черкнул у себя в блокноте.

— Ваш отец? Старинный друг?

— Нет. Он был любовником моей матери.

Мистер Плизант поднял на нее глаза, но она не заметила в них удивления. Наверное, к нему приходили клиенты и с более странными просьбами. Фэйт чувствовала, что ему легче будет искать, если он узнает историю во всех подробностях, а не только голые факты о Ги типа его возраста и внешнего. Она рассказала ему все, включая и то, зачем ей понадобилось разыскивать Ги спустя двенадцать лет.

— Должна вам сказать, — закончила она, — мне лично кажется, что его уже нет в живых. Может быть, вы подумаете, что у меня больное воображение, но я думаю, что его убили.

Мистер Плизант аккуратно положил авторучку на линованный лист блокнота и проговорил:

— Вы понимаете, миссис Харди, что, принимая во внимание все то, что вы мне сейчас рассказали, наиболее вероятной подозреваемой становится ваша мать? Ведь она исчезла в одну ночь вместе с ним… Вы понимаете, как это выглядит со стороны?

— Да, я понимаю. Но вместе с тем представить себе не могу, что она могла убить его. По крайней мере, сама. Видите ли, — Фэйт улыбнулась, — она никогда не свернула бы шею курице, которая несла для нее золотые яйца.

— Но вы считаете, что она знает, что произошло? — Фэйт кивнула.

— Я пыталась заговорить с ней на эту тему, но безуспешно.

— И улик никаких? Я имею в виду те, с которыми не стыдно было бы показаться на глаза шерифу?

— Никаких. Но я не прошу вас, мистер Плизант, выяснять, был ли он убит. Я хочу только, чтобы вы узнали, если это можно, жив ли он. Все-таки нельзя до конца исключать то, что он просто плюнул на всех.

— Исключать не будем, но сама по себе вероятность того, что все именно так и произошло, очень невелика, — сухо проговорил он. — Хотя не могу не признать: случается всякое. Если остался какой-нибудь «бумажный» след, я его найду. Если он бежал от закона, то мог сменить фамилию, но вряд ли стал бы менять свою внешность. Словом, если он за это время где-нибудь «всплывал», я это разузнаю без особого труда.

— Спасибо, мистер Плизант. — Она протянула ему свою визитку. — Вот мой телефон. Позвоните, когда что-нибудь узнаете.

Она вышла из его офиса, радуясь сделанному выбору. Поначалу они связались по телефону, обговорили его тарифы и договорились о встрече. Вместо рекомендательных писем он дал ей телефоны людей, которые имели с ним дело. Фэйт связалась с ними и была удовлетворена их ответами. Мистера Плизанта все характеризовали весьма положительно, отмечали его порядочность и высокую квалификацию.

Словом, Фэйт верила, что, если Ги Руярд жив, мистер Плизант найдет его.

Она сверилась с часами. Полагая, что встреча с детективом отнимет немало времени, Фэйт выехала из Прескота в Новый Орлеан утром. Но вышло так, что она освободилась гораздо раньше, чем предполагала. Слава Богу, как раз в это время в Новом Орлеане была по делам Марго, и Фэйт договорилась пообедать с ней во «Дворе двух сестер». Времени было еще предостаточно, так что Фэйт вернулась в отель, оставила там свою машину, а сама пошла пешком, думая по дороге заглянуть в какой-нибудь магазинчик.