ХИЛЛАРИ ВО
      СПИ КРЕПКО, МИЛАЯ
      Действующие лица:
      Шеф полиции Фред К. Феллоуз - имеет перспективное дело и перспективные идеи
      Сержант Сидней Г. Уилкс - не всегда в состоянии этим идеям следовать
      Сержант Т. К. Унгер - следует всем указаниям буквально
      Доктор Джеймс Макфарлайн - до сих пор такой труп встречал только в учебниках
      Шеф полиции Дилберт Рамсей - двигает всеми рычагами
      Прокурор Леонард Меррил - хочет поскорее добиться результата и отправиться в отпуск
      Мистер и миссис Бэнкс - обладают хорошим зрением и скоры на суждения
      Мистер Хилдерс - ретивый репортер
      Клайд Бурхард - попадает в оборот
      Энди Палековски - дает точное описание преступника
      Ширли Уайтлок - его рисует
      Рут Кари - увидев блузку, начинает плакать
      Фрэнк Рестлин - вскипает от замерзшего водопровода
      Рэймонд Уэтли - обнаруживает странный взлом
      Е. М. Боссе - держит молоденьких секретарш
      Мистер и миссис Симпсон - всегда имеют особое мнение
      Джейн Шерман - одинока и легковерна
      Джоан Симпсон - имеет вполне определенную цель
      Джон Лоуренс - много повидал и ничего не пропустил
      Джон Кэмпбелл - некоторым людям кажется Призраком
      ПРОЛОГ
      В задней комнате небольшого дома было темно и душно. Шторы были опущены, окна закрыты, а отопление пущено вовсю, и он чувствовал, как убийственная атмосфера в комнате гнетет его, охватывает со всех сторон и грозит задушить.
      Он не смотрел на обнаженную женщину в постели рядом, но чувствовал её, ощущал тяжесть её головы на своем плече, её руку на своей груди, её тело всей кожей. Он неподвижно смотрел во тьму, слегка обняв её правой рукой, и пытался определить, заснула ли она. Он задавал себе вопрос, достаточно ли долго выжидал, но не был в этом уверен и потому не решался пошевелиться. Потом медленно повернул голову к зеленоватому свету циферблата часов, оставленных на ночном столике. Он сделал это осторожно, тело не шелохнулось, но его волосы прошуршали по наволочке и женщина подняла голову.
      - Останься на ночь, Джон! - прошептала она.
      Он отвернулся и снова уставился вверх, в глухую тьму.
      - Ты же знаешь, что я не могу...
      Она оперлась на локоть и прильнула к нему. Он чувствовал на своем лице её жаркое дыхание.
      - Ну пожалуйста, Джонни, - шепнула она. - Забудь обо всеем. Какое это имеет значение?
      Он решительно отодвинул её и сел. Взял свои сигареты. Она тоже поднялась и отбросила простыню. Он наощупь в темноте сунул в рот сигарету и щелкнул зажигалкой. Ее пышное тело бледно мерцало в свете пламени, но он на неё не смотрел. Погасил зажигалку, глубоко затянулся и с силой выдохнул дым. Потом спустил с кровати голые ноги и сел к ней спиной. Она прижалась к нему, положила одну руку ему на бедро, другую на плечо, и прислонилась головой.
      - Джонни, что случилось? Теперь все будет хорошо, - она ласково гладила пальцем родимое пятно на его левой лопатке, а он этого терпеть не мог. Ему хотелось её ударить, избить до крови, чтобы она прекратила, но он был достаточно осторожен, чтобы себя не выдать. Вместо того он встал и отошел от кровати, раздраженно буркнув:
      - В том-то и дело, что именно теперь хорошо не будет.
      Послышался скрип матраца, вслед за этим она нажала выключатель лампы, стоявшей на ночном столике с её стороны кровати. Комната внезапно озарилась ярким светом: опущенные шторы, дешевый комод, серебряная щетка в тусклых пятнах с застрявшими в ней волосами и два шатких ночных столика. В этом беспощадном свете её тело на простынях казалось черезмерно пышным. Восемь лет назад у неё была очень аппетитная фигура, да и сегодня было на что взглянуть. Она несколько располнела, округлилась, но все пропорции сохранились. Для тридцатилетней женщины фигура была просто удивительной, и раньше ему доставляло удовольствие на неё смотреть - но это было до того, как он уже не мог справляться со своим изменившимся к ней отношением. Теперь она все испортила. Теперь он находил её отвратительной и хотел, чтобы опять спустилась темнота.
      - Выключи свет, - буркнул он и повернулся к ней с такой злостью, что она машинально повиновалась. Он ещё раз затянулся, глубоко и жадно.
      Лампа опять зажглась - на этот раз уже надолго. Она проползла по постели и поднялась на колени, уперев руки в бедра. В голосе звучал испуг.
      - Что ты имел в виду, говоря, что именно теперь хорошо не будет?
      - Именно то, что сказал, - он опять сел и уставился в пол. - У нас не все в порядке. Нужно смотреть правде в глаза.
      Она соскочила с кровати и встала перед ним.
      - Не надо так говорить. Все будет хорошо. Я не допущу, чтобы вышло иначе!
      Он смотрел на неё и не мог скрыть раздражения.
      - Когда ты, наконец, повзрослеешь? Ты уже не ребенок. Мы договорились, что попытаемся ещё раз. И попытались. Не выходит.
      - Ты согласился попробовать в течении трех месяцев. Сейчас ещё даже месяца не прошло.
      - Мне не нужны три месяца.
      Ее голос внезапно охрип от горечи.
      - Охотно верю. Тебе, наверное, не нужно было и месяца. Ты с самого начала не хотел дать нам ни единого шанса. Ты заранее знал, чем это кончится.
      Она присела и положила ладонь ему на руку.
      - Джонни, Джонни, пожалуйста! Не будем ссориться. Если бы ты по-настоящему попытался... Если бы ты сказал своей жене, что уезжаешь в командировку, а сам пришел ко мне, тогда мы действительно могли бы пожить вместе, тогда я могла бы для тебя готовить и содержать в порядке дом, тогда я смогла бы доказать, как нужна тебе! Но так не получается, ты приходишь лишь на вечер и тотчас уезжаешь домой. Это здесь должен быть твой дом. Я та женщина, которая тебе нужна, Джонни, а не она - не твоя жена! Мы с тобой так похожи. Ты ведь знаешь, - она наклонилась вперед и заглянула ему в лицо. - Посмотри на меня, Джонни. Скажи мне, ты знаешь, что настоящая твоя жена - я!
      Он холодно посмотрел на нее.
      - Неужели ты не знаешь, что мужчины ненавидят таких прилипчивых баб? Зачем ты так за меня цепляешься? Неужели не видишь, что все кончено?
      Она медленно откинулась назад, опустилась на пятки и уронила руки на колени. Потом посмотрела ему прямо в глаза, игнорируя их выражение.
      - Я не отпущу тебя, Джонни.
      Его губы сжались.
      - Чего ты от меня хочешь? Может быть, денег? Знаю, тебя уволили. Я дам тебе денег. И буду время от времени навещать тебя, если хочешь.
      Она чувствовала, что теряет его. Он смотрел на нее, не замечая. Она была обнажена, а он этого даже не замечал. Она прикусила губу, наблюдая, как он нервно затягивается сигаретой. Он повернулся к пепельнице, и она тихо сказала:
      - Я скажу тебе, чего я хочу. Я хочу отца для своего ребенка.
      Он был ошеломлен.
      - Твоего ребенка?
      Она кивнула.
      - Я не говорила тебе, чтобы на тебя не давить. Но ты меня вынудил. Тебе придется на мне жениться, Джонни.
      Он механически протянул руку к пепельнице, раздавил в ней сигарету, подался вперед и уставился в пол. Он слышал, как она шевелится, но не поднял глаза. Она села рядом с ним на кровати, прижалась с нему, припала лицом к его уху, гладила по плечам.
      - Все будет хорошо, Джонни, - шептала она. - Ты можешь развестись в Рино, и я стану твоей женой. Я сделаю тебя счастливым, Джонни, вот увидишь...
      Она продолжала что-то говорить, но он уже не слушал. Вопреки очевидному он наделся, что сможет её образумить. Он думал, что совместно проведенный месяц, возможно, побудит её прервать их отношения. Надеялся, что есть какой-то иной способ устранить её из своей жизни... Но вот ребенок все испортил...
      Теперь он знал, что её придется убить...
      1. ЧЕТВЕРГ, 26 ФЕВРАЛЯ 1959 ГОДА
      Поскольку были каникулы, и не пришлось отвозить в школу дочек, тридцатипятилетний маклер по недвижимости Рэймонд Уэтли отъехал от своего дома в Эшмуне только в восемь сорок. В контору он вошел без десяти девять. Контора по недвижимости Рестлина в Стокфорде, штат Коннектикут, располагалась на Фармсуорт стрит на первом этаже старого деревянного дома. На большом окне красовалась писаная золотом вывеска. Впечатление от неё несколько портила точно такая же вывеска адвокатской конторы на соседнем окне. В середине здания помещалось нечто вроде ниши с дверью в длинный коридор, из которого можно было попасть в обе конторы.
      Мистер Уэтли, как обычно, свернул в узкий проулок возле дома и поставил машину перед давно назначенным под снос сараем в задней его части. В коридор он вошел через черный ход, по скрипучему дощатому полу зашагал к себе и, насвистывая какую-то мелодию, достал ключ. Подойдя к двери, он не вставил ключ в замок, а остановился и огляделся. Матовое стекло в двери было разбито. Похоже, кто-то просовывал туда руку, чтобы открыть дверь изнутри. Все стекло пошло трещинами, на полу конторы валялись осколки.
      Мистер Уэтли подергал дверь - та была заперта. Он просунул было внутрь руку в перчатке, но убрал её, так и не коснувшись ручки. Потом открыл дверь ключом и осторожно закрыл за собой, притрагиваясь только к косяку. Беглый взгляд убедил его, что сейф остался нетронутым, и все вещи находятся на местах, но мистеру Уэтли достаточно было и разбитого стекла. Он снял телефонную трубку и позвонил боссу. Мистера Рестлина он перехватил, когда тот как раз собирался выйти из дома.
      - Фрэнк, вам лучше поскорее сюда приехать. Похоже, тут кто-то побывал...
      Через пять минут Рестлин был на месте, остановился на обочине и в величайшей спешке выскочил из машины. Мистер Рестлин был маленьким деятельным человечком, смахивавшим на седовласого гнома, - в бизнесе у него было больше шансов, чем с женщинами, и потому он и женился на своем бизнесе. За прошедшее с тех пор время предприятие стало весьма разветвленным. Контора Рестлина выступала не только агентом при продаже и сдаче в наем, но частенько брала на себя и функции управляющего и арендатора. Потом они стали предоставлять своим клиентам ещё одну услугу: заведывание их собственностью и сбор арендной платы. Кроме того, мистер Рестлин сам владел многими домами, поэтому в бизнесе с недвижимостью почти не оставалось сфер, не охваченных его конторой. Под его бдительным взором предприятие процветало, и тем острее было его беспокойство по поводу этого взлома. Он подбежал к Уэтли, стоявшему на пороге.
      - Что произошло, Рэй? Что-нибудь пропало?
      Уэтли пытался было объяснить шефу, что не знает, так как ни к чему не прикасался, но Рестлин уже промчался мимо и остановился только в коридоре, разглядывая дыру в стекле и осколки на полу. Он потрогал ручки с обеих сторон двери; Уэтли занервничал, наклонился к его уху и шепнул:
      - Не думаю, что вам стоит до чего-то дотрагиваться, Фрэнк. Если это был взлом, тогда, возможно, остались отпечатки пальцев.
      - Не знаю, что это было, - бросил Рестлин, - но я вызываю полицию, и, не сняв шляпы, направился к телефону.
      На звонок ответил сержант Т. К. Унгер, однако для мистера Рестлина сержант Унгер был недостаточно значительной фигурой, и тогда его соединили с начальником - Фредом К. Феллоузом, занимавшим маленький кабинет позади комнаты дежурного.
      Феллоуз спокойно выслушал рассказ Рестлина и хмыкнул:
      - Разбитое стекло? И что же мы, по-вашему, должны сделать, мистер Рестлин?
      - Речь идет не только о разбитом стекле, - настаивал Рестлин. - Это, конечно, взлом и кража. Это ограбление!
      - Что пропало?
      - Не знаю. Я ещё не смотрел. Вы ведь, наверное, хотите, чтобы не стерли отпечатки пальцев?
      Феллоуз согласился, что такой вариант возможен, и обещал кого-нибудь прислать. Со вздохом повесив трубку, он подошел к дверям и сделал знак рукой детективу сержанту Уилксу.
      - Итак, Сид, пожалуй, в контору мистера Рестлина лучше отправиться вам. Он считает, что их ограбили.
      Контора Рестлина располагалась всего в двух кварталах, и сержант Уилкс несмотря на холод отправился туда пешком. Когда он прибыл на место преступления, Фрэнк Рестлин, дрожа от возбуждения, стоял в дверях.
      - Смотрите, смотрите! - дергал он сержанта за руку. - Украли все договора по найму квартир.
      Уилкс вошел и огляделся. Дверь маленького сейфа у ближней стены была открыта, но Рестлин указал на большой, стального цвета шкаф для документов, стоявший у противоположной стены. Средний выдвижной ящик был открыт, а его содержимое кучей вывалено на пол.
      - Договоры найма? - удивленно переспросил Уилкс.
      - Все-все. Я все держал вот здесь. Исчезла вся папка. Ее украли.
      Уилкс почесал затылок.
      - Есть хоть какая-то идея, кто мог заинтересоваться этими договорами?
      - Откуда мне знать? Вы же из полиции. Я полагал, что это вы мне скажете. Снимите отпечатки пальцев... Делайте же что-нибудь!
      - Все в свое время, - Уилкс подсел к письменному столу и достал записную книжку. - Теперь давайте действовать по системе. Кто что нашел и до чего дотрагивался?
      Уэтли, который только того и ждал, не получил ни единого шанса. Все сделал за него Рестлин.
      - Рэй обнаружил тут разбитое стекло и сразу позвонил мне. Я сразу же приехал и позвонил вам. Потом открыл сейф, но там никто ничего не трогал. Пока мы ждали вас, я просмотрел документы и установил, что украдены договоры найма...
      - Шкаф с бумагами всегда заперт?
      - Нет. В этом нет необходимости. Ведь дверь постоянно заперта.
      Рестлин метался взад-вперед, словно пробил его последний час.
      - Не могу представить, зачем кому-то понадобилось красть наши договоры.
      - А у вас есть какие-нибудь соображения, мистер Уэтли?
      Уэтли покачал головой. Высокого, хорошо сложенного мужчину с темными волосами и бледным лицом инцидент явно уже не волновал. Он сидел на уголке письменного стола и спокойно наблюдал за своим возмущенным работодателем.
      - Я не могу даже представить, зачем кому-то могли понадобиться эти договоры. Что вор с ними будет делать?
      - Снимите отпечатки пальцев, - настаивал Рестлин. - Он должен был оставить какие - нибудь отпечатки.
      - Возможно, - согласился Уилкс. - Но раз вы все пооткрывали, они, пожалуй, непригодны для идентификации.
      - Я же не мог вас ждать весь день. Вас так долго не было... Но все же вы должны снять отпечатки. Может быть, он оставил их в других местах...
      Уилкс пожал плечами.
      - Может быть... Не знаю, насколько они нам помогут, даже если мы их найдем.
      - А почему нет? Ведь тогда вы сможете опознать по ним взломщика, верно?
      - Только если его отпечатки есть в картотеке. Но, думаю, едва ли. Уилкс задумчиво посмотрел на открытый шкаф. - Вы уверены, что больше ничего не пропало?
      - Это все.
      Уилкс захлопнул записную книжку и встал.
      - Я полагаю, мистер Рестлин, здесь побывал не профессиональный взломщик. Это был кто-то, кому нужны эти договоры, или один конкретный договор. Имеются у вас другие записи, какой съемщик где живет и с какого времени?
      - Да, конечно, - Рестлин отодвинул Уилкса в сторону, чтобы подойти к среднему выдвижному ящику своего письменного стола, и вытащил оттуда бухгалтерскую книгу.
      - Ее никто не трогал. Кроме того, я могу рассказать вам о каждом съемщике абсолютно все - кто сколько заплатил, кто сколько должен, когда кончается срок найма. - Он постучал себя по любу. - Все это здесь. И если кто-то думает, что я без этих договоров ничего не вспомню, он очень ошибается.
      - Может быть, кто-то должен вам крупную сумму? И хочет удрать, не заплатив?
      - Гм-м...Н-да... - Рестлин покосился на сержанта. - Вы полагаете, кто-то хочет меня надуть?
      - Есть у вас подписи арендаторов где-нибудь еще, кроме как на договорах? - спросил Уилкс.
      - Ну, на некоторых заявках, - от тех, кто обращался письменно.
      - Суд не признает их в качестве доказательств.
      - Что вы хотите сказать?
      - Я говорю, что если какой-нибудь ваш арендатор захочет удрать, то вы не сможете подать на него в суд, не предъявив договор, понимаете?
      - Так вы, значит, думаете... - Рестлин запнулся. Его худое, изборожденное морщинами лицо побелело от бешенства. - Но кто же этот тип? Кто собирается со мной проделать этот грязный трюк?
      - Возможно, выяснится, что птичка уже улетела.
      - Кто же нам сколько должен?
      Тут Рестлин, правда, не доверился своей памяти, а взялся за приходную книгу. Уилкс отошел к двери и опустился на колени, чтобы обследовать бронзовую ручку. Включив неоновые лампы под потолком, он стал её внимательно разглядывать.
      - На ручке есть несколько отпечатков, - заметил он. Кто-то из вас до неё дотрагивался?
      - Мистер Рестлин пробовал её повернуть, - доложил Уэтли.
      Сержант кивнул и встал с колен.
      - Боюсь, больше мы вообще никаких отпечатков не найдем.
      Рестлин, торопливо листавший страницы приходной книги, поднял глаза.
      - Почему же?
      - Вчера ночью температура была ниже нуля. Разбитое стекло выглядит так, будто по нему ударили кулаком. На ручке двери под отпечатками ваших пальцев остались смазанные следы. Вор, без сомнения, был в перчатках. Искать отпечатки пальцев было бы пустой тратой времени.
      Рестлин обошел вокруг стола.
      - Вы хотите мне сказать, что не желаете искать вора?
      - Нет, мистер Рестлин. Мы попытаемся его найти. Посмотрим, что можно сделать. - Он поднял глаза к потолку. - Там, наверху, кто-нибудь живет?
      - Да, там живет одна семья.
      - Это хорошо. Я спрошу у них, что они слышали или видели, и наведу справки в доме напротив. Когда просмотрите записи и определите, кто из ваших клиентов мог выгадать от пропажи договоров, мы за них возьмемся.
      - Они будут все отрицать.
      - Не вижу, что ещё мы можем сделать, мистер Рестлин.
      Маленький человечек снова принялся листать свою книгу.
      - Наша полиция просто изумительна, - с горечью бросил он.
      Феллоуз как раз хотел сменить одного из коллег, когда Уилкс спустился в обширный зал в цокольном этаже ратуши. Сержант вошел через боковую дверь и принес с собой волну морозного воздуха.
      - Боже, как холодно, - крякнул он, снимая толстые кожаные перчатки и синюю шерстяную шапку с наушниками. На нем была старая армейская куртка с шерстяным воротником, синие шерстяные форменные брюки полицейского мотоциклиста и черные кожаные сапоги.
      - Должно быть, градусов десять мороза, - пожаловался он. Не знаю, зачем я поперся туда пешком?
      - Что там случилось? Ложная тревога? - спросил Феллоуз.
      - Нет, все правильно, - Уилкс прислонился к столу и доложил подробности.
      Феллоуз слушал его молча. Он был того же роста, но постарше, и изрядная часть его веса скопилась на бедрах.
      - Это самая пренеприятная история, которую мне доводилось слышать, сказал он, когда Уилкс умолк. Облокотившись на стол, шеф уставился на стальную дверь, за которой в конце коридора помещались камеры. - Зачем кому-то понадобились эти договоры?
      - Чтобы уклониться от своих обязательств, как я себе представляю.
      - Что за обязательства?
      - Я бы сказал, кто-то не хочет соблюдать условия своего договора о найме. Если нет договора, на него нельзя подать в суд.
      Феллоуз достал из кармана рубашки палочку жевательного табака, откусил кусок и предложил Уилксу. Тот покачал головой.
      - Это напомнило мне историю с одним охотником, - сказал шеф, убирая табак в карман. - Парень не блистал умом, и вот однажды, возвращаясь вечером домой с пустыми руками, прошел мимо щита с надписью "За вход на частную территорию штраф 10 долларов." Ну, было уже поздно, он устал и, несмотря на предупреждение, решил сократить путь. Но вскоре на свое несчастье повстречал хозяина участка. Тот схватил его и говорит: "Вы задержаны за нарушение границы частных владений." И знаешь, что сделал охотник? Он застрелил хозяина.
      Ну, его, конечно, поймали и повесили за убийство, но охотник умер с улыбкой на устах. И знаешь почему? Потому что думал про себя: зато им никогда не взять с меня эти десять долларов штрафа.
      - Перейдем к делу, Фред.
      Феллоуз поскреб щеку.
      - Я думаю, таких глупцов, как тот охотник, не слишком много. Но случай в том же духе. Если кто-то не хочет платить за аренду, почему бы ему просто не сбежать? Ведь взлом - это преступление.
      Он задумчиво жевал табак.
      - Мне кажется, малый сделал это только для того, чтобы скрыть более серьезное преступление, и притом весьма значительное.
      - Значит, вы принимаете это всерьез?
      - Думаю, да.
      - Может, проверить контору на отпечатки пальцев?
      - Не знаю, Сид, в самом деле не знаю... - Феллоуз взял телефонный справочник и поискал номер Рестлина. Дозвонившись, он спросил:
      - Что вы нашли?
      - Я составляю список, - вздохнул Рестлин. - Людей, имеющих задолженность. И ещё не закончил.
      - Много у вас таких?
      - Пока что пять.
      - Кто-нибудь должен очень много?
      - Одна семья задолжала за два месяца.
      - Ну ладно, я скажу, что нужно делать, - вздохнул Феллоуз. - Бросайте этот список и обратите внимание на тех, кто заключал краткосрочные договоры. Потом позвоните мне снова.
      Когда он положил трубку, Уилкс спросил:
      - У вас какая-то идея, Фред?
      - Я уже говорил. Кто бы пошел на преступление ради арендной платы?
      22. ЧЕТВЕРГ, 11. 00-12. 00
      Рестлин перезвонил спустя три четверти часа. Он был взволнован и нервничал.
      - Хочу сказать вам, шеф, я сделал так, как вы просили, и нашел один дом. Этот парень, его фамилия Кэмпбелл... Так вот, он снял дом на месяц, и заплатил вперед, договор подписан в январе. И тут происходит нечто странное. Поскольку дом с первого марта будет свободен, вчера после обеда Уэтли повез туда нового клиента, чтобы показать жилье, но дверь была заперта и в доме никого.
      - Разве в рабочий день это необычно?
      - Жены там тоже не было. Как думаете, там что-то случилось? Это один из моих собственных домов, и я хочу знать, что там произошло.
      - Не знаю, произошло ли там что-нибудь вообще, мистер Рестлин. Это единственный ваш дом, сданный на короткий срок?
      - Да, и заплатил он вперед. Не знаю, почему вы полагаете, что что-то здесь не так. Он не мог меня надуть.
      - И тем не менее, мистер Рестлин, что вы скажете, если мы съездим туда и посмотрим? Мы за вами заедем...
      Феллоуз положил трубку, когда вошел Уилкс с двумя стаканами кофе.
      - Выпейте, Сид. Нам нужно осмотреть один дом.
      - Пустой, полагаю?
      - Он был пуст, вероятно, ещё вчера после обеда.
      - Но вы не думаете, что речь идет об обмане. Вы полагаете, кто-то использовал его как убежище?
      Феллоуз пожал плечами.
      - Убежище, склад краденого... Не знаю, может быть, вообще ничего.
      - Предположим, дом использовали как убежище. Зачем тогда вламываться и похищать свой договор? Ведь парень знал, что Рестлину известна его фамилия.
      Феллоуз снял крышку со своего стакана и подул на парящий черный кофе.
      - Пока я лишь блуждаю в потемках, не более. Ты сахар положил?
      - Нет.
      - Ладно, - он отхлебнул глоток, поморщился и сказал: - Ненавижу кофе без молока и сахара. Пойди приведи Унгера, пусть сменит меня здесь. Он на узле связи.
      Уилкс с Феллоузом заехали за Рестлином в одиннадцать двадцать, и втроем они в черном полицейском фургоне покатили к загадочному дому. Оба полицейских были неразговорчивы, зато Фрэнк Рестлин весьма словоохотлив.
      - Этот парень заплатил наличными. Зачем ему было красть договор? Вам лучше обратить внимание на тех людей, которые мне задолжали. Лучше бы вы сняли отпечатки пальцев...
      Дом находился примерно в трех милях от города. Он стол у самой развилки Олд-Таун-роад и Хейланд роад, на левой стороне. Это было белое бунгало с пятью маленькими комнатами, подвалом и чуланом, отстоящее от дороги на добрых двадцать ярдов засохшего пустынного газона. Справа подъездная дорожка вела к некрашенному гаражу за домом, большая часть участка была занята деревьями. Ближайший дом находился в ста ярдах напротив, по другую сторону дороги.
      Феллоуз свернул на дорожку и остановился возле гаража. Поблизости стояли два столба с веревкой для белья, ветхие качели и сломанная песочница, содержимое которой расползлось в траве на краю сада. Шеф, натянувший кожаную куртку, рыбацкую шапку, синие галифе мотоциклиста и кожаные сапоги на шнуровке, протопал по замерзшей земле к задней веранде. Под ногами громко хрустел ледок. Тяжело ступая по деревянному полу веранды, он подошел к окну и, прежде чем позвонить, заглянул внутрь. На окнах слева шторы были опущены, а в окно справа ничего не просматривалось. Создавалось впечатление заброшенности и пустоты.
      - Думаю, сегодня тоже никого нет дома, - протянул он. Можете открывать своим ключом, мистер Рестлин.
      Рестлин повиновался. Вставил ключ в заиндевелый замок, повернул его и толкнул дверь в маленькую прихожую, которая вела к кухне.
      Чтобы открыть дверь кухни, ему понадобился другой ключ, и крохотное помещение заполнило морозное дыхание троих мужчин.
      Они вошли внутрь. Рестлин шел впереди и едва не споткнулся о два чемодана, стоявших прямо за дверью. Испуганно пискнув, он кинулся к умывальнику рядом с плитой.
      - Котел выключен! Мои трубы! Вода!
      Вода из крана не текла. Рестлин кинулся к двери справа и поспешил вниз по лестнице. Феллоуз и Уилкс посмотрели ему вслед. Шеф покачал головой.
      - Держу пари, у него язва желудка! - он сделал паузу и принюхался, как охотничий пес, напавший на след. - Чем здесь пахнет?
      Запах был слабый, неприятный, не поддающийся идентификации. Сержанта Уилкса, если тот его вообще заметил, он абсолютно не интересовал.
      - Не знаю, - буркнул он и занялся чемоданами. - Не похоже, чтобы они уехали навсегда.
      Он по очереди приподнял чемоданы, чтобы определить, есть ли что внутри, потом поставил их на место. Чемоданы были относительно новыми, из зеленого блестящего пластика. Под ручкой золотом оттиснуты инициалы "Дж. С."
      - "Дж. С." - протянул он. - Во всяком случае, это инициалы не Кэмпбела.
      Он попытался открыть замки, но те были заперты.
      Феллоуз снова принюхался.
      - Н-да, раз мы здесь, нужно бы осмотреться.
      Он вышел через открытую дверь слева и оказался в узком коридоре, куда выходили ещё три двери. Первая вела в тесную и темную спальню, куда он заглянул и снова закрыл дверь. Средняя дверь привела в ванную, а правая - в ещё одну спальню поменьше, к которой примыкала столовая. День был пасмурный, и комнаты выглядели загроможденными, мрачными, холодными и пыльными.
      Феллоуз бродил по столовой, самой комнатой почти не интересуясь. Он следовал за запахом. Уилкс же следовал за ним, все время беспокойно озираясь. Открытая дверь справа вела в гостиную, и там Феллоуз вновь остановился.
      - Здесь запах сильнее, - сказал он Уилксу. - Что он вам напоминает?
      Уилкс принюхался и пожал плечами.
      - Помните тот случай, когда один тип хотел подать жалобу на крысолова? Крысы сожрали отраву, подохли в норах, и во всем доме ужасно воняло.
      - Но это не тот запах.
      - Может быть, не такой сильный...
      - Это совсем другой запах.
      - Ну, не беспокойтесь, не думайте об этом слишком много, и мы что-нибудь найдем.
      - Я хочу знать, что это.
      Дом был плохо спланирован и так же плохо построен. Кухня и столовая находились в прямо противоположных концах, между ними располагалась маленькая спальня на одной стороне, и Гобразная гостиная на другой. Парадная входная дверь вела прямо в гостиную. Шкаф для одежды и дверь в столовую располагались справа, камин и дверь к лестнице на чердак напротив входной двери, а сама гостиная простиралась влево, за угол. Камин был выстроен на неудобном месте, он граничил с кухней, и мебель собственность Рестлина - не могла сделать такое соседство более терпимым. Диван - у окна, напротив камина; кресло - качалка - возле кухонной двери; рядом с диваном - приставной столик с лампой и небольшой коврик на полу. Передняя часть этой комнаты казалась почти голой. Рядом с дверью на чердак - маленький столик для телефона; стол побольше с лампой стоял посередине, около него - широкое кресло. В одном углу - стул и крошечный коврик на полу. На стене под обоими окнами - ничем не прикрытые батареи отопления.
      Феллоуз медленно прошелся по комнате, затем присел на корточки перед открытым камином.
      - Похоже, здесь что-то сжигали, - предположил он.
      Остатки пепла были старыми и серыми, виднелись отдельные обугленные кусочки дерева, но все остальное сгорело дотла.
      Рестлин внезапно открыл дверь и прислонился к спинке кресла, собираясь заговорить с опустившимся на колени шефом.
      - Трубы лопнули! - он едва не плакал. - Они погасили котел и не отключили воду. Это же мой дом! Это вина Уэтли!
      Феллоуз даже не повернул головы.
      - У вас вода в подвале?
      - Нет, она замерзла в трубах. Я её отключил. Они мне за это заплатят!
      - Совершенно верно, мистер Рестлин, - кивнул шеф, не обращая больше на него внимания. Он потянулся за кочергой, висевшей на крюке, и сказал Уилксу:
      - Это не похоже на древесную золу, Сид. По меньшей мере, не все.
      Он пошевелил остатки кочергой.
      - Вы должны его найти, шеф, - настаивал Рестлин. - Пойдемте. Нам нужно идти.
      - Куда именно, мистер Рестлин? - кочерга наткнулась на какой-то металлический почерневший предмет, и Феллоуз, сняв перчатку, потянулся за ним.
      Рестлин подошел ближе.
      - Что это?
      - Вам не кажется, что это нож? - шеф достал его из золы. Кухонный нож со сгоревшей ручкой.
      Он передал нож Уилксу, пошуровал ещё и обнаружил пилу, тоже со сгоревшей ручкой. Сталь обоих предметов почернела от жара, но, как и зола, как и сам дом, давно уже остыли.
      Феллоуз продолжал искать, но больше ничего не попадалось. Повесив кочергу на место, он встал и натянул перчатку.
      - Ну что же, Сид. Возможно, с крысами вы были правы.
      - Все это хорошо и прекрасно, но не поможет нам найти их, знаете ли, заметил Рестлин.
      - Как пахнет горелое мясо, Фред? - спросил Уилкс.
      - Не знаю. Моя жена очень хорошо готовит.
      - Я просто подумал...
      - Я знаю, о чем вы подумали, Сид.
      - Почему бы вам не разговаривать так, чтобы и я тоже хоть что-то понимал? - оскорбился Рестлин. - Что на вас нашло? Эти люди сбежали, и с каждой минутой, что вы здесь теряете, они уходят все дальше.
      Феллоуз повернулся к нему.
      - Мистер Рестлин, я был бы вам очень обязан, если бы вы не встревали в разговор. Мы должны осмотреть этот дом и хотим, чтобы нас никто не беспокоил. Сид, оставьте эти вещи здесь; посмотрим, что мы ещё найдем.
      Шеф вернулся туда, откуда пришел, однако на этот раз он осматривал все очень тщательно. Заглянул в шкаф у входной двери, затем опять прошел в столовую, чтобы осмотреться там. Это была довольно милая и чистенькая комната с буфетом, шестью стульями вокруг стола и ещё двумя - в противоположных углах. Создавалось впечатление, что ей почти не пользовались. Он задержался там ненадолго и перешел в маленькую, смежную со столовой спальню. В тесной каморке едва хватало места для двуспальной кровати и комода в углу перед окном, но им, видимо, пользовались. Постель была застелена в спешке, со множеством складок, как это обычно делают мужчины, и здесь Феллоуз начал свои поиски.
      Шкаф под лестницей на чердак был пуст, за исключением полудюжины вешалок для одежды. Затем шеф осмотрел выдвижные ящики комода. Они тоже были пусты, похоже, ими не пользовались.
      Он откинул покрывало с двух подушек, на которых оставались слабые вмятины. Шеф тщательно их осмотрел и даже понюхал, затем снял перчатку и поднял длинный черный волос, осторожно положил его на одну из подушек и снова прикрыл покрывалом.
      - Напомните, как фамилия этих людей, мистер Рестлин.
      - Кэмпбелл, - буркнул Рестлин с плохо скрываемой досадой на неторопливую, спокойную манеру шефа.
      - Миссис Кэмпбелл была брюнеткой?
      - Не знаю. Я её никогда не видел. Его, впрочем, тоже.
      Феллоуз с недоумением посмотрел на него.
      - Вы сдали им дом, даже их не увидев?
      - Его сдавал Уэтли. Уэтли их знает.
      - Понимаю... - Феллоуз прошел через противоположную дверь в ванную. Дно ванны было грязным, в пятнах, как будто её ополоснули, но не чистили.
      Он перешел в дальнюю спальню, которая была затенена опущенными шторами. Комната была пустой и мрачной. В ней стояли пустой комод, стул, два ночных столика с лампами и двуспальная кровать с непокрытым матрацем, на котором лежали две подушки без наволочек.
      Феллоуз задержал спутников у двери, а сам пересек комнату, чтобы поднять штору. Он открыл один за другим ящики комода, но не нашел ничего, кроме белой пуговки, лежавшей на застеленном бумагой дне среднего ящика. Там он её и оставил, отметил про себя, что в комнате нет шкафа, и вышел.
      - Не знаю, Сид, - сказал он. - Здесь пусто. Если бы не чемоданы в кухне, я бы предположил, что они упаковали вещи и удрали.
      Рестлин продолжал нервничать.
      - Что же, по-вашему, тут произошло?
      - Не могу сказать, мистер Рестлин. Я вообще пока ни в чем не уверен.
      - Откуда этот запах? Он по всему дому.
      Феллоуз пожал плечами.
      - Этого я тоже пока не знаю. Возможно, что-то жгли в камине, может быть, это из-за того, что дом несколько дней не проветривался. Внизу, в подвале, тоже чувствуется запах?
      - В подвале я вообще ничего не почувствовал. Я смотрел на трубы. Все трубы полопались. Они выключили котел, но не перекрыли воду. Придется мне менять весь водопровод.
      Они перешли в кухню, и Рестлин бессмысленным взглядом уставился на чемоданы.
      - Я не смогу быстро восстановить водопровод, а у меня есть человек, который хочет с первого марта снять этот дом. Снять на целый год. Меня надули!
      - Здесь я ничем не могу вам помочь, мистер Рестлин. Я не сантехник.
      Феллоуз открыл дверь в подвал и, нащупывая впотьмах дорогу, спустился вниз. Уилкс и Рестлин следовали за ним.
      Впереди показались ящики с углем, какой-то шкаф и деревянный ящик, доверху заполненный поленьями. Возле лестницы стояла старая стиральная машина, середину помещения занимал котел, а остальная площадь была пуста, за исключением места за деревянным ящиком. Там громоздилась куча хлама старая ломаная мебель, большой кофр под запыленным брезентовым чехлом с наваленными сверху ржавыми плафонами, штабель плетеных корзин, машинка для стрижки газонов, лопата для уборки снега и всякий садово-огородный инвентарь.
      - Здесь, внизу, ничем не пахнет, - заметил Уилкс. - Должно быть, там что-то сгорело в камине.
      - Я тоже так думаю, - кивнул Феллоуз, но все же не хотел так быстро сдаваться. Он заглянул в угольный ящик, в шкаф, в остывший котел.
      - Что вы ищете? Они отсюда съехали, - сказал Уилкс.
      - Эти люди съехали несколько дней назад, но оставили два чемодана, шеф открыл крышку котла, взглянул на холодную золу, хотел уже закрыть, но ещё раз заглянул внутрь. - Сид, подойдите, пожалуйста, сюда.
      Уилкс заглянул через его плечо.
      - Я вижу только золу.
      - Угольный шлак?
      - Нет, это не угольный шлак. Во всяком случае, сверху. Я не знаю, что это такое.
      Феллоуз осторожно прикрыл крышку топки.
      - Мистер Рестлин, вы сдавали этот дом меблированным?
      - Да-да, конечно. Уэтли сдал дом этому парню на месяц со всем необходимым: постельные принадлежности, посуда, уголь, свет, телефон все...
      - Весь этот хлам у стен, значит, ваш?
      - Наверное. Да, конечно.
      - И кофр тоже?
      Рестлин не был уверен.
      - Даже если он не мой, все равно я его себе оставлю в уплату за лопнувшие трубы. И чемоданы, и этот большой кофр, и все, что там есть.
      Феллоуз приподнял угол пыльного брезента. Затем отложил в сторону ржавые плафоны и снял с кофра брезентовый чехол. Это был солидный металлический сундук, выкрашенный в зеленый цвет, с инициалами, нанесенными поблекшей желтой краской. Инициал были те же, что на чемоданах: "Дж. С."
      - Только людей с этими инициалами не хватает, - заметил Феллоуз. Он попытался открыть замок, но тот не поддавался. Попробовал сдвинуть кофр тот не шелохнулся. Он наклонился и осмотрел углы крышки, затем снял перчатку и ещё раз попытался открыть замок. После чего деловито бросил:
      - Сид, сходите, пожалуйста, к машине и принесите отвертку. Посмотрим, не сумеем ли мы его открыть.
      - Но, может быть, нам следует вернуться, чтобы ... - начал было Уилкс, но что-то в голосе шефа заставило его умолкнуть и направиться к лестнице.
      Отвертка была длинной и мощной, но и замок тоже. Результатом первых усилий Уилкса стали лишь царапины на металле кофра. Он продолжал орудовать отверткой как рычагом, вставив её между крышкой и корпусом сундука. После сильного рывка замок открылся.
      Рестлин облизал губы и хотел уже сказать, что это ещё один взлом, но Феллоуз с Уилксом были слишком заняты возней с боковыми замками. Откинув крышку, они обнаружили беспорядочно набитую внутрь груду женской одежды: два пальто, кофты, обувь, летние платья. Такие вещи можно встретить в чемодане любой женщины, только тут зимние вещи валялись вперемешку с летними, а к запаху нафталина примешивался какой-то более слабый и менее приятный.
      Они, не тратя времени на разговоры, стали рыться в сундуке. Уилкс вытащил охапку одежды, Феллоуз расстелил брезент, чтобы туда её складывать. Они отставили в сторону какой-то поднос и продолжали поиски среди оставшихся вещей. Рестлин заглянул поверх их плеч и спросил:
      - Чем это здесь так странно пахнет?
      Феллоуз отодвинул его в сторону, вынимая ещё одну охапку одежды, скомканной так, как это никогда не сделала бы ни одна женщина.
      - Пожалуйста, отойдите, мистер Рестлин.
      Однако Рестлин не отошел. Он подошел к Уилксу с другой стороны кофра и попытался снова заглянуть внутрь. Когда сержант извлек со своей стороны последние вещи, Рестлин в упор уставился на то, что лежало под ней.
      - Что это? - спросил он.
      Следующая охапка Феллоуза дала на это исчерпывающий ответ, Рестлин вскрикнул: - О, Господи! - и бросился к лестнице.
      3. ЧЕТВЕРГ, 12. 45 - 13. 25
      Доктор Джеймс Макфарлайн, судебный медик Стокфорда, медленно поднялся по подвальной лестнице с маленькой черной сумкой в руке. Двое санитаров, не снимая пальто, засели на кухне, курили и пили черный кофе. Когда он спросил о начальнике, они указали в сторону гостиной, и он пошел дальше, мимо полицейского, который выгребал золу из камина в пластиковый пакет, навстречу шефу, разговаривавшему у входной двери с двумя репортерами.
      - Там оказалось тело, - как раз произнес Феллоуз. - Тело белой женщины. Темноволосой. Это все, что мы знаем.
      - Красивая?
      - Речь идет об изувеченном торсе. Голову, руки и большую часть ног отчленили.
      Когда подошел Макфарлайн, он повернулся к нему.
      - Итак, Джим, что нового?
      Судебный медик покачал головой.
      - Она мертва по крайней мере уже три дня, а может быть и неделю или даже ещё больше. Теперь уже слишком трудно установить истинную причину смерти. Вы её уже сфотографировали?
      - Еще до вашего прибытия Хэнк Лемон из "Бюллетин" сделал для меня несколько снимков. Теперь её можно увозить?
      - Да. Вам нужен тот брезент перед кофром, на котором разложена её одежда?
      - Можете им воспользоваться, но не испачкайте одежду.
      Доктор кивнул.
      - В больнице я осмотрю её более внимательно. Впрочем, похоже, у неё удалены некоторые внутренние органы.
      - Похоже на работу профессионала?
      - Вообще - то нет. Тот, кто это сделал, не разбирался в анатомии даже на уровне мясника.
      - И она мертва по меньшей мере три дня?
      - Возможно, даже больше. Прежде чем её стали кромсать на куски, она уже некоторое время была мертва.
      Уилкс спустился с чердака.
      - Там, наверху, ничего нет, Фред. Вообще ничего.
      - Возьмите несколько человек, чтобы проверить дом на отпечатки пальцев. Я хочу, чтобы обследовали каждое помещение.
      Уилкс удалился, Макфарлайн вместе с ним. Полицейский, который опустошал камин, подошел вместе с его содержимым. Шеф сказал:
      - Это пойдет в лабораторию полиции штата, Хендерсон. Вы пометили пакет?
      - Конечно, сэр.
      - Ладно. Тогда возьмите новый, отправляйтесь в подвал и соберите там всю золу из котла. Она тоже пойдет в лабораторию.
      Один из репортеров спросил:
      - Как вы вообще её нашли?
      - О похищенных договорах на аренду я вам уже рассказывал. Полагаю, единственной причиной похищения было изъятие бланка с чьей-то определенной подписью. Такое без причины не делают.
      - И зовут этого человека Джон Кэмпбелл?
      - Так, во всяком случае, говорит Рестлин. И больше мне пока сообщить вам нечего. Я буду вам очень признателен, если вы подождете снаружи, чтобы не уничтожить тут следы.
      Он выпроводил их на замерзший и засохший газон. Ряд деревьев закрывал вид на Олд-Таун роад. По другую сторону дороги стоял густой лес. Напротив, по Хейланд роад тоже был лес, но в каких-нибудь ста ярдах по дороге виднелся большой белый дом.
      Один из репортеров достал сигареты, но Феллоуз заметил:
      - Я был бы вам весьма признателен, если бы вы здесь не курили. Пятеро наших сотрудников сейчас прочесывают сад, и мне бы не хотелось, чтобы они преподнесли мне ваш окурок в качестве вещественного доказательства. Это создаст ненужные проблемы.
      Оставив репортеров, он прошел между санитарным автомобилем и шестью другими машинами, занимавшими подъезд и обочину дороги, и направился в дом напротив. На полпути он обернулся и посмотрел на бунгало, в котором обнаружил тело. Дом был белым, невзрачным, и очень уединенным. Эти особенности делали его идеальным местом преступления.
      Репортеры забрались в свои машины, чтобы покурить и погреться, и палисадник перед домом опустел. Люди, копавшиеся в саду за домом, были скрыты за машинами, стоявшими в проезде. Феллоуз отвернулся и зашагал дальше.
      Белая занавеска в одном из окон первого этажа шевельнулась, и когда он поднялся на веранду, какая-то женщина открыла ему дверь, едва он позвонил. На вид лет пятидесяти, седовласая, полная, в очках. Судя по надписи на почтовом ящике у дороги, фамилия её была Бэнкс, и первой начала она:
      - Я вас слушаю.
      Феллоуз, почтительно сняв шапку, представился и был приглашен в гостиную.
      - Что там происходит, инспектор? - спросила женщина, закрывая дверь. Она явно не в силах была дольше сдерживать свое любопытство. - Все эти машины, все эти полицейские...
      - Небольшое недоразумение с этими... как, кстати, их фамилия? спросил Феллоуз, продолжая стоять, пока женщина садилась в кресло - качалку так, чтобы иметь возможность смотреть через окно на улицу.
      Он тоже сел у окна.
      - Кэмпбеллы? - она удовлетворенно покачивалась. - Это меня не удивляет.
      - Вы о них что-нибудь знаете?
      - Немного, - скромно потупилась миссис Бэнкс. - Они не слишком общительны, да и я тоже занята своими собственными делами.
      - Вы их когда-нибудь встречали, миссис Бэнкс?
      - О да, разумеется. Мы с мистером Бэнксом заходили к ним пару недель назад, в воскресенье. Должна вам сказать, они не были слишком гостеприимны. Она прилично одевается, а по углам - пыль. Она подала нам чай. И предложила выпить. Вот такая женщина, - миссис Бэнкс качнулась сильнее, выразив этим свое неодобрение.
      - Как она выглядит?
      - Брюнетка. Красит губы. Знаете, такого сорта...
      - На свете очень много женщин такого сорта, миссис Бэнкс. Этого нам недостаточно.
      - Ну, я полагаю, её, пожалуй, можно назвать красивой.
      - Какого она приблизительно возраста?
      - Молодая, но не очень, точно определить не могу. Не слишком хорошо воспитана, я бы сказала.
      - Вы были у них только раз?
      - Мы с мистером Бэнксом сделали это только из вежливости, по соседски, как того требуют приличия, понимаете? Не могу сказать, что это доставило нам удовольствие. Она была не слишком гостеприимна и не ответила на наш визит. Когда мы пришли, у неё в волосах были бигуди. В воскресенье после обеда, представляете? На голове бело-голубой платок, сама в домашнем платье, но губы накрашены. Мы же были одеты соответственно случаю. Мы с мистером Бэнксом по воскресеньям никогда не одеваемся как попало, особенно если приходят с визитом соседи. Но для нее, похоже, это ничего не составляет. Спиртное она могла достать из каждого угла, но ей стоило большого труда отыскать чай.
      - А мистер Кэмпбелл?
      - Его не было дома. Уехал по делам, как она утверждала. Мы его так и не видели.
      - А миссис Кэмпбелл вы ещё видели?
      - Почти каждый раз, когда она выходила из дома, но это бывало не часто. А выходила она всегда для того, чтобы развесить белье в нижней части сада. Если бы не машины, стоящие в проезде, сад был бы и сейчас отсюда виден. Я подозреваю, что все покупки делал её муж. То есть, это она называла его мужем, но я заметила, что обручального кольца она не носила. Во всяком случае, машины у неё не было, а без машины тут податься некуда. Я это знаю, потому что у меня самой нет прав. Поэтому мы, женщины, живущие по этой дороге, и держимся по-соседски вместе, и я была с ней очень предупредительна, так как здесь может быть ужасно одиноко, если нет соседей, с которыми можно поболтать по телефону или навестить иногда. Но, я полагаю, она из тех, кто ценит уединение. По крайней мере, она даже не пыталась казаться приветливой.
      Феллоуз поскреб подбородок и уже собрался было задать следующий вопрос о таинственной миссис Кэмпбелл, когда миссис Бэнкс вдруг привстала с качалки.
      - Скажите, что там такое, инспектор?
      Феллоуз, который сидел ближе к окну, повернул стул и отодвинул в сторону штору. Из-за машин показались санитары, они несли на носилках прикрытый простыней торс. Он выглядел, как груда постельного белья под туго натянутой льняной простыней. Кто не видел его раньше, ни за что бы не подумал, что это тело, и даже посмотрев на носилки, никто бы не предположил, что это тело взрослого человека.
      Миссис Бэнкс поспешила к окну, чтобы посмотреть на процессию: впереди носилки, за ними доктор Макфарлайн и двое полицейских.
      - О, Боже! Это ребенок! - вскрикнула она. - Они убили ребенка! Но это же санитарный автомобиль! А я подумала, это машина полиции.
      - Произошел несчастный случай - сказал Феллоуз и из вежливости поднялся.
      - Это было похищение, верно? - спросила женщина, не отрывая взгляда от окна.
      - Мы пока не знаем, что случилось, миссис Бэнкс, - шеф переступил с ноги на ногу. Он понимал, что дальнейшие распросы бессмысленны, пока за окном такое зрелище, и потому терпеливо ждал, когда закроются двери санитарной машины и она скроется из виду.
      - Ну, я такого никогда бы не подумала, - вздохнула миссис Бэнкс, отходя от окна.
      Она вернулась в качалку, Феллоуз снова опустился на стул.
      - А теперь поговорим о мистере Кэмпбелле.
      - Да, верно, у него была машина, и весь день он отсутствовал. Вероятно, он уезжал очень рано утром, и по уикэндам тоже не бывал дома. Обычно он возвращался домой примерно в половине шестого, но потом сразу же опять уезжал. Затем часов в восемь приезжал снова, пару часов оставался дома и потом ещё раз уезжал, большей частью в половине одиннадцатого, а однажды уехал почти в одиннадцать, когда мы были уже в постели. Когда он в тот раз вернулся и вернулся ли вообще, не знаю, но утром, когда мы встали, его машины там не было.
      - Во сколько это обычно бывало?
      - В половине седьмого.
      - И он отсутствовал каждый уикэнд?
      - В тот уикэнд я его вообще не видела. Деловая поездка, утверждала его жена. Нечистые дела, - скажу я вам.
      - Я полагаю, вы не знаете, какой марки у него машина?
      - Нет. Он всегда приезжал домой в темноте. Никогда не возвращался засветло. - Она задумалась. - Подождите-ка... Однажды он вернулся домой раньше, после полудня. Это казалось очень странным.
      - Что же тогда случилось, миссис Бэнкс?
      - Это было примерно часа в три. Я как раз убирала на первом этаже, когда увидела, что его машина сворачивает к дому. Это был "форд", бежевый, довольно новый. Итак, инспектор, тут же выскакивает миссис Кэмпбелл собственной персоной, а у него в руке пылесос, знаете, такая длинная круглая штука на колесиках. На нем была коричневая шляпа и бежевое пальто, он вошел в дом, и миссис Кэмпбелл за ним. Ну, они пробыли внутри примерно минут двадцать, и вдруг оба появились на крыльце, на нем ни шляпы, ни пальто, рукава рубашки засучены. Как раз подъехал посыльный из продовольственного магазина. Это был единственный раз, когда я видела, как им доставляли съестное. Он передал мистеру Кэмпбеллу пакет с продуктами, тот расплатился и вошел в дом. Он оставался там, по меньшей мере, часа полтора, так как именно столько времени я видела его автомобиль стоящим возле дома, а затем, несколько минут спустя, увидела, что машины уже нет. Это было примерно в половине пятого или без четверти пять, инспектор, а потом он вернулся уже в половине шестого, так как мой муж был дома и я как раз рассказывала ему об этом, когда увидела свет фар машины мистера Кэмпбелла, и на этот раз он подъехал прямо к дому и сразу вошел внутрь, и уже больше не уехал, как обычно. На этот раз он пробыл там весь вечер, по крайней мере до тех пор, пока мы не легли спать, но на следующее утро его уже опять не было.
      Феллоуз достал записную книжку и занес в неё наиболее важную информацию. Потом поднял глаза.
      - Вы не помните точно, какой это был день?
      - Пятница, тринадцатое.
      - Как мистер Кэмпбелл выглядит?
      - Он был очень далеко от меня, инспектор, и я могла увидеть только то, что позволяло мое зрение. Высокий, я бы сказала, но больше ничего, при всем моем желании, сообщить не могу. - Она подалась вперед. - Он совершил нечто ужасное, да?
      - Мы полагаем, что он вел себя не очень порядочно. Какого цвета у него волосы? Вы видели его без шляпы.
      - О, он темноволос. Высокий, темноволосый и стройный. Насчет лица ничего сказать не могу.
      Феллоуз записал и это.
      - Итак, миссис Бэнкс, можете вы мне сказать, когда в последний раз видели миссис Кэмпбелл?
      Миссис Бэнкс помедлила.
      - Ну, не точно. Я думаю, неделю назад или ещё раньше.
      Стараясь сменить тему, она сказала:
      - Конечно, я не любопытна, и не шпионю за соседями, поэтому она, возможно, ещё была там, когда я туда не смотрела.
      - Но последний раз - по меньшей мере неделю назад?
      - Насколько я могу припомнить.
      - Вы узнали бы посыльного, который привозил им продукты? Знаете, из какого он магазина?
      - Ах, Боже мой, нет. Я вообще ничего про этого парня не знаю. Мы ездим за покупками вместе с мужем. - Она взглянула поверх его плеча в окно. - О, Боже! Вы только посмотрите на эти машины. Они перекрыли всю улицу.
      Феллоуз обернулся. Известие о случившемся уже распространилось по округе, и теперь на тихую Хейланд роад вторглась целая орда любопытных. Он поблагодарил женщину и торопливо распрощался.
      4. ЧЕТВЕРГ, 13. 25 - 14. 25
      Феллоуз вернулся к дому, где нашли тело, и приказал зевакам, толпившимся в палисаднике, вернуться к машинам.
      - Давайте проезжайте! Здесь нечего смотреть. Пожалуйста, проезжайте!
      Войдя в дом, он приказал двум полицейским удалить все посторонние машины и установить на перекрестке заграждение.
      - Я хочу, чтобы все, кто ничего здесь не забыл, этой дорогой не пользовались.
      После того он разыскал Уилкса, который обследовал дом на отпечатки пальцев.
      - Это бессмысленно, - поделился сержант своим разочарованием. Похоже, этот малый все протер: дверные косяки, сами двери, все подряд. Все, что мы имеем - несколько смазанных отпечатков, которые ни к черту не годятся.
      - Составьте опись.
      - Мы этим занимаемся.
      - Можете кого-нибудь мне выделить?
      - Все заняты. А для чего?
      - Нужно побеспокоить несколько торговцев продовольствием. Ну ладно, это можно отложить до моего возвращения. Я хочу съездить к ним в контору.
      - Передайте большой привет Рестлину.
      Однако в конторе Рестлина не оказалось.
      - Он отправился домой, - пояснил Уэтли. - Почувствовал себя больным. Это и в самом деле убийство?
      - Труп есть. Но мы пока не знаем, как эта женщина умерла. - Феллоуз снял перчатки и шапку, расстегнул молнию на куртке. - Рестлин сказал, что сдачей дома в наем занимались вы. Расскажите, пожалуйста, как это было.
      Уэтли облизнул губы, достал сигареты и предложил Феллоузу, тот помотал головой и вместо этого откусил жевательного табака.
      - Поверьте, мне не хотелось бы иметь с этим ничего общего, - заверил маклер. - Мистер Рестлин возлагает всю вину на меня. Особенно за размерзшиеся трубы. Это его совершенно вывело из себя.
      - Наверняка сильней, чем труп.
      Уэтли невесело улыбнулся.
      - Возможно, вы и правы. Он бы вычел за это из моего жалования, совершенно определенно, если бы был убежден, что я это выдержу, но я действительно не нашел в том человеке ничего странного.
      Феллоуз сел на стул и вытащил записную книжку.
      - Расскажите мне всю эту историю как можно подробнее, насколько хватит памяти. Даты, время, что было сказано, все особенности, которые были у этого мужчины, все, что вы помните о его внешности и манерах.
      Уэтли, занявший место Рестлина за письменным столом, наморщил лоб и затянулся сигаретой.
      - Это было двадцать третьего января, во второй половине дня. Это я могу сказать вам совершенно точно: когда мистер Рестлин вернулся весь белый и рассказал, что вы нашли, я тут же поднял заявку Кэмпбелла.
      В тот день он пришел в контору сразу после полудня. Мистер Рестлин как раз уехал с одним клиентом показывать ему дома. Вошел этот Кэмпбелл. Ему было за тридцать, я полагаю, может быть, лет тридцать семь - тридцать восемь. Темные волосы, не слишком мускулистый и чуть ниже меня ростом. Приблизительно метр семьдесят восемь, я бы сказал. Он сказал мне, что его интересует...
      - Что на нем было?
      - Его одежда? - Уэтли задумался. - Без шляпы. Светло - коричневое пальто с клетчатым шарфом. Красная клетка. Темные брюки, насколько я помню, он не снимал пальто - и ...э...коричневые башмаки, начищенные до блеска. Все выглядело вполне прилично. Его одежда лучше, чем могу себе позволить я.
      - Рассказывайте дальше.
      - Он сказал, что пробудет в городе совсем недолго, и потому хотел бы снять какой-нибудь дом только на месяц, но с мебелью. Он - представитель какой-то фирмы или что-то в этом роде. Коммивояжер, или какая-то ещё работа, требующая постоянных разъездов. Во всяком случае, он произвел на меня именно такое впечатление.
      Я сказал, что у нас есть кое-что, что могло бы ему подойти, даже два или три подходящих дома, и он попросил самый дешевый. Я сказал, что дешевле всех дом на Хейланд роад, но он расположен на отшибе. Это его, похоже, не смутило, а скорее даже понравилось. Я сказал, что он может снять его на весь февраль за сто долларов, и это все решило. Я пытался заинтересовать его и другими домами, потому что, ну, они стоят несколько дороже, а судя по его виду, он мог себе это позволить. Он показался мне привычным к хорошим вещам, а этот дом - отнюдь не лучшее, что мы можем предложить.
      - Говорил он что-нибудь о миссис Кэмпбелл?
      - Только что понадобится дополнительный ключ для жены. Насколько я помню, это, пожалуй, единственный раз, когда он о ней упомянул. Но у меня осталось вполне определенное впечатление, что он женат.
      - Вы ему показывали дом?
      - Да, я поехал туда с ним. С октября в доме никто не жил, но когда мы подъехали, он лишь взглянул на дом снаружи, и этого оказалось достаточно. Он сказал, что задерживаться нет смысла, и вообще поехал осматривать дом, похоже, лишь потому, что так принято, а не потому, что его это интересовало. Не знаю, важно это или нет...
      - Все важно, мистер Уэтли. Что происходило потом?
      - Мы с ним вернулись сюда, он подписал договор и заплатил за аренду. Причем наличными.
      - У него были какие-то рекомендации?
      - О да, были. Они приложены к заявлению, - он встал и подошел к шкафу с документами, быстро просмотрел содержимое выдвижного ящика над тем, из которого похитили папку, и вернулся с нужной заявкой. Пока Феллоуз изучал бумагу, он сел, постукивая кончиками пальцев по столу.
      - Сотрудник "Гэри Хардуайр Компани", Эри, Пенсильвания, Феллоуз поднял глаза. - Не вижу никаких рекомендаций.
      - Он сказал, что в Эри любой, начиная с директора, был бы счастлив за него поручиться.
      - Вы это проверили?
      - Мистер Рестлин не счел это необходимым. Это старая уважаемая фирма с хорошей репутацией.
      - И нет адреса, где он жил последнее время.
      - Он сказал, что обычно живет в отелях, так как часто переезжает с места на место. На этот раз, как мне показалось, они с женой хотели для разнообразия попробовать обзавестись домашним хозяйством.
      Феллоуз положил бумагу на стол.
      - Заявка оформлена не слишком тщательно.
      - Тут, конечно, моя вина.
      - Он её даже не подписал. Это его почерк?
      Уэтли, похоже, чувствовал себя весьма неловко.
      - Нет, мой. Я сам её заполнил, - и он поспешил объяснить. - Мистер Кэмпбелл спешил. Он ухватился за первый же дом, который увидел. Хотел сразу же подписать договор и уплатил деньги, как только мы вернулись. Этот дом не так легко сдать, и я знал, что мистер Рестлин не упустил бы такую возможность, следовательно, я не мог быть слишком разборчивым. Мистер Кэмпбелл очень возмущался, что нужна письменная заявка, ведь дом был свободен, поэтому я наспех, только чтобы соблюсти формальности, задал ему несколько вопросов, а ответы потом вписал сам. Он ведь не собирался снимать дом на длительное время и периодически вносить плату. В этом случае мы бы очень тщательно проверили его платежеспособность. Но тут он уплатил вперед, да и вид его внушал доверие. По меньшей мере, его фирме можно было доверять, это я знаю, проверял. Тогда мы просто не стали наводить дальнейшие справки. Мистер Рестлин полагал, что в этом нет необходимости.
      - Увы, это была ошибка, мистер Уэтли.
      - Вероятно, но мы и подумать не могли...
      - Ну ладно, ничего не поделаешь. Я подозреваю, он все так и планировал. Вас просто использовали, так что здесь нет вашей ошибки. Феллоуз передвинул порцию жевательного табака за другую щеку. - Вы видели его потом?
      - Нет, сэр. Я дал ему ключи и сказал, что вода и отопление будут включены перед его приездом. Я сам это сделал в последний день января. С тех пор ни мистер Рестлин, ни я там не были.
      - У вас нет никаких образцов почерка Кэмпбелла?
      Уэтли покачал головой.
      - Только его подпись на договоре аренды, а тот исчез.
      - И это, - заметил Феллоуз вставая, - возможная причина его исчезновения.
      Покинув маклерскую контору, шеф опять вернулся к месту преступления. Он остановился на углу, отпустил дежурившего на дороге полицейского, чтобы тот купил что-нибудь перекусить, и поставил машину перед домом, где собралось уже восемь автомобилей. Едва он вышел из машины, четверо репортеров, торчавших на лужайке перед домом, кинулись к нему.
      - Мы вас искали! В управлении полиции нам сообщили, что вы здесь.
      - Ничего нового, - развел руками Феллоуз. - Мы все ещё топчемся на месте.
      Следом за ним они потянулись к дому.
      - Это сделал её муж?
      - Если это убийство, и если он был её мужем, то возможно.
      - А может оказаться, что он ей не муж?
      - Мы пока не знаем, кто он, - шеф открыл дверь и увидел одного из своих подчиненных. - А, Лернер, вы уже осмотрели сад?
      - Все сделано, шеф. Ничего не нашли.
      - Ладно, отправляйтесь на перекресток и последите за движением, ладно? Смитти, если вы закончили, даю вам час на ланч, а потом возвращайтесь обратно. Возьмите с собой и остальных, за исключением тех, кто ещё занят.
      В кухне он нашел Уилкса. Сержант заметил:
      - Я слышал, что вы сейчас сказали. Уже никто не занят.
      - Все закончили?
      - Проверили на отпечатки пальцев каждую комнату. Ничего не нашли. Составили опись всех вещей за исключением тех, что находились в чемоданах. И отсыпали себе кофе из запасов Кэмпбеллов. Вам какого?
      - Ну и команда у меня... - Феллоуз присел к кухонному столу. В кухне находились ещё два сотрудника. Один из них снял с плиты кофейник и налил начальнику.
      - С едой в этом доме не очень, - хмыкнул Уилкс. - Только кофе и несколько каких-то консервных банок. Похоже, они жили довольно беззаботно.
      - Это мне кое о чем напомнило. Как только наши люди вернутся с ланча, следует заняться всеми продовольственными магазинами, которые обслуживают местных жителей. В пятницу тринадцатого сюда что-то доставляли. Кэмпбелл расплачивался лично.
      Уилкс записал это, а Феллоуз добавил:
      - Да, кстати, в составленном вами списке есть пылесос?
      Уилкс указал на чулан рядом с плитой:
      - Какой-то старый там, внутри. Довоенная модель.
      Феллоуз поднялся, чтобы посмотреть. Это была модель "Эврика" с пылесборником и длинной рукояткой. Он размотал шнур, вставил вилку в розетку и щелкнул выключателем. Мотор загудел, пылесборник наполнился воздухом. Он выключил его, выдернул вилку и поставил пылесос на место.
      - Что это значит? - спросил Уилкс.
      - Я просто задаю себе вопрос, для чего им понадобился второй пылесос, - он взял чашку с кофе. - А второй тоже здесь?
      - Нет. А должен быть ещё один?
      Феллоуз поставил чашку на стол.
      - Соседка из дома напротив видела, как этот малый привез однажды новый пылесос. И не видела, чтобы он его увозил.
      Уилкс ухмыльнулся.
      - И это должно означать, что он все ещё здесь?
      - От неё почти ничего не ускользает. Конечно, Кэмпбелл мог увезти его и ночью. Я не думаю, что она смогла бы заметить это в темноте.
      - Она в самом деле такая любопытная?
      - Думаю, начиталась английских детективов. Все время называла меня инспектором. Есть молоко в кофе?
      - В холодильнике, только оно кислое.
      - Неважно, черный даже лучше, - шеф отхлебнул горячую черную жидкость. - Хендерсон выгреб золу из котла?
      - Он повез её в Хартфорд.
      - Нда...Тогда допьем, оставим пару человек здесь, а сами отправимся поесть. Я ещё не завтракал, а эта бурда не слишком питательна. И кроме того, я хотел бы связаться с полицией Эри.
      - Зачем?
      - Чтобы попросить проверить Кэмпбелла. Он указал в своей заявке, что работал в Эри, в "Гэри Хардуайр Компани". Я подозреваю, что это не так, но хочу убедиться.
      - Что вы ещё узнали?
      - Жена не носила обручального кольца. И у меня есть описание внешности Кэмпбелла. Высокий, темноволосый, не слишком крепкий, бежевое пальто. Уэтли видел его без шляпы, а женщина из дома напротив - в коричневой шляпе.
      - И он привез сюда пылесос? Для чего?
      Феллоуз пожал плечами.
      - Черт его знает.
      5. ЧЕТВЕРГ, 15. 30-17. 30
      СТОКФОРД ФЕВ 26 - 59
      ЭРИ ПЕНС
      ЗАПРАШИВАЮ ИНФОРМАЦИЮ ПО ДЖОНУ КЭМПБЕЛЛУ
      ВОЛОСЫ ТЕМНЫЕ РОСТ 178 ВЕС 72 ВОЗРАСТ З0-40 СЛУЖАЩИЙ ГЭРИ ХАРДУАЙР КО РАЗЫСКИВАЕТСЯ ПОДОЗРЕНИИ УБИЙСТВЕ ПРОШУ ПОДТВЕРДИТЬ
      ПОДП Ф К ФЕЛЛОУЗ
      ВНИМАНИЕ РОЗЫСК
      ФЕВ 26-59
      РАЗЫСКИВАЕТСЯ ПОДОЗРЕНИЮ УБИЙСТВЕ ДЖОН КЭМПБЕЛЛ БЕЛЫЙ 35-178-72 СТРОЙНЫЙ ЕЗДИТ НОВОМ БЕЖЕВОМ ФОРДЕ
      ПОДП Ф К ФЕЛЛОУЗ
      ИЗ ЭРИ ПЕНС ФЕВР 26-59
      СТОКФОРД КТ
      КЭМПБЕЛЛ ВИЦЕ-ПРЕЗИДЕНТ ГЭРИ ХАРДУАЙР КО 53 ГОДА РОСТ 180 ВЕС 75 ВОЛОСЫ СЕДЫЕ ПРОШУ УКАЗАНИЙ
      ПОДП Т Ф ПРИНГЕЙСТ
      СТОКФОРД ФЕВ 26-59
      ЭРИ ПЕНС
      УСТАНОВИТЕ МЕСТОПРЕБЫВАНИЕ ДЖОНА КЭМПБЕЛЛА ФЕВ 1-26 ВОЗРАСТ ЦВЕТ ВОЛОС НЕ СООТВЕТСТВУЮТ ВОЗМОЖНОСТИ ВЫШЛИТЕ ФОТО КЭМПБЕЛЛА
      ПОДП Ф К ФЕЛЛОУЗ
      ЭРИ ПЕНС ФЕВ 26-59
      СТОКФОРД КТ
      КЭМПБЕЛЛ НАХОДИЛСЯ В НАССАУ ЯНВ 23 - ФЕВ 23 ПРИСТУПИЛ РАБОТЕ ФЕВ 24 ПОДТВЕРЖДАЕМ ВОЛОСЫ СЕДЫЕ ВОЗРАСТ 53 ЕДИНСТВЕННЫЙ ДЖОН КЭМПБЕЛЛ В ГЭРИ ХАРДУАЙР ФОТО ВЫСЫЛАЕМ
      ПОДП Т Ф ПРИНГЕЙСТ
      Феллоуз смотрел через плечо телеграфистки, принимавшей последнее сообщение. Потом оторвал лист и мрачно в него уставился.
      - Скажите им, чтобы... Нет, сообщите им, Дорис, что я прошу проверить его алиби.
      Он забрал листок с собой и спустился вниз.
      Сержант Уильям С. Горман дежурил в приемной, три репортера распрашивали его, сержанта Уилкса и патрульного Эдварда И. Льюиса.
      Феллоуз сказал:
      - Думаю, вам всем стоит это увидеть, - и отдал телеграмму Уилксу, который прочитал её и передал другим.
      - Не думаю, что Уэтли мог принять пятидесятитрехлетнего мужчину за тридатилетнего, даже если тот покрасил волосы, хмыкнул Уилкс.
      Горман, который заступил на дежурство в 16 часов и с тех пор все пытался представить себе картину случившегося, заметил:
      - Но тут вот ещё какой момент: Кэмпбелл уехал в Нассау 23 января, и именно в тот день Кэмпбелл снял дом.
      Один из репортеров спросил:
      - Что скажете на это, шеф?
      Феллоуз улыбнулся.
      - Думаете, я настолько глуп. чтобы позволить себе пускаться в рассуждения перед прессой?
      - А может быть, это один и тот же человек?
      - Полиция Эри проверяет его алиби. Я сообщу вам, когда мы получим результаты и покажем Уэтли его фото.
      - Если это не настоящий Кэмпбелл, тогда кто-то пытается выдать себя за него.
      - Ваше предположение так же верно, как и мое.
      - Что вы собираетесь предпринять?
      - Мы с сержантом Уилксом ещё раз осмотрим дом.
      - Э, Фред, там уже все перевернули. Проверили очень основательно.
      - Но не я, - улыбнулся шеф. - Пойдемте, Сид, иначе чем ещё заняться? Домой вроде рановато...
      6. ЧЕТВЕРГ, 17. 40 - 18. 45
      - Это не Кэмпбелл, - сказал Уилкс, когда они в сумерках подъехали к дому. - Ни один человек в здравом уме не воспользуется своей настоящей фамилией, снимая дом, чтобы кого-то в нем убить.
      - Согласен, Сид, но интересно, что в "Гэри хардуайр" какой-то Кэмпбелл все же есть. Наш мистер Кэмпбелл говорил Уэтли, что за него поручился бы любой, начиная с президента компании. Выходит, что при этом он имел в виду их вице - президента.
      - Это, конечно, след, по которому стоит пойти. Возможно, он знал настоящего Кэмпбелла или когда-то работал в компании.
      Феллоуз подумал и добавил:
      - И женщина - наверняка не его жена. Жена возражала бы против вымышленной фамилии. Возможно, один из них, а то и оба, состоят в браке.
      - Почему обязательно в браке?
      - По той же причине. Вымышленная фамилия.
      - И, возможно, он с самого начала собирался её убить. Это довольно милое местечко для любовного гнездышка, наверно так он ей его и представил. Но для убийства оно подходит ещё больше. Она уже давно мертва, и никто бы и впредь ничего не заподозрил, не укради он договоры найма.
      - Это меня и удивляет, - заметил Феллоуз. - Ведь труп он расчленил явно в целях предосторожности. Но почему он украл договор, не избавившись прежде от трупа? Струсил?
      Феллоуз свернул на Хейланд роад и остановился позади единственного автомобиля, стоявшего перед домом.
      - Кто это? - удивился Уилкс.
      Хозяина машины они нашли на лужайке, где полицейский Мэнни охранял дом. Рядом с ним стоял молодой человек лет тридцати с небольшим в коричневом пальто и шляпе, за ленту которой была засунута карточка прессы. Когда шеф приблизился, мужчина протянул руку и представился:
      - Хилдерс из "Бриджпорт курир". Мне поручили это дело.
      - Какое совпадение, - хмыкнул Феллоуз. - Мне тоже.
      - Вы сейчас войдете в дом?
      - Совершенно верно, мы с сержантом - и только.
      - А для меня нельзя сделать исключение?
      - Если мы что-нибудь найдем, дадим вам знать, мистер Хилдерс. Но я бы не советовал ждать здесь, на холоде. Я передам сообщение в управление.
      - А если вы ничего не выясните, шеф, я сам проведу собственное расследование.
      - Ладно. И если что-нибудь найдете, дайте нам знать.
      Он повернулся к постовому.
      - Были какие-нибудь происшествия?
      - Нет, сэр. Только машина с любопытными, с час назад. Я не позволил им входить.
      - Порядок. Ваша смена прибудет с минуты на минуту.
      Феллоуз с Уилксом подошли к двери. Ключ, данный Рестлином, прекрасно подошел. Шеф закрыл за собой дверь, оставив репортера снаружи, включил свет в гостиной и прошел через весь дом, включая во всех комнатах свет. Добравшись, наконец, до кухни, медленно её оглядел.
      - Довольно пусто... Наш приятель позаботился, чтобы ничего после себя не оставить.
      - Вот именно, - согласился Уилкс. - Ни бумаг в корзине, ни записки, ни отпечатков пальцев, вообще ничего, насколько я мог заметить.
      - За исключением волоса на подушке в одной из спален и пуговицы в ящике комода. Посмотрим, не подойдет ли пуговица к какой-нибудь одежде из этих чемоданов.
      - Фред, вы хотите их взломать?
      Феллоуз поглядел на чемоданы и покачал головой.
      - Нет, чемоданы слишком хороши, чтобы их взламывать. Завтра вызовем специалиста, пусть открывает.
      Затем они занялись осмотром дома. Феллоуз прошел в дальнюю спальню и внимательно исследовал непокрытые матрацы. На двух или трех окнах шторы ещё были опущены.
      - Эта спальня больше, - сказал он. - Имеет выходы в две комнаты, три окна. Во второй спальне два окна и сообщается она только с одним помещением. Пуговица была здесь, в комоде, а волос в другой спальне. Спали они, очевидно, там, но если пуговица от одежды этой женщины, то вещи должны были находиться здесь. Но зачем им было спать в худшей спальне?
      - Если он женат и на ночь возвращался к жене, то одна спальня могла служить для секса, а другая - для сна.
      - Но Сид, вы думаете, в этом есть какой-то смысл?
      - Ну, во всяком случае, не меньший, чем в вашем вопросе. Какое отношение ответ на него имеет к нашим поискам Кэмпбелла?
      - Если мы найдем подходящий ответ на подходящие вопросы, мы его возьмем.
      - Это не тот вопрос, который задал бы я.
      Феллоуз обернулся.
      - Хорошо, Сид, какой вопрос у вас?
      - Я спрашиваю себя, почему постель не застелена? Почему опущены шторы? И отвечаю, что если дом был полностью обставлен, включая и постельное белье, а простыни отсутствуют, значит, он что-то с ними сделал.
      - Вы не нашли их?
      - Их здесь нет. Все постельное белье лежит на полке в платяном шкафу нетронутым. Я полагаю, её убили или спрятали именно здесь, и он выбросил простыни, чтобы утаить тот факт, что труп тут разлагался целую неделю.
      - Согласен. Следующий вопрос.
      - Что он сделал с недостающими частями тела? Единственная лопата в доме - для уборки снега. Нет никаких признаков, что участке где-нибудь копали, везде земля одинаково задубела от мороза. На бетонном полу подвала нет свежих заплат. Это плюс обгоревшие пила и нож мне говорят, что он сжег недостающие части.
      Феллоуз рассмеялся.
      - Абсолютно логичный вывод.
      - Эти вопросы приводят нас к определенным выводам, Фред. А какое имеет значение, где они спали?
      - Не знаю, Сид. Полагаю, я спрашиваю только для того, чтобы самому удостовериться. Я бы, например, хотел знать, где он сжег голову, руки, ноги.
      - В котле, конечно. А может быть, в камине. Мы это узнаем, когда лаборатория сделает анализы.
      - Но если в камине, то почему, Сид? Если там что-то жечь, соседу могут почуять запах.
      - Может быть, потому малый и запаниковал и не закончил дела?
      Феллоуз похлопал его по плечу.
      - По моему, вы уже настоящий детектив, Сид. Я бы повысил вас в должности, но это оставит меня без работы, а я пока на пенсию на собираюсь.
      - Вы хотите сказать, что пришли к тем же выводам?
      - Я с вами согласен. Вопрос только в причинах и мотиве преступления.
      - Женщина была беременна. Вот и ответ на ваш вопрос.
      Феллоуз протиснулся мимо него в тесном коридорчике и заглянул в ванную.
      - Это только предположения, Сид. Врач это до сих пор не подтвердил.
      - Для чего же тогда потрошить её, если не для того, чтобы скрыть этот факт?
      Шеф пожал плечами.
      - Если удаляют внутренние органы, это не скрывает, а скорее на что-то указывает.
      Он опустился на колени рядом с ванной и стал разглядывать её немытую поверхность.
      - Что подсказывает ваше чутье? Не думаете, что он мог распиливать её в ванне?
      - Во всяком случае, я бы сделал это именно здесь, чтобы нигде не осталось следов крови. Наверняка он так и сделал.
      - Похоже, так. Но тут я не специалист. Если выждать четыре-пять дней, прежде чем расчленять тело, оно все ещё будет кровоточить, или к тому времени кровь уже свернется?
      - Можно спросить у Макфарлайна.
      Феллоуз перешел в меньшую спальню, где шторы были подняты. На этот раз он предусмотрительно захватил с собой несколько конвертов и, сняв осторожно накидку с подушек, достал один из нагрудного кармана. Волос все ещё лежал там, где он его оставил, и он бережно спрятал его в конверт.
      Лизнув край конверта, шеф заклеил его и надписал. Затем положил конверт в карман, опустился на колени и заглянул между кроватью и комодом.
      - Миссис Бэнкс говорила мне, что по углам лежала пыль, заметил он, вставая. - Но тут под кроватью ещё куча всякого хлама. Я хочу иметь пыль из всех комнат, из каждой отдельно. Пылесос тоже нужно вычистить, - он поморщился. - Ненавижу копаться в пыли, но это, пожалуй, единственное, что этот парень нам оставил.
      Он перешел в столовую, где заглянул во все углы и под мебель. Потом открыл выдвижные ящики серванта. В левом верхнем ящике хранились столовые приборы. В большом нижнем лежали скатерти. Остальные были пусты.
      - Вы взяли отпечатки пальцев со столовых приборов?
      - Нет.
      - Возможно, он забыл их вытереть, Сид.
      - Будет сделано. Завтра утром в первую очередь.
      В гостиной Феллоуз остановился у телефонного столика. Рядом с телефоном лежал пустой блокнот. Шеф задумчиво уставился на него. Уилкс сказал:
      - Мы проверили телефон, он весь протерт.
      - Что-то было написано на листе, вырванном из этого блокнота. На оставшемся можно различить слабые следы.
      - Ничего не разобрать, я смотрел.
      - Сейчас, пожалуй, нет...
      Феллоуз открыл дверь на чердачную лестницу, нашел на стене выключатель и стал медленно подниматься по ступеням. Уилкс остался внизу, пока начальник не осмотрелся и, покачав головой, не спустился обратно.
      - Там целый год не вытирали пыль. Они туда не поднимались.
      - Вы мне не доверяете, Фред? Я сегодня утром там все осмотрел.
      - Я доверяю, Сид, но просто не могу полагаться на других. Я все должен видеть сам.
      Он подошел к камину, который теперь был пуст. Остановился, чтобы рассмотреть пилу и нож, все ещё лежавшие на каминной полке, куда их положил Уилкс. Завершив обход, они снова вернулись в кухню, а затем спустились в подвал.
      Брезент, который прикрывал кофр, и на котором раскладывали одежду, исчез, одежда аккуратной стопкой лежала на стиральной машине. Открытый и пустой кофр был сдвинут с прежнего места неподалеку от стены на середину помещения, ближе к котлу. Феллоуз, не притрагиваясь, тщательно осмотрел его. Крышка была откинута, за исключением клочков пыли в углах, внутри ничего больше не было. Он поднял крышку и захлопнул её, затем наклонился, рассматривая украшавшие её выцветшие желтые инициалы.
      - Вам это что-то говорит, Фред?
      - Немного. Кофр принадлежит мертвой женщине, и она не была замужем. Полагаю, что мужчина был женат.
      - Откуда вы знаете, что она не замужем?
      - Обычная логика. Инициалы старые. На чемоданах инициалы новые, а буквы те же самые. Нет, Сид, эта женщина не была замужем, а вот мужчина был женат. Готов держать пари на что угодно.
      - Не со мной, нет, только не со мной.
      Феллоуз в тусклом свете лампы разглядывал кофр.
      - Кто же она и откуда прибыла? Вот в чем вопрос.
      Затем, движимый внезапной идеей, он поднял кофр за ручку и перевернул его. Там, на дне, была приклеена новехонькая багажная этикетка, на которой чернилами было проставлено: "Миссис Джон Кэмпбелл, Хейланд Роуд, Стокфорд, Конн."
      - Вот это да, - промолвил Уилкс, а Феллоуз сказал:
      - Я как раз вспомнил, что никто не мог осмотреть дно, пока труп был ещё внутри. Итак, кофр пришел по железной дороге. Это уже проще.
      - Завтра утром сразу позвоню начальнику станции. Если мы сможем выяснить, кто эта женщина, тогда нетрудно будет найти и мужчину.
      - И узнайте заодно, когда был отправлен кофр, Сид. И проверьте, не вспомнит ли кто-нибудь его. Не думаю, чтобы на нашу станцию поступало слишком много кофров.
      Они оставили кофр перевернутым и вновь поднялись по лестнице.
      - Что - нибудь еще, Фред?
      Феллоуз кивнул, прошел через гостиную к телефонному столику и опять остановился перед блокнотом. Оттиски были неразборчивы, но Феллоуз все же вырвал пустой лист и посмотрел на него против света.
      - Вы, случайно, не видели в доме свечей, Сид?
      - Пару огарков в ящике в кухне. За это время я узнал дом лучше, чем свой собственный.
      - А как насчет йода?
      - В аптечке в ванной.
      - Принесите свечу и самую большую ложку, какую только сможете найти, Сид.
      Феллоуз отыскал йод и принес его в кухню, где Уилкс уже зажег огарок свечи и прилепил его к тарелке. Он раздобыл большую разливную ложку, и Феллоуз осторожно влил в неё содержимое флакона.
      - Теперь подогрейте это над свечой, Сид. Хотя это и не лабораторная техника, но хоть какой-то результат получим.
      Уилкс подержал ложку над пламенем, и когда йод нагрелся, поднес к нему пустой листок. Он держал его над пурпурно - фиолетовыми парами три - четыре минуты, двигая взад - вперед, пока тот полностью не пропитался, а затем отложил в сторону, чтобы листок остыл.
      Уилкс отложил ложку и с интересом следил за ним.
      - Где ты этому научился, Фред?
      - В учебнике криминалистики.
      Они подождали, бумага постепенно приобрела чуть синеватую окраску, и по мере её остывания стали проявляться оттиски написанного в более темном синем цвете. Когда процесс закончился, текст стал отчетливо виден. На листке было написано:
      "Джейн Шерман, 402 Уэствилл - стрит, Бриджпорт, Коннектикут."
      - Пожалуйста, - сказал Феллоуз, - вот и искомая женщина.
      - С её стороны было очень любезно оставить имя и адрес.
      - В самом деле любезно, - шеф осторожно сложил лист и сунул его в свой объемистый бумажник.
      - Я себя спрашиваю, знала ли она, что с ней случится.
      - Не думаю. Во всяком случае, сейчас важно, что это действительно случилось.
      Шеф шагнул к телефону и позвонил доктору Макфарлайну. Но ничего нового врач не сообщил.
      - Это не просто, - оправдывался он. - Я пока не могу сказать, как она умерла. Отсутствуют некоторые жизненно важные органы, поэтому я не могу исключить яд. Это мог быть и удар по голове, или её могли задушить. Но этого я не могу сказать без осмотра её головы и шеи.
      - Она была беременна, Джим?
      - Нет. По крайней мере, насколько я смог определить.
      - Когда она умерла?
      Макфарлайн недовольно буркнул:
      - Я не хотел бы пока называть точную дату. Она некоторое время пролежала в том сундуке и тело здорово застыло. Я бы сказал, минимум четыре дня, но не больше восьми.
      - Может быть, где-то в последний уикэнд?
      - Между средой и воскресеньем. Большего я пока сказать не могу. Завтра попытаюсь определить поточнее.
      Положив трубку, Феллоуз с Уилксом погасили везде свет и заперли дом. С собой они захватили оба зеленых чемодана с вензелями. На карауле стоял уже другой полицейский; из-за сильного ветра он быстро расхаживал взад-вперед, притопывая ногами. Его смена была с шести до восьми, - такой режим установил Феллоуз.
      Полицейский никого не видел, автомобиль репортера тоже исчез.
      Оба детектива вернулись в управление, и Феллоуз кратко ознакомил Уилкса с планом на следующий день.
      - Нужно вскрыть чемоданы, Сид. И составить опись содержимого. А как только поступит фото Кэмпбелла, покажите Уэтли. Я уверен, это не тот Кэмпбелл, настолько нам не повезет, но, во всяком случае, это следует проверить официально.
      - И я поручу нашим людям найти продовольственный магазин...
      - Да. Я хочу поговорит с парнем, который доставлял продукты. И вы конечно знаете, что следует предпринять по поводу кофра.
      - Я поручу это Эду, - Уилкс достал свой табак. - А вы, наверное, поедете в Бриджпорт?
      Феллоуз невесело вздохнул.
      - Кто-то же должен это сделать...
      ПЯТНИЦА, 27 ФЕВРАЛЯ
      В пятницу утром, прежде чем уехать, Фред Феллоуз устроил пресс-конференцию. Он сообщил, что жертва не была беременна, и что есть надежда вскоре её опознать. Пока ничего не известно о мужчине. Шеф подтвердил, что проверяются определенные следы, но отказался сообщить, какие именно.
      - Я не хочу, чтобы эти типы вмешались и все испортили, сказал он Уилксу в своем кабинете после пресс - конференции. Если бы я упомянул о кофре, они были бы у начальника станции ещё до того, как Эд Левис выедет отсюда.
      - Вы не сказали им, что мы узнали, кто эта женщина.
      - Они не утаят эту информациюм от её ближайших родственников. Я не могу допустить, чтобы они позвонили её родителям прежде, чем я с ними поговорю. Когда вернусь, тогда посмотрим.
      День был солнечным и холодным, движение на Меррит - парквей - не очень плотным, однако поездка в Бриджпорт удовольствия Феллоузу не доставляла. За долгие годы службы ему часто приходилось приносить известия о смерти, но он никогда не мог противостоять той боли, которая обязательно этому сопутствовала. Он никогда не обременял такими поручениями других, хотя сам ненавидел звонить с худой вестью в чужую дверь. Может быть потому, что это причиняло ему большие страдания, чем другим, или из естественной боязни поручать другим то, чего сам терпеть не мог. И эта поездка, как всегда, стала настоящей пыткой. На этот раз даже большей, чем обычно: он не только должен был сообщить ничего не подозревающим родителям трагическую весть, но сразу после этого ещё и допросить их, чтобы установить личность мужчины, с которым сбежала их дочь.
      В глубине души он сознавал, что нельзя подвергать допросу людей в таком состоянии, но как профессионал понимал необходимость поскорее получить информацию, не считаясь с чувствами.
      Дом номер 402 по Уэствил - стрит был коттеджем на одну семью, как и все прочие на этой улице. Отличался он только цветом да огороженным стеной травянистым откосом, но размеры и форма были одинаковы: небольшой двухэтажный дом на шесть - семь комнат.
      Поставив черный полицейский автомобиль перед домом, он поднялся на крыльцо. Без полицейского значка, в кожаной куртке, перчатках и шапке, его можно было принять за кого угодно, от маляра до контролера, снимающего показания счетчика. К утру немного потеплело, но температура была все ещё ниже нуля, а Феллоуз одевал себя и свою команду так, чтобы было удобно, не обращая внимания на моду.
      Он позвонил и повернулся спиной к двери, осматриваясь. Тихая улица в пригороде, населенная тихими гражданами, ведущими тихую жизнь. Но одна из них вырвалась из этого однообразия, фон которому создавали однообразные дома, "перешла границы", как выразилась за обедом одна из его дочерей, и в результате жизнь её оборвалась...
      Дверь открыла привлекательная брюнетка лет тридцати, довольно милая, но почему-то производившая впечатление дамы, которую никто не приглашает на танец. Она казалась спокойной, деловой и уверенной, однако в ней не чувствовалось того огня, той изюминки, которые выделили бы её из общей массы. Она не заметила полицейской машины перед домом. Или, по крайней мере, не связала её появление с посетителем на веранде. Вопросительно взглянув на Феллоуза, она вежливо спросила:
      - Да, в чем дело?
      Феллоуз оценил её с первого взгляда: дешевое платьице, губы не накрашены, обручального кольца нет.
      - Здесь живет некая Джейн Шерман, мисс?
      - Да, - она кивнула, не выразив никакого беспокойства.
      - Я хотел бы поговорить с кем-нибудь из её близких. С отцом, например.
      - Отец на работе.
      - А мать?
      - Умерла шесть лет назад. Что вы хотите?
      - Вы её сестра?
      - Сестра Джейн? - женщина улыбнулась. - Не знаю, что вы хотите продать, мистер, но принялись вы за дело совершенно не с того бока. - Она, наконец, заметила полицейский автомобиль и взглянула ему в глаза. - Что-то случилось?
      - Сожалею, но об этом я могу говорить только с семейством Шерман.
      Она приподняла бровь.
      - Ну, если это имеет отношение ко мне, пожалуй, я имею право знать...
      Впервые в жизни Феллоуз был захвачен врасплох.
      - К вам?
      - Да, ко мне. Я - Джейн Шерман.
      - Но кто? ... - он оборвал себя и начал заново. Представился и попросил разрешения войти. Ему показалось, что при упоминании полиции Стокфорда она немного побледнела, но был настолько сконфужен, что не уверен, так ли это на самом деле.
      Джейн провела его в небольшую, но комфортабельно обставленную гостиную и указала на диван у окна. Он снял шапку, но сел только после того, как она сама опустилась в кресло напротив.
      - Пожалуйста, - взмолилась Джейн, - пожалуйста, скажите мне, что все это значит?
      - Ладно, - Феллоуз неуверенно усмехнулся. - Возможно, вы сможете мне помочь. Что вы знаете о мужчине, который называл себя Джон Кэмпбелл?
      Она ненадолго задумалась.
      - Ничего не знаю. А что?
      - Вы не знаете такого человека?
      - Нет, определенно нет.
      - Тогда скажите мне, под каким именем вы знаете мужчину, проживающего в Стокфорде, на Хейланд Роуд, дом два.
      Она опять покачала головой.
      - Я никого не знаю в Стокфорде. Думаю, я даже не знаю, где он находится.
      Феллоуз был сбит с толку и чувствовал, что угодил из одного тупика в другой.
      - Тогда я вынужден спросить вас, где вы были в последний уикэнд и что делали.
      Женщина облизнула ненакрашенные губы. Она заметно нервничала, но от того, что лгала, или просто от того, что её допрашивал полицейский, Феллоуз уверенно сказать не мог.
      - Я ездила в Нью-Йорк. Провела уикэнд у сестры с мужем.
      - Когда вы уехали и когда вернулись?
      Она помедлила, устремив взгляд в окно, мимо Феллоуза.
      - Я уехала в пятницу вечером, а вернулась вечером в воскресенье.
      - А предыдущую неделю - всю неделю?
      - Была дома. Я всегда дома, - она подалась вперед. - Что произошло? Что-то случилось?
      - Вы отрицаете, что когда-нибудь знали мужчину по имени Джон Кэмпбелл? Высокий, стройный, темные волосы, около тридцати пяти?
      - Да, конечно.
      - Ваше имя, - сказал капитан, - и ваш адрес, мисс Шерман, были обнаружены на листе бумаги в доме номер два по Хейланд роуд в Стокфорде. Дом снимал некий Джон Кэмпбелл. Стокфорд находится в двенадцати милях севернее Стемфорда.
      - Не знаю, как там могла появиться такая запись.
      Теперь подался вперед Феллоуз.
      - Я не верю, что мистер Кэмпбелл увидел ваш адрес в магическом шаре, мисс Шерман. Дело очень серьезное. Предупреждаю вас, говорите только правду.
      - Почему я должна лгать? - очень тихо возразила она.
      - Есть много причин, по которым вы могли бы солгать. Но предположим, что вы говорите правду. Пожалуйста, вспомните поточнее, не знакомились вы за последнее время, скажем, за прошлый месяц, с каким-нибудь мужчиной, как бы он себя не называл, схожим с тем описанием, которое я только что дал.
      Она задумалась или, по крайней мере, сделала вид, что задумалась, но лишь на несколько секунд.
      - Я веду хозяйство у отца, - с оттенком горечи бросила она. - Как я могла бы здесь познакомиться с мужчиной?
      - Значит, за прошлый месяц вы ни с какими мужчинами не знакомились?
      - Я не знакомилась с мужчинами не меньше года.
      Феллоуз вздохнул и встал.
      - Мы проверим ваши показания у вашей сестры, мисс Шерман. Напишите мне, пожалуйста, её фамилию и адрес.
      - Зачем вам проверять? Что произошло?
      - Сожалею, но не могу вам этого сказать, мисс Шерман. Могу я получить фамилию и адрес?
      - Да, разумеется, - она достала бумагу и карандаш. - Сестра вам подтвердит, что я у неё была, не беспокойтесь.
      Поспешно написав, она оторвала листок и порывисто подала ему, явно рассчитывая, что он поблагодарит и уберется. Но вместо этого Феллоуз внимательно вгляделся в написанное, потом достал бумажник, вынул из него голубоватый лист бумаги с синими буквами и положил листки рядом.
      - Мисс Шерман, это лишь гипотеза, но готов поклясться, экспертиза почерка докажет, что обе записи сделаны одной рукой.
      Мисс Шерман побледнела.
      - Какие обе записи? - прошептала она. - Что написано на другом листе?
      - Ваша фамилия и ваш адрес. Этот лист был найден в доме Кэмпбелла.
      Женщина покачнулась и схватилась за горло.
      - О, нет! - она осела в кресло и застыла, глядя в пустоту. Шеф аккуратно сложил оба листка и убрал их в бумажник.
      - Не хотите мне что-нибудь рассказать, мисс Шерман?
      Она вздрогнула.
      - Нет. Мне нечего рассказывать.
      Феллоуз поморщился.
      - Мисс, либо вы сейчас расскажете мне все, что знаете, либо я звоню в полицию Бриджпорта и прошу вас арестовать. Это совсем несложно. Где вы познакомились с Кэмпбеллом?
      Она заплакала.
      - В поезде.
      - Когда ездили в Нью-Йорк?
      Она кивнула и принялась искать носовой платок, но не нашла. Феллоуз протянул ей свой.
      - Вам нечего бояться. Я не кусаюсь. Просто расскажите мне подробно, что произошло.
      Она заплакала сильнее, высморкалась и скомкала платок в подоле. Когда она заговорила, голос её звучал так тихо, что Феллоузу пришлось придвинуться поближе, чтобы что-то разобрать.
      - В пятницу вечером я пошла на девичник. К одной подруге. Я, собственно, собиралась сразу в Нью-Йорк, но потом меня пригласили, и поехала я последним поездом.
      - В котором часу?
      - Я села здесь, в Бриджпорте, в двадцать один пятьдесят три. Поезд "Уильям Пенн". Он идет до Пенсильванского вокзала.
      Она вытерла глаза и провела рукой по покрасневшим мокрым щекам.
      - Я сидела рядом с женщиной, которая вышла с Стэнфорде, а потом в вагон вошел Джон. Он сел на её место, и мы разговорились. Он был такой симпатичный, такой приветливый и обаятельный... Не знаю, была ли я когда-либо прежде знакома с мужчиной хоть вполовину так очаровательным. Во всяком случае, очень давно не встречала. Он заинтересовался мной. Не знаю, почему. Я женщина не того типа, который нравится мужчинам. Но ему я, похоже, понравилась.
      Она опять всплакнула и объяснила:
      - Я нелегко схожусь с людьми. Я не разъезжаю повсюду и не позволяю себе заговаривать с посторонними мужчинами и принимать их ухаживания. Но он был так мил... и пригласил меня пойти с ним на танцы.
      Я не могла. Я ведь хотела навестить сестру и потому не могла. Но он сказал, что с удовольствием увидел бы меня снова. Не хотел, чтобы на этом все кончилось...
      Она сделала паузу и собралась с мыслями.
      - Я тоже этого не хотела. Я ведь не знаю мужчин, и... я предложила навестить меня у сестры. Но он не захотел. Сказал, что хотел бы встретить меня одну, а не в компании с чужими людьми. Сказал, что мы не сможем познакомиться друг с другом, если кругом будет так много других людей. Я не знала, что делать. Мне нужно было ехать к сестре. Я обещала ей и не могла все отменить.
      А потом поезд пришел на вокзал, и я испугалась, что сейчас все кончится и мы расстанемся навсегда. Я была очень расстроена, так как думала: вот, у меня нет ни единого друга, а здесь этот чудесный очаровательный мужчина, и он сейчас распрощается, и мы как будто никогда и не встречались. Я подумала: наверное, судьбе было угодно, чтобы мы познакомились, а теперь это выглядит как... как конец. Но он чувствовал то же самое. По крайней мере, так он сказал. Когда мы вышли из поезда, он сказал: "Я не хочу, чтобы это так кончилось", и ещё сказал, что если не сможет вечером пойти со мной на танцы, то мы должны хотя бы выпить вместе, прежде чем я отправлюсь к сестре.
      Я была так рада...Ну, я... Это много для меня значило. Он повел меня в какой-то тихий бар, где было очень романтично. Я уже не помню названия. Где-то на Таймс-сквер, я думаю. Я не слишком хорошо знаю Нью-Йорк. Мы разговаривали, и казалось, будто мы знаем друг друга уже целую вечность, и я спросила прямо, не может ли он встретиться со мной, пока я буду у сестры, а он ответил, что это не получится. У него были срочные дела, и прочее, и он спросил меня, когда я возвращаюсь обратно, а когда я сказала, что в воскресенье вечером, оказалось, что он тоже.
      И тогда как-то - я сама не знаю как - он предложил мне ехать обратно вместе с ним, а потом пойти к нем домой. Сказал, что у него машина на стоянке в Стемфорде, а сам он живет в Стокфорде, и мы могли бы вместе поехать поездом, а потом до его дома на машине.
      Я, конечно, понимала, что он предлагает, и, наверное, должна была возмутиться, но я этого не сделала. Я находила это не совсем правильным, но не была шокирована. Я, разумеется, ответила, что не смогу, но он был так мил, и я не рассердилась. Он сделал это таким образом, что я чувствовала себя польщенной. Он явно был любимцем женщин... и это наверное было в его натуре, и я знала, что он мог бы пригласить в свой дом сколько угодно женщин, и все они бы с ним пошли, поэтому я в самом деле была польщена, когда он пригласил меня.
      Полагаю, отказывалась я не слишком категорично. Я не возмутилась, а просто сказала ему, что не могу, и тогда он спросил, почему, и я сказала, что веду хозяйство отца и что он ждет меня обратно в воскресенье вечером, и в понедельник утром я должна приготовить ему завтрак и отправить на работу. Он сказал, что не понимает, почему мой отец не может хотя бы раз позаботиться о себе сам, и я честно призналась, что тоже этого не понимаю. Он сказал, что я лишь ищу отговорку, и что он думал, он мне нравится, и, видимо, ошибался.
      Я сказала, что он мне действительно нравится, но я не думаю, что стоит делать то, что он предложил. Он улыбнулся и спросил меня, не боюсь ли я его.
      Я сказала, что не боюсь, и тогда он заявил, что я боюсь не его, а самой жизни. Он спросил меня, была ли у меня когда - то раньше с кем-то связь, и я ответила отрицательно. При этом я казалась себе ужасно глупой, ведь это означало, что я неуклюжая и непривлекательная, и я покраснела и хотела заплакать.
      Он положил свою руку на мою и сказал, что это ничего, что большинство женщин в моем возрасте уже имели приключения, но многие из них имели такие приключения слишком уж часто, и что лучше иметь их поменьше, чем слишком часто менять любовников. Я кивнула, и тогда он сказал, что каждая женщина должна пережить хоть одно приключение. Сказал, что время летит быстро, и что если я не воспользуюсь случаем, который предоставляет сама жизнь, то могу все упустить и буду в этом раскаиваться, пока жива.
      Я и не знала, что сказать. Тогда он спросил меня, для чего я себя берегу. Он уже знал, что мужчины не находили меня привлекательной, и знал, как и я, что это, возможно, мой единственный шанс. Он сказал, что не хочет меня уговаривать делать что-то против моей воли, так как если бы я сказал "да" против воли, все бы было испорчено. Сказал, что лучше прямо сказать "нет" и обо всем забыть.
      Конечно, - продолжала она, вытирая глаза, - я не хотела, чтобы это так кончилось, и я его никогда больше не увидела. Я не хотела говорить "нет". Он, разумеется, это видел, так как снова положил свою руку на мою и сказал, что я могу не отвечать сейчас, а он позвонит к моей сестре. Потом он рассказал, как все могло быть.
      У него дом в получасе езды от Стемфорда, и если я решусь, мы сможем в воскресенье вечером выехать поездом пораньше, поехать туда, поужинать вместе, и я смогу позвонить отцу и извиниться перед ним. Мы будем ужинать при свечах, и никто ничего не узнает, потому что дом расположен на отшибе, а он на следующее утро доставит меня в Стемфорд к девятичасовому поезду, и никто ничего не заметит.
      Его слова звучали восхитительно, и он был прав. Никто ничего не узнает.
      - Есть только одно условие, - сказал он. - Я не должна соглашаться просто так. Я должна действительно этого желать.
      И я действительно желала. Но тут была целая проблема...
      Я много думала об этом у сестры, все время повторяя себе, что это неправильно, и все такое, но я знала, что он был прав. Сейчас или никогда. Если я откажусь, то никогда больше его не увижу, а если скажу "да", возможно, это повторится ещё раз. И если я буду достаточно настойчивой, он, может быть, влюбится в меня. Моя сестра вышла замуж. Сейчас она замужем уже четыре года, и я подумала, может быть, я тоже смогу выйти замуж...
      Она вздохнула.
      - Он позвонил в субботу, во время обеда. Я все ещё сомневалась и колебалась. Думаю, это были угрызения совести, а я старалась их побороть. Но когда я услышала его голос, такой милый, ласковый и обаятельный, называющий меня "мое сокровище" и "любимая", это стало последней каплей. Я сказала - да, я согласна, и мы обо всем договорились и решили ехать в воскресенье вечером. Поездом в пять сорок пять с Центрального вокзала. Я извинилась перед сестрой, что так рано уезжаю домой, и не позволила ни ей, ни мужу меня проводить. А в половине шестого мы встретились на вокзале у справочного бюро. И поехали...
      Она умоляюще взглянула на Феллоуза заплаканными покрасневшими глазами.
      - Я знаю, что поступила неправильно, мистер Феллоуз. Знаю, что не должна была этого делать. Но я не знала, что меня могут арестовать. Теперь меня посадят?
      Феллоуз покачал головой.
      - Мисс Шерман, если вы сказали правду и если будете с нами сотрудничать, не думаю, что вам что-нибудь грозит.
      Он опять сел на диван, достал записную книжку и, пока мисс Шерман приходила в себя, что-то в неё записывал. Исписав несколько страниц, он поднял глаза.
      - Вы записали свой адрес в блокнот, лежавший рядом с телефоном. Он вас об этом попросил?
      - Да, я это сделала, прежде чем в понедельник утром мы ушли из дома.
      - Он подвез вас к девятичасовому поезду?
      - Да. Сказал, что ему нужно на работу.
      - Кем и где он работает?
      Она прикусила губу.
      - Не знаю точно... Кажется, он говорил, что имеет дело с металлоизделиями. Не знаю, в каком качестве.
      - Можете описать его машину?
      Бесполезно - мисс Шерман ничего не могла вспомнить.
      - Когда мы вышли в Стемфорде, было темно, кроме того, я слишком нервничала. Я просто не обратила внимания. К тому же я в машинах не разбираюсь...
      - Но в понедельник утром, когда он вез вас на вокзал, темно не было.
      - Я знаю, но ей-Богу не могу вспомнить. Я вообще не могу ничего вспомнить про его машину. Я ничего уже не помню даже о том, как мы ехали в поезде.
      - Машина была бежевая?
      - Она могла быть и бежевой, и синей, и фиолетовой. Не могу сказать.
      - Как выглядел Джонни Кэмпбелл?
      Она удивленно взглянула на шефа.
      - Так вы его не знаете?
      - Мы знаем, что он существует. Опишите мне его, пожалуйста.
      - Высокий, я бы сказала, приблизительно метр восемьдесят. Но я никогда не умела точно определять рост. Не слишком мускулистый. Совсем не толстый при этом уточнении она покраснела и поспешно продолжала: - Темные волосы, карие глаза, светлая кожа. Очень привлекательный мужчина.
      - Как он был одет?
      - Обычно. Когда я увидела его в поезде, на нем были темное пальто и коричневая шляпа. Коричневые туфли...
      Феллоуз заглянул в свои пометки.
      - Какой-то шарф?
      - Шерстяной, серый, точнее, цвета антрацита.
      - Одежда хорошая, качественная?
      - Я не слишком разбираюсь в мужских вещах. Мне они показались средними.
      - С того понедельника он больше не давал о себе знать?
      Она печально покачала головой.
      - С того дня я больше ничего о нем не слышала. Он сказал, что позвонит сразу же, как только представится возможность, но до сих пор так и не объявился.
      - Можете описать его лицо?
      Она снова прикусила губу. Она очень хотела помочь, однако оказалась неспособна к этому.
      - Я думаю, это очень красивое лицо. Я могу закрыть глаза и вижу его перед собой во всех подробностях, но описать мне трудно. Это...это... - она беспомощно жестикулировала. - Лицо...Глаза, нос... обычный нос, не слишком большой и не слишком маленький, может быть, его рот был немножко шире обычного.
      - Подробнее вы описать не можете?
      Она покачала головой.
      - Родимые пятна? Шрамы? Другие особые приметы?
      - Не на лице. У него одно небольшое родимое пятно ...тут она снова покраснела, - на бедре, и другое - на правой лопатке. Больше я ничего не помню.
      Феллоуз ерзал на диване.
      - Мисс Шерман, вы действительно сказали мне правду, что не имеете намерения увидеть его снова?
      Она с серьезным видом кивнула.
      - Да, это правда.
      - Что вы сделали со своими чемоданами.
      - Какими чемоданами?
      - Я полагаю, вы что-то брали с собой в Нью-Йорк...
      - Два, конечно. Один чемодан. Но я не понимаю, что вы имеете в виду. Что я с ним сделала? Привезла обратно домой.
      - Можете его описать?
      - Коричневый...я бы сказала, бежевый. Старый, он у меня уже много лет.
      - И никаких других чемоданов у вас нет?
      - Нет. А зачем? Я ведь никуда не выезжаю, честное слово.
      - И у вас нет зеленого кофра?
      - У меня нет никакого кофра.
      Феллоуз понимающе кивнул и продолжил свои записи.
      - И ещё один вопрос, мисс Шерман. Я полагаю, вы немного осмотрелись в том доме?
      Она замялась.
      - Да, немного.
      - Не везде?
      - Одна задняя комната в доме была заперта. Он сказал, что использует её как кабинет, и там хранятся важные материалы.
      - О них вы не спрашивали?
      - Нет. Меня это не интересовало.
      - Мисс Шерман, надеюсь, вам ясно, что было в высшей степени наивно и глупо отправиться с мужчиной, о котором вы ничего не знаете. Но я рад, что вы, по крайней мере, оказались достаточно умны, чтобы не проявить любопытства и не захотели осмотреть ту комнату.
      Она подалась вперед, приложив руку к груди.
      - Что вы хотите сказать?
      - В той комнате не было никаких важных материалов. Он прятал там труп другой женщины.
      Охваченная ужасом Джейн Шерман привстала с кресла.
      - Нет... Вы хотите меня напугать?
      - Таким не шутят. И если бы вы оказались слишком любопытны, мисс Шерман, наверняка вас бы тоже постигла эта участь.
      Джейн Шерман пронзительно вскрикнула, закрыла лицо руками и истерически зарыдала. Феллоуз встревоженно поднялся с места. Он поставил её на ноги и встряхнул, но так и не смог прекратить истерику. Женщина начала рвать на себе волосы, и Феллоузу пришлось схватить её за запястья. Дикие крики разносились по всему дому, заставляя вздрагивать посуду, отдавались в его ушах, и он поморщился от боли. Пришлось дважды дать ей пощечину, сначала сильно, а потом ещё сильнее. Эти удары заставили порозоветь её бледное лицо, но и только. Она совершенно утратила контроль над собой. Шеф попытался с ней заговорить, успокоить звуком голоса, но все заглушали её истерические вопли.
      Наконец он обхватил её, прижал к себе, чтобы унять её дрожь, и зажал ладонью широко раскрытый рот. Это приглушило крики, но только до тех пор, пока она не сумела высвободить голову и закричать снова. Он поднял её, понес в спальню, а она продолжала беспрестанно кричать. Положив несчастную на постель, Феллоуз стал искать ванную, все ещё вздрагивая от пронзительных воплей.
      Вернувшись со стаканом воды, он вылил его ей на лицо. Она зафыркала, но лишь на минуту, потом опять начала рвать на себе волосы, царапать лицо и издавать пронзительные вопли.
      Он принес второй стакан и прицелился получше. На этот раз она захлебнулась и села, кашляя и хватая ртом воздух. Он похлопал её по спине, когда она начала корчиться от удушья, а лицо побагровело.
      Джейн Шерман с трудом отдышалась и упала ничком на кровать, обливаясь горькими слезами.
      Феллоуз, тяжело дыша, стал рядом.
      - Сожалею, мисс Шерман. Я не хотел так волновать вас.
      Он продолжала рыдать, но истерический припадок миновал. Феллоуз, повернувшись к окну спальни, взглянул на соседний дом и спросил себя, сколько соседей все это слышали. Он ожидал увидеть лица в окнах, услышать вой полицейских сирен, но соседний дом казался вымершим, никого не было видно. И ничего не слышно.
      Шеф откусил порцию жевательного табака и машинально стал его жевать, ожидая, пока иссякнут слезы.
      Джейн понадобилось целых пятнадцать минут, прежде чем она обессиленно затихла. Затем приподнялась, опершись на локоть. Феллоуз смочил в ванной полотенце и подал ей, чтобы вытерла лицо. Она, как послушный ребенок, подняла голову и вздохнула.
      - Я этого не вынесу...
      Он отнес полотенце и вернулся обратно.
      - Что же мне теперь делать? - спросила она.
      - Я бы вам посоветовал все забыть.
      - Мне хочется умереть.
      Он возвышался над ней, покачивая головой.
      - На вашем месте я бы радовался, что вам повезло остаться в живых. Я вовсе не хотел бы умереть.
      - Но он... Но он убийца! Как он только мог?
      - Люди бывают разные, а он самого худшего сорта...
      - Я для него совсем ничего не значу. Он убил бы меня просто так, верно?
      - Вполне возможно. Знаете, не стоит нам оставаться в этой спальне. Вернемся назад, сядем и спокойно обсудим, как вы можете нам помочь.
      - Вам помочь?
      - Совершенно верно, - он взял её под руку и помог встать с постели. Они вернулись в гостиную, и она покорно опустилась в кресло.
      - Но почему он это сделал?
      - С этим покончено, мисс Шерман. Постарайтесь обо всем забыть. Главное в том, что нам нужна ваша помощь. Чтобы поймать его, пока он ещё кого-нибудь не убил.
      - Вы не знаете, где он?
      - Мы вообще знаем о нем слишком мало. Он скрылся до того, как мы обнаружили труп.
      - Она... Кто она была?
      - Этого мы не знаем. Мы думали, это вы. Вы нам поможете?
      Она кивнула и слабым голосом спросила:
      - Но как?
      - Вы бы согласились ещё раз с ним встретиться?
      Она при этой мысли даже застонала.
      - Увидеть его снова? Я этого не вынесу.
      - Ну, может быть, он вам ещё позвонит. Если он это сделает, вы могли бы согласиться с ним встретиться? Там, где он захочет, а потом позвоните в полицию. Вам самой не придется туда идти. Дайте только в полицию знать, где он находится, чтоб они могли схватить его.
      Она вытерла щеки.
      - Не знаю...Могу попробовать. Но не думаю... хочу сказать, я не смогу с ним говорить. Даже по телефону. Как только я начну ему отвечать, он сразу поймет, что-то случилось.
      - Вы только попробуйте.
      Она кивнула.
      - Но он больше не позвонит. Тем более теперь, когда полиция его разыскивает.
      - И все же это возможно, мисс Шерман, - заверил шеф. - Судя по тому, что мы до сих пор о нем узнали, это вполне может случиться.
      8. ПЯТНИЦА, 13. 10-13. 40
      Вскоре после полудня Феллоуз вернулся в Стенфорд. Сержант Уилкс в это время как раз заканчивал ланч за письменным столом начальника в его маленьком кабинете. Когда вошел шеф, он жевал сэндвич, запивая его кофе из термоса.
      - Если прольете кофе на мои бумаги, - буркнул Феллоуз, - я с вас живого шкуру спущу.
      - Бумаги? Вы имеете в виду этот кроссворд, программу телевидения и дурацкие циркуляры?
      - Там, между прочим, ещё и ведомость на ваше жалование...
      Феллоуз подошел к окну, выходившему на обширный газон. Комнатка была маленькой, письменный стол с выдвижными ящиками, вращающийся стул, деревянный стол, три шкафа с застекленными дверцами и ещё один стул заполняли его целиком. Белые стены украшали несколько пикантных фотографий из календарей - подборка избранных снимков за несколько лет.
      Феллоуз отвернулся от окна, взглянул на коллекцию обнаженных бюстов и манящих бедер и спросил:
      - Вы весь день только ели, или успели и ещё что-нибудь сделать?
      - Вы говорите как человек, у которого ланча ещё не было, - парировал Уилкс, продолжая жевать. - Сегодня утром из Эри пришла фотография Джона Кэмпбелла. Я показал её Уэтли. Это не тот человек.
      - Что с чемоданами?
      - Мы нашли слесаря, он их открыл. Ничего, кроме обычного женского барахла. Никаких адресов или меток на одежде и белье. Такую одежду можно купить в любом магазине. Опись содержимого я положил вам на стол, но за это время она оказалась погребена под полуметровым слоем бумаг. Ах, да... Мы нашли одну блузку с оторванной пуговицей; к ней подходит та пуговица, что вы нашли в дальней спальне. Унгер поставил этот чемодан под письменный стол, на случай, если вы сами захотите посмотреть.
      Уилкс крутнулся на стуле.
      - Хотите сэндвич?
      - Нет, я на диете. Попробую пропустить этот ланч. Но чашку кофе все же выпью.
      - Пожалуйста, - Уилкс допил кофе из крышки термоса, вновь наполнил её и подал начальнику. - Молоко и сахар уже там.
      - Раз я не завтракал, это то, что нужно.
      - Вам виднее... - Уилкс смотрел, как шеф маленькими глотками потягивает горячую жидкость. - Ничего. Пока не везет. Вот уже двадцать четыре часа мы не можем опознать жертву.
      - Вам виднее, - в то ему ответил начальник и положил ногу на угол письменного стола. - Да, пока ничего, мы не знаем, кто эти двое.
      - Адрес оказался ложным?
      - Нет, только женщина ещё жива.
      Феллоуз подробно пересказал свой разговор с Джейн Шерман. Когда он закончил, Уилкс присвистнул сквозь зубы.
      - Что же он за тип? Вы хотите сказать, что только что убив одну женщину, он едет на уикэнд в Нью-Йорк, привозит в дом другую и спит с ней рядом с комнатой, где лежит труп?
      - Если он убил ту женщину до того, как поехал в Нью-Йорк, то, должно быть, так все и было.
      - А как вы объясните, что у Джейн Шерман инициалы "Дж. С."? (в латинском написании - прим. пер.) Что же, он шел через весь поезд и спрашивал у каждой молодой женщины её инициалы?
      - Почему это должно было его интересовать? Он наверняка не собирался использовать оставшиеся чемоданы...
      - Вы хотите сказать, что одинаковые инициалы - лишь случайное совпадение? Гм...
      - Совпадение, но не такое уж и удивительное, Сид. Дж. С. пожалуй, самые распространенные начальные буквы из всех существующих. Ведь тот лист, где Джейн записала свой адрес. был вырван, помните? Он не оставлял его, как ложный след.
      - Если, конечно, она говорит правду.
      - Если она говорит правду. Конечно, существует и альтернатива. Скажем, такая: он едет в Нью-Йорк и возвращается обратно с новой подружкой, а та, первая, ещё жива. Они ссорятся, и жертву убивает либо он, либо его новая приятельница, либо оба вместе.
      - Это нам тоже ничего не дает. Вы это сами понимаете, верно?
      - Конечно не дает. Какое вообще значение имеет эта жизнь?
      - Все равно, как на это ни посмотреть, думаю, инициалы все же ничего не значат. Но что с Шерман? Вы полагаете, она замешана в этом больше, чем утверждает?
      - Думаю, она говорит правду. Но это лишь мое мнение. Во всяком случае, я заехал в полицию Бриджпорта, чтобы попросить их о помощи. Теперь они ждут звонка от этой женщины и приглядывают за её домом на тот случай, если Кэмпбелл решит её навестить.
      Уилкс фыркнул.
      - Навестить ее? Это даже не смешно.
      - У него есть её адрес.
      - А его фамилия опубликована во всех газетах. Вы же не думаете, что он сунется в такую западню?
      - В газетах подробно об этом ещё не сообщалось. Здесь дали несколько строк, да в Бриджпорте и Нью-Хейвене сообщили на первой полосе, но эта история не из тех, что становятся громкой сенсацией. Та бывает, когда жертва из числа сильных мира сего. Джейн Шерман даже не видела газет.
      - И все же утверждаю, что он определенно этого не сделает. Не пойдет на такой риск.
      - Но мы, во всяком случае, не можем оставить без внимания такую вероятность. Нам нужна помощь из Бриджпорта, чтобы вплотную заняться этой женщиной, то есть проверить её и убедиться в её алиби.
      - Проверить, действительно ли она ездила в Нью-Йорк, как утверждает.
      Шеф кивнул.
      - И что она делала в оставшиеся дни этого месяца. Если откровенно, мне эта сказочка про Синюю Бороду слишком отдает чертовщиной, чтобы быть подлинной. Возможно, она знает Кэмпбелла лучше, чем хочет показать - и это ещё одно основание за ней понаблюдать.
      Он допил кофе и вернул крышку.
      - Макфарлайн звонил?
      - Нет. Пока нет.
      Феллоуз снял телефонную трубку.
      - Будем надеться, что за это время он успел что-нибудь выяснить.
      Когда Макфарлайн наконец подошел к телефону, похоже было, что он хочет извиниться.
      - Мне не хотелось заставлять вас понапрасну ждать, но это была нелегкая задача. Я все написал в заключении.
      - Не заставляйте меня ждать почту, Джим. Скажите, в чем там дело.
      - Да, конечно... Мне очень жаль, но должен признаться, что я просто не смог установить причину смерти. Как это обычно и бывает, причина связана с теми частями тела, которые отсутствуют. Она могла умереть от удара по голове, её могли задушить...
      - Во всяком случае, это не было естественной смертью?
      - По имеющейся части тела заключения сделать нельзя. У неё могла быть опухоль или что-то подобное, но скорее это был несчастный случай или убийство. Однако это могло быть и самоубийство. Точнее сказать не могу.
      - А есть вообще что-нибудь, о чем вы могли бы сказать уверенно?
      - Могу оценить её возраст. Приблизительно тридцать лет. И она никогда не рожала и не была беременна.
      - Это вы мне уже говорили вчера вечером.
      - Да. Как я уже сказал, была предпринята дилетантская попытка удалить соответствующие органы, но она не удалась. А что касается времени смерти, его очень трудно ограничить определенными рамками, но приблизительно...
      - И насколько это приблизительно?
      - Где-то между полуднем пятницы и вечером субботы. Это произошло где-то в течении этих тридцати часов.
      Феллоуз поблагодарил и положил трубку.
      - Эта женщина, - сказал он Уилксу, - была уже мертва, когда он поехал в Нью-Йорк - если Джейн сказала правду. Когда он привез её к себе домой, тело лежало в дальней спальне.
      - Я и не думал, что кто-то может быть таким бесчувственным.
      - Поэтому я теперь тоже думаю о нем иначе.
      - Как именно?
      - Мы полагали, что этот мясник - любитель перестал кромсать труп, потому что не мог больше этого вынести. Но для этого была, видимо, какая-то другая причина. Тому, кто убивает женщину, а затем едет на уикэнд в Нью-Йорк и возвращается с другой, кому хватает нервов привести эту женщину в дом, где он прячет труп, такому не станет дурно при его разделке.
      - Но это не поможет нам найти его.
      - Нет, но мы можем постепенно составить его образ. Узнаем, каков он.
      - Вечно вы с вашими фокусами! Все эти рассуждения ничего нам не дают. Нам нужны факты, Фред, факты и даты, и это мне кое о чем напомнило. Сегодня утром я сделал ещё кое-что, о чем вам нужно доложить. Мы собрали в доме всю пыль и отослали её в Хартфорд. И я проверил все столовые приборы на отпечатки пальцев. Вы были правы, Фред. Я обнаружил на них несколько отпечатков. Они тоже отправлены в Хартфорд. Все это повез туда Кэссиди.
      - А как обстоит дело с парнем из продовольственного магазина? С тем, кого видела миссис Бэнкс, когда он разговаривал с Кэмпбеллом? И что с кофром?
      - Кофром занимается Эд. А ещё двое поехали по магазинам.
      - А нож и пила?
      - А с ними что нужно было сделать?
      - Вы же уважаете факты, Сид. Ведь они где-то были куплены, верно? Кто-то продал их Кэмпбеллу. Если бы мы знали, кто и где, это нам бы помогло.
      - Ладно, уже понял. Вы хотите, чтобы я освободил ваш стул.
      Уилкс скомкал бумагу из-под сэндвичей, сунул в пакет из-под ланча и бросил все это в корзину для мусора по столом.
      - И ещё одно, Сид. Если рассматривать вопрос чисто теоретически, то чем больше удастся узнать о преступнике, тем больше шансов его поймать.
      - Тут вы мне не открыли ничего нового. Проблема, к сожалению, в том, что мы вообще ничего о нем не знаем. Только что он темноволосый, рослый, довольно стройный, хорошо одет, имеет, видимо, какие-то доходы, любитель женщин. Эти приметы можно отнести ко слишком многим, Фред.
      - Мы знаем больше. Можно, например, исходить из того, что он женат и, я склонен полагать, живет где-то неподалеку.
      Уилкс, похоже, заинтересовался.
      - И как вы к этому пришли?
      - Я думаю, что он женат, потому что воспользовался фиктивной фамилией. И живет он, конечно, не в Стокфорде, это почти наверняка. Стокфорд слишком мал, чтобы кто-то, не привлекая внимания, мог изменить фамилию и свить себе любовное гнездышко. С другой стороны, он не стал бы ездить слишком далеко, верно? Кроме того, миссис Бэнкс утверждает, что видела, как он каждый вечер появлялся в половине шестого, потом опять уезжал, а позже возвращался примерно в восемь, и опять уезжал между десятью и одиннадцатью. Знаете, как это можно объяснить? Он приезжает с работы, сделав по пути кое-какие покупки, в свое любовное гнездышко, потом едет ужинать домой, где живет постоянно, потом на остаток вечера возвращается обратно в гнездышко.
      - Удивительно, как его жена могла с этим мириться.
      - У него, естественно, были отговорки для таких отлучек.
      - Он приезжал каждый вечер, как вы сказали. Тут любые отговорки покажутся неубедительными.
      Феллоуз откусил табак.
      - Я думал об этом, Сид. Возможно, он преподносил это так, будто ему нужно было поработать.
      - Хреновая работа. Длинный рабочий день и никаких доходов.
      - Возможно, этот парень работал на себя. Так мне, во всяком случае, представляется. Держал магазин или что-нибудь в этом роде, и говорил жене, что должен после ужина опять туда поехать и просмотреть бухгалтерские книги.
      - Каждый вечер?
      - Он снял дом всего на месяц. И значит мог сказать жене, что именно сейчас у него очень много работы, оставшейся после рождественских праздников. И займет она примерно месяц.
      Уилкс откинулся на стуле и отсутствующим взглядом уставился на фото на стене.
      - И я должен поверить, что срочный отъезд в Нью-Йорк на уикэнд тоже относится к его работе? Тогда он женат не на женщине, а на каком-то чурбане.
      - Согласен; об этом я, увы, забыл.
      - Вы слишком витаете в облаках, в этом ваша проблема. Нужно исходить из фактов и спуститься на грешную землю.
      - Я должен представлять себе этого парня, Сид, и у нас не слишком много фактов, на которые можно опереться.
      - Но вы не думаете, что исходите из ошибочных посылок? Это ведь не рассказы о Шерлоке Холмсе. Добрый старый Шерлок, заметив царапину на внутренней стороне ботинка Ватсона, методом дедукции определял, что она была нанесена ножом при попытке соскрести грязь, исходя из чего тем же методом делал вывод, что его обувью занималась супруга, и приходил к заключению, что у Ватсона невнимательная прислуга, потому он промочил ноги и вследствие этого простудился. В действительности же, скорее всего, выяснится, что он поскользнулся на тротуаре, поцарапал ботинок, и что у него вообще нет прислуги, он не женат и никогда в жизни не простужался.
      Феллоуз молча жевал табак, погрузившись в свои мысли. Потом сказал:
      - Посмотрим, Сид. Вы должны мне два с четвертью доллара за проигрыш в карты. Держу пари вдвое, что Джон Кэмпбелл, или как там его зовут на самом деле, живет не в Стокфорде, но и не слишком далеко от него.
      Уилкс ухмыльнулся.
      - Если вы ещё добавите, что он женат и владеет магазином, я принимаю пари.
      - Нет, благодарю. На это я бы спорить не стал.
      - А на остальное не спорю я, - ответил Уилкс, вставая.
      9. ПЯТНИЦА, 15. 00 - 17. 55.
      В пятницу во второй половине дня полиция Эри по просьбе Феллоуза принялась проверять всех знакомых вице-президента "Гэри хардуайр компани" Джона Кэмпбелла, а также всех мужчин, которые работали там прежде или продолжали работать. Хотя не исключалась возможность, что разыскиваемый мужчина выбрал фамилию Кэмпбелл случайно, Феллоуз скорее склонялся к тому, что выбор был сознательным. Если это так, то преступник знал, что в этой фирме работал Джон Кэмпбелл. Задачей полиции Эри было разыскать каждого из этих людей.
      Перед полицией Нью-Йорка тоже была поставлена задача, и нелегкая. Они должны были проверить, не регистрировался ли некий Джон Кэмпбелл в каком-нибудь отеле вечером в пятницу 20 февраля.
      В четыре часа дня прокурор Леонард Меррил совещался с Феллоузом в его кабинете. Судья Коббит Рид назначил на десять часов следующего утра судебное расследование причин смерти, и прокурор хотел знать все факты по этому делу.
      - Скажите ему, что слушание нужно отложить, - сказал Феллоуз. - Мы пока ещё вообще ничего не знаем. И к завтрашнему утру у нас не будет достаточных доказательств. Что даст это слушание? Мы ведь даже не знаем, как она умерла.
      - Я не могу перенести срок слушания, - возразил Меррил. Судья собрался в отпуск. Он и без того уже отложил отъезд. И вообще все это дело ему не нравится.
      - Я полагаю, оно никому из нас не нравится, - Феллоуз доложил обо всем, что они предприняли и пытались предпринять.
      - И вот ещё что, - сказал он. - Я не хочу, чтобы в этом деле фигурировала Джейн Шерман. Я называю вам её имя, но не предавайте его огласке.
      - Как это? Я же должен сказать судье. Должен представить все дело, ничего не скрывая.
      - Тогда примите меры, чтобы дело слушалось в закрытом заседании. Я не хочу, чтобы кто-нибудь о ней узнал.
      Меррил покачал головой.
      - С каких это пор вы заботитесь о репутации женщины, Фред? Почему вы её защищаете?
      - Я использую её, как приманку.
      - Он не клюнет. И вы это знаете.
      - Это возможно, Лен. Всегда остается шанс. Парень, который отважился привести её в дом, где совершил убийство, отважится и ещё раз с ней увидеться, даже пустившись в бега. Такой малый не оставит женщину в покое. Это произойдет только в том случае, если он узнает, что мы о нем пронюхали.
      Меррил согласился, что Феллоуз не так уж неправ.
      - Ладно, сделаем, как вы хотите. Пока исключим её из игры, чего она вовсе не заслуживает, не будем предавать огласке её имя. Я поговорю с судьей.
      Феллоуз улыбнулся.
      - Если вы говорите о моральной стороне дела, то скажу вам, что вполне достаточно того, что она узнала, кто он такой на само деле. Большего наказания и не требуется.
      - Понятно. Я же сказал, мы исключим её из игры. Но мне нужно больше фактов - намного больше. У вас же пока на руках совсем ничего нет.
      - Об этом я и говорю, Лен.
      Меррил поморщился.
      - Если я завтра заикнусь об этом, Рид сочтет меня идиотом. Ну да ладно, я возьму с собой эти отчеты, а все остальное, что ещё поступит, привезите мне сегодня вечером домой. Нужно будет привести это в какую-то систему.
      Когда прокурор вышел, Феллоуза перехватил Хилдерс, репортер "Курира". На этот час он оказался единственным газетчиком в полиции.
      - Что скажете, Феллоуз? - поинтересовался он.
      - Со времени последней пресс-конференции ничего нового не появилось, мистер Хилдерс.
      Хилдерс оперся на стол дежурного, заняв место сержанта Гормана.
      - Зовите меня просто Джон, шеф. И расслабьтесь немного. Только не говорите "ничего не появилось". Моей газете нужны новости.
      - Я думал, вы поехали искать свои собственные новости, мистер Хилдерс.
      - Я тут немного огляделся... Но ничего не нащупал.
      - Мы тоже ещё ничего не обнаружили.
      Хилдерс заговорил доверительным тоном.
      - А теперь послушайте-ка меня, шеф. Это сочное дело. Некая женщина живет с неким мужчиной. Он её убивает. Поймите, тут масса материала. Это целая история, колоссальная сенсация. Ясно, что вам известны некоторые подробности, которыми вы пока не поделились с прессой. Вы исследовали улики и кое-что знаете об этой парочке. Знаете, всякие пикантные детали. Это как раз то, что нужно моей газете - взгляд сквозь замочную скважину.
      - Тут вам придется искать самим. Такое в нашу задачу не входит. Мы собираем информацию о её смерти. Это все, что мы хотим знать, и только в этой части мы будем кое-что предавать огласке. - Шеф направился к двери, но потом обернулся. - А в данный момент сообщить мне нечего. - Он закрыл за собой дверь и больше не появлялся.
      В пять минут шестого пришли первые новости. Позвонил Дэвид Лернер, который, одевшись в штатское, прихватил обгоревшие нож и пилу и обследовал хозяйственные магазины. Он сообщил, что нож - и пила, вероятно, тоже - были куплены в магазине Кетлера на Бишоп стрит.
      - Пила могла быть куплена где угодно, - доложил он шефу. Они есть в продаже во многих магазинах, но ножи этой марки можно купить только у Кетлера. Это мне сказали в четвертом по счету магазине. А у Кетлера подтвердили. Это определенно их нож, но никто уже не помнит, когда его продали. Говорят, что никаких записей у них нет.
      Феллоуз снял телефонную трубку и позвонил в магазин Кетлера. Ему ответили, что счетов не выписывают.
      - Сколько стоят такие пила и нож? - спросил шеф.
      - Нож - два с четвертью доллара, пила - два семьдесят пять. Вместе ровно пять долларов. Конечно, без налога на добавленную стоимость.
      - Не могли бы вы проверить ваши учетные книги и поискать приход ровно в пять долларов? Может быть, мы таким образом определим покупателя.
      - Мы не ведем книг, начальник.
      Феллоуз поморщился.
      - Тогда вот что... Ваш кассовый аппарат фиксирует все продажи, верно? Он же выбивает отдельные чеки?
      Управляющий рассмеялся.
      - У нас нет кассового аппарата. У нас есть ящик для денег. Утром в нем лежат двадцать долларов на сдачу, а к концу дня мы забираем все, что набралось, и вычитаем эту двадцатку, чтобы определить дневную выручку. Я могу вам назвать точную сумму выручки за любой день, но не могу выделить из неё отдельные продажи.
      Феллоуз положил трубку и печально произнес:
      - Весь день ждешь радостных вестей, а потом оказывается, что от них никакого проку!
      Правда, следующее известие оказалось более многообещающим. Позвонил патрульный Харрис из продовольственного магазина Пека на Вильямс стрит.
      - Шеф, они в пятницу, тринадцатого, обслуживали некоего Кэмпбелла. Этого парня здесь ещё нет, но он вот-вот вернется.
      Для Феллоуза это был повод вырваться из кабинета.
      - Задержите его. Я выезжаю, - бросил он и повесил трубку.
      Маленький невзрачный магазинчик помещался на первом этаже деревянного дома, такого же унылого, как и соседние дома на той же улице. Когда Феллоуз открыл стеклянную дверь, лысый толстяк в очках и фартуке обслуживал покупательницу, недоверчиво разглядывавшую полицейского.
      - Мой парнишка ещё не вернулся, - сказал мистер Пек, укладывая покупки клиентки в коричневый бумажный мешок. - Вам придется подождать.
      Феллоуз открыл пакетик картофельных чипсов, и они с Харрисом трудились над ним, пока женщина не ушла. Затем положил на прилавок полдоллара и получил сдачу.
      - Скажите, его фамилия Кэмпбелл? Тот Кэмпбелл, которй жил на Хейланд роад, два?
      - Именно этот. Точно.
      - И часто вы доставляли ему продукты?
      - Только в тот раз.
      - Сам мистер Кэмпбелл когда-нибудь здесь бывал?
      - Нет, я бы об этом знал.
      - Вы знаете всех своих покупателей?
      - Во всяком случае, большинство.
      - Он ростом приблизительно метр восемьдесят, стройный, лет тридцати пяти, носит светло-коричневое или темное пальто. Отправляется за покупками обычно после пяти.
      - Что-то не припомню...
      Синий потрепанный грузовичок свернул с улицы в проезд около дома и протарахтел на задний двор. Хлопнула дверь, и с черного хода вошел юноша. На нем был фартук, синие джинсы и куртка на подкладке. Покрасневшими от холода руками от тащил за собой деревянный ящик с пустыми бутылками и несколько картонок.
      Позади торгового зала находилось ещё одно помещение. На неубранном бетонном полу у стен штабелями высились открытые и закрытые картонные коробки. Там шеф с Харрисом подождали юношу и Феллоуз представился:
      - Мы из полиции. Как тебя зовут, парень?
      - Кого, меня? Энди, сэр. Энди Палековски.
      Парень был маленький и щуплый, с густыми темными волосами и узким лицом. Он опустил на пол ящик и потер покрасневшие руки.
      - Мистер Пек сказал мне, что ты две недели назад доставлял продукты некоему Кэмпбеллу. Помнишь подробности?
      Его глаза расширились.
      - Конечно. Ведь это там убили женщину, верно? Я говорил мистеру Пеку, что её не видел.
      - Помнишь эту доставку?
      Парень с готовностью кивнул.
      - Прекрасно помню. Я передал заказ тому парню, который её убил. Он расплатился. Он касался моей руки. Он касался меня теми самыми руками, которыми убивал её, вы представляете?
      Феллоуз усмехнулся.
      - Надеюсь, парень, ты её вымыл?
      - Конечно...Как? А, вы шутите...
      Шеф поставил ногу на картонную коробку.
      - Нет, не шучу. Мы хотим, чтобы ты рассказал нам все, что помнишь. Ведь ты ещё помнишь об этом?
      - Конечно, почему же нет? Это была единственная доставка в ту сторону. Мне пришлось сделать приличный крюк, чтобы туда добраться. И когда я свернул за угол, там этот Кэмпбелл как раз подъехал на машине к дому. Я обычно заезжал сзади, но он блокировал проезд своим автомобилем, поэтому я подкатил к крыльцу.
      Ну, я достал заказ, он вышел и спросил что-то вроде: "Это для Кэмпбелла?" Я сказал - да, тогда он сказал, что берет, и сколько это стоит? Ну, я сказал ему...Не помню, сколько именно, но это неважно. Он достал бумажник и расплатился. Дал мне, что причиталось, и на чай, и последнее, что я видел - как он нес продукты к дому.
      - Как этот человек выглядел? Помнишь?
      - Конечно, прекрасно помню. Такой беззаботный жизнерадостный тип. Довольно рослый, темноволосый, и все время улыбался. Цвет глаз вспомнить не могу, но довольно мускулистый. Рукава рубашки засучены, темнокоричневые брюки. Выглядел он неплохо. Думаю, ему за тридцать. Похоже, он немало повидал.
      - Я тоже так думаю. А как насчет автомобиля? Помнишь его?
      Юноша выудил из кармана куртки сигарету, чтобы подчеркнуть свою значительность.
      - За это можно ручаться. Что касается автомобиля, я здорово в них разбираюсь. Это был "форд" - седан, двухдверный, выпуска пятьдесят седьмого года. - Он прикурил сигарету от своей зажигалки и прикрыл глаза. - Из Коннектикута. Бежевая машина с помятым задним левым крылом, - он покосился на Феллоуза. - Ну как?
      - Хорошо, Энди. Очень хорошо. Ты смог бы узнать этого человека?
      - Конечно узнал бы. И его машину тоже. Вы только покажите его, и я опознаю.
      - Мы его тебе покажем, парень. Ты получишь свой шанс.
      10. ПЯТНИЦА, 18. 10-19. 00
      Полицейский Эд Левис ждал в дежурной комнате полиции, болтая с Уилксом и сержантом Горманом, когда вернулись Феллоуз и Харрис. Начальник полиции снял шляпу, расстегнул молнию куртки и сказал:
      - Эд, дружище, я думал, вы уже умерли, или с вами что-то случилось.
      - Я собирал информацию, шеф.
      - За это время вы могли составить целую энциклопедию. Горман, повернулся Феллоуз к сержанту, - позаботьтесь о кофе, пожалуйста. Я голоден и замерз.
      - Как насчет сэндвича к кофе?
      - Принесите только кофе, - сказал Уилкс. - Он на диете.
      - Кофе и сигарет, - поправил Феллоуз. - Это первое средство для нормализации веса.
      Горман вышел, а Феллоуз снял куртку и сел.
      - Как дела, Эд? Есть успехи?
      - Думаю, да, - Левис достал записную книжку и перелистал страницы. Сначала я отправился на вокзал. Там вспомнили и кофр, и женщину. Вы знаете городок в пяти милях южнее Эшмуна?
      - Таунсенд?
      - Точно. Так вот, этот кофр был сдан в багаж там, по билету этой женщины, и прибыл сюда второго февраля. Это был понедельник. В тот же день после полудня его доставили по адресу. Я отыскал того человека, который отвозил кофр, это и отняло у меня столько времени. Он вспомнил, но рассказать смог немного. Он доставил кофр прямо к дому, и по её просьбе поставил в подвал, где мы его и обнаружили.
      - Он вам сказал, как выглядела женщина?
      - Да. Рост приблизительно метр шестьдесят восемь - метр семьдесят, вес - килограммов шестьдесят пять. Он не мог сказать точно, заметил только, что для своего роста она была сложена очень неплохо: не слишком полная, не слишком худая. Это описание подходит к трупу, вернее, к тому, что от него осталось. У неё были темные волосы, выглядела она лет на тридцать, что подтверждает и Макфарлайн. Довольно красивая, но жесткая. Не агрессивная, но производила впечатление женщины, которая знает, чего хочет.
      - Как будто она не в первый раз оказалась вместе с мужчиной? предположил начальник.
      - Как будто и не во второй.
      - Что еще?
      - Итак, как я уже сказал, кофр пришел второго числа, но сама женщина прибыла ещё в воскресенье, первого. Я разговаривал с таксистами. Один из них, Дэн Петтигрю, вспомнил, что в тот день отвозил её к дому. Он был не очень уверен в дате, пока не просмотрел свои записи. Но это было именно в тот день, и он обо всем вспомнил. Она приехала поездом в 12. 30, который останавливается в Таунсенде в 12. 15. Петтигрю её вспомнил, потому что она была единственным пассажиром, который тут вышел. И у неё были два чемодана. Она с ними зашла через дорогу в бар "Риц", где съела сэндвич. Одета она была, по его словам, в меховое пальто и костюм, темно-синий или черный.
      - Все это мы нашли в её кофре, верно, Сид?
      - В нем была шуба и темный костюм.
      Левис кивнул.
      - Я спрашивал в баре, но там её не вспомнили. Однако это ничего не значит. Она снова вышла с чемоданами и взяла такси Петтигрю. Он отвез её к дому и немного поговорил по дороге. Она была дружелюбна, но говорила не больше, чем необходимо. Сказала, что впервые в городе, и что они с мужем собираются прожить в этом доме три месяца, пока он будет работать в здешних местах. Он попытался у неё узнать...
      - Три месяца? - перебил его Феллоуз.
      - Так она сказала.
      - Но ведь дом он снял только на месяц... - Феллоуз потер подбородок. Думаю, Кэмпбелл с самого начала её приговорил...
      - Похоже, - кивнул Левис. - Затем она ещё сказала таксисту, что муж занимается торговлей металлоизделиями. То же самое она говорила и маклеру по недвижимости.
      - Опять металлоизделия, - пробурчал Феллоуз. - Опять они всплывают...
      - Я думаю, это поможет нам его найти. Он должен работать на какой-то фирме, связанной с их производством.
      - Я себя спрашиваю, не владеет ли он магазинчиком по продаже подобных товаров, - задумчиво протянул Феллоуз.
      - Кетлера? - подключился Уилкс.
      Начальник улыбнулся.
      - Это вы можете легко проверить, Сид. Продолжайте, Эд.
      - Это все, что Петтигрю от неё узнал. Металлоизделия и три месяца. Он донес её вещи до двери, она расплатилась, отперла дверь, и на этом все кончилось.
      - Следовательно, у неё был ключ?
      - Должно быть, ей дал Кэмпбелл.
      - Этого я не понимаю, - проворчал Феллоуз. - Если он уже жил с этой женщиной, зачем тогда снял этот дом? Чем не подошла её квартира?
      - Может быть, она жила с семьей, или что-нибудь в этом роде, предположил Уилкс.
      - Но что значит "семья? Она когда-то ложится спать или нет? Кроме того, как она объяснила семье свой отъезд? Он снял этот дом не для того, чтоб жить вместе с ней, а чтобы навещать её по вечерам, что он прекрасно мог делать и там, где она жила. Есть только одна причина, которая может это объяснить. Он должен был с самого начала планировать её убийство. Возможно, она ему сказала, что беременна, и он решил от неё отделаться.
      Левис заметил:
      - Мне кажется, Макфарлайн говорил, что она не была беременна.
      Феллоуз пожал плечами.
      - Ну, не обязательно именно это, она могла сказать ему и что-нибудь другое, верно?
      - Нет. Считаю, здесь вы правы, шеф.
      - В самом деле? Зачем женщина едет в тот дом? Почему она отказывается от того, что уже имеет, и пускается в эту странную авантюру?
      Уилкс рассмеялся.
      - Да полно вам, Фред. Разве вы никогда не слышали о том, что некая женщина живет в апартаментах, которые оплачивает её любовник?
      - Конечно слышал. Но не на три месяца или на месяц, что одно и то же. Это как коллекционер, который купил понравившуюся ему скульптуру из мороженого за тысячу долларов, но едва принес её домой, как та превратилась в воду - ведь мороженому нужен лед, чтобы оставаться скульптурой. Вот я и гадаю, что же получила за это наша женщина?
      Никто не знал ответа, и Феллоуз пожал плечами.
      - Ладно. Полагаю, придется подождать, пока на это не ответит мужчина, который её знал. Есть ещё что - нибудь, Эд?
      Левис кивнул.
      - О, да. Еще много чего. Не понимаю, почему женщина, которая жила в Бриджпорте, отправляет свой кофр из Таунсенда.
      - Это не та женщина, - буркнул Феллоуз.
      - Об этом Сид мне тоже потом сказал, но тогда я удивился и потому решил проверить дополнительно. Итак, её вспомнили, потому что в Таунсенде сдают в багаж не так уж много кофров. Начальник станции заглянул в журнал регистрации и выяснил, что эта женщина сдала кофр в субботу, приблизительно около полудня. Это был последний день января. Она на его глазах заполнила багажную квитанцию, он наклеил её на кофр и отставил его в сторону. Это все, что он мог мне сказать, но я спросил носильщика на вокзале, и тот рассказал, что кофр привезли на пикапе эта женщина и какой-то мужчина. И послушайте, что он о нем рассказал. Мужчина был темноволосым, довольно рослым, среднего телосложения. В рабочей одежде. Они с женщиной прибыли в старом пикапе и видимо были знакомы. Этот тип попросил носильщика помочь ему выгрузить кофр и донести его. Женщина заполнила багажную квитанцию, потом они сели в пикап и уехали.
      - В пикапе ещё что-нибудь было?
      - Нет, но я спросил его о машине, и он сказал, что пикап был грязный, будто в нем возили цемент.
      - Гм... Строительный рабочий?
      - Похоже на то. Его рабочие брюки тоже были в пыли.
      - Какое-нибудь название на борту автомобиля?
      - Носильщик его заметил, но никак не мог вспомнить, какое именно.
      Вернулся Горман с кофе, и коллеги устроились поудобнее. Они разобрали картонные стаканчики, с наслаждением пригубили кофе, и Феллоуз спросил:
      - Еще что-нибудь?
      - Чет побери, что вы ещё хотите?
      - Н-да, не мешало бы ещё знать фамилии этих мужчины и женщины, это бы нам очень помогло.
      - Фамилия женщины - Кэмпбелл. По крайней мере, так мне сказал начальник станции.
      - Прекрасно, - Феллоуз отхлебнул кофе. - Давайте подытожим все, что мы имеет, пока не вернулся этот чертов репортер Хилдерс. И ещё вот что. Не хочу. чтобы кто-нибудь из вас давал интервью. Если какой-то репортер вас примется распрашивать, пусть даже только о погоде, отсылайте его ко мне. Не хочу, чтобы газеты узнали что-то помимо меня.
      - Чего же им не стоит знать? - спросил Уилкс.
      - Они не должны ничего знать о бежевом форде. Никто пока ничего не должен знать о Джейн Шерман, - шеф поиграл своим стаканчиком и выпрямился. - Теперь у нас есть кое-какие следы, которые могут привести к этим мужчине и женщине. Если только мы сможем выяснить, кем был один из них, не будет проблем опознать и другого. Мы будем вести расследование в обоих направлениях и посмотрим, сможем ли встретиться в середине. Завтра запросим список всех бежевых "фордов" в штате. А тем временем нацелим всех наших людей на розыск этого автомобиля. У него помято крыло, поэтому я хочу, чтоб проверили каждую мастерскую от Стемфорда на юге до Денберри на севере, на запад до границы штата и на востоке до Бриджпорта, не обращались ли к ним. Дополнительно опросим все автозаправки, начиная со Стокфорда и отсюда во всех направлениях. Как-нибудь да найдем эту машину. И я не хочу, чтоб что-то просочилось в газеты. Не хочу, чтобы убийца где-то прочитал, что мы предпринимаем. Не хочу, чтоб он перекрасил машину или утопил её в заливе.
      Что касается этой женщины, все говорит за то, что жила она в Таунсенде, и подозреваю, что мужчина тоже может там жить. В этом случае у нас особых затруднений не будет. Это маленький городок. Я хочу, чтоб завтра утром трое наших побывали на бензоколонках в Таунсенде. Тем временем мы с Уилксом попытаемся разыскать эту женщину. Если хорошо поработаем и нам повезет, тогда мы сможем...Тогда мы должны завтра к вечеру отправить этого типа за решетку.
      Начальник допил кофе и встал.
      - Все. Сейчас можете отправляться по домам. Я подготовлю сообщение для прессы. Когда утренние газеты сообщат, что наша "Дж. С." из Таунсенда, кто-нибудь наверняка поможет нам выяснить, кто она такая на самом деле.
      Он щелкнул пальцами.
      - Да, Горман. Позвоните в полицию Таунсенда. Спросите Рамсея, не заявлял ли кто-нибудь о пропавшем без вести.
      Приехав в семь часов вечера домой, шеф улыбался тонкой сдержанной улыбкой. Он не мог скрыть свой оптимизм. Конечно, Рамсей не смог назвать человека, пропавшего без вести, но это Феллоуза не удивило. Женщина с инициалами "Дж. С.", уезжая на три месяца, конечно, дала бы необходимые объяснения друзьям и родственникам. Но это было ничто по сравнению с положительным развитием событий. В газеты была передана соответственная информация, которая появится в утренних выпусках. Жертву удалось локализовать: она была из городка, насчитывавшего всего две с половиной тысячи жителей, и это обстоятельство делало её розыск несложным. Феллоуз готов был держать пари, что преступник тоже оттуда, а если это так, то не понадобится много времени, чтобы его обнаружить. Все идет великолепно, сказал он сам себе.
      11. СУББОТА, 28 ФЕВРАЛЯ.
      Когда в субботу утром подошел срок судебного слушания, полиция уже давно начала активные действия. Дзановски, Харрис и Рафаэль поехали в Таунсенд, чтобы провести опрос на тамошних автозаправках и потом отправиться дальше к югу. Черноф, Вэд и Кеттлеман занялись Стокфордом, Эшмуном и всеми городками по пути до Таунсенда. Четверо других сотрудников отправились в города на севере, востоке и западе. Местная полиция всех населенных пунктов между Стокфордом, Денберри и Бриджпортом была оповещена о необходимости задержать бежевый "форд" выпуска пятьдесят седьмого года с помятым задним крылом.
      Слушание происходило в совещательной комнате судьи Рида на втором этаже здания мэрии. Присутствовали прокурор Меррил, доктор Макфарлайн, Уилкс и Феллоуз, а заседание продолжалось всего каких-то полчаса.
      Макфарлайн сообщил в основном то же самое, что уже говорил Феллоузу. Покойница была брюнеткой примерно тридцати лет, вероятный рост - метр шестьдесят восемь, примерный вес шестьдесят пять килограммов. Умерла она в промежутке между полуднем пятницы двадцатого февраля и вечером субботы двадцать первого. Женщина не была беременна, никогда не рожала, причина смерти не могла быть определена, так как отсутствовали некоторые части тела. Чтобы подкрепить свои аргументы, он продемонстрировал всем серию глянцевых фотографий расчлененного трупа.
      Судья Рид поспешно отвел взгляд. Меррил лишь мельком взглянул, а Феллоуз и вовсе не стал смотреть.
      Когда до него дошла очередь, он доложил, что удалось пока что сделать.
      Подозреваемый мужчина - не Джон Кэмпбелл из "Гэри Хардуайр Компани", а жертва - не Джейн Шерман из Бриджпорта. Кэмпбелл может быть опознан тремя разными лицами, он ездил на бежевом "форде" с номерными знаками штата Коннектикут, имелось описание его внешности.
      - Уэтли с Энди - пареньком из магазина - сказал Феллоуз, - сегодня вечером поедут в Хартфорд, чтобы просмотреть тамошнюю картотеку. Если этот парень когда-либо подвергался аресту, мы сможем напасть на его след.
      Судья Рид, и без того раздраженный, что пришлось отложить отпуск, стал ещё более недовольным, так как теперь совсем не мог понять, зачем нужно было его откладывать. Когда Меррил закончил свой опрос, Рид спросил:
      - Какое же это слушание? Какое решение я должен принять по той информации, которую вы мне предоставили? У вас уже два дня на руках труп, и вы до сих пор даже не знаете, как эта женщина умерла. Не знаете, кто она, и кто её убил.
      - Это верно, судья, - кивнул Феллоуз.
      Рид смерил его ледяным взглядом.
      - Я сказал бы, что вам пора позвать на помощь. У полиции Стокфорда явно недостаточно сил для расследования таких сложных преступлений. Почему вы не подключите федералов?
      - Мы это делаем. Используем их технику, лабораторию, экспертов. Нам помогают в розысках автомобиля Кэмпбелла.
      - Я бы действительно рекомендовал вам, шеф, передать расследование федеральной полиции.
      - Таково ваше решение? - спросил Феллоуз.
      - Не дерзите.
      - А вы не вмешивайтесь в мои дела, судья.
      - Я и не пытаюсь, - Рид нетерпеливо покосился на часы. - Я не могу объявить никакого решения. В данный момент я могу лишь сказать, что эта женщина умерла по невыясненной причине и после своей смерти изуродована неизвестным преступником. Суду нужна причина её смерти и личность этого преступника.
      Затем он добавил:
      - И личность этой женщины.
      Пригладив волосы, он встал.
      - Желаю вам прекрасного отпуска во Флориде, - сказал Феллоуз.
      Судья вернулся в кабинет. Остальные вышли в вестибюль, где уже ждали Карлтон Лоуренс, ответственный редактор "Стокфорд Уикли Буллетин", репортер Хилдерс и ещё двое газетчиков. Меррил сообщил им о результатах слушания, а Макфарлайн спросил шефа:
      - Долго мне хранить этот труп? Когда мы её похороним?
      - Как долго вы сможете держать её у себя?
      - Столько, сколько нужно.
      - Позвоните мне в понедельник, Джеймс. Я хочу прежде выяснить, кто она - если смогу.
      Шеф направился к себе, Хилдерс последовал за ним.
      - Послушайте, шеф, нельзя ли мне осмотреть дом, где произошло убийство?
      - Пожалуйста.
      - Он заперт. Ключ у Рестлина.
      - Тогда спросите у него. Мы там закончили. Это не наш дом.
      - Я его спрашивал. Он не хочет туда пускать.
      Шеф открыл дверь в дежурное помещение и преградил вход Хилдерсу.
      - Какие новости? - спросил он сержанта Унгера.
      - Есть кое-что из Эри, - тот передал начальнику последнюю телеграмму.
      ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫМ РАССЛЕДОВАНИЕМ УСТАНОВЛЕНЫ ШЕСТЕРО МУЖЧИН, РАБОТАВШИХ РАНЕЕ В "ГЭРИ ХАРДУАЙР" И ТЕПЕРЬ ПРОЖИВАЮЩИХ НА ТЕРРИТОРИИ КОННЕКТИКУТА НЬЮ-ЙОРКА ТЧК ХАРВИ БЕНТОН, ХАРТФОРД, ВЕСТСАЙД СТРИТ, 228, ДЖЕЙМС КУЛС, СТРАТФОРД, ЭДЖХИЛЛ РОУД, 164, МАРТИН ФАЙН, НЬЮ-РОХИЛЛ, ВЕЙМУТ ЛАЙН, 55, РИЧАРД ЛЕСТЕР, ПОСЛЕДНЕЕ МЕСТО ЖИТЕЛЬСТВА В СТЕМФОРДЕ, КИРБИ НОРРИС, НЬЮ-ХЕЙВЕН, БЕВЕРЛИ ДРАЙВ, 681, СЭМЮЭЛЬ ТРАУБ, НЬЮ-ЛОНДОН, ЭССЕКС СТРИТ, 40.
      Феллоуз показал телеграмму Уилксу.
      - Из Таунсенда никого. Пожалуй, это было бы слишком хорошо.
      Хилдерс хотел заглянуть в телеграмму, но Феллоуз её не показал.
      - Вы не получите ни единой фамилии, Хилдерс. Это всего лишь люди, которые знают, что в "Гэри Хардуайр" работает некий Джон Кэмпбелл. Их фамилии - наше внутреннее дело.
      - У вас все - внутреннее дело. По той информации, которую вы дали, мне ничего не написать.
      - Я думал, вы рискнете заняться самостоятельным расследованием, мистер Хилдерс.
      - Вы этому мешаете. Например, не позволяете мне проникнуть в дом, где совершено убийство.
      - Прежде всего, там нечего смотреть, а кроме того, это абсолютно не ваше дело.
      - Ловлю вас на слове. Ладно, если так, скажите, кто эта женщина?
      - Мы этого не знаем.
      - Я не о жертве. Я про другую женщину.
      Феллоуз отреагировал чуть быстрее, чем следовало.
      - Какую ещё другую?
      - Да так, я слышал, в этом доме была ещё и какая-то другая женщина, верно? У него были две женщины?
      - С чего вы взяли?
      Хилдерс язвительно ухмыльнулся.
      - Вы же знаете, что я не выдаю свои источники информации.
      - Если вы слышали это от моих людей...
      - Я только делаю свое дело, - Хилдерс достал блокнот. Хотелось бы услышать продолжение, начальник. Так как её зовут?
      Лицо Феллоуза окаменело.
      - Нет никакой истории ни о какой женщине, и лучше не пытайтесь что-либо про это напечатать.
      Хилдерс ухмыльнулся и убрал блокнот.
      - Если так, то, может быть, вам лучше позвонить старине Рестлину и попросить его...
      - Шантаж, мистер Хилдерс?
      Репортер покраснел.
      - Нет, ничего подобного, начальник. Всего лишь любезность.
      Феллоуз угрожающе поднял палец и, подчеркивая каждое слово, сказал:
      - А теперь я вам вот что скажу. Делайте, что я вам говорю, и вам будет предоставлена вся информация, которая годится для печати. Но если вы хоть раз напечатаете что-то вопреки моему желанию, все новости будете узнавать из других газет.
      Хилдерс поморщился, но возражать не стал. Феллоуз немного подождал, чтобы дать ему какой-то шанс, и повернулся к Унгеру.
      - Передайте это всем. Никто не должен разговаривать с репортерами. Ни с кем.
      Потом уже спокойнее добавил:
      - А что касается информации из Эри, распорядитесь, чтобы местная полиция их проверила. Мы с Уилксом едем в Таунсенд, чтобы проверить один след.
      12. СУББОТА, 12. 00 - 17. 30
      Когда они добрались в Таунсенд, температура впервые за неделю поднялась выше нуля. Термометр на рекламном щите при въезде в город показывал плюс один градус на фоне голых деревьев и серого неба. Это был, пожалуй, конец последних заморозков перед наступлением весны, и когда они въехали в город, Уилкс сказал:
      - Надеюсь, зима кончилась.
      Полицейский участок размещался в маленьком перестроенном деревянном коттедже на главной улице. На мачте в палисаднике развевался флаг, к столбику на веранде была прикреплена вывеска. Феллоуз с Уилксом оставили машину у тротуара, по асфальтированной дорожке прошли к дому, поднялись по ступеням и пересекли широкую деревянную веранду. Передняя дверь вела в маленькую прихожую с фонтанчиком для питья и дальше внутрь участка. Слева дверь с полочкой и окошком скрывала от посторонних взглядов служащих в комнате. Справа располагался кабинет начальника полиции.
      Дилберт Рамсей как раз поглощал ланч, который ему доставили из кафе напротив. Это был маленький суровый с виду человек с репутацией тирана. Хотя он даже не улыбнулся, когда вошли коллеги, это отнюдь не означало, что он не рад их видеть.
      - Проходите, - бросил он и посмотрел на старые настенные часы с римскими цифрами. - Десять минут первого. Вы уже поели?
      - Я об этом ещё даже не думал, - ответил Феллоуз, пожимая вялую узкую ладонь начальника полиции, которую тот протянул ему исключительно из вежливости.
      - Вы обязательно должны что-то поесть, - настаивал Рамсей. - Тут у нас еда простая, но острая. Опять у меня язва разыграется. У вас тоже язва, Феллоуз?
      - Пока нет. Хочу вам представить детектива сержанта Уилкса.
      Рамсей небрежно кивнул.
      - Все дело в том, что в вашем распоряжении восемнадцать сотрудников. Попробуйте-ка в экстренном случае обойтись шестью. Например, прошлой ночью. Несчастный случай на шоссе. Два человека погибли. У меня шестеро людей, включая меня самого. Мы с ними были на ногах до двух ночи. Конечно, можно было бы послать туда и кого-то другого, но я должен был лично отправиться туда и увидеть всю эту кровь. Пожалуй, я распоряжусь, чтобы вам принесли "чили", и расскажу кое-что об этом случае. Двое подростков слетели с дороги и врезались в дерево. Жуткое свинство.
      - Мы, пожалуй, съели бы по сэндвичу, - перебил Феллоуз.
      Рамсей крикнул в распахнутую дверь:
      - Эй, Хейс, поди сюда.
      Вошел мужчина, сидевший у окошечка, принял заказ и зашагал через улицу.
      - Видите? Он ушел, и на дежурстве уже никого. Что можно сделать всего с пятью людьми?
      Оба полицейских из Стокфорда сидели и смотрели на Рамсея, продолжавшего поглощать "чили".
      - Мы все ещё пытаемся идентифицировать женщину, тело которой обнаружили. Ее кофр был отправлен отсюда, - начал Феллоуз.
      - Я ведь уже сказал вам, Феллоуз, что у нас никто не заявлял о пропавших без вести.
      - Я на это и не рассчитывал. Она определенно намеревалась покинуть Таунсенд насовсем.
      - И что вы теперь будете делать?
      - Проверять всех женщин с инициалом "С". Список жителей Таунсенда у вас есть?
      Рамсей фыркнул.
      - У этих типов не хватает ума даже просто прилично платить своим полицейским. Я мучаюсь с кучей проблем и ничего за это не получаю. Мы работали сверхурочно всю последнюю ночь. На такой список нет денег.
      Феллоуз вздохнул.
      - Тогда нам, пожалуй, придется воспользоваться телефонной книгой.
      - Что вы собираетесь делать? Обзвонить всех людей, чья фамилия начинается с "С"?
      - Да, примерно так я себе это и представляю.
      - Надеюсь, вы не думаете, что вам станут помогать мои люди? У меня их только пять, как вам известно.
      - Мы сделаем это сами. Можно звонить отсюда?
      Рамсей поморщился.
      - Думаю, да. Пользуйтесь... В комнате рядом стоят два аппарата. Надеюсь, это будет продолжаться не слишком долго. Не люблю, когда моя линия постоянно занята.
      - Не думаю, что в городке с население в две с половиной тысячи жителей окажется слишком много народу на "С".
      - Больше, чем на другие. Будь это "Ц", таких у нас только трое.
      - Слишком хорошо, чтобы быть правдой, - Феллоуз снова встал. - Может, тогда мы начнем?
      Рамсей даже не проводил их до дверей. Закончив ланч, он вытряхивал себе на ладонь какую-то пилюлю из флакона.
      Феллоуз с Уилксом начали с трех "Дж. С.", которые значились в телефонной книге: Джоан Стейкл, Джессика Смит, Дженнифер Сандхорст. Это результата не дало, тогда они попробовали две фамилии, снабженные лишь инициалом "Дж". А потом пошли по алфавиту - Уилкс начал сверху, Феллоуз снизу, - и, дождавшись ответа, осведомлялись о количестве членов семьи и справлялись, не уезжал ли кто-нибудь из женщин в районе первого февраля.
      Занятие оказалось длительным и неблагодарным, и прежде чем они с ним покончили, сэндвичи, принесенные им Хейсом, давно уже были съедены. К сожалению, эта тоже толку не дало. Не было ни единого звонка, который позволил хотя бы надеяться. Никто из тех, с кем они разговаривали, ничего не знал о женщине, которая пропала в начале месяца, а из всех звонков только в трех случаях не сняли трубку.
      В начале четвертого они закончили, поблагодарили Рамсея и отправились через дорогу выпить кофе. Кофе оказался крепким, но горчил, словно был заварен ещё вчера. Но это вполне соответствовало их настроению.
      - У меня такое ощущение, словно мы гоняемся за тенью, проворчал Уилкс. - Может быть, она одолжила у кого-то эти чемоданы, и её инициалы вовсе не "Дж. С."? Или она совсем из другого города? Парень на пикапе мог лишь доставить её кофр в Таунсенд, а она потом должна была отправить его дальше?
      Феллоуз осторожно подул на свой кофе.
      - Не думаю, что все так безнадежно. Сид. У нас остались ещё три звонка. Может быть, один из них попадет в цель.
      - Очень сомневаюсь. Готов держать пари.
      - Чемоданы и кофр должны быть её собственными, Сид. У кого вы одолжите чемодан на три месяца? Причем чемодан почти новый? - он отхлебнул кофе и продолжил размышлять вслух. - А водитель пикапа? Он ведь мог быть тем самым мужчиной... Или нет?
      - Во всяком случае, по описанию подходит.
      Феллоуз покачал головой.
      - Но если у него был пикап, зачем отправлять кофр по железной дороге? Почему он не довез его до дома?
      - Не хотел, чтобы его с ней увидели.
      - Возможно, но как он сумел объяснить это женщине?
      - Вы думаете, водитель пикапа - не тот самый мужчина?
      Феллоуз пожал плечами.
      - Я не знаю, кто он. Но вернемся к женщине. Нам придется предположить, что её инициалы "Дж" и "С", ведь другого пути у нас нет. Я вынужден полагать, что она прибыла из Таунсенда. Я не могу найти никакого другого объяснения тому факту, что она сдала здесь в багаж свой кофр.
      - Почему же тогда мы не можем найти никого, кто её знает?
      Феллоуз отпил ещё глоток кофе и достал свой жевательный табак.
      - Это мы и должны выяснить. Предположим, это незамужняя женщина. Она много ездит, поэтому ей нужен телефон. Этот телефон не числится среди семейных, то есть относится к числу тех номеров, по которым мы пока не звонили. Следовательно, она не живет со своей семьей. Скорее всего, она живет в каком-то пансионе, или делит квартиру с другой женщиной, на которую записан телефон. Звучит разумно, Сид?
      - Да. Значит, теперь нам нужно обзвонить все номера по телефонной книге.
      - Не думаю. Почему бы женщине в таком местечке, как это, не жить в своей семье?
      - Потому что она здесь работает.
      - Именно. А самая крупная фирма в этом городке - "Грейстон Гритинг Кард Компани". Хотите держать пари, что она там не работает и никогда раньше не работала?
      Уилкс впервые за все это время улыбнулся.
      - Посмотрим, сумеем ли мы это выяснить.
      Они покинули кафе в весьма оптимистичном настроении, но в тот день им не суждено было получить нужной информации. "Грейстон Гритинг Кард Компани" была закрыта на выходные, и попытка разыскать кого-то, имевшего доступ к нужным документам, оказалась безуспешной.
      Сдавшись, они ещё раз прозвонили оставшихся три номера. И поскольку никто опять не снял трубку, съездили к каждому дому и опросили соседей. Снова ничего. Нигде никто не знал о женщине, находившейся в отъезде. Они обзвонили все пансионы в городе, но и это результата не дало. На обратном пути Уилкс все это назвал погоней за призраком, и даже Феллоуз был удручен.
      В участке они встретили Хилдерса, который играл в карты в дежурке. Появились очередные сообщения. Горман положил их начальнику на стол, и Феллоуз с Уилксом поспешили в кабинет.
      Первое было из лаборатории федеральной полиции в Хартфорде. Анализ золы из котла и камина показал наличие наряду с обычными остатками частиц обгоревших костей и обуглившегося мяса. Это подтвердило версию, что отсутствующие части тела были сожжены, но не добавляли ничего нового к тому, что уже было известно.
      Следующее сообщение пришло из Бриджпорта. Дополнительная проверка Джейн Шерман показала, что она не имела никакого отношения к смерти женщины. Весь этот месяц она провела дома - за исключением той поездки в Нью-Йорк на уикэнд. Кроме того, к ней не заходил никакой мужчина, не было и телефонных звонков от Джона Кэмпбелла.
      Другие сообщения касались поисков бежевого двухдверного "форда" модели пятьдесят седьмого года с вмятиной на заднем крыле. До сих пор его так и не нашли.
      - Гиблое дело! - злился Уилкс. - Если мы в ближайшее время ничего не нащупаем, думаю, ничего у нас не выйдет.
      С грустными минами они покинули кабинет и надели пальто. Завидев их, Хилдерс собрал карты и поспешил навстречу.
      - Я слышал, вы разыскиваете машину Кэмпбелла, начальник.
      - Это вы спокойно можете публиковать.
      - Я не хотел бы вмешиваться, но мне кажется, у вас будут большие шансы найти этого мужчину, если вы дадите его портрет, а не описание машины.
      Феллоуз застегнул молнию куртки и заставил себя улыбнуться.
      - У вас есть идея, как нам его раздобыть?
      - Конечно! - Хилдерс теперь явно пытался найти к начальнику полиции другой подход.
      - У вас же есть три человека, которые его видели, верно?
      - Три?
      - Уэтли, паренек из продовольственного магазина и та женщина. Я знаю, что существует и другая женщина, и вы знаете, кто она.
      - Если даже так, что дальше?
      - Все они описали его внешность, верно?
      - Верно. И их описания довольно схожи, но они подходят к десятку миллионов людей.
      - Так происходит потому, что никто не умеет описывать лица. У нас в "Курир" есть один парень, художник Дон Литл. Представьте себе, вы усаживаете с ним эту женщину и обоих мужчин, и он с их слов рисует того человека, а они при этом его поправляют.
      Феллоуз потер подбородок и отсутствующим взором посмотрел на репортера.
      - Хм...Вы говорите, женщина?
      - Конечно. Она ведь его тоже видела, не так ли?
      Феллоуз печально покачал головой.
      - Послушайте, Хилдерс, я не настолько глуп, чтобы попасться на вашу удочку. Я ведь уже сказал вам, что держу её имя в тайне.
      Хилдерс ухмыльнулся.
      - Но я же должен был попробовать... Ну ладно, у вас остаются двое мужчин, которые его видели. И я не собираюсь вас подлавливать. Идея ведь разумная, верно? Вы доставите сюда обоих мужчин, чтобы описать его, а я приведу рисовальщика.
      Феллоуз обещал подумать, поблагодарил Хилдерса и зашагал с Уилксом к своей машине. По дороге домой он действительно об этом раздумывал. Поначалу он счел это излишним, это означало бы хвататься за соломинку, а до такой степени отчаяния он ещё не дошел. С другой стороны, если будущие донесения окажутся такими же бесполезными, как сегодняшние, придется пойти и на это.
      13. ВОСКРЕСЕНЬЕ, 1 МАРТА.
      В воскресенье утром покойную помянул в своей молитве доктор Морзе, священник конгрегациональной церкви. Может быть, именно потому, что членом этой общины был Фред Феллоуз, - ведь её не помянули ни в одной другой церкви. Это дело не освещала ни одна газета, за исключением "Бриджпорт Курир", которая посвятила себя исключительно человеческим слабостям. Труп лежал в дешевом дощатом гробу в подвале больницы в ожидании последнего упокоения. Единственными, кто про неё не забыл, оставались сотрудники полиции Стокфорда и окрестностей.
      В воскресенье Феллоуз не пошел в церковь. Он вообще посещал её, мягко говоря, нерегулярно, но на этот раз у него было оправдание: он сможет лучше послужить Богу и его апостолам, если проведет это время на службе.
      Воскресенье было самым неподходящим днем, чтобы что-то сделать - ведь все фирмы были закрыты - но Феллоузу удалось найти по телефону директора по кадрам "Грейстон Гритинг Кард Компани". Разговор закончился разочарованием: из шестидесяти работавших на фабрике женщин ни одна с инициалами "Дж. С." за прошедшие два месяца нового года фирму не покидала.
      Директор обещал в понедельник просмотреть более ранние документы, чтобы освежить свою память, но был уверен, что ничего не найдет, так как текучесть персонала в фирме была минимальной.
      - Конечно, она могла работать где-то в другом месте, в этом городе или поблизости, - сказал Феллоуз Уилксу, но голос его звучал в то утро не слишком убедительно.
      Сержант-детектив вздохнул.
      - Мне приходилось слышать о случаях убийства, когда убийца так и оставался неизвестен. Но это первое дело об убийстве, когда неизвестна жертва.
      - Если, - заметил Феллоуз, - это вообще было убийство.
      - Подождите, вы же не думаете, что это было что - нибудь другое? Или все же думаете?
      - Готов держать пари на десять лет жизни, Сид, что это было убийство. Но если мы не знаем, как умерла жертва, тот каким образом сможем это доказать в суде?
      - Найти убийцу и прижать его как следует, пока не сознается.
      Вскоре после одиннадцати Феллоузу позвонили из Нью-Йорка. В четверть двенадцатого пришел Джон Хилдерс с воскресным выпуском "Курир" подмышкой. Он развернул его на столе в комнате дежурного, чтобы Уилкс и Унгер могли посмотреть.
      - Вы у меня в долгу, - сказал он. - Видите? Я не упомянул в репортаже никакой женщины.
      - Есть какое-то особенное место, куда я должен вас поцеловать? поинтересовался Уилкс, просматривая газету.
      - Где Феллоуз?
      - Сидит в кабинете и разговаривает по телефону.
      - С кем?
      - С Нью-Йорком.
      Дверь кабинета распахнулась, вышел Феллоуз с не слишком счастливым видом.
      - В ту пятницу в нью-йоркских отелях зарегистрировались двое мужчин по имени Джон Кэмпбелл. И ни один из них не мог быть тем человеком, которого мы ищем - уже проверили.
      - Не смотрите так печально, - подбодрил Уилкс. - Вы сами говорили, что он наверняка воспользовался какой-то другой фамилией.
      - Я говорил, что он мог это сделать. И вот ещё что. Я звонил в Хартфорд. Уэтли с Энди провели там вчера всю вторую половину дня, просматривая картотеку преступников. И все без толку.
      - На этого парня ничего нет?
      - Если и есть, то не в этом городе.
      Начальник полиции покачал головой.
      - Мы ищем и ищем, но все время попадаем не туда. Как будто ему каждый раз удается нас перехитрить, куда мы не кинемся.
      - Наверняка он не пытается нас провести. Ему сейчас не до того.
      - Еще хуже, если он водит нас за нос, даже не пытаясь этого делать.
      Феллоуз схватил "Курир" и быстро пробежал глазами статью на первой полосе.
      - Видите? - спросил Хилдерс. - Разве я не сделал все, как вы хотели, Фред? Теперь вы должны оказать мне любезность.
      После такой неуклюжей фамильярности Феллоуз тут же ощетинился.
      - Вы ещё получите все, что заслужили, Хилдерс.
      - Может быть, мне можно будет проникнуть в тот дом?
      - Я уже говорил вам, что не имею к этому никакого отношения.
      - Достаточно одного вашего звонка Рестлину, и он меня туда впустит. Вам он не откажет.
      Феллоуз нахмурился.
      - Зачем вы туда так рветесь?
      - Репортаж из первых рук. Я хочу сделать очерк, и мне нужны фотографии. Они должны были появиться уже в сегодняшнем номере. Мой издатель настаивает на сочной истории. - Он кисло улыбнулся. - Кроме того, хотя, конечно, я только дилетант, но убийства и тому подобное - мой профиль, а со временем приобретается опыт. Вдруг я смогу выдвинуть новую версию...
      - Сид, он отбивает у тебя хлеб, - хмыкнул Феллоуз.
      - Ну, знаете ли, я не настолько глуп, - возразил Хилдерс.
      - Ладно, посмотрим. Кстати, как зовут того рисовальщика, о которой вы упоминали? Который работает в вашей газете?
      - Дон Литл.
      - Можете ему позвонить? Думаю, мы последуем вашему совету.
      - Прямо сейчас? Сегодня вы его не застанете.
      - Почему?
      - У него выходной. Я не знаю, где его можно найти.
      - Вы же нам упорно доказываете, какой вы проныра. Покажите, на что вы способны.
      Хилдерс облизал губы и положил руку на телефонную трубку.
      - Я разговаривал с ним прошлой ночью. Он ожидает, что ему за это заплатят.
      - Из нашего бюджета? - Феллоуз прищурился. - Сколько же он хочет?
      - Сотню.
      Совершенно ошеломленный Феллоуз уставился на репортера, затем отобрал у него телефон.
      - Сид, - сказал он, - мы выбрали не ту профессию. Нужно было в школе больше уделять внимания рисованию.
      - Я ему тоже говорил, - сознался Хилдерс. - Но парень не хочет ничего понимать.
      Шеф спросил:
      - Есть у нас какой-нибудь рисовальщик, Сид?
      - Конечно. Где-то есть. Могу назвать двух-трех иллюстраторов из Нью-Йорка.
      - Они наверняка запросят не меньше тысячи.
      - Можем попробовать. Держу пари, что Генри Уайтлок сделал бы это бесплатно.
      - У меня нервов не хватит просить такого, как он. Есть идея получше. Я позвоню преподавательнице рисования из нашей школы и попрошу прислать её лучшего ученика. Думаю, одаренный ученик сумеет сделать все ничуть не хуже. Здесь речь не о мастерстве, а о сходстве.
      Хотя все предыдущие усилия Феллоуза ни к чему не привели, по крайней мере в этом случае все шло, как по маслу. В два часа дня в дежурку вошла с альбомом для эскизов под мышкой и бумажным пакетом с принадлежностями для рисования в руке Ширли Уайтлок. Шестнадцатилетнюю темноволосую миловидную ученицу стокфордской средней школы преподавательница рекомендовала как лучшую рисовальщицу. Поздоровавшись, Уилкс повел её в кабинет Феллоуза. Шеф разговаривал с Рэймондом Уэтли и Энди Палековски. После взаимных приветствий он усадил Ширли к столу и спросил:
      - Тебе понятно, чего мы хотим?
      - Думаю, да, сэр.
      - Ты нарисуешь портрет мужчины в точности таким, как тебе его опишут эти двое. Посмотрим, будет ли это похоже на преступника.
      - Да, сэр, - она раскрыла альбом, достала и положила рядом ластик и несколько кусочков угля для рисования.
      - С чего начнем?
      - Не знаю, - протянул Уэтли. - Почему бы тебе просто не нарисовать какую-нибудь голову, а мы потом начнем вносить поправки?
      Когда девушка обвела овал, он посмотрел на Энди.
      - Что скажешь? Ты видел его позже, чем я. Лицо поуже этого?
      Энди согласился, и девушка изменила контур. Так и пошло. Никто из мужчин не был уверен, как должны быть расположены глаза, широкий лоб или узкий. Они просто позволили ей продолжать фантазировать.
      Феллоуз и Уилкс ушли из кабинета, оставив дверь открытой. Шеф чувствовал, что стесняет своим присутствием эту троицу: девушку, которая пыталась рисовать, пока он смотрел через её плечо, мужчин, которые переживали из-за своей неуверенности. Уилкс спросил:
      - Куда же подевался этот чертов репортер, когда у нас для него такое событие? Он пропустит единственное стоящее известие, которое у нас есть за весь этот уикэнд.
      Феллоуз пожал плечами.
      - Ему так хотелось осмотреть дом... Должно быть, он там.
      - Все равно ничего не найдет. Все прибрано, там только слесари, которые чинят водопровод.
      - А если найдет?
      Уилкс испытующе посмотрел на начальника.
      - Вы сегодня меня удивляете. Не говорите только, что поддались на его уверения, что он детектив-любитель. Если вы это сделаете, значит с вами кончено.
      Феллоуз печально покачал головой.
      - Если уж я дошел до того, чтобы публиковать в газетах ученические наброски, сделанные по словам людей, видевших его лишь однажды, да к тому же несколько недель назад, тогда действительно до моего конца совсем недалеко. Да ещё бегать за каждым владельцем бензоколонки, просить дорожную полицию задерживать все бежевые "форды", обращаться в другие полицейские участки, чтобы там проверили полдюжины людей только потому, что те раньше работали на каком-то заводе скобяных изделий в Пенсильвании. Посмотрите в лицо этим фактам, Сид. Всему этому делу конец.
      - Ладно, пусть. Но позволить пришлому газетному репортеришке обыскивать место преступления - это я понимать отказываюсь.
      Феллоуз усмехнулся.
      - Вы мне напоминаете того бухгалтера, который покончил с собой, когда в продаже повились арифмометры. Он не смог пережить, что эти ящики считали быстрее, чем он. Я не жду новых версий, но это доставит ему удовольствие. Мы ничего не теряем. Вы должны понять это, Сид. Я воспользуюсь любой помощью, какую только смогу получить. Хилдерс не символ капитуляции, а вспомогательное средство. Конечно, надежда слабая, но никогда заранее не знаешь...
      Он сделал короткую паузу и прислушался к дискуссии, звуки которой доносились из кабинета. Звуки казались не слишком ободряющими: мужчины не были удовлетворены нарисованным портретом, но оказались не в состоянии предложить конкретные изменения.
      - Газеты, - Феллоуз опять повернулся к Уилксу. - Еще один дополнительный источник помощи. Мы опубликуем этот рисунок в газетах и подождем. А также сообщим тот факт, что кофр прибыл из Таунсенда. Что-нибудь да поможет...
      В три часа принесли кофе, и Феллоуз позволил уставшей троице сделать перерыв. Девушка готова была заплакать. Она нанесла углем контуры лица, и сделала это уверенно и ловко, но вид у неё был несчастный.
      - Я с этим не справлюсь, мистер Феллоуз.
      Уэтли дружески похлопал девушку по плечу.
      - Это не твоя вина, Ширли, - и повернулся к начальнику. Думаю, я его узнаю, если увижу, но если вы хотите узнать от меня в точности, длинный или короткий был у него нос, тут я пас. Я имею какое-то представление о его внешности, но...он стал помогать себе руками, - это своего рода целостный образ. Я могу утверждать, что этот портрет неверен, но не могу сказать, в чем именно.
      - Я бы узнал его, мистер Феллоуз, - заверил Энди. - Поставьте его в ряд с другими подозреваемыми, и я его вам укажу. Но со мной то же самое, о чем говорил мистер Уэтли. Я не разбираюсь в этом художестве, и сам в жизни ничего не нарисовал. Рисунок немного похож на того парня, но не очень, а я не знаю, что в нем нужно изменить.
      - Нужно его просто выбросить, - вздохнула девушка.
      - Я бы этого не делал, - возразил Феллоуз. - Но, может быть, ты сумеешь им помочь, сделав несколько небольших изменений. Немножко поэкспериментируй, вдруг случайно получится...
      Девушка возразила, что чувствует себя беспомощной, но тем не менее продолжила работу, а Феллоуз с Уилксом ещё на некоторое время оставили их одних.
      Готовый рисунок стал вполне удачным портретом темноволосого мужчины чуть моложе тридцати пяти, с худощавым и довольно приятным лицом. С художественной точки зрения он был вполне приемлим, но трое авторов так и остались не до конца удовлетворены. Уэтли пожал плечами и сказал, что какое-то отдаленное сходство, возможно, есть, но утверждать он не берется. Энди был несколько оптимистичнее.
      - Хотя и не очень похоже, - сказал он, - но что-то общее все-таки есть. Может быть, по этому портрету я бы его узнал.
      Феллоуз поблагодарил их, распрощался и положил чуть пожелтевший от фиксирующего средства рисунок на стол, чтобы смогли взглянуть Уилкс и сержант Унгер.
      - Возможно, это кто-то из тех, кого вы знаете?
      Оба покачали головами.
      - Он не из наших мест, - сказал Унгер.
      Уилкс вернул рисунок.
      - Я думаю, это кончится неудачей, Фред. Вы действительно хотите дать этот рисунок в газеты?
      - Так же как с Хилдерсом и домом. Что мы терем?
      14. ПОНЕДЕЛЬНИК, 2 МАРТА
      Снег пошел в понедельник, второго марта. Первые хлопья начали падать в пять утра, а около восьми на земле уже лежал слой снега в ладонь, и в воздухе тянуло холодом. Начало новой недели выдалось печальным и гнетущим, но начальник полиции Фред Феллоуз продолжал надеяться на лучшее.
      Местные утренние газеты снова вынесли это дело на первые полосы. В стемфордских выпусках портрет работы Ширли Уайтлок был помещен на самом видном месте, а тот факт, что кофр покойной, привезенный в пикапе неким мужчиной и женщиной, был отправлен из Таунсенда, привлек всеобщее внимание. На это Феллоуз и рассчитывал. Жители Таунсенда читали газеты из Стемфорда, поскольку не имели собственных, и он наделся, что телефон начнет трезвонить с самого утра.
      В то утро пришло и сообщение из дорожной полиции. Из 873 тысяч автомобилей, зарегистрированных в штате, 43 тысячи оказались "фордами" модели пятьдесят седьмого года, среди которых более двух тысяч - бежевых двухдверных.
      Эта информация, слишком объемная для передачи по телефону, пришла заказным письмом. Уилкс вынул из конверта пачку листов с фамилиями и адресами, принес их Феллоузу, бросил на стол и заявил:
      - Я увольняюсь.
      Феллоуз пробежал глазами план мероприятий по командированию всех сотрудников на заправочные станции, взял лист и откинулся на стуле.
      - Что случилось, Сид?
      - Взгляните на эти адреса. Прочитайте письмо. 873 тысячи машин при населении два миллиона человек. Свыше двух тысяч машин подходят под наше описание. Почему Кэмпбелл не ездит на какой-нибудь редкой модели? Знаете, сколько нам понадобится времени, чтобы проверит каждую из них?
      - Не так много, чтобы Кэмпбелл успел умереть от старости, Сид, - шеф долго рылся в гигантской груде бумаг на своем письменном столе, пока не нашел сообщение полиции Эри с фамилиями шести бывших служащих "Гэри Хардуайр", проживающих в этих местах. Потом принялся читать алфавитный список владельцев "фордов". На третьей фамилии из Коннектикута он присвистнул сквозь зубы.
      - Ричард Лестер, Файр стрит, 4440, в Стемфорде, имеет такую машину. Что вы на это скажете?
      - Из Стемфорда? - Уилкс присел к столу.
      - Ричард Лестер. Он работал в "Гэри Хардуайр", следовательно, знает Кэмпбелла, ездит на бежевом "форде" и живет в Стемфорде.
      Пролистав бумаги, он сказал:
      - Хотя он и единственный, но это лучше, чем я надеялся.
      - И следующий вопрос, - добавил Уилкс, ухмыляясь. - Знал ли он женщину с инициалами "Дж. С.". Я думаю, здесь мы на верном пути.
      - Да, но смотрите, чтобы это не засело у вас в голове. Это ещё ничего не доказывает.
      - Ну, по крайней мере, у нас есть определенный адрес, который можно проверить. До сих пор и того не было. - Он встал. - Хотите, чтобы я туда поехал?
      - Я пошлю Эда. Полиция Стемфорда его уже проверила, но посмотрим, что ещё выяснит Эд. Я хотел бы, чтобы вы вернулись в Таунсенд и продолжали заниматься покойной.
      - Эду всегда достается лакомый кусок.
      - Знаю, но вы лучший детектив. И получаете задания потруднее. Попытайтесь найти эту женщину, Сид. И держите со мной связь на случай, если кто-то позвонит насчет нее.
      Эд Левис был призван к шефу и отправлен на задание в собственном автомобиле.
      - Не имеет значения, помято у машины Лестера крыло или нет, - сказал ему Феллоуз. - Если он не совсем чист, привезите его с собой, покажем его Уэтли или парнишке из магазина.
      Левис поспешно укатил. Уилкс же отнюдь не проявил такого же усердия, отправляясь в Таунсенд. Задание было достаточно сложным, это верно, и он пока совершенно не представлял себе, как за него браться.
      Первым делом Сидни Уилкс позвонил в управление.
      - Я обратился в контору по найму рабочей силы, - доложил он Феллоузу. - Никакого толку, и никакого понятия, где она может находится.
      - Попробуйте узнать у посредников в городе. Сосредоточьтесь на пикапе.
      - Никто не звонил?
      - По поводу женщины - никто, но было три звонка в связи с рисунком. Сейчас будем проверять.
      Около полудня пришел Джон Хилдерс и, стряхивая с пальто снег, спросил:
      - Что нового?
      - Пока ничего. Куда вы вчера исчезли?
      - Я захватил с собой фотографа и осмотрел весь дом. Теперь у меня достаточно материла для большой иллюстрированной статьи, - он ухмыльнулся. - Вы меня потеряли?
      - Да. Я думал, вы выдвинете какую-нибудь роскошную новую версию.
      - Дайте срок... - он увидел, как Унгер просматривает какую-то бумагу и что-то записывает. - Что это он делает?
      - Это список всех владельцев бежевых "фордов" той модели, на которой ездит Кэмпбелл. Он выписывает тех, кто живет неподалеку отсюда.
      Хилдерс полез за блокнотом.
      - Вы их всех собрались проверять?
      - Мы ищем человека, которй ездит на бежевом "форде". Как ещё это можно сделать?
      - И я могу про это сообщить читателям?
      - Все равно это станет известно. Можете печатать.
      Эд Левис позвонил в 14. 00.
      - Ричард Лестер действительно ездит на бежевом "форде" и раньше работал в "Гэри Хардуайр". Но он не подходит под описание внешности. Он рыжий.
      - Сколько ему лет?
      - Тридцать восемь, тот же рост и та же фигура, но волосы рыжие.
      - Он хотя бы немного похож на рисунок?
      - Послушайте, шеф, я же вам сказал, это не тот человек.
      - Он похож на портрет, Эд? Вот о чем я вас спрашиваю.
      - Ну, возможно, если непременно хочется обнаружить какое-то сходство. Но я этого не нахожу.
      - Что известно о нем полиции?
      - Его как раз допрашивают. Он женат, отец четверых детей, работает на текстильной фабрике. На крыле никаких вмятин.
      - Что он делал по ночам в последний месяц?
      - Был дома.
      - Кто это сказал?
      - Он.
      - И вы ему верите?
      - Шеф, у этого парня...
      - Рыжие волосы. Эд, тот, кто смог сменить фамилию, мог сменить и цвет волос. Мы так близки к цели, как никогда раньше, и я хочу, чтобы все было проверено как следует. Хочу быть уверен в том, что он не тот, кто нам нужен, и если вы не сможете этого доказать, то привозите его ко мне для допроса. Попытайтесь получить его фотографию, чтоб мы могли её тут показать.
      Во второй половине дня Феллоуз становился все беспокойнее. Уилкс звонил ещё дважды, чтобы сообщить, что ему не везет, а два других телефонных звонка были по поводу мужчин, похожих на рисунок. Но ни единого звонка насчет кофра, отправленного из Таунсенда.
      Всего по поводу портрета за это время поступило пять звонков, но ни одна из названных фамилий не значилась в списках владельцев "фордов". Феллоуз все же отправил двух сотрудников по указанным адресам, опрашивать этих мужчин и их соседей.
      Ближе к вечеру из своего кабинета на том же этаже заглянул прокурор. Информацию Феллоуза о безрезультатных поисках он выслушал с плохо скрываемым неодобрением.
      - Наш город отнюдь не украшает, что кто-то здесь может совершить убийство и остаться безнаказанным.
      - Кто говорит, что он останется безнаказанным? - спросил Феллоуз.
      - Ведь пока получается именно так, верно?
      - Пока да, Лен. Но только пока.
      - Но после слушаний вы больше ничего так и не выяснили?
      - Мы исключили людей, которые не имели к этому отношения. Для вас это, конечно, не результат.
      - Верно.
      Феллоуз вздохнул.
      - Механизм раскручивается слишком медленно. Думаю, большего я вам пока сказать не могу.
      - Никто этого вашего механизма не замечает. Горожане полагают, что вы бездействуете.
      - Вы проводили опрос общественного мнения?
      - Шутки здесь неуместны.
      - Я не шучу. Просто вспомнил сейчас одного парня, любившего баловаться с пневматическим ружьем. Однажды он выстрелил в потолок, и весь потолок рухнул на него. В больнице врач спросил его, зачем он это сделал, и тот ответил, что не думал, что потолок обвалится: он много лет стрелял в него и ничего...
      - Зачем вы мне это рассказываете?
      - Я лишь хочу сказать, что вы не собираетесь подражать этому типу? Конечно, колеса нашего механизма пока почти не производят шума, и едва ли заметно, что что-то происходит. Вам нужно просто подождать, и в один прекрасный день потолок рухнет, угодив точно в этого типа.
      - Если можно, пусть это произойдет поскорее, - раздраженно буркнул Меррил и ушел.
      Вскоре после его ухода вернулся Эд Левис. Вид у него был ещё более подавленный, чем у прокурора.
      - У меня есть доказательства, - сказал он Феллоузу.
      - Ричард Лестер?
      - Да. Ричард Лестер, который работает на текстильной фабрике. Прежде всего, в последние месяцы он все время работал сверхурочно. Это я выяснил на фабрике. И заканчивал не раньше шести часов.
      - Значит, - кивнул Феллоуз, - он не мог появляться в том доме в половине шестого.
      - Конечно. И я поговорил с его соседями. Они подтверждают, что каждый вечер он оставался дома. А три вечера провел с некоторыми из них. Хотите знать, в какие именно дни?
      Феллоуз вздохнул.
      - Я думаю, эти даты вы можете забыть.
      - А в тот уикэнд, когда Кэмпбелл будто бы ездил в Нью-Йорк, этот парень был дома. Они с женой и ещё одной соседской парой ходили в кино. Это было в предпоследнюю субботу. Хотите еще?
      - Остальное можете оставить при себе. У него алиби.
      - Я же вам говорил.
      - Мы не должны терять терпение. Вы не можете позволить себе это из-за меня, а я не могу себе позволить из-за себя самого. Итак, одним следом меньше, а другого нет. Отправляйтесь домой, Эд. Разденьтесь и позвольте себе бутылочку пива.
      Левис улыбнулся.
      - Слушаюсь, начальник. Это лучший приказ с тех пор, как нашли этот труп.
      После его ухода Феллоуз взял себя в руки, пробежал глазами донесения и сказал себе, что как раз терпение в этом деле должно лопнуть последним. В каждом деле определенный процент версий оказывается ошибочным, и в этом следовало ожидать того же. У него хватало опыта, чтобы это понимать, но его расстраивало, что все ложные следы всплыли с самого начала. Он тосковал по чему-то материальному, осязаемому.
      Однако сержант Уилкс ничего такого не принес. Вернувшись в кабинет, где Феллоуз в это время пил кофе, Уилкс сказал:
      - По количеству потребляемого вами кофе я могу судить, насколько сложно продвигается то или иное дело, Фред.
      - У меня не было ланча.
      - Вам нужно что-то поесть. Иначе ещё заболеете...
      - Не беспокойтесь за меня. Что нового?
      Новости были ни к черту. Уилкс опросил все строительные фирмы в Таунсенде и каждого, кто имел к ним отношение, но никто ничего не знал о кофре, сданном в багаж на железнодорожной станции.
      - Видели какого-нибудь парня, похожего на рисунок?
      - Никого. Даже отдаленно.
      - И никого, кто бы в последнее время уезжал, никого, кто мог воспользоваться фамилией Кэмпбелл?
      - Хватит об этом, ладно? Никто не уезжал. Точка.
      15. ПОНЕДЕЛЬНИК, 19. 30-1. 00
      Телефон зазвонил в половине восьмого, когда Феллоуз ужинал. Трубку снял его старший сын Ларри, послушал и сказал:
      - Тебя, папа.
      Феллоуз отложил салфетку и перешел в спальню.
      - Феллоуз.
      - Шеф? Это Харрис, - голос полицейского дрожал от сдерживаемого возбуждения, которое передалось и Феллоузу.
      - Я в Стемфорде, - продолжал Харрис. - Проверял бензоколонки и хотел закончить сегодня, чтобы завтра не приезжать ещё раз. Я нашел человека, который обслуживал бежевый "форд" с помятым крылом. Он говорит, что это, возможно, тот самый мужчина.
      - Он его знает?
      - Говорит, что зовут его Клайд Бурхард, живет на Вест Хартфорд стрит, 622. Если хотите, могу пойти к нему поговорить. Он сейчас дома. Или вы примете другое решение?
      - Не делайте этого, - Феллоуз схватил карандаш и нацарапал на клочке бумаги адрес. - Отправляйтесь в полицию Стемфорда. Сообщите им все, что узнали. Скажите, я приеду сам. Попросите дать вам кого-то в помощь. Наблюдайте за домом, но не выдавайте себя и не наседайте на него, разве что он захочет смыться.
      - Слушаюсь, сэр.
      Феллоуз положил трубку и тут же набрал другой номер.
      - Сид? Это Фред. Возможно, мы что-то нащупали. Позвоните Энди или Уэтли, или тому и другому. Скажите им, что мы хотели бы сейчас же съездить с ними в Стемфорд. Я заеду за вами минут через десять.
      Уилкс даже не стал выспрашивать подробности, лишь буркнул: - Ладно, и бросил трубку, не дожидаясь ответа.
      Феллоуз вернулся к столу, поспешно доел остатки картошки и котлету.
      - Я должен ехать, - промычал он с полным ртом. - Принеси, пожалуйста, мое пальто, Ларри.
      Ларри быстро вернулся с пальто в руках.
      - Это имеет отношение к тому убийству?
      - Похоже, - кивнул Феллоуз, позволяя сыну помочь ему одеться и одновременно откусывая ещё кусок котлеты.
      - Можно мне поехать с тобой?
      - Зачем ты задаешь такие глупые вопросы?
      - Что же в них глупого?
      - Сначала сделай уроки.
      - Но я хочу стать полицейским. Что такое домашние задания по сравнению с практическим опытом?
      - А я хочу тебе дать приличное образование, чтобы тебе не пришлось становиться полицейским.
      Когда он вышел из дому, снег шел ещё сильней, чем прежде, а температура упала ещё ниже. Феллоуз с трудом завел машину и прибыл к Уилксу в восемь двадцать. Не успел он окончательно остановиться, как тот открыл дверь, скатился по заснеженным ступеням и вскочил в машину.
      - Включите, пожалуйста, отопление, и посильнее.
      - Уже включил. Мотор вот только никак не прогреется. Что с теми двумя?
      - Ни того, ни другого.
      - Нет дома?
      - Нет. Только мать Энди и жена Уэтли.
      Феллоуз тронул с места сквозь густую пелену снежных хлопьев.
      - Ну что же, может все-таки тревога ложная, - машину занесло, он удержал её у края тротуара и дальше медленно поехал посреди улицы.
      На шоссе было пусто, но все равно им понадобилось двадцать пять минут, чтобы добраться до Стемфорда. По дороге Феллоуз рассказал подробности.
      - Звучит обнадеживающе, - добавил он, - но я слишком долго служу в полиции, чтобы быть вне себя от радости.
      Дом номер 62 на Вест Хартфорд стрит был большим, деревянным, трехэтажным, поделенным на отдельные квартиры. Широкая веранда, нерасчищенное крыльцо, скупой свет лампы, укрепленной под крышей веранды над входной дверью. Хозяева других домов вышли на улицу, сгребая лопатами толстый снежный ковер, но перед этим домом весь снег, выпавший за день, был плотным, нетронутым, и постепенно покрывался ледяной коркой.
      Феллоуз остановился напротив, на другой стороне улицы, позади двух других автомобилей, чтобы видеть двери домов номер 60 и 62. Когда он заглушил мотор и выключил фары, из машины впереди вышли трое. Одним из них оказался Харрис. Он был в форме, но наушники шапки опустил. Из носа и рта валил пар.
      Он представил спутников - детектива Макгаррета и лейтенанта Паулса из местной полиции.
      - Бурхард там, в доме, - сказал он. - Его машина стоит за углом. Бежевый "форд" выпуска пятьдесят седьмого года, две двери, вмятина на левом заднем крыле.
      - Мы обеспечив вам поддержку, какое бы решение вы не приняли, заверил Макгаррет.
      - Хорошо. Не знаю точно, что мы здесь имеем, но похоже на горячий след.
      Харрис уточнил:
      - Он живет в квартире 2С. И не подозревает, что за ним наблюдают.
      - Ладно. Мы войдем и поговорим с ним. Вся пятеро.
      Феллоуз открыл дверцу и шагнул в глубокий снег. Уилкс последовал его примеру. Все вместе они пересекли улицу и поднялись на веранду. Входная дверь была закрыта, но фамилия "Бурхард" стояла под номером "62" второй, и была снабжена отдельным звонком. Феллоуз надавил на кнопку и стал ждать.
      Ему пришлось нажать на кнопку ещё раз, а затем, спустя минуту, за занавеской показался спускающийся по лестнице мужчина в темных брюках и рубашке. Открыв внутреннюю дверь, он вышел в вестибюль. При виде полицейского в форме и ещё четверых в пальто, шапках и шляпах, он напряженно наморщил лоб, немного поколебался, но открыл.
      - Клайд Бурхард? - спросил Феллоуз.
      - Да, верно, - мужчина чем-то напоминал портрет, выполненный Ширли Уайтлок. Пожалуй, за тридцать, ростом чуть меньше метра восьмидесяти, но настолько строен, что казался выше.
      - Мы из полиции, - сообщил ему Феллоуз и достал жетон. Хотели бы задать вам несколько вопросов.
      Лицо Бурхарда оставалось недоверчивым, но голос прозвучал не так напряженно.
      - Что за вопросы?
      - Нам лучше пройти внутрь, не возражаете?
      Бурхард, возможно, возражал бы, но мало что мог сделать. Он повернулся, повел их вверх по лестнице, затем по коридору к открытой двери в квартиру.
      Квартира состояла из маленькой гостиной с ещё меньшей спальней и ванной. Обставлена гостиная была так, как обычно домовладелец представляет себе "меблированную комнату". Там были диван-кровать, допотопный радиоприемник, два потертых кресла, на стене полка, в углу - стол с плитой и кофейником на ней. На окнах висели шторы, такие же мрачные, как и обои с выцветшим рисунком. Полузакрытые жалюзи окна выходили на стену соседнего дома, удаленную максимум на пятнадцать метров.
      Бурхард в расстегнутой рубашке и домашних туфлях закрыл за ними дверь и заложил руки за спину.
      - Итак, чему обязан?
      Феллоуз и Макгаррет сели на диван, Уилкс с другим детективом осмотрели соседнюю комнату. Харрис застыл спиной к дверям.
      - Нам не хотелось беспокоить вас подобным образом, - начал Феллоуз, но мы тоже делаем свое дело.
      - Совершенно верно, - начинал раздражаться Бурхард. - Я вас не ждал. Чего вы хотите?
      Феллоуз положил шапку рядом с собой на диван и почесал затылок.
      - Вы что-нибудь читали о трупе, обнаруженном в прошлый четверг в Стокфорде?
      Веки Бурхарда чуть дрогнули.
      - Нет.
      - На Хейланд роуд. Женщину нашли в подвале, в кофре. Вы знаете этот дом?
      - Нет. Совершено точно нет. Какое отношение это имеет ко мне?
      - Этого мы пока не знаем, мистер Бурхард. Потому и хотели бы задать вам ряд вопросов. Бежевый "форд", что стоит за домом, принадлежит вам?
      - Да, это моя машина. И что с того?
      - Парень, который жил в том доме, ездил на такой же машине.
      - Что? - Бурхард глубоко вздохнул, ноги его внезапно подкосились и он сел в кресло.
      - Не вы ли, случайно, снимали тот дом?
      - Нет, - выдавил он. - А тот, кто подобное утверждает - грязный лжец!
      В дверях спальни появился Уилкс.
      - Зайдите-ка сюда поскорее, Фред.
      Феллоуз с Макгарретом поспешили в спальню. Бурхард судорожно сглотнул, но не сделал даже попытки подняться.
      В тесной спальне хватало места лишь для кровати, комода и ночного столика, и Паулсу пришлось выйти, чтоб дать возможность войти начальству.
      Феллоуз прошел мимо него, огляделся и высоко поднял брови. В комнате висело не меньше дюжины фотографий молодых женщин, от моментальных до студийных, и все женщины были разные.
      Феллоуз задумчиво и заинтересованно кивнул, затем подошел ближе и стал тщательно рассматривать всех брюнеток, которых там было восемь.
      Макгаррет спросил:
      - Вы полагаете, одна из них может оказаться вашей находкой?
      - Меня бы это не удивило, - пробормотал Феллоуз. - Совсем не удивило бы. - Он выпятил губы, разглядывая первую, потом ещё одну... - Эта слишком молода. И эта тоже. У этой маловата грудь. Вот эта - может быть. Может быть, эта...
      Остальные фото он просмотрел молча. Слышно было, как в другой комнате Бурхард спрашивает Паулса:
      - Что случилось? Что они делают? - он был взволнован и не мог этого скрыть.
      Скрипнуло кресло, Паулс прикрикнул:
      - Сидите смирно, Бурхард. Не стоит им мешать.
      - Но вы не имеете права...
      Феллоуз выбрал три снимка и внимательно рассматривал их один за другим.
      - Если одной отрезать голову, - бормотал он, - её не отличишь от остальных.
      Он снова вернулся в гостиную, прихватив с собой эти сомнительные фотографии, и сел на диван. Макгаррет присоединился к нему, вид у него был свирепый. Уилкс и Паулс остались у двери в спальню.
      Фотографии лежали открыто, и Бурхард покосился на них.
      - Итак, мистер Бурхард, - сказал Феллоуз, - что вы говорили о том доме?
      Бурхард облизнул губы.
      - Я сказал, что ничего о нем не знаю.
      - Вы женаты, мистер Бурхард?
      Голос Бурхарда дрогнул.
      - А разве похоже?
      - Это не ответ, мистер Бурхард.
      - Нет, я не женат.
      - У вас в спальне целый гарем.
      - Да, я встречаюсь с женщинами. Разве это преступление?
      - Судя по последнему заседанию конгресса, пока, во всяком случае, нет, мистер Бурхард. Вы очень любите женщин, не так ли?
      - Я не гомосексуалист, если вас это интересует.
      - Это не ответ.
      - Да, я люблю женщин. И что это доказывает?
      - Давно вы здесь живете?
      - Полтора года.
      - А кто вы по профессии, мистер Бурхард?
      - Я продаю пылесосы.
      У Феллоуза была тайная надежда, что он упомянет скобяные изделия. Но это ответ был даже ещё лучше. Он был во сто крат лучше. Он объяснял то странное событие, когда мистер Кэмпбелл принес с собой пылесос, хотя в доме уже был один.
      Он посмотрел на Уилкса, и от взгляда, которым ответил сержант, Бурхард внезапно покрылся потом и в отчаянии спросил:
      - Это тоже противозаконно?
      Феллоуз повернулся к нему.
      - Я думаю, мистер Бурхард, вам лучше сознаться. Дом, в котором мы обнаружили убитую, был арендован неким Джоном Кэмпбеллом.
      - Меня зовут Клайд Бурхард.
      - Неким Джоном Кэмпбеллом, - повторил шеф. - Конечно, это было не настоящее имя. В действительности убийца мог носить любое другое, в том числе и Клайд Бурхард.
      - Я не арендовал тот дом.
      - Вы можете это как-то доказать?
      - Что вы хотите сказать? Вы не можете доказать, что я это сделал.
      - Это мы ещё посмотрим, - Феллоуз показал Бурхарду одну из фотографий. - Не хотите назвать имя этой женщины?
      Тот покосился на снимок, который сунули ему под нос, но не взял его в руки.
      - Нет. Почему я должен это делать?
      - Почему вы должны? - Феллоуз держал перед ним фотографию на вытянутой руке.
      Бурхард отвел взгляд от снимка.
      - Потому что это вас не касается. Какое вы имеете право врываться сюда и задавать мне такие вопросы? Я никакого преступления не совершил.
      - К сожалению, мы не можем поверить вам на слово, - Феллоуз взял другую фотографию. - Кто эта женщина?
      - Этого я вам не скажу. Довольно, хватит.
      Феллоуз вздохнул и отступил.
      - Можете нам сказать, что вы делали в последний уикэнд?
      - Зачем?
      - Затем, что все, рассказанное вами до сих пор, противоречит утверждению, что вы ничего не знали обо всем этом деле. Если вы невиновны, то должны суметь убедить в этом и нас.
      - В этот уикэнд меня здесь не было.
      - Куда вы уезжали?
      - Я был в Нью-Йорке.
      - Как вы туда добирались?
      - Поездом.
      - Каким?
      - Я сел в него около шести. Я почти всегда им езжу.
      - Вы ездите в Нью-Йорк каждый уикэнд?
      - Почти каждый.
      - Зачем?
      - Как вы считаете, что я должен делать? Торчать здесь?
      - Вы не ответили на мой вопрос, мистер Бурхард.
      - Чтобы развлечься, разумеется.
      - Вы там кого-то навещаете?
      - Не обязательно.
      - Хотите назвать имена?
      - Нет, этого я не сделаю. Я уже сказал, что это вас не касается. Но могу вам сказать одно: если вы хотите доказать, что я в тот уикэнд что-то натворил, то я могу привезти её сюда, и вы окажетесь лжецом.
      - Не видели вы в поезде кого-нибудь знакомого, мистер Бурхард? Может быть, вы кого-то встретили? Кто мог бы подтвердить ваш рассказ?
      - Нет.
      Феллоуз некоторое время задумчиво рассматривал сидевшего перед ним мужчину. Затем спросил:
      - Вы когда-нибудь попадали в тюрьму, мистер Бурхард?
      Бурхард казался разъяренным, но ничего не ответил.
      - Это мы можем выяснить, - напомнил ему Феллоуз. - Для вас же лучше, если сами расскажете.
      - Однажды. Я отсидел часть двухлетнего срока.
      - За что?
      - Одна девушка мне сказала, что ей уже исполнилось восемнадцать. А родители доказали, что восемнадцати ей ещё не было.
      Феллоуз принял это к сведению и попытался зайти с другой стороны. Он спросил о соседях, о хозяине дома, о том, когда и как он продает пылесосы.
      Бурхард рассказал, что про остальных жильцов знает мало, встречает их лишь изредка. Сказал, что в доме не хозяин, а хозяйка, которая живет на первом этаже напротив. Пылесосы он продает ежедневно, и дела идут очень неплохо.
      - Очень неплохо? - переспросил Феллоуз, оглядывая его апартаменты. Почему же тогда вы живете здесь? Сколько вы платите за квартиру?
      - Сорок в месяц. Но я здесь только сплю. Не стану же я швыряться деньгами за одно только спальное место.
      Что касается секрета успехов в торговле, он поведал, что прибыв в новое место, обходит все дома подряд, и это дает неплохой результат.
      - Все зависит от процентной ставки, - объяснил он, явно нервничая. Если знать, как взяться за дело, и правильно выбрать район, знаете, не слишком престижный, то можно вычислить соотношение между количеством визитов и количеством продаж. Следовательно, это лишь вопрос затрат времени.
      Бурхард закурил, его руки дрожали.
      - Человек, который работает как вы, - заметил Феллоуз, может позволить себе столько свободного времени, сколько ему захочется, я полагаю.
      - Может, но тогда он не заработает. И с другой стороны, любая фирма рассчитывает на определенное количество продаж.
      Феллоуз повернулся к Уилксу.
      - Сид, пока мы здесь беседуем, почему бы вам не навестить хозяйку? Время у нас есть.
      Уилкс кивнул и вышел. Бурхард следило за ним, жадно затягиваясь сигаретой.
      - Послушайте, я ничего не сделал. Я ничего не знаю про женщину из Стокфорда.
      - Вы же ездили в Таунсенд, пытались продавать там свои пылесосы?
      - Я побывал повсюду.
      - А не могли бы вы показать нам свои записи?
      Он даже подскочил.
      - Записи? Какие записи?
      - Ваших визитов. Вы же должны вести записи, Бурхард.
      - Все у меня в голове. Я ничего не записываю.
      - Послушайте, Бурхард, я хочу знать, кого вы посещали в Таунсенде, - с внезапным нетерпением заявил шеф. - Чем дольше вы отпираетесь, тем глубже увязнете в этом деле. Сейчас вы делаете себе только хуже.
      Бурхард приложил руку ко лбу.
      - Не могу вспомнить. Вы меня совсем сбили с толку.
      Феллоуз встал и огляделся. В комнате явно негде было спрятать никаких бумаг, поэтому он вернулся в спальню и начал выдвигать ящики комода.
      Хватило одного верхнего. Его заполняли валявшиеся в беспорядке бумаги, и Феллоуз стал неторопливо их просматривать. Бурхард следил за ним через дверь из своего кресла. Он несколько раз сглотнул, но присуттствие полицейских заставляло вести себя смирно.
      Единственными бумагами, содержавшими хоть какую-то информацию, были дубликаты квитанций с фамилиями и адресами покупателей. Феллоуз просмотрел их. Большинство было из окрестностей Стемфорда, четыре - из Таунсенда, одна из Эшмуна, три из Стокфорда и ещё несколько из прилегающей к нему местности. Феллоуз переписал те, что были из Таунсенда, и положил бумаги обратно.
      - Ладно, - сказал он, вернувшись в гостиную. - Может быть, завтра вы сможете указать нам дома, которые посещали в Таунсенде.
      - Я не смогу. Завтра у меня поездка.
      Феллоуз кивнул в сторону Макгаррета, и тот вмешался:
      - Завтра не получится, Бурхард, мы вас задерживаем.
      - Задерживаете меня? За что?
      - По подозрению в убийстве, - сказал Феллоуз.
      Бурхард взлетел из кресла, как ужаленный. К нему шагнули Макгаррет и Паулс.
      - Вы не посмеете! - воскликнул он. - Вы...У вас ничего нет, чтобы меня арестовать. Я ничего не сделал. Я не виноват...
      Феллоуз тоже встал.
      - Возможно, так и есть, мистер Бурхард, но мы в этом не убеждены. Отнюдь.
      - Вы думаете, я убил ту женщину из Стокфорда? Да вы с ума сошли! Я никогда не был в Стокфорде.
      - Вы продали там три пылесоса, Бурхард! Вы безусловно там были, и мы не думаем, что только по делам.
      Бурхард пытался протестовать, Феллоуз поднял руку.
      - И не повторяйте, что вы невиновны. Берите пальто, зубную щетку, бритвенный прибор - что хотите - и поехали.
      - Вы не можете этого сделать, - запротестовал Бурхард, уже поняв однако, что могут. Он повязал в спальне галстук, Феллоуз с Макгарретом ждали у двери. Он пошел в ванную - шеф последовал за ним. Собирая туалетные принадлежности, Бурхард грозил, что позвонит своему адвокату, и они подадут жалобу на незаконный арест.
      Он достал из шкафа пиджак, надел его, затем зимнее пальто и шарф, взял с полки коричневую шапку.
      Феллоуз заглянул в шкаф.
      Там ещё висело легкое бежевое пальто и серое демисезонное, с полдюжины костюмов всех цветов, а наверху лежали две шляпы.
      Феллоуз закрыл шкаф и последовал за Бурхардом в гостиную. Харрис открыл дверь, все пятеро спустились вниз, где подождали Уилкса, беседовавшего в дверях первого этажа с хозяйкой.
      У машины Уилкс надел на Бурхарда наручники, пока Феллоуз разговаривал с Макгарретом.
      - Макгаррет дарит птичку нам, - сообщил тот, вернувшись.
      Они засунули Бурхарда на заднее сиденье и молча двинулись обратно в Стокфорд. Харрис в своей машине следовал за ними.
      16. ПОНЕДЕЛЬНИК, 22. 30 - ВТОРНИК, 12. 45
      Клайда Бурхарда поместили в камеру в половине одиннадцатого. В приемной Уилкс с Харрисом отобрали у него вещи: ручные часы, пояс, подтяжки и шнурки от ботинок, выдав взамен квитанцию, а Феллоуз тем временем звонил парню из продовольственного магазина.
      Когда Уилкс вернулся из камеры, Феллоуз уже восседал, закрыв глаза, за своим письменным столом, откинувшись на спинку кресла. Когда вошел Уилкс, он глаза открыл.
      - Я полагаю, хозяйка дома не рассеяла подозрений? - спросил Феллоуз.
      Уилкс придвинул себе стул.
      - Она говорит, что не знает, чем занимаются её жильцы. Чаще всего даже не знает, дома они или нет.
      - И ходят ли к ним женщины?
      - Я спрашивал. Она не знает и, похоже, её это не волнует. Жильцы могут делать что угодно, лишь бы платили вовремя, не шумели и ничего не ломали.
      - Он носит хорошие вещи, и внешность соответствует описанию... Феллоуз выпрямился в кресле. - Я застал этого парня. Энди сейчас приедет.
      - Вы хотите сразу провести опознание?
      - А почему нет? Если мы ошиблись, я не собираюсь держать его за решеткой. А если правы, то чем скорее в этом убедимся, тем лучше.
      Энди примчался через десять минут. Он вошел в боковую дверь в слишком легкой для такой погоды куртке и без перчаток. Уилкс, Феллоуз и сержант Горман сидели за большим столом и пили кофе. Парнишка снял шапку.
      - Я здесь, начальник. Что я должен делать?
      Феллоуз позаботился о стакане для юноши, который с благоговением подсел к столу.
      - Это займет всего минуту, Энди. Мы с сержантом Уилксом покажем тебе одного мужчину, который сидит в камере. Я не хочу, чтобы ты что-то говорил, когда мы будем там, но когда выйдем, надеюсь, ты мне скажешь, видел ли его когда - нибудь прежде.
      - Конечно, я понял. Это тот самый парень?
      - Я не скажу тебе, кто он такой и почему ты должен на него взглянуть, Энди. Если ты допил кофе, просто пойдем с нами и помни: не разговаривай, пока мы там.
      Они не торопились, и после кофе парень ещё выкурил сигарету. Феллоуз даже попробовал ради эксперимента выкурить одну из сигарет Энди и сравнить со своим жевательным табаком. Начальник проявлял бесконечное терпение, Уилкс немного беспокоился, а Горман прямо-таки сгорал от нетерпения, хотя пытался это скрыть.
      Когда они, наконец, собрались, Гормана отослали обратно, а Уилкс отодвинул тяжелую задвижку на стальной двери в коридор, где размещались камеры. Они оказались в длинном полутемном коридоре с запертым на засов окном под потолком в самом конце. Справа тянулись шесть тесных камер. Бурхард сидел в последней, единственной, которая была занята.
      Они прошли по бетонному полу и оказались перед дверью камеры. Бурхард сидел на койке у стены в расстегнутой рубахе, брюки без пояса сползли, на ногах болтались ботинки без шнурков. Аккуратно сложенный пиджак лежал на койке рядом - окно было закрыто, а отопление в закупоренной части здания работало прекрасно. Он сидел согнувшись, уперев локти в колени, подавленный, погруженный в себя. При их появлении он поднял глаза и уставился на них тупым бессмысленным взглядом.
      - Вам удобно, мистер Бурхард? - спросил Феллоуз.
      Тот фыркнул и плюнул в стену.
      - Мистер Бурхард! Приходите, как гестапо, вытаскиваете человека из его квартиры, сажаете среди ночи за решетку и после этого ещё думаете, что поступили по закону!
      - Я исполняю свой долг, мистер Бурхард.
      - Что нужно здесь этому парню?
      - Посмотрите на него внимательно, мистер Бурхард.
      Бурхард послушался и долго смотрел на Энди, давая тем самым Энди тоже как следует его рассмотреть.
      - Посмотрел. Теперь вы удовлетворены?
      Феллоуз с Уилксом пошли вместе с Энди обратно, и парень уже не в силах был сдерживаться. Прямо посреди коридора он прошептал:
      - Это он! Тот самый тип!
      - Ладно, тише!
      Они вышли и снова задвинули засов. Энди дрожал от возбуждения.
      - Тот самый... Мужчина из того дома, который с бежевым "фордом". Как вы его нашли?
      - Ты уверен? Ты абсолютно уверен?
      - О, Господи... да ... Я хотел сказать... Конечно, я уверен. Готов поклясться на целой стопе библий. Я никогда бы не забыл его лицо.
      - Сможешь присягнуть в этом и на суде?
      - В любое время! Просто позвольте мне выступить перед судом, я присягну в любое время.
      Отправив юношу домой, Уилкс хлопнул Феллоуза по спине.
      - Ну, как вам это нравится, старина? Как теперь все это выглядит? Пора звонить Меррилу?
      Сержант Горман склонил голову набок.
      - Тс-с...Что это?
      Они прислушались. Сквозь стальную дверь доносились вопли. Феллоуз отодвинул засов, они с Уилксом кинулись по коридору к камере Бурхарда. Тот, ухватившись за стальную решетку, вопил что было сил.
      - Хватит! - рявкнул Феллоуз. - Успокойтесь, Бурхард. Завтра утром сможете поговорить со своим адвокатом.
      - Послушайте, - взмолился Бурхард, - послушайте меня! Что это был за парень?
      - Вы его не узнали?
      - Кто это был? Я имею право знать!
      Феллоуз покачал головой.
      - Не знаю, какие вы имеете права, мистер Бурхард, ведь вы находитесь в предварительном заключении. Но, полагаю, можно и сказать. Это один из наших свидетелей, которые видели мужчину по фамилии Кэмпбелл.
      - И он утверждает, что Кэмпбелл - это я?
      - Он в этом клянется, если уж вы так хотите знать.
      - Это неправда! Кто он? Где он меня якобы видел? С чего он взял, что я - Кэмпбелл?
      - Он привозил вам продукты, мистер Бурхард. В пятницу тринадцатого числа прошлого месяца, если говорить точно. На Хейланд роуд, дом два.
      Бурхард сжался.
      - О, Боже мой!
      - И вот ещё что, мистер. Ведите себя тихо.
      - Послушайте! Послушайте, начальник! Я буду говорить.
      Вызвали Эда Левиса, который должен был записывать показания, - он единственный умел стенографировать. Когда он прибыл, Клайда Бурхарда привели в кабинет начальника и посадили в конце стола за книжным шкафом. Уилкс с Левисом сели напротив него с узкой стороны, шеф - на другом конце, покачиваясь на стуле.
      - Итак, мистер Бурхард, вы хотели дать показания...
      Бурхард сглотнул слюну и облизал губы.
      - Да, хочу. Прежде всего я хочу сказать, что невиновен. И это должно быть занесено в протокол.
      - Хорошо, Левис это записал. Надеюсь, вы скажете ещё что-нибудь.
      Бурхард кивнул.
      - Я бы сказал, не все, что я рассказывал у себя дома, соответствует истине.
      Никто ему не ответил. Он посмотрел в глаза, которые проницательно уставились на него.
      - Ладно, я... Вы меня настолько застали врасплох, что я... - он похлопал себя по карманам. - В том пакете с моими вещами, которые вы отобрали, есть записная книжка. Я хотел бы, чтобы вы её посмотрели.
      Феллоуз молча вышел и вернулся с опечатанным пакетом, который Горман запер было в сейф. Открыв его, он высыпал содержимое на стол.
      - Вот она, - показал Бурхард на потертую дешевую записную книжку.
      Феллоуз не стал сразу же её поднимать.
      - Что это значит?
      - Там мои записи. Я вам сказал, что их не вел, однако кое-что я все-таки записывал. Это полный перечень моих деловых визитов, с адресами.
      Феллоуз все ещё до книжки не дотрагивался.
      - И что это должно нам доказать?
      - Прочтите, что там написано про пятницу, тринадцатое.
      Шеф взял наконец в руки записную книжку, перелистал страницы и с непроницаемым лицом углубился в чтение. Потом положил книжку на стол и спросил:
      - И что это доказывает?
      - А вы не видите? - Хейланд роуд, дом два, Стокфорд.
      - Вижу. И звездочка рядом.
      - Ну как же вы не понимаете? Я был там с визитом. Поэтому меня и видел ваш парень - посыльный. Я был там и пытался продать этой женщине пылесос.
      - И расплатились за продукты? Выходили из дома в одной рубашке, и ваша машина стояла на выезде? А когда вас про это распрашивали, вы лгали и говорили, что никогда там не были? И после этого мы должны вам верить?
      - Это правда.
      - Вы говорили мне, - не отставал Феллоуз, - что ваш метод продаж состоит в том, чтобы полностью охватывать какую-то местность. Этот же ваш визит был единственным, мистер Бурхард. В тот день это последняя запись, и после неё ничего нет. Я полагаю, вы внесли её позднее, чтобы обеспечить себе алиби.
      - Я все могу вам объяснить, - в отчаянии взмолилися Бурхард. - Видите звездочку рядом? Знаете, что она означает?
      - Нет.
      - Значит, мы с ней договорились. Ну, вы понимаете...
      Феллоуз помолчал, просматривая другие страницы.
      - Я насчитал ещё четыре звездочки, мистер Бурхард. Вы хотите сказать, что с теми женщинами тоже договорились?
      Бурхард кивнул.
      - Но только я прошу, не надо, чтобы это попало в газеты. Эти женщины замужем.
      Феллоуз захлопнул книжку и бросил её на стол.
      - Пока, мистер Бурхард, я не вижу, чтобы вы что-то объяснили.
      Бурхард растопырил пальцы.
      - Смотрите, как все получилось. Вы пришли и спросили меня про этот дом и эту женщину, и я сказал, что её не знаю, потому что... О Боже, я же не мог допустить, чтобы всплыло, что некоторые женщины, которых я посещаю, ничего не имеют против небольшой любовной интрижки. У меня уже есть судимость, и потому когда меня спрашивают о какой-то женщине, особенно если она замужняя, я прикидываюсь дурачком. Вот и все.
      А сказав, что я её не знаю, я должен был держаться этой версии до конца. И увязал все глубже. Короче говоря, я никогда бы в этом не признался, но вы хотите на меня навесить не мелочь, а убийство. Можете делать со мной что хотите за мои романы, но я не допущу, чтобы меня осудили за убийство. Я никогда бы ничего подобного не совершил.
      - Я все ещё жду объяснения, - напомнил Феллоуз.
      - Моя очередная поездка была в ту сторону, понимаете? Я раньше там не был, а район казался многообещающим. Первый дом, у которого я остановился, был этот самый, номер два, угловой. Я поставил машину, достал свой демонстрационный пылесос и направился ко входу в дом. Открыла мне эта женщина. Выглядела она отлично, не красавица, но привлекательная, с хорошей фигурой. Мне не хотелось бы, начальник, чтобы вы подумали, что я флиртую с каждой встречной. Но спустя некоторое время начинаешь угадывать, какая женщина имеет интерес к маленьким приключениям, а какая - нет. И скажу вам, такой интерес у неё был. Я не мог её осуждать - жить в такой глуши, одной... Вы мне сказали, что она была замужем, но тогда я бы так не подумал.
      Собственно, мне и в голову не приходило, что она замужем - кольца она не носила. А так как она оказалась очень приветлива, даже рада меня видеть, вы не можете упрекнуть меня в том, что я сделал заход. Ну вот, я оказался как раз тем, кто ей был нужен. И скажу я вам, маленькой девочкой она вовсе не была. Она не хуже меня знала, чем это кончится. Мы с самого начала заговорили на одном языке, и было ясно, что не станем обсуждать достоинства пылесоса.
      Итак, она достала бутылку, я снял пальто и галстук и решил расположиться по-домашнему. Ну, я хочу сказать, что она знала, к чему идет, раз принесла выпивку, а потом посмотрела в окно и сказала, чтобы я подогнал машину. Мол, нехорошо будет выглядеть, если машина коммивояжера задержится перед домом дольше чем на час. Если же я подгоню её к двери, машина будет как будто хозяйская.
      Она сказала, что напротив живет очень любопытная особа, которая обязательно заметит мою машину и тут же сделает выводы.
      Ну, я подъехал к двери, и только вышел из машины, как появляется фургон из продовольственного магазина, и из него выходит этот парень. В руках - коробка с продуктами.
      Я соображаю, что не следует пускать его в дом, где он может задать себе вопрос, кто я такой и что эта женщина делает со мной наедине. Видите, я ничего не знал об этом доме. Все, что я знал - как её зовут. Джоан - она представилась Джоан Кэмпбелл. Я не знал, что она там делал, замужем ли она, живет с семьей или одна, и если бы я ничего не предпринял, это могло показаться странным. Ну, чтобы парень не вошел в дом, я сам расплатился за продукты, отослал его и вернулся. Как только я вошел, она вернула мне все деньги. То есть, я от себя ничего не покупал.
      Пробыл я у неё часов до пяти. Потом мне было пора, я забрал демонстрационный образец, положил его в машину и уехал. Так вот, вы меня спрашиваете, почему я в тех местах больше не был и ни к кому не заехал. Вы что же, полагаете, я должен был ещё кого-то посетить и позволить соседям узнать, что я продаю пылесосы? Я, который провел у Джоан Кэмпбелл полтора часа? Я отношусь к женщинам более уважительно. Кроме того, все равно был уже конец рабочего дня, и, черт возьми, кто же захочет после такого визита ещё продавать пылесосы, я вас спрашиваю, - он сделал паузу и огляделся. Вот и вся моя история, и это правда.
      Феллоуз несколько секунд сидел абсолютно неподвижно. Он и хотел бы опровергнуть этот рассказ, но не имел понятия, как это сделать. Проблема состояла в том, что все вполне могло быть так на самом деле. Объяснение казалось вполне правдоподобным, в нем не было ни одной сомнительной детали, за которую можно зацепиться. Женщина, живущая с мужчиной под чужой фамилией, вполне могла себе позволить такое приключение. История, рассказанная Бурхардом, вполне соответствовала её характеру.
      Наконец он спросил:
      - Вы не пытались навестить её ещё раз?
      - Я поставил против её фамилии звездочку только на тот случай, если окажусь в тех краях и почувствую такое желание. Но я не часто возвращаюсь.
      - А когда вы узнали, что она умерла?
      - Когда вы мне сказали нынче вечером. Клянусь, я впервые услышал от вас.
      - Это было в газетах.
      - Я почти не читаю газет. Может быть, я и видел заметку, но никак с той женщиной не связал. Честное слово.
      - В вашей коллекции нет её фотографии?
      - О Боже, нет, конечно. Там лишь те фото, которые я собирал многие годы, со школьных времен и во время войны. Думаю, самая последняя из них не меньше пятилетней давности.
      Уилкс спросил ещё что-то, но и его вопросы оказались не более результативными, чем у начальника. История выглядела вполне правдоподобно, и они с неохотой заметили, что ему верят. Правда, оставалось ещё кое-что проверить. Завтра его предстояло показать Рэймонду Уэтли.
      Было ещё одно дело, и Феллоуз сделал его в тот же вечер, после чего Бурхарда отвели обратно в камеру. Он выписал из записной книжки Бурхарда все адреса в Таунсенде. В его истории могла возникнуть брешь, если окажется, что жертва проживала по одному из этих адресов.
      - По крайней мере, - сказал Уилкс, когда они поздно ночью покидали участок, - теперь мы можем считать, что "Дж" в её инициалах означает "Джоан".
      17. ВТОРНИК, 3 МАРТА
      Во вторник погода была мягкая и почти теплая, светило солнце, и снег таял под его лучами. Когда Рэймонд Уэтли без четверти девять подъехал к мэрии, улицы уже покрылись слякотью и лужами. В резиновых сапогах и расстегнутом пальто он спустился по лестнице, открыл дверь и вошел.
      - Начальник хотел меня видеть. Я Рэймонд Уэтли, - объяснил он сержанту Унгеру.
      Феллоуз вместе с Уилксом вышел из своего кабинета, поздоровался и объяснил ситуацию. Они прошли по длинному коридору мимо пустых камер к Клайду Бурхарду. Бурхард, который сидел на койке и читал, при их появлении встал и начал с горечью комментировать свое положение, а Уэтли тем временем внимательно его рассматривал. Потом покачал головой.
      - Это не тот человек, начальник. Не тот Джон Кэмпбелл, с которым я встречался.
      Уэтли отвели обратно в дежурку, и он объяснил, что хотя некоторое сходство и имеется, особенно в форме лица и рта, но на этом оно и кончается. Его поблагодарили, и он удалился.
      Бурхарда, однако, освобождать пока не стали. Феллоуз не исключал возможности какого-либо сговора и не был убежден в невиновности Бурхарда, пока не проверят таунсендские адреса из его записной книжки. С утра двоих сотрудников направили на проверку каждого из шестнадцати адресов.
      Тем временем полицейские действовали и в другом направлении. Поскольку поиски убийцы зашли в тупик, активизировали усилия по опознанию убитой женщины. В финансовое управление Хартфорда направили запрос о фамилиях и адресах всех женщин Таунсенда с инициалами "Дж. С.". Трое сотрудников все ещё находились в Таунсенде, опрашивали владельцев магазинов, проверяли предприятия, разыскивая женщин с этими инициалами. Феллоуз поручил своим людям особенно тщательно заняться салонами красоты и аптеками.
      Около полудня позвонили Дэниелс и Хобарт, проверявшие адреса из записной книжки, и доложили, что по одному из этих шестнадцати адресов проживает женщина с инициалами Дж. С., и они с ней разговаривали.
      - Больше ни у одной таких инициалов нет, шеф. Правда, по адресу со звездочкой очень уж странно посмотрели на меня, когда я помянул его фамилию. Это что-нибудь значит?
      - Ничего, абсолютно ничего. Меня не интересуют странные взгляды.
      - Что дальше, шеф? Нам возвращаться?
      - Оставайтесь там. Отправляйтесь к Рамсею, узнайте, где остальные наши люди, и помогите им.
      В половине первого Клайду Бурхарду принесли ланч, затем его привели в кабинет начальника.
      - Мы отпускаем вас, - сказал Феллоуз. - Похоже, вы сказали правду.
      Бурхард не стал возмущаться, что ему причинили неприятности, что отняли половину рабочего дня, и не угрожал подать жалобу на действия полиции. Тринадцать часов, проведенных в камере под угрозой обвинения в убийстве, изменили его. Он чувствовал лишь бесконечное облегчение.
      - Благодарю, - вздохнул он. И затем, поскольку считал, что должен сказать что-то еще, добавил: - Я говорил, что невиновен.
      - В данный момент все выглядит именно так. Но на вашем месте я не стал бы покидать город, Бурхард. Если вы уедете, мы можем передумать.
      - Я этого не сделаю.
      - Возьмите стул, садитесь.
      Бурхард поблагодарил и сел, Феллоуз повернулся к нему.
      - Вот ваша записная книжка, Бурхард. Что касается вашей активности по женской части, я бы на вашем месте умерил пыл. Не буду говорить, что я думаю о человеке, который соблазняет чужих жен. Скажу только, что вас уже однажды осудили за преступление против общественной морали, и если это случится ещё раз, вас ожидают серьезные неприятности. Копию ваших показаний мы передадим в полицию Стемфорда, и там будут за вами наблюдать. Когда начнете наносить свои визиты, займитесь лучше пылесосами, а ни чем-то другим.
      - Да, сэр.
      Феллоуз достал жевательный табак и сменил тон.
      - Хочу задать вам ещё несколько вопросов насчет той женщины, что называла себя Джоан Кэмпбелл. Она носила какие-нибудь кольца или другие украшения?
      - Только часы на руке.
      - Какие?
      - Не знаю. Я никогда в жизни не покупал женщинам такие подарки.
      - Опишите их.
      - Они были маленькие, круглые, золотые, с оригинальным черным шнурком вместо браслета.
      Феллоуз записал.
      - Серьги?
      - Нет, сэр.
      - Какие у неё были зубы? Каких-нибудь не хватало?
      - Если и так, мне было не до таких подробностей.
      - Каким вам показался её характер? Короче, какая она была?
      - Я знал её слишком недолго.
      - Мне ясно, что большую часть времени вы с ней провели в постели и было не до разговоров. Но если положить, что её характер соответствовал её поведению? Вы должны были что-то заметить. Была она раскованной или нервной, может быть, нимфоманкой, была ли ненасытна или просто принимала ласки? Когда она говорила, то о чем?
      Бурхард облизал губы.
      - Она была довольно активна, но не набрасывалась на меня. Так что нимфоманкой она не была. А о чем мы говорили, вспомнить не могу. Мы мало разговаривали.
      Это все, что Феллоуз смог из него вытянуть. Отпустив его, он испытал после ухода Бурхарда такое же облегчение, как тот.
      - Я вовсе не ханжа, - заметил он Уилксу, - но после разговора с этим парнем я с удовольствием бы принял ванну.
      - Увы, это лишь маленькое отступление от нашей главной задачи. Думаю, с нами будет покончено ещё до того, как появится хоть какой-то результат. Звонил Харрис. Поход по салонам красоты ничего не дал.
      - Неважно, есть ещё одна идея. Нужно во всех ломбардах проверить часы, сданные после двадцатого февраля. У нас есть описание тех, которые нужны.
      Уилкс забрал описание, и механизм розыска снова пришел в движение.
      Всю вторую половину дня продолжали поступать донесения, но результаты были отрицательными, и к концу рабочего дня осталось проверить только часы. Все прочее не дало результата. Опросили владельцев всех аптек, магазинов и фирм, но и это не помогло. Поиски убитой женщины снова зашли в тупик.
      - Я все больше и больше прихожу к убеждению, что эта женщина здесь не жила, - сказал Уилкс, сидя в кабинете Феллоуза и просматривая безрезультатные донесения пятерых сотрудников. - Мы не пропустили ни единой конторы, ни одного предприятия в городе. Где же ещё она могла работать? Не проверили только врачей и дантистов, но я как-то не могу её представить в роли практикующего врача или медицинской сестры.
      - Но если она отправила кофр багажом, Сид, то должна была сдать его на ближайшей станции, верно?
      - Значит, есть неизвестная нам причина, почему она так не сделала.
      - Назовите хотя бы одну.
      Уилкс сдался.
      - Ладно. Она жила здесь. Но почему тогда мы не можем её найти?
      - Мы ещё не опросили нужных людей.
      - Назовите мне людей, которых мы ещё не опросили.
      Феллоуз улыбнулся, на мгновение задумался и внезапно щелкнул пальцами.
      - Я в самом деле идиот.
      - Что?
      - Дантисты. Вы только что упомянули дантистов. Пожалуй, именно здесь мы найдем то, что нужно. - Он взглянул на часы и снял телефонную трубку.
      - Если вы хотите попытаться опознать её по зубам, Фред, то забыли, что мы не можем предъявить её голову, а значит, и зубы.
      - Но она наверняка ходила к зубному врачу, верно? - Феллоуз набрал номер. - Уж там её, конечно, знают.
      - Шефа Рамсея, пожалуйста, - сказал он в трубку, - говорит Феллоуз.
      Повернувшись к Уилксу, он добавил:
      - Еще нет пяти. Мы можем застать кое-кого из дантистов на рабочем месте, верно. Алло? Рамсей? Скажите, как фамилия вашего дантиста?
      Выслушав ответ, он ухмыльнулся.
      - Я предпочитаю зубодеров из Таунсенда. Сколько их?.. Ладно, тогда дайте мне фамилию и адрес вашего. Да, пожалуйста.
      Он чиркнул на листе бумаги, лежавшем посреди захламленного письменного стола.
      - Норман Синклер, - прочитал он для Уилкса и набрал номер.
      Доктора Синклера шеф поймал как раз перед уходом, и объяснил, чего он хочет. А хотел он фамилии и адреса всех остальных дантистов города, а заодно фамилии и адреса всех пациенток моложе сорока с инициалами "Дж. С.".
      Доктору явно не хотелось рыться в своих записях.
      - Откуда мне знать, что вы именно тот, за кого себя выдаете? Это конфиденциальные сведения.
      - Перезвоните мне, если сомневаетесь. Скажите телефонистке, что хотите говорить с управлением полиции Стокфорда. Этого достаточно?
      - Я подумаю.
      - Доктор, это очень важно. Речь идет об убийстве, и ваши сведения могут помочь его раскрыть. Нам нужна ваша помощь.
      На врача это произвело должное впечатление, он почувствовал свою значительность и стал любезнее: обещал помочь и даже добровольно вызвался позвонить двум другим стоматологам, практиковавшим в том же здании. Они перезвонят, как только все просмотрят.
      Врачам понадобилось полчаса. Феллоуз заново просматривал полученные донесения, отмечая всех жительниц Таунсенда с инициалами "Дж. С.", которых следовало проверить дополнительно. Когда раздался телефонный звонок, Феллоуз придвинул к себе чистый лист бумаги.
      - Мы нашли всего восемь женщин с такими инициалами, - сообщил доктор Синклер. - Назвать фамилии и адреса?
      - Да, и, кроме того, всю прочую полезную информацию, которая только есть: замужем ли, есть ли дети и так далее.
      - Итак, диктую. Миссис Джозефина Стивенс, двое детей...
      - Не подходит. Та женщина не имела детей.
      - Джуди Соренсен. Восемнадцать лет. Иджхилл-роуд, 113.
      Эта Феллоуза тоже не интересовала.
      - Хорошо, дальше, пожалуйста.
      - Джоан Симпсон, Маркет-стрит, 535. Больше я о ней ничего не знаю. Она не моя пациентка.
      - Вы сказали - Джоан?
      - Да, верно. Затем Джейн Смайтерс, Иствуд-стрит, 169. Большего я о ней не знаю. Джоан Стикль, Уильямс-стрит, 74. Миссис Джессика Смит, Иствуд-стрит, 88, миссис Дженнифер Санд... нет. У неё есть дети. И у этой тоже. - Врач сделал паузу. - Пожалуй, это все.
      - У вас есть номера их телефонов?
      - Да. Продиктовать?
      Синклер продиктовал номера, Феллоуз поблагодарил и положил трубку.
      - Джоан Симпсон, Джейн Смайтерс, Джоан Стикль и Джессика Смит, задумчиво прочитал он.
      Уилкс подсел к нему, чтобы сличить эти имена со списком проверяемых лиц. Нашли Джоан Симпсон, но адрес отличался от того, который назвал Синклер.
      - Обратите на это внимание, - сказал Феллоуз. - Может быть, в городе две Джоан Симпсон.
      Джейн Смайтерс тоже была в их списке, но две других фамилии принадлежали женщинам, пребывавшим в добром здравии.
      - Джоан и Джейн, - хмыкнул Феллоуз. - Два "Дж. С.", которых мы, несмотря на все усилия, до сих пор не нашли. - Он опять повернулся к телефону. - Сначала попробуем позвонить Джоан.
      На звонок ответил женский голос, и шеф спросил:
      - Могу я поговорить с Джоан Симпсон?
      Возникла небольшая пауза, затем женщина ответила:
      - Джоан здесь больше не живет.
      - Когда она уехала?
      - В конце января. Кто это говорит?
      Феллоуз представился и в свою очередь спросил:
      - Могу я узнать ваше имя?
      - Рут Кери.
      - Не могли бы вы сказать, почему она уехала и куда именно?
      - Она вышла замуж. Я не знаю, где она теперь живет. С тех пор я ничего о ней не слышала.
      - Это очень важно. Вы сможете быть дома в восемь? Я очень хотел бы с вами побеседовать.
      Когда шеф положил трубку, глаза его сверкали.
      - Сид, - сказал он, - потолок вот-вот рухнет.
      18. ВТОРНИК, 20. 00 - 21. 00
      Трехэтажный кирпичный дом на Маркет стрит охватывал небольшой двор двумя своими флигелями. В восемь с минутами Уилкс с Феллоузом уже шагали по бетонированной дорожке, ведущей к главному входу с ответвлениями к каждому подъезду. У входа начальник поставил чемоданы, которые нес, провел пальцем по доске с фамилиями и прочитал:
      - Рут Кери, "3Е".
      Они нашли нужный подъезд, поднялись по лестнице на верхний этаж и позвонили.
      Рут Кери оказалась смышленой на вид красивой брюнеткой лет двадцати пяти. Слегка склонив голову набок, она с интересом оглядела обоих мужчин, затем чемоданы и кивнула в ответ на их приветствие. Закрыв за ними дверь, она спросила, указывая на чемоданы:
      - Это чемоданы Джоан? Что случилось?
      - Это мы и хотели бы выяснить, - ответил Феллоуз.
      Они с Уилксом сели на диван, мисс Кери устроилась в кресле. Покусывая губы, она спросила:
      - Что Джоан натворила?
      - Вы читали о женщине, которую нашли в Стокфорде?
      - Что-то читала. Но я ничего не знаю, в самом деле, ничего. - Она немного подалась вперед. - Вы же не думаете, что это была Джоан, правда?
      - Мы пытаемся разобраться. Эти чемоданы и ещё зеленый кофр мы обнаружили в том доме. Вы их узнаете?
      Рут Кери колебалась.
      - У Джоан была пара чемоданов вроде этих, но я не помню, были ли на них её инициалы. Ее кофр хранился в подвале. Она его достала, когда уезжала. Не понимаю, как она могла оказаться той женщиной, которую нашли. Она уехала из города. Вышла замуж и переехала на Запад.
      - Вы не хотите опознать чемоданы?
      - Я не уверена, что они действительно её.
      Феллоуз положил меньший на рядом с собой и встал, чтобы открыть его.
      - Может быть, вы сможете узнать некоторые вещи. Не посмотрите?
      Девушка неохотно подошла, Феллоуз поднял крышку. Содержимое чемодана толком никто не укладывал, и сейчас оно выглядело точно так же, как прежде. Феллоуз взял лежавшее сверху белье, которое было куплено в каком-нибудь универсальном магазине и ни о чем не говорило. Затем последовали блузка, платье и пуловер.
      - Это её вещи, - нервно вздохнула Рут Кери. Потом сама вытащила какую-то вещь. - Моя блузка... - всхлипнула она и расплакалась.
      Феллоуз подвел её обратно к креслу. Она плакала, сморкалась и заверяла, что ей очень жаль. Шеф затолкал тряпки в чемодан и посмотрел на Уилкса. Расследование убийств всегда сопровождается печальными моментами, но теперь они, по крайней мере, напали на след. Во всяком случае, узнали, кто стал жертвой. Поставив чемодан на пол, шеф озабоченно спросил:
      - Может быть, принести стакан воды или ещё чего-нибудь?
      Блузка заставила Рут расплакаться, зато вопрос Феллоуза вызвал противоположный эффект. Она усмехнулась сквозь слезы и, наконец, взяла себя в руки.
      - Почему мужчины всегда говорят что-то подобное, словно вода какое-то чудодейственное средство? - Она вытерла глаза. - Все в порядке. Это всего лишь... это просто нервное. Она жила здесь, а теперь она мертва.
      - Может быть, вы нам поможете найти убийцу.
      Она отложила носовой платок.
      - Хотелось бы.
      - Вы сказали, что она вышла замуж, или, по меньшей мере, собиралась это сделать. Мы хотели бы знать, кто был её женихом?
      Рут уперлась локтями в колени и покачала головой.
      - Этого я сказать не могу.
      - Не можете или не хотите?
      - Не могу. Не имею ни малейшего представления.
      - Мы полагаем, им мог быть мужчина, который на каком-то "пикапе" отвозил на станцию её кофр. Помните?
      Она слегка улыбнулась.
      - Это Боб Джеральд. Приятель Элен - другой моей соседки по квартире. У него птицеферма, и это был его "пикап".
      - Мы бы с удовольствием с ним побеседовали.
      - Он скоро придет. Они с Элен пошли ужинать, но, когда я рассказала о вашем звонке, обещали сразу вернуться.
      Феллоуз кивнул и попросил рассказать все, что было известно о покойной.
      Джоан, как сообщила Рут, работала секретаршей в "Фитц-Райт Боттлинг Компани". Сначала она работала в главной конторе, но, когда открылся разливочный цех между Таунсендом и Стемфордом, её перевели туда. Это произошло два года назад, осенью. Через одну из женщин, тоже там работавших, она узнала о квартире, которую снимали Рут и Элен, которые охотно приняли бы ещё одну соседку, чтобы поменьше платить. Эти двое вместе работали в типографии. Они встретились с Джоан и, в конце концов, приняли её к себе. Джоан переехала в начале февраля. Поскольку Рут и Элен работали вместе и вместе выросли, а кроме того, были на пять-шесть лет моложе Джоан, они с ней по-настоящему не сблизились.
      - Мы, например, часто выходили куда-нибудь с мужчинами, - рассказывала Рут, - а Джоан этого никогда не делала. Во всяком случае, вначале. Но мы нормально ладили. Она была для нас почти как мать. Она не была "девушкой, которую никто не пригласит на танец", как говорится. Джоан была очень привлекательна, и я думаю, раньше у неё было немало знакомств с мужчинами. Но ей исполнилось по меньшей мере тридцать, а это, знаете ли, практически означает, что все кончено.
      Я думаю, её проблема состояла в том, что она хотела непременно выйти замуж. Нет, она не говорила об этом прямо, но это было заметно. Мы с Элен время от времени пробовали свести её с каким-нибудь мужчиной, но безуспешно. Да и подходящих было не так много. Большинству наших знакомых не было и тридцати, а мужчины постарше поголовно женаты. Она нас не просила, но живо интересовалась нашими романами, и мы знали, что сама тоже бы не отказалась...
      И вот однажды, в апреле или в мае, она сама куда-то вечером отправилась. Сказала, что идет в кино, но мы с Элен подозревали, что у неё завелся приятель. Во всяком случае, когда она вернулась, у неё был такой сияющий вид, как будто она пришла со свидания и в кино была не одна, если вы понимаете, что я имею в виду. После этого она изредка начала выходить. Не каждый вечер, и вообще не часто, но пару раз в неделю - точно. Мы подтрунивали над ней, что она делает из этого тайну, но она всегда была такой, не любила много о себе рассказывать. В конце концов мы её настолько допекли, что она созналась, что завела приятеля. Фамилию назвать не захотела, сказала только, что зовут его Джонни.
      Так продолжалось все лето, и мы её спросили, действительно ли у них что-то серьезное. Она ответила: "Кто знает?". Она с нами никогда не делилась. Всегда хотела, чтобы мы о себе рассказывали, а сама никогда ничего говорить не хотела. Однажды мы сказали, что ей нужно привести Джонни к нам, чтобы мы с ним познакомились, но она не хотела, и ни разу не сказала о нем ни единого слова, чем он занимается или как они познакомились, или что там обычно рассказывают. Она даже не хотела говорить, как он выглядит. Только усмехнулась и переменила тему.
      Потом, примерно два - три месяца назад, она перестала выходить. Что-то случилось, и заметно было даже по выражению её лица. Мы подозревали, что они расстались, но не отваживались спрашивать.
      И вдруг в январе она совершенно неожиданно заявила, что собирается съезжать с квартиры. Это было за десять дней до конца месяца. Сначала не хотела говорить, почему. Сказала только, что уволилась с работы и уезжает, но нам непременно хотелось узнать больше, и она, в конце концов, призналась, что выходит замуж. Н-да, тут мы были более чем удивлены. Мы спросили, Джонни ли это, и она сказала "да", и больше ничего. Мы сказали, что думали, что они расстались, а она ответила, что так и было, но потом он вернулся и попросил её руки, и теперь они хотят сразу же пожениться.
      Нам непременно хотелось помочь в подготовке к свадьбе, но она не захотела. Сказала, что все будет очень скромно, и она ещё не знает, где. Джонни перевели куда-то на запад, и она едет туда, чтобы выйти за него замуж. Она пока не может нам сказать, где они будут жить, она сама ещё не знает, и не хочет пока говорить, какая у неё будет фамилия. Все, что она сказала - как только все уладится, она нам напишет.
      Рут Кери утерла рукой лоб.
      - Вечером в пятницу, последнюю пятницу в январе, она упаковала все свои вещи, а в субботу утром приехал Боб на своем "пикапе". Они вместе отвезли её кофр на станцию, и она сдала его в багаж. Сама она уехала в воскресенье. Взяла такси до станции, и больше мы её не видели и не слышали.
      Когда девушка закончила свой рассказ, Феллоуз поскреб подбородок. Он ожидал, что сможет сразу опознать убийцу, если известна жертва, но, видимо, так просто не получится. Мужчина, кто бы он ни был, скрывал место своей работы, наверняка наврал с три короба Джоан Симпсон и убедил её ни при каких обстоятельствах ничего о нем не рассказывать.
      Когда пришли соседка Рут по квартире Элен Борнейм с Бобом Джеральдом, Уилкс с Феллоузом допросили их с тем же результатом. Элен знала о прошлом убитой ещё меньше, чем Рут, только то, что та работала в "Фитц-Райт Боттлинг Компани", и имя "Джонни". Боб Джеральд тоже ничего нового не сообщил.
      - Я отвез её кофр на станцию, - подтвердил он. - Она ездила со мной, и я поинтересовался, куда же она собирается, но она сказать не захотела. Даже не хотела, чтобы я видел багажную квитанцию, которую заполняла на станции. Все время повторяла, что в свое время я все узнаю. Я находил такое поведение странным для женщины, которая собирается выходить замуж, и даже подумал, что она вовсе и не выходит замуж. Скорее удирает с каким-то парнем.
      Когда полицейские покинули квартиру, Уилкс казался ещё более озадаченным.
      - Что с этой женщиной случилось? - возмущался он. - Как же она не замечала, что просто играет на руку убийце.
      - Вы полагаете, он с самого начала решил её убить, Сид?
      Уилкс в сердцах ударил по перилам чемоданом, который нес в руке.
      - А вы как думаете?
      Феллоуз покачал головой.
      - Я считаю, что в этом потолке должно быть больше дыр от выстрелов, чтобы он рухнул...
      Уилкс недоуменно уставился на него.
      19. СРЕДА, 4 МАРТА
      В среду утром сержант Уилкс отправился в "Фитц-Райт Боттлинг Компани" и побеседовал там с каждым, кто мог дать информацию о покойной Джоан Симпсон. В то же самое время Эд Левис занялся новой идеей - проверял все окрестные мотели в поисках постояльца по имени Джон Кэмпбелл. В это же утро Рэймонд Уэтли снова отправился в Хартфорд, где его ожидала тяжелейшая задача. Так как Энди Палековски, как выяснилось, видел Бурхарда, а не Кэмпбелла, нужно было ещё раз просмотреть все фотографии преступников. Фрэнк Рестлин ворчал по поводу этой поездки, Уэтли тоже был недоволен, но ничего не поделаешь...
      Уилкс вернулся перед ланчем и доложил начальнику, что, судя по документам, Джоан Симпсон работала в "Фитц-Райт Компани" в Бриджпорте с сентября 1954 года по сентябрь 1957 года. Потом, в связи с вводом в эксплуатацию новой разливочной линии ближе к Таунсенду, её перевели туда. До того Джоан работала в "Мастерс Той Компани" в Бриджпорте, её семья жила там же. Что касается мужчин в её жизни, то, судя по результатам опроса, таковых не оказалось. Никто никогда не пытался за ней ухаживать.
      - Эта женщина была слишком робкой, что могло плохо кончиться, посетовал Уилкс. - Где-то в её жизни есть какой-то мужчина, но эта тайна охраняется лучше, чем секрет атомной бомбы.
      - Вы уверены, что никто не солгал, Сид?
      - Я не могу поклясться. Да и кто бы мог на моем месте? Но на фирме работают всего двенадцать мужчин, девять из которых женаты, а остальным троим по двадцать с небольшим, да и все трое уже в надежных руках.
      - А женатые?
      - Я разговаривал не со всеми. Это, конечно, хозяин, малый по имени Дональд Джонс, он знает её лучше всех, но ему сорок, и к нему не подходит описание внешности Кэмпбелла. Я постарался, насколько возможно, поговорить со всеми мужчинами лично, а об остальных хотя бы что-то узнать. Там есть только двое, которые могут нас интересовать. - Он достал записную книжку и перелистал её. - Одного зовут Бенджамен Хампер, женат, трое детей, живет в Стемфорде. Другой - Генри Каллен, женат, детей нет. Живет в Таунсенде. Хампер заявил, что не знает Джоан Симпсон, а Каллен знал её лишь мимолетно. И ни один из них никогда не работал в "Гэри Хардуайр" в Эри.
      - Эри? - Феллоуз задумался. - Полагаю, Эри больше принимать в расчет не следует. - Он порылся в бумагах на столе. - Я получил сегодня одно донесение - если только смогу его найти... - и отказался от этой попытки. Неважно, во всяком случае, полиция Эри проверила практически каждого, кто знает настоящего Джона Кэмпбелла, и не видит здесь вообще никакой связи.
      - Что это значит? Еще одна случайность?
      - Полагаю, да. Парень сослался на "Гэри Хардуайр", потому что где-то видел их рекламу. Просто выдумал себе имя "Джон Кэмпбелл", и это чистая случайность, что там действительно есть некий Джон Кэмпбелл. Это не слишком редкая фамилия, а на фирме работает шесть тысяч человек.
      - Значит, их бывший служащий, Ричард Лестер, тоже не при чем? А что с другими фамилиями, которые я вам называл?
      - Все отпадают. Последние донесения я получил сегодня.
      Уилкс сел и достал свой табак.
      - Вы хотите сказать, что у нас снова нет ни единого подозреваемого, верно?
      - В настоящий момент - только те двое, о которых вы упомянули, Хампер и Каллен. - Феллоуз улыбнулся. - Не много, правда?
      - Это вообще ничего, - возразил Уилкс, откусив порцию табака и предлагая его начальнику. - Я даже пытался как-то разузнать, не произошло ли прошлой весной на этой фирме что-нибудь особенное, где-нибудь в апреле мае. Ну, знаете, не появлялся ли у них в этот период кто-то, с кем она могла бы познакомиться? Тогда она как раз начала выходить из дому по вечерам. Хозяин фирмы заглянул в бумаги, чтобы проверить, не заезжал ли к ним тогда чей-либо представитель. Это действительно означает хвататься за соломинку; каким образом она могла вступить в интимные отношения с парнем, который лишь однажды заглянул к ним ненадолго?
      - И есть фамилии?
      - Конечно. Уильям Седжвик приезжал дважды, ему удалось что-то им продать. Потом были ещё двое других, Роберт Коффин и Кеннет Уорли. Седжвиком можно пренебречь, он блондин и толстый. Двое других приезжали только по разу, и хозяин даже не мог вспомнить, как они выглядели. Мы можем разыскать их через фирмы, которые они представляли, если вам непременно этого захочется. Вся информация у меня есть.
      - Не думаю, что это что-то даст, но, тем не менее, попробуем.
      - Пустая трата времени, но ладно... - Уилкс что-то пометил и сказал: Значит, мы их проверим, убедимся, что они чисты, и тогда у нас в руках совсем ничего не останется.
      - Не совсем.
      Феллоуз внимательно разглядывал свою фотовыставку. Потом вдруг обернулся.
      - Знаете, ведь Джоан Симпсон где-то познакомилась с этим типом. Если не на работе, то где?
      - Встретила старого друга на улице.
      - Может быть, старого, а, может и нового. Вспомните, Бурхард её никогда раньше не видел, а уже через двадцать минут оказался с ней в постели.
      - Вы полагаете, она ложилась с каждым встречным?
      - Может быть и не с каждым, Сид, но мы знаем, что она была довольно доступной, сама не набрасывалась, но и не отказывала. Когда она встретила этого парня, что-то щелкнуло и бросило их в объятия друг друга. Так я думаю.
      - Звучит вполне правдоподобно, но что это дает?
      Феллоуз пожал плечами.
      - Можно представить, что "Джонни" познакомился с ней так же, как и Бурхард. Позвонил в её дверь, чтобы что-то продать.
      - Когда же она могла быть дома?
      - На уикэнд, когда соседки уезжали, или вечером, Сид! - Глаза шефа вспыхнули. - Вечером. Те двое ушли на свидания, а Джоан осталась дома. Он звонит. Он что-то продает.
      Уилкс кисло хмыкнул.
      - Вам очень хочется настаивать на этой версии, Фред?
      - Коммивояжеры разъезжают и по вечерам, Сид. Мой сын пытался как-то заработать, так занимался этим после школы, а иногда и вечером. - Феллоуз откинулся на стуле и устремил взгляд в пространство. - Днем он работает на постоянном месте. А вечерами разъезжает как коммивояжер.
      На Уилкса это впечатления не произвело.
      - Конечно, они могли познакомиться и так. Но есть ещё сотня других вариантов.
      - Но только этот объясняет те факты, которые не может объяснить никакой другой. Мы предположили, к примеру, что он женат. Предположили, что работает вечерами, - ему нужно иметь какой-то предлог, чтобы видеться с Джоан каждый вечер. Работа коммивояжера для этого вполне подходит.
      - Может быть, - согласился Уилкс. - Хотя слишком много допущений, но может быть.
      - И он очень похож на Клайда Бурхарда.
      Уилкс рассмеялся.
      - Я не успеваю следовать за вашими мыслями.
      - Рисунок, который сделала для нас девочка, был, наверно, не слишком похож, но оба - Энди и Уэтли - сказали, что какое-то сходство с оригиналом все-таки есть.
      - Но Энди никогда не видел Кэмпбелла. Он видел Бурхарда.
      - Энди нет, а Уэтли - да. Смотрите, Сид: Энди пытается описать девушке внешность Бурхарда, а Уэтли добивается, чтобы она изобразила Кэмпбелла. В результате получилось нечто среднее. Отсюда следует, что Кэмпбелл похож на Бурхарда.
      Уилкс задумался.
      - Я лично не нахожу, что рисунок похож на Бурхарда. На основании такого портрета я бы точно его не опознал.
      - Мне кажется, глаза немного похожи.
      - Не очень.
      - Но это нужно принять во внимание. И потом, у нас ещё остаются мотели.
      - Какие мотели?
      Феллоуз объяснил, чем сейчас занимается Левис.
      - Понимаете, Сид, судя по тому, что мы знаем, этот тип - хронический герой-любовник. А такому нужна какая-то база, верно? И лучше всего подходит мотель.
      Уилкс вынужден был согласиться.
      - Будем надеяться, что он при этом пользовался фамилией Кэмпбелл.
      - А мы с вами тем временем позаботимся о другом. Теперь мы знаем про родителей Джоан, думаю, им следует сообщить о случившемся. Вы можете съездить в главную контору "Фитц-Райт Компани" в Бриджпорте, а я поговорю с её семьей. Полагаю, давно настало время кому-то рассказать им, что случилось с их дочерью.
      20. СРЕДА, 13. 00 - 14. 30
      Мистер и миссис Роберт Симпсон жили в Бриджпорте на Иствью авеню, обычной улице предместья, дома на которой были старыми, а деревья ещё старше. Высокие клены и вязы вздымали к небу голые ветви. Дом Симпсонов был двухэтажным, на одну семью, и настоятельно требовал ремонта. В палисаднике размером с почтовую марку лежали остатки выпавшего в понедельник снега, покрытый льдом подъем вел к запущенному гаражу за домом.
      Выйдя из машины, Феллоуз внимательно оглядел дом и тяжело вздохнул. Уже второй раз он собирался сообщить напуганным родителям, что их дочь убита - и на этот раз у него было ещё меньше желания этим заниматься.
      Дверь открыл мужчина в рубашке и домашних туфлях и сообщил, что он мистер Симпсон. Феллоуз представился, мужчина пригласил его войти; при этом строгое выражение его лица под копной густых растрепанных седых волос сменилось удивлением, смешанным с легким беспокойством. Мистер Симпсон не знал за собой каких-то правонарушений, а другой причины для визита полицейского он не мог себе представить.
      В гостиную вошла миссис Симпсон, вытирая руки о фартук. Узнав, кто их гость, она тоже забеспокоилась. Муж был высоким и статным мужчиной такого же роста, как Феллоуз, крепкий и жилистый, а она, маленькая и в свое время хрупкая, теперь изрядно располнела. Супруги опустились в кресла и подались вперед, ожидая рокового известия. Шеф сидел в кресле напротив, уставившись в пол и вертя в руках шапку.
      - У вас есть дочь по имени Джоан?
      Отец перевел дух, напряжение заметно спало. Значит, он не преступил закон. Жена ещё больше подалась вперед, как будто напряжение, оставившее мужа, передалось ей.
      - Да, - сказала она тихим ломким голосом.
      - Я хотел бы поговорить с вами о ней, - сказал Феллоуз, лихорадочно подбирая нужную формулировку.
      Первым заговорил мистер Симпсон.
      - Она попала в какую-то грязную историю, так?
      - Увы, да.
      - Меня это не удивляет, - буркнул мужчина. - Она не очень-то разборчива.
      - Джоан хорошая девочка, - вступилась жена.
      - Это связано с каким-нибудь мужчиной, верно? - спросил Симпсон.
      - Да.
      - Так я и думал. Она никчемная грязная шлюха. Я говорил это и ей, и жене. Вот и получила то, что заслужила.
      Феллоуз несколько изменил тактику.
      - Почему вы так говорите?
      - Она живет не так, как мы её воспитывали. Мужчины! У неё постоянно романы.
      - Но, Роберт, ты же ничего не знаешь, - возразила жена.
      - С чего ты взяла, что не знаю? - вскипел муж. - Я знаю совершенно точно. Что у неё было с тем типом с завода игрушек? Думаешь, подарки она получала за знание стенографии?
      - О ком вы? - спросил шеф.
      У миссис Симпсон слезы выступили на глазах.
      - Нельзя так говорить о родной дочери. Особенно с посторонними. Джоан была хорошей девочкой. - Она повернулась к Феллоузу. - Она всегда так хорошо к нам относилась... У нас с ней все было прекрасно. Ни одного недоброго слова, никаких ссор...
      - Мы ссорились, - возразил Симпсон, - мы с ней.
      - Это только ты ссорился. Обвинял её в том, что она хотела красивой жизни. Когда же и пожить красиво, если не в молодости?
      - Для этого не обязательно заигрывать со своим боссом. Девушка не должна себя так вести. Я говорил ей это, и ещё о том, что за удовольствия придется расплачиваться.
      - Она была хорошей девочкой. Плохо, что ты разговаривал с ней только когда выпьешь и приспичит поспорить.
      - Она не заслуживала, чтобы я с ней говорил. Разве она ходила в церковь? Вела себя порядочно, как мы хотели? Нет.
      Миссис Симпсон вновь переключила свое внимание на шефа.
      - Так что же с ней случилось?
      Феллоуз был не прочь ещё потянуть время, но вопрос был прямой, и ответа избежать невозможно.
      - Мы думаем, что её убили, - негромко сказал он.
      Родители одновременно вскрикнули, и миссис Симпсон ещё больше подалась вперед.
      - Не может быть!
      - Мы нашли труп, - пояснил шеф, - который предварительно опознан как Джоан Симпсон, работавшая в Таунсенде в "Фитц-Райт Компани". Нам сказали, что вы её родители.
      Лицо мистера Симпсона стянуло морщинами, из горла вырвались судорожные рыдания, из глаз хлынули слезы.
      - Моя маленькая девочка... Моя Джоан...
      Всхлипывая и спотыкаясь, как слепой, он вышел из комнаты. Рыдания оглашали весь дом, пока не закрылась дверь.
      Миссис Симпсон долго сидела совершенно неподвижно, уставясь перед собой отсутствующим взглядом. Единственными движениями были монотонное покачивание и подрагивание пальцев рук, упавших на колени. Потом она подняла на Феллоуза полные боли глаза.
      - Это не может быть ошибкой?
      - Конечно, мы не до конца уверены, пока вы или ваш муж не увидят труп, но, боюсь, это правда.
      Она кивнула, продолжая смотреть в пространство отсутствующим взглядом.
      - Вы... сказали... её кто-то убил?
      - Мы так предполагаем.
      - Его... поймали?
      - Нет, мэм. Мы пытаемся это сделать. Надеюсь, вы сможете нам помочь.
      - Конечно, я хочу помочь, - она на мгновение замолчала, затем добавила: - Извините, пожалуйста, моего мужа. На самом деле он её очень любил.
      - Я в этом и не сомневался, - Феллоуз хотел встать. - Если хотите, я могу прийти позднее...
      - Нет, - возразила она. - Мне... мне не составит труда говорить о ней. Я охотно с вами поговорю.
      - Может быть, расскажете мне что-нибудь о её жизни, особенно после окончания школы.
      Миссис Симпсон кивнула и заговорила. Рассказывала она подробно. Большая часть повествования была несущественна. Казалось, чтобы утешить себя, она хотела ещё раз представить себе жизнь своего ребенка. И этими воспоминаниями отогнать свою боль.
      Феллоуз не перебивал, не пытался подтолкнуть её к интересующим его фактам. Он позволил женщине говорить свободно, надеясь, что так будет лучше, и что из этого потока внешне несвязной речи можно будет извлечь ключ к более поздним событиям.
      Джоан Симпсон всегда жила в этом доме, ходила в соседнюю школу, которую окончила в 1946 году. Потом последовали два года учебы в коммерческом колледже в Нью-Хейвене. Там она обучалась стенографии и машинописи, и проявила исключительные способности. Миссис Симпсон подкрепила свои слова, продемонстрировав свидетельства об окончании средней школы и колледжа, что произвело на Феллоуза должное впечатление. Потом Джоан получила место в бухгалтерской фирме, но там ей не понравилось, и в октябре 1950 года она стала личным секретарем Е. М. Буссе, заместителя директора "Мастерс Той Компани".
      - Муж думает, что для мистера Буссе она была не только секретаршей, вздохнула миссис Симпсон. - Но я этому не верю. Мы часто встречали мистера Буссе, когда он по вечерам подвозил Джоан домой, и всегда он вел себя как джентльмен. Он был очень богат, но обращался с нами, как с равными. Был очень любезен и смотрел влюбленными глазами на Джоан. А если он сделал ей немало подарков - так он мог себе это позволить. Он и нам к Рождеству подарил телевизор. Очень симпатичный мужчина.
      Я всегда надеялась, - печально добавила она, - что он женится на Джоан, хотя он был намного старше. Этого не случилось, и я подозреваю, что Джоан была для него как дочь. Он весьма симпатизировал девушкам, которые хотели продвигаться по службе. Когда он уволил Джоан, подождите-ка, думаю, в 1954 году, то, наверное, хотел дать шанс какой-нибудь другой молодой женщине. Как он объяснил Джоан, ей пора искать лучшую работу. Джоан была очень огорчена. Но я уверена, что мистер Буссе поступил правильно.
      - Ваш муж не разделял мнения, что мистер Буссе относился к Джоан, как ... как отец?
      - Думаю, муж просто ревновал, потому что мистер Буссе делал для неё так много хорошего. Муж вообще не хотел больше разговаривать с Джоан. Все время, пока Джоан работала у мистера Буссе, почти четыре года, она жила у нас, и он с ней почти не разговаривал, только иногда обзывал её шлюхой или ещё хуже. Но Джоан была хорошей девочкой. Она жила у нас. У неё не было собственной квартиры.
      Перестав работать у мистера Буссе, Джоан несколько месяцев ничего не делала. Летом она на свои сбережения съездила в морской круиз в Нассау, а потом большую часть времени сидела дома.
      - Она считала, что мистер Буссе обошелся с ней несправедливо, пояснила миссис Симпсон. - Не понимала, что это было сделано для её же собственного блага. Мистер Буссе был такой любезный мужчина и богатый, и дарил нам подарки, а такой человек, как он, никогда не поступил бы несправедливо.
      Осенью она нашла новое место, здесь же, в этом городе, в "Фитц-Райт Компани", и продолжала жить у нас и ссориться с отцом, пока её не перевели на новую разливочную линию в Таунсенд. Джоан купила подержанную машину и первые недели моталась взад-вперед. Потом продала машину и переехала в Таунсенд, сняла меблированную комнату в каком-то пансионе, названия которого миссис Симпсон уже не могла вспомнить. Но лишь на время, там ей не понравилось, и, когда представилась возможность съехаться с двумя другими женщинами, она это сразу же сделала.
      - После того, как дочь продала машину, мы видели её не часто, признала миссис Симпсон. - Хотя она жила и не так далеко, но поездом добираться долго. Нужно доехать до Стемфорда пригородным поездом или автобусом, а затем поездом до Бриджпорта. Я думаю, ей было нелегко, тем более при таком отношении к ней отца. Я надеялась, что она снова купит машину, но она зарабатывала немного, и новый босс был не столь широк по натуре, как мистер Буссе, и не делал ей никаких подарков.
      Феллоуз обратил внимание на то, что миссис Симпсон в своем длинном и подробном повествовании опустила одну главу: мужчины в жизни Джоан. Пришлось спросить самому.
      - О, у неё было много друзей, - ответила миссис Симпсон. - В школе она пользовалась очень большим успехом у мальчиков. Те ходили за ней по пятам. Конечно, в колледже у неё было куда меньше времени для свиданий, но и там было несколько поклонников. После того, как она поступила на работу, все стало иначе. Я думаю, там она встречала не так много неженатых мужчин. Конечно, некоторые были. Вначале, работая у "Мастерса", она встречалась с несколькими парнями, но потом по какой-то причине вдруг перестала. Давала отставку одному за другим.
      Она помолчала, потом печально заметила:
      - Может быть, Джоан слишком надеялась выйти замуж за мистера Буссе, и потому отказывала остальным. Лучше бы она этого не делала. Она должна была видеть, что мистера Буссо они интересовала только как секретарша.
      21. СРЕДА, 15. 00 - 16. 30
      После обеда Уилкс и Феллоуз сравнивали свои записи за чашкой кофе в одном из кафетериев Бриджпорта. Феллоуз подробно рассказал о разговоре с миссис Симпсон.
      - Перед моим уходом её супруг вернулся. Они приедут опознать труп и позаботятся о похоронах. Я успел побывать и в полиции. От Джейн Шерман ничего нового. Никаких звонков. И у неё дома он не появлялся. Ничего.
      - Хотите слышать мое мнение? Этот тип - призрак. В действительности его не существует.
      - Призрак, который нам лучше разыскать, иначе скоро нас здесь не будет. Вы что-нибудь узнали в "Фитц-Райт"?
      - Узнал, что в разное время она встречалась с тремя мужчинами. С одним я поговорил. Двое других были в отъезде. Все коммивояжеры.
      - Они брюнеты?
      - Один - да. По фамилии Меннерс. Я его не видел, но не думаю, что его следует брать на заметку. Он с семьей живет здесь и едва ли мог бывать в Стокфорде в те часы, когда там бывал Кэмпбелл.
      - На это я держать пари не стал бы.
      - Ладно, - с кислым видом согласился Уилкс. - Включим его в список подозреваемых. Тогда в этом списке будет хоть один.
      - А что с остальными двумя?
      - Другой коммивояжер - блондин, а тот, с которым я разговаривал, скорее темнорусый. Его фамилия Декейзер. Он сказал, что встречался с Джоан два-три раза, но потом перестал, потому что она очень прилипчива. Два раза встретились, и уже ведет себя так, будто мужчина принадлежит ей. Три раза и уже можно отправляться под венец. С него этого было достаточно. То же самое произошло и с двумя другими. Меннерс встречался с ней вскоре после того, как она начала там работать, но через пару недель прекратил. Потом была очередь Декейзера, и с тем же результатом. Они с Меннерсом позже случайно разговорились, потому он и знает эту историю. Потом появился блондин и столкнулся с той же проблемой. Он тоже больше не встречался с ней, но ни для одного из них этим дело не кончилось. Она бросалась им на шею ещё долго после того, как они поставили на ней крест, так что это было даже неудобно. Он так не говорил, но я думаю, одной из причин перевода было желание убрать её с глаз долой.
      Феллоуз помолчал.
      - Возможно, Кэмпбеллу не так повезло. Я полагаю, эти трое не были женаты.
      - Когда встречались с ней - не были. За это время Декейзер женился.
      - Я думаю, она и Кэмпбелла не хотела отпускать. Рвалась за него замуж. Полагаю, он и дом снял только для того, чтобы успокоить её и уговорить молчать.
      - Вы думаете, она угрожала все рассказать его жене?
      - Похоже. Возможно, она думала, что сможет убедить его развестись. Помните, она не захотела назвать соседкам по квартире свою новую фамилию. Если бы она собиралась просто какое-то время с ним пожить, а потом расстаться, то не вела бы себя так. Назвала бы какую - нибудь фамилию и больше никогда с ними не встретилась. Но, судя по её обещанию написать, она действительно ожидала, что они поженятся, что она вернется с обручальным кольцом на пальце. И не хотела, чтобы её знали как миссис Кэмпбелл, если не заполучит его настоящую фамилию.
      Уилкс покачал головой.
      - Очень симпатичная теория, Фред, во всяком случае, я так считаю, но что она дает? Она ни на шаг не приближает нас к этому типу.
      - Иногда теории помогают, Сид. Путем рассуждений иногда можно предугадать чьи-то действия, представить его образ и его привычки, даже если преступника ещё не задержали.
      - Вы можете представлять передо мной сколько угодно образов, но меня интересует этот тип в натуральном виде.
      Феллоуз выложил на стол чаевые.
      - Ну, что же, тогда побеседуем ещё с некоторыми ребятами из "Мастерс Той Компани", раз мы здесь, и посмотрим, что удастся узнать.
      - Надеюсь, вы не ожидаете обнаружить преступника в фирме, где она работала восемь лет назад?
      - Не ожидаю, но, тем не менее, посмотрим. На что ещё способен детектив?
      Мистер Буссе из "Мастерс той компани" был довольно полным мужчиной с намечавшейся лысиной, но ни солидный возраст, ни поредевшие волосы, ни излишняя полнота не могли заслонить буквально излучаемого им самодовольства. Молодая красивая секретарша, всего за шесть месяцев заработавшая себе дорогой гардероб, указала полицейским дорогу в роскошно обставленный кабинет, где их радушно приветствовал Буссе.
      - Какая же гнусность то, что случилось с Джоан, - вздохнул он, зная о случившемся из предварительного разговора по телефону. - Конечно, я готов помочь, если смогу, но не знаю, что сказать. С тех пор, как она нас оставила, я её больше не видел.
      Мистер Буссе был весьма словоохотлив, но рассказ об их отношениях с покойной не продвигался ни на шаг. Она была способной секретаршей и очаровательной молодой женщиной. Он не мог пожаловаться на её работу и при увольнении дал ей очень хорошую рекомендацию. О самой важной теме, её отношениях с мужчинами, он будто ничего не знал.
      - Не думаю, что она часто встречалась с мужчинами, - сказал он. - Не думаю, что тот, кто её убил, когда-либо у нас работал.
      - Она никогда не встречалась с кем-то из вашей фирмы? - спросил Феллоуз.
      - В этом я совершенно уверен.
      - Вы это точно знаете?
      Буссе отыграл назад.
      - Нет, не точно... не совсем точно. Я же, в конце концов, не контролировал её свободное время.
      - Из другого источника мы знаем, что, когда она здесь работала, с ней встречались несколько мужчин.
      Буссе задумчиво пожевал губами.
      - Подождите-ка, я думаю, это верно. Кажется, у неё были знакомые мужчины. Думаю, некоторые из них с ней встречались.
      - Кто именно?
      - Ну, этого я не знаю.
      - Хотите сказать, что это было тайной? Что мужчины не хотели, чтобы это стало известно?
      - Нет, конечно. Я этого не говорил.
      - Но если это не тайна, и вы про это знали, тогда вы должны знать и то, кто это был.
      Буссе явно колебался, но наконец решился..
      - Одного я знаю... Парень по фамилии Лоуренс, занимался продажами. И очень настойчиво за ней ухаживал. Правда, работал он у нас недолго.
      - Лоуренс? Вы знаете где он живет?
      - Знаю только, что его зовут Джон Лоуренс. В отделе кадров, наверное, ещё остался его адрес. Он из Бриджпорта.
      - Значит, Джон? Можете нам сказать, как он выглядит?
      - Молодой парень, лет тридцати. Примерно метр восемьдесят, стройный, темные волосы. Пожалуй, можно назвать его привлекательным.
      - Кто еще?
      Решимости Буссе заметно поубавилось. Взгляд стал задумчивым.
      - Больше никого не помню, - протянул он.
      - Возможно, это нам поможет, - кивнул Феллоуз и встал. - Где находится отдел кадров?
      - Третья дверь справа по коридору. - Буссе тоже поднялся. - Да, насчет Лоуренса. Может быть, он и позже продолжал встречаться с ней, после того, как ушел от нас. Это был тот ещё тип. Я бы, на вашем месте, им занялся.
      Когда они вышли в коридор, Уилкс ухмыльнулся Феллоузу.
      - Кто-то что-то у него перехватил, я бы сказал.
      - Во всяком случае, любовь сразу кончилась, это уж точно.
      Начальник отдела кадров, некий мистер Блейк, был на месте, и они заперлись в его кабинете, чтобы рассказать ему свою историю. Блейк был поражен известием о смерти Джоан, но ухмыльнулся при упоминании о Лоуренсе.
      - Я ещё помню всю эту историю...Джоан была одной из куколок Буссе. Он покупает себе новую примерно раз в четыре года. Они всегда умны, очень красивы, но все знают, что штучек Буссе трогать нельзя. Лоуренс уже работал здесь, когда Буссе приобрел Джоан Симпсон. Лоуренс работал в отделе продаж, это как раз напротив, поэтому я знал его очень хорошо. Лихой был парень. Ни одна женщина от шести до шестидесяти не могла перед ним устоять.
      Вскоре после того, как он начал у нас работать, появилась Джоан, чтобы заменить очередную надоевшую Буссе игрушку. Старина Джон знал, что она не для него, у него хватало ума понять, чем это пахнет, но она была совершенно в его вкусе, и потом ещё это чувство соперничества... Наверное, оно и стало решающим. Во всяком случае, он стал заигрывать с Джоан; парень, полный сил, с горячей кровью, и, естественно, по сравнению с Буссе он казался сказочным принцем. Джоан тоже знала, чем это пахнет, и пыталась удержать обоих, на виду держась под ручку с Буссе, а под столом заигрывая ножкой с Лоуренсом.
      Но наш Буссе, что ни говорите, далеко не глуп, и такое положение не могло продолжаться долго, чтобы он это не заметил.
      А когда это случилось, Лоуренс тут же вылетел вон. Мы все здесь думали, что он выгонит обоих, но, как я уже сказал Буссе не дурак. Джоан была нужна ему, а Лоуренс - нет, поэтому тот оказался за воротами и весь скандал закончился тихо и спокойно. После этого у Буссе больше не было никаких затруднений.
      - Похоже, этот Лоуренс не может сторониться женщин, как бы ни был велик риск, - заметил Феллоуз.
      Мистер Блейк, который ещё очень даже интересовался женщинами, рассмеялся.
      - Я бы сказал, он любит рисковать. Готов на все ради очередной победы. Вы думаете, он имеет какое-то отношение к этому делу?
      - Судя по вашей характеристике, вполне возможно. Не знаете, что стало с ним потом? Продолжал ли он встречаться с Джоан?
      - Не думаю. Он, может, и пытался, но я полагаю, что Буссе ясно дал понять Джоан, как она должна себя вести, и она сделала свой выбор. Но точно я не знаю. Спустя несколько лет я случайно встретил его на улице, но о Джоан мы не говорили. Он был из тех, кто быстро забывает женщин. Полагаю, ему было слишком сложно продолжать за ней ухаживать, уже не работая у нас. Думаю, он скорее присмотрел себе кого-нибудь поближе к дому.
      - Вы случайно не знаете, где он теперь живет?
      - Когда я его в тот раз встретил, он продавал автомобили. Но это было лет шесть назад или ещё раньше. Не знаю, где он может быть теперь.
      - У вас остались о нем какие-нибудь сведения?
      Блейк попросил секретаршу поискать нужные документы. Та вернулась с пустыми руками.
      - Может быть, вы найдете его в телефонной книге, - пожал плечами кадровик.
      - Если мы сможет там его найти, то он не тот, кто нам нужен, - хмыкнул Феллоуз, поблагодарил и откланялся.
      22. ЧЕТВЕРГ, 5 МАРТА
      Джон Лоуренс не числился в телефонных книгах ни Бриджпорта, ни Таунсенда, ни Стокфорда, ни какого-либо другого окрестного города, которые Феллоуз относил к своей зоне. Этот факт заинтересовал шефа, но не сержанта.
      - Он может находиться где угодно, - сказал Уилкс. - Потерял работу, некоторое время занимался продажей автомобилей, потом нашел другое место где-нибудь в штате Мэн или даже на краю света. Только потому, что ...
      - Это мне совершенно ясно, - согласился Феллоуз. - Я только хотел проверить.
      Сообщения, которые в четверг утром легли к нему на стол, были по большей части негативными. Часы, которые, по утверждению Бурхарда, носила Джоан, при проверке ломбардов обнаружены не были; в регистрационных книгах мотелей под именем Джоан Кэмпбелл никто не записывался; а вторая поездка Уэтли в Хартфорд оказалась такой же безрезультатной, как и первая. Плюс к тому ещё заключение лаборатории федеральной полиции о том, что на столовых приборах обнаружены отпечатки пальцев, однако они не идентифицированы и принадлежат, вероятно, покойной. Пыль из дома была подвергнута анализу, но в ней ничего не нашли. Единственным просветом стал отчет доктора Макфарлайна, в котором говорилось, что мистер и миссис Симпсон опознали в трупе свою дочь и перевезли её домой для погребения.
      Уилкс отчаянно жестикулировал над заваленным бумагами письменным столом.
      - Вы постепенно отчаиваетесь, Фред. Вы отчаялись, и потому ухватились за какой-то скандал восьмилетней давности, который наверняка не имел продолжения.
      - Я хватаюсь за все и везде, - согласился Феллоуз, - но не потому, что отчаялся. Я просто пытаюсь действовать основательно.
      Основательность Феллоуза выразилась в том, что он отправил троих сотрудников в Бриджпорт для опроса всех торговцев автомашинами, и ещё одну группу, которая должна была снова заняться мотелями, на этот раз для поисков Джона Лоуренса. А когда пришел Хилдерс из "Бриджпорт Курир", Феллоуз, рассказывая ему о незначительных новостях, спустя некоторое время внезапно спросил:
      - Давно вы живете в Бриджпорте, мистер Хилдерс?
      - Я? Всю жизнь.
      - А вы не знали человека по имени Джон Лоуренс или, может быть, слышали о нем?
      Это был выстрел наугад, как большинство сделанных в эти дни Феллоузом, и, как и прочие, в цель он не попал. Хилдерс заморгал.
      - Нет. А что?
      - Забудьте об этом. Неважно.
      - Забыть? - хмыкнул Хилдерс. - Вы это серьезно? Вы думаете, Лоуренс настоящая фамилия Кэмпбелла, верно?
      - Если неофициально, мы думаем, что так может быть, но помните о том, мистер Хилдерс, что это неофициально. Я не хочу, чтобы эта фамилия появилась в какой-нибудь вашей статье.
      Хилдерс посетовал, что хотел бы передать в свою газету что-нибудь новое об этом деле, ведь он, в конце концов, репортер, а от него все скрывают. Феллоуз напомнил, что другие газеты не были оповещены об идентификации жертвы.
      - Не забывайте, Хилдерс, я позвонил вам вчера вечером прежде, чем известить другие агентства. Я отдал вам предпочтение, так что извольте принимать условия игры.
      - Да, вы мне позвонили, но слишком поздно, чтобы это попало в первый выпуск. А сегодня утром это будет уже во всех газетах.
      - Ну, если вы охотитесь за эксклюзивными новостями, почему бы вам тогда не узнать дату похорон, вместо того, чтобы терять время здесь?
      В результате шеф отделался от Хилдерса, но визит репортера настроение не улучшил. Остаток утра Феллоуз провел, прихлебывая кофе и размышляя над полученными донесениями. Угрюмый и молчаливый, он корпел за письменным столом в поисках новых путей и новых следов, по которым мог бы пойти.
      В одиннадцать позвонил Харрис из Бриджпорта. Тщательной проверкой всех торговцев автомобилями, как подержанными, так и новыми, за последние десять лет никакого Джона Лоуренса там не обнаружено. Похоже, шеф опять вытянул не ту карту.
      Спустя полчаса новое сообщение опровергло такое мнение. Позвонил Уилсон, один из сотрудников, повторно проверявших мотели.
      - Джон Лоуренс, шеф! На этот раз вы попали в точку! Некий Джон Лоуренс 19 декабря переночевал в мотеле "Куц-Кув" южнее Таунсенда. В формуляре записаны мистер и миссис Джон Лоуренс.
      Начальник впервые за день улыбнулся.
      - Указан какой-нибудь домашний адрес?
      - Да, ложный, я проверил.
      Феллоузу это понравилось. Он невольно ухмыльнулся.
      - Привезите мне формуляр. Я хочу видеть его почерк.
      К тому времени, когда появился Уилсон с регистрационным формуляром из мотеля, поступило ещё три телефонных звонка. Некий Джон Лоуренс 22 декабря ночевал в мотеле "Байд-а-Байт" южнее Денберри, 18 ноября в "Куц-Рест" восточнее Таунсенда и 15 января в "Пост-мотеле" к востоку от Стемфорда. Во всех случаях был указан один и тот же фиктивный адрес.
      Когда в шестнадцать тридцать вернулся Уилкс, Феллоуз уже воспрянул духом.
      - Кэмпбелл - это Лоуренс, - шеф проинформировал Уилкса о событиях трудного дня. - Я в этом уверен на все сто процентов. - Он хлопнул Уилкса по плечу. - А вы отказывались понимать, почему мы должны заниматься этими производителями игрушек!
      Уилкс пока не до конца разделял энтузиазм начальника, особенно из-за того, что его собственное мнение оказалось неверным.
      - Да, ну и что же это доказывает?
      - Очень многое.
      Уилкс уселся в кресло шефа и откинулся на спинку.
      - Ваша проблема, Фред, в том, что вы недостаточно едите, и потому подвержены головокружению. Джон Лоуренс - такая же фальшивка, как и его адрес. Мы не знаем, кто такой Джон Лоуренс, и так же мало знаем о Джоне Кэмпбелле. Чем нам поможет то, что мы отыскали ещё одно фальшивое имя?
      Феллоуз закинул ногу на угол письменного стола и ухмыльнулся.
      - Я вам скажу, чем это поможет. Это нам подтверждает, что Джоан Симпсон давно знала мужчину, с которым снимала дом. Буссе его вышвырнул. Они не встречались почти восемь лет, а затем встретились...
      - Подождите-ка!
      - Вполне понятно. Джоан не встречалась с мужчинами и не заводила друзей, и вдруг связывается с каким-то парнем. Очевидно, они долго не виделись и встретились как-то случайно. А ну-ка, где у нас календарь?
      Феллоуз предпринял было безумную попытку отыскать его в куче бумаг, но в конце концов оставил это занятие.
      - Неважно. Но я проверил записи в мотелях. Одна приходится на пятницу, две на вторник и одна на четверг. Кэмпбелл, или Лоуренс, или как бы его ни звали, использовал все вечера в неделю. Если он действительно женат, наверняка у него есть ещё какая-то вечерняя работа.
      - Или он не женат, - возразил Уилкс, - и вообще не работает по вечерам. Вы делаете необоснованные выводы только из того, что он воспользовался чужой фамилией.
      - Но если он не женат, - ухмыльнулся Феллоуз, - почему он не приводил женщин к себе домой? Тогда ему не пришлось бы проводить ночи в мотелях.
      Уилкс рассмеялся и покачал головой.
      - О Боже, опять Шерлок Холмс, читающий историю жизни некого мужчины по царапинам на его часах. А вы знаете, что очень даже можете попасть с этим впросак?
      - Возможно, я ошибаюсь в каких-то деталях, но, вот увидите, в общем и целом я окажусь прав. Дайте время.
      - Ладно. В чем ещё вы будете правы?
      - Я думаю, у него есть судимость.
      - О, даже так? А как же быть с Уэтли, который просмотрел всю картотеку на преступников и ничего не нашел?
      - В стране ещё сорок семь штатов, и, возможно, он был осужден где-то в другом месте. Даже сорок восемь, включая Аляску.
      - Хорошо, мистер Холмс. А теперь скажите мне, почему вы считаете, что он имеет судимость.
      - Потому что он использовал фамилию Лоуренс не только для регистрации в мотелях, но и для работы в фирме игрушек. Человек пользуется чужой фамилией только когда хочет скрыть судимость. - Феллоуз махнул рукой. - И не говорите, что это его настоящая фамилия, потому что вы сами сказали, что это не так.
      - Возможно, я был неправ. Может и такое случиться.
      - Но если это его настоящая фамилия, Сид, тогда мы обнаружили бы его в числе торговцев автомобилями в Бриджпорте шесть лет назад. Если он в самом деле продавал машины, то делал это под другой фамилией.
      - Или соврал Блейку.
      - Зачем?
      Уилкс пожал плечами.
      - У него могла быть для этого масса причин, которых мы не знаем. Ну хорошо, что-нибудь еще?
      - Ну, очевидно, он коммивояжер. Все указывает на это. Факты говорят о том, что вечерами он иногда работает, объезжая все новые и новые места; таким образом, по вечерам он свободен и может не оправдываться перед женой, что вовремя не вернулся домой. Как я уже говорил, вполне возможно, что однажды вечером, когда соседок Джоан не было дома, он познакомился с ней как коммивояжер, нанося очередной визит. Единственное отличие может быть в том, что он уже знал её раньше.
      - Ладно, это возможно, даже очень вероятно.
      - А Таунсенд входит в сферу его торговой деятельности, но живет он не там.
      - Он живет не в Таунсенде? - Уилкс заморгал. - Я хотел бы слышать объяснение этому выводу.
      - Очень просто. Разве он стал бы снимать комнату в мотеле, расположенном в том месте, где его могут узнать? Вот. - Шеф вытащил из под бумаг карту дорог. - Я очертил окружности диаметром в пять миль вокруг каждого мотеля, где он ночевал. Хотя это только предположение, я согласен, но если он избегал останавливаться в мотелях, находящихся ближе, чем в пяти милях от места жительства, то Таунсенд исключается.
      Уилкс стал рассматривать эти четыре круга. Внутри них оказались Денберри и вся местность от Стемфорда до Таунсенда. Все остальное было возможно. Сержант пожал плечами.
      - Даже если вы и правы, Фред, мы из этого мало что сможем извлечь.
      - Но когда поступят все сообщения, я нанесу окружности вокруг тех мотелей, в которых он не был, и тогда мы, вероятно, сможем определить место его жительства. Если мы выясним, что он побывал во всех мотелях, за исключением расположенных в какой-то определенной местности, то есть довольно большая вероятность того, что где-то там он и живет.
      Уилкс покачал головой, но доводы шефа, похоже, произвели на него впечатление.
      - Вы как фокусник, вытаскивающий кроликов из шляпы. - Он снова сел. Знаете, Фред, держу пари, вы так запутались в своих умозаключениях, что не подумали об очевидной возможности найти этого парня.
      - Как именно?
      - Обязать владельцев мотелей в случае регистрации у них Джона Лоуренса немедленно сообщить нам.
      - Это мы сделаем, Сид. Последний раз он ночевал в мотеле 15 января, но потом был так занят с Джоан Симпсон, что в других местах не появлялся. Но он начнет опять. Мы этого дождемся и, может быть, возьмем его, но не следует упускать и другие возможности.
      - Какие?
      - Запросим Вашингтон, нет ли у них информации об уголовнике, пользующемся именем Джон Лоуренс, а здесь проведем проверку всех мужчин, пользующихся репутацией охотников за женщинами. Вы говорите, Сид, что я погряз в своих умозаключениях...Но не могут же все они быть ошибочными, и одно из них приведет нас к этому человеку.
      23. ПЯТНИЦА и СУББОТА, 6-7 МАРТА.
      Феллоуз был, конечно, весьма изобретателен, но неудачи, преследовавшие его в этом деле, расстраивали самые лучшие планы. Ни один из ответов, которые были так необходимы, надежды не внушал.
      Из ФБР сообщили, что им неизвестен ни один уголовник, пользовавшийся псевдонимами Джон Лоуренс или Джон Кэмпбелл, и никто, кто мог бы участвовать в этом преступлении. Фотокопии почерка или, вернее, печатных букв, которыми Джон Лоуренс заполнял регистрационные формуляры, оказались непригодны для идентификации. Короче говоря, Вашингтон дал только отрицательные ответы.
      Поиск среди осужденных за преступления на сексуальной почве также не принес результата. Уэтли предъявили фото двоих мужчин, но он без колебаний их исключил.
      Самый неприятный удар был нанесен в пятницу ночью. Редактор "Бриджпорт Курир" снял Джона Хилдерса с дела, так как за это время интерес к нему почти остыл, и Хилдерс, который больше не нуждался в милости и согласии Феллоуза, разразился огромной статьей. "Женщина из Бриджпорта занималась сексом в доме, где было совершено убийство" - гласил заголовок, а сама статья, которую наверняка с жадностью проглотили читатели, содержала все, что Хилдерс знал, и все, что он предполагал. Имя женщины не сообщалось, но только потому, что репортер не смог его узнать, зато тот факт, что полиция знала, кто она такая, и наблюдала за её домом, был разглашен во всеуслышание. Однако самым худшим в статье было утверждение: полиция располагает информацией, что таинственный Джон Кэмпбелл известен также и под именем Джон Лоуренс.
      Эта статья принесла полиции Бриджпорта тридцать телефонных звонков от любопытных и ещё двенадцать от репортеров, которые засыпали их вопросами. Полиции Стокфорда пришлось не легче. Там отказались от каких-то комментариев, но Феллоуз понимал, что отрицать бесполезно, и информацию из "Курир" на следующее утро повторили все остальные газеты. Эту публикацию мистер Кэмпбелл-Лоуренс вряд ли мог пропустить, и теперь напрасно было надеяться, что преступник попадет в расставленную полицией ловушку.
      Однако Феллоуз старался сдержать свое негодование по поводу этой публикации.
      Хотя он и отлучил навеки от управления полиции Хилдерса и остальных сотрудников "Курир", однако после этой акции лишь обескураженно покачал головой. Либо он хотел ввести в заблуждение сотрудников, либо из-за этого проигрыша потерял шансы поймать Джона Кэмпбелла.
      Когда же и в субботу продолжали поступать только негативные сообщения, шеф совсем притих, пил ещё больше кофе и бесцельно перекладывал бумаги на своем письменном столе. Проверка мотелей ничего нового не дала, поэтому он не мог реализовать свой план по определению места жительства преступника, и в этот день ему больше нечего было делать.
      К полудню Уилкс попробовал было развеселить начальника, но попытка оказалась тщетной.
      - Так в нашей работе бывает, Фред, - сказал он. - Не каждое преступление раскрывается.
      - И что это должно означать? Что снова все хорошо?
      - Вы сделали все, что могли, и даже больше. Все эти версии и рассуждения! Такого в нашей практике я не припомню!
      - А теперь это все ни к чему, да? Я подозреваю, что вы все это время так и думали.
      - Вы слишком увлеклись этим делом. Поэтому теперь так расстроены.
      Феллоуз повернулся в кресле.
      - Меня угнетает сознание, что убийство - наихудшее из преступлений; мы здесь имеем дело с убийством и знаем это, и я не могу смириться с тем, что убийца остается безнаказанным.
      - Семьдесят процентов остаются непойманными, Фред.
      - В этом-то все и дело. Действительно, семьдесят процентов убийств не раскрываются, и потому их так много. Во всяком случае, когда полиция выбрасывает белый флаг, количество покушений на человеческую жизнь хотя и ненамного, но увеличивается. Если же убийца схвачен и осужден, таких попыток становится немного меньше. Если мы поймаем этого типа, то, возможно, спасем жизнь какой-нибудь невинной жертвы.
      Уилкс сел и положил руку на плечо Феллоузу.
      - Послушайте, Фред, не волнуйтесь напрасно, теперь это не поможет. Ваши версии не помогли. Вы следовали им, как если бы это были настоящие следы, но не задумывались о том, что они говорят, а уносились куда-то в четвертое измерение.
      Феллоуз иронически улыбнулся.
      - О чем вы говорите?
      - О вас и ваших премудростях. Мы установили, что фамилия Кэмпбелл ложная, а вам этой очевидной причины было недостаточно для вывода о том, что он хочет скрыть свою настоящую фамилию. Вы пытались разглядеть за этим фактом, что к нему придирается жена, или что у него пятеро детей, или ещё что-то в этом духе. А теперь послушайте. Вы сделали все, что могли, но ничего не вышло. И нужно выбросить это из головы. Это не ваша ошибка, и потому перестаньте рвать на себе волосы из-за одного нераскрытого преступления. То, что здесь произошло, не предотвратит очередного убийства, но и не спровоцирует его.
      - Однако они происходят, - возразил Феллоуз. - Если бы каждое убийство раскрывалось, а каждый убийца подвергался наказанию, намеренных убийств давно уже не стало бы.
      - И вы хотите этого добиться? Но это невозможно, забудьте. Вы сделали все, что могли. Никто не смог бы сделать больше. Вы же не супермен.
      Феллоуз покачал головой.
      - Я не удовлетворен. Не думаю, что я сделал все возможное. Мне кажется, если бы я как-нибудь иначе думал или чувствовал, мы очутились бы на верном пути. - Он поднял глаза. - Не бывает безупречных преступлений, Сид. Всегда остается какой-то след, ведущий от жертвы к преступнику, и совершенно неважно, насколько тщательно преступник заметает этот след. Тем самым он оставляет новые следы - следы, которые опять вынужден заметать. А когда он это сделает, ему придется уничтожать вновь появившиеся при этом следы, и так далее. Преступник всегда совершает ошибки, и так называемые "идеальные преступления" не означают ничего другого, как то, что полиция не сумела эти ошибки найти. - Он указал на кипу бумаг на письменном столе, на донесения по делу. - Где-то здесь, в этой куче и скрывается эта ошибка. Не знаю где или что, но она должна здесь быть. - Он принялся брать бумагу за бумагой и складывать их вместе. - Знаете, что я сделаю, Сид? Я заберу весь этот хлам с собой домой и проштудирую. Может, что-то придет в голову...
      24. СУББОТА, 8: 30 - 9: 00 ПОСЛЕ ПОЛУДНЯ
      В субботу вечером Фред Феллоуз неожиданно появился у сержанта дома. Уилкс как раз возился в подвале с моделью железной дороги, когда начальник, прохромав вниз по ступеням, пригнулся под электрической лампочкой и подошел к нему.
      - Мардж мне сказала, что вы здесь.
      - Я собираю вагон, - гордо показал Уилкс. - Ну что, как настоящий?
      - Здорово. Очень похоже.
      - По крайней мере, моя жена знает, где я провожу вечера, - Уилкс осторожно положил вагон на верстак. - Как дела?
      - Я голоден, - сказал Феллоуз. - Мне ничего не составляет пропустить ланч и все остальное, но жена теперь настаивает ещё и на обеде, причем совершенно серьезно.
      - Она лишь пытается помочь.
      - Это же целая проблема. Дети получают гигантскую гору картофельного пюре, а я только одну ложку. А вешу я больше, чем двое их вместе взятые, исключая Ларри.
      - Полно вам, Фред. Неужели вы не перехватили хотя бы сэндвич? Вы нашли ошибку?
      - До сих пор абсолютно ничего, Сид. Но у меня появились некоторые идеи.
      Уилкс присел на край стола и достал свой табак.
      - Ну что же, выкладывайте.
      - Этот парень - бабник, верно?
      Уилкс откусил порцию и передал табак шефу.
      - Это очевидно.
      - Он не изменится только потому, что одна из его подруг мертва.
      Уилкс кивнул и принял пакет с табаком обратно.
      - Это тоже очевидно.
      - И живет он где-то в районе, ограниченном Стемфордом, Денберри и Бриджпортом.
      Уилкс пожал плечами.
      - Это не так очевидно, но, возможно, вы правы. Однако, кроме него, там проживает ещё полмиллиона людей.
      - Я представляю себе это так, Сид. Он где-то работает и заканчивает в пять часов. Потом покупает продукты и каждый вечер в половине шестого едет к подруге.
      - Работает? Я думал, он разъезжает как коммивояжер.
      - Вряд ли. Его повседневное расписание было слишком постоянным для коммивояжера. Он должен работать в какой-нибудь конторе.
      - Пожалуй, согласен. Дальше.
      - Если это так, то он должен работать максимум в десяти минутах езды от места преступления. То есть в Стокфорде, в центре. Он не служит в "Графтон Тул энд компани", потому что это слишком далеко.
      - Если предположение правильное, то и вывод тоже верный. Что это доказывает?
      - Если до убийства он работал в городе, то продолжает там работать и сейчас, или только недавно уволился. Нелегкая задача, Сид, но нам придется проверить каждую контору и каждого сотрудника в центре Стокфорда. Мы предполагаем, что он коммивояжер, но он может быть и кем-то другим: адвокатом, конторским клерком, аптекарем, возможно, даже контроллером в кинотеатре. Неважно, кем бы он ни был, мы должны проверить всех. Мы потребуем от каждого работодателя список его служащих и будем проверять всех подряд. Покажем Уэтли каждого, кто хотя бы отдаленно подходит под описание. И разыщем тех, кто недавно покинул город. Это большая работа, но с понедельника ей будут заниматься все наши сотрудники. Ответственными будете вы и Эд Левис. Этот человек где-то здесь, и мы найдем его.
      - Н-да, прямо скажем, вам всегда приходит в голову что-нибудь новенькое.
      - Возможно, эта проверка позволит нам куда-то продвинуться.
      - Вы хотите сказать, что надеетесь на это.
      - Это просто обязано сработать. Если ничего не получится, нам останется решить ещё только две задачи.
      - В самом деле? - полюбопытствовал Уилкс, уже по-настоящему заинтересовавшись. - Какие?
      - Почему он вломился в контору Рестлина и выкрал договора? Это первое. Второе: почему он начал сжигать труп, а потом прекратил и расчленил его?
      Уилкс пожал плечами.
      - Ответ на первый вопрос: он не хотел, чтобы мы располагали его подписью. Ответ на второй: он опасался, что его обнаружат. Что скажете?
      - Не все так просто, Сид; эти ответы только вызывают новые вопросы. Почему он не хотел, чтобы у нас был образец его почерка? И что его так напугало? - Феллоуз улыбнулся. - Поскольку вы сейчас не заняты розыском, подумайте-ка над этим. Посмотрим, придет ли вам что-нибудь в голову.
      - Я уже сейчас могу кое-что сказать по этому поводу. Он не хочет, чтобы мы знали его почерк, потому что он из числа тех, кого мы наверняка стали бы проверять, и это его бы разоблачило.
      Феллоуз кивнул.
      - Именно это я имел в виду, когда говорил, что нужно осмотреться по соседству. Но раз его видел Уэтли, он сможет опознать его и без почерка.
      - Уэтли видел его только раз. Фред. Такое опознание суд может не признать. А вот образцы почерка - другое дело. Или, если вы считаете, что этот убийца представляется мне слишком уж хладнокровным и предусмотрительным, то он, может быть, и не собирался убивать эту женщину, а думал только о том, чтобы замести следы. Уэтли здесь ничего не смог бы сделать. Но при наличии договора это возможно.
      - А почему он сбежал, оставив труп?
      Уилкс задумчиво жевал табак и почесал в затылке.
      - Подождите-ка. Он сжигал труп в котле. Тот по какой-то причине вышел из строя, он не смог его снова разжечь и растопил камин. В результате разнесся такой смрад, что он испугался, как бы не заметили соседи, и бросил свою затею.
      - Логично, Сид, но это не ответ. Мужчина, достаточно хладнокровный, чтобы привести в тот дом другую женщину, не сбежит, оставив дело незаконченным, только потому, что соседи могут что-то заметить. У него должно быть какое-то основание думать, что соседи наверняка что-то заметили. Подумайте сами, ведь сейчас зима, и все окна плотно закрыты.
      - Может быть, он сам был не в силах выносить этот запах.
      - Тогда он попробовал бы что-нибудь другое. Не думаю, что он просто бросил это дело и был таков. Мне кажется, он должен был иметь какую-то причину полагать, что его скоро обнаружат.
      - Может быть, поблизости гулял соседский ребенок и что-то заметил?
      - Может быть. Мне кажется, нужно попытаться это выяснить.
      25. ВОСКРЕСЕНЬЕ - СРЕДА
      В воскресенье Феллоуз с Уилксом долго и упорно работали, чтобы организовать поиски, которые охватили бы все конторы и магазины в центре. Они встретились с Дадли Уорнером, руководителем городского совета, побывали в строительном департаменте и у председателя торговой палаты. Отметили на плане города конторы, магазины, банки и кинотеатры. Потребовали управляющих обоих универсальных магазинов Стокфорда представить списки служащих и записали фамилии двух мужчин, уволившихся в интересующий их период - а именно, с двадцатого февраля по нынешний день - и двоих сотрудников отправили устанавливать местонахождения обоих.
      К вечеру организационная работа в основном была закончена. В понедельник с утра послали за Реймондом Уэтли.
      - Дело выглядит следующим образом, - сказал Феллоуз, едва тот вошел. Я направил на тщательное обследование центра города двадцать пять наших сотрудников, всех патрульных и стажеров, какие у меня есть. Мы убеждены, что преступник работает в этом районе. Можете оставаться у себя в конторе и продолжать обычную работу, но нам хотелось бы, чтобы вы были готовы в любой момент отправиться с нами для опознания. Наши люди получили описание, которое вы дали. Проверен будет каждый служащий, каждый менеджер, каждый рабочий, и каждого, кто хотя бы чем-то соответствует вашему описанию, покажут вам. Увидев кого-то подозрительного, наши сотрудники тут же будут звонить. Наготове шофер, который заедет за вами и отвезет вас туда. Сотрудник полиции покажет вам этого человека, а затем все будет зависеть от вас.
      Услышав о такой перспективе, Уэтли занервничал.
      - Но начальник, прошло уже много времени. Я видел его только раз шесть недель назад. Я не хочу решать, тот это человек или нет. Не хочу брать на себя ответственность. Я уже и не помню его толком.
      - Дело не в вашем желании, мистер Уэтли. Этот человек убил женщину. Вы очень хорошо запомнили, как он выглядел, когда все начиналось, и так же хорошо вспомнили, когда девочка делала рисунок. Достаточно хорошо, чтобы критиковать её произведение. И не рассказывайте мне теперь, что забыли, как он выглядит, потому что я знаю, что это не так. Это ваш долг, и только вы можете это сделать, ведь вы единственный, кто видел этого мужчину. Я иду по следу убийцы, Уэтли, и не допущу, чтобы мои планы рухнули только из-за того, что вы отступили и не хотите указать на него пальцем.
      Уэтли пожевал губами.
      - Потому-то я так и беспокоюсь, начальник. Я единственный свидетель. У меня жена и две маленькие девочки. Если я единственный, кто может уличить его, что тогда помешает ему меня убить?
      - Он вас не тронет, Уэтли. Вас все время станут сопровождать полицейские. Наши сотрудники будут показывать вам определенного человека, а вам нужно будет лишь кивнуть или отрицательно покачать головой. Полагаю, это не слишком трудно, верно?
      Уэтли нехотя согласился.
      - И ещё одно. Я хочу, чтобы во время обеденного перерыва вы посидели со мной недалеко от входа в кафетерий на центральной улице. Посмотрим на тех, кто входит в выходит, может быть, он случайно окажется среди них.
      - Ладно, - без особого воодушевления буркнул Уэтли.
      Первый звонок поступил от полицейского-стажера Пеббла из табачного магазинчика Франка.
      - Возможно, это здешний сотрудник, - сказал он. - Четвертый десяток, темноволосый, стройный, высокий. Нужно бы Уэтли взглянуть...
      Феллоуз повесил трубку.
      - Ваша первая жертва, - сказал он Уэтли. - Ламберт, - позвал он шофера из соседней комнаты. - Это Уэтли. Отвезите его к Пебблу в табачную лавочку Франка. Перекресток Центральной и Южной, северозападный угол.
      Он проводил Уэтли к ожидавшему его патрульному и вернулся, чтобы взглянуть на план города, который расстелил на столе в кабинете. Отметил это место и что-то приписал.
      Мужчина в табачном магазинчике оказался не тем, и Уэтли снова доставили в контору. Его вызывали ещё дважды и ездили с ним в другие места неподалеку, чтобы он взглянул на подозреваемых, и оба раза Уэтли отрицательно качал головой.
      Без десяти двенадцать за ним заехал Феллоуз. Они прибыли к кафетерию и остановились в нескольких метрах от входа.
      - Не спускайте глаз с дверей, - сказал ему Феллоуз. - Мы просидим здесь до часа, а когда народа станет поменьше, вместе зайдем поедим.
      Уэтли молча кивнул.
      - Как насчет этого? - спросил Феллоуз, указывая на прохожего.
      - Нет.
      - Не похож?
      - Нет.
      - А этот?
      Уэтли покачал головой.
      - А что, если он не здесь?
      - Завтра понаблюдаем за рестораном "Мэнни". В среду последим за "Грин Ук". В четверг остановимся у "Харпера".
      - Сколько же времени нам понадобится?
      - Чтобы проверить весь центр? Почти неделя.
      - А если вы его не найдете?
      - Найдем. Если он здесь, ему не уйти. И вам он ничего не сделает, так что перестаньте нервничать.
      Они безрезультатно прождали до часа, потом зашли в кафетерий и пообедали, во всяком случае, Феллоуз кое-что съел. У Уэтли не было аппетита, он лишь поковырял в тарелке. Шеф выбрал столик рядом с выходом, они разглядывали каждого посетителя. Когда они в конце концов, ушли, в зале оставалось всего несколько человек. Но мужчина, которого искали, так и не появился.
      В тот день Уэтли вызывали ещё четыре раза, однако с тем же результатом. Среди мужчин, которых ему показывали, Джона Кэмпбелла не было.
      Во вторник систематические поиски продолжались, и теперь газеты вновь вспомнили об этом деле. Пошли слухи, что идет охота на убийцу. К тому же чрезвычайные меры, принятые Феллоузом, стоили того, чтобы сообщить о них в газетах. В то утро в управление полиции прибыли сразу шестеро репортеров. Феллоуз не был особым дипломатом в обращении с прессой, но тем не менее неплохо парировал их вопросы. Да, они прочесывают центр города. Нет, он не может сказать, почему считает, что таинственного Джона Кэмпбелла следует искать в Стокфорде. Да, Рэймонд Уэтли помогает им в расследовании. Нет, он не может заранее предсказать результат. Существует некое подозрение, и только.
      Во вторник после обеда явился Джон Хилдерс из Бриджпорта, пробрался внутрь и попытался незаметно смешаться с другими репортерами. Но номер у него не прошел. Шеф указал на него пальцем и взревел:
      - Вы здесь? Вон!
      Хилдерс попытался было протестовать, но Феллоуз перебил его.
      - Мои люди получили приказ гнать вас из города. У вас есть тридцать секунд, чтобы убраться отсюда.
      Хилдерс начал просить и умолять, но шеф достал часы. Просьбы перешли в проклятия, но кончилось дело тем, что Феллоуз не глядя поднял руку, и сержант Унгер вышел из-за своего стола, готовый к решительным действиям. Хилдерс заторопился к двери, крича на ходу:
      - Я хожу везде, где хочу, разговариваю в этом городе с каждым, с кем хочу говорить, и вы не можете мне в этом помешать.
      Феллоуз опустил руку, и он поспешил закрыть за собой дверь.
      Инцидент с Хилдерсом вызвал смех у остальных газетчиков, но в тот день это был единственный повод для смеха. К вечеру были безрезультатно проверены ещё пять человек, а часовое ожидание у ресторана "Мэнни" тоже ничего не дало. Все перспективные фирмы уже проверили. Обнаружился ещё один случай увольнения, но к этому мужчине имевшееся описание не подходило.
      Когда и среда прошла так же безрезультатно, всех в полиции охватило ощущение безнадежности. Люди, которые в понедельник с энтузиазмом начинали операцию и предвкушали результат, теперь вели поиск чисто механически, лишь бы закончить и отделаться. Опросы проводились вежливо, но в голосах полицейских сквозила обреченность. Уэтли раздражали частые звонки, требовавшие его присутствия, а Фрэнк Рестлин кипел от ярости.
      - Как, скажите на милость, я должен руководить конторой, - жаловался он Феллоузу по телефону, - если мой сотрудник даже не может проехать с потенциальным клиентом к объекту? Как я могу заключать договора, если его то и дело вызывают?
      Феллоуз ответил, что он не знает, но долго это не продлится.
      - Кроме того, мистер Рестлин, мы пытаемся помочь и вам. Вы же хотите найти человека, который разморозил ваш водопровод, верно? Вы хотите заполучить человека, который оставил в вашем доме труп, верно? Ведь убийство в вашем доме наносит ущерб вашей репутации, верно?
      - Это вовсе не вредит моей репутации, - возразил Рестлин. - наоборот, я получил бесплатную рекламу. А вот то, что моего сотрудника отвлекают от работы, действительно вредит.
      Усомнился даже Сид Уилкс.
      - Знаете, что произойдет? - спросил он Феллоуза, войдя вечером в среду в его кабинет.
      - Нет, Сид, а что?
      - Ничего. Ничего не произойдет. Мы его не найдем. Завтра закончим, а его не найдем.
      - Может быть.
      - Не обманывайте себя. Мы дошли до точки. Все перспективные возможности изучили под микроскопом в первые два дня. Я вам уже говорил. Вы дали слишком большую волю фантазии. Этот тип работает не в Стокфорде. Вы так широко раскинули сеть своих рассуждений, что скачете от одного неосязаемого тезиса к другому, и, в конце концов окажетесь где-то в космосе.
      - Он приезжал туда каждый вечер в половине шестого, Сид. Не думаю, что я в своей интерпретации зашел слишком далеко.
      - Это только гипотеза, Фред. Вы произвольно предположили, что он заканчивает рабочий день в пять часов. Он мог приезжать из Нью-Хейвена, заканчивая там работу в четыре, или быть из богатой семьи и вообще не работать и без всякой причины выбрать для себя полшестого. Он может быть художником или писателем, которым не нужно придерживаться определенного графика работы. Он может быть кем угодно, Фред.
      - Может, Сид, но теория вероятности свидетельствует, что чаще сбывается то, что предполагаю я.
      - Н-да, вам, пожалуй, нужно придумать что-нибудь другое. Это, скажу я вам, ничего не даст.
      26. ЧЕТВЕРГ, 12 МАРТА
      Когда Уилкс в четверг утром пришел на службу, в кабинете Феллоуза сидел мужчина, пытавшийся не пялиться на "фотовыставку" на стене. Он был среднего роста и средних лет, с редкими седыми волосами и приветливым лицом, в очках. Он виновато улыбнулся сержанту, когда тот просунул голову в дверь, и сказал:
      - Меня просил прийти Феллоуз.
      - Располагайтесь поудобнее. - Уилкс вышел, а когда прибыл шеф, спросил: - Что нового, Фред? Кто это?
      - Его фамилия Боннелл. Он в нашем городе недавно.
      - Он имеет какое-то отношение к этому делу?
      Феллоуз несколько смутился.
      - Да, и если, по вашим словам, я до этого витал в стратосфере, то теперь вы решите, что я уже в районе Млечного Пути.
      Шеф снял пальто и повесил его на крючок рядом с информационным стендом, на котором располагались расписание дежурств, тексты законов и правил, календарь страховой компании, приказы и распоряжения.
      - Ах, черт возьми, Сид, - вздохнул он, - это почти единственный шанс, который у нас ещё остался.
      Они вошли в кабинет. Феллоуз представил сержанта и поблагодарил мистера Боннелла за то, что тот пришел.
      - Мистер Боннелл, - объяснил он Уилксу, - тот самый человек, которому Уэтли показывал дом за день до взлома. Помните?
      - Да, помню, - кивнул Уилкс, искоса глянув на начальника.
      Феллоуз сел в свое кресло, а Уилкс закрыл дверь и расположился напротив.
      - Итак, мистер Боннелл, 25 февраля вы поехали к тому дому, чтобы посмотреть его, так?
      - Да, так.
      - Не могли бы вы рассказать нам об этом подробно?
      Боннелл почесал за ухом.
      - Насколько смогу вспомнить, мистер Феллоуз. Видите ли, я здесь только что поступил на работу, и временно жил с семьей в меблированных комнатах. Но мы искали что-нибудь свое, подходящее нам по средствам. Я учитель, были каникулы, мы на несколько дней съездили к моим родителям, а когда вернулись, я отправился узнать, что можно найти. Я пришел в контору Рестлина, сказал мистеру Рестлину и мистеру Уэтли, какое жилье мне бы подошло, и мистер Рестлин ответил, что у них есть именно то, что мне нужно. Сказал, что тот дом сдан временно и освободится первого марта. Дом меблирован, но он сказал, что это можно изменить, если я захочу воспользоваться своей собственной мебелью. Он велел мистеру Уэтли поехать туда со мной, чтобы я мог посмотреть. Это было во второй половине дня, если я не ошибаюсь. И мистер Уэтли согласился.
      Мы приехали туда на моей машине, и дом выглядел именно так, как я его себе представлял. Вокруг много места, это хорошо, так как у меня трое детей. Мы вышли из машины; дом выглядел каким-то покинутым, без признаков жизни. Поэтому мы обошли вокруг, и мистер Уэтли показал мне гараж и земельный участок. Я спросил, не можем ли мы войти. Он ответил, что квартиранты наверняка ничего не будут иметь против, и мы несколько раз позвонили, но никто не открыл. Он попробовал дверь, но она была заперта. У него не было с собой ключа, поэтому он сказал, что, может быть, лучше вернуться завтра, когда кто-нибудь будет дома. Я согласился: хотя дом и выглядел именно так, как мне хотелось, я должен был увидеть его изнутри сам и показать жене. Мы вернулись обратно, договорились об этом с мистером Рестлином и решили, что на следующий день я возьму с собой жену. Мы собирались поехать туда вместе, они должны были взять с собой ключи, чтобы мы смогли войти внутрь и все осмотреть, даже если никого не застанем дома.
      Правда, ничего из этого не вышло. На следующий день я пришел к ним. Мистер Рестлин ушел домой, а мистер Уэтли был не в себе из-за трупа, который вы там обнаружили.
      - Вы кому-нибудь про это рассказывали, мистер Боннелл? заинтересовался Феллоуз. - Сколько человек знали, что вы в четверг собирались смотреть тот дом?
      - Ну, моя жена, естественно, - Боннелл помедлил. - Но если вы спросите, где точно этот дом, я не смогу сказать. Я только приблизительно описал, где он находится и как выглядит. И, кажется, упоминал о том, что мы нашли пристанище, при соседях, которые знали, что мы ищем жилье.
      - Не могли бы вы назвать фамилии тех соседей, которым об этом говорили?
      - Я не помню точно, кому именно говорил.
      Феллоуз придвинул к себе блокнот.
      - Тогда просто назовите фамилии тех, кому вы или ваша жена могли это рассказать.
      - Только миссис Корран, хозяйке нашей квартиры, и Моттам, ближайшим соседям. Мистер и миссис Мотт. И ещё Фарлоу с первого этажа. И все.
      Феллоуз записал фамилии и рядом адрес Боннелла.
      - Как выглядят мистер Мотт и мистер Фарлоу?
      - Оба пожилые. Мистер Мотт...
      - Сколько лет?
      - О, за шестьдесят, во всяком случае, на мой взгляд.
      - Тогда мне больше ничего о них не нужно. Вы уверены, что больше никто не мог узнать?
      - Практически уверен.
      Феллоуз на минуту задумался.
      - Вы никого не заметили, когда осматривали дом? В лесу, или кто-нибудь проезжал мимо, или ещё как-нибудь?
      Мистер Боннелл покачал головой.
      - Нет. Но это не значит, что там никого не могло быть. Однако в целом дом выглядел довольно запущенным и нежилым.
      Феллоуз спросил ещё о чем-то, поблагодарил гостя и проводил его до двери. Уилкс наблюдал за всем этим, как взрослый смотрит на игры ребенка.
      - И какое же это имеет значение? - спросил он, когда Боннелл ушел.
      Феллоуз сел за письменный стол.
      - Украсть договор, чтобы скрыть образец почерка, звучит безумно, однако, если как следует поразмыслить, то это в самом деле весьма правдоподобно. Я могу это понять. Но я никак не могу понять, почему Кэмпбелл все бросил и удрал.
      - Об этом мы уже говорили ещё в субботу вечером.
      - Я знаю. И произошло это, конечно, от страха... нет, не от страха от ожидания, что его обнаружат. Он должен был знать или думать, что ему помешают.
      Уилкс, скрестив руки, облокотился о стол и сострадательно улыбнулся.
      - Это звучит так же правдоподобно, как если бы он решил, будто это слишком большая работа и сказал себе: "А, плевать мне на все!"
      Феллоуз тоже улыбнулся.
      - Если бы я пытался замести следы убийства, никакая работа не показалась бы мне слишком большой.
      Уилкс пожал плечами.
      - Очко в пользу защиты. Значит, Кэмпбелл думал, что его обнаружат. Как вы пришли к убеждению, что поводом для его опасений был какой-то человек?
      - Потому что не могу найти никакого другого повода. Вчера я ездил туда. Я спрашивал миссис Бэнкс, не чувствовала ли она как-нибудь ночью, до того, как сосед скрылся, какой-нибудь запах. Не чувствовала. Спросил других соседей. Тоже нет. Никто не проявлял ни малейшего интереса ни к Кэмпбеллу, ни к дому, ни к тому, что там происходило. Никто не приглашал их к себе и не ходил к ним. Я спросил соседских детей, не играли ли они у дома Кэмпбелла. Не играли. Просто удивительно: никто ничего не знал о Кэмпбелле, пока мы не нашли там труп. Но он бросил жечь труп, а вместо этого ограбил агентство. В среду ночью. Очевидно, что-то должно было произойти в четверг. Я не могу себе представить, что именно, разве что ему стало известно о предстоящем визите Боннелла.
      - Верно, но могли быть и другие причины, которых мы не знаем, заметил Уилкс.
      - Я могу исходить только из тех фактов, которые знаю.
      - И теперь вы уверены, что Кэмпбелл каким-то непостижимым образом смог узнать о визите Боннелла. И куда теперь это вас завело?
      - В очередной тупик. К этому я уже привык.
      - Это все ваша умственная акробатика, Фред. Если вспомнить дело с самого начала, все тупики возникали оттого, что мы делали выводы, основанные на голых рассуждения, а не шли по следу.
      Феллоуз покачал головой.
      - И я больше ничем не смогу вас убедить?
      - Нет, Фред. Во всяком случае, не этой умственной акробатикой. Возможно, я был бы удовлетворен, если бы мы сегодня показали кого-нибудь Уэтли, и он сказал бы: "Тот самый". Однако этого не произойдет, потому что вся затея - опять одно из ваших рассуждений.
      Он направился к двери и печально бросил:
      - Ставлю весь свой карточный выигрыш, два к одному, что сегодня после обеда мы все закончим и в результате останемся с носом. Держу пари, что Кэмпбелл даже близко от Стокфорда не работает.
      27. ЧЕТВЕРГ и ПЯТНИЦА, 12 - 13 МАРТА
      Сержант Уилкс оказался прав, по меньшей мере в первой части своего пари. Начиная с часа дня сотрудники полиции Стокфорда начали постепенно возвращаться в управление; они закончили опросы. Уэтли вызвали ещё раз, однако тревога оказалась ложной. И это все. Последний сотрудник прибыл без пяти три, и Феллоуз, письменный стол которого исчез под ворохом бумаг, был занят сортировкой и проверкой их отчетов. Он хотел быть уверен, что ничего не пропустили. Хотя об убийстве не было ничего нового, однако благодаря проведенной операции он, по крайней мере, гораздо лучше узнал город. Шеф относился к своей работе серьезно, а так как ничего особо и не ожидал, то и причин для разочарования не было.
      Вошел Уилкс; вид у него был подавленный. Внимательно посмотрев на начальника, склонившегося над бумагами, он спросил:
      - Помощь нужна, Фред?
      - Нет, Сид, благодарю. Я всех отправил по домам. Вы тоже можете идти.
      - У нас ещё осталась "Графтон Тул энд компани", Фред. Я думаю, нужно проверить заодно и её. Там работает больше тысячи человек.
      - Она слишком далеко.
      - Да, не в центре, но оттуда можно за полчаса доехать до дома Кэмпбелла, если только не делать много покупок.
      - Пожалуй, этим можно заняться, Сид. Может быть, после уикэнда.
      - По вашему настроению совсем не чувствуется, что наступил конец света.
      - Всегда остается парочка идей, Сид, которыми мы и займемся.
      - Ладно. Тогда увидимся завтра.
      В пятницу, 13 марта, Феллоуз к утреннему совещанию не явился. Его заменил сержант Уилкс; он провел построение и распределил задания на день. На этот раз только обычные дела: дорожно-транспортные происшествия и драки. Дело об убийстве больше не обсуждалось, и не было никаких проблем, на которые следовало обратить особое внимание.
      Феллоуз пришел в половине девятого, полчаса спустя после того, как сотрудники разошлись. Его сопровождала молодая женщина.
      - Это Джейн Шерман, - сказал он Уилксу. - Думаю, настало время воспользоваться её помощью.
      Шеф прошел с ней в кабинет, озадаченный Уилкс зашагал следом. Начальник просунул голову в дверь и сказал сержанту Унгеру:
      - Позвоните Уэтли, ладно? Попросите сейчас же прийти сюда. - Он прикрыл дверь и усадил мисс Шерман в свое вращающееся кресло.
      - Только не рассказывайте мне, что все это значит, - сказал Уилкс. - Я здесь просто постою.
      - Еще немного умственной акробатики, как вы говорите. Возможно, это ничего не даст, но теория вероятности, Сид, говорит, что если пробовать достаточно долго, то что-то просто обязано получиться.
      - И что же должно получиться на этот раз?
      - Судите сами. Джейн Шерман и Уэтли - единственные известные нам люди, которые видели Кэмпбелла.
      - Надеюсь, вы не хотите, чтобы они вдвоем нарисовали ещё один портрет?
      - Это тоже вариант, - согласился Феллоуз, - но, надеюсь, к этому средству нам не придется прибегнуть.
      Джейн Шерман сидела тихо, немного испуганная и, видимо, испытывавшая неловкость.
      - Вы знаете, в чем тут дело? - спросил её Уилкс. - Я же вижу, что начальник не хочет мне ничего рассказать.
      Она покачала головой.
      - Он приехал сегодня утром и поднял меня с постели. Не знаю, зачем.
      Уилкс сердито откусил порцию жевательного табака. Взгляд, брошенный им на Феллоуза, выдавал его убежденность в том, что все это только фокусы.
      Без четверти девять сержант Унгер открыл дверь.
      - Мистер Уэтли прибыл.
      Феллоуз просиял и вышел, чтобы поздороваться.
      - Сожалею, мистер Уэтли. Мы в самом деле отнимаем у вас слишком много времени.
      Уэтли кивнул. Он ни обрадовался этому признанию, ни разозлился, что его постоянно вызывают; ему это было, в общем-то, безразлично.
      Феллоуз отступил в сторону, пропуская его в кабинет. Уэтли шагнул внутрь.
      Сидевшая в кресле начальника Джейн Шерман вздрогнула, вскочила на ноги и тишину разорвал её пронзительный крик:
      - Это он! Это Джон Кэмпбелл!
      28. ПЯТНИЦА, 8: 45 - 10: 00 УТРА
      Когда Джейн закричала, Уилкс застыл у стола, а смертельно побледневший Уэтли обессиленно привалился к стене. Только Феллоуз знал, что делать. Он закрыл дверь и придвинул стул.
      Джейн забилась в угол, уставившись на Уэтли полным ужаса взглядом. Рука её судорожно сжала горло, грудь вздымалась от частого прерывистого дыхания. Феллоуз взял под руку застигнутого врасплох торговца недвижимостью и подвел его к стулу.
      - Как вы себя чувствуете, мистер Уэтли? - спросил он. - Ничего не хотите нам рассказать?
      Уэтли оперся локтями на стол и закрыл лицо руками.
      - Это сводило меня с ума. Из-за ожидания разоблачения я уже не мог ни спать, ни есть, - он поднял глаза. - Позвольте мне объяснить... Я все могу объяснить, если только вы захотите меня выслушать.
      - Выслушаем. Подождите, пожалуйста, здесь.
      Шеф открыл дверь и подтолкнул Джейн Шерман прямо в объятия немало озадаченному сержанту Унгеру.
      - Большое спасибо, мисс Шерман. Вы нам очень помогли. Если вы теперь пройдете с сержантом, он проводит вас наверх и запишет ваши показания для протокола.
      Унгеру шеф приказал:
      - Сначала вызовите Эда Левиса. Он понадобится мне, когда Уэтли сознается.
      Унгер кивнул. Когда он уходил вместе с женщиной, из кабинета вышел Уилкс и недоверчиво посмотрел на Феллоуза.
      - Что-то говорит мне, что не по простой случайности вы свели Уэтли с этой женщиной.
      Феллоуз ухмыльнулся и направился к двери, за которой ждал, уронив голову на руки, Рэймонд Уэтли.
      - Просто я хотел лично кое в чем удостовериться, - бросил он Уилксу.
      - Вам бы следовало подготовить меня к такому стрессу. Я уже далеко не молод.
      - Я не мог, Сид. Это же опять была чистая мыслительная акробатика, и если бы я дал понять, что его подозреваю, и снова оказался неправ, то стал бы посмешищем для всего города.
      - Как вы к этому пришли?
      - Я проанализировал все свои рассуждения, Сид. Мы предполагали, что Кэмпбелл женат и работает в центре, но живет в другом городе, расположенном не слишком далеко. Мы думали, что он занимается продажами. Днем сидит на постоянной работе, а вечерами как коммивояжер разъезжает по домам. Мы полагали также, что он не хотел, чтобы мы нашли образец его почерка, так как тогда смогли бы его опознать - либо потому, что он имел судимость, либо просто был нам известен. Мы думали, что он есть в наших картотеках. И полагали, что он бросил труп, так как боялся, что его найдут. А единственной возможностью для этого могло быть только посещение дома каким-нибудь клиентом. Все это были умозрительные рассуждения, по поводу которых вы так ехидничали, и я допускал, что в некоторых пунктах мог ошибаться, но не верил, что ошибочны они все. Я просто не мог в это поверить.
      А когда я размышлял про Боннелла, меня осенило, что единственным человеком, который подходит под описание, данное Уэтли, и который мог к тому же знать, что Боннелл собирался осматривать дом, мог быть только сам Уэтли. Как только это до меня дошло, стало ясно, что есть ещё один человек, который работает в центре города и не предъявлялся Уэтли для опознания, а именно, он сам. Сначала я, конечно, решил, что сошел с ума, но потом стало ясно, что нет: я все четче видел, как все сходится, если преступник Уэтли.
      Он женат. Он работает в Стокфорде, но живет в Эшмуне. Работает в агентстве по недвижимости. Работа связана с разъездами. Той ночью, когда вы хотели попросить его поехать с нами Стокфорд, он был в отъезде. Он, конечно, мог быть в кино, но мог и отправиться в поездку как коммивояжер, ведь жена его осталась дома и сказала нам, что он уехал. Потом ещё противоречие в описаниях внешности, которые дали он и Джейн Шерман. Он определил рост Кэмпбелла как метр семьдесят восемь, на пять сантиметров ниже, чем он сам. Джейн назвала метр восемьдесят два. Уэтли сказал, что Кэмпбелл носил дорогую одежду, какую он сам не мог бы себе позволить, а по утверждению Джейн, это были вещи среднего качества. Уэтли якобы видел его в бежевом пальто, а Джейн - в темном. - Феллоуз пожал плечами. - Если бы я и на этот раз ошибся, худо было бы дело. Оставалась последняя соломинка.
      Уилкс заглянул в кабинет и сказал:
      - А теперь худо будет Уэтли.
      Эд Левис прибыл через полчаса. Трое полицейских взяли стулья и сели вместе в Уэтли вокруг маленького стола. Тот, похоже, жаждал выложить свою историю о жутком деле с Джоан Симпсон. Когда они были готовы, и Левис взял ручку, Феллоуз сказал:
      - Ну что же, Уэтли. Теперь можете говорить.
      - Это было ужасно, - нервно начал Уэтли. Вначале речь его была сбивчивой, он запинался, но постепенно рассказ становился все более свободным и плавным. - Впервые я встретил Джоан Симпсон, когда работал в "Мастерс Той Компани" в Бриджпорте. Она была секретаршей босса. Подозреваю, и не только секретаршей.
      - Работали вы там под именем Джон Лоуренс, верно? - спросил Феллоуз.
      Уэтли кивнул.
      - Я читал, что вы до этого докопались, хотя не знаю как. То есть, откуда вы узнали, что Лоуренс и Кэмпбелл - одно и то же лицо.
      - И вас выгнали за то, что вы её обхаживали. Вы с ней все это время встречались?
      Уэтли покачал головой.
      - Я её больше не видел. Тогда, в двадцать лет, она была весьма соблазнительной, но ей было что терять, и она не хотела рисковать. Поэтому я даже не пытался с ней встретиться, когда покинул фирму.
      - Вы уже были тогда женаты?
      Уэтли заколебался, но в конце концов кивнул.
      - Не хочу, чтобы вы неправильно поняли. Это не имеет никакого отношения к делу.
      - Этого никто и не говорил.
      - Я хотел сказать - не хочу, чтобы вы видели меня в каком-то неправильном свете. Знаю, женатый мужчина не должен глядеть на сторону, но ничего не могу поделать. Видно, таким я уродился. Поэтому прошу не испытывать ко мне предубеждения.
      - Продолжайте.
      - Итак, Джоан я больше не встречал. Это было, подождите-ка... в апреле 1951 года. Мне нужно было искать новое место. И я нашел работу коммивояжера по косметике "Леди Альма". Я все ещё занимаюсь этим.
      - И представляетесь как Джон Кэмпбелл, или Джон Лоуренс, или Рэймонд Уэтли?
      Он облизал губы.
      - Я называю себя Джоном Лоуренсом.
      - Вы представляетесь клиентам как Джон Лоуренс. А в фирме вас знают тоже под этим именем?
      - Нет. Там меня знают как Рэймонда Уэтли.
      - Как же вас зовут в действительности?
      - Рэймонд Уэтли. Рэймонд Кирк Уэтли.
      - Проясним сразу эту историю с разными фамилиями. Прежде всего я хотел бы знать, почему вы представлялись своим клиентам как Джон Лоуренс? Чтобы они не могли на вас пожаловаться?
      - Нет, нет. Я не делаю ничего такого, на что могли бы пожаловаться.
      - Тогда для того, чтобы замести следы.
      Уэтли вспотел.
      - Я не хочу, чтобы у вас сложилось обо мне ошибочное впечатление, шеф. Не хочу, чтобы вы меня осуждали.
      - Я думаю, вы не хотите, чтобы мы открыли ваше истинное лицо. Что же ещё вы делали, кроме того, что соблазняли своих клиенток под именем Джона Лоуренса?
      - Я... Позвольте мне, пожалуйста, рассказать всю историю.
      - Вас когда-либо арестовывали?
      Так как Уэтли не ответил, шеф повторил вопрос.
      - Не могу ли я сначала рассказать вам свою историю? - попросил Уэтли.
      - Мы вас выслушаем. Но прежде я хотел бы побольше узнать о вашем прошлом. Так вас когда-то арестовывали?
      Уэтли вяло кивнул.
      - За что?
      - В шестнадцать я подделал чек. Судья отпустил меня на поруки. Потом меня задержали за грабеж, но удалось выкрутиться. Немного погодя меня опять забрали за грабеж и дали шесть месяцев. Выйдя на свободу, я нашел место в супермаркете, а потом угодил на год за решетку на недостачу в восемьсот долларов...
      Переполненный отчаянием и желанием, чтобы ему поверили, он продолжал:
      - Но все это случилось, когда я был ещё подростком. Потом я никогда ничего подобного не делал, честное слово. Я уехал из города и решил начать все сначала. Я сделал вывод из этих уроков, поверьте мне. Изменил имя и фамилию на Джон Лоуренс и получил работу на оборонном заводе. Я хорошо зарабатывал, и все шло как нельзя лучше. Был 1944 год, и с тех пор я ничего противозаконного больше не совершал.
      После войны, когда начались сокращения, меня уволили, и несколько лет я работал в отделе сбыта завода холодильников, а потом...
      - Что случилось? Почему вы оттуда ушли?
      - Меня выгнали.
      - За что?
      - Я доставил неприятности одной девушке.
      - Вас когда-нибудь арестовывали за сексуальные преступления?
      Уэтли энергично замотал головой.
      - Нет. Поверьте, я не совратил ни единой девушки. Из-за них у меня никогда не было неприятностей. В молодости я был довольно буйным и иногда срывался, но это давно позади. Послушайте, я стал порядочным человеком. Кстати, я сейчас председатель благотворительного фонда. Я честный человек. Я в председателях уже два года и не взял ни единого пенса.
      - Ну, ладно, мистер Уэтли. Вернемся к тому, на чем мы остановились.
      - Итак, это был 1947 год, и я нашел место по сбыту в пекарне, в другом городе. Я все ещё пользовался именем Джон Лоуренс. На следующий год я женился. Жене я, разумеется, рассказал о своем прошлом, и мы поженились под моей настоящей фамилией, и она всегда называла меня настоящим именем, но работал я все ещё как Лоуренс. Потом, в 1949 я уволился из пекарни - меня не выгнали, просто я получил лучшее предложение. От фирмы по производству игрушек, где я и познакомился с Джоан. Там мне тоже пришлось работать под именем Джона Лоуренса. Но когда меня уволили и я устраивался в косметическую фирму, жена настояла, чтобы я воспользовался своей настоящей фамилией. Я так и сделал. Она хотела этого, потому что мы ждали ребенка. Жена не хотела неприятностей, а я стал честным человеком и думал, что никто не узнает о том, что я бывший заключенный, и все будет в порядке.
      После рождения ребенка нам понадобились деньги, и некоторое время я работал по совместительству, но потом, когда родилась вторая дочь, я бросил совместительство, устроился на полный день продавцом автомобилей, а вечерами продолжал торговать косметикой. Все шло прекрасно, мы купили дом в Эшмуне, откуда я ездил на работу, но ездить ежедневно из Эшмуна в Бриджпорт оказалось слишком утомительно, поэтому я уволился оттуда и стал работать в агентстве по недвижимости в Эшмуне. Дела там пошли не так хорошо, как я ожидал, но, спустя год, меня пригласил к себе мистер Рестлин, и я начал работать здесь.
      - Когда это произошло?
      - В августе 1957 года. Я работаю у него уже полтора года.
      - Вернемся к Джоан Симпсон.
      - Да, чисто случайно я встретился с ней снова. - Уэтли снова закрыл лицо руками. - Это была поистине роковая случайность! Однажды вечером я неожиданно постучал в её дверь, предлагая купить косметику "Леди Альма". Соседок по квартире не оказалось дома, и мы возобновили старое знакомство. После этого мы стали встречаться довольно часто. Сначала это, как и прежде, доставляло удовольствие. Когда у меня было время, или я по делам оказывался поблизости и хотелось какого-то разнообразия, я звонил ей, и мы встречались.
      Проблема, правда, состояла в том, что она сильно изменилась. Сначала я этого не заметил, но к концу прошлого года это стало очевидным. Она предъявляла все новые требования и внезапно заговорила о женитьбе. Раньше она такой не была. В молодости брак для неё ничего не значил. Теперь же, едва мы вновь сошлись, она завела речь о разводе и о том, что мы должны пожениться. И постоянно говорила мне, когда именно её соседок не бывает дома, чтобы я мог приехать к ней. Она чего-то от меня ждала.
      Я был на это не согласен, и перестал к ней ездить. Это было в ноябре или декабре. Но, к сожалению, при первой нашей встрече я кое-что рассказал ей о себе, о старых добрых временах и сказал, что живу в Эшмуне. Когда я перестал к ней приезжать, она навела справки в "Леди Альме" и выяснила, что никакой Джон Лоуренс у них не работает, но зато есть некий Рэймонд Уэтли, который живет в Эшмуне. Этого было достаточно. Однажды в январе я вернулся домой, а она там меня поджидает. Она приехала автобусом, пришлось втолкнуть её в машину и отвезти домой.
      Я попытался объяснить, что между нами все кончено. Но она не хотела слушать. Сначала упрашивала, потом стала угрожать. Сказала, что если я к ней не вернусь, она пойдет к моей жене. Пришлось мне снова с ней встречаться, а она продолжала настаивать на своем. Говорила, что мы созданы друг для друга, хотела это доказать. Сказала, что могла бы это сделать, если бы мы жили вместе как муж и жена. Я этого не хотел, но она не желала слушать никаких разумных доводов. Я боялся, что она пойдет к моей жене, и, в конце концов, уступил. Подумал, что лучший способ убедить её - это просто пожить вместе. Мне казалось, что одного месяца будет достаточно.
      - Вы дали ей понять, что это продлится три месяца, - заметил Феллоуз.
      Уэтли на мгновение смутился.
      - Действительно, она говорила о трех месяцах, и я согласился, но снял дом только на месяц. Я думал, этого вполне достаточно, чтобы её убедить. Если нет, я всегда успел бы продлить договор аренды, - он настороженно оглядел присутствовавших.
      - Я снял дом на имя Джона Кэмпбелла. Естественно, я не хотел, чтобы кто-нибудь узнал, что арендатор - я. Ей это было безразлично. Она назвалась Джоан Кэмпбелл.
      - Затем вы поселили её в доме и стали навещать.
      - Да, сэр. Я говорил жене, что еду, как всегда, работать, но продавать-то я уже ничего не мог. Джоан требовала, чтобы я приезжал каждый вечер, а однажды, это было в пятницу, настояла, чтобы я приехал к обеду. Она все купит и приготовит шикарный обед, но я должен прийти, и если я этого не сделаю, она все расскажет моей жене.
      Итак, к обеду я был у нее. Обычно я после работы привозил все продукты и каждый вечер приезжал к ней, чтобы увидеться, но ей и этого было мало: она захотела, чтобы я оставался у неё на уикэнд. Сказала, это не похоже на замужество, если я не остаюсь на ночь, поэтому я должен сказать жене, что на выходные отправляюсь в деловую поездку, и приехать к ней.
      Это было в пятницу двадцатого февраля. В тот вечер я решил, что с меня хватит. Мы поссорились. Я сказал ей, что все кончено, и даже если она пойдет к моей жене, я не стану продолжать. Она пришла в ярость, взяла из кухни большой нож и кинулась на меня.
      Уэтли закрыл лицо руками.
      - Я не знал, что у неё на уме, иначе убежал бы. Она кинулась на меня, я попытался увернуться, запнулся и упал на спину. Она так яростно меня атаковала, что, споткнувшись об меня, упала, ударилась о камин и разбила себе голову.
      Уэтли страдальчески воздел глаза к небу.
      - Я думал, она только потеряла сознание. Отложил нож, отнес её в спальню, но не мог привести в чувство. Тогда я осмотрел её и понял, что она мертва. - Он опять закрыл лицо руками. - Она ударилась головой и умерла.
      Он поднял умоляющий взгляд.
      - Вы должны мне поверить. Я не знал, что делать. Сначала хотел позвонить в полицию, но потом понял, как плохо все это будет для меня выглядеть, то, что мы жили вместе и так далее. Кроме того, не было ни одного свидетеля. Что бы я ни сказал, выходило, что я виновен. Я в отчаянии размышлял, что делать.
      - И решили поехать в Нью-Йорк, - с сарказмом в голосе помог ему Феллоуз.
      - Мне нужно было куда-то податься, где я мог бы подумать. Домой я ехать не хотел, тогда пришлось бы объяснять, когда я вернусь. Кроме того, жена могла заметить, что со мной что-то не так. Просто мне нужно было уехать подальше, что я и сделал. Я позаботился об отоплении, запер комнату и дом, поехал на станцию и ближайшим поездом отправился в Нью-Йорк.
      - И познакомились с мисс Шерман.
      Уэтли потер лицо.
      - Я знаю, это звучит ужасно, но вы должны понять... Я понимал, что нужно что-то делать с трупом Джоан, но меня вернуло от одних этих мыслей. Я не хотел оставаться один.
      - Но не с женой, конечно.
      - Как вы не понимаете... Мне требовалось что-нибудь простое, заурядное. Я просто хотел побыть с женщиной. Я всегда такой. Если у меня проблема, я иду к первой попавшейся женщине. Вот почему я поехал в Нью-Йорк, вот почему я ухватился за Джейн. Она была нужна мне на этот уикэнд, я взял её с собой, при ней мне в доме было не так жутко.
      Мы провели вместе всего одну ночь. Наутро я отвез её к девятичасовому поезду и отправился на работу. Мистера Рестлина не было, по понедельникам он обычно не работает. Но держит свою контору открытой семь дней в неделю, так как в выходные и праздничные дни больше клиентов. Именно тогда люди ищут себе жилье. Я в выходные не работал, это делал он, и потому по понедельникам отсутствовал. Это означало, что я не встречусь с ним, держа в голове все эти ужасные мысли. Мне казалось, что лучше поскорее отделаться от трупа, и я решил сжечь его в котле.
      В ту же ночь я вернулся туда. Это был понедельник. Та ночь была для меня ужасной. Ничего хуже я никогда в жизни не совершал. В ванне я отрезал ей руки и ноги, в плетеной корзине отнес их вниз, переложил газетной бумагой и сжег в топке. А дальше продолжать просто не смог... Я оставил её в ванне, запер дом и поехал домой. Что за кошмары меня мучили!
      Он потер перекошенные мучительной гримасой лицо. Мужчины вокруг него, как окаменевшие, смотрели прямо перед собой.
      - Во вторник я снова поехал туда. В доме было холодно. Прошлой ночью я был так взволнован, что забыл позаботиться о котле, и огонь погас. Я решил не терять времени на попытки снова его разжечь. Я не слишком хорошо разбираюсь в подобных вещах, и перед приездом Джоан потратил на это полдня. Пробовать ещё раз просто не было сил. Так что я развел огонь в камине и сжег там голову. Это было все, что я успел за ночь, потому что запах был ужасный. Я опять поехал домой, решив, что на следующую ночь все-таки разожгу котел, но в тот день этому Боннеллу приспичило осмотреть дом.
      Дом я, конечно, запер, и войти туда мы не могли, но я ужасно боялся, что приедет мистер Рестлин с ключом. К счастью, по дороге в агентство я убедил Боннелла подождать до утра, чтобы он мог захватить с собой жену.
      Больше ждать я не мог: знал, что у меня не хватит времени, чтобы за ночь сжечь целое туловище, да притом ещё растопить котел и так далее. Это могло затянуться так долго, что жена наверняка захотела бы знать, что случилось. Я же якобы разъезжал как коммивояжер, и не мог вернуться домой слишком поздно, не вызвав ненужных вопросов. Поэтому я переложил тело в большой кофр в подвале, вынув оттуда все её вещи. И теперь не знал, что делать с этим сундуком. Забирать его с собой я не хотел и оставил там. Думал, что смогу туда вернуться после того, как Боннелл осмотрит дом. Но когда я туда вошел, там все ещё стоял ужасный запах, и я был убежден, что все откроется, и полиция первым делом проверит договор, а он был подписан мной. Тогда я отправился в контору, не зажигая света изъял все договора, пробил дыру в стеклянной двери и ушел.
      Он облизнул пересохшие губы.
      - Я не хотел этого. Наверное, я все делал неправильно, но вы должны понять, как я был напуган. Я лишь хотел избавиться от трупа и остаться в стороне от всего этого ужаса. Но и после того, как я все сделал и сжег договора дома в камине, я был уверен, что меня схватят. Вы постоянно были рядом, видели меня, вызывали к себе для опознания и каждый раз я боялся себя выдать.
      Уэтли сделал паузу и испуганно уставился на шефа.
      Феллоуз покачал головой.
      - Об этом вам не следовало беспокоиться, мистер Уэтли. Вы были очень убедительны.
      - Я был в отчаянии, мистер Феллоуз. Я знал, что если вы меня схватите, мне конец. И понимал, что все говорит против меня. Я не смогу убедить вас в своей невиновности.
      29. ПЯТНИЦА, 10. 00 - 16. 15
      Когда Уэтли закончил свой рассказ, на некоторое время воцарилась тишина. Феллоуз играл связкой ключей, то складывая их вместе, то опять разнимая. Через какое-то время он, не поднимая глаз, сказал:
      - Я полагаю, мистер Уэтли, большая часть вашего рассказа - правда. Но утверждение, что она бросилась на вас с ножом - явная ложь.
      - Каждое мое слово - правда, - возразил Уэтли, и лицо его помертвело.
      - Мистер Уэтли, я думаю, вы её убили. Убили потому, что она вам сказала, что ждет ребенка. Вы сожгли не только голову и ноги, вы уничтожили и некоторые внутренние органы.
      - Она ничего подобного не говорила, клянусь вам. Она не ждала ребенка. Это было в газете, значит вы знаете, что это так. Она никогда такого не говорила.
      - Но вы все-таки уничтожили эти органы.
      - Я не хотел ничего скрывать. Я закончил с другими частями тела и принялся за туловище. Я просто с этого начал.
      Начальник поднял брови.
      - Вы говорите, что её не убивали, но купили нож и пилу. Купили в магазине Кетлера. Мы это выяснили.
      - Я знаю. Согласен, но я купил их только после того, как она умерла.
      - Когда?
      - Я купил их - подождите-ка - в понедельник. - Он ненадолго задумался. - Я проводил Джейн Шерман к поезду, а потом купил нож и пилу. Магазин недалеко от станции. Поэтому я там их и купил.
      Феллоуз покачал головой.
      - Я вам не верю, мистер Уэтли. Думаю, вы сделали там эти покупки заранее.
      - До понедельника я не был в районе станции. Я не купил бы их там, если бы не отвозил Джейн на вокзал.
      - Вы купили их там, потому что это отдаленный магазин. Вы работаете в городе и не стали бы делать такие покупки там, где вас знают.
      - Клянусь, она упала и разбила голову. Я купил их в понедельник.
      Феллоуз вздохнул.
      - Ладно, мистер Уэтли. Теперь рассмотрим вашу историю подробнее. Расскажите нам все ещё раз, только то, что делали вы и что делала она. Можете начать с договора, который вы подписали. Откуда вы взяли фамилию Кэмпбелл и "Гэри Хардуайр Компани"?
      - Фамилию я выдумал, а название фирмы взял из объявления, которое попалось на глаза. И сказал Джоан, что, если её кто-нибудь спросит, она должна говорить, будто я имею дело с металлоизделиями.
      - Слишком уж тщательно все продумано для обычной любовной интрижки, Уэтли. Согласитесь, это имело бы смысл, если бы вы с самого начала собирались её убить.
      - Я не собирался! - завопил он. - Я купил нож и пилу после того, как она умерла. Я купил их только когда решил сжечь труп.
      - Что вы сделали с её вещами, теми вещами, которые могли быть опознаны?
      - Я их сжег. Сжег все, что мог.
      - Вы не подожгли дом. Почему вы этого не сделали?
      Уэтли был торговцем недвижимостью до мозга костей. Он изумленно уставился на шефа.
      - Поджечь дом? - Он покачал головой. - Мне это даже в голову не приходило.
      - Вы сказали жене, что уезжаете только на уикэнд, а вернулись домой лишь в понедельник.
      - Я позвонил ей из Нью-Йорка после того, как Джейн сказала мне, что приедет. И предупредил, что должен задержаться ещё на день.
      - Она не удивилась?
      - Нет. Почему она должна была удивиться? Я честный человек. - Он подался вперед. - Вы настроены против меня, потому что я в молодости совершил немало ошибок. Вы против меня потому, что я завел роман на стороне. Вы против меня потому, что я привел с собой в дом женщину. Согласен, это выглядит странно, но это ещё не значит, что я убийца. Теперь он почти кричал. - Я её не убивал!
      - Ладно. Тогда пройдем ещё раз всю историю.
      - Зачем? Я только что все рассказал.
      - Расскажите ещё раз.
      Уэтли подчинился. Он изложил все ещё раз, только теперь Феллоуз постоянно перебивал его вопросами. Несмотря на вмешательство, он нигде не сбился, ничего не напутал, не изменил показаний. Джоан набросилась на него с ножом, споткнулась и разбила себе голову, больше ничего не было.
      - Каким ножом она воспользовалась?
      - Такой длинный кухонный нож, большой, для мяса. Я точно не помню.
      - Вы положили его обратно. Вы должны были его запомнить. Как выглядел нож?
      - Нож с деревянной ручкой. Точнее не помню.
      - Тот нож, который вы купили у Кетлера, верно?
      - Нет! Я не покупал нож до понедельника.
      - Продолжайте.
      Изложив всю историю во второй раз, ему пришлось рассказывать её и в третий, причем на этот раз его перебивали как Уилкс, так и Феллоуз, уточняя и важные моменты, и мелкие подробности. Однако все прошло, как в первый раз.
      К полудню они сделали перерыв и распорядились принести в кабинет ланч. Затем снова и снова перепроверяли показания, каждый раз все с тем же результатом. Невозможно было поколебать его утверждение, что Джоан набросилась на него с ножом, ударилась головой о камин и от этого умерла.
      К четырем часам Уэтли охрип. Они все охрипли и сделали перерыв. Уэтли был близок к истерике, совершенно расстроен и измотан, но твердо придерживался своей версии. Его серьезность вызывала сочувствие, а раз она вызывала сочувствие, значит, была убедительна.
      Феллоуз и Уилкс не позволяли себя убедить, но в конце концов сдались и распорядились отвести Уэтли в камеру. Сержант Горман и ещё один полицейский заперли его там, а Эд Левис ушел печатать протокол допроса, чтобы Уэтли мог его подписать. Феллоуз с Уилксом остались сидеть в кабинете, не в силах скрыть разочарования.
      - Увы, - горько посетовал Уилкс, - мы не можем доказать обратное.
      - Сколько бы раз он ни повторил свою ложь, все равно он её убил. Готов держать пари на что угодно.
      - Что толку в таком пари? Мы ничего не можем на него повесить. Он не обязан доказывать, что не убивал её, мы должны доказать, что он это сделал. У нас нет ни единого шанса.
      - Не говорите ерунды, Сид, - раздраженно буркнул Феллоуз. - Конечно, какой-то шанс у нас есть.
      - Покажите мне его. Как она умерла? Этого никто не знает. Это вполне мог быть несчастный случай, как он и говорит. А что касается ножа и пилы, у Кетлера нет кассы. Как мы докажем, что он купил их в пятницу или даже раньше? Это могло произойти и в понедельник, как он утверждает. Мы имеем свою версию происшедшего, он - свою. К сожалению, свою мы должны доказать.
      Феллоуз разозлился.
      - Достаточно, Сид. Могли бы мне этого и не говорить. Я не слабоумный.
      - Работа сделана блестящая, преступник пойман, а зацепить его мы не можем - только из-за того, что в какой-то дурацкой скобяной лавке не ведут кассовых книг.
      - Ладно, Сид. Оставим это, - Феллоуз встал, открыл дверь и вышел в дежурку.
      - Один репортер только что спрашивал меня насчет Уэтли, - сказал Горман, - я подтвердил.
      - К дьяволу репортеров.
      - Они скоро будут здесь.
      Феллоуз эту реплику игнорировал. Он стоял, уперев руки в бедра и буравя яростным взглядом стальную дверь, ведущую в коридор с камерами. Уилкс вышел из кабинета и, облокотившись о косяк, наблюдал за начальником. Феллоуз, едва сдерживая бешенство, прорычал:
      - Это чертово заведение превратилось в свинарник. Смотрите - по углам грязь. Наведите здесь чистоту, Горман.
      Интонация в голосе Феллоуза была так непривычна и незнакома, что Горман тотчас же послушно вскочил.
      - И вытряхните пепельницы. Чтобы все было чисто. Черт побери, какой же здесь бардак!
      Шеф сунул руки в карманы, его глаза рыскали по комнате в поисках новых поводов для критики. Его голос все ещё звучал резко, но теперь в нем появился какой-то другой оттенок.
      - Где тот неряха, который отвечает за порядок в этой конторе? Сейчас март. Сегодня у нас тринадцатое марта. Почему здесь до сих пор висит календарь на февраль?
      Шеф подошел к доске объявлений и сорвал листок, но от гнева уже и следа не осталось. Он вернулся обратно, сложил этот лист неровным четырехугольником и бросил его Горману.
      - Забудьте про уборку. Отнесите это Уэтли. Скажите, это подарок от меня.
      Горман поспешил исполнить приказание. Он схватил ключ, торопливо отпер дверь и быстро зашагал по коридору. Сидней Уилкс, наблюдавший все это представление, остановился рядом с начальником, косясь на заблестевшие глаза Феллоуза. Тот повернул голову на взгляд сержанта.
      - Что должно означать это шоу?
      Феллоуз не сдержал ухмылки.
      - Знаете что, сержант? Я никудышний детектив. Не знаю, когда бы я дошел до истины, если бы не взглянул на календарь. Понедельник, 23 февраля, день, когда Уэтли якобы купил нож, помечен красным цветом. Это узаконенный праздничный день. Все магазины были закрыты.
      Из камеры в конце коридора внезапно донеслись громкие рыдания.