Глава 8

Тем временем виконт уже успел пожалеть о своем рыцарском порыве. Следующий день после возвращения на Арлингтон-стрит он посвятил многочисленным, но бесплодным попыткам найти лорда Неттлкумба. Преодолев стойкую неприязнь, с большой неохотой он отправился к мистеру Стину, живущему на Гросвенор-стрит. Но мистер Стин, как и его отец, уехал из Лондона. Правда, его дом остался не совсем пустым – но дряхлый привратник, без особой спешки откликнувшийся на яростные трели звонка, едва не оторванного Десфордом, и крещендо ударов в дверь, сообщил только, что мистер Стин увез свое семейство в Скарборо. Точного адреса он, естественно, указать не мог, знал только, что всем слугам дали двухнедельный отпуск, с тем чтобы после окончания этого отпуска дом был подготовлен к возвращению хозяйской семьи. И, естественно, ему не было известно, намерен ли лорд Неттлкумб присоединиться к сыну в Скарборо, хотя ему это казалось весьма маловероятным, так как отношения между сыном и отцом были не слишком нежными. Наконец, искренне стараясь помочь виконту, привратник сказал, что адрес мистера Стина наверняка известен его адвокату; но так как он не смог сказать, как зовут адвоката, это предположение оказалось совершенно бесполезным.

Так кончился этот обескураживающе бесплодный день, и когда виконт в одиночестве сел обедать у себя на Арлингтон-стрит, дворецкий с горестным сочувствием отметил, что у хозяина совершенно пропал аппетит. Это огорчение вдохновило верного Олдэма на самый многообещающий совет, какой был получен Десфордом за время поисков. Наполняя бокал виконта, Олдэм спросил:

– Не кажется ли вашей светлости, что лорд Неттлкумб мог уехать в свое загородное поместье?

Виконт, погруженный в безрадостные размышления, поднял на него глаза и воскликнул:

– Господи, что я за осел! Я совсем забыл, что у него есть загородный дом!

– Да, милорд. – Олдэм ловко придвинул к нему пирог с сыром. – Я сам вспомнил об этом только несколько минут назад и взял на себя смелость заглянуть в «Указатель дворянских поместий», который видел в библиотеке вашей светлости. Это выпуск десятилетней давности, но я думаю, сведения не слишком устарели. Согласно «Указателю», поместье лорда Неттлкумба находится в графстве Кент, недалеко от Стейплхерста. Не думаю, чтобы его сложно было найти, потому что оно называется Неттлкумб-Мэнор.

– Спасибо! – с чувством произнес виконт. – Я так тебе обязан! Правда, не знаю, что бы я делал без тебя! Завтра утром еду в Стейплхерст.

Утром он позавтракал необычно рано и выехал в Стейплхерст, когда другие молодые искатели приключений еще не покинули своих спален. Найти Неттлкумб-Мэнор оказалось совсем нетрудно, потому что в нескольких милях от Стейплхерста виконт увидел соответствующий знак, указывающий дорогу – собственно, узкую тропинку, огороженную высокой покосившейся изгородью, где между колеями от колес пробивалась трава. То, что он увидел, не вполне отвечало понятию «загородное поместье». Все же это был хоть и не замок, но достаточно большой дом, окруженный парком, с начинавшейся от маленькой хорошенькой сторожки дорожкой для карет, носившей следы недавней усердной прополки. Когда экипаж подъехал к главному входу и виконт легко спрыгнул на землю, он увидел, что в доме идет ремонт – обстоятельство, как он ехидно сказал себе, вполне достаточное, чтобы заключить: обитатель дома, кто бы он ни был, во всяком случае не лорд Неттлкумб.

Это предположение вскоре полностью подтвердилось. Дом был сдан удалившемуся от дел торговцу, жена которого, как он сам объяснил Десфорду, всю жизнь мечтала о грандиозном загородном имении.

– Представьте себе, милорд, – рассказывал он с фамильярной усмешкой, – у нее душа лежала только к огромным домищам, вроде Чэтсуорта, но я объяснил ей, что герцогские замки мне не по карману, даже если б его милость согласился продать мне свой дом, в чем я сомневаюсь. Почти два года у нас ушло, чтобы найти это местечко. К этому времени я так устал и измотался, болтаясь по всей стране, гоняясь за домами, которые нам потом не подходили, торгуясь с мошенниками агентами, что когда я увидел этот – я решил: была не была! Конечно, я не особенно его рассматривал, и потом оказалось, что здесь потребуется уйма работы, но я сказал себе: будет чем заняться, когда я уйду от дел! Если мне нечего будет делать, я помру от скуки. Больше того, я смог немного сбить цену, хотя и не так сильно, – добавил он мрачным тоном, – как надо бы, осмотри я дом как следует! В общем, если вы друг лорда Неттлкумба, сэр, я не стану ничего говорить, но вы просто не поверите, какие руины мне достались!

– Я не друг лорда Неттлкумба и верю вам, – быстро произнес виконт, чтобы предотвратить дальнейшие объяснения мистера Тагсли. – У меня э… деловой вопрос к его светлости, и, так как в Лондоне его не оказалось, я надеялся застать его здесь. Буду вам очень обязан, если вы подскажете, как мне его найти!

– Этого я не знаю, но могу сказать вам, как зовут его адвоката. Если ваша светлость окажет мне честь пройти вон в ту комнату – миссис Тагсли называет ее Зеленым салоном, хотя, по-моему, это просто маленькая столовая – и немного перекусить и освежиться, я тем временем поищу для вас имя и адрес адвоката.

Виконт охотно отклонил бы это приглашение, но, не желая задеть чувства представителя низшего сословия – а он всегда этого избегал, – поблагодарил любезного хозяина и последовал за ним. В Зеленом салоне он поклонился миссис Тагсли – как герцогине, сказала она потом супругу – и последующие двадцать минут провел в веселой, с легкой куртуазной ноткой, болтовне, выпил бокал вина и съел персик. Стол ломился от яств, но виконт решительно отказался перекусить, объяснив, что никогда не ест днем, хотя от персика был не в силах отказаться (что было правдой).

Миссис Тагсли старалась произвести на виконта впечатление светской дамы, часто упоминая имена титулованных особ и сопровождая это замечаниями вроде «такое нежное создание» или «это настоящий джентльмен» как будто была с ними близко знакома. Виконт отвечал с безукоризненной вежливостью и не обнаруживал признаков раздражения или скуки, но был страшно благодарен, когда наконец появился мистер Тагсли с листком бумаги в руке. Протягивая Десфорду записку с адресом адвоката, мистер Тагсли посоветовал ему держать ухо востро со старым мошенником Неттлкумбом. Миссис Тагсли, угрожающе уставившись на мужа, потребовала, чтобы он не выражался так вульгарно. Но Десфорд рассмеялся и поблагодарил мистера Тагсли за предупреждение, добавив, что оно будет не лишним для такого далекого от коммерции человека, как он.

Виконт любезно простился с четой Тагсли, так что они не смогли заподозрить, как он мечтал убраться из Неттлкумб-Мэнор на протяжении последнего часа. Трудно было надеяться, что он попадет в Лондон, прежде чем мистер Крик закроет свою контору, а следующий день, воскресенье, все равно пропадал, так что виконт собирался встретиться с адвокатом лорда Неттлкумба утром в понедельник.

Но побеседовать с мистером Криком ему удалось только после обеда. В понедельник утром помощник адвоката с извинениями объяснил виконту, что мистер Крик уехал к одному из своих клиентов домой и вернется к полудню. Почтительно поклонившись, он спросил, не желает ли его светлость, чтобы мистер Крик заехал на Арлингтон-стрит, когда освободится; но виконт без колебаний отверг это предложение, объяснив, что хотел бы только узнать у мистера Крика, где находится лорд Неттлкумб.

– А это, – добавил он с приятной улыбкой, – вероятно, могли бы сказать мне и вы!

Но оказалось, что дать такую справку клерк не может – или не хочет, так что виконт уехал, оставив свою карточку и пообещав вернуться попозже.

– Так что теперь этот Крик сможет вволю поиграть с вашей светлостью в прятки, – желчно заметил Стеббинс, занимая свое место позади виконта.

– Оставь свой зловещий тон! – раздраженно приказал виконт. – Ты брюзжишь не переставая с той минуты, как мы выехали из Хэйзелфилда, меня уже тошнит от этого! Какого черта ему играть со мной в прятки?

– Этого я сказать не могу, милорд, но нам ведь известно, что он ведет все дела лорда Неттлкумба, и если милорд не собирается взять его за глотку, я просто осел – а ведь я не осел!

– Ты, может, и не осел, но зато худший ворчун, с каким я имел несчастье связаться! – резко произнес Десфорд. – Я отлично знаю, что развязало тебе язык, но не могу понять, какое тебе дело, если я пожелаю оказать помощь мисс Стин или любой другой леди!

Стеббинс присмирел и тихо пробормотал извинение, но виконт решительно перебил его:

– Отлично, черт подери, и постарайся, чтоб этого больше не случилось!

Стеббинс помалкивал до самого дома, а когда милорд бросил ему вожжи, выйдя из кареты, спросил, к которому часу готовить выезд для новой поездки в Сити.

– Мне больше не понадобится мой экипаж, я возьму наемный, – ответил Десфорд.

– Хорошо, милорд, – послушно ответил Стеббинс. – Как пожелает ваша светлость. Но если вы предпочтете править сами, вы можете посадить молодого Аптона на мое место.

Ни тон, ни выражение лица старого грума не позволяли догадаться, как страстно он жаждет примирения, виконт отлично знал, что Стеббинс ворчит, искренне заботясь о благополучии своего хозяина, и что взять на его место младшего грума означает ранить старика в самое сердце. Поэтому, смерив его суровым взглядом, виконт рассмеялся и произнес:

– Ну-ка, брось свои фокусы, старый жулик! Думаешь, я плохо тебя знаю? Приготовь тильбюри к двум!

Стеббинс был так счастлив, заслужив прощение, что когда он занял свое место позади виконта перед второй поездкой в Сити, его нервозная предупредительность не знала границ. Виконт, отлично понимавший природу такой неестественной покладистости, приказал бы Стеббинсу прекратить паясничать, не знай он, что это и так не продлится долго. И действительно, первые признаки обычной строптивости проявились, когда виконт бросил груму поводья около мрачного дома, в котором находилась контора мистера Крика, и пообещал вернуться через несколько минут. Стеббинс поинтересовался, что будет делать его светлость, если адвоката не окажется на месте. Но виконт только рассмеялся и вошел в контору.

Клерк с поклоном проводил Десфорда в кабинет мистера Крика, где его очень вежливо приветствовал сам адвокат: он предложил виконту кресло и извинился за свое отсутствие утром, но указать местонахождение лорда Неттлкумба отказался. Мистер Крик заверил виконта, что представляет все деловые интересы милорда.

– И если ваша светлость потрудится изложить свое предложение…

– Мой вопрос к лорду Неттлкумбу – не делового характера, а личный, поэтому ответить на него может только он сам.

Виконт говорил совершенно спокойно, но едва уловимая решительная нотка не укрылась от мистера Крика и обеспокоила его. Он деликатно кашлянул и пробормотал:

– Ну конечно! Совершенно верно! Естественно, я понимаю… Но уверяю вашу светлость, вы можете без колебаний довериться мне. Деликатное положение, вероятно? Уверяю вас, мой клиент оказывает мне честь своим полнейшим доверием…

– Да? – с вежливым безразличием уронил виконт. Мистер Крик переставил чернильницу, поправил листок бумаги и наконец произнес:

– Он… э… трудный человек, если позволите!..

– Я пока не знаком с его светлостью, но всегда считал его старым безумцем, – сказал виконт.

Мистер Крик сдавленно хихикнул, но сразу же прибавил, что не может с этим согласиться, хотя и признает, что у лорда Неттлкумба имеются странные причуды.

– Он стал настоящим отшельником, знаете ли, и почти никого не принимает, кроме мистера Джонаса Стина – а в настоящее время и его тоже. – Он вздохнул и покачал головой. – Я должен с сожалением признаться, что милорд и мистер Стин несколько повздорили пару недель назад, в результате его светлость отбыл в Хэрроугейт, оставив мне указание улаживать любые вопросы, возникшие в его отсутствие, и заявил в… выражениях, которые я не рискну повторить, что не желает видеть ни мистера Стина, ни кого-либо другого, включая меня!

– Господи, да он спятил! – воскликнул виконт.

– Нет, нет, милорд! – возразил мистер Крик. – Я бы сказал, он несколько возбужден – думаю, именно это вы имели в виду. Ему свойственно довольно мрачное расположение духа и довольно необычное чувство юмора, но он чрезвычайно проницателен – о, весьма проницателен! – во всех вопросах и, как он сам говорит, смотрит прямо в корень! – Он снова хихикнул, но так как виконт остался равнодушен к этому свидетельству остроумия лорда Неттлкумба, адвокат деликатно кашлянул и доверительно продолжил: – Его… его эксцентричность происходит, мне кажется, от несчастливых обстоятельств личной жизни, которая, как мне известно, не удалась! С моей стороны было бы непорядочно развивать эту тему, но ваша светлость наверняка слышали, что его брак был начисто лишен супружеского блаженства, которое часто смягчает самый суровый нрав. И дурные наклонности младшего сына стали причиной больших огорчений милорда – о, очень больших! Можно было бы надеяться, что он найдет утешение в мистере Джонасе Стине, но, к несчастью, ему не нравится жена мистера Джонаса, так что и отношения со старшим сыном зачастую становятся напряженными, хотя между ними никогда не было серьезных ссор до… Но больше я не имею права ничего говорить.

– Дорогой сэр, – перебил виконт, нетерпеливо ожидавший окончания этого монолога, – прошу вас, уясните себе, что меня не интересуют ни супружеские огорчения лорда Неттлкумба, ни его ссоры с сыном! Я хотел бы знать только, где именно в Хэрроугейте можно его найти!

– Ох, Господи, ох, Господи, неужели я сказал – Хэрроугейт? – огорченно спросил мистер Крик.

– Да, вы это уже сделали, так что теперь можете назвать мне точный адрес, – сказал виконт. – Это позволит мне избежать хлопот и расспросов в каждой гостинице, которые предстоят, если вы по-прежнему будете скрывать от меня его адрес!

– Милорд, я его не знаю!

Виконт сдвинул брови и недоверчиво произнес:

– Вы не знаете?.. Как такое возможно? Вы сказали, что пользуетесь его полным доверием!

– Да, да, так оно и есть! – воззвал мистер Крик, готовый удариться в слезы. – Я знаю, почему он решил уехать, но не знаю, где он намерен остановиться. Он не сказал мне этого, потому что не желал, чтобы его беспокоили! Он оказал мне честь, сказав, что я могу на свое усмотрение решать все вопросы, не обращаясь к нему. Могу я почтительно предложить вашей светлости подождать возвращения милорда в Лондон – согласно моим сведениям, в следующем месяце?..

– Отчего же, – любезно произнес виконт. Он встал и взял свои перчатки и шляпу. – Вы можете предложить все, что пожелаете, мистер Крик! Сожалею, что вы не можете указать мне, где остановился лорд Неттлкумб, и не вижу смысла отнимать у вас время. О нет! Умоляю, не трудитесь провожать меня! Я отлично найду дорогу сам!

Но мистер Крик не мог позволить себе такую неучтивость. Он пронесся стрелой через всю комнату, чтобы распахнуть перед виконтом дверь, кланяясь даже ниже, чем его помощник, и последовал за важным гостем по лестнице, умоляя простить его и понять деликатность его положения как доверенного лица важной особы. Виконт постарался успокоить его, но оставил еще более растерянным. Когда Десфорд уже взобрался в тильбюри, мистер Крик еще раз выразил надежду, что не произвел ложного впечатления на своего гостя.

– Не терзайте себя! – через плечо бросил Десфорд. – Я не скажу его светлости, кто помог мне найти его!

Он принял поводья у Стеббинса и поинтересовался:

– Скажи, мой отец не ездил в Хэрроугейт однажды – о, много лет назад, когда его первый раз прихватила подагра? Я, кажется, тогда еще был в Оксфорде.

Стеббинс нахмурился, напрягая память. Наконец он сказал:

– Да, милорд, ездил. Но насколько я помню, он вернулся через неделю, ему там не понравилось. Кажется, он был в Лимингтоне. – Грум нахмурился снова, но сразу же просиял. – Нет, не в Лимингтоне; кстати, воды никогда ему на пользу не шли. Совершенно точно, он ездил в Хэрроугейт. Но никакого толку от этого не было. Может, если б он выпивал больше одного стакана, ему бы и помогло, но его от этих вод тошнило.

Виконт понимающе ухмыльнулся:

– Бедный папа! Кто станет его винить? Он брал тебя с собой?

– Меня, милорд? – Стеббинс был потрясен. – Господи, нет! В то время я был младшим грумом!

– А я надеялся, что ты был с ним. Какая жалость! Ты бы знал эти места. Ох, ладно, нам лучше остановиться в Хатчарде, я поищу там путеводитель.

– Милорд, и вы готовы проделать такой путь, чтобы найти старика этой мисс? – воскликнул Стеббинс. – Если мне позволено будет сказать, не очень-то похоже, что кому-то может быть приятно иметь такого деда!

– Вполне возможно, даже, пожалуй, наверняка, но я уже обещал мисс Стин, что найду его, и будь я проклят, если не сдержу своего слова!

– Но, милорд, – возразил Стеббинс, – потребуется четыре-пять дней, чтобы добраться туда! Это почти двести миль пути – я знаю точно, потому что когда милорд и миледи отправились туда, они были в дороге пять дней, и мистер Радфорд, он тогда был лакеем его светлости, всегда твердил, что именно из-за этого его светлости там не понравилось!

– Господи, неужели ты вообразил, что я поеду туда в повозке, груженной семейным скарбом? Что я посажу четверых слуг в карету, за мной поскачут двое верховых, да еще вторая карета с багажом, не считая прочей свиты моего батюшки… Удивляюсь, что родители ехали меньше недели! Я возьму только Тэйна и один чемодан и буду менять лошадей, как только потребуется, так что обещаю тебе: дорога займет не больше трех дней! Ну вот, у тебя снова физиономия вытянулась! Если я могу домчаться до Донкастера за два дня – а это, как ты знаешь, я делаю довольно часто, – я наверняка доберусь в Хэрроугейт дня за три, а может, и меньше!

– Да, милорд, возможно, и больше, если что-нибудь поломается, – заметил Стеббинс, – или конь оступится и захромает!

– Или попаду в снежный буран, – добавил виконт.

– Этого я не говорил, – холодно заметил Стеббинс, – и не собирался говорить, потому что я не такой дурак, чтобы ждать снежного бурана в это время года. Но если поломается карета, кто скажет, что это не беда?

– Действительно, кто? Буду иметь это в виду и постараюсь держаться почтовых трактов, – пообещал виконт.

Стеббинс фыркнул, но не стал продолжать. Десфорд не нашел путеводителя по Хэрроугейту в лавке Хатчарда, но взамен ему предложили маленький толстый томик, гордо именовавшийся «Путеводителем по всем лечебным водам и ваннам» и содержавший исполненные с большим вкусом пейзажи, бесчисленные карты, городские планы и маршруты. Виконт надеялся скрасить вечер, листая главу, посвященную Хэрроугейту, и найти в ней список гостиниц, отелей и сдаваемых внаем апартаментов. Но ни Нижний, ни Верхний Хэрроугейт не удостоились такой чести. Оставалось предположить, что ничего похожего на приличную гостиницу в этих краях не найти; по мере того как виконт читал описание Хэрроугейта, дополняя его воспоминаниями своего отца, в нем крепло желание не иметь никакого дела с этим отдаленным уголком Англии. Угнетающе подействовал на него уже первый раздел, где говорилось, что Хэрроугейту принадлежит первое место – не по разнообразию развлечений и не по красоте природы, а по количеству посетивших его больных… Видимо, чувствуя, что слишком сурово обошелся с этим курортом, автор путеводителя описал Верхний Хэрроугейт как исключительно приятное и перспективное место для уединения. Но в следующем абзаце и Верхний, и Нижний Хэрроугейт были названы «меланхолическими краями», так что виконт заключил, что путешествие его мало развлечет. Пролистав страницы, описывающие исключительные свойства ключей, и бегло просмотрев разделы «Местные жители» и «Удобства», виконт не испытал ни малейшего интереса, но почувствовал, как у него волосы на голове становятся дыбом, когда прочитал, что одним из достоинств Хэрроугейта считается отсутствие развлечений, заставляющее отдыхающих устраивать «нечто вроде семейных вечеринок». Чуть позже он весело хмыкнул, читая, что соседство леди и джентльменов на скамейках исключает любые проявления грубости и неделикатности; а когда, на следующей странице, он прочитал, что одно из преимуществ свободного общения с дамами – достигаемая воздержанность, которую автор не без ехидства назвал «ни в малой степени» не связанной с водами, он так хохотал, что не сразу смог продолжить свое занятие. Виконт еще немного полистал путеводитель, так ничего и не выяснив о помещениях, сдающихся внаем, зато узнал, что в Хэрроугейте имеются местная Ассамблея Гостей и главный церемониймейстер, который распоряжается на местных балах, театр, две библиотеки, бильярдная и утренняя гостиная в одном из зданий под названием «Променад»; это позволяло надеяться, что он без особых трудностей установит, где устроился лорд Неттлкумб.

И все же виконт никак не мог понять, отчего лорд Неттлкумб, живущий отшельником и годами избегавший всякого общества, внезапно решил провести лето там, где, по словам автора путеводителя, во всех гостиницах трапезы за длинными столами сопровождались «общей беседой» и где «оба пола учились быть взаимно приятными». Возможно, старого скупердяя привлекли умеренные цены? Но это преимущество наверняка уничтожалось большими дорожными расходами. Виконт, прихватив свечу с собой в постель, пытался угадать, как ехал на север лорд Неттлкумб: дилижансом? Поразмыслив, он отбросил это предположение, решив, что даже Неттлкумб не способен быть таким скрягой. Он мог поехать почтовой каретой – это все равно дешевле, чем нанимать экипаж, особенно если купить всего два места. Конечно, Неттлкумб не стал бы путешествовать с такой пышностью, как лорд Рокстон, но немыслимо было представить, что в такую длительную поездку он не прихватил хотя бы камердинера! Мысль о торжественном въезде лорда Рокстона в Хэрроугейт и его спешном отбытии снова развеселила виконта. Он взял себе на заметку при случае поинтересоваться мнением Бедного Старого Папочки о Хэрроугейте.

Тэйн, его собственный, отлично вышколенный камердинер, не моргнув глазом выслушал новость о предстоящем путешествии на непритязательный курорт в Йоркшире. А когда Десфорд приказал сложить все самое необходимое в один чемодан, он сказал только:

– Конечно, милорд. Сколько дней ваша светлость собирается провести в Хэрроугейте?

– О, не больше двух-трех! – ответил Десфорд. – Я не собираюсь ни на какие приемы, так что не укладывай вечерний костюм.

– В таком случае, одного чемодана будет вполне достаточно, – невозмутимо заключил Тэйн. – Дорожный несессер положим в экипаж, а городские костюмы вашей светлости я укладывать не стану. Думаю, их было бы странно носить в таком месте.

Это было все, что он нашел нужным сказать о предстоящей экспедиции, и Десфорду, который уже много лет привык полагаться на его компетентность, не пришло в голову спросить, достаточно ли тот уложил воротничков и галстуков и придумал ли место для верхней одежды.

В свою очередь, Тэйн не выказал ни малейшего удивления спешным отправлением и ни словом, ни взглядом не выдал, что осведомлен о причинах такой спешки, хотя виконт недавно собирался на скачки в Ньюмаркет. Тэйн еще не видел мисс Стин, но уже знал об обстоятельствах ее знакомства с виконтом благодаря дружеским отношениям с обоими Олдэмами. Не проявляя вульгарного любопытства, не подобающего человеку его положения, он выудил у миссис Олдэм как скудные сведения о мимолетной гостье, так и ее предположения о развитии этого приключения. Сам он удерживался от всяких суждений, хотя и считал, что знает своего господина куда лучше других и уже не раз видел его влюбленным по уши. Тем более он не стал вступать в обсуждение этого вопроса со Стеббинсом – но не потому, что считал недостойным «джентльмена при джентльмене» сплетничать с грумом, просто они со Стеббинсом отчаянно ревновали хозяина друг к другу.

Прежде чем отправиться в кровать, виконт написал короткое письмо мисс Силвердейл, извещая ее, что едет в Хэрроугейт, где, по его сведениям, находится Неттлкумб, и надеется вернуться не позже чем через неделю, чтобы немедленно примчаться в Инглхерст с сообщением, что его миссия одержала победу или потерпела поражение, чтобы в этом случае обсудить, что делать дальше с несчастным ребенком. «Я чувствовал бы себя ужасным подлецом, свалив на тебя это бремя, мой лучший друг, если б не надеялся, что она понравится тебе».

Это послание он вручил Олдэму следующим утром, приказав отослать срочной почтой в Инглхерст. Потом он сел в карету и отправился в долгое путешествие в Йоркшир.

Глава 9

Виконт продвигался вперед без всяких задержек и мог бы приехать в Хэрроугейт к концу второго дня своего путешествия, если бы не подумал, что неразумно в разгар сезона появляться на курорте, не позаботившись о ночлеге. Глупо было бы начинать искать гостиницу поздно вечером, поэтому Десфорд остановился в Лидсе в «Кингз армс». До цели оставалось всего двадцать миль. Десфорд был исключительно крепким молодым человеком и большую часть своего времени посвящал самым энергичным занятиям спортом, но два долгих скучных дня в карете утомили его. Карета виконта предназначалась для быстрой езды и за счет легкости конструкции могла развивать большую скорость, но мало сглаживала для седока неровности ландшафта. К полудню второго дня пути милорд лениво заметил, что охотно поменялся бы местами с каким-нибудь почтальоном. Шокированный Тэйн, не веря своим ушам, переспросил:

– Поменялись местами с почтальоном, милорд?..

– Да, потому что они хоть чем-то заняты. Хотя, конечно, мне бы не понравилось таскать тяжелые кованые сапоги, – задумчиво добавил он.

– Пожалуй, – негодующе фыркнул Тэйн. – Неслыханное дело для джентльмена!..

– И такое утомительное, правда? – лениво заметил Десфорд.

– Мне не приходилось испытать это на себе, милорд, так что не могу судить, – довольно холодно ответил Тэйн.

– Мне следовало бы спросить кого-нибудь из своих посыльных, – продолжал дразнить его Десфорд.

Но Тэйн, не желая быть объектом дальнейших насмешек, коротко ответил:

– Конечно, милорд.

Десфорду оставалось только пожалеть, что позади сидит не Стеббинс. Тот наверняка с удовольствием включился бы в перепалку, украсив ее парой анекдотов, ярко иллюстрирующих достоинства и недостатки службы по почтовому ведомству.

Но его сожаление улетучилось, как только Десфорд вспомнил беспримерные достоинства Тэйна, проявляющиеся с того момента, как его господин расстается с экипажем. Любая почтовая станция, которой ее светлость оказал бы честь своим посещением, преображалась совершенно загадочным образом. Самая непритязательная комната превращалась в уютную спальню, в которой появлялось мягкое ложе, манящее ко сну; находилось место для верхней одежды; появлялись удобства, которых Десфорд никогда в жизни не догадался бы потребовать, не говоря уж о том, чтобы устроить их самостоятельно; находилась возможность разгладить складки на одежде, освежить воротничок и шейный платок; и прислуга подавала горячую воду по первому требованию милорда, без малейшего промедления. Стеббинс гораздо более забавный компаньон в дороге, но ему недоступны таланты Тэйна, признал в душе милорд, когда камердинер вечером задернул полог кровати, и сонно пробормотал:

– Благодарю тебя! Надеюсь, ты сумеешь устроиться хотя бы наполовину так удобно!

На следующий день виконт добрался до Хэрроугейта сразу же после полудня; хотя он собирался отправиться в путь в восемь утра, Тэйн разбудил его часом позже этого времени, заявив лицемерно, с затаенной уверенностью в своей правоте, что неправильно истолковал указания милорда. Он не стал говорить, что в шесть утра, согласно полученным указаниям, тихонько проскользнул в комнату: виконт спал таким сладким сном, что Тэйн пожалел будить его. Он предположил, исходя из собственного опыта, что первую половину ночи виконт провел под угнетающим впечатлением дорожной тряски и смог заснуть очень поздно, уже в полном изнеможении. Догадка эта была совершенно верна, Десфорд все еще чувствовал себя сонным и вялым, и извинения камердинера были приняты снисходительно, с длинным зевком и скептическим взглядом, сопровожденными невнятным бормотанием.