- Поглядите на дирижаблики! - сказала Скади. Яркие мешки бешено закружились, застилая небо.
      В центре свистопляски зияла прореха, "глаз бури", понемногу смещавшаяся на юго-юго-запад.
      Теперь уже было видно, что под парашютом болтается серебристый цилиндр, ярко сверкающий в солнечном свете.
      - О Корабль! Ну и здоровая же эта штуковина! - выпалил Паниль.
      - Интересно, что там? - прошептала Карин.
      - Скоро узнаем, - ответил Бретт. - Посмотрите: выше первого парашюта еще один... и еще.
      - Ох-х-х, вот бы мне до них добраться... ну хоть до одного, - вздохнул Паниль.
      Первый гибербак был уже не более чем в сотне метров от поверхности. Он опускался медленно, и место его приводнения обозначилось кольцом дирижабликов. Второй гибербак спустился в кольцо... третий... четвертый... Наблюдатели насчитали их двадцать штук, иные были даже больше грузовоза.
      Когда последний гибербак коснулся воды, кольцо дирижабликов сомкнулось. Келп немедленно начал расползаться, открывая судну дорогу к тому месту, где колыхались гибербаки.
      - Нам предлагают присоединиться, - заметила Скади и, запустив двигатели, направила судно в проем на малом ходу. Кильватерная волна плеснула в обе стороны. Дирижаблики расступились, пропуская судно туда, где на воде колыхались гибербаки.
      Пассажиры грузовоза изумленно смотрели на представшее им зрелище. Щупальца дирижабликов трудились над замками гибербаков, отпирая засовы, и проникали внутрь. Люки открывались нараспашку. Внезапно один из контейнеров чуть притонул. Из него выплыли белобрюхие млекопитающие и немедленно ушли в глубину.
      - Косатки, - выдохнул Паниль. - Глядите! - Он указал на них через плечо Бретта. - Киты-горбачи! Совсем такие, как на головидео!
      - Мои киты, - прошептала Скади.
      Открывшийся перед судном проход свернул влево, направляя грузовоз к шести гибербакам, лежащим рядышком в гнезде зарослей келпа. Щупальца дирижабликов так и извивались вокруг них.
      Когда грузовоз приблизился, одно щупальце взметнулось в воздух, держа брыкающегося человека - бледнокожего, обнаженного. Еще одно щупальце вытащило еще одного человека... еще... и еще. Кожа самых разных оттенков от темной, темнее, чем у Скади, до более светлой, чем у Карин Алэ.
      - Что они творят с этими несчастными? - спросила Алэ.
      Лица людей, извлеченных из гибербаков, выражали явный ужас - но ужас этот начал исчезать прямо на глазах у наблюдателей. Дирижаблики, несущие людей, медленно полетели к судну.
      - Вот зачем келп привел нас сюда! - воскликнул Бретт. - Скорее, Тень. Надо открыть люк.
      Скади заглушила двигатели.
      - Мы не сможем разместить такую уйму народу! - сказала она, указав на дирижаблики, несущие людей прочь от вскрытых контейнеров. Более сотни человеческих тел виднелось в их щупальцах, а дирижаблики все вытаскивали и вытаскивали людей. - С таким грузом мы потонем!
      - Придется доставить их на станцию, - ответил Бретт и задумался на секунду. - Посмотрим, может, нам удастся взять их на буксир. - Он побежал по коридору к главному люку, слыша, как сзади несется Паниль.
      Дирижаблики уже собрались около люка, когда Бретт открыл его. Щупальце просунулось в проем и ухватило Бретта за плечо. Он замер. Сознание его наполнили слова, ясные и отчетливые, не искажаемые никаким посторонним звуком.
      "Благородный человек, друг любимой Аваатою Скади, не страшись. Мы принесли вам корабельных клонов, чтобы они жили в мире со всеми вами, разделяющими Пандору с Аваатой".
      Бретт ахнул и вдруг ощутил мысли Паниля: туманные мысли - ничего общего с ясностью четких, как звон колокольчиков, слов, проникших в его сознание через щупальца дирижабликов. В мыслях Паниля были почтительный восторг, школьные воспоминания о картинках с изображением дирижабликов, семейные предания о первом пандоранском Паниле и... страх, что такая масса народу потопит судно.
      "Дирижаблики не дадут вам утонуть, - сообщили щупальца. - Не страшитесь. Что за дивный день! Что за дивные неожиданности явились к нам как благословенный дар Корабля!"
      Бретт понемногу пришел в себя и обнаружил, что лежит на переплетении щупалец. Нагие люди один за другим входили в люк. До чего эти гости громадные! Кое-кому из них даже пришлось пригнуться в коридоре. Паниль, точно так же ухваченный щупальцами, выглядел ошалевшим. Он махнул рукой, указывая прибывшим дорогу к рубке.
      - Часть из вас может пройти в грузовой трюм вот по этому коридору, сказал Бретт.
      Люди послушно двинулись туда, куда их направили. Казалось, они еще не оправились от шока пробуждения в щупальцах дирижабликов.
      - Нас сносит по направлению к станции, - сообщил Паниль и указал на край черной скалы, видимой через открытый люк. Явственно слышался шум прибоя у подножия станции.
      - Гэллоу! - воскликнул Бретт.
      Едва он открыл рот, как щупальце соскользнуло с его плеча. Паниля тоже отпустили. Вокруг них по-прежнему толпились молчаливые пришельцы. А в щупальцах дирижабликов виднелись новые. Бретт стал пробираться к рубке, поминутно извиняясь и то и дело ощущая прикосновение пытающихся посторониться людей.
      Рубка не была так переполнена, как коридор. Вокруг носилок, на которых лежал Тедж, оставалось пустое пространство. И там, где возле пульта сидели Скади и Карин, тоже было свободно. Щупальца плотно залепили сверху плазмаглас, оставив только маленькие окошки для обзора. Станция приближалась, шум прибоя становился все громче.
      - Келп совсем окружил станцию, - сказала Карин. - Посмотрите! Не осталось ни одного свободного местечка!
      Один из прибывших, мужчина настолько высокий, что макушка его касалась потолка рубки, подошел и глянул в маленькое окошко, оставленное щупальцами. Потом он выпрямился и посмотрел на перепонки между пальцами Скади, на такие же перепонки у Карин. Потом уставился на огромные глаза Бретта.
      - Господи помилуй! Если мы станем заводить детей на этой планете, они что же, будут вот такими уродцами?
      Сначала Бретт обратил внимание на акцент этого человека - и лишь потом на его слова. Этот человек и на морян, и на островитян смотрел с одинаковым отвращением.
      Потрясенная Карин взглянула на Бретта, а затем на толпящихся в рубке огромных людей. Выражение тупой отстраненности мало-помалу покидало их лица, так странно похожие. Карин удивилась: как эти люди могут различать друг друга... разве что по цвету кожи. Они же все одинаковые!
      И тут ее осенило: перед ней нормальные люди с Корабля... Нормальные! Она со своим маленьким ростом и перепонками между пальцами - она сама была отклонением от нормы.
      О Корабль! Как же эти люди отреагируют на таких, как судья Киль или Твисп с его длинными руками? Что они скажут при виде капеллан-психиатра?
      Судно стукнулось о камень, потом еще и еще раз. Приподнялось в последний раз и легло днищем на твердую сушу.
      - Прибыли, - произнесла Скади.
      - И нам придется как-то разбираться с ДжиЛааром Гэллоу, - сказал Паниль.
      - Если келп уже не разобрался с ним, - добавила Карин.
      - Как знать, что он сделал, - вздохнул Паниль. - Боюсь, что Твисп был прав. Ему нельзя доверять.
      - Но он может быть чертовски убедительным, - возразил Бретт, вспоминая прикосновение щупалец возле люка.
      - Вот поэтому он и опасен, - заключил Паниль.
      Гибель они на себя навлекли
      святотатством,
      безумцы, съевши быков Гелиоса,
      над нами ходящего бога,
      день возврата у них он похитил.
      Гомер, из корабельных архивов*
      ______________
      * "Одиссея", песнь 1, 1-й день (пер. В.А.Жуковского).
      Твисп слышал, как на дне каменной чаши переговариваются люди Гэллоу; нервозность их разговоров помогла ему осознать силу его собственной позиции. Гэллоу привел его сюда по узкому проходу, вырубленному в толще скалы и ведущему на плоскую смотровую площадку, которая нависала над морем с юго-восточной стороны станции. Лицо рыбака овевал ветерок.
      - Здесь я когда-нибудь возведу резиденцию моего правительства, - заявил Гэллоу, обводя рукой площадку.
      Твисп оглядел равнину черного камня, сверкающего в свете двух солнц искрами минеральных включений. Он видел много дней, подобных этому: оба солнца в зените, море мягко перекатывается под покрывалом келпа - но никогда еще не смотрел с такой обзорной точки. Даже с самой высокой точки Вашона не открывался подобный вид - настолько приподнятый над твердой сушей и неподвижный.
      "И здесь Гэллоу собирается строить?"
      Твисп старался уловить обрывки доносящихся снизу разговоров, но он слышал лишь отдельные слова, произнесенные с той же нервозностью, которой было пропитано все кругом. Гэллоу тоже нервничал.
      - Скоро опустятся гибербаки, - воскликнул он, - и я их заполучу!
      Твисп окинул взглядом заросли келпа, припоминая слова Накано: "Ему нужна твоя помощь".
      - И как вы собираетесь их заполучить? - невозмутимо спросил Твисп. Он даже не собирался напоминать о сомкнувшемся вокруг каменного столпа станции водорослевом лесе. Отсюда Твиспу показалось, что с тех пор, как они с Накано приплыли к станции, келп прибился к стенам еще теснее.
      - При помощи аэростатов, - ответил Гэллоу, указывая на три полунадутых аэростата, ожидающих взлета. Моряне, работавшие с ними, казались единственными здесь живыми существами, совершающими что-то осмысленное.
      - Конечно, нам бы пригодился ваш грузовоз, - добавил Гэллоу. - Я готов предложить многое в обмен на него.
      - У вас есть грузовоз, - возразил Твисп. - Я видел его - он стоит на якоре вон там. - Он старался говорить хладнокровно, размышляя о том, сколько раз ему уже приходилось это делать, выторговывая за свой улов наилучшую цену.
      - Мы оба знаем, что келп не пропустит наше судно, - ответил Гэллоу. Но если бы вы вернулись на борт вместе с Накано...
      Твисп сделал глубокий вдох. Да, похоже на то, как он торговался с рыботорговцами, - но есть и существенная разница. Рыботорговцев можно уважать, даже если ты и они по разные стороны прилавка. А Гэллоу внушал Твиспу лишь отвращение. Твисп постарался не выдать своих чувств голосом.
      - Я не знаю, что бы вы могли мне предложить, - сказал он.
      - Власть! Долю власти над новой Пандорой!
      - И все?
      - Все?! - Гэллоу был искренне удивлен.
      - Похоже, новой Пандора станет так или иначе. И я не нахожу, что вы имеете на нее особое влияние, - вот даже келп жаждет вашей крови.
      - Вы не понимаете, - возразил Гэллоу. - "Мерман Меркантил" контролирует большую часть запасов продовольствия и его производство. Карин Алэ можно заставить следовать нашим указаниям, а ее акции...
      - Карин Алэ вам не досталась.
      - Но с вашим судном... и с людьми, которые на нем...
      - Насколько я понимаю, Карин Алэ досталась Панилю. А что касается Скади Ванг...
      - Она просто ребенок!
      - Сдается мне, что очень богатый ребенок.
      - Вот именно! Ваше судно и эти люди - ключ ко всему!
      - Но этот ключ не достался вам! Он достался мне.
      - А я заполучил вас, - резко произнес Гэллоу.
      - А келп - судью Киля, - добавил Твисп.
      - Но не меня - и я все еще располагаю возможностью получить гибербаки. Аэростаты сделают это медленно и неуклюже - но сделают.
      - Вы предлагаете мне подчиненное положение в вашей организации, заметил Твисп. - Что помешает мне захватить главенство, когда я вернусь на грузовоз?
      - Накано.
      Твисп прикусил губу, чтобы не рассмеяться. У Гэллоу почти не осталось козырей на руках. Да не почти, а совсем не осталось - теперь, когда келп обратился против него, а судно находилось в руках тех, кто собирался помешать ему добраться до гибербаков. Твисп посмотрел в небо. Скоро, по словам Гэллоу, в пределах видимости появятся гибербаки. Его люди на пусковой базе предупредили Гэллоу. А над этим не мешало бы подумать: у Гэллоу повсюду есть последователи... в том числе и среди островитян.
      "Но гибербаки!.."
      При мысли о них Твисп не мог удержаться от волнения. Он вырос на историях, исполненных предположений о содержимом гибербаков. Прямо не гибербаки, а мешок с дарами, назначение которых - очеловечить Пандору.
      "Сможет ли келп это предотвратить?"
      Твисп отвернулся и посмотрел на аэростаты. Несомненно, эти штуки могут передвигаться вне пределов досягаемости келпа. Но позволит ли келп этим людям выловить из моря вожделенные призы? Все зависит от того, куда упадут контейнеры. Отсюда, с высоты, виднелась часть поверхности, свободная от келпа. Очень ненадежная лотерея.
      Гэллоу подошел к Твиспу и тоже взглянул на чашу и ожидающие в ней аэростаты.
      - Это начало моего возвышения, - сказал Гэллоу, кивком указав на аэростаты.
      Твисп знал, что бы он сделал, если бы торговался за улов. Угрожал бы уйти к другому покупателю. Ехидничал и давал понять этому покупателю, что не уступит.
      - По мне, ты просто рыбья срань, - заявил Твисп. - Сосредоточься на фактах. Если гибербаки опустятся в келп, тебе конец. Без заложников вы просто жалкая кучка людей на клочке суши. Может, у тебя и есть последователи повсюду, но я пари держу, что они дезертируют, как только узнают, насколько ты беспомощен.
      - Но у меня все еще есть ты, - отпарировал Гэллоу. - И не заблуждайся насчет того, что я могу с тобой сделать.
      - А что ты можешь со мной сделать? - хладнокровно поинтересовался Твисп. - Мы с тобой здесь одни. Мне остается схватить тебя и спрыгнуть в море. И келп получит нас обоих.
      Гэллоу ухмыльнулся и вынул лазерник из потайной кобуры на поясе.
      - Я так и думал, что у тебя такая штучка найдется, - заметил Твисп.
      - С каким бы удовольствием я тебя на мелкие кусочки нарезал, - произнес Гэллоу.
      - Вот только я тебе нужен, - отмахнулся Твисп. - Ты не игрок, Гэллоу. Ты предпочитаешь действовать наверняка.
      Гэллоу нахмурился.
      Твисп движением головы указал на аэростаты. Баллоны начинали раздуваться: кто-то уже закачивал в них водород.
      - А это никак уж не наверняка, - сказал Твисп. Гэллоу постарался изобразить некое подобие улыбки.
      - И почему мы спорим? - спросил он, поигрывая оружием.
      - А мы что, спорим?
      - Ты тянешь время, - ответил Гэллоу. - Хочешь посмотреть, куда опустятся гибербаки.
      Твисп улыбнулся.
      - Для островитянина ты весьма неглуп, - продолжил Гэллоу. - Ты знаешь, что я предлагаю? Можешь получить все, что пожелаешь, - деньги, женщин...
      - А откуда ты знаешь, чего я желаю?
      - А ты на этот счет от остальных не отличаешься, - отрезал Гэллоу, бросив взгляд на длинные руки Твиспа. - Могут найтись даже морянские женщины, которые не сочтут тебя отвратительным.
      Гэллоу вложил лазерник в кобуру и развел руками.
      - Вот видишь? Я же знаю, что тебе предложить. Я знаю, что могу тебе дать.
      Твисп медленно покачал головой и снова взглянул на аэростаты. "Отвратительным?" Всего один шаг - и его длинные руки схватят самого отвратительного человека, которого он когда-либо встречал. Еще два шага - и они рухнут в море.
      "Но тогда я могу так никогда и не узнать, чем все кончилось".
      Он подумал, каково это - очутиться в хранилище памяти келпа. Твисп разделял отвращение Киля к такой жизни. "Проклятье! Я ведь даже не смог оберечь старика! Вот и еще один мой счет к Гэллоу!"
      Над Твиспом промелькнула тень, обдав его дуновением ветерка. Он было подумал, что это просто облачко - но тут Гэллоу вскрикнул, и что-то коснулось плеча Твиспа, его щеки - что-то длинное, похожее на канат.
      Твисп уставился на брюхо дирижаблика, откуда тянулись длинные темные щупальца, а потом ощутил, что они хватают его. Послышался чей-то вопль.
      "Гэллоу?"
      Безупречный голос заполнил собой все чувства Твиспа, словно проходя по всем его нервам - слуховым, зрительным, осязательным... он был весь без остатка захвачен этим голосом.
      - Аваата приветствует тебя, рыбак Твисп, - промолвил голос. - Чего ты желаешь?
      - Верни меня вниз, - выдохнул Твисп.
      - А-а-ах-х, ты желаешь сохранить плоть. Тогда Аваата не может вернуть тебя вниз здесь. Плоть будет повреждена, а скорее всего и уничтожена. Будь терпелив и не страшись. Аваата вернет тебя вниз к твоим друзьям.
      - А Гэллоу? - выдавил Твисп.
      - Он тебе не друг!
      - Я знаю!
      - И Аваата знает. Гэллоу будет возвращен вниз, как ты это сформулировал, но с большой высоты. Гэллоу не более чем отклонение, аберрация. Лучше считать его болезнью, заразной и иногда смертельной. Аваата исцеляет больные тела.
      Твисп осознал, что висит высоко в воздухе, овеваемый ветром. Огромное ложе келпа простиралось далеко внизу. Внезапное головокружение сдавило горло и грудь, наполнило Квитса дурнотой.
      - Не страшись, - ободрил его безупречный голос. - Аваата лелеет друзей любимой нашей Скади Ванг.
      Твисп медленно запрокинул голову, чувствуя, как канатоподобные щупальца крепко держат его за пояс и за ноги, и посмотрел на днище мешка, откуда прорастала вся эта колышущаяся масса.
      "Аваата?"
      - Ты видишь то, что вы называете дирижабликом, - сообщил ему голос. Вновь Аваата простирается в матери-море. Вновь возвышается скала. Что люди разрушили, люди и восстановили. Таким образом вы учитесь на своих ошибках.
      Твисп вытаращил глаза:
      - Так ты собираешься все наладить?! Чтобы больше никаких ошибок. И все прекрасно в прекраснейшем из миров.
      И вдруг ему стало смешно.
      - Не проецируй свои страхи на Ваату, - безмятежно промолвил голос. - Мы всего лишь зеркало, в котором вы видите себя. - Голос изменился и стал почти строгим. - Ну вот! Там, внизу, твои друзья. Будь с ними добр и поделись своей радостью. Разве вы, островитяне, не усвоили этого урока из ошибок былого человечества?
      Когда идет война, наилучшее
      просто остаться в живых, увеличивая
      таким образом количество нормальных
      людей.
      Джордж Оруэлл, из корабельных
      архивов
      Надвигающаяся из темноты туша Вашона приблизилась уже настолько, что Бретт различал огоньки на самых выпуклых ее оконечностях. Он сидел рядом со Скади за пультом управления, слыша, как за спиной разговаривают вполголоса. Большинство корабельных клонов высадилось на станцию среди перепуганных и деморализованных "зеленых рвачей". Первым делом следовало накормить всех прибывших. Только немногие люди из гибербаков остались на грузовозе. Клон по имени Бикель стоял за спиной у Бретта, вглядываясь в ночной вид приближающегося Вашона.
      С этого Бикеля лучше глаз не спускать, подумал Бретт. Требовательный человек - и сильный. А какой огромный! Все эти корабельные клоны такие большие! Что обостряет продовольственную проблему до крайней степени.
      Кто-то пересек рубку и остановился рядом с клоном.
      - Когда мы прибудем на место, предстоит много переговоров. - Голос принадлежал Карин Алэ.
      Бретт услышал, как кашлянул Твисп в противоположном конце рубки. "Переговоров? Возможно. Кое-какие из установленных правил еще действуют". И то, что Твисп пережил в щупальцах дирижаблика, тоже надо добавить к этому новому знанию.
      "... любимая Скади Ванг".
      Бретт взглянул на четкий профиль Скади, подсвеченный неяркими огнями приборов. При одной только мысли о Скади у Бретта перехватило дыхание. "Любимая... - подумал он. - Любимая".
      Прямо перед судном показалась двойная аллея голубых огоньков, обозначающих вход в главную гавань Вашона. Скади безошибочно ввела судно в нее.
      - Медики уже поджидают Теджа, - сказала Скади. - Надо бы перенести его поближе к люку.
      - Верно. - Они услышали, как Алэ вышла из рубки.
      - Это суша прямо под островом? - спросил Бикель. Бретт вздрогнул. Эти пришельцы такие громогласные!
      - Это суша, - ответила Скади.
      - Она подымается метров на двести, - сказал Бретт. Ему пришлось напомнить себе, что ни пришелец, ни Скади не различают очертаний суши так ясно, как он.
      Судно уже входило в гавань Вашона. Бретт отворил аварийный люк над головой и высунулся, высматривая привычные контуры так хорошо знакомой ему гавани. Казалось, он ознакомился с нею тысячелетия тому назад. Место, которое юноша занимал в рубке, давало великолепный обзор: вот сигнальные огни, а вот островитяне, которые готовятся поймать причальный конец, когда Скади заглушит двигатели. Шипение двигателей стихло. Судно покачнулось и причалило к пузырчатке. Скади включила освещение.
      Лица островитян показались Бретту знакомыми - такие лица он изо дня в день видел вокруг себя. И запахи - с детства знакомые запахи Вашона.
      - Фу-у, - поморщился Бикель. - Ну и воняет же здесь!
      Бретт почувствовал, как Скади обняла его за шею.
      - Я не против запаха, любимый, - прошептала она ему на ухо.
      - Мы тут все вычистим, когда переберемся на сушу, - сказал Бретт и взглянул на огромную скальную массу, в свете звезд возвышающуюся над Вашоном. Туда ли следует отправиться им со Скади? Или придется вернуться вниз и трудиться, возводя другие участки суши, подобные этому?
      - Это там не Бретт ли Нортон? - послышался чей-то голос из гавани.
      - Здесь я!
      - Родные ждут тебя в галерее искусств. Говорят, что прямо дождаться тебя не могут.
      - Передайте им, что я буду ждать их в "Бубновом тузе", - попросил Бретт. - Хочу их познакомить кое с кем из моих друзей.
      - Господи Иисусе! - Голос стоящего за спиной у Бретта Бикеля был полон искреннего изумления. - Только посмотрите на всех этих уродцев! Да как, черт возьми, такие люди вообще живут на свете?
      - Пресчастливо, - отрезал Бретт. - Привыкай к ним, клон. Для нас они прекрасны. - Он осторожно потеснил Скади, давая понять, что хотел бы покинуть свое место за пультом.
      Они разом поднялись и посмотрели на высоченного Бикеля.
      - Как ты меня назвал? - осведомился пришелец.
      - Клон, - повторил Бретт. - Каждое живое существо, которое Корабль принес на Пандору, - клон.
      - Ага... ага... - Бикель потер подбородок и глянул на гавань. Прибывшие были гораздо выше островитян.
      - Помоги нам, Иисусе, - прошептал Бикель. - Когда мы создавали Корабль... то даже не подозревали... - Он покачал головой.
      - Я бы на твоем месте не рассказывал о Корабле каждому встречному-поперечному, - предостерег его Бретт. - Некоторым богоТворителям это может не понравиться.
      - Хочешь - глотай, не хочешь - давись, - огрызнулся Бикель. - Корабль был создан людьми. Такими, как я. Нашей целью было создание машинного разума.
      - А когда вы преуспели в создании этого... разума, - подхватила Скади, - он...
      - Он одержал верх, - произнес Бикель. - Заявил, что он - наш бог, и потребовал, чтобы мы решили, каким образом будем его богоТворить.
      - Как странно, - пробормотала Скади.
      - Лучше вам сразу в это поверить, - заявил Бикель. - Здесь хоть кто-нибудь знает, как долго мы пробыли в гибернации?
      - А какая разница? - вопросом на вопрос ответил Бретт. - Вы здесь, и вы живы. Из этого вам и следует исходить.
      - Эй, малыш! - крикнул Твисп из коридора. - Пошли! Я буду ждать тебя у причала. Столько всего случилось. Тут повсюду морянские подводные патрули рвачей отстреливают. Даже эти рвутся на сушу.
      - Идем. - Бретт взял Скади за руку и направился в коридор.
      - Ваата и Дьюк исчезли, - сообщил Твисп. - Кто-то открыл бассейн, и они просто... исчезли.
      Бретт почувствовал, как вспотела его рука в ладошке Скади. "Гэллоу?" Да нет, Гэллоу мертв. Может, кто-то из его людей? Бретт ускорил шаги.
      Из гавани донесся странный раскатистый звук.
      - Что это? - насторожилась Скади.
      - Ты что, никогда кукареканья не слышала? - удивился Бикель, следовавший за ними на небольшом расстоянии.
      - Их дирижаблики принесли. - Твисп вышагивал впереди. - Петухами называются. Это что-то вроде криксов.
      В мире будете иметь скорбь; но
      мужайтесь: Я победил мир*.
      ______________
      * Иоанн, 16, 33.
      Христианская "Книга мертвых"
      Ваата покачивалась на ложе из побегов келпа, время от времени поглядывая сверху вниз на Дьюка, спавшего в изгибе ее могучего левого локтя. Восходящее малое солнце заливало всю эту картину резкими косыми лучами. Невысокие волны мерно набегали на могучие листья, орошая их влажной пеной.
      Когда кто-то из двоих начинал испытывать голод, микроскопические реснички келпа проникали в кровоток, вливая питательный раствор - от келпа к Ваате... от келпа к Дьюку. А от Вааты перетекала в ответ генетическая информация, сохраненная в нетронутом виде в ее клетках, - от Вааты к Аваате.
      "Какое чудесное пробуждение", - подумала Ваата. Любознательные стебли келпа добрались до ее бассейна там, в Вашоне, - а вслед за ними пришла большая волна, которая смыла и наблюдателей, и капеллан-психиатра. Стебли осторожно подхватили Ваату и Дьюка и увлекли в море на поверхность ночьстороны. А там быстрое течение понесло их прочь от изуродованной туши Вашона.
      На некотором расстоянии от Вашона щупальца дирижабликов извлекли обоих из келпа и принесли в это место, где не было ничего, кроме моря.
      В объятиях дирижабликов Ваата и пережила свое истинное пробуждение.
      Как чудесно... все эти сохраненные человеческие жизни... голоса... как замечательно. Странно только, что не всем нравилось обретаться в келпе. Ваата слышала разговор Авааты и одного недовольного по имени Киль.
      - Ты меня совершенствуешь! - сердился Киль. - Мой голос имел свои недостатки, и я всегда мог их слышать. Они были частью меня!
      - Теперь ты пребываешь в Аваате. - Как величественно, как умиротворяюще звучит этот прекрасный голос.
      - Ты делаешь мой голос безупречным! Прекрати! И верно, когда она вновь услышала Киля, тот говорил по-иному - с хрипотцой, то и дело покашливая.
      - Ты думаешь, что говоришь на языке моего народа, - сердито произнес Киль. - Что за чушь!
      - Аваата говорит на всех языках.
      "Так ему и надо", - подумала Ваата. Но Дьюк, разделяющий с ней осознание этой беседы, ухмыльнулся в знак согласия с Килем.
      - У каждой планеты - свой собственный язык, - ответил Киль. - У каждой - свои тайные способы общения.
      - Ты не понимаешь Аваату?
      - О, словами ты пользуешься правильно. И знаешь язык действий. Но ты не проникла в мое сердце - иначе не попыталась бы совершенствовать меня.
      - Тогда чего ты хочешь от Авааты?
      - Держись от меня подальше!
      - Ты не хочешь сохраниться?
      - О, я достаточно любопытен, чтобы согласиться на это. Ты показала нам чудо Лазаря, и я рад, что больше не испытываю телесной боли.
      - Так разве это не усовершенствование?
      - Ты не можешь усовершенствовать меня! Я могу усовершенствовать себя только сам. А вы с Кораблем хоть подавитесь своими чудесами! Это одна из подлинных тайн моего языка.
      - Не вполне ясно выражено, однако понять можно.
      - Этот язык родился на планете, где Лазарь жил и умер и снова жил. Род человеческий учился говорить там! Тот, первый, Лазарь знал, что я имею в виду. Господом клянусь, он-то знал!
      Когда Ваата разбудила Дьюка и разделила с ним свое недоумение, тот лишь рассмеялся.
      - Вот видишь! - воскликнул он. - Нам не все равно, кто правит нашими снами!