19

— Люк смог противостоять Вейдеру, — сказала Каллиста. — Да, он потерпел — поражение, он лишился руки, как когда-то лишился ее Вейдер, и вынужден был признать тот факт, что Вейдер — его отец. И этот факт стал отправной точкой его пути. У тебя же никогда не было подобного шанса.

— Я вовсе к этому не стремлюсь, — сухо ответила Лея. — Я знала Вейдера. Я видела, как он постоянно следовал по пятам за Палпатином, каждый раз, когда я бывала при дворе. Поверь мне, я никогда не соглашусь с тем, что он — мой отец.

— Тогда ты всегда будешь рабыней его тени. Взгляд Леи гневно вспыхнул. Они долго смотрели друг другу в глаза в колеблющемся свете костра и световых панелей, стоявших посреди лагеря теранцев. Когда миновал шторм Силы, большинство из обитателей лагеря улеглись вокруг входа в самую большую из сверкающих пещер. За исключением нескольких всадников, стоявших на страже чуть дальше вверх по каньону, остальные спали. Бае исчез — как сказал кто-то, отправился пообщаться с ночью. Видимо, это было обычным занятием для Слухачей, поскольку все лишь кивнули в ответ.

Лея и Каллиста сидели чуть поодаль, и рядом больше никого не было.

Лея отвела взгляд первой. К ней вернулись ее кошмары, обличье ее прежних страхов. Она вспомнила охватившую ее ярость, необходимость доказать, что она не только дочь Анакина Скайуокера. Она воспользовалась его же оружием, ногри, чтобы обеспечить безопасность себе и своим детям и возместить ущерб, который он им причинил; но она содрогалась при одной мысли о том, чтобы встать и сказать; «Я дочь Дарта Вейдера».

— Не знаю, что бы это означало, — медленно сказала она, — если бы я согласилась с этим фактом. Если бы я сделала его частью своей жизни, так же, как Люк.

— Ты имеешь в виду — для других? — Каллиста обхватила руками колени, сидя на гладком, словно отлитом из стекла, кристалле; ветер разбросал ее волосы по красной кожаной куртке. — Для тех, кто стал бы спрашивать, что делает его дочь, руководя Советом?

— Возможно, — ответила Лея. — Но в большей степени — для меня самой. И для детей. На это потребуется время.

Гнев ее сменился горячим комком в горле.

— Никто и не просит тебя делать это завтра же. Но если ты знаешь, какая именно его часть — в тебе, ты сможешь понять, что следует оградить неприступной стеной, а что — взять. Ибо ты не можешь позволить себе оставаться слабой, Лея, — сказала Каллиста. — Ты не можешь позволить, чтобы подобное когда-либо случилось с тобой снова.

— Да, — тихо ответила Лея, — я знаю. Каллиста встала и отстегнула от пояса лазерный меч. Солнечно-желтый луч прорезал темноту.

— Тогда давай начнем.

Тренироваться с Каллистой было в некоторых отношениях легче, чем с Люком, хотя она была такого же роста, что и Люк, и не менее требовательным учителем. Тем не менее Каллиста понимала разницу в технике, которая требовалась при меньшем росте и весе Леи, обладала рефлексами много лет старательно тренировавшегося человека и значительно лучшим чувством пространства и времени, чем любой из мужчин, с кем Лее когда-либо приходилось иметь дело. Так же как и во время занятий с Люком, Лея не ощущала опасности, не боялась тихо гудящего лазерного клинка, который мог прорезать плоть, словно горячая серебряная проволока кусок сыра, — лишь странную бодрость, чувство свободы, которому она инстинктивно не доверяла, ибо оно было столь прямым и непосредственным.

— Работай ногами, — бесстрастно сказала Каллиста, выжигая дымящуюся ямку в камне в сантиметре от кое-как скрепленной лентой золотистой туфли Леи. — Работай ногами. Не бойся собственной души. Постоянно следить за собой вовсе незачем.

Лея отступила назад. Клинок тихо шипел, отбрасывая бледно-голубой свет на ее вспотевшее лицо; длинные пряди волос падали ей на глаза.

— Если я не буду за собой следить, боюсь, я сделаю что-нибудь не так.

— Я знаю, — сказала Каллиста. — Ты следила за собой всю жизнь. Чего ты, собственно, боишься?

— Причинить кому-нибудь вред, — ответила Лея, и это была несомненная истина, исходившая из глубины ее души. Сейчас они говорили не о поединке, и обе понимали это.

— Ты сама узнаешь, когда придет время нанести удар, — сказала Каллиста. — И когда отступить. Единственный путь этому научиться — чаще сталкиваться с подобными ситуациями в жизни.

— Я не хочу стать еще одним… — слова замерли на ее губах, — Еще одним Палпатином? — спросила Каллиста. — Еще одним Вейдером? Но ведь ты — не они. Ты даже не еще один Бэйл Органа. Ты — Лея.

Лея молчала, глядя на мягкий голубой свет своего клинка и желтое, более бледное свечение клинка Каллисты. Два холодных луча освещали темноту вокруг, четко обрисовывая две женские фигуры — государственного деятеля и воина, мыслителя и чувствующего сердца.

— Ты еще этого не поняла? — спокойно спросила Каллиста. — Люк — понял.

Дыхание Леи стало ровнее. Оружие лежало в ее руке, словно став частью ее самой. Впервые с тех пор, как она когда-либо брала в руки лазерный меч, она улыбнулась. И, улыбаясь, дала знак Каллисте и снова шагнула вперед.

На этот раз жестом предложила остановиться Каллиста. Лея опустила оружие. Каллиста повернула голову, прислушиваясь и нахмурив темные ровные брови. Мгновение спустя в круг света вошел Бае, с озабоченным выражением на покрытом шрамами худом липе, окаймленном длинными, заплетенными в косы волосами.

— Они идут к орудийной башне, — сказал он. — Из Красного ущелья, их там несколько десятков. И к другим башням тоже.

— Как он узнал? — спросила Лея, пока они с Каллистой шли следом за остальными к пещерам, где были спрятаны ку-па и флаеры. Она забралась в заднюю часть одной из машин вместе с еще троими теранцами, Каллиста вскочила в седло бледно-зеленого ку-па, замотала лицо серой тканью и повесила на плечо ружье и связку гранат.

— Они говорят, что слышат голоса. Голоса, которые звучат у них в голове, когда они спят в особых местах, далеко в горах, или пьют настои из специальных трав — насколько я знаю, это подавляет активность левого полушария мозга. Бае — Целитель, обладающий немалой Силой. Как и большинство других Слухачей.

Она бросила Лее ружье и лук. В задней части флаера были стрелы, которые все начали передавать друг Другу, пока машины и животные двигались сквозь ледяную предрассветную тьму вдоль безмолвных каньонов.

— Сила здесь очень велика, — тихо сказала она, держа рукой в перчатке поводья ку-па. — Я слышала об этом от Дйинна, моего Учителя. Он рассказывал о двух молодых джедаях, которые появились здесь много столетий назад в поисках Силы, которой им недоставало. О них больше ничего неизвестно, но один из них, предположительно, был хаттом. Насколько я знаю, хатты живут очень долго.

Она удивленно покачала головой, словно представив саму себя год назад, когда она бежала с остатков уничтоженного флота адмирала Даалы в поисках ключа, который провел бы ее сквозь извилистый лабиринт к ее собственным утерянным дарам.

— Что я нашла — ты знаешь. Мелочность, старую вражду, рабство… И я подумала: — больше никогда. Больше никогда я не стану ничьей пешкой ради способностей, с которыми я родилась и которыми теперь даже не обладаю. Но пока я была в плену, я видела «Уверенный». Я видела Дзима и догадалась, что он затевает. Насколько я понимаю, моего послания ты не получила?

— Получила, — Лея мрачно поправила ружье на плече, держась за импровизированную стойку. — Просто к тому времени события разворачивались слишком быстро, чтобы что-либо можно было отменить. Письмо добралось до меня в день моего отлета.

— Ты могла сказать, что заболела.

— Кью-Варкс и ее рационалистам потребовались месяцы, чтобы организовать встречу. Они руководствовались совершенно искренними намерениями, будучи пешками, а не шпионами. Я читала их переписку и не хотела бы рисковать политическими последствиями моего отказа.

Каллиста покачала головой, и Лея сказала:

— Иногда приходится принимать непростые решения, — она поколебалась, а затем, поскольку сама терпеть не могла неожиданных сюрпризов, добавила: — Люк тоже прилетел. Он был на Гесперидиуме и провожал меня. А потом отправился на истребителе сюда, на планету, — искать тебя.

Каллиста резко повернула голову.

— Я не знаю, где он.

Она отвернулась. Лицо ее казалось каменным, но над краем серой ткани большие серые глаза наполнились слезами.

Некоторое время они ехали молча, по почти незнакомым извилистым тропам, усыпанным обломками камней, осколками кристаллов и грудами падающего сверху гравия. Тусклое солнце согрело безбрежное дно мертвого моря, и поднялся рассветный ветер. Прищурившись, Лея различила на фоне серого неба высокие скалы вокруг орудийной башни, ажурные защитные сооружения на ее верху, черные на фоне светлеющего небосклона..

— Я не нашла здесь ничего, что могло бы мне помочь, — спокойно сказала Каллиста. — Здесь есть Сила, но не в той форме, которую я могла бы ощутить или понять. Если здесь и есть что-то живое, то оно невидимо и неосязаемо. Поверь мне, я пыталась что-то увидеть, что-то ощутить. Слухачи говорят, что это призраки древних, которые разговаривают с ними, но я думаю, что это не так. Голоса лишь используют образы, которые уже есть в мозгу Слухачей.

Она покачала головой, щурясь в лучах утреннего солнца.

— В Хвег Шуле есть одна женщина, которая занимается доставкой грузов. Когда все закончится, я свяжусь с ней и попробую с ее помощью выбраться с этой планеты на одном из грузовых челноков. Ты, собираешься говорить Люку, что видела меня?

— Как хочешь, — ответила Лея. — Я бы сказала, но если не желаешь — не буду.

Каллиста хотела что-то сказать, потом на мгновение задумалась и спросила:

— Как, по-твоему, будет лучше?

— Думаю, лучше будет сказать.

— Тогда скажи, — кивнула Каллиста. — Постарайся, чтобы он понял меня. Скажи ему, что я буду любить его до конца жизни, но жизнь моя такова, что частью ее он стать никогда не сможет.

Вдоль стеклянных хребтов неожиданно вспыхнули змеящиеся белые молнии, холодные и бледные в рассветных лучах солнца. Лея схватилась за поручень флаера, который резко покачнулся, словно от подземного толчка, хотя земля под антигравами оставалась ровной и неподвижной. В каменном склоне горы перед ними зашевелилась обсидиановая глыба весом в несколько тонн, и сверкающая осыпь кристаллов у подножия утеса взлетела вверх, словно подхваченная смерчем.

Теранцы на флаерах закричали, оглядываясь по сторонам и держа оружие наготове, и Каллиста с Бае с трудом остановили ку-па, не дав животным в панике понести.

— Опять, — тихо сказала Каллиста. — Думаю, хуже, чем в прошлый раз.

— С ними есть кто-то, кто управляет бурей, — Бае внимательно прислушивался, закрыв черные глаза. — Он подчиняет ее своей воле, вызывает и направляет ее.

— Это Белдорион.

— Что будем делать? — спросил человек, сидевший рядом с Леей, нервно поглядывая на холодные утесы, сверкающие в лучах восходящего солнца. Казалось, мир замер на грани хаоса.

Бае откинул назад заплетенные в косы волосы.

— Мы не можем сделать ничего, кроме того, что нам предначертано, — сказал Слухач. — Мы встретим их лицом к лицу — и умрем.

Если зрелище мертвых тел на Сайблоке XII, над которыми дрались мародеры и сновали, словно насекомые, дистанционно управляемые дроиды, и немногих оставшихся в живых, которых грабители ловко освобождали от украшений и денег, было отнюдь не из приятных — то наступившая вслед за этим темнота оказалась намного хуже. Все огни под куполом погасли, включая тусклое аварийное освещение. В медицинском центре, откуда СИ-ЗПИО с нескончаемым терпением дроида передавал на всех диапазонах сигнал бедствия на шести миллионах известных ему языках, свет полностью отключился. На соседней площади были освещены лишь несколько зданий, и в тусклом свете из окон видно было, что всякое движение на улице прекратилось. Труп грабителя лежал там, где его оставили, без скафандра, который забрали остальные, вместе с компьютерным оборудованием, которое тот тащил. Визуальные датчики СИ-ЗПИО воспринимали тело не более чем как темный силуэт, хотя какое-то время от него еще исходило инфракрасное излучение. Воздух был насыщен запахом разложения.

— Бесполезно, — наконец сказал он. Р2Д2, неподвижно стоявший в углу, словно обогреватель, вопросительно мигнул красной лампочкой.

— Весь центральный компьютер распотрошили. Даже если кто-то попытается здесь сесть, мы об этом не узнаем.

Р2Д2 пискнул в ответ.

— Очень хорошо. Но нам от этого никакой пользы. Похоже, мы будем торчать здесь, пока не закончится энергия наших батарей и хаос и разрушение не охватят Республику.

В другой ситуации подобные слова можно было бы счесть лишь его личным мнением. Но на этот раз он понимал, что говорит чистую правду.

— Мы сделали все, что могли.

Астродроид пискнул и снова застыл неподвижно. Трудно было бы представить, чтобы кто-то из них мог сделать что-либо иное.

СИ-ЗПИО вернулся к импровизированному микрофону.

— Катастрофа на Сайблоке XII. Катастрофа на Сайблоке XII. Просим прислать эвакуационную команду. Просим прислать эвакуационную команду.

— Ээ-цую Сайблок ХII. Ээ-цую Сайблок. XII. Н'гесва элтипик'ую ава'куационма-тима негпо, ински.

— Дзор грум Сайблок XII. Дзгор грум Сайблок ХII. Хч'ка шмирм'ч вроркшкинфут гна гна кабро н'грабиасчкт моах, — он покопался в самых глубоких уровнях своей памяти. В йебском языке было мало технических терминов, и приходилось сооружать лингвистический эквивалент типа: «Несколько конгломератов настойчиво, но уважительно понуждаются к координации действий для предупреждения гибели другого конгломерата, не представляющего угрозы ни для одного из них, в том числе в ближайшем и отдаленном будущем для них или для их детей». Он делал все, что было в его силах. На бите было проще.

— Шесть-пять. Двенадцать-семь-восемь. Два-девять-семь, — во многих отношениях бит очень нравился СИ-ЗПИО.

— Катастрофа на Сайблоке XII. Ката… Р2Д2, смотри! Сюда летит корабль! — он показал на темное окно, сквозь которое были видны прозрачные панели купола. На фоне мертвенно-бледного неба виднелся красный след тормозных двигателей. — Можешь получить с компьютера хоть какие-то данные?

Р2Д2, пытавшийся это сделать уже десяток раз, отрицательно пискнул. СИ-ЗПИО уже ковылял к турболифту.

— К тому времени, когда мы доберемся до посадочной площадки порта, они как раз сядут. О, хвала небесам!

Р2Д2 просто опустился на третье свое колесо и покатился следом за напарником без каких-либо комментариев. Если у него и были некоторые соображения по поводу потенциальных спасителей, которые он мог сделать на основании моделей и серийных номеров их кораблей, он предпочитал держать их при себе.

Нельзя сказать, чтобы СИ-ЗПИО не рассматривал возможность встречи с контрабандистами, мародерами или космическими пиратами. Но события, произошедшие с тех пор, как два дроида и несчастный старшина Маркопиус бежали с обреченного на гибель «Бореалиса», придали протокольному дроиду чуть больше уверенности в том, что ему удастся договориться. В любом случае его источники энергии были опасно близки к исчерпанию, и даже очередная встреча с космическими пиратами казалась предпочтительнее, нежели перспектива застыть навсегда на мертвой планете, оставив ее превосходительство на произвол судьбы — учитывая, что они были единственными, кто знал, где она. В течение всего пути по темным, безмолвным улицам объятого чумой купола, он продумывал сценарии и аргументы, с помощью которых можно было бы убедить доставить их на Корускант, не сообщая потенциально враждебным — или просто не умеющим держать язык за зубами — спасителям, в чем заключается их миссия.

Внутри него все замерло, когда они с Р2Д2 оказались на самой большой посадочной площадке, и он увидел перед собой в фиолетовом сиянии посадочных огней стоявший там черный корабль, патрульный имперского флота, похожий на краба с гладким панцирем. Из корабля опускался трап.

— О Великая Сила, — сказал СИ-ЗПИО.

Судя по всему, у них было весьма мало шансов на то, что обитатели этого корабля согласятся доставить их с Р2Д2 на Корускант. За любые деньги.

Но отступать было рке поздно. По трапу спускались фигуры в темных скафандрах — как мужчины, так и женщины, судя по их походке, что было весьма необычно для имперской армии, — за которыми следовали два черных паукообразных дистанционных модуля, освещавшие базу яркими белыми лучами, пока солдаты шагали по запятнанному полу площадки туда, где стояли два дроида. Один из них, смуглая женщина-тви'лекк в сильно вытянутом шлеме, коснулась кнопки коммуникатора на скафандре и сказала:

— Их двое.

СИ-ЗПИО снова удивился. Империя обычно не нанимала тех, кто не относился к представителям рода человеческого, точно так же, как и тех, кто не относился к мужскому полу. Присмотревшись внимательнее, он опознал скафандры имперской модели — «КоМар-980», — но без нашивок, хотя на рукавах и груди от них еще оставались следы.

— На базе больше никаких признаков жизни? — спросил очень тихий металлический голос из коммуникатора.

— Нет, адмирал. Похоже, все разграблено подчистую.

— Действительно, во время последней стадии эпидемии наблюдалось активное мародерство, — с готовностью сообщил СИ-ЗПИО. — Мой напарник и я насчитали пять отдельных групп мародеров, а центральный компьютер базы был настолько разрушен, что мы даже не смогли воспользоваться им, чтобы подать сигнал.

— Подвергните их процедуре очистки, — сказал металлический голос. — Потом доставьте их ко мне. Мне нужно выяснить раз и навсегда, что происходит в этом секторе.

— Знаешь, Р2Д2, — предположил СИ-ЗПИО, когда после тщательной обработки в двух дезинфекционных камерах и химической ванны двух дроидов провели, все так же в сопровождении сержанта-тви'лекка, к маленькому лифту с табличкой «Посторонним вход воспрещен», — мне кажется, это вовсе не имперцы. Корабль, хотя он имперской модели и производства, не имеет знаков какой-либо из сатрапий бывшей Империи. То же самое касается и формы тех членов экипажа, что мы видели. Возможно, мы имеем дело со случаем масштабной кражи имперского имущества некой совершенно нейтральной третьей стороной.

Двери лифта беззвучно закрылись. С легкой вибрацией кабина начала подниматься. Р2Д2 пискнул.

— Тайная операция? Какого рода тайную операцию может проводить кто-либо из оставшихся имперских губернаторов? Я уверен, что подобное невозможно.

Двери раздвинулись. Имперские капитаны и адмиралы всегда предпочитали гладкие черные стены в своих кабинетах, отчасти из любви к порядку, отчасти же, честно говоря, — чтобы внушить страх. Помещение, в котором оказались два дроида, не составляло исключения. СИ-ЗПИО вполне отдавал себе отчет в том, что за черными обсидиановыми панелями скрываются компьютерные экраны и консоли, что по нажатию кнопки могут при необходимости появиться кресла, дополнительные лампы, диктофоны, орудия пыток, наручники, зеркало и бритвенный прибор, или же вино, каф и булочки…

Но все это было сугубо вторичным по сравнению с обликом женщины, сидевшей в единственном кресле: высокая, крепкая, атлетически сложенная, в серой, тщательно пригнанной форме, с рыжими волосами, свисавшими за спиной словно хвост кометы, и холодными ярко-зелеными глазами на бледном, лишенном всякого выражения лице. СИ-ЗПИО никогда прежде не видел ее лично, но, как специалист по протоколу, он хранил в памяти все виды файлов о людях, занимавших высокие посты, и немедленно ее узнал.

— Великая Сила, Р2Д2, — воскликнул он, — кажется, в меня были введены неточные данные. Судя по последней имеющейся у меня информации, адмирала Даалы нет в живых.

— Так оно и есть, — негромко ответила Даала.

«Интересно, — подумал Хэн Соло, — были ли у меня в роду психически ненормальные?» Он скрестил на груди руки, глядя на открывавшийся перед ним вид: два больших крейсера, «Куран» и «Громовержец», с полдюжины крейсеров поменьше и примерно вдвое больше кораблей сопровождения — истребителей-крестокрылов. Их бледные серебристые силуэты висели на фоне черноты космоса словно изящные белые рыбы среди звезд. Да, это были новейшие корабли Республики — в отличие от лязгающих развалин флота повстанцев, — но на всех них, как он знал, не хватало членов экипажа, находившихся на грани изнеможения. Никто из них не мог противостоять тому, что, как он знал, ждало их впереди.

Но для поддельной видеозаписи это был неплохой результат.

Он повернулся от иллюминатора «Сокола» к главному экрану, где Ландо, вернувшийся с Альгара вместе с флотом, и второй пилот-суллустианин Ниен Нунб рассчитывали экстраполяцию прыжка, а Чубакка изучал показания датчиков, поступившие с нескольких удаленных станций по другую сторону туманности Сверкающая Вуаль.

— Засек их? — спросил Соло, и Чубакка утвердительно провыл.

— Куда они направляются?

— Что ж, судя по той точке, где они вышли из гиперпространства, — сказал Ландо, нажимая еще на несколько клавиш, — это может быть либо сам Меридиан, что довольно глупо, учитывая, что эта планета уже много веков как мертва, или любая из систем Хориоса.

Ландо выглядел несколько усталым после спешного полета за подкреплением, но был выбрит, вымыт и причесан как всегда. Хэн, который выглядел и чувствовал себя так, словно проделал путь в тысячу километров по отвратительной дороге, не понимал, Как это ему удается.

— Готов поставить свои деньги, что это Педдуцис Хориос. Им предстоит немало работы, чтобы избавиться от всех пиратских предводителей, заключивших союз с местными вождями, но дело того стоит. Нам Хориос же — всего лишь скала.

— Угу, — согласился Хэн. — Вот только по удивительному совпадению на этой самой скале обитает Сети Ашгад, который клянется направо и налево, что видел Лею живой и здоровой. А теперь, когда все стоят на ушах после того, как Лея исчезла, вдруг неожиданно появляется некто и пытается вторгнуться на Нам Хориос.

— Но это же просто глупо! — возразил Ландо, оскорбленный до глубины души.

— Что может кому-то понадобиться на Нам Хориосе?

— Не знаю, — сказал Хэн. — Но я думаю, нам следует это выяснить.

Он склонился над коммуникатором и включил главный канал связи.

— Говорит капитан Соло. Вход в гиперпространство в точке семь-семь-пять, выход в точке девять-три-девять-три-два…

Ландо широко раскрыл глаза.

— Хэн, старик…

Хэн прикрыл микрофон рукой.

— Мы ведь хотим оказаться там раньше них, не так ли? Я знаю, что делаю.

— Мы же просто врежемся в Нам Хориос, стоит нам промахнуться хоть на волосок!

— Значит, не промахивайся, — бесстрастно ответил Хэн и снова повернулся к коммуникатору. — Курс на Нам Хориос. Возможен перехват при выходе из гиперпространства, так что будьте начеку.

Он снова повернулся к экрану. Три истребителя. Полдюжины катеров. Два перехватчика.

И целый рой, который даже не зарегистрировали датчики, — молчаливые смертоносные облака управляемых на расстоянии снарядов, готовых разорвать их на куски в то же мгновение, едва они выйдут из гиперпространства.

Наверное, он все-таки сумасшедший.

— Давай, Чуи, — сказал он.

20

Жестокий шторм Силы, охвативший орудийную башню в километрах отсюда, железными тисками сжимал голову и грудь Люка. «Мобкет» мчался вдоль каньона, словно большая черная ящерица; стеклянные глыбы и водовороты гравия подпрыгивали и кружились в воздухе, ударяясь о корпус флаера и оставляя царапины на прочном стекле пассажирских кабин.

— Белдорион, — прошептал Лигеус. — Он все еще владеет Силой. Но подобного я никогда не видел.

Люк заскрежетал зубами, зная, что этот спонтанный всплеск энергии сейчас повторяется где-то в другой точке планеты, уничтожая машины, от которых зависели жизнь и благополучие людей, переворачивая новые плавильные котлы и снова кого-то калеча.

Для того, чтобы Сети Ашгад мог обезвредить орудийную башню и создать коридор, через который мог бы пролететь корабль.

Ему требовалось обезвредить лишь одну из них.

Когда они вылетели из каньона, нависавшего над орудийной башней, Люк тихо сказал:

— Они там, внутри.

Большая часть деревянных и металлических ограждений, венчавших древнюю башню, была сорвана неуправляемой Силой. Балки, обломки и спутанные куски колючей проволоки устилали гравий у основания стен; подхваченные дикой яростью Силы, они то и дело взмывали в воздух, ударяясь о стены, об остатки защитных сооружений, об окружающие скалы. Люк увидел, как ржавая балка взлетела словно копье с земли, таща за собой целый моток проволоки, и упала среди дерущихся фигур, которые бегали и стреляли друг в друга на верхушке башни. Сбив с ног нескольких человек, балка рухнула вниз, унеся с собой двух рационалистов.

На плоской крыше башни все еще продолжалось сражение перед дверью, ведшей вниз, в само здание. Из устья каньона трудно было что-либо разглядеть, но Люку показалось, что еще одна схватка идет вокруг самого лазерного орудия, среди проводов и экранов. Рационалисты пытались добраться до его верха, теранцы же, одетые в лохмотья, дрались с ними врукопашную, не давая повредить орудие. Вспышки бластеров и ионной пушки молниями прорезали утреннее небо, но природа шторма Силы была такова, что лишь немногие выстрелы достигали цели, и теранцы явно прекратили даже пытаться бросать копья или стрелять из луков. Даже пули из огнестрельного оружия уносило прочь, словно обрывки соломы.

— Там Белдорион, — сказал Лигеус, откидывая падавшие на глаза длинные пепельного цвета волосы. — Где-то чуть поодаль, кажется — там!

Он показал на серебристый круглый флиттер, в некотором отдалении от основания стен. Люк мог различить внутри него очертания свернувшегося кольцами хатта, мускулистого и змееподобного, вовсе не похожего на расплывшуюся фигуру Джаббы.

Люк ощутил запах разложившейся Силы, прогнивших способностей и потраченных впустую стремлений — такой же, что исходил от Тазельды.

Во многих отношениях все это было намного хуже, чем Вейдер, хуже, чем Палпатин. По крайней мере, их планы были куда более грандиозными.

— Что будем делать? — спросил Лигеус. Люк начал отводить флаер назад по каньону, тем же путем, которым они пришли, флаер не имел антигравитационной платформы и не мог использоваться в подобном качестве без серьезной переделки, но двигатели «колесницы» могли дать сто очков вперед многим кораблям, на которых приходилось летать Люку.

— Будем держаться изо всех сил.