Греночки закончились, тост мы подняли, нам подали кофе.
      В этот момент в ресторан вошел Патрик. По нему сразу было видно, что все человечество для него состоит из одной Гражинки. Если бы на наших с Анитой головах вдруг оказались индийские украшения из перьев или вместо носов - слоновьи хоботы, он бы этого наверняка не заметил. Мы опять переглянулись. Черт с ним, с кофе. Поднялись и, не прощаясь, покинули зал ресторана. Гражинка и Патрик были заняты только собой, глядели друг на друга и ничего не замечали вокруг.
      Анита с тревогой спросила:
      - Как думаешь, денег у них хватит расплатиться? Мне как-то неудобно, ведь пригласила вас я, а это жутко дорогая забегаловка.
      Я успокоила подругу:
      - Они оба не из бедных, а у Гражинки при себе кредитная карточка. И вообще, две бутылки даже "Шато неф" еще не банкротство.
      - А на чем мы поедем?
      - Подождем минутку. Позвоню племяннику, он сейчас приедет.
      - Ну хорошо, звони.
      Я позвонила. Анита вздохнула.
      - Может, наконец-то поженятся. Нет худа без добра, и преступление может пригодиться.
      Хотя, говоря между нами, не думаю, что им предстоит легкая жизнь.
      - А у кого из нас жизнь легкая? Из двух зол уж лучше трудная жизнь на свободе, чем за решеткой. А я уверена, сиди он в тюрьме, она бы все равно вышла за него.
      - Я тоже...
      - Вот и не знаю, упрекать себя или нет?
      - Какие упреки? - удивилась Анита, помолчав. - Спятила? Если бы не ты...
      - Если бы не я, ни Гражинки, ни Патрика не было бы в Болеславце. Они туда поехали друг за другом из-за моего болгарского блока.
      - Ну ты даешь! Кубусь стибрил брактеат независимо от твоего блочка. Наоборот, ну подумай! Было бы то же самое, только без тебя. Пришили бы дело Патрику, наследнику. Откуда нам знать, где бы он оказался в роковой момент?
      Думаю, как раз в Болеславце, ведь Гражинка ехала в Дрезден. Опомнись, ведь это только из-за тебя глины так напряглись, ты, можно сказать, придала им импульс, иначе никто и не подумал бы о микроследах. Пошли бы они по линии наименьшего сопротивления, и делу конец. А ты подпортила им настроение, вывела из себя, наговорила с три короба и всю дорогу о следах...
      - Тебя послушать - это я раскрыла преступление.
      - Не совсем так, не обольщайся. Ты только подтолкнула их, а действовали они самостоятельно и грамотно. Сама ведь читала протоколы допросов, знаешь, какую работу провернули.
      Мы еще помолчали, расхаживая в ожидании машины.
      - Вот и хорошо, что меня не удержало проклятое письмо, и я все же встряла, как это всегда делала, - заговорила я. - А промолчи, прояви вежливость, еще неизвестно, чем бы дело кончилось. Хотя.., с другой стороны, письмо меня подстегнуло...
      - Что? Ты о каком письме?
      - Да о том письме, которое Гражинка написала обо мне. Очень поучительное оказалось чтение.
      Анита вдруг остановилась, заставив это сделать и меня.
      - О господи, разве я тебе еще не сказала?
      Хотя.., на фоне таких событий... Холера! Да ведь письмо было совсем не о тебе!
      Я чуть не упала.
      - Что?!
      - То, что слышишь. Не о тебе.
      - Так о ком же?
      - О Северине. О Гражинкиной тетке. Ты не знаешь этой бабы. Она очаровательна и совершенно невыносима. Воспитала Гражинку по своему образу и подобию, неосознанно вырастив из нее рабыню, мягкую и покорную. Этим и объясняются последующие попытки девушки выработать характер и стать самостоятельной.
      И все напрасно. До сих пор бедняжка ишачит на тетку, ведет всю ее бухгалтерию, ведает администрацией и менеджментом, на ней вся фирма.
      А сама баба - как бритва, как искра, эрудированная, остроумная, очаровательная, когда ей это нужно. И совершенно невыносимая тиранка. Гражинка же не может освободиться от долга благодарности: без тетки она бы погибла, тетка - единственная родственница, причем дальняя и вовсе не была обязана заниматься сироткой. Вот так, моя дорогая. И все у них по-прежнему, как всегда, командует девушкой и давит на нее. А ты.., ты по сравнению с ней.., просто ангел!
      Мне пришлось несколько раз глубоко вздохнуть, приходя в себя после пережитого потрясения.
      - А я-то мучилась! Значит, со мной все в порядке, раз я ангел? И нет необходимости работать над собой, стараться исправить деспотический характер и прочее...
      Критически оглядев меня, Анита со всей серьезностью ответила:
      - Если уж у тебя появились такие намерения, я бы не стала тебя отговаривать. Поработай, постарайся... Если честно, ты малость смахиваешь на Северину... А если я тебя правильно поняла, еще немного - и ты бы стала вкалывать за это лилейное создание, такое тактичное и беспомощное. Так что тебе остается благодарить Бога, что тут в вашу жизнь вмешался этот болгарский блочек. Он уже у тебя?
      Только успокоившись и даже расслабившись, я опять разъярилась:
      - Как же! Держи карман шире! Знаешь, сколько времени занимает оформление наследства? Или как это.., вступление в права наследства, что ли? А украсть его уже никак нельзя, хотя...
      ***
      Хорошо, что в этот момент подъехал племянник на машине.